Аннотация: Это часть романа "Хроники Альвиады". Возможно, войдет как вставка в роман. Или станет самостоятельной повестью. Здесь выложено начало.
Что за конь... тронуть плеткой такого нельзя
Что за сабля - как гордая птица.
Но тускнеет булат и грустят острия,
Хан, пора бы им крови напиться.
Стонет степь под копытами сотен коней,
И сигнальный огонь над курганом дрожит.
Это значит - Хакан собирает людей,
Это значит, что вновь Закавказье горит,
Наступает весна, но уже не для вас,
Потому что пришел исповедаться час.
Вам бы сына родить, да уже не успеть,
Потому что на юг снова двинулась степь.
Что за дети - сынки молодец к молодцу!
Хан, я их посылаю с тобою.
У порога мужчинам сидеть не к лицу,
Пусть с добычей вернутся из боя,
Вновь войска собирает проклятый араб
И из ссылки тревожно зовет Масламу.
Это значит, что мы взяли Баб-эль-Абваб,
Это значит, что вновь Закавказье в дыму.
Наступает весна, но уже не для вас,
Потому что пришел исповедаться час.
Вам бы сына родить, да уже не успеть,
Потому что на юг снова двинулась степь.
Вот не дело, сосед, - внука в бой не пускать,
Пусть он зелен, да смотрит героем.
К крови надобно с детства щенков приучать, -
Пусть пойдет и отведает крови.
В десять лет не сражаться не вижу причин,
Лучше вспомни как мы начинали:
Если мало в роду оставалось мужчин
Мы с тобою и в восемь сражались.
Горский князь нам без боя проходы отдал,
Над пожарами сыто кричит воронье.
Это значит, что пали Дербент и Дарьял,
Значит, снова Тбилиси возьмем на копье.
Наступает весна, только не для меня,
Ведь теперь для меня мать сырая Земля.
Мать сырая Земля все сумеет простить,
За меня сыновья будут Хану служить.
Что за конь,... тронуть плеткой такого нельзя...
Андрей Ивченко.
Когда менестрель берет в руки клинок -
Лютня сгорает в огне.
Тэм.
Пролог.
Говорят, я - тот, кто всегда понимал людей больше, чем любой из моих соплеменников. Это слова многих, и они даже могут быть правдой. Но и мне трудно вот так сразу охватить всё, что отличает наши расы.
Иногда мне кажется, что мы и они схожи слишком во многом - как листья разных деревьев одной породы, а иногда - что различий больше, чем звезд на небе. Пожалуй, вернее будет сказать так: их было больше. И главное из них - вовсе не малочисленность нашего народа, как кажется многим, даже лучшим представителям расы людей. Во всяком случае, у племени альвов от сотворения мира было три незыблемых принципа:
'Альв не может убить альва, если это не случайность на турнире.'
'Брат ни при каких обстоятельствах не может убить брата. Ни в коем случае нельзя пролить кровь близкого родича. Этот грех несмываем ничем и неискупим вовеки веков.'
'Целитель не может поднять оружие.'
Так было во времена моего детства. Но настал час, когда всё изменилось.
Часть первая.
Но ад стал союзником рая в ту ночь
Против тебя одного...
'Ария'.
Глава первая.
1
- Ир! Ир, проснись! - яростный крик вырывает из мирного ночного сна. И этот крик боевым горном сопровождал последний миг жизни отца, когда тот полуодетым бешено отбивался от наседающих врагов - трое у подножия лестницы, еще десятка четыре - в зале внизу. И несколько уже бездыханных - у ног бьющегося в одиночку воина. Враги в зале, враги за стенами родного дома, ставшего ловушкой, враги в городе. И - ни шагу назад, потому что позади - та, кого ты обязан защитить! Ценой жизни, ценой чести целителя, ценой всех обетов Богини. Отец был один. Да, он - целитель. Но, защищая так и не сумевшую поднять оружие мать - стал воином. Героем.
Сон, явь, безумие? Такого не может быть в реальности, почему нельзя проснуться, это сон, сон!
- Ир, проснись! Беги!
Уже просыпаясь, двенадцатилетний Ир, ученик столичного Ордена Целителей, успел почувствовать гибель отца, еще не разорвавшего ментальную связь с сыном. Меч в сердце... темнота...отчаяние, безмолвие... всё, ничего больше нет... и никого.
А в следующее мгновение в сознание уже ворвался, затопляя всё остальное, предсмертный крик матери!
- Ир! - оказывается, трясли и наяву - здесь, рядом. Ошалевшее, бледнее зимнего неба лицо Тэйкора - лучшего друга, почти брата. - Ир, быстрее!
- Что происходит?! - Какое 'что происходит?', если отец... Нет!!! Ир оледенел, сознание просто не пропустило эту мысль.
- Ир, ты меня слышишь? Альвхейм захвачен, враги в городе! На окраинах уже почти всех перебили!
Ир не спросил, откуда это известно другу. Тэйкор, несмотря на его тринадцать лет - один из лучших телепатов Ордена. Ир не спросил бы - даже если б поверил. Но всё это - бред. Потому что ничем, кроме бреда, быть не может!
- Какие враги, Тэйкор, ты что? - Надо проснуться! Просто проснуться. Потому что в реальности нет даже войны, откуда здесь взяться врагам? - Великаны не умеют левитировать, Тэйкор.
Видение из сна рисует не только великанов. Альвов. А этого не может быть нигде и никогда. Первый постулат Богини: альвы не убивают альвов. Лишить жизни соплеменника вне турнира - почти братоубийство. А убийство брата - величайший грех против Богини, вечная гибель души, вечное проклятие среди живущих. Не будет Альвиада носить пролившего родную кровь!
Ир не понимал, что бормочет это вслух, пока не услышал злой, язвительный смех Тэйкора:
- Не будет носить, как же! Кэдзорана носит и - ничего. А он нас всех с удовольствием прирежет. Не только братьев и сестер, но и отца до кучи.
- Кэдзоран? Твой лишенный престола брат?
- Да. И его сторонники. Одевайся. Вот так, быстрее!
- Но... разве их так много?
- Больше, чем нам говорили... - горько усмехнулся Тэйкор.
- И он пришел... - мысли Ира разбегались, цепляясь за вопросы... за то, что отделяет от тьмы в глазах отца и крика матери! - Тэйкор, моих родителей убили! - вырвалось у него, и горе, прорывая плотину, темной волной ринулось затоплять разум...
- Знаю, - непривычно тихо ответил Тэйкор и тут же прикрикнул:
- Не смей!
Иримира впервые в жизни тряхнули за плечи так яростно.
- Потом, Ир, потом. Враги в городе, нужно уходить!
Полные паники ментальные крики, разом наполнившие Орден, вернули рассудок окончательно.
- Нужно вывести всех! Где взрослые?
- Догадайся! - сухо и зло рассмеялся Тэйкор. - Разбежались - ибо проснулись еще раньше меня. Все, начиная с короля и заканчивая Магистрами. Вперед!
- Но... - на бегу пробормотал Иримир. - А... мы?!
- А учеников новых наберут! Потом!
- Но...
- За нас отомстят, не бойся! Баллады сложат.
- Но ты... ты же - принц!
- Ага. Двадцать второй по счету... из признанных.
Едва оказавшись в коридоре, Иримир понял, что из всех учеников Ордена только Тэйкор не потерял головы. А еще мальчик понял, что ничего уже не понимает. Горе режет разум и память, мешает хоть как-то осознать реальность. Всё, на что еще годен еле дышащий от боли Иримир - это покорно следовать за отдающим распоряжения Тэйкором. И первым их выполнять.
Другие, увы, не годятся и на это. Целители-пацифисты - тихие, застенчивые мальчишки и девчонки. Для них мир тоже перевернулся, и это парализовало их волю. А ждать, пока они придут в себя, враги не дадут!
Да, враги. В город вошли враги. Бок о бок с великанами - соплеменники Иримира, альвы. Их ведет сын короля. Эти альвы убивают и грабят своих соплеменников вопреки Богине, почти приравнявшей это преступление к братоубийству. Альвы убивают альвов, а такого не бывает, потому что быть не может...
Вдобавок, взрослые бросили детей в захваченном врагами городе одних. На смерть!
- Тэйкор, они все сбежали?
- Нет. Некоторые честно погибли. Но наш Вальзи удрал!
Вальзи? Магистр Вальзет? Еще вчера такая фамильярность поразила бы Иримира. А сейчас даже не зацепила. Думать о тех, кто 'честно погиб' он тоже не мог. Как и об их количестве.
Когда их разношерстную толпу всё же удалось вывести вниз - во двор Ордена как раз въезжали вражеские конники.