Аннотация: пока черновик глава закончена от 23.08.15
Глава 6. Все, что остается
"Договоры существуют лишь для того, чтобы официально загонять людей в рабство"
Мудрость Председателя правления банка Его Превосходительства
Проснулся я от настойчивого стука по оконному стеклу. На кровати недовольно заворочалась принцесса, пробурчала что-то неразборчивое и, натянув одеяло на голову, перевернулась на другой бок, подальше от окна. Я же, с трудом продрав слипающие глаза, на корячках поднялся с пола, на котором до этого сладко почивал, свернувшись в плед и подложив под себя теплую шинель.
Поспать мне удалось всего лишь пару часов: я не выспался, а в купе того, что давеча мне пришлось много колдовать на святой земле - ощущал во всех клеточках тела ноющую боль, словно до этого с усердием тренировался, проходя полосу препятствий в рыцарском доме*.
Проклиная этого дятла, что выбрал мое окно для новой жилплощади, я почти на ощупь добрался до штор и одним махом распахнул их, намереваясь уничтожить эту гадкую птицу особо мерзким заклятьем. Но тут же поперхнулся зевком и вмиг полностью проснулся, когда вместо пернатой гадины по ту сторону оконной рамы узрел проблему покрупнее.
Члена Совета магов.
Мастера иллюзий Микио.
За моим окном, которое находилось на третьем этаже.
Этот паршивец даже приветливо помахал мне ручкой, улыбнувшись во весь рот.
В этот момент я потерял дар речи и словно во сне задернул обратно шторы, осел на пол и схватился за голову. Мне все казалось, что я брежу. Сплю и вижу кошмар. Только вот мой личный кошмар стал вновь настойчиво долбить в окно, привлекая мое внимание, и я с ужасом осознал, что это все реально.
Одернув шторы во второй раз, я сильно разочаровался, когда мой плод усталого разума не захотел исчезать, а наоборот, укоризненно сверлил меня взглядом зеленых глаз.
- Поздравляю, Ник, теперь ты оперативный агент департамента дознавателей при Совете магов! - торжественно начал Микио, как только я открыл раму окна, чтобы втащить этого петуха внутрь, наглядно показать ему, почему нельзя будить мага рано утром, особенно когда оный спал всего лишь несколько часов и жутко не выспался.
- А-а-а... - я шокировано замер, пытаясь переварить известия.
Пока я приходил в себя, он деловито осмотрел мою небольшую комнатку, особенно уделив внимание моему импровизированному лежаку, спящей принцессе на кровати и панталонам, которые небрежно висели на спинке стула.
На кровати заворочалась Ирен, что меня весьма обеспокоило - не хотелось ее будить этими утренними разборками, поэтому, я, схватив мага за лацкан пальто, повел оного в самое безопасное и безлюдное сейчас место. В прачечную общежития, в которой в столь ранний час никого не было. Хотя там и так почти никого не бывало, потому что целители предпочитали пользоваться услугами прачек или же сервисом столь любимого им госпиталя, чем стирать одежду самим. Из всего этажа в эту страшную комнату заглядывал лишь я, точнее, не я сам, а моя домовая, которая использовала ее по применению и сейчас в ней на веревках сохла моя одежда, а в тазике отмокало целительское одеяние.
Сама по себе прачечная была небольшая и больше походила на кладовую, с одним лишь существенным отличием - в ней находилось окно, которое сейчас было приоткрыто, пропуская в пропахшую мылом комнату свежий утренний воздух и переливчатый щебет птиц. Вдоль стен стояли корыта, тазики, даже была гладильная доска с тяжеленным чугунным утюгом - гордостью всего этажа, ибо его использовали хоть и не по предназначению, но для многих полезных дел, о которых я в силу своей воспитанности промолчу.
Как только за иллюзионистом закрылась дверь, я на него сразу же насел, намереваясь получить ответ на главный вопрос:
- Мать вашу, Микио, чем тебе не угодила дверь!
- Меня не пропустили, - трагично заявил он, совсем не испугавшись моего напора. - Эта страшная женщина сперва потребовала у меня пропуск, а когда я заявил, что у меня его нет и вообще, она должна пропустить представителя Совета, куда ему вздумается, она отлупила меня своей палкой и выставила вон! За ухо! Как нашкодившего ребенка!
С трудом осознав, что он говорит про нашу комендантшу, я предложил:
- Ты мог применить иллюзию и проникнуть так!
- Я пытался! - еще жалобнее ответил мастер иллюзий. - Но она меня как-то засекла! И снова отлупила, сказав при этом, что я негодный мальчишка и таких умников как я, она за свой век поведала множество раз! И ее не провести!
- И ты ничего лучшего не придумал, чем залезть в окно?
- Вот именно!
И чего я надеялся? Адекватного и логичного ответа? Кого я обманываю, этому магу просто захотелось увидеть мою реакцию на его маленькую шалость и насладиться зрелищем. Он и насладился, а я добавив мне к копилку пару фобий.
Тяжело вздохнув, я сел на гладильный стол:
- Так что ты там бредил про оперативного агента?
Микио широко улыбнулся и вновь торжественно повторил:
- Поздравляю, Ник, теперь ты оперативный агент департамента дознавателей при Совете магов!
Я скептически изогнул бровь, глубоко веря в эту сказку, и скрестил на груди руки.
- Не волнуйся, - по-своему понял меня иллюзионист. - С Алией и начальством все согласовано и со вчерашнего дня - ох уж эти договора, подписанные задним числом - тебя официально зачислили в штат под командованием... кого бы ты мог подумать? Алии Эрлеан! Конечно, оклад маленький, точнее, его вообще нет, но посмотри на меня! Мне его тоже не платят и я прекрасно живу!
Микио рассмеялся, отчего у меня засвербело под ложечкой от плохих предчувствий, и материализовал из воздуха пухлый контракт, страниц эдак на двести, где заглавными буквами красовалось: "Контракт по предоставлению услуг на добровольной основе". Сам договор был небольшим - всего на пару страниц, меня пугало огромное приложение под названием: "Возможные травмы при выполнении своих обязанностей". Договор подписала Алия, Филгус Гоннери - как ее непосредственный начальник, не хватало только моей подписи. Но печать уже стояла и, покалывая своей энергией, призывно звала скрепить магический контракт.
Вот теперь, увидев официальный документ и поняв, что иллюзионист совершенно не шутил, я крайне удивился. Ошарашено пробежав глазами бумаги, я с каждой строкой все больше понимал, что, словно прогуливаясь по улице, наступил не в милую лужицу, а нырнул с головой в глубокую выгребную яму.
Видя, как с каждой прочитанной строкой, я все больше хмурюсь, Микио решил прервать мое увлекательное чтение.
- Ах да, забыл сказать главное, - произнес он, указательным пальцем отодвинув вниз листы контракта и тем самым оторвав меня от изучения сего примечательного документа. - Слушай и запоминай. Вчера от анонимного доброжелателя стало известно, что на принцессу готовят покушение. Вызвавшиеся добровольцы-оперативники под прикрытием проникли в монастырь и решили тайно вывести Ее Высочество из опасной зоны... ну и попутно обезвредили главного подозреваемого. На счет Гриворда не волнуйся - он так проникнулся твоему самопожертвованию, что теперь твой ярый фанат.
- Самопожертвованию?! - опешил я.
- Ну как же, - широко улыбнулся этот плут и подмигнул. - Ведь ты добровольно обрек себя на изгнание, терпел муки и лишения, лишь бы вникнуть в замыслы врагов королевства. А еще ты спас Ее Высочество и сам принц за тебя поручился. Ах да. Готовься. Алинор Гриворд планирует посветить тебе целую речь и прилюдно покаяться в своих грехах. И это я его убедил, что ты душка. Я ведь молодец?
Мне вмиг представилось, как рыцарь, пылая от любви к своему кумиру, гоняет меня по коридорам госпиталя, потрясая в руке огромным букетом цветов. Стало дурно, отчего я невольно сжал в руке контракт и магически зачарованные листы предупреждающе заискрили и затрещали.
- Что ты сделал? - тихо осведомился я, уже холодея от мысли, что Алинор Гриворд избрал меня своей новой жертвой... всенародной любви.
- Ну, люди должны же тебя начинать любить? - невинно предположил он. - Так почему бы и не начать с малого?
Я поморщился от осознания своего нелегкого будущего. Хотелось пойти к нашим патологоанатомам в госпитале и месяцок другой отлежаться в морге. Чтоб не достали, демоны.
- Ты расстроился? - Микио с беспокойством дотронулся до моего плеча.
Нет, обрадовался. Спасители, мать твою через чертоги Пресветлой.
Маг сразу отстранился и, пожав плечами, как-то с фальшивой беспечностью произнес:
- О, и вправду! Что-то я у тебя подзадержался, Ники, - он пристально посмотрел в окно, словно надеясь увидеть солнце и по нему определить, сколько уже сейчас времени. - Мне уже нужно идти.
И вместо того, чтобы уйти как нормальный человек через дверь, этот паршивец, отвесив мне поклон, решил удрать через окно. Да-да, через окно, которое к моему изумлению распахнул и сиганул вниз.
Я ошарашено проводил его взглядом, на миг забыв про все свои проблемы. Похолодев от мысли, что он мог разбиться, я побежал окну и увидел, что иллюзионист, как ни в чем небывало уже перелезал через забор, отчего соседские собаки крайне возмущенным лаем провожали сие дело.
- Мать вашу, Микио, чем тебе не угодила дверь! - с невольным облегчением, что тот успел применить левитацию, крикнул я ему в след, отчего он обернулся и с грохотом и торжественным лаем собак, упал где-то за соседским забором.
Не услышав душещипательного продолжения спектакля, я еще немного постоял, смотря на забор и думая о том, что так эффективно и необычно закончить разговор мог только этот человек.
Поскребя затылок, я обреченно посмотрел на контракт, который доселе сжимал в руках и присев на подоконник, решил продолжить его изучение.
Возвращаться в комнату и светить перед Ирен документом не хотелось, а тут было так спокойно и мирно...
На работу мне идти было не надо - перед тем как лечь спать, я черканул Азелю, что у меня серьезные проблемы, и я не смогу появиться в госпитале пару дней. И судя по тому, что от отца не явилась магическая почтовая голубка с претензиями, мой отгул молчаливо утвердили. И хоть сейчас мое состояние было не идеально, отлеживаться в постели было совершенно некогда. Время работало против меня. Как я успел понять из торопливого щебета Микио, Филгус таки успел в Совет, настучал по голове неугомонному иллюзионисту и вместе с ним они придумали приемлемый план, чтобы вытащить мою тушку из всего дерьма, в которое я успел вляпаться.
План был хорош - представить меня как члена департамента дознавателей, но уж больно сшит белыми нитками, и чтобы никто не придрался, нужно было как можно скорее оформить все официальные документы и, главное, предупредить свидетелей, что именно нужно было им говорить. Мне была приятна такая забота моих друзей, и подводить их, отказываясь подписывать бумаги, я не собирался - тем более, я полностью доверял Филу по бюрократической части. Хотя то, что было написано в этом обширном приложении к контракту, внушало сильные опасения за здоровье и тем более, здравый рассудок того, кто решится это подписать. И этим кто-то буду я.
Но почему Фил послал ко мне с бумагами именно Микио, зная, как я к нему отношусь? Хотя я сильно подозреваю, что маг вызвался сам, в нетерпении поведать мне о моем трудоустройстве и увидеть реакцию. Только он сбежал, не дождавшись пока я подпишу контракт и забыл своей второй экземпляр.
Мне все равно нужно было идти в Совет и поговорить с Филгусом, так что доставить по назначению документы мне не составляло труда.
Я вернулся в комнату за пером и чернилами, чтобы подписать контракт, а также, чтобы натянуть хоть какие-то носки, а то щеголять с голыми пятками было холодно.
Ирен уже проснулась и просто нежилась в постели, бездумно смотря на потолок.
Когда открылась дверь, и в комнату вошел я, она резво села на кровати, протирая кулачками сонные глаза, а потом, заметив мой взгляд, быстро натянула одеяло почти до подбородка.
- Ты смущена?
Она отчаянно замотала головой, отчего я сделал вывод, что да - смущена.
- О, не стоит, - усмехнулся я. - Спать в постели мужчины не верх неприличия.
- Но вам пришлось ночевать на полу!
От волнения Ирен опять перешла на "вы" а на ее лице было высказано такое сострадание вперемешку с виной, что я невольно улыбнулся.
- Мне нравится спать на полу, начинаешь видеть мир... скажем, под иным углом.
У принцессы покраснели уши, но одеяло она оставила в покое, больше не пытаясь натянуть его себе на подбородок или же завернуться в кокон подобно бабочке. Девушка в своем стремлении быть благовоспитанной, находясь в таком двойственном положении, выглядела столь мило и комично, что я не мог с собой ничего поделать и улыбался.
Положив на стол контракты, и достав перо с чернилами, я их быстренько подписал.
- Вам смешно? - недовольно воскликнула она, видя, что я не могу сдержать улыбки.
- Мне сейчас нужно будет уйти, - вместо ответа на ее вопрос, произнес я, смотря как чернила впитываются в зачарованную бумагу, постепенно обретая ярко-синий оттенок.
- Куда? - она вмиг забыла про свое недовольство и смущение, и вскочила с кровати, слегка запутавшись в одеяле и своем нижнем платье.
- Мне нужно пойти в Совет, - улыбнулся я и положил контракты в пространственный карман, - и решить пару дел.
- А мне с тобой нельзя? - спросила она и, закусив губу, пробормотала. - Ах да, нельзя. Я же беглянка...
Она заметно погрустнела, тяжело села на кровать, укутавшись одеялом и сжав голову в плечи.
- Не волнуйся, я ненадолго, - я подошел к ней, проведя пальцами по ее щеке. - Мой сосед сегодня на смене, и если он заявится без предупреждения или еще кто-либо кроме него, можешь смело их огреть чем-нибудь тяжелым.
Она легонько усмехнулась:
- Кочергой?
- Ну, кочерги у нас нет, - я обвел небольшую комнату взглядом, с сожалением добавив. - Как и камина, впрочем. Но в твоем распоряжении есть стулья, книги и... скелет.
Ирен с неким ужасом на меня посмотрела, явно подумав, что ослышалась.
- Да-да, - вздохнул я, уже ожидая каверзных вопросов, и показал рукой на свой шкаф. - Скелет. Стоит вот в том шкафу и только ждет, когда его явят свету. И нет, это не моя жертва злобной практики некроманта, колдуна и похитителя невинных дев, а невинная анатомическая модель из закромов нашего отдела патологоанатомов. Просто... до меня здесь жил один из этой шайки и когда выселился, оставил такой невинный подарок.
Добавлять фразу про то, что мне было лень избавляться от скелета, я не стал. Ну стоит скелет в шкафу, никому не мешает. Раньше он вообще, около кровати стоял и был зачарован так, чтобы будить своего "хозяина" с первыми лучами солнца, тыкая в оного костлявым пальцем и клацая под ухом зубами.
Когда я впервые здесь ночевал, не знал о таких особенностях невинного скелета и был крайне удивлен, когда поутру кто-то стал скрежетать зубами около моей головы и тыкать пальцем в мой нос. Но это еще было полбеды. Когда я, отмахиваясь от энтузиаста-будителя открыл слипающиеся глаза и узрел перед собой череп с клацающими зубами, я своим криком вперемешку с ругательствами перебудил целый этаж и своего недовольного такой ранней побудкой соседа. Хотя тот, увидев, что случилось, тут же стал хохотать.
Скелет я расколдовал и запихнул в шкаф, клянясь найти этого шутника и вернуть его подарочек с причитающимися процентами. Но время шло, злость поутихла, сменившись ленью и нехваткой времени, а скелет так и остался пылиться в шкафу.
- Мне всегда казалось, что целители - это добрые, сострадающие и светлые люди, которые никак не связаны с... - она красноречиво покосилась на мой шкаф, а потом скептически глянула на меня.
Я усмехнулся.
- У каждого целителя полная голова своих тараканов: неразрешенных комплексов, фобий и страхов, которые выливаются вот в такие небольшие особенности.
Я распахнул шкаф, показывая любопытной девушке скелет, который за мое проживание стал невольной вешалкой для одежды: вязаного шарфа из овечьей шерсти, плаща с капюшоном и простой шапки, слегка поеденной молью. Достав выходной камзол, я слегка отряхнул его, критическим взглядом оценив внешний вид - пойдет ли он для похода в Совет или же все-таки поискать что-то более приличное?
Пару минут прошли в молчании. Я, прикрывшись дверцей шкафа, чтобы не смущать девушку, переодевался, Ирен, сидя на кровати и кутаясь в одеяло, рассматривала скелета, как внезапно она произнесла.
- Знаешь, я не жалею.
Ее слова застали меня врасплох - я тогда как раз пытался прицепить брошью шейный платок и, выглянув из-за дверцы, переспросил:
- Что ты сказала?
Девушка посмотрела на распахнутое окно, которое я не удосужился закрыть после неожиданного визита Микио.
- Я ни о чем не жалею, даже если это было моей самой большой ошибкой. И пусть. Я бы не смогла жить монахиней, доживать во дворце, в окружении придворных сплетен и лицемерия, не смогла бы выйти замуж за другого. Больше не смогла. Я не жалею и будь что будет. Пускай меня порицают, заклеймят падшей женщиной, преступницей, лишат титула, дома, отрекутся, даже если устроят публичную казнь - я не буду жалеть, - она посмотрела на меня и легонько улыбнулась, на миг став в моих глазах самой красивой, трогательной и нежной женщиной, которую мне довелось увидеть. - Я ведь жила. Хоть и не долго. Я полюбила, чувствовала, что меня полюбили в ответ, провела с тобой столь драгоценные минуты счастья, и я буду хранить их в своем сердце всю жизнь.
- Ты это к чему говоришь? - нахмурился я, нутром чуя, что это неспроста.
Она отвела взгляд.
- То, что я наговорила в лесу... ты не обязан жалеть глупую принцессу, отвечать на ее прихоти. Я могу уйти к отцу, покаяться в своих грехах, я... - она судорожно вздохнула, сдерживая слезы. - Я так не хочу потерять тебя снова, Ники. Жить без тебя невыносимо, но жить, зная, что ты жив и счастлив... Я не хочу быть обузой, не хочу быть причиной твоих проблем. То, что я сказала в лесу... Я не хочу, чтоб ты "обязан" был так делать...
- Ирен, - вздохнул я, - что за глупые сомнения.
Я подошел к ней и сел рядом, приобняв за плечи. Она не прильнула как прежде, а так и осталась сидеть, будто взъерошенный и нахохлившийся воробушек с кучей сомнений и боязнью поверить в подарок судьбы.
- Магистр Филгус, - тихо проговорила она, - был так зол... Он улыбался, шутил, в его словах не было и оттенка недовольства, осуждения, но глаза... Я так боялась посмотреть в его глаза. Он меня ненавидит.
- Филгус всегда реагировал на мои проблемы слишком бурно. Даже когда я в детстве случайно сломал черенок от лопаты учителя, пытаясь заколдовать ее на самостоятельную прополку огорода, Фил заламывал руки, вопрошал у неба, почему ему достался такой горе-брат и прочитал мне целую лекцию, как мне влетит за такое самоуправство и порчу имущества от учителя. Хотя вся проблема решилась просто - я одолжил у соседа лопату и заменил черенки. Учитель даже не заметил подмены.
- Но это же другое, - тихо проговорила она. - Я так боюсь.
Я нахмурился, понимая, что еще немного, и она утонет в своих глупых сомнениях по самое горло.
- Чего боишься? Стефана? Отца? Совета? А может, - я усмехнулся. - Филгуса? Не стоит. Он не кусается, хотя порой моралист из него похлеще, чем из целого полка рыцарей-пацифистов.
- Я... - она замялась, явно не зная, что именно выделить из всего своего клубка страха самый главный.
- Послушай, Ирен, - я поймал ее взгляд, заставив посмотреть на себя. - Тебе нечего бояться. Я тебя защищу.
- А кто же защитит тебя? - тихо пробормотала она.
- А меня? - я улыбнулся. - Конечно же, Милена.
- Милена? Она здесь? - с Ирен словно сняли маску страдания и она, сияя, оглянулась, словно пытаясь высмотреть неуловимую домовую за моей спиной.
- Нет, она сейчас помогает моему другу по дому, но если хочешь, я могу ее позвать.
Моя домовая сейчас гостила у Дара дома. Помогала ему с хозяйством, следила за его выводком кошек и всерьез вознамерилась привести холостяцкую берлогу мага в оплот уюта, чистоты и порядка. Я был не против, так как ей в моем маленьком общежитии было тесно и не уютно - Милена привыкла следить за целым замком, а не прибирать пару комнаток. Так что большую часть времени она проводила дома у моего друга, иногда захаживая ко мне и ворча по поводу того, какой же я неряха.
- Было бы чудесно, - на миг улыбнулась она, видно, уже представив свои посиделки с домовой, но после вновь посмурнела. - А Ларсик? Мне запретили брать его в монастырь, и он остался совсем один во дворце...
Я легонько пихнул ее плечом и, добившись этим хулиганским поступком, чтобы она на меня вновь посмотрела, заговорчески подмигнул:
- Интересно, а во дворце ведется учет кошек королевских особ?
Ирен заметно повеселела и также пихнула меня плечом, вернув мой должок:
- Мне просто не терпится узнать, чтоб будет, если одна из них потеряется.
*рыцарский дом - клуб рыцарей, в котором оные могут найти партнеров для тренировок, учителей, работу и просто посидеть в приятной компании своих коллег, а также посоревноваться, чья дама сердца всех милей.
***
Спускаясь по лестнице в холл, и на ходу застегивая камзол, меня окликнула старая женщина - наш комендант общежития. Как я упоминал ранее, это была весьма бойкая старушка на вид лет восьмидесяти: маленькая и худая, с морщинистым лицом, словно высушенное на солнце яблоко, с белыми-белыми волосами, туго затянутыми в пучок и выцветшими голубыми глазами - она была похожа на старенькую домовую, которую однажды здесь позабыл хозяин, и та так сильно прижилась на новом месте, что покидать его уже больше с полсотни лет никак не желала. Вот только домовые не могли учуять магию и по запаху безошибочно определить, к какому разделу искусства она относилась. Так что ничего не было удивительного, что Микио так легко попался - он же не мог и минуты прожить без своих иллюзий: дышал магией, творил ее легко и принужденно сам того и не замечая. А старушка не любила, когда кто-то пытался проникнуть в ее вотчину и тем более, под чужой личиной.
- Милок! - окликнула она меня с другого конца холла.
Нацепив на лицо свою дежурную улыбку, и внутренне холодея от мысли, что она, несмотря на мои ухищрения все же учуяла Ирен, я подошел к ней. Комендант сидела на своем дежурном посту возле входа и держала на коленях свою незабвенную клюку, прозванную народом "орудием Настерревиля" - о, сколько раз она ею "поучала" целителей, не смотря на их возраст, социальный статус и пол.
- С добрым утром, бабушка Монро.
Старушка одобрительно цокнула, поглаживая свою клюку и внимательно окинула меня взглядом.
- Принарядился тут, как погляжу. Собрался куда, что ль? - она придержала взгляд на моих более-менее ухоженных волосах, которые в обычное время торчали в разные стороны, являя собой наглядное пособие о внешнем облике безумного ученого. - К девушке, небось?
Угу. В Совет, где истерят похлеще некоторых барышень, а в темнице сырой томится и изнывает от любви по мне Стефан.
- Возможно, - опровергать ее теорию и досужие сплетни, которые потом поплывут по общежитию мне совершенно не хотелось. Пускай думает, что я иду к девушке, а не плести интриги против советника короля.
Я уже собирался с ней быстренько попрощаться и уйти восвояси, пока она не подумала, что я хочу выслушать от нее кучу ненужной информации о том, что произошло в столице пока я спал, как она попридержала меня клюкой, загородив оной мне проход.
Я удивился. А старушка, вместо того, чтобы убрать свою палку, заговорщески начала:
- А знаешь, милок, к тебе странный парень захаживал. Сперва пытался вызнать у меня, где живет господин Ленге, но потом, когда я возмутилась его наглости и отказалась пропускать его в столь ранний час, он попытался колдонуть, чтоб, значится, проникнуть без моего дозволения. Ну я этого, окаянного, сперва хотела прогнать взашей - ишь чего удумал! - но тут присмотрелась и обомлела.
- Отчего обомлела, бабушка, - заинтересовался я. Как, припоминаю, Микио сказал, что его огрели пару раз клюкой и он сбежал, а тут, похоже, на самом деле все произошло иначе, чем описывал маг.
- Как с чего?! - искренне удивилась комендантша. - Это же был тот самый мальчонка! Я его хорошенько запомнила, чай, не каждое дитя у себя привечала и кормила. Он ж худенький был, заморенный, а тут, прям вырос, возмужал. Сразу и не узнать.
- Какой мальчонка... - уже удивился я, но почти сразу меня осенило, что она говорит про Микио в детстве, но старушка уже начала продолжать говорить ,словно пытаясь выговориться и поведать мне о всех своих переживаниях.
- Как какой! Ты ведь его, милок, лечил же от той треклятой заразы! Аль позабыл? А я вот помнила, все эти года помнила об этом ребенке, все ждала, когда он вновь навестит бабушку Монро. Обещал же.
Я поморщился, припоминая те года. Те будни поблекли у меня в памяти, оставив на прощание лишь горечь утраты, дыхание смерти за спиной и постоянное чувство усталости. Я помнил свои тщетные попытки найти лекарство, отчаянье, которое я постоянно гнал прочь из своей души, фальшивые улыбки и слова утешения больным, чтобы хоть как-то приободрить обреченных на смерть, помнил того ребенка, чье обещание так и не смог сдержать... Я помнил многое, да только, похоже, не то.
Бабушка Монро, похоже, приняла мое замешательство за острую форму склероза и решила мне слегка помочь.
- Дите это, у которого учитель слег, господин Гарриус к нам в общежитие определил, - стала рассказывать она. - "Негоже, - говорил он, - что мальчонка около кровати спит, от учителя ни на шаг не отходит". Ну и приставил меня к нему, чтобы я и накормила, и обстирала, и приглядела за блудным ребенком, - она легонько стукнула клюкой по своим ногам. - Я тогда не была еще столь немощна и согласилась на это дело, все равно общежитие опустело - кто умер, кто уехал, остальные ночевали в госпитале.
- И что же он? Припомнил вас, бабушка?
- Да нет, - горестно вздохнула она. - Сбежал, окаянный, как только я припомнила его. Страшно побледнел, вырвался и убежал, словно за ним стая волкоглаков гналась. Даже чуть в дверь не врезался, а ведь до этого пытался баять, что он член самого Совета! Все шутил, прибаутками развлекал, а тут как узнала его сквозь личину, так вся спесь разом слетела. - она покачала своей седой головой, разом став из грозы целителей обычной старой женщиной. - Ничуточки не изменился, паршивец. Тогда тоже сбегал к своему учителю в палату. Говорил, что век не забудет добрую бабушку Монро, а на деле... эх...
- Он память потерял, - мне стало так ее жаль, что я решил ее немного приободрить.
- Да ладно уж, - махнула рукой она, и сощурилась. - Ты, как его увидишь, передай, что бабушка Монро его ждет на чай с медовыми пряниками. Бежать от прошлого не нужно - передай. Пускай уважит старушку и послушает ее старое бренчание.
Около входной двери, прежде чем выйти на шумную улицу, я обернулся назад, посмотрев на сгорбленную фигурку старушки, древней, как сам госпиталь, которая, постукивая клюкой, все смотрела в окно, словно выжидая кого-то. Хотя я глубоко внутри знал, кого она ждет, кого помнила все эти годы и всегда ждала у окна, надеясь, что он, несмотря на все, вернется вновь. У нас шептались, что у госпожи Монро не было сердца, но я-то прекрасно понимал, как сильно она привязывалась к своим подопечным и заботилась о них, будто они были ее любимыми внуками. Наверное, она единственная, кроме Азеля, кто помнила всех и скорбела вместе с ним о всех утратах, которые понес госпиталь за все годы его существования.
- Микио не врал вам, бабушка, - тихо произнес я у порога, - он и вправду стал членом Совета.
Несмотря на то, что я сказал слова чуть ли не шепотом, она прекрасно все услышала и искреннее улыбнулась, отчего морщинки на ее лице разгладились и она помолодела на добрую сотню лет.
- Я знаю, милок, я знаю...
***
Дворец советов жужжал, будто рассерженный улей пчел - на каждом шагу телепортировались, наплевав на правила Совета, лезли под ноги, толкались, кричали как умалишенные, словно здесь был не оплот магии, а обычный рынок в базарный день. Я не мог поверить свои глазам и, еле пробившись к стене, нырнул в нишу, в шоке взирая на открывшуюся картину и холодея от мысли, что именно я стал всему причиной. И если, несмотря на мою маскировку, хоть кто-то во мне узнает Никериала Ленге, то беснующаяся толпа разорвет меня на мелкие лоскуточки. Я даже слова не успею вставить!
Рядом со мной примостился еще один страдалец, который, как и я, сумел вырваться из людского потока и сейчас глубоко внутри переваривал все случившиеся с ним злоключения. Вид он имел весьма потрепанный, будто прежде чем прибиться в спасительную нишу, он пару раз упал и на нем легонько потоптались, в руках маг крепко сжимал помятые рулоны бумаги и кожаный портфель с явным отпечатком чей-то ноги.
- Что случилось? - прокричал я ему, пытаясь перекричать весь шум. Я, конечно, подозревал, что всему виной я, но мне нужно было убедиться.
Он ошарашено посмотрел на меня и что-то сказал, но я, из-за шума его не услышал.
Хлопнув себя по лбу, я применил полог тишины, который тут же отрезал от нас все посторонние звуки.
- Король умер, - упавшим голосом повторил он, потерянно взирая на меня. - Что же теперь будет, что же будет...
Меня бросило в холод.
- Как умер... - еле сумел выдавить из себя я.
- А так. Взял и умер. Вчера вот был, а сейчас вот и нет, - он еще сильнее прижал к себе бумаги, бледнее с каждым мгновением и тихо проговорил. - Говорят, что его убили и не наемный убийца, а маг.
- Как маг, - севшим голосом произнес я, уже ощущая на своей шее удавку.
- И он не просто убил короля, еще украл принцессу и ее тоже прирезал.
Удавка на шее затянулась крепче и я стал задыхаться в этом душном помещении. Мне срочно требовалось глотнуть свежего воздуха.
- Что же будет, что же будет, - продолжил причитать мой собеседник, несчастно взирая на толпу. - Порешил всю королевскую семью их Советник, а расхлебать все говно нам. Чтоб его все демоны толпой (цензура), этого Стефана.
- Стефана?
Он кивнул головой, даже не посмотрев в мою сторону. И слава Богине, ибо я схватился за бешено колотящееся сердце, в ужасе представляя последствия, даже не испытав и доли облегчения оттого, что душегубом оказался не я, а мой враг. Если честно, несмотря на столь шокирующие новости, я сразу стал подозревать, что во внезапной смерти Нагелия виноват вовсе не наш бравый советник, который в это время явно почивал в темнице Совета, а Филгус. И меня бросало в дрожь от одной этой мысли.
Это было логично - убить под шумок короля, который легко смог бы отравить мне жизнь из-за того, что я "украл" Ирен и скинуть всю вину на Стефана. После смерти своего покровителя к нему бы вряд ли кто прислушался и, тем более, как минимум половина Совета была быполностью на стороне Филгуса, который с легкостью мог бы заткнуть рот магу и, спешно проведя суд, прилюдно его казнить, пока общественность не пришла в себя и не стала задавать вопросов и копаться в этом грязном деле. Нет человека и нет проблемы? Так, брат?
Мне было горько от того, во что мы превратились, во что превратился Я, потому что, услышав, что погиб монарх, я, несмотря на испуг, ощутил некое облегчение.
- А откуда сведенья, что Нагелия убил Стефан?
- Так он же в темнице Совета сидит, - тут же откликнулся мужчина и зло добавил. - Падаль ходячая.
- Не любишь Стефана?
- Да плевал на него с высокой колокольни, - огрызнулся он и махнул рукой на беснующуюся толпу, которая, похоже, за наш небольшой разговор стала больше. - Как думаешь, почему здесь столько народу? Уж не от большой любви к Стефану или к королевской семье, - он оглянулся на меня и в его глазах я прочитал страх. - Их убил маг. Маг, понимаешь?
И тут мне стало все ясно. Все эти люди пришли в Совет не потому, что страдали по королевской семье, хотели правосудия для их "убийцы" или же просто пришли обсудить новости - они боялись и искали того, кто мог развеять их страхи. Совет для всех обычных магов, которые были далеки от политических дрязг был гарантом их благополучия, в том числе, жизни и здоровья, а сам дворец был убежищем. Что подумает простой крестьянин, услышав от соседки, что подлые маги убили их короля? Возьмется за вилы и пойдет мстить к ближайшей знахарке, которая живет у него в деревне. А если соберется толпа? Начнутся погромы с многочисленными жертвами среди самих мстителей, магов, и мирного поселения. А если к этому всему беспределу подключатся жрецы? Устроить священный поход под маской истребления "нечестивых создания Настерревиля" так соблазнительно...
Конечно, вряд ли докатится до такого, но страхи заразны и в такие моменты побеждают далеко не доводы разума, а инстинкт самосохранения.
- А что Совет? - мне стало не по себе от картины, которое нарисовало воображение. Отчего-то в душном помещении, в котором находилось столько народа, отчетливо повеяло морозом. От людей пахло страхом, но все они надеялись на Совет, что они решат их проблемы, успокоят, чтобы те смогли вернуться домой, зная, что им ничего не грозит и слухи, что короля убил маг - всего лишь чья-то злая шутка.
- Заседание у них, - мрачно проговорил мой собеседник. - Вот и ждем, что скажут. А внутрь никого не пускают... и не выпускают, - совсем тихо закончил он.
Несмотря на то, что весь дворец советов гудел о смерти короля, в самом городе было тихо и спокойно. Перед тем как телепортироваться к порогу дворца, я немного прошелся по шумной улице: подышал воздухом, посмотрел на людей, которые спешили по своим делам, погрелся на солнышке и собрался с мыслями, обдумывая, что я скажу Филу и Микио при встрече. Глашатаи не кричали о трагедии королевства, не бил набатом колокол в главном храме Келионендора, никто не паниковал и тем более, не искал виноватых. Если бы здесь все не были так уверены в смерти короля, то я бы решил, что это чья-то злая шутка.
- Ты куда? - воскликнул мужчина, как только увидел, что я вознамерился уйти и убрать полог. У него был такой несчастный вид, словно я его бросал одного на растерзание толпы. Я, конечно, его понимал - легче переживать в компании, но мне Филгус явно задолжал очень большой и откровенный разговор, который я намеривался с него получить в сию же минуту.
- В Совет, - не стал скрывать я.
У мага округлились глаза и он еле слышно проговорил, прежде чем я убрал полог и нас захлестнули посторонние звуки:
- Так туда же никого не пускают...
Я кивнул своему бывшему собеседнику и, набрав внутрь побольше воздуха, нырнул в толпу.
На месте, где были порталы, которые вели на разные этажи дворца, а также примостились лестницы для тех, кто не любил такой способ передвижения, стояли стражники Совета - боевые маги, которые поддерживали порядок, следили за заключенными и были прикреплены к департаменту дознавателей. Среди них я сразу заметил Алию, которая смотрелась как-то хрупко и невинно по сравнению с другими своими коллегами. Магнесса стояла, скрестив на груди руки и явно высматривала кого-то в толпе. Увидев меня, женщина встрепенулась и хватив меня за локоток, мигом затащила к себе за гордон из широких спин стражи.
- Ну наконец-то! - прокричала она, перекрикивая толпу и одновременно стискивая меня в объятьях. - Я уже стала волноваться.
- Ты меня ждала? - удивился я, позволяя себя вести к лестнице, сокрытой в целях безопасности пологом защиты.
Алия провела печатью по магическому барьеру, который после этого на пару мгновений раскрылся, пропуская нас внутрь и захлопнулся следом, отрезав весь окружающий шум.
- Конечно, ждала, - дознавательница щелкнула пальцем, создавая светлячка и стала непринужденно спускаться вниз. - Извини, но придется потопать ножками, так как все порталы и телепорты мы отрезали в целях безопасности. Сам понимаешь.
Я кивнул. Идиоты бывают и среди магов.
- Что эта за история с королем? - спросил у нее я.
Магнесса обреченно вздохнула:
- Прошу, только ты не начинай, а? Магистр Гоннери все расскажет, а я уже хочу удавить любого, кто обратится мне с этим вопросом. Достали. - и намного тише добавила. - И давай поговорим потом - тут не безопасно.
Я замолчал. Мне было не трудно, тем более, я на своем опыте прекрасно знал, как опасно злить Алию. А она была и так на взоде - она хмурилась, цепко следя за пространством вокруг себя, даже ее движения были собраны, точны, словно она ждала в любой момент удара. Она пришла меня встречать не из-за дружеского желания провести меня к брату, нет, она была моим экскортом и защитников в одном лице.
Богиня, что же произошло всего лишь за одну ночь?
Прежде чем расстаться у порога кабинета Филгуса, она попридержала меня за руку и попросила о встрече после полудня. Отказать я ей не смог.
***
Странно прозвучит, но в кабинете у брата я не был чуть больше полувека, а если точнее, с момента как меня официально стали травить во всем королевстве. Сперва не находилось времени, а потом, чего греха таить, и желания приходить Совет и устраивать душевные посиделки в самом его сердце. Да и сам кабинет стал невольно напоминать мне о невыносимых муках, которые я испытал в те годы: о разрывающей сердце боли от несправедливых обвинений, что постепенно вливаясь в мою душу, безумной ненависти к предавшей меня Элизе, что выжигала все хорошее, что во мне было, то, что во мне воспитали - сострадание, любовь к ближнему, прощение...
Кабинет Филгуса был небольшой, он никогда не любил вычурности, роскоши, привыкший с детства обходиться малым и его обитель прекрасно раскрывала характер своего владельца. Все свободное пространство занимали полки с книгами, артефактами, которые покоились на стеллажах, наполняя комнату своей спокойной неактивной энергией, около широкого окна, завешанного тяжелыми бархатными шторами, стоял стол, на котором царил просто идеальный порядок. Уж что-то, а следить за своим рабочим местом учитель в нас вдолбил намертво.
На единственной незанятой полками стене висел большой портрет семьи Фила: Лира, он, Петра, которой только что стукнуло четырнадцать и совсем еще маленькие младшие дети брата, которых его жена держала на своих коленях. Они все улыбались и были счастливы. Кто же мог подумать, что ровно через год Петра громко поссорится со своей матерью и сбежит из дома чуть ли не на целое десятилетие.
Я неторопливо прошелся в доль полок, лениво вчитываясь в корешки талмудов и делая себе зарубки на будущее, что попросить у Фила дать почитать, посмотрел в окно, за которым светило яркое солнце, хотя на самом деле кабинет был расположен под землей и все это было умело наведенной иллюзией, чтобы создать ощущение комфорта обитателю кабинета. У брата даже был диван, на котором весьма недурно было прикорнуть на пару часов и я всерьез озадачился вопросом, а не поспать ли мне, как дверь рывком открылась и в комнату зашел донельзя злой магистр Гоннери.
По его лицу, конечно, было невозможно прочитать, что он в дурном расположении духа, но я-то прекрасно знал брата и вмиг почувствовал, как тот еле сдерживает себя, чтобы не разбить пару ценных артефактов об голову того, кто ему так досадил. Хотя вопрос, кто так вывел мага из равновесия тут же собой увял, ибо за Филом в кабинет вмиг прошмыгнула какая-то девица, источая волны раздражения и праведного возмущения.
- Это просто неслыханно! - прокричала женщина, громко хлопнув за собой дверью. - Я была лучшего о вас мнения, магистр Гоннери, но вы! Вы!
Вместо того, чтобы двинуться на встречу к брату, я сделал шаг назад, скрывшись за углом. Привлекать к себе внимание резко перехотелось.
Филгус остановился на полпути к столу и не оборачиваясь, в довольно вежливой форме послал ее с ее претензиями к Настерревилю:
- А вам не кажется, магистр Лорен, что мы все довольно подробно обсудили на Совете и возвращаться к этому за его пределами я не намерен.
- Но я все же настаиваю!! - посыл, похоже, она прекрасно поняла, но вот сворачивать свои бесплотные попытки добиться чего-то от брата и не подумала.
Брат резко обернулся к своей коллеге, явно намереваясь выдать нецензурную версию, того, как сильно он не хочет ее видеть, и наконец-то заметил меня. Проследив за удивленным взглядом Фила и его собеседница обратила на меня внимание и довольно вежливо кивнула.
- Вернемся к нашему разговору позже, магистр, - перед свидетелем ей не хотелось продолжать жутко конфиденциальный разговор и она спешно попрощалась, сразу же направившись к выходу.
- И не надейтесь, - довольно тихо проговорил брат в след женщине.
Та, обернувшись, бросила полный презрения взгляд на брата и громко хлопнула за собой дверью. Да так, что висевшая над ней подкова, тот час упала на паркет.
Если раньше мне эта дама казалась смутно знакомой, то сейчас я ее вспомнил. Она являлась членом Совета магов и присутствовала на моем суде, проголосовав, кстати, за то, чтобы признать меня виновным.
Бросив на упавший артефакт быстрый взгляд, Филгус молча сел за свой стол, взял чистый лист пергамента и достал чернильницу, с громким стуком поставив ее на стол.
- Прекрасные у тебя отношения с коллегами, - хмыкнул я, поднимая с пола подкову.
- Не жалуюсь, - слегка скривился брат, не отрываясь от начатого письма.
Повертев магический оберег в руках и навскидку оценив заключенные в нем свойства, я, с помощью телекинеза, повесил ее обратно. Начинать разговор я не спешил, давай Филу время немного остыть. Нет, он бы никогда не сорвал на мне злость, но вот нормальной беседы бы у нас не получилось. А разговор назревал весьма серьезный.
За полчаса пока Филгус что-то писал, я успел прочитать пару глав интересующей меня книги, полюбоваться на нескольких незваных посетителей, которые попытались прорваться к брату на прием и быстро улепетывали восвояси от одного его характерного взгляда. В конце концов он не выдержал паломничества в свой кабинет и с безупречной вежливостью послал всех прочь, просто навесив на дверь отталкивающий магический барьер.
- Я, конечно, не против, - через некоторое время первым нарушил молчание Фил, - но тебе не кажется, что устроить читальный зал в кабинете члена Совета не лучшая идея?
Я довольно хмыкнув, сразу же захлопнул книгу, поняв, что брат наконец-то отошел от разговора с той дамочкой и готов идти на контакт. Хотя, "готов" - это было сказано громко, ибо Филгус выглядел не лучшим образом. Он, подпирая рукой щеку, устало смотрел на меня, тепло улыбаясь. Ему явно хотелось упасть на скрещенные руки и поспать за столом пару часов, на миг окунувшись в забвение и отринув от себя все проблемы, которые свалились на его плечи, но не позволяло чувство ответственности. Фил всегда был таким... ответственным - он мог работать до потери сознания, но всегда добивался своего, забывая при этом поесть, поспать и другие жизненно необходимые мелочи.
- Проблемы в Совете? - поинтересовался я, кивнув на дверь, за которой, наверняка толпились "просители и почитатели" добропочтимого члена Совета.
- Как всегда, - обреченно вздохнул Филгус, резко выпрямляясь и подтягиваясь на стуле. - Ты ведь пришел на мой допрос, беспощадный дознаватель? Будешь терзать меня, пока не выпытаешь все секреты? Учти, где спрятана моя заначка спиртного, я не выдам и под пытками.
- Пфф, - фыркнул я, вставая с дивана и присаживаясь за стул, стоящий около стола Фила, - меня твоя драгоценная заначка не интересует. Все более прозаично. Скажи, это ты убил короля?
- Кто это сказал?! - улыбка на устах брата мгновенно завяла, он помрачнел и в его тоне стали проскальзывать холодные нотки. Передо мной сейчас предстал не брат, а суровый член Совета магов, даже его усталость куда-то подевалась, сменившись яркой и властной аурой.
- Я догадался, - ядовито улыбнулся я. - О смерти короля не болтают только глухонемые, а сопоставить факты умеет даже дурак.
- Я его не убивал.
- По тебе заметно, Фил.
- И не приказывал убивать, Ник.
Я скептически приподнял бровь, но брат смотрел так открыто и без фальши, что я поневоле засомневался. Вся моя сущность подсказывала доверять брату, но вот только сами факты говорили против него.
- Если и так, - произнес я, после недолгого молчания, - то почему все уверены, что короля убил Стефан? Мы ведь прекрасно с тобой знаем, что он никак не мог этого совершить, ибо трудно убить короля с проломленной головой и с противомагическими кандалами. Или же у него оказался брат близнец? Хотя я больше склоняюсь, что Микио прекрасно удалась роль Стефана...
Филгус глубоко вздохнул и протер руками уставшие глаза. Сейчас было как никогда видно, как тяжело далась ему эта ночь.
- Это большая и жирная подстава, - коротко и четко произнес мужчина, и, криво улыбнувшись, дополнил. - Хотя, тут скорее нужно сказать - красивый политический ход.
- Ариан? - быстро перебрав в голове все видные фигуры, предположил я.
- В точку! - горько усмехнулся он.
Но тут меня снова осенило.
- Так это Ариан убил своего отца?
- Нет, - отрицательно качнул головой маг. - Ариан бы так никогда не поступил, тут все решил случай... Я знаю только то, что сегодня ночью принца пригласили в кабинет к королю и там у них произошла крупная ссора, в конце которой Нагелию стало очень плохо. Так плохо, что не помогли даже целители и срочно вызванный из Парнаско Азель Гарриус.
- Но если все произошло так, то зачем Ариану очернять нас? - Фил меня обескуражил. Зачем брату Ирен так себя вести по отношению к Совету, точнее, к самому магистру Гоннери, с которым у него были весьма хорошие отношения и я ранее считал, что они были союзниками.
- А ты угадай, - маг облокотился на спинку стула, став загибать пальцы. - Во-первых, он ненавидит Стефана и сделать козла отпущения именно из него было бы очевидным, во-вторых, ты украл у него его горячо любимую сестрицу и он, скажем, слегка недоволен тем, что не может ее найти. В-третьих, мальчику захотелось показать зубки, ибо он явно опасается того, что мы решим им манипулировать или же просто заберем всю власть себе, сделав его лишь ширмой. В-четвертых, он хочет сам решить судьбу Стефана, и всеми своими действиями просто вынуждает нас пойти в этом отношении на уступки. Он показал, что за каких-то пару часов смог внушить нескольким сотням магов страх за свою жизнь и, давая понять, что если мы не пойдем на его условия, то...
- Можешь не продолжать. Я все прекрасно понял.
Ариан решил использовать смерть отца в своих политических целях и утвердиться на троне. Если раньше ему нужна была поддержка Совета для того, чтобы противостоять союзу Стефана и короля, то сейчас, выйдя победителем, он обратился против своих же союзников. Он прекрасно понимал, что Председатель помогал ему не просто за красивые глазки, он сделал ставку на молодого принца и желал получить от него в дальнейшем для Совета некие привилегии. Его Высочество молча согласился с условиями, а потом, при первой же возможности умело использовал своего же врага для того, чтобы показать Совету и Председателю, кто в его королевстве главный. Щелчок по носу был для Партара не слишком сильный, но неприятный. Нет, принц был не дураком и окончательно портить отношения с Советом у него намерений не было, но вот предупредить на будущее...
Совет должен был принести откупную жертву, заверив нового короля в том, что те ему также подчиняются и готовы к сотрудничеству, хотя формально маги не являются вассалами монарха. Не знаю, смог бы Ариан привести свою угрозу в действие и собственноручно устроить хаос в собственном королевстве, но зная его пращура, я бы не был столь уверен в обратном. Рафиус был поддонком, но поддонком умным, сильным и очень хитрым, который был готов принести в жертву многое, лишь бы остаться на троне и защитить своих людей от внешней угрозы и внутренних распрей. Стоит ли говорить, что магов он "своими" никогда не считал?
Мне стало не по себе. Если Ирен была милой и наивной девочкой, то ее брат был циничным, расчетливым и очень смышленым молодым человеком, который все это время скрывался под маской умного, но наивного агнца. Он решил нам помочь уничтожить Стефана из чистой праведной мести? Ха. Да я не удивлюсь, что Ариан все это продумал еще задолго до того, как встретился со мной в палате госпиталя.
- Ты, конечно, понимаешь, что эта информация не должна покинуть пределы моего кабинета? - продолжил Филгус, когда понял, что я осознал весь масштаб бедствия.
Я утвердительно кивнул, прекрасно понимая, к чему может привести, когда маги узнают такие политические терки Совета и принца... нет, уже короля Ариана. Умные магистры и так прекрасно обо всем догадываются и будут молчать, а вот глупые...
- И что вы собираетесь делать? Выполните условия Ариана или...
- Председатель Партар никогда не подчинится какому-то мальчишке. Да, Ариан весьма талантливый юноша и когда-нибудь станет прекрасным правителем, но у него не хватает одного - опыта. Для Совета унизительно поддаться на откроенный шантаж и Председателя есть свои козыри.
- Ты про Ирен? - удивился я. Какой еще у Совета может быть самый очевидный козырь кроме принцессы?
- И про нее тоже, - кивнул он. - Думаешь, Ариан поверил в красивую сказку про "неземную любовь"? Скорее всего, он решил, что ты соблазнил его сестру для того, что Совет имел в руках на него серьезный рычаг давления. Принц попытался спрятать от нас принцессу в монастыре, но даже там ты ее достали...
- Но Ирен - это не козырь в ваших политических играх, - я возмутился такой трактовке всей истории, - и, тем более, я не имею никакого отношения к Совету и действовал тогда в сугубо личных целях!