Тишина... Аплодисменты толпы жадно вкущающей "Мелодию ветра".Именно так оно называлось. "Мелодия ветра".Сладкое название, впускающее легкий холодок в сердца всех жаждущих его. Уже два года все с нетерпением ждали этот номер.Заранее покупали билеты. Зал наполнен зрителями. Они не высшей элиты. Это не светские персоны, а простые рабочие, крестьяне. На удивление и простой человек ценит искусство в высшей степени его проявления.
Легкий шум овеял зал.Зрители предвкушали долгожданное, любимое всеми произведение.И снова гул, овации. Момент настал.
Оглушительная тишина... Всплеск аккордов...Мелодия полилась из рук пианиста, тонких пальцев, которые легко касались черно-белых клавиш. С легким волнением души Роберт слушал это произведение. Он был поглощен темнотой. Зал не существовал и люди в нем тоже. Только темная пелена и звуки... звуки, входящие в самое сердце. Его рука крепко сжимала руку молодой девушки.Она также жадно ,всем существованием ловила мелодию, льющуюся из рук уже немолодого пианиста. Не выдержав Роберт резко встал. Он хотел сбежать. Сбежать и больше не слышать эту душераздирающую мелодию. Ноги не держали его, он был слишком слаб. Не было сил даже стоять,не то, что передвигаться.И снова это цоканье недовольных зрителей. Немыслимо было отвлечься на глупца, которому вдруг пришло в голову встать.
-Прошу извинить нас .
Девушка ,сидевшая рядом с Робертом заботливо помогла ему подняться со стула и сесть в инвалидное кресло.Немного поморшившись и сжав руки в кулаки Роберт тяжело опустился в кресло. Девушка помогла согнуть его колени, которые не могли быть больше управляемы самим хозяином и повернула кресло к выходу из просторного зала.
-тебе не следовало отвлекаться на меня. Ты же так мечтала попасть на его концерт. Мы с трудом достали билеты. Да, и это твое любимое произведение"Мелодия ветра"...какое же глупое название .
-Не беспокойся.Все хорошо. Я слышала его уже много раз. Тебе нехорошо? Стало душно?
Его глаза вдруг наполнились слезами. В одно мгновение он стал таким беспомощным и маленьким. Таким далеким, но в тоже время таким родным.
-Если бы ты знала как я хочу увидеть тебя снова. Посмотреть в твои глаза. Как хочу прикоснуться к твоей щеке.
Она нежно взяла его руки и приложила к своим губам. По щекам текли слезы. Губы дрожали. Она словно хотела что-то сказать, но не могла.
-Я люблю тебя...
Роберт не выдержал. Слезы хлынули из его глаз и текли по щекам.Руки дрожали, словно в лихорадке. Он весь дрожал.Целовал ее запястья, хрупкие пальцы, прижимая их к щекам.
Порой,жизнь так больно бьет нас в спину. Порой, попадает в самое сердце. Забирает нас и лишает самых близких и родных.И как бы мы не пытались ухватиться за нее, наступает время, когда нужно уходить.
-Мне осталось всего пару дней. Я бы так хотел продлить свою жизнь и провести ее рядом с тобой, больше не совершая тех ошибок.
-Я знаю.
Она держала его руку в своей, пытаясь запомнить теплые прикосновения его мужественной руки.
-Я был глупцом... Я не должен был... Прости пожалуйста.
У него больше не было сил. Слезы текли по щекам. А глаза были закрыты.Его руки были отпущены на колени. Они все еще дрожали.
-Скажи мне, какого цвета твое платье. Как ты выглядишь?
-Оно черное. Помнишь ты подарил мне его, когда я так нелепо испачкала его, пролив чай у тебя дома.
Он улыбнулся, а на щеках появились ямочки. Лицо было морщинистым. Боль оставляет свои отпечатки. Свои глубокие шрамы в человеческой душе.
Роберт был тяжело болен. Он был парализован. А сердце было в заточении смерти. О ходьбе и элементарных передвижениях нужно было забыть. Во времена войны взрыв гранаты ослепил его. Проплывавщие в глазах картины беспощадных убийств детей и матерей ожесточили сердце. Это был живой труп. Труп еще с теплым сердцем и светлой любовью.
Он просто хотел быть кому-то нужным, не смотря на время, расстояние. Нужным и необходимым.Нам нужен кто-то, кому мы могли бы отдать всего себя-все свое свободное время, все свое внимание. Кто-то зависимый от нас.
17 апреля 1953 года Роберта не стало. Война оставляет глубокие шрамы в душе человека. Забирает жизни. И лишает мир одной души.
Мы делали. невозможное,потому что не знали, что это невозможно