Твои губы разверзлись со скрипом,
Но слова задержались в уме.
Я с испугом читала постскриптум
На твоем непонятном письме.
 
Заплясали корявые строчки,
И чернила с бумаги стекли.
Я дочесть не успела до точки,
Как глаза меня прочь повели.
 
Я пошла и в уме вспоминала
Середину письма твоего;
Не хотелось мне помнить начала,
Ну а честно - совсем ничего.
 
В мыслях фразы стремглав пробегали
И из памяти падали в прах,
С места на место передвигали
Мой хрусталик в уставших глазах.
 
Я лишь помню, что “страхи искрятся”
И, по-моему, “пульс сбил свой ритм”,
И чего-то мне надо бояться, -
То ли нимф, то ли фирм, то ли рифм...
 
У одной из бесчисленных фобий
Я на влажном лежу алтаре,
И колотит меня, как в ознобе,
Только жжет что-то в самом нутре...
 
Незнакомые блеклые стены,
Воздух чуждый и очень густой;
Надо мною плывут хлопья пены, -
Может, тучи, а может быть, гной...
 
Рот открыла - оттуда ни звука,
Ни кричать не могу, ни стонать.
Бесконечная тяжкая мука, -
Ни принять, ни забыть, ни понять...
 
Дверь поскрипывает предо мною:
Из кошмара зовет в никуда.
Знаю, только ее я открою,
И со мною случится беда.
 
Я постигну ужасное нечто
И в себя никогда не вернусь:
Зная то, что реально и вечно,
То, что Истина есть, я свихнусь.
(Но рукою я к ручке тянусь...)

29.03.97