...В животе снова всё перевернулось. Она ничего не успела осмыслить, когда камни с гулким стуком посыпались из-под босых ног, нещадно царапая тонкую кожу. Отчаянно взмахнула крыльями, удерживая равновесие. Но глыба отделилась от скалы целиком и полетела в зияющую бездну...
- Ну вот, что и ожидалось, - насмешливо произнёс голос над самым ухом, и девушка, тяжело дыша, перевернулась на бок.
Горсть камешков ссыпалась на землю с её волос.
- Они все поначалу такие... Летать - легко... Летать - здорово... А после первого же падения... - высокая, гордая птица безнадёжно махнула рукой.
- Вы обещали три попытки, - тихо напомнила девушка, кое-как поднимаясь на ноги. Светло-рыжие волосы кудряшками спадали до шеи, но до плеч не дотягивали.
- Три попытки, - цинично фыркнула дама. - Считай, уже почти провалила.
- Но ещё не провалила, - неожиданно серьёзно и спокойно возразила девушка, взмахивая крыльями.
- Ну-ну, - отозвалась экзаменаторша. И больше ничего не сказала, глядя, как тонкая фигурка взбирается на скалы, то и дело оскальзываясь и срываясь, но молчит. На зло, сжав зубы, молчит. Ничего, долго не протянет. Выискалась тут... Да за последние десять лет настоящих птиц остались единицы! А эта добродушная девчонка, что ещё не видывала ни цинизма, ни боли, ни бессилия... Кем она может стать? Сорвётся и уйдёт, как большинство. Девушка украдкой смахнула слезу и продолжила смотреть.
Кудрявая девушка тем временем влезла достаточно высоко. Она помнила, что самая устойчивая скала для каждого своя. Нужно лишь понять, какая, чтобы после того, как взлетишь, можно было вернуться...
Но скалы коварны, как говорила высокая преподавательница. Коварны? Разве могут быть они злы? Наверно, просто нужно понять их душу, услышать глубокий стук сердца сквозь лёд застывшего камня... Только как?
Вот этот уступ, кажется, крепкий. Девушка легко взмахнула крыльями, поднимая глаза к солнцу, раскинула руки, стоя на узком уступе перед расстилающейся перед ней бездной... Свобода - это так захватывающе. Именно ради свободы она и пришла сюда. Экзаменаторша стояла внизу, приложив руки ко лбу, вглядываясь в маленькую фигурку на вершине скалы.
- Оптимистка, - презрительно фыркнула она. - Лучше сейчас уйти. Сразу. Пока жизнь себе не поломала, - она брезгливо тряхнула головой, вновь вглядываясь в залитые солнцем скалы.
Девушка улыбнулась, расправила крылья и... прыгнула. Сердце привычно забилось в миллионы раз быстрее, волосы трепетали вокруг щёк и шеи, а низ живота стянуло тягучим страхом.
- Ну давай же... - прошептала экзаменаторша, впившись красивыми, наманекюренными ногтями в ладони так, что из-под них брызнула кровь.
Девушка отчаянно взмахнула крыльями, но ветер перевернул её в воздухе, перья выгнулись в другую сторону, и тонкая фигурка беспомощно завертелась в воздухе в вихре своих коротких, золотистых на солнце волос и огненных перьев...
- Не сдала, - флегматично констатировала преподавательница, возвышаясь над ученицей.
Девушка слабо вздрогнула, подняла голову, глядя прямо в застывшие ледяные глаза.
- Пока, - спокойно ответила она, поднимаясь с земли.
- Что "пока"? - не поняла экзаменаторша.
- Пока не сдала, - девушка улыбнулась своей сияющей, доброй улыбкой так, что даже грозная и ледяная Гарпия, как прозвали её ученики, не нашла, что ответить.
...Солнце уже давно ушло за гребни гор, а девушка всё ещё сидела на тёплых, нагретых за день камнях. За свои пятнадцать лет она ещё не познала всей истины жизни. Только поняла недавно, что любит свободу - так сильно, что дух захватывает. А ещё - любит горы. Любит скалы, иногда столь обманчивые, крошащиеся под ногами, любит валуны - огромные и жёсткие... Любит природу. И вот тогда она поняла, что любит летать. Она знала, что родители тоже пытались. Знала, что ушли, не в силах смотреть больше на острые опасные пики... Да, впрочем, из поколения в поколение они учились лишь для других своих родственников, помня о предках-птицах. Взрослые вели к скалам детей, а те, не выдержав, уходили, оставаясь просто людьми, имеющими крылья... Только она ушла сама, ушла, не слушая неверящие речи родственников. "У тебя ничего не получится. Таких единицы. Их почти не осталось.". "Почему?" - но на этот вопрос ей никто так и не ответил. Только лишь смущённо отводили глаза, не в силах глядеть в её - чистые, голубые, как прозрачная гладь воды и неизменно сияющие, как солнце.
"Нам ведь не страшно покалечиться", - думала она. "Мы - птицы, а, значит, мы сможем летать.".
Девушка встала, осторожно прощупывая под собой скалы. Теперь она знала, что не все удобные на вид уступы - прочны, знала, что нужно быть осторожной.
Так шли дни. Рыжеволосая весёлая фигурка неизменно приходила на одно и то же место, забираясь на скалы и падала, падала... Взлететь не удалось ещё ни разу, но теперь она лазила намного лучше и легче, подолгу сидела на островерхих глыбах, глядя на солнце и воду, сияющую в его лучах.
Разве могут быть скалы холодны? Нет, - в который раз отвечала она себе. - Скалы добры, только нужно научиться их понимать...
Она подолгу лежала на камнях, и вскоре научилась чувствовать нужные уступы почти интуитивно. Летать - легко? Может быть. Но учиться летать... Неописуемо тяжело. И неописуемо прекрасно.
... - Добрый вечер.
Гарпия молниеносно развернулась, заметив девушку. Кудряшки всё так же переливались в солнечном свете, и глаза не утратили своего блеска.
- Ты?! Чего тебе?
- Я пришла сдать экзамен. Я хочу учиться летать. Хочу пройти испытание.
- Опять? - преподавательница презрительно сощурилась. - Знаешь что, девочка. Лучше тебе бросить это занятие, пока не поздно. Слишком многие ломали себе жизнь.
- Они просто не хотели, - тихо сказала девушка. - А я - хочу.
Экзаменаторша уставилась ей в глаза, и снова их лёд не смог выдержать того тепла и оптимизма, что излучали глаза этой маленькой птицы... Даже не птицы - птенца, про которого никто не знает, встанет ли он на крыло.
Гарпия хотела было возразить, но не смогла, увидев этот взгляд.
- Валяй, - сухо сказала она. - Три попытки.
Девушка весело кивнула и, подчиняясь своему ритму - бегущему вдаль, чистому и светлому, вскочила на первый уступ.
Экзаменаторша смотрела на неё - на то, как легко, не в пример тому, что было раньше, она выбирает камни, как правильно балансирует крыльями, как, иногда наклоняясь, проводит рукой по тёплому боку камня, и как сияет, сияет её молодое лицо...
... - Ещё одна попытка, и ты вновь не принята,- с усмешкой сказала Гарпия. - Упёртая, ишь ты. Давай уж.
Девушка, не говоря ни слова, снова взобралась на скалы, распахнула крылья и, подчиняясь свету, приподнялась над скалами. В её полёте было что-то необыкновенное. Она любила. Любила солнце, воду, скалы, она любила жизнь. И свободу.
Крылья размеренно рассекали воздух, и, ощутив это, девушка почувствовала лишь маленькую крупицу того, о чём мечтала - безграничного счастья и свободы, сердце радостно колотилось в груди, и она знала, что станет птицей.
Не выдержав эмоций, девушка снова перекувыркнулась в воздухе и рухнула на землю под недоумённым взглядом экзаменаторши.
Ей даже показалось, что в ледяных глазах мелькнули слёзы.
- Как у тебя это получилось? - непривычно тихо спросила она.
- У скал есть сердце, они не коварны, они... такие же, как мы. Часто замкнутые и холодные, но не бездушные. Вот и всё, - и она снова улыбнулась.
Гарпия сначала тоже глядела на ученицу несколько растрогано, но потом внезапно вскочила на ноги и привычным властным голосом произнесла:
- Ты принята, ученица. И тем не менее, ты упала.
- Пока, - улыбнувшись только и сказала девушка, глядя на солнечный шар, освещающий горы.