Рындин 12 : другие произведения.

Весна не предупредила...

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
________________акварель [евгений рындин акварель]
  акварель [евгений рындин акварель] Весна не предупредила своё появление и, когда вдруг ветер сменил восточное направление на западное; незаметно стих до штиля; солнце иссушило тонкие облачка; снег у дома прямо на глазах потемнел, превращаясь в слякоть и быстро стекая по уклонам в уже переполненный пруд; стало ясно - она пришла.
   И не зря я всю зиму чистил свою тропинку, среди тяжелых сугробов она моментально потемнела прошлогодней травой, растительной почвой и мелкой дорожной галькой. Я мог теперь уверенно крутить педали, пробиваясь к обнаженному асфальту шоссе. Но сразу как-то неосознанно упала скорость, вероятно не хотелось исчезать из этой чарующей глаза красоты. Кругом ни души и только узкая твердая полоска - след колес случайной машины, помогающая мне пробиваться в толще снега уже за пределами моей тропинки, да темноголубые тени тяжелых елей на слепящем глаза снегу.
   Я беспричинно останавливаюсь и так в нерешительности, опустив слезящиеся от избытка чувств глаза, стою несколько минут, а потом ещё с минуту просто веду велосипед, держась за руль.
   Не хочется ни ехать вперед, ни возвращаться: ни там, ни там меня никто не ждет.
  
  
  
   Третий день рисую пустую стеклянную банку. Мне скучно. Банка неприхотливое существо, может терпеливо стоять сколь-угодно долго. Лампочка под потолком бросает на банку тусклый свет, образуя на столе длинные, прозрачные тени. Хотел подсунуть к банке какой-нибудь цветной овощ, но лень вставать с дивана, так и продолжаю рисовать то, что есть, к тому же цветные карандаши я вчера отдал ребятам.
   Ну, кому интересно смотреть рассказ пустой стеклянной банки?
   Получается плохо, точнее, рисунок не получается. И уже хочется спать. Поднимаюсь с дивана,раздеваюсь, гашу свет и ложусь в холодную постель. На улице мороз, тепло в комнате держится не долго и спасает только толстое одеяло. Утром будет не больше пяти градусов.
   Уже перед пробуждением вижу как из банки вылетают четыре ярких бабочки.
  
  
  
   Сегодня не поеду в город, сегодня заночую на даче. Не потому что в городе скучно, хотя так оно и есть; не потому, что на даче веселей - и это не так, а просто захотелось отдохнуть, расслабиться, просто полежать на диване ни о чем не заботясь. Утром проснуться не под гудки сигнализации машин под окном, не скрип лопаты дисциплинированного дворника, не лай плесневелых комнатных собачек, а просто так, потому что выспался, потому что в предвкушении веселого пламени огня в камине, довольного мурлыканья сытого кота и шороха падающих на мансардное окно крупин снега.
   Я вношу велосипед с холодной веранды в прихожую, где тоже не жарко, но, по крайней мере, плюс и он может расслабиться; подогреваю на плитке вчерашний чай, кладу возле себя на диване кипу красочных альбомов, хотя хватило бы и двух, и поочередно то сглатывая чай, то листая альбом углубляюсь в мечты.
   И это всё, что я могу.
  
  
  
   - Чего слушаешь? - спрашивает она, глядя на черный блестящий полировкой блин плейера, лежащего возле меня на столе, и наушники в моих ушах.
   Я глубже вдавливаюсь в кресло и лишь извинительно улыбаюсь.
   - Чего слушаешь? - настойчивее повторяет она.
   - Тебе это не интересно, - не поворачиваясь к ней и не меняя выражения лица, говорю я.
   Отворачивается, подходит к окну, на пару секунд замирает возле него, и снова лицом ко мне:
   - А читаешь что?
   На мгновенье закрываю книгу, давая ей возможность узнать по обложке автора, но она не успевает ни узнать, ни прочитать - я уже открыл книгу.
   Повторять вопрос она не хочет, разозлившись моим хамством, обиженно говорит:
   - Ну и дурак!
   И резко закрывает за собой дверь.
   - Оставь дверь! - говорю, усмехаясь, ей вслед.
   Она то ли не слышит, то ли мстительно оставляет без внимания мою просьбу.
   Я повторяю громче, я злюсь.
   Дверь открывается, шаги проваливаются в глубину зала.
   И там вдруг громоподобно заорал телевизор.
  
  
  
   Иногда он оставляет у меня свои лыжи и тогда появляется так рано, что я не всегда успеваю и позавтракать. То ли ему не спится, то ли боится за эти лыжи: какие-то они особенные. Правда, ботинки и палки все же уносит с собой.
   Уверяет меня, что он мастер спорта по лыжам, всю жизнь только и делал,что гонялся за кем-то, хотя числился шахтером. Я верю ему, ибо мне льстит бегать на равных с мастером, хотя и не всегда успеваю за ним на своих деревянных. Он же оснащен по полной, одних лыж четыре пары. Недавно принес тубу лыжной мази похвастаться и, когда назвал цену, я аж присел: ноги задрожали.
   Учит меня теории бега. Я сопротивляюсь: сколько можно учиться! но понемножку следую его советам. И не зря.
   На разговоры у него времени не хватает. Или желанья нет: о чем с непрофессионалом говорить?!
  
   Ехать от дачи до дома минут сорок, идти пешком вдвое больше. Правда, ехать надо по шоссе, а идти напрямую по деревне и через реку по подвесному мосту.. Приятнее ехать, а интереснее идти. Велосипед штука небезопасная, когда едешь в попутном направлении, поэтому напряжение не спадает с начала до конца, а во встречном рискуешь быть загнанным под откос.
   Я чередую оба способа. Сегодня пойду пешком. Спешить мне некуда, более того,надо просто потянуть время, ибо на даче не сидится, а дома днем делать нечего, вот и ищу выход в пешей прогулке.
   Кусок пути все же совпадает с трассой шоссе и это самый неприятный кусок. Асфальт посыпают солью и снег там не держится, а на обочины соли не хватает и потому дорога в ледяном корыте. В потепление на пониженных участках собирается море воды и машины здесь больше похожи на катера. Не дай Бог оказаться на траверзе, как говорят флотские, этого моря: с головы до ног окатят ледяной водой. Вот и пробегаешь такие участки как заяц, оглядываясь то и дело. Но преодолев все угрозы наконец уходишь вправо, в деревню. Здесь ни машин, ни людей: тишина с утра до вечера. Деревенские всё больше старики: либо копаются во дворе, либо смотрят сериалы. Тропинки чуть намяты, идешь как в цирке по канату.
   Можно было бы перейти реку по льду, но в этом году зимы нет, река не замерзла как следует: полыньи, тонколедье - опасно! Делаешь приличный крюк, чтобы пройти по подвесному мосту.
   Под мостом рыболовы гуськом вдоль полыньи сидят как истуканы под пленочными колпаками. Идиллия!
   Осенью обрушился бетонный мост. И не старый ещё, а вот - на тебе! Теперь его переделывают. И опять зимой.
   Надо бы постоять возле рабочих, посмотреть, может быть порисовать...
   Но негде прижаться.
  
   Попиликать на скрипочке приятно, но получается плохо.Зато вспоминаешь те давние времена, когда представиться скрипачом было в кайф.
   У студента- медика оказалась в руках скрипка. Играть он совсем не умел и не могу понять зачем он привез свою скрипку на медицинскую практику в санаторий. А скрипка хорошая. Едва я взял её за гриф как она сама нежно запела, заставив в удивлении обернуться свидетелей, среди которых... Ну, это потом...
   Моя скрипка не такая, радости своим звучанием доставить она не может, но скрипучие звуки её я дополняю воображением.
   И этого хватает.
  
  
  
   Никуда не спешу, более того, здесь мне лучше, комфортнее. Но задолго до того, как побледнеет небо на востоке и станет хотя бы видно черную ленту дороги на белом снегу, чтобы не съехать с откоса, я судорожно обнимаю велосипед, спускаю его по лестнице и, облегченно вздохнув от ощущения необъяснимой свободы, вскакиваю в седло и медленно еду.
   Под колесами бугры, ямы, колеи и всё это обледенелое. Я едва удерживаю равновесие, но все же выезжаю на трассу, где узкая полоска асфальта оголена шипованой резиной колес и можно прибавить скорости. Догоняющие видят мой красный огонек отражателя, встречные же замечают меня буквально за двадцать метров и в испуге шарахаются, хотя их полосы я не касаюсь.
   Я ничем не рискую и не подвергаю риску других, но не привычные к таким фокусам водители нервничают, показывают кулаки.
   Но что же им ещё показывать?!
  
  
  
  
  
   Кот любит смотреть в открытую топку печки на тлеющие угли.Такое чувство,что при этом он о чем-то думает,настолько серьезно выражение его мордочки.
   Вместе с ним на угли смотрю и я. Тепло уходит попусту,но это одна из жертв, которых требует красота или,по-иному,издержки творчества. Идею будущего рисунка нужно искать на ржавчине дверцы той же топки или на закоптелой стенке щитка. Даже тень от кухонной посуды может возбудить воображение рисовальщика. Но угли вызывают только грусть по прошлому и не вызывают никаких творческих идей.
   Закрываю топку и говорю в сторону кота: "Конец фильма!" Кот,щурясь от яркого света лампы, поворачивает глаза в мою сторону,секунду смотрит и словно черная тень растворяется в глубине комнаты.
   Беру приготовленный лист бумаги,кусочек угля и пробую чего-нибудь изобразить. Ничего не получается.
   Ночью обещают больше двадцати градусов,мы с котом это чувствуем уже сейчас и печка - наше единственное спасение.
  
  
  
   Печка нагревается медленно. Березовые дрова, заготовленные только осенью, не успели как следует просохнуть и потому тепло уходит на их тление. Это, конечно, меня немного раздражает, но винить некого. В прошлом году я решил, что зимовать на даче не буду, что интернет требует больше времени, чем я уделяю ему, и потому обойдусь уже заготовленными дровами. Но не получилось, победило Одиночество и я вновь на даче, вновь зимую и жгу полусухие дрова. В лесу много и сухих дров, но это всё сосна, которая сгорая, оставляет на стенках дымохода много сажи, что не может мне нравиться. И я терпеливо, чуть нервозно жду нагревания дома, чтобы закрыть дымоход, оставить печку в покое, а самому предаться дреме.
   Я устал за день. Вроде бы ничего не делал, а устал. Перекатался на лыжах. И не собирался ехать на городскую лыжню, а поехал. Сначала хотел только посмотреть есть ли эта лыжня, промята ли она и вернуться. Но разноцветье лыжников возбудило во мне спортивную страсть и я, несмотря на то, что уже накрутился по большому пруду возле дома, въехал на эту злосчастную городскую лыжню.
   Не сказать, чтобы я с наслаждением или с удовольствием слушаю классическую оркестровую музыку, но по серьезной мере это несравненно лучше того, чем кормят меня доброжелатели. И вот слушаю оркестровую музыку. Все девять симфоний Бетховена звучат из динамиков моей магнитолы с утра до вечера. Пятую то и дело повторяю, особенно первую часть "Allegro con brio" и при этом не испытываю никакой усталости, музыка течет как вода в реке, не мешая моим мыслям.
   Мысли мечутся по сторонам, ударяются в воспоминания всегда неприятные, топчутся вокруг житейских проблем сегодняшнего дня. Я же втискиваю их в единственно интересное для меня русло - ожидание чуда. Хочется чего-то ожидаемого и всё же неожиданного, чудесного. И только потому,что цепь этих чудес уже выстроилась в достаточно длинный ряд и каждым чудом я наслаждался. Но, вероятно, предела таким ожиданиям быть не может и я продолжаю ждать.
   Печка наконец-то разогрелась, белые языки пламени посинели и, значит, можно закрыть дымоход. Я поудобнее располагаюсь на диване, выключаю свет и закрываю глаза.
   Девятая симфония, четвертая часть "Presto. Allegro assai".
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"