Аннотация: Глава 22. Комментарии прошу оставлять в основной теме.
Глава двадцать вторая - Переправа
Вокруг творилось такое.., а притаившийся у самой воды Арил почему-то думал о человеке, которого просто терпеть не мог. Подлый говнюк, в свое время бросивший находившегося на грани смерти товарища, занимал мысли Лиса в тот миг, когда думать нужно было совсем о другом.
Оно и понятно - Трой всплывал в памяти из-за того, что был одним из немногих, кто не присутствовал на нынешнем грандиозном отплытии. То есть одним из тех, кто считался живым - обратного подтвердить было некому. Последнее, что смогли прояснить в судьбе сына обеспокоенные родители пропавшего парня, так только тот факт, что еще две недели назад он в компании одной старой женщины покинул селение Змей и отправился к родному поселку. До Тигров ни Трой, ни его спутница, так и не добрались, бесследно исчезнув где-то в лесах по дороге - по крайней мере, народ, проходивший по той же тропе после них, тех следов не нашел. Не будь сейчас родичи заняты делом во сто крат важнее, пропавших людей бы искали все миром, и точно бы всплыли концы. Ну а так... Может, звери порвали. А, может, Безродные сцапали. Бывало по-всякому - кто ж станет сейчас разбирать?
Обо всем этом Арил узнал только сегодня и, хотя их отношения с Тигром были весьма далеки от дружеских, все же расстроился и теперь умудрялся отвлекаться от главного, несмотря на серьезность момента. Молодой лучник, в компании Ралата и еще пары десятков отборных стрелков, прятался в куцых остатках скошенного прибрежного тростника, дожидаясь где-то запропастившихся дозорных. Племя уже отплыло - последний плот Арил лично помогал спихнуть на воду - и только маленькая группа охотников, в которую Лис и Орел попали по собственному желанию, или, вернее сказать, напросились, оставалась на родном берегу. Четверо дозорных, еще недавно поджидавших врага у приречной тропы, уже были здесь, а вот другая четверка, которая и подала сигнал о приближении чудищ по дороге, идущей из пресловутого поселка Орлов, все никак не показывалась, заставляя команду Морлана нервничать все больше и больше.
Время шло. Арил то и дело поглядывал на лежавшие у воды лодки. 'Ну где же они?!' Впереди, не так уж и далеко, вовсю трещали ломающиеся под напором гигантских туш молодые деревья. С северо-запада доносились раскаты громогласного рева. Чудовища приближались. Скоро между людьми и ордой останется только поселок - его твари проскочат на раз. Потом все! Сердце Лиса давно уже спряталось в пятки. Пальцы, сжимавшие лук, онемели, руки мелко тряслись, глаза непрестанно моргали. Поддерживать внешнее напускное спокойствие становилось с каждым мигом сложнее, а дозорные - будь они неладны - все никак не показывались.
- Еще немного, и уплываем к чертям! - издерганный Морлан, привстав, всматривался вперед.
- Да где же Зарбаг их носит? - невзирая на то, что услышать обращенные непонятно к кому слова у чужинцев не получилось бы, даже проори Ралат свой вопрос во все горло, сидевший рядом Орел шептал так тихо, что Арил едва-едва разобрал смысл сказанного.
- Боюсь, как бы их уже не сожрали. - Лис тоже не мог терпеть тягостное ожидание молча. - Длиннохвостые носятся не хуже косулей. Могли и догнать.
- Вон они! Вон они! - один из охотников первым заметил четыре фигуры, выскочившие из-за ближних к реке землянок и не разбирая дороги бросившихся в сторону берега.
Не чувствуя под собой ног, перепуганные дозорные неслись к воде во всю прыть, а за их спинами, подтверждая, что безумная спешка отнюдь не напрасна, с другой стороны покинутого поселка на открытую местность начали вываливаться огромные зубастые великаны. Первый, второй, третий... Арил неосознанно принялся подсчитывать все появлявшихся и появлявшихся из леса гигантов, чьи массивные туши прекрасно просматривались поверх желтых соломенных крыш сиротливо стоящих землянок, таких маленьких, хрупких и жалких на фоне громадных чудовищ.
К тому моменту, когда дозорные добрались до берега, и все наконец-то попрыгали в лодки, ошеломленному Лису удалось насчитать одиннадцать шагавших прямо к реке высоченных тварюк. А ведь где-то там, за домами, наверняка скачут на рогачах черные хозяева этих гигантов. А сколько пока что укрытых от его взора, юрких хвостатых зверюг рыщут сейчас по опустевшему поселку, в надежде поймать, разорвать на части и в итоге сожрать вкусное двуногое мясо?
Желая скорее убраться подальше от берега, завершившие свою миссию лучники усердно взбивали воду короткими веслами. Стоя на коленях и с трудом удерживая равновесие, Арил что есть мочи гнал неуклюжую лодку вперед. Теперь нужно было догонять остальных - пестрое скопище тростниковых плотов, на которых смогло уместиться все многолюдное Племя, уже на полмили ушло к северо-востоку. Сильное течение прилично сносило плавучие островки, и место предполагаемой высадки постепенно смещалось все ниже.
Не успели легкие лодочки отойти и на полет стрелы, как на оставленный берег начали одна за одной выскакивать самые шустрые твари. Длиннохвостые чудища останавливались у края воды и, шипя, провожали жадными взглядами удирающую на своих скорлупках добычу. Некоторые так даже бросились вдогонку вдоль русла реки, проламываясь сквозь недоскошенные остатки тростниковых зарослей. В воду - слава Яраду - не лезли. И на том спасибо.
Через десяток ударов сердца на берег выбрался и один из черных уродов. Застыв на спине рогача, нелюдь немигающим взглядом провожал уплывающих родичей. Оглянувшемуся Арилу почудилось, что желтые нечеловеческие глаза впились прямо в него. Ощущение мерзкое - словно в самую душу заглядывает. 'Пялься, мразь! Пялься! Теперь на достанешь.' Вслед за первым хозяином тварей к воде выехало еще несколько чернюков, а затем, один за одним, стали подходить и гиганты. Вскоре весь западный берег реки кишел всевозможными чудищами, как растревоженный муравейник. Того и гляди друг друга топтать начнут. Арил живо себе представил картину побоища, что случилось бы не успей они вовремя сдернуть. Хорошо, что теперь уже все позади.
Внезапно нелюди, которых по беглой оценке Арила собралось уже чуть ли не сотня, раскрыли свои капюшоны. В тот же миг, повинуясь беззвучной команде, вся чудовищная многоликая рать чужаков разом бросилась в воду. Не ожидавшая такого река словно вскипела - твари скакали по мелководью, поднимая в воздух фонтаны хрустальных брызг, разгоняя в разные стороны вихрящиеся буруны волн, толкаясь, падая и снова вскакивая на лапы. Бурля и вспениваясь, Великая нехотя уступала напору пришельцев, вбирая в себя здоровенные туши. Чудовища погружались все глубже и глубже. Пара мгновений - и длиннохвостые уже змейками плыли вперед, скаля торчащие над водой зубастые пасти.
Ошарашенный, не желающий верить глазам, Арил, как завороженный смотрел на невероятное зрелище, с перепугу даже бросив грести. В гудящей от волнения голове юного Лиса внезапно возникла нелепая мысль: 'Как красиво... Красиво и страшно! Теперь нам уж точно конец!'
- Хватит пялиться! Греби, дурень! - Окрик Ралата привел Лиса в чувства. Мгновенная слабость сразу прошла, неуместные образы покинули разгоряченный мозг, и Арил с удвоенной силой опять заработал веслами - сейчас его жизнь зависела не от ног, как случалось прежде, а от рук. Он даже не подозревал, что способен так лихо грести - лодка рванула щукой. Но что это даст? Вырвать у горькой судьбы пару лишних мгновений он сможет. А дальше?
Самые желанные надежды людей не оправдались - глубокие воды Великой Реки не сдержали орду. Планы Яра укрыться на том берегу, отдав тварям на растерзание брошенные родные края, рушились на глазах. Что теперь делать дальше, не знал не только Арил, но и другие, плывущие рядом с Лисом, охотники. Страх, растерянность и безысходность открыто читались на лицах рассекающих водную гладь в своих шатких лодочках лучников. 'Чай, не дураки - все понимают не хуже меня. От орды не уйти. Теперь-то они нас всюду достанут...' Арил стиснул зубы и еще раз взглянул на родичей. Несмотря на застывшую в глазах обреченность, грести никто не бросал - все упорно боролись за жизнь. Весла так и мелькали.
Между тем глубина реки заставила поплыть и гигантов, до этого просто шагавших по дну. Расстояние, отделявшее людей от погони, начало потихоньку расти. Подопечные Морлана немного приободрились и, стараясь не думать о печальном безвыходном будущем, бросили все свои силы на победу здесь и сейчас, в этом безумном заплыве на скорость, где наградой была сама жизнь.
Гонка со смертью все продолжалась и продолжалась. Группа Морлана уже почти что нагнала перевалившие середину реки плоты. Те, растянувшись в своем немалом количестве на добрую половину мили, медленно ползли к восточному берегу. Загруженные под завязку тихоходные тростниковые островки никакие весла не могли заставить двигаться быстрее, а шестам было не во что упереться. Дно далеко - не достать. Арил оценивающе смотрел на плавучий обоз: 'Лодки лодками, а плоты твари точно настигнут - тут и думать нечего. Вопрос лишь - когда? До берега уж рукой подать. Ну а там, может, выведут боги кого-то из родичей. Хотя...'
Зеленеющий прямо по курсу чужой незнакомый лес, подступая, поднимался все выше и выше. Конец недолгого путешествия близился. Люди гребли что есть сил. Вдруг на плотах поднялась суматоха - родичи засуетились, начали доставать луки, накладывать стрелы, тыкать пальцами куда-то Арилу за спину. Лис оглянулся: 'Вот оно что!' На пути у чудовищ встретилась обширная мель. Громадины достали до дна и, победно взревев, лихо затопали вперед, нагоняя волну своими здоровенными тушами. Разрыв сразу же стал стремительно сокращаться. Родившаяся на плотах паника немедленно переметнулась на лодки Морлана - и началось. Весла замелькали фазаньими крыльями. Хлипкие скорлупки запрыгали по волнам идущими на взлет утками. Кости рук затрещали.
Лучники то и дело оглядывались, расшатывая и без того неустойчивые лоханки. Умом Арил понимал, что так делать нельзя, но все равно вместе со всеми отчаянно вертел головой. Страх затмил Лису разум - парень остервенело греб веслами, не задумываясь, что может перевернуть лодку. А упасть - это верная смерть! Один из охотников, потеряв равновесие, уже рухнул в воду. Его крик потонул в общем шуме погони, но Арил хорошо разглядел, как на миг покраснела река в месте, где огромные челюсти походя разорвали несчастного. Причем, жрать чудовище жертву не стало. Знать, хозяева дали зверюгам приказ - убивать. Есть - потом наедятся.
К счастью родичей мелководье вскоре закончилось, и гиганты, которым опять пришлось плыть, потихоньку начали отставать. Теперь слившуюся воедино плавучую колонну беженцев отделяли от ближних чудовищ целых два полета стрелы. Не много, конечно, но и не мало - столько же оставалось до берега. Арил уже принялся примерять на глаз место высадки. Потянулись последние томительные мгновения. Чужая земля стремительно приближалась локоть за локтем. 'Сейчас начнется!' Неожиданно Лис вспомнил о своих семейных: 'Надеюсь мои там, на самых первых плотах, раз я здесь их не вижу. Это хорошо. Больше шансов спастись. Глядишь, мать утащит отца от реки. Драться глупо. А Юнка?! Малую на руки - и в лес! Лайна взрослая - муж сбережет. Надо будет скорей к ним пробраться. Толкучка... Какая щас будет толкучка... Ничего! Лес поможет!'
В этот момент размышления Лиса прервал громкий звук, послуживший ответом на мучивший каждого родича неразрешимый вопрос: 'Что делать дальше?' Дружный 'треньк' сотен луков сменился не менее дружным жужжанием стрел, роем вылетевших навстречу плывущим из прибрежных зарослей. Плоты вздрогнули - бывалый народ бросился прикрываться чем можно. Матери подмяли детей под себя. Охотники подхватили мешки. Арил распластался вдоль хлипкого борта. 'Успел!' Свист прервался, снаружи противно захлюпало - можно выглядывать. 'Фух... Недолет!' Лишь немногие стрелы сумели добраться до цели - раненых всего ничего. Расстояние слишком большое для луков - поспешили Безродные. Обозленный, уставший бояться Арил презрительно фыркнул: 'Дурачье! Первый залп самый важный! Щас научим, как надо!'
Но нет. Разбавив прозрачную воду пролившейся кровью, родичи судорожно принялись отворачивать плоты от негостеприимного берега. По всему получалось, старшины решили не принимать бой - приказ Яра так быстро не передашь. Прилив ярости схлынул, и к Арилу вернулась способность соображать. Плывущие за спиной чудища вновь захватили мысли охотника: 'Как же? Что же теперь? Что же делать?!'
А меж тем окрыленные пусть небольшим, но успехом Безродные всей своей многолюдной бородатой толпой высыпали на берег. Воинственно потрясая копьями, выкрикивая заковыристые оскорбления и продолжая выпускать вдогонку удаляющимся Боголюбам стрелу за стрелой, хозяева здешних лесов посуху преследовали вереницу плотов и лодок. Их было много, сотни, а может и тысячи - точнее Арил не сказал бы. Лохматые, злые, в глазах горит ненависть. 'Ярятся, чтоб нас напугать.' Лис глянул вперед - весь берег усыпан людьми. 'Пристать не получится. Придется плыть дальше, пока не отстанут. А как же...'.
Додумать Арил не успел. Позади кто-то испуганно и громко заверещал.
Развенчивая необоснованный миф, созданный шаманом Безродных, который в своем заблуждении полагал, что чудовища преследуют исключительно Бессмертного Демона, призвавшего их из подземного мира, большая часть пересекающей реку орды, завидев новую близкую добычу, а возможно, просто повинуясь приказам хозяев, чьи капюшоны на протяжении всего плавания практически не закрывались, резко свернула к манящему берегу.
Толпившиеся у самого края воды бородатые воины, осознав произошедшие перемены, тот час растерялись и, сменив интонации возгласов, начали испуганно пятиться. Продолжая грести, Арил вновь выворачивал шею. Похоже, Безродные сами того не желая невольно им помогли. 'И чего они ждут?! Туполобы!' Орда приближалась к земле. Еще немного, и чудища полезут на сушу, где справиться с ними будет еще сложнее. Видно, к тому же выводу пришел и вождь бородатых, так как басистые окрики местных старшин полетели над берегом, останавливая порывавшихся разбежаться людей. Кое-как добившись в своих рядах относительного порядка, Безродные дали еще один залп. В этот раз не по людям. Стрелы навесом отправились к целям, а их место уже заняли следующие. Времени оставалось в обрез - нужно было успеть отстреляться по полной.
Если бы на месте Безродных сейчас находились охотники Племени, пытаться принимать бой никто бы и не подумал - больно уж велики были силы чужинцев. Но Урги, не считая отряда Иржага, с толстокожими пришлыми тварями раньше не сталкивались и пока к своей беде не совсем понимали, что спасение только в ногах. Луки воинов безостановочно 'тренькали' - но что пользы, когда ни подбрюшье, ни шею не выцелить? Несколько утыканных стрелами длиннохвостых чудовищ, притопленные телами своих же сородичей, отправились ко дну, да только извивающееся в воде разноцветное зубастое сонмище такие потери, считай, не заметило. Твари перли и перли вперед.
Наконец, первые длиннохвосты, преодолев плотную завесу взбивающих воду залпов, добрались до берега и сходу полезли на выставленные вперед частоколом копья. Воины Безродных стояли на возвышении - Великая здесь подмывала восточную сторону, образуя небольшую кручу - поэтому, какое-то время, пользуясь своим преимуществом, людям удавалось сдерживать натиск пришельцев, отбрасывая наскакивающих зверей обратно в кипящую реку. Но одолеть массивных гигантов Ургам уже было нечем. К такому повороту событий в клане никто не готовился. Когда первый из великанов полез из воды на откос, ломая своей мощной тушей, казалось бы, крепкие копья, люди не выдержали и дружно задали стрекача, старясь укрыться в лесу. Так толком и не начавшееся сражение на этом закончилось, переродившись в кровавую бойню. Обезумевшие от страха Безродные, бросая оружие, в панике бежали прочь от реки, а чужеродная живая волна, не останавливаясь, все продолжала и продолжала выплескиваться на обреченный берег. Разномастные ряды явившихся из-за гор кровожадных захватчиков, ступая на твердую землю, сразу же устремлялись в погоню за новой добычей, постепенно скрываясь в лесу.
Наблюдавший за скоротечной битвой Арил, осознав горький смысл случившегося, изменился в лице. Нахлынувшее поначалу злорадство ушло, уступив место страху и боли. Чудовищная беда, выгнавшая их из родного края, сегодня пришла и в заречные земли. Теперь неудержимая всесокрушающая Орда угрожала не просто отдельному Племени, а всему, некогда мнившему себя полноправными и единственными хозяевами мира, разрозненному человеческому роду. Это уже был конец! Конец всем и всему! Арил едва не заплакал. Тоска накатила черной гнетущей волной, сердце сжалось. Обида сдавила душу.
Но сейчас горевать было некогда. Не все из пришельцев свернули к берегу. Часть чудищ, не желая сдаваться, продолжала преследовать уплывающих к северу родичей. Не обращая внимания на начавшие прилетать с последних плотов одиночные стрелы, твари упрямо взбивали хвостами воду. Нужно было грести.
К судьбоносной удаче для Племени и к несчастью пришельцев русло Великой на этом изгибе легло таким образом, что у восточного берега образовалась самая глыбь, где течение вод струилось особенно сильно. Попавшие в стремнину плоты сразу же прибавили в скорости, и отрыв от преследователей постепенно начал расти. Упорные твари еще какое-то время побарахтались на глубине и все-таки тоже свернули к берегу, отложив неминуемую встречу на будущее.
Дрожащий от небывалого напряжения Лис вытащил из воды весла. В груди жгло, сердце бешено колотилось, загустевший воздух царапал горло. Онемевшие пальцы не слушались - пришлось несколько раз встряхнуть кисти рук, чтобы вернуть чувствительность. Проведя ладонями по вспотевшим вискам, Арил размял пальцами затекшую шею, потом вытянул из-под себя ноги и во весь рост развалился на дне узкой лодочки. Беда наконец отступила - теперь можно было на время расслабиться и размеренно сплавляться на север, отдавшись на волю спасительного течения. Позади оставалась пока отступившая смерть. Впереди распростерла объятия неизвестность. 'Что-то их теперь ждет...'
***
- Сынок, вот ты где! - какая-то расплывчатая фигура, отдернув шкуру и запустив внутрь бьющие по глазам, жалящие лучи утреннего солнца, возникла на фоне дверного проема и, продолжая издеваться над заспанным парнем, никак не хотела спускаться в землянку. - И как ты только умудряешься спокойно валяться в такую пору?
Наконец, немного привыкшие к свету глаза Троя позволили распознать в почтенного возраста женщине свою старую знакомую - мать одного его хорошего приятеля. Тарья - так ее звали - несмотря на года дряхлой бабкой не выглядела: русые с прядями седины волосы, серые укоризненно прищуренные глаза, сильные мозолистые руки, короткие, но крепкие ноги, не толстая. Трой ее недолюбливал - слишком любит болтать.
- Так спал я, - пришлось снизойти до ответа недовольному ранней побудкой охотнику.
- Везет тебе, - подхватила разговор тетка, -А я вот уже неделю нормально поспать не могу. Сначала Яр объявился и напустил страху, а затем уж и ты, своими вестями добил. Что там сейчас у Орлов...? Даже думать боюсь.
Тарья на какое-то время умолкла. Видать, все же не удержалась и унеслась мыслями к далекому захваченному поселку. Наконец, совладав с эмоциями, пожилая Тигрица печально вздохнула и перешла собственно к делу, которое и привело ее этим утром к землянке погибшего Зака:
- Послушай-ка, я ведь к тебе с чем пришла. Не могу уже здесь сидеть. И сердце, и разум домой тянут. Я как после праздника погостить у дочки осталась... ты же знаешь, она пятый год за одним местным замужем... так до сих пор никак обратно и не уйду. А времена пришли - сам видишь, какие. Срочно нужно домой возвращаться. Но дорога неблизкая - одна, боюсь, не дойду. - Тарья вперла молящий взгляд прямо Трою в глаза и с надеждой спросила : - Может, ты отведешь? Выручай соседку. Да и твои про тебя ничего ведь не знают. Небось думают - помер. Пойдем, обрадуешь матушку.
Неожиданное предложение женщины заставило Троя задуматься. Уже пятое утро подряд молодому Тигру приходилось встречать в землянке родителей низкорослого Змея, которые приютили еле живого товарища своего погибшего сына, как только парень очнулся, придя в себя после того сумасшедшего забега.
Ушедшие той же ночью на помощь к плененным Орлам, возглавляемые Яром охотники брать с собой измотанного юношу не стали - на кой он им такой обессиленный? Потом хитрый Трой, понимая, что скоро объявятся Тигры, запаздывающие к месту всеобщего сбора, и уж точно тогда заберут его на грядущую битву, бесстыже прикинулся жутко больным. Почитай, не ходячим. Коварного подлеца снова не тронули, не заставили отправляться на юг, а даже, наоборот, посочувствовали мужественному молодому герою, который, отдав все силы без остатка, предельно быстро доставил родичам важнейшие вести.
Великому герою неожиданно полегчало еще вчера, на следующий же день после ухода своих. Сегодня Трою как раз бы пришлось что-нибудь снова придумывать, стараясь найти подходящий повод не отправляться вдогонку за остальными охотниками. И вот, чудеснейшим образом, веская причина вернуться домой, подальше от царящей на юге опасности, сама прыгнула в руки везучему Тигру. Так что, немного подумав для виду, тоном, не допускавшим и тени сомнений, что делается великое одолжение, ликующий в душе Трой, наконец-то, дал свой ответ:
- Эх! Не лежит у меня сердце оставлять здесь все на баб и стариков, но тебя, Тарья, одну отпустить я не вправе. Случись что? Как потом буду твоему сыну в глаза смотреть. Собирайся. Пойдем.
***
Широкая натоптанная тропа уже четвертые сутки подряд стелилась под ноги еле бредущей к северу паре людей. Хотя Тарья, конечно, лукавила, называя себя старухой, но скорость шагающих к дому путников все равно колебалась где-то между улиткой и черепахой. Такими темпами дорога к селению Тигров продлилась бы еще пару дней - и это было печально.
В лесу ничего не менялось. Местные мохнатые и пернатые обитатели знать ничего не знали о творящихся на юге событиях и спокойно занимались своими важными, на звериный и птичий взгляд, повседневными бесхитростными делами. Все радовались благодатному лету, еще и не думающему заканчиваться, и только насупленный Трой, уже жалея, что согласился на совместный поход, угрюмо мерил шагами тропу.
Без умолку болтавшая тетка довела своего молодого попутчика до предела, еще на вторые сутки безмерно затянувшейся дороги, превратившейся из беспечной расслабленной прогулки, как Тигр ее себе представлял, в сущую пытку. Постепенно Трой перестал вежливо, а затем и невежливо отвечать на сыпавшиеся, как зерно из прохудившегося мешка, вопросы и вообще хоть как-то поддерживать разговор. Теперь, отстранившись от монотонного щебетания Тарьи и погрузившись в собственные невеселые мысли, он молча брел по тропе.
Излишняя задумчивость и не позволила Тигру уловить стремительный миг нападения. Вот вроде бы вокруг все спокойно и тихо, как вдруг из кустов вылетают, размытыми молниями, непонятные серые тени. Неожиданно сильный удар бросает на землю. Сухой жесткий грунт бьет в лицо. В спину упирается нечто твердое и тяжелое, а руки кто-то грубо выкручивает. Сбоку слышится приглушенный не то крик, не то стон, кажется, исходящий от Тарьи. Затем перед носом появляются чьи-то странные ноги. Вернее-то, ноги обычные, человеческие, но вот обувь! Тяжелые, мощные. С какой-то полоской понизу... Хрен знает что, а не чоботы! А серые, с зеленцой, обтягивающие штаны?! Вообще ни в какие ворота не лезут! Таких не бывает! Ни у кого, ни у своих, ни у Безродных. Какие-то они чуждые, нереальные, даже сходу и не поймешь что ты видишь. Что за странная шкура? Подвижная, легкая... Или это из каких-нибудь листьев? Да, дела... Ну, не носят люди такое, и все тут!
Последнее, что умудрился подметить ошарашенный Трой перед тем, как потерять сознание от последовавшего аккуратного удара по голове, была небольшая, но очень важная деталь открывавшейся левому глазу картины, которая умудрилась настолько впечатлить лежавшего на животе юношу, что собиравшийся вырваться из вмиг пересохшего горла отчаянный крик замер на пол пути. В опущенной руке одного из напавших на них чужаков, направленный острием вниз, блестел гладкий клинок, без сомнения сделанный из того же чудесного камня, что и Длинный Нож Яра!