"...Руйх не зря назвали золотым городом - он действительно почти полностью сделан из золота и по богатству превосходит такие богатейшие столицы, как Лот и остров Элэ. Но не зря полное название города звучит как Руйх Ксакжио - золотое проклятье. И действительно, это очень странное место. Уже несколько веков в городе нет ни новых построек, ни полей. Руйх живет только за счёт старых рудников, в которых, впрочем, ещё хватает золота. Населяют город одни люди, причём магия там не действует..."
Вспоминая торопливую речь старого воина, рассказывавшего ему о разных городах, Рейв не заметил, как доехал до города. В реальность его вернуло ржание коня, остановившегося перед закрытыми воротами.
- Действительно, странный город,- задумчиво произнёс Рейв. - А ведь они должны знать о моём приезде.
Рейв приехал в Руйх из Чипула от имени своего отца, одного из богатейших людей города. Он должен был договориться о торговле между их городами. Послав впёред гонца, Рейв неспеша доехал до города.
- Кто приблизился к воротам великого Руйха? - раздался сверху голос, и над сверкающей на солнце золотой стеной показался стражник.
"Они ещё и не очень-то любезны", - подумал Рейв, но вслух сказал:
- Я Рейв Олот, сын купца из замка Чипул, Алана Олота, и приехал сюда для торговых переговоров. Вчера к вам должен был приехать мой гонец.
Стражник ненадолго задумался, потом, так ничего и не сказав, скрылся за стеной. Через некоторое время тяжёлые ворота приоткрылись ровно на столько, чтобы проехать одному всаднику. За воротами, в арке, его уже ждали два стражника.
- Слезай с лошади! - в лицо Рейву уткнулось копьё одного из стражников.
- В чём дело? Или вы так встречаете гостей? - удивился Рейв.
В свои двадцать три года он успел побывать почти во всех городах западной части континен-та. И ни разу его так не встречали.
- Ты оскорбил нас!
- Как? Ведь я только приехал.
- Твой гонец!
- Я послал к вам одного из лучших гонцов, - Рейв всё-таки слез с коня.
- Это шиад!
- И что?
- Да то! - взревел стражник. - Мы считаем оскорблением любого появившегося в нашем городе нечеловека! А ты присылаешь к нам это русалочье отродье!
- Простите, я не хотел оскорбить вас. К сожалению, мы плохо знаем ваши законы и обычаи.
- Незнание закона не освобождает от ответственности! - с умным видом изрёк второй стражник и защёлкнул на руках Олота кандалы.
В город Рейв вступил под надзором двух стражей. Из их разговоров он понял, что тюрьма, куда его ведут, находится на другом конце города. Новость эта его несколько обрадовала: несмотря на всю прелесть прогулки в кандалах, это была возможность посмотреть город. А говорят, там было на что посмотреть.
Вид города превзошел все ожидания Рейва.
Руйх действительно был сделан из золота: дома, мостовая... Одежда выткана из золотых нитей...
Дома поднимались большими многоэтажными - больше десяти этажей - коробками, они были выше строений Чипула, получившего своё название "высокий" не только за высокогор-ное расположение, но и за высокие строения. Дома составляли ровные прямые улицы, как солдаты, выстроенные на плацу. На них не было никаких украшений - похожие друг на друга жёлтые коробки с рядами одинаковых окон. Было тихо. Людей они почти не встречали, изредка с гулом проносились странные механизмы, похожие на крытые золотые повозки без лошадей, они оставляли после себя едкий, противный дым.
При виде одной из таких "повозок" Рейв вспомнил, что Руйх стоял на "заколдованном месте", и ему стало не по себе.
Через несколько часов они подошли к концу улицы - глухой стене, сложенной из золотых кирпичей
Слева виднелись тяжёлые ворота. Рейва ввели внутрь. Прямая дорожка, вымощенная золотыми плитами, вела к мощной крепости - тюрьме. По бокам дорожки стояли виселицы. На них покачивались тела, принадлежавшие различным существам этого мира: шиадам, нешандам, кентаврам, дариям, русалкам, реандам, нойджам, демонам... Попадались и люди... На одной из виселиц болтался гонец Рейва...
- Что, нравится наш сад? - захохотал один из стражей. - Так будет с любой тварью, вступив-шей на нашу землю.
- Зачем?- прошептал Рейв. Он никогда не встречал такой жестокости. Конечно, убийств в их мире хватало, но вот так, только потому, что они не люди... Сумасшествие...
- Разве не видишь? Это же звери, блохи, мешающие нам жить, они не заслуживают жизни наравне с нами, ведь мы выше их! Смотри! - стражник махнул рукой в сторону города. - Разве какие-то нойджи, шиады или кентавры способны создать такое чудо?
- Нет. Им такое не нужно...
- Вот именно! Они не понимают красоты золота. Они выроют себе яму-нору и счастливы... Животные! А мы, люди, создаём такую красоту!
- Красота... Эти дома бесполезны... Вы ходите в золотых тяжелых одеждах, потому что считаете это красивым, но какой в них толк? Они не греют, мешают вам двигаться...
- Замолчи! Ты испорчен этим зверьем, поэтому ничего не понимаешь в красоте. Давай, вперед! - стражник ткнул Рейва в спину копьём.
Его привели к начальнику тюрьмы - толстому самодовольному человеку, у которого поверх золотых одежд была одета ещё и куча различных украшений. При любом его движении все эти цепочки-подвески начинали звенеть. Небрежно оглядев Рейва, Ансиас (так звали начальника) спросил у стражников:
- Оружие, украшения?
- На лошади остался его меч. Украшения мы не трогали.
- Ну-ну. Поверю на этот раз. Давайте всё сюда.
Ансиас достал из-под стола золотой сундучок, до половины заполненный разными украшениями. Туда полетели именное кольцо, цепочка с шеи и серебряная нить, обвивавшая прядь русых волос у виска Рейва. Последней в сундук полетела цепочка-серёжка, бесцеремон-но выдранная из уха. Более детально его обыскивать не стали и увели в камеру.
В маленьком полутемном помещении было человек пять.
Девушка примерно того же возраста, что и Рейв, сидящая на куче тряпья, повернула голову в их сторону.
- Ещё одного привели, изверги. И после этого вы называете себя высокоразвитыми существами...
- Не тебе нас судить, любительница зверей. А ну, пошёл! - стражник втолкнул Рейва в камеру, закрыл за ним дверь и ушёл, не оставив охраны.
- Садись, - указала девушка на тряпьё рядом с собой.
- Как тебя зовут? Откуда ты? За что тебя посадили? - начали задавать вопросы собравшиеся вокруг обитатели камеры.
- Меня зовут Рейв Олот, я должен был вести торговые переговоры от имени моего отца...
- А он не боится посылать на переговоры такого молодого?
Рейв не удивился такому вопросу. Многие задавали его: переговорами занимались обычно люди уже мудрые и опытные, часто переговорщикам было уже больше тридцати пяти лет.
- Как сказал мой знакомый, у меня талант к переговорам. В Чипуле я считаюсь одним из лучших в этом деле. И я не преувеличиваю, - объяснил Рейв не без гордости. - Сюда я попал из-за гонца, которого послал, чтобы предупредить о своем приезде - он был шиадом. А теперь назовитесь вы.
- Лин, - коротко представилась девушка.
- Анна, - женщина лет тридцати села рядом с ним, - если не против, я обработаю твоё ухо, из него всё ещё сочится кровь. Эти... не знаю даже, как их назвать... Они вечно так выдирают серёжки.
Внимательно приглядевшись, Рейв увидел, что почти у всех его сокамерников есть рубцы на ушах. Между тем остальные тоже представились.
- Зачем нас здесь держат?
- Мы работаем на рудниках, - объяснил Джер, смуглый паренёк лет пятнадцати, похожий на обтянутый кожей скелет, - а по праздникам участвуем в боях.
- Дерётесь друг с другом?
- Нет. Они специально "подготавливают" для этого нойджев: доводят их до того, что они начинают слепо ненавидеть всех людей. А потом любуются, как нам приходится убивать их... Кстати, ты - новенький, поэтому тебя выпустят на закуску на празднике через два дня.
- Я что, должен буду сражаться с нойджем голыми руками?
- Нет. Они отдадут тебе твоё оружие перед боем.
- Не боятся, что я убегу?
- После выдачи оружия нас держат под прицелами луков.
Рейв задумался. Нужно было бежать отсюда. План побега он придумал быстро: как только принесут оружие, забрать его и бежать. С замком камеры проблем не было: у Рейва остался нож в нарукавнике, скрытом под широким рукавом дорожной рубашки. Осталось уговорить остальных.
В день праздника заключённым достался куда более сытный завтрак, чем обычно: вместо жиденькой похлёбки из остатков ужина армии золотого города (армия была в этом же здании) им выдали куски вареного мяса и хлеб. На рудники, конечно же, никого не отправили.
Несмотря на то, что сокамерники быстро согласились бежать с ним, Рейв был не очень доволен: ему пришлось изменить планы. Он рассчитывал просто убежать из города, но его сокамерники на это не соглашались: им обязательно надо было разрушить эту темницу.
После завтрака к камерам спустился сам Ансиас.
- Сегодня у нас день тысячелетия города...
- Нам всё равно, что у вас там, - хмуро огрызнулся Джер.
- Ну, зачем же так грубо?- усмехнулся Ансиас. - Мы просто хотим, чтобы вы не разочаровали нас своим выступлением. Вы должны сделать всё отлично!
- Тебе надо, ты и делай, - Джер отвернулся от Ансиаса.
- Как хотите, - пожал плечами начальник тюрьмы, - но если ваше выступление нам не
понравится, то вам придётся ещё и отработать сегодняшнюю норму на рудниках.
Ансиас ушёл. Двое стражников вытащили стол с оружием и, оставив его в конце коридора под присмотром ключника, пошли за лучниками.
Из крайней камеры послышался шум драки. Ключник, как и рассчитывал Рейв, отправился посмотреть, что происходит. За пару секунд Рейв открыл ножом замок и бросил этот же нож в ключника. Тот даже вскрикнуть не успел: нож попал ему в горло.
Забрав ключи, Лин открыла остальные четыре камеры и побежала к столу с оружием. Рейв огляделся.
- Никого не забыли?
- Подожди, - Анна взяла ключи. - Тут, в соседнем коридоре, камера, где они держат маленьких детей. Там мой сын.
- Рейган, идёшь с ней, - Рейва без обсуждения признали командиром.
Со стороны входа послышался шум: пришли лучники.
Их ждали, притаившись у входа.
Рейв оглянулся. Они оказались в тупике. Это был последний этаж, небольшой коридор, где находился кабинет Ансиаса. Рейв вспомнил, что там была лестница, ведущая на крышу. Стражников оказалось больше, чем рассчитывали бунтующие, и им пришлось отступать. Стража преследовала их до последнего этажа, и теперь в узком коридорчике от полсотни охранников отбивалось человек десять, прикрывая трёх тяжело раненых и четверых детей.
На шум в коридор выглянул Ансиас и тут же влетел обратно. За ним в его кабинет ввалились бунтующие. Ансиас взвизгнул и выхватил саблю. Каждая складка жира его мелко дрожала. На него не обращали пока внимания. Рейган взобрался по лестнице и дёрнул дверь на крышу. Она оказалась заперта.
- Ключ! - кинулась Лин к Ансиасу. Тот взвизгнул и бросился к двери в кабинет, в которую уже ломились солдаты. Рейв поймал его на полдороги, поднял за ворот и хорошенько встряхнул. Сабля выпала у него из рук, с одежды посыпались украшения, вместе с ними вылетели какие-то мелкие вещички и связка ключей.
Ключи тут же передали Рейгану. Рейв поставил Ансиаса на пол, и тот сразу начал ползать по полу, собирая свои драгоценности. Но вот Рейгану удалось подобрать ключ и открыть выход наверх.
А дверь в кабинет дрожала от тяжелых ударов стражников. Наскоро привалив её столом Ансиаса, Рейв и Лин бросились наверх за остальными. В этот момент Ансиас, схватив саблю, с бешеным визгом кинулся на Рейва. Острый клинок легко проткнул мягкую плоть живота. Рейв, охнув, начал оседать вниз. Лин, обернувшись, мигом снесла голову Ансиасу и, поддерживая Рейва одной рукой, а другой прихватив голову начальника охраны, взлетела наверх. Дверь тут же забаррикадировали тяжелыми камнями, вытащенными из ближайшей стены, ограждавшей край крыши.
Лин, передав Рейва одному из мужчин, встала на край стены. Прохладный ветер овевал её лицо, внизу суетились поднятые по тревоге солдаты. Звук их голосов едва долетал до неё. Подняв голову Ансиаса над собой, она неожиданно громким голосом закричала:
- Смотрите все! Ансиас мёртв! Вслед за ним падёт и эта тюрьма, а потом и весь Руйх Ксакжио!
Внизу наступила тишина, зато наверху ликовали все... Все, кроме Рейва, кроме одной из бунтующих, которая падала, пронзённая насквозь попавшей ей в спину стрелой...
Рейв плохо понимал, что происходит вокруг него. После того, как завизжал Ансиас, он сильнее всего чувствовал острую боль в животе, отзывавшуюся болью во всём теле при любом движении. Он почти ничего не слышал, а предметы видел расплывчатыми, через кроваво-красную дымку. А когда вокруг замелькала золотая броня стражников, он уже потерял сознание. Очнулся Рейв уже в своей камере. Рана болела сильнее, но красный туман рассеялся, предметы и звуки стали чётче. Он огляделся. В камере, кроме него, была только Лин. Она плакала, сидя рядом с ним. Рейв тихо позвал её. Девушка перестала плакать:
- Ты очнулся?
- Что случилось? Почему мы опять в камере?
- Выбравшись на крышу, мы завалили вход, ведущий в кабинет Ансиаса, но забыли про второй выход на крышу, и солдаты схватили нас.
- Я предусмотрел и это, - морщась от боли, Рейв сдвинулся с того места, где лежал.
- Помнишь, я ненадолго возвращался в камеру? - попытался улыбнуться он, приподнимая тряпьё, на котором лежал. Под ним находилась боевая секира. - Спасайся.
Рейв застонал и потерял сознание. Меньше чем через час он умер.
С трудом понимая, что она делает, ничего не видя от слёз, Лин вытащила секиру и рубанула ей по ржавой решётке камеры.
По пути из тюрьмы Лин попалось немного стражников: почти все праздновали победу над бунтом, попутно оплакивая Ансиса и убитых солдат.
Взяв лошадь в армейской конюшне, Лин, сама не зная почему, направилась в сторону Чипула, хотя дом её находился совершенно в другой стороне, в Нэтэхе.
В Руйхе праздновали два месяца со дня последнего бунта, когда к западным воротам города, находившимся около самой тюрьмы, подъехал большой отряд, состоявший, в основном, из нойджей.
- Ч-чего вам н-адо? - заплетающимся языком спросил стражник. Он явно опустошил не одну бутылку вина. - Не видите, мы пра-азднуем.
- Я Алан Олот, вы убили моего сына. Я пришёл, чтобы забрать его тело, - выехал вперёд немолодой, но ещё крепкий человек.
- М-мы н-ничего тебе н-не д-дадим, ик, друг зверей!
- Тогда я вынесу ваши ворота и заберу его силой!
- П-попробуй!
Королева, задумчиво поправив волосы, присела на скамейку около памятника. Её спутник присел рядом и стал разглядывать памятник. Монумент изображал юношу лет двадцати, с не очень длинными волосами, в изорванной одежде. Одной рукой он зажимал рану на животе, другой опирался на боевую секиру. Эту же секиру придерживала девушка, одетая в доспехи поверх рваного платья. Во второй руке она держала человеческую голову. В этой девушке легко угадывалась королева, а юношу, по её словам, звали Рейв.
- Алан Олот нашёл хорошего мастера. Он похоже изобразил и меня, и Рейва, - Лин нервно потрогала узорную корону, узким обручем охватывавшую её лоб. - Уже почти три года ношу её, а всё никак не могу привыкнуть.
- А что случилось после того, как вы захватили Руйх? - спросил её спутник, летописец, записывающий историю Руйха.
- Сад виселиц превратили в кладбище. Погибшие во время бунта, в том числе и Рейв, похоронены там же. В старом городе, построенном из золота, никто не живёт. Все поселения теперь находятся к югу от старого города. Я стараюсь сделать так, чтобы Руйх развивался, как и все города. Но, конечно же, большую ставку мы делаем всё-таки на золотые украшения...
Восходящее солнце осветило памятник, и белый камень окрасился в красно-золотые цвета.