В опечаленном теле коротается век - беспечально; 
На губах и во взоре заржавевшей печатью лежат
Не-улыбки, не-счастья. А истины первоначальные
Прохудились донельзя и нет места для новых заплат.

За тяжёлым засовом сидит в теле узником Бог.
Он - не лик на иконе; не мальчик заплаканный в яслях.
Сам себя позабыв, заперевшись в сей дивный острог,
Бог не знает: зачем здесь; не верит: а был ли он счастлив?!

В беспрерывном потоке ночь сменяющих дней
Бог устал.
Бог застрял 
В тёмной лифта кабине да промеж этажей. 

Бог уныл. 
Бог остыл. 

Бог простил?