Уил Смит крепко спал когда настойчивый телефонный звонок решил вытащить его из неги спокойного сна. Звонок бесновался как полоумный, то понижая то повышая тон, выключаясь на некоторое время и снова принимаясь за экзекуцию. Уил натянул на голову подушку, плотно укутался одеялом, сосчитал до пятидесяти в надежде, что его оставят в покое, но тщетно. Телефон трезвонить не переставал и его звонки не стали менее требовательными. Измотавшись в конец, Уил сел на постели и с ненавистью уставился на стареньким аппарат с длинной трещиной по всему корпусу. Протянул руку, снял трубку и с опаской поднес ее к уху. Позвонить в столь поздний час мог только один человек. Профессор Челленджер. Странный, взбалмошный, неугомонный, доводящий до полного нервного истощения своими идеями и торопливостью.
Алле! - Прорычала трубка, разумеется голосом профессора Челледжера. - Смит?
А ты хотел услышать президента? - Съехидничал Уил.
Меня уволили! - Продолжал профессор.
Сожалею... - Протяжно зевнул Уил и посмотрел на фосфоресцирующий циферблат над кроватью. Часы показывал тридцать две минуты четвертого. В том что профессор лишился очередного места работы Смита не удивило. Со склочным характером ученого мирились очень не многие работодатели.
Чем могу помочь? - Без участия в голосе произнес в трубку Уил. Голова от недосыпа страшно болела. В глазах от проезжающих по улице машин плясали цветные чертики. Квартиру давно пора было менять. Ни тройное остекление ни автоматические шторы не спасали от бликов фар и шума. Прямо за углом дома в котором жил Смит начинался трамплин аэроавтобана. Лихачи на спортивных автомобилях проходили звуковой барьер задолго до конца жилой зоны и это не могло не сказаться на качестве отдыха. Никакие материалы не спасали от ударов сверхзвуковых переходов. Полиция, разумеется штрафовала нарушителей, но это мало помогало. На хороших автомобилях ездила обеспеченная молодежь и часто квитанция об уплате за превышение скорости обрамлялась в рамочку и вывешивалась на стену, как доказательство особых качеств владельца авто.
И? - Широко зевнул Уил в трубку.
И... - Ответил Смиту Челленджер.
Ну... - Начал злиться Смит.
Значит так! - Зарычал Челленджер привычно. - Ты сейчас соберешься и выедешь до третьей улицы. Там на пересечении с шестой Парковой есть ресторан. Я буду тебя ждать ровно сорок минут. Если не приедешь - пеняй на себя. - Трубка дала отбой. Смит нажал кнопку прекращения диалога и грязно выругался. Третья парковая была на другом конце города. За сорок минут он конечно туда доберется, но это будет стоить и времени и нервов, и денег. Керосин стоил недешево, а знакомство с профессором его карман не делало более полным. Однако, ослушаться было нельзя иначе - "Пеняй на себя" - Скривился Смит и показал язык телефонному аппарату. Он посидел на постели еще минуту сладко почесывая грудь и, наконец, упрямо тряхнув головой отправился в ванную.
Струя ледяной воды из крана быстро прогнала сон. Уил зачесал светлые волосы на затылок. Промокнул их полотенцем и сбрызнул из баллончика пылеотталкивающим составом. Ночью в городе гари было не меньше чем днем. Вышел из ванной и отправился снова в крохотную спальню. Гардероба у него не было. Вся одежда умещалась на старом деревянном стуле, котороый выбросил на лестничную клетку расточительный сосед. Уил влез в когда то синие джинсы. Воткнул ноги в коричневые туфли. Натянул футболку и решив, что лучше быть одетым теплее накинул сверху поношенный серый пиджак в мелкую клетку.
В кармане звякнул жетон прокатного Опеля. Машины не то, чтобы не престижной, но богатеи почему то избегали ездить на авто этой марки. Смиту Опель нравился. Нравился своей продуманностью и неторопливостью. Летал он не очень быстро, ездил тоже, но был легким в управлении и обладал весьма совершенной системой безопасности.
Смит встряхнулся перед тем как выйти из квартиры. Натянул на худощавое лицо сосредоточенное выражение и толкнул двери. Дверь скользнула в стену, выпуская хозяина наружу. Смит лифт проигнорировал, поскольку каждый проезд стоил опять же денег и стал спускаться по лестнице, за пользование которой пока никто не догадался брать плату. Спуск не подъем и поэтому с уровня сорокового этажа Смит спустился менее чем за восемь минут. Он, несколько запыхавшись, добрался до своей машины. Чиркнул жетоном по рукоятке двери и с удовольствием сел в кресло. Натянул на голову шлем наблюдения и взялся за штурвал. Опель чихнул пару раз, запуская двигатель, выпустил из тяговой турбины синий вонючий клуб, но через миг исправился и ровно заурчал. Смит вырулил на трамплин. До третьей улицы можно было добраться и по земле, но это заняло бы гораздо больше времени, а Смит хотел еще немного и перекусить. Если, разумеется, это получится. Челленджер мог испортить аппетит кому угодно.
Смит дождался своей очереди на разгон и утопил педаль газа. Пружины противоперегрузочного кресла жалобно скрипнули. Старый конь борозды не портит - сквозь сомкнутые зубы просипел Смит и вытянул штурвал на себя. После прыжка авто трансформировался в болид и выпустил короткие крылья и хвостовые стабилизаторы. Полетом это было назвать нельзя. По настоящему летали лишь некоторые модели Феррари и Ламбарджини, да и то на расстояние не больше сотни миль. Японцы пытались создать новую Ауди с ресурсом полета в триста миль, но без качественного автопилота Комитет запретил их использовать.
Смит скосил глаза вправо. Там должны были быть маяки привязки к посадочной площадке расположенной как разу у Парковой улицы. До шестой Парковой и далее до пересечения с третьей улицей он сможет добраться и по земле. Опять же, если не будет пробок и, если какой ни будь урод не подрежет его на трассе.
Опель наклонил нос и в перекрестье шлема появились пять огней прицеливания к центру посадочного круга. Опель прыгал высоко, длинно, мягко. Не далеко, но очень точно и это было несомненным преимуществом автомобилей этой марки.
Смит выдавил штурвал от себя. Авто сделал небольшой маневр за счет гироскопов и перекрестья прицела и посадочные огни слились в единую фигуру, похожую на созвездие Южного Креста, как раз торчавшего в небе над головой.
Упругий тент площадки легко принял Опеля и погасил удар, неизбежный при посадке. Смит без притормаживания сделал некрутой вираж и ушел в левый сектор трассы по направлению к Парку. Теперь надо было держать ухо востро. Как ни старалось Правительство как ни бился Комитет порядка на дорогах за последние тридцать лет так и не стало больше. Скорости перемещения людей, спрятанный в жестяные коробочки, за этот срок увеличились вдвое, но разумности это им не добавило. Были попытки разработать систему сдерживания, ввести ограничения на объем двигателя и искусственно ограничить скорость перемещения. Законы принимались, но исполнять их не хотел никто. Время стало единственной и самой устойчивой валютой. Если вы куда то не успевали, то не успевали никуда: ни жить, ни работать, ни размножаться. Все делалось бегом, все делалось по возможности быстро и даже секс был по времени лимитирован в суматохе мегаполиса.
Справа Смита попытался подрезать какой то БМВ. Смит резко ушел на левую полосу и добавил скорости. Стомильную полосу в этом время можно было даже назвать пустой. Десяток авто впереди Опеля Смит не считал помехой. С рассветом количество машин на трассе возрастало на порядок. Вот тогда и начиналась настоящая свалка. В авариях гибло уже столько людей, что эти цифры давно перестали сравниваться с потерями в войнах и техногенных катастрофах. Счет шел на миллионы. Страховые компании, обеспечивающие выплаты родственникам трещали по швам и ежечасно слали запросы в Комитет, с требованиям решить вопрос. Однако...
Ауди шедшая сзади, сделала отчаянный прыжок и с тяжелым стоном рухнула впереди. Смит едва справился с виражом, уйдя на правую полосу. Какой то идиот решил прыгнуть без трамплина и конечно же не справился с управлением. Сейчас его занесет вправо, выхлоп собьет тепловые датчики ориентации еще на двух трех машинах и будет свалка. Привычная свалка. Над головой застрекотал вертолет Комитета.
Быстро работают. - Отметил про себя Смит. Раньше разбитые машины растаскивали с трассы тягачами. Теперь это делают вертолеты и делают намного быстрее. Через час погибших развезут по моргам, раненых по больницам и все снова встанет на свои места.
Панелька штурмана засветилась красным. Уголек машины Смита приближался к повороту на Парковую. Но нужна была не первая - шестая. Однако на второй и третьей уже произошли аварии. Ждать пока разберут завалы Смит не мог и он свернул на первую Парковую. Там было потише. Эта трасса не главная и для того, чтобы выбраться к пункту назначения ему придется дождаться очереди, но на это уйдет времени гораздо меньше.
Сзади опять сигналили фонарями, меняя поляризацию излучения. Смит ответил "стопами", что не пропустит и добавил скорости. Выпустил антикрыло и сделал резкий поворот вправо. В проулок между башнями. В общем то пешеходный, но ночью он был совсем пустым. Слава богу, что он действительно оказался пустым. Разбитый мусорный бак, оставивший приличную вмятину на крыле Опеля был не в счет. Смит предполагал, что такое может случится и заранее застраховал восстановительный ремонт. Взнос в десять долларов компенсировал работы на сумму в шестьсот долларов. Страховые компании знали этот прием когда полис оформляется за секунду до наступления страхового случая, но ничего с этим пока поделать не могли. Водители оказались расторопнее их следственных отделов и лобби в Комитете.
Вот и шестая Парковая. Смит выключил двигатель, оставив габариты, снял шлем, опустил стекло и закурил. Ждать выезда на шестую нужно было минут пятнадцать. К ресторану он успевал.
В клипсе мобильника раздался мелодичный сигнал вызова. Смит выбросил сигарету в окно. Поднял стекло, поскольку с опущенным стеклом из-за уличного шума разговаривать было невозможно.
Ты едешь? - Раздался рык профессора.
Еду-еду... - Отозвался Смит. - На шестой Парковой уже. До перекрестка с Третьей доберусь минут за двадцать. Дождешься? - Челленджер не ответил. Бросил трубку. Смит отогнул средний палец и показал его своему отражению в тонированном стекле. Профессор ездил как Бог и расстояние от его квартиры до любой части Города преодолевал не более чем за час. Именно поэтому он выражал явное неудовольствие низкой автоквалификацей Уила Смита.
Интересно, зачем он ему понадобился? Поплакаться в жилетку насчет его увольнения? Вряд ли. Профессор не из тех людей которые плачутся в жилетки.
Стоящий впереди Шевроле - седан, пыхнул ускорителями и рванулся без разрешения в щель между грузовым Вольво и желтым Фолксвагеном-жуком, так и не изменившим своей формы за десятилетия. Трюк удался. Шевроле ничего себе не помяв, победно пристроился в цепочку и рванул по своим делам. Теперь очередь за Опелем Смита. Уил суеверно сплюнул через плечо. Натянул шлем поглубже. Положил руки на штурвал и, улучив момент надавил педаль до пола.
Вклиниться между Маздой и Хьюндаем удалось без особых проблем. Они шли по крайней правой полосе и не особенно спешили. Смит быстро перестроился на левую и добавил скорости. Теперь он мог идти в потоке аж до самого перекрестка с третьей улицей. Он вспомнил расположение ресторанчика о котором говорил Челленджер и решил вначале проехать перекресток. На развязке он переберется на встречную полосу. Ресторан стоял на левой стороне дороги и из этого ряда Смит не смог бы без проишествий выбраться на обочину.
На развязке, разумеется снова произошла авария. Желтый жук, в котором по всей видимости, сидела какая ни будь древняя старушенция, неуклюже вильнул по дороге и ударился в отбойник. У Смита выбора не было пришлось прыгать. Он выдернул штурвал на себя, мысленно перекрестился и закрыл глаза. На коротких прыжках приходилось рассчитывать исключительно на везение. Трассу транслировали на шоферский шлем всего на сто метров вперед. Правильно рассчитать траекторию, а тем более скорректировать ее в полете было нереальным. Однако Смиту повезло. Опель проглотил удар об асфальт и даже не сошел со своей полосы. Джон не стал переключатся на камеры трансляции заднего вида в полный экран. Он и в пятаке справочного экрана видел нагромождающиеся друг на друга разноцветные обтекаемые коробки.
Вот и ресторан. Привычно круглый как автомобильное колесо. Со стрельчатой крышей имитирующей колесный диск и серебром покрытия на больших витринных стеклах. Мерседес Челленджера стоял на шестой ячейке парковки. Смит, опередив шустрого российского Ваза, который машиной был замечательной, но ломался чрезвычайно часто, запарковался на большой пятерке нарисованной масляной краской на асфальте. Он с облегчением стянул с головы шлем. Бросил его на пассажирское сидение. Вышел из машины и захлопнул дверь. Опель сморгнул огнями проверяя наличие жетона в салоне и щелкнул центральным замком. Проверка жетона тоже была неоспоримым плюсом этих машин. Почему то никому из конструкторов других моделей не пришла в голову мысль о том, что водитель может забыть его в салоне. Центральный замок срабатывал в любом случае, если в течение десяти секунд водитель не включал его сам. Частенько случалось так, что водитель пробирался в салон только с помощью профессионального автомеханика. Но, как бы то ни было, Челленджер Смита ждал и Смит это видел. Он сидел на высоком барном стуле, болтая короткими ножками, не достающими до пола и нервно поглядывал на часы.
Смит толкнул тяжелую дверь, ответившую веселым звоном колокольчика. Смит не удивился тому, что двери нужно было толкать. Ресторану было наверное больше полусотни лет. Однако, выглядел он весьма прилично. Смит подошел к бару и не глядя на профессора, перегнулся через стойку к бармену.
Пива и порцию сосисок-гриль. - Бармен кивнул и выставил перед Смитом запотевшую кружку и картонную тарелку с полосатыми сосисками. Щедро полил их горчицей и бросил пару кружочков натурального репчатого лука. Вот этим и нравились Смиту старые рестораны. Просто и вкусно. Хлореллу и планктон он разумеется ел, как пищу наиболее дешевую, но иногда баловал себя и чем то более естественным.
Ну? - Повернулся он к профессору после того как отпил из кружки.
Есть дело. - Без предисловий перешел к сути вопроса Челленджер. - Если выгорит. То и тебе и мне хватит до конца дней наших. Может и детям еще останется.
Смит недоверчиво скривил губы. Профессор всегда говорил одно и тоже. Каждый из его проектов был самым замечательным в мире. Самым успешным и самым беспроигрышным. Он обещал миллионы, десятки миллионов долларов, но приносил в лучшем случае - гроши в худшем - обвинение в мошенничестве и жуткие счета на освобождение от ареста под залог. Смит воткнул пластиковую вилку в полосатый бок короткой сосиски. Тщательно выкупал ее в горчице и подцепив кружочек лука, отправил все это в рот. Долго и тщательно жевал. Потом запил большим глотком пива.
Ты всегда это говоришь. - Он даже не посмотрел на профессора. Пусть почувствует себя неуютно. Смиту уже сорок лет. У него ни квартиры ни приличной работы ни семьи. Двадцать лет назад судьба-злодейка привела его на кафедру Челледжера в городском университете и до сих пор таскала за ним как на привязи. Смит так и не понял почему талантливый ученый выбрал его - бездаря в ассистенты. Да еще включил в тематический план научных разработок его курсовой проект. Бездарность она всегда бездарность. Курсовой в конкурсе занял третье с конца место и энтузиазма к дальнейшему покорению научных вершин Смиту не добавил. Однако, Челленджер добился для Смита персональной стипендии и через год после того как тот закончил университет сделал его доктором интеллектроники. Не смотря на все усилия профессора Смита в университете не оставили. А для порядка распрощались еще и с самим Челленджером, обвинив его в торговле степенями. Денег профессор от Смита, разумеется не получал, но иногда Уилу хотелось все таки их ему отдать, лишь бы этот карлик пропал с его глаз долой.
Профессор Челленджер был действительно карликом. Кто и что повлияло на его скелет сказать теперь трудно. Может быть родители работали на вредном производстве. Может быть зачали его в обдолбанном стимуляторами состоянии. Все может быть. Но нормальным у профессора была лишь голова. Все остальное миниатюрных размеров и карикатурных форм. Короткие кривые руки с крохотными цепкими пальчиками. Короткие кривые ножки, для которых он с трудом находил подходящую обувь. Хилая грудь. Зато голова была абсолютно правильной и если не смотреть ниже, то профессора даже можно было назвать красивым. Прямой нос, смуглая кожа, бешеные черные глаза, кудрявая постоянно вздыбленная шевелюра, шикарная борода и белоснежная улыбка. Вот зубам Челленджера Смит завидовал. Ничему не завидовал так как зубам. Свои у него были достаточно крепкими, но все же мелковатыми. Мода на искусственный оскал давно прошла. Сейчас ценились естественные улыбки. Разве что чуть-чуть подправленные стоматологами.
Профессор был в курсе модных течений и практически не закрывал рот. Он демонстрировал зубы всем начиная от бродячего пса у входа в ресторан, заканчивая им Уилом Смитом - вечным его ассистентом. Смит наколол еще одну сосиску и так же тщательно покрыв ее слоем крепкой горчицы, повесил кружок свежего лука.
Я больше не хочу никаких проектов... - Произнес он ровно и запихал сосиску в рот. По прежнему не глядя на профессора, жевал ее медленно и осторожно мелкими своими зубами, так как опасался, что профессор бросится на него с кулаками. Внешность обманчива. Она была обманчива и в случае с профессором Челленджером. Не смотря на малые размеры тот был силен и ловок как дикий барс. Причем в драке профессор не брезговал ничем. Мог и ухо откусить. На всякий случай Смит отодвинулся чуть-чуть дальше и косил взглядом, надеясь заметить движение профессора загодя и вовремя среагировать.
Ты не все знаешь, сынок. - Рыкнул профессор и припал к своему бокалу с пивом. Его стул был вывинчен до предела, но до верха стакана ему все таки пришлось тянуться и это Смита сделало более сговорчивым. Опять же это "сынок". Профессор был каким то странным. Может быть на этот раз он предложит что ни будь действительно стоящее? - Смит проглотил сосиску. Глотнул пива и повернул голову вправо. Профессор на Уила не смотрел. Он возил пальцем по стойке бара и о чем то напряженно думал. Любопытство - погибель Смита, разгоралось все ощутимей. Сколько раз Уил давал себе слово не быть любопытным, но каждый раз его нарушал. Он изобразил на лице максимальный скепсис и поторопил профессора.
Ну? - Челленджер улыбнулся плотоядно. Он добился того чего хотел. После этого "Ну" он мог вить из Уила веревки.
Мальчик мой. - произнес он с отеческой заботой. - Я все таки Его построил. - Смиту показалось, что на щеке профессора даже блеснула одинокая слезинка. Этим коротким словом "Он" профессор называл электронного пилота для автомобиля. Комитет давал за удачную модель шесть миллионов долларов, но ставил непреодолимую задачу по достоверности прогноза ситуации этого устройства. Десять в тридцатой степени. Таких показателей пока не смог добиться ни один научный коллектив старушки Земли. Поэтому, Смит Челленджеру не поверил. Он по прежнему скептически кривил губы и через три секунды размышлений вернулся к недоеденным сосискам. Он купал в горчице очередной мясной батончик и нервно отделял один кружок лука от другого. Все таки некоторые сомнения у него были. А все тому виной проклятое любопытство. Именно оно всегда говорило Смиту - А вдруг? А если?
Теоретически? - Нашелся он что спросить у профессора. Теоретических моделей сверхнадежных электронных пилотов для авто хватало. Программисты давали жару. Электронщики тоже не отставали. Однако, тонны диссертаций так и не решили вопроса о практическом его воплощении в металле и пластике.
Практически... - Буркнул профессор обиженно.
А я тебе зачем? - Не сдавался Смит. - Сдай его Комитету и получи барыш.
Мне одному не справится. - Проворчал Челленджер. - Ты же знаешь.
Знаю... - Кивнул Смит. Профессор в случае нечастых удач с воплощением своих идей на практике появлялся перед давателем гранда только после двух-трех встреч с ним своего ассистента. Именно в этом и заключалась работа Смита. Доверия к человеку нормального шестифутого роста было больше. Смит, наконец, дожевал свой то ли ужин то ли завтрак и бережно собрал остатки горчицы с тарелки специально для этого оставленным кусочком хлеба.
А посмотреть можно? - Уил припал к кружке с остатками пива и смотрел на профессора через мутное стекло кружки.
Нужно! - Рыкнул профессор и бросил на стойку жетон. Посмотрел на часы за стойкой. Сверился со своими. - Он в моем Мерседесе. Схемы и алгоритмы здесь. - Он выложил перед Смитом Лап-Топ - крохотный переносной компьютер. - Предварительное решение можешь посмотреть прямо сейчас. Проверишь позже. А мне... - Он достал бумажник и осмотрел клапан для наличности. Вытащил зеленую бумажку и бросил ее на стойку. - Пора...
Возьми Опеля. - Завозился Уил в поисках жетона от своего авто. - Не на метро же тебе ехать?
Я на такси... - Заторопился Челленджер. - Дела... - Он уперся детским пальчиком в пиджак Смита. - Прочитай... Потом прокатись... Можешь даже на Пике покататься. Это не тридцатая достоверность. Это тридцать вторая. - Он задумался на миг, потом поправился. - Второй Пик пятницы - тридцать вторая. Первые Пики около двадцати девяти... Или отдохни... Потом позвонишь. О месте встречи договоримся отдельно. - Он понизил голос. - Все таки шесть единиц - это сумма. - он подмигнул карим глазом. Ловко спрыгнул со стула и переваливаясь как пингвин, вышел на улицу.
Шесть единиц... - Передразнил профессора Смит. - Шесть единиц. - Под единицей Челленджер всегда подразумевал одно и то же. Это были деньги. Причем совершенно конкретная сумма. А именно миллион. Боже мой! Смит ни разу не слышал о том, чтобы профессор опускался в своих проектах ниже единицы. Может быть его проблема заключалась именно в этом? Хотеть всего - это ничего не хотеть. Разве не так?
Смит допил пиво. Двинул кружку в сторону бармена, желая выпить еще одну. Во хмелю он соображал лучше, насколько бы это странным не показалось. Водил хуже, а соображал лучше. И пел лучше, особенно в душе. Бармен споро нацедил требуемое и двинул кружку обратно к Смиту. - Итак... - Вздохнул Уил и нажал на Лап-Топе запуск. По экранчику побежали строки: загрузка, проверка и прочая дребедень предваряющая работу почти любого электронного устройства. Когда иконки засветились на экране призывно голубым, он ткнул пальцем в вожделенное: "Моделирование процесса". Смит не считал себя гением. Он не считал себя одаренным. Мало того - он считал себя бесталанным. Он за всю свою жизнь ничего не придумал сам. Но некомпетентным он не называл себя никогда. Разобраться в сложных математических построениях профессора у него квалификации хватит. Смит хлебнул пива и цепко уставился в ровные строчки формул.
Бармен наполнил еще одну кружку и с сочувствием придвинулся ближе к Смиту. В ресторане он был единственным посетителем и словоохотливому хозяину не терпелось поговорить. Говорили обычно про аварии. Сколько участвовало авто в свалке. Сколько жертв и кто все таки остался цел. Сколько средств Комитет потратил на ликвидацию ее последствий и на какие суммы страховые компании сделали выплаты. Смиту было недосуг. Похоже, профессор действительно что то придумал. Смит сделал большой глоток. Попросил у бармена сухариков и ткнул пальцем в иконку перелистывания окна. Бармен обиженно поджав губы двинул по стойке тарелку с сухариками. Смит не глядя запустил в нее пятерню и, роняя крошки на стойку, принялся хрустко грызть. Почувствовав привкус копченой лососины, Уил оторвал взгляд от экрана компьютера и благодарно кивнул хозяину бара. Тот расплылся в широчайшей улыбке и негромко включил телевизор, вделанный в решетку для хранения кружек. По первому каналу снова передавали репортаж Комитета о том как какой то мотоциклист на Хонде устроил свалку в районе сорок шестой и семнадцатой улиц. Смит дальше слушать не стал. Всегда было одно и тоже. Погибших человек двести. Раненых около пятисот. Суммы страховых выплат миллионов двенадцать-пятнадцать. И новый запрос Комитета в Сенат об ограничении скорости на трассах. Решение этой проблемы оцененное комитетом в шесть единиц лежало перед Смитом. Оно было в электронной памяти Лап-Топа и в блоке управления Мерседеса, который был припаркован рядом с баром. Смит, на всякий случай взял со стойки жетон Челленджера и спрятал в карман.
Модель профессора была действительно воплотимой. Обратные связи несколько медлительны, но достоверность прогноза превышала заявленные требования Комитета на целый порядок. Однако, существовало некоторое ограничение, на преодоление которого Смиту пришлось потратить еще кружку пива. В расчетах профессора аналитическому блоку пилота требовалась адаптивная постоянно обновляемая модель предпочтений. Баллистические прогнозы вообще не считались чем то сложным. Если авто движется с некоторой скоростью и ускорением, то сказать где он окажется через десять секунд сможет и ребенок. А вот спрогнозировать на какую педаль или на какой рычаг и с какой силой нажмет водитель было практически невозможным. За это и платил Комитет. Модель предпочтений это вначале - огромный статистический массив из которого выводятся некоторые зависимости. Ну, например - если авто имеет черный цвет, то его водитель не пользуется в прыжке ускорителем. Если авто наехал правым диском на разделительную полосу, то через сто метров наедет левым на другую разделительную полосу. И так далее. Формализация подобной модели, т.е. матматическое описание зависимостей представляло несомненную проблему. О том как ученый решил эту задачу в расчетах ничего не было сказано. Модель предпочтений существовала постулативно. Она просто была и все.
Смит посмотрел на часы. До Пика еще была уйма времени и он успеет вздремнуть пару часов.
Смит закрыл кружку компьютера, сунул его в нагрудный карман и окриком подозвал клюющего носом бармена. Рассчитался наличными чем привел хозяина в восторг. Наличные сейчас редкость, но на карточке Смита лежал неприкосновенный запас в восемьсот долларов, расходовать который он не хотел. Сжав через одежду заветный жетон он вышел из бара. Великолепный, разумеется, черный вылизанный до последней запятой агрегат поджидал своего нового хозяина там где его оставил прежний.
Как только Уил подошел на расстояние ближе полуметра Мерседес сам просигналил фонарями о том, что узнал в Смите пилота и радушно щелкнул замками. Смит опустился в кресло. Привычно натянул коммуникативный шлем, положил руки на штурвал и задумался. Если профессор действительно прав, то электронный пилот проведет авто до его квартиры без проишествий. Тем более, что его достоверность была выше всяких похвал. Он осторожно убрал руки с рубчатой оплетки и сложил их на груди.
Семьдесят вторая Южная! Двадцатый уровень! Шестой гаражный бокс! - Пожалуй слишком громко отдал он команду пилоту. Авто запустил двигатель, лихо развернулся на парковочном пятаке, и без разгона и трансформации ушел в прыжок. У Смита комок встал в горле. Машина перед прыжком даже не выпустила крыльев. Однако, прыжок был рассчитан действительно точно. Баллистическая кривая давала достаточно времени на трансформацию. И в конце концов, это был все таки Мерседес. На таких моделях с незапамятных времен ездили уважаемые люди, ценящие не только скорость и комфорт, но и безопасность. В экстремуме авто щелчком выплюнул крылья и заскользил, в первом эшелоне, едва-едва добавляя тяги в тех случаях когда какой либо неумеха пытался его обогнать.
Штурвал без рук пилота - зрелище не для слабонервных. Он сам опускается и поднимается, сворачивает то вправо, то влево. Педали, обретшие свободу воли утапливаются в пол без принуждения. Кнопки щелкают. Лампочки мигают. По экрану бортового компьютера ползут графики согласования траекторий. Уил удивленно приподнял брови. Профессор, похоже, его не обманывал. Совпадение действительно было достоверным. Порядок он сейчас вычислять не стал. Хотел все таки немного отдохнуть перед испытаниями на Пике. Это было намного интереснее. Да, и эксперты Комитета поверят быстрее, если он провезет их, скажем, по третьему уровню с Полуострова на Материк в час Пик. Там двенадцать механически не регулируемых развязок, шесть подуровней и ни одного трамплина. Прыгать с асфальта до сих пор не умел ни один электронный пилот. Даже это было огромным плюсом за который Комитет может заплатить. Постепенно перед Смитом выстроились реальные перспективы получения премии Комитета. В успех Челленджера он почти поверил. Даже, если его пилот не справится с Пиком, то, по крайней мере, можно было продать технологию стартового прыжка. Стоить это будет намного меньше, но все таки пара сотен тысяч долларов могла бы осесть на их с профессором счетах.
Расстояние от бара до квартиры Смита пилот прошел безукоризненно. Посмотрев на маршрутизатор, Уил оскорблено поджал губы. Расчетное время прибытия на целых четыре минуты превосходило реальное. Сам Смит в расчетное время укладывался всего дважды. Слишком много было непредсказуемых событий на городских трассах. Управлять машиной на прямой могла бы и простая адаптивная гидравлика, а вот достоверно спрогнозировать ситуацию хотя бы на три секунды вперед при крейсерских скоростях пока не мог ни человек ни электроника. Хотя, десяток особей хомо на этой планете обладала способностями к столь далекому прогнозу. Например, в пилотах болидов Формулы-0 таких было трое.
Смит бросил шлем на сиденье рядом. Вышел из машины и кликнул микриком жетона. Авто щелкнул центральным замком. Смит довольный кивнул светлой головой. Оставалось найти профессора и поделиться с ним новостями. Уил прижал к уху коммуникатор и произнес номер коммуникатора Челледжера. Соединение было мгновенным. Челленджер, похоже звонка ждал. Да и как ему было не ждать звонка. Без Смита же ему как без рук. Уил злорадно сверкнул зубами.
Профессор... - Все таки ровным голосом и с некоторым оттенком скепсиса произнес он в приклеенный к щеке микрофон. - Я тут немножко прокатился. Вроде бы есть шанс загнать этого "коня" Комитету. На Пик я еще не ходил, но по, крайней мере, мы сможем поторговаться за "прыжок".
Хорошо... - Несколько тревожно ответил профессор. - Я появлюсь у тебя на уровне через десять минут. Будь дома. Обсудим детали. - Резкая рубленная манера Челленджера изъясняться по телефону выводила Уила из себя. Но ничего не оставалось как подняться в лифте. Теперь все таки в лифте и упасть на диван в ожидании новоявленного гения.
Смит, оставив авто двинулся к лифту. Дешевому лифту. На скоростном за три доллара ездили люди более обеспеченные. Он Смит поедет на дешевом за пятьдесят центов. Он медленный, старый и не такой надежный, но дешевле. Уил долго ждал своего дешевого лифта и монета в пятьдесят центов давно стала в кулаке влажной и неприятно запахла окислами. Пот с ладони был слишком едким. Однако, минут через семь, громыхающая коробка все таки соизволила остановится на уровне гаражей и открыть одну створку приглашая Смита. Именно одну. Вторая изъеденная временем была заварена намертво. Смит протиснулся в вонючие, заплеванные, исписанные фломастерами внутренности лифта и громко произнес номер уровня. Не надрывать голос, а нажимать кнопки могли себе позволить люди побогаче чем он. В дешевых лифтах анализаторы речи заменяли панели кнопок для того, чтобы их не приходилось менять слишком часто. Из приборов внутрь лифта выходила только панель монетоприемника. Лифт просто вас не выпустит, если у вас не денег. Система была очень простой и надежной. Каждый кто собирается ехать на лифте третьим классом должен иметь монету в полдоллара. Смит аккуратно опустил монету в щель. Механизм крякнул, позвенел приводом, пошипел сжатым воздухом и нехотя отодвинул створку в сторону.
Смит, облегченно вздохнув вышел в коридор. Его квартира находилась не на самом престижном уровне. Самые дорогие квартиры на верхотуре. На высоте шестисот метров уже не было смога. Воздух был чистым и свежим. А здесь приходилось обходиться системами фильтрации. Смит подошел к дверям и вставил в скважину карту ключа. Дверь пискнула, моргнула зеленым и пропустила его внутрь. Кондиционер был выключен. Отчетливо пахло керосиновой гарью. Смит включил на фильтре режим очистки и бухнулся на диван. Хотелось пива, но холодильник стоял на кухне и до него нужно было еще дойти. Уил думал не долго. Пиво все таки достать следовало. Профессор должен был скоро прийти. Смит качнулся на диване и встал на ноги. На ходу расшвыряв туфли по углам, протопал в кухню. Он достал одну банку, потом немного подумав, добавил еще одну. Для профессора. Тот пиво любил и никогда не брезговал возможностью пропустить кружечку-другую. Смит вернулся к дивану и поставил банки на стол. Вытащил из пачки сигарету и закурил. Курил он исключительно дома. На улице это было запрещено. Профессор позвонил в дверь как только Уил стряхнул пепел.
Не заперто! - Гаркнул Смит и положил рядом с пивом Лап-Топ. Ему очень хотелось расспросить профессора о модели предпочтений, которая была лишь объявлена, но не описана. В том, что пилот летает замечательно Смит уже убедился. Теперь он хотел разобраться в том как он работает.
Привет... - Буркнул Челленджер, семеня в спальню Смита. Он разумеется схватил банку с пивом и по детски, вначале руками потом коленом вобрался на постель рядом со Уилом.
Хреново выглядишь... - Глотнул из банки Смит. Профессор выглядел утомленным.
Ты тоже... - Не остался в долгу профессор. Он осушил пол банки. Сдернул со спинки кровати сохнущее полотенце своего ассистента и не сказав ни слова побежал смешно подпрыгивая в ванную. Уил ничего профессору не сказал. Гении бесцеремонны, а профессор без сомнения был гением. Хотя пахло от него... Уил скривился и сделал большой глоток. И где это его носило?
Профессор плескался долго. Мурлыкал что то под нос. Громко ругался, когда мыло выскальзывало из рук или вода попадала в ухо. Через пол часа он выбрался из душа и нагишом, если не считать полотенца Смита на бедрах пробрался в спальню.
Ну? - Плюхнулся он в единственное кресло в комнате.
Что? - Отозвался Смит. Челленджер взялся за свое пиво.
Я тебя спрашиваю как проект? - Профессор не спуская со Смита глаз, опрокинул банку почти вертикально.
Хорошо... - Отозвался Смит.
И все? - Профессор допил пиво и выбросил банку в угол. Просто выбросил в угол. Неряха. За собой он никогда не убирал.
Я его в Пике попробую. По третьему ровню трасс с Полуострова на Материк. - Произнес Смит. - Если пилот пройдет Пик то и эксперты его примут. Пройдет твоя колымага? - Они уже лет пять были на ты. Процентная разница в возрасте становилась все меньше. Смиту уже было за сорок. Профессору еще меньше шестидесяти. Цветущий возраст у обоих. Профессор секунду подумав, кивнул бородой.
Пройдет... И в трассе как приколоченный стоять будет... Я репетировал... - Смит удовлетворенный кивнул.
Я вот еще что хотел спросить. В твоих расчетах для тридцатого порядка требуется модель предпочтений. А она постулативна. - Смит допил пиво и бросил банку туда же в угол. Все равно ему убирать. - Никаких описаний. - Профессор устало сморгнул глазами. Потер правый коротким пальчиком. Смачно зевнул и похоже, вопрос Смита проигнорировал.
Давай спать, студент. - Это обидное "студент" Смит слышал многие годы, но так и не признался профессору в том, что это обращение ему не нравится.
Завтра экспертиза. На втором Пике. - Челленджер слез с кресла. Перебрался на постель Смита, ловко опрокинулся на спину и захрапел. Засыпал он мгновенно. Смит задумчиво пожевал губами. Выходило так, что профессор уже договорился с Комитетом. Но как же без испытаний? Уил прилег рядом, свернувшись калачиком. Челленджер лег поперек постели и Смиту оставалось совсем немного места. Однако, как только его голова коснулась подушки, усталость не дала времени на домыслы.
Эксперты позвонили ровно в шестнадцать тридцать. За час до второго Пика. Смит продрал глаза и долго соображал где находится. Три кружки в баре и банка дома дали о себе знать легкой головной болью. Однако, он чувствовал себя все таки выспавшимся. Уил взял трубку и прижал к уху.
Алле...
Уил Смит? - Раздался в телефоне ровный солидный голос.
Да. - Подобрался Уил. Голос на этом настаивал. Эксперты Комитета были ребятами что надо. На мякине не проведешь.
Вы дома, или это переадресация на ваш коммуникатор? - Смит отогнул средний палец на свободной руке. Он часто это делал, но никогда на людях. Протест в явной форме был наказуем. Этот из Комитета говорил настолько правильно и длинно, что сводило скулы.
Дома, разумеется. - Ответил Смит.
Приготовьте болид. Мы прибудем через пятьдесят минут. После проверки на втором Пике на счет вашего компаньона придет оговоренная сумма. Однако на Пике вы будете с нами. Простите... Так надо... Было много попыток мистификаций...
Хорошо. - Прошептал Смит в трубку и положил ее на рычаг. Окинул квартиру взглядом. Профессора не было. Тот, по своему обыкновению, уходя его не предупредил. Однако, нужно было еще привести себя в порядок. Сделке, наверное, все таки суждено состояться. Проход второго пика мог стоить Смиту не только здоровья но и жизни, но Смит не боялся. Страх давно перегорел в ровное унылое состояние и незыблемую уверенность в том, что хуже уже ничего быть не может.
Смит пошатываясь встал с постели и побрел в ванную. Засунул голову под струю ледяной воды. Долго ждал когда головная боль станет менее острой. Закрыл воду и жестко растерся подсохшим за ночь полотенцем. Прошел на кухню. Залез в холодильник. Долго стоял разглядывая пестрые упаковки полуфабрикатов. Готовить не хотелось. Уил достал упаковку йогурта и остатки апельсинового джема. Громыхнул коробкой для хранения хлеба, нашел среди шуршащего целлофана согнувшуюся краюшку сдобной булочки. Выставил провизию на стол. Щелкнул клавишей кофеварки. Для того, чтобы прийти в норму нужны были стимуляторы. Кофеин был самым безобидным.
Завтрак не занял много времени. Уил проглотил булочку в два приема. Йогурт, подумав немного, вернул в холодильник. А вот с кофе провозился дольше. Тот был слишком крепким и слишком горячим. Бросив посуду в мойку и достав сигарету, он стоял несколько минут раздумывая закурить или нет. Решив, что экспертам может не понравится запах табака, вернул сигарету в пачку.
Он уже обулся и влез в пиджак когда клипса мобильника пропела "Ах мой милый Августин" и легонько кольнула в мочку.
Иду... - Буркнул он в микрофон.
Это Уил Смит? - Почему решили удостовериться эксперты Комитета. Они говорили по телефону вдвоем. Голоса звучали в унисон, словно перед тем как позвонить эксперты долго репетировали.
Да-да... Я спускаюсь! - Крикнул Смит и торопливо воткнул карту в замок.
Мы на гаражном уровне! - Чрезмерно громко ответили оба собеседника одновременно.
Хорошо! - Отозвался Смит. - Буду через шесть минут.
Мы ждем! - Клипса пиликнула отбоем. Смит прошел в коридор, на ходу просматривая бумажник. Из наличности присутствовали три монетки по доллару. - На спуск до гаражного уровня хватит. - Подумал Смит, и гордо выпятив грудь, прошествовал к лифту первого класса. Опустил монету в приемник. Лифт в ту же секунду открыл двери, словно поджидал его лично. Смит ступил на ворсистый ковер и не дождавшись пассажира, который летел с другого конца коридора, сломя голову, нажал на кнопку гаражного уровня. Двери с легким шелестом закрылись и лифт мягко пошел вниз. Смит долго смотрел на свое отражение в зеркальных стенах. Одежда выглядела еще приличной, а вот лицо. Глаза запали слишком глубоко и могли возбудить недоверие. Кожа от нерегулярного и несбалансированного питания стала сухой и серой. Губы синеватые. Но вот волосы в полном порядке. Хотя... - Смит пригладил выбившийся из прически вихор. - Нужно будет перекрасить волосы в более темный. Шатенам договариваться с клиентами проще.
Лифт незаметно для Уила добрался до гаражного уровня. Призывно оповестил об этом Сита тихим колокольным звоном и услужливо распахнул двери. Эксперты стояли напротив. Смит перешагнул невысокий порожек лифта и склонил в приветствии голову.
Если поздороваются за руку, то все получится - Загадал Смит. Эксперты долго и пристально смотрели на Уила. Оба были в черных костюмах, лаковых туфлях и черных очках. Большие с развитой мускулатурой в черных галстуках и белоснежных рубашках. Рубашка Уил позавидовал. Каждая из них стоила по пятьсот долларов и имела собственных генератор статики, отталкивающий уличную копоть. Обычной, белой рубашки на улице хватало минут на тридцать. Потом она становилась неопрятно серой. Тот что стоял справа повыше ростом, наконец сделал шаг и протянул руку Смиту.
Уэлрой Гаррот... - Негромко, хорошо поставленным голосом представился он. Смит обрадовано вздохнул и пожал холодные пальцы представителя Комитета. Выжидательно посмотрел в темные очки второго.
Саверлей Тимоти... - Тот наклонил в приветствии черные блестящие, хорошо уложенные, волосы, но руки не подал. Он ими обеими держал блестящий нихромовый чемодан.
Анализатор. - Он кивнул очками в чемодан, предупреждая вопрос Смита. - Разъем стандартный, настроечный. Питание собственное. В работу болида не вмешивается.
Странно - Подумал Смит. - Судьба - злодейка опять ничего не хочет решать сама. Один руку пожал другой нет. Как тут стоить прогнозы?
Вы меня слушаете? - Заставил Саверлей Тимоти Уила сосредоточится.
Да-да, конечно! - Отозвался Смит.
Документация на пилот при вас? - Это уже спросил Уэлрой. Как его бишь там? А! Гаррот...
Да, разумеется. - отозвался Смит и полез во внутренний карман пиджака. Выудил компьютер и передал Гарроту. Тот не глядя на крохотную клавиатуру, включил Лап-Топ. Мгновенно пробежался по расчетам профессора зашоренным очками взглядом и задал вопрос, заставивший Уила покраснеть. Вопрос был тем же самым.
Модель предпочтений постулативна. Вы опишите ее после сделки? - Он вперился черным своим взглядом в переносье Уила. Уил замялся. Профессор ничего о том как выпутаться из этой ситуации не говорил. Ребята были действительно подкованными и Смит боялся попасть впросак.
Пилот работает... - Начал он осторожно. - Я проверял. Достоверность на простых трассах не меньше двадцать восьмого порядка. Без модели он не смог бы дать таких показателей. Следовательно она существует и вам нужно просто испытать болид.
Мы, разумеется, это сделаем. - Прервал его Гаррот. Тимоти молчал, застыв каменным изваянием в обнимку со своим чемоданом. - Однако, Комитет должен быть уверен в том, что он получит желаемое. - Продолжил Уэлрой.
Прошу прощения... - Начал оправдываться Уил. - Разработки вел не я. Мой... Коллега... Он сейчас в отъезде и прибудет... Не скоро. Однако. - Уилу стало жарко. Краска прилила к щекам. Ощущение того, что он лжет его не покидало. Однако существовал еще один способ решения проблемы. Уил радостно вздохнув продолжил уже более уверенно.
Профессор не оставил точных описаний, но вы сможете сделать с помощью своего анализатора срез параметров модели. Если вы запишите хотя бы десяток срезов, то уже получите вектора предпочтений. Вот вам и модель. Пусть не формализованная. Но статистика тоже наука. И даже, если профессор не появится, то вы все равно сможете восстановить описание. Я прав? - Уил даже позволил себе согнуть ногу в колене. Так он был собой доволен. Эксперт почесал правую бровь, аккуратно выгнув ее над очками. Пожал плечами. И... Кивнул головой. - Поехали. - Смит позволил себе даже улыбнуться. Одного он не сказал экспертам. Но недоговоренность ложью не считается ведь верно? Летать по модели предпочтений восстановленной на основе статистических данных все равно что играть в шахматы без всякой стратегии, перебирая ходы. Разумеется, какая то успешная тактика разработана будет, но стоит измениться обстоятельствам, стилю игры, например, как старая модель начнет ошибаться. По новому типу реакций у нее заранее запасенных ответов нет.
Смит двинулся к парковкам и кликнул жетоном Мерседеса. Болид ответил радостным подмигиванием фонарей и приоткрыл дверцы. Эксперты не удивились несоответствию авто и внешнего вида владельца. Они деловито забрались назад. Пристроили свой чемодан на коленях и соединили его проводами с автомобилем. Смит сел на водительское сидение и захлопнул дверцу.
Нет... - Раздалось за спиной. Похоже это был молчун Тимоти. Его разговорчивость как то была связана с чемоданом анализатора. Как только Тимоти от него освободился Гаррот предпочитал помалкивать.
В кресло рядом... Будьте добры... - Вот это "Будьте добры". Смиту очень не понравилось. Не к добру это "Будьте добры". - Буду-буду. - Прошипел он сквозь зубы. Или не прошипел, а просто подумал. Он выбрался из машины, обошел ее плюхнулся на пассажирское сиденье.
Управление голосовое? - Нудил Тимоти.
Голосовое... - Кивнул Смит.
Настройка индивидуальна? Модуляции?
Нет... - Смит нехорошо скривился.
Я думаю сразу пробуем Пик шестого съезда на Материк? - Это Тимоти сказал Гарроту. Смиту сделалось плохо. На лбу выступил пот. - Если они выберут третий уровень... то...
Угу... - Отозвался Гаррот. - По первому уровню. Там требования к достоверности повыше. - Уил Смит нервно сжал пальцы. Едва подавил желание выскочить из машины и послать ко всем чертям и профессора и Комитет... Но... Лишь согласно кивнул. Выбора не было. Попытка ввести Комитет в заблуждение каралась смертной казнью. И никак иначе. Штрафы и возмещения администрацию этого бюрократического монстра уже не интересовали. Он нашарил под футболкой маленький серебряный крестик с распятием и нежно его поцеловал. - Будь что будет.
Запуск! - Деревянно выкрикнул Тимоти. Двигатель Мерседеса ровно заурчал. Вибраций практически не чувствовалось.
Отсюда по тринадцатой... На десятом уровне. Дальше в предстартовый карман. - Скомандовал Гаррот. - Спуск на третий, потом на первый и дальше через развязки Кольца на Материк.
Как же они все таки слаженно работают! - Удивился Смит. - Комитету будет наверное очень жаль потерять таких замечательных сотрудников. - Он мельком глянул на часы. - До Пика на Кольце оставалось восемь минут. Они прибудут туда не просто на Пик. Они прибудут на максимум Пика. - Смит закусил губу. Потом в необычной для себя веселой бесшабашности решил, что похороны за казенный счет сэкономят ему не мало средств. На этом и успокоился.
Пошел! - Неласково скомандовал Гаррот. Авто мягко присел. Толкнулся взрывной тягой и прыгнул в открывшееся окно парковочного пятака. Как и предполагал Смит пилот перестроил аэродинамику авто как только тот прошел переплет окна парковки. Створки лязгнули металлом у них за спиной и Мерседес перешел в планирующий полет. Двумя короткими вспышками он скорректировал траекторию и почти нежно присел на десятый уровень тринадцатой улицы. Аккуратно словно под микроскопом, вымеряв безопасную дистанцию между корейской триста второй Дэу и Фордом чопорных европейцев.
Лимит по времени не задан... - Скрипуче выдал пилот. Эксперты довольно переглянулись. Посмотрели оба в свой чемодан. - До прибытия десять. Дальше минимум на проход до Материка.
Принято... - Отозвался пилот авто.
Господин Смит. - Обратился к Уилу Гаррот. - Мы уже сейчас можем дать вам за технологию стартового прыжка не менее двухсот пятидесяти тысяч. Что вы на это скажете? - Смит кисло улыбнулся. Четверть единицы - это все же ее четверть. Профессор будет вне себя.
Играем полный банк! Уэлрой! - Смит с трудом вспомнил имя Гаррота. Все таки называть эксперта Комитета по имени может не каждый. Он Уил Смит может. По крайней мере пока они не прибыли в карман.
Хорошо! - Кивнул Уэлрой и уткнулся в чемодан.
Авто шел не нарушая ни одной строки Правил и все же опережал график уже на десять секунд. Смит шевельнул хромированным браслетом на руке, вылавливая в отражениях лица Гаррота и Тимоти. Они, похоже, были очень довольны характеристиками пилота.
Мы берем его с авто! - Вдруг выкрикнул Тимоти.- Пилот настроен на эту автомашину! Добавляем еще сто тысяч! Достаточно? - Смит скрестил пальцы на правой руке. Дела идут неплохо. Однако, до единицы еще не хватало прилично.
Играем все! - Отозвался он севшим голосом.
О кэй! - Улыбнулся Тимоти.
До предстартового кармана Кольца добрались за шесть с половиной минут. Гаррот и Тимоти эксперты Комитета по надзору за движением были очень довольны. Однако Уил Смит их восторгов не разделял. Впереди было Кольцо, и не просто Кольцо, а Кольцо в Пике. На Пике ежегодно гибло пять процентов населения Города. Единственное что спасало популяцию - это приросты населения за счет иммиграции. Сотни тысяч людей приезжали в Город в поисках денег и славы. Редкие из них находили и то и другое. Большая часть оседала в низших слоях социума или гибла на трассах.
Авто застыл в предстартовом кармане и нервно заурчал двигателем перегазовывая, пожалуй, слишком эмоционально для электронного устройства. Смит прикрыл глаза. Через три секунды откроется шлюз и лавина автомобилей хлынет, торопясь, чрезвычайно торопясь по своим делам. Многие останутся здесь. Скомканные в машинах, растерзанные, размазанные по асфальту.
Коллектор шлюза сбросил заслонку и для тех кому ее было не видно зажег серию зеленых огней. Мерседес взвыл двигателем и рванулся вперед так, что у Смита отвисли щеки. Кресло погасило большую часть перегрузок, но голова все таки держалась исключительно на его шее. Шлем стал тяжелее вдвое. Смит хотел его снять, но пальцы едва шевельнулись. Первые секунды оторопи прошли и он, наконец, сообразил что сделал пилот. Пилот шел с упреждением. С абсолютным упреждением. Словно на серфе, спускаясь с высокой волны, оставляя за собой буруны, ямы и смертельно опасную глубину. Стратегически ход был исключительно точным. Исключительно. Мерседес машина хорошо управляемая, тяжелая, обладающая хорошими скоростными характеристиками. Из движка пилот выжимал все на что тот был способен. Первую развязку они проскочили моментально. Практически по пустой дороге, поскольку опережали поток почти на четыре корпуса. На второй пилоту пришлось потрудиться. На ней основной поток смешивался с двумя низкоскоростными периферийными, вбирающими в себя авто из-за Кольца. Однако в бестолковой сутолоке перестроений пилот вел машину замечательно. Те кто въезжал на Кольцо с Периферии имели свой почерк, свой характер вождения. Они нерешительны, бестолковы, пугливы, идут на малых скоростях, прыжками практически не пользуются, часто переоценивают характеристики своих стареньких перегруженных авто и на обгонах надолго зависают на встречной полосе. С третьей и четвертой развязками пилот разобрался тоже достаточно просто. Он ушел на Мах-полосу и увеличил скорость. Мах-полоса вообще для особого транспорта. Для наземников со скоростями более двухсот пятидесяти миль в час. Один из сотни решался ходить по этой полосе и, соответственно, она была относительно свободной. Для того, чтобы сохранить управляемость, пилот перестроил аэродинамику и практически не пользовался рулевой колесной парой, управлял направлением движения исключительно стабилизаторами. И это оказалось очень правильным. Какой то смельчак приблизительно в миле от авто Челленджера, не выдержав скоростного режима закувыркался по полотну, разбрасывая веером брызги остекления, куски обшивки, части двигателя. Пилот с легкостью ушел в прыжок. Двести пятьдесят миль - это крейсерская скорость легких самолетов. Оторваться от полосы даже на малой тяге не составило труда. Огненный шар мгновенно вспыхнущего авто остался позади. Мерседес в притирку сел на полосу и без тени ошибки загудел дальше. Смит почувствовав некоторое облегчение, снова шевельнул браслетом на руке. Гаррот и Тимоти напряженно смотрели в приборы своего металлического ящика. У Гаррота предательски подрагивали уголки губ. На лицо постепенно вползала удивленная улыбка, но он, ее на своем лице не хотел и всячески этому сопротивлялся. Клиент может завысить цену, если увидит, что товар нужен Комитету. А он действительно нужен. Очень. Снабженные высокодостоверными пилотами авто просто будут довозить своих пассажиров до места назначения живыми. Каждый из них добропорядочный или не очень, но все таки гражданин Города и налогоплательщик. Каждый из них что то производит и платит с произведенного Комитету. Комитету очень нужны налоги, соответственно, ему очень нужны налогоплательщики в самом продуктивном возрасте и в цветущем состоянии здоровья.
Достаточно! - Вдруг выкрикнул Тимоти. - Ближайшая парковка! Любой пятак! - Мерседес вильнул вправо, втиснулся в промежуток между двумя большегрузами Вольво, затем прямо по разделительной полосе прошел между пестрыми рядами авто и снова перестроился на правую полосу. Парковочный карман почти пустой на транзитом перегоне появился через три мили. Мерседес, деликатно погасив скорость, запарковался вровень с отбойниками. Смит, первый открыл свою дверку и вывалился из машины. Поднявшись на ноги он сорвал с себя шлем и бросил на сиденье. Волосы, не смотря на хороший кондиционер в салоне, взмокли и липли ко лбу и вискам. Гаррот и Тимоти синхронно хлопнув дверцами, выросли по бокам автомобиля. Гаррот деревянно переступая ногами подошел к Уилу. Радушно улыбнулся, обнажив крепкие зубы. Протянул правую руку для рукопожатия и долго тряс мокрые пальцы Смита. Затем протянул левую с банковским интерфейсом.
Может наберете сами? - Вопрос Уила застал врасплох.
Что? - Недоуменно переспросил он.
Транш в шесть миллионов долларов. - Ответствовал Гаррот. - Я не знаю, повезло ли вам, господин Смит.
То, есть. - Съежился Уил.
Если бы вы смогли наладить производство пилота, то заработали бы гораздо больше. - Смит позволил себе улыбнуться.
Я не умею налаживать производство. - Пожал он плечами.
Итак. - Перешел на официальный тон Гаррот. Тимоти оставил в покое чемодан и подошел к ближе.
Ни вы ни ваш компаньон после перевода оговоренной суммы не имеете никаких прав на это устройство. - Это сказал Гаррот. Тимоти продолжил.
Ни вы ни ваш компаньон не можете больше работать в этом направлении. Ни создавать новые модели ни разглашать информацию о принципах его работы, программирования, формировании модели предпочтений и прочее. - Уил озадаченно кивнул.
Во избежание преследования вашей группы транш объявлен анонимным и вам предписывается в течение трех суток покинуть Город. - Уил продолжал внимать. Гаррот перехватил инициативу.
После перевода оговоренной суммы вы обязаны ее обезличить, переведя в международные кредитные сертификаты на предъявителя номиналом от десяти до пятидесяти тысяч. Если вы не произведете обезличивание средств в предписанные сроки, то Комитет будет считать себя в праве отозвать платеж без вашего акцепта. - Уил снова кивнул. Об акцепте он что то слышал. Акцепт означал на языке людей владеющих крупными суммами денег разрешение. То есть Комитет без его Смита разрешения заберет свои деньги назад. Уилу это не понравилось. Он уже ощущал эти миллионы. Он их чувствовал. Он их уже потратил.
Прошу прощения, господа... - Решил он прервать монолог экспертов. - Сейчас возможна замена счета на другой? - Близнецы переглянулись.
Желательна, Уил. - Это сказал Гаррот.
Это обезопасит вас и вашего компаньона. - Продолжил Тимоти. - Не исключено, что в Комитете есть информаторы корпораций. Они очень... Я подчеркиваю - очень заинтересованы в вашей разработке.
Наберите счет сами. Сумма отлимитирована. - Гаррот протянул банковский интерфейс Уилу. Уил долго копался в карманах отыскивая затертую пластиковую карту. Наконец, вытащил ее и приблизил к слезящимся глазам. Смог раздражал слизистую, а шлем он оставил в авто. Он вытер о штаны потную ладонь и набрал серию цифр. Мысль о том, что интерфейс сможет считать счет сам ему в голову не пришла. Уил Смит пользовался этой картой не часто. Мало сказать "не часто". Это и была его карта с неприкосновенным запасом в восемьсот баксов. На самый черный день. Будет очень хорошо, если на ней будет чуточку больше. Всего на шесть единиц. Уил поднял взгляд на Гаррота. Тот качнул интерфейсом, предлагая сделать что то еще.
"Ввод", господин Смит. - Поторопил он Уила. - Нажмите "ввод".
Да-да, конечно. - Засуетился Смит и нажал широкую серую кнопку ввода.
Поздравляю! - Произнес Тимоти и нырнул в авто.
Поздравляю! - Продублировал Гаррот и также спрятался в Мерседесе. Авто рыкнул движком. Сделал плавный разворот. Хлопнув форсажем, легко прыгнул с асфальта. Смит, зажав рот и нос ладонью, спасаясь от смога, проводил их подозрительным взглядом. Мерседес сделал длинную красивую траекторию, прицеленную на причальный карман десятого уровня автострады. Начал аэротрансформацию и... Не выпустив правый стабилизатор, стал плавно заваливаться на бок. Машина на долю секунды зависла в верхней точке траектории, и стала стремительно падать, беспорядочно кувыркаясь в поток нулевого уровня. Смит закрыл глаза.
Вначале будет вспышка. - Подумал он. За веками ярко сверкнуло. - Теперь звук. Грохот и скрежет опоздали всего на секунду. В небе застрекотали вертолеты. Смит открыл глаза. На нулевом продолжали громоздиться друг на друга разноцветные капли болидов. Отсюда это выглядело даже красиво. Похоже на детскую пирамидку из кубиков.
Уил качнулся с пятки на носок. Пожал плечами. В конце концов в автокатастрофах гибнут тысячи. Он стряхнул с себя оцепенение и задумался о своих делах. А дела вроде бы шли в гору. Он с уважением посмотрел на свою карту на которой уже лежало шесть единиц с хвостиком. Он улыбнулся тому что "с хвостиком". Приятно черт побери говорить даже самому себе, что имеешь шесть миллионов долларов "с хвостиком". Теперь он может себя немного побаловать. Самую малость. Не так ли? Он поднял руку вверх. Теперь он может позволить себе даже такси.
Желтый в шашечку болид Фольксваген Стар Плюс, с шиком объехав Смита, хлопнул обратной тягой и остановился так, чтобы ему оставалось только сесть. Открылась высокая дверь. Смит осторожно пробрался в сумрак авто и утвердился на кожаном диванчике.
Куда едем? - Развернулся к нему слепой шлем водителя.
Отель Хилтон. - Отозвался Смит. Деньги выворачивали грудь. Делали голос раскатистым, густым. Взгляд значительным и немного скучающим. Он позволит себе расслабиться всего сутки. А потом выполнит точь в точь указания экспертов Комитета. В конце концов в том, что они не смогли доставить пилота к зданию Комитета его вины нет. Сделка состоялась. Деньги получены. Теперь нужно сделать так, чтобы они остались у него навсегда. Именно у него и именно навсегда. - Пентахуз Люкс. - Добавил он, тем самым раскатистым и густым голосом. - Профессор задолжал ему двадцать лет жизни. Почему бы их не оценить в эти шесть миллионов?
Номер парковки, сэр! - Обратился к Смиту пилот такси.
А? - Не понял тот.
Назовите номер парковки, сэр. - Повторился пилот. - Пентхауз люкс имеет восемь уровней парковок. Все начиная с третьего в чистой зоне. - Чистая зона это престижные высоты. - Подумал Смит. - Пусть будет самая престижная. - Восьмой! - Выкрикнул он пилоту. - Его шлем качнулся утвердительно. Смит расслабился. Времени у него было достаточно. Пилотам такси Правилами запрещалось двигаться со скоростями более ста пятидесяти миль в час. Им запрещались прыжки вне трамплинов и даже с трамплинов пилоты такси прыгали с ограничениями по дальности. Службу доставки своих верноподданных Комитет еще мог контролировать.
Расчетное время прибытия пятьдесят минут. - Проговорил пилот. Теперь Смит кивнул утвердительно. Это время его устраивало. Тем более, что в Хилтоне наверняка есть отделение банка через котороый он может получить сертификаты. Отдых и работу можно было приятно совместить.
Да... - Отозвался Смит. Ощущение денег приходит не сразу. Оно приходит постепенно. Вначале вы не верите, что они у вас есть. Потом вы не верите, что их у вас достаточно. Потом вы не верите, что их у вас много. Потом вы верите, что их у вас достаточно. Достаточно для... Для того, чтобы начать новую полную радости жизнь.
Наверное хорошую? - Продолжал диалог пилот. Поднимать настроение пассажирам пилотам такси предписывали Правила. Уил об этом знал и от беседы не отказывался.
Хорошую. - Улыбнулся он.
Ну, раз мы едем в Хилтон, то наверняка очень хорошую? - продолжал допытываться шофер.
Очень. - Скупо отозвался Смит.
А суммочку не озвучите? - Пилот перенастроил камеру так, чтобы видеть богатого пассажира. Камера имела двустороннюю настройку и на небольшом экране Смит видел нижнюю часть улыбающегося лица пилота с крепкими, подозрительно крепкими зубами.
Н-нет, пожалуй... - Насторожился Смит. - Достаточно много.
А давайте, я попробую угадать! - Не унимался пилот. Его попытки сделать пассажира еще более счастливым казались Смиту неуклюжими, и он даже позволил себе снисходительно кивнуть головой.
Я думаю, что вы продали пилота Комитету и получили за это не менее шести единиц! - Смит опешил. Это "единиц" он слышал редко и в основном от одного человека. Он подвинулся ближе к экрану для того, чтобы разглядеть лицо собеседника. Верхнюю его часть скрывал шлем. Однако подбородок, особенно этот постоянный оскал с демонстрацией зубов. Смит скривился, словно проглотил таракана.
Профессор?
А ты хотел встретить здесь епископа?! - Сразу сменил тон с жизнерадостного на обвиняющий водитель.
Ай-я-яй! - Продолжал он не глядя в пассажирский отсек. - Студент решил обмануть своего учителя. Своего партнера. Решил сам бабульки потратить, а что он сделал? Передал двум олухам ящик с микросхемами? Поговорил с ними за жизнь? Да потом еще и убил в добавок! И он хочет за это хулиганство денег! И много денег хочет за это хулиганство! Он хочет за это шесть миллионов долларов! Ай как нехорошо! Такая работа не стоит таких денег! Нет не стоит!
Профессор! - Решился прервать его Смит. Настроение у него было хуже некуда. Однако, чего то подобного он и ожидал. Не может быть так, чтобы все было хорошо. Судьба была к нему несправедлива. Несправедлива пожизненно и он уже давно носил на своем лице характерное для таких людей выражение лица. Чуть отстраненное, чуть оскорбленное, чуть надменное. У него не было жгучей зависти к тем кто обладал деньгами, нет. Просто постоянное ощущение несправедливости заменяло ему эту зависть. Ему казалось, что каждая мелочь укладываясь в цепочку взаимосвязанных событий вела к неизбежным неудачам. Вот и борода профессора. Если бы он ее не сбрил, то Смит понял бы, что Челленджер за ним приглядывает и не сел бы в это такси. Сел бы в другое и может быть все было бы иначе.
Оправдывайся! - Ухмыльнулся незнакомо голый подбородок с белозубой гримасой, надоевшей Смиту до чертиков. Смит собрал вокруг губ мелкую сетку оскорбленных морщинок.
Это вы убили экспертов, профессор! Это вы не дали полного описания модели предпочтений! Возможно, ваш пилот прошел Пик, но не знал элементарных вещей. Он не знал, что несимметричная аэродинамика ведет к срыву траектории!
Не знал! - Захохотал Челленджер. - Это правда! База векторов была неполной! Но, знаете, молодой человек, что в создании этого пилота-идиота было самым трудным? - Профессор выехал на трафаретный участок дороги и бросил штурвал. Трафарет для наземников - это участок дороги с принудительным торможением. Под асфальтом с определенным интервалом были установлены мощные катушки индуктивности. Чем выше скорость болида тем больший ток в этих катушках они возбуждали. Чем больше ток в предыдущей катушке, тем сильнее магнитное поле в последующей. Любители превышать скорость вязли в этих полях как мухи в меде. Однако, двигаться с разрешенной скоростью катушки не мешали. Профессор переключил управление на бортовой компьютер и почти не рисковал, поскольку скорости участников движения были одинаковыми. Штатному пилоту десятого порядка достоверности прогноза хватало для того, чтобы вести автомобиль.
В научном отделе Комитета сидят одни идиоты! - Вещал профессор. - Они просто не понимают, что такое тридцатый порядок достоверности! Они считают, что, если экспертная система слепленная из навыков таксиста в состоянии прогнозировать до десятого порядка, то для тридцатого нужна всего лишь модель предпочтений его обеспечивающая. Чуть более сложная, чуть более полная, но все таки та же модель. Скажите мне, молодой человек, с какой скоростью вот тот урод на Феррари поедет после того как трафарет перестанет цепляться ему за колеса? - Смит с видом оскорбленной невинности пожал плечами.
Сто восемьдесят... Двести, если не прыгнет...
Он перешел бы на сверхзвук! - Рявкнул профессор. - Если бы за трафаретом был трамплин, он обязательно перешел бы на сверхзвук! Вот тот на новой Тойоте идет без вязкости! Идет на одном поле! Он скорее всего даже выключил двигатель! Он экономит! Он идет на средства Комитета. А все для чего? А все для того, чтобы не поцарапать лак! Эта машина последняя в его жизни! Ему больше пятидесяти и никто не даст ему новых кредитов на то, чтобы приобрести что ни будь более солидное! Но, кто об этом знает, Смит? Кто? - Смит отвернулся к окну. За тонированным стекло мелькали дома. Переплетения автотрасс. Путаница пешеходных уровней. Узлы и развязки дорожек для низкоскоростных электромобилей. По каждой из них катился, сбивался в буруны, водовороты, застревал в пробках и ускорялся на стремнинах однородно пестрый поток людей и авто. Смит склонил голову на грудь. Похоже Город отторгал его. Это можно было почувствовать еще годы назад. Он не ощущал себя здесь своим. Здесь нужно быть акулой. Бойцом. А он скорее шахматист. Логик, причем не очень одаренный. И эта вечная гордыня... Заставляющая пройти мимо оброненной монетки. Отказаться от высокооплачиваемой работы потому, что она была бы не очень престижной и не давала ему ощущения своей значительности. Смит привык находится в ожидании успеха. Это было его привычным состоянием. Успех был всегда где то чуть-чуть впереди. И как этот успех наступал, Смит начинал чувствовать себя неуютно. Он плохо спал. В попытке его закрепить делал кучу ошибок и разозленная Судьба тащила его если не дно, то на ту одну из самых низких ступенек с которой видно, что следующая ступенька - вверх.
Ты что? Уснул?! - Профессор снял шлем и теперь смотрел через стекло, разделяющее салон. Смит не ответил. Он почти обрел то состояние души к которому привык. Он уже понял, что Челленджер вытрясет из него эти деньги. Но ничего более страшного случится уже не могло. Просто он вернется опять туда откуда видно, что впереди успех.
Так вот! - Продолжал излияния Челленжер. - Никакая модель не сможет спрогнозировать поведение этих придурков на дороге если не будет рождена, воспитана, выучена самой их популяцией! Она должна быть одним из них и никак иначе! Причем, она должна быть одним из них всегда! Меняется мода. Меняются мощности, скорости, маневренность! Никакая статичная модель не сможет дать прогнозов тридцатого порядка достоверности. Никакая электроника не сможет прогнозировать хаос! Это сможет лишь человек! Его интуиция, его ощущение дороги, его знание характеров, его модель предпочтений! - Профессор постучал себя по кучерявому виску детским пальчиком. Голый подбородок ему явно не шел. Борода добавляла хоть какой то солидности, социального веса. Теперь он выглядел как подросток, болеющий водянкой. Последнее заявление Смита заинтересовало. Все таки пилот профессора Пик прошел более чем красиво.
Профессор! - Окрикнул он своего странного оппонента. - Так как же вы смогли перенести модель предпочтений отсюда? - Он постучал себя по лбу. - Туда. - Кивнул на приборную панель.
А я и не переносил! - Захрюкал Челленджер. - Самое трудное в создании пилота с тридцатым порядком достоверности прогнозирования, молодой человек, - это просидеть в багажнике Мерседеса, свернувшись кренделем как новорожденный почти сутки и выбраться потом обратно!
Профессор продолжал заливаться жизнерадостным смехом, нашаривая шлем, поскольку трафаретная зона заканчивалась через три мили и нужно было снова переходить на ручное управление. Он еще раз всхлипнул, вытер набежавшие слезы и влез головой в блестящую пластиковую скорлупу.
Смит молчал. В душе что то шевелилось. Странное, мутное, серое, скользкое, но теплое и гладкое, обещающе уже не успех, обещающее избавление. От всего. Навсегда. Он в щекочущем сердце предчувствии запрокинул голову. Его тренированная неудачами интуиция, его замечательная модель предпочтений имела достоверность более высокую чем пилот профессора Челленджера.
Уил Смит через прозрачный верх пассажирского отсека увидел синие вертолеты с желтыми опознавательными знаками Комитета на бортах. Они заходили аккуратным боевым строем, шевеля прицельными турелями. Смит собрал складкми лоб. Эксперты не могли работать без прикрытия. Хитрый прищур Тимоти. - Поздравляю! - Этот дружеский удар в плечо. Смит вывернул локоть, и прищурился на рукав. Едва заметная блестка передатчика через секунду оказалась у него на ладони. Он осторожно взял его двумя пальцами и поднес к глазам. Наверное, в первый раз за свою длинную и бестолковую жизнь он держит в руках не только свою судьбу и ему решать какой они будут обе. Ему Уилу Смиту. Выбор. Он всегда сложен. Он всегда неоднозначен. Если выбросить передатчик в окно, если прыгнуть и уйти на нижние уровни, если начать чехарду на трассе, то они наверное смогут избежать возмездия за обман, но... Второго такого шанса у него не будет. Да! Он Уил Смит. Маленький никчемный человечек хотел достойной оплаты за свою верную службу. Если не долларами, то признанием, если не признанием, то уважнием. Если... Если этого нет, то он будет мстить. Мстить как маленький никчемный человечек. Он будет прав. Он не нарушит ни единого положения Кодекса он не пойдет против общественной морали. Он просто ничего не будет делать. Ни-че-го. Уил Смит разжал пальцы и уронил передатчик на пол. Он расправил плечи и выгнул грудь. Он почувствовал себя сильным. Он почувствовал себя бойцом. Город, всегда считавший его ничтожеством, теперь должен признать его игроком равным прочим потому, что в миллионе проигранных им Уилом Смитом партий за место под этим закопченным солцем будет хотя бы одна, сведенная вничью.
Он даже успел улыбнуться вертолетам когда с индукторов магнитных ловушек, прилепленных под их короткими крылышками слаженно сорвались струи раскаленной до миллионов градусов плазмы.