Н. Александрову

О длинные волны, и вязь, и лепнины,
и перетекание мрака в слова,
и миг воплощенья бумаги и глины
в пророчества спящего в них божества.

СветА и цвета - светлячок или брошка -
на сваях мелодии и немоты
от лика Христова до падшего Босха
духовные строят черты и мосты.

Но музыкой Моцарта эпиталама,
библейские сыпь иль не сыпь имена,
не станет... Но станет невеста шалавой:
там жизнь, как Голгофа - в крови солона.

По ней и судить, до чего дорастаем,
когда публицистики бреннейший хлам
презрев, аллегорию с нашим Китаем
насилует наш же реальный ислам.

Быть модно пророком не наших отечеств,
нетленку гоня в христианский дневник
и Бога, как чётки, разъяв под картечью
страны, где давно вместо Бога мясник.

Где нас погоняет бессмертное быдло...
А губы прошепчут, как ум не сови:
"там жизнь текла, которой сроду было
не до искусства и не до любви".