Оуэн Эдвардс

Т. FISHER UNWIN LTD.
LONDON: ADELPHI TERRACE

ВВЕДЕНИЕ

Эта книжка предназначена для тех, кто никогда раньше не читал ничего о валлийской истории. Автор предполагает, что читатель не знает ни латыни, ни валлийского.

Более полную версию можно найти в "Истории Уэльса", в серии "История народов"; и еще более полную - в "Валлийском народе" Риса и Бринмор Джонс. Из довольно маленьких и дешевых книжек разных периодов я могу упомянуть "Кельтскую Британию" Риса, Оуэн Роскомила Носители огня валлийской истории, Джеральда валлийца Генри Оуэна , Оуэн Глендауэр Брэдли, Валлийская церковь Ньюэлла и Протестантский деноминации в Уэльсе Риса. Более сложными и дорогими книгами являются Деревенская община и Племенная система в Уэльсе Сибома, Средневековая военная архитектура Кларка, Валлийские войны Эдварда I Морриса, Уэльс и его язык Саутхолла. При написании местной истории автор равнялся на Историю Рекхэма А.Н. Палмер и другие аналогичные книги.

Если вы пойдете в библиотеку, вы найдете много информации об Уэльсе в Социальной Англии, Наиональном биографическом словаре , публикациях Cymmrodorion и других обществ. Вы найдете представляющие большую ценность и интерес статьи Ф.Х. Хаверфилда, Дж. В. Уиллиса-Бунда, Эгертона Филлимора, достопочтенной миссис Балкли Оуэн (Гвенриан Гвинедд), Генри Оуэна, покойного Дэвида Льюиса, Т. Ф. Тоута, Дж. Э. Ллойда, Д. Льюфера Томаса, В. Ллевелина Уильямса, Дж. Артура Прайса, Дж. Х. Дэвиса, Дж. Баллинджера, Эдварда Оуэна, Хьюберта Холла, Хью Уильямса, Р. А. Робертса, А. В. Уэйд-Эванса, Э. А. Льюиса. Это лишь некоторые из многих ученых, работающих в сфере богатой и неисследованной истории Уэльса. Я упоминаю только тех, с кем мне приходилось консультироваться при написании этой маленькой книжки.

Источники - в основном на латыни или валлийском. Многие тома летописей, хартий и исторических поэм были опубликованы правительством, Корпорацией Кардиффа, Дж. Гвеногвином Эвансом, Х. де Греем Берчем и другими. Но до сих пор у нас не было хороших переводов на английский интересных хроник и стихов, изданных в хорошей редакции и не слишком дорого.

Оуэн Эдвардс, Линкольн-колледж, Оксфорд.

I. УЭЛЬС

[рис. 1] Уэльс - это ряд холмов, возвышающихся между Ирландским морем на западе и английскими равнинами на востоке. Если вы будете двигаться с запада вдоль моря или пересечете Северн или Ди с востока, вы увидите, что Уэльс - сам по себе отдельная страна. Он грандиозен и горд. Если вы иностранец, вы подумаете, что Уэльс - удивительная страна; если вы валлиец, вы подумаете: вот какова Кимри, земля братьев.

Геолог расскажет вам, как появился Уэльс; географ - на что он похож сейчас; историк - что делали его люди и кто они были. Все [рис. 2] трое скажут вам, что это очень интересная страна.

Скалы Уэльса старше и тверже скал равнин; и по мере движения с юга на север они становятся все старше и тяжелее. Самые высокие горы Уэльса и некоторые из его холмов сложены из самых древних и твердых камней: гранита, порфира и базальта; и эти камни были созданы в огне. Но большая часть страны состоит из камней, образованных водой, все равно старейших в своем роде. На северо-западе, в центре и на западе - это около двух третей всей страны - породы в основном сланцевые и глинистые; на юго-востоке это в основном старый красный песчаник; на северо-востоке и в основном на юге - известняк и уголь.

Скалы - это знаменитые пейзажи Уэльса, острые вершины, романтические ущелья, бурные реки. Они также составляют его главное богатство: гранит, сланец, известняк, уголь; через них пролегает множество жил еще более ценных металлов: железа, свинца, серебра и золота.

Самая высокая гора Уэльса - Сноудон, которая достигает высоты 3570 футов над уровнем моря. При подъеме на каждые 300 футов температура становится на один градус ниже. На 1000 футах становится слишком [стр. 3] холодно для пшеницы; примерно на 1500 - для кукурузы; на уровне около 2000 - для крупного рогатого скота; горные пони пасутся еще выше; мрачные вершины подходят только для маленькой и весьма ценной валлийской овцы.

Вокруг холмов есть три пояса земель: пахотные, пастбищные и овечьи - один над другим. Пахотная земля составляет около трети страны; она расположен вдоль морской границы, на холмах над Ди и Северном и в глубоких долинах рек, которые проникают далеко вглубь страны: Северн, Уай, Аск, Тауи, Тейви, Дови, Конвей и Клуйд. Пастбища, земли небольших горных хозяйств, представляют собой среднюю часть; это земля крошечных долин и небольших равнин, которые всегда овевались теплым, влажным западным ветром. Оставшаяся треть земель над ним - каменистые овечьи пастбища, широкие зеленые склоны и дикие болота, крутые ущелья и скалистые высоты.

С северо-запада на юго-восток проходит линия высоких холмов. В северо-западном углу Сноудон возвышается более чем 3000 футов. У его подножья, на северо-западе, лежит остров Англси. Полуостров Ллейн с центральным горным хребтом и склонами пастбищных холмов простирается на юго-запад. На востоке, за Конвеем (рис. 4) лежат горы Хираэтог, еще ниже, с еще более пологими склонами; еще дальше на восток, за Клуйдом, лежат еще более низкие холмы Флинта.

На юге, в 30 милях полета вороны, над сланцевой страной видны горы Бервин. С одной из его вершин, будь то Кадер Вронвен (2573 фута), или Аран (2970 футов), или Кадер Идрис (2929 футов), мы смотрим на восток и юг, на холмы в верховьях Северна.

Еще в 30 милях к югу возвышается зеленый Плинлиммон (2469 футов); с него мы видим вересковые плоскогорья центрального Уэльса, спускающиеся к заливу Кардиган на западе и к долине Северна, теперь уже надменной английской реки, на востоке.

В сорока милях к югу гора Блэк (2630 футов) поднимается за рекой Уай, а Брекон Биконс (2910 футов) - за Аском. К западу от них холмистая равнина понижается, переходя в широкий полуостров Дивед. На юге за холмами из угля и железа мы видим живописную приморскую равнину Гвент.

На севере и западе море мелкое; в некоторых местах глубина составляет менее 10 морских саженей в 10 милях от берега и менее 20 морских саженей в 20 милях. Легенды о затопленных землях рассказывают о песках [рис. 5] Лавана, о празднике пьяных Сейтенин и колоколах Абердовея. Но море - добрый сосед. Его мягкие, теплые ветры дают холмам жизнь; и великий поток больших атлантических волн в устьях рек способствует торговле. Холихед, Милфорд-Хейвен, Суонси, Ньюпорт, Барри и Кардифф - теперь один из главных портов мира - могут принимать самые большие суда. Сельдь в изобилии водится на западном побережье, а форель и лосось - в реках.

II. СТРАНСТВУЮЩИЕ НАРОДЫ

Сушей и морем племя за племенем приходило, чтобы поселиться на холмах Уэльса. Одно было низкорослым, с темными глазами и черными волосами; другое была выше, с голубыми глазами и светлыми волосами. Они пришли из разных стран и разными путями, но каждое принесло с собой что-то хорошее. Одни привезли навык приручения животных, пока наконец не одомашнили даже свинью и пчелу; другие принесли железные инструменты на замену [рис. 6] каменным. Одни принесли энергию погони и войны, а другие - радость плавания на корабле или строительства крепости.

У них было одно общее - они шли и шли на запад. Из холодных пустошей и темных лесов севера и востока они все время двигались на запад к более солнечным землям. Насколько мы можем судить, великая миграция народов на запад не прекращалась. Острова Британии были самой дальней точкой, которую люди могли достичь; за их пределы в то время ни один человек не осмеливался заплыть в неизвестные просторы западного океана. На Британских островах горы Уэльса были одними из самых трудных для покорения, и только самые смелые и самые выносливые селились среди них.

Первые люди были низкими и темноволосыми. Они делились на племена. У племени был свой знак, как правило, изображение животного; и у них было странное представление, что это животное было их предком. Возможно, местные прозвища, которые до сих пор помнят, такие как свиньи Англси, собаки Денби, кошки Рутина, вороны Харлеха, слепни Моддви, - были гордыми названиями этих древних племен [рис. 7]. Их оружие и инструменты были из полированного камня; их молотки, топоры и рубила, наконечники копий и стрел были из самой твердой магматической породы, сколотой и заточенной терпеливыми руками.

Люди, которые пришли первыми, имеют шансы выжить, если только они готовы учиться; выносливые сорняки скоро заменят тепличные растения, если не следить за ними. Низкорослая темноволосая раса по-прежнему является основой не только валлийцев, но и британцев. Это правда, что их язык исчез, за исключением нескольких географических названий. Но языки намного менее долговечны, чем племена. Потеря языка не показывает, что мертв и сам народ; это только показывает, что он сильно меняется и учит новое. Некоторые языки легко уступают место другим, и мы говорим, что люди, говорившие на этих языках, легко переходят на другие языки, как датчане и славяне. Другие языки подолгу сохраняются, те, кто говорит на них, не хотят говорить на другом, и именно поэтому испанский и английский языки так широко распространены.

После низкорослых темноволосых пришли высокие светловолосые люди. Они приходили семьями, а также племенами. У них было железное оружие и инструменты, и низкорослые темные люди [рис. 8] не могли остановить их со своими копьями с костяными остриями и кремневыми стрелами. Мы ничего не знаем о борьбе между ними. Но возможно, сказки, которые нам рассказывали в детстве, родом из тех далеких времен. Если фея озера или холма начинала жить среди людей, она сразу же исчезла, когда ее трогали железом. Разве это, как спрашивают ученые, не смутное воспоминание о победе железа над камнем?

Низкого темноволосого человека обычно зовут иберийцем, высокого светловолосого, который последовал за ним, - кельтом. Оба научились жить вместе в одной стране. Вероятно, победитель сначала считал себя хозяином побежденных, а затем просто принадлежал к господствующему племени, но постепенно это различие исчезло. Язык стал кельтским; его называют арийским языком, языком, столь же благородным среди языков, как Аран среди холмов. На нем до сих пор говорят в Уэльсе, в Бретани, в Ирландии, в горах Шотландии и на острове Мэн. На нем также говорили в Корнуолле до восемнадцатого века; и в йоркширских долинах по-прежнему считают своих овец по-валлийски. Английский - это еще один арийский язык.

[рис. 9].Чем более смешана нация, тем богаче ее жизнь и тем лучше ее будущее. Чистота крови - это не то, чем стоит хвастаться, и ни одна великая и прогрессивная нация не происходит от людей только одной породы. У некоторых племен больше воображения, чем у других, или более тонкое чувство красоты; у других больше энергии и практического ума. Лучшие нации имеют и то и то; потому, вероятно, потому что многие племена смешались при их появлении. В Уэльсе вряд ли есть приход, в котором бы не было разных типов лиц и характеров.

Переселение народов никогда не прекращалось. За кельтом последовали его двоюродные братья - англ и сакс. За ними снова последовали племена, еще более тесно связанные с ними, - норманны, датчане и фламандцы. Все они оставили свой след и в Уэльсе и на валлийском характере.

Миграция все еще продолжается. Проследите историю приходов в валлийских горах, и вы обнаружите, что за удивительно короткое время старые семьи, высокие и низкие, уступали место новоприбывшим. Посмотрите на поезда, которые перевозят эмигрантов из Гуля или Лондона в Ливерпуль по пути на запад, - у них голубые глаза и желтые волосы [рис. 10] как у тех, кто пришел две тысячи лет назад. Но эта страна больше не является их целью, великий континент Америки находится за ней. Приступы любви к странствиям периодически находят на валлийцев, как они находили на датчан, - из-за нехватки продовольствия и высокой плотности населения или из-за чувства угнетенности и стремления к свободе. Иногда пустой желудок, а иногда огненное воображение отправляли толпу искателей приключений в новые земли. И именно поэтому каждая живая нация постоянно обновляется.

III. РИМ

Не только дух приключений и смелость создают нацию. Рим явился, чтобы сказать, что надо иметь дух порядка и законности. Он встал на путях народов; он построил поперек них стены своей империи, охраняемой лагерями своих легионов. На четыреста лет блуждание народов прекратилось; народы остановились - и начали возделывать землю, жить в городах, формировать (рис. 11) сословия. Спокойствие этого мира длилась недолго, но память о нем осталась в жизни каждого народа, который это пережил. Единство и закон пришли на смену свободе и переменам.

Имя Рима стало известным и страшным для всего Уэльса в результате великой битвы на восточных склонах Бервина. Римляне завоевали земли за Северном и прочно обосновались возле берегов этой реки в Глевуме и Урикониуме. Глевум - это наш Глостер, и его улицы все еще такие, какими их задумывал римский архитектор. Урикониум - это сожженный и погребенный город под Шрусбери; черепа, найденные в нем, а также его орудия труда и игрушки детей оттуда вы можете увидеть в музее Шрусбери.

Британским вождем в великой битве был Каратак, полководец, который сражался с римлянами шаг за шагом, пока он не достиг границ Уэльса и призвал воинственных силуров на помощь своей стране. Мы не знаем места великой битвы, хотя римский историк Тацит дает ее яркое описание. Британцы были на склоне холма, спускавшегося к реке, и римляне могли атаковать их только спереди. Враг, однако, пробрался через реку и взобрался на стену на дальнем берегу; и в жестокой сече копий и мечей войско Каратака проиграло в тот день. Он сам бежал, но был впоследствии выдан римлянам и доставлен в Рим, чтобы украсить триумфальное шествие победителей.

Битва только подтолкнула силуров к более жестокому сопротивлению, и римлянам потребовалось много жизней и много лет, чтобы сломить их силу. Самое странное зрелище встретило захватчиков в Англси, после того, как они пересекли Менай верхом или на плотах. Друиды попытались испугать их обрядами своей религии. Темные рощи, женщины, одетые в черное и несущие пылающие факелы, пожилые жрецы, - это зрелище парализовало римских солдат, но только на мгновение.

Веспасиан - именно он послал своего сына Тита осаждать Иерусалим - стал императором в 69 году. Война велась с большой энергией, и к 78 году Уэльс был полностью завоеван.

Затем пришел Агрикола, мудрый правитель. Мир Рима воцарился на земле; и валлиец принял римлянина, поначалу не по своей воле, как учителя и правителя, а не как врага. Города были построены; два Честера, или Каэрллеона (Castra Legionum), на Ди и Аске, были наиболее важными с военной точки зрения (рис. 13). Дороги были проложены: две вдоль северного и южного побережья, до Кармартена и Карнарвона; две других шли параллельно по Уэльсу, соединяясь в конце. На этих дорогах выросли города; а некоторые, как Каэрвент, были самоуправляемыми общинами процветающих людей. Сельское хозяйство процветало; валлийские обозначения плуга и сыра aradr и caws - это латинские aratrum и caseus . Минеральные богатства страны были разведаны; и медные и свинцовые рудники, серебряные и золотые шахты разрабатывались. Aur (золото), arian (серебро) и plwm (свинец) валлийского языка - это латинские aurum , argentum и plumbum .

Римляне позволили валлийским родам и племенам жить по-прежнему и управляться своими королями и вождями. Но они держали оборону страны - имея Великую стену на севере Римской Британии, гарнизоны городов легионов и западное море в своих руках.

Постепенно сила Рима начала таять, и его власть в отдаленных странах, таких как Британия, начало слабеть. Переселяющиеся народы собирались на его восточных и северных границах, и его стены и его легионы (рис. 14) наконец дали слабину. Рим не был доброй матерью для завоеванных народов - на войне он был жесток, а в мирное время эгоистичен и суров. Жажда власти стала только сильнее, когда рука Рима ослабела. Деградировавшее рабовладение и тяжелая рука сборщика налогов распространились даже на Уэльс. Варварский захватчик счел женоподобную, роскошную империю легкой добычей. В 410 году Аларих и его готское воинство предстало перед самим городом Римом; и орда варваров, жаждущих крови и добычи, ворвалась в него. Падение великого города стало шоком для всего мира; конец света должен быть близок, потому что как мир может стоять без Рима? Иероним едва ли мог плакать от странной новости: "Рим, поработивший весь мир, сам захвачен".

Рим принял иго Христа; и многие говорили, что он пал, потому что отверг богов, которые некогда давали ему победы. Спустя три года после того, как Аларих отступил, Августин написал книгу, чтобы доказать, что падший город не был городом Божьим; и что языческие боги не могли ни создать Рим своей милостью, ни уничтожить его своим гневом. Затем он описывает появление настоящего "города Божьего", основа которого - Бог справедливости и милосердия, и тот уже "не поколеблется."

IV. ИМЯ ХРИСТОВО

Имя Христа разносилось по Великой Британии периода римского владычества, но мы не знаем, кто первым произнес его. Существует много прекрасных легенд о том, что великий апостол язычников сам пришел в Британию; что Иосиф Аримафейский, которого евреи посадили в открытую лодку на милость ветра и волн, высадился в Британии; что некоторые из военнопленных, попавших в Рим с Каратаком, принесли домой весть о великой радости.

Мы знаем, что имя Христа между 200 и 300 гг. после Его смерти, было хорошо известно в Британии, и что были построены церкви, где поклонялись ему. Между 300 и 400 гг. у нас уже есть организованная церковь и устоявшееся вероучение. Эпоха между 400 и 500 гг. была временем религиозных поисков и ересей - это верный признак того, что люди жили очень религиозной жизнью. Между (рис. 16) 500 и 600 гг. появился перевод Библии с иврита и греческого языка на более известную латынь. Весь Уэльс стал христианским; и, вероятно, святой Давид обратил последних язычников его и создал среди них свою церковь.

Между 450 и 500 гг. поток язычников-германцев затопил восток Британии, и британская церковь стала отделена от римской. К 664 г. бриттские и римские миссионеры обратили англичан; и обе церкви Рима и Британии, когда-то единые, снова оказались вместе. Но они развивались по-разному и отказывались признать друг друга. Их Пасха приходила в разные дни; они крестили людей иным образом; тонзуры различались: полумесяц на лбу британского монаха и корона на голове римского. В римской церкви существовала жесткая единая структура; в британской церкви было много возможностей для самоуправления. Новообращенные англичане выбрали римский путь, потому что им сказали, что святой Петр, престол которого был в Риме, имел ключи от рая. Между 700 и 800 гг. валлийцы постепенно отказались от своей религиозной независимости и присоединились к римской церкви.

(рис. 17). Но был еще один спор. Должны ли были четыре старых валлийских епископа - Бангор, Сент-Асаф, Сент-Дэвид, Лландафф - подчиняться английскому архиепископу Кентерберийскому или иметь собственного архиепископа в епархии Сент-Дэвида? К 1200 г. валлийские епископы были подчинены английскому архиепископу, и Гиральд Камбрийский появился слишком поздно, чтобы спасти их.

Но через все эти споры Церковь только набирала силу. Церкви строились повсюду. До 700 г. их называли именем их основателя; между 700 и 1000 гг. они, как правило, посвящались архангелу Михаилу - есть несколько Лланвихангелов[1] в Уэльсе; после этого 1000 новых церквей были посвящены Марии, Матери Христа, так что у нас много Лланваиров.[2]

Время усобиц или народного безразличия приходило снова и снова; и снова возрождалось старое язычество. И раз за разом имя Христа снова призывали люди, которые думали, что видели Его. В двенадцатом веке цистерцианский монах явился сказать, что мир плох, что молитва спасает душу (рис. 18) и что труд - дело благородное. [3] За ним последовал францисканец, который сказал, что к молитве следует добавить дела милосердия и любви, что Христос жил в бедности и что люди должны помогать друг другу не только в спасении души, но и в лечении болезней и облегчении страданий. В пятнадцатом веке Лоллард пришел к выводу, что Церковь слишком богата и что она стала слепой к истине, а Уолтер Брут сказал, что людей спасает только вера во Христа, а не поклонение изображениям или заслуги святых. В шестнадцатом веке пришли протестанты и господство Рима над Уэльсом подошло к концу; епископ Морган перевел Библию на валлийский язык, а Джон Пенри ревностно проповедовал Евангелие в Уэльсе. Затем появились иезуиты, назвавшие себя именем Иисуса, и попытались вернуть страну Риму. Роберт Джонс трудился и плел интриги ради этого, а некоторые отдавали за это свои жизни. Пуритане пришли в семнадцатом веке, чтобы потребовать простого культа, и Морган Ллойд думал, что второе пришествие Христа уже близко (рис. 19). Ривайвелисты появились в восемнадцатом веке и во имя Христа пробудили народ Уэльса к новой жизни духа.

После всего этого вы будете удивлены, узнав, что многие из старых богов все еще живы в Уэльсе так же, как и многие старинные языческие верования. Кто бросил булавку в священный колодец или оставил крошечную тряпочку на кусте рядом, молясь о чем-то? Девушка двадцатого века, которая так приносит жертвы богу колодца. До недавнего времени люди думали, что Финнон Гайби, Финнон Элиан и Финнон Ддвинвен обладали силой, способной проклинать и благословлять, разрушать и спасать.

Луд Серебряной Руки был богом стад и кораблей. Его пещеры находятся в Диведе до сих пор, и ему принадлежал храм на Лудгейт-хилл в Лондоне. Мерлин был богом знаний; он умел предсказывать события. Керидвен была богиней мудрости; она выпаривала капельки мудрости из котла. Гвидион создал прекрасную девушку из цветов, "из красной розы, желтого дрока и белого анемона". Я не знаю, что делал Коэль, но я слышал, как дети поют про старого короля Коля. Олвен также ходила по Уэльсу в языческие времена, (рис. 20) и говорят, что три белых цветка росли потом там, где ступали ее ноги.

V. ВАЛЛИЙСКИЕ КОРОЛИ

Дух Рима остался, хотя сам Рим пал. И появились валлийские короли, чтобы занять место римского правителя, пытаясь заставить племена Уэльса - людей разных рас и языков - стать одним народом.

Верховного римского правителя, во всяком случае во эпоху более поздних войн против захватчиков, называли Dux Britanniae - "правителем Британии". Целью самых способных королей было получить власть как у него и продолжить его дело правления единой страной и ее защиты. Я кратко расскажу вам, как короли правили Уэльсом и защищали его в течение более пятисот лет - как Маэлгун пытался объединить его, как Родри пытался предотвратить нападения саксов и данов, как Ховель дал ему законы и как Гриффит пытался защитить его от Англии.

Между 400 и 450 гг. Рим ушел из Уэльса [рис. 21], занявшись своими делами. Способное семейство, называемое домом Кунедды, взяло на себя власть правителя Британии, приняв титул Gwledig - правитель Gwlad'а (страны). Из этой семьи Маэлгун Гвинед был самым известным. Его дело состояло в том, чтобы попытаться объединить всех мелких королей или вождей Уэльса под его собственной властью "островного дракона". Было трудно убедить их; все хотели быть независимыми. Легенда гласит, что Маэлгун применял как хитрость, так и силу. Короли встретили его в Абердовей, и все расселись на своих королевских тронах на песке. И Маэлгун сказал: "Пусть тот будет королем над всеми, кто просидит дольше всего на своем троне, когда приходит прилив". Но он сделал свой трон из птичьих крыльев, и тот воспарил кверху, когда все остальные троны упали. До того, как Маэлгун умер от желтой чумы в 547 г., его сильная рука сделала Уэльс единой страной и каждый уголок его - христианским.

Новая волна мигрантов, наступавшая так же уверенно, как и прилив, начала набегать на Уэльс. Пикты пришли из северной части Британии, а тевтонские племена приплыли через восточное море. Англы пришли в Хамбер и распространились по равнинам [рис. 22] северных и центральных районов римской Британии; саксы появились на Темзе и завоевали равнины и низины юго-востока. В 577 г. саксы после битвы при Деорхаме прорвались к западному морю в устье Северна; они прошли вдоль Северна, сжигая великие римские города. Однако, прежде чем они достигли Честера и Ди, они потерпели поражение в битве при Фетанлее в 584 г. Но вскоре появились англы с севера; и после своей победы под Честером в 613 г. завоевали равнины вплоть до Ирландского моря.

Теперь Уэльс был окружен на суше людьми, которые говорили на чужих языках и поклонялись другим богам, поскольку англы и саксы были язычниками. С моря также начались нападения. Иногда приходили ирландцы. Но больше всего боялись датчан, чье внезапное появление, быстрые передвижения и отчаянные атаки были ужасом эпохи. "Черные датчане" происходили из норвежских фьордов, "белые датчане" - с равнин Швеции и Дании. Датчане обосновались на южном побережье: Тенби - датское название. Оффа, король мерсийских англов, занял богатые земли между Северном и [рис. 23] Уаем; но Плотина Оффы, вероятно, дело рук каких-то более древних людей, чья история утрачена. Только путем непрестанных боев противника удавалось сдерживать.

Из всех королей, которые пытались защитить свою страну от врагов, которые теперь были вокруг нее, величайшим является Родри, называемый Маур - "Великий". С 844 по 877 г., сражаясь на море и на суше, он разрушил чары датских и саксонских побед; и его мощь и мудрость позволили ему возглавить свою страну в те мрачные дни. Подобно Альфреду Уэссекскому, который жил в то же время и столкнулся с той же задачей, он остановил поток датского вторжения и разбил морских разбойиков в их собственной стихии. Как и Альфред, он оставил после себя воинственных детей и внуков. Одним из его внуков был Ховель Добрый, который записал законы Уэльса в книгу.

Уэльс и Англия теперь, оба по-своему, пытались стать одной страной. Многие видели, что сила и мир лучше, чем разделение и война. В Англии графы Мерсии и Уэссекс пытались получить верховную власть. В Уэльсе Ллевелин аб Сейсилл, победивший во многих битвах и любивший мир, сделал страну богатой и счастливой. Тем не менее, когда [рис. 24] он умер в 1022 г., князья сказали, что они больше не будут подчиняться другому верховному королю.

Но длинные корабли, полные датчан, появлялись снова; англы пересекли Северн: война и бедствия сменили мир и изобилие. Гриффит, сын Ллевелина, пришел, чтобы продолжить дело своего отца. В битве при Риди-и-Гроусе на Северне в 1039 г. он отбил мерсийцев; в битве при Пенкадере в 1041 г. он сокрушил врагов валлийского единства; в 1044 г. он победил морских разбойников в Абер-Тауи. В то же время Гаральд, граф Уэссексский, стал королем Англии. Началась война между Гриффитом и Гаральдом; и во время нее, в 1063 г., великий валлийский король - "голова и щит бриттов" - был убит предателями.

До сих пор я говорил вам только о нескольких самых великих, королях из дома Кунедды. Я знаю, вам интересно, принадлежал ли к их числу Артур. Я не совсем уверен, что Артур действительно существовал, разве что в умах многих поколений. Он дух римского правления, истинный Dux Britanniae, и обладал всем величием и всеми талантами дома Кунедды. Мне показывали горы, под которыми он спит вместе со своими рыцарями, ожидая времени, когда [рис. 25] его страна будет восстановлена. Будем надеяться, что то, что представлял Артур - мужество и мудрость, любовь к стране и любовь к закону - живет в сердцах его людей.

VI. ЗАКОНЫ ХОВЕЛЯ

Две идеи, которые правили Уэльсом, были любовь к порядку и любовь к независимости. Опасность первого - угнетение; опасности другого - анархия и слабость. Уэльс был иногда единым под властью Маэлгуна или Родри, и князья подчинялись им; но чаще всего, видимо, князья разных мест правили по-своему.

Внутреннюю жизнь Уэльса лучше всего показывают законы Ховеля Доброго. Ховель был внуком Родри; и около 950 г. он вызвал по четыре человека из каждого района в Хенди Гвин (Уитленд), чтобы записать законы страны. Двенадцать самых мудрых людей свели все законы воедино; и самый ученый писец в Уэльсе записал их.

[рис. 26] Считалось, что над всем народом должен быть один король, но очень редко все части Уэльса подчинялись одному королю. Страна была разделена на мелкие королевства. Во многих отношениях Гвинед был самым могущественным. Его было очень легко защищать; потому что он состоял из острова Мон (Англси), мыса Ллейн и горного массива Сноудон. Таким образом, его горная часть смотрела в сторону Англии, а его поля и пастбища - в другую сторону. Это был также дом рода Кунедды, от Маэлгуна до последнего из рода, Ллевеллина.

Поуисом звалась страна гор Бервин. Кередигион - это западный склон хребта Плинлиммон; на восточных склонах их было много небольших, но очень воинственных владений. В Дехейбарте были приятные поляны и большие леса страны Тови. Дивед был полуостровом на западе; на южных склонах гор Биконс были Морганнуг и Гвент.

Ховель Добрый обнаружил, что законы разных частей различались в деталях, и он издал разные версии их для севера, юго-запада и юго-востока. Но закон и жизнь всего народа, если мы только посмотрим на важные черты, едины [рис. 27]. Несколько комотов составляли кантрев, многие кантревы составляли королевство, много королевств составляли Уэльс.

В каждом комоте было два типа людей: свободные, или высокорожденные, и низкорожденные, или крепостные. Возможно, это был завоеватели кельты и завоеванные иберийцы. Людям низшего класса было очень трудно подняться в высший; но, пройдя через тысячу лет шторма, старая линия разделения потеряла четкость.

Свободная семья жила в большом доме hendre ("старая усадьба") зимой и в горном havoty ("дача") летом. Стены дома были сделаны из гигантских лесных деревьев, их ветви встречались наверху и поддерживали верхнее дерево. Огонь горел в середине зала. Вокруг стен были расставлены семейные кровати. Семья управлялась главой семьи penteulu, чье слово было законом.

Самой главной семьей на земле была семья короля. В его зале все занимали свои места: его управляющий, его священник, его стюард, его сокольничий, его судья, его бард, его главный егерь, его врач и другие. Главные королевские резиденции были Аберффрау [рис. 28] в Мон, Матравал в Поуисе и Диневор в Дехейбарте.

Старые валлийские законы были очень непохожи на закон, которому мы сейчас подчиняемся. Я не могу рассказать вам об этом в такой короткой книге, как эта, но стоит отметить, что они были очень гуманны. Мы не видим там таких жестоких и мстительных наказаний, которые мы встречаем в некоторых других законах. Я дам вам некоторые выдержки из старых законов валлийцев.

Короля надо чтить. Согласно законам Гвинедда, если кто-то совершил насилие в его присутствии, то должен был заплатить большой штраф: сто коров и белый бык с красными ушами за каждый кантрев, которым правит король; золотой жезл высотой с самого короля и толстый, как мизинец; и золотая пластина шириной, как лицо короля, и толщиной, как гвоздь пахаря.

Судья, будь то из королевского суда или судов его подданных, должен был быть ученым, справедливым и мудрым. Таким образом, согласно законам Диведа, если неопытный судья был не готов к своей великой должности; то он должен был оставаться в суде короля, прислушиваться к просьбам судей, приехавших из страны, изучать действующие законы и обычаи, особенно три основных раздела права, и ценность [рис. 29] всех домашних животных и всех диких зверей и птиц, которые полезны для людей. Он должен был обращать внимание, прежде всего, на трудные дела, которые в суде были разрешены мудростью короля. Когда он провел так год, он должен был быть приведен в церковь священником; и там, над мощами святых перед алтарем он клянется в присутствии сановников королевского двора, что он никогда не будет сознательно совершать несправедливость из-за денег, любви или ненависти. Затем его приводят к королю, и сановники говорят ему, что он принял торжественную клятву. Затем король делает его судьей и указывает ему его место. Когда он уходит, король дает ему золотую шахматную доску и королева - золотые кольца, с которыми он никогда не расстается.

Я расскажу вам еще об одной должности - сокольника. Соколиная охота была любимым занятием королей и дворян того времени; действительно, всем было очень интересно наблюдать за долгой борьбой в воздухе между обученным соколом и его добычей, поскольку каждая птица действовала крыльями и когтями, как только могла. Сокольник должен был пить очень экономно [рис. 30] в пиршественном зале короля, чтобы его соколы не пострадали; и его покои должны были быть в подсобных комнатах дворца, а не в зале, чтобы дым от большого камина не ослабил зрение сокола.

VII. НОРМАННЫ

После смерти Гриффита, сына Ллевелина, многие князья пытались стать верховными правителями. Бледдин Повис, добрый и милосердный князь, стал самым важным.

В январе 1070 г., когда в горах лежал густой снег, нормандский завоеватель Вильгельм появился в Честере с армией. Он победил и убил Гаральда, победителя Гриффита ап Ллевелина, в 1066 г.; он сокрушил силы мерсийских союзников Бледдина; он навел ужас на дикий север, и Англия лежала у его ног.

Он ушел из Честера, но оставил на границах несколько своих баронов, которые должны были покорить Уэльс, как он покорил Англию. Они были такими же способными, энергичными и честолюбивыми.

Две великие черты норманнов - мудрость [рис. 31] и мужество; но одно часто был просто хитростью, а другое - свирепой жестокостью. Но никто подобный норманнам еще не появлялся в Уэльсе - никто с такими ясными мыслями или с такой жесткой хваткой. Это была жестокое, мирское, цепкое, расчетливое племя; и они решительно нацелились на Уэльс.

Из Англии в Уэльс можно пройти и атаковать по трем долинам: вдоль Ди, Северна и Уая. В Честере Хью из Авранша по прозвищу Волк разместился сам. Со стен города он мог смотреть на валлийские холмы и желать их, как он смотрел на бретонские холмы из Авранша. Он любил войну и погоню: он презирал труд, он был нерегиозен; он был человеком сильных страстей, но щедрым, и он уважал чужую силу характера. У одного из его наследников, Роберта, были все его пороки и несколько его достоинств. Именно он продлил владения графа Честерского вдоль северного побережья до Клуйда, где построил замок в Рудлане; и затем в долину Конвея, где он построил замок в Деганви. Жестокость Роберта шокировала даже норманнов его времени. Он даже вступил на Англси, который выглядел соблазнительно [рис. 32], недалеко от Деганви и построили замок в Аберллейниоге.

В Шрусбери, где Северн, покинув горы Уэльса, поворачивает на юг, разместился Роджер Монтгомери со своей женой Мейбл, энергичной маленькой женщиной, которую все ненавидели и боялись. Сам Роджер, хотя и всегда готовый сражаться, предпочитал получать то, что хотел, путем убеждения; он был не менее жесток, чем Хью Честерский, но он меньше любил войну. Он и его сыновья продвинулись вверх по Северну и построили замок в Монтгомери.

В Херефорд, на Уае, явился Уильям Фиц-Осборн. Возможно, он был самым способным из всех последователей Завоевателя. Он вступил в Уэльс; он видел его от Уая до моря и решил, что он не достаточно велик и слишком далек от политической жизни того времени. Поэтому он вернулся в Нормандию, но оставил сыновей Уильяма и Роджера вместо себя. Уильям обладал мудростью своего отца. Роджер имел безрассудство своего отца; он восстал против своего короля и оказался в тюрьме. Король послал ему в день Страстей Христовых одежду из шелка и редчайшего горностая. Сидящий за решеткой барон развел (рис. 33) большой огонь и бросил в него одеяние. "Клянусь светом Божьим, - сказал Вильгельм Завоеватель, поскольку такова была его страшная клятва, - он никогда не выйдет из своей тюрьмы".

Но другой норманн, Бернар из Неймарше, явился на его место. Он построил замок в Бреконе, победил и убил Риса, короля Дехейбарта; и, с огромной энергией овладел верховьями Уая и Аска.

Потом сам Вильгельм Завоеватель прибыл на юг в Кардифф и, возможно, построил замок. Норманнское завоевание южного побережья Уэльса было чрезвычайно быстрым, и замок за замком строился, чтобы отметить новые победоносные достижения - Койти, Ченфиг, Нит, Кидвелли, Пемброк, Ньюпорт, Килжеран.

Пока что норманнское продвижение было самым быстрым. Менее чем через двадцать пять лет после появления Завоевателя в Честере вся страна была захвачена, за исключением гор Гвинеда и лесов Дехейбарта. Этот успех легко объясним.

С одной стороны, у норманнов были тренированные, профессиональные солдаты, которые были хорошо вооружены. В решающем бою [рис. 34] наспех собранные валлийские ополченцы, не привыкшие к сражениям c профессионалами и очень легко вооруженные, не имели шансов.

Опять же, норманны никогда не отступали. Они были готовы иногда останавливаться, чтобы выждать время; но цепко держались за каждую милю, которую выигрывали. Их умение строить замки было столь же поразительным, как мастерство в бою или осторожная мудрость в совете. Они завладевали старым укрепленным постом или поспешно строили новый из торфа и древесины; но вскоре превращали его в каменный замок. В то время валлийцы не понятия об осадах; и их безудержная храбрость была бесполезна против новых замков.

Опять же, валлийское сопротивление была не только не организовано, но и слабо из-за внутренней борьбы. В то время как норманны завоевывали долину за долиной, валлийские князья все пытались решить, кто должен был стать военным вождем. Бледдин был убит в 1075 г.; и его племянники и кузены пытались управлять страной. Среди них Трахайарн был способным и энергичным воином и по-настоящему гениальным правителем. Но он был соперником изгнанных принцев из дома Кунедды, и ему было трудно склонить Сноудон и Тови к своей воле. Его встретили оба изгнанника, вероятно, около (рис. 35) пирамид из камней в долине Тейви; и там, в битве при Минидд Карне, яростном сражении в сумерках лунной ночи 1079 года Трахайарн пал. Казалось, что ни один вождь не появится в Уэльсе, чтобы сразиться с норманнской армией или взять норманнский замок.