Когда Владу Спинозе было 12 лет, родители подарили ему Новый Год. Они сообщили ему об этом за ужином, пока мама проверяла почту, а отец разрывал рекламные упаковки на бутылке пива.
-Здорово. - Сказал Спиноза, насаживая на вилку сосиску. - У нас в прошлом году один мальчик выиграл Новый Год в лотерею. Он говорил, что было клево. - Правда, ничего путного о том, что же там такого было, тот рассказать не смог. Так, разводил руками и сопел.
-Ну, вот. - Сказала мама папе с укором. - А у нас в отделе одной девочке муж, между прочим, подарил 8-ое марта.
Отец хмыкнул и вскрыл бутылку.
-Тебя послушать, у твоих баб каждый день праздник. Да только, как приедешь тебя забирать, каждая выглядит, точно живет в гареме у падишаха, и сегодня опять не ее ночь.
На это мама обиделась и забрала лэптоп в спальню, смотреть бразильский сериал по мировой истории. А Спиноза доел и пошел спать.
-Не убивай его! - Услышал он, проходя мимо комнаты родителей. - Он твой сын!
-А я знаю. - Раздался в ответ уверенный голос Ивана Грозного.
На утро в школе Влад сидел за партой и тихонечко думал о том, что же такое ему подарили. Спиноза учился в платной школе, поэтому рекламы на доске было совсем мало, она не резала глаза. А голос у Мелиссы Фаридовны был негромким и приятным, и говорила она спокойно, размеренно. В общем, думать ему никто не мешал. Только вот, не знал он, чего и думать.
На первой же перемене Спиноза зажал в угол того самого пацана, которому повезло в прошлом году.
-Корнев, - спросил он. - Ну, расскажи ты мне, что там было-то на Новом году?
Маленький Корнев надулся и засопел.
-Что взять с дурака? - Влез тут же хулиган и выскочка Файзуллин. - Ему радость привалила, в лотерею выиграл, а сам не фига не помнит.
-Ага, выиграл. - Прогундел Сашка Сто-Китайцев, отрываясь на секунду от жратвы. - У него отец фрилансер в милиции. У них лотерея льготная.
Перемена завистливо зашумела.
-Там... - Открыл, наконец, рот Корнев. - Там зал большой был... И танцы...
-Дискотека? - Кивая, как человек знающий, спросил хулиган Файзуллин.
-Да нет, хороводы водили... - Прошептал Корнев и опять засопел, краснея.
-Хороводы. - Повторил Спиноза. И это называется праздник, подумал он.
Прозвенел звонок.
В глазах у Корнева стояли слезы.
-Я был зайчиком. - Сказал он, окончательно добивая Влада.
Дома мама увлеченно смотрела про Пушкина и жен декабристов, но это было для взрослых, и Владу серию смотреть не разрешили. Он только успел услышать, как какой-то Герцен сокрушался, что его не разбудили вовремя.
Но все это было не важно, потому что отец принес новенькую лицензию, и Спиноза целый час рассматривал ее. Там были печати, голограмма штрихового кода, все нужные логотипы и над всем этим - его имя и фамилия.
У меня будет Новый Год, думал он. Интересно, а что это такое?
31-го декабря отец отвез Влада к Площади Всех Концессий у здания городского совета. Входы на площадь были перекрыты, доброжелательные парни в милицейских куртках проверяли документы.
-У вас лицензия только на мальчика. - Сказал один из них отцу Спинозы. - Вам на площадь нельзя.
- Да вы не волнуйтесь. - Добавил второй. - Детей потом развезут по домам.
-Я знаю. - Смутился отец Влада. - Ну, ты там... Того... - Он похлопал сына по плечу и пошел в сторону стоянки.
Влад постоял, глядя ему вслед.
- Адрес не перепутай. - Крикнул отец обернувшись.
Влада пропустили за барьер, и он оказался на площади. Тут было гораздо холоднее, ветер гонял по земле маленькие снежные вихри. У здания горсовета был еще один барьер, но между Спинозой и барьером стояла довольно большая толпа. Над толпой покачивались плакаты и транспаранты, люди что-то кричали друг другу в мегафоны. Спиноза растерялся.
- Сюда! - Услышал он.
Спиноза обернулся и увидел в стороне несколько детей его возраста и помладше.
- Иди сюда! - Его звал низенький мальчик в очках. - Мы тоже на Новый год.
Спиноза захрумкал к ним по снегу.
- Ну, вот. - Улыбнулся ему очкарик, когда Влад приблизился. - А то стоял бы там...
-А что это? - Влад указал на толпу.
-Да демонстрация протеста, не видишь что ли? - Сказал толстый мальчик в шубе, поедающий плитку шоколада. - Не дают отпраздновать людям.
- А я слышал, как у них лицензию проверяли! - С торжеством в голосе крикнул мальчик в очках. - У них разрешение только до девяти вечера. Так что, ничего они нам не помешают.
Они постояли немного, помолчали. Послушали, как из рации стоявшего рядом милиционера доносились команды и мотивчики из известных реклам.
- А вы как сюда попали? - Спросил, наконец, Спиноза. - Мне родители подарок сделали.
-Первый раз что ли? - Презрительно спросил толстый мальчик.
Спиноза кивнул.
- Нищета. - Скривился тот. - А у меня, между прочим, даже дни рождения бывают.
- Как это? - Поразился Влад. - Ты же уже родился.
Тот хмыкнул.
- А я олимпиаду выиграл. - Сообщил мальчик с очками. - Политическую.
- Ух, ты, - Влад посмотрел на очкарика с уважением. - Ты, наверное, очень умный.
- Да. - Скромно ответил тот, а потом признался. - Хотя вопрос легкий попался. Реформы начала века. Перераспределение благ, справедливое распределение радостей, приватизация праздников. Пис оф кейк.
- А-а. - Протянул Спиноза, который историей никогда не интересовался.
Ветер донес до них со стороны здания горсовета перезвон колокольчиков.
- Время уже почти девять. - С неудовольствием заметил толстый мальчик. - Черт те чё.
Тут Спинозе пришла в голову идея.
- А пойдемте к демонстрантам. - Предложил он. - Интересно же.
- Пойдем. - Согласился очкарик.
Толстый хмыкнул с сомнением, но поплелся за ними. Следом потянулись и остальные дети.
Вблизи толпа теряла единство, пестрела разнообразием. Тут были профессиональные либералы и платные штрейкбрехеры, покрытые шрамами ветераны уличной демократии и просто случайные прохожие, решившие погреться людским теплом. А еще там были явные рабочие неумственного труда и студенты с гербами престижных вузов на шарфах, добрый десяток ветеранов-инвалидов неопределенных войн и несколько воздушных старушек, похожих на мутировавших андерсоновских эльфов.
- Надо же, настоящий протест. - С восторгом проговорил очкастый мальчик, глядя на транспарант, где над эмблемой "Интеля" было написано: "Счастья для всех и дешево".
- А мой папа говорит, - Поучительно произнес толстяк, шурша фольгой. - Что в демонстранты идут те, кому зад прикрыть нечем.
Что-то непонятное (возможно генетическая классовая ненависть) шевельнулось в Спинозе, но, не найдя поддержки в сознании, ушло. И он только подумал, что если в классе у него есть Сто-Китайцев, то этот толстяк жрет, наверное, за добрую тысячу.
- Между прочим, - Раздался усиленный мегафоном голос - Время уже три минуты десятого. Вам, братцы, расходится пора.
Толпа неопределенно и недовольно зашумела.
- А мы не пойдем! - Выкрикнул откуда-то из ее недр бодрый стариковский голос.
- Точно! - Закричали со всех сторон, и тут все задвигалось, ребят потащило вперед. - Не сдвинемся с места! Насмерть стоять будем!
- Эх вы, - Корил мегафон. - Детишкам праздник портите.
- А мы тоже, может быть, хотим праздновать! - Выдали из толпы.
- Дело ваше. - Мегафон щелкнул, отключаясь.
Спиноза возбужденно завертелся, но очкарика и толстого рядом не было. Вместо этого вокруг рядом оказались эльфийские старушки и масса больших незнакомых людей со свернутыми знаменами.
- Вижу я, Эдвардович, - Услышал он откуда-то сбоку. - Ты в гору идешь, обстраиваешься. Нашивки на одежде, вишь.
- Да не. - Ответил мужчина возле Влада. - У нас контрактик с "Немирофф". Они нам талоны на питание и скидки, а мы, вот, логотипы на одежде носим, да перед едой вместо молитвы корпоративные слоганы говорим.
- И то прибыль. - Согласно кивнула одна из старушек.
Внезапно пробибикала первая строка государственного гимна, и из переулка выскочил разноцветный автобус, разбрызгивая снег, остановился перед толпой. Люди чуть заметно подались назад.
- Ух ты, - Поразился кто-то. - Вот это оперативность.
- Новые спонсоры. - Сказал уверенно тот самый Эдвардович.
Толпа загудела, словно где-то глубоко на дне океана спустили воду в туалете.
Спиноза попытался пробиться вперед, пробился на пару метров и застрял у группы студентов.
- Посмотри. - Весело сказала приятелю юная девушка в кроличьей шубке, показывая на выпрыгивающих из автобуса милиционеров. - Даже каски у них сделаны в форме эмблемы "Тойоты".
- Дизайнерская работа. - Согласился парень.
- Эй, вы! - Крикнули сзади. - Мы тут восторгаемся или протестуем?
Милиционеры строились в шеренгу, поднимали пластиковые щиты, подгоняли ремешки на "Тойотовских" шлемах. Один из них поднял мегафон.
- Уважаемые нарушители общественного порядка. - Откашлявшись, начал он. - Прежде, чем мы приступим к разгону вашей незаконной демонстрации, прослушайте несколько важных сообщений. - Милицейский чин вытащил из кармашка на бронежилете наладонник, ткнул в него пальцем и старательно прочитал. - Газовая маска ПиДжиЭм-42Эф защитит вас от большинства конвенционального химического оружия, с которым вы столкнетесь на улице...
- Вот, что значит, государственная структура! - Крикнули из толпы возмущенно. - Могли бы ведь, и подвезти сюда, устроить продажу.
- Да, - Горестно покивала одна из пожилых эльфиек. - Ничего-то у нас не меняется.
- Даешь протест! - Заорали студенты, и толпа поддержала криками, перекрывая мегафон. - Праздник для всех! Всенародный Новый Год!
Толпа задвигалась по площади, бесформенная, как желе. В милицию полетели банки из-под пива, какой-то мусор. Кто-то запел "Варшавянку", кто-то развернул красное знамя с серпом, молотом и логотипом "Тошибы".
Спиноза попытался протиснуться наружу, вырваться из толпы, но течение понесло его в сторону барьера, к рекламным милицейским щитам. Его швыряло на людей, било об рукоятки транспарантов. Один раз он даже столкнулся с очкастым мальчиком, давно потерявшим свои очки, но радостно кричавшим про то, что это совсем, как в книжках по революции. Совсем рядом захлопали выстрелы, и над толпой взвились дымные линии - милиция стреляла газовыми патронами.
- И еще одно заботливое напоминание от "Дженерал Электрик Вэпонс Дивижн" - Перекрыл толпу мегафонный голос милицейского чина. - Газовая маска...
- Долой! - Заорали в толпе, и тут демонстранты сшиблись с щитовиками в погонах, и началась самая настоящая битва, как в маминой серии про Куликовскую битву, когда князь Дмитрий узнает в поверженном Мамае переодетую сестру, с которой его разлучили в детстве.
В какой-то момент течение толпы забросило Спинозу к самому барьеру. Он увидел растерянного охранника у турникета, увидел желанную лестницу к желанной двери, из-за которой слышалась бодрая и веселая музыка. Там был его Новый Год! Новый Год, которого он сейчас может лишиться!
- Мне туда! - Заорал Спиноза, работая локтями, как одержимая демоном сенокосилка, пытаясь вырваться из трясины тел, тащившей его обратно, на площадь. - У меня лицензия есть! - Он рванул из кармана заветный листок, развернул его перед лицом охранника. Тот растерянно пробежался глазами по печатям и гербам и чисто автоматически разблокировал турникет.
Всего на секунду, но и этого было достаточно.
Толпа могучею волною вознесла Влада Спинозу по ступеням и, ударившись отдельными своими членами о стены и двери, забросила его внутрь.
Первое, что Спиноза увидел на Новом Году - гигантскую люстру над огромным залом. Люстра была невероятно большой - как целый дом - и она полыхала тысячей огней, переливалась и сверкала. Влад остановился, зачарованный. Потом он увидел бородатого дядьку в синем халате до пят и с посохом, и замерших с открытыми ртами зайчиков, белочек, черепашек-ниндзя и чебурашек, которые стояли вокруг елки, взявшись за руки.
Да, елка.
Она доставала почти до потолка, до самой люстры. На ней были игрушки и гирлянды и многое другое, до жути знакомое Валду, хотя он был уверен, что ничего подобного он в своей жизни не видел. И в это мгновенье Спиноза испытал необъяснимую, невероятную и незабываемую радость. Он понял, что миг этот он запомнит навсегда. И понял, что никогда не сможет объяснить его другим.
Но в следующую секунду толпа ворвалась в зал, и какой-то идиот пульнул в люстру газовой гранатой. Стеклянная шрапнель проредила елку, точно гренадеров Наполеона на Бородинском поле. Мужик в синем халате получил костылем по лицу, а зайчики, белочки и чебурашки-ниндзя закричали и брызнули в разные стороны. Где-то рядом толстый мальчик орал, что ему еще должны дать подарок. Бабушки-эльфийки выли, как пикирующие валькирии, и над всем этим играла музыка, и мелькали в воздухе бумажные снежинки.
Тут что-то ударило Спинозу по затылку, и он упал лицом в искусственный снег, без сознания, но совершенно счастливый.