Аннотация: Там, в Чертогах, после последнего шага вниз Высокий предстал перед Намо. И он не думал о том, кого может встретить там...
- Что ж, еще один из проклятого рода... - Владыка Судеб поднял усталый взгляд на стоящего перед ним нолдо. А ведь почти не изменился с тех, казалось, ставших дымкой, дней - высокий, хорошо сложенный, рыжий.... Только правый рукав оканчивается пустотой, а в глазах навсегда осталось что-то, чего не могло быть в Амане. - И ради чего вы сражались, Нэльяфинвэ Майтимо, ради чего?
- Ради того, что потеряли, - а голос тверд и прям, не проиграл, нет, остановился. - Ради хрупкого счастья, разрушенного собственными, - Феанарион горько усмехнулся, - руками.
- Счастья?
- Счастья, Намо Норофантур, счастья. Оно пахло жасмином и апельсинами, оно было подобно хрупкой ветке цветущей по весне яблони и мозаике из цветного стекла. И носило три имени - Тинвэль, Руско, Эленнис. Я сам его разбил, сам разрушил. Но за годы боли и проклятья одна цена - четыре сотни лет. Четыре сотни лет простого... счастья.
Тут Намо вспомнил - другой, даже более зеленый, взгляд из-под других, не менее рыжих, прядей. Стремительный, гордый и верный - себе, лорду и своим идеалам. Как он назвал себя.... Руско из Гаваней, Руско из народа Эарендила. А потом попросил - странное и удивительное, но отказать fea Владыка не мог.
- Расскажи мне о том... счастье, Майтимо, - он опустил торжественное отцовское имя, помня, что из всех Феанариони лишь пятый предпочитал его материнскому.
Высокий опустил глаза. Будто вспоминая, пытаясь вспомнить и описать. Лишь потом заговорил, и в его серо-зеленом взгляде читались тоска... и любовь.
- Она... она была почти ребенком. Помню, спросил: "Сколько тебе лет?" Ответила: "Шестьдесят пять с половиной". Удивился, просил прощения за вопрос - как же ей должно было быть страшно! Грустно улыбнулась: "Я свою юность подарила Исходу". Страшные слова, но она жила ими. Даже когда наступил мир - в уголках улыбки осталось отчаяние, а под сияющими глазами навсегда залегли легкие тени. Мы посадили жасмин под ее окном, она любила жасмин. Я, Макалаурэ и она. Точнее - сажали они, а я руководил, -Майтимо улыбнулся, открыто, как-то очень... по-амански, - он потом цвел каждую весну. А Кано дарил ей венки - из веток молодых сосен Аглона и луговых трав Врат. Они удивительно шли ей - рыжие волосы, зеленые глаза и темная зелень венка. А я не мог.... Помню: был на охоте, весной, вижу - цветет дикая яблоня, белые цветы усыпали тонкие ветки. Остановился, обломал одну - привез ей. Улыбалась - открыто, как ребенок, навсегда запомнил ту ее улыбку. А потом я привез ей бельчонка - маленького, рыжего, как она. Жил с ней, в их Палатах, его дети любили, когда родились. Помню ее глаза - то сияющие, то испуганные... Помню, как она танцевала - я учил ее - искра, взлетевшая вверх, стремящаяся жить, только сейчас, только в этот миг, чтобы потом погаснуть. А еще ее голос и руки... жалел, бывает, что ушла в Исход, ей у Эсте учиться, равных бы не было. Только двое могли отогнать... - он осекся, - То. Она и Макалаурэ. Знаю, что потом ждала, как amme. А я недостойный сын, и недостойный муж - не вернулся. И не вернусь. Ведь так, Владыка Судеб? - горько усмехнулся. - Тобой же навсегда проклят.
А Намо слушал - перед его глазами вставали картины навсегда ушедших дней. И жасмин, растущий у каменных стен, и протянутая выбежавшей встречать вернувшихся с охоты ветка цветущей яблони, и пушистый бельчонок в изящных руках целительницы, и... одинокая дева в черном у края моря, пытавшаяся что-то доказать леди Гаваней. Майтимо не сказал того, но Владыка Судеб помнил - с чужих слов...
- Проклят, ты прав. Но ты вернешься. Меня попросили отдать тебе чужой шанс, - а его глазах страх.
- Кто?
- Ты называл имя, - во взгляде отражаются догадки, побелевшие губы еле слышно шепчут: - Тинвэ?
Просивший выходит из тени - низко опустив голову, так, чтобы пряди волос упали на лицо. Высокий, тонкий в кости, с более мягкими, чем у Феанариона, чертами лица.... Но похож - до безумия. Тот же оттенок волос, почти такое же телосложение.... Будто тень. Сын.
- Руско?!
- Aiya, atarinya, - юноша резко поднял голову, а взгляд уверенный, горящий внутренним огнем. Сила твоя, внук Феанаро, может и больше будет, чем у его сыновей. Только ты ее скрываешь, почти ребенок. - Мне нечего делать в Амане. Та, которой я желал счастья, selernya, его нашла, я знаю. Мой Лорд, - он усмехнулся, видя, как помрачнел взгляд Майтимо, - своей цели достиг, моя Леди получила бессмертие и вечность Валинора. А для остальных я буду немым укором - как это, сын Феанариона, принц Дома Пламени... и Верных тех, кого вы сами называли "похитителями Камня"! А хуже будет кому - amme. Пойми, atarinya, для нее... для нее я навсегда остался тобой. И во мне она видела тебя - она же любила, до безумия, вечно-Верная, а ты забыл. Пусть будет счастлива, пусть дождется - что ей я? Тем более, если я выйду, а ты - нет. Так и останусь тенью - не Руско, сын Гаваней, Верный Эарендила, нет.... Руско, сын Майтимо. И не более того. Будь счастлив, atarinya, - юноша усмехнулся, - и namarie до Арды Исцеленной!
- РУСКО! - хотел броситься, остановить, но все равно не смог бы. Юноша будто растаял в сером мареве Чертогов. Навсегда ушел, чтобы уже не вернуться.
А Майтимо вдруг резко закричал от пронзившей все боли, глаза заволокло туманом, сквозь него он слышал голос Владыки Судеб, где разобрал лишь одну фразу: - И музыка мира была в каждом взмахе ресниц...
А потом почувствовал - лежит на траве. И солнце сияет, сквозь закрытые веки его видно. А по щекам текут слезы - и не могут остановиться. Даже не смотря на оглушающую песню мира, о которой даже забыть успел.
- Майтимо! - ее голос, melde.... Она тоже плачет, но от счастья. Дождалась, Верная, дождалась...
Феанарион открыл глаза - она склонилась над ним, невысокая рыжеволосая нолдэ в черном с серебром платье.
- Тинвэ, melde... наш сын... он... - осекся, заметив ее непонимающий и удивленный взгляд, - он не вернется. Он свою жизнь отдал - за меня.
"Недостойного отца и мужа".
Нэльяфинвэ Майтимо Руссандол сидел за столом в своем доме, расположенном на окраине Тирионе среди цветущего яблоневого сада. Неожиданно нолдо почувствовал чей-то взгляд и резко оглянулся - на пороге двери в сад сидел маленький рыжий лисенок. Он бесшумно встал, подошел к Феанариону и потерся ему об ногу.
Эльда улыбнулся и тихо произнес всего одно слово:
- Руско.
Пояснения:
Тинвэль (Тинвэ), дочь Сильмара, - нолдорская целительница, возлюбленная Майтимо и мать его двоих детей (сына Руско и дочери Эленнис).
Руско - сын Майтимо, принес клятву верности Эарендилу, погиб во время нападения на Гавани Сириона.