- Ай, ромалэ, ай, чавалэ! - пел юный Янко под окнами своего друга. - Джелем, джелем, лунгонэ!
- Давай лучше сыграем что-нибудь из Грига! - крикнул ему из окна светловолосый мальчик и вступил на виолончели без него.
Янко, коснувшись смычком струн скрипки, нежно подхватил за другом "Жалобу Ингрид" и прекрасная мелодия разлетелась по Дак-Стрит. Они сыграли еще пару вещей из пьесы "Пер Гюнт" и, доиграв коду, Янко крикнул: "А теперь пойдем гулять!"
Вопреки логике, общественным принципам и этническим стереотипам, случилось так, что цыганский мальчик стал верным другом сыну чистокровного финна. Табор Янко, сына цыганского барона, стоял уже много лет на окраине улицы Ремесленников. Артур, однажды занимаясь музыкой дома, услышал, как с улицы ему вторит скрипка. Оказалось, что на его улицу забрел цыган. Так и познакомились. Учитывая то, что у Артура почти не было друзей, он, вдруг почувствовав необходимость в общении со сверстниками, уцепился за дружбу Янко. А цыган, ищущий товарища со схожими интересами и нашедший его, не захотел с ним расставаться. Это была та самая чистая дружба, которая не знала предательства и была основана лишь на душевной привязанности. Йоханнес совершенно спокойно относился к дружбе сына с цыганом. "Мы же дружим с шотландцами и англичанами," - ответил он однажды на недоумение своих братьев, узнавших о Янко. Родственники цыганского мальчика тоже хорошо относились к Артуру - он часто бывал в их таборе, и его там встречали не как чужака, а как друга своего соплеменника.
Весь вечер Артур провел в обществе своего товарища. Они бродили по улицам Мэринг-Лайна, а Янко наигрывал на своей скрипке удивительной красоты мотивы. Одному прохожему так понравилась музыка, что он угостил талантливого мальчика и его не менее гениального друга грушами в сахаре. Потом они ходили в кино на Чаплина, а после этого отправились в табор Янко. От души повеселившись в шатре с его братьями и сестрами, оседлав цыганского коня, и отведав копченого на костре ежа - традиционного у цыган, Артур, пожелав мира их дому, простился с ромалами и вернулся на Дак-Стрит.
***
Йоханнес слабо подводил глаза, стоя у зеркала. Сегодня ему нужно быть как всегда прекрасным, ведь Йоханнес предстанет перед многими людьми, которые будут присутствовать на свадьбе Элен и Джонатана. За эти два месяца Ярвинены сблизились с семьей лорда. Ильмари, подружившись с лордом Дангариса, отвечал на его письма и, по возможности, навещал Джонатана и его невесту. Оказывается, Левиадок неровно дышал к искусству братьев Ярвиненов и особенно почитал, как иллюзиониста, именно Ильмари. Было в нем что-то необычное, то ли внешность, то ли подход к работе. Йоханнес же предпочитал писать письма Элен, вспоминая с ней старые времена, когда они, будучи юными, сопереживали друг другу, излагая все чувства на бумаге. В ноябре братья встретились с Гарри Гудини, с которым обсудили грядущее шоу в Детройте и утвердили его программу. Совсем скоро они покинут родные земли, отправившись за океан. Но перед этим им предстоит погулять на свадьбе своей старой приятельницы Элен и ее благородного избранника. В начале декабря Ярвинены остались без слуг. Левиадок пригласил своих давних друзей Эллиотов погостить у них до Рождества и после него.
- Отец, ты снова уезжаешь от меня? - произнес Артур, наблюдая за тем, как Йоханнес утюжит свою накрахмаленную рубашку.
- Да, мой сын, я должен ехать, - ответил Йоханнес, сочувстсвующе взглянув на него. - Но не расстраивайся - завтра я вернусь и поживу с тобой до среды.
- Ну почему ты не мог выбрать более земную профессию? - с горечью в голосе проговорил Артур. - Почему ты артист, а не трактирщик? Лучше бы мы жили в нищете, как Янко, отец которого живет лишь за счет разведения беспородных коней, несмотря на то, что он цыганский барон! Я отдал бы все, чтобы утром ты уходил на работу, а вечером возвращался. Знаешь, как мне страшно ночевать одному в доме?
- Артурри, я все понимаю, но если я брошу свою работу, то ты будешь ходить, как оборванец, и я не смогу оплатить твое обучение в лицее. Когда я стану простым актером, мы с тобой переберемся в залатанный шатер, как твой Янко, - сказал, усмехнувшись, Йоханнес. - Знаешь, я бы и сам рад не присутствовать на венчании Элен, но она очень просила меня об этом - видимо, я ей и вправду нужен. Если тебе будет очень уж одиноко, то пригласи в гости Янко или Бейбута - думаю, они не позволят тебе скучать. Только будь с ними осторожен - цыгане, все-таки, чуждый нам этнос.
- Я так соскучился по маме, - признался Артур. - Если бы она была с нами... То я бы не так сильно страдал в твое отсутствие.
- Ты ее помнишь? - спросил Йоханнес, заглянув в серую бездну его прекрасных глаз.
- Плохо, но мне кажется, что она была такой же хорошей, как и ты.
В девять часов утра Йоханнес уходил из дома. Поцеловав на прощание Артура, он покинул его. Добравшись до Нью-Роута, Йоханнес встретился с братьями, и все вместе они отправились в Грин-Хилл. Это было необычным явлением, но члены одной семьи были гостями, представляющими разные стороны. Йоханнес был приглашен невестой, а Ильмари и Элиас - женихом.
Элен, собирающаяся идти через час под венец, почему-то вместо неописуемого счастья и восторга испытывала тяжесть на душе и смятение. А точно ли она его любит? Быть может, эти чувства - не любовь, а привычка быть вместе? Ведь сколько уже лет Элен сожительствует с лордом... И Йоханнес, так внезапно появившийся в их жизни, нарушил прежний ее уклад. В последнее время она часто думала о нем. Что это? Пробуждение былых чувств к очаровательному вдовцу или... "Нет, это просто стресс перед новым периодом в жизни. Так бывает у всех, и это закончится сразу после того, как я окажусь у алтаря," - убеждала она себя.
Когда Йоханнес оказался в храме, его взору предстало великолепное зрелище: зал, озаренный лучами полуденного зимнего солнца, пробивающегося сквозь цветные витражи окон, был украшен живыми цветами. Было много свечей, гостей, от пестроты нарядов которых рябило в глазах и священник в белых одеяниях. В этот момент он вспомнил собственную свадьбу. Она была не такой пышной, и на ней присутствовало лишь пять человек, включая священника, венчавшего Йоханнеса с его вечной возлюбленной. Тогда он был счастлив... Йоханнес был тогда счастлив почти так же, как и сейчас, воспитывая сына, но все равно те чувства, которые он испытывал в далеком 1909 году были гораздо богаче нынешних.
Перед алтарем предстала Элен в шикарном сиреневом платье с венком из живых цветов на голове, вместо фаты. Она была как никогда восхитительна. Джонатан в светлом костюме светился от счастья, а гости сидели на скамьях в предвкушении грядущего торжества. Но только вот с самого начала Элен была не похожа сама на себя: отрешенная и растерянная, она была похожа на птицу, попавшую в сеть. В то время, когда священник говорил свои рядовые фразы, она постоянно смотрела то на Джонатана, то на Йоханнеса, который был здесь не просто на правах гостя, а на правах ее названного брата.
- Джонатан, у вас было время, чтобы до конца проверить свои чувства к Элен, - говорил священник. - И теперь, окончательно удостоверившись в них, вы стоите у алтаря. Согласны ли вы взять в жены Элен Фармер?
- Да, - коротко, но уверенно ответил лорд.
- Элен, согласны ли вы взять в мужья Джонатана Левиадока?
В этот момент Элен, не отрывающая глаз от двух мужчин, постоянно метаясь взглядом от одного к другому, ощутила, как горячая слеза скатилась по ее щеке. Нет, она не хочет быть женой лорда и хранительницей очага в замке. Нет, это все не любовь... Ей нужен Йоханнес, который взял однажды ее сердце и решил не возвращать. Да, скорее всего ее с ним ничего не ждет - Йоханнес равнодушен к Элен, но лучше уж быть одной, чем с опостылевшим лордом, который, к тому же, был слишком преземленным, чего она уж точно не ценила в мужчинах. И как только Элен угораздило так обмануться однажды?
- Элен, вы не ответили, - напомнил священник.
- Нет, - сказала женщина и, подобрав полы платья, убежала из храма прочь.
Такой сюжетной линии в сценарии жизни не ожидал никто, даже сама Элен. Гости прибывали в растерянности и полнейшем недоумении. Лорд Дангариса был унижен и морально убит. Ничто ведь не предвещало беды, что он сделал не так?
Йоханнес убежал вслед за невестой. Он, не подозревая, что стал причиной разлада чувств Элен с ее разумом, подумал, что дело в чем-то другом. Почему-то Йоханнес ощущал необходимость своего присутствия рядом с ней. Он догнал ее на деревянном мостике, соединяющем берега прудика, вырытого рядом с храмом.
- Элен, что произошло? Почему ты отказалась? - спрашивал Йоханнес, держа ее за руку.
- Я не люблю его, - Элен рыдала, не скрывая слез.
- Но если не любишь, то зачем шла с ним под венец?
- Я думала, что сумею проникнуться к нему хоть толикой любви.
"Еще одна. Жанна в свое время чуть не вышла замуж за нелюбимого Ильмари, надеясь полюбить его с течением лет, теперь Элен... И почему все стремятся переломить себя путем самоистязательства?" - подумал Йоханнес.
- Ох уж эти женщины... - проговорил Йоханнес и по-дружески обнял ее, после чего горько засмеялся. - А представь, если бы мужчины были такими же импульсивными? Привел бы тебя Джонатан под венец, а потом, немного подумав, сказал бы, что не согласен взять тебя в жены и убежал бы со скоростью скачущей лошади, проливая на ходу реки слез...
- Йоханнес, я знаю, что буду неприменно отвергнута... Но я должна сказать тебе это. Я полюбила тебя с самого первого письма, с самой первой строчки, написанной твоей красивой вязью. Когда я увидела тебя в Блади-Тауне, весь прежний мир рухнул передо мной. Я, будучи безнадежно влюблена в тебя, рассталась с Джеком - ты наверняка его помнишь. Йоханнес! Никто еще не смог и вряд ли сможет внушить мне ту любовь, которую сумел внушить мне ты! - призналась Элен в пылу страстей.
Едва Йоханнес успел что-то понять, как очутился в ее нежных объятиях. Элен, не боясь молвы и взоров, одарила его пламенным поцелуем. В это время перед ними предстал Джонатан.
- Да... Роман с фокусником - это отличный сюжет для очередной книги, верно, Элен? -проговорил Левиадок, надев на лицо каменную маску, за которой скрыл боль души, муки сердца и уязвленное самолюбие. - Что же ты до венчания не сказала, что любишь его? Я бы не стал так суетиться с организацией мероприятия. А вы, сэр, вместо того, чтобы бороться за обладание любимой женщиной, решили пойти более легким путем и просто увести ее из-под венца?
- Не надо упреков, лэрд, - сказал Йоханнес. - Она и мне ничего не сказала о своих чувствах до вашего венчания. Я сам в растерянности.
Он видел, как округлились и едва не полезли на лоб от удивления глаза Левиадока. Элен, едва сумев вымолвить что-то связное, проговорила: "Джонатан, я и сама не знаю, чего хочу. Но мне ясно, что любовь между нами - это иллюзия, которая едва не сплела воедино наши судьбы. Прости, но я не буду твоей".
- Джонатан, я прошу прощения, - проговорил Йоханнес. - Не знаю, что на нее нашло, но представляю, какого вам. Ради бога, простите.
Он увел ее в неизвестном никому направлении. Элен сейчас нужно уединение и покой. Отныне ей негде жить и, если уж ему пришлось с ней пересечься, то бросать ее будет по меньшей мере неблагородно. Йоханнес поспешил увезти Элен из Грин-Хилла, чтобы она избежала лишних встреч с представителями высшего общества. Конечно, грандиозный скандал все равно разразится с силой грома и скоростью молнии, но ей лучше никому не попадаться на глаза. "Похоже, у меня проблемы, - думал Йоханнес. - Мало того, что я вовлечен в скандал, так еще и посадил себе на шею нахлебницу. Куда мне ее теперь девать? От этой Элен всегда одни лишь беды". Он в тот же день привез женщину в свадебном платье в Мэринг-Лайн. Не сказать о том, в каком исступлении пребывал Артур, увидев на пороге дома невесту - означает ничего не сказать.
- Папа?! Как мне это понимать?! - произнес в удивлении Артур.
- А вот как хочешь, так и понимай, - усмехнулся Йоханнес. - Ты говорил, что тебе одиноко и страшно ночевать одному, так вот, получай. Утащил со свадьбы для тебя маму. Конечно, наша была совсем не такая, но, знаешь, там выбор был не богатый.
- Отец, не шути, пожалуйста, - просил Артур. - Я серьезно.
- Элен сегодня совершила нелепый поступок, - сказал Йоханнес. - В общем, ей больше не за кого выходить замуж и, следовательно, негде жить. Она поживет некоторое время с нами.
- Артурри, ты так вырос за эти годы, - проговорила Элен, окинув его взглядом и одарив улыбкой. - Надеюсь, что мы возобновим нашу дружбу.