Всякое восстание против чужеземных захватчиков -- дело законное и есть первый долг каждого народа.
Стендаль.
Мы стояли на небольшом взгорке под прикрытием рябинового куста. Метров через пятьсот дорога переходила в улицу вёски. Кое-где дымились печные трубы. Шац добыл из-за пазухи бинокль и сунул мне.
Я только покачал головой: вот же жучара, где и когда только успел прибарахлиться?
Перед Л. шел то ли канал, то ли облагороженное русло маленькой речки. За ними шли большей частью убранные огороды, примыкавшие к домам.
Людей на улицах не видно.
Стрельба слышалась слева. Где-то за вёской. Но недалеко.
- Что думаешь?
- Винтовки, пулеметы, несколько автоматов. Судя по интенсивности, берегут патроны. Похоже на оборону. Думаю, столкнулись внезапно, и теперь прощупывают фланги. А возможно оставили прикрытие, и оно не дает преследовать. Да, командир, тут вариантов может быть масса.
- Вариантов масса...- задумчиво повторяю слова Шаца. - Соваться в городок напрямую нельзя. Могут перестрелять на подходе, могут кинуть гранату из-за забора.... Тогда так. Слушай приказ: вместе с Нечипоруком краем леса к месту перестрелки. На опушке оставишь Сему на прикрытие. Сам по-тихому подберешься поближе. Посмотришь кто, что. Если наши гоняют бандюков, мы поедем в местечко, Если что ещё - возвращаемся.
И грустно подбодрил:
-По ходу накрылся "дембель", Геня.
Нечипорук и Шац трусцой ушли в лес. Мы, с остальными сдвинувшись назад и вправо - заняли круговую оборону.
Так "доставший" в дороге пулемет составил основу нашей "огневой мощи". Машину бросили на обочине как приманку. "Чужие" первым делом подойдут к ней.
Задача группы теперь - дождаться разведки.
Тишина. Странная и относительная тишина. Где-то там татакает, бухает, хлопает хлыстом.... Здесь слышны птицы, шумит ветер, зудит то ли мошка, то ли комар. Солнышко пригреет и укроется облаком, то припечет, то проберет холодом.
Путынная хорошо накатанная дорога. Метрах в сорока "полуторка" с раскрытыми дверцами и откинутым задним бортом. Резкий треск хворостинки, негодующе-обиженный шепот "...". И снова тишина...
Сорванный с тоненькой березки листок растерт между пальцами. Хрупкие сухие кусочки зелени на подушечке ничем не пахнут. Зима. Скоро зима. По стволу и мху ползают деловитые букашки-жучки....
Ветер взвихрил пыль на колее и погнал рябь по луже...
Время. Как оно тянется, когда лежишь и ждешь, Застывшее фото пустынной дороги и издалека звуковой трек: тратата, бух, дум-дум...
Что же там происходит? Кто с кем? Что там разведка? Не нарвались? Пойти с ними? Шац уйдет на вторые роли, а он самый умелый, сделал бы хуже. Надо ждать. Ждать...
Толчок в подошву. Кивок нашего умницы-казаха вперед и вправо. Рука с фуражкой вверх-вниз. Ф-у-ух. Дождались!!!
Длинная пулеметная очередь как многоточие в конце главы и перестрелка стихла. Тишина. Там и здесь тишина.
-Нечипорук!? Шац!?
-Мы, командир!
Поднимаюсь, отряхиваясь от мелкого мусора. Остальным знак "на месте".
На той стороне ...трое.
Они что "языка" притащили? Во дают! Да-а-а, у этого поколения фронтовые навыки уйдут ой как не скоро! Что там Трумен с Черчилем шелестели про новую войну? Зря не влезли. Для отпуска во Франции и Испании виза бы гражданам СССР не требовалась.
"Язык" - длинный парень метр восемьдесят пять- девяносто. Впалые щеки, выдающиеся скулы, волосы коротко стрижены, большой прямой нос, лицо овальное, темные глаза. Щетина - день-два. Двигается, как многие высокие люди, несколько угловато. Руками при ходьбе размахивает - открытый общительный характер. Держится уверенно. Не боится. Свой? С чего бы? Запах не бомжовский! Моется периодически?
-Докладывайте!
У каждого человека несколько моделей поведения: веселая, умная, игривая, деловая... Шаца я видел разным.
Сейчас передо мной стоял солдат- разведчик:
- Как было приказано, Нечипорук остался на опушке. Продвинувшись вглубь леса метров на двести, обнаружил... - Генрих замялся, подбирая выражение, - Это...
И картинно провел рукой сверху вниз, показав на "языка". Презрение лилось полноводным ручьем. Видимо, бойцом человека неумело держащего оружие, он считать не мог. "Длинный" с любопытством оглядывался по сторонам, вполуха слушая доклад.
-Короче, "оно" стояло за большой березой, судорожно вцепившись в винтовку, и пялилось в одну сторону. Я прошел боком, метров через пятьдесят натолкнулся на болото. Вдоль не пошел. Метров через тридцать начинались стрелковые позиции. Как я понял, там дефиле. Его перекрыли и с кем-то ведут перестрелку. Команды подавались на белорусском. Кто на той стороне - не слышно. Обходить похоже долго. Вообщем я вернулся, забрал "это" с собой. Можно опрашивать.
Мда. "Подчиненный" Шац - это та ещё проблема. Одновременно и солдат, и независимый наблюдатель. Наверняка, в паре "работать" не любил. Террорист-одиночка. Чужое мнение по-фигу, а своё навязывать "оно мне надо?"
Ещё раз осмотрел приведенного. Немецкое солдатское кепи, темная рубашка-косоворотка, пинджак с кожанными заплатами на рукавах, кирзовые сапоги, польские форменные бриджи. На рукаве - я похолодел - широкий бинт с продольной полосой йодом! "......!" Это же флаг "Погони"! Национальный белорусский "бел-чырвона-белы"!
Нервно оглянулся на старлея Щукина. Тот вперился в самодельный опознавательный знак, покраснел и исподлобья пялится на меня.
"Зашибись!". "Перед щитами вражеской пропаганды установил ленту с националистической окраской" - так напишет, гад, в рапорте. Ну, Дыхно! Ну, изобретатель! Сам тоже хорош. "Оградить надо!" Теперь с МГБ тереть. Хрен их знает, учтут, что не знал или нет.
-Вы кто ж будете уважаемый?- начинаем опрос.
- Тутэйшы.- Взгляд открытый, пытливый. Не боится совсем. Взяли с оружием в руках, с националистической повязкой - а он не боится. Чудны дела твои, Господи.
- Местный значит. - Перевожу своим.
- А скажи мне "местный" кто тут войну в лесу устроил?
- Якую вайну? Вы пра бой? Ды не, якая вайна? АУНауцеу адагнали ды усё.
Я остолбенел, охренел и прочее... Белоруские националисты вели бой с украинскими!
Господи, куда я попал! Ну как я мог думать на инструктаже в Москве, что "Черная кошка" против ОУН не шутка, а правда жизни! Да, полковникам из ЦК нужно верить.
- А какая власть в веске? Не подскажешь?
- Савецкая. Якая шчэ можа быць?- На меня смотрели как на неразумное дитя, задающее взрослым вопросы о окружающем мире.
- Тогда почему в бою участвуют вооруженные гражданские лица, а не силовые структуры армии, милиции, МГБ?
Или меня не информировали о разрешении законом формирований самообороны, в котором вы участвовали. Правовая оценка соответствует фактам?
- Якое фармираване? Яго ж у сорак пятым забаранили. А сення мы наупрост трымали абарону ад грабяджу.
- Мда. Как интересно: превышение пределов самообороны в виде станкового пулемета. Ребята,- обращаюсь к "экспертам" Генриху и Семе, - "станкач" там, на чьей стороне стрелял?
- Местные "экономно" палили - заулыбался Нечипорук.
"Вот нашел "хохму". А мне что делать? Этого парня арестовывать надо. Оружие незаконно, применял неизвестно по кому. Это он говорит ОУН. Там вполне могли быть и эмгэбешники, и армейцы"
-Как к вам обращаться: гражданин, товарищ, по имени отчеству? Представтесь, пожалуйста.
В неформальном разговоре "инфы" больше.
Тут в лесу вновь "полыхнуло". Мои расслабившиеся и подошедшие поближе бойцы, рванули на свои позиции. Нечипорук и Шац застыли в ожидании.
- "Я оглянулся посмотреть, не оглянулась ли она, чтоб посмотреть, не оглянулся ли я"- цитата из "Секрета" исчерпывающе описывала ситуацию. - Кто-то решил проверить: не ушли ли после их демонстративного ухода. Не ушли. Ждали.
Краткость перестрелки подтвердила мои слова.
Допрос можно было продолжать.
-Так кто вы?
- Алесь Панкратавич Лучонак. Вучыцель. Чашчэ усево ка мне звяртаюцца "пан дырэктар". Таварышч? Можна товарышч. Гражданин? А за што? Я што арыстован?
- Вы пока задержаны, пан учитель. За незаконное владение оружием.
- И кстати, где капитан Зенкевич, милиционеры? Они что возглавили ваш отряд? - влез вновь подошеший старлей Щукин.
Мне это тоже было интересно.
- Так их же убили- с прежней неторопливой невозмутимостью сообщил как нечто само собой разумеющееся Лученок.
"Ни хрена себе!".
-У-р-роды! Вы за это ответите, так что мало не покажется! - начал кипятиться наш сопровождающий, хватаясь за кобуру.
-Тихо, тихо! Кто и когда?- я встал между ними.
- Не, не. Вы на нас не думайце - учитель "снялся с тормоза", заговорил быстрее, с опаской в голосе.- Прыбёг стары Язэп з хутара. Кажа: прыйшли трое. Харч патрабуюць. Бабу яго, дачку з прыймакам у сарай закрыли, загадали ад бацькоу телку забраць и прывесци, инакш забьюць усех. Марк Игнатович сваих милицыянтау сабрау и на таратайке памчауся. А их, там у засадзе чакали. Пакрышыли усех. И на дубе униз галавой павесили з табличкай "Смерць маскалям". Пачтальён наш у кусце сядзеу, бачыу усе гэта. Циха тропкай у вёску прыбег, ну и мужыки вырашыли: трэба адыгнаць, не то карацели прыйдут абвинавацяць у пасобничастве и пасодзюць.
Я посмотрел на своих. Лица вытянуты. Глаза злые. Мои рассказы получали подтверждения. Мне тоже стало не по себе. В этой ситуации любой действовал бы также. Трое в качестве "приманки".
- Оружие откуда взяли? - доброволец - "плохой следователь" продолжил работу.
- "Из лясу вестимо".- От некрасовского прикола мне не удержаться.
Лучонок смотрел безмятежным взглядом.
- Так, верна. На ветке висела.
Некрасов всё-таки великий РУССКИЙ поэт. Здесь и сейчас его не знали. Может позднее....
- На какой ветке? Ты что, детям впариваешь? - не унимался старлей.
- На берозавай. А у карэнни скрынка з патронами.- С полной искренностью отвечал "допрашиваемый".
По моему знаку Нечипорук оттеснил Щукина, рвавшегося ударить учителя.
Я задумался. А ведь он врет, этот пан учитель. Задумка неплохая: "схрон" с оружием в лесу. По сигналу его достают. Прибежавшие из вески боевики вооружаются, отряд боеготов. Тогда где командование? Если оно в лесу, то получается. После "акции" вновь в "яму" до следующего раза. Присыпать чем от собачек и вуаля. Мирные крестьяне. Оружия нет.
Афган и Чечня выходит, использовали послевоенный опыт. Как же я заблуждался, когда думал, что тактика новая.
Мда. Век живи - век учись.
-А потом винтовку надо было почистить и снова на ветку повесить. Правильно? - проверяю догадку.
-Так, а што? Рэчы патрабуюць ашчаду.
-Вещи требуют бережливости, - перевел для своих.
Тут все понятно. Надо беседовать, не здесь и подробней. Банда почти стопроцентно ушла. Не ушла, так её все равно в веску не пустят.
-Собираемся. Едем в опорный пункт, отделение как там оно называется.
-Задержанного связать?
-Зачем? Ему бежать ни к чему, кроме как подтвердить, что в чем-то виноват. Вы же, пан дырэктар, за собой вины не чуете?
-Не!
- Ну вот и хорошо. Поехали.
Всю недолгую дорогу "до" и "по" я думал: что в словах учителя правда, что враньё? О чем умолчал - либо по незнанию, либо сознательно. Про коллег не сомневался. Вот причина боя как-то так не вяжется. Чего-то я не знаю. Когда крестьяне грабежу сопротивлялись? Во время бунтов. Здесь на бунт не похоже. Расчитывали что милиция убита, а местная власть шапкой - ушанкой прикинется? Если они "чужих" грабителей погнали, то могут и законных своих "наладить". Вообщем, получалось, что здесь сильно не хотят карателей только при одном варианте: здесь рядом командный пункт или бункер. "Где живут, не гадят". Это принцип альтернативной историей в меня вбили крепко.
"Ну что сказать про Сахалин? На острове хорошая погода..."
Здание опорного пункта в местечке Л. традиционно было местом "силовиков". При императоре, построившем, при Пилсудском, эксплуатировавшем, при Сталине поджогшим, но не сумевшим спалить до конца, при Гитлере, отремонтировавшем силами военнопленных и вновь при Сталине использующим по назначению.
Экскурсоводом выступал Лучонок. Он с капитаном Зенкевичем приятельствовал. Потому видимо на дороге милиции и не испугался.
В здании была служебная часть и примыкавшая к ней "квартира станового". Высокое здание на каменном фундаменте. С обширным широким крыльцом с крышей. "Обезъянник", две маленьких камеры, трехкомнатная квартира с кухней. На дворе за домом дровяной сарай, пустая конюшня на три лошадиных места, ещё какое-то помещение, холодный погреб, во дворе средней глубины колодец. Справа от сараев будка "удобств", сколоченная из щитов от снарядных ящиков. За конюшней приличных размеров приусадебный участок. Картошка наполовину выкопана.Морковка. Ещё какие-то сельхозкультуры. Несколько яблонь-груш. Чисто. Аккуратно. Ухожено. Всё обжитое, только вот хозяева ушли. Ушли навсегда.
Их успели привезти на "таратайке"- двухконном экипаже. Не знаю уж, как он точно назывался. Лошади нервничали, всхрапывали. Азамат и Иваныч сразу занялись ими.
Капитан, неуспевший стать моим начальником и трое несостоявшихся подчиненных.
-Вечная вам память, павшие за Родину!
Поджатые губы, неприязненный взгляд Щукина не задели меня, когда сняв фуражку над телами погибших, я перекрестился.
С некоторой задержкой, неожидавшие такого моему примеру последовали Сема, Иваныч, Лучонок, Романеня. Азамат и Генрих тоже сделали что-то по своему - я не смотрел. Надо было ставить старлея на место:
- Что удивлен? Член партии верующий? Да. Сколько можно лицемерить! Под обстрелом, в бою, на смертном одре - неверующих нет! Ты на фронте был?
Тот покраснел и, смутившись, пробурчал: - Был. Чем я хуже других?
И сняв головной убор, перекрестился.
Естественно телефон не работал. Разгрузив машину на крыльцо, положили в кузов погибших. Щукину и Романене предстоял скорбный рейс.
Вместе с ними отправил короткий рапорт:
В связи с гибелью начальника принял командование на себя. Обстановку выясняю. Прошу восстановить телефонную .связь. Необходимы дополнительные инструкции. Подпись. Дата.
Лучонок чем-то занимался на кухне. Азамат в конюшне. Дыхно дежурил на крыльце.
Веска ожила. Перемещались пароконные телеги, носилась пацанва, бабы ковырялись в огродах. На противоположной стороне кучковались несколько мужиков.
Прибежал председатель поссовета. Молодой мужик. Почти мальчишка. Он, оказывается, куда-то уезжал, а тут такое, такое!
Мне было не до него пока.
В двух словах поставив задачу, вместе с Семой и Шацем я подошел к местным на той стороне улицы и потребовал документы.
Как они на меня смотрели! Как смотрели! Кто в здравом уме в своем селе документы носит? А то я не знаю!
Выбрав наиболее субтильного и болезненного на вид потребовал показать плечи.
-Какие плечи зачем? - изумился тот.
-Будем искать участников перестрелки в лесу. Если приклад плохо прижат - на плече будет синяк.
К счастью я угадал. Плечи у него были чистые.
А совесть его сотоварищей нет. В несколько секунд, пока мы, окружив жертву, задирали на ней рубашку - их не стало.
Демонстративно удивленно оглядевшись, мы, с ребятами посмеиваясь вернулись в опорный пункт. Дело сделано. Завтра тут будет куча начальников, эмгэбешников и прочего сыскного люда. Ну и что, если у некоторых местных жителей с утра возникнут срочные дела в других местах?
Начинать с арестов работу на новом месте мне очень не хотелось.
"С чего начинается Родина?" - в двадцать первом веке знают все. С чего начинается работа на новом месте - знают все в любом веке.
Посиделки в большой комнате служебной квартиры были долгими по времени, но скромными по масштабам.
Не люблю пьяных. Да, да бывший алкаш снисходительно относится к выпивающим, но терпеть не может ужратых.
Вот такой у меня выверт сознания после переноса. Первые месяцы просто обожал сладкое. Сейчас потребность стала не так выражена.
Наш "гость" учитель, куда сходил и принес приличный пузырь "бимбера". Какая-то разновидность самогона.
И "царскую закуску": малосольные огурцы с медом. Реакция русских на такое извращение была предсказуемой. Меня она повеселила и очень удивила "пана дирэктора": Алесь командовал местной школой. Там было с полсотни разновозрастных "вучней". Учителей было аж два.
В моей голове крутилось окуджавовское:
Ах война, что ты сделала подлая.
Стали тихим наши дворы...
Оказалось здесь, в Беларуси, и при поляках, и при немцах - продолжали работать школы. А поразительнее всего то, что работали и выпускали специалистов несколько учительских семинарий. Воспитанному на советских книгах и фильмах было открытием рассказы об учебе на оккупированных территориях. Вот интересно отец на Украине тоже ходил в школу? Где-то в это время он должен перебраться к теткам на Могилевщину.
Лучонок учился в "менавитой" Налибокской. Русским он владел. Проскальзывали отдельные слова, характерным было произношение, но в целом общение трудностей у ребят не вызывало.
Подумав, я решил дежурных не ставить. Захотят напасть внезапно - часовой или дневальный погоды не сделают.
Да и почему-то я был уверен в благожелательном отношении вясковцев к нам.
Генрих отошел от меланхолии, старался всех заболтать. У Иваныча с Азаматом была своя тема: лошади. Азамат с жаром путая русские и казахские слова, рассказывал о последней "пойге".*
Методы "гэбни" меня не очень привлекали, но если есть необходимость, почему нет? Поэтому Алесю "наливали".
Всем было интересно послушать "живого" националиста в неформальной обстановке.
Но все попытки учителя перейти на политические или близкие к ним темы, я в корне пресекал.
Не дай Бог, где всплывет, что были такие разговоры - быть большой беде. Приклеят организацию какой-нибудь антисоветской группы. Попозже, когда народ начал готовиться ко сну, мы с ним присели на скамеечке у крыльца.
То ли самогон подействовал, то ли благожелательная атмосфера; учитель увлекся и с жаром начал меня "просвещать".
-Вот пан старший лейтенант говорит, что нам ещё надо. Республика своя, законы можете принимать свои. Целое беларусское государство, Где вы видите Беларусь? Наша Радзима искалеченна, обрубленна. Исконные земли белорусов в составе других государств.
- Понял. Да здравствует Великая Беларусь от моря до моря. Понимаешь Алесь, это у националистов каждого народа территориальные претензии к соседям. В Европе было столько войн, столько территориальных переделов, что на любую, подчеркиваю на любую область, могут претедовать две-три нации.
- Вы пан офицер так говорите, потому что ничего не знаете!
Ну-ну. Он думает у меня десять классов образования. Ладно пусть "поучит", "попросвещает".
-Вот вы думаете, что передача Западной Беларуси в состав Польши это трагедия нашего народа? Это было для нас спасением! В декабре 1918 года решением вашего Ленина вся Беларусь была включена в состав РСФСР. Потом до 1926 года с огромным трудом возвращали кусочками. Часть так и не вернули. А теперь и совсем отдали в другую страну.
Я был, мягко говоря, удивлен.
- Пан учитель вы ничего не путаете? Что значит, отобрали, не вернули! Вас послушать так РСФСР в гражданскую войну не помогала освободить республику от захватчиков, а сама стремилась "прибарахлится".
- А что путать? Ленин в восемнадцатом году запретил название Беларусь и ввел "Западная область РСФСР".
Потом испугавшись, что с Польшей появляется общая граница и может начаться война, на которую нет возможностей, постановил создать БССР в составе Минской и Гродненской областей. Ваши же коммунисты на своем съезде требовали создать республику в составе Минской, Смоленской, Могилевской, Витебской и Гродненской губерний, а также части Ковенской, Виленской и Черниговской губерний! Так Москва им отказала. В составе БССР осталось полтора миллиона жителей!
Твою мать. Где интернет! Где информацию проверить! Если он не врет то, что творилось в начале двадцатых! Это не Хрущев, с барского плеча отдавший Крым. Это Ленин, которого я уважал с детства, выступает захватчиком. Играет судьбами миллионов.
-Но сейчас же все в порядке. Республика в исторических границах. Были какие-то недопонимания. Поняли ошибки исправили!.
Голос Алеся наполнился обидой, негодованием, горячностью молодости. Если бы он мог, то кричал. Соблюдая мою настоятельную просьбу он говорил тихо, но быстро. Слова летели пулями, раня мою уверенность в правоте Советской власти.
- Исправили говорите? Где три района Витебщины? Белостокщина? ВСЯ, понимаете ВСЯ Смоленщина! Северная Черниговщина! Большевики разорвали договор Керзона, но Белосток отдали Польше как прописано в этом договоре!
-Стоп, стоп, стоп! Не горячись. Успокойся. Ты говоришь о спорных районах, где проживает смешанное население.
Вон Смоленск. За него воевали несколько веков. И, по-моему, с семнадцатого века он в составе России.
-Вы глубоко ошибаетесь. По данным начала века 90% населения Смоленщины были белоруссами! А Дарагичин! Святыня белорусов где?
-А что Драгичин-то
-Да-ра-ги-чин! Колыбель нашей нации, где ничего польского просто не было никогда и нет, ибо он - древняя столица государства наших ятвягов. Праосновы нынешнего этноса белорусов, а вовсе не поляков! От ятвягов мы дзекаем. Поляки пшекают от мазуров, которые жили западнее ятвягов: ятвяги дзекали, а мазуры пшекали...Власть над нашим языком просто издевается!
- Вы забываетесь, пан учитель!
-Я не забываюсь. Мне горько и больно открывать главную газету державы с названием которого нет!
-Не понял.
Теперь он говорил тихо с горечью. Горячность ушла, остался пепел чувств.
- В белорусском языке нет слова "Звязда". Есть "Зорка". Поверьте, как учитель я знаю. Это придумка что бы унизить язык и народ.
Ночь. Темно. Луна то светит и видно часть улицы, то часть негра вспомнишь... Где-то гавкают собаки, тускло светятся одно-два окошка...
Сидят на завалинке два придурка. Причем один из них трезвый, и гонят за политику. Не про баб. Про политику. Бред.
Так ещё бредовее желание взвыть от своей "темноты". Где мой интернет! Где мои аргументы этому "знатоку"!?
Я понимаю, что он неправ. Ну какие, на фиг, кавээновские "Триод и диод" - белорусы? Обычные русские. Больше про Смоленск я ни черта не знаю. Дайте интернет! Я за час его в блин раскатаю. Может по старинной русской традиции закатить ему в ухо? Имидж не позволяет!
Ну что, старый, умный образованный - поспорил с темным деревенским? Крыть - то нечем. Его видимо спецом натаскивали. "Подробный инструктаж позже". Теперь уже поздно.
-Алесь! Ты мне тут столько и всякого нарасказал, что мне переварить надо. Завтра с утра "Дел" будет, чувстствую не впроворот. Давай спать. Потом доспорим. Вот ещё что. Тебе никуда не надо завтра на день - два съездить?
-Ни, а шо?
- Ты пока идешь, подумай. Может - вспомнишь что. Спокойной ночи, пан учитель!
-Дабранач, пан офицер!
*Пойга -- это скачка по пересечённой местности на длинную дистанцию (5--15, а в прошлом и более 50 км), в которой важнейшую роль играет тактическое мастерство всадника. Иногда пойга проходит в форме погони за всадником, которому сначала дали возможность оторваться от общей группы.
"Янка Купала, Тутэйшыя (действие в 1918 году) З'ява XII
3 двух бакоу у хату уваходзяць Усходнi i Заходнi вучоны. Мiкiта тлумачыць, што гэта яго добрыя знаёмыя, паны вучоныя. Яны шукаюць "праудзiвых тыпау беларускiх" i ён падказау, што адзiн такi тып кватаруе у iх. Знаёмiць з вучонымi Здольнiка. Янка называе беларусамi Ганулю, Гарошку, Аленку. Пра iншых прысутных гаворыць, што яны таксама беларусы, але "з пароды рэнегатау i дэгенератау". Заходнi вучоны бачыць перад сабой тыповага "Всходнё-Крэсовэго поляка з немалон дозон крывi познаньско-гуральской". Усходнi - "iсцiно-русскiй цiп Северо-Западной областi i безусловно з прымессью монгольско-фiнской кровi". Мiкiта, кланяючыся, праводзiць вучоных да дзвярэй."
"Янка Купала, Тутэйшыя (действие в 1918 году)
С двух сторон в дом входят Западный и Восточный ученый. Никита говорит, что это его хорошие знакомые, господа ученые. Они ищут "настоящих белоруссов" и он сказал, что такие квартируют у них. Знакомит с учеными Одолевающего. Янка называет беларуссами Ганулю, Гарошку, Аленку. А про других присутствующих говорит, что они тоже беларуссы, но "из породы ренегатов и дегенератов".
Западный ученый видит перед собой типичного восточного поляка с немалой добавкой крови познаньско-гурской"
Восточный - истинно-русский тип Северо-Западной области и безусловно с примесью монгольско-финской крови"