(Моим друзьям-однокашникам, курсантам 3-й роты Дальневосточного Высшего Инженерного Морского Училища им. адмирала Геннадия Ивановича Невельского, посвящаю).
" Рота! Подъём! Выходи строиться на утреннюю прогулку!" - до чего мерзкий голос у дневального.
В кубрике - обычной комнате общежития, жуткий холод. Владивосток загибался без воды, и отопление было символическое.
Пять кроватей. Забившиеся под невесомые шерстяные одеяла и шинели начинают копошиться тонкошеие курсантики- первогодки. На улице темень, в окна бьёт ветер, мороз под двадцать.
Прогулка!
Одеваться не надо, тропическая ХБ-ха вся на тебе. Ноги ныряют в пахнущие какой-то гадостью рабочие ботинки- говнодавы. "Сопливчик" на шее, шинель, шапка. На подоконнике графин с замёрзшей водой, между рамами, почти на всю высоту окна - опилки.
Шмыгая носами, чертыхаясь и кашляя, публика выползает в длинный коридор. Перед шеренгой гарцует выбившийся в люди старшина. Ему надо выслуживаться - рядовым курсантом он не удержится в седле. Это его третий заход в училище. Первый окончился на вступительных экзаменах, во второй - дотянул до первой сессии и вот, сучонок, опять поступил и, как уже опытный сторожил, назначен командовать.
Серёга подмигивает соседу: "Спасибо, Толян, что подсказал газеты под матрац подстелить, снизу не продувало".
"То-то, а то спорил!" - Толян довольно улыбается, его узкие корейские глаза превращаются в щелочки.
"Гарный хлопчик"- старшина привстал на носочках: "Быстрей! Внизу дежурный ахфицер! Рота! Направо, на выход!" - он один сейчас доволен жизнью. Сотни рабочих башмаков, хлюпая и растирая до крови ноги, гремят по лестничным пролётам.
Медленнее, медленнее надо спускаться. Время прогулки ограниченно и лучше потратить его на лестнице. Жгучий морозный ветер сковывает тело, рота сбилась в кучу, идти нас теперь никто не заставит.
" Старшина! Веди роту в общежитие!" - дежурный капитан третьего ранга трет свои замёрзшие уши.
А как тепло в промёрзшем до основания коридоре!
Теперь умываться.
Вода храниться в пустых корпусах аккумуляторов от подводных лодок. Это такие высокие узкие чёрные эбонитовые ящики высотой с метр. Туда её носят с единственной ещё действующей колонки на улице, а вот туалет....
Он, теоретически, закрыт. Воды нет. А в учебном корпусе он закрыт по факту.
Опять построение, за завтрак. До столовой с полкилометра. Ветер и мороз сошли с ума.
Снега нет. Мелкий щебень и песок бьёт в лицо. Шинель, похоже, сделана из ситца.
Бочковой чай, чёрный хлеб, тридцать грамм масла, манная слипшаяся каша на воде. Нас кормят на один рубль и одну копейку в день. Всё моментально влетает через рот в желудок.
На весь завтрак - десять минут.
Одеваемся. Какому-то бедолаге не повезло - пропала его шинель. Ветер свищет и воет. Эгершельд! Голый горбатый мыс между бухтой Золотой Рог и заливом Петра Великого.
Опять на своём родном пятом этаже. Конспекты, учебники, ручки с замёрзшей пастой. Теперь в учебный корпус - грызть науку. Первая пара - английский. Центровой предмет, его нам долбить все годы учёбы и сдавать на Госсах.
Колян суетится с новой идеей: " А давайте сегодня англичанке ответим по-другому! Она нам - хау ду ю ду, а мы ей - ви а глед ту си ю. А что, складно и красиво! Она посмеется, и, смотришь, без двоек проскочим".
Он стройный, смазливый парень, видать знает толк в женщинах. Мы репетируем. Звонок. стремительно влетает "англичанка", дежурный отдаёт рапорт, проходит к столу и в нашу сторону:" Хау ду ю ду", начинает привычно садиться и .... столбенеет, слыша наш экспромт.
Шутка не прошла.
Она сначала краснеет, а потом её лицо становится бледным, лишь красные пятна на скулах: " Что? Рады меня видеть? Ну, ладно, юмористы, посмотрим, что вы знаете!"
Наверное, мы знали мало. Лучший из нас получил всего две двойки... Да, Николаю ещё долго изучать женщин.
Вторая пара - наша мечта! История КПСС. Лекция. Аудитория этой кафедры сделана амфитеатром, а глубокие, глухие парты полукругом, идущие от стены к стене служат прекрасным гранд отелем японского масштаба. Мы заваливаемся, а эти парты-шкафы и сладко спим там, потому что на первом курсе больше всего хочется есть и спать. Спать даже больше.
Третья пара - высшая математика под названием математический анализ. Опять лекция. Надо просто писать и стараться не уснуть. Витёк попал на "крючок", препод делает ему замечание. На первой зимней сессии он сгорит на этом предмете, трижды пытаясь его сдать.
" Иван Иваныч, я хочу быть курсантом!"- взмолится он, когда ему замаячит третий и последний "неуд".
Начальник кафедры ухмыльнётся: " А я хочу быть премьер-министром" и спокойно поставит ему роковую оценку, которая отправит Витю за борт его мечты о море.
Опять общага, опять построение, обед. Ветер стих, мороз ослаб до двенадцати, солнышко на небе.
Время самоподготовки. "Отморозки" забиваются под кровати спать, там их трудно найти, хитрые расползаются по пустым и холодным аудиториям, трудоголики долбят учебники в читальном зале. Каждый выбирает свой путь.
Ужин. Свободное время, отбой.
Штрафники ровняют паркетную палубу в коридоре, носят воду, чистят гальюн, стоят в нарядах. Едва подают признаки жизни батареи отопления, опять усиливается ветер и мороз, пытаются уснуть под своими казёнными, многих видевших, одеялах тонкошеие первокурсники. Шмыгают носами, кашляют, матерят погоду и старшин, урчат голодные желудки, гаснет свет, только дневальный у стеклянной двери охраняет тумбочку.
Из двухсот, принятых на первый курс, после шести лет обучения только девяносто человек получат дипломы инженеров-судоводителей и отправятся работать в торговый флот СССР. Сейчас из них в живых едва наберешь половину.
2008 г.
Сборник рассказов "Память ангелов", 2010 г.
Сайт Сергея Сальникова: http://sss1949.wixsite.com/salnikov