Аннотация: Предполагается написание романа, истории одного военного сталкера, чудом выжившего со своей группой после провала в операции "Монолит".
ПРОЛОГ.
Штабное Решение.
Генеральный Штаб ВСУ.
- И так, вы считаете, что необходимость проведения спецоперации по захвату объекта Љ1, играет большую роль для контроля над территорией ЧЗО? - спросил низенький толстячок в дорогом костюме, важно сидевший на кожаном кресле за дубовым столом, отделанным различными украшениями.
Его собеседником был коренастый, немного сутулый генерал, сидевший в кресле напротив, большие усы на его лице выглядели очень изящно, можно даже сказать они придавали ему важности. Военный закинул ногу на ногу и положил руки, сложив их в замок, на колено. Воздух в кабинете был достаточно свежим, работал кондиционер.
На столе у хозяина кабинета стояла лампа в виде уменьшенного торшера, красивый, прозрачный графин, на половину наполненный водой, были разбросаны скомканные листы бумаги, на углу лежала стопка накренившихся документов, а справа стояла пепельница, так как он частенько травил свои лёгкие табачными изделиями. Он потушил окурок сигары об угол пепельницы и вопросительно посмотрел в глаза своего собеседника, в тусклом свете лампы лицо хозяина кабинета было совсем не рассмотреть, лишь угадывались его закруглённые черты. Тишина зависла в кабинете на несколько минут. Наконец-то, генерал ответил.
- Конечно, для нас эта операция играет большую роль. Наша цель это огромный крисстал, котрый называют "Монолит", но это ещё не всё, нам необходимо установить контроль над центром ЧЗО и провести некие исследования в области биомутаций, тогда, возможно мы скоректируем наши действия по поводу зачисток местности от мутантов. План операции с кодовым названием "Монолит" уже составлен, после отключения антенн на объекте Љ6 ( станция "Дуга") операцию можно начинать.
Когда генерал закончил говорить, толстяк заёрзал в кресле, он был явно заинтересован в идее генерала, но на его лице также читались нотки нерешительности. Что-то заставило его усомниться в словах генерала.
- Монолит? - Хм... - Это же всего лишь легенда, вымысел? Не так ли?! - отвечает хозяин кабинета.
-Мои спецы высказали предположения, что это совсем не так.- Есть сведения, о проведении неких экспериментов в центре зоны, а также об использовании энергии станции - доложил генерал.
- Но чётких подтверждений вашим словам как я понимаю, не будет? - спросил человек в штатском.
- Сейчас мы никак не можем проверить данную информацию, разве что "разведкой боем" - ответил военный. - Но наш источник утверждает, что многие мутанты в зоне - продукт эксперементов некой программы, "суперсолдат". И кто знает, что ещё может таить центр зоны.
- Да, тогда возможно как говорится, "цель оправдывает средства", но есть одна проблема, такая крупная операция врятли останется тайной, а это означает, что мы рискуем и потерей личного соства, и кто-то даже своими звёздами... - высказал, своё мнение толстяк.
- Это война и риск - это обычное дело - ответил генерал, но в его словах уже было трудно заметить прежнюю уверенность в себе. Войну нельзя выиграть под лозунгом "осторожность превыше всего!" - произнёс генерал, цитируя кого то из великих, как видно он был отчасти философ и любитель пышных цитат. Кто же хочет расставаться с мягким креслом? Вот и он не хотел...
- Кто же возьмет ответственность за проведение операции? (он явно был не заинтересован в перспективе возможно предстоящих разбирательств) - Снова спросил важный мужчина в кресле.
- Я готов взять отве...
-Можете не продолжать, вот возьмите приказ, но учтите генерал, как бы Вы не пожалели об этом, - оборвал хозяин кабинета.
По столу скользнул листок. Генерал пододвинул его к себе, взял ручку и лёгким движением руки чиркнул на строке для подписи. Собеседники пожали друг другу руки и спустя несколько секунд, дверь кабинета хлопнула, за уходящим генералом.
Ave, Caesar, morituri te salutant!
Идущие, на смерть, приветствуют тебя!
Глава 1. Бой с Зоной.
Радиоперехват:
- 64-й приём! - Я 102-й, доложите обстановку!
- 102-й, я 64-й, мы под плотным огнём, десант несёт большие потери сразу после высадки!
- Это "Пустельга", приём! Мы под плотным огнём! Нужно подкрепление, говорит лейтенант Лесников, есть двухсотые, трёхсотые, прошу помощи! Сроч....пшшш.....пшшшш....
- Говорит "Квартет" , 64-й, обеспечте поддержку "Пустельге"! Заберите трёхсотых на борт и валите нахрен, по показанию приборов на подходе выброс!
- Внимание всем, на подходе выброс! Нужно срочно прорваться к саркофагу!
-Я 64-й, принял, почти у цели, иду на снижение, раб...ааааа...пшшшш... Квартет! Я сбит! Прощайте командир...
- Квартет, Я 65-й, 64-й взорвался на посадке, из экипажа и группы живых не вижу!
-"Гриф", " Сапсану" - удерживать позиции до подхода подкрепления, как понял! Приём!
- Я "Сапсан", понял тебя "Гриф", продержимся сколько смож...
В тот день по каналам связи обитатели зоны слышали переговоры военных. Сталкеры в баре, у костра, в рейдах, внимательно просматривали свои ПДА в поисках информации. Особый интерес имели крупные группировки, пытающиеся получить разведданные, посылающие большие и хорошо оснащённые отряды к центру зоны. Но особенно центр зоны интересовал правительственные войска. Решив захватить станцию под свой контроль. Высадившись с вертолётов, военные начали стремительно теснить врага, загоняя его в саркофаг. Шёл серьёзный бой за станцию. Чаша весов склонялась на сторону военных. Но силы монолита недооценивать могли лишь самые самоуверенные люди, фанатики могли вступить в бой даже с силами во многом превосходящими их собственные.
*****
За огромными бетонными плитами, оставленными здесь ликвидаторами печальной первой аварии, укрылись два молодых офицера спецназа. Оба в звании лейтенанта.
- Чёрт! Костян, связи нет! - прокричал я.
-Лёха! Идём на прорыв! - ответил, лейтенант.
- Подтверждаю штурм! - Прорваться к саркофагу! - скомандовал я в гарнитуру, на бегу, раздавая указанияя бойцам своей группы. Сейчас от грамотности моих действий зависели жизни моих солдат, впрочем, как и моя. И мне предстояло вести людей на штурм...
Поднимаясь, я думал, что эта атака станет для всех нас последней. Монолитовцы напирали на нас и держали вход в саркофаг так, как будто каждый из них вкопан в землю на своей позиции. Меня постоянно угнетали их монотонные и нечеловечные фразы, которые они выкрикивали в бою. Они даже не думали сдаваться, если эти чёртовы фанатики вообще, о чём то думают. Всё это промелькнуло в моей голове за мгновение до того как передо мной замертво рухнул боец, убитый снайпером "Монолита". Нас становилось всё меньше.
Вокруг стояло множество трансформаторов, огромных столбов с линиями электропередач, различных технических строений, огромные здания, (которых было очень много) возвышались вокруг станции и каждое из них фанатики могли превратить в укреплённую оборонительную точку, что они в основном и сделали, повсюду сидели снайперы, "работавшие" по пехоте, гранатомётчики сжигающие нашу технику и сбивающие вертолёты. Также ими были оборудованы пулемётные точки, укреплённые бетонными блоками и мешками с песком, которого после ликвидации аварии первого взрыва осталось очень много. Трубопроводы тянулись на большие расстояния по территории станции, которые серьёзно мешали и ограничивали подход техники.
- Продержитесь ещё немного, скоро придёт подкрепление! - прохрипел канал связи.
-Поднимайте все вертушки, всю технику, всех кто есть! - всё это жужжало в рации и успевало отложиться у меня в голове во время боя.
Я резко присел на колено, приклад АКС плотно прижался к моему плечу. Выстрел - фанатик упал, очередь срезала ещё двух. Прыжком я переместился к подбитому БТРу, пули заколотили по его броне. Комья земли взлетали вихрем вокруг бронетранспортёра. Я почувствовал, как адренлин выбрасывается в кровь. Мои бойцы рассредоточились по укрытиям. Пулемёты фанатиков работали по нам на подавление, не давая нам поднять головы. Я дал сигнал Косте, чтобы его группа зашла во фланг. Пока мы сдерживали натиск защитников саркофага, над нами пролетел вертолет, выпустив пару ракет по позициям монолитовцев.
Фанатик с неизвестным оружием на крыше саркофага направил винтовку на вертолёт и нажал на курок. Большой поток энергии стремительно достиг вертолёта, угодив прямо в двигатель. Пилот не смог удержать машину и вертолёт со всей скорости врезался в крышу АЭС. У машины сдетонировали остатки боекомплекта и он, рассыпавшись на несколько, частей упала вниз, накрыв собой бесстрашных бойцов монолита.
Остатки взвода Кости ударили фанатикам с фланга, подавив пулемётный огонь. Лейтенант всегда действовал грамотно, за что его не раз поощрял комбат. Монолитовцы сдали позиции, отступив ближе к саркофагу. Костя повернулся ко мне и жестом на безмолвном языке спецназа дал понять, что можно наступать. Я поднялся вместе со своими бойцами, перемещаясь короткими перебежками от укрытия к укрытию. Люди лейтенанта тут же осматривали тела убитых, пополняли свой боезапас.
- Патронов много не бывает, пакуйтесь! - прокричал кто-то из бойцов, как вдруг с позиций Кости прогремел взрыв сдетонировавших боеприпасов. Солдаты, стоявшие поблизости от взрыва, разлетелись как пешки с шахматной доски, оставшиеся в конце игры и смахнутые ловким движением большой ладони игрока. Взрывная волна сбила меня с ног, но я быстро сгуппировался и упал рядом с железной балкой, весьма удачно миновав её головой.
Ко мне подбежал сержант, который что-то докладывал, но какое то время я не слышал его, а точнее не слушал . Наконец я посмотрел на него. Сержант увидел, что я спокоен и доложил
-Товарищ лейтенант, скоро начнётся выброс! Какие будут указания? - спешно, но чётко сказал он.
Я быстро вернулся в реальность, смысла осматривать лейтенанта не было, разве может что то остаться после такого взрыва. В бою я ещё не успел осознать тяжесть потери близкого товарища, а так же бой продолжался, и высовываться было опасно. Ситуация была более чем хреновой. Мы захватили подступы к саркофагу, сам саркофаг захватить не получится, нас осталось слишком мало. Да и бойцы монолита вряд ли подпустят нас к своей святыне. Монументальная черепаха саркофага смотрела на нас угрожающе, принижая наше человеческое чувство всевластия, показывая нам то, что мы мелкие и слабые в этом загадочном и непонятном мире отчуждения. Повсюду стояла брошенная техника ликвидаторов Чернобыльской аварии 1986 года. В основном это были пожарные машины, с посветлевшей от дождей и времени и кое-где облупившейся краской. Также стояли бульдозеры с огромными ковшами и грузовики ЗиС 131. Стояли тут уже давно и большие свинцовые исполины, грузовики изготовенные для ликвидации аварии. Проржавевшие остовы врастали в радиоактивную землю под открытым небом, колёса сгнивали постепенно, показывая шипы из проволоки и арматуры. Рядом с облезлой кабиной ЗиСа горизонтально расположились огромные коллекторные трубы, в которых, слегка пригнувшись, пройдёт человек. Они были сделаны из очень прочного армированного бетона.
Я собрал всех выживших, чтобы обсудить наши дальнейшие действия. Отступать уже не было смысла, да и расположение аномальных полей нам было неизвестно. Прорываться будет очень сложно, скорее всего, любая попытка атаки приведёт к тому, что тут все и останемся. Монолитовцы выстроили мощную оборону, мы совсем не рассчитывали на такое сопротивление нашу основную колонну сожгли ещё на въезде к ЧАЭС, пять вертолётов сопровождения, которые шли впереди, для разведки и прикрытия сбили за считанные минуты, а один из них попал в воздушную аномалию. Остальные десантные группы, изначально предполагавшиеся, как прикрытие колонны взяли на себя основную задачу штурма, сил не хватало и становилось ясно, провал операции неизбежен...
Чтобы спасти людей я предпринял отходить через трубы, лежавшие повсюду. Таким образом, снайперам будет сложнее нас достать. Мы двигались к точке эвакуации, куда должен был прибыть вертолёт. Фанатики быстро очухались, поняв, что инициатива перешла уже в их руки. Со стороны станции начался свинцовый дождь, патронов защитники монолита явно не жалели. Пробегая рядом с трубами, мы буквально вжимались в них, при этом, не теряя скорости движения. Группа фанатиков уже двигалась нам на перерез, их было трое, но все закованны в тяжёлую экзо броню, сервоприводы которой уже можно было расслышать на таком расстоянии.
- Огонь бронебойными! - крикнул я снайперу.
Тот тут же вскинув свой "Винторез" дал короткую очередь по одной из фигур. Тяжёлая грудная пластина была пробита словно бумага и из под неё стала сочиться кровь, монолитовец замер, на пару секунд покачиваясь на месте. Не выдержав, он опустился на колени, вмяв землю мощным костюмом. Его правая рука выронила штурмовую винтовку и рефлекторно потянулась к аптечке со стимуляторами, но тут же обмякла, не слушаясь своего хозяина. Грузное тело подалось вперёд и упало лицом вниз, не подавая признаков жизни. Оставшиеся двое его собратьев тут же рассредоточились. Второй фанатик прижался к бетонной конструкции и вскинул автомат, но бронебойная пуля пробила его шлем насквозь, отчего тот стремительно рухнул. Третий фанатик тем временем был уже наготове, он занял позицию рядом с железной будкой строительного крана и открыл огонь. Снайпер успел только вскрикнуть, как сразу несколько пуль пробило ему сонную артерию, какое то время он был ещё жив, но шансы на его спасение были ничтожно малы. Боец, который залёг рядом вколол ему обезбалигрвающее и оказал первую помощь. Я схватил "Винторез" и перекатился к груде мешков с песком, служившей некогда монолитовцам в качестве огневой точки. Позицию врага я вычислил уже в тот самый момент, по вспышке у крана. Прильнув глазом к прицелу и совместив прицельную сетку с шеей врага, чтобы попасть наверняка, я нажал спусковой крючок. Бесшумно выплюнув несколько патронов, винтовка клацнула затвором. Пули вновь врезались в нрудную пластину, аккурат в район ключицы. Фанатика отбросило на метр, и он уперевшись в стенку крановой кабинки медленно сполз по ней, судорожно пытаясь руками нащупать, за что бы уцепиться. Ну и живучие же гады, подумал я, перезаряжая винтовку.
Как бы не старался боец, но снайпера было уже не спасти, раны были смертельными. Мы двинулись вперёд, так как фланг открылся.
Мы отходили на юг, к точке эвакуации, в место свободное от аномалий, а так же разных равалин и прочих объектов, которые помешали бы приземлиться вертушке. Под огнём противника каждый метр давался нам с трудом...