Сафронова Толстунова Наталья Юрьевна : другие произведения.

Щенок

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Вера неловко шла по застывшему неровными комьями на тротуаре снегу, и чувствовала, что душа ее сейчас выглядит примерно так же: озябшая, заскорузлая, серая от сбившихся в кучу мыслей. Ее состояние легко считывается. Недаром люди спрашивают, все ли у нее хорошо. Чужим она отвечает, что все хорошо, близким тоже. Не верят ни те, ни другие.
  Наталья Сафронова
  
  Щенок
  
  Вера неловко шла по застывшему неровными комьями на тротуаре снегу, и чувствовала, что душа ее сейчас выглядит примерно так же: озябшая, заскорузлая, серая от сбившихся в кучу мыслей. Ее состояние легко считывается. Недаром люди спрашивают, все ли у нее хорошо. Чужим она отвечает, что все хорошо, близким тоже. Не верят ни те, ни другие.
       
       Вера полюбила его за то, что он был настоящим. И то, что он не уходил из семьи, тоже воспринималось ею как знак качества. Собственно, она и не звала. Но внутренне - звала, он слышал это, замечал. Он замечал, а она - нет. Шла к нему семимильными шагами. Рисовала свои картинки, и на каждой - он. Дорога к нему. Яркая, лучезарная, звездная. Хорошо было Вере идти по этой дороге. Казалось, что трудно, тяжело, слезы текли от усталости и невозможности ее преодолеть. А сейчас понятно, что как раз дорога и была единственно значимым в их отношениях. Высокая, до самого неба, дорога. Дух захватывало от красоты. Вера шла по ней - и сердце замирало от счастья. Душа пела. Он слышал и тоже замирал. Музыка души завораживает. И останавливал Веру. Картинки картинками, а в реальности у него на первом месте работа и семья. Он правильно расставлял приоритеты. Сначала работа, потом семья, а потом уже Вера.
       Подруги говорили:
  - Ненормальная, чего ты ждешь? Он как был женат, так и будет женат. Не на тебе.
  - Ну, и пусть! - пожимала плечами Вера. - Главное, видеть его.
  Он никогда не говорил, что любит ее, не разбрасывался словами. Наоборот, говорил, что не любит.
  - Почему для тебя важны слова? - спрашивал он. - Суди по поступкам. Я даю тебе больше, чем могу дать.
  Любовь - понятие эфемерное, думала Вера. Каждый вкладывает в него то, что ему хочется. И признание мужчины в любви на сцене или на экране воспринималось ей, как неправда. И фильмам с хеппи-ендом она тоже не верила. Все врут, думала она. Единственное, во что можно верить - это сказка. Вера придумывала сказки, но ни одна из не заканчивалась свадьбой. Только дорогой. "Дорога без конца и без начала" - тоже счастье. Однажды она придумала ему сказку-собачку. Тоже без конца и без начала. Только, чтобы быть рядом.
  
  Сказка-собачка
  Когда ты утром проснешься, встретишь веселый взгляд ее умных черненьких глаз. А потом она будет бежать впереди тебя на работу, вприпрыжку к тебе возвращаться - играть с тобой. И ждать тебя с работы: хорошо заметить ее в окне среди рабочего дня - сразу отдыхаешь душой. И с работы - до самой тропинки - она усталым комочком бежит рядом. Дойдешь до пенька, присядешь на него, и сказка ткнется прохладным носом тебе в ладошку - и ты улыбнешься. И тебе навстречу выбежит мальчик, в котором ты узнаешь себя маленького, он присядет на корточки и погладит собачку.
  
   - Мой мир гораздо больше, чем твои сказки, не затягивай меня в них, - говорил он.
  Вера слушала, но не слышала, ей казалось, что сказки - единственное, что дает силы жить. Так продолжалось, пока однажды он не сказал, что, наконец, пробил свой проект и уезжает из города, чтобы воплотить его в жизнь.
  - Надолго? - спросила Вера.
  - Не знаю, - ответил он. - Как работа пойдет.
  - Я поеду с тобой, - попросила Вера.
  - Ты будешь мешать, оттягивать на себя, - нахмурился он. - Мне нужны силы, чтобы работать. И потом, я еду с семьей.
  - Разве я не давала тебе силы? - удивилась Вера.
  - Давала, - кивнул он. - Но и мешала.
  - Я отдавала тебе все, что у меня есть, - не удержалась от упрека Вера. - А теперь я оказалась первой, чем ты поступился.
  Подруги сказали:
  - А что ты хотела? Чтобы он что сделал?
  Вера промолчала. Он резал по-живому и не мог не понимать, что ей больно.
  - Ты не должна жить только моей жизнью. У тебя должна быть своя, - говорил он.
  - Я просыпаюсь для тебя. Если бы не ты - я бы не проснулась. Ты даешь мне силы тащить эту реальность. Сознание, что увижу тебя.
  Подруги сказали:
  - Очень удобно он разрешил ситуацию. Теперь у него будет своя жизнь, а у тебя своя, отдельная от него. Ты же понимаешь, что это не могло длиться вечно?
  Вера не слушала, пыталась вспомнить, как он смотрел на нее, что читалось в его взгляде. Он все решил и теперь только пытается расцепить ее руки за своей спиной? Неужели ему так легко отказаться от нее?
  - Не отказывайся от меня. Я буду тебя ждать, - попросила Вера. - Я не буду без тебя жить.
  - Это шантаж, - ответил он.
       Потом Вера звонила, а телефон брала жена. А потом абонент стал не доступен. Может быть, у него началась новая жизнь, в которой Вере места не было. А может, просто удобно было поменять сим-карту на местную, чтобы не платить за роуминг. Телефон перестал отвечать в понедельник. Понедельник всегда был их днем, когда Вера могла ему позвонить. Выходные были под запретом, он мог быть дома, с семьей. Выходные Вера пережидала, перемогалась, а в понедельник звонила. И сейчас, слушая электронный голос, думала о том, как некрасиво закончилась их история. Впрочем, почему она должна была закончиться красиво? Как Вера себе это представляет?
  - Не знаю, - пожимала плечами Вера. - Я надеялась, что буду с ним всю жизнь. В любом качестве.
       Если бы могла, Вера превратилась бы в кошку или собаку и отправилась бы за ним вслед. Когда домашних животных выкидывают, она идут по следу хозяина, а потом живут где-нибудь поблизости, провожают утром на работу. Или ждут, когда хозяин вернется, встречают поезда. Они и помыслить не могут жить своей жизнью, без хозяина.
  - Я твой Хатико, - говорила ему Вера. - Твой Черный Бим Белое Ухо.
  Однако сказки оставались только сказками. В реальности отправившаяся за любимым Вера стала бы городской сумасшедшей. С сумасшедшими общаются только психиатры, а для бывших возлюбленных они становятся неприятным воспоминанием.
  - Я могла бы стать твоей капелькой крови, раствориться в тебе и течь по венам. Твои ноги перестали бы болеть, - говорила ему Вера. - Я была бы счастлива. А иначе зачем я?
  Вера подумала, если ему все это не нужно, то ей тем более. Рисовать ей будет не для кого. Рассказывать сказки некому. Дорога пришла в тупик. Уходила за горизонт, а пришла в тупик. В этом тупике нечем дышать, некого ждать и нечего хотеть. А без желаний - какая жизнь? Зачем?
        Вера подумала, что надо успеть получить зарплату, чтобы маме было на что ее похоронить. Нужно оформить выставку художника, картины которого она привезла на прошлой неделе, подготовить к открытию. У нее есть свой талант и свое творчество, но в реальности приходится заниматься чужими картинами, организовывать чужие выставки. Единственным зрителем ее работ был он, любимый, но и ему, оказывается, они не так уж важны. Поэтому нужно передать кому-то все запланированные выставки, чтобы никого не подвести. Рационализм удивительно сочетался в ней с внутренней беззащитностью, неприземленностью. Интересно, как она все объяснит? Почему передает дела, куда уходит? И сколько все это займет времени? И где взять на все силы? Впрочем, она не думала так подробно. Мысли были обрывочными. Вера отдавала распоряжения по подготовке выставки и думала, стоит ли ему написать. Вспомнился чей-то рассказ о том, как женщина попросила любимого, который уезжал от нее навсегда, подумать о ней в двенадцать ночи, и он, как ни раздражала она его, все-таки подумал, сдержал обещание. И неожиданно увидел ее сидящей напротив него в купе поезда. Потом видение растаяло, а утром он узнал, что женщина застрелилась. Вера подумала, как хорошо было бы увидеть его, а лучше остаться с ним навсегда. Умереть и остаться.
  - Это еще не по-настоящему, - сказала она себе. - Это я все еще на что-то надеюсь.
  Потом набрала смс:
  - Ты все решил? Я больше тебя не увижу?
  Поколебалась несколько мгновений, нажала "Отправить". На что можно надеяться, если телефон абонента отключен? Вдруг включит. Вера подумала, что она сейчас работает на автомате, механически. А вечером, ночью все эти мысли навалятся на нее удушьем. И еще неизвестно, где она будет черпать силы, чтобы дожить до утра и передать дела. И объяснить свое странное поведение. А потом он подумает, что она сумасшедшая. Какая ей потом будет разница, что он подумает? Собственно, только это для нее и важно, что он подумает и почувствует. Вот такая она странная женщина. Всегда была странная. Все, что ей казалось естественным, любить и видеть любимого, он называл эгоцентризмом.
  - Ты любишь меня для себя, - говорил он. - Ты говоришь: мне нужно, я хочу, я соскучилась. Сплошное "я". А что нужно мне, тебя мало заботит.
  И сколько бы она ни старалась правильно расставлять приоритеты: сначала он, его желания и потребности, а потом - ее, все-то у нее не получалось. У кого самая преданная, самая бескорыстная любовь? У собаки. Что она делает? Она ждет. Значит, ей, Вере тоже нужно ждать. Учиться ждать.
       В это время пришло смс от него. Он написал:
  - Увидишь.
  Вера подумала: это значит, видно будет, может, и увидишь. Но все равно это означает: жизнь. Можно жить, ждать и надеяться. И ответила ему:
  - Спасибо. Я буду ждать. Потом подумала, что это определенно значит, что они увидятся, встретятся. Можно жить и ждать. Ждать - это счастье. Это уже просвет, выход из тупика. Ночью ей приснился щенок, это означает верность. Утром выглянуло солнце, снег подтаял, и не верилось, что на дворе ноябрь, казалось - весна...
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"