Рыбалка В. И. город Азов 2017 год.

Часть первая

Иван да Ксеня

Иван зашёл в бухгалтерию. Из-за стола поднялась девушка. Он почувствовал, как сердце вздрогнуло, и кровь прилила к лицу. Взгляд упёрся в неё. Не было никаких сил отвести глаза, спрятаться. Оторопел. Подумал: "Вид у меня смешной".

Девушка, привлечённая его вниманием, спросила:

- Вам кого?

Мысли у Ивана смешались, и, чтобы не казаться смешным, спросил:

- Извините, как вас зовут?

Она улыбнулась потаённой улыбкой, уголками губ и смешинкой в глазах, ответила:

- Ксеня.

Иван, продолжая падать в своих глазах, соврал:

- А... Ксеня, вас мне и надо. Я приехал с квартальным отчётом.

Ксеня поняла, что он "прилип" к ней. Она изобразила на лице серьёзную мину:

- Тогда Вам к главбуху, - увидев, что он расстроился, сразу добавила - если будут вопросы по заработной плате, подходите ко мне.

Легко, с гордо поднятой головой, победительницей, зашагала в другую комнату.

Иван потёр себя за мочки ушей, привёл мысли в порядок и, настроившись на рабочий лад, отправился к главбуху.

Квартальный отчёт бухгалтерия приняла. Иван подошёл к Ксении, поинтересовался, чем она занята вечерами. Девушка ответила:

- Занимаюсь в клубе пением и помогаю маме по хозяйству.

Разговор не задался. Иван попрощался, вышел на улицу.

Среди молодых не раз возникали споры о любви с первого взгляда. Те, кто отстаивал мнение, что такое бывает, приводили примеры из жизни исторических личностей. Иван, вспоминая рассуждения своих друзей о любви, продолжал осмысливать первую встречу с Ксеней.

Разум ему говорил: "Да, брось об этом думать, такого не бывает". Но впечатление, которое произвела на него Ксеня, продолжало волновать. В мыслях повторялась одна и та же картина: из-за стола поднимается девушка, идёт к нему навстречу. Она высокая, стройная, с чуть-чуть запрокинутой головой. Глаза, сияющие тёмно-карие, а в уголках губ прячется тонкая улыбка.

- Интересная девушка - подумал Иван - она меня затронула.

И вдруг его мгновенно поразило озарение: он понял, ощутил всем сердцем, что Ксеня - единственная возлюбленная, с которой он создаст семью, и они пройдут свой путь по жизни рука об руку, защищая и помогая друг другу. Да, это ОНА - его ЕДИНСТВЕННАЯ!!!

Ксеня подумала:

"Иван заинтересовался мной. Такой весёлый, молодой и уже управляющий конторой. Он, кажется, ниже меня ростом. Подружки засмеют. Надо отказаться от встречи".

На следующий день Ксеня пришла на работу со смутным чувством ожидания.

- Никого я не жду, - пыталась успокоить сама себя - просто это девичья хандра от ненужных знакомств и примитивных ухаживаний. На горизонте нет ни одного, с кем мне интересно. От этого, кажется, что я одинока и засиделась в девках.

В конце рабочего дня появился Иван. Он одет по рабочему: в комбинезоне, на голове - шлем и большие пылезащитные очки. Сердце Ксени забилось от волнения.

- Так вот откуда было чувство ожидания...., - призналась себе.

Иван поздоровался.

- Ксеня, если Вы не против, то доставлю Вас домой в Новостроенку с ветерком -

- Я не одна, со мной односельчанин Николай -

- Что ж, мотоцикл с люлькой - места хватит.

Доехали быстро, Николай, распрощавшись, ушел, а Иван не собирался уходить.

- Можно, я посмотрю, как ты живёшь?

Вышли родители Ксени. Им было любопытно посмотреть, кто же привёз их дочь на мотоцикле. Ксеня была не одна в семье - у неё четверо старших братьев. Все рослые, крепкие ребята. Они познакомились с Иваном. Братья дали ему положительную оценку.

Иван всё чаще и чаще стал захаживать в бухгалтерию. На каждый праздник приносил подарки не только Ксене, но и сослуживцам. Подружился с родителями Ксени, привозил им из города всё необходимое в хозяйстве.

Вниманием к самой Ксене и к её окружению Иван вытеснил парней, которые пытались ухаживать и претендовать на её руку и сердце. Постепенно оборона, которую заняла Ксеня, была сломлена и сердце - крепость завоёвана. Они поженились. Через год у них родился первенец - сын. Шёл суровый 1937 год. Главного инженера конторы, которой руководил Иван, арестовали по подозрению в антигосударственной антинародной деятельности. Райком ВКП (б) и сотрудники НКВД предложили исключить его из комсомола и вынести общественное осуждение. В это время Иван был комсомольцем и членом Обкома комсомола Ростовской области. Он хорошо знал своего главного инженера и был уверен в его невиновности. Поэтому решил вместе с коллективом не исключать его из рядов ВЛКСМ.

Реакция партийных органов и НКВД последовала незамедлительно. Ивана арестовали за превышение должностных полномочий и неподчинение властям. Отправили в тюрьму Таганрога. В это время они с Ксеней ожидали рождения второго ребёнка.

Ксеня оставила первенца у родителей, а сама отправилась в Таганрог выручать мужа.

Был суд. Ивана приговорили к 1,5 годам тюремного заключения и перевели в Ростовскую тюрьму. Ксеня отправилась вслед за мужем с твёрдым намерением добиться отмены решения суда. Ей говорили: "Куда вы прётесь? Это решение суда объективно, и не в Ваших силах что-либо изменить".

Однако Ксеня добилась пересмотра дела, и областной суд освободил Ивана.

При встрече жена спросила:

- Скажи, Ваня, как получилось, что, не совершив преступления, ты попал в тюрьму?

- Как руководитель, я несу полную ответственность за подчинённых. Я знал, что инженер невиновен, не мог промолчать, отсидеться в стороне.

Вся дальнейшая жизнь показала, что настоящая любовь Ивана и Ксени успешно прошла все тяжёлые испытания на прочность.

Часть вторая.

Ксеня.

Глава 1.

Война застала нас в Морозовске. С первых дней Иван ушёл на фронт. Утром добровольцев увозили в Ростовское артиллерийское училище. Он заскочил на минутку попрощаться. Я смотрела в его глаза, хотела найти в них подтверждение, затаённой мысли, что известие о войне просто слух, который Ваня сейчас развеет. Старалась не думать о трагедии, которая так неожиданно настигла нас всех. Ваня смотрел тревожно. Наши мальчики почувствовали серьёзность момента. Они уцепились за мои ноги, боялись, что сейчас мама взмахнёт руками и улетит вместе с папой на эту войну. Прощаясь, обнялись. Моё сердце заныло. Прижалась к нему, почувствовала тепло и запах его тела, витающий вокруг нас. Прощальные секунды истекли. Оттолкнула Ваню и незнакомым мне голосом прохрипела:

"Иди, Ваня, береги себя!"

По лицу Вани пробежала тень, его, всегда сияющие, глаза расширились, потемнели. Заглянув испугалась, в них отразилась боль и судьба жизни человеческой. Ваня быстро развернулся и уже был в кузове автомобиля, а я продолжала слышать:

"Ксеня, береги себя и наших мальчиков". Слова его долго звучали, будто молотком кто-то вбивал их в мою голову. Автомобиль сорвался с места и, набрав скорость, скрылся за бугром. Поднятая им пыль на дороге медленно оседала. Было утро. Бледные лучи солнца осветили восточную часть неба. Западная - темна и непроницаема. "Недобрый день наступил" - подумала я. Небо разделило мир пополам, на добро и зло.

Тяжесть отпустила моё тело, её место заняла опустошённость. Я вошла в дом, он мне показался пустым, угрожающим. Чувства расставания с мужем притомили, упала на кровать, старалась не расплакаться. Жалость сдавила грудь, комком подступила к горлу. Мои мальчики прижались ко мне, затихли. Подумала: "Довоенная жизнь закончилась, надо быть готовой ко всему".

В первый поток эвакуации - не попали. Заболела. В детстве болела ревматизмом, он дал осложнение на сердце. Немцы неожиданно заняли Морозовск, наши быстро его отбили. Собрала всё необходимое, получилось два чемодана и двое мальчиков на руках, старшему 5 лет, младшему -3 года.

Притащилась на железнодорожную станцию. Людей много. Под парами стоит паровоз с вагонами под госпиталь. Пошла к коменданту, настроилась на тяжёлый разговор. Моё состояние и вид были такие, что очередь расступилась, я вошла к коменданту. Молча положила документы на стол. Он проверил, потащил меня на перрон. Схватил чемоданы, а я мальчиков, втолкнул нас в последний вагон - теплушку. Дверь вагона за нами захлопнулась. Паровоз дал прощальный гудок, медленно отвалил от станции. Силы покинули меня, теряя сознание, повалилась на пол.

Очнулась. Лежу в тёмном углу на чемоданах. Рядом стоит пожилая женщина.

- Очнулась, дочка? - кивнула, - где мои мальчики? -

- Вон они, топят буржуйку -

Вокруг печки разместились женщины с детьми. Мальчики суетятся, подбрасывают щепки в топку.

И вот мы в Северном Казахстане, здесь зима. Переодела мальчиков в тёплые пальто, выгрузились. На станции объяснили, как добраться до села, в котором придётся жить. Вышли в чистое поле. Дорогу замело, сильный ветер наметает сугробы, колючий сухой снег обжигает открытые части тела. Приказала мальчикам крепко держаться за полы моего пальто, сама тащу два чемодана. Догоняет возница, усадил нас в сани. Лошадка бойко бежит по целине, а вокруг такие просторы, каких нет даже у нас на Дону. Я рассказала вознице кто мы, откуда и куда стремимся. Он подвёз к селу, сказал:

"Прости, дочка, но это самая короткая дорога до твоего села. Пусть тебя и твоих деток оберегают ваши боги".

Последние слова возницы меня взволновали. Как только началась война, меня не покидает ощущение, что я, незнакомыми силами разделена на две половинки. Одна - живёт по-прежнему, делает всё, что необходимо, о чём-то думает, что-то планирует, чего-то желает. Другая половина за мной внимательно наблюдает и когда приходит время действовать, действует решительно, успешно. Это меня пугает и одновременно радует.

Подошли к селу, оно рядом, но увидели водную преграду. Быстрый водный поток не замёрз. Это речка Шиманайка, которая почти по кругу отделяет село от нас. Моста поблизости нет. Я уселась на чемодан, мальчики прижались ко мне, притихли. Так вот почему возница извинялся!! Преодолеть вброд зимой быструю речку, раздевшись, для местных жителей - пустяк. Да и передвигаются они все на лошадях. Но как быть нам? Почему-то вспомнила разрушительную бомбёжку в Морозовске. Что тогда произошло со мной? Почему удалось спасти мальчиков и самой уцелеть? Надо сейчас вспомнить и воспроизвести то состояние, в котором тогда находилась. Вспомнила!! Тогда я находилась в состоянии отрешённости. Мне необходимо было спасти моих мальчиков от разрывающихся бомб, которые несли им погибель. Забыла о собственном страхе, о собственной безопасности, думала только о том, что надо сделать в первую очередь. Всё, что творилось, было рядом, и я была там. Разрывы бомб слились в оглушительный рёв.

Земля затряслась под ногами, заколебалась, загорелась. Ощутила запах гари и чада. Время остановилось. Я превратилась в само действие. Бросилась к мальчикам - они на улице. Не бежала, а как будто плыла над землёй. Ещё немного и ударная волна сдует, смешает и унесёт нас вместе с поднимающимися языками пламени, клубами дыма, летящими комьями земли. Видела, чувствовала, что творится вокруг, но как будто это было не со мной. Схватила мальчиков и на скорости, на какую не была способна в обычном состоянии, перелетела широкую улицу, очутилась в домике. Набросала на железную кровать все вещи, которые были в доме, уложила на пол под кровать мальчиков, накрыла их матрацами, сама легла рядом. Вот тогда мои мальчики завыли, что они, не крещённые в церкви, и, по рассказам соседских мальчишек, их обязательно убьёт немецкая бомба. От близких разрывов бомб, домик наш, лёгкий, турлучный скрипел, кряхтел, осколки насквозь прошивали стены. Ударные волны выбили окна и двери, но домик оказался довольно прочным, выстоял против огненной стихии.

Налёт внезапно закончился, наступившая тишина оказалась не менее страшной и нестерпимей, чем бомбёжка. Мы долго лежали под кроватью и молчали, боясь вновь вызвать неведомые, устрашающие силы. Но любопытство оказалось сильнее страха, мы выползли во двор. Свой маленький дворик не узнали. От ударных волн и осколков, деревья вокруг были срублены, хозяйственные постройки - разрушены, только наш домик уцелел и грустно смотрел на эту разруху.

Меня не покидало чувство, что кто-то рядом и защищает нас. Я и Ваня - атеисты, но мы интуитивно знали, что в этом мире есть силы, хранящие нас. Что это за силы? В то время я додуматься не смогла, а просто верила в свою судьбу.

Думаю - надо что-то предпринять. Слышу:

- "Холода нет, есть представление о нём. Вспомни то состояние, в котором ты была, спасая мальчиков во время бомбёжки. Холод не самый большой враг, с ним легко справиться, если заменить ощущение холода, на ощущение тепла - будет жарко телу и твоим ногам. Вспомни ту часть себя, которая не рассуждает, а, приняв решение, действует".

Решение принято, - переходить речку вброд. Сняла и бросила на снег пальто, села на чемодан, сняла валенки, чулки. Мои мальчики поняли, запричитали в голос:

- Мама, не делай этого, ты ещё не выздоровела, простудишься и заболеешь!!!

- Посмотрите, сумерки наступают быстро, а ночевать в степи без тёплой одежды - верная смерть. Успокойтесь, скоро будем дома.

Кто-то меня толкает, стала на снег - он обжигает подошвы моих ног. Тело, задрожав, выпрямилось. Подхватываю младшего сынишку на руки и с каждым шагом набираю сил. Страх отступил. Вода бурлит и быстро обтекает ноги. Ступнями нащупываю каждый камешек на дне, на который можно твёрдо ступить. Младший сынишка, что-то кричит, широко раскрыв рот, я не слышу. Смотрю в его напряжённые глаза, они расширились и заняли всё пространство. Я ощутила на себе нечеловеческий взгляд, взгляд строгий, подсказывающий, что сейчас надо довериться своему телу, оно не подведёт, выведет на противоположный берег. Осторожно, ощупывая каждый камень, благополучно дошли до берега. Поставила на снег сына.

- Стой, не двигайся, смотри только на меня, твой взгляд поможет одолеть речку.

Вошла в воду. Чувствую, вода вновь обжигает босые ноги. Беру старшего, он намного тяжелее, а идти легче. Мой разум молчит и только отмечает действия. Перенесла. Возвращаюсь. Беру чемоданы, одежду, уже не чувствуя своих ног, как-бы в полёте, одолеваю речку.

Уселась снова на чемодан, стараюсь одеться. Ног ниже колен не чувствую, а сама горю, даже пот выступил на лбу. Мальчики прижались к моим ногам:

- Мама, ты их растирай с силой шерстяным платком, - а сами дули на мои ноги горячий воздух и растирали своими ручонками.

Опять внутренний толчок. Тело моё содрогнулось, пошёл горячий поток крови по ногам. Только что они были чужие, и вновь ощутила их своими, подвигала пальцами ног. Радостную весть известило мне тело - ноги в порядке. Говорю себе: "Ксеня, поднимайся!!" И мысленно благодарю ту силу, которая помогла нам преодолеть водный поток. Подхватила чемоданы, издала трубный глас: "За мной мальчики, бегом в сельсовет!!!"

День умирает. Мгла наступает тёмными полосами. Колючие снежинки вертятся вокруг, метель заметает наши свежие следы. Над головой, на тёмном фоне неба, бесшумно проносятся облака, обнажая сверкающий серп молодого месяца и бледную россыпь звёзд млечного пути. Домики села, разбросанные по заснеженному полю, прижались к земле, спасаясь от пронизывающего ветра. Мороз усилился, громко и неодобрительно скрипел снег под тяжестью наших ног.

В центре села я увидела домик, в окнах которого тускло, мерцал огонёк. Он показался мне самым прекрасным и желанным.

- Какое счастье! - воскликнула я - нас здесь ждут! Толкнула дверь, и мы ввалились в комнату.

- Заждались, заждались - в ответ на наше - "Здравствуйте!" - прозвучал голос пожилого человека.

Утро. Проснулась. Боюсь пошевелиться. Чуть-чуть приоткрыла глаза, и из под ресниц рассматриваю комнату. Вечером, когда вселились, ночные сумерки скрадывали размеры дома и комнат. Мне показалось тесновато. Что-то попадало под ноги, и я спотыкалась. Мысленно вела разговор с хозяином дома "шишком" - духом дома, чтобы он нас принял и перестал пугать. Мальчики его не заметили, они шастали и шарили по тёмным комнатам и углам. То и дело раздавались их радостные возгласы:

- Посмотри, что я нашёл! А это что такое? Нам оно не известно.

Нашла веник, подмела бревенчатые стены, некрашеный пол. Мусор не выбросила, а аккуратно сложила около печки. Утром разберёмся, что можно выбросить, а что нет. Поужинали. Рядом с печкой большой деревянный топчан, устланный шерстяной кошмой. Уложила мальчиков на топчан и, не раздеваясь, легла рядом. Тёмное облако Морфея накрыло нас, мы мгновенно заснули.

Окончательно проснувшись, не могу понять, что меня беспокоит? Что-то со мной не так. Надо пошире открыть глаза и встать. Напрягаю руки и делаю движение головой, чтобы оторвать её от кошмы. При первой попытке поднять голову, всё моё тело пронизывает резкая боль от макушки до пяток. Эта боль мне знакома. В детстве болела острым приступом ревматизма, когда только слабые попытки подвигаться приносят нестерпимую боль. Остаётся сделать вид, что боль меня победила и выждать, когда она потеряет бдительность. Вот тогда с наименьшими потерями и упражнениями, которыми меня научил доктор, можно встать на ноги. Подумала о первоочередных делах: наносить воды из речки Шиманайки - она рядом. Наносить дров - они во дворе и растопить печь.

Мои мальчики прилипли к окнам. Стёкла покрылись льдом. Они дуют горячим воздухом, чтобы растопить лёд и в образовавшийся кружок можно, как в подзорную трубу, понаблюдать, что же твориться во дворе.

Спрашиваю мальчиков:

-Что вы видите на улице?

- Никого и ничего, только метель наметает сугробы.

Мысленно начинаю согревать тело. Представляю, что подошвы ног находятся рядом с источником тепла. Посылаю поток крови в пальцы ног, подошвы и икры, ощущаю, что они становятся тяжёлыми и согреваются. Одновременно делаю упражнение с задержкой дыхания. Ощутила, ступни и икры разогрелись. Поднимаю тепло до бёдер, затем мысленно разогреваю ладони рук и поднимаю тепло до предплечий. Затем работаю со спиной, животом. Тело всё горит. Начинаю двигать головой вправо, влево, отрываю её от кошмы. Боль дёрнулась, прошла волной по всему телу, оставила меня в покое. Я поднимаюсь и уже сижу на кошме.

Вдруг кто-то стучит. Мальчики сорвались с подоконника и бросились в коридор открывать дверь. В комнату заходят две женщины, одна пожилая, другая молоденькая. Они говорят, что вечером видели, как кто-то вселился в дом. Утром никто не выходит. Печь не топится, дым из трубы не идёт. Решили пойти посмотреть, что же случилось с новыми жильцами? Я улыбаюсь:

-Спасибо за внимание, я действительно немного приболела.

- Давайте знакомиться, мы ваши соседи. Я - Фаина Иосифовна и Мара - моя дочь. Мы врачи, Нас репрессировали и сослали в это село. Давайте вас, посмотрим.

Я разделась. Они прослушали, осмотрели, простукали и сказали что у меня лёгкие в порядке, а вот сердечко слабое:

- Вы дали ему сильную нагрузку. Надо его пощадить и дать возможность восстановиться. Лекарств у нас нет, но за лето мы заготовили массу лекарственных трав, так что вас будем лечить отварами и растирками.

Я им отвечаю, что ваше появление в такой момент для нас - чудо, значит и лечение будет чудесным. Вы меня быстро поставите на ноги. У меня на руках двое мальчиков, за ними нужен уход, глаз да глаз.

Они растопили печь, мальчики натаскали воды, мы приготовили кашу, и сухари залили кипятком. Мара заварила чай собственного сбора. Чай оказался энергетическим. После еды дети прижались ко мне и попросили спеть песню.

- Одну только одну - просили они.

Я спела любимую песню Вани: "Дивлюсь я на небо да думку гадаю". После песни плотина чувств прорвалась, я расплакалась. Плакала, как плачут маленькие девочки - навзрыд, и слёзы льются из глаз непрерывным потоком. Мара и тётя Фая обняли меня, мальчики вытаращили глаза, спрашивают:

- Мама, кто тебя обидел?

Я улыбнулась, вытерла мокрое лицо, ответила миру, который заглядывал к нам в окно:

- Война, мои дорогие, злая разлучница, война.

Глава 2.

Ознакомилась. Вычистила дом. Он оказался великолепной постройки. Строил его мастер с большой любовью и безупречностью. Поговорила с домовым шишком, сказала, что нам очень повезло жить в таком доме, поблагодарила за то, что он сохранил в нём дух здоровья. А радость и благополучие будут обязательно в этом доме, пообещала ему.

Пошла на базар. Денег мало. Ваня воюет, а его аттестат для содержания семьи где-то путешествует от города к городу, от области до союзной республики Казахстан. Прошлась по продуктовым рядам. Здесь цены на продукты значительно ниже, чем у нас. Зашла на барахолку. Увидела томик А.С. Пушкина "Поэмы и сказки" и не могла оторвать от него глаз. Нашу библиотеку, которую собирал Ваня, оставила в Морозовске. Взяла томик в руки, по моему телу пошли волны энергии. Продавец посмотрел на меня:

- Если ты больна книгами, так возьми её бесплатно. Кто-то купит её не для чтения, а для закрутки табака или для розжига печи

Открыла томик, сразу попала на поэму "Руслан и Людмила". Прочитала, не замечая того, что читаю вслух. Вокруг собрались люди, попросили: "Читай, пожалуйста, читай". Я не удивилась, знала, что Пушкин - это заряженное орудие, которое бьёт без промаха в цель. Читаю. Люди подходят, молча слушают. Читаю около часа. Никто не уходил. Поняли, в какое время мы живём, когда живое слово доходит беспрепятственно в открытые души. Устала. Замолчала. Опустилась на снег. Улыбаюсь, от неожиданно навалившегося счастья. Интересно, как я выгляжу со стороны? Наверное, так выглядели блаженные, которые улыбаясь счастливо, собирали народ у церквей своим метким, добрым словом. Были среди слушателей и пожилые казахи. Услышала от них короткое, но ёмкое: "О, Рус, о, Рус!!!" После этого всё становится понятным. "Русский дух" витает везде, где есть русское слово.

Люди стали складывать вокруг меня съестное, чем могли поделиться. Я поняла, что война несёт человеку не только горе, одиночество, страх перед неизвестным, но так же пробуждает в людях колоссальную жажду положительной информации и желание бескорыстно помогать другим. Интуитивно создавался и поддерживался всеми созидательный дух коллективизма. Так начиналось моё вхождение в ауру поселения. Уходя, взяла с собой только то, без чего не могла обойтись. Детство моё прошло в большой крестьянской семье. С малых лет я приучила себя к минимальному и бережному потреблению. Всегда жизнь мне давала больше чем я могла употребить. Спасибо за это матери с отцом. Что осталось на снегу, как стая воробушек налетели и разобрали дети и молодые женщины.

В одно и то же время я каждый день приходила на колхозный рынок. Читала Пушкина, Лермонтова, Некрасова. Рассказывала содержание романа "Война и мир", "Севастопольские рассказы" Толстого и пересказывала всё, что читала раньше. Взрослые люди, старики, дети, все у кого было свободное время, приходили послушать мои чтения. Так я получила в поселении кличку "Баба - читай". Было холодно голодно, но и была колоссальная жажда, тяга к прекрасному. К тому, что нельзя съесть, одеть, обуть, к тому, что совсем рядом и вместе с тем недосягаемо, к тому, что волнует и теребит душу. Люди знают, что оно рядом, но без работы души оно не даётся.

"Душа обязана трудиться

И день, и ночь, и день, и ночь!!!" (Николай Заболоцкий) - Думала я, шагая домой после моих чтений.

Пришла. Устала. Легла на кошму, закрыла глаза, и Морфей дарит мне чудесный сон.

Вижу Ваню. Он в блестящих доспехах, подходит ко мне, берёт за руку. Мы оказались с ним в чистом поле. Бежим, держась за руки. Вот толчок, и я ощущаю лёгкость полёта. В душе моей развязались все узелки. Мне радостно от присутствие Вани. Говорю:

"Наконец мы с тобой вдвоём. Как долго я тебя ждала. Где ты пропадал, мой витязь прекрасный?".

Ваня отвечает:

- "Ксеня, сейчас война. Я заскочил к тебе на минутку, только прикоснуться и ощутить запах твоего тела. Сказать: я люблю тебя, я люблю тебя. А теперь прощай, мне пора возвращаться".

Ваня отпустил мою руку и стремительно удалился. Кричу:

"Ваня, постой...!" Крик где-то затерялся. Я просыпаюсь. Около меня стоят мои мальчики, спрашивают с удивлением:

- "Мама, тебе приснился дурной сон?".

- "Нет-нет - отвечаю - я была с папой, и мы летали"

- "Счастливая ты...!" - сказали они и, отвернувшись, ушли. Подумала, что этот сон в руку, надо бежать в сельсовет, возможно, пришло письмо от Вани. Мысль о письме подстегнула меня, сладко засосало под ложечкой. Охватило предчувствие, что пришло письмо. Быстро оделась и мгновенно преодолела путь до сельсовета. Стою в толпе женщин, ожидающих известий от своих близких с фронта. Почтальон из района не приехал. Мы по очереди выкладывали вслух наши сны, сомнения, добрые и недобрые предчувствия.

Привезли почту. До войны вручали письма с возгласом: "Танцуй!!". Сейчас война, женщины напряжены. Ожидание известий для них становится тягостным. Чтобы погасить разрушительную энергию, топчемся на месте. Лица у женщин строгие, глаза сосредоточенны. Выходит председатель и раздаёт молча треугольники, исписанные химическим карандашом. Это письма с фронта. Женщины, расхватав свои треугольники, разбегаются по домам. Не дай бог получить похоронку. Сегодня, наше поселение миновала горечь утрат.

Ко мне обращается председатель: "Зайдите". Сердце оборвалось. Я почувствовала, что мой мир рушится. Ноги стали тяжёлыми и мне трудно их оторвать от земли. Вовремя мелькнула спасительная мысль:

- "Почему мы так устроены, что ничего плохого не случилось, а мы уже спланировали, описали и дали название - несчастье?"

Даю команду:

- "Спокойно! Возьми себя в руки! Помни, когда человек настраивает себя на несчастье, то обязательно привлечёт его. Ксеня! Управляй своей энергией и строй свой мир добрыми намерениями".

Зашли в комнату. Председатель вручил мне письмо от Вани и аттестат на моё имя на получение денежного довольствия.

Резкая смена переживаний свалила меня, я не села, а упала на стул. Председатель сказал:

- "Я слушал вас на рынке. Мне понравилось, как вы проводите свой час чтения. Добился для поселения, чтобы выделили свободный дом под клуб. Поздравляю, вы назначены зав. клубом. Так что творите, выдумывайте, пробуйте. На востоке говорят, дорогу осилит идущий. Счастливого вам пути, Ксеня".

Глава 3.

Зажала письмо в руке. Бегу домой. Сильный восток срывает с верхушек сугробов снежную пыль, она вьётся, стелется над землёй. Позёмка похожа на языки пламени, словно горит степь в сухую погоду. Снежный огонь обжигает открытые руки. Прибежала, уселась за стол, говорю себе:

- "Ксеня, успокойся, видишь, конверт подписан рукой Вани". Открываю, читаю вслух. Рядом уселись мои мальчики. Они молча смотрят на меня, не поймут, отчего мама так взволнована. Прочитала, уловила только смысл, что он жив, воюет. Читаю:

- До конца ноября 1941 года мы курсанты участвовали в боях по защите городов Таганрога и Ростова. В конце ноября наше училище перевели в Армавир. О войне пишу коротко. Проходим обучение на практике, на передовой. Теорию дают в редкие часы отдыха. Встав на огневой рубеж, забудь, каким был на гражданке. У нас строгий учитель - война. За ошибки платим собственной жизнью. Ксюша, в короткие часы сна вижу тебя так ясно, что, кажется, ты рядом. Зову тебя и от крика просыпаюсь. Приходит пробуждение и осознание того, что мы встретились, то ли во сне, то ли наяву. Я знаю, пройдёт время, закончится война, мы пройдём все испытания и встретимся. Закончил артучилище в конце декабря. Получил звание лейтенанта и назначение на Крымский фронт. Если долго не будешь получать писем, не волнуйся. Я жив и обязательно вернусь домой. До свидания, моя любимая, обнимаю и целую наших мальчиков. Твой Ваня".

Прочитав письмо Вани, подумала, что есть закономерность в скрытой психической жизни человека, она может проявиться в его снах. Если практиковать желание увидеть любимого человека во сне, то возможно увидишь и встретишься с ним. Но где найти методику и описание практических занятий?

Вспомнила русские народные сказки, в которых происходят невероятные события. Например, героя сказки превратить в комара. Это сказка " О царе Салтане, о сыне его славном и могучем богатыре князе Гвидоне Салтановиче и о прекрасной царевне Лебедь". Недаром А. С. Пушкин сказал: "Сказка ложь, да в ней намёк, добрым молодцам урок". Поэты, колдуны, шаманы, жрецы знали о существовании "безмолвного знания" и некоторые умели им пользоваться. Человек, когда приобрёл разум и язык - создал свой мир и потерял связь с "безмолвным знанием". А весь животный и растительный мир эффективно им пользуется. Я поняла, что в "безмолвном знании" скрыта мудрость Земли, но как к ней найти тропку, чтобы в критические моменты своей жизни ею пользоваться? Об этом думала, прочитав письмо Вани.

Отсутствие вестей с фронта побуждали женщин поселения обращаться к старому народному источнику - гаданию на картах. И вот они, когда наступал вечер, поспешали в клуб. В клубе зажигали керосиновую лампу, топили печь и, разместившись вокруг стола, доставали игральные карты. Начинался процесс гадания. Доходила очередь и до меня, ворожея раскладывала карты на моего бубнового короля, на Ваню. В этот момент я глубоко погружалась в свои переживания, которые всплывали во мне. Чаще всего это было беспокойство за жизнь Вани. Я молилась, чтобы его миновала погибель, чтобы он вернулся домой живой и невредимый. Так же вспоминались счастливые минутки нашей жизни. Ворожея щадила и подыгрывала нам. Если карта выпадала с трагическим концом, она обязательно бросала на стол дополнительные карты и объявляла, что злые силы, влияющие на судьбу близкого человека, не столь могущественные. Появлялись другие карты, указывающие на благополучный исход.

- И сердце успокоится счастливой встречей.

Пообщавшись друг с другом и успокоившись за судьбу своих близких, умиротворённые мы расходились по домам.

Позже узнала, что недалеко от поселения, в старом заброшенном скиту живёт светлый старец. Он лечит снадобьями и силой своего слова. Женщины, которые месяцами не получают с фронта весточки, ходят охотно к нему. Старец деньги за лечение и свои беседы с них не берёт, а продукты и какую-никакую одежонку - принимает. Я взяла с собой самое ценное, что было у нас - томик А. С. Пушкина, и рано утром с бабами отправилась в скит.

Скит нас встретил грозным своим видом. Стены сложены из мощных чёрных брёвен и высоко из-под крыши смотрели на мир узкие щели бойниц. Сам вид скита напомнил мне картину старой русской крепости. Шрамы на брёвнах и подпалины - свидетельствовали о его далёком не спокойном прошлом. Сейчас скит прочно врос в землю, крыша его наклонилась и он, в дрёме досматривал свои сны. Он стоял на высоком холме, заросшем густым кустарником. Еле заметная тропка, протоптанная бабами, петляя, поднималась вверх. По ней мы поднялись до входной двери. Кругом было тихо.

Толкнули тяжёлую дверь, она нехотя распахнулась, впустила нас в комнату. В комнате полутемно. Потянув воздух, я ощутила запах разнотравья. По стенам развешены пучки трав и кореньев.

Присмотревшись, увидела старца. По виду возраст его определить было трудно. Из-под меховой шапки, нас внимательно рассматривали цепкие глаза. Бабы низко поклонились, каждая шептала тихо свою просьбу. Я рассматривала старца. Взгляды встретились, ощутила внутри себя толчок, почувствовала, что он зацепил меня своим взглядом. Он спросил:

-Это ты, дочка, которую называют Баба-читай? Ты пришла с книгой. Давненько я в миру не был, и не слышал могучих слов, которые живут века. Проходи, почитай, а мы тебя послушаем.

Я почувствовала, что нахожусь в такой ситуации, когда лучше всего подойдёт поэма "Руслан и Людмила". Стала читать по памяти и не заметила, как перешла на пение. В юности занималась вокалом. Мой голос зазвучал, он заполнил всё пространство комнаты, поднялся вверх и, ища выход, ринулся к бойницам. В это время полумрак комнаты растаял. В окна бойниц проникли лучики солнца, оживив воздух, и он задвигался, в такте и ритме стихов Александра Сергеевича. Внезапно лучики превратились в эфирных танцовщиц, одетых в белые сверкающие платья. Стены раздвинулись, пришли в движение, и у меня закружилась голова. Я замолчала, опустилась на лавку. Все отрицательные переживания, тяжёлые предчувствия, горечь сомнений покинули меня. Вместо них возникло чувство томительного ожидания чуда. Увидела Ваню. Он стоит в поле. Кругом вспыхивают и мечутся огненные смерчи. Ваня в разорванной одежде с закопчённым лицом, улыбается, сверкая белыми зубами, и кричит слова, которые написал в письме:

"Если долго не будешь получать писем, не волнуйся. Я жив и обязательно вернусь домой!"

Моё состояние улучшилось, поднялась со скамьи. Старец сказал:

- "Ты пришла не за утешением, а за знанием. Посиди немного, я переговорю с бабами".

Когда женщины ушли, прочитала ему письмо Вани. Старец ответил:

- На Западе идёт тяжёлая кровопролитная война. Наши воины, отстояв один день, уходят в иной мир, отдавая свою жизненную энергию другим воинам, которые, оставаясь в живых, увеличивают её и становятся не досягаемыми для своей смерти. Смерть видит, как они сражаются, помогает им, учит их искусству побеждать. Эти люди наделены силой победителей, они сумели заключить союз с собственной смертью. Твоему Ване, как герою в народных сказках, открылась мудрость нашей матушки-земли. По мирскому её называют интуицией, и она даётся воинам ценой потери страха смерти. Ты должна учитывать, что он воюет, и любой его шаг может оказаться последним, т. к. война - это граница двух миров: жизни и смерти. Иди домой. Занимайся своими мальчиками и поселковым театром. А с Ваней скоро встретитесь.

Пришла домой, уложила мальчиков спать. За окном ночь. По зимнему небу несётся колесница, оставляя после себя россыпь сияющих звёзд. Прошу их:

"Звёздочки, звёздочки, сияйте ярко, освещайте дорогу запоздалым путникам. Оберегайте и дайте им силы дойти до цели. Дойти до своих близких, любимых, дорогих, до своего дома".

Глава 4.

(август 1942 года Северный Казахстан)

Лето. Жарко и сухо. Просыпаюсь и мысленно благодарю хозяина нашего домика. Зимой в нём тепло, а в жаркие летние дни - прохладно. Жить можно. Мои мальчики всё своё время проводят на берегу Шиманайки. Купаются и ловят руками мелкую рыбку под камнями. Они у меня добытчики. Улов съедаем в тот же день. Приглашаем на уху соседей - тётю Фаю с Марой. У меньшего проявился дух искателя. Он тщательно обследует берега, дно Шиманайки и приносит домой разноцветные камни. Днём 6-го августа с ним приключилась беда. Он нашёл круглый зелёный камень похожий на человеческую голову. Бежал домой по бревну, перекинутому через речку, упал и выбил два передних верхних зуба. Заплакал от обиды, что кто-то невидимый сделал ему подножку. Камень не выпустил, принёс домой, показал мне. Взяла камень в руки, чтобы рассмотреть - вдруг по моей спине пробежал холодок, Тело напряглось, ощутила необъяснимую тревогу.

Успокоив сына, обмыв ему лицо от крови, спросила, где он взял этот камень. Он ответил, что нашёл его на том берегу.

Моё детство прошло в деревне. Каждый раз утром, выходя из дома, я внимательно осматривала окрестности и замечала, что прошедший день всегда не похож на сегодняшний. Оглядевшись, стараюсь уловить, как отзовётся день ко мне - добром или злом. Так у деревенских детей просыпается, развивается любознательность, закрепляется знание и умение, как общаться с окружающим миром. Знания, приобретённые в детстве, помогают мне в общении с моими мальчиками. Я сказала:

- "Этот камень не наш, он принадлежит другому, более сильному, чем мы. Пойдём, отнесём его и попросим прощения у хозяина того места, что взяли камень без его согласия". Меньшой спросил:

- "Мама, а почему мы должны просить прощения, ведь речка принадлежит всему селу и все ею пользуются?" Ответила:

- В этом мире мы живём не одни, в нём существуют другие силы. Они могут быть более могущественными, чем мы, поэтому с ними надо считаться. Возьмём, к примеру, травку-былинку. Она существует рядом с нами. Для природы-матушки ты не важнее этой былинки, ты равен ей. Отличаешься только тем, что у тебя больше свободной энергии, более подвижен, чем она. Вы оба живёте по одному закону, по которому все рождаются, цветут и умирают. Ты не важнее этой былинки, - равен ей. Так устроен мир - всё в нём равно и равнозначно друг другу. Постарайся относиться бережно к окружающему миру, как к самому себе. Возможно, тогда этот мир признает тебя и будет оберегать. В нашем мире есть закон: у всякого действия есть противодействие. Совершая поступки, учитывай возможные последствия".

Мы отнесли зелёный камень на место. Жалко было отдавать - камень был красив: на зелёном фоне сверкали красные прожилки. Он нам не принадлежал. Выбитые зубы у меньшего были нам знаком и предупреждением.

После события с меньшим меня охватило беспокойство за судьбу Вани. Сколько ни подавала себе команду: "Ксеня успокойся!" - успокоиться не получалось. Тревога с каждым разом накатывалась с новой силой. Я знала, чтобы погасить нервное напряжение надо действовать. Отвела мальчиков к тёте Фае, а сама, собравшись с духом, двинулась в скит к старцу. Путь не близкий. Местность, заросшая кустарником и лесом. Тропка еле заметна. Трудная дорога отвлекла и успокоила. Вот и горка, а на ней чёрный дом, в котором обитает светлый человек, обладающий сильным духом и способностью проникать в тайны нашего мира. Подошла. Осмотрелась. Солнце высоко. Стройные молоденькие сосенки защищают своими телами могучее строение. Чувствовалось, что окружающий мир наслаждается тишиной и покоем. Толкнула дверь, шагнула в полумрак комнаты. Пока осматривалась, услышала:

- "А, это ты, баба-читай?" Старец сидел в углу комнаты. Белые волосы на голове стянуты чёрным ремешком. Одет в белую холщёвую рубаху и такие же штаны. На ногах, редкие в наше время, лыковые лапти. Лучи яркого дневного солнца, проникнув сквозь бойницы, образовали в центре комнаты светлый круг. Я шагнула в него. Коротко рассказала о происшествии моего сына с зелёным камнем и о беспокойстве, которое ощутила за судьбу своего мужа.

Старец, выслушав меня, сказал: "Иди за мной". Мы вышли из дома, спустились с холма, очутились на берегу ручья. Старец присел около воды, попросил меня сесть рядом.

- "Смотри на воду, постарайся не думать, не вести разговор".

Я уселась, ноги почти касались воды. Положила руки на колени, подбородок на руки, расслабилась, стала смотреть на бегущую воду. Она подхватила меня, понесла. Забылась, не чувствуя себя и окружающий мир.

Услышала грохот, он нарастал, это был грохот взрываемых бомб, рёв немецких самолётов. Почувствовала, что тело моё сжимается, ледяной холод идёт по спине. Тело вспомнило и ощутило ужас надвигающейся смерти, которое испытало в Морозовске при бомбёжке. Вдруг грохот и рёв прекратились, - я увидела Ваню. Он стоит на холмике чёрной земли, кругом горит степь и окружающий воздух. Спастись человеку в такой обстановке невозможно. Перед ним движется земля, как живое существо, она расступается и Ваня исчезает в её недрах. В том месте, где он стоял, носятся огненные смерчи. Земляной холмик горит, а Вани нигде нет. Я рванулась, пытаясь его защитить, закрыть собственным телом. Рывок мой был настолько быстр, что очутилась в ручье. Очнулась. Лежу на берегу, старец смачивает мне голову платком.

- "Что, баба-читай, очнулась? Увидела своего Ваню? Он не сгорел, и не погиб. Его закрыла своим телом матушка-земля. Жди. Скоро встретитесь. Иди домой. Я устал".

Слова старца дошли до Бога. В сентябре я узнала, что Ваня 6-го августа был тяжело ранет на Южном Сталинградском фронте. А сейчас находится на излечении совсем рядом в Кокчетаве.

Мальчиков оставила у тёти Фаи, быстро собралась и поехала в Кокчетав. Приехала. Нашла госпиталь, в котором Ваня находится на излечении. Иду. Кругом сосновый лес, рядом сверкает озеро. Блики солнца, отражаясь от озера сквозь деревья, создают на дорожке полосатую тень. Подумала:

- "Такова моя жизнь - притенённая, полосатая, то печаль, то яркое ослепительное счастье - увидеть мужа".

Прошла проходную. Проверили документы и рассказали, как пройти к мужу. Вспомнила слова поэта: "До тебя мне дойти нелегко, а до смерти четыре шага". Вздрогнула от этих слов, ощутила трагизм и глубину переживаний наших мужей, находящихся на передовой. Ваня год на передовой. Какой он? Волнение перед встречей захватило, потрясло, почти физически уничтожило меня. Ноги стали тяжёлыми, не слушаются. Остановилась. Даю себе команду:

- "Ксеня, убери слабость. Задействуй волю. Создай в душе радость от встречи. Улыбайся. Смейся, смейся, смейся!" Вместо смеха, выдавливаю животный клекот, с ним уходит и страх неизвестности. Как встретит меня Ваня? Зашла в госпитальную палату, в которой он лежит. В палате раненых много и все в бинтах. Кричу:

- "Ваня, я здесь, твоя Ксюша, дай знать!" У окна поднимается фигура, вся в бинтах, только голова светится в лучах полуденного солнца. Рванулась к нему. Ваня поворачивается ко мне боком и обхватывает за талию здоровой рукой. Чувствую, что от счастья нахожусь в полёте. Ваня целует меня в губы - это он, мой Ваня, родной любимый человек. Чтобы не произошло в нашей жизни, этот поцелуй подтверждает, что это тот человек, которого я очень люблю.

После первых минут встречи, которые прошли в молчании, я испытала одновременно и радость, и боль, и силу пробудившихся чувств. Погрузившись в себя, услышала музыку, звучащую внутри - торжественную, строгую, неземную. Меня захватила волна нежности и благодарности к Ване. Прильнула к нему и заплакала. Никогда не думала, что человек может плакать от счастья. Успокоившись, подумала: "Такова доля женщин, чьи мужья находятся на фронте".

Соорудили стол из табуреток. Достала из сумок подарки, которые собрали селяне для фронтовиков. Накрыла стол, пригласила бойцов к столу отведать домашнего обеда. Произнесли три коротких тоста, выпили. Помянули погибших товарищей в бою, воздали им вечную славу - за Победу, за Родину, за товарища Сталина!

Я не удержалась, запела "Катюшу". Песню подхватили хриплые, надорванные тяжёлым ратным трудом голоса. Вначале песня прошлась по палате. Затем поднялась под потолок и полилась в открытые окна широко, могуче заполняя пространство. Слушал песню госпиталь, пел её. В эти мгновения подъёма, рос, множился дух советских воинов, дух победителей.

Глава 5.

Осеннее солнце, не скупясь, обогревает белые госпитальные корпуса Кокчетава. Они уютно расположились на южной стороне огромной сопки, покрытой негустым, полным жизненных сил сосновым лесом. Покинув палату, мы вошли в лес и растерялись. Я почувствовала себя молодой девушкой, которая оказалась первый раз наедине с молодым мужчиной. Ваня возбуждал во мне неясные, смутные желания и мне было в эти мгновения тревожно, жутко и сладко. Подумала:

"Коварные чувства посещают женщину после долгой разлуки с мужем, теряешься как девчонка и не знаешь, как себя поведёшь".

Обнявшись, мы спустились по тропинке к озеру. Лес на несколько метров отступил от берегов. Сосенки большие и малые выстроились плотным строем, охраняя покой дивной красавицы - озера. А красавица доверилась солнцу, разлеглась привольно, подставляя своё белое тело нежным ласковым лучам. Вода в озере чиста и прозрачна. Лёгкий ветерок нагоняет волны на берег. Они, прикоснувшись, отходят в сторону, уступая место следующей волне. Созданная ими рябь, сверкает на солнце серебром. Живая вода озера заигрывает с окружающим миром. Мы стояли около самой кромки берега и мне призывно, внезапно передалась любовная игра воды. Я крепко прижалась к Ване, и мы отдались, наслаждаясь острыми ощущениями. Притомившись, уселись на камни. Ваня спросил:

-"Ксюша, расскажи, чем живут наши мальчики?"

- С ними не всегда просто. У них рождается картина мира, и они каждый день задают по тысяче вопросов. Вечером, укладывая их спать, читаю или рассказываю сказки. Иногда просят спеть песню. Я пою. Им песни нравятся. До войны мы с тобой обсуждали, как будем воспитывать наших мальчиков. Я знаю, что психика маленького ребёнка состоит из двух частей: одна - наследственная, скрыта от нашего внимания, важная, - инстинкты и противоборствующие силы созидательные и разрушительные. Другая - чистый лист, он формируется воспитанием, влиянием родителей. Я говорю мальчикам, как они должны поступать в каждом конкретном случае. Воспитываю у них чувство "должного". В раннем детстве оно легко внедряется в сознание ребёнка, потому что основано на авторитете родителей. Это важный момент в воспитании. Чувство "должного" впоследствии оформляется в совесть. Совесть всегда влияет на поведение. В последующей жизни, дети будут поступать по раннее приобретённому опыту. К примеру, такой случай: У старшего была игрушка гимнаст на двух дощечках с резинками. Её привезли из Морозовска, он ею очень дорожил. Младший взял без спроса поиграть, сломал. Молча положил на место. Старший увидел поломку и между ними возникла драка. Младший свою вину не признавал. Я вместе с ними разобрала конфликт и решили, что младший должен признать свою вину, попросить прощения. Попыталась им втолковать, "что такое хорошо, а что такое плохо". Говорила младшему, что игрушку не вернёшь, но можно попытаться исправить положение, попросив прощения. После того, как ты извинишься, тебе станет легче, ты снимешь со своего сердца тяжесть от дурного поступка. Пройдёт время, брат простит тебя и в нашей семье снова будет мир. Подумала:

- "Нельзя допускать вражду между братьями. Также нельзя допускать разлад в душе ребёнка".

Другой случай, который произошёл с меньшим, меня сильно обеспокоил. Зимой он вышел во двор. Я не заметила, как начался сильный ветер, пошёл снег. Обеспокоившись, выскочила во двор и стала его звать. Не слышу ответа, не вижу его. Испугалась, где он? Меня охватила паника, поняла, если её не остановить, она приведёт к неконтролируемым действиям. Бегаю вокруг двора, зову - нет ответа. Прислушалась к себе. Что-то толкает меня за сарай, за ним метель намела большой сугроб. Здесь сравнительно тихо. Только крупные снежинки вьются над крышей, а ветер, смешивая их, издаёт жалобные, зовущие звуки. Присела под сугроб, почувствовала, что кто-то шевелиться рядом. Запустила в снег руку и вытащила меньшенького на свет Божий. Схватила в охапку, втащила в дом. Посадила на скамью, стала раздевать. Вижу, он смотрит на меня и не узнаёт. Спрашивает у меня:

"Ты кто?".

- Твоя мама.

- Нет, моя мама живёт в сугробе, она поёт мне песни!

Раздела, растёрла, напоила. Он пришёл в себя и говорит:

- "Фу! мама, я был в заколдованной сказке".

- Что с тобой произошло?

- Когда зашёл за сарай, услышал жалобный голос, кто-то зовёт на помощь. Решил посмотреть. Слышу, звуки раздаются из большого сугроба. Я присел, чтобы послушать. Жалобы превратились в песни, слушая, заснул. Очнулся в нашей комнате, и ты мама рядом.

Я рассказала мальчикам сказку о "Снежной Королеве", которая живёт на дальнем севере, прилетает к нам вместе с ветром и завлекает детей своими песнями. Убаюкивает их своим голосом, а когда они засыпают, забирает в ледяной дворец и уже оттуда обратной дороги нет. Дети для настоящих мам пропадают навсегда. Спросила у меньшенького:

- Ты не хочешь уйти от меня не в сказке, а по-настоящему?

- "Нет!!!".

- Тогда запомни, как только услышишь призывный жалобный голос, знай - это Снежная Королева забирает в своё королевство непослушных, заблудившихся зимой маленьких детей. Услышав её песни, не задумываясь, беги домой.

Я понимаю, что рядом с незащищённостью меньшенького живёт незнакомая нам сила и оберегает его. Не удержалась, задала вопрос Ване, который не сходил с моего языка.

- Скажи, Ваня, какого числа тебя ранило?

- Ранило меня 6-го августа.

- Так вот, Ваня, меньший нашёл редкой красоты камень в речке Шиманайке и, перебегая по бревну, споткнулся, упал, выбил два передних зуба. Это событие произошло тоже 6-го августа. Необъяснимо, но факт.

Недавно, местные рассказали нам легенду о царице Шиманайке и о рождении речки Шиманайки. Старший воспринял её спокойно, а младший увлёкся тайной, живущей в легенде. Дети воспринимают сказки и легенды на полном серьёзе, взаправду. Послушай, расскажу.

- Давным-давно на земле жили люди и боги. Жили мирно, каждый занимался своим делом. Пришла беда. Долго не было дождей, и солнечные лучи высушили землю. Вода из рек, озёр, колодцев испарилась или ушла глубоко под землю. Наступила засуха и мучительная жажда. За глоток воды люди готовы были отдать самое дорогое. Они обессилили и умирали целыми селениями. Над их высушенными телами только ветер совершал обряд погребения, засыпая песком. И тогда молодая царица решилась пойти к богам попросить спасти от вымирания её народ. Нагрузив телегу золотом, редкими самоцветами, отправилась в горы, где жили боги. Пришла и сказала:

"Вот богатство моего народа. Забирайте, только спасите людей от гибели". Боги ответили:

"Золото - не самое главное богатство твоего народа, главное богатство - их сердца. У нас, у богов нет сердец, есть разум и знания. Человеческое сердце может быть мудрым, оно лучше разберётся и подскажет, как правильно выбрать свой путь. Люди прислушиваются к своим сердцам, перед тем, как делать выбор. Иногда на исторических перекрёстках представитель народа, обращаясь к своему сердцу, задаётся вопросом, какой выбор будет правильным. И если услышит ответ своего сердца, то поступит верно. Ответственность за выбор лежит на представителе народа, и он понимает, что неправильно сделанный выбор может привести к гибели не только его лично, но и всего народа. Поэтому мы высоко ценим людей, они всегда могут спросить совет у своего сердца. Нам, чтобы выжить, тоже необходим правильный выбор, отдай нам своё сердце, тогда мы вызволим воду из недр земли, твой народ восстановит свою утраченную силу, а мы оставим Землю. Вернёмся в свои владения. Твоё сердце укажет нам путь на родину".

- Согласна - ответила царица. Поднялась высоко в горы и бросилась вниз в ущелье. При падении сердце вырвалось из её груди и его подхватили боги. Тело, упав на дно ущелья, образовало озеро чистой серебряной воды. Горы сошлись, закрыли вход в ущелье, оно наполнилось доверху водой, и она ринулась вниз в долину, где жили люди. Вода подхватила телегу, наполненную золотом, самоцветами. Потащила её по течению, роняя драгоценности на крутых поворотах. Там где упало золото и самоцветы, образовались заколдованные места, где обитал дух царицы. Если обыкновенный человек попадал в такое место, ему открывалось знание того, что он может поговорить с царицей и попросить у неё исполнения любого своего желания. Некоторым местным удавалось попадать в такие места, но, заслышав голос царицы, они пугались смертельно и, позабыв свою просьбу, прервав разговор, в замешательстве покидали заколдованное место, напрочь забывая, где оно находится. Только человек, у которого сердце не знает страха, закалено мужеством и не обременено житейскими проблемами, может поговорить с царицей Шиманайкой. Но таких людей в нашей округе не оказалось.

Меньшенький, прослышав легенду о царице Шиманайке, уверовал в её правдивость и решил, что найденный им необыкновенный камень, поможет найти заколдованное место. Я спросила у него, что за желание он носит в своём сердце? Он ответил, что хочет увидеть папу!

Мы отнесли камень на место, оно оказалось непростым. Я почувствовала, как тело моё стало лёгким и сильным. Осмотрелась. Окрестности сверкали на солнце яркими красками. Звуки до меня доходили самые дальние, которых раньше я никогда не слышала. Вокруг всё пело, стрекотало, скрипело на все лады. Вода показалась мне живой. Я зачерпнула ладошкой, ощутила её упругость и в каждой капельке увидела цвет голубого неба. Все узелки в моей душе, которые образовались раньше от тягостных раздумий и томительных ожиданий, вдруг развязались. На душе стало легко, светло. И, вторя журчанию воды, я радостно рассмеялась, наверное, в первый раз после длительной разлуки с тобой, Ваня. Поняла в тот момент, что это заколдованное место, где обитает дух царицы, пожертвовавшей жизнью, чтобы её народ жил и процветал. На этом заканчивается печальная легенда о царице Шиманайке.

Думаю, что события, произошедшие в один день с тобой и меньшеньким, произошли неспроста. Возможно, другой мир существует рядом. Он скрыт от нашего внимания, но иногда напоминает о своём существовании. Вот так мы живём - легенды, сказки. Реальная жизнь - похожая на сон. Жду, жду, когда проснусь. Расскажи, Ваня, что произошло с тобой 6-го августа.

Он, подумав, начал свой рассказ.

- Перед боем меня посещает мандраж - мелкая дрожь проходит по телу, становится не по себе. Движения скованны, и трудно сосредоточиться на действиях подготовки к бою. А немецкие танки уже подошли на расстояние прицельного огня. Мгновенно во мне происходят изменения. Дурные предчувствия отходят в сторону, я уже не принадлежу себе, а полностью захвачен процессом подготовки к бою. Всё, что сиюминутно необходимо выполнить - исполняю. Ощущаю, что являюсь частичкой процесса, который называется бой, и он проходит через меня. В эти мгновения забываю про себя, кто-то другой живёт в моём теле. Тело ему подчиняется. Иногда замечаю, что процессом боя руководит неизвестная сила, не подвластная мне. В такие секунды боя, кажется, что немецкие танки двигаются не так быстро. Мы успеваем перезарядить орудия, не спеша выцелить ближайший танк. Каждый удачный выстрел приносит нам шанс на победу, а значит - остаться в живых. Снаряды немецких танков взрываются вокруг дивизиона, вспахивая землю, поднимая в воздух пыль, копоть, дым и гарь. Видимость ухудшается. Я взбираюсь на бруствер окопа, чтобы координировать прицельный огонь.

Вдруг, грудь, плечо и руку обожгло огнём. Почувствовал, что земля движется под ногами. Опускаюсь и вижу картину раннего детства: я упал с крыши сарая, больно ударился о землю. Не ожидал, что земля, такая ласковая, может так больно бить. Заплакал, побежал к маме. Мама - высокая, сильная - подняла меня, прижала к своей груди. Сказала:

"Не бойся боли, сынок, она пройдёт!"

Мама выросла до неба, подняла меня высоко над землёй, и я увидел обгорелую, обескровленную войной землю. На поле горят немецкие танки, уцелевшие откатываются назад. Слышу, как в детстве, мамин голос:

"Не бойся боли, сынок, она пройдёт!"

Одновременно слышу далёкие голоса моих товарищей, которые откопав, вытаскивают меня из-под земли. Кто-то говорит, что командир жив, только в бессознанке. "Сестра, сестра быстрее отнесём его в медсанбат!". Очнулся в медсанбате. Наступили сумерки, меня повезли в госпиталь. Везли по степи в открытой полуторке. Я лежал на спине и наблюдал за сумеречным небом. Случайные лучики солнца иногда вспыхивали на посеревшем небе, освещая редкие бледные облака. На земле стало совсем темно, а ночное небо ожило, на нём зажглись звёзды. Они разные, как и люди - большие и малые, яркие и бледные, агрессивные и спокойные. Вглядываясь в ночное небо, попытался ощутить Мировой Порядок, по которому устроены Космос, Земля и Люди. Провоевав год на передовой - потерял восприятие мирного окружающего мира. На фронте просто - или ты врага уничтожишь, или он тебя. Компромисса нет. Агрессивные звёзды на небе пульсировали, они как будто из своих орудий обстреливали матушку-Землю, приблизившись, делали выстрел и тут же откатывались назад. Видел, что матушка-Земля защищает детей - землян, своим телом. Космические снаряды не долетают до поверхности, сгорают в её атмосфере. Понял, что у нас одна Мать - родная Земля. Не любить и не защищать её невозможно, тогда спрашивается - для чего жить?

Глава 6.

Сентябрь 1944 года. Вернулись домой в Новостроенку. Работаю бухгалтером в СЕЛЬПО. Купила корову, звать Зорька. Красавица, умница, кормилица.

Вечер. Ветер за день притомился, умолк. Солнце большим ярко-красным кругом опускается за горизонт. Меньшенький привёл Зорьку. Встречает на краю села, даёт ей кусочек хлеба, сдобренный солью и, не оборачиваясь, идёт домой. Зорька знает, что у него остался хлеб, неотступно следует за ним. Играет. Легонько поддаёт его под зад рогами. Он смеётся и бежит во двор. Зорька за ним. Я ловлю её и накидываю на рога налыгач. Привязываю к столбу. Меньшенький отдаёт второй кусочек хлеба, она языком сметает его с ладошки. Щекотно. Он смеётся и отходит в сторону. Смотрит, как я дою. Закончив дойку, наливаю ему кружку парного молока. Зорьке бросаю охапку свежего, пахнущего разнотравьем сена. Все довольны.

Какая-то сила навалилась. Сижу, не могу поднять головы. Не люблю, когда на меня давит. Стараюсь освободиться. С трудом поднимаю голову, вижу, стоит военный, смеётся. Доли секунды потребовалось, чтобы догадаться, это не призрак, а мой Ваня. Бросаюсь к нему. Он подхватывает и кружит меня в воздухе, как девчонку. Радость заполняет нас до краёв. Мы громко смеёмся и кружимся. Я кричу:

- "Отпусти на землю, а то не выдержу неземного счастья, улечу!!"

После объятий отстранила,

- "Ванечка, дай на тебя посмотреть!" Почувствовала, что с ним произошло что-то неладное. Успокаиваю, что может случиться страшнее смерти?

Во дворе переполох, сбежались родные и соседи. Стемнело. Все успокоились. Я разожгла кабицу, нагрела много воды. Раздела мужа, поставила в корыто, стала обмывать. Тело худое, жилистое, покрытое шрамами и кровоподтёками. Разминала каждый бугорок. Старалась своими руками снять с него физическую боль, перенести на себя часть страданий, выпавших на его долю. Обмываю и речитативом рассказываю, как мы нуждаемся в его ежедневном присутствии. Жалуюсь. Семья без мужа похожа на калеку, у которого нет ни рук, ни ног, ни головы. Обмыв тело, дошла до ног. Вспомнила, как в старину жёны встречали своих мужей из похода. Они со вниманием и любовью обмывали ноги мужа, стараясь снять с них усталость. Ноги Вани покрыты узлами перетружденных вен. Почувствовала, какой силой надо обладать нашим воюющим мужьям, чтобы постоянно переносить непомерные физические нагрузки и нравственные напряжения. Пожаловаться некому. Все находятся в одинаковых условиях. Поплакаться невозможно, ты командир - обязан быть "впереди на лихом коне". За ужином, Ваня промолчал, не рассказывал, на вопросы отвечал односложно: "Воюем, победа будет за нами!", - а сам улыбается виновато, как будто он мальчик и сильно провинился перед старшими. Повиниться ему невозможно.

Уложила Ваню спать. Уснул. Снится ему бой. Отдаёт резкие короткие приказы. Ругается, скрипит зубами. Глажу его голову руками и пою любимую песню: "Солнце низенько, вечер близенько". Наконец дело пошло на лад. Он счастливо улыбается и во сне смеётся. Крепко засыпает.

Поднимаюсь, иду во двор. Выстирала мундир, бельё. В вещмешке были: комплект белья, консервы и табак. Стала рассматривать его ордена. Каждый орден излучал мощь и силу. Держа ордена в своих ладонях, чувствовала, как невидимые потоки незнакомой энергии проходят через моё тело. Подумала: "Боевые ордена не только знаки различия среди военных. Это знаки признания". Уверилась в том, что в них живёт боевой дух советских бойцов-победителей.

Утром с Ваней пошли к речке Самбек. Она заросла густым камышом. Он зелёной стеной стоит по берегам, преграждая путь к воде. Взявшись за руки, побрели вдоль берега. Удача. Камыши расступились, и перед нами раскрылось водное пространство. Из воды на берег выползли жёлтые плиты ракушечника. Под водой блестел крупный золотистый песок. Мы обрадовались, бросились к воде. Вода чистая в её зеркале отразилось глубокое небо.

- Спасибо, матушка, - сказала я речке, зачерпнула ладошкой воду. Ощутила тёплую, мягкую водицу и как в далёком детстве, не удержавшись, бросила её на лицо Вани. Он засмеялся. Нам стало легко. Место оказалось благоприятным. Ваня уселся на плитах, я прилегла, положив голову ему на колени. Мы долго молчали, наслаждаясь покоем окружающего мира. Вода медленно обтекала, выступающие камни. Спокойно и тихо вела с кем-то разговор. Под её говорок я задремала. Так и не поняла, где я нахожусь: то ли во сне, то ли наяву. Слушала рассказ Вани. Начал он с легенды.

- Это было давно. Среди густых лесов и непроходимых болот жило племя людей. У них существовал суровый, но справедливый суд. Судили старейшины. Иногда совершались поступки, которые не вписывались в действующие законы. В таких случаях собиралось племя. Обвиняемый объяснял причины своего поступка. Если объяснения удовлетворяли племя, оно с ним соглашалось. Если нет, его подвергали необычному испытанию. На берегу болота выстраивались воины с луками. Обвиняемый должен преодолеть непроходимое болото и дойти до леса, который стоял на его противоположном берегу. По преданию, в болоте находилась неизвестная людям сила, которая могла погубить идущего. Прежде чем отправиться в путь воину разрешалось попрощаться с родными и друзьями. В пути он мог погибнуть от стрел соплеменников, целившихся в него, утонуть, попав в трясину, или погибнуть от стрел неизвестного. Попрощавшись, воин отправлялся в путь. Он должен идти спокойно, не оглядываясь. Если, по какой-то причине воины откажутся в него стрелять, то его может поразить неизвестное. Если воин побежит, станет оглядываться, занервничает, придёт в отчаяние, усомнится, пустит страх в свою душу, тогда он потеряет свою личную силу и станет уязвимым для стрел соплеменников. Вступив, возможно, на свой последний путь, воин знает, что может погибнуть. Ещё шаг и он может оказаться последним. Понимает, что встав на этот путь, заканчивает свою беззаботную человеческую жизнь. Дверь в неизвестное - открыта и ему нет никакой возможности изменить свою судьбу. Чувство близкой смерти подталкивает его сделать последний шаг. Появляется ясность: чтобы выжить, надо собрать воедино мужество и личную силу. Не думая о последствии, ступить за порог, где его ожидает неизвестное. И не будет больше для него того, что он так любил на этой прекрасной земле. Не будет ни голубого неба, ни далёкого чёрного леса, ни этого болота, которого боятся живые люди. Воин идёт спокойно. Разум замолкает. Он ощущает пустоту внутри себя. Тело зудит, чувствует сильный толчок в спину. В этот момент оно наполняется личной силой. Оно действует и посылает в окружающий мир волны неуязвимости. Соплеменники не смеют стрелять, по их телам проходит волна напряжения. Тела им не послушны. Идущий воин, собрав личную силу воедино, становится для стрел стрелков и неизвестного, неуязвимым. Пройдя болото, он обретает свободу. Старейшины посчитают его поступок правым - неизвестное его не осудило.

Прослушав рассказ Вани о неизвестном, я поняла, что из смертных никто не защищён от его стрел. Подумала:

- Можно ли изменить свою судьбу? Предугадать время и место действия неизвестного. Можно ли уловить этот промежуток времени, в котором оно действует, и отвести от себя удар судьбы?

Спросила Ваню:

- Применительно к современному бою, что такое неизвестное? Ваня ответил, что современный бой очень похож на встречу с неизвестным. Бой - это дверь в неизвестное. Начался бой - человек переступил порог своей жизни. Он знает, что всё человеческое оставил за дверью. Больше не принадлежит себе - отдан духу боя. Становится его частицей и ловит его команды своей волей и вниманием, старается безупречно исполнить своё предназначение. В душе каждого бойца страх смерти уходит, вместо него вступают в свои права хладнокровие и отрешённость. Боец действует, не ожидая наград и благодарностей. В таком состоянии он сможет стать неуязвимым. И "смерть его подождёт". Вдруг Ваня, приподнял мою голову:

- Смотри, Ксюша, кобчик (маленький ястреб) охотится за птичкой.

Смотрю. Птичка громко кричит, просит о помощи, носится низко между камышами. Ястреб иногда бьёт её, от неё летят перья. Она не сдаётся, ищет спасения. Вокруг всё замерло, в ожидании развязки. Птичка увидела сидящих на берегу людей, и ринулась к ним, ястреб сделал последний бросок, увидев людей, взмыл вверх и, наблюдая, застыл в воздухе. Птичка упала к моим ногам, взяла её в руки и ощутила сильное биение сердца маленького живого комочка.

Я держала её в ладонях и старалась успокоить, произнося слова ровным мирным голосом. Разжала ладони - птичка уселась на землю между нами, и, наклонив головку, внимательно наблюдала за копчиком. Копчик поняв, что птичка приобрела защиту, взмахнул крыльями. Исчез. Птичка пискнула и скрылась в зарослях камыша.

- Ксюша, мать природа преподала нам урок неуязвимости. Птичка нашла своё спасение. В этом огромном мире жизнь любого существа подвешена на тонком волоске. Он может оборваться в любой момент. Жизнь справедлива, она даёт всем шанс выжить. Только надо быть безупречным в готовности им воспользоваться. Маленькая птичка им воспользовалась. Так мы живём.

В 1946 году мне удалось приехать на место службы Вани. В полку рассказали про бой, который произошёл в августе 1944 года. Когда Ваня был в сентябре 1944 дома в отпуске, он о нём не рассказывал.

Полк был на марше. Ваня находился впереди колонны. Внезапно появились немецкие танки. Он, со своим дивизионом из 16 орудий и 60 бойцов артиллеристов, принял бой. Когда подошли основные силы полка, бой заканчивался. Немецкие танки отступали. Бойцы полка увидели, что только одно орудие ведёт бой. У орудия - один Ваня. Из ушей у него идёт кровь, отнялась речь, он только хрипит и показывает рукой на разбитые орудия и полегших бойцов. Его отправили в госпиталь. Врачи признали тяжёлую контузию. После лечения дали две недели отпуска, съездить на родину. И тогда я поняла, почему он рассказал мне легенду о неуязвимости.

Глава 7.

Февраль 1945 года. Получила письмо - муж тяжело ранен, при штурме Будапешта. В настоящее время находится на излечении в военном госпитале города Ростова на Дону. Волнение сдавило грудь. Перехватило дыхание. Выскочила во двор, зачерпнула ладошкой снег, растёрла лицо, шею, наконец, вздохнула. Приняла решение немедленно ехать в Ростов к Ване. Попросила маму остаться с мальчиками. Думаю:

"Мне бы увидеть его. Вдвоём справимся".

Добралась до Ростова, остановилась в семье старшего брата - он погиб в первые дни войны.

В госпитале разрешили войти в палату. У Вани забинтовано лицо, шея. Он бредит. Интуитивно ощутила смысл слов:

"Ксеня, Ксюшечка, помоги мне выбраться из этого зыбучего песка. Он затягивает всё глубже и глубже. Только ты одна сможешь спасти!".

Села рядом. Взяла его руки. Тихо, почти шёпотом стала рассказывать:

- Вспомни, как ты встретил меня с работы. Решили прокатиться на мотоцикле. Несёмся по гребню обрыва, по самому краю. Косые лучи солнца иногда пробиваются сквозь грозовые облака, они тускло освещают притихшую землю. Издалека доносятся раскаты грома. Молния, мелькнув на мгновение, воскресает к жизни яркие краски земли и неба. Мотоцикл несётся и рвёт плотный воздух в клочья. От такой езды по краю обрыва, ощущаю опасность и одновременно восторг. Незнакомые чувства пьянят и мы, потеряв осторожность, как безумцы, несёмся к своей гибели. Мотоцикл ревёт, подпрыгивает и стремится освободиться от седоков. Вдруг толчок - и сила неожиданно выдёргивает нас из сёдел. Мы, как две стрелы, пущенные из тугих луков, летим. Приземлились на дно оврага. Не пойму, как здесь очутились. В изумлении спрашиваю: - Что это было? Ты отвечаешь, смеясь - Полёт! Одежда разорвана, боли нет, только горит содранная кожа. Оглядев друг друга, рассмеялись. И как разрядка, нас охватывает неудержимый хохот. Смеясь, выползли из оврага. Гроза ушла. Солнце село. Осталась в душе смутная тревога и тоска по давно утерянному, близкому и недосягаемому.

Я повторяла и повторяла этот рассказ до тех пор, пока Ваня не перестал стонать и крепко уснул.

Утром пришёл доктор.

- В госпиталь лучше приходить мне вечером. Днём у Вани процедуры и перевязки. Ночью у раненых воля к жизни ослабевает, потому что в это время активизируются силы разрушения. Ваше присутствие и голос помогают Ивану выжить. Тело его подпитывается вашей энергией.

Теперь каждый вечер спешу к Ване. Вошла. Ночь. Окна тускло отсвечивают рассеянный свет, который, проникая в палату, создаёт картину призрачного мира. Белые кровати, белые простыни, белые забинтованные люди застыли в ожидании команд главного игрока - как в детской игре: "Замри! Отомри!". После полуночи злые силы закручивают свою спираль - боль у раненных обостряется. Повсеместно раздаются стоны, крики, команды, ругательства. Многие, победив приступы боли и страх перед неизвестным, засыпают. Я им посылаю мысленно приветствия: "Спокойной ночи!"

На следующий день Ване сделали очередную операцию. Вечером зашла в палату. Взяла его руки, ощутила ответное пожатие. Ваня говорить не может. Его душевное состояние передалось мне. Захотелось выговориться за двоих. Я окунулась в воспоминания. Спросила:

- "Ты не забыл наше место на берегу Самбека?" Он ответил лёгким пожатием. Я продолжала:

- "Для меня это место встречи с тобой. Давай сейчас вспомним то счастливое время, когда шли вдоль берега, и нам внезапно открылось пространство водной глади. Не удержавшись, бросились к нему. Вода чистая. На дне лежат россыпи жёлтого песка. Кое-где из воды выступают обломки ракушечника. Вода медленно обтекает камни, создавая впечатление негромкого разговора. Мы уселись на плиты у самой воды. Появилось знание - родства с водой. Почувствовали, что вода ведёт с нами неторопливый разговор. Стало легко и приятно находиться здесь. Органы чувств обострились. Всё в природе нам улыбалось и благоприятствовало. В голубом небе бесшумно проплывали белые облака. Солнце играло всеми цветами радуги. Линия горизонта отодвинулась, окружающий мир предстал необъятным. Воздух наполнен неизвестными запахами. Мы жадно его вдыхали. Повсюду слышались незнакомые звуки, которыми мир был переполнен. Всё пело, стрекотало, шипело, скрипело, громыхало. Взгляд уходил в бесконечность и нигде не встречал преград. Тела стали лёгкими и послушными. Мы чувствовали, как сила окружающего мира заполняет нас. И почему-то в этот момент ощутила скоротечность земной жизни. Нас заполнила щемящая грусть. Я всплакнула, уткнувшись в твою грудь. В этот момент мы знали, что эта грусть - предвестник счастья. Нас посетила большая удача, что мы нашли это место. Пришла радость и мы были счастливы.

Когда уходили, пообещали, что обязательно вернёмся. Мне иногда удавалось бывать на этом месте. Смотрела на воду, прислушивалась к её разговору. Иногда в воде появлялось твоё отражение. Ты был рядом.

- "Здравствуй мой любимый, дорогой человек!" Река, удовлетворённая моими словами в ответ передавала твои слова:

- "Ксюша, что бы ни случилось, не волнуйся. Верь, я буду жив и обязательно вернусь домой. До свидания, любимая, обнимаю и целую наших мальчиков".

Становилось легко, тоска уходила прочь. Я возвращалась домой спокойной, уверенной в благополучном исходе войны и нашей судьбы.

Ване сделали две операции. Восстановили лицо. Ранение головы даёт о себе знать - боль не проходит. Когда Ваня заговорил, первые слова для меня прозвучали неожиданно. Его медленный хрипловатый голос странно звучал в госпитальной палате. Я увлеклась звуками его голоса. Смысл слов доходил медленно. Наконец, сердцем уловила его:

- "Здравствуй Ксюша! Говорю и слышу свой голос, он звучит, значит, я жив. Всегда чувствовал твой приход. Твоё лёгкое пожатие моих рук, говорило, что ты рядом. Когда тебя нет, меня окружает темнота. Борюсь с ней, пытаюсь выбраться на свет божий. Она следит за каждым моим движением. Набираюсь сил, делаю рывок к свету, - она вяжет меня по рукам и ногам. В такие моменты становится страшно, что дав слабину, могу уйти из нашего мира.

Появляешься ты, протягиваешь свои руки, чувствую, как от них исходят живительные силы. Они воздействует на тело благотворно, и в нём разгорается огонёк жизни. Темнота уходит. Палата наполняется живым оранжевым светом. Собрав силы, делаю к тебе рывок, ты подхватываешь меня на руки, как младенца. Моё тело становится лёгким, и мы плывём над землёй вместе с белыми облаками. В такие моменты боль уходит и появляется желание жить".

- "Ты не должен сдаваться. У тебя есть твоя Ксюша, двое мальчиков. Они всё время спрашивают, когда закончится война, когда папа будет жить с нами? Я верю, Ванечка, что ты победишь свою боль, и мы снова будем вместе. Для счастья человеку очень мало надо. Надо, чтобы его любили, и он любил. Чтобы любимые были рядом, чтобы у него было место на земле, к которому он с радостью возвращается".

В полдень 9 мая 1945 года по деревне пронеслась радостная весть: Победа! Победа! Победа! Пришло известие - Германия капитулировала. Конец войне! Жители Новостроенки повыскакивали на улицу. Обнимались, целовались, плакали от радости. Я стояла около палисадника, и мои мысли уносились к Ване. Сейчас он долечивается в Крыму. Чувство радости от победы и чувство боли от потери близких людей смешались в моём сердце. В этот день готова была всё отдать, лишь бы наши мужья поскорее вернулись домой, и были с нами счастливы.

Пошла к нашему месту на берег Самбека. На лугу при свете яркого солнца, сверкала свежестью молодая трава. Молодой камыш послушно склонялся под напором ветра. Уселась у самой воды. Она медленно протекала у моих ног, завораживая и унося куда-то мои мысли. Не заметила, как очутилась в густом лесу. Продиралась сквозь заросли кустарника. Почувствовала, кто-то невидимый подталкивает меня идти дальше. Неожиданно появился страх. По спине прошёл холод. Кожа покрылась мурашками. Разум замолчал. Слышу голос Вани:

"Ксеня, вернись назад. Здесь опасно!" Слова Вани прозвучали призывом к действию. Раздвигаю ветки, оказываюсь на поляне. На возвышенности стоит Ваня, вокруг него огонь. Языки пламени пляшут, на нём загорается одежда. Вокруг огня скачут и пляшут серые тени. Почему-то знаю, что это не люди, не ад и кружатся не черти. Догадываюсь, что это тёмные силы пытаются взять в полон моего Ваню. Внутри у меня от напряжения что-то сжалось. Разделилась на две половинки. Одна застыла на месте, другая, бросилась к огню. Разбросала головешки. Затушила. Наступила темнота, поглотившая последние искры. Тёмные силы исчезли. Вани нигде нет.

Очнулась. Лёгкая дрожь била моё тело. Смотрю на свои руки - они болят и покрылись волдырями. Подумала:

- Во сне я могла погибнуть. А жить так хочется! Хорошо, что спас инстинкт.

Поняла, что сталкиваясь с неизвестным, необходимо не поддаваться страху и не дать ему подчинить себя. Научиться управлять своей волей и вниманием. Знаю, смерть всегда рядом. Страх смерти победить не возможно. Его можно только отодвинуть и действовать, действовать, забыв о себе.

Солнце склонилось над землёй. Его косые лучи освещали застывшие тени, проникали сквозь светлое покрывало цветущего сада. Вдали паром исходила нагретая за день земля. Она, так же как и сад, ожидала своего времени. Речка потемнела. Я наклонилась над водой, всматриваясь в своё отражение. На меня смотрела молодая женщина, которая замерла в тревожном ожидании чуда.