Говорят, что бывших кагэбэшников не бывает. Это правда. Вот я, например, уже который год на пенсии, а гэбэшную хватку так и не потерял. Всюду смотрю, сопоставляю, анализирую. Прям, как в том анекдоте: усы, бороду сбрею, а мыслишки, идейки куда дену. Помните? Это про двойника Ленина. Так и я. Мыслишки так никуда и не делись.
Что вы хотели спросить? Что интересного было за годы службы. Ну что вам рассказать? Казалось бы, столько лет работы. 70-ые. 80-ые. Брежнев, Андропов, застой, разрядка. А вспоминается почему-то случай из самого конца. 91 год. Ну, вы знаете, что тогда творилось. Апогей перестройки, разброд и шатание. Грызня Горбачёва и Ельцина. Президент СССР против президента РСФСР. Тогда-то за наш комитет и взялись всерьёз. Как же так?! Общесоюзный КГБ есть, у союзных республик есть свои отделения, а у России, тогда РСФСР, ничего нет. Ну и разобрали по кирпичикам, растащили наш комитет. Одних к КГБ РСФСР приписали, других в КГБ СССР оставили, третьи вообще ушли в частные охранные агентства. А имущество, как говорится, пополам. В общем, пока шла такая котовасия, дееспособность комитета резко снизилась. За серьёзные дела уже никто не брался. Всё по мелочёвке. В основном продолжалась тотальная реабилитация жертв репрессий. Ну, это просто: пошёл в архив, взял десяток дел, подмахнул не глядя, разослал родственникам оповещения и свободен. Иногда пытались прижать новоявленных коммерсантов за спекуляцию, но это не поощрялось. Капитализм всё-таки строили, да и других рэкетиров хватало. Бывало, что и сверху приходили приказы. Приструнить какую-нибудь мелкую радикальную группку антиперестроечно настроенных людей. Пресечь распространение антиперестроечной литературы. Сам я старался в политику не вмешиваться. Строил из себя честного чекиста. Может потому и турнули? Да чёрт с ними.
А случай интересный. Я бы даже сказал, что странный. Было это в начале июля. Взяли наши парнишку. Как раз по делу о распространении антиперестроечной литературы. Обычный такой парень. Джинсовые брюки, джинсовая куртка, тогда все так ходили. Всё это было в свободной продаже, но цены... Взяли его тёпленьким, как раз нёс пачку листовок. Дали мне, как старшему, одну для изучения. И знаете, очень она меня удивила. Вроде бы ничего интересного. Обычный лист А4. Заглавие: 'Они хотят развалить страну', фотография и немного текста. Вот эта-то фотография меня и заинтересовала. Никогда до этого такой не видел. Горбачёв, Ельцин, Шушкевич и Кравчук за одним столом что-то подписывают. Тогда не так много было фотоматериала с нашими политическими лидерами, и я всё никак не мог вспомнить, где эта четвёрка могла собираться вместе в последнее время. Текст ничего не пояснял. Мол, остановим бандитскую клику, оскалившую зубы на целостность нашей Родины. Никакой конкретики. В общем, долго изучал я эту фотографию на предмет всяких нестыковок изображения. Мало ли что, может, она сделана из нескольких разных снимков? Ничего не нашёл. В итоге решил, что это работа западных фотографов, неизвестная в нашей стране. Сдал листовку в архив и забыл о ней. Остальной тираж был уничтожен. Но потом, полгода спустя, в декабре, глядя телевизор, я увидел всю эту четвёрку вместе. Горбачёв, Ельцин, Шушкевич и Кравчук в Беловежской пуще подписывали договор о развале СССР. Фотографии под рукой не было, но я уверен, что она была сделана именно здесь. Вот такие пироги. Интересно, правда? Как могла фотография декабрьских событий попасть на листовку в июле?
Но это ещё не всё. Нужно ещё рассказать про того парня, который эти листовки нёс. Как я уже говорил, он был обычным таким парнем. Ничего примечательного. Вёл себя тихо. Охотно отвечал на вопросы. Часто улыбался. В общем, порядочный интеллигентный студент. И, судя по всему, ничего не боялся. Несмотря на постоянную шумиху в прессе про 'кровавую гэбню'.
Кроме листовок изъяли у него только кошелёк и небольшую пластиковую коробку. В кошельке немного мелочи. Рублей пять с копейками. Календарик на 1991 год. Я тогда особого внимания не заострял, но вроде бы там стояли какие-то пометки в первых днях августа, да и в декабре что-то было отмечено. А вот коробочка оказалась очень интересной. На одной её стороне имелся экран, судя по всему жидкокристаллический, и набор кнопок. На каждой цифра и несколько букв. Я у парня спрашивал, что это за предмет. Он улыбался и говорил, что телефон. Ну, сами подумайте, каким должен быть в представлении обычного советского человека переносной телефон. Рюкзак килограммов двадцать и к нему трубка полтора кило. Ну, никак не коробочка, пятьдесят граммов весом. В общем, никто ему не поверил. Записали электронным будильником. Тем более что коробочка, судя по всему, не работала. Экранчик так ни разу и не включился. Это уже потом, когда появились 'новые русские' и их мобилы, стало понятно, что электроника способна на многое. Сейчас же, когда у каждого второго по сотовому, той коробочкой никого не удивишь. Но тогда в 91-ом это воспринималось не иначе, как чудо. Жаль сгинул аппаратик в архивах. Теперь уже не найдёшь, чтобы проверить.
Ну ладно, что это я всё о технических чудесах. Вот где было настоящее чудо, сам парень. Никаких документов у него с собой не оказалось. Ни паспорта, ни студенческого. В нашей картотеке такой, естественно, не значился. Решили подержать его немного у себя. До выяснения обстоятельств. А в один прекрасный день, уже в конце июля, он исчез. Захожу к нему в камеру, а там никого. Дверь закрыта. На окне решётка целая. Никаких подкопов быть в принципе не могло. Вы понимаете. Дежурный в коридоре говорил, что никто в камеру не заходил, никто не выходил. В общем, мы тогда решили, что это его из союзного КГБ к себе забрали или вообще выпустили. Ну, а в той неразберихе разве это проверишь? А потом и путч начался. Не до того стало.
В общем, не знаю. До сих пор такое чувство, что парень-то был не простой. Я конечно во всю эту фантастику с перемещениями во времени не верю. Но, тем не менее, складывалось такое впечатление, что он оттуда. Из будущего. Что-то было такое в его взгляде. Что-то светлое и доброе. Что-то такое, чего в принципе в наше страшное злое время быть не могло.
Вот такая история. Хотите, верьте, а хотите, нет. Но всё это было со мной.