В переулке между зданиями было темно, кучей лежал сор, темневший неряшливой грудой, который едва шевелился, будто бы там копошились крысы, пытаясь отыскать еду, или же... Мной завладело странное предчувствие: назойливое, тянущее, оно словно подталкивало меня вперед, заставляя всматриваться в полумрак переулка. Осторожно ступая, я приблизилась к нему, став ощущать уже за привычными запахами мокрой горелой древесины, земли и нечистот, настойчивым запашок крови. В переулке лежал человек. Побитый, в грязи, из последних сил пытаясь подняться на ноги, и зажимая одной рукой раненный бок. Его одежда насквозь промокла от дождя, пота и крови, а кожа казалась мертвецки бледной, без единой кровинки - лишь глаза лихорадочно вспыхнули, когда он резко вскинул голову вверх, услышав мои шаги.
Я коротко охнула и отшатнулась, узнав его.
- Кас?
Кастиен расслабился, тоже признав меня, и убрал зажатый в кулаке нож. Воин из северного клана устал, потерял много крови, и поднять его на ноги, усадив к обшарпанной стене здания, оказалось нелегко. Он наваливался на меня всем весом, еле переставляя ногами, и стискивал зубы, чуть слышно рыча от резкой боли в боку.
- Элисин... - прохрипел-просипел Кастиен, до боли стиснув мою руку. Я наклонилась к нему, всматриваясь в лицо. Несмотря на неважное состояние, его взгляд был цепкий. - Паскуды... украли... мальца.
Я оглянулась, словно еще можно было увидеть тех, кто напал на Каса и забрал Амару. Но в переулке между домами было тихо и пусто, даже прохожие не ходили по размытой дождем улице.
- Они неожиданно... напали... заманили в переулок и... их было слишком много. Пять или шесть... - Кас говорил на коротких выдохах, пока я пыталась рассмотреть его раны. - Но двоих я точно... положил.
Он издал короткий смешок и тут же зажмурился от внезапной вспышки боли.
На его виске запеклась кровь бурой, липнущей к светлым волосам кляксой, губа была разбита, словно его кто-то ударил с размаху, на скуле набухал синяк, а на боку, который он усердно зажимал, одежда липла от крови к телу. Короткий меч или кинжал? Засадили глубоко, но как-то неумело, не задев почку, или же Кас успел увернуться от смертельного удара? В любом случае требовалось больше света.
- Д-дракона мне в... - коротко выдохнул воин, трясущейся рукой пытаясь протереть глаза. - Треснули по голове. Перед глазами... все плывет. И в горле пересохло.
- Вставай, - сказала я, перекидывая его руку через свое плечо и с усилием поднимая его с земли. Кастиен был тяжелый, его мутило от удара и потерянной крови, но ноги, которые хоть и заплетались, он послушно переставлял.
Совсем рядом находилась та самая таверна, в которой мы остановились и, похоже, на моих спутников напали как раз, когда они подходили к ней. С трудом подняв его по ступенькам и открыв дверь, я валилась в зал. Северянин тянул к земле, его рука норовила выскользнуть из моей хватки, а голова уже давно качалась на плечах - поднять ее и осмотреть округу он уже был не в силах.
В таверне, как и на улице, было пусто. Если бы мои мысли не были бы заняты другим, я бы заподозрила неладное, а так, ругнувшись под нос, повела соратника к ближайшему столу и втащила его на него, приговаривая раненному что-то утешительное. Сдвинув два стола, чтобы друг смог растянуться в полный рост, я стянула с себя куртку и положила ее ему под голову.
Кастиен свернулся в клубок и задышал тяжело и грузно. Он из последних сил словил мою руку за кисть и притянул к себе.
- Оставь... меня, - он облизнул пересохшие губы. Я наклонилась, ибо он уже не мог говорить громко, только шептал, половину слов из которых можно было прочитать лишь по губам. Его руки уже дрожали, но схватку он не ослабил. - Беги... за дитем. Пока... его...
- Его не убьют, - твердо произнесла я. - Если бы хотели, то убили бы сразу, а не тащили неизвестно куда. Он им нужен живым.
В отличие от тебя.
Пальцы Каса разжались, и его рука плетью свесилась со стола. Северянин закатил глаза, похоже, собираясь отойти в беспамятство.
- Эй, - я неслабо хлестнула его по щеке, заставляя открыть глаза. - Даже не думай сбежать в чертоги Варланга.
Его лицо озарила слабая улыбка, но выглядела она страшно, словно мужчина перед собой уже видел пресветлый лик Несфеи и тянулся к ней всем существом.
Я стремглав побежала на второй этаж к нашим комнатам, помня, что у меня там было запрятано пару бутыльков с целебной настойкой, да и у Кастиена наверняка завалялась еще несколько. Но открыв дверь в свою комнату, я на мгновение огорошено замерла, лицезрея погром - кто-то пробрался внутрь и перевернул все вещи, словно ища что-то ценное. Думать об этом было совершенно некогда, я кинулась к своим распотрошенным сумкам, ища заветный подсумок, в котором было все, что необходимо для врачевания ран на поле боя. Две склянки целебной настойки, оказались разбиты, а жидкость расползлась по деревянному полу чернильной кляксой; по их осколкам эти паскуды еще и прошлись, оставляя за собой не засохшие, липкие и пахнущие травами темные следы. Подхватив подсумок, который закатился под кровать и, проверив его содержимое, я отыскала у себя в вещах чистую льняную рубаху для того, чтобы распороть ее на бинты и побежала в комнату северянина, надеясь, что хоть у него будет настойка или хотя бы спиртное.
У Кастиена тоже обнаружился погром, но вместо искомого, я нашла ту самую флягу, наполненную тем целебным варевом, которым он угостил меня при нашем знакомстве. Фляга была ополовинена, но я так обрадовалась неожиданной находке, что не особо расстроилась небольшому количеству ее содержимого. На кухне таверны я нашла лохань с чистой водой, спирт, свечи и остальные мелочи, о которых вспомнила в тот момент. На все дела ушло несколько минут, но для меня они казались вечностью.
Когда я вернулась, северянин был еще в сознании, но стол был измазан в крови, а "подушка" сбилась и развалилась. Он, похоже, пытался слезть, но не смог - не хватило сил, и рухнул обратно на твердую поверхность, причинив себе еще больше боли. Его лицо посерело, но льдинистые глаза ярко сверкали, как у ходячего и я на мгновение даже поверила, что он превратился в ожившего мертвеца.
- Я... думал... что ты... ушла, - еле слышно выдохнул он и замолчал.
Не нужно было быть провидцем, чтобы понять, что он испытал, когда увидел, что остался один: что я его бросила. Оставила умирать.
- Извини, - я положила свою ладонь ему на холодный, в испаринах лоб.
Он "кивнул" глазами и губами прошептал: "Спасибо".
"Спасибо, что не бросила" - перевела я.
Когда я закончила, уже стемнело и свечи, поставленные перед началом моей работы, почти потонули в горячем воске, цепляя дно плошки. Кастиен сперва держался за явь, боль, сжимая до скрежета в зубах палку, но вскоре забылся беспокойным сном и сейчас прерывисто дышал; его ресницы трепетали, а белки судорожно вращались в глазницах, он морщился, еле слышно стонал и бормотал что-то на ишереми. Я укрыла измученного воина своим заплатанным одеялом, подогнув концы, чтобы не упустить тепло и стала надеяться, что он переживет эту ночь.
Глаза слипались и жутко чесались, спину и шею ломило, ноги болели, но все перекрывало чувство облегчения от хорошо проделанной работы. Я подошла к лохани с водой и ополоснула лицо. Подержала в ней немного руки, не отмывая от крови, а заворожено смотря, как вода рисует красные узоры, смывая с моей кожи багровые разводы. Нужно еще было отмыть инструменты, замочить травы и приготовить отвар, чтобы опоить им раненного. Но я не могла, не могла сделать и шага, бездумно смотря на свое отражение в мутноватой воде. До безумия хотелось лечь и закрыть глаза, забыть все как страшный кошмар.
Догорающие свечи рисовали продолговатые тени на столах, скамейках, стенах таверны, освещенным остался лишь небольшой полукруг. Свеча зашипела, прикоснувшись язычком пламени к горячему воску и, колеблясь, погасла. Тени, почувствовав слабину двух оставшихся свечей, охотнее сомкнули свои ряды. В лохань звонко упала капля, образовав круги на воде, за ней последовала вторая, третья, четвертая... Я небрежно вытерла тыльной стороной ладони слезы, на миг сильно зажмурившись и встряхнув головой. К горлу подкатывал тугой комок, душил, когда я пыталась его подавить, взять себя под контроль.
Соберись, Элис, нельзя раскисать и подаваться эмоциям. Только не сейчас.
Но меня трясло.
Я рухнула на пол, закрыв трясущимися ладонями глаза. Я устала, так устала постоянно бороться: за себя, свой рассудок, бежать вперед, не понимая, что творится вокруг. Судорожные мысли лезли в голову, нарушая и так хрупкое душевное равновесие, пробирались через щели в моей хлипкой мысленной защите, елозя, будоража. Они роились, мешали думать трезво и заставляли чувствовать себя как никогда беспомощно.
Мне было страшно.
Нужно было действовать - запалив факел, исследовать тот переулок и бежать по следам похитителей мальчишки, но это было бы безумием. Одна, без нормального снаряжения, уставшая и раненая, я бы вряд ли смогла представлять для них угрозу, если даже здоровый и крепкий северянин не стал для них помехой. Нет, тут нужно действовать иначе. Но как?
Им нужен был Амару. Не мертвый, а именно живой. Но для чего, зачем? Они узнали, что мальчишка детеныш дракона или же просто украли ребенка, намереваясь продать его в рабство? Хотелось бы верить, что второе. Да и я была почти уверена, что это они же разгромили наши комнаты. Что-то искали? Но что? Мальчишку?
Тишина пугала.
Город окутала ночь, и большой зал таверны освещала только пара свеч, отчего казалось, что меня со всех сторон окружила тьма - она шептала, завывая ветром с улицы; скрипели половицы, словно сам дух таверны обхаживал ночью свои владения. Не было никого.
Никого.
Словно, весь город разом вымер. Пока я носилась по таверне, пытаясь спасти Касу жизнь, пока штопала его, тащила сюда, я никого не встретила. Тогда, мне было плевать - мои мысли занимал лишь северянин, да похищенный Амару, но сейчас...
Внезапно что-то позади меня хлопнуло: то ли ставни, то ли что-то другое, - я резко вскочила на ноги, нашарив рукой пустые ножны - меч мне пришлось выложить, чтобы он не мешал во время врачевания и сейчас он лежал на столе. Осторожно ступая, чтобы не заскрипели половицы, я бесшумно подошла к столу, взяла клинок и направилась к источнику шума. Задняя дверь, ведущая на внутренний двор, была приоткрыта, а на кухонном столе в объедках еды копошился кот. Чугунная сковородка, которая и была по всей видимости источником шума, лежала перевернутая на полу - кот, похоже, случайно опрокинул ее в своем стремлении найти еду.
Я облегченно выдохнула - это был не враг! - и шикнула на обнаглевшего котяру, сгоняя его со стола. Тот, распушив хвост, стремглав помчался на улицу через приоткрытую дверь, убегая от возмездия. Но только я захотела убрать меч в ножны, как лопатками почувствовала сквозившую опасность. Обернуться и отпрыгнуть я не успела - меня, будто обухом ударили по голове, и я провалилась в беспамятство.
Очнулась я резко, будто от толчка. Я вскочила, выхватывая их под подушки кинжал и... и тут в недоумении замерла. Надо мной склонился Кастиен. Он полубезумно смотрел на меня; его руки дрожали, он сам совершенно не представлял, что случилось.
- Смотри! - шепнул он, задирая свою рубаху до груди и ощупывая рукой чистую без страшной раны кожу живота. - Ничего нет! Совсем ничего!
Я шокировано замерла и быстро пробежалась глазами по комнате. Я сидела в кровати, укрытая теплыми и тяжелыми шкурами, за окном шел дождь, моя одежда сушилась на скамье, да и комната показалась смутно знакомой - та самая, которую я вчера сняла в таверне на ночлег. Душу резко цепануло чувство неправильности и нереальности происходящего.
- Пресветлая Несфея, - испуганно прошептала я и вновь глянула на северянина. Тот еще стоял, задрав рубаху, и поневоле мне пришлось присмотреться. Меня затрясло, когда я увидела... Нет, осознала, что раны больше не было - ни швов, ни даже свежих шрамов. Настойка не могла дать такой изумительный эффект за столь короткий промежуток времени. Я ведь только что своей рукой его зашивала!
- Я проснулся у себя в комнате, - торопливо проговорил северянин, присаживаясь на кровать, и беря мои руки в свои ладони. Они были горячие и слегка влажные, видно он сильно волновался. - Дракона мне в зад, в той самой кровати, которую я снял, как только мы пришли в этот проклятый город! Даже вещи лежали там, где я их оставил! И тут я понял, что ничего не болит, да и увидел, что... я сразу побежал к тебе, чтоб все проверить, Элисин.
Он замолчал.
Я, без слов, крепко его обняла, через мгновение почувствовав, как на моей спине сжались его крепкие руки. Он расслабился и уткнулся лицом в мое плечо, позволяя на миг разделить с ним свои страхи и переживания. Сердце его стучало как заведенное, а от тела исходил жар - еще немного и можно было обжечься.
- Я уж думал, что мне скоро стучаться в ворота чертог Варланга, - прохрипел он и отстранился. - Все... все что было - как дурной сон.
Я растерянно кивнула. На душе заскреблось нехорошее предчувствие.
- Но как же это... - я схватилась за голову, полностью сбитая с толку. Как человек, который только что был на грани жизни и смерти вдруг чудесным образом исцелился! Почему я лежу в постели? Все это. Странно.
И вдруг меня озарило:
- А Амару? Он...
- Я его не нашел.
Меня бросило в жар, а тело забила мелкая дрожь - я чуть не задохнулась от нахлынувших чувств, которые невозможно было поддать описанию - это был ужас на грани паники, то чувство, когда мир рушится в одно мгновение. Это был не сон! Его украли! Как. Как так! Эта мысль крутилась в голове, с каждым мгновением разжигая во мне что-то невиданное, чужеродное. И когда мое сознание поплыло, привести меня в чувство смог Кастиен.
Он крепко сжал мои плечи, до боли, которая отрезвила не хуже пощечины.
- Посмотри на меня, - приказал он. И я подчинилась. - Сейчас ты оденешься. И мы пойдем его искать. А когда найдем тех ублюдков - свалим из этого хренова места. Ты слышишь меня, Элисин?
Я осторожно кивнула. Его твердый, властный голос вернул мне чувство уверенности, заставил на миг ощутить, что я не одна, что у меня есть поддержка и тот, кто сможет прикрыть мне спину.
Его взгляд подобрел. Он неловко убрал за ухо мою непослушную рыжую прядь и молча вышел из комнаты.
***
Было еще раннее утро и, несмотря на непогоду за окном, пара припозднившихся домой выпивох сидели за столами, разговаривая полушепотом и с неохотой. Лениво опершись на стойку посапывал с открытыми глазами один из помощников хозяина, да и вообще атмосфера в зале воцарилась полусонная, какая бывает только в предрассветные часы - самые закоренелые полуночники и шлюхи отправились спать, а добропорядочные жители еще толком не проснулись. Ничего в облике зала, в запахе, тянувшимся с кухни, в лицах людей не выдавало то, что только вчера произошло в этом самом месте. То, как я под свет лучины на столе штопала бок северянина; молила Несфею о благосклонности, пока мои немеющие от холода пальцы ловко работали иглой, соединяя концы раны.
Меня пробило в дрожь от неприятных воспоминаний и не меня одну - я увидела, как у северянина побелели пальцы, сжимающие рукоять клинка, а на лице пролегла тень. Но, несмотря на это, он первый спустился со ступеней вниз и направился прямиком к двери.
- Козочка! - передо мной внезапно выросло препятствие, нависнув надо мной огромной тенью. Я даже от неожиданности отступила назад, но присмотревшись к человеку, слегка расслабилась. - Помнишь меня?
- Пытаюсь забыть.
Это был тот ценитель горных вершин, что вчера "оценил" мои акробатические этюды, когда я спешила вызволить драконыша из лап гарпий Несфеи. Его возглас на миг рассеял сонную полудрему, царившую в зале, и все уставились на нас, отчего я почувствовала себя крайне не уютно.
- Жестоко, - ухмыльнулся усач. - Но нам тут с тобой покумекать надо бы.
- Не надо.
- А вот надо. Тебе очень надо, козочка.
Мне надоел этот разговор, и я попыталась его обогнуть. Именно, что попыталась - он мне не дал, заступив дорогу и понизив голос до шепота.
- Не потеряли кого?
И многозначительно ухмыльнулся.
Меня обдало холодом. Он знал! Он точно что-то знал! Захотелось вцепиться в его бороду, зарычать ему в лицо, грозясь выцарапать глаза, чтобы он рассказал, куда эти твари дели моего ребенка.
Но я этого не сделала.
Мне на плечо легла рука. Это подошел Кастиен.
- Да я погляжу у нас тут знатный вещун выискался, - хоть тон голоса моего сотоварища был и шутливым, но во взгляде застыло что-то опасное, то, чего раньше я не замечала. - Авось и навещает себе, что ежели не отстанет, то свои зубы ток как ожерелье носить будет.
- А если скажу, где искать? - проигнорировав воина, продолжил он, не спуская с меня глаз. Глаза у него были глубокие, черные, и смотрел он так пытливо, что я точно поняла, что тут было что-то большее, чем казалось на первый взгляд.
- Откуда ты...
- Только не тут, - понизил голос мужчина и показал глазами на выход из таверны. Не дожидаясь ответа, он первый направился в ту сторону.
Мы переглянулись и двинулись за ним следом.
Выйдя на крыльцо, северянин полной грудью вдохнул сырой, пропахший дождем воздух, и пристально всмотрелся в размытую дождем дорогу: в лужи, по которым мерно стучал дождь, наполняя все колдобины и ямы водой. Дверь в залитую теплым светом таверну закрылась, и нас окутал полумрак - темные тучи не пропускали и проблеска света, отчего казалось, что сейчас было не утро, а настали сумерки.
- Паршивый дождь, - пробормотал Кастиен, спускаясь с крыльца и накидывая на голову капюшон.
"Ценитель" топтался около соседнего дома через дорогу, в нетерпении поглядывая на нас.
- Ты уверен, что это не ловушка? - шепнула я соратнику, смотря на того человека, кажущегося темным валуном у соседнего дома. "Ценитель" был крупным и широкоплечим, выше воина на целых две головы, в кольчуге, с потускневшими и исцарапанными пластинами металла на груди и заткнутым за пояс топором. Он вызывал у меня опасения.
- Вот и глянем.
Спорить с ним я не стала.
- То, что я сейчас скажу, будет выглядеть бредом, но прошу, поверьте мне, - голос мужчины неуловимо поменялся. Теперь он был испуганно-тревожным, с нетерпением, будто он пытался рассказать как можно больше, прежде чем его пошлют пешком до глубин Тасхель. - Этот город... все не так как кажется. Он иной. И все что вокруг - этого нет, все фальшь, безумное видение, ниспосланное нам Повелителями судеб.
- И вправду, верно подмечено - бред.
Я обернулась к Кастиену, ища поддержки - все это выглядело как фантазия воспаленного рассудка, к которому и прислушиваться не надобно, но мужчина как-то притих, слишком внимательно прислушиваясь к его словам.
- Город проклят, - безумец понизил свой голос до трагичного шепота. Он даже попытался схватить меня за ладонь, но я отступила назад, предупреждающе положив руку на ножны клинка. - И все что видишь вокруг, даже этот дождь - это ложь.
Вода забралась за шиворот, холодя промокшую шею, в еще недоконца высохших сапогах было сыро, а плащ, набухший от воды, стал тяжелым. Пахло сыростью, свежестью и грязью, смешиваясь с кисловатым, тянувшимся с подворотен запашком гнили и нечистот. И он говорит, что это ложь?
Мы теряли время, вместо того, чтобы искать Амару.
- А вдруг и вправду? - Кастиен облизал губы, словно они у него пересохли, и посмотрел на меня. В его глазах застыло понимание, будто сейчас в голове наконец-то сложилась доселе непостижимая головоломка. - Ты посуди сама: я исцелился за одну ночь, да и комнаты остались будто такими же, как и тем утром. Мой лук, который я тебе отдал в той суматохе с драконом, он оказался в моей комнате...
- Но... - я засомневалась.
- Я покажу. Я знаю, что убедить могу лишь так. Как увидите сами. Поймете все, - взгляд "ценителя" был полон надежды, он просил, умолял, будто умалишенный, который пытался достучаться своими речами до простых обывателей.
Мужчина осмотрелся по сторонам и поманил нас за собой.
- Ущипните меня за сиськи, дракона мне в зад, - шокировано пробормотал Кастиен, и в этот момент я была полностью с ним солидарна.
Главная площадь города, доселе полностью уничтоженная драконом, храм Повелителей, с которого сорвали колокол, стояли нетронутыми, целыми, словно и не было нападения твари Тасхель, словно мне все привидилось в затянувшемся кошмаре. Сне, которой я так нелепо перепутала с явью.
Похоже, я сама брежу, стала за один миг безумицей, чем разум помутился от пережитых потрясений.
Громыхнул гром, раскатистым басом прокатившись по небу - я дернулась, ожидая что за ним услышу рев дракона и этот кошмар начнется заново.
Наш путеводитель громко усмехнулся в усы, привлекая внимание:
- Добро пожаловать в Пригорь, в город, где один день тянется уже целую вечность.