Константин с нетерпением посмотрел на Василия. Всё то время, что его друг возился с расчётами, он сидел на стуле, болтая от нечего делать ногами. Носки его ботинок едва-едва доставали до пола.
-- Сейчас, сейчас! -- отмахнулся Василий.
Константин скрипнул зубами. Ну сколько можно-то, а!? Сначала этот так некстати уменьшившийся рост, потом эти так неприятно увеличившиеся предметы. Всё вызывало в нём сильнейшее раздражение. И чего это Василий так медлит?!
А ещё называется друг!
Константин скрипнул зубами опять, затем собрался уже было исторгнуть из себя очередную колкость, как вдруг Василий, отшвырнув в сторону ручку, повернулся к нему и закричал:
-- Ну вот! Что и требовалось доказать!
После чего поднял испещрённый непонятными значками листок и помахал им у Константина перед лицом.
-- Наконец-то! -- проворчал тот.
Василий усмехнулся.
-- Как самочувствие, диплодок?! -- спросил он.
-- Жрать хочется, -- отозвался Константин мрачно.
-- Это, брат ты мой, не смертельно.
-- Кто знает, кто знает.
-- Ничего, потерпи ещё немного, а там... Ты лучше вот на это посмотри. -- Василий снова помахал перед лицом у Константина давешним листком. -- Чтобы наши тела обрели прежние размеры, нам, как я уже говорил, нужно отправиться в будущее -- всего-навсего на сто лет, и пробыть там ровно тридцать семь минут. Улавливаешь?
-- А почему именно тридцать семь?
-- Да очень просто. Соотношение длины диаметра и длины окружности равно числу "пи", так?
-- Ну.
-- Вот и соображай.
Константин принялся соображать.
-- Окружность и диаметр от одного круга? -- спросил он.
-- От одного.
-- Тогда, я думаю, это соотношение, собственно, и есть число "пи".
-- Так и знал, что ты во всём разберёшься, -- сказал Василий с удовлетворением. -- Значит, так. Отправляться можно прямо сейчас. Аппарат вот только перенастрою.
-- Побыстрее, пожалуйста.
-- Ты пока что на сиденье забирайся.
Просить себя дважды Константин не заставил. Он вскарабкался на сиденье и, вцепившись обеими руками в поручень, принялся смотреть, как Василий настраивает хроноход. Тот провозился ещё секунд десять -- подкрутил какие-то верньеры, щёлкнул несколько раз тумблерами и только после этого тоже вскарабкался на сиденье.
-- Готов? -- спросил он, не поворачивая головы.
-- Ещё с прошлого лета готов.
-- По поводу Дарумы ничего не хочешь сказать?
-- Иди ты со своим Дарумой!..
-- Ясно! Можно не продолжать. Итак...
-- Поехали, -- сказал Константин.
Аппарат под ними оглушительно затарахтел, сиденье мелко-мелко завибрировало.
-- Всё глушитель никак не поставлю, -- пробормотал Василий.
Константин между тем с нетерпением озирался по сторонам. То, что вокруг них сейчас происходило, было в точности таким же, как и в предыдущие разы. Сначала стали медленно расплываться очертания окружающих предметов, потом появилась давешняя непроницаемая мгла. Вскоре предметы исчезли совсем. Однако долго путешествие в этот раз не продлилось. Только мгла всё вокруг заволокла, как тут же стала рассеиваться снова, открывая совершенно незнакомый пейзаж. Комнаты Василия теперь не было, вместо неё была совершенно другая -- какой-то огромный, как стадион, зал.
Друзья в некотором ошеломлении огляделись по сторонам.
Зал, в котором они находились, был украшен самым что ни на есть праздничным образом. По всему его периметру висели под потолком гирлянды бумажных цветов, по стенам пробегали замысловатые цветные всполохи, с потолка, словно бы сказочный снег, падали странные мерцающие блёстки, которые, коснувшись пола, тут же и исчезали. Пол был, во всяком случае, чист.
Ни единой души не наблюдалось на всём протяжении этого зала. Впрочем, нет. По крайней мере, одно существо здесь всё-таки находилось. Должно быть, вспыхивавшее на стенах цветопредставление не позволило друзьям увидеть его сразу.
2
Это был человек, причём явно женского пола -- отсутствие на нём какой бы то ни было одежды исключало двоякие толкования. Если не считать узкого серебряного пояса, охватывавшего талию, и закрывавших соски блестящих серебряных звёзд, девица была абсолютно нага.
Друзья уставились на неё во все глаза.
Посмотреть, признаться, там и впрямь было на что. Мощная высокая грудь, мощные тяжёлые бёдра, а между ними -- талия, такая, между прочим, тонкая, что, казалось, обхватить её можно одними только ладонями. Венчало же всё это великолепие пышная грива медных волос -- то ли от природы они были такие, то ли завиты банальным химическим способом. Впрочем, что касается цвета, то, возможно, это был её натуральный -- на лобке имелся выбритый в форме сердечка ёжик рыжих волос.
-- Время засеки! -- сказал Василий, не отрывая от девицы глаз.
-- Одиннадцать двадцать шесть, -- отозвался Константин, тоже не отрывая от девицы глаз.
-- Стало быть, в двенадцать ноль три нам надо отчалить.
-- Угу, -- только и смог пробормотать Константин.
Тут заговорила и девица.
-- Привет, мальчики! -- крикнула она весело.
-- Здравствуйте, -- откликнулись они разом.
-- Долгонько же вы к нам добирались.
Голос у девицы был тоже под стать всему остальному -- какой-то... рокочуще-игривый, что ли, какой-то низкий, грудной, словно бы некая тяжёлая, как сладкий сироп, глубина подразумевалась за ним. Из такой глубины, между прочим, можно и не выплыть.
Сердца у обоих непроизвольно забились сильнее.
-- Ну, что приумолкли!? -- крикнула девица снова. -- Чресла-то, небось, уже запылали.
Со всех сторон раздалось мощное многоголосое ржание. Разноцветные всполохи же пропали и вместо них появились расположенные вкривь и вкось надписи, объясняющие, должно быть, смысл происходящего!
Константин и Василий озадаченно переглянулись, потом стали снова озираться по сторонам -- кроме них троих, однако, никого в зале по-прежнему не было.
-- Шутка, -- пояснила девица. Она улыбнулась, и на шеренге белых, как снег, зубов отобразилось несколько ослепительных бликов. -- Это я так, видите ли, шучу. Понимаете?
Многоголосое ржание раздалось снова. Друзья же продолжали с молчаливым недоумением на неё смотреть.
-- Ладно, мальчики, -- сказала она. -- Вижу, что многое вам здесь непонятно. Но это ничего. Потом всё поймёте. А сейчас слезайте скорей со своего драндулета.
Друзья снова переглянулись.
-- Зачем? -- спросил Константин осторожно.
-- Покажу вам тут всё.
-- Да мы, собственно...
-- Не стесняйтесь, не стесняйтесь. У нас тут всё очень даже просто.
-- А вы, собственно, кто?
-- Да не всё ли равно!? Впрочем, могу и сказать. Я "мисс Вселенная" этого года. Всего две недели как выиграла конкурс и сразу же напросилась к вам. Мэрия меня поддержала.
-- Мэрия? -- переспросил Константин. -- А мы... где?
-- В Новочеркасске, конечно, -- сказала девица.
Константин бросил на Василия вопросительный взгляд.
-- Должен быть Новочеркасск, -- подтвердил тот, пожав плечами. -- Я на пространственные перемещения хроноход не программировал. Хотя... -- Он замолчал и глубоко задумался.
-- Новочеркасск, Новочеркасск, -- сказала девица. -- Так вы идёте?
-- Куда?
-- На улицу, конечно. Тут же ничего не видно.
-- От машины лучше не отдаляться, -- сказал Василий нервно.
-- Ой, мальчики, какие же вы смешные. Да никто тут ваш драндулет не тронет.
-- Вообще-то это не драндулет.
-- Ну да, ну да. А вы, конечно, не Василий и Константин.
Друзья переглянулись опять.
-- Вы знаете, как нас зовут?!
-- Ну конечно. Все вас тут знают.
3
Девица сделала к ним несколько шагов. При этом бёдрами она раскачивала так, будто танцевала ламбаду. Выяснилось, что, как и оставшаяся в прошлом Елена, она также значительно превосходит их по росту. Мощная тугая грудь оказалась как раз на уровне лица Константина. Даже если он встанет во весь рост, то всё равно будет уступать ей, как минимум, полголовы. Впрочем, принципиальной эту разницу назвать было нельзя. Выше она, ниже -- источаемые ею флюиды были одинаково сильны.
-- Вот странно, -- сказала она. -- Никогда бы не подумала, что вы такие тихони. Вы же из сурового двадцатого века. У вас же там на саблях принято драться.
-- С чего вы взяли?
-- Да все говорят. Вы знаете, у нас тут про вас такие легенды с детства рассказывают. Будто вы Годзиллу самого победили. Говорят, после этого вы были такие израненные. Вы мне потом шрамы свои покажете, а? -- Девица лукаво так подмигнула.
-- Гм, -- пробормотал Константин, деликатно отводя взгляд в сторону. -- А как вас зовут?
Девушка сейчас же поставила ноги на ширину плеч, одну руку упёрла в бок, другую отставила в сторону, словно бы указывающий светлый путь Ильич, и гордо провозгласила:
-- Эсмеральда!
Друзья переглянулись.
-- Эсмеральда?!
-- Ага.
-- Гм. Вы... очень милы.
-- Ой, правда!? Я уже заведённая вся! -- Многоголосое ржание раздалось опять. -- Только что же вы тогда на меня не смотрите? Может быть, вам не нравится моя грудь? Многие говорят, что она несколько великовата. А по мне так в самый раз.
-- Очень даже... ничего, -- пробормотал Константин.
-- Так смотрите же, смотрите!
Многоголосое ржание звучало уже не переставая.
-- Визуально-голосовое сопровождение, -- догадался тут Василий.
-- Точно, -- подтвердила девица.
-- А зачем? -- спросил Константин тупо.
Эсмеральда удивилась.
-- Разве не понимаете?
Оба одновременно пожали плечами.
-- Это же так просто, -- сказала она. -- Чтобы никто не ушёл обиженным.
-- Откуда не ушёл?
-- Да это без разницы. Главное -- не откуда, а как. Понимаете?
Они снова пожали плечами.
-- Главное в том, -- сказала Эсмеральда терпеливо, -- чтобы концентрироваться не на какой-нибудь там начальной или конечной цели, а на самом процессе её достижения. Если и сейчас скажете, что не понимаете, то я в вас разочаруюсь окончательно.
-- Понимаем, -- проговорил Константин за двоих. -- Мне даже кажется, что я уже про что-то подобное слышал. Я имею в виду эту вашу фразу про то, чтобы никто не ушёл обиженным.
-- Я тоже про что-то такое слышал, -- поддержал Василий.
-- Вот здорово! -- обрадовалась Эсмеральда. -- Значит, эманации демократии начинают добираться и до прошлого... Ой, я уже почти готовая вся! Вы меня так завели! А хотите прямо сейчас?
Тут она села прямо на пол и весьма недвусмысленно им подмигнула. Друзья ошарашенно на неё уставились.
-- Ну, кто первый? Или, может, вам поза не по нраву? Я могу и по-другому... А хотите прямо сюда? -- Она слегка приоткрыла рот и указательным пальцем провела по нижней губе. -- Ну, смелее, смелее. А то я опять в вас разочаруюсь.
-- Вообще-то, -- начал Константин, -- мой друг... он... женат.
-- Ну так что, -- изобразила Эсмеральда удивление. -- Все у нас тем или иным образом женаты.
-- Может быть, позже?.. Вы же нам это... собирались тут всё показать.
-- Позже так позже. -- Девушка легко вскочила на ноги. -- Честно говоря, не думала, что вы такие стойкие. Вот члены жюри, ну, конкурса "мисс Вселенная", те сразу на меня набросились... Такое было мероприятие -- никогда бы не подумала, что сразу со столькими смогу. -- Она мечтательно закрыла глаза. -- А на ком вы, кстати, женаты, Василий?
-- На ком? Ну... на Елене.
-- На Елене?! -- переспросила Эсмеральда с удивлением. -- На женщине то есть?
-- Ну... да.
-- Именно, именно на женщине?
-- Да на ком же ещё!? На женщине, конечно.
И тут Эсмеральда расхохоталась.
-- Ой, не могу! -- выталкивала она из себя между всхлипами. -- Вот так сюрприз! Никогда бы не подумала!
-- А что в этом, собственно, такого?
-- Они ещё спрашивают! -- Эсмеральда со стоном повалилась на пол. -- Нет, вы всё-таки очень странные ребята! Извращенцы! Ну, ничего, вы живо у нас тут обкатаетесь.
Друзья угрюмо на неё смотрели.
-- Что вас так рассмешило? -- спросил Константин.
-- Просто... Просто у нас уже много лет так никто не поступает.
-- Как? Не женится?
-- Не женится на женщинах.
-- Почему?
-- Потому, что это противоречит общепринятым нормам.
-- Что противоречит? -- всё никак не мог сообразить Константин. -- Брак?
-- Да не брак, -- продолжала смеяться девица. -- Ой, мальчики! Я сейчас... Я сейчас лопну от вас. Вы и впрямь ещё те недотёпы! Ну, ничего, ничего, вы у нас быстро здесь обкатаетесь.
-- Вы толком можете объяснить, почему с женщиной нельзя вступать в брак?
Девица наконец перестала смеяться и встала.
-- В конце концов, -- сказала она, -- это уже не остроумно.
-- У-у-у!! -- раздалось со всех сторон укоризненно.
-- Ну, хорошо, -- сказал Константин. -- С женщинами вступать в брак нельзя. С кем же тогда можно?
-- Да с кем угодно!
-- Ну, с кем, с кем?
-- Да с кем угодно! Главное, чтобы были разрушены образы прежних эпох. У нас ведь демократия победила.
-- Демо... что?
-- Да демократия же! Вы что, никогда не слышали этого слова?
-- Какого слова?
-- Ну, демократия.
-- Слышали, конечно. Только оно у нас... как-то по-другому, что ли, звучит... Не так, как у вас... как-то иначе... как-то...
Не в силах подобрать адекватного сравнения, Константин замолчал.
-- Демократия везде одна, -- сказала Эсмеральда назидательно. -- Мы ею очень, очень гордимся.
-- А какой сегодня год? -- спросил вдруг Василий.
-- Две тысячи восемьдесят девятый, конечно.
-- Хм, верно.
-- Погодите, погодите, -- всё не мог успокоиться Константин. -- Вы всё-таки не ответили на мой вопрос: если с женщинами вступать в брак нельзя, то с кем же тогда можно?
-- Да с кем угодно.
-- Можно сказать поточнее?
-- Да куда ваш взгляд упадёт, там и найдёте ответ.
-- Мой взгляд падает сейчас на вас.
Эсмеральда кокетливо улыбнулась.
-- Ну, я уже замужем.
-- Интересно, за кем? Или это секрет?
-- Нет никакого секрета. Мой муж всегда подле меня. -- Девушка повела рукой, и тут только друзья заметили, что, оказывается, к левому запястью её привязан тоненький поводок -- серебристая такая цепочка, другой конец которой, повиснув сантиметрах в двадцати от пола, исчезал в пустоте. Эсмеральда дёрнула поводок раз-другой, и из пустоты каким-то невероятным образом выступил здоровенный, как ротвейлер, котяра. Был он, впрочем, самой что ни на есть обычной породы -- чёрно-серо-рябой, просто не в меру раскормленный.
-- Мой Казанова, -- сообщила Эсмеральда с нежностью и, нагнувшись, чмокнула кота в нос.
Василия же, похоже, интересовало другое.
-- Откуда это он появился?
-- Да в чуланчике тут сидел.
-- В чуланчике?!
-- Ну да. -- Эсмеральда указала на браслет, к которому был пристёгнут поводок, и друзья увидели на нём две маленькие кнопки -- синюю и зелёную. -- Это такая пространственная улитка, -- продолжала объяснения девушка. -- Очень удобно, особенно когда нужно делать много покупок. Синяя кнопка для загрузки, зелёная -- для выгрузки. А у вас разве такого нет?
-- Свёрнутое пространство, что ли? -- предположил Василий.
-- Ага, что-то вроде.
-- Так это, стало быть, ваш муж!? -- сказал Константин.
4
Котяра, зевая, разинул огромную пасть и улёгся прямо на пол. Голову он положил на лапы, закрыв глаза. Высокоинтеллектуальная беседа, похоже, его ничуть не интересовала.
-- Вам тоже понравился, да?
-- Рискуя показаться нескромным...
-- Вы и вправду не боитесь показаться нескромным? -- быстро спросила его Эсмеральда.
-- Ну... да, -- пробормотал несколько сбитый с толку Константин.
-- И это вправду ваше истинное желание?
-- Почему вы спрашиваете об этом?
-- Да просто захотелось дать вам очень хороший совет.
-- Какой именно?
-- Всегда делайте только то, чего по-настоящему хотите.
-- И?
-- У вас будет прекрасный аппетит.
-- Хм, очень... остроумно. Только, мне кажется, про что-то подобное я тоже уже слышал.
-- Великие истины общеизвестны. Так о чём вы хотели у меня спросить?
-- Если не секрет, в чём смысл вашей супружеской жизни?
-- Только-то. Я чешу его за ушами.
-- И всё?
-- Кормлю, вывожу гулять.
-- А он?
-- Он вообще-то кастрат.
-- Это чтобы он на других кошек не заглядывался?
-- Это для того, чтобы он подольше прожил. Я его очень, очень люблю. Казановушка мой!
-- М-да, -- пробормотал Константин. -- Логично. Стало быть, все браки у вас тут с котами?
-- Ну что вы. На этот счёт у нас нет никаких ограничений. Кто хочет с котами, тот живёт с котами. Кто хочет с собаками, тот с собаками...
-- А с морской свинкой можно?
-- Можно и с морской свинкой.
-- А с предметами?
-- Можно и с предметами.
-- С табуреткой, например?
-- Ну, если у вас истинная любовь...
-- А с трусами?
-- Ну, ребята! Я думала, вы серьезно.
-- Но я и вправду серьезно.
-- Фу, это уже не остроумно.
-- У-у-у! -- раздалось со всех сторон опять.
-- Стало быть, человеку с человеком нельзя?
-- Ну почему же?
-- Вы же сами сказали.
-- Я сказала, что мужчине и женщине нельзя, а по-другому можно.
-- Это как?
-- Мужчине с мужчиной, женщине с женщиной.
-- Бред какой-то.
-- Ну почему же бред?!
-- Ничего не понимаю. Всё у вас тут шиворот-навыворот. Полный идиотизм.
-- Зря вы так.
-- Стало быть, нормальных браков между мужчиной и женщиной у вас нет?
Девушка как-то недовольно скривилась.
-- Вообще-то, -- сказала она, -- победить этот предрассудок до конца нам пока что не удалось. Кой-какие извращенцы ещё имеются. Но то больше в провинциях, в медвежьих углах, куда ещё не добралась цивилизация. Думаю, однако, что к концу уже этого столетия мы все эти предрассудки окончательно истребим.
-- И будем жить при коммунизме.
-- Это вы о чём?
-- Да так, вспомнилось. А как же семья, продолжение рода?
-- Продолжение рода! -- фыркнула девица презрительно. -- Таким грязным способом?!
-- Да, но ведь только что вы сами... предлагали.
Глаза у Эсмеральды расширись от удивления.
-- Но это же совсем другое дело! Как можно смешивать такие диаметральные понятия!? Вы что?! Вы разве не понимаете?!
-- Чего мы не понимаем?
-- А того, что когда такие предрассудки, до фанатизма и террора один шаг. Один, понимаете? Мы ведь и так уже чуть ли не весь мир сталинизмом не уничтожили. Спасибо американцам -- если бы не они, мы бы уже на том свете все были. Что же касается продолжения рода, то всё это у нас давным-давно поставлено на поток.
-- На какой поток?
-- Планирования, конечно. Теперь каждая человеческая особь зарождается и выращивается в специальных инкубаторах. И в этом залог истинного равноправия. Да и женщинам теперь значительно легче -- ведь беременность её так унижала.
-- М-да, -- только и смог пробормотать Константин. -- Стало быть, секса у вас нет.
Многоголосое ржание раздалось опять, и он понял, что, судя по всему, явно сморозил какую-то глупость.
-- Ой, мальчики! -- смеялась девица. -- Вы меня уже совсем уморили. Вы такие славные, смешные, никогда бы не подумала. Ну почему вы решили, что у нас нет секса? Есть, и даже больше, чем в прежние времена. В этой сфере у нас несомненные достижения. И мы будем приумножать их и впредь. Ведь именно сейчас, когда почва для мужского шовинизма (то есть семья) упразднена окончательно, женщина стала, наконец, по-настоящему свободной. Теперь она может делать это, с кем хочет, когда хочет и как хочет.
-- А это её достоинства не унижает?
-- Ни в коей мере. Наоборот, это возносит её на невиданные ранее высоты.
-- М-да, -- пробормотал Константин снова. -- Кстати, вы же нам собирались тут всё показать.
-- А это там. -- Она махнула себе за спину рукой, и они увидели, что там находится дверь.
Константин поглядел на Василия.
-- Пойдём? -- спросил он неуверенно.
-- А сколько уже времени?
-- Да пока ещё без двадцати.
-- Гм, десять минут, пожалуй, в запасе ещё есть.
5
Они двинулись к двери. Кот, недовольно ворча, плёлся позади. Эсмеральда же, наоборот, шагала первой. Вид сзади был у неё тоже выше всяческих похвал. При каждом шаге ягодицы у неё весьма соблазнительно подрагивали, вдоль спины и по бёдрам то и дело пробегали словно бы вытатуированные змейки. Выглядели они настолько реалистично, что Константин то и дело порывался одну из них схватить. Впрочем, вовремя вспоминая о Светлане, он каждый раз сдерживался.
-- А откуда вы нас знаете? -- спросил Константин, с некоторым усилием отрывая от искушающего зрелища взгляд.