- Три тысячи пятьсот восемьдесят три рубля. Оплата наличными или картой? - кассир в красно-белой шапке на голове с грустью посмотрела на покупательницу.

     Девушка лет двадцати пяти, одетая в оверсайз пуховичок до колен с пышным мехом на капюшоне, поправила на голове шапку из толстой пряжи, после чего выудила из кармана кошелек. Быстро взглянув на содержимое основного отделения, поморщилась и достала карту.

     - Не хватило, - обронила девушка. Почему-то сочтя необходимым пояснить свои слова, она добавила: - Придется дособрать на корпоратив.

     Кассиршу из всей речи тронуло лишь слово корпоратив - синоним праздника. Женщина вновь окинула покупательницу грустным взглядом и вздохнула. Очередь и общее количество покупателей в торговом зале совсем не располагали не то что к празднованию Нового года, но даже к мыслям о пятиминутном перерыве.

     Покупательница тем временем ввела ПИН-код, сунула в один из трех пузатых пакетов чек и, не без усилий подняв покупки, двинулась к выходу. Как и полагается в подобных ситуациях, едва девушка справилась с входной дверью и очутилась на улице, на ледяном ветру, у нее зазвонил телефон. Делать нечего - пришлось ставить пакеты с покупками на снег и выуживать из другого кармана телефон.

     - Ленчик у аппарата, - шутливо ответила девушка, увидев на экране имя коллеги. - Да, уже возвращаюсь. Через пару минут буду. Мандарины? Купила, конечно! Шампанское? Резнина, ты же знаешь, что я не рискну через проходную нести... Да, пусть сходит. У него же там "связи". Ой, да брось ты - какие у меня связи... Ой, Свет, руки мерзнут. И мандарины. Поговорим, когда вернусь... Бегу!

     И вновь подхватив пакеты с продуктами, проскальзывая на нечищеном, местами обледенелом тротуаре, Елена Степанова поспешила к серому зданию, расположенному в конце тупиковой улицы. Табличка справа от входа сообщала, что в этих стенах расположено предприятие госкорпорации "Ростехнологии".

     Крыльцо здания было чистым от снега, резиновые коврики упрощали подъем. Девушка уже приготовилась приложить усилия, чтобы открыть входную дверь, но на ее счастье позади нарисовался Вадик - Вадим Скопелев, коллега из смежного отдела.

     - Лен... - начал он, но пока придерживал сопротивляющуюся створку, заглянул в ближайший пакет и мечтательно протянул: - О! Мандаришки? Угостишь?

     - Всенепременно! Забегай через часок.

     - Через час у нас совещание. Ты меня лучше тут угости, - подмигнул Вадик.

     - Без повода не угощаю! - решительно заявила девушка.

     Коллега вздохнул, но делать было нечего - он не мог поступить иначе:

     - Ты через турникет пронеси сама свои покупки. А я тебе до комнаты за мандаришку помогу дотащить. Идет?

     - Тоже мне герой, - фыркнула Лена. - Мог бы прямо сейчас взять.

     - Э, нет! Мне проблемы с комендатурой не нужны. Вдруг у тебя там запрещенные товары?

     - Вадик, ну какие запрещенные продукты? Я не по этой части!

     Беседуя, Вадим и Лена как раз подошли к турникетам. За ними, почти по стойке смирно стоял дежурный охранник - лейтенант Алексей Воронков. Коротко стриженный, высокий, крепко-сложенный, неизменно приветливый молодой человек. Он, разумеется, слышал все, о чем говорили коллеги. И, разумеется, его крайне заинтересовал разговор. Новый год, директива сверху, обещание премии за поимку тех, кто пытается пронести алкоголь. К тому же была у лейтенанта Воронкова еще одна причина остановить Лену...

     - Ваши документы, - подошел лейтенант к девушке. - И ваши тоже, - поспешил он остановить уже почти сбежавшего Вадима.

     Удостоверившись, что для прохода были использованы личные пропуска и не найдя иных причин для задержания Вадима, лейтенант Воронков отпустил его.

     - Я тоже могу идти? - с улыбкой поинтересовалась Лена.

     - Разумеется. Я только в ваши сумочки одним глазком загляну, - отозвался Алексей, чувствуя, как по лицу против воли расползается улыбка.

     - Ну, загляни, - ничуть не против, ответила Лена.

     - И я загляну, - за плечом лейтенанта Воронкова появился капитан Сергей Михайлов. - Дабы избежать предвзятости.

     - Серега, ну, какая предвзятость?

     - Разговорчики! А вы девушка лучше сразу скажите: алкоголь есть?

     - Нет ничего. Мандарины, два пакета сока, колбаска и конфетки.

     Кивнув, капитан Михайлов бесцеремонно запустил руки в поставленные на пол сумки, перетряхивая их и переворачивая то, что Лена так аккуратно укладывала в магазине.

     - Та-а-ак! - вдруг протянул капитан Михайлов. - А это у нас что? Шампанское?

     - Конфетки, - покачала головой Лена.

     Капитан усмехнулся и, продолжая удерживать эту ухмылку на лице, извлек из одного из пакетов заинтересовавший его предмет. К его разочарованию, это действительно оказалась не бутылка с шампанским.

     - Я всегда приношу такие на праздники, - улыбнулась Лена. - И выпить, и закусить - как говорит Владимир Николаевич.

     Досматривающий прищурился, поднес почти к самому носу пластиковую бутылку, наполненную обернутыми в золотое шоколадными конфетами.

     - Триста грамм... Начинка - крем... А ведь они с шампанским! - протянул капитан. - Так, лейтенант Воронков, ведите девушку в досмотровую. Думается мне, что у нас улов сегодня.

     - Серега, ты шутишь, что ли? - нахмурился лейтенант Воронков.

     - Веди, веди! Сейчас почитаем правила...

     Лейтенант Воронков виновато посмотрел на Лену. Украдкой улыбнулся. Лена в ответ недовольно поджала губы и кивнула на пакеты: нести их в досмотровую лично она не собиралась.

* * *

     Четыре представительницы прекрасного пола колдовали над праздничным столом, расставляя посуду и раскладывая по тарелкам уже имеющиеся нехитрые припасы. Молодые, как на подбор высокие стройные брюнетки, да еще и умные Катя, Света, Ольга и Наташа - у их коллег нередко возникал резонный вопрос (особенно в канун Восьмого марта), что забыли эти прелестные феи в научном отделе сурового промышленного предприятия? И каким ветром занесло в их края примерно полгода назад очаровательную смешливую конопушку Леночку?

     - Уже полчаса прошло. Свет, куда она запропастилась? - нетерпеливо поинтересовалась Катя.

     - Откуда мне знать? - пожала плечами Света. - Может, опять с Воронковым пересеклась.

     - Он же во время службы ни-ни? - удивилась Катя.

     Света хотела ответить, мол, об этом лучше Лену спросить, но не успела.

     - Светочка, а где у нас степлер? - прозвучал у нее за плечом голос Бориса Леонидовича Озерова.

     Девушка картинно приподняла брови. Обвела взглядом уже почти накрытый к празднику стол, приклеенные по стенам и на оконные стекла бумажные снежинки. Посередине комнаты на тумбочке стояла небольшая искусственная ель. Наряжали ее неделю назад всем отделом. Коробка с игрушками благополучно повстречалась с полом в самом начале этого события. Купить новые сотрудники пожадничали, так что на ветки повесили то, чем каждый был богат: конфеты, завернутые в цветную бумагу мандарины, жестяные коробочки-игрушки с чаем, без дела пылившиеся в столах с минувшего Дня защитника отечества. Получилось старомодно, зато с душой.

     Стоявший между Светой и праздничной елью старший научный Борис Леонидович, казалось, ничего новогоднего вокруг себя не замечал. Иначе как можно было объяснить то, что он не поддавался общей праздничной атмосфере? Лысый на макушке, в очках с толстой оправой и толстыми стеклами, в потертом костюме, с увесистой пачкой бумаг в руках, Борис Леонидович не терял ни минуты рабочего времени даже в день праздничного мероприятия.

     - В среднем ящике моего стола, - нехотя ответила девушка.

     - А что он там делает? Ведь это общественный степлер. Зачем вы положили его к себе?

     - Положила и положила, - недовольно проворчала Света. - Ни домой ведь унесла - вечно вы всем недовольны.

     Борис Леонидович покачал головой и направился в уголок, занимаемый Светой.

     - А вот и я! - наконец прозвенел в комнате голос Лены.

     Тяжело отдуваясь, девушка ввалилась внутрь и с заметной радостью на лице избавилась от своей ноши. Коллеги тут же подхватили пакеты и принялись разбирать покупки.

     - Говорили, надо было мужиков с собой брать, - отругала коллегу Наташа, на глазок взвесившая один пакет и предположившая, что другие - не легче. - Это же надо было такую тяжесть самой тащить!

     - Ленка, ты опять эти конфеты принесла? - рассмеялся Дмитрий Шишков - молодой человек лет тридцати, прогуливающий примерно половину рабочего времени и лишь каким-то чудом все еще числящийся среди сотрудников госпредприятия.

     - Так я как всегда! - отозвалась из шкафа девушка. Ее голова показалась из-за дверцы: - Это мой фирменный знак!

     - Лучше бы булькающее принесла, - вздохнул Дмитрий.

     - Вот еще! Я вам сейчас расскажу, что со мной случилось на проходной. Если бы было настоящее шампанское, вообще бы не увидели вы мандаринов.

     Лена уже открыла рот, чтобы начать рассказ, как дверь в комнату вновь открылась, и на пороге появился Евгений Маниоков - средних лет мужчина с отличным чувством юмора, привычно ответственный в отделе "за это дело". Заперев на ключ проход во внешний мир, Евгений скинул присыпанную снегом дубленку, после чего изобразил пару магических пассов. За полами пиджака у него "появились" две бутылки игристого вина.

     - Вот это дело! - рассмеялись сотрудники. - Жень, ты Лене пару уроков дай.

     - С удовольствием, если она возьмет, - улыбнулся Евгений.

* * *

     Праздник подходил к концу. Припасенные заранее две бутылки рома были пусты, как пусты были и две бутылки шампанского. Даже содержимое пластиковой бутылки уже подошло к концу, хотя конфеты никто не рассматривал иначе, как закуску. Два килограмма мандаринов, несколько видов нарезки тоже уже были съедены.

     - Что же нам теперь? Работать? - растерянно протянул Маниоков.

     - Поработать иногда тоже не вредно.

     - Верно говоришь, Борис Леонидович, - безрадостно вздохнул Владимир Николаевич Хомяков - начальник отдела и главный идейный вдохновитель всего творящегося безобразия. - Будь моя воля, я бы, конечно, отпустил вас всех по домам, но вы же понимаете...

     - Понимаем, понимаем. Поэтому сейчас быстро по местам: протрезветь и по одному...

     - Женька! - погрозил пальцем Владимир Николаевич. - Протрезветь - это хорошо, а вот по домам - некрасиво. Дамы нам такой стол приготовили. Давайте его теперь поможем убрать.

     Борис Леонидович согласно кивнул. Сам он, разумеется, тяжестей поднимать не планировал - не тот возраст, но и отсиживаться никогда не стремился. Раз уж не получалось работать головой, почему бы не поработать джентльменом?

     Света, Лена и другие сотрудницы быстро прибрали остатки еды, мусор и посуду, свернули клеенчатые скатерти, освободив тем самым составленные вместе рабочие столы. Эстафета уборки перешла к мужчинам: Владимир Николаевич командовал, остальные двигали мебель.

     - Борис Леонидович, да не напрягайся ты, - вдруг произнес начальник. - Посиди у открытого окна, а то ты что-то бледный стал.

     Борис Леонидович возражать не стал. Прихватив один из стульев, пожилой сотрудник двинулся в сторону приоткрытой фрамуги. Но пройти и половины пути не успел.

     - Ох, ребятушки, что-то у меня голова совсем кружится... - вздохнул Озеров и, хватая ртом воздух, в тот же миг стал оседать на пол.

* * *

     - Пьянка - это хорошо, - произнес майор юстиции Георгий Краков, обводя взглядом притихших сотрудников отдела. - Нет, конечно, сама по себе пьянка - это плохо и явное нарушение всех ваших правил. Хорошо то, что никто ее не отрицает. А значит, разобраться с отравлением будет легче.

     Полицейский следователь и эксперты прибыли на место происшествия спустя всего час после госпитализации Бориса Леонидовича. До их приезда все свидетели и вероятные подозреваемые, а также злостные нарушители внутреннего режима находились под присмотром капитана Михайлова и лейтенанта Воронкова. Представители комендатуры не покинули комнату и после приезда полиции. Поскольку прямого отношения к происшествию они не имели, оперативники задействовали их в качестве понятых при осмотре места происшествия. Свидетелей происшествия также из комнаты выводить не стали, сочтя подобные хождения нецелесообразными. По одному сотрудников поднимали с их рабочего места и внимательно осматривали столы, стулья, урны и личные вещи.

     - Так он отравился? - осторожно подал голос Владимир Николаевич. - А чем - уже известно?

     Майор Краков - хмурый, серьезный и, очевидно, крайне требовательный сотрудник внутренних органов - покосился на начальника отдела. Неопределенно хмыкнул. Но все же счел возможным разгласить информацию, полученную из больницы, куда был госпитализирован потерпевший:

     - Отравление метанолом. Доза небольшая: по расчетам медиков Озеров принял внутрь около двух миллилитров. Так что жить будет, но праздники проведет на больничной койке.

     Коллеги переглянулись. Лена украдкой взглянула на лейтенанта Воронкова, словно ища его поддержки. Но тот будто нарочно смотрел на самое приметное, что было в комнате - новогоднюю зеленую красавицу. Лене от этого сделалось заметно грустнее.

     - Интересно, где наш старший научный сумел найти этот метанол? - озвучила общий вопрос Света.

     - Синтезировал, - бросил Евгений.

     Послышались приглушенные смешки, но все же всем хватило такта не развивать далее эту тему.

     - А если серьезно, - вдруг заговорил Дмитрий. - Мы ведь все ели из общих тарелок. Пили из одних бутылок, купленных в приличном сетевом магазине...

     - Это не показатель, - вклинился в разговор Владимир Николаевич. - Сейчас везде суррогата полно.

     - Тогда бы мы все сейчас на больничных койках и валялись! - возразил Дмитрий. - А впечатление тайного алкоголика наш старший научный не производит. Он вообще к алкоголю спокойно относится. От рома он сразу отказался. Стакан шампанского я ему собственноручно налил, так он и тот не выпил до конца.

     - И то верно, - вздохнул Хомяков.

     Озвучивать то, что и без того уже было всем понятно, Владимиру Николаевичу совсем не хотелось. Лучше бы эти слова произнес полицейский следователь:

     - Как ни крути, а метанол этот нашему старшему научному кто-то подлил.

     Он посмотрел на майора Кракова. Полицейский не возразил, тем самым подтверждая истинную причину своего визита и проводимого обыска.

     - Печально, но, что скрывать, вполне закономерно. Борис Леонидович - человек сложный, - вздохнул Хомяков.

     - Сложный? - переспросила Света.

     После корпоратива, девушка заметно раскрепостилась, настроение ее от выпитого алкоголя также отлично заметно ухудшилось. Так что в последние несколько часов она по большей части на всех ворчала, начиная от коллег и заканчивая оперативником, посмевшим слишком громко хлопнуть ящиком ее тумбочки.

     - Это еще мягко сказано, - развалившись на компьютерном кресле, продолжила Резнина. - Он даже накраситься перед выходом с работы не давал. Я, видите ли, это делала во "все еще рабочее время". Занудой он был... В смысле, зануда он - этот наш старший научный.

     Майор Краков в разговор сотрудников не вмешивался, что-то быстро записывая в своем блокноте. По опыту общения с людьми (особенно немного выпившими) он знал, что переход из статуса свидетеля в статус подозреваемого обычно приводит к меньшей сговорчивости и большей эмоциональности.

     - А в чем еще проявлялось занудство вашего коллеги? - поинтересовался полицейский, подстегивая новый виток беседы.

     - В разном, в мелочах, - сложив руки на груди, отозвалась Света. - Сразу и не припомнишь. Иногда, правда, старший научный всерьез доставал. Вон, пусть Катя с Леной расскажут, как они с ним на прошлой неделе поцапались.

     Упомянутые девушки пристыженно переглянулись.

     - У вас действительно был с ним конфликт? - поинтересовался майор.

     - Ну, был, - призналась Степанова. - Мы пытались обогреватель выписать. Холодно ведь у окна сидеть. Рамы старые. Посмотрите сами, какие щели! Дует. А Борис Леонидович считал, что все это ерунда, что нужно лишь теплее одеваться и не тратить понапрасну рабочее время...

     - Он помешан был на этом "рабочем времени"! - вставил Евгений.

     - Тогда мы нашли требования к микроклимату на рабочем месте, - продолжила Катя. - Ткнули его носом в то, что у нас явное нарушение. Он не поверил. Ну, мы и решили идти до конца - дошли до председателя профсоюза.

     - После этого Борис Леонидович оставил нас в покое, - кивнула Лена.

     - По-вашему, это достаточный повод для убийства? - с заметной неприязнью в голосе заметила Катя.

     Полицейский поспешил напомнить, что об убийстве речи не идет:

     - Скорее кто-то хотел напакостить потерпевшему.

     В этот момент к майору подошел один из экспертов и сообщил, что ничего подозрительного в мусорных ведрах в комнате и на этаже найдено не было.

     - А на соседних этажах?

     - По камерам посмотрели - никто из сотрудников отдела после происшествия лифтом не пользовался, на лестницу не выходил, - доложил оперативник.

     - Под окнами?

     - Только пара старых окурков.

     - Посуду, которая на праздничном столе была, проверили?

     - Изъяли для экспертизы. Но экспресс-тест показал, что следов метанола нет, - доложил эксперт.

     Майор Краков кивнул. Продолжил прежний разговор:

     - Кто-нибудь еще имел конфликт с потерпевшим?

     К его удивлению, в течение следующих минут тридцати - сорока каждый из сотрудников отдела и даже представители комендатуры смогли припомнить относительно недавние разногласия с Борисом Леонидовичем. Но все споры все же были копеечными и по опыту следователя из-за подобных вещей людей не травили. Дать в морду - могли, написать анонимку в ту же комендатуру - могли. Но чтобы травить, да еще и метанолом...

     Самоотравление майор Краков так же исключил. Из того, что он успел услышать про потерпевшего и прочитать в его личном деле, следовало, что Озеров был слишком прилежным человеком и ответственным сотрудником, чтобы таким вот образом покинуть свое место на этом предприятии и в этой жизни. Да еще и во время корпоратива.

     - А кстати, вы сказали, что потерпевший якобы синтезировал метанол, - обратился полицейский к Маниокову. - На предприятии есть возможности для этого?

     Евгений в ответ открыто рассмеялся:

     - У нас на предприятии есть возможности для производства куда более опасных веществ.

     - За более опасными веществами и контроль более строгий, - заметил майор.

     - Это верно.

     - Где мне узнать расположение химических лабораторий?

     Капитан Михайлов поднялся со своего стульчика у двери, где он расположился, чтобы быть в курсе всего и никому не мешать в то же время.

     - Я покажу, - предложил он.

     Через полчаса майор Краков и капитан вернулись.

     - Раз никого из сотрудников в лаборатории в прошедши дни не видели, можно предположить, что преступник пронес метанол с улицы. Насколько тщательно вы досматриваете людей?

     - В преддверии Нового года очень тщательно, - заверил капитан Михайлов, но тут же добавил, стыдливо опустив голову. - Не каждого, разумеется. Для этого у нас возможностей нет. Так что бывает, что проносят алкоголь.

     - А бывает и так, что пытаются выслужиться и цирк устраивают, - вдруг с улыбкой произнесла Света и, ничуть не стесняясь, подмигнула капитану Михайлову.

     - Что вы имеете в виду? - тут же поинтересовался полицейский.

     - Да я про то, как Лену сегодня обыскали на проходной. Задержали минут на сорок. Она ведь шампанское в конфетах пронесла на территорию!

     Все присутствовавшие в комнате сотрудники рассмеялись. Даже лейтенант Воронков позволил себе улыбнуться. Капитан Михайлов недобро зыркнул на Резнину, но все же вынужден был прокомментировать слова девушки.

     Однако полицейский следователь, вопреки общим ожиданиям, ничуть не развеселился. Подозвав к себе одного из экспертов, все еще снимавшего отпечатки пальцев на рабочем месте потерпевшего, майор Краков приказал отыскать упомянутую бутылку и показать ему. Через пять минут виновницу переполоха принесли обратно в комнату из помойки в мужском туалете, где пластиковая бутылка надеялась найти последний приют.

     - Конфеты с нежной начинкой, - прочитал полицейский на этикетке.

     Прикусил губу. Внимательно осмотрел пластик со всех сторон.

     - Снимите отпечатки и найдите все фантики от этих конфет, - приказал он.

     - Вы думаете, что метанол был в этих конфетах? - удивилась Лена. - Но мы же их все ели! Отличные конфеты...

     - И отличный резервуар для проноса метанола на территорию предприятия. А также отличный способ дать яд человеку так, чтобы он ничего не заметил. Шампанское в составе крема отлично маскирует метанол.

     Лена побледнела, осознав, чем грозят ей подозрения следователя.

     - Я не проносила ничего. Я их купила в магазине сегодня утром и сразу пошла на проходную... Димка! Ты ведь открывал бутылку. Ты видел, что упаковка была целой? Я не вскрывала конфеты...

     - Точно, - кивнул Дима. - Я еще нож искал, чтобы скотч надрезать - так приклеили, что никак не мог отодрать. Если яд и был в конфетах, то его туда не наша Лена подлила.

     - В котором часу вы открыли конфеты? - поинтересовался следователь.

     - В половине первого примерно, - нахмурился Дима. - Когда все уже сидели за столом. Я их на стол рассыпал и их сразу стали разбирать.

     Майор кивнул.

     - А Борис Леонидович пожаловался на головокружение спустя полтора часа после этого. По времени все сходится, - пробурчал полицейский.

     Тем временем эксперты доложили, что обыск окончен: все возможные улики собраны и даже тридцать фантиков от конфет упакованы в лучшем виде. Держать всех присутствующих в четырех стенах больше не имело смысла. Майор Краков изъявил желание лично пообщаться с Еленой Степановой, Дмитрием Шишковым, Евгением Маниоковым и представителями комендатуры - всеми теми, кто имел отношение к подозрительным конфетам и к возможности проноса запрещенных веществ на территорию закрытого предприятия. У остальных сотрудников следователь приказал собрать показания в письменном виде и освободить из-под временной стражи.

     Для проведения допроса полиции выделили соседнюю с местом происшествия комнату. Первой на разговор вызвали Степанову. Вопрос о конфетах вновь заставил девушку побледнеть и разрыдаться. Сквозь всхлипывания, дрожащим голосом она продолжала настаивать на своей невиновности.

     - Кто-нибудь кроме вас приносил такие конфеты?

     - Нет, - всхлипывала Лена.

     - Скажите, а капитан Михайлов знал, что вы принесете сегодня эти конфеты?

     Девушка вдруг перестала плакать и удивленно вытаращила оливкового цвета глаза на майора.

     - А причем здесь капитан Михайлов?

     - Вам не кажется странным, что он задержал вас на проходной из-за такой мелочи? - покорно пояснил полицейский.

     Лена пожала плечами:

     - Ему звездочка нужна - он в капитанах совсем засиделся.

     - Вы не похожи на знатока "звездочек", - с улыбкой сказал майор Краков. - Откуда про нее знаете?

     Его собеседница тут же вспыхнула румянцем на щеках, подтверждая догадки полицейского и верность его наблюдений.

     Вдруг дверь в комнату распахнулась, и на пороге появился лейтенант Воронков.

     - Меня капитан прислал, - с порога заявил он. - Там Свете плохо - сознание потеряла.

     Не теряя времени, следователь направился следом за лейтенантом.

* * *

     - Кошмар какой-то! - негодовал Владимир Николаевич, наблюдая, как врачи скорой помощи вкалывают какие-то препараты его сотруднице.

     Света лежала на полу, бледная, в сознание пока не приходила. Медики уверяли, что помощь вызвана своевременно и прогноз в целом благоприятный. Впрочем, все присутствующие понимали, что эти слова говорятся лишь для общего успокоения - пока еще рано было о чем-то судить.

     - И снова этот чертов метанол!

     - Доза большая? - поинтересовался майор Краков, отстраняя Хомякова и чуть наклоняясь к потерпевшей и возившемуся возле чемодана с лекарствами врачу.

     - Ну как же я вам без анализов-то скажу? - проворчали в ответ.

     - Хотя бы приблизительно. Два, три, пять, десять...

     - Ну, не два - точно. Больше. Она ведь сознание потеряла. А перед этим пила алкоголь, как я понимаю.

     - Шампанское пила. Возможно ром.

     - Ну, вот видите! В роме сорок процентов этилового спирта, который замедляет метаболизм спирта метилового.

     Майор Краков понимающе кивнул.

     - Будете госпитализировать? - уточнил он.

     - Разумеется.

     Майор вновь кивнул. Подозвав оперативника, велел тому ехать в больницу вместе с машиной скорой помощи.

     - Сдается мне, что наше присутствие возле девушки будет очень кстати. Капитан Михайлов, идемте побеседуем с вами.

* * *

     - Состояние стабильное. Опасности для жизни нет. Еще сохраняется отек сетчатки, но прогноз благоприятный. Зрение, конечно, может ухудшиться, но потеря его девушке не грозит, - спокойно ответил врач на вопрос майора Кракова.

     После памятного корпоратива прошло уже два дня, так что лечащий врач мог с уверенностью говорить о диагнозе и последствиях отравления.

     - Поговорить с ней можно?

     - Да, разумеется. К ней сегодня уже мать приходила. Просидела около часа.

     - Я в курсе. Дежурный доложил.

     - Номер палаты знаете?

     - Да, - кивнул следователь.

     - В таком случае, я оставлю вас. У меня смена через час заканчивается, а еще надо пару документов для отчетности подготовить.

     Пожелав доктору всего наилучшего и, главное, спокойного окончания смены, майор Краков направился по коридору в сторону палаты Светланы Резниной. На лавочке возле двери сидел оперативник, который поспешил спрятать в карман смартфон при приближении начальства.

     - Все тихо?

     - Да. О приходе матери я докладывал. Больше ничего интересного не происходило.

     - Потерпевшая покидала палату?

     - В сопровождении медсестры. Она сама, как я понял, плохо передвигается.

     Кивнув, майор похлопал оперативника по плечу, тем самым давая понять, что он не против телефона, если делу это не помешает.

     Палата была рассчитана на три койко-места. Но в преддверии Нового года врачи и пациенты постарались сделать друг другу подарок, так что занята была только одна кровать. На ней лежала девушка с бледным лицом, заметными синяками под глазами. К руке Светы от подвешенного на стойке пакета тянулась трубка, по которой с заданной скоростью поступало лекарство. Услышав звук открывающейся двери, пациентка повернула голову от окна, наполовину прикрытого жалюзи, к посетителю. Узнав майора, попыталась сесть. Полицейский жестом остановил ее.

     Придвинув к кровати стул, следователь занял место, положил на колени папку и достал из нее пару листов бумаги.

     - Я пришел взять у вас показания. В общих чертах следствию уже понятно, что и как произошло. Необходимо лишь уточнить пару моментов.

     - Спрашивайте, - почти шепотом проговорила девушка.

     - Какие отношения у вас с Еленой Степановой? - спросил майор.

     Света постаралась не удивиться вопросу, но по мимолетному выражению лица следователь понял, что начал он правильно.

     - Мы коллеги, - наконец ответила девушка.

     - Это я понимаю. Как вы относитесь лично к ней?

     - Ну, мы не подружки, но отношения у нас нормальные.

     - И то обстоятельство, что Степанова увела вашего любовника - лейтенанта Алексея Воронкова - не сказывается на них?

     Света нахмурилась. Поерзав на кровати, постаралась сесть повыше, чтобы чувствовать себя увереннее.

     - А какое это имеет отношение к произошедшему? - уже не таким слабым голосом и не так мягко поинтересовалась пациентка. - Или вы хотите сказать, что это Ленка меня траванула?

     В глазах пострадавшей вспыхнули яростные огоньки. Сложив руки на груди, чему не помешала даже игла от капельницы, девушка громко фыркнула и отпустила в адрес коллеги пару неприятных определений.

     Никак не отреагировав на это, майор Карлов вновь залез в свой портфель и достал завернутую в пакет елочную игрушку - металлическую коробочку, в которую был раньше упакован чай известной марки.

     - Скажите, это вы вешали данный предмет на елку?

     - Нет. Я чай не пью - об этом все знают. Откуда у меня такая коробка? - Света на миг задумалась: - Так это мы на двадцать третье дарили мужчинам в отделе!

     - Вы открывали эту коробку?

     - Нет. Зачем?

     - В таком случае, как вы объясните, что внутри данной упаковки обнаружен свежий фрагмент вашего отпечатка пальца?

     - Понятия не имею. Может, когда вешала, случайно открыла. У нас такая суматоха в последние дни, что на такие мелочи внимания не обращаешь.

     - Возможно. А, возможно, для вас, Светлана, будет лучше, если вы сами признаетесь в том, что совершили, - заметил майор Краков.

     Девушка с недоверием нахмурилась, фыркнула:

     - В чем мне признаваться? В том, что была влюблена в Алексея? В том, что обиделась на Ленку? В том, что достал меня наш старший научный? Вы все и так знаете, а больше я ни в чем не виновата. Лучше идите к Степановой и допрашивайте, как она меня отравила и Бориса Леонидовича заодно.

     Майор Краков едва заметно улыбнулся. Преступники часто бравировали, полагая, что у полиции нет улик, доказывающих их виновность. К несчастью для Светланы, кроме показателей свидетелей и очевидцев, в деле имелись весомые улики, доказывающие ее виновность.

     - Вы завидовали Степановой и ненавидели ее. Бориса Леонидовича вы не любили, но все же не настолько, чтобы отравить. Он жертва стечения обстоятельств. Когда Елена Степанова шла из магазина и ее задержали на проходной, ваш старший научный сотрудник привычно решил не терять зря время и поработать. Он подготовил и распечатал документ. Скрепить его решил степлером, который лежал в ящике вашего стола. В том же самом ящике, в который вы положили заранее отравленные конфеты "Крем с шампанским". И с метанолом. Решив, что вы не обидитесь, Борис Леонидович взял одну конфету из пяти. И съел ее еще до начала праздника.

     - Степлер он у меня брал, а вот конфет никаких у меня не было, - упрямо произнесла Света.

     - Были. Вы знали, что Степанова непременно принесет набор своих фирменных конфет. Вы купили такие же накануне в магазине возле дома. Накачали ядом (благо начинка была почти жидкой и было несложно это сделать) и выкинули утром бутылку с остатком конфет и использованный шприц в контейнер возле подъезда. Мусор у вас вывозят рано утром, так что к моменту появления следственной группы вечером того же дня вывезти отходы еще не успели. Мы нашли все улики. Ваших отпечатков пальцев и на упаковке конфет, и на шприце, и на пакете с мусором предостаточно.

     Светлана прикусила губу. Отпираться, очевидно, уже было бесполезно, так что она предпочла молча слушать.

     - Перед началом корпратива вы забеспокоились, обнаружив, что одной конфеты не хватает. Догадались, что никто кроме Бориса Леонидовича не мог ее взять. Но еще больше вы забеспокоились, когда поняли, что ваш старший научный отравился. Несложно было сообразить, что оклемавшись, он сложил бы два и два и понял, что пил алкоголь со всеми, а конфету ел из другой упаковки. И обо всех своих выводах он, разумеется, рассказал бы следствию. Отравить Елену Степанову в таких условиях уже не представлялось возможным. Нужно было думать о том, как снять подозрения с себя. Да и оставшиеся конфеты необходимо было надежно спрятать до приезда полиции.

     Майор остановил рассказ, заметив, что по щекам девушки потекли слезы.

     - Да, я съела все, что осталось. Но не для того, чтобы отвести подозрения или что-то спрятать. А от горя. От обиды! Потому что Ленке опять повезло! Она моего парня увела, она внимание всех в отделе на себя переключила. Да тот же Озеров души в ней не чаял, хотя, конечно, никогда не говорил, какой умницей ее считает. Только бубнил себе под нос: "Все бы такими были". Как она пришла, ей все досталось! А я ничем не хуже. Я тоже имею право на счастливую жизнь!

     - Каждый имеет право на счастливую жизнь, - согласился майор Краков. - И если бы ее обвинили в попытке двойного убийства, как вы перепланировали...

     - Да не планировала я обвинять ее в убийстве! - совсем перешла на крик Света. - По-вашему, я такая стерва? Да, мне уже все равно было, что с ней будет!

     Следователь покачал головой.

     - Если бы вам было все равно, вы бы не стали прятать фантики от конфет в этой коробке из-под чая. Признаться - оригинальный ход! После того, как эксперты проверили все изъятые обертки и ничего не нашли, я уже начал сомневаться в такой стройной гипотезе.

     Майор Карлов покрутил в руках металлическую коробку с изображением деревянного домика на передней части.

     - Так вот, вы спрятали фантики, чтобы отравленными посчитали именно те конфеты, которые принесла Степанова. Да и умирать вы совсем не собирались, хотя дозы метанола из четырех конфет вполне могло для этого хватить. Согласно показаниям Евгения Шаркова, во время корпоратива вы выпили целый стакан рома и дважды самостоятельно подливали себе шампанское. Ничего подобного за вами прежде не замечали.

     - Я хотела напиться! С горя, - уже без прежнего жара вставила в разговор Света.

     - Вы хотели спасти свою жизнь, в худшем случае выпутавшись из этой истории лишь с парой недель на больничном. Уверен, планируя убийство, вы прочитали, как действует метанол на организм (ведь вы же не вслепую выбрали его в качестве яда), и как снизить негативный эффект.

     Следователь встал, вернул стул на место. Протянул Светлане лист бумаги и пластиковый планшет, чтобы было удобнее писать.

     - Чистосердечное? - предложил он.

     - Мне нужен адвокат, - огрызнулась Света.

     - Вы арестованы, так что адвокат вам будет предоставлен в установленном законом порядке.

     Писать девушка так ничего и не стала. Майор пожал плечами и убрал бумагу обратно в портфель.

     - О, кстати! Ваша коллега Лена передала вам открытку. "С наилучшими пожеланиями! Скорейшего выздоровления!" - прочитал следователь.

     Света вырвала картонку из его рук и швырнула в дальний угол палаты.

     - Пусть подавится ей, - прошипела девушка.

     - Ну, как знаете.

     Полицейский вновь пожал плечами и вышел в коридор.

     - Светлана Резнина под арестом с этой минуты. Не пускать к ней никого, кроме медперсонала.

     - Понял, - откликнулся оперативник.

     - С Новым годом, - улыбнулся майор Краков.

     - И вас. Подарите мне сменщика, - отшутился в ответ оперативник.