Аннотация: Бремя Сильных. Глава 6. Комментарии прошу оставлять в основном файле.
Глава 6
Теплый ароматный дымок поднимался к, нависшим над головами людей, ветвям старого граба. Пряный запах исходивший от тлеющих веток, переложенных пучками душистой травы, разливался по тесной полянке, приютившейся у самого края откоса. Маленький пяточек пустого пространства с трех сторон обступали деревья, а с четвертой земля обрывалась двухярдовой кручей к началу песчаного пляжа.
В самом центре грунтовой стены, темным округлым пятном на фоне желтоватой поверхности, зияла большая дыра. В глубине этой рукотворной пещеры тускло рдели, прикрытые ворохом веток, шипящие угли. Ветер, легко задувавший с озерных просторов, не давал костерку затухать, а весь дым гнал от края входного отверстия в недра норы. Густые, объятые жаром, клубы плавно текли вдоль наклонного свода тоннеля к манящему зеву воронки, ведущей наружу. Вверху на полянке периметр жерла коптильной трубы окружала пологая насыпь. На ней, опираясь на крепкие ровные палки разложенные крест на крест, стоял многоярусный короб сплетенный из прутьев. Плотные стенки конструкции не давали душистому дыму сбежать раньше времени. А вот крышка и дно, те напротив, имели широкие щели и легко пропускали клубившийся столб сквозь себя.
Внутри короба, разложенная по решеткам в три яруса, разом коптилась чуть ли не половина утреннего улова. Выпотрошенная и тщательно промытая рыба ровными рядками встречала, рвущиеся из пещеры-трубы, струи пряного дыма. Самые крупные - снизу, поверху - мелочь. Жир с золоченых боков так и тек, наполняя раздутые ноздри Кабаза чарующим запахом. Вкуса манящего лакомства парень пока-что не ведал, но воображение обещало блаженство, и слюна не вмещалась во рту.
Также в пользу догадок охотника о гастрономической прелести рыбки говорили довольные возгласы, прилетавшие то и дело от берега озера. Там на пляже Безродные планомерно поедали первую пробную партию, покинувшую недавно коптильню. Причем делали это они так жадно, громко и смачно, что у Кабаза не оставалось сомнений - долгожданное блюдо вышло у Инги на славу. Не зря они столько потратили времени, нервов и сил. Коптильня получилась отличная, и Кабаз широко улыбался, находясь в приподнятом настроении.
Инга, как это нередко бывало, напротив насупилась пуще обычного, не разделяя эмоций товарища. Рыбачка деловито суетилась возле коптильни, поддерживая процесс, и периодически бросала в сторону пляжа беглые хмурые взгляды. Вид Берзродных, пировавших у самой кромки воды, не вселял в сердце девушки радости, ну а грязный лохматый Маждяк, что все время топтался поблизости выполняя роль сторожа, так и вовсе ее откровенно бесил.
Самый мерзкий из всех обитателей острова, поминутно совался к коптильне, норовя заглянуть сверху внутрь. Караульному с первой партии перепала лишь пара рыбешек, и Безродный не меньше Кабаза желал, чтобы все по быстрее сготовилось. Слипшаяся в колтуны борода, на которой висели свои же плевки, чешуя и различный неведомый мусор, нагло лезла к дымившейся крышке не внимая протестам рыбачки. Окружавшую этого человека смердящую вонь не мог заглушить даже дым, заполнявший поляну. Невозможная смесь ряда запахов - от фекалий и кислого пота, до прелой тухлятины, заставляла любого держать от Маждяка дистанцию в несколько ярдов. Любого, кроме Инги с Кабазом, у которых сегодня, ввиду своего положения пленников, такая возможность отсутствовала.
Все пять дней, что прошли после памятной первой рыбалки, парень с девушкой ни на миг не оставались одни. Кто-то из Чажанов всегда присутствовал рядом, не сводя с рыбаков глаз и не выпуская из рук копья. Да и другие Безродные, маясь от вынужденного безделья и не найдя для себя лучшего развлечения, чем постоянно цепляться к пленникам, вечно вились поблизости, норовя уколоть не стрелой, так хоть словом. Время прожитое совместно на острове чужаков с бородатой ватагой не сблизило. Ругань, злобные шутки, пинки и подначки все никак не заканчивались, и Кабазу казалось, что отношение к ним становится только лишь хуже. С каждым днем Кабану все труднее удавалось себя удержать и не врезать кому-нибудь из уродов по морде. Будь охотник один, может так бы и сделал, наплевав на последствия, но боязнь за любимую пока пересиливала навязчивое желание. Нужно было терпеть и надеяться, что со временем бородатые воины по лучше присмотрятся к двоим рыбакам, пообвыкнутся и таки примут их в свою маленькую общину. "Когда-нибудь это должно случиться, раз уж до сих пор не убили." - размышлял Кабаз, утешаясь. "Не думают же они, что я вечно буду все это терпеть?"
Что именно по поводу судьбы своих пленников думали Безродные, оставалось загадкой. Несколько раз Инга пыталась поднять эту тему в разговоре с щербатым, но Важга лишь гавкал в ответ: - "Я еще не решил. Славьте духов, что все еще живы". С каждым новым подобным вопросом Безродный становился лишь злее, и девушка прекратила попытки добиться хоть какой-нибудь ясности. Постепенно деланая невозмутимость рыбачки спадала. Весь оптимизм, изначально присущий девчонке, сошел потихоньку на нет. Инга сделалась хмурой, угрюмой и даже с Кабазом общалась сквозь сжатые зубы.
Да и о чем говорить, если каждое твое слово слушает еще и, как минимум, один из пленителей. При малейшей попытке перекинуться хоть парой фраз шепотом к лже-Варханам тот час же подскакивал сторож, и разговор обрывался. Посекретничать во время рыбалки, тоже больше возможности не было. Кроме лодок охраны, страхующих бегство, чужаков контролировал Прус, забиравшийся с ними в челнок. Даже ночью у пленников не получалось обсудить свои планы. Парня и девушку, предварительно крепко связав, спать укладывали с разных сторон невеликой поляны, служившей лагерем ленивым, не желающим строить хотя бы навесы, Чажанам.
Клан, родивший на свет этих грязных уродов, стал известен Кабазу уже на второй день пленения. Кроме этого знания, из обрывочных фраз и намеков, родич смог для себя прояснить и секрет появления банды на острове. Это было не так уж и сложно. Благо своих подвигов Безродные и не пытались скрывать. Бородатые смотрели на многие вещи иначе, чем выросший в строгости честных законов своего Племени, парень. Некоторые поступки, вызывавшие у Кабаза презрение, Чажанам наоборот казались достойными и даже дающими повод для гордости.
Например, эти ворюги-Чажаны, как когда-то о них отзывался Гайрах, едва узнав о явившихся с запада демонах, тут же бросили собственный клан и отправились в сторону озера. Большинство в группе Важги составляли бездетные холостые мужчины, которых в поселке почти ничего не держало, но некоторые умудрились даже плюнуть на семьи, как та старая гадина Прус, что оставил на волю судьбы дочь и внуков.
Изначально к востоку, спасать свои шкуры, с щербатым отправились три десятка охотников. Но в поселке Варханов, где Важга замыслил украсть сеть и лодки, воров изловили с поличным. Вспыхнувшая драка быстро переросла в кровавую битву и закончилась полной победой пришельцев. Чажаны, потеряв половину своих, все же смогли одолеть, не ожидавших нападения, рыбаков. Сотворив это черное дело, не слыхавшие про понятие - совесть, Чажаны заодно, чтобы весть о их подлости не дошла до других поселений Варханов, наскоро перебили оставшихся жителей. Всех, включая детей.
Измарав свои руки в крови, убийцы набились в четыре захваченных челнока и отправились в плавание к острову, исполняя придуманный Важгой спасительный план. По дороге одно из суденышек перевернулось. В ту ночь ветер гнал воды озера сильной волной, а людей в лодках было сверх меры. Утопающих бросили. Места было в обрез, и к земле добралось только десять уставших Безродных.
Нынче же число обитателей острова возросло до одиннадцати. Двое прибывших компенсировали смерть раненого Чажана, не прожившего и трех дней после высадки. Сам ли умер Безродный, или ве же ему помогли по быстрее отправиться к духам друзья, парень так и не понял. Но сейчас, узнав нрав Чажанов по лучше, Кабаз стал склоняться к последнему. Лохматые бесчеловечные выродки были способны на все, и охотник старался не думать о них, как о людях. Не видя другого пути, понимая, что жить им в компании этих уродов возможно придется достаточно долго, Кабан попытался запрятать по глубже свою неприязнь и начал относиться к Чажанам, как к неизбежному злу, как к паразитам, которых не выгнать, а оттого нужно просто терпеть.
Много думать и строить какие-то сложные планы не входило в привычки Кабаза. Парень плыл по течению, не форсируя долгий процесс обретения полной свободы для себя и подруги. Нынче помыслы родича занимало одно - сохранение жизни любимой. И любая цена этой цели Кабазу казалась приемлемой. Повинуясь сложившимся обстоятельствам, охотник упорно играл свою роль отчаявшегося рыбака и не дергался. Не то чтобы парень смирился с положением забитого пленника, но терпел ради Инги, собираясь пройти до конца этот путь обретения прав.
Неизвестно к чему привела бы охотника эта стратегия, не возьми Инга нити их общей судьбы в свои слабые руки. Чтобы там для себя не удумал Кабаз, только все как обычно пошло по другому пути. В голове прозорливой рыбачки за последние дни постепенно успел зародиться, окрепнуть, набраться деталей и вызреть, совсем не похожий на замыслы родича, план. В нем смиренной терпимости не было места. Инга давно уже твердо уверилась в безысходности их положения, но только лишь вечером этого дня девушке наконец предоставился случай впервые поведать о плане побега Кабазу.
***
- Ну что там? Готово? - в пятый раз за последние двадцать минут сунулся к коптильне Маждяк.
- А вот ты сейчас попробуешь и сам скажешь. - ответила Безродному девушка, поднимая плетеную крышку. - Ну-ка, достань одну.
Обрадованный Чажан протянул к золотистым рядам свою грязную лапу и сделал еще один маленький шаг. На этом последнем движении нога бородатого воина неожиданно зацепилась за что-то неведомое, и потеряв равновесие Маждяк начал падать вперед. Громко хрустнули прутья, глупо охнул Кабаз, делано взвизгнула Инга, подставившая Чажану подножку. Под руками Безродного первый ярус коптильни раздался огромной дырой, и нежная золоченая рыбка посыпалась ниже. Вслед за ней внутрь короба, вперед бородатой башкой, отправился и орущий Маждяк. Там в глубине крик Безродного резко сменил ноту. Горячая липкая рыба встретилась с кожей Чажана. Обожженный человек принялся яростно дергать конечностями, окончательно доламывая конструкцию.
Все эти события уместились буквально в пару секунд, и не успел еще бородач продавить дно коптильни, а Инга с Кабазом уже подхватили Чажана и потащили обратно. Извлеченный наружу Маждяк выглядел просто ужасно. Все лицо, грудь и руки Безродного были перепачканы жиром и облеплены остатками раздавленной рыбы. Бедняга натужно стонал, пытаясь дрожащими пальцами хоть как-то прочистить глаза, но лишь только размазывал липкое месиво.
- Быстрее! Нужно все смыть водой! - рыбачка тянула Безродного к краю откоса. - А мы пока попробуем коптильню спасти.
Маждяк съехал на заднице с кручи и, не разбирая дороги, бросился к озеру. На пляже встревоженные возгласы быстро сменились хохотом, а пленники наконец-то остались одни. Падая на колени возле разбитого короба, Инга резко скомандовала:
- Сюда!
Кабаз немедленно опустился на землю рядом с подругой и потянулся было за уцелевшей рыбешкой, но так и застыл с поднятой рукой, услышав первые слова девушки.
- Слушай внимательно. Времени мало. - зачастила полушепотом Инга. - Сегодня же нужно бежать. Другого выхода нет. Особенно у тебя. Уже этой ночью нас могут убить. А не этой, так следующей. Как только вернется Маждяк, или кто-то другой, выбирай подходящий момент и вали его. С одним ты управишься. Потом забираем копье и лесом на дальний край острова. За нами погонятся. Надеюсь все разом. Уведем их подальше, запрячемся, а как мимо пройдут, тут же дернем обратно, и в лодку. Должно получиться. Все понял?
- С чего ты взяла, что убьют? - усомнился Кабаз в словах девушки. - Что им раньше мешало так сделать? Ведь уже сколько дней, и не тронули.
- Идиот! - процедила сквозь зубы рыбачка. - Они ждали пока мы коптильню достроим. Все! Идут. Замолкаем.
По пляжу к откосу и правда уже торопливо бежали Чажаны. Забравшись наверх, Важга зло отпихнул Ингу в сторону и, запустив руку в волосы, принялся скрести черепушку.
- Вот вонючий ублюдок! - Безродный в ярости плюнул себе под ноги. - Это ж надо было уродиться таким кривожопым! В первый же день разломал. Почините, или все сызнова делать? - вожак обращался к девчонке, давно для себя уяснив, кто за главного в паре Варханов.
- Починю. Тут делов-то на час. - не замешкалась Инга с ответом. - Только прутьев надергать бы новых. Может Лисек сгоняет? Он знает, где брать.
- Лисека нет. Он в дозоре сидит. - подтвердил Важга догадки рыбачки. - Потом сами сходите, а пока разбирайте все это дерьмо. - ткнул грязным пальцем Чажан в развороченный короб. - Рыбки-то часть уцелела. Вон вижу торчат кое-где не помятые. Соберете. Ладно, пойдем уж обратно. Нога больно чешется отвесить Маждяку пинка. - скривился в противной улыбке щербатый. - Жвага, останься. Присмотришь. - бросил Чажан одному из своих, покидая поляну, и гурьба бородатых охотников двинулась к пляжу. Туда, где Маждяк продолжал вымывать жир из глаз, сидя прямо в воде.
- Ну че расселись? Слышали, что Важга сказал? Доставайте рыбешку. - повелел кривоногий Чажан, оставленный сторожем.
- Так не на землю же складывать. - воспротивилась девушка. - Дарг, нарви ка мне тех лопухов. - Инга ткнула рукой на обильную поросль нужных растений, расстилавшуюся за спиной у Безродного.
Парень начал вставать, вознамерившись выполнить просьбу подруги, но заметив застывший в зеленых глазах молчаливый приказ, замер в полупозиции. Пресекая сомнения, Инга зыркнула зверем, и решимость вернулась к Кабазу. Родич взял себя в руки и, направив взгляд под ноги, двинулся к краю поляны. Страх стал таять, уступая отчаянной ярости, что всегда заполняла охотника перед сражением.
Проходя мимо Жваги, Кабаз без замаха, но точно в висок, саданул не ожидавшего удара Безродного. Человек, как подкошенный, рухнул там, где стоял, не успев даже пикнуть. Подскочившая Инга мигом схватила копье и, без долгих раздумий, с размаху вогнала его острием прямо в горло лежащего. Жертва дернулась, кровь разбавила зелень поляны, и на острове стало одним гадом меньше. Выдернув из раны оружие, девушка сунула его в руки Кабазу и, впервые за долгие дни улыбнувшись, тонко пронзительно завизжала.
- А теперь побежали! - бросила Инга, закончив орать, и первой рванула к кустам. Парень кинулся следом, подгоняемый криками заглотивших наживку Чажанов. Безродные, по бросав все дела, уже мчались к откосу. Фора в десять секунд не позволила им, оказавшись в лесу, разглядеть удирающих пленников, но понять направление бегства по звукам легко удалось. Разъяренные кровью товарища, ослепленные мстительной жаждой расправы, бородатые воины без всяких раздумий ломанулись под кроны деревьев в погоню. Потрясая оружием и рыча, словно дикие звери, люди Важги неслись через плотные заросли.
Под ногами шуршали побеги вьюна, вездесущие ветки царапали кожу, листья лезли в глаза, даже в рот умудрилась набиться какая-то зелень. Перед взором Кабаза в просветах мелькала спина легконогой подруги. Как она выбирала дорогу охотник не знал. Сам Кабан просто пер напролом, как его дикий родич. Лес, растущий на острове, оказался на редкость густым и для быстрого бега совсем не пригодным. Но кого это сейчас волновало? Ноги сами несли беглеца. Мозг был занят другим.
***
И стоянка Безродных, и кусты укрывавшие лодки, и поляна, где только что Жвага отправился к духам располагались на крайнем западе вытянутого кусочка земли, что по воле создателя Кэма поднимался из вод в середине великого Озера. Ширина островка раза в два уступала длине, ну а та достигала полутора миль, или самую малость короче. Путь бегущих лежал на восток, но всего через десять минут грань воды обещала прервать скоротечную гонку. Аж до дальнего пляжа погоню вести и не требовалось. План рыбачки предписывал им всего лишь добиться отрыва, притаиться в каких-нибудь зарослях и рвануться обратно, как только Чажаны пройдут мимо них. Вроде проще простого. И тем более в здешней чащобе.
К сожалению боги сегодня отвернулись от родича, и Кабаз умудрился испортить весь замысел буквально на третьей минуте погони. В какой-то момент ступня беглеца, что несся вперед постоянно оглядываясь, а оттого не особо смотря себе под ноги, зацепилась за стебель лозы, и охотник запнувшись с разгону влетел головой в подвернувшийся ствол не самого тонкого дерева. На мгновение потемнело в глазах, при попытке немедля подняться мир вокруг закружился, и лицо снова встретилось с почвой. Затуманенным взором парень смог разглядеть, как спина удирающей Инги скрывается в зарослях. Миг, и девушки больше не видно. Только ветви колышутся.
Хорошо, что охотник остался в сознании. Родич медленно и аккуратно начал вставать, опираясь на то самое дерево. Получилось. Кабаз принял вертикальное положение и, моргнув пару раз, наконец смог вернуть ясность зрению. Медлить было не зьзя. Чажаны уже подобрались так близко, что их стало видно. Кабан торопливо нагнулся к земле за копьем, и это спасло ему жизнь. Стрела просвистела чуть выше, умчавшись куда-то вперед. Охотник испугано дернулся и вновь припустил на восток, забирая немного левее.
Теперь про задуманный трюк можно было забыть. Преследователи висели на пятках, и оторваться возможность пропала. Идея где-либо запрятаться сейчас потеряла весь смысл. Безродные видели парня, и этого было уже не исправить. Кабаз приготовился драться, не видя других перспектив. Но только не здесь. Для начала охотник решил завести бородатых как можно восточней. Вдруг это поможет хоть Инге удрать.
Еще две минуты безумного бега, и лес впереди просветлел, обрываясь у линии пляжа. Значит все..., путь закончен. Ведь выскакивать к озеру глупо. На открытом пространстве осилят числом, или просто подстрелят из луков. Парень стал замедляться, давая Безродным приблизиться. Опасаясь стрельбы, он вилял, продвигаясь скачками от дерева к дереву. За спиной ветки громко трещали, позволяя понять расстояние. Оно таяло с каждой секундой. Быстрей уже некуда. Смехотворный отрыв сократился до нескольких ярдов. Вот уже до ушей долетает дыхание недругов. Все! Пора!
Охотник свободной рукой ухватился за тонкое деревце и, по инерции описав полукруг, резко прыгнул Чажанам навстречу. Ближний к этому был не готов. Наконечник копья, проломившись сквозь ребра, заставил Безродного охнуть, а Кабаз уже двигался дальше.
Острие смотрит в грудь, но охотник быстрее. Отклонение, и кулак превращает нос в красное месиво. Кувырок по земле, прямо под ноги третьему. По спине, раздирая одежду, скользит что-то острое. Больно...
Завалил. Руки лупят не глядя куда-то в район бороды. Хватит. Времени нет. Быстрый мощный рывок, и копье поменяло хозяина. Разворот. Ох, как вовремя. Обладатель разбитого носа бьет сильно..., но мимо. Ели-ели успел увернуться.
Не вставая, ногой под колено, и в сторону. Поднимаясь, Кабаз умудрился впечатать древко прямо в лоб красномордому. Красномордый? Ну здравствуй, Маждяк. Чуть назад, и копье развернувшись пронзает зловонное брюхо.
Где другие? Расквашенный нос, припадая на правую ногу, пытается смыться. И все? Нет! Еще один малость отстал и теперь, прислонившись к стволу, собирается выстрелить.
Вновь прыжок. Свист стрелы пробивается в ухо, а у лучника в пальцах зажат уже новый снаряд. Не успеешь, гаденыш! Рука посылает копье в скоротечный полет. Звук - что надо. Противное чавканье сменяется хрипом и бульканьем. Прус сползает к земле вдоль ствола. Десять быстрых шагов. Лук, что выпал из вмиг ослабевшей руки, достается Кабазу.
Стрела? Где стрела? Вот она! Перья торчат из плюща у подножья соседнего дерева. Выдох. Вдох. Полсекунды спокойствия. Хромоногий качнулся, когда ему в спину вошел наконечник. Теперь не боец.
Мощный рывок, и копье покидает грудь Пруса. Седовласый урод уже мертв, и ему все равно. Кровь обильно покрыла древко. Руки малость скользят, но особой беды в этом нет. Как нет и противников.
Кабаз чуть присел отдышаться и быстро обвел взглядом местность вокруг. Маждяк тихо стонет не в силах подняться. Дрожащие руки пытаются удержать кровь внутри. И кишки заодно. Подстреленный в спину куда-то ползет, волевыми рывками. Заколотый первым лежит без движений. Он умер мгновенно. Другие?... Не видно. Похоже погнались за Ингой. Значит отдых закончен. Раздумывать времени нет.
На секунду у парня возникла практичная мысль: "Не добить ли двух раненых?". Но уже миг спустя родич плюнул на эту затею и полез отцеплять с тела Пруса колчан. "Все равно - мертвецы. Пусть еще напоследок помучаются." - не почувствовал жалости к тварям Кабаз.
Страх за Ингу гнал дальше. Воображение рисовало картины одну ужасней другой. Сердце защемило так сильно, что руки тряслись. Быстрые сборы закончились, и охотник опять ломанулся сквозь заросли. Куда-то примерно на юг.
Двигаться приходилось урывками. Пролетев сотню ярдов, Кабаз замирал и прислушивался. Пока никаких звуков не было. Только ветер немного посвистывал в кронах, да кровь колотилась в висках. Может замысел девушки все же сработал, и Инга уже на пути к челнокам? А где же тогда остальные Безродные? Тоже бродят по лесу, как он? Нужно первым ее отыскать...
***
Еще перебежка. Еще. Скоро остров закончится, а вокруг так же тихо и пусто. Как-будто все вымерли. Три мили по плотному лесу - не шутка. Охотник изрядно запыхался, но передышки не брал. Возвращаясь обратно к стоянке и лодкам, Кабаз делал длинные петли от края до края, по всей ширине островка. Таким образом он охватывал всю зону поисков полностью, но при этом терял кучу времени, пота и сил. Можно было бы сразу рвануть к челнокам, по надеясь, что девушке все удалось, и она уже там. Только лучше уж пусть она уплывет без него, чем случайно он бросит любимую сам.
По примерным расчетам недавнего пленника, путь назад подходил к середине. Уже начинало темнеть. Наконец, когда парень совсем уж отчаялся, остановка после очередного рывка принесла результат. До ушей Кабана долетели какие-то звуки. Впереди, но не так уж и близко, кто-то кажется спорил. Негромко. Слова было не разобрать.
Первым глупым порывом было сразу же броситься к месту, где слышался голос, но Кабаз смог себя удержать и, тихонько ступая, стал красться, как множество раз на охоте, когда подбираясь к добыче стараешься даже и лишний-то раз не дышать. Сначала движения парня пущей плавностью не отличались, но постепенно навыки взяли свое, и шаги обрели свою прежнюю мягкость. Потекли напряженные ярды. Секунды стремились сложиться в минуту, но счет им никто и не вел.
- Важга, хватит уже! - эту фразу Кабаз уже смог разобрать. Она ему совсем не понравилась, но нервы не сдали. Охотник продолжил движение в том же ключе.
- Ну заканчивай! Скоро стемнеет, а наших все нет. Этот Дарг не слабак. Вдруг не сдюжили? - длинная речь пахнет страхом.
- Их четверо. Как-нибудь справятся. - голос Важги немного дрожит. Безродный как будто запыхался.
Подобравшись еще чуть по ближе, парень смог уловить звуки некой возни и едва различимые всхлипы. За кустами творилось какое-то действо. С монотонными частыми вздохами Важги, понимание медленно просачивалось в мозг Кабана.
- Щас я кончу, и будем искать этих олухов. - смысл слов наконец-то дошел до Кабаза, и вселенная юноши рухнула. Ужас, боль, гнев и ярость моментально сменили друг друга. Тело прыгнуло. Разум смело красно-черной волной. По лицу захлестали колючие ветки кустов, но охотник не чувствовал боли. Даже вырви какой-то сучок в этот миг ему глаз, разъяренный Кабаз не заметил бы этого. Все его существо растворилось в порыве чудовищной ненависти, что сейчас, разорвав душу в клочья, превратила охотника в дикого зверя.
Все. Последний зеленый барьер побежден. Сквозь плывущую красную пелену глазу видится страшное. Ноги Инги раздвинуты в стороны, а все тело прижато к земле. Руки связаны стеблем вьюна за спиной. Изо рта выступают края толстой ветки. Такую не выплюнуть. Уперев меж лопаток колено, один держит спереди. Другой прижимает бедро и отводит ступню. Ну а сверху...
Прыщавая задница Важги гуляет вверх вниз. Штаны на лодыжках. Сначала Чажан замирает, услышав как мнутся кусты, и пытается тут же скатиться с измятого тела. Но поздно.
Наконечник копья проникает под кожу. Хрустят позвонки. Выше копчика твердое место, но ярость прибавила сил, и вожак бородатых ревет, словно буйвол. Обратным движением тупой край древка врезается второму в лицо. Зубы с треском вминаются в небо и дальше. Человек отлетает назад, пропадая из виду. Третий выставил руки вперед, но нога Кабана пробивает защиту. Демон, бывший когда-то Кабазом, с криком прыгает сверху. Уже без оружия. Руки лучше копья. И страшней...
Настырные пальцы находят лицо. С неожиданной силой вцепляются в кожу и рвут. Звук идущий из горла Чажана не похож ни на что. Через миг вместо щек на лице остаются лохмотья. Глаз давно уже нет. Уши держатся не понятно на чем. Пара долгих секунд, и борьба затихает. Боголюб неохотно бросает добитую жертву и снова хватает копье.
Важга стонет и дергает шеей, не в силах поднять даже голову, но Чажан с развороченной челюстью оказался уже на ногах. Борода его слиплась от крови, а в круглых глазах пляшет ужас. И это понятно. Сейчас вид Кабаза способен заставить сбежать даже тварей Орды.
Безродный успел развернуться и сделать два шага, когда его страхи навечно прервало копье прилетевшее в спину. Теперь уже к Инге. Рыбачка пыталась ползти, но без помощи рук выходило не очень. Стон сменился пронзительным криком в тот же миг, когда палка покинула рот. Путы парень буквально содрал за секунду, без помощи острых предметов. Но спасенная, вместо каких-либо слов благодарности, или крепких объятий, отпихнула Кабаза и схватила лежавшее рядом копье одного из Чажанов.
- Разверни! - голос Инги был страшен, а жест не давал усомниться в намерениях девушки.
Охотник нагнулся и, дернув лежащего Важгу за вялую руку, перевернул его на спину. Безродный особо не дергался, видно первый удар повредил нечто важное в теле Чажана, но в глазах разум все еще жил. Взгляд щербатого двигался, перебегая от Инги к Кабазу и снова обратно. Да и губы кривились в попытке им что-то сказать.
На дрожащих ногах девушка кое-как подошла к умирающему. Наклонилась, поймала осмысленный взгляд и, презрительно плюнув в лицо, вогнала наконечник в глазницу. Тишину, что повисла над островом следом, нарушали лишь трели сверчка.