Когда он появился на свет светило яркое и очень теплое солнце. И мама назвала его Солнышко. Папа удивился и недовольно заворчал. Что это за Солнышко. Зачем? У нас так не называют детей, над ним будут смеяться. Мама понимала, что это не обычное имя. Но она ничего не могла с собой поделать. Оттого что она стала матерью в такой красивый день, у неё было прекрасное настроение, и она не хотела ни кого слушать. Окружающие не понимали её. Они шептались по сторонам, удивленно пожимали плечами и разбегались по своим делам. Отец долго бурчал, что-то не довольное, потом устав спорить умчался куда-то, с ураганной скоростью крикнув в последний момент, что он вернется скорей всего осенью, как всегда. Мама успела обнять его. Успела прижаться к его могучим, вырывающимся из объятий плечам, и, целуя, прошептала - беги, мы будем тебя ждать.
Мальчик был замечательный. Он любил солнце, любил играть, и всегда смеялся. Мать, любуясь его играми, говорила - тебя надо было назвать Хохотунчик. Вот тогда точно бы ни кто не ругался. Но я буду звать тебя Солнышком. Потому что мне так больше нравится.
Мальчик бегал, повсюду совал свой, облупленный от яркого солнца нос, и всегда смеялся, если ему удавалась кого-нибудь разыграть, застать врасплох. И он, звеня звонким колокольчиком, довольный своей проделкой, бежал дальше, ища, а кого бы это еще разыграть? По ночам сидя в мягком и уютном облачном кресле он любовался луной и слушал мамины сказки.
Мальчишка радовался жизни, как умеют радоваться ей только дети. Мама кричала вслед вечно куда-то спешащему Солнышку - осторожно, не разбей коленки. А когда он прибегал к ней, весь вспотевший и разгоряченный она ворчала - Мальчишка ты, ты просто Глупый Мальчишка. И окружающие постепенно привыкли, и уже ни кто его не звал Солнышком. Ни друзья, ни соседи. Они все стали называть его Мальчишка. Это имя нравилось всем. Да и вправду сказать Солнышко было уж очень необычное имя. А Солнышко не возражал. Ему нравились оба его имени.
Но однажды он загрустил. Он сидел и смотрел куда то вниз, словно кого-то искал, высматривал, и не найдя, чертил пальчиком в воздухе как будто что то писал на листке бумаги. Мама пыталась выяснить, что с ним происходит, но он, погладив ее по щеке, молча, отворачивался и уходил куда-нибудь в сторону. Его не радовали больше игры.
А причина была проста. Он встретил её. Она была резкая, порывистая, и очень красивая. Светло пепельные волосы с необычным рыжеватым оттенком развивались, когда она стремительным шагом шла по улице. Иногда, в зависимости от освещения, волосы отливали рыжим сполохом, и в этот момент окружающим виделся ореол из живого огня. Глаза изумрудно зеленного цвета были спокойные, но где то там, в их таинственной глубине, как на дне морском, сидел маленький чертенок. Мальчишка любил заглядывать в её глаза, пускать солнечные зайчики. Любил смотреть, как она смеется. Она носила солнечные очки, пряча свою красоту за большими туманными стеклами. Мальчишка знал, что она любила, когда спокойно отдыхала в сквере на лавочке и, читая книгу, грызть душку очков. И когда она с кем-нибудь разговаривала, она всегда касалась очками подбородка. Но когда она не хотела, кого-то видеть, или ей было неприятно общение, она всегда была в очках. Гордая, с чуть вздернутым носиком, она была неприступна, красива и загадочна.
Её волосы, всегда распущенные по плечам, светлые, с рыжим отливом, манили его, он хотел ими играть, перебирая их, пропускать сквозь растопыренные пальцы, чувствуя их нежное и шелковистое прикосновение. Хотелось зарыться в её волосы лицом и вдыхать этот волнующий и необычный запах - запах спелого арбуза и светлой лунной ночи. Этот запах манил его, он не мог уснуть. Он преследовал его. И вот от всего этого он забросил игры, его не манили больше облака, и он уже не хотел узнать, а где же спит солнышко.
В последнее время, девушка не могла понять, почему, как только она появляется на улице, всегда брызгает дождик. Редкий, теплый, и такой нежный. Даже когда небо синее и глубокое. Она просто была уверена - стоит ей выйти на улицу как обязательно брызнет дождик. Он как будто баловался. Он брызгал ей в лицо мелкие капли, иногда проливался ровными струями, блестящими в лучах солнца где-то недалеко. Даже на противоположной стороне улицы. Он словно играл с ней. Когда осторожными каплями смачивая ей волосы, а иногда и резвым пенным потоком прямо впереди, обливая людей, заставляя всех разбегаться, но при этом, не замочив её даже капелькой. И в этой игре воды ей казалось, что она слышит смех. Звонкий и счастливый смех, как будто трель серебряного колокольчика. Ей даже казалось, что все это похоже на то, как будто какой-то озорной мальчишка брызжет из лейки, специально, как бы играя с ней.
А мальчишка не мог найти покоя, он искал встречи с ней. Он ждал её после работы, ждал, когда она появится в дверях. Он знал, что она, перед тем как сбежать со ступенек сначала остановится, и, прикусив душку очков, окинет взглядом улицу, потом посмотрит на небо, и только после, весело стуча каблучками, пробежит к огромному дубу, под которым будет стоять он.
И Мальчишка наблюдал как они, взявшись за руки, уйдут по улице, и она что-то будет шептать ему, прижавшись головой к его плечу. Мальчишка провожал их долгим тоскливым взглядом. Сколько раз девушка, чувствуя этот взгляд, оборачивалась, пыталась даже идти спиной вперед, держась за руку спутника, чтобы поймать этот взгляд, рассмотреть же, наконец, кто же это так интересуется ей. Но она не знала где надо искать. Но одно она знала точно, что в этот момент не брызнет веселый и смешной дождик. Ей, почему то становилось грустно от этого. Как будто она второй раз прощалась с детством. Она пыталась объяснить свои чувства спутнику, но он, слушая ее, только слегка иронично улыбался и молчал. Тогда девушка больше не поднимала эту тему, но все равно украдкой оглядывалась.
И однажды, это было осенью, Мальчишка увидел, возле дома, где она жила, большую толпу народа. Все были нарядные, веселые, и шумные. Мальчишка, не понимая в чем дело, наблюдал за ними, он видел, как вышла Она. Вся в белом, красивая, и такая воздушная. В руках она держала букет роз. Он увидел, что они все, рассевшись по машинам, с шумом, с гамом помчались по улицам города. После он наблюдал в окно как в огромной зале под звуки музыки и гром аплодисментов он надел ей на руку кольцо. И она счастливая поцеловала его. Мальчишка понял, что это рушились его мечты. Что Она ни когда не будет любить его, что она любит другого. Он понял, что умерла его надежда, его Любовь.
И тогда Мальчишка заплакал. Громко протяжно, с ревом. Он начал крушить все вокруг, ломал и разбрасывал все, что попадалось под руку. Он кричал от боли и горя. Он не мог пережить то, что увидел. На шум и крики прибежала мать. Отец, только что появившийся, подошел к нему и полошил руку на плечо. "Успокойся мой мальчик, не надо так реагировать. Не надо". Мама взяла его за руку и повела, куда-то в сторону.
"Мальчишка мой. Мой глупый Мальчишка. Солнышко мое. Вот ты и вырос". Мать гладила его по плечам, вытирала мокрое от слез лицо. "Пойдем отсюда. Не надо, не порти людям праздник. Пойми, вы все равно ни когда не сможете быть вместе. Но ты всегда можешь порадовать её дождем". И Мальчишка, все еще продолжая глухо всхлипывать, пошел с матерью, куда-то в степи, в леса, где можно без опаски выплеснуть свое горе.
А девушка, услышав звук резкой и страшной грозы, выбежала на крыльцо и, глядя на небо, на бушующую стихию, которая вдруг так же внезапно успокоилась, почувствовала, как тоска захлестнуло её сердце. И в отголоске затихающего ветра она услышала смех. Тот самый смех серебряного колокольчика. И девушка заплакала. Она прикоснулась губами к лепесткам роз, и, нарушая все традиции, кинула букет невесты в небо. Она поняла, что это уходит её детство. И что-то еще непонятное необъяснимое, но очень такое близкое и нежное. Гости, выбежав на крыльцо, смотрели на невесту и не могли понять, что она делает. Жених вышел следом и взял за руку повел ее обратно в зал. На пороге Девушка обернулась, и в этот момент по её лицу пробежал теплый ветерок, легкий и такой теплый как первый поцелуй в лунной ночи. И на её лицо упали дождинки. Они скатились по щеке, холодя кожу, прокатились по губам, и девушка почувствовала соленый вкус слез. Как будто кто-то плакал вместе с ней.
А отец, взяв Мальчишку на руки, тихо говорил. "Не плачь мой Мальчик. Не плачь. Ты все равно не можешь быть с ней. Они люди пойми это. И мы ни когда не сможем жить их жизнью". Мальчишка, устроившись на руках отца, свернувшись калачиком, бурчал в ответ "я все равно буду приходить к ней. Я все равно буду любить её". "Люби". Отец прижал его к груди. "Люби, вот этого тебе ни кто запретить не может. А может, слетаем на Тихий океан? А? Я научу тебя играть волнами". "Хорошо папа, только скажи, почему мы не можем быть вместе?". "Сыночек они люди. А ты дождик. Ты просто еще маленький и глупый Дождик".