- Слушайте, мужики, - заканючил Геныч, - так чаю хочется, сил моих нет. Вода есть, чай в пакетиках тоже. Заваривать можно в пустых консервных банках, тоже имеются. На растопку можно вон тех полок наломать, они почему-то деревянные, из тонких реек. Да хоть чай сделать, хоть суп из тушняка забодяжить!
-Ты что, идиот?! - зашипел я, - даму разбудишь, не видишь, только что уснула!
- А я чо, я ничо, чисто деловое предложение. Уж больно нутро согреть хочется, уже почитай неделю горячего не хлебали, - почти шепотом заговорил Геныч.
- Я не сплю! - откликнулась Лианна, резко отстраняясь от меня. - И, пожалуйста, у меня просьба - не ругайтесь, мальчики!
- Гена, уважаемый, - я начал злиться. - А ты не подумал о том, кто может прийти к нам на огонёк? Может проводник или команда пожарников. Я боюсь даже представить, как они могут выглядеть и что с нами сделают, судя по описанию контролера. И придут они не с пустыми руками, а с огнетушителями, топорами и баграми. Как ты думаешь, долго вся наша компания против них продержится?
- Да понял я, понял! Хотя об этом я и не подумал... Что, уже и посоветоваться нельзя! - он сплюнул и отошёл к Алику, грубо двинул его присаживаясь, и что-то зашептал тому на ухо.
-Эй, пацаны, харэ шептаться! - поднялся со своего места Олег. - Кто хочет жить, пять минут на сборы и выдвигаемся. Берём личные вещи, продукты и все, что может пригодиться. Идем вперед. Но желающие могут и остаться. Время пошло.
Теперь шли осторожно, кидая вперёд пустую водочную бутылку и следя за ней, что произойдет на пути её следования. Так прошли двадцать вагонов. В двадцать первом у окошка обнаружили картонную коробку с тушенкой. Повезло, что они не требовали консервного ножа, а имели кольца, потянув за которые, легко снималась железная крышка.
- Живём, братцы! - воскликнул Гена, потирая руки. - Предлагаю остаться на перекус и отдых.
Тамара, до этого державшаяся огурцом, закрыв лицо руками, разрыдалась. Я отвёл её в сторонку, взял холодные женские руки в свои, не менее холодные, поднёс к губам и стал согревать их своим дыханием. Провел рукой по её волосам.
- Послушай, девочка моя... -Тамара вздрогнула. - Все будет хорошо. Мы выживем и вернемся свой мир.
Женщина подняла мокрое от слез лицо и пристально посмотрела мне в глаза. Ее карие глаза одновременно выражали решимость и обреченность. Я посмотрел в сторону и снова на Тамару.
- У нас длинный путь, пока есть время, надо подкрепиться и отдохнуть.
- Я знаю. Но я когда-то, в своей прошлой жизни смотрела один такой интересный сериал... Там один молодой ученый изобрел машинку для перемещения между мирами. Для путешествий. И он мечтал вернуться к себе домой. Но так и не вернулся...
- Да, классный сериал из девяностых. Параллельные миры и все такое прочее. Но я так же знаю, что мы все вернемся домой.
- Не все. Возможно, я не вернусь.
- Не говори так. Негативные мысли притягивают негативные события. Нам нельзя сдаваться.
- Ты такой хороший... Где ты был лет двадцать назад?
- Ходил в школу...
Мы рассмеялись. А через пол часа, сытые и слегка захмелевшие мы расползлись по вагону немного подремать. Атмосфера этого странного мира отбирала много сил. Или этот поезд отбирал наши силы и высасывал нашу жизненную энергию. Стоило присесть и тут же хотелось спать. Я перебрался к Лианне. Мы лежали, прижавшись друг к другу в согревающих объятиях и почти начали засыпать, как со стороны тамбура послышался шум. Кто-то или нечто открывало двери соседнего вагона, пытаясь проникнуть в тамбур.
- Кого там нелёгкая несёт, - сквозь сон пьяно пробормотал Алик и начал расталкивать Гену:
- Вставай брат!
Нечто начало раскрывать двери в наш вагон. Первой просунулась огромная голова. На страшном, бугристом от невообразимых наростов лице, гноились раны, из которых тек желтый гной. Вращая выпученными глазами на манер хамелеона, чудище прорычало:
- Билетики агрр-ахх! Предъявляем трр-агрр билетики! Акрон-агд проезд! - и начало протискиваться в вагон, лопатообразными ладонями вжимая створки дверей в стены, ввинчиваясь в дверной проем.
- Какого хрена? - завопил Гена. - Он ещё часов шесть, не меньше, должен был к нам пробираться. Что блин творится в этом гребаном мире?!
- Билетики агрр-ахх, - слоноподобная фигура контролера наполовину протиснулась в наш вагон. Одну ногу он занёс в проход и пытался продавить свою тушу дальше. Ноги, толщиной с человеческое туловище и гигантские босые ступни, размером с детские санки с десятью пальцами, облепленные чешуей, поражали воображение своей несуразностью. Контролёр открыл круглую пасть, усеянную мелкими треугольными зубами и снова зарычал:
- Билетики нагрхх!
Гена и Алик уже пробирались к спасительному тамбуру в противоположном конце вагона, а вот студент замешкался, пытаясь запихнуть в рюкзак неработающий ноутбук.
- Идиот, оставь его! - закричал Олег. - Жизнь дороже этой железяки!, - но студента словно переклинило, он ничего не соображал от страха.
Вытащив Тамару, сумку и рюкзак в проход, я крикнул :"Жди" и кинулся к студенту. Стеклянные глаза и отсутствующий взгляд зомби. Похоже, парень провалился в собственный виртуальный мир и застрял там, абстрагируясь от жестокой реальности. Одним рывком я вытащил щуплое тело студента в проход и потащил за собой. Лианна уже успела оттащить вещички в противоположный конец вагона. Паша и Вера уже стояли в тамбуре и с округлившимися от страха глазами таращились на монстра.
Олег вбежал в тамбур и затряс за грудки Пашу, слегка заикаясь от волнения, пытался выяснить, как такое могло случиться, что контролёр догнал нас.
- Обратный телепорт, - отцепляя от себя руки спокойно сказал Паша. - Я так думаю.
- Это что за хрень такая, - продолжал орать Олег, успокаиваясь и, похоже, догадываясь, о чем идет речь.
- Телепорт, - начал Паша, - это когда человека или вещь перемещает на какое-то расстояние мгновенно. Обратный телепорт перемещает во времени и пространстве обратно в определённую точку. Как-то так...
- Ох ты ж японский городовой! Да что ж здесь вообще такое творится! - схватился за голову Олег. - И чего мы стоим, кого ждём? Бежииим!
В этот раз двигались без кидания бутылок в проход, без внимательного осматривания вагонов, наудачу. И нам везло Как ни странно, все мы остались живы и, отмахав около тридцати вагонов, остановились. В тамбуре, прислоненный к стене, лежал мешок со свежевыкопанной молодой картошкой.
Гена стоял, разглядывая молодые, ещё пахнущие землёй клубни. Затем достал одну картофелину, понюхал: - Свежая! - вынес он свой вердикт. -Только что выкопанная. Берем?
- И нафига она нам? Костёр разводить запрещают, пожарить тоже не на чем и не в чем. Пускай стоит, - присоединился к нам Геныч, отдуваясь. Алкоголь и сигареты ему здоровья явно не прибавили.
- Все, баста, отдыхаем. У нас есть примерно десять часов на отдых, - сказал Олег.
- Ага, ты тоже так в прошлый раз говорил, и что получилось?
Мы с Линой уселись на скамью, предварительно подстелив найденную чью-то куртку, прижились друг к другу и застыли. Ни говорить, ни есть, ни что-то делать еще, не хотелось. Лина тихонечко всхлипывала. Через ряд примостилась Тамара со своим пакетом и уставилась в окно, изредка бросая косые взгляды на меня.
- И почему я такая несчастная? И за что мне такое наказание? Мы все тут умрем, правда? - по-бабски начала тихонечко причитать Лина.
- Ты говоришь, как героиня из дешевого фильма ужасов, извини. Я думаю, должен быть выход. В любой ситуации есть свои пути решения и варианты развития событий. И выход тоже.
- Успокаиваешь, да? Так почему же Паша с Валей его не нашли? Они больше нас тут едут. Почему они не смогли найти решение?
- Я думаю, они его и не искали. Или искали, но на "отвали". Их все устраивало. Такая жизнь. Едут. Спасаются. Пополняют запасы продуктов. На работу ходить не надо, еда появляется сама собой. Знай лишь, иди вперед, и все...
- Я поняла, что ничего не поняла. У меня так болит голова... Давай немного поспим. Я так устала...
- Хорошо. Ложись мне на колени и засыпай. Я покараулю. А потом я посплю. Нас никто не должен застать врасплох.
- А может, пускай застают? Проводник этот, - голова Тамары примостилась у меня на коленях. - Быстрее отмучаемся. Я так хочу уснуть и не просыпаться в это аду...
- Почитай, что пишут, - подошёл ко мне Саня, от которого разило перегаром и протянул газету.
- Где ты её взял?
- Валялась, подобрал, - лаконично ответил Саня. - Побриться бы, все лицо чешется, - провёл он рукой по недельной щетине. - Как люди добровольно соглашаютя носить бороду? От нее кожа чешется. Я бы не смог.
Я всмотрелся в строчки, медленно впадая в ступор. Слова, написанные одновременно латинским и кириллическим шрифтом резали глаз. Пытаясь понять смысл написанного, я мог разобрать только отдельные слова.
- Глаза можно сломать, - протянул я Гене газету.
- Вот-вот! И я о том же! Забирай, нафиг она мне нужна. Это какой-то старый номер, смотри - она уже успела пожелтеть и покрылась плесенью. Я смог только разобрать заголовок: "Мёртвые могут разговаривать". Что случилось с этим миром?
Я сложил орган местных СМИ в квадратик и положил в карман - потом почитаю.
- Что случилось? - открыла глаза Тамара. - Не понимаю. Я очень сильно устала, но не могу уснуть. Так, подремала слегка.
- Пока ничего.
- А почему тогда дымом пахнет? Курит кто?
Меня словно током ударило. Я вскочил, оглядывая народ.
- Твою ж медь! Гена, Алик, что вы там палите, идиоты?
Створки дверей тамбура распахнулись, в вагон ворвались клубы дыма и счастливые лица местных пьянчуг. Они едва стояли на ногах. К гадалке не ходи, эти парни своей смертью не умрут.
- А мы это... У нас же это... Кофе растворимый есть, вот, вскипятили водички!
- Дебилы ...дь. Равшан и Джамшуд по сравнению с вами вундеркинды.
И тут вагон вздрогнул. Все испуганно заозирались, разговоры притихли.
- Что это? - прошептала Лина. Олег, вышедший на середину вагона опасливо всматривался в полумрак. Гена и Алик, хоть и пьяные, но соображали быстро: подхватили сумки и пакеты и, едва не падая, на заплетающихся ногах понеслись в противоположный от огневых экспериментов конец вагона. Геныч ещё раз обернулся, на плохо понимающих ситуацию товарищей и закричал:
- Полундра! Спасайся кто может! Пожарник идёт!
Нас было не так много, чтобы началась паника. Наученные предыдущим опытом, мы бойко похватали пожитки и кинулись прочь из вагона, когда с громким стуком вылетели двери и показалась жуткая образина с багром наперевес, в обрывках черно-красной ткани и медной блестящей каске на ведроподобной голове. Живот, свисающий над белым ремнем, казалось, выпирал на целый метр вперёд. Увидев нас своими широко расставленными глазами, которые казалось, могут смотреть не только по бокам, но и вперёд, эта тварь радостно взревела и, грохоча по полу огромными сапожищами, бросилась к нам. Вагон снова закачался под ударами ног.
- А может того, вызвать полицию? - крикнул на бегу Гена.
- Тогда нам точно каюк. От трёх монстров нам не убежать, дебила ты кусок!
- Почему от трех?
- Один пожарный и двое полицейских! Ты что, забыл, что полицейский патруль всегда ходит вдвоем?
- Мальчики! - донесся сзади слабый голос Лины. - Я больше не могу. Кажется, сердце прихватило.
Гена как-то странно взглянул на меня и прибавил ходу, мол разбирайся сам, я в ваши амурные дела не вмешиваюсь.
Я оглянулся. Лина уже не бежала, а быстро шла, держась за левую половину груди и тяжело дышала. Я тихо выругался. Подождал, пока она поравняется со мной и сказал:
- Я тебя не брошу. Иди вперёд, я его задержу. Лина всхлипнула и посмотрела на меня красными от слез глазами. Еще одна дверь слетела с петель. Пожарный, не смотря на всю свою резвость, отставал от нас.
- Тогда я тоже останусь с тобой. Мне больше незачем жить!
- Не глупи. Я справлюсь и вернусь. А потом... - я окинул взглядом её фигуру и облизнулся. - Я вернусь и буду любить тебя до смерти. Ради этого стоит остаться в живых, а?
- Я буду ждать тебя, Макс, - она повернулась и заковыляла к тамбуру. Все происходящее напоминало дешевую постановку в театре абсурда. А я остался, прислушиваясь к шуму в соседнем вагоне. Пожарник медленно, но верно приближался. "И почему он гонится за нами, а не тушит пожар?" - мелькнула и пропала мысль.
"Вот и пробил мой смертный час, - горестно подумал я, приближаясь к тамбуру. - И ведь ничего такого хорошего в своей дурацкой жизни я так и не сделал. Детей нет, жены нет. Лес не посадил, дом не построил. Жил как мудак..."
- А-а-а, - завопил я и нажал чёрную кнопку связи с машинистом. - В нашем вагоне ЧП!
Помирать, так с музыкой и весело! - и я бросился догонять товарищей.
Пожарник наконец-то добрался до конца своего вагона и мощным ударом ноги выбил двери. Послышался рёв, вой сирены и режущая, на грани инфразвука трель свистка - это прибыла транспортная полиция. Своё дело они знали туго - хватали первого подвернувшегося им под руки человека или монстра. На этот раз первым попавшимся им на пути оказался пожарник - я вовремя успел выскользнуть из вагона. Послышались глухие удары и стекло дверей залило кровью, словно плеснули из ведра. Ничего себе у них там мясорубка! Звон стекла и глухой удар, грохот выбиваемой и срываемой входной двери, а пол под ногами перестал трястись. Я припал к грязному окну: три чёрных тела барахтались на белом снегу, нанося друг другу смертельные для простого человека удары. Последнее, что я успел заметить, как пожарник нанизал на багор одного из полицейских, а другому отрубил ногу. А поезд шёл дальше, весело постукивая на стыках рельс своевечное "чучух, чучух, чучух".
Я опустился на покрытый желтым линолеумом пол, вытирая рукавом холодный пот со лба. Да, эту битву мы выиграли. Но как долго может продолжаться такое наше везение?
Посидев пару минут и успокоив сердце, я двинулся дальше, разглядывая вагоны в поисках нужных вещей. Вот моя сумка и рюкзак - Лина молодец, все-таки донесла. Поднял. Прошёл в другой вагон. Пусто. И в следующем вагоне меня никто не ждал. Быстро же они идут! Я пробежал взглядом по полкам наверху - пусто. Хотя нет. Вон там длинный тканевый свёрток. Сумка или куртка. Не угадал, спальный мешок. Тоже неплохо, пригодится. Лёгкий, натуральный синтепон. В поезде всё-таки прохладно, от двенадцати до шестнадцати градусов в среднем. Зайдешь в один вагон, так даже жарко - по ощущениям градусов двадцать пять. В другом, кажется, что пару свитеров и зимнюю куртку с удовольствием одел бы. Разные климатические зоны, типа того. Но, не до сентенций. Надо догонять своих.
А поезд, живя своей жизнью, снова начал торможение. Я выглянул в окно - в лунном свете проплывали чёрные силуэты бараков - длинных одноэтажных домиков, покрашенных в желтый цвет. Что это такое, непонятно - просто станция, деревня или пригород мегаполиса.
Перрон, снова рельсы, поделившиеся на несколько веток, на которых бесконечными вереницами застыли составы с цистернами, углем, пассажирскими вагонами. Что-то новенькое! Перрон, станция, стоп машина! Поезд начал сбавлять ход.
За окном большими хлопьями с неба падал снег. Это было так неожиданно, что я остановился и присел на кожаное сиденье местного эконом-класса, любуясь медленно летящим белыми снежинкам. Как это похоже на мой далекий мир!
Луна скрылась за тучами, лишь тусклый оранжевый свет редко разбросанных фонарей давал приблизительную картину мира. Внезапно один из предметов зимнего пейзажа ожил и длинными скачками бросился прочь. Вначале я принял его за большой чёрный камень, лежащий между вагоном и соседними рельсами, а теперь убедился, что это живое существо, больше похожее на собаку размером с теленка. Вот это существо остановилось, подняло голову к верху и завыло. Волк? Может быть. Хотя в нашем мире волк коллективное животное, охотится вместе со стаей. Одиночками из волчьей породы бывают только больные и очень старые. Хотя кто знает, по каким законам живёт местная флора и фауна, может, волки здесь животные - одиночки. Ладно, пора двигаться дальше, догонять своих, а то уйдут, хрен догонишь.
Ещё через вагон я услышал весёлые голоса, увидел Пашу и Веру, неразлучную парочку, расположившихся на деревянных креслах. Они дербанили большой баул, вынимая из него вещи, раскладывая на несколько кучек.
- Эй, Макс! Посмотри, что мы нашли! Твои пропустили, не заметили, а мы нашли! - Паша пьяно засмеялся. - Куча шмоток! Кто хочет обновить свой гардеробчик, налетай! Ладно, хочешь сто грамм? Не-ет? Трезвенник-язвенник? Да ладно. Ну не хочешь, как хочешь, дело добровольное. Короче, мы тут уже отложили себе, остальное забирай. Или забирайте ко хотите... Я забрал.
Говорить не хотелось. Сухо поблагодарив, двинулся дальше. В тамбуре курили, благоухая перегаром, ставшие неразлучными корешами Гена и Алик. Обхлопав меня и убедившись, что я не привидение, со словами : "Жив курилка", меня отпустили. Я впихнул объёмный баул со шмотками в вагон: - Разбирайте.
Тамара кинулась мне на встречу и повисла на шее, осыпая поцелуями моё лицо.
- Ну ладно, хватит, - смутился я, отстраняя от себя женщину.
- На тебе кровь, - сказала она.
- Не моя, - отмахнулся я. - Извини, не понимаю, что со мной, просто валюсь с ног.
Подскочили Саша и Олег, требуя разъяснений, что было дальше и как я спасся, тоже заметили кровь и поинтересовались, не стану ли я зомби. "Идите вы в жопу" - сказал я, обрисовал вкратце что произошло, я растянулся на ближайшей скамье и, закрыв глаза, провалился в сон.
- Выхода нет, спасение никто предложить не может, без вариантов, - доносилось до меня бубнение Саши. - У меня клаустрофобия скоро разовьется! Предлагаю, когда мы остановимся в достаточно большом городе, выходить. Город есть город. В городе мы сможем выжить. Там в магазинах должны были остаться продукты - в таком холоде они сохранятся не хуже, чем в морозилке.
- Идиот, - незлобно сказал Олег. - Тебя же съедят монстры!
- Ну и пусть съедят! - с жаром доказывал Саша. - Там, - он указал в окно, там жизнь. Там свобода! Там интересный новый мир! Уж лучше там сдохнуть, чем здесь!
- А разве ты не хочешь вернуться в свой, старый мир? Только в поезде мы можем его отыскать.
-И хочу, и нет. Знаешь...
Я открыл глаза. На соседней скамье дремала Лианна, обхватив себя руками. На ней появился тёплый серый платок, а рядом стопочкой лежали разные вещи. Я потянулся, протер глаза, зевнул. Несмотря на сон, я не чувствовал себя отдохнувшим. Меня цепко взяла в свои руки апатия и безразличие ко всему происходящему. Я представил, как мы, изо дня в день путешествием по бесконечным вагонам днями, месяцами, годами и это вогнало меня в ещё большее уныние. И я тоже хотел выйти на ближайшей остановке. Будь что будет!