Слугою народа последний генсек 
Назвался, надевши ливрею. 
И верилось всем, что трагический век 
Закончил свою Одиссею. 

Так вышла свобода из моря огней, 
Из сердца великой равнины. 
Воздушные замки восторженных дней 
Она обратила в руины. 

Свобода, тонувшая в красных волнах 
Такого же красного века, 
Идет днем с огнем в безрассудных глазах, 
Косою ища человека. 

Народы, как травы, ложатся под ней. 
И почва от крови темнеет. 
И тот, у кого был язык без костей, 
Узнал как язык костенеет.