Покi Юрка не меу чына, быу нiшто сабе дзяцiна Купала Я. Чары
... Порывы ветра клонят вершины, заставляют их жалобно протягивать ветки с немногочисленными желтыми листьями, словно умоляющих о чем-то женщин. Такие же стройные гибкие и ... печальные.
Здесь внизу затишек. Осенний лес. Опавшие мокрые листья. Стихли трели и щебет птиц. Не зудят бомбардировщиками комары. Жалящие порой мошки, атакуют, молча и без жалости. Тишина, нарушаемая только шумом ветра. Сырость. Пахнет прелью, грибами и неистребимым в условиях партизанки запахом давно немывшегося и нестиравшегося мужика.
Группа шла парами. На пределе визуального контакта. Головные останавливаются каждые две-три минуты. Осмотреться, вслушаться в шорохи, выделить искусственный звук. Чавкающие шаги на сырых местах заставляют морщиться.
В эту пору лес начинает превращаться из друга в предателя. Как ни старайся, а следы останутся.
По-умному лучше бы не высовываться из схрона лишний раз. Вот только кто знает, какой раз лишний, а который нет?
Советы в последнее время всё чаще используют егерские группы. Не дай Бог, если в окрестностях сейчас работает такая. Никакие предосторожности не спасут от прослеживания всего маршрута. Конечно, выйти на бункер вряд ли смогут - не зря путали следы словно зайцы, но район определят.
На отдых остановились в одном из дотов. Метрах в семистах от дороги. Одиннадцать таких бетонных коробок перед войной настроили и поляки, и Советы. Вбухали в никуда кучу денег и материалов. Не пригодились огневые точки. Сначала Красная Армия "освободила" без боев. Через два года немецкий блицкриг не дал времени на занятие обороны. В сорок четвертом немцы смотались из очередного "мешка" бросив кучу запасов и оружия. "Добрые люди" растащили всё до последнего гвоздя. Остались голые стены и стальные двери. Теперь сухие, но холодные помещения с отличным обзором временами использовались Сопротивлением. Когда для наблюдения, а когда вот как сейчас для отдыха.
Ломоть черствого крестьянского хлеба с маленьким кусочком сала. Пара больших глотков воды. Усталые ноги на стену, немецкий ранец под голову и можно подремать, или хотя бы изобразить спящего.
Командовавший группой глубоко вздохнул, устраиваясь поудобнее. Старая офицерская куртка плохой матрас. Уже через пару минут цементный пол начал тянуть через тонкую ткань тепло.
"...Обзавестись бы русским "ватником". Жаль нельзя. Офицер - пример для подчиненных. И так дисциплина ни к черту. Сидение в бункере, не способствует подъему морального духа. Скорее разложению. Двадцать четыре часа в бетонной яме вместе с подчиненными. Такая теперь жизнь..."
На посту сменились Вилли с Мацеем. Полчаса отдыха истекли.
- ?здым. Вылучаюцца да дарозе! Парадак прытрымлiвання ранейшы!*
Бывший унтер-офицер довоенного Войска Польского, преподаватель физкультуры наставницкой семинарии, лейтенант Краевой самообороны, а теперь командир отряда Беларуской Освободительной Армии
Лявон Валович вел группу к месту будущей засады...
...Позавчера в тайнике появилась записка: "Каханы! Я так па табе сумавала! За?тра на нашым месцы"**. Связной из ближней вёски просил о встрече.
На хуторе вместе с хозяином их ждали ещё двое местных. Лесному командиру такая массовость испортила настроение. Чем меньше людей знают тебя в лицо - тем безопаснее. Так, когда-то в далекой Германии, учил их обрюзгший от пьянства гауптман-абверовец. Вот только как это объяснить местным землепашцам? Им до конспирации и дела нет. К сожалению, ошибку, если что, чекисты объяснят. На почках и ребрах.
Встречали бойцов "Черной кошки" накрытым столом. Свежий хлеб, жареные грибы, молоко, сметана. И главное блюдо - большая сковорода топленого сала с картофельными блинами-драниками. Ну и естественно бутыль мутноватого "бимбера".
"Холера в дупу! Будут на что-то дрэннае уговаривать!". Но это его клопаты. Бойцам такой стол в радость.
Выпили. Закусили. Снова выпили. Поговорили о погоде. Выпили и понеслось:
- Скажи, командир, ты человек образованный, свет повидал. Небось, радио каждый день слушаешь....
Савося перебивает Михась Барткевич:
- Когда у крестьянина жизнь лучше станет? При поляках кризис цены сбивал. Банки процентом душили. Немцы давились за каждый килограмм зерна, за кусок мяса убить были готовы. Теперь Советы установили закупочные цены дармовые. А налоги! Налоги с чего платить? Семьсот рублей с гектара! Где их взять при таких закупочных? Земля истощилась. Скота от предвоенного половина. Удобрять нечем. А значит про урожайность забудь!
- Пашем как в дедовские времена деревянной сохой! Плуг не купить! Бороны ремонтированы много раз. Да и что с "деревяшки" взять?
- А подковы! Подковы обыкновенной в магазине не купить!
-Ты-то чего ноешь! У тебя сын из Красной Армии пришел! Ему Сталин кредит на семь лет в тридцать тысяч дал!
- Да-а-а! Нашел чему завидовать! Сожженный дом ему тоже Сталин восстанавливал? Собственным горбом строились, да ещё и пахать- сеять приходилось! А за гектар семьсот рублей дай! Да ещё полтора центнера с гектара на хлебопоставки!
- Ещё эти сучьи выродки - фининспекторы лезут чуть не жене под юбку: "скрываете доходы от народа"! Он "народ", а я кто?
-Чего скулите? У всех так. Советы обнаглели совсем. Вон пастор говорит выборы скоро. Зимой. Вот и надо всем сразу не голосовать за эту власть...!
"Проклятый вонючий крестьянский самогон нагоняет тоску и грусть....
Душа просит обыкновенной "Выборовой". "Шнапсы" и "бимберы" поперек горла стоят.... Бедная и клятая Польша, в которой прошла молодость, остается недосягаемо прекрасной картинкой. Раскрашенной и фальшивой как ярмарочная фотография. Всё о чем тогда мечталось или не сбылось, или извратилось.
Да, теперь он офицер не польской, а национальной Беларуской армии. Только армии подпольной и гонимой, армии, которая мечтает не о защите Радзимы. Она ждет большой мировой войны, чтобы при помощи чужих войск создать свою "Дзяржаву"..."
...- Этот выблядак *** допек уже до печенок. Мы когда его выбирали, что думали? Молодой, из порядочной семьи. При немцах работал в имении помощником счетовода. Власть в "сотрудничестве с оккупантами" его не обвинит. Грамотный, бумаги ведает. Будет веску защищать от городских властей. А что получилось?
- Кому ты врешь? Не о защите вески вы думали, когда его выбирали! - Внутреннее недовольство лесного командира прорвало сарказмом и цинизмом.- Собрались вы тогда на хуторе Язепа всемером и рассудили: молодой, холостой. Из родни только мать. Если бандиты местную советскую власть за кадык возьмут и к стенке поставят - никого не осиротит! Ещё и очередность составили! Сказать кто там у вас следующий "из порядочной семьи"?
За столом повисло смущенная тишина нарушенная хохотом лесных повстанцев.
Для разрядки неловкой ситуации хозяин поднял граненую стопку и предложил:
- За независимую Беларусь! Смерть кровавому палачу Сталину!
И вновь нескончаемые крестьянские разговоры:
- Зачем хлеб возим на пункт? Там же зерно кучами лежит! Пьяные приемщики так и норовят при взвешивании обмануть. Только зачем? Не понять. Никто не сортирует, не сушит. Так и лежат бурты под открытым небом. А если дождь? зерно же или сгниет, или сгорит.
- Ну ты и умник! Уже возит ён! Как люди делают? Мелют на муку. Муку в продажу на рынок или кирмаш. Цены сейчас добрые.
- Так фининспектор, каб ён сдох, цепляется точно течная сука до кобеля.
- Надо в Польшу уезжать. Говорят, крестьяне у них живут не так как у нас.
- Или в Америку на заработки! Гы-гы-гы!
- А что и в Америку можно! Петро Макарчык из Кучков до войны каждый год на заработки по осени туда ездил.
- Посадили?
- Его? Да ты что! У него американский паспорт. Сталин Америку боится. Не тронут! Петро небось опять в поездку собирается.
- Вот бы всем так. Посадил, убрал и на заработки за океан. Рабочим платят, небось, не как на советском заводе.
- Эт-т точно. Мужики говорят у Макарчыка двадцать пять гектаров. Одной пашни восемнадцать.
- Да-а-а. Это не мои шесть. Обзавидуешься.
Левон вновь не выдержал.
- Чего несете? Давно отобрали у Макарчыка землю. "Наживается иностранец на советской земле".И постройки в райцентр перенесли. Сам "американец" до семьи в Чикаго уехал.
-Интересно - это кто же такое придумал: наживаться на наших суглинках...
Помолчали. Сменились часовые. Снова выпили.
- А вот скажи командир: правда или нет, что люди говорят, будто Англия и Америка приказали Сталину хлеб с беларусов не брать? ***
- Да точно. Скажи. Я на кирмаше тоже слышал: польские начальники скоро приедут и проверят, чи правильно нам, беларусам начисляют хлебопоставки.***
Валович в изумлении слушал, до чего додумались политики сельского разлива.
-"Во у народа фантазия! До такого ещё додуматься надо! Что же отвечать-то...? Правду? Типа:
вы что, мужики, первый год на свете живете - кто такие "поляки"? кто такие Америка и Англия для Сталина?
Нельзя! Мы в пропаганде упор делаем на новую войну. СССР и западные страны должны начать воевать. И только тогда наши усилия, наша партизанская деятельность позволят создать независимую Беларусь. Говорить о слабости Запада не в интересах Сопротивления...".
- Савось, ты, что нас вызвал о политике поговорить и пьянку устроить? - Валович решил уклониться от щекотливой темы.
- Что вы, паважаны пан, что вы! Як можна занятых людей беспокоить по пустякам?
- Давай тогда говори о своих "непустяках".
Крестьяне переглянулись, выбирая кому начинать.
- Такое вот тут у нас дело. - Савось, самый нетерпеливый и взрывной.- Солтыса надо бы поменять!
- Меняйте. А мы здесь каким боком?
- Так ён усё робиць як начальства скажа. Таму яно яго не дасць замяниць. И зараз надзея тольки на вас!
- Вот это дела. Выбирали значит они, а убирать должны мы? Шаноуныя спадары, вы ня ахренели часом?
Здесь несколько дней назад милицию бандеровцы постреляли. Теперь предсельсовета грохнем. Да на следующий день в лесу под каждым кустом часовой-энкавэдэшник стоять будет! Думать иногда не пробовали?
- Да думали мы, много думали! Это же какой грех на душу брать! Но что-то делать надо! В "кулаки" грозит половину вёски записать. То что пьянствует с финиспекторами- Бог ему судья. А когда напьются они же к бабам приставать начинают. Вдовам прятаться приходится, за девок парни уже дважды дрались. Ну это ещё ничего. Он в район бумагу подготовил, где урожайность прописана как на лучших участках у всех, кто к нему с подношением не пришел! Умные люди в других местах напишут на сто-двести килограмм меньше, им почет и уважение, а этому денег давай! Где их брать-то? За корову-лошадь плати, за сад плати. Э-эх жизнь...
- Эта курвиска бабку Савотеиху в кулаки записал. А ей под семьдесят. Вместе с фининспектором последнюю корову вывели со двора....
- А за землю, вы за землю пану командиру скажите!!! - опять Савосю не терпиться.
- И с землёй же тоже бяда! Он из малоземельных и наймитов-батраков с имения пана Солошевича создал комиссию. Привез бумагу, где прописано, что в хозяйстве не должно быть больше пятнадцати гектаров. У нас сроду не было таких больших хозяйств. Так он в районе предложил уменьшить предельную норму до двенадцати гектаров и у пятерых хозяйств отрезать наделы! Из панской земли нарезали малоземельным - это хорошо. Но почему остальную землю госфонд отбирают? Сучонок плешивый полслова в нашу защиту сказать не хочет!
И хозяин опрокинул в рот стопку. Скривился от резкого вкуса "бимбера" и зло захрустел соленым огурцом.
- Тут ещё какая тонкость, пан командир. Этот гнус подготовил список, где записал кто из весчан в "самообороне" участвует. Пока бой опошний шел его видно не было. Недзе ховался. А теперь в "органы" хочет людей сдать.- Барткевич мужик серьёзный. Пошел с последнего, самого сильного козыря.
"Кур..! Только этого не хватало! Ситуация осложняется. Гаденыш мне сорвет работу всех последних месяцев. Придется предпринимать какие-то меры". Но показывать свою озабоченность селянам не стоило, а потому Валович с иронией поинтересовался:
- Что так уж и всех переписал? Откуда он узнал про людей? И потом у вас же милиция в вёске есть. Чего туда не обратился?
- Ну не всех конечно. Записал тех кто ему в рот не смотрит. Парней набивших морду им с фининспектором.
Но только некоторых угадал точно.
- Ну ваш "интерес" я понял. А вот мне на что данный головняк пока не пойму.- Соглашаться сразу нельзя. Его должны "уговорить", хотя решение уже было принято.
- А мы вам танк дадим! - Савось в очередной раз выскочил поперед всех.
- Какой танк? На хрена он мне нужен? - От изумления Лявон аж расплескал поднятую было стопку.
- Немецкий. Целый и со снарядами. У него горючка кончилась - вот немцы его и кинули. Савось корову в лесу прятал и увидел. Немцы вокруг побегали-побегали, да видно ничего сделать не могли. Так и стоял, пока мы его не отогнали в сторонку и не спрятали. А "зачем" - так ты с Советами воюешь. Тебе такая "оружия" пригодится!
Валович в обалдении мог только хлопать глазами. Ничего себе ситуация! Эти практичные селяне привыкли ничего не выкидывать. Из всего извлекать пользу. Теперь у них двойная прибыль. И бесхозный танк пристроят в качестве оплаты и от выблядка**** чужими руками избавятся.
***
* Подъем. Выдвигаемся к дороге! Порядок следования прежний!
**Любимый! Я так по тебе соскучилась! Завтра на нашем месте