Поезд монорельсовой дороги снизил скорость, приближаясь к станции. На установленном под потолком вагона информационном дисплее появилось сообщение на нескольких языках: "Остановка - Северо-Западный Университет Core". Название "Core" было одинаковым во всех случаях - изначально английское, означающее "сердцевина, внутренность, ядро, центр, сердце (чего-либо)", оно давалось без перевода в большинстве текстов, хотя в секторах, где английский не был местным языком, его часто произносили как "кор", по аналогии с латинским "cor", от которого оно произошло¹. Поезд начал тормозить и через минуту мягко, почти бесшумно, остановился внутри станции, находящейся под ажурной крышей из стекла и металла.
    - Вот она, университетская станция. Приехали, - подумал Роберт, поднимаясь с кресла. Повесив на плечо небольшую сумку, в которой были сложены его немногочисленные ценные личные вещи - объемный чемодан с одеждой путешествовал в багажном отделении и его доставка в новую квартиру была заботой роботов - он вышел из вагона на крытую платформу станции. Отойдя от поезда на несколько метров, Роберт решил осмотреться, но не для того, чтобы определить, куда идти дальше - для этого достаточно было лишь бросить взгляд на экран портативного терминала. Навигационная система точно указывала дорогу, она даже предупредила бы Роберта, если бы он забыл про нужную остановку и вовремя не направился к выходу из поезда. Но станция представляла собой еще одно, пусть и не слишком большое, творение инженерного искусства, которым Роберт еще не перестал удивляться, и он решил уделить ему несколько минут.
    Платформа длиною в сотню метров была накрыта несколькими прозрачными куполами, образованными стеклянными панелями, которые поддерживались тонкими металлическими рамами и соединялись без единой горизонтальной поверхности. Геометрия, наружное покрытие из материала с очень низким коэффициентом трения и система подогрева и очистки не давали снегу задерживаться на такой крыше, и она могла легко переносить суровые зимы, несмотря на кажущуюся хрупкость. Роберт вдруг подумал о том, что за все восемнадцать лет своей жизни он видел снег лишь на экранах или читал о нем, и что через несколько месяцев этот пробел восполнится.
    Сейчас снега не было, в северном полушарии был конец лета, день был солнечным, и свет заливал станцию, проходя через прозрачную крышу и достигая всех уголков платформы. Раньше и это время года, пусть совершенно незаметное в тропиках, и предстоящее начало учебного года навевали на Роберта тоску, но не в этот раз. Ведь он приблизился еще к одной двери, за которой - Тайна, и кто знает, сколько еще таких дверей в этом захватывающем мире...
    Транспортный робот, окрашенный в ярко-оранжевый цвет и оснащенный предупредительными огнями, извлек из вагона небольшой контейнер и повез его по уходящему вниз тоннелю, соединяющему грузовую площадку монорельса с находящимися где-то под землей складскими помещениями. Обитатели Core почти никогда не носили с собой ничего тяжелее сумок, похожих на ту, что висела на плече у Роберта. Роботы-носильщики были к услугам жителей в любом транспортном узле, будь это станция монорельса, аэропорт или морской порт. Насколько было известно Роберту, машины никогда не теряли багаж, так что он не испытывал ни малейшего беспокойства за судьбу своего чемодана.
    Шагая в сторону от платформы, Роберт прошел мимо рядов информационных терминалов и направился вперед, к автоматическим раздвижным дверям в дальней стене, идущей параллельно платформе и линии монорельса. Три из них, находящиеся рядом друг с другом в центре, вели в просторный переход с такой же прозрачной полукруглой крышей, в центре которого виднелись светло-серые ленты дорожек с движущимся покрытием. Две пары других, находящихся по бокам от перехода, выходили на открытый воздух, к мощеным пешеходным дорожкам. Такая структура была типична для этого сектора - как и во всех больших комплексах, выстроенных Core в местностях с холодным климатом, все отдельные здания соединялись между собой крытыми переходами, причем один из них обязательно вел к местной станции монорельса или стоянке персонального автоматического транспорта - небольших машин, обычно перемещающихся по специальным путям, и доступных по первому требованию круглые сутки.
    Имевшиеся в большинстве городов всех северных секторов Core, такие конструкции соединяли между собой жилые комплексы, различные учреждения, предприятия и транспортные узлы, позволяя жителям этих суровых краев спокойно путешествовать по городам, секторам и между ними, не имея одежды более теплой, чем плащ или легкое пальто. Роберт слышал, что при желании можно было совершить кругосветное путешествие по секторам северного полушария в самый разгар зимы, даже не заботясь о шапке и перчатках - пользуясь только общедоступным транспортом.
    Дорожки с подвижным покрытием, разные секции которых, отличающиеся цветом, перемещались с различными скоростями - самые скоростные из них, стального цвета с легким голубым оттенком, двигались в несколько раз быстрее пешехода и были оснащены сиденьями - имелись во всех главных галереях, соединяющих между собой части большого университетского комплекса, и позволяли попасть из одного конца в другой в течение пятнадцати-двадцати минут. Однако Роберт не стал ими пользоваться, как, впрочем, и крытыми проходами. Стоял на удивление теплый и ясный августовский день, и он решил прогуляться по свежему воздуху, по тропинкам и аллеям, идущим снаружи корпусов. Нет, не то чтобы он испытывал недостаток этого самого свежего воздуха, - за три месяца, проведенные на территории Core, Роберт ни разу не столкнулся с атмосферой, которая, по его мнению, казалась бы хоть чуть-чуть загрязненной. И это при том, что все предыдущие годы жизни он провел на острове, где количество машин было сведено к минимуму, а чистота воздуха была сравнима с самыми нетронутыми уголками Земли. Здесь все было пронизано, пропитано изделиями высоких технологий, но, похоже, что проблема загрязнения воздуха на Земле больше просто не существовала.
    Дорожки и галерея проходили под широкой декоративной аркой, облицованной светлым камнем, с надписью "Добро пожаловать в Северо-Западный Университет Core", сделанной на двух языках, Общем - универсальном языке Core, и русском - языке огромного Советского суперсектора, на северо-западе которого и находился университет. Из двух этих языков Роберт пока знал только Общий, но это его не беспокоило.
    Необходимость общения огромного числа людей, принадлежащих к разным культурам, неизбежно потребовала появления языка, который являлся бы общепринятым и понятным для всех образованных людей. Общий, ligua franca Core, был создан на основе английского, только в нем были сведены к минимуму идиомы, которыми так богаты естественные диалекты этого языка, и разговорная лексика, а произношение представляло собой некий упрощенный и усредненный тип, что сделало язык намного более логичным и простым в изучении. Выбор же самого английского в качестве основы вместо какого-либо из полностью искусственных языков был вполне естественным и сделан был задолго до возникновения Core. Английский использовался учеными, инженерами и специалистами по компьютерной технике по всему миру еще во второй половине XX века, а в начале XXI он стал универсальным языком общения во Всемирной сети.
    Core было известно тем, что безжалостно порывало с традициями и привычками, но лишь бесполезными - в случае с языком начинать с чистого листа не было почти никакого смысла. Конечно, лингвисты Core знали о гипотезе Сепира-Уорфа, или гипотезе лингвистической относительности - концепции, согласно которой структура языка определяет мышление и способ познания реальности, но не считали ее настолько важной, чтобы оправдать создание нового языка с нуля.
    Общий учили во всем мире, и все студенты, поступившие в любой из университетов Core, могли на нем свободно общаться. Тем, для кого английский был родным, как для Роберта, этот язык был большей частью понятен без дополнительного изучения, хотя произношение иногда заставляло их поморщиться, а вот обратное утверждение было неверным. Знающий Общий мог относительно свободно читать английскую литературу - научную и техническую - и разговаривать на подобные темы, но чаще всего с трудом понимал разговорную речь человека, для которого один из вариантов английского был родным, и обычно испытывал трудности при чтении англоязычной художественной литературы в оригинале.
    Станция находилась на краю университетского комплекса и ближе всего к ней, согласно одному из уже знакомых Роберту принципов Core - планировка комплексов зданий должна быть рациональной и обеспечивать максимум удобства и минимум неожиданностей - располагалось, как он и предполагал, даже не сверяясь с навигатором, небольшое одноэтажное здание, в котором находилась приемная для регистрации. А заблудиться с навигатором было невозможно, даже если бы планировка была выполнена не в соответствии с логикой, а полностью случайным образом. Так что Роберт чувствовал себя вполне уверенно, находясь даже в совершенно незнакомом месте.
    Прожив в Core всего три месяца, он привык к этому чувству безопасности. Портативный терминал, имевшийся у каждого жителя, обеспечивал связь и навигацию в любом городе или вблизи города, в любом секторе, а тем, кто собирался отправиться в какую-либо очень отдаленную и малонаселенную местность, нужно было лишь захватить с собой дополнительный модуль спутниковой связи. Более того, спутниковая навигация работала не только на Земле, но и на всех остальных обитаемых небесных телах.
    Автоматическая дверь приемной бесшумно скользнула в сторону, и Роберт вошел внутрь. Внутри - стандартные терминалы, к которым он тоже уже успел привыкнуть. Регистрация была частично актом приветствия, частично подтверждением его намерений, в какой-то степени данью традиции, архаичной процедурой. Компьютерная система университета уже точно знала, что он появился на территории комплекса, однако она не обладала самосознанием и не могла принимать решения - это было исключительным правом человека, и в данном случае Роберт должен был явно сообщить о своих намерениях.
    Роберт устроился в удобном кресле перед терминалом, и система сразу же ожила.
    - Добро пожаловать в Северо-Западный университет Core. Пожалуйста, проверьте правильность идентификации, - гласила надпись на экране.
    Никаких ошибок, все верно. Роберт никогда не видел, чтобы подобные системы ошибались, - их программы, очевидно, были отлажены до совершенства. Теперь настало время выяснить, где он собирается жить, и система предоставила Роберту на выбор несколько вариантов проживания на территории комплекса. Посмотрев несколько минут на трехмерные интерьеры и виды зданий, Роберт выбрал одну из наиболее приглянувшихся квартир, хотя его устроили бы и все остальные. В этом не было ничего удивительного - уровень комфорта, предоставляемый Core, всегда был достаточным, а с точки зрения многих, приехавших из Неприсоединившихся Стран, - не только достаточным, но роскошным.
    Более того, процесс приобретения знаний, будь то обучение новых кандидатов в члены Core или исследования на переднем крае науки, был для этой системы настолько основополагающим, что сделать один, пусть даже небольшой, аспект неудобным было немыслимо. А масштабы ресурсов, которыми располагало Core, никак не хотели укладываться в голове Роберта. Они могли себе это позволить...
    Регистрация закончилась, все остальное можно было сделать с помощью любого терминала - установленного в новой квартире, или портативного, который, как и любой обитатель Core, Роберт всегда носил с собой. Вообще-то с его помощью можно было и сообщить о своем прибытии, но иногда старинные традиции бывают приятными, особенно в таком месте.
    Университетский комплекс состоял из множества зданий, раскинувшихся на площади более десяти квадратных километров. Некоторые строения из стекла, светло-серого бетона и красноватого камня не превышали в высоту пяти-семи этажей, тогда как другие поднимались ввысь на сотню метров или даже выше, то вертикально, то в виде величественных пирамид, облицованных светлым камнем, с оттенками от бежевого до серо-стального, с террасами на каждом этаже, то в виде огромных прозрачных куполов, под которыми располагались обширные рощи и сады. И везде присутствовало все то же сочетание функциональности, эстетики и грандиозности, столь свойственное архитектуре Core и казавшееся Роберту очень гармоничным - несмотря на то, что он привык к крошечным, по меркам Core, городкам с одно- и двухэтажными зданиями.
    Размах строительства был еще одной характерной чертой этой архитектуры, причем здания не только тянулись ввысь, но и занимали огромные площади. В этом секторе масштабы были особенно велики - в густонаселенной части Европы с ее исторической застройкой было немного места для подобных строительных экспериментов, а здесь, на покрытых лесами и болотами просторах Восточно-Европейской равнины, планам архитекторов ничего не мешало. Суровый климат был еще одной причиной, побуждавшей строителей объединять здания в комплексы, подчас занимавшие многие сотни квадратных километров, и накрывать прозрачными куполами обширные населенные участки, чтобы отгородиться от зимних холодов.
    Роберт до приезда успел немного прочитать об истории этого региона и знал, что комплекс был одним из первых, выстроенных Core в неспокойные годы сразу после Битвы, а потому ему надлежало быть не просто университетом, но выполнять и многие другие функции. Он был дублирующим административным центром Core в секторе - вместе с первым, расположенным в Ленинграде, форпостом посреди неспокойных земель во времена Городских войн, а поэтому представлял собой тогда еще и великолепно защищенную крепость.
    Приземистые башенки шарового цвета - в такой серо-дымчатый оттенок красят боевые корабли, - разбросанные по периметру всей огромной территории комплекса, когда-то скрывали в себе оборонительные системы, начиная с изощренных детекторов движения и опознавания по принципу "свой-чужой" и заканчивая автоматическими системами ведения огня, способными за секунды стереть с лица Земли не только уличную банду но и хорошо вооруженный пехотный взвод. Теперь периметр не требовал такой охраны, многие огневые точки были давно сняты и башенкам осталась роль декораций - хотя некоторые из них лишь дремали, готовые при необходимости проснуться в любую секунду.
    Мощеная красноватым камнем дорожка привела Роберта к центральному зданию комплекса - большому строению сложной формы из напоминавших по виду камень композитных материалов, истинный состав которых Роберт представлял очень приблизительно. Секции здания то поднимались ступенями, то взмывали вверх отвесными стенами из стекла и белого камня, разделяясь рядами широких балконов. Это было сердце комплекса, его цитадель, на флагштоках над башней в центре которого реяли два знамени. Флаг Core представлял из себя полотнище цвета ночного неба со сверкающей серебром двойной спиралью посередине и вертикальной красной полосой около древка, край которой плавно менял цвет, переходя из алого в черный. На красном фоне были изображены обведенная светлыми линиями пятиконечная звезда вверху и скрещенные серп и молот внизу. Рядом с ним развевалось алое знамя с окаймленной золотом пятиконечной звездой и золотыми скрещенными серпом и молотом - исторический флаг Советского суперсектора. На вершине шпиля башни, более чем в двух сотнях метров над землей, горела рубиновая пятиконечная звезда.
    Путеводитель по университету, заранее подробно изученный Робертом, рассказывал и о системах противовоздушной обороны, и о подземных этажах центрального здания, число которых было немногим меньше надземных, и о находящемся на самых нижних уровнях бункере с компьютерным и коммуникационным центром и термоядерным реактором, который один мог десятилетиями питать весь комплекс. В Core никогда не преуменьшали возможные опасности и поэтому строили сооружения, которые могли простоять многие столетия. Сейчас, конечно, конструкция крепости перестала быть тайной - у Core уже давно не было противников, которые могли бы причинить вред университету.
    Роберт до сих пор так и не перестал удивляться сочетаниям, которые он раньше считал совершенно несочетаемыми. Его со всех сторон окружали грандиозные архитектурные сооружения, до предела насыщенные последними достижениями высоких технологий. В то же время он шел по дорожке, с обеих сторон которой стояли ряды старых лип, ронявших желтые листья на аккуратный зеленый газон. Стайки птиц весело щебетали в густых ветвях деревьев. Если бы сквозь их кроны не просматривалось здание центра, он мог бы подумать, что гуляет по парку в какой-нибудь тихой зоне отдыха. Местные флора и фауна были, если верить путеводителю, достаточно разнообразными.
    Рядом с центральным зданием располагалась площадка для челноков с вертикальным взлетом и посадкой. Теперь их использовали редко, только лишь в срочных случаях - наземное сообщение было быстрым и удобным, и мало кому требовалось путешествовать в спешке. Когда-то с этой площадки поднимались в воздух самолеты-штурмовики, но теперь в секторе не осталось ни одной военно-воздушной базы - здесь не с кем было больше сражаться.
    Роберт сверился с навигатором и, повернув налево, направился в сторону большого, находящегося под открытым небом, парка. Здесь росли, и хвойные, и лиственные деревья, и вскоре в воздухе появился чудесный аромат соснового леса. До начала занятий оставалось несколько дней, и на дорожках парка можно было увидеть и других студентов, как и Роберт, приехавших к началу занятий. По дорожкам перемещались не только люди - мимо Роберта, обгоняя его, проехал небольшой робот-уборщик зеленого цвета. Большинство жителей Core не обращали внимания на подобные машины, давно ставшие обязательной принадлежностью зданий и городских улиц, и Роберт тоже уже успел привыкнуть к ним.
    Поперек дорожки, почти не обращая внимания на робота, пробежала пушистая рыжая белка. О "взаимоотношениях" роботов и белок путеводитель умалчивал, но, судя по роскошной рыжей шубке, грызунам здесь жилось прекрасно. Уборщики должны были содержать дорожки в идеальном порядке, но на шишки и орехи, падавшие на газон, они не покушались.
    Тишина парка еще больше усиливала ощущение спокойствия, присущее всему комплексу. Скоро, когда начнутся занятия, здесь будет намного оживленнее, но все останется таким же мирным и безопасным. Конечно, в комплексе до сих пор есть охранные системы, на всякий случай, но события, которое потребовало бы привести их в действие, не случалось уже давно.
    Роберт услышал тихое журчание бегущей воды, и через десяток шагов между деревьев показалось небольшое озеро, берега которого утопали в высокой зеленой траве. Дорожка шла по его краю и, огибая овальный водоем, Роберт увидел наконец источник - небольшой ручей с прозрачной водой, бегущий по камням из глубины парка и впадающий в озеро. Слабый ветерок почти не тревожил поверхности воды. На ней плавали утки, которые, судя по их поведению, тоже давно привыкли, и к людям, и к машинам.
    Среди деревьев мелькнуло что-то красно-коричневое и всего в двух десятков метров от Роберта на берег озера вышли две лани в летней окраске с белыми пятнами, собиравшиеся, похоже, попить воды. Они заметили Роберта, но его присутствие ничуть не тревожило животных. Неудивительно, подумал Роберт - если уж в путеводителе написано, чем можно подкармливать ланей при встрече с ними и насколько часто это стоит делать...
    Посмотрев пару минут на пьющих воду оленей и дождавшись, пока они не удалились обратно в лес, Роберт отправился дальше по дорожке, огибающей озеро. Через сотню метров она сделала поворот в сторону от берега и наконец привела Роберта к четырехэтажному жилому зданию сероватого цвета с голубым оттенком, в котором он выбрал себе квартиру во время регистрации, и именуемому, в соответствии с его расположением, "Вид на озеро". Вход со стороны парка был через закрытое крыльцо. Белая наружная дверь скользнула в сторону (автоматика знала, кого она впускает), закрылась за спиной Роберта, и лишь после этого открылась вторая, внутренняя дверь.
    Все двери, ведущие из зданий наружу, а не в крытый переход, были двойными и полностью герметичными. Роберт знал из путеводителя, что они держались закрытыми наглухо и открывались лишь по очереди, образуя шлюзы, дополняемые при наступлении холодов тепловыми завесами. Зимой весь огромный комплекс был способен поддерживать внутренний микроклимат, позволяя не обращать внимания на погоду снаружи. Внутри существовала разветвленная система вентиляции, обеспечивающая циркуляцию и очистку воздуха. Бо́льшая часть насыщенного углекислым газом воздуха не выбрасывалась наружу, а направлялась в накрытые куполами огромные сады и оранжереи университета, прекрасно справлявшиеся с регенерацией кислорода. Если бы возникла необходимость, эта система могла бы существовать изолированно. На Земле такая потребность могла возникнуть лишь в чрезвычайной ситуации, но Core строило базы не только на Земле...
    Конечно, на такой широте во время долгой зимы одного только естественного света не хватало бы ни людям, ни растениям, но энергетические ресурсы Core были практически неисчерпаемы, и искусственные источники с тщательно подобранным спектром излучения с лихвой восполняли недостаток солнечных лучей. Тропические растения чувствовали себя под куполами как дома, и Роберт знал, что тепла и света здесь будет ничуть не меньше, чем на его родном острове.
    Лифт доставил Роберта на нужный этаж, и, пройдя по устланному мягким светло-коричневым покрытием коридору, он оказался перед дверью своей новой квартиры. На этот раз, чтобы попасть внутрь, нужно было повернуть внушительную ручку. Автоматический замок, связавшись с портативным терминалом Роберта, узнал нового хозяина и позволил ему открыть дверь.
    Роберт осмотрелся. Квартира полностью соответствовала своей трехмерной виртуальной модели. Напротив двери - большое, высотой почти от самого пола, окно, представляющее собой многослойный стеклянный пакет с управлением прозрачностью, причем изначально односторонней - увидеть снаружи то, что творится внутри комнаты, было невозможно. Рядом с окном, по правой стене - рабочий стол с экраном терминала и пара мягких бежевых кресел, ближе ко входу - шкаф для одежды из светлого дерева. Слева - дверь в ванную, справа - в спальню, в нише в левой стены - небольшая автоматическая кухня.
    В квартире была мертвая тишина, но это не удивляло Роберта - он уже успел привыкнуть к великолепной звукоизоляции всех без исключения жилых помещений в Core. "Разумное существо должно иметь возможность уединиться и работать или отдыхать в условиях, где никто и ничто его не побеспокоит", - это незыблемое правило соблюдалось везде, даже на инопланетных и подводных базах и космических станциях.
    Посреди комнаты стоял довольно объемный темно-серый чемодан из углепластика с одеждой, уже доставленный транспортным роботом. Роберт осмотрел шкаф. Все что ему нужно было сделать - это распаковать вещи и каким угодно образом поместить их внутрь шкафа. Машины умели не только доставлять багаж, другие автоматы прекрасно справлялись со стиркой, сушкой и глаженьем, обладая памятью, достаточной для того, чтобы опознать любую деталь одежды из когда-либо выпущенных в Core, а такой стандартный шкаф обладал способностью сортировки и развешивания рубашек и прочих предметов туалета. А вот распаковкой чемоданов роботы, к сожалению, не занимались - автоматы ни в коем случае не должны были быть слишком назойливыми.
    Положив сумку на кресло и решив, что вещи можно будет разобрать и позже, Роберт заглянул в спальню. Стены ее были расписаны растительным орнаментом в бежевых и зеленоватых тонах. У окна стояла удобная просторная кровать, накрытая светло-синим покрывалом, с парой подушек, рядом расположился прикроватный столик со вторым экраном терминала. Обитатель квартиры, захотевший перед сном побродить по Сети, мог бы воспользоваться и портативным устройством, но что такое еще один терминал для Core, способного строить города на Луне и Марсе, - всего лишь приятная мелочь...
    В наружной стене были еще одно высокотехнологичное окно и белая дверь, ведущая на балкон. Она была одинарной, без шлюзовой камеры, но довольно толстой, и могла управляться системой контроля климата - приоткрываться летом, чтобы проветрить помещение, и автоматически закрываться, если забывчивый жилец оставлял ее открытой в холодную погоду. С балкона открывался прекрасный вид на парк и берег озера.
    Заглянув в ванную, отделанную кафелем цвета морской волны, кроме обширного набора шампуней и прочих косметических принадлежностей Роберт обнаружил третий экран, по совместительству выполняющий роль зеркала, и решил, что количество устройств для доступа в виртуальный мир здесь явно превышает его скромные потребности.
    Между тем приближался вечер, а вместе с ним и время ужина. Обедал Роберт давно, в вагоне-ресторане монорельса, прогулка же по университетскому комплексу только усилила аппетит. Автоматическая кухня не только могла варить кофе, она не позволила бы обитателю квартиры и голодать, если бы тот решил сутками не покидать своего жилища, но ее возможности были несравнимы со столовыми и кафе. Кормили в Core вкусно и разнообразно, а там, где поселился Роберт, нужно было всего лишь спуститься на первый этаж, чтобы поужинать.
    Все-таки разобрав чемодан - до ужина еще оставалось время, - Роберт еще раз взглянул с балкона на притихший парк, освещенный лучами заходящего Солнца, и отправился вниз. Столовая, занимавшая почти весь первый этаж, была не просто большой, а огромной, но разделенной на небольшие секции, делавшие ее более уютной. Широкие прямоугольные столы на массивных центральных опорах, чаще всего рассчитанные на четверых, просторные мягкие кресла с бежевой обивкой, выдвижные экраны терминалов, показывающие меню, и полностью роботизированное обслуживание - как и везде в Core, все, что можно автоматизировать - автоматизировано.
    Сейчас был явно самый разгар ужина и все пространство зала оказалось заполненным примерно на треть, и это при том, что значительная часть студентов еще не приехала. За некоторыми столиками оживленно беседовали сидящие по трое или четверо молодые люди и девушки, явно прекрасно знакомые с обстановкой, а не первокурсники, подобно Роберту. Впрочем, здесь могли быть не только студенты - в университете работало немало молодых ученых, большинство из которых жили на территории комплекса, ведь условия здесь были ничуть не хуже, чем в близлежащих городах.
    Многие из присутствующих говорили на Общем - в пределах территории Core старые национальные границы, хотя и нередко совпадавшие с новым делением на сектора, давно потеряли какое-либо влияние на перемещения людей, и в университете учились студенты со всей Земли. В то же время студентов из Советского суперсектора здесь было больше половины и они общались друг с другом на родном языке, так что из их разговоров Роберт мог понять лишь отдельные слова. Он уже обзавелся учебником русского, но пока что прогресс в изучении ограничивался несколькими десятками самых распространенных слов.
    Судя по услышанным отрывкам фраз на Общем, обсуждали и новые курсы предстоящего семестра, и грандиозные строительные проекты Core, и новое поколение компьютеров. Роберт прошел мимо. Не то чтобы студенты слишком шумели - нет, они вели себя довольно сдержанно, как и подобает будущим властителям Солнечной системы, - но Роберту, только что приехавшему в университет и не знакомому ни с кем из сидящих здесь, хотелось поужинать в тишине и одиночестве. К счастью, в дальней от входа части столовой имелись столики не только на четверых, но и на двоих и даже на одного - в Core всегда уважали желания тех, кто не любит, чтобы их беспокоили.
    Здесь было тихо. В одной секции были заняты всего несколько двухместных столиков, за ближайшим из которых двое молодых людей, говорящих по-русски, похоже, обсуждали какую-то стройку в Сибири, одновременно опустошая тарелки с внушительно выглядящими мясными блюдами. Роберт пошел дальше. Одна из секций оказалась почти пустой, за исключением одного столика. За ним, в профиль к Роберту, сидела русоволосая девушка, с интересом изучавшая выступающий из стола экран терминала, на котором даже издалека можно было узнать окруженный величественными кольцами Сатурн. На столике перед ней стоял бокал с чем-то рубиново-красным, а основное блюдо, похоже, еще не подали. Через секунду девушка решила оторвать взгляд от экрана и посмотреть на нового посетителя, но Роберт предпочел тихо шагнуть в тень стоявшей между столиками большой, метра два высотой, пальмы, после чего опустился в кресло за свободным одноместным столиком. На секунду у него возникло странное ощущение того, что он когда-то видел похожее лицо - но это не было воспоминанием о ком-то, кого он знал, а, скорее, о какой-то старой фотографии.
    Устроившись поудобнее в уютном кресле, Роберт стал изучать меню. Встроенный в стол экран автоматически переключился на Общий, связавшись с портативным терминалом Роберта и выяснив у него языковые предпочтения хозяина. Выбор был разнообразен, кроме того, можно было оставить свои пожелания по поводу отсутствующих в меню блюд и, если их набиралось достаточное количество, столовая начинала готовить то, что просят. Динамическая система с обратной связью, подстраивающаяся под требования пользователей, - организационный прием, типичнейший для Core.
    Ужин оказался отличным, как всегда. Говядина, из которой был приготовлен вкуснейший бефстроганов, наверняка была синтетической, но если это и сказывалось на вкусовых качествах, то лишь в лучшую сторону. Клубника в поданном на десерт пироге, покрытом румяной корочкой, была обычной, но выросшей на одной из полностью роботизированных, круглогодично работающих плантаций, - синтезировать растительные продукты не имело смысла. Роберт неторопливо доел пирог и еще минут десять изучал возможности для завтрашнего обеда за чашкой великолепного душистого черного чая.
    Несмотря на то, что столовая, будучи полностью автоматизированной, работала круглые сутки, Роберт решил, что пора идти. Сидя почти спиной к остальной части секции, он не видел, как приходили и уходили новые посетители, и много ли их было. Когда он поднялся с кресла, то обнаружил, что секция пуста.
    Поднявшись обратно в свою квартиру, он провел большую часть вечера за просмотром историй о постройке нового города на Марсе и о готовящемся создании первой постоянной базы на Титане, крупнейшем спутнике Сатурна. Сводки разведывательной миссии, работающей на Титане, занимали первые строки в новостях - неудивительно, что изображения окруженного кольцами гиганта, полученные с места планируемого строительства, можно было увидеть на доброй половине терминалов. Перед сном, как обычно, Роберт собрался почитать, но ночь была тихой и теплой, и он решил немного подышать воздухом на балконе квартиры. Солнце давно уже скрылось за горизонтом, и на безоблачном черном небе были видны сверкающие звезды.

1 Латинское "cor" (сердце) в свою очередь предположительно происходит от реконструированного протоиндоевропейского "ker", так же как и русское "сердце".

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"