Коли уж речи зашла о Ярополке, то поведаю я вам, ребятушки, как он могутным богатырем заделался.
Хилым Ярик был сызмальства, ходить не умел. Мать его, Айка ее звали, по бабкам таскала, да травками отпаивала, чтобы на ножки поставить.
Бачка его сгинул в зиму студеную. Из леса не возвернулся. Говаривали, Хозяин леса утянул его под снег, в логово свое подземельное.
Мать одна осталась, семеро деток по лавкам, Ярик самый последыш. Старшие подсобляли как умели. Девчонки рыбалили да ягоды-коренья собирали, мальчишки на ловище ходили за птицей.
И вот в весну ту пошла молва по Белоземью, что волхв Веледар странствующий идет по селениям да люд излечивает. Пришел он и до их селенья.
Кинулась мать с Ярополком на руках к нему, упала на колени.
- Помоги, батюшка, излечи сына моего, что хотишь проси, все отдам. Только поставь на ножки его.
Повел рукой величаво волхв.
- Встань, дева, подмогну я тебе. Было мне видение, что сын твой Ярополк великим богатырем Белоземья станет. Всю нечисть живота лишать да люд ослобонять от лиходейской силы буде.
Расплакалась от волнения Айка.
- Выполнить придется дело нелегкое, - продолжал волхв. - чтобы на ноги поставить мальца.
Растет в лесу трава одна чудодейная. Цветет багряным жаром только в полночь, да в полную луну. Коли собрать ее, да отвар из цветов выпить, возвернется силушка к ногам сына твоего. Зовется трава та Царе-царь.
Узрел волхв и еще кое-что из грядущего, да не поведал Айке. Не изменило бы то ничего.
Дождавшись полной луны, собралась женщина в путь, взяла с собой нож.
Бор сосновый зашумел, будто приветствовал одинокую путницу.
"Ищи траву под пнями кряжистыми," - сказал волхв в напутствие.
Долго ли, дошла Айка до пня огромадного. Сосна вековая повалилась, оставив черный обломок. А возле цвела дивным цветом трава Царе-царь. Как зарница багряная, вспыхивала сполохами жаркими.
Достала Айка нож, срезать принялась траву.
Да вдруг позади раздался рык такой, что мураши побежали у нее по спине.
Обернулась она и увидала в свете луны тень щетинистую, в пяток аршинов ввысь. Сгорбившись, вышло чудище полностью из-за дерева.
- Волколак! - ахнула Айка.
Желтые глаза горели ярко, пасть подергивалась в трясце, будто лихоманка у него. Зубы щелкали. Вцепившись в ствол, стоял волколак на задних лапах.
- Аюшка, - вдруг прорычало чудище.
Выронила женщина нож. Так звал муж ее, Радогор.
- Радогорушка, ты ли это? - спросила женщина.
- Я... - прорычал зверь, - наслал Хозяин леса порчу на меня, в волка обратил. Беги, опасен я для тебя... неведомо мне, сколь долго еще удержусь и не трону тебя...
Не послушалась Айка его. Кинулась обнимать волколака, плача.
Слеза выкатилась из желтого глаза чудища. А потом он набросился на женщину. Рыча, рвал ее на куски.
Пронзительный женский крик пронесся по лесу...
Утром нашли Айку под дверями избы. Ползла она, вся окровавленная, теряя последние силы, держа в руке траву Царе-царь.
Последние ее слова были :
- Ярополк, сын мой, пощади своего отца...
Позвали волхва. Глянул сурово он на тело, сказал:
- Волколак это сделал. Ослушалась она его. Ну да дело сделано. Не воротишь назад.
Приготовил отвар из цветов, прочитал заговор и дал выпить Ярополку.
В ту же седмицу встал на ноги малец. И расти стал не по дням, а по часам.
В один годочек вырос, налились силой руки-ноги его, взял он меч булатный и пошел в лес сосновый. Ровнехонько в полночь.
И когда волколак вышел из тени, порубил его на куски, приговаривая:
- За матушку родимую!
Принес поутру голову отрубленную волчью, швырнул оземь и прокричал:
- Богами велено мне избавить Белоземье наше от чудищ!
А опосля собрался и ушел по уголкам земли нашей странствовать. Много чудищ Ярополк живота лишил, да разве в одной быличке все вместишь.