Одной из вещей, которые делали такого человека, как Федоров, таким ценным специалистом, был его опыт. Хотя четыре года назад он досрочно уволился из военной разведки, он видел на восемь или девять лет больше хаоса, чем сам Андрей. Человек, который видел так много, не слишком радовался, когда сталкивался с чем-то необычным. Он так много пережил, видел столько всего, чего никогда не видел прежде, только чтобы узнать, что в конце концов он увидит их снова или увидит их вариации, что было трудно о чем-то волноваться. И все же здесь был Федоров, звонивший из ДНР, действовавший вопреки своему характеру, Федоров, оказывавший давление на Андрея, чтобы тот принял решение. И потом, оглядываясь назад на последние несколько минут, Федоров сделал одну вещь, которая беспокоила Андрея. Он не объяснил, зачем дал ему эти имена и адреса. Конечно, Федорову не нужно было тратить время на то, чтобы передать их Андрею, если он собирался встретиться с ним на следующий же вечер.
А вот этим вечером было бы желательно кое с кем встретиться. После разговора с Федоровым Андрей больше не сомневался в том, что Елена "пропала" не просто так.
Шальнев вздохнул и набрал давно имевшийся в памяти мобильного номер.
- Кристина, привет, это Андрей Шальнев... Да, спасибо... Давненько мы с тобой не пересекались... Давай сегодня в половине восьмого, на старом месте... Отлично!
Андрей звонил Кристине Гире, капитану ФСБ. Нельзя сказать, чтобы они были большими приятелями, но знали друг друга уже около двух лет. Они поддерживали взаимовыгодный контакт, изредка обмениваясь информацией. Пару раз Андрей кое-что подсказал Кристине. Они встречались обычно у вокзала, в разных малолюдных местах. В принципе, особой необходимости в такой конспирации не было, но руководство каждого правоохранительного органа не особенно приветствует тесные внеслужебные контакты с частными сыщиками. В каждой избушке есть не только свои погремушки, но и свои маленькие и большие тайны, которые вовсе ни к чему выносить из этих самых избушек. Поэтому Шальнев и Гиря встречались каждый раз в различных местах как шпионы и постоянно шутили по этому поводу, понимая, что в каждой шутке - только доля шутки...
− После обеда звонила Жанна Муравьева, − добавил Андрей. − Сергей Муравьев нашел свою дочь, живущую в ДНР.
− Очень интересно, − пробормотала Кристина. − С ней все в порядке?
− Видимо, она в порядке. Тогда звонок несколько минут назад был от одного информатора. Он думает, что у девушки какие-то неприятности. Хочет, чтобы я приехал туда, пожил пару дней. Помочь ему разобраться в этом.
− И ты собираешься это сделать?
− Да. − Андрей кивнул, потягивая кофе. − Мне придется. − Он рассказал ей об обоих разговорах, опустив большую часть загадочного поведения Федорова, сделав вид, что он поедет только для того, чтобы помочь Елене вернуться домой.
− Но ведь в этом нет необходимости, не так ли? − Спросила Кристина. −Ты могли бы связаться с официальными органами ДНР, чтобы подтвердить, что она жива, не так ли?
−Да, мог бы. Но я предпочел бы сделать это сам. Я бы хотел познакомиться с этой девушкой. Это то, что я хотел бы сделать.
− Я и не предполагала, что ты так заинтригован этим делом.
−Теперь да. Я получил кое-какую интересную ... информацию. − Андрей наклонился вперед и поставил чашку на свободное место на письменном столе рядом с собой.
− Хорошо. Тогда до вечера.
Без двадцати семь Шальнев уже надевал плащ в прихожей, крепко натягивал на голову кепку, и вышел в холодный, сумеречный вечер под парадный вход. Он завел "БМВ" и дал ему несколько минут побыть на холостом ходу, а затем выехал на открытый воздух, обогнув детский садик и выехал из переулка на улицу. Это была рутина, которая не менялась ни на пять минут в течение года. И обычно это был последний раз за остаток дня, когда он мог предсказать с любым разумным знанием, что произойдет от одной минуты до следующей.
Как только Андрей переступил порог кафе "Скорость", в котором обычно тусовались байкеры, он направился прямиком в закуток за поворотом, даже не остановившись, махнув рукой бармену, чтобы выпить чашку заведомо скверного кофе, который всегда варился в пузатом кофейнике. Кристина уже была на месте, сгорбившись над бумагами на своем столе, в черной кожаной куртке и черных кожаных леггинсах как черное пятно в углу помещения.
− Добрый вечер, Андрей, − сказала Кристина, поднимая слегка воспаленные, красные от усталости глаза, когда Андрей вошел в этот закуток. Она потягивала такой же дрянной кофе, черный, как сырая нефть, из высокой фаянсовой чашки, стоявшей на углу стола. Изрядно поношенная шоколадно-коричневая сумочка висела на стуле позади нее, а над ней, ближе к потолку, маленький черный динамик тихо издавал звуки джаза, передавая трель саксофона.
−Как дела? − Андрей снял свой плащ и повесил его на вешалку рядом с дверью в туалет. Он сунул кепку в карман плаща.
− Ты весьма пунктуален. Как всегда, - простонала Кристина, роняя шариковую ручку на разбросанные бумаги. Она выпрямилась, расправила плечи и стала крутить ими так и эдак, словно провела за столом всю ночь. −Я пришла на полчаса раньше, чтобы разобраться со всем, и кажется, что я была здесь все выходные. − Она потянулась за кофе, отхлебнула его. − Что у тебя на уме?
− Лена Муравьева, − просто сказал Андрей.
Кристина отставила свою чашку.
− Ой-ой.
Андрей рассказал Кристине в общих чертах обо всем, что произошло накануне, о разговоре с Жанной Муравьевой и последующем телефонном разговоре с Дмитрием Федоровым. Пока он говорил, усталое лицо Кристины омрачилось, она медленно откинулась на спинку стула, держа в руке чашку кофе, и полузакрыла глаза. Она, прислушиваясь и глядя на комнату для официантов, которая начала заполняться приближающейся вечерней сменой. Слушая, размышляя, пока Андрей говорил, она вытащила свой смартфон пока Андрей продолжал.
Когда Шальнев закончил, Кристина снова покрутила плечами и шеей из стороны в сторону. Что-то мужское, скорбное и едва слышное сочилось из динамика на шкафу.
− ДНР, − сказала она наконец, покачав головой и тихо фыркнув, все еще глядя в сторону кухни. Она держала полупустую чашку в пальцах обеих рук, медленно и лениво поворачивая ее. − Бабуиния, блин. − Она заерзала на стуле, и кожа ее леггинсов заскрипела. − Значит, выследили их. − Она задумалась и поднеся чашку ко рту, не отрывая взгляда от окружающего пространства, подула на поверхность кофе. − Не могу поверить, что этот скряга Муравьев заплатил кому-то за трехнедельную погоню за дочкой.
Ее веснушчатое лицо выражало озабоченное раздражение.
Подняв тонкий палец, она покрутила колечком волос. Кристина никогда не любила пользоваться косметикой, и теперь, когда она подсела ближе, Андрей почувствовал запах ее кожи.
− Так, − сказала Кристина. − вот ты скажи, Андрюша, вот если бы ты, к примеру, имел полмиллиона зеленых и сидел бы где-нибудь на курорте с красивой девушкой, загорал, купался, − Кристина покачала головой, размышляя. − вкусно ел, сладко пил, в общем, и вдруг бы тебе сказали, что в одном месте тебя собираются поймать, содрать живьем шкуру, посадить голой задницей на кол, помучить и ко всему еще и убить, ты бы в такое место охотно поехал?
− Неохотно.
− А вот Александр Зильбер, он же Александр Зурахов, почему-то приехал в Донецк, несмотря на федеральный розыск и розыск по странам СНГ. Почему?
− Видно у него для этого веская причина.
− Какая ? Ну какая у него может быть причина? Какая причина? - вспыхнула Кристина. − два года сидел тихо в Европе, теперь спешно приперся, и куда - в ДНР?
− Ну это ваша контора должна выяснить, какая. Ты же кадровый сотрудник, вот и разберись.
− Взять его за прошлые грехи мы не можем, у нас против Зурахова только косвенные улики, − покачала головой Кристина. − правда он этого наверняка знать не может. Значит, он боится не только ГРУ, но и нас.
Андрей ничего не ответил.
− Но все таки приехал с непонятной целью. − добавила Кристина.
− Ну так почему вы не возьмете совместно с МГБ ДНР этого говнюка за уши? Мозги бы ему и вытряхнули, − сказал Андрей.
− Ага. − хмыкнула Гиря. − вытряхнуть, а вместе с мозгами и цель приезда. А вдруг его кто-нибудь ждет, что тогда? − она покосилась на Андрея.
− Кто его может ждать? Он в России все концы обрубил. Между прочим, если бы люди Сергея Иванова его не прикрывали, ГРУ его не только в Австрии, они бы его в Гондурасе достали. Кто его там ждет?
− Вот и узнай, кто. − Кристина пожала плечами. − Ты же едешь в Бабуинию. − она снова назвала ДНР этим жаргонным обозначением, уже несколько лет плававшим в среде силовиков. − Когда ты уезжаешь?
− Завтра в четыре пополудни. Я доберусь туда рано утром.
− Тогда пока, − Кристина поставила на блюдце пустую чашку, что означало конец переговоров.