Самохин Валерий Геннадьевич : другие произведения.

Турнир

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 5.58*49  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В бесплатном доступе - 10 глав Полная книга по платной подписке
  Пролог
  
  
  
   - Ты где взял топор?
   - Мне королева эльфов дала.
   - Ну, а топор-то откуда?
  
  Танец Первой Луны
  
  Сай-Дор, столица Империи
  30-й день месяца тиммаз
  год 3138 по летоисчислению Древних
  
  - Принести шахматы?
  - Надоело!
  - Тогда, давай переоденемся в бродяг и прошвырнемся по трактирам? Прошлый раз вышло очень даже неплохо.
  - Про эту затею уже самый распоследний кабатчик прознал... Не выйдет. Придумай что-нибудь другое.
  - Тебе скучно, а не мне. Вот ты и придумывай.
  - Но шут у нас ты, а не я.
  - А ты император, тебе думать по статусу положено. А я могу только дурака валять.
  - Валяй!
  - Да где ж его взять-то, дурака этого?
  - Империя большая - поищи, авось найдешь. Я же нашел тебя.
  Карлик обижено насупился. Поднявшись с ковра, он прокатился на кривых ножках к маленькому столику, ловко подцепил из вазы крупное яблоко и смачно вгрызся в красно-желтый бок.
  - Хочешь?
  - Бросай...
  Спелый плод полетел в сторону кровати. Несколько минут царила тишина, прерывая лишь звучным хрустом.
  - Хорошо князьям, они от безделья войну объявляют, - огорчено пожаловался император, приподнимаясь с подушек. - Все никак развлечение.
  - Так в чем проблема? Объяви.
  - И с кем прикажешь воевать?
  Достойный противник на горизонте Араниэля не появлялся уже почти две тысячи лет. Объявить войну Империи, объединившей семь независимых княжеств, мог разве что самоубийца.
  - Ты уже целый месяц не покидаешь опочивальню. Знать шепчется по углам, что твое скучающее величество охвачено тяжелым недугом. Смотри, доиграешься! Заговор не на пустом месте зреет, сам повод даешь.
  - Было бы здорово! - мечтательно вздохнул император. - Все лучше, чем охота на дикого вепря или очередной бал.
  - В Алавии смута, - не обращая внимания на высочайшую реплику, задумчиво продолжил шут. - Князь убит, весь его род бунтовщики вырезали под корень.
  - Знаю! - пренебрежительно отмахнулся император. - Гвардейский легион выступает сегодня вечером... И передай Казначею - пусть отправит своих Псов из ревизион-коллегии.
  Карлик вытащил из вазы мандарин и, обливаясь брызнувшим соком, надкусил вместе с кожурой.
  - Смешно... - протяжно зевнул император.
  - Сейчас будет еще смешней, - зловеще пообещал шут. -В Алавии видели рыцарей-храмовников Кардинала незадолго до штурма дворца.
  - Все-таки заговор? - высочайшая бровь лениво поползла вверх.
  Карлик промолчал.
  - Орден в одиночку на такое не сподобится, - принялся рассуждать вслух император. - Его преосвященство дружен с Тайным Канцлером... - он радостно оживился. - А что? Очень даже неплохая версия. Но зачем им княжеский престол? Не пойму.
  - Вот и я не пойму, - угрюмо поддакнул шут. - Концы с концами не сходятся... Нечисто здесь что-то.
  - Отозвать гвардию? - неуверенно вопросил император. - Дать им немного порезвиться? Глядишь, и нам кусочек веселья достанется.
  - Завтра Танец Трех Лун, - напомнил вдруг шут.
  - Ну и что? - император безразлично пожал плечами. - Он бывает трижды в году.
  - И год Белого Единорога.
  - Раз в столетие и это случается, - философски отметил император, целясь огрызком в своего верного слугу.
  Шут, увернувшись, сварливо пробурчал:
  - У тебя мозги от безделья жиром заплыли... - и, наткнувшись на недоуменный взгляд, снисходительно пояснил: - Проход откроется на рассвете в другие миры.
  Император глубоко задумался. Целую минуту он беззвучно шевелил губами, считая варианты и отрешенно взирая куда-то вдаль.
  - Возмущающий фактор... - пробормотав это себе под нос, он кровожадно ухмыльнулся. - Неплохая идея... - и нетерпеливо махнул рукой карлику: - Быстро зови Хранителя!
  
  Танец Второй Луны
  
  Москва, 30-е июня 1990год
  
  Вовка влетел в блудняк. Еще две недели назад все было просто замечательно.
  Жизнь пыхтела по накатанной колее неумолимым бульдозером, имелась интересная работа, новенький загородный дом и перспектива карьерного роста. Все изменилось в один миг.
  Впрочем, обо всем по порядку.
  Родился он в самой, что ни на есть, пролетарской семье. Папа тянул лямку ответственного работника МИДа, а мама горбатилась скромным секретарем-референтом завотделом финансового аудита Внешторга. В общем, обычные родители, как и у большинства его сверстников.
  В шесть лет его поймали с сигаретой в зубах, после чего Вовку подвергли воспитательной беседе. Мама, громко охая и держась рукой за сердце, глотала корвалол из хрустального фужера, папа, никогда не доверявший отечественной фармакологии, предпочел народные способы лечения. В этот раз он выбрал "Мартель".
  Беседа наложила неизгладимый отпечаток на хрупкую, ранимую душу юного курильщика - он впервые узнал, что аисты не существуют. Как, впрочем, и капуста. Сей прискорбный факт вверг в неописуемое изумление наивное детское сознание. Присутствовал и иной отпечаток, материальный. Он представлял собой зеркальную копию пятиконечной звезды пряжки отцовского дембельского ремня. Звезда, числом в дюжину, в течение двух недель украшала бледно-розовые ягодицы Вовки.
  Когда ему исполнилось десять, случилось второе потрясение его безоблачного детства. Из веселого пионерского лагеря его до конца каникул сослали в глухую деревушку тьмутараканской области. К бабушке. И почти два месяца компанию ему составляли гуси, козы и драчливый петух по кличке Отелло.
  Колорит дополняла и утка, исполнявшая обязанности будильника. Крякать она начинала ровно в шесть утра - секунда в секунду. Последние аккорды гимна Советского Союза, льющиеся из хрипящей радиоточки, затихали одновременно с завершающим щелчком клюва. Затем ее швейцарский механизм испортился, и утка превратилась в курник. О том, что переход на зимнее время происходит в октябре, бедное животное известить не озаботились.
  С точки зрения Вовки наказанию он подвергся абсолютно не по делу. Развлечений в пионерлагере было всего два: купание и девчонки. Когда зарядили дожди, выбора не осталось. Изображать из себя привидение, закутавшись в казенную простыню, прискучило быстро, а зубная паста, стреляющая из тюбика, закончилась через два дня. Вместе с мылом, которым девчонки отстирывали свою одежду.
  Художественному замыслу, который родил военный совет мужской половины десятого отряда, позавидовал бы сам Микеланджело. Скульптурная композиция, водруженная на дырявую крышу девичьей половины дощатого туалета, изображала из себя восемь писающих мальчиков с октябрятскими значками. Мелодичное журчание сопровождалось оглушительным визгом, от которого передохли все комары в окрестностях пионерского лагеря. Побывав через несколько лет в Праге на знаменитых музыкальных фонтанах, Вовка понял, что трудновозбудимые по жизни чехи самым наглым образом сперли его гениальную идею.
  Более других талант юных ваятелей оценил отрядный вожатый. От него, считавший себя просвещенным в интимных вопросах Вовка, узнал про еще один способ, показавшийся ему крайне непривлекательным. Поэтому, на всякий случай, он спрятался под крыльцом соседнего домика и просидел там до утренней линейки.
  Отец решил направить неуемную энергию своего отпрыска в полезное русло, отдав его в школу биатлона. К шестнадцати годам из неугомонного сорвиголовы вырос член юниорской сборной страны. Вместе со славой пришли и ее обычные попутчики.
  Отправляясь на зимнюю спартакиаду школьников из-за сильной метели команда застряла в аэропорту. Тренерский состав улетел предыдущим рейсом, и мальчишки оказались предоставлены сами себе. Вовка уже тогда имел рост под метр девяносто и выглядел старше своих лет, а синие глаза и черные вьющиеся волосы разбили не одно девичье сердце. Поэтому, он без всяких проблем обменял драгоценную валюту на три бутылки шотландского виски. И номер домашнего телефона смазливой продавщицы.
  Оставшиеся до отлета часы пролетели незаметно. Рассказав по второму кругу все известные анекдоты, трижды обсудив всех стюардесс, мальчишки принялись играть в футбол неизвестно откуда взявшейся железкой. Когда объявили посадку, меткий удар спровадил железяку в узкую щель между лестничными пролетами.
  На пробную, пристрелочную трассу Вовка не вышел - поднялась температура. И свою любимую "эсэмку" штучной ижевской сборки он расчехлил лишь перед самым стартом. Прицела не было! Сразу же вспомнилось, у что злополучной железки в аэропорту были смутно знакомые очертания.
  Полностью провалив стрельбу из запасной винтовки, он с треском вылетел из сборной страны. Но сильно не горевал. Вскоре пришло время поступать в институт, и любящая мамочка пристроила свое ненаглядное чадо на экономфак престижного столичного вуза.
  Точные науки давались ему без труда, а гуманитарными занималась кафедра спорта. Единственным предметом, где встретилось ожесточенное сопротивление со стороны преподавателя, значилась история КПСС. У прямого потомка революционеров слово биатлон прочно ассоциировалось с загнивающим Западом. Вовка также старался не остаться в долгу, и на одной из лекций во всеуслышание заявил, что Карл Маркс и Фридрих Энгельс - это не муж и жена, а четыре разных человека. Аудитория истерично рыдала под партами, а очкастый историк изображал из себя летающую рыбу: молча, разевая рот, подпрыгивал и нелепо размахивал руками.
  По линии Внешторга институту оказали срочную материальную помощь в виде диковинных тогда компьютеров. Замаячившее отчисление закончилось банальным выговором по комсомольской линии. На семейном совете решили отложить на неопределенный срок обещанную покупку мотоцикла "Cezet".
  На третьем курсе Вовка увлекся модным кикбоксингом. Школы как таковой еще не существовало, и тренерский состав комплектовался бывшими боксерами. Соревнования проходили по одному и тому же сценарию: бойцы быстро наносили друг другу положенные по регламенту удары ногами в количестве по восемь штук на каждого, после чего начинался классический бокс.
  Нашего героя это абсолютно не смущало, и к выпускным экзаменам он представлял собой грозную боевую единицу. Перестройка уже подходила к концу, и только что получивший диплом Вовка понял одну простую вещь - в экономистах страна не нуждалась абсолютно. Стране требовались бандиты.
  
   ***
  
  То злополучное утро началось с торжественного марша Мендельсона, который назойливо исполнял телефонный аппарат тайваньского производства. Вовка с трудом открыл непослушные глаза, пытаясь понять, где он находится. Бодун проявлял себя в полной красе: обезвоженное горло, по ощущениям, только что покинуло стадо животных неизвестного происхождения, а в голове стучали праздничные бубны дикарских племен западного африканского побережья.
  - Ал-ле, - прохрипел он в трубку, с усилием оторвав голову от подушки. -Какого хрена в такую рань?
  - Вован, ты че, в натуре? - отозвалась трубка возмущенным бульканьем. -У нас стрелка через полчаса! Забыл, что ли?
  - В задницу стрелки! Дайте поспать.
  - Бригадир, мы через пятнадцать минут подгребаем. Сам знаешь, опоздавший - в пролете!
  Кряхтя и поминая многочисленную родню продавщицы коммерческой палатки, продавшей им вчера паленую водку, Вовка с трудом сполз с кровати и, натянув пузырящиеся на коленях трико от модельного дома фабрики "Красный Октябрь", заковылял в ванную комнату. Холодный душ и бутылка кумыса несколько улучшили мерзопакостное состояние. Лечи подобное подобным - золотые слова. Настроение добавило и напоминание о стрелке: неделю назад развели двух лопоуших комерсов.
   К Вовке обратился знакомый барыга, взявший у в долг двадцать тонн зелени. Вовремя рассчитаться не смог, и его начали душить. Один из лопушков, разозленный беспрестанными "завтраками" должника, прошелся "по маме" барыги. По всем понятиям это считалось беспределом.
  Комерсов развели, а бырыгу отбили. Знакомый принес в общак бригады пять кусков американских денег, лохам же прописали штраф. Сегодня они должны принести в клювике еще два куска.
  - Здорово, пацаны! - выйдя из подъезда, Вовка сощурился от яркого солнца. Лихо заруливший во двор черный, наглухо тонированный "Мерседесе" протестующе взвизгнул благородными шинами по ухабистому асфальту. - Сами не спите и другим не даете.
  Из салона, угнанной польскими братками по заказу братвы российской машины донеслось радостное ржание. Дверца лидера немецкого автопрома плавно открылась, и последовал неизменный ритуал с обниманием. Учебным пособием для отечественного криминала стал известный голливудский триллер "Крестный отец".
  Пара бойцов представляла собой грозно-комичное зрелище. Один из них, бывший борец с бычьей шеей и переломанными ушами, весил около полутора центнеров и ростом перевалил за два метра. Погоняли его Малышом. Второй, с кликухой Квадратный, в прошлом дзюдоист-легковес, едва доходил своему напарнику до плеча, но в стычках брал свое звериной яростью и неустрашимым бойцовым духом.
  К любимой кафешке, где забили "стрелку", подкатили через десять минут. Малыш бросил машину около входа, перегородив и без того узкий проезд. Сзади раздался возмущенный сигнал клаксона - какой-то фраерок пытался протиснуться между бордюром и сверкающим боком "мерина".
   - В очко себе погуди, - беззлобно посоветовал ему борец. - Не трамвай, объедешь.
  - Места же мало, - лепетал потенциальный терпила. - Неудобно.
  - Стесняешься?
  Братва радостно заржала. Не найдясь, что ответить на одну из многочисленных примочек блатного мира фраерок включил заднюю передачу.
  - Вазелин не забудь! - понеслось ему вслед.
  - Ну что, Троцкий, пошли лохов стричь? - хлопнул по плечу своего бригадира дзюдоист.
  Фамилию Вовки имел не очень благозвучную - Васькин, а гордое революционное погоняло он получил еще в студенческие годы, подрабатывая "ломщиком" чеков у валютной "Березки". Тогда-то его и приметили деловые, предложив смотаться в Ригу за популярными магнитолами "Sharp 900". Им срочно требовался охранник, да и тягловые услуги казались не лишними.
  В прибалтийской гостинице администратор, прочитав фамилии вояжеров в паспортах, от души рассмеялась:
  - У вас здесь что? Третий съезд РСДРП?
  Фамилии деловых звучали знакомо и солидно: Урицкий, Коган, Красин.
  - А вы, молодой человек, наверное, Львом Давидовичем будете? - пошутила она, принимая паспорт от Вовки.
  Кличка с той поры приклеилась намертво.
  
  Время приближалось к обеду, и зал ломился до отказа. Лопушки, занявшие столик в дальнем углу, щеголяли в светлых летних костюмах, дорогих очках с тонкой оправой, и сверкали аккуратными проборами модельных причесок. Бывшая "комса".
  Рядом с ними сидел лысый дедок в старом потертом пиджачке и дешевом батнике, из-за ворота которого выглядывал краешек непонятной татуировки. По виду типичный бухгалтер, мотавший срок за финансовые махинации. Вовка так и подумал, решив, что старик и будет вести расчеты.
  - Ну что, братишки, хрусты приготовили? - едва присев за столик, приступил бригадир к делу.
  - И давайте по шустрому. Раз срослось, перетерли, посчитали, разбежались, - радостно осклабился Квадратный.
  Левый терпила, бросив отчаянный взгляд на своего товарища, упрямо выдвинул вперед острый подбородок.
  - Мы вам ничего не должны!
  - Погоди-погоди... Как это не должны? На терке счет вам выставили? Вы согласились? - пришел в изумление всем своим нехилым туловищем Малыш.
  - Мы не соглашались, - тоненьким писком отозвался правый лопушок.
  - Но промолчали? - уточнил Вовка
  "Комса" с безнадегой переглянулась - крыть нечем. Даже они знали: промолчал, значит согласился.
  - То есть деньги вы не принесли? - продолжал наседать бригадир.
  Лопушки синхронно покачали головами. Нет, не принесли.
  - Ты понял, Малыш? - с нешуточной угрозой процедил Вовка, сжимая пудовые кулаки. - Мы к ним приехали как люди, а они? Они нас просто кинули. На бабки кинули, если ты не въехал. А знаешь, что будет дальше? Дальше вся Москва животы от смеха надорвет... - и рявкнул, нависая над "комсой": - Вы за кого нас держите, фраера ушастые?!
  - Вы че, мля, совсем тему не рюхаете?! - добавил жути борец, приподнимаясь с жалобно всхлипнувшего стула. Выглядело это как второе пришествие Кинг-Конга.
  Лопушки испугано отдернулись. Неожиданно подал голос старичок, до того скромно ковырявший вилкой в салате:
  - Погодите, молодые люди. Как я понимаю, предъяву вы делаете за оскорбление?
  Братва недоуменно переглянулась.
  - Ты, мужик, чего в базар встреваешь? - ласково осведомился Квадратный.
  - Мужики в поле капусту собирают, - с отеческой ноткой в голосе разъяснил дедок. - Базарят бабы на лавочке. А я с вами беседу беседую. Могу разговор разговаривать.
  - Я, что-то не въезжаю, бригадир, - изобразил бритым черепом непомерное удивление Малыш. - Нас здесь что, за лохов держат?
  - А вы есть лохи, - охотно поведал старичок. - Трете за базар, а сами людей поносите почем зря.
  Он был прав, и братва это знала. Называть на "терке" собеседника прозвищем девицы нетяжелого поведение крайне нежелательно. Малыш своим неаккуратно вставленным междометием, только что превратил выигрышную тему в полный отстой. Вовка лихорадочно пытался найти выход из создавшейся ситуации.
  - Борзый дедок, - опередив его, с удивлением в голосе констатировал борец.
  - Борзыми собаки бывают, - вкрадчиво пояснил лжебухгалтер. - Вы здесь уже не на одно правило намели своими боталами.
  Ситуация стремительно ухудшалась прямо на глазах и Вовка поспешно вмешался:
  - Ты что, отец, законник?
  - Нет, - безмятежно взирая выцветшими глазами, ответил старичок. - Но у людей всегда спросить могу.
  С кряхтением выбравшись из-за столика, он стряхнул хлебные крошки с пиджака и повернулся к своим лопушкам:
  - Пойдемте, племяши, не о чем здесь разговаривать. А на хомячков я и в зоопарке посмотреть могу.
  Вовкино терпение лопнуло окончательно. Соскочив со стула, он прихватил стальными пальцами старичка за воротник затрещавшего батника и с легкостью оторвал его пола.
  - Ты кого хомячком назвал, пень старый?!
  Дедок, дождавшись, когда могучая бригадирова длань опустит его на землю, невозмутимо произнес:
  - Гамуле передашь - Змей сходняк собирает. Завтра же!
  Вовка застыл в леденящем ознобе. Ужаса добавил Малыш, собрав волнами морщин могучий загривок:
   - Это веревки, бригадир!
  Квадратный молча поддержал кореша, закосив под китайского болванчика.
  Змей не был вором в законе -от короны он отказался еще лет десять назад, но авторитет в уголовном мире имел непререкаемый. Никто лучше него не толковал многочисленные статьи воровского кодекса. На серьезные сходки он приглашался в роли третейского судьи, и приговор в таких случаях объявлялся окончательным и обжалованию не подлежал. К его прозвищу можно было смело добавлять - Мудрый.
  Вовка поднял руку не на вора. Он покусился на самую верхушку козырной колоды - председателя Верховного Суда воровского мира СССР. Косяк этот подлежал исправлению только одним способом - прямо сейчас разбежаться и со всей своей дури грохнуться башкой о ближайший угол.
  - На дно надо ложиться, бригадир, - сипло озвучил незатейливый выход борец. - Разбегаемся, куда глаза глядят.
  
  Глаза выбрали единственно верное направление: тьмутараканьская бабкина деревушка. Через неделю Вовка немного успокоился и даже начал заигрывать с немногочисленными деревенскими молодухами, самой младшая из которых недавно разменяла тридцатник.
  В окружении привычного гогота, блеяния и мычания ностальгически вспомнилось беззаботное детство. Иногда, забавы ради, он боролся с бабкиным бычком, имевшим странную кличку Дездемона. Если удавалось наловить на утренней зорьке жирную плотву, то день считался удачным -других карасей в окрестностях не водилось. А разводить можно было разве что кроликов. На десятый день своей размеренной деревенской жизни Вовка увидел въезжающую в деревню кавалькаду джипов.
  В гости нагрянула братва.
  - Бабуль, я ухожу, - торопливо сказал он старушке, открывая заднее окно покосившейся избушки. Лес начинался сразу за огородом. -Будут спрашивать: где я, не вздумай врать - эти волки сразу почуют.
  Бабку вплетать в свои разборки не хотелось.
  - Убивцы за тобой, внучок, приехали? - безмятежно осведомилась старушка.
  Вовка вздрогнул. Бабку он побаивался с самого детства - ни один секрет не проходил мимо ее бдительного ока. Второй глаз у бабки тоже присутствовал: стеклянный, помутневший, с небольшой трещинкой на роговице. Впрочем, побаивался не только он, но и вся тьмутараканская деревушка. Обращаясь к ней с многочисленными болячками, жители, тем не менее, при ее приближении испуганно крестились. Вовкина бабка числилась у местных в колдовском авторитете.
  - Помоги-ка, внучок, одной мне не сдюжить, - продолжала старушка, пытаясь сдвинуть громоздкий пыльный сундук, стоявший у почерневшей от времени стены. - И не стой ты, как баран, видишь -силенок не хватает!
  - Бабуль, ты че, на старости лет совсем из ума выжила?! Щас братва двери выносить начнет, а она мебель переставлять надумала! - заорал благим матом Вовка и, видя что бабка не обращает на него никакого внимания, плюнул и одним рывком сдернул с места сундук. Из открывшегося темного провала дохнуло прелой сыростью.
  - Лезь давай! - подтолкнула она внука в спину. - Не задерживай! Мне еще его на место ставить.
  - Я тебе бандеровец какой, чтобы в норах прятаться? - Вовка отшатнулся от мрачной ямины.
   Бабка, ухватив его жилистой рукой за воротник, неожиданно сильным толчком отправила в полет. Кубарем прокатившись по земляным ступеням, Вовка грохнулся всем центнером массы о земляной пол и отключился.
  Очнувшись, он с недоумением огляделся. Погреб оказался довольно просторным, с добротными каменными стенами и сталактитовым потолком. Покрутив чугунной башкой по сторонам, Вовка краешком сознания отметил пропавший люк. Другой краешек -зрения - ухватил какое-то шевеление в углу пещеры. Там, бормоча речитативом незнакомую заунывную песню, словно шаман из "Клуба кинопутешественников", сидел на корточках обросший бородатый мужик в овчинном тулупе и жарил на вертеле ароматное мясо. Блики костра оживляли тени, прячущиеся в глубине подземного грота. Ситуация отдавала абсурдом.
  Вовке сделалось жутковато.
  Он поежился. Спешно наброшенная кожаная косуха и дорогой спортивный костюм немецкого производства от жуткого холода, царившего в пещере, служили слабой защитой: тепло от костра бесследно таяло где-то во мраке.
  Не обращая ни малейшего внимания на очнувшегося гостя, мужик налил в немытый, с масляными разводами стакан мутноватую жидкость. С наслаждением, громко хлюпнув одной ноздрей, шумно нюхнул содержимое и одним бульком отправил его в широкую глотку, не забыв при этом довольно крякнуть. Яростно почесал подмышку и извлек жуткого вида насекомое, размерами и формой напоминающее разжиревшего таракана. Внимательно осмотрев усатую тварь при неровном свете костра, он положил к себе на зуб это членистоногое нечто, задумчиво надкусил и с отвратительным хрустом выплюнул на грязный пол пещеры.
  - Силен, бродяга! - вслух восхитился Вовка. - Закусь у тебя, конечно, мировая, но лучше бы ты ее поменял.
  - Херла куш изнын апташлы? - сиплым голосом пропойного забулдыги спросил мужик.
  - У-у, братуха! - озадаченно протянул бандит. - Хавчик здесь уже не поможет, тебе чердак менять нужно. Водка, брат, она и не таких героев губила.
  Мужик невозмутимо продолжал:
  - Бирсу винлыкта шамохаш кесдес?
  - Киздец... полный, - на всякий случай согласился с ним Вовка и задушевно поинтересовался: - Давно из дурки-то?
  Бородатый абориген внимательно посмотрел на него желтоватыми, с красными прожилками глазами и, кивнув каким-то своим мыслям, булькнул в стакан очередную порцию. Затем, порывшись у себя за пазухой (Вовка при этом вздрогнул, ожидая появления очередной твари), достал небольшой мешочек и высыпал на ладонь щепотку сладко пахнущей травы.
  - Косячка решил замастырить? - с облегчением догадался браток.
  Проигнорировав вопрос, мужик бросил щепотку в стакан и сосредоточенно помешал забурлившую жидкость деревянной палочкой. Напиток, мгновенно сменив цвет с прозрачного на мутно-сиреневый, с радостным шипением устремился из стакана. Шаркающей походкой сонного пингвина бородатый абориген приблизился к Вовке и требовательно протянул немытую посудину:
  - Пансай!
  Вовка принял стакан с настороженностью - кто его знает, этого Робинзона с букашками. Тараканы из бестолковки у него, похоже, давно разбежались. Сказать правду, мысли путались и у него самого, и сто грамм в такой ситуации представлялись неплохим вариантом. Почесав в затылке, он чуть-чуть пригубил подозрительное пойло. Неплохо, чем-то походило по вкусу на знаменитую чешскую бехеровку. Мысленно перекрестившись, бывший комсорг юниорской сборной страны по биатлону, а ныне отставной бригадир солнцевской братвы залихватским жестом опрокинул содержимое.
  - Банзай! Чтоб мы так жили!
  Уподобившись мужику, Вовка смачно крякнув от удовольствия, и лишь спустя некоторое время понял, что слова он произносит на незнакомом языке. То ли от треволнений, то ли от выпитого, но язык стал заплетаться буквально сразу.
  - Где я?
  - Здесь.
  - Здесь - это где?
  - Здесь - это тут.
  Вновь запустив пальцы в шевелюру, Вовка подстегнул мыслительный процесс, отметив при этом своеобразную логику хозяина пещеры. Логика эта представлялась почище бандитской. Он решил подступиться с другого бока:
  - Ты кто?
  - Хранитель.
  - Общака?
  - Прохода.
  - А куда он ведет?
  - Сюда.
  - И откуда?
  - Из нигде.
  - А где нигде?
  - Не тут.
  Скоротечный допрос зашел в тупик. Вовка, хрустнув шейными позвонками, по недолгом размышлении пришел к простому и незатейливому выводу: с цирком этим пора заканчивать, пока не понаехали злобные санитары. Загребут вместе с клоуном и фамилию не спросят.
  - Выход где? - спросил он у мужика.
  - Там... - безразлично пожав плечами, абориген мотнул головой в сторону дальнего угла пещеры.
  - Там - это не тут? -Вовка попытался сбить его с толку.
  - Не тут - это нигде, - терпеливо, как ребенку разъяснил мужик.
  Плюнув на прощанье, Вовка по стертым каменным ступенькам выбрался из пещеры и с удовольствием вдохнул свежий ночной воздух. Вокруг поляны расстилался привычный глазу сосновый лес. Призрачный лунный свет плескался в озерках диковинных красно-фиолетовых цветов, огибая зловещие тени вековых стволов. Мимо, едва не задев его черным перепончатым крылом, с омерзительным визгом пронеслась зеленая летучая мышь размерами с добрую собаку.
  - Фигасе, крокодилы летают! Чернобыль тут, что ли? - поразился Вовка, провожая глазами наглую тварь. - Кровососы, в натуре!
  После беседы с мужиком башню у него слегка клинило. В груди появился холодок тревоги. Решив удостовериться, что сам не превратился в вампира, он оглянулся, разыскивая в лунном сиянии свою тень.
  Тень присутствовала. В количестве трех штук.
  
  Танец Третьей Луны
  
  Свердловск, 30-е июня 1990год
  Вся эта хрень случилась после того, как пришел вызов из сборной. Семнадцатилетний талант, коих на просторах Союза было немало, в одночасье стал восходящей звездой. "Русский Пеле", "Второй Бобров", "Наша надежда"... - запестрели заголовки спортивных изданий. Киевское "Динамо" и московский "Спартак" уже объявили во всеуслышание, что юный Лисин должен играть только у них и нигде иначе. Местный военком прозрачно намекнул о скором призыве. Либо ЦСКА, либо - в обнимку с автоматом на дальневосточные сопки.
  Антон решил просто - как получится, так и срастется. Получилось хуже некуда. Организм элементарно не вынес нагрузок. Сначала не выдержал ахилл, лопнув на ровном месте. Три с лишним недели в гипсе и снова в бой. Молодой, здоровый - сам черт не брат. В первой же игре защитник пошел в жесткий подкат. Кердык пришел мениску. Отлежался. На тренировках пахал больше других, с поля последним уходил. Коронный удар со штрафного часами отрабатывал.
  И вот игра, первая в новом сезоне. И сразу же стык - колено в колено. Все, финита ля комедия. Еще полгода врачи бились, резали вдоль и поперек многострадальный сустав, но приговор читался без слов: футболу конец. Дружки-товарищи охали, сочувственно жали руку, обещали не забывать. Изредка гонял мяч с ветеранами, худо-бедно, но колено терпело.
  Заочно окончил Свердловский Институт физкультуры и спорта. Куда податься? В ДЮСШ? На зарплату в сто двадцать рублей? Помог случай. На местный оборонный завод пришел новый директор, фанат футбола. Пригласили играющим тренером, дали ставку регулировщика мобильных узлов связи
  Это уже что-то - четыре сотни с премиальными выходило стабильно. В первый же сезон на первенство среди заводских коллективов зацепились за призовую тройку. Директор на радостях выделил малосемейку. Жить можно.
  В межсезонье усилились прилично: сманили из первой лиги двух полузащитников-фрезеровщиков и приличного вратаря, оформив его токарем шестого разряда. Либеро-полировщик # # 1 сорвался в последний момент - конкуренты увели прямо из-под носа. Но задача на сезон осталась прежней. Директор мужик жесткий и расклад дал простой и понятный всем: если выходим во "всесоюзку", то каждому ключи от "Москвича", провалим - перевод в подсобные рабочие. На скромные восемьдесят целковых.
  # # 1 Либеро (спорт. термин) - свободный защитник, "чистильщик".
  - Антоша, идем чай с нами пить. Я тортик испекла... - заботливый голос вывел из раздумий.
  Это Марья Ивановна, бухгалтер. Сейчас опять Таньку будет сватать. Разбитная деваха, в соку. Но уж очень большая. К ней Димка - левый "нап" # # 1 - клинья подбивал. Хороший пацан, талантливый, но худой. Танька глянула тогда на него свысока и с усмешкой, презрительно выпятив нижнюю губу, процедила: "Ты же сдохнешь на мне, суслик!". С тех пор так и кличут, Сусликом.
  # # 1 Нап (спорт. сленг) - нападающий, форвард.
  - Спасибо, Марьванна, недосуг. Вечером на игру выезжаем, еще дел полно.
  - Антош, а ты рыбки не привезешь?
  - Какой рыбки?
  - Жирненькой!
  Жалобно так протянула, словно на паперти. Антон пожал плечами:
  - Воблу, что ль? Так не на Волгу едем.
  - Да нет! - суматошно замахала руками бухгалтер. - Не вобла... Не помню, как называется. У них там озеро есть, рядом с Магниткой, рыбаки на плавучих островах лунки бурят и на мормышку ее ловят. А вот названье, хоть убей меня, не помню.
  - Хорошо, Марьванна, если будет - привезу.
  Хорошая тетка, и про мормышку знает. Антон усмехнулся.
  Ладно, командировочные получил, пора и честь знать. Забежать в профком, огрести напутственных звиздюлей, . Что еще? Форма готова, мячи в автобусе. Вроде бы ничего не забыл. Да, пару "Жигулевского" Сергеичу, начальнику вохра # # 1 надо захватить в заводском буфете. К директору заходить не стоит - опять состав на игру диктовать начнет.
  # # 1 Вохр - вневедомственная охрана
  Ну все, с богом! Впереди - главная игра сезона.
  
  Автобус вынырнул из тумана, как самолет перед посадкой. "Тещин язык", долгий тягучий серпантин через перевал. Летом еще, куда ни шло, а зимой -жуткое дело. Ездили как-то на охоту в эти края. В гололед. Тяжело груженая вертлюга доползла до середины горы и встала. Из-под колес пар идет - она ни с места. Шлифует. А потом заскользила. Обратно под гору. Еле в кювет порскнуть успели. Они-то успели, а две легковушки нет. Так и ушли в обрыв втроем.
  Жуть.
   - Слышь, Лис, хреновы наши дела, - рядом подсел Кот, основной голкипер. -Магнитогорцы из "Шахтера" донецкого второго вратаря в аренду взяли.
  - На одну игру?! - брови сами поползли вверх от изумления.
  - Да им по... - выругался Кот. - Что хотят, то и творят.
  Антон помрачнел. Знал он этого горняка - классный воротчик. Хоть и запасной. Высшая лига, тудыть ее етить.
   - Значит, пойдем в подсобники, - невесело пошутил он.
   - Да ну тебя! - огорченно махнул рукой Кот. -Думай, что делать будем. Михалыч нарезался уже, празднует
  Михалыч, администратор команды, храпел через ряд, калачиком свернувшись на мягком сиденье. Полгода до пенсии, ему уже все равно.
   В город въехали за полночь. На КП почти час гаишники мурыжили. Дело привычное - на войне все средства хороши. И гостиница - Антон был уверен в этом -окажется рядом с какой-нибудь стройкой и без горячей воды. Лишь бы клопов не было.
  Так и вышло. И клопы имелись в достаточном количестве. Злые и голодные.
  Играли в обед. Выходной. Трибуны битком - тысяч десять, даже в проходах стоят. Молодцы южноуральцы, умеют болеть. Словно на кону не путевка во вторую лигу, а финал Лиги чемпионов.
  Свисток судьи. Поехали!
  Первый гол привезли себе сами. "Девятка" соперника, рыжеволосый крепыш с хорошим стартовым рывком, перехватив поперечную передачу, оторвался от защитника, проскочил фланг и навесил в штрафную. Удар головой в упор и мрачный Кот, выплюнув от досады жвачку на жухлый газон, достает мяч из сетки. 1:0. Такой и Яшин не вытащил бы.
  Трибуны чуть с ума не сошли.
  Кот со злостью запустил мяч в небо. Желтая карточка, судья уже руки тянул к мячу.
  До середины тайма держались. Первый натиск отбили, пришли в себя. На двадцатой минуте Суслик обыграл троих на носовом платке и щечкой катнул в угол. 1:1.
  Красавчик! Таньку напою и сам раздену! Если еще один положишь... Антон на радостях пнул бутылку с водой.
  Держимся! Только в защиту не отходить - сожрут и не подавятся.
  Тридцатая минута. Пенальти! Судья, ну нельзя же так нагло! До штрафной еще три метра было. Откуда пендаль?! Тьфу, бесполезно это.
  Кот прыгает в один угол, мяч - в другой. 2:1.
  Центральный нап Магнитки лыбится. Доволен. Каланча под два метра ростом, его в "вышку" зовут, уйдет в межсезонье. Лучше бы ты раньше ушел.
  Что ж вы делаете?! Опять оборона зевнула. "Каланча" продавил центр и вышел один на один. 3:1.
  Еще семь минут до перерыва.
  Антон схватился за голову и сел на скамейку. Все! Прощай вторая лига, премии и ключи от новенького "Москвича". Выйти самому? Один тайм колено стерпит. А что остается? Только надежда на чудо. Он быстро скинул спортивный костюм, переобулся в бутсы. Меняем защитника, делать нечего - придется рисковать. Резервный судья дал отмашку. Вовремя! Штрафной у ворот соперника.
  Трибуны свистят. Недовольны.
  Не свистите, денег не будет. До ворот метров тридцать, под любимую левую. Больную. Горняк в "рамке" # # 1 мечется, орет, но "стенку" # # 2 грамотно выстроил. Ну, ничего. Его в сборную не за красивые глазки брали. Этот удар он с детства тренировал. Если один из сотни сможет повторить, то уже хорошо. Гарринча так бил, носком бутсы по верхней части мяча, словно топ-спин в настольном теннисе.
  # # 1 Рамка (спорт. сленг) - ворота
  # # 2 Стенка (футб. термин) - во время исполнения штрафного удара игроки защищающейся команды выстраиваются в линию на расстоянии 9-и метров от соперника, перекрывая ворота.
  Разбег... удар! Мяч перелетел через "стенку", нырнул перед вратарем, ударился об землю и скользнул по рукам.
  Гол!!!
  3:2.
  Еще две минуты до перерыва. Дотерпеть!
  Не дотерпели. Аукнулся "деф" # # 1, тяжело втроем в обороне. И Кот зевнул на радостях - чистой воды "бабочка" # # 2.
  # # 1 Деф (спорт. слег) - защитник, от англ. Defender
  # # 2 Бабочка (спорт. сленг) - нелепый, глупый гол, целиком на совести вратаря
  4:2.
  Трибуны чокнулись окончательно.
  Перерыв.
  В раздевалку, протяжно зевая и прикрывая ладонью рот, вошел Михалыч. Пьяно ухмыльнулся:
  - Ну что орлы, летим?
  - Да пошел ты... - тихонько буркнул Кот. - И без твоих подъ... тошно.
  Остальные промолчали. Сидели, повесив носы, и вытирая полотенцами красные потные лица. О чем говорить, когда и так все ясно?
   - Ладно, парни, не грустите, - неожиданно трезвым голосом сказал Михалыч. -Наш первый договорился с ихним. У того должок был за хоккей. Так что две банки положите и ничья в кармане.
  Он расплылся в довольной улыбке. Обкомы перетерли между собой, а остальное ему до лампочки. Привычное дело.
  - А что, до начала матча нельзя было сказать? - ломким юношеским баском начав фразу, пискнул Димка.
  Суслик - он и есть суслик.
  - Нельзя, - тряхнул седой гривой Михалыч. - Спортивно все должно выглядеть, по-честному.
  Спортивно... хе-хе.
  Второй тайм начался с атак Магнитки. Трибуны беснуются, как ни в чем не бывало. Вот только рыжий хав # # 1 в центре, ожидая свистка арбитра, глянул так тоскливо, что тошно сделалось на душе. Антон сплюнул на газон. Бросить бы все. Достали эти договорняки # # 2, купленные судьи и внерегламентные аренды. Вот только куда идти? В детскую спортшколу на 120 рублей? Лучше уж за станок встать. Подъем в шесть утра под гимн радиоточки, и толчея в переполненном трамвае пять дней в неделю. День за днем. И за годом год.
  # # 1 Хав (спорт. сленг) - хавбек, полузащитник
  # # 2 Договорняк (спорт. сленг) - договорной, купленный матч
  Антон проскочил по краю, на замахе убрал защитника, бросившегося в подкате, и сделал передачу в центр. Суслик ловко прокинул мяч между ног опорника # # 1, догнал и с ходу пробил. Твою... за ногу! Штанга!
  # # 1 Опорник (спорт. сленг) - опорный полузащитник, "волнорез", главная фигура в оборонительных порядках
  Трибуны взвыли.
  Ладно, время еще есть.
  Еще атака, навес, скидка головой, удар... Мимо ворот.
  Кот выбил мяч от ворот далеко в поле. Защитники расступаются, дают выиграть подбор. Антон пробил с лета, вложив всю злость в удар. Мяч по низкой дуге смачно впечатался в перекладину и отскочил за ленточку.
  4:3.
  Семьдесят вторая минута. Красивый гол, даже трибуны похлопали.
  Атака Магнитки. Рыжий сыграл в стеночку с каланчой и вывалился на ворота. На паузе, успев подмигнуть киперу # # 1, ударил в угол. Мяч скользнул по траве и намертво приклеился к перчаткам. Кот - ты красавчик! Антон облегченно выдохнул. Так тоже надо суметь, даже после подсказки.
  # # 1 Кипер (спорт. сленг) - вратарь, голкипер
  Трибуны тоже выдохнули, но огорченно.
  Десять минут яростного навала, два штрафных, семь ударов в створ и четыре угловых. Мяч как заколдованный: мечется в штрафной, стучится об штанги, но в ворота не идет. Мистика! Судья въехал давно, понимающе ухмыляется.
   На трибунах свист. До этих пока не дошло.
   Три минуты до конца. Начинается мандраж.
   - Антоха... - центральный "деф" уральцев шепчет одними губами. - Ты главное в штрафную войди, там я тебя свалю.
  Антон молча кивает головой.
  Мерзко.
  Девяностая минута. Защитник слово сдержал - валит без вариантов, даже трибуны не протестуют. Пенальти. Мяч на точке. Только бы попасть в ворота!
  На трибунах тишина. Горняк косит глазами в правый от себя угол, мол, туда бей. Легкий кивок в ответ. Короткий разбег, удар... Нет, классный все-таки у "Шахтера" кипер! Как он исхитрился увернуться от мяча! В последний момент снаряд свалился с носка и полетел прямо по центру. Если бы не реакция воротчика, прыгнувшего в угол, мяч угодил бы прямо в него.
   4:4.
  Ничья.
  Антон уважительно качнул головой. Молодец.
  В раздевалке тишина. Вроде бы радоваться должны, но нет - сидят молча, каждый думает о своем. Плевать. Не он придумал эти правила.
  - Тошка, - в комнату зашел довольный Михалыч. - К тебе соседи пришли.
  Антон хрустнул коленом, поднимаясь с лавки, и болезненно прихрамывая поковылял к выходу. Рыжий. Мнется, но смотрит спокойно, приветливо. Лишь в самой глубине карих глаз затаилась мальчишеская обида.
   - С вас простава, - буркнул крепыш и, неожиданно широко улыбнувшись, протянул руку: - Саня.
  - Антон, - ответил крепким пожатием Лис. С трудом раздвинув непослушные губы в приветливом оскале, нехотя спросил: - Где и когда?
  - Да у нас все, в общем-то, все есть, - пожал плечами рыжий и начал перечислять, загибая веснушчатые пальцы: - Баранину на шашлык замочили, пиво чешское по блату достали, водку взяли, девчонки из волейбольной команды ждут... - встретив недоуменный взгляд, он нехотя пояснил: - Выход в лигу собирались отмечать... - подумав минуту, простодушно добавил: - Ребята с тобой хотели поговорить.
  Антон понимающе хмыкнул. Команда соперника задачу на сезон не выполнила, и некоторые игроки захотят ее покинуть.
  - Токарем пойдешь?
  Рыжий радостно заржал. В Советском Союзе профессионального спорта не было. Если верить трудовым книжкам спортсменов, то все они стояли у станка, крутили баранки грузовиков и добывали уголь в шахтах. А в свободное от нелегкого труда время, гоняли шайбу по льду и стучали мячом о паркет, завоевывая для страны олимпийское золото.
  Выехали вечером. Трясясь по ухабам в "буханке" добрались до гор. С собой Антон прихватил только Кота. Тройка нападения Магнитки и пятерка симпатичных волейболисток представляли хозяев. Груженная рюкзаками веселая компания по едва заметной тропинке поднялась на небольшое каменное плато, укрытое среди поросших мхом угрюмых скал.
  Пока разжигали костер и насаживали на шампуры мясо, рыжий спустился к небольшой горной речушке. Намотав на палец леску, он зашел в обжигающе холодную воду, и пустил по поверхности насаженного на острый крючок слепня. Через полчаса в траве трепыхались десяток хариусов и две радужные форели.
  Волейболистки ловко разделали улов, сбрызнули лимоном нежные, пахнущие свежим огурцом ломтики, слегка подсолили и на огромном блюде торжественно подали к костру. Деликатес. Под прозрачным звездным небом раздались гитарные аккорды, и зажурчала в походных стаканчиках из японской нержавейки горькая "Сибирская".
  Антон, уже не в первый раз поймав кокетливый взгляд невысокой пасующей # # 1, смазливой брюнетки с очаровательно вздернутым носиком, подмигнул в ответ и присел рядышком на бревно, обняв гибкую стройную талию.
  # # 1 Пасующая (спорт. термин) - мозговой центр волейбольной команды, через который строятся все атаки.
   - Пойдем? - прильнув к нему, горячим шепотом спросила девушка.
   - А куда? - так же тихо ответил Антон, коснувшись губами холодной сережки.
  Легко поднявшись с бревна, девушка молча взяла его за руку. Подхватив с травы туристический спальник, парочка нырнула в мрачный грот, оставив за спиной скабрезные шутки. Через десяток шагов тусклый луч фонарика осветил в углу пещеры груду соснового лапника. Бросив на нее спальник, Антон притянул девушку к себе...
  - Где здесь можно носик попудрить? - хрипло дыша, спросил он.
  Девушка прыснула и томным расслабленным голосом произнесла, указав в глубь пещеры:
   - Там... Только отойди подальше.
   Пройдя несколько шагов, он заметил узкую расщелину и свернул в нее. Еще один поворот и глазам предстала захватывающая дух картина: небольшое подземное озеро и искрящиеся под светом фонаря сталактиты, исчезающие в непроглядной черноте сводов подземелья.
   - Ух, ты! - не смог он удержать от восторженного возгласа, и задорно крикнул: - Э-ге-гей!
   - Чего орешь-то? - вместо эха раздался за спиной скрипучий голос с неодобрительной интонацией.
  Антон вздрогнул и стремительно развернулся. Бородатый мужик в овчинном тулупе укоризненно взирал желтыми глазами.
   - Ты кто? - ошеломленно выдохнул Антон.
  Мужик почесал подмышку, выудил оттуда какое-то мохнатое насекомое, внимательно осмотрел его под светом фонарика и гнусаво буркнул:
   - Королева в пальто! - и тут же, радостно хрюкнув собственной шутке, озабочено спросил: - Херла куш изнын апташлы?
  
  
   Глава первая
  
  Славийское княжество,
  окрестности Сай-Дора,
  первый день месяца харризан
  
  Три луны расположились в ромбическом порядке; вершину дополняла яркая звезда, напоминавшая очертаниями привычный Сириус. С астрономией Вовка дружил не то, чтобы очень, и это была единственная комета, которую он знал. Так, по крайней мере, ему казалось.
  Светло было как днем. Все это напоминало любимые им белые ночи Петербурга. Их, впрочем, он видел только в кино. Шелестящие под нежными порывами освежающего ветерка кроны деревьев настойчиво нашептывали Вовке немудреную истину - он попал в сказку. Мечта его детства сбылась!
  - Кар-р! Кар-р! - с ветвей раскидистой березы прохрипел иссиня черный ворон, косясь на пришельца немигающим взглядом. Второй глаз внимательно наблюдал за ничего не подозревающей пятнисто-красной гусеницей, упорно ползущей к месту предстоящего утреннего завтрака. Неторопливое блюдо невозмутимую птицу совершенно не раздражало.
   - Истину глаголешь, браток! - не стал спорить с мудрой птицей Вовка и высокопарно продолжил: - Ибо еще великий Софокл вещал из своей кадушки: будьте осторожнее в своих желаниях, они иногда сбываются.
  Подмигнув ворону левым глазом, Вовка глубоко задумался. То, что произойдет дальше, было известно ему до мельчайших подробностей. Об этом он знал доподлинно из фэнтези, коим зачитывался на сон грядущий. В отличие от фармакологических барбитуратов, чтение давало гарантированный и безопасный результат: Вовка засыпал почти моментально и не мучился по утрам от одурманивающей мозг сонливости.
  Постояв минуту под деревом, он уверенным шагом двинулся по едва заметной тропинке теряющейся в глубине непролазной чащи. В самое ближайшее время его ожидала встреча с прекрасной эльфийкой из Вечного леса. То, что нынешний лес таковым и является, сомнений не вызывало - в сказках других не бывает.
   Эльфийка могла быть Темной или Светлой, что абсолютно фиолетово - Вовка любил и тех, и других. Имелась у него парочка остроухих подружек: такое вытворяли в постели, что иначе как высшей магией объяснить нельзя. Часик-другой он еще мог потерпеть, хотя вынужденный двухнедельный пост в бабкиной деревушке являлся исключением из правил.
  Могли встретиться и эльфы. Этих Вовка не то, чтобы недолюбливал, скорее - брезговал. Пересекался он с ними несколько раз в той жизни по служебной необходимости, после чего долго оттирал руки мылом в ближайшем туалете, сплевывая тягучую слюну, копившуюся во время общения.
  Следующими по списку шли гоблины. С этими зелеными недомерками он долго не разговаривал: в пятак и с копыт. Они и раньше его утомляли, имея обыкновение засовывать свои немытые рожи в окошки коммерческих ларьков именно тогда, когда он занимался инкассацией подконтрольной территории.
  В животе предательски заурчало. Со вчерашнего дня он еще ничего не ел, и следовало срочно чем-нибудь подкрепиться. Любой стресс всегда вызывал в его организме одну единственную реакцию: тупо хотелось жрать.
   - Смотри, чтобы тебя самого на харч не пустили, - сварливо вмешался в мечтания другой Вовка.
  В любом из нас живет внутренний голос, но у нашего героя его второе "я" отличалось особо мерзким характером. Вовка именовал этого гада Занудой и ненавидел лютой ненавистью. Он постоянно лез со своими непрошенными советами, причем в самый неподходящий момент. Во время очередных разборок постоянно бубнил цитаты из уголовного кодекса или, наоборот, травил невеселые тюремные байки.
  Как-то раз, для разнообразия посетив престижный фитнесс-клуб, Вовка заприметил очередную смазливую эльфийку. Клинья подбивались вполне успешно, пока не вмешался этот наглый, всезнающий тип.
   - Ты на ноги ее посмотри... Видишь? Икроножная мышца коротковата и кажется чересчур мускулистой. На внутреннем коленном сгибе подушечка - колченогость, однако. А грудь? Ты же сам всегда говорил, что все, что не помещается в руку - это вымя.
  Вовка тогда плюнул от злости и, не обращая внимания на обиженную остроухую, направился к лежаку. Отжимая от груди привычные две сотни, попытался сосредоточиться на чем-нибудь другом. Не получилось. В итоге, пришлось воспользоваться услугами знакомого агентства.
  Едва взглянув на приехавшую по вызову троллиху, он сразу же направился к холодильнику за литровым кувшином "Silver Smirnoff". Серебро, обычно гарантированно помогавшее от любой нечисти, в этот раз оказалось бессильно. Поэтому, к этим сказочным персонажам он также относился без особой любви.
  Орки были хуже гоблинов и троллей, взятых вместе. Это ненасытное племя рыскало по весям в поисках заблудшего путника, и беззастенчиво грабило его, угрожая своими полосатыми дубинками из придорожных засад. Вовка предпочитал с ними не связываться и молча отдавал положенную дань. Иногда, если орк попадался молодой и глупый, удавалось его развести.
  Тропинка постепенно становилась шире, освещаясь первыми лучами восходящего солнца. Вовка шел уже больше часа, но никаких признаков жизни на глаза не попадалось. Вечный лес потихоньку оживал щебетанием птиц и громким тресков кустов, сквозь которые продирались какие-то крупные животные. Одно из таких высунуло из колючих веток желтой магнолии любопытный пятачок и незамедлительно схлопотало по оному подошвой кроссовка.
   - Звиздец, ежики распоясались! - праведным гневом возмутился Вовка и продолжил путешествие, не обращая внимания на обиженное хрюканье дикобраза.
  Тропинка, наконец-то, вывела его на небольшую лужайку, где мирно паслись домашние животные. Сказочные коровы, свиньи и козы имели с точки зрения Вовки вполне обыденный вид, и неведомых зверушек среди них не наблюдалось. Из-за поредевших деревьев мелькали крыши небольших избушек, и доносился аромат свежеиспеченного хлеба. Настроение потихонечку пошло в гору.
  - Стой, мил-человек, приехали. Дорожная служба.
  Путь преградили пятеро мужиков, достаточно опрятных, деревенского вида и с дубинами в руках. Один из них, одетый в потертую замшевую куртку и вязаную шапочку, небрежно поигрывал кинжалом. Сделав шаг навстречу, он безапелляционно заявил:
  - Сымай барахлишко, сударь, и падай оземь рожей вниз.
  Бородатый детина, почти не уступающий габаритами "попаданцу" # # 1, оскалился в глумливой щербатой улыбке и почесал лезвием за ухом. Ассоциативная цепочка, перекинувшись от эльфиек к услышанному предложению, подготовила вполне логичный ответ.
  # # 1 Попаданец (интернет-сленг) - герой книги, попавший в чужой мир или другое время
  - Вам что, коз в лесу не хватает? - с ленцой осведомился Вовка, кивая на привязанного к колышку кудрявого барана с длинными клыками, выпирающими из-под отвислой верхней губы. - Или друг дружке уже надоели?
  Мужики, нисколько не обидевшись, радостно заржали, а главарь, подняв широкую мозолистую ладонь в примирительном жесте, дружелюбно произнес:
  - Ты, паря, на нас не кукся, мы люди подневольные. Есть приказ всех подозрительных задерживать вплоть до прибытия господина десятника.
  - У вас, что, война здесь идет?
  - Бароны за замок бесхозный спор ведут, - охотно пояснил детина и тут же подозрительно прищурился: - А ты, можно подумать, и не знаешь?
  - Дык, не местный он, сразу же видно, - вмешался другой патрульный, напоминающий мелкими чертами лица усатого хорька. - Может он и в самом деле лазутчик? На сайшивила уж больно похож.
  - Да не-ет, те другие, - рассудительно протянул старший. - У тех носы горбатые, и поволосатее они будут.
  - Значит, либо с Диких гор, либо терранец, - не унимался настырный хорек. -Вязать его надо и в холодную. Стража подъедет, сами разберутся.
  - А вы кто будете? - угрюмо поинтересовался Вовка.
  - Мы-то? - недоуменно переспросил детина. - Славийцы и будем. Кто ж еще?
  Происходящее явно выбивалось из запланированного сценария. Спасение принцессы и битва с Темным Властелином откладывались, а вместо этого предстояла разборка с деревенскими мужиками. Вовка привычно покрутил головой, разминая шею, и сделал незаметный шажок в сторону - так, чтобы противник оказался на одной линии, мешая друг другу. Вступать в бессмысленную драку с вооруженным патрулем он не собирался и действовал чисто рефлекторно.
  Постановка неожиданно прервалась, и на сцене появились новые участники: два вооруженных стражника на изнывающих под непомерной тяжестью вислоухих лошадках. Их огромные животы сами по себе являлись неплохим доспехом, а устрашающе-красные от беспробудного пьянства физиономии могли повергнуть в бегство любого врага. Панцирные кожаные куртки сверкали блестящими значками, видимо подтверждавшими личную доблесть их владельцев, а сыромятные тесемки шлемов, завязанные под тяжелыми подбородками, с трудом справлялись с непосильной задачей, не давая треснуть жирным и наглым мордам.
  Один из стражников, обладатель кривого прыщавого носа и густых черных бровей, сытно рыгнул и лениво поинтересовался у мужиков, подчеркнуто не обращая внимания на задержанного:
   - Это еще что за хрен с бугра?
  Поляну накрыло сивушным перегаром. Деревенский патруль подобострастно захихикал. Вовка, не спускавший такого обращения даже родным ментам, не утерпел и здесь.
  - Пасть прикрой, урод, не то скотина вокруг передохнет.
  - Ты кому, быдлячье семя, только что это сказал? - оторопев от наглости задержанного, стражник мигом потерял показное безразличие. - На кол захотелось?
   - Обыскать его! - приказал второй, вытаскивая из ножен саблю. Его похожий на свиной пятак розоватый нос пискляво свистнул в унисон извлекаемому оружию
   Мужики мигом обступили Вовку и неумело принялись за обыск. Не найдя под курткой никакого оружия, один из них сдернул ее с владельца. Руки, державшие пленника, испуганно отдернулись, а кривоносый стражник ошеломленно выдохнул еще одну порцию перегара:
  - Кошка! Ночная!
  В понимании Вовки кошка эта была сродни ночной же бабочке, и он уже собрался выдать весь свой немалый словарный запас непереводимых на местный диалект идиом, когда неожиданно вмешался Зануда:
  - В цугундере давно не были, ублюдки?
  Тесемка кривоносого, не выдержав напряжения, звучно лопнула, высвобождая на долгожданную свободу доселе скрытый от глаз четвертый подбородок.
  - Не погубите, господин офицер! Обознались мы! - прохрипела конная стража.
  Испуганные взгляды примерзли к внушительному торсу недавнего пленника, оставшегося в одной спортивной безрукавке. Левое плечо полностью закрывала искусно выполненная татуировка, изображавшая черного паука с волосатыми лапками, цепляющимися за шею и грудь хозяина. На спине насекомого алела древнеславянская свастика.
  Усатый хорек бережно отряхивал изъятую куртку, изображая из себя походную химчистку, а остальной патруль предусмотрительно скрылся за ближайшим кустом. Через мгновение к ним присоединился и остроносый, с поклоном опытного царедворца вернув одежду владельцу.
  Вовка немедленно воспользовался изменением обстановки, задав самый главный вопрос любого попаданца:
   - Пожрать есть чего?
  Свинорылый стражник, опередив уже открывшего рот товарища, с фальшивой радостью в голосе угодливо ответил:
  - Не извольте беспокоиться, ваше благородие. Вмиг организуем.
  Кривоносый согласно кивнул головой, с лязгом захлопнув челюсть. Крутившийся рядом воинственный шмель позорно бежал, не выдержав очередной волны похмельного амбре.
  Населенный пункт, куда в сопровождении почетного конвоя прибыл Вовка, ничем не отличался от привычных российских деревушек: белые одноэтажные мазанки с крышами, крытыми глиняной черепицей, аккуратная церквушка с золочеными куполами и брусчатые мостовые, по которым с визгом носилась местная ребятня. Неизвестный художник умело стилизовал местный трактир под старину: стены из грубого ноздреватого известняка, полумрак обеденной залы, тщательно ошкуренные дубовые лавки и фигуристые официантки в нарядных сарафанах с белыми кружевными передниками.
  Одну из них Вовка немедленно хлопнул по упругому заду и, дождавшись ответного взвизга, задал неизменный вопрос, приличествующий при первом знакомстве:
  - Красавица, не подскажешь, как мне добраться до библиотеки имени Ленина?
  Судя по безумному ответному взгляду, официантка попалась ему необразованная.
  Трактирщик, на первый взгляд казавшийся третьим братом-близнецом доблестной стражи, быстро заставил стол разнообразными блюдами. После мясной похлебки, жаркого из баранины и говядины тушеной с черносливом, подали десерт. Отрезав кривым засапожным ножом, услужливо поданным кривоносым стражником, приличный ломоть истекающей соком нежнейшей корейки, слегка заморивший червячка Вовка спросил у сосредоточено чавкающих сотрапезников:
  - Что там слышно по последним сводкам информбюро?
  Как ни странно, но его поняли без проблем. Ответил дальний родственник подельника Винни-Пуха:
   - Тутошний барон собирает ополчение. К сайшивилам высадился десант на подмогу. Ходят слухи, что терранцы прислали им в помощь своего верховного мага.
  Вовка задумчиво почесал бровь. Внутренний голос подсказывал, что нужно валить отсюда, куда глаза глядят, пока не подсуетился местный военкомат. Как тут обстояли дела с призывом, он не знал: может штраф выписывали, но не исключено, что и галстук пеньковый дарили.
  - Скажите, господин офицер, а правда, что ваши Омара завалили? -подобострастно спросил у него кривоносый.
  Вовка, чьи мысли были заняты совершенно другим, отвлеченно кивнул:
  - На куски порвали падлу! Как Тузик - грелку.
  При разборке с обнаглевшими чеченцами он не участвовал, но подробности знал до мельчайших деталей. Нахлынувшие воспоминания затронули какую-то струнку в нежной и ранимой душе братка, и возбужденный Вовка воспроизвел универсальный жест, наиболее подходящий для данной ситуации:
   - Фак им от расейской братвы!
  И оторопело уставился на собственный средний палец, кончик которого осветился голубоватым сиянием небольшой шаровой молнии. Как он помнил из читанной им книжки, феномен этот назывался фраерболом.
  
  
  Глава вторая
  
  Стража увлеченно и сосредоточенно продолжала жевательный процесс, не отвлекаясь на эксперименты новоявленного мага. Вовка нахмурился и убрал палец. Светлячок переместился на дальнюю стену, превратившись в обычную лампадку. Вновь выставил палец. Фраербол возник опять. Вовка потряс головой, пытаясь привести в чувство проделки разыгравшегося зрения. Вмешался, как обычно, ехидный Зануда:
  - Ты поменьше налегай на местное пиво, не то еще что-нибудь померещится.
  - Да пошел ты! - вслух огрызнулся браток. Облом напряг не по-детски.
  Стражники дружно оторвались от своих тарелок и с испугом посмотрели на Вовку. Вид разозленного офицера с угрожающе выставленным пальцем и непонятная фраза привели их в состояние крайнего смятения.
   - Можно обратиться, ваше благородие, - заискивающе начал свинорылый.
   - Можно Машку за ляжку, - на автомате ответил погрузившийся в раздумья Вовка.
  - Виноват! - по-уставному поправился стражник, с трудом выбравшись из-за стола; еще некоторое время он потратил на безуспешные попытки вытянуться в строевой стойке. - Разрешите?
   - Ну, подержись.
  Ответ также был привычным. Местный патруль растерялся окончательно.
   - Хотели узнать, ваше благородие, в каком вы звании состоите? - наконец выдавил так и не пришедший в себя стражник.
  Последний сбор, отмазка от которого обошлась в ящик молдавского коньяка, принес на погоны третью звездочку, но Вовка решил накинуть еще одну.
  - Капитан! - жестко отрезал он и добавил: - Слышь, парни, вас как здесь погоняют?
  - Ал-Шот, господин капитан! -бодро отрапортовал так и не севший на место стражник. - А моего напарника Шой Та кличут.
  - Чебуреки, что ли? - уточнил Вовка.
  Пояснений от стражников, обменявшихся недоуменными взглядами, он так и не дождался. Задумчиво покрутив в руке нож, Вовка почти ласково произнес:
  - Ты, братуха, присаживайся, не в прокуратуре, здесь все свои... - и выдержав небольшую паузу, деловито продолжил: - Где здесь можно волыну раздобыть?
  Без оружия в чужом и враждебном мире он чувствовал себя крайне неуютно.
  - У десятника нашего есть резервный фонд. Называете свой личной номер и берете из оружейной все, что вам угодно.
  - А с наличкой как?
  - С этим похуже, ваше благородие. Договариваться надо, - многозначительно подмигнул стражник. Как ни странно, но смысл вопросов он улавливал верно.
  - Лады, разберемся! - почесал могучий загривок Вовка. Другая рука в это время уже шарила по карманам. Справедливости ради стоит заметить, что по своим. Через мгновение на свет появилась горстка мелочи лишь по крайнему недоразумению именуемая серебром.
  - Король или падишах? - уважительно поинтересовался Шой Та, разглядывая блестящий лысый профиль на аверсе рублевой монеты. - Я таких денег в глаза не видел. Из дальних стран серебро?
  - Это, брат, не деньги, а способ добычи, - непонятно буркнул чем-то недовольный Вовка. Быстро окинув взором тускло освещенную залу, он оживился: - В том углу - что за фраерок сидит?
  Осоловевшие после сытного обеда взгляды стражников синхронно дернулись в указанном направлении. Интересующий их субъект оказался щеголеватым франтом с тонкими усиками на смуглом худощавом лице. Ослепительно белый костюм, ладно сидящий на хорошо скроенной фигуре, резал глаз в полумраке захудалого деревенского трактира. Его спутники - пара коротко стриженых здоровяков, чем-то неуловимо схожих с франтом - красовались в строгих, черных нарядах, не привлекая излишнего внимании.
  - Это дон Сантиго, кабальеро из Эдена. Магическая инквизиция, за ведьмами деревенскими охотятся. Если у кого нет гильдейской грамоты, то на костер волокут без слов.
  Прожевав последние слова вместе с прожаренным куриным крылышком, Шой Та сплюнул обглоданную косточку на дощатый пол.
  - Ходят слухи, что он бастард своего князя, - торопливо предупредил Ал-Шот, с опаской пряча взгляд от поднявшего глаза объекта наблюдения.
  Вовка, шумно отхлебнув глоток ячменного пива из глиняной кружки, пренебрежительно хмыкнул:
  - Да хоть племянник генерального секретаря... Долго он тут торчать намерен?
  - Кто, секретарь? - глуповато переспросил Шой Та.
  - Нет, мля, племянник! - разозлился Вовка и яростно прошипел: - Кабальеро, якорь ему в задницу! - Помолчав пару секунду, с угрозой добавил: - И тебе заодно!
  Стражник, поперхнувшись пивом, с опаской отодвинулся в сторону.
  - Я не из таковских, господин капитан. Да и кабальеро - он ведьмачек не только на костер тащит.
  - Ты идиот? - с трудом удержался Вовка от привычной фразы.
  - Никак нет, ваше благородие! - выпучил глаза Шой Та.
  - Я тебя спросил: долго здесь будет ошиваться этот баклан?
  Облегченно выдохнув, стражник сказал:
   - Дык, весь день и просидит. Делать ему все равно нечего.
  Вовка, поманив пальцем стражников, склонился поближе:
  - Так, пацаны, слушаем меня сюда. Есть тема - разводим лоха. Но сначала сходим за волыной... Ясно?
   - Так точно, господин капитан! - хором ответили стражники. Судя по алчному блеску в глазах, непонятная речь препятствием для них не служила.
  Местный гарнизон квартировал на околице селения в длинном деревянном бараке, окруженном со всех сторон частоколом из заостренных бревен. В дальнем углу просторного плаца белел известняком аккуратный одноэтажный домик с железным петухом на зеленой крыше. На стук в дубовую дверь вышел на крыльцо красномордый десятник, подслеповато щурясь от яркого солнца и блаженно почесывая волосатое брюхо, вываливающееся из расстегнутой рубахи. Стряхнув прилипшие к рыжей бороде крошки, он недовольно буркнул, презрительно оттопыривая нижнюю губу:
  - Чего надо?
  Шой Та быстро подскочил к десятнику и, уткнув ему в ухо свой кривой нос, торопливо зашептал, булькая и глотая слова. Десятник недовольно сморщился и с трудом выдавил из себя приторную улыбку, приглашающим жестом развернув ладонь:
  - С этого и надо было начинать. Прошу вас, господин капитан, в наши скромные чертоги.
  Последнее слово Вовке не понравилось, а от пояснений Зануды он привычно отмахнулся. Протопав вслед за десятником по темному коридору, троица вошла в зарешеченную комнату, освещаемую тусклыми лучами солнца, с трудом пробивающимся через мутное стекло небольшого оконца, и сиротливо смолившим факелом.
  - Вот здесь все наше оружие, - пояснил десятник, делая щедрый взмах рукой. - Можете выбирать все, что вам заблагорассудится.
  Выбирать не пришлось. Десяток ржавых сабель в обтрепанных кожаных ножнах, деревянные щиты с порубленной оковкой, растрескавшиеся луки и другая, не менее ценная армейская утварь. Все это Вовке не подходило по одной простой причине: пользоваться этим он не умел. Не нравилась ему и гладкая речь хозяина, и хитрющая физиономия, по которой вдруг захотелось отработать серию ударов.
   - Арбалеты есть?
  Вовка вспомнил единственное знакомое средневековое оружие, которым он владел. И владел прилично. В летних спортивных лагерях они осваивали древнее воинское искусство, невзирая на яростную ругань тренеров - мишени превращались в решето моментально. Арбалеты свободно покупались за границей в охотничьих магазинах. С таможней проблем не было - современная биатлонная винтовка от средневекового оружия отличалась незначительно. С их точки зрения.
  Красномордый многозначительно замялся:
  - Вообще-то, есть парочка, но они уже зарезервированы господином полковником.
  - Показывай! - скомандовал Вовка и видя сомнения десятника, добавил: -Перетрем, все в ажуре будет.
  Первый выставленный образец он забраковал моментально: тяжел, несбалансирован и... и просто не понравился. Второй заставил его присвистнуть от восторга. Легкая изящная игрушка не оставляла никаких сомнений в своей грозной смертоносности.
  - Гномы делали? - деловито спросил Вовка, глядя на десятника сквозь прицел арбалета.
  - Что вы, господин капитан... - протянул с презрением красномордый. - Это работа мастера Дана, а братья Гномм даже болт прямой выточить не смогут.
   - Есть где испытать?
  - За домом имеется полигон. Прошу следовать за мной.
  Небольшой пустырь украшали разнообразные мишени: искусно вырезанные силуэты пеших воины, верховых и более привычные - круглые. Вовка вставил болт и с трудом взвел рычаг. Рядом затаили дыхание стражники, чуть поодаль с усмешкой взирал за приготовлениями десятник. Выбрав самую дальнюю мишень, до которой было шагов пятьдесят, Вовка плавным движением поднял арбалет. Щелчок последовал сразу - без прицеливания. Короткая стрелка, со свистом прорезав воздух, воткнулась точно в нарисованное сердце.
  - Отличный выстрел, господин капитан... - в голосе красномордого впервые за все время появилось неподдельное уважение. Но про дело он, тем не менее, не забывал. - Вам это будет стоить пять золотых.
   - Сколько я могу взять из воинской кассы?
  - На сегодня лимит исчерпан.
  - Пятнадцать процентов.
  - Господин капитан знает это слово?
  - Пасть порву!
  - Капитан элитного подразделения приравнивается к общевойсковому полковнику. Предельный уставной лимит: двадцать золотых... - десятник шпарил как по бумажке. Хитрым взглядом окинув выгодного клиента, с детским восторгом рассматривающего игрушку, он вкрадчиво продолжил: - Тридцать процентов от всей суммы и десять золотых за арбалет.
   Вовка почесал в затылке и внес встречное предложение:
   - Мне отдашь двенадцать, распишусь за двадцать.
   - Десять, господин капитан.
   - Яйца отрежу!
   - Договорились, ваше благородие.
  Ведомость в руках гарнизонного кассира материализовалась прямо из воздуха. Крякнув от удивления, Вовка спросил:
   - Где расписываться?
   - Господин капитан обучен грамоте?
   - Отрежу и в глотку забью!
   - Вот здесь, ваше благородие.
   Покинув гостеприимного хозяина, Вовка подозвал вышедших следом стражников.
   - Так, братва, запоминаем, что нужно сделать...
  Обстановка в трактире за время их отсутствия не поменялась. Кабальеро со спутниками так же сидел за дальним столом, не обращая никакого внимания на вошедшего Вовку. Машинально шлепнув по заду пробегающую мимо официантку, попаданец заказал пива и присел за соседний столик. Через десять минут, громко хлопнув дверью в трактир ввалился запыхавшийся Шой. Притормозив перед белоснежным франтом, стражник заискивающе произнес:
   - Дон Сантиго, вы не могли бы оказать мне небольшую услугу.
   - Говори, только коротко! - недовольным тоном приказал кабальеро.
   - Будьте любезны, передайте моему напарнику эту монету, когда он появится в трактире.
   С этими словами Шой Та протянул франту юбилейный рубль советской чеканки.
   - Откуда у тебя это? - заинтересовался кабальеро, разглядывая под пламенем свечи нумизматическую ценность.
  Стражник с таинственным видом оглянулся по сторонам и наклонился поближе.
   - Клад нашли древний. Ал-Шот должен монету купцам показать, а меня господин десятник срочно вызывают... Так вы передадите?
   - Ступай, - небрежно махнул рукой инквизитор. - Передам.
   - Благодарю вас, дон Сантиго.
  Коротко поклонившись, стражник исчез за дверью. Настала очередь Вовки.
   - Позвольте полюбопытствовать? - вежливо обратился он к франту.
  После секундного замешательства, монета покатилась по столу.
   - Редкая диковина! Не продадите?
   - К сожалению, она не моя.
   - Предлагаю вам пять золотых!
   - Извините, но не могу.
   - Десять... нет, двадцать! Расчет сразу.
  Франт с разочарованных вздохом забрал монету обратно.
   - Говорю же вам - она не моя.
   - Давайте сделаем так: я оставлю вам десять золотых, а вы попробуете уговорить владельца продать ее? - продолжал напирать Вовка, выстраивая на белой скатерти блестящий столбик. - Мне нужно отлучиться по делам, но через час я вернусь... Договорились?
  - Через что вы вернетесь? - удивился дон Сантиго.
  - Типа, через звон, - выкрутился Вовка, вовремя вспомнив мельком слышанную местную единицу времени.
  Вид сверкающего золота не оставил равнодушным инквизитора.
  - Хорошо. Я попытаюсь.
  - Я готов купить все, что предложат на продажу. В моей коллекции таких диковинок еще не было. Но имейте в виду, что больше всего ценятся маленькие монеты. Говорят, что их осталось всего несколько штук.
  Не дожидаясь ответа собеседника, Вовка круто развернулся и направился к выходу. Через пять минут в трактир забежал запыхавшийся Шой Та. Покрутив по сторонам головой, он разочарованно махнул рукой и направился к знакомой компании.
  - Дон Сантиго, мой напарник не появлялся?
  - Нет еще.
  - Да куда же он подевался, чтоб его Дремлющий прибрал! Купцы уже уехали.
  - Если хотите, то можете продать мне.
  Кабальеро говорил небрежно, но в выжидательном взгляде, направленном на стражника, мелькала неприкрытая алчность. Шой Та, с минуту постояв в нерешительности, тяжело вздохнул, всем своим видом демонстрируя нелегкость принятого решения, и высыпал на стол всю коллекционную наличность.
   - ...четырнадцать, пятнадцать, - вслух считал кабальеро, разглядывая на свет каждую монетку. Что он там собирался увидеть, было неясно. Наконец, закончив подсчет, он подвел итог: - Всего получается пять больших монет и двадцать семь маленьких. Могу предложить тебе за все сто золотых.
   - Не пойдет, ваше магичество... - отчаянно замотал головой стражник. -Купцы давали пятьсот.
   - Сто пятьдесят.
   - Четыреста... двадцать.
   - Двести!
   - Не смешите мои валенки. Триста пятьдесят.
   - Триста - это мое последнее слово!
   Кабальеро раздраженно хлопнул ладонью по столу, возвещая об окончании торга. Стражник вновь тяжело вздохнул и со вселенской грустью в голосе изрек:
   - Грабите вы меня. Ладно, так и быть - договорились.
   Старательно взвесив на ладони два кожаных мешочка с золотом, Шой Та покинул трактир. Быстрым шагом пересек улицу и свернул в ближайший переулок, едва не столкнувшись лбами с подельниками.
   - Все срослось?
   - Так точно, господин капитан.
   - Сколько?
   - Триста.
   - Сойдет.
   - А что такое валенки?
  Оставив без внимания последний вопрос, Вовка быстро поделил нажитое непосильным трудом. Все сделал по-братски: сто монет отдал стражникам, двести оставил себе.
  - Довольны, пацаны?
  - Еще бы, ваше благородие!
  Лица стражников сияли неподдельным счастьем. За полученную ими только что сумму можно было купить двухэтажный особняк в провинциальном городке. Вовка, впрочем, об этом не знал и к добыче отнесся философски: есть на что попить-поесть, и на этом спасибо.
  - Значит так... Сейчас мы разбегаемся, и вы меня не видели. Ясно?
  - Так точно.
  - Как мне попасть в город?
  - Идите прямо по этой улице, рядом с церковью свернете направо и ярдов через двести упретесь прямо в станцию. К вечеру прибудет рейсовый экипаж - посидите пока в тенечке, отдохнете. В станционном буфете пиво неплохое варят.
  - К вечеру, говоришь... - Вовка глубоко задумался. - Солнце еще высоко, негры пашут, менты спят... Давайте-ка, пацаны, по пиву вместе вдарим?
  Без знаний местных реалий придется туго - Вовка понимал закавыку отчетливо. Это книжным "попаданцам" хорошо: бегут первым делом к царю-батюшке, мозг ему шатают танками да еропланами, и в награду - деву красную и поместья доходные. Живи не тужи! Или лучшему другу пионеров и физкультурников секрет ядреной бомбы рисуют. Сидит Генералиссимус, слезу мужскую скупо роняет и на радостях лезет в карман за государственной премией спасителю отечества.
  Но он-то герой не книжный, ему думать надо! Что, где, почем. Вон, с "часом" едва не спалился... Кроме стражников других источников информации под рукой не имелось. Вовка повторил:
  - Ну так что, пацаны? Разводку обмоем?
  Стражники переглянулись. Смущено кашлянув в кулак, Ал-Шот заискивающе вопросил:
  - А вы, господин капитан, научите нас лохов разводить?
  - И валенки, - быстро вставил Шой Та.
  - Валенки-то зачем разводить? - поразился Вовка.
  - Расскажете про них? - залепетал кривоносый страж.
  Вовка насмешливо хмыкнул.
  - Пошли парни... - он дружески приобнял стражей. - Чего знаю, расскажу: и про валенки, и про лохов, и про ушастых бакланов... - радостно хохотнув собственной шутке, он вразвалку направился в сторону станции.
  
  
  
  Глава третья
  
  Славийское княжество,
  окрестности Сай-Дора,
  второй день месяца харризан
  
  Тропинка податливо стелилась под ноги, проминаясь опревшей листвой и порыжевшими колючками. В темном облачном небе мутно светила одинокая луна. Еще две выглядывали красноватыми рожками из-за низких грозовых туч. Налетел ветерок, и воздух сразу посвежел озоном.
  Лис накинул капюшон модной спортивной куртки с загадочным ярлыком " Made in Makao" на внутренней стороне и ускорил шаг. Колено не болело! Давешний мужик из подземелья, угостив мутным пойлом, подарил еще и невзрачную баночку с пахучей мазью. Темно-зеленая студенистая масса, едва коснувшись больного места, с легким шипением впиталась в кожу. Боль прошла моментально. Испарилась, словно ее никогда и не было.
  Чудеса.
  Лис резко ускорился, проверяя ногу, и едва не споткнулся о смешного зверька, испугано ощетинившегося длинными колючками. Свернувшись на тропке в клубок, он доверчивыми глазами смотрел на человека, фыркая и забавно водя по сторонам черным опухшим носом.
  - Кто ж это тебя так? - озабоченно спросил Лис и осторожно прикоснулся к блестящей пуговке. - Болит?
  Зверек обиженно заворчал и потерся колючками об руку. Достав из кармана баночку с чудодейственным зельем, Лис подцепил пальцем маленький комочек и аккуратно мазнул по носу. Не себя - зверька. Несколько секунд и опухоли как не бывало. Сказка!
  - Ну бывай, друг! - ласково попрощался он с лесным обитателем и двинулся дальше.
  - Фр-р! - послышалось в спину благодарное урчание.
  Светало. Вместе с первыми лучами солнца пришла и ясность в мыслях. Первый восторг улегся, уступив место обыденным заботам. Сказка - она, конечно, штука хорошая (кто в детстве не мечтал попасть в нее?!), но не стоило забывать о крыше над головой и хлебе насущном.
  Тропка, коварно вильнув неприметным поворотом, вынырнула из густого орешника на небольшую лужайку. Три мужика, лежавшие на траве вокруг домотканой скатерки, щедро заваленной нехитрой, но очень даже вкусно пахнущей снедью, шустро вскочили на ноги.
  - Фтой, мил-феловек... - торопливо дожевывая застрявший в горле кусок, невнятно пробурчал бородатый дозорный. - Куда путь держишь и отколь? - сытно рыгнув, уже нормальным голосом закончил он.
  - Куда глаза глядят, - честно признался Лис.
  А что еще оставалось?
   - Ты это брось! - недружелюбно посоветовал дозорный и, не спуская настороженных глаз с путника, подхватил с земли узловатую дубинку. - Грамотку предъяви подорожную.
  Востролицый мужичок, чем-то напоминающий хорька, приподнявшись на цыпочки что-то зашептал на ухо громиле, испуганно косясь на Лиса.
  - Думаешь? - с сомнением протянул бородач и неуверенно попросил путника: - Плечо покажи.
  - Чего показать? - удивился Антон.
  - Куртку сними и покажи плечо, - напряженным голосом потребовал громила, перехватывая дубинку двумя руками.
  Лис молча подчинился. Лица дозорных разгладились.
  - Одежа такая же... - передразнил бородач хорька и замахнулся на него рукой. - Как дам щас промеж ушей!
  Востролицего словно ветром сдуло.
  - Ты, друг, не серчай на нас, - миролюбиво сказал громила. - Служба у нас подневольная... Раз грамотки нема, велено тебя доставить в гарнизон. Стражники сами разберутся: лазутчик ты вражий, аль раб беглый.
  Антон едва сдержал потрясенный возглас - в рабы ему не хотелось. Как, впрочем, и в лазутчики. Лениво понукаемый деревенским дозором, он пересек чистенькую деревеньку, с любопытством оглядываясь по сторонам, и остановился перед внушительными воротами, по бокам увенчанными сторожевыми башенками. На робкий деликатный стук из неприметной калитки вывалился красномордый страж, с тяжелой серебряной цепью поверх куртки из толстой кожи.
  - Чего надо? - высокомерно процедил он, почесывая необъятное брюхо.
  - Лазутчика спымали, господин Ал-Шот, - угодливо доложился хорек, выскочив из спины старшего.
  Звонкая затрещина от бородача вернула его на место.
  - Лазутчика? - недобро прищурился стражник и, не оборачиваясь, гаркнул. -Шой Та!
  - Чего орешь, как запотевший? - еще одна туша появилась в проеме, сонными глазами щурясь на терпеливо ждущих мужиков.
  - Потерпевший, - поправил его первый стражник.
  - А? - недоуменно вылупился Шой Та.
  - Капитан Вовка говорил: как потерпевший, - как малому ребенку разъяснил Ал-Шот.
  - А-а... - уважительно протянул напарник и глубокомысленно добавил: - Ну, если капитан.
  Подтянув за куцую бороденку хорька, он дохнул перегаром на массивный золотой перстень, отчего блестящая поверхность враз помутнела, и круговыми движениями принялся втирать кулак в рыжую волосяную растительность. Небрежно оттолкнув облегченно всхлипнувший полировальный инструмент, стражник с минуту полюбовался собственным волосатым пальцем, на коем и красовалась печатка, и флегматично осведомился:
  - Обыскали?
  На Антона подчеркнуто не обращалось внимания, словно речь шла не о нем.
  - Никак нет, господин капрал, - заискивающе улыбнулся громила.
  - Мужичье лапотное, - презрительно сплюнул сквозь зубы Ал-Шот, и любовно поправил цепь на груди: - Обыскать! - рявкнул он на оторопевших дозорных.
  Через минуту на свет были извлечены: носовой платок, распечатанная пачка презервативов, складной перочинный нож швейцарского производства и горсть серебряной мелочи с парочкой медяков. Баночка с мазью, покоившаяся во внутреннем кармане, благополучно миновала досмотр.
  - Хороша! - восторженно цокнул языком стражник, разглядывая цветную упаковку с полуобнаженной красоткой, и с неподдельным уважением поинтересовался: -Невеста?
  Лис хмыкнул и неопределенно пожал плечами. Как хочешь, так и понимай.
  - Не смеши мои лапти! -брезгливо выпятил нижнюю губу Шой Та. -Откуда у этого доходяги такая... - он замялся, подбирая нужное слово и, огорченно махнув рукой, закончил: - Такой графа подавай или князя, не меньше.
  - Валенки, - вновь поправил его Ал-Шот.
  - Зачем ей валенки? - изумился Шой Та.
  - Да не ей! - взъярился стражник на непонятливого товарища. -Ты сказал: "не смеши мои лапти"... А лапти не смеются.
  - Ты уверен? - подозрительно прищурился Шой Та.
  - Ну да... - неуверенно почесал в затылке напарник. - По-крайней мере, я этого не видел.
  - А как валенки смеются, ты, значит, видел? - продолжал допытываться кривоносый стражник.
  - Раз капитан Вовка сказал, что смеются, значит - смеются! - отрезал Ал-Шот, для внушительности хлопнув кулаком по ладони.
  Шой Та моментально заткнулся - авторитет неведомого капитана, судя по всему, сомнениям не подлежал.
  - Можно подумать, ты их видел - валенки, - тихонько пробурчал под нос стражник и, пораскинув мозгами, весомо добавил: - В натуре, мля!
   Между тем досмотр продолжался. Покрутив в руке перочинный нож, Ал-Шот хмыкнул и убрал его в карман, не обращая внимания на возмущенные протесты товарища. Когда очередь дошла до мелочи, в сонном взгляде блеснул огонек интереса:
   - Лохов разводить умеешь? - с затаенным ожиданием хрипло выдавил из себя стражник, разглядывая на свет двадцатикопеечную монету.
  Лис отрицательно качнул головой - нет, не умеет.
  - Жаль, - разочарованно вздохнул тот и положил свою лапу на плечо пленника. - Ну, пошли, коли так... Пусть у господина десятника голова болит, что с тобой делать.
  Калитка протяжно скрипнула, открываясь, натужно охнула, пропуская гарнизонные туши, и облегченно захлопнулась, оставив по ту сторону ограды обескураженных мужиков.
  - Господин капрал, - из-за частокола долетел жалобный вопль хорька. - А нам куда?
  Стражники ответили нехорошо. В рифму ответили. Мужики обиделись и ушли. А может и не обиделись. Но все равно ушли. Внутри ограды, тем временем, текла обычная воинская жизнь. Пяток солдат меланхолично и синхронно водил метлами по плацу, вздымая клубы пыли. Сзади их подпирала унылая парочка собратьев по оружию, вениками, связанными из стеблей полыни, щедро разбрызгивая воду из медных тазов. Пыли это не мешало, а грязи добавляло изрядно.
  - Что они делают? - без особого интереса спросил Лис.
  - Ась? - очнувшись, Ал-Шот, мутными глазами обвел плац и нехотя пояснил: - Господин десятник приказали. Подметать от ограды до... - он завертел головой в поисках окончания задания.
  - До заката? - с ухмылкой подсказал пленник.
  - Тихо ты! - испугано оглянулся стражник и пригрозил кулаком. - Не ровен час, господин десятник услышат и...
  Окончание фразы повисло в воздухе. Но все было ясно и без слов - идея совместить время и пространство капралу явно не понравилась.
  - Слушай, а ты с капитаном Вовкой случаем не знаком? -спросил шедший слева Шой Та, продолжая задумчиво вертеть в руках изъятую мелочь.
  - Только с полковником, - после некоторого раздумья ответил Лис.
  Дядя Володя, который и привел его в футбольную секцию, боролся за "Динамо" и к тридцати годам вместе со званием заслуженного мастера спорта получил и третью звезду на погоны.
  - Так он уже полковник? - изумился кривоносый стражник и одобрительно крякнул: - Молодец капитан!
  - Я всегда говорил, что он далеко пойдет, - Ал-Шот любовно протер замусоленным обшлагом капральский шеврон.
  Сотню золотых, полученных от Вовки, поделили ровно на три части. Одну из них стражники торжественно преподнесли десятнику. Ответный дар не замедлил себя ждать: на кожаных куртках засверкали новенькие бляхи. Словом, свои семнадцать монет начальник гарнизона отработал сполна.
  - Так что будем делать? - внезапно остановился Шой Та.
  - А что надо? - недоуменно наморщил лоб Ал-Шот.
  - Парень знает капитана, - пояснил кривоносый страж. - Жалко его. Господин десятник с утра зол, как Дремлющий с похмелья. Если бы он после обеда на допрос попал, то... - стражник скорчил непонятную гримасу и безнадежно махнул рукой. - А так...
  - Так, может, я после обеда и зайду? - с невинным видом задал вопрос Лис.
  - В харчевню собрался? - оживился Шой Та.
  - Неплохо бы, - подтвердил пленник, едва сдерживаясь от смеха.
  Как ни покажется странным, но предстоящий допрос его не пугал абсолютно. Нереальность происходящего наложила свой отпечаток, и сознание воспринимало окружающую действительность как игру или сон. Антон сам еще до конца не разобрался: верить во все это или нет.
  - А куда его господин десятник денет? - спросил Ал-Шот, лениво провожая взглядом настырного шмеля. - Дознавателям отдаст?
  - В город отправит, - авторитетно заявил напарник, смачно хлопнув по загривку. Жужжание смолкло.
  - Ты уверен?
  - Они с ним еще за прошлого лазутчика не рассчитались, - снисходительно пояснил Шой Та. - А городская казна за беглых рабов сразу рассчитывается.
  - Управа его на рудники продаст.
  - Угу... - последовал неуверенный ответ. - Если суд лазутчиком не признает. А так - на виселицу.
  - Может, побег ему устроим? - неожиданно предложил Ал-Шот.
  - Откуда?
  - Из темницы, типа.
  Шой Та задумчиво запустил пятерню в затылок, сдвинув шлем на лоб, и яростно зачесал мыслительный процесс. Спустя недолгое время он с сожалением покачал головой:
  - Не выйдет.
  - Почему?
  - Для этого его надо сначала посадить в нее. А это может сделать только господин десятник.
  Стражники пригорюнились.
  - Значит, будем ждать, пока он проснется, - тяжело вздохнув, Шой Та направился к лавке, стоящей в тени раскидистого дуба. Антон поплелся следом. Устроившись на широкой скамье, он прислонился спиной к шершавому стволу и с наслаждением вытянул ноги. Рядом плюхнулся Ал-Шот, достав из-за пазухи холщовый кисет.
  - А что это за игра? - заинтересовался Антон.
  В дальней части плаца два десятка солдат азартно гоняли круглый мяч. На первый взгляд игра походила на земное регби, только мяч был круглый, а не овальный.
  - Боло, - презрительно хмыкнул Шой Та, усердно заталкивая в левую ноздрю внушительную щепоть табака. -Деревенская забава, - внес он дополнение, протягивая пленнику кисет.
  Лис отказался, устало прикрыв глаза. Солнце начало припекать и даже в тени становилось жарко.
  - Имперское боло увидеть бы! - мечтательно чихнул Ал-Шот.
  - Губу закатай, - ехидно посоветовал товарищ.
  - Зачем?
  - Не знаю, - откровенно признался Шой Та, пожав плечами. - Капитан так говорил.
  Наступило молчание, изредка прерываемое оглушительным чихом.
  - А ты, парень, чем в жизни занимаешься? - полусонным голосом спросил Ал-Шот.
  - Обучаю, - просто ответил Лис.
  - Воинов? - проявил некоторый интерес стражник, с сомнением приоткрыв один глаз.
  Сидящий рядом с ним пленник не производил впечатления опытного учителя. Сухощавый, чуть выше среднего роста, с короткой прической светлых волос и ироничным прищуром серых глаз он более походил на отпрыска какого-нибудь аристократа, чем на наставника боевых искусств.
  - Игроков в боло, - подтвердил его догадку пленник.
  - Врешь! - окончательно проснулся стражник. - В какой лиге?
  - Во второй, - безразличным тоном ответил Лис.
  - Кончай заливать, парень, - сурово предупредил его Шой Та. - Видал я мастеров из Второй Лиги, они пешком по лесам не ходят.
  Пленник молча пожал плечами: хотите - верьте, хотите - нет. Ваше право.
  Шой Та оглушительно свистнул. Примчавший на зов молоденький воин, получив приказ, коротко кивнул и через минуту вернулся, держа в руках грязно-желтый мяч. Антон взял в руки привычный снаряд. Легкий, упругий и цельный - без единого пузырька воздуха. Сделанный из какого-то неизвестного ему материала, мяч на ощупь казался живым.
  - Деревенский колдун делал, - презрительно сплюнул Ал-Шот и требовательно взглянул на пленника: - Давай!
  - Чего давать-то? - недоуменно спросил Лис.
  - Покажи, что умеешь.
  Поднявшись со скамьи, пленник подбросил мяч в воздух, несколько раз ударил головой, дал прокатиться ему по груди, принял на бедро, перекинул на другое и, опустив на подъем стопы, начал методично набивать. Где-то на двадцатом ударе мяч изменил цвет.
  Сначала он стал бледно-зеленым.
   - Смотри-ка, бол признал парня! - с некоторой ноткой удивления произнес Шой Та, наблюдая сквозь прикрытые веки.
  - Значит, не наврал, - меланхолично отозвался Ал-Шот.
  Затем цвет поменялся на темно-синий.
  - Первая лига, не меньше, - присвистнул напарник.
  - Можно подумать, ты видел ее. - Ал-Шот смачно плюнул на землю.
  - Я в оцеплении стоял на княжеский Кубок, - равнодушно возразил Шой Та, полностью открыв один глаз.
  Мяч моргнул, помутнел, окутавшись серебряными искрами, и сделался ярко-фиолетовым.
  - Имперская Лига! - восхищенно охнули стражники.
  - Век воли не видать! - добавил Ал-Шот, восторженно щелкнув по зубу.
  Еще одна метаморфоза и цвет стал угольно-черным. На миг показалось, что сама бездна смотрит, не моргая, подкидываемым в воздух мячом.
  - Эй-ей, парень, опусти бол на землю, - встревожился Шой Та, с опаской отодвигаясь на край лавки.
  Лис, словно очнувшись от какого-то наваждения, недоуменно посмотрел на стражника, перевел взгляд на мяч и, удивленно свистнув, поймал его в воздухе.
  - Что это с ним? - спросил он, с интересом разглядывая спортивный снаряд.
  Кривоносый страж дрожащей рукой вытер пот со лба.
  - Что-что... в игру хочет, что же еще. Да только нельзя ему, когда защиты нет.
  - Какой защиты? - не понял Лис.
  Мяч вновь стал прежним - желтым, теплым на ощупь и безобидным.
  - Магической, какой же еще? - облегченно выдохнул стражник и подозрительно прищурился: - Ты наставник или где? - и тут же, без перехода попросил: - Покажи еще что-нибудь.
  - А что? - безразлично дернул плечом Лис.
  Ал-Шот покрутил головой в поисках мишени и, сверкнув печаткой, указал:
  - В дверь канцелярии сможешь попасть?
  Лис задумчиво прикусил губу: до цели, темным пятном выделяющейся на фоне белых стен одноэтажного домика, было метров сорок. Неуверенно кивнув головой, он подкинул мяч чуть вперед и с лету пробил. Бол, мгновенно окутавшись золотистой дымкой, завис на долю секунды в воздухе, и стремительно рванул, оставляя за собой искрящийся шлейф.
  Дверь открылась. На крыльцо, зевая и щурясь от солнечного света, выполз десятник. Босой, в полотняных штанах и холщовой рубахе навыпуск. Мяч звонко вонзился промеж испугано округлившихся глаз. Мгновенье спустя в воздухе мелькнули грязные пятки, и раздался грохот. Дверь захлопнулась.
  - Хороший удар! - оценил Ал-Шот.
  - Базаров нет! - согласно кивнул Шой Та.
  - Железный Фил так бил.
  - Ему в жизни так не ударить, - возразил кривоносый страж.
  - Может быть, - не стал спорить напарник.
  - Парню в столицу надо.
   - В Лигу, типа, записываться.
  - А не лапотников обучать.
  - А пока - в городскую темницу...
  - Заодно господина десятника к лекарю отвезем.
  Стражники переглянулись. Шой Та ободряюще хлопнул пленника по плечу:
  - Не дрейфь, маэстро. Мы судье поросенка захватим...
  - Молочного, - мечтательно дернув кадыком, вставил Ал-Шот.
  - И пару курей...
  К вечеру гарнизонная карета въехала в ворота города. Сгрузив бесчувственного командира на дощатый настил лекарского подворья, стражники направили лошадей к темнице. Грубые руки втолкнули Лиса в маленькую зарешеченную каморку, с трудом освещаемую оплывшей свечей. На серой стене красовалась небрежно нацарапанная надпись: "Здесь был Вовка".
  
  Глава четвертая
  
  Сай-Дор, столица Империи
  второй день месяца харризан
  
  В мерно покачивающейся коляске Вовка провалился в странный беспокойный сон. Снилась братва верхом на лошадях, закованная с ног до головы в блестящие латы и вооруженная "калашами". Стальные пластины кольчуг имели клеймо в виде золотистого трилистника, а на забралах островерхих шлемов в грациозном прыжке изгибалась черная пума. Красно-белые попоны разгоряченных лошадей с одной стороны были украшены серпом и молотом, с другой - приплюснутым ромбом, в центре которого горделиво тосковала в одиночестве незатейливая "С". Братва с гиканьем носилась за Вовкой, в промежутках между стрельбой выкрикивая боевые лозунги. Чаще всего звучало "Судья три-два-рас" и "Конифей - очко".
  Вовка проснулся в холодном поту от громкой перебранки и бессмысленным взором окинул пейзаж за окном кареты. Прямо перед ним высились крепостные стены, выложенные из красного песчаника, с белыми дозорными башенками по углам. Вооруженная алебардами стража преградила путь коляске. Пятерка воинов занимала всю ширину подвесного моста, перекинутого через широкий ров, наполненный заросшей тиной водой. Пространство перед городскими стенами было занято разноцветными шатрами, на верхушках которых развевались штандарты. Разъезжали конные рыцари в начищенных, парадных доспехах и с разных концов доносились пронзительные звуки горнов. Все это напоминало съемку исторического фильма. Выпрыгнув из экипажа, Вовка направился к охране.
  - Че за сабантуй? - вежливо спросил он у стражников.
  Здоровый, бородатый бугай, оглядев с ног до головы запыленного путника, смачно цыкнул сквозь зубы и молча перекинул алебарду на другое плечо. Ответил второй - маленький, жизнерадостный мужичок, с выщерблинами в зубах и лысой головой:
  - Князь турнир объявил рыцарский. По случаю победы.
  - И кто кого? - поинтересовался браток.
  Бугай подозрительно прищурился, но мужичок не замедлил поделиться:
  - Дык, наши сайшивилов разбили. Почитай, цельный замок отстояли.
  - А с каким счетом?
  Стражники обменялись недоуменными взглядами. Здоровяк, перехватив алебарду двумя руками, поинтересовался:
  - Ты, никак, нюхачем будешь?
  - Чего будешь? - не понял Вовка.
  - Нюхать вокруг, - с угрозой в голосе пояснил бугай.
  Младший стражник с противным скрежетом вытащил из ножен кривую саблю и настороженно стал сбоку от Вовки. Не обращая на него никакого внимания, браток переспросил:
  - По кругу-то зачем? Что, прямую дорожку насыпать нельзя?
  - Какую еще дорожку? - впал в ступор бородач. - Куда насыпать?
  - Ты мне че порожняк гонишь? - разозлился Вовка. - Коку кто нюхнуть предлагал?
  Недоумение в глазах охраны усилилось. После секундной паузы, опустив саблю, лысый осторожно поинтересовался:
  - Чего мы тебе предлагали?
  - Ты дурку-то не включай! - с легкой угрозой посоветовал ему браток. -Впадло нормальным пацанам с базара съезжать.
  Взгляд у стражников стал безумным. Бугай, уперев древко алебарды в землю, снял с головы шлем и вытер рукавом вспотевший лоб. После долгих и мучительных размышлений, ясно читаемых на его простоватом деревенском лице, он строго с официальным видом произнес:
  - На время турнира юродивых в столицу велено не пущать.
  - Ты что, за бельмондо меня держишь? - окончательно взъярился Вовка.
  - Проваливай, кому сказано! - уперев древко алебарды в грудь назойливому прохожему, стражник для пущей важности нахмурил брови.
  Вовка молча дал ему в глаз.
  
   ***
  
  Сай-Дор, столица Империи
  Башня Правосудия
  второй день месяца харризан
  
  - Нападение на представителей законной власти при исполнении ими служебных обязанностей карается лишением свободы сроком до десяти лет, - монотонно бубнил дородный представительный судья, облаченный в черную мантию. - Согласно "Уложению о наказаниях" лицо, совершившее сие злокозненное деяние, лишено права на обжалование в вышестоящих инстанциях, и приговор окончателен за исключением случаев высочайшего помилования... Вам все понятно, подсудимый?
  Вовка понял только одно - срок светил нехилый. На адвоката, с безразличным видом клевавшего носом, надежды не было никакой. Он его, собственно, и не просил -сказали, что положено по закону.
  - Вы все поняли, подсудимый? - повторил свой вопрос судья.
  - Так точно, ваша честь! - соскочил с места Вовка.
  Скорчив хитрую физиономию, он скосил один глаз на кошельки с золотом лежащие перед председательствующим, и незаметно показал указательный палец. Терять половину честно заработанного капитала жалко, но иного выхода из сложившейся ситуации он не видел. Благожелательно взглянув на него, судья подмигнул в ответ и повернулся к обвинителю:
  - Приступайте к перекрестному допросу, милорд прокуратор.
  Высокий, с хищным носом и косыми глазами обвинитель поправил мешковато сидевший на нем синий мундир и пригласил первого потерпевшего.
  - Докладывай, как было дело.
  Бородатый стражник, украшенный ярко-фиолетовыми синяками, задумчиво засунул безымянный палец в волосатую ноздрю и неспешно начал:
  - Дык, чего тут рассказывать-то? Мы, значит, это самое... юродивому как положено сказали, что въезд в столицу запрещен. А он, ваша милость, буйный оказался - в драку полез, избил нас не за что.
  - То есть, напал на вас безо всякой причины? - уточнил прокурор.
  - Накинулся, как бешенный, - радостно подтвердил стражник.
  - Мне все ясно, ваша честь, - показно развел руками обвинитель. - Вопросов больше не имею.
  Адвокат, клюнув носом об стол, пробормотал что-то невнятное и снова погрузился в сон. Судья, раздражено покосившись на него, обратился к Вовке:
  - Можете что-нибудь сказать в свое оправдание?
  "Попаданец" на секунду задумался. Начало драки никто не видел, конный патруль, повязавший его, застал только лежавших без сознания стражников. Мешал Зануда, сыпавший непонятными юридическими терминами, но Вовка привычно от него отмахнулся.
  - Ложь все это, ваша честь! - убежденно заявил он. - Они пьяные были, передрались друг с другом, а на меня всю вину свалили, чтобы наказания избежать. Я вообще с ними не разговаривал.
  - Ах, ты! - задохнулся от возмущения стражник. - А кто дорожку нюхать предлагал?
  - Какую дорожку? - недоуменно спросил судья.
  - Круглую, - охотно пояснил стражник.
  Левый глаз прокуратора, косивший куда-то в сторону, сделал вращательное движение и уставился в собственную переносицу. Судья нахмурился:
  - А ну-ка, дыхни!
  - Да, мы совсем чуть-чуть потребили, ваша милость, - смущенно затоптался стражник.
  - Это не имеет никакого значения, - торопливо вмешался обвинитель.
  - Здесь я решаю, что имеет значение, а что - нет! - отрезал судья. - Приведите второго потерпевшего.
   Маленький стражник в точности повторил версию своего напарника. Из-за уменьшившегося количества зубов речь его стала шепеляво-картавой. Вовка поспешно произнес:
  - Они сговорились, ваша честь. Позвольте задать вопрос терпиле?
  Судья благосклонно качнул головой.
  - Вспомни, что я тебе говорил?
  Стражник пожал плечами:
  - Нифево не говорил, кудафтал только.
  - Это как? - заинтересовался судья.
  - Ко-ка-ко! - изобразил лысый и для убедительности помахал руками, изображая цыпленка.
  - И дорожка была? - последовал ехидный вопрос.
  - Нафыпать пфедлагал, - кивком подтвердил стражник. - По пфямой.
  - А как надо было? - вмешался Вовка.
   Допрашиваемый, смущенно затоптавшись на месте, беспомощно оглянулся на прокуратора. Судья поторопил его:
  - Отвечайте на вопрос.
  - По кфугу? - с облегчением догадался стражник.
  Правый глаз прокуратора, сделав зигзагообразную петлю, попытался заглянуть внутрь черепной коробки, а проснувшийся минуту назад адвокат смотрел на происходящее безумным взглядом.
  - Телега еще была, - радостно вспомнил щербатый. - Пофожняя... Он ее гнал куда-то.
  - Какая телега? - вскинулся судья.
  - Не знаю, - пожал плечами стражник. - Может, он куфей на ней веф?
  - Какой еще кофей?!
  Происходящее стало явно раздражать председательствующего.
  - Надо полагать хартарский, - с глубокомысленным видом вставил реплику очнувшийся от дремы адвокат. - На эденский спроса нынче нет.
  - Не кофей, а куфей! - яростно зашепелявил потерпевший, досадуя на несообразительность судьи. И опять помахал руками, изображая из себя цыпленка.
  - И куда она делась?
  - Куфица?
  - Телега, чтоб ты сдох! - гаркнул председательствующий.
  - А я пофем знаю?! - с искренним негодованием воззрился на него стражник. -Я ее не видел.
  - Ты же сам, только что сказал, что она была? - заорал на него окончательно вышедший из себя судья.
  - Вафа милофть! - завопил в ответ перепуганный терпила. - Он мне сам про нее говорил!
  От волнения, шепелявость чудесным образом куда-то испарилась.
  - Хартарский горчит, от него у меня изжога, - пожаловался прокуратор адвокату.
  Посмотрев на них диким взглядом, судья снова обратился к потерпевшему:
  - Чего он тебе еще сказал?
  - Что надо съезжать с базара.
  - Какого еще базара?!
  - Который в Падло, - невозмутимо пояснил стражник. Секунду подумав, он почесал в затылке и нерешительно добавил: - Там у меня еще тетушка живет.
  - От изжоги я соду употребляю, - поделился рецептом адвокат. - Очень недурственно помогает.
  - Какая еще тетушка? Какая сода?! - схватился за голову судья. - Падло за двести верст отсюда!
  - По матушкиной линий, - терпеливо разъяснил допрашиваемый.
  - Питьевая, - глубокомысленно вставил адвокат. - От кальцинированной заворот кишок случится в одночасье.
  Вовка, уже не в силах сдержаться, согнулся в три погибели и корчился под столом от приступов смеха.
  - Твою...тетушку! - взбешенный судья затопал ногами. - Вон отсюда! В холодную обоих, пока не протрезвеете!
  От воплей обезумевшего судьи глаза прокуратора устремились в разные стороны, стараясь спрятаться за ушами. Отдышавшись, председательствующий повернулся к обвиняемому, погрозив ему пальцем:
  - Свободен. Но смотри у меня - чтоб глаза мои больше тебя!
   Адвокат при этих словах с гордым видом оглядел окружающих. Вовка торопливо вскочил с лавки:
  - Благодарю, ваша честь, за мудрое и правильное решение.
  - Ступай с миром... - судья устало махнул рукой. - И не забудь, что я тебе сказал.
  - Гадом буду! - торжественно поклялся Вовка и, прихватив один мешочек с золотом со стола судьи, направился к выходу.
  Узкая улочка лица была застроена каменными домами в два-три этажа, фасады которых утопали в плющах и вьющихся розах. Вдоль булыжных тротуаров росли одинокие акации, с прикрученными к стволам рекламными таблички. Рядом толпился местный люд, бурно обсуждая предстоящее празднество.
  Раздалось недовольное урчание -протестовал желудок, более суток не получавший никакой подкормки. Вовка покрутил головой по сторонам в надежде увидеть вывеску трактира. Ближайший общепит оказался совсем неподалеку -стоило только пересечь дорогу и пройти метров двести до ближайшего перекрестка.
  Наклонив голову, чтобы не удариться об низкую арку входа, Вовка по скрипучим ступенькам спустился в полуподвальное помещение трактира. Привычно хлопнув по заду пробегавшую мимо официантку, огляделся в поисках свободного столика. Самым подходящим показалось место у окна под раскидистой пальмой. На зеленых ветвях тропического растения резвилась маленькая обезьянка, увлеченно грызущая ярко-оранжевый плод, истекающий зеленым соком .
  - Чего изволите, сударь? - мигом подскочил к нему трактирщик, попутно вытирая грязной тряпкой замасленную скатерть.
  - Подай-ка мне, голубчик, пармезанов с артишоками, фрикасе с жульеном и анчоусы под сырным соусом, - вальяжно ответствовал Вовка. - Да плюмаже не забудь к шампанскому охладить.
  Хороший понт дороже денег - эту нехитрую истину он усвоил еще в студенческие годы. Названия выбранных блюд (да блюд ли вообще!) ему ни о чем не говорили, но звучали с его точки зрения очень даже солидно.
  - Извините, милостивый государь, - всполошился толстый хозяин. -Могу предложить только жаркое из дикого гуся и молочного поросенка.
  - Ладно, неси, - снисходительно согласился Вовка. - Раз нормального хавчика в твоем заведении не имеется, и это сойдет... И пиво захвати.
  Глиняный кувшин с пивом подала смазливая официантка, обладающая формами, глядя на которые лопнула бы от зависти любая голливудская звезда.
  - Вечером что делаем, красавица? - многозначительно подмигнул ей Вовка, сдувая пену с наполненной кружки.
  - Полы моем в трактире, чего ж еще-то? - вопросительно округлила глаза девушка.
  Мытье полов в Вовкины планы не входило. Озадачено крякнув, он зашел с другого фланга:
  - Номерок не оставишь?
  - Это к хозяину, - сухо пояснила официантка.
  - Он че, сутенер что ли? - поразился Вовка.
  - Не знаю, - безразлично пожала плечами девушка. - Жены у него нет, к нам не пристает... может и сутенер.
  Общение зашло в тупик. Вовка сделал еще одну попытку:
  - Хочешь большой и светлой любви?
  - Кто ж ее не хочет? -зарделась девушка.
  - Тогда приходи сегодня вечером за...
   Тут он крепко задумался - амбара с сеновалом поблизости не наблюдалось. Кузнеца, впрочем, тоже.
  - Приходить-то куда? - нетерпеливо спросила красавица.
  Вовка презрительно посмотрел на нее - бикса, конечно, фигуристая, но мозгами явно не хакамада. Еще раз окинув девушку оценивающим взглядом, он предложил:
  - К тебе?
  - Зачем ко мне? -удивилась она. - Я и так дома.
  - Где дома? - не понял Вовка.
  - Здесь, - девушка обвела рукой помещение.
  Базар начал реально напрягать.
  - Ты че мне непонятки втираешь? Простую тему не можешь всосать!
  - Я извращениями не балуюсь!
  Официантка гордо встряхнула русой косой и удалилась с независимым видом. Вовка огорченно сплюнул на пол и вернулся к пиву. За стол подсел неопрятного вида субъект с воровато бегающими глазками.
  - Слышь, друг, - заговорщицким шепотом начал он. - Дело есть.
  - Твои друзья в соседнем овраге дохлого оленя доедают! - раздраженно отбрил его Вовка.
  Босяк, нисколько не обидевшись, вытащил из-за пазухи перстень, тускло сверкнувший серебром в полутемном освещении трактира.
  - Купи артефакт.
  - Какой еще фак?!
  - Перстень, говорю, купи магический.
  Вовка покрутил тяжелую вещицу в руках. Вмешался Зануда:
  - Ценная вещь. Бери, не раздумывай.
  - Сам вижу, - огрызнулся браток. - Не учи ученого.
  Боднув тяжелым взглядом уличного воришку, он спросил:
  - Сколько хочешь?
  - Пять золотых, - быстро ответил тот и предупредил. -Я не торгуюсь.
  - А что он может?
  - Если бы я знал, то цена была бы другой.
  Настроение было окончательно испорчено глупой официанткой, поэтому Вовка молча выложил на стол пять золотых монет. Бродяга мгновенно испарился. Вместе с ним пропал и аппетит. Бросив на стол серебряную мелочь за выпитое пиво, Вовка направился к выходу. Неожиданно в спину последовал сильный толчок. Обернувшись, Вовка увидел расфуфыренного козла, наряженного в малиновый камзол с золочеными пуговицами. Местный поклонник известного московского кутюрье, презрительно сощурив глаза, процедил сквозь зубы:
  - Куда прешь, холоп? Не видишь кто перед тобой?
  - Это наезд или предъява? - вежливо поинтересовался браток.
  Вокруг них столпились в ожидании развлечения любопытные зеваки. Франт беспомощно оглянулся на окружающих и резко сменил тон:
  - Не понял вас, сударь?
  - Если ты, козлина, терки не догоняешь, то, какого хрена понты колотишь?
  Недоумение в глазах лоха усилилось:
  - Какая Козлина? Оперная дива?
  Нерв у Вовки заколбасил не на шутку. Едва сдерживая себя, он доброжелательно посоветовал:
  - Дурку не гони... Простой пацанский вопрос - простой пацанский ответ. Что неясно-то? Я тебя реально спрашиваю - че ты пальцы гнешь?
  Взгляд у франта стал обкумаренным, как у нарка после долгожданной дозы. Он слегка приподнял роскошную шляпу и отрывисто кивнул.
  - Не знал, сударь, что вы иностранец. Приношу свои извинения. Если их недостаточно, то готовь удовлетворить вас любым способом в любое удобное для вас время.
  - Чего сделать? - в свою очередь изумился Вовка.
  - Вы можете потребовать удовлетворения, - терпеливо пояснил франт. - Я готов вам его принести.
  - Так ты эльф?! - догадался Вовка.
  - Простите, сударь?
  Браток охотно пояснил.
  Козлина неторопливо стянул с руки светло-бежевую перчатку из тонко выделанной замши и с бесстрастным видом швырнул обидчику в лицо.
  Вовка молча дал ему в глаз.
  
  Глава пятая
  
  Сай-Дор столица Империи
  Башня Правосудия
  Третий день месяца харризан
  
  Суд должен внушать почтение и уважение. И еще страх перед законом. Потому-то и заседания проводятся в обстановке торжественности и послушания перед волей председательствующего. И сидит он в мягком высоком кресле, в то время как все остальные участники процесса - на жестких лавках под сонными взглядами грозных караульных.
  Лис страха не испытывал - где-то глубоко внутри копошился ироничный смешок, в бесплодных попытках пытающийся прорваться сквозь глухую вату усталости и безразличия. Рядом сопели стражники, изредка бросая на него подбадривающие взгляды.
  Процесс начался. Судья коротко звякнул колокольчиком, подумал немного и, взяв в руки внушительный молоток, со всего размаха хлопнул по латунной тарелке. Мелодичный "бзыньк" проплыл по зале заседаний, отразился от деревянных стенных панелей и спрятался в ушах участников процесса, еще несколько минут напоминая о себе назойливым жужжанием.
  Судья расплылся в блаженной улыбке, довольно тряхнул париком и, отложив в сторону бумаги, сурово спросил у стражников:
  - Ну что там у вас еще?
  Ал-Шот суетливо вскочил со скамьи и бодро отрапортовал:
  - Лицо без определенного места жительства, ваша законность!
  Скорчив зверскую физиономию, он старательно выкатил глаза, что, по его мнению, означало законопослушание и верноподданническое рвение.
  - Подорожная грамота имеется?
  - Никак нет! - вмешался Шой Та, стараясь втянуть живот и выпятить грудь. Получалось неважно, только морда покраснела сильней прежнего.
  - В рудники! - равнодушно икнув, судья занес молоток.
  - Дык, енто, ваша законность... - обескуражено промямлил Ал-Шот и украдкой изобразил из себя цыпленка, напоминая о подношении. Хотел еще и хрюкнуть, но в последний момент передумал, вспомнив, что поросенка они благополучно отужинали сразу же по приезду в город. После двух кувшинов вина приняли решение, что их законность обойдется птицей.
  - Чего - енто? - переспросил судья, с раздражением покосившись на лицедейские потуги новоявленного мима.
  - Ко-ко-ко... - тихонько кукарекнул Ал-Шот, обливаясь от страха холодным потом.
  Младший стряпчий клятвенно обещал передать двух упитанных несушек своему начальству. Сейчас, глядя на разъяренного председательствующего, стражник понял, что его просто обвели вокруг пальца. Кинули, как последнего лоха - именно так сказал бы капитан Вовка.
  Судья побагровел. Бросив на стражника уничижительный взгляд, он, наконец-то, соблаговолил обратить внимание и на задержанного. В глазах мелькнуло узнавание -точно такой же спортивный костюм он уже видел двумя днями ранее. Скорчив кислую мину, судья напряженно спросил:
  - Тетушка в Падло есть?
  Лис отрицательно покачал головой - у него вообще тетушек не было. Немного удивило лишь название населенного пункта.
  - Это хорошо! -неизвестно чему обрадовался судья.
  Лис на всякий случай согласно кивнул.
  - Но грамоты у тебя все равно нет, - на этот раз ни к кому не обращаясь озвучил собственные сомнения судья.
  - Удостоверение подойдет? - Антон неожиданно вспомнил о заводском пропуске, незамеченным во время обыска. Вместе с ним пальцы захватили и значок с надписью "Мастер спорта СССР". Все это оказалось на столе председательствующего.
  С интересом покрутив в руках значок, судья отложил его в сторону и, близоруко прищурив глаза, принялся изучать пластиковый прямоугольник в алюминиевой рамочке. Мохнатые брови поползли вверх.
  - И что здесь написано? - забрюзжал он.
  - Тренер по боло, наставник, то бишь, - не моргнув глазом, ответил Лис и внушительно добавил: - Спортивный Департамент Страны Советов.
  Именно так прозвучал на местном языке Госкомспорт СССР.
  - И где она находится? - оживился судья, подавшись вперед и вперив немигающий взор в пленника. - Первый раз о такой слышу.
  - Это где-то за Дикими Горами, ваша законность - поспешил внести пояснения Шой Та.
  Судья поскучнел. С минуту он беззвучно шамкал губами и смотрел на потолок, словно что-то вспоминал. Стражники почтительно пыхтели в ожидании, а сам виновник торжества с ленивым интересом наблюдал за жирной мухой, нагло ползающей по столу председательствующего.
  - Ремесло, конечно, хорошее, нужное... - начал судья и, выдержав многозначительную паузу, сокрушенно встряхнул париком, подняв облачко мучной пудры: - Но в своде законов четко сказано, что подданный иного государства обязан получить подорожную грамоту в магистратуре пограничного улуса. Без оной он считается либо беглым рабом, либо... - грозно сведя брови к переносице, председательствующий ледяным тоном закончил: - Либо вражеским лазутчиком.
  Наступила гнетущая тишина. Судья выразительно переводил взгляд со стражников на пленника, умудряясь при этом следить и за наглым насекомым, перебравшимся на мантию. Улучив момент, он ловко хлопнул рукой по собственному брюху и довольно хохотнул.
  - Есть грамота, ваша законность, - тяжело вздохнув, Ал-Шот выудил из кармана упаковку с презервативами и приблизился к столу. - Взгляните... - цветная полуобнаженная красотка предстала неподкупному взору.
  - Кхе-кхе... - довольно закряхтела их законность, расплываясь улыбкой блаженного идиота. - Что ж вы раньше-то молчали? Надо было сразу предъявить. -Торопливо подхватив со стола лорнет, он по-свойски подмигнул пленнику: - Вот и подпись имеется... только что написано - не разберу?
  - С усиками, - машинально ответил Антон.
  - Так и запишем... - обмакнув перо в чернильницу, судья старательно заскрипел по бумаге, кося одним глазом на красотку: - Личность наставника по боло удостоверена старшим писарем пограничной магистратуры... - задумавшись на мгновенье, он пожевал губами и радостно закончил: - Чиновником второго ранга Су Сиками.
  Массивное пресс-папье прокатилось по бланку. Звучный шлепок печати и спустя минуту гербовая бумага оказалась в руках теперь уже бывшего пленника.
  - Трудись во благо Империи, княжества и тебе воздаться по заслугам! - с пафосом изрек судья и с неподобающей служителю местной фемиды поспешностью, подпрыгивая от нетерпенья, скрылся за неприметной дверью. Спустя некоторое время оттуда послышались сладострастные охи.
  Понимающе хмыкнув, Ал-Шот радостно хлопнул по плечу Антона:
  - Солидная бумага, тренер! Импотенция, типа.
  - Индульгенция, - на автомате поправил Лис, думая о чем том своем.
  - Ын-дуль-ген-ция, - вытащив клочок пергамента, по слогам записал капрал..
  - Возьми, тренер, на первое время, - в широкой ладони Шой Та сиротливо блеснули два золотых империала.
  - Ну, вы даете, братцы! - Антон ошеломленно покрутил головой. - Вы же меня первый раз в жизни видите!
  Стражники довольно переглянулись. Видно было невооруженным глазом, что им польстил искренний порыв их нового приятеля. Оказывается, иногда приятно совершать бескорыстные поступки, пусть даже они оплачиваются из собственного кармана. Впрочем, вспомнив про карман, Шой Та тут же деловито напомнил:
  - Слышь, тренер, ты про нас не забудь, если в имперскую Лигу попадешь.
  - Хоть одним глазком взглянуть, - поддержал его Ал-Шот.
  - Говорят, там самый дешевый билет сотню золотых стоит.
  - И пускают только благородных.
  - Но командам дают особые.
  - Бесплатно, типа.
  - Это задаром, если ты вдруг не понял.
  - Так что не забудь, тренер.
  - А мы тебе еще пригодимся.
  - Морду там кому набить.
  - Или лоха развести.
  - Курей вдруг захочешь.
  - Или поросенка.
  - Молочного.
  - Да хоть жареного.
  - Кстати, о поросятах...
  Вновь обменявшись быстрыми взглядами, стражники исчезли, оставив Лиса наедине с его мыслями. Но, будем честны, единственная идея, посетившая голову, была прозаична и проста. Поэтому, вздрогнув от громкого протяжного стона, раздавшегося из-за неприметной дверки, Лис торопливым шагом покинул здание суда в поисках ближайшего трактира. Или харчевни - в классификации местного общепита он еще разобраться не успел.
  Добродушного вида старичок, к которому он обратился с вопросом, долго размахивал руками и неразборчиво сыпал словами. Из несвязного потока Лис с трудом вычленил суть - до трактира шагов двести по прямой. И уже через четверть часа он сидел за дубовым столом в полумраке обеденной залы, с наслаждением потягивая забористое пиво из глиняной кружки.
  Жизнь потихоньку налаживалась.
  - Господин желает что-нибудь еще? - ловко расставив тарелки, смазливая служанка кокетливо стрельнула глазками.
  - Благодарю, милая, - благодарно подмигнул в ответ Лис, окидывая взглядом стол. - Мне вполне достаточно и этого.
  Горка дымящегося риса со специями, запеченные бараньи ребрышки, свежая лепешка, пряный соус и крупно порезанные овощи, щедро усыпанные зеленью. В заводской столовке такого не подают.
  - Есть творожный пудинг с горячим шоколадом, - продолжала настаивать девушка.
  Лис подумал мгновенье и... согласился. После пива его всегда тянуло на сладкое.
  Горячий шоколад оказался расплавленным на огне шоколадом, а не какао, как было принято в его мире. Нежное творожное пирожное оказалось под стать пышным формам расторопной служанки, несколько раз прикасавшейся к посетителю то горячим бедром, то тугой грудью. Случайно, надо полагать.
  Отсчитав сдачу с золотого: четырнадцать серебряных монет и пяток медных, официантка, многообещающе улыбнувшись, удалилась, призывно покачивая бедрами.
  Соотношение золота к серебру в земной коре примерно один к пятнадцати, вспомнился Лису школьный учебник. В этом мире, если судить по сдаче, пропорция сохранялась. Сколько медяков в одном серебряном он подсчитать не успел - внимание привлек громкий хохот из-за соседнего стола.
  Троица молодых хлыщей аристократичного вида развлекалась нехитрой забавой, стараясь попасть обглоданными косточками в мохнатый комочек с яростно горящими черными глазами. Щенок. Чем-то похож на кавказца, такой же неуклюжий увалень. Прижавшись к пальме, он не пытался увернуться от летящих мослов, хватая их на лету крепкими клыками. Но не все - некоторые достигали цели, и тогда щенок вздрагивал и глухо рычал, прижимая уши к голове. Сверху бесновалась обезьянка, громким верещанием сопровождая особо удачный бросок. Хлыщи от этого веселилась еще больше.
  - Может хватит? - спокойным тоном предложил Лис, поднявшись с лавки и неслышно подойдя со спины к гогочущей компании.
  - А тебе что за печаль? - недружелюбно огрызнулся один из них: рыхлый, с ранними залысинами и двойным подбородком. - Мой варранг - что хочу, то и творю. Заведи себе такого же и развлекайся. Или этого купи... - смерив непрошенного заступника оценивающим взглядом, он презрительно сплюнул на пол: - Да только денег у тебя не хватит, смерд!
  Дружки радостно заржали, словно услышали веселую шутку.
  - Сколько? - бесстрастно спросил Лис, перебирая в правом кармане невеликую наличность.
  Рыхлый поперхнулся и вновь смерил его взглядом. Прищурив левый глаз, он лениво процедил:
  - Двести золотых... - и злорадно усмехнулся, предвкушая потеху.
  Лис не дрогнул ни единым мускулом, лишь пальцы судорожно сжали в горсть глухо звякнувшие монеты. Неожиданно пальцы зацепили знакомый предмет. Нож. Он даже удивиться не успел - мельком вспомнилось, что стражники изъяли его при обыске - как ладонь раскрылась, демонстрируя перочинную игрушку швейцарских умельцев.
  - Махнем не глядя?
  Глаза рыхлого алчно сверкнули. Покрутив в руках нож, он подцепил ногтем штопор, ковырнул ножницы и с показным равнодушием мотнул головой:
  - Безделушка.
  - Не хочешь, как хочешь... - с не меньшим безразличием в голосе констатировал Лис. - Значит, не договорились, - он потянулся к ножу.
  - Погоди-погоди! - всполошился рыхлый, ухватив его за рукав, и оправдывающимся тоном продолжил: - Обученный варранг стоит дорого, очень дорого! Даже мой бездельник... - он кинул ненавидящий взгляд на щенка, - стоит больше, чем я тебе предложил... - подхватив со стола стаканчик с костями, рыхлый радостно встряхнул его и азартно предложил: - Сыграем? Мой щенок против твоей безделушки.
  - Давай! - неожиданно для самого себя согласился Лис. - Бросай первым.
  Рыхлый долго тряс стаканчиком, несколько раз подносил его к уху и беззвучно шевелил губами, словно читал молитву или заговор. Наконец, он перевернул стаканчик и катнул пару игральных костей по столу.
  Одиннадцать!
  Дружки оживленно загомонили, а рыхлый довольно потер ладошки.
  - Твой черед, - тонкие губы растянулись в победной усмешке.
  Лис молча взял кости в руки. Теплые. Нежданно вспомнился Михалыч с его молитвами перед игрой. Взывал он ко многим богам, но предпочтение отдавал греческому пантеону.
  Перекатывая в кулаке граненые кубики, Лис лихорадочно рыл в памяти имя покровителя азартных игр. Щенок замер у пальмы, внимательно наблюдая за ним черным блестящим глазом. На миг даже показалось: маленький варранг понимает, что на кону его судьба.
  Ободряюще подмигнув, Лис мысленно воззвал к Диане-охотнице - больше на ум никто не пришел. "Я слышу, смертный, - прошелестел в голове мелодичный голос. - И не надо так орать, я не глухая".
  Ошеломленно вздрогнув, он непроизвольно разжал руку. Кости звонко стукнулись об стол, подпрыгнули, кувыркнулись и замерли, блестя под пламенем свечи потертыми гранями.
  Двенадцать!
  "За тобой должок, чужеземец!" - голос удовлетворенно хихикнул и исчез, оставив после себя звенящую пустоту.
  - Жульнич... - прервавшись на полуслове, рыхлый изумленно приоткрыл рот.
  Темная древесина столешницы на мгновенье окуталась призрачной дымкой. Миниатюрно-игрушечная молния ослепила игроков, ударив в игральные кости. За столом воцарилась тишина.
  - Боги одобрили сделку! - хрипло прошептал неудачливый игрок и, втянув голову в плечи, семенящим шагом заковылял к выходу. Его дружки, одарив Лиса на прощанье испуганными взглядами, торопливо устремились следом. Лишь золотой закружился в одиноком танце вокруг полупустых тарелок и ополовиненных кружек.
  - Повезло тебе, парень! - откуда-то из-за спины вынырнул трактирщик, ловко подхватывая монету. - Не в каждый спор вмешиваются боги... - помолчав мгновенье, он веско добавил: - Далеко не в каждый.
  Лис меланхолично пожал плечами - эка невидаль, боги! От происходящего и так голова кругом идет, так что богом больше, магом меньше... Какая разница, по большому счету? Подняв с пола забытый поводок, он ласково кивнул щенку:
  - Идем, дружище.
  Варранг склонил голову набок, глянул серьезно и солидно рыкнул -идем, мол, хозяин. Вот только куда?
  - Комнату снимать будешь? - деловито осведомился трактирщик, скрестив пухлые руки на животе. По-другому у него не получалось - грудь спряталась за складками жира, и казалось, что объемистое брюхо начинается сразу же от шеи. Последняя, впрочем, тоже едва угадывалась из-за отвисающих щек.
  - Сколько? - лаконично спросил Лис, лихорадочно пытаясь подсчитать предстоящие расходы.
  - Недорого, - поспешил заверить его толстяк. - Один серебряный за ночлег, а если пожелаешь харчеваться - два с четвертью.
  От добра добра не ищут. Кухня приличная, сам трактир в центре, да и служанка подмигивает... Что еще надо для счастья? Согласно кивнув, Лис в сопровождении трактирного мальчишки поднялся на второй этаж, где находились номера.
  Чистенькая комната с просторной кроватью, двустворчатым шкафом со скрипучими дверцами и кувшином для умывания. Или это ночной горшок? Словоохотливый мальчуган поспешил заверить, что все удобства в отеле имеются. Недалеко - во дворе. Не то, что у некоторых, презрительно фыркнул он. Уточнять, впрочем, он не стал. Лис и не настаивал. Раздевалка - через дорогу баня, это встречалось и в его родном мире.
  Наградив коридорного медяком, он с наслаждением растянулся на пуховой перине. Закрыл на секунду глаза и проснулся оттого, что кто-то трет его щеку мокрой наждачной бумагой. С трудом раздвинув веки, наткнулся на ждущий радостный взгляд.
  - Проголодался? - сладко потянувшись, усмехнулся Лис.
  Щенок басисто тявкнул. Хорошо получилось, раскатисто. Приподняв одно ухо, вильнул обрубком хвоста и снова лизнул хозяина языком. Посчитав ритуал утреннего приветствия исполненным, он улегся у двери и, положив голову на лапы, стал следить за человеком. Охранял. Рассказывать, что ночью в комнату пыталась проникнуть незваная гостья, щенок не стал. К чему? Свой долг он выполнил - прогнал ее. Просто прогнал. Грызть не стал - официантка еще пригодится. Так ему показалось, во всяком случае.
  - Ну что, дружище? - быстро умывшись, Лис запрыгал на одной ноге, стараясь попасть ногой в предательски ускользавшую штанину. - Идем завтракать? Потом на поиски работы... - чертыхнувшись, он уселся на кровать и задумчиво посмотрел на щенка: - И имя тебе подобрать надо.
  Не дождавшись ответа, он потрепал щенка по холке, мысленно отметив, что тот вырос за ночь (а может, и показалось) и спустился в харчевню.
  
   ***
  Сай-Дор, столица Империи
  Квартал ремесленников
  четвертый день месяца харризан
  
  - Значит, наставник по боло? - уже не в первый раз задав вопрос, секретарь гильдии поднес к глазам значок мастера спорта.
  - Угу...
  Лис многословием никогда не отличался. Вот и сейчас, сидя в небольшом кабинете, заставленном призовыми кубками, он отвечал односложными репликами, исподволь разглядывая функционера от боло. Невысокий, коренастый, с коротким ежиком седых волос и жесткими чертами лица... Свой брат, бывший спортсмен.
  - Есть одна команда, - секретарь внимательно посмотрел на гостя. - Буквально вчера хозяин выгнал наставника, третьего за сезон... Возьмешься?
  - И в чем подвох? - Лис криво усмехнулся.
  Просто так, с бухты-барахты взять с улицы незнакомца и дать ему команду? Это "ж-ж-ж" неспроста.
  - Долги, - нехотя выдавил секретарь. - Если не выберетесь со дна, то вся команда отправится на рудники... - выдержав долгую паузу, он жестко добавил: - Вместе с наставником!
  Весело! Сразу вспомнился директор завода, обещавший перевести всех в подсобники. В этом мире методы разнообразием не отличались.
  - А если выберемся?
  - Десять золотых в месяц и особо - за победу, - будничным тоном поведал секретарь. - Ну что, по рукам?
  Лис молча кивнул. А куда деваться? Больше он ничего не умел.
  - Вот и славно! - оживился секретарь, доставая из-под стола оплетенную лозой бутыль. Споро разлив вишневую наливку по вместительным бокалам, выточенным из темно-зеленого камня, он предложил: - За удачу! - и, не дожидаясь гостя, одним глотком осушил свою посудину.
  Лис, промычав в ответ что-то невразумительное, из вежливости сделал небольшой глоток.
  - А варранга зачем с собой взял? - пыхнув трубкой, хозяин кабинета вальяжно откинулся на спинку кресла и по-свойски подмигнул: - Учить будешь? - и, встретив непонимающий взгляд, снисходительно махнул рукой: - Пустое, еще никому не удавалось... Знаешь, сколько стоит хороший дрессировщик? Всю нашу гильдию можно скупить с потрохами.
  Нацедив себе из бутыли, он с непонятной горячностью продолжил:
  - Многих я повидал на своем веку: и игроков хороших и тренеров. И в имперской Лиге двое моих учеников играли... Не веришь?! - секретарь гордо расправил плечи. - Я и сам в трех матчах участвовал - на замену выходил...
  Залихватски опрокинув бокал, он пьяно вскинулся:
  - По глазам вижу: сомневаешься... А зря. Если бы не сломали... - показав изуродованную руку, секретарь тяжело вздохнул: - Если б не бесов варранг, не в этой дыре я сейчас прозябал.
  Щенок, весь разговор спокойно пролежавший у ног, глухо зарычал, приподнимаясь. Лис успокаивающе потрепал его по холке и осторожно спросил:
  - А как там - в имперской Лиге?
  - Попадешь в тройку - получишь особое приглашение на игру, - загадочно усмехнулся секретарь. - Это не наше боло, забава для черни... - огорченно щелкнув языком, он вслух забормотал: - И дернул меня нечистый в игроки податься. За славой погнался. Нет бы в школу магов поступить, глядишь и выбился бы в помощники. Были же задатки... А там и до имперского тренера рукой подать.
  Лис удивленно приподнял бровь:
  - А что, только маги могут тренировать в Лиге?
  - А как ты Паутину игры плести будешь? - изумился секретарь и вновь повторил: - Это не наше боло... - глубоко затянувшись, он пустил дым колечком и задумчиво произнес: - Есть, правда, одна легенда. Старики рассказывают, что лет двести назад был тренер без магических способностей. И даже выигрывал что-то. Но... - секунду помолчав, строго закончил: - Ты выбрось эти мысли из головы, мы для Лиги -мясо. Имперских игроков с детства тренируют, по несколько наставников у каждого. Не одну тысячу золотых тратят на обучение.
  Умолкнув, хозяин кабинета несколько минут покачивался в кресле, попеременно потягивая трубку и вино. Молчал и Лис, переваривая информацию. Наконец, оторвавшись от раздумий, секретарь гильдии испытующе взглянул на гостя:
  - Не передумал? -дождавшись утвердительного кивка, он извлек из ящика стола договор: - Тогда подписывай...
  Покинув кабинет с тремя золотыми аванса и жетоном наставника в кармане, Лис неторопливо направился к месту новой службы. Привычной и обыденной службы тренером. Так ему казалось, во всяком случае.
  
  Глава шестая
  
  Сай-Дор, столица Империи
  темница "Плач вдовы"
  пятый день месяца харризан
  
  - Может, хватит уже быковать? - сварливо брюзжал Зануда. - Не пора ли за ум взяться?
  - Он первый начал, - недовольно буркнул Вовка, вспомнив детсадовскую отмазку.
  - Какая разница: первый, последний?! Ты в чужом мире, здесь ты Никто и звать тебя Никак. За такие фокусы можно и головы лишиться. Стражу зачем избил?
  - А че они? - привел железобетонный довод Вовка.
  - Отомстят! - пригрозил Зануда.
  - Зае... мучаются пыль глотать! - в мрачном ответ прозвучала нешуточная угроза. - Мочил этих козлов и буду мочить!.. В сортире.
  Мысленная беседа прервалась испуганным писком, раздавшимся из груды соломы в углу небольшой - шагов пять на пять - тюремной камеры. Гранитные своды темницы, истекающие крупными каплями подземной сырости, едва различались в мерцании оплывшей свечи. Вовка приподнялся с лежанки и встретился с удивленным взглядом ярко-синих глаз, принадлежащих худенькому мальчугану лет пятнадцати-шестнадцати. Встряхнув копной густых черных волос, неровно остриженных вровень с хрупкими плечами, мальчишка раздвинул пухлые губы в несмелой улыбке, обнажая белоснежные зубы.
  - Ты кто, братишка? - дружелюбно спросил Вовка.
  - Ян... - почему-то шепотом ответил мальчуган.
  - За что тебя замели?
  Глаза мальчишки наполнились слезами, а нос предательски хлюпнул. Дрожащим голосом он начал свой рассказ:
  - Сам я родом из Алавии, а сюда бежал через северные перевалы Диких гор. Герцог Юсуф поднял восстание и захватил власть в княжестве. Всех преданных престолу он казнил, а за теми, кто сумел скрыться, идет охота....
  - Что-то я не въехал, а менты куда смотрят? - поразился Вовка. - Или у вас так принято, резать всех по беспределу?
   Горестно вздохнув, мальчишка накрутил на палец прядь волос.
  - Я сам не понимаю, почему молчит император, - честно признался он и продолжил, глухо роняя фразы: - Три дня мы прятались в ожидании гвардейского легиона, но так и не дождались... Мою семью вырезали под корень и помощи мне ждать неоткуда. В столице я хотел укрыться у своего дяди, но по дороге на нас напали разбойники и убили всех слуг. Мне вновь удалось бежать, но без гроша в кармане и подорожной грамоты ты никто. Когда добрался до столицы, местная стража арестовала за бродяжничество и теперь меня ждет рабство. Денег, чтобы заплатить штраф в пять золотых, у меня нет.
  Вовка подошел к мальчишке, обнял его за плечи и крепко прижал к груди. Ласково потрепав спутанную шевелюру, он успокаивающе произнес, внутренне содрогаясь от нахлынувшей ярости:
  - Не кипешуй, пацан, деньги не проблема. За вшивых пять монет продавать в рабство?! Да здесь мозги надо кой-кому вправить, в край охамели!
  - А как тебя звать, добрый человек? - доверчиво стрельнул глазищами мальчуган.
  - Вовка, - с небольшой заминкой ответил браток.
  - Вокка? - удивленно переспросил Ян и вновь зашмыгал носом, размазывая слезы грязным рукавом.
  Сквозь приглушенные рыдания с трудом пробился голос Зануды, прозвучавший с угрюмым предостережением:
  - Смотри, чтобы тебе самому мозги не вправили... Слышишь топот в коридоре?
  - Шура, не стучите лысиной по паркету! - с веселой злостью прорычал Вовка и ласково отодвинул мальчишку: - Спрячься под лежанку и не высовывайся! Ща здесь будет небольшое бодалово.
  Скинув с себя кожаную курку, он резко обернулся на скрежещущий звук открываемой двери. В освещенном проеме появились силуэты тюремных надзирателей. Первым в камеру вошел, поигрывая короткой дубинкой, мордатый детина с наглым взглядом мутных от похмелья глаз. Следом ввалилось еще трое.
  - Порезвимся? - с ухмылкой предложил детина.
  - Давай! - охотно согласился Вовка и, поднырнув под удар дубинки, впечатал лоб в подбородок надзирателя.
  Мрачное узилище взорвалось криками боли, проклятиями и звучными шлепками ударов. Через некоторое время численный перевес противника привел к закономерному исходу: руки буйному постояльцу крепко связали за спиной, а сам он, с туго затянутой на шее веревкой угрюмо взирал на приближавшегося детину. Второй конец веревки, перекинутой через дубовую балку, держали двое надзирателей.
  - Порезвимся? - злобно прищурив неповрежденный глаз, прохрипел мордатый и с опаской шагнул вперед.
  - Давай... - просипел полузадушенный Вовка, с силой отталкиваясь от каменного пола.
  Сдвоенный удар ногами в челюсть отбросил хрустнувшее шейными позвонками тело к двери тюремной камеры. Резкий рывок веревки окончательно передавил хрипнувшее напоследок горло, и свет в Вовкиных глазах плавно потух. Чубайсы гребаные! - мелькнула напоследок угасающая мысль.
  
   ***
  
  - Что ж ты, сын мой, сразу не показал свой знак? - по отечески пожурил Вовку сухощавый тип в монашеской рясе. - Люди Тайного Канцлера не в нашей юрисдикции и к тебе у нас претензий нет... Ступай себе с миром и не греши более.
  Мокрый от вылитой на него воды Вовка хмуро встретил пылающий холодной злобой взгляд и молча кивнул головой. В допросной, куда его препроводили едва после драки, было не жарко и он зябко поежился. Боднув местного следака тяжелым взглядом, он коротко потребовал:
  - Золото...
  - Ах, да, совсем забыл! - с нескрываемой издевкой воскликнул монах и небрежно швырнул на стол изрядно похудевший мешочек.
  Вовка двумя пальцами приподнял за края кошель. На потемневшую от времени и сырости деревянную поверхность сиротливо выкатился пяток монет. Он сгреб их в кулак, подбросил в воздух и, ловко перехватив, с силой припечатал к столу.
  - Мальчишку я забираю с собой... Это штраф за бродяжничество.
  - Похвальное деяние... - безразлично пожав плечами, монах вытащил из рукава пергаментный свиток и злорадно пояснил: - Тебя, сын мой, вызывает на дуэль граф Фензель.
  Вовка сунул свиток в карман не читая.
  - Зачем тебе этот бродяга? - неожиданно спросил монах. Резко спросил, словно выстрелил.
  - А почем опиум для народа? - мгновенно отреагировал Вовка.
  С минуту они буравили друг друга испепеляющими взглядами.
  - Ступай! - раздраженно махнул рукой монах, догадавшись, что вразумительного ответа он не дождется.
  - Будь здоров, не кашляй! И не ешь на ночь сырые помидоры.
  Небрежно брошенная фраза, прозвучавшая с легкой угрозой, настигла уже на пороге.
  - Я думаю, что мы еще встретимся, сын мой.
  - Да хоть каждый день, батя! - беспечно ухмыльнулся Вовка и, сделав на прощанье "козу", от души хлопнул дверью.
  Каземат покинули ближе к вечеру: бюрократия от среды обитания не зависит. Оглядев себя в лучах заходящего солнца, недавние узники весело расхохотались: Вовкина одежда выглядела чуть лучше лохмотьев мальчишки.
  - Куда двинем?
  - К дяде! - безапелляционно заявил мальчишка. - Он живет в нескольких кварталах отсюда.
  - Что же ты ему маляву не передал? - удивился Вовка.
  - Чего сделал? - с не меньшим изумлением переспросил Ян.
  - Весточку не переправил, - поправился попаданец.
  - У герцога везде свои люди, - нехотя пояснил мальчишка. - И себя бы не спас, и дядю подвел под угрозу.
   Темнело быстро. Солнце скрылось за вершинами гор, багровым отблеском облаков освещая сумрачную улицу. В вечерний город крадучись пробиралась прохлада короткой ночи жаркого лета. Булыжная мостовая предательски разносила звуки шагов припозднившихся прохожих. Недолгий путь привел товарищей по несчастью к воротам двухэтажного особняка, скрытого за раскидистыми деревьями, растущими вдоль узкой улочки.
  Дядя оказался невысоким толстячком с роскошными бакенбардами и хитрым настороженным взглядом беспокойно бегающих глаз. При виде мальчишки он испугано ойкнул:
  - Ва...
  Ян предостерегающе приложил палец к губам и, кинув виноватый взгляд на Вовку, быстро сказал:
  - Все расспросы предлагаю отложить на завтра. Сейчас нам необходимо помыться и сменить одежду... И прикажи накрыть ужин, мы изрядно проголодались.
   В его голосе неожиданно прозвучала властность. Дядя почтительно кивнул и отдал необходимые распоряжения возникшим из ниоткуда слугам. Спустя несколько минут Вовка лежал в небольшом бассейне, наполненным горячей водой. Две смуглые служанки, одетые лишь в набедренные повязки, кокетливо стреляя глазками в две пары рук отмывали гостя от грязи. Стройные полуобнаженные девичьи тела мелькали перед взором разомлевшего братка, погружая его в состояние блаженной неги.
  - Тебе какая больше нравится? - мысленно обратился он к своему второму "я".
  Зануда предостерегающе зашипел. Вовка с трудом поднял непослушные веки: в дверях стоял Ян. В широко распахнутых глазах: смущение, непонятный гнев и ледяное презрение. Уперев руки в бока, мальчишка высокомерно тряхнул подстриженной челкой и холодно произнес:
  - Хватит нежиться, ужин стынет, все тебя только ждут.
  Не дожидаясь ответа, он круто развернулся и выскочил из ванной комнаты, с треском захлопнув дверь. Вовка с ленивым интересом отметил чудесным образом преобразившегося мальчишку. Жаль, что пацан не девка, подумалось вдруг. Ей отдался бы сразу и сопротивляться не стал.
  - Я всегда говорил, что ты идиот! - как всегда непрошено влез Зануда.
  - Да пошел ты! - привычно буркнул Вовка, с кряхтением выбираясь из бассейна.
  Накинув на себя расшитый халат, он с сожалением покосился на служанок и побрел искать ужин. Беззлобно отвесив легкий пинок лохматой болонке, с яростным лаем выскочившей из-за поворота, гость ввалился в ярко освещенную столовую.
  - Барон Глен, - церемонно представился дядя.
  - Бригадир Троцкий, - не долго думая брякнул Вовка.
  Барон, угодливо хихикнув, заговорщицки оглянулся по сторонам и понизил голос:
  - Все понимаю - тайная служба.
  - Базаров нет, - важно надул щеки попаданец. - Я тут у вас, типа, резидент.
  - Не беспокойтесь: эти стены умеют хранить чужие секреты, - занервничал хозяин.
  - Имей в виду: у нас руки длинные! - явно к месту вспомнилась киношная фраза. - Сечешь фишку? - продолжал нагонять жути Вовка. Благосклонно кивнул расторопному слуге, подавшему ему бокал с вином, он произнес единственно известный ему приличный тост: - Вздрогнем!
  Послушно вздрогнув, барон спешно переменил опасную тему:
  - Я слышал, что завтра вам предстоит дуэль?
  - Угу, - вежливо подтвердил Вовка.
  - И кто ваш противник?
  - Хрензель какой-то.
  Мальчишка побледнел, а барон испугано ойкнул. Повадки хозяина начали реально напрягать - не мужик, а какая-то институтка. И взгляд, как у шныря вокзального, того и гляди сопрет чего-нибудь. Вовка гневно засопел.
  - Граф Фензель - непобедимый турнирный боец, - торопливо внес пояснение перепуганный барон. - Против него у вас нет ни единого шанса... Кто-то очень хочет вашей гибели.
  - Не дождетесь! - беззвучно процедил Вовка и бесцеремонно пододвинул к себе блюдо с запеченным гусем. На любую экстремальную ситуацию его организм всегда реагировал одинаково: есть хотелось до безумия. Предстоящий поединок при таких раскладах казался чем-то далеким и несущественным.
  После ужина Ян потащил его в оружейную. Пока подбирали доспех, Вовка вполуха слушал короткую лекцию о конном поединке на турнирных копьях - его опыт верховой езды ограничивался парой вылазок в ночное в далеком детстве.
  Невзирая на яростное сопротивление мальчишки, в качестве второго оружия он выбрал двуручный меч: за неимением горничной имеют кухарку. От земной поговорки Ян смущено вспыхнул, и Вовка с ухмылкой пояснил: фехтовать он все равно не умеет, а эта сабелька выглядит внушительно. Хоть что-то, в общем. Утром, плотно позавтракав, они двинулись на ристалище.
  Яркое солнце прогрело воздух, и Вовка моментально вспотел в толстом, ватном поддоспешнике. Зеленая поляна быстро заполнилась зрителями, встречающими бойцов радостными подбадривающими криками. Впереди оставалось еще три пары поединщиков, и Ян торопливо давал последние наставления. Бросив обреченный взгляд на ристалище, мальчишка тяжело вздохнул:
  - Тебе пора!
  Двое слуг сноровисто облачили самоубийцу в гору доспешного железа. С трудом взгромоздившись в седло, Вовка ободряюще подмигнул приунывшему Яну. Мальчишка неожиданно всхлипнул и умоляюще попросил:
  - Вокка, пожалуйста, не вздумай погибать!
  - Фигня война, главное маневры!
  Бравурный тон совершенно не вязался с противным холодком, змейкой скользнувшим вдоль позвоночника. Да и маневр напомнил зигзаг противолодочного корабля, а не торжественный выезд победителя: получив латной перчаткой увесистый шлепок по крупу, вороной конь резво шарахнулся в сторону. Сбив с ног разносчика сладостей, строптивая скотина шустро сиганула обратно.
  Прошептав ей (или ему) на ухо пару ласковых, Вовка под хохот зрителей подъехал к разноцветной ленте, преграждающей путь на поляну. Неожиданно засвербило в носу: войлочная шапочка, надетая под шлем, пробудила старую аллергию на шерсть.
  - Как вас представлять? - новоявленного рыцаря встретил вопросом расфуфыренный павлином герольд.
  - Крылатым ужасом, летящим в ночи! - съязвил Вовка.
  Бросив на него безумный взгляд, герольд поспешил к центру, роняя на ходу перья.
  - Ты сам понял, что сказал? - всполошился Зануда.
  - А че такого? - искренне удивился Вовка. - Я не баба, чтоб меня представлять.
  - Ты безнадежен! - тяжело вздохнул внутренний голос. - Конферансье имел в виду объявлять.
  - А-а... - без капли сожаления протянул Вовка и смачно сплюнул на землю. - Я не виноват, что он такой тупой.
  По левую руку возвышалась трибуна для знати. В уютных креслах за зрелищем наблюдали вельможи, богатые торговцы, их жены и любовницы. Графа Фензеля они встретили громкими аплодисментами. Справа толпился ремесленный люд, пронзительным свистом поддержавший Вовку. Раздался звук горна, и герольд торжественно возвестил:
  - Славный рыцарь граф Фензель из Алавии бросает вызов вампиру, пожелавшему остаться неизвестным... Личные мотивы предполагают поединок до гибели одного из рыцарей... в смысле упырей... тьфу ты, поединщиков!
  При последних словах трибуны радостно взвыли.
  - Ап-чхи! - ухнул в ответ Вовка.
  Это в кино рыцарские поединки начинаются с дружеских объятий в центре ристалища. Лишь после этого соперники разъезжаются в разные стороны и по сигналу устремляются навстречу друг другу. В этом мире все происходило иначе. Едва отзвучал пронзительный рожок, как граф, пришпорив своего скакуна, сходу перешел в галоп. С оскаленной конской морды срывались хлопья пены, а разноцветные перья на кончике шлема весело развевались под напором встречного ветра. Красивое зрелище, если смотреть на него со стороны.
  - Твою ма-а-ап-чхи! - выдал очередную порцию бацилл Вовка.
  Вороной конь вздрогнул крупной дрожью и боком двинулся вперед, опасливо кося одним глазом на всадника. Кончик копья нарисовал замысловатую восьмерку, пугливая скотина подкинула зад, и свежеиспеченный рыцарь начал потихоньку сползать с седла, кренясь на левую сторону. На трибунах раздался издевательский свист.
  Когда расстояние между бойцами сократилось до нескольких ярдов, Вовка оглушительно чихнул в третий раз. Бронированная голова описала выверенную дугу и с гулким звоном врезалась промеж ушей несчастного животного. Бедный конь припал на передние ноги. Неудачливый всадник, благополучно разминувшись с наконечником копья соперника, по инерции пролетел вперед. Его собственное турнирное орудие, вычертив прощальную синусоиду, тяжелым хвостовиком ухнуло по забралу графа, выбив того из седла.
  - Бой будет продолжен на мечах! - растерянный герольд озвучил решение спустя несколько мгновений оглушительной тишины.
  Вовка с трудом доковылял до собственного шатра, где и оглох от радостного визга. Ян повис на шее и, не скрывая слез, иступлено повторял:
  - Живой, хвала Дремлющему, живой! Ты победил графа?
  - По очкам, - мрачно буркнул Вовка, сдирая потные доспехи.
  - Это как? - опешил мальчишка.
  - Меч приготовь! - раздражено приказал Вовка, опрокидывая на себя ведро ледяной колодезной воды.
  - Меч?! - упавшим голосом повторил Ян. - Так ты его не убил?
  - Живой, сука! - озабочено подтвердил Вовка. - Как один знакомый братан из мавзолея.
  - Ты сейчас о чем говоришь, Вокка?
  Вовка не стал вдаваться в подробности. Растеревшись докрасна полотенцем, он торопливо натянул спортивные штаны и белую рубаху из тонкого льна. Ян в это время торопливо доставал пластинчатую кольчугу из окованного железом сундука. Вовка сумрачно покачал головой:
  - Так пойду.
  - Ты с ума сошел! - встрепенулся мальчишка. - Первый же удар станет смертельным. Двуручник хорош против панцирной пехоты, а не в поединке... Говорил же тебе: возьми другой меч!
  Вовка нетерпеливо отмахнулся. Какая к черту разница, если ни тем, ни другим он не владеет?! Взяв в руки тяжелый клинок, он покрутил им в воздухе, приноравливаясь к балансу.
  - Долго сражаться им не сможешь, - не на шутку встревожился Ян. - Выдохнешься через четверть звона.
  - Тебя бы на кубинскую тренировку, - пробурчал в ответ Вовка. - Сто ударов пудовой кувалдой по камазовскому колесу. Три подхода и все это на время... Этот ножик пушинкой покажется.
  Бессмысленный спор прервал пронзительный звук горна.
  - Пора!
  Ян беззвучно шмыгнул носом, до крови прикусив губу. Вовка вышел из шатра, вскинул на плечо меч и под изумленными взглядами зевак неспешно двинулся к арене. Свежий ветерок игриво лез под рубашку, шелковистая трава покорно стелилась ласковой щекоткой под босые ступни. Соперник ждал, небрежно поигрывая клинком. Встав напротив него, Вовка коротко отсалютовал мечом.
  - А ты смелый, холоп! - с усмешкой протянул граф.
  - Сам козел! - лениво огрызнулся Вовка.
  Откинув в сторону щит, он сбросил с себя кольчугу и поддоспешник, оставшись в белоснежной шелковой рубашке. - Ну что же, так будет даже интересней.
  Трибуны одобрительно загудели. Едва соперник, держа в откинутой руке средней длины меч, привлекающий внимание необычным черным цветом, сделал несколько шагов по кругу, как Вовка понял, что здесь ему ничего не светит. Живот скрутило липким страхом: перед ним стоял матерый волк.
  Хороший рукопашник всегда обращает внимание на то, как двигается противник. Правильно говорил герой одного из мультфильмов: главное - это ноги. Разорвать или сократить дистанцию можно только за счет легких и быстрых ног. Опытный боец чувствует расстояние удара. Вовка умел двигаться хорошо, даже очень хорошо. Он достиг этого сотнями тренировок, когда от скакалки начинает рябить в глазах, а прыжки на край ринга с двадцатикилограммовым блином на плечах начинают сниться по ночам.
  Его соперник двигался не хуже. Он уверенно кружил вокруг, пытаясь зайти за правое плечо, и развернуть противника против солнца. Его опыт был закален в сражениях и поединках, а пластика отточена на многочисленных балах. Соперник умел двигаться не хуже Вовки. Но, в отличие от него, он еще и превосходно владел мечом.
  То что произойдет дальше, Вовка просчитал за доли секунды, не прибегая к помощи Зануды. Один его единственный удар станет последним. И смертельным. Как бы он этого не хотел, но граф вынудит его нанести этот удар ложными атаками. Выдернет на себя, уйдет от удара и ответным выпадом поставит точку в этом поединке. Один взмах меча и пребывание в этом мире будет закончено. У него оставался лишь призрачный шанс, но иного выхода он не видел.
  Подняв двумя руками меч на манер деревенского колуна, он быстро скользнул вперед. Чтобы ни писали в исторических романах о древних воинских искусствах, современным методикам тренировок они противостоять не могут. Граф был очень хорош, даже слишком хорош, но в скорости с Вовкой тягаться он не мог. Опытный боец принял единственно верное решение: не успевая отойти назад, граф ушел в сторону. В левую от соперника сторону. Это вбивалось на уровне инстинктов, на этом и строился весь расчет.
  Дальнейшее происходило как в замедленной съемке. Вес тела переместился на левую ногу одновременно с завершением удара. Брызнули искры от скрестившихся мечей, а на лице графа успела мелькнуть торжествующая улыбка. Двуручный меч, скользнув по подставленному лезвию, по инерции устремился к земле, но Вовка и не пытался его контролировать. Черный клинок уже начинал свое смертельное движение, когда страшный лоу-кик сломал коленный сустав опорной ноги - уходя от атаки, граф также переместил вес тела на левую ногу. Последовавший вслед за этим короткий боковой в висок возвестил об окончании поединка...
  У шатра Вовку поджидал неприятный сюрприз. Двое стражников в красно-синих камзолах затаскивали яростно сопротивляющегося Яна в карету, а рядом стоял ухмыляющийся монах из темницы в окружении еще троих воинов.
  - А ну стоять, козлы! - рыкнул Вовка, не обращая внимания на обнаженные мечи. - Ручонки свои блудливые убрали от пацана!
  - От кого? - удивленно переспросил монах.
  - Мальчишку отпустил по-шустрому! - с угрозой повторил Вовка.
  - Мальчишку?! - расхохотался монах и, обернувшись к своим бойцам, коротко приказал: - Арестовать!
  
  Глава седьмая
  
  Дубовая, обитая железными полосами дверь закрылась с противным скрежетом, и в лицо плеснула удушливая волна потных немытых тел. Несколько мгновений Вовка стоял на пороге, привыкая к тусклому полумраку, и, сделав шаг вперед, вежливо поздоровался:
  - Привет честной компании.
  - И тебе не хворать, мил-человек, - с притворной лаской отозвалась горилла с бугристым лысым черепом и лохматыми бровями над близко посаженными глазами. -Проходи, устраивайся.
   Вовка окинул взглядом предложенное место (второй ярус, рядом с парашей) и отрицательно мотнул головой. Имелось и еще одно свободное, прямо над гориллой, но, судя по кривым ухмылкам застывших в ожидании потехи уголовников, за это место предстояло пободаться. Вовка подобрался, недобро усмехнулся в ответ, зябко переступив босыми ногами по холодному каменному полу, и спокойно спросил:
  - Смотрящий кто?
  Горилла одобрительно крякнула, почесала седую волосатую грудь, во всю ширь которой раскинулась татуированная птица, и ехидно поинтересовалась:
  - Место не нравится?
  - Не по кайфу.
  - Тогда зачем явился непрошенным?
  - Мимо шел, решил зайти проведать, как вы тут без меня.
  Уголовники вразнобой, но одинаково мерзко гоготнули. Горилла растянула в усмешке тонкие губы, обнажая щербатые десны с гнилыми пеньками зубов, и приглашающим жестом хлопнула ладонью по своей лежанке. Выцветшие водянисто-серые глаза с изучающим прищуром наблюдали за гостем. Вовка неторопливо пересек камеру и молча опустился на нары.
  - За что же тебя мил-человек к нам поселили? Вон знак у тебя на плече властью ставленый. Для вашего брата другие казематы приготовлены... Не иначе, как к нам на воспитание?
  Вовка сидел с невозмутимым видом, без особого интереса разглядывая окружающую обстановку. За длинным столом, стоявшим в середине, играли в карты трое молодых парней, густо разрисованные татуировками. Остальные заключенные казались серой безликой массой и явственной угрозы не представляли. По-крайней мере, Вовка на это надеялся.
  - Чего примолк-то? Тебе вопрос задали.
  - А ты че, прокурор? - небрежно осведомился Вовка.
  Смотрящий радостно заржал и дружелюбно хлопнул братка по плечу.
  - А ты, парень, не промах! Давай-ка хлопнем за знакомство... - и приподнявшись с лежака, гаркнул куда-то в темноту: - Болт, чифирь сваргань по-быстрому!
  Выкатившийся на кривых ногах маленький мужичок ловким движением снял огрызок свечи со стены и уже через минуту по камере поплыл аромат крепчайшего черного чая. Дрожащее пламя на миг осветило кирпичную кладку с выбитой, осыпавшейся от времени надписью: "АФФТАР! ВЫПЕЙ ЙАДУ И ПЕШИ ИСЧО!".
  - Это что за хрень? - с недоумением спросил он.
  Смотрящий вылупился на надпись, словно видела ее впервые, и, пальцем поманив мужичка, просипел:
  - Слышь, Болт, че за малява тут накарябана?
  - О, это старая история... - затянул волынку мужичок, глубокомысленно почесывая подбородок. Легкий подзатыльник от пахана ускорил повествование: - Случилась она лет триста назад, еще до войны. Правил в ту пору князь Пыхтя, и была у него дочка неописуемой красы: черноброва, румяна, коса до пят... - он на секунду примолк и, выразительно чмокнув губами, двумя руками изобразил в пространстве кувшин: - Вот с такой фигурой! И влюбилась она без памяти в деревенского пастушка. Хороший был паренек: пригож, чернобров, румян... тьфу, ты!... строен, кудряв и на флейте играл - Дремлющему не снилось. Когда князь проведал об этом, сразу же забрил парня в солдаты и спровадил на войну. А через два месяца пришла весточка - так, мол, и так, сложил добрый молодец буйную головушку в неравной битве. Юная княжна как узнала об этом, погоревала седмицу-другую, слезами обливаясь, а затем бросилась с высокого утеса в холодную воду и утопла.
  Мужичок сноровисто разлил чифирь по кружкам, горестно вздохнул под пытливыми взглядами завороженных слушателей и неторопливо продолжил:
  - А по весеннему разливу вернулся пастушок, живой и невредимый. Не смогла перенести его безутешная душа горькой разлуки, заплыл он далеко в безбрежное море и нырнул, чтобы найти свою любимую в подводном царстве. Раз нырнул, другой и... И с тех пор его никто не видел... - шмыгнув носом, он тоном заправского конферансье закончил: - Вот такая вот случилась в наших краях печальная история.
  Некоторое время в камере стояла тоскливая тишина. Наконец, отгоняя видение, Вовка тряхнул головой и осторожно спросил:
  - Ну, а надпись-то здесь при чем?
  - Надпись? - недоуменно переспросил мужичок и, задумчиво почесав в затылке, небрежно пожал плечами: - Да хрен ее знает! Нацарапал какой-то урод и всех делов.
  Заключенные грохнули дружным смехом. Отсмеявшись, Вовка задал давно интересующий его вопрос:
  - Скажи-ка, брат, а как тут у вас власть устроена?
  Смотрящий сердито засопел.
  - Ты че? Я главный в камере...
  - Да не-ет! - раздраженно перебил Вовка. - Я имел в виду государство.
  - А-а... - разочаровано протянул главный. - Тут все просто. Есть император -он, типа, бугор. Есть Кардинал - на нем власть духовная держится... Тайный Канцлер и Казначей тоже авторитетные пацаны. У них у каждого своя кодла псов цепных, лютых...- он недоверчиво прищурился: - У тебя же наколка секретная на плече? Ты че пургу мне гонишь?
  - Тут, братуха, непонятка обломилась, - тяжело вздохнул Вовка, лихорадочно перебирая в голове всевозможные варианты. - По башке я мечом огреб нехило, и с тех пор половину помню, а другую...- он выразительно постучал по гулко отозвавшемуся черепу
  - Вон оно как... - сочувственно прогудел смотрящий. - Все ясно с тобой... Тогда слушай дальше. Есть министры всякие, но эти так, шныри на побегушках, - он пренебрежительно махнул рукой. - Бакланы разные в Думе заседают, языками метут, что дворник метлой. А вся сила в руках местной братвы, что на кормление в городах ставлена. Вроде нашего градоначальника князя Кайты.
  - Это мэр, что ли? - уточнил на всякий случай Вовка.
  - Кто умэр? - опешил смотрящий. - Князь Кайта? Вчера ж еще живой был?
  - Я не о том, - поморщился попаданец. -Ты продолжай, давай, не отвлекайся.
  - Дык, а че тут еще рассказывать? Есть еще бароны, графья - шушера одним словом.
   - Это почему? - заинтересовался Вовка.
  Смотрящий с наслаждением почесал могучую грудь, прихлебнул из кружки и неторопливо пояснил:
  - Золота награбили и титулов себе поскупали.
  - Значит, любой может купить?
  - Любой, да не любой... Вместе с титулом деревенька дается, аль село, но они все заняты. Если за год не прикончишь своего брата-барона, то титул теряется. И денежки тю-тю - из казны возврата нет.
  - Мудро тут у вас устроено! - искренне восхитился Вовка и пытливо продолжил: - А следак в сутане, это кто?
  - Серая братия, - помрачнел смотрящий. - Волки в рясах, Инквизиция Ордена Серр. Есть еще магическая, но они нас не касаются - ведьмами занимаются, да колдунами. А эти уроды...
  Закончить ему не дали. Вновь заскрежетала тяжелая дверь, через проем дохнуло прохладой, и знакомый стражник, выставив толстый кривой палец, хрипло приказал:
  - Ты! К отцу Амбросию на допрос!
  Вовке связали сзади руки, садистки затянув узлы, и, подталкивая его в спину железными дубинками, повели извилистыми коридорами мрачного, пахнущего сыростью каземата. Давешний монах при виде пленника озарился радушной улыбкой. Тонкие бескровные губы растянулись до ушей и серая пергаментная кожа, обтягивающая изможденное лицо, собралась морщинками, придав сходство с египетской мумий.
  - Вот мы и встретились, сын мой, - дребезжащим смехом встретил он узника. - Как ты и пожелал.
  Вовка угрюмо осмотрел допросную. Закопченные своды из серого гранита, чадящий факел в углу, ржавые цепи на стене, и блестящие инструменты на тяжелом мраморном столе. Палач с толстыми, волосатыми ручищами, обвислыми небритыми щеками и детским наивным взглядом широко распахнутых глаз на простодушной деревенской физиономии. Такому что мясо рубить, что узника - все едино. И тюремный дознаватель отец Амбросий собственной персоной.
  - Свободны! - повелительно махнул рукой монах.
  - Отец Амбросий! - с укоризной протянул старший стражник, не двигаясь с места.
  - Ах, да! - хлопнул себя по лбу следователь, и вытащил из ящика невзрачный камень мышиного цвета в форме небольшого жезла. Легонько щелкнув по нему ногтем, от чего тот окутался роем мерцающих светлячков, монах повторил: - Свободны... - и спохватившись, добавил: - Руки не забудьте ему развязать.
  Мгновенно исполнив приказ, конвоиры исчезли, неслышно притворив за собой дверь.
  - Имя и звание! - неожиданно рявкнул монах, вперив в узника немигающий взгляд. Довольно ухмыльнувшись, он деловито продолжил уже спокойным тоном: - Когда ты впервые изменил присяге? Кто тебе рассказал про княжну? - и вновь, без паузы, сорвался в крик: - Отвечай, тварь!
  Вовка с опаской шагнул назад - бешеный, не укусил бы невзначай. Княжну какую-то шьет... Вон, уже и пена изо рта показалась. Был у него такой в бригаде, на людей зверем кидался. Негромко кашлянув в кулак, он заботливо предложил:
  - Слышь, брат... - при этих словах дернулся уже монах, - может тебе врачу показаться? Голову подлечить, пока не поздно.
  - Я тебе подлечу, - зашипел дознаватель, перекосившись от ярости. - В ногах валяться будешь, о смерти умолять! В последний раз спрашиваю - твое настоящее имя и звание?
  - Звание тоже настоящее называть? - ухмыльнулся Вовка, по давней привычке прикидываясь шлангом. Этот допрос в жизни бывшего бригадира был далеко не первым.
  - Издеваться вздумал?! - монах заверещал как недорезанный. - Сгною! До конца дней своих света белого не увидишь! - направив жезл на пленника, он сделал какое-то движение, отчего камень засиял еще ярче.
  "Берегись, это шокер!" - заволновался Зануда. Вовка инстинктивно вскинул перед собой левую руку. Нежно-голубой луч, вырвавшись из жезла, ударился о перстень, срикошетил от стены и врезался палачу точно между глаз. Палач, судорожно икнув, медленно сполз по стене, цепляясь за гранит обкусанными ногтями.
  -Лучшего костолома собственными руками... Да где я теперь другого такого найду? - бросив обескураженный взгляд на нечаянную жертву, впал в неистовство монах. Резким движением повернув кончик жезла вокруг оси, он злорадно пробормотал: - Ладно, сам напросился...
  Узкий рубиновый луч вылетел из жезла и ласковой щекоткой скользнул по груди. По телу пронеслась волна приятного тепла. Вовка блаженно вздохнул - ощущения казались восхитительными. Неожиданно отозвался перстень на пальце, легкой дрожью напомнив о себе.
  - Немыслимо! Неслыханно! Пятый уровень защиты...доложить его преосвященству... - дознаватель озадачено вертел в руках жезл.
  Вовка шагнул вперед, схватил его за ворот и без усилий оторвал его от пола.
  - Ты куда мальчонку дел, чмо в рясе? - почти дружелюбно осведомился он. Подумав секунду, оскорбительно ухмыльнулся: - Мастер Йода хренов.
  - Ква...ква... - изобразил лягушку монах, позеленев всей физиономией; лишь губы остались белыми, змеиными. - Ква... вашему с-сведению, оскорбление действием лица духовного с-сана приравнивается к государственной измене. Статья восьмая "Уложения о н-наказаниях", п-пункт седьмой, - слегка заикаясь, выпалил он заученную скороговорку.
  - Измене какому государству? - неожиданно заинтересовался Вовка.
  - Великой Империи мира Араниэля! - воспрянул духом монах. Громко икнув, он неуверенно добавил: - Тебе голову отрубят... - и вновь забормотал: - Жезл не сработал... магия не подействовала... срочно доложить.
  - Значит, если я подданный другой империи, то измена имеет место не быть, - слегка встряхнув разговорчивого пленника, Вовка начал размышлял вслух казенным слогом. -А раз нет измены, то отсутствует и факт оскорбления лица... -запнувшись на полуслове, он радостно осклабился и деловито продолжил: - Зеленого лица духовной национальности. Вычитание вышесказанного подразумевает правомерность совершения действия, если иное не вытекает из существа закона... Так? -почти ласково закончил он.
  - Так, - на всякий случай подтвердил ошеломленный монах, с опаской косясь на мучителя. - Если, конечно, не вытекает...
  Рука стала затекать, и Вовка разжал пальцы. Монах грохнулся на стул, звучно щелкнув челюстью. Судорожно вздохнув, он схватил жезл и вновь направил его на Вовку. Камень выплюнул бледно-розовый луч, почернел и безжизненно потух.
  - Батарейки кончились? - задушевно осведомился Вовка и выдернул жезл из рук монаха. - Дай сюда игрушку, пока не сломал окончательно.
  - Ба...ба.. - заблеял напуганный монах, делая слабую попытку приподняться со стула. -Не-не может бы... бы...
  - Достал ты меня, ба-ба-баклан! -передразнил его Вовка. -Отдохни малость, поспи! - заботливым тоном сказал он.
  Увесистый кулак беззлобно опустился на макушку незадачливого дознавателя. Гипноз подействовал моментально - монах заснул, закатив к потолку поросячьи глазки. Быстро раздев палача -монах не подходил по комплекции - Вовка переоделся в кожаный камзол, натянул добротные сапоги и накинул черный плащ с капюшоном. Сунул в карман жезл, еще раз оглядел камеру (уходя, проверь -не забыл ли чужого) и осторожно приоткрыл дверь. Пусто.
  Ссутулившись и надвинув капюшон на глаза, он шаркающим шагом неторопливо двинулся по коридорам каземата. Поворот, еще один, пять ступеней наверх, решетка. Два знакомых стражника по ту сторону мирно пьют пиво из глиняных кувшинов. На маленьком столике крохотной караульной горка красных вареных раков, истекающий жиром лещ и блюдо с сухарями. Лепота.
  - А-а, брат Дурилла... - звякнула связка ключей, и решетка со скрипом отъехала в сторону, спрятавшись в толще каменной стены. - Присоединяйся к нам, отдохни от трудов праведных - стражник призывно махнул рукой.
  Две луженые глотки дружно забулькали в жалком подобии смеха. Вовка молча сел на лавку и резким движением (Гульчитай, открой личико!) сдернул капюшон.
  - Ты?! - задохнулся от возмущения стражник, судорожно шаря рукой в поисках алебарды.
  - Караул! - прохрипел второй, пятясь назад вместе с табуреткой. - Побег...
  - Сидеть! - властно приказал Вовка, доставая из жезл. - Придушу как котят... в смысле - поджарю, - быстро поправился он.
  Мясисто-багровые физиономии сморщились, сдулись, покрылись капельками пота.
  Вовка неторопливо оторвал клешню у крупного рака, с наслаждением разжевал и отхлебнул добрый глоток прямо из кувшина.
  - Мальчонку куда дели?
  Стражники недоуменно переглянулись.
  - Какого мальчонку, ваша милость? - осторожно молвил один, испугано стрельнув глазами на жезл. - Никого кроме вас не привозили.
  - Яном кличут, - напомнил Вовка, вгрызаясь в леща, и недовольно сморщился. - Дерьмо у вас, а не пиво.
  - Дык, ваше сиятельство, - расплылся в угодливой улыбке первый стражник.- Их в Северный Замок отвезли, сразу после ареста. Личный приказ его преосвященства.
  - Это где? - опорожнив кувшин, Вовка брезгливо заглянул внутрь и отбросил жалобно хрустнувшую посудину в угол. - В городе?
  - Никак нет, ваша милость, - сглотнул слюну второй стражник, жадным взором провожая остатки леща. - Верст двести отсель будет... - поймав вопросительный взгляд, торопливо пояснил: - Это не доезжая Лунных лесов, в Диких горах.
   Угу. Нижнее дупло крайнего дуба в третьем ряду. Спросить дятла... Вовка вытер руки о бороду испугано отшатнувшегося стражника и резко спросил:
  - А там что?
  Головы стражников синхронно дернулись в указанном направлении и через мгновенье с глухим бильярдным стуком отскочили друг от друга. Удовлетворенно крякнув, Вовка подхватил связку с ключами и, беспечно посвистывая, направился к выходу. На улице темнело.
  Как быть дальше он не знал. Жаль мальчонку - зацепил чем-то его сорванец! - но тащится за двести верст к черту на рога, да без гроша в кармане... Наведаться к его дяде?
  "А ты уверен, что он к аресту руку не приложил?" - вылез Зануда.
  Уверенности не было.
  Перейдя на четную, неосвещенную сторону улицы, Вовка направился куда глаза глядят. А глаза глядели на смазливых горожанок, трактирные вывески и магазинные витрины. Внезапно тихая суета вечернего городка взорвалась тревожными криками, бряцаньем оружия и ржанием лошадей.
  Погоня. Сомнений в этом не было никаких.
  Вовка оглянулся по сторонам. Ни переулков, ни проходных дворов. Прямая, как стрела улица, с плотно стоящими каменными зданиями. У парадных подъездов вооруженная охрана, возле магазинчиков - добры молодцы с увесистыми дубинками. Приплыли.
  Взгляд упал на небольшую лавку с тусклым фонарем над рассохшейся дверью. "Аптека Цириуса. Зелья и снадобья" - гласила обветшалая вывеска. Воровато оглянувшись, Вовка осторожно открыл предательски взвизгнувшую дверь и крадучись спустился по каменным ступеням в полуподвальное помещение. Нос забила волна лекарственных ароматов.
  - Чем могу служить, молодой человек? - прошелестел тихий голос. - Желаете зелье приворотное купить, иль соперника отравить? Сразу хочу предупредить - яды без особого рецепта не отпускаю. Имеются свежие пиявки из болотной пади, клык зеленого дракона...
  - И яйца черепахи Тортиллы есть? - криво ухмыльнулся Вовка.
  Голос доносился из-за скудно освещенного дубового прилавка. Справа и слева от него высились до потолка полупустые стеллажи с банками, бумажными разноцветными свертками, склянками с подозрительной мутной жидкостью и прочей аптекарской утварью. Остальная часть помещения тонула в полумраке. Аптека явно переживала не лучшие времена.
  - Кхе-кхе... - поперхнулся голос и осторожно спросил: - А что это за зверь? Никогда не слыхал о таком.
  Вовка скептически оглядел вышедшего на свет хозяина лавки. Вылитый Дуремар из "Золотого ключика". Даже колпак один в один. Вместо ответа он молча выложил на прилавок жезл. Еще недавно черный камень отливал нежно-голубоватым сиянием. Бережно взяв жезл в руки, аптекарь поправил пенсне и задумчиво пробормотал:
  - Интересно... очень необычно! Простой охранный артефакт, но цвет... первый раз такой вижу. - Оторвавшись от созерцания, он деловито спросил: - Хотите продать?
  - Хочу, - коротко ответил Вовка и, прислушавшись к шуму у входной двери, предупреждающе шикнул: - Шухер!
  Грозный кулак у носа аптекаря возник сам по себе.
  - Интересно... очень необычно.
  - Вы повторяетесь, милейший, - вежливо заметил Вовка, бесшумно вздыхая. Шум у дверей стих.
  Аптекарь отмахнулся от него, как от назойливой мухи, продолжая вертеть в кулак. Осторожная попытка высвободиться из цепких пальцев успеха не принесла.
  - Скажите, любезнейший, как вам достался этот перстень?
  - Наследство бабкино, - соврал на всякий случай Вовка.
  Перстень на пальце отозвался легким уколом.
  - Бабушка значит, - отпустив руку, аптекарь недоверчиво прищурился. - Тогда вам должно быть известно, что если перстень не признает нового хозяина, жить ему не более суток... Признайтесь честно когда вы его купили?
  Твою мать! - ахнул про себя Вовка, лихорадочно считая в уме. Спустя секунду, он облегченно выдохнул:
  - Два дня прошло.
  Аптекарь тенью метнулся к двери, с грохотом задвинул щеколду и неторопливо произнес:
  - Тогда, молодой человек, нам есть о чем побеседовать.
  И плотоядно ухмыльнувшись, он облизал языком длинные клыки.
  
  Глава восьмая
  
  Клыки впечатляли! Дюйма два в длину, белые, блестящие, с заостренными кончиками. Вовка, опасливо покосившись, осторожно сказал:
  - Слышь, Барабас... - имя героя сказки внезапно вылетело из головы. - А ты "Блендомедом" их не пробовал?
  Аптекарь недоуменно вытаращился, слегка приоткрыв рот. Клыки незаметно втянулись под верхнюю губу. Или под нижнюю - Вовка особо не присматривался.
  - У вас кариес, братуха, - решил предупредить он жертву зубной болезни и, секунду подумав, для солидности добавил: - В натуре!
  Барабас-Дуремар пару раз хватанул ртом воздух и, не найдясь, что ответить, молча потащил гостя за рукав. Пройдя несколько шагов темным коридором, они очутились в небольшой каморке, заставленной колбами и ретортами. Может быть, это называлось как-то иначе, да и представление о ретортах Вовка имел очень смутное... Просто вспомнилось.
  Вместо привычных в этом мире свечей на стенах крепились матово-белые шары, мерцающие ярким светом. Между ними в дальнем углу расположилась портретная галерея, центральное место в которой занимал улыбающийся толстячок. Пухлые губы, рот до ушей. Буратинка. Полная противоположность желчной ухмылке аптекаря. Но сходство при этом имелось несомненное.
  - Мой прадедушка, - с гордостью произнес аптекарь. - Почти три тысячи лет прожил.
  - Бодрый чух, - одобрительно кивнул Вовка. - И лыбу давит постоянно.
  Хозяин поперхнулся, вопросительно изогнув левую бровь. Вовка махнул рукой, мол, не бери в голову, и дружелюбно протянул руку:
  - Вокка!
  Ему почему-то понравилось, как его называл Ян. Аптекарь осторожно пожал холодной вялой ладошкой широкую крепкую ладонь:
  - Магистр Цириус, - и после многозначительной паузы, кашлянув в кулак, с пафосом произнес: - Потомственный вампир.
  - Кровосос, что ли?! - поразился Вовка.
  Аптекарь возмущенно вскинулся:
  - Что вы себе позволяете, молодой человек?
  - А че такого-то? - праведным гневом возмутился Вовка. - Можно подумать, вы кровь не пьете?
  Магистр назидательно воздел палец:
  - Негоже столь воспитанному и образованному юноше повторять сказки придуманные чернью. Даже замшелой кикиморе из Дремучих Чащоб известно, что питаемся мы исключительно нематериальным веществом.
  - Это каким же? - заинтересовался воспитанный и образованный юноша.
  - У каждой особи, будь то зверь иль человек, есть внутренняя субстанция - невидимая и неосязаемая. Ученые мужи именуют ее энергией...
  - А-а! - обрадовано протянул Вовка. - Так вы ее и сосете? -покровительственно потрепав аптекаря по плечу, он ухмыльнулся: - Ты, папаша, не кипешуй - это не косяк. У меня шурин на даче проводку хитрую замастырил и теперь ему государство должно... По счетчику, - на всякий случай уточнил он. - Или братва казанская что учудила? В нефтепровод кран ввинтила, и бензин халявный сливает. Так что мозг себе не шатай - не ты первый, не ты последний.
  Магистр беспомощно захлопал редкими ресницами.
  - Ты, уважаемый Цитрус, другое скажи... - невозмутимо продолжал Вовка. - Что ты там насчет перстня говорил?
  Глаза аптекаря вильнули в сторону.
  - Мутная история, - нехотя поведал он. - Эти кольца остались от Древних, но секрет их затерялся в веках. Верховные маги княжеств пытались разгадать тайну, но... - вампир сокрушенно развел руками и умолк.
  - Ну, а дальше? - напористо спросил Вовка.
  - А что дальше? Лихие люди добыли несколько колец и продают их иноземцам - тем, кто не знает секрет. Больше суток еще никто не прожил. Разбойники следят за жертвой и ждут, когда перстень убьет нового владельца. Стоит надеть артефакт на палец и его уже не снять, разве что отрубить всю руку. Но и это не спасет... - пытливо взглянув на гостя, аптекарь со скрытой надеждой пояснил: - Честно говоря, я думал, что вы проникли в тайну.
  Скрывая разочарование, аптекарь с отрешенным видом принялся перебирать свитки.
  Вовка мрачно покачал головой. Ситуация ему нравилась все меньше и меньше -слишком много тайн и загадок. На хвосте - монахи и стража, пацаненка замели, в кармане ни гроша. В общем, полный швах и гитлер капут.
  - Хреново дело... - он поделился мыслями с хозяином, вкратце рассказав свою историю.
  - Бежать в надо, мой юный друг, и бежать как можно скорей, - после недолгих раздумий озвучил неутешительный вывод магистр Цириус.
  - Инквизиция?
  - Она самая. Признаюсь, я безмерно удивлен, что вас схватили - с людьми Тайного Канцлера они предпочитают не связываться. Да и жезл... - покрутив в руке камень, аптекарь озадаченно хмыкнул. - Его магия на вас не подействовала и серым монахам вы теперь интересны вдвойне... Бежать вам надо, - повторил он.
  - Куда бежать-то? - угрюмо осведомился Вовка.
  - В Лунные леса - там много лихого люда прячется, и стража без особой нужды нос не кажет. Но чужаку в тех землях в одиночку не выжить - нужны надежные попутчики.
  - Да где ж я их найду-то?
  - Наемники, - лаконично пояснил магистр.
  - Слушай...те, Сириус... - запнулся на полуслове Вовка, решив наконец-то отдать дань сединам.
  - Цириус! - звякнул металлом голос хозяина, не выдержавшего очередного издевательства над собственным именем. - Потрудитесь, юноша, правильно выговаривать мое имя.
  - Лады... - покладисто кивнул гость. - проехали... - и вопросительно сощурился: - Вот только где их взять-то, наемников?
  - Нанять, - последовал невозмутимый ответ.
  Вовка, с трудом подавив нахлынувшее раздражение, взял небольшое зеркальце и театральным жестом поднес к лицу.
  - Вроде бы я не похож на идиота? - не скрывая сарказма, он с показной озабоченностью провел ладонью по трехдневной щетине.
  Аптекарь, внезапно потерявший интерес к разговору, безразлично пожал плечами. Неожиданно разразился трелью зеленый кристалл в центре стола.
  - Что это? - заинтересовался Вовка.
  - Заказ, - скупо поведал магистр.
  У Вовки мелькнула назойливая мысль о старом добром паяльнике. Словно почуяв что-то, Цириус стал немного словоохотливей.
  - Кто-то принял заказ на рог снежного барана. Крайне редкая особь и безумно дорогая. Вытяжка из рогов используется и для целебных мазей, и магами - для создания артефактов...- он вновь умолк, беззвучно шевеля губами.
  Вовка ненавязчиво кашлянул.
  - Кристалл подтвердил снятие денег с моего торгового счета, - зачастил аптекарь, испугано косясь на гостя. - Если через десять дней заказ не будет исполнен, то деньги возвратятся в двойном размере.
  - А не кинут? - деловито осведомился Вовка.
  Магистр возмущенно вскинулся:
  - Это лучшая система расчетов из всех известных на планете! Ничего надежней придумать просто невозможно. Торговая Палата выступает гарантом сделки... - здесь он сморщился, как от зубной боли и нехотя закончил: - Но и берет за это десятую долю.
  - А нельзя ли подробней? - в Вовке неожиданно проснулся экономист. Или кидала - особых различий между ними он не наблюдал.
  - Если купец хочет что-либо продать или купить, то размещает заказ через Торговую Палату, - менторским тоном начал лекцию аптекарь. - Это очень удобно, когда речь идет о крупных суммах. Во-первых, вы всегда получите самую лучшую цену - заказ увидит каждый, кто имеет договор с палатой, а это практически все гильдии Империи. Во-вторых: нет риска, что вас обманут при расчете - деньги переводятся на торговые счета казначеями Палаты. И в-третьих, если сделка срывается по вине вашего партнера, он платит штраф равный цене контракта...
  - Погоди-погоди... - нетерпеливо перебил Вовка. - Если я верно догоняю, то охотник на горного барана, принявший заказ, заплатит вам вдвойне, если не сможет добыть рог?
  - Именно так! - важно надул щеки магистр Цириус.
  - А если у него нет денег?
  - Нищий охотник - плохой охотник! - отрезал аптекарь и назидательно добавил: - Прежде чем взяться за заказ, он должен внести двойную сумму на счета Торговой Палаты. Впрочем... - он задумчиво прикусил губу. - Есть еще и другой вариант...
  Вовка угрожающе засопел, вновь вспомнив о паяльнике.
  - В качестве залогового обеспечения разрешается вносить себя, - торопливо пояснил Цириус. - Но в случае неудачи рудники будут вашим домом в течение нескольких ближайших лет - в зависимости от суммы неисполненного контракта.
  Вовка надолго задумался. На первый взгляд финансовая система этого мира изъяном не имела: не уверен - не обгоняй. Не можешь расплатиться - добро пожаловать в долговой зиндан. И система штрафов сурова, но справедлива - подвел партнера, будь добр возместить ущерб в двойном размере. Да и способ размещения заказов чем-то схож с обычной биржей. Ничто не ново под луной, даже если их три штуки.
  Но в системе крылся и подвох: где-то глубоко внутри забрезжила дерзкая мысль.
  - Сколько стоит рог? - резко спросил он, хищно сузив глаза.
  - А? - недоуменно вылупился магистр, с опаской отодвигаясь от внезапно переменившегося гостя.
   - Я спрашиваю: какова сумма заказа на рог снежного барана? - четко, по слогам повторил Вовка.
  - Две тысячи золотых, - немного помявшись, выдохнул Цириус.
  - Это много?
  - Это не просто много, - напыжился хозяин, выпячивая тщедушную грудь. - На эти деньги можно нанять небольшую армию.
  В армии нужды не имелось, а вот наемники не помешали бы.
  - Слушайте, Венериус... - доверительно склонившись к побледневшему - то ли от гнева, то ли от испуга - аптекарю, Вовка двумя пальцами подтянул его за лацкан. - У тебя кореш надежный есть?.. - наткнувшись на недоуменный взгляд, он пояснил: - Друг по бизнесу, по делам твоим аптекарским.
  - А что? -попытался освободиться от железной хватки Цириус.
  - ... через плечо! - доходчиво вразумил жертву Вовка, скручивая в кулаке жалобно потрескивающую ткань.
  - Ну, есть... - слегка потрепыхавшись, выдавил магистр.
  - Можешь с ним перетереть по шустрому? Позвонить? Ну, связаться поскорей! - гаркнул Вовка, поражаясь бестолковости собеседника.
  - Магическая связь недешева, - предупредил Цириус.
  - Наплевать! - нетерпеливо отмахнулся Вовка. - Давай, звони!
  Косясь одним глазом на грозного гостя, хозяин достал дальней полки дымчатый шар и крепко сжал его ладонями. Через минуту в воздухе возникло дрожащее изображение жизнерадостного толстяка с роскошными бакенбардами.
  - Доктор Мебиус! - растекся приторным елеем магистр. - Сколько лет, сколько зим!
  - Магистр Цириус! - расплылся в широкой улыбке призрачный абонент. - Рад видеть вас в добром здравии.
  - У меня к вам деловой разговор... - аптекарь настолько резко сменил тон, что Мебиус даже поперхнулся. - Точнее не у меня, а у моего юного друга, - с этими словами Цириус сделал судорожный взмах рукой.
  - Вокка, - коротко представился гость, выходя из тени.
  Магическая голограмма с интересом наклонила голову, смешно шевельнув бакенбардами.
  - Есть тема... - начал Вовка, с неподдельным любопытством ткнув пальцем в изображение. Толстяк хихикнул. - Мой друг магистр просит вас разместить заказ на продажу... - он окинул взглядом комнату и на секунду задумался. - Заказ на продажу яиц черепахи Тортиллы.
  Цириус возмущенно открыл рот, готовясь разразиться гневной тирадой, но, встретив недобрый взгляд опасного гостя, стушевался, согласно кивнув головой.
  - Яйца черепахи...хе-хе... не слышал про такого зверя. - Изображение подернулось рябью от дребезжащего смеха. - И какова стоимость контракта?
  Тон внезапно стал сухим и резким - в мгновенья ока смешливый толстячок превратился в прожженного дельца.
  - Пять тысяч золотых, - не моргнув глазом, ответил Вовка.
  Вместо него моргнуло изображение.
  Магистр икнул.
  - А зачем мне это? - с трудом придя в себя, вкрадчиво заметил призрачный доктор. - Яиц этой черепахи у меня нет...
   - Их ни у кого нет, - с ухмылкой поведал Вовка. - Но сделку я готов гарантировать собой... - и следуя подсказке ошеломленного магистра, он торжественно возложил руку на кристалл и скороговоркой повторил мудреную фразу на незнакомом языке. Заклинание надо полагать.
  Недоверчиво сощурившись, доктор Мебиус произвел какие-то манипуляции, скрытые с этой стороны радужной окантовкой изображения.
  - Заказ принят Торговой Палатой, - скучным тоном объявил он. - Под вашу гарантию, молодой человек.
  - Теперь ваша очередь, уважаемый Цимерус, - повернулся к аптекарю Вовка.
  - К-какая очередь? - слегка заикаясь, сделал попытку отодвинуться магистр.
  - Объявите заказ на покупку яиц черепахи Тортиллы, - ласково предложил Вовка и несильно сжал запястье хозяина. - Стоимость контракта - десять тысяч золотых.
  Доктор Мебиус гулко расхохотался. Изображение дернулось и погасло. Через секунду оно проявилось вновь, но уже в большем формате. Стали видны стены кабинета, обитые гобеленом персиковых тонов, круглый стол из темного дерева и тяжелые стеллажи, загроможденные старинными книгами.
  - Ну-с, коллега, - с усмешкой сказал он. - Что же вы медлите?
  - А что я должен делать? - магистр недоуменно пожал плечами.
  - Объявите заказ на покупку, по совету нашего юного друга.
  - Но зачем?!
  - Объявите, - настойчиво повторил доктор. - И вы сами все увидите.
  Обижено поджав губы, аптекарь сокрушенно покачал головой и положил руки на кристалл. Склонившись к столу, он, едва не касаясь камня носом, пробормотал несколько фраз.
  - Заказ принят Палатой, - обессилено рухнув на стул, аптекарь смахнул рукавом капельки пота со лба. - Какие будут дальнейшие действия?
  - Ждем, - лаконично посоветовал призрак. Встретившись взглядом с невозмутимым Вовкой, он невинно поинтересовался: - Кстати, молодой человек, мы с вами не договорились о разделе прибыли?
  - Распилим! - беспечно хмыкнул гость. - Я не жадный: половину мне, половину - вам с Цитрусом.
  Мебиус одобрительно кивнул. Некоторое время ничего не происходило. Тишина стояла звучная, оглушающая; лишь легкий шелест песочных часов, да обиженное сопение магистра Цириуса слегка оживляли напряженную обстановку.
  Кристаллы ожили почти одновременно: первым проснулся черный камень в призрачной рамке, следом разразилась трелью и зеленая пирамидка магистра.
  - Ну, вот и все, - будничным тоном возвестил доктор Мебиус.
  - Что - все? - испуганным шепотом переспросил аптекарь.
  - Наш юный друг только что обрушил основы самой древней и надежной торговой системы, попутно сколотив недурной капитал. Или... - доктор на мгновенье задумался. - Или сколотил, попутно обрушив. Что, впрочем, абсолютно не влияет на сам факт произошедшего.
  - Может, вы разъясните мне, в чем здесь дело? - жалобно воскликнул аптекарь.
  - Через десять дней я откажусь от своего заказа. Откажусь по той причине, что яиц черепахи Тортиллы у меня нет и, как я понял со слов молодого человека, их просто не существует в природе... -тяжело вздохнув, доктор продолжил: - С моего счета Торговая Палата спишет пять тысяч золотых - сумму объявленного контракта. Штраф в пользу неведомого нам купца. Этот самый купец, решивший заработать на перепродаже яиц, и принявший ваш заказ на покупку, мой дорогой друг Цириус, заплатит штраф уже вам... - сделав паузу, Мебиус внушительно обронил: - Десять тысяч золотых.
  Аптекарь истерично хихикнул.
  - Таким образом, менее чем за четверть звона наш юный друг заработал пять тысяч золотых, - подвел нехитрый итог доктор Мебиус. - Наша доля, дорогой коллега, составляет половину... Четверть звона и пять тысяч! - он восхищенно прищелкнул языком и неожиданно предложил: - Не хотите пойти ко мне в помощники, молодой человек?
  Вовка вежливо отказался.
  - Жаль, очень жаль, - огорченно произнес Мебиус и исчез, подмигнув на прощенье.
  - Ну что, уважаемый Химериус, - хлопнув по плечу вздрогнувшего аптекаря, Вовка радостно осклабился. - Где там наши наемники?
  "Браво, Киса, - одобрительно запыхтел в голове Зануда. - Растешь! Что значит школа!".
  Вовка мысленно отмахнулся от надоедливого собеседника, лихорадочно соображая, где бы перекусить в срочном порядке. Организм среагировал на стрессовую ситуацию предсказуемо: чувство голода стало нестерпимым. И поиски приличного трактира выходили сейчас на первый план. А наемники могут и подождать.
  
  Глава десятая
  
  Сай-Дор, столица Империи
  Квартал "Небесных мостов"
  Пятый день месяца харризан
  
  Этот трактир не пользовался особой популярностью у простого люда столицы. "Сай-Дор" - так гласила надпись на дверях из черного терранского тиса, так именовался главный град Империи и за клочок пергамента с номером столика, обвитым затейливым "S", охотно выкладывался полновесный кошель серебра. За облезлой, рассохшейся вывеской с позеленевшими от времени медными буквами скрывался от любопытных глаз подлой черни уютный обеденный зал с лучшей во всей Империи кухней.
  Эденские кудесники очага и жаровни услаждали вкус привередливых гурманов устрицами Зеленого моря, нежнейшим мясом голубого хартарского фазана и подкопченным на холодном дыму алавийской ивы ручейным хариусом. Впервые попавший в почтенное заведение юный отпрыск графского рода или провинциальный барон, по делам наследства посетивший столицу, со стыдливым изумлением вертели в руках карту вин, пытаясь найти хоть одну знакомую марку.
  Но не только кухня привлекала пресыщенную знать. Пара высших магов из элитного Красного Корпуса создавала трактиру репутацию неприступной твердыни. Охранник-верзила с неизменной зловещей ухмылкой служил, скорее, декорацией - услуги его оказывались востребованными крайне редко. Но соответствующий колорит заведению он придавал. Да и телохранителям важных персон было с кем померяться от скуки оценивающими взглядами во время долгого ожидания.
  Но в этот раз привычного развлечения охранник лишился. Тройка боевых серых монахов Ордена Серр бодалась, игралась в гляделки с малой звездой гвардейцев Тайного Канцлера. Игралась у двери отдельного кабинета, над которой мерцал оранжевый огонек "завесы непроницания", внеуровнего заклинания, надежно предохраняющего от магической прослушки. Чудненькая аристократка в глубоко декольтированном платье, сунувшаяся было в полутемный закуток, с приглушенным визгом шарахнулась обратно, наткнувшись на мрачную стену тревожного молчания.
  Впрочем, двое мужчин без особого увлечения отдававшиеся чревоугодию, не опасались сторонних ушей. Разве что самоубийца да душевнобольной чародей могли попытаться проникнуть в тайну разговора самых могущественных людей Империи. Но зачем, скажите на милость, эта тайна нужна сумасшедшему? И как ее может использовать человек в мире Вечного Сумрака?
  Словом, ни вельможа с орлиным профилем и проницательным, выворачивающим наизнанку душу холодным взором, ни его собеседник, румяноликий толстячок с лицом деревенского простофили, одетый в скромную сутану, об этом даже не задумывались. Старых друзей заботило иное.
  Да, когда-то они были друзьями. Так давно, что не вспомнить и самим. Пять или шесть веков назад. Или тысячелетие? Точно не знал никто. Скорее всего они были ровесниками ныне властвующего императора Тита Третьего, семь столетий назад взошедшего на престол.
   Тит Победитель - так звали его в народе. Мечом и магией выжег он последнюю крамолу, завершив то, что начал его дед. Семь независимых княжеств, уставших от междоусобных раздоров, набегов Степи и разбойничьих вылазок диких горцев, объединились в Империю. Но еще два тысячелетия шла подковерная возня за корону. И именно Тит Третий решил эту проблему раз и навсегда. Повесив с полсотни отпрысков знатных родов, он призвал на помощь последних из магов Древних. На Тронный зал Дворца наложил заклятье, неподвластное нынешним чародеям. И никто не мог войти в него более без приглашения наследника Крови. Думается, нет смысла пояснять, кто был этим наследником.
  Лишь одного не сумели предугадать могущественные Древние, допустив одну единственную ошибку. Никому и в голову не могло прийти, что у потомка царствующей крови, денно и нощно находящегося под неусыпным взором лучших целителей, не окажется прямого наследника. Тит Последний - из уст в уста, испуганным шепотом бродило в народе еще одно прозвище властвующего императора.
  Но то, что знали двое мужчин, не ведал более никто, если не считать личного целителя императора. Тит Третий смертельно и неизлечимо болен. Жить ему оставалось от силы полгода, если снизойдет на то своей милостью Дремлющий. А может и меньше.
  Весь последний год шел лихорадочный поиск. Искали хоть кого-то, в ком текла частичка Крови. Бастарда в десятом колене. Нашли двоих. Одним из них оказался сын простого ремесленника с редким в этих краях именем Лайен. И в раскладах царедворцев он казался лишним.
  - Ты решил проблему, Тай?
  Голос толстячка звучал сухо и бесцветно. Они уже забыли собственные имена. Тай - сокращение от Тайного Канцлера. Ребячество, но когда-то очень давно и они были молодыми.
  - Решил, Алый, - краешком губ усмехнулся Канцлер. Парадная сутана (в отличие от повседневной серой) Кардинала Ордена Серр неизменно переливалась алым оттенком.
  - Надеюсь, ты не забыл о Проклятье? - в голосе одновременно прозвучали любопытство и потаенная тревога.
  Заклинание Древних надежно защищало потомков Крови от насильственной смерти. Нет, заколоть кинжалом наемного убийцы или отравить медленным ядом не представлялось делом особой сложности, но тогда Проклятье само пойдет по следу и не успокоится, пока не уничтожит всех причастных к заговору. Вольных или невольных - оно разбираться не будет.
  Канцлер мягко улыбнулся:
  - Ты за кого меня держишь? - грудью навалившись на стол, он негромко продолжил: - Я нашел в команду по болу, где играет Лайен, иноземного наставника. Дурачок залетный, несмышленыш. Им осталось пять игр до конца сезона и достаточно проиграть хотя бы одну, каквся команда за долги отправиться на каторгу.
  - Остроумно! - хохотнул Кардинал. - На несколько лет о нем можно будет позабыть. А потом предъявлять права на престол будет уже поздно... - сделав небольшой глоток вина, он задумчиво произнес: - Любой наставник по боло - это маг, и ему одного взгляда хватит, чтобы понять происходящее. Как же он согласился? На каторгу-то он отправится вместе с командой.
  Тайный Канцлер кисло поморщился:
  - Он не маг... Предъявил какой-то жетон, сказал, что у себя на родине был наставником. Сам напросился, его никто не неволил.
  Кардинал молча кивнул в ответ: одну проблему можно считать решенной. Долгим взглядом посмотрев на собеседника, отрешенно вылавливающего устрицы в серебряном блюде, он резким тоном задал вопрос, весь вечер вертевшийся на языке:
  - Почему твои люди вмешались в операцию?
  Густые черные брови изумлено поползли вверх.
  - Поясни! - жестко потребовал Канцлер.
  - Наша княжна была уже на грани отчаяния и безумия. Еще день-другой и она принесла бы Клятву Кольца даже тюремщикам. В дело вмешался твой человек... - на белоснежную скатерть лег листок желтоватого пергамента.
  Заклинание Древних предусмотрело и это. Если у наследника Крови рождалась дочь, то под венец она шла исключительно по доброй воле. Любое принуждение заканчивалось просто: по следу отправлялось неизбежное Проклятие. Но если наследница давала Клятву Кольца, правило считалось соблюденным. На этом и строился расчет заговорщиков.
  Клятва предполагала наличие как минимум двух претендентов на руку. И у Кардинала и у Канцлера имелись сыновья. Единственные. Лучшие мечи Империи и далеко не последние маги семи объединенных княжеств. И желающих сойтись с ними в честном бою надо еще поискать. Но выбор состязания лежал за наследницей престола.
  Лайен по естественным причинам он не мог пойти под венец ни с одним из сыновей заговорщиков. Оставалась единственная дочь князя Алавии, в чьих жилах также нашлась священная кровь. Небольшой мятеж и княжна в панике бежит из родных мест. Ужас от кровавой расправы над семьей, убийство преданных слуг, разбойники, мрачные стены подземелья...
  Любой сломается в такой ситуации. Тем более юная княжна. И если обставить все должным образом, то выманить Клятву Кольца вовсе не сложно. Да и в претендентах будут значиться не простолюдины, а самые знатные аристократы Империи.
  - Джей Би ноль-ноль-семь, секретный агент, - беззвучно зашевелил губами Канцлер и озадаченно перевел взгляд на собеседника. - Ничего не понимаю... Это шифр капитана Воккоуна, его личный номер. Он уже три года числится пропавшим без вести - с той самой поры, как ушел в свободный поиск к Диким горам... Откуда у тебя это?
  Кардинал недоверчиво покосился - верить или нет? Может быть, его партнер начал собственную игру? Договоренность была проста, как изваяние Дремлющего: все решится в честном поединке. Немного помявшись, он нехотя пояснил:
  - Это выписка из реестровой казны деревенского гарнизона. Твой капитан взял там несколько золотых монет.
  - Странно... - потерев переносицу, Канцлер коротко приказал: - Продолжай!
  - Далее его след объявился в столице. Он избил городских стражников, вытащил из темницы княжну и убил на дуэли графа Фензеля... После чего отец Амбросий его арестовал.
  - Твой человек посмел прикоснуться к моему капитану?! - скулы Канцлера свело от бешенства.
  - Амбросий разленился в последнее время, и я не доверю ему серьезных дел, - ,неохотно поведал Кардинал. - Операцией руководил один из моих лучший тайных агентов... В темнице он выступал в роли простого караульного. Когда твой человек сломал ему шею, ситуация вышла из-под контроля... - тяжело вздохнув, он негромко продолжил: - У отца Амбросия хватило ума отправить княжну в Северный Замок, подальше от твоего бешеного капитана. Но что делать дальше, я ума не приложу. Весь план полетел к рогатому под хвост.
  - Придумаем что-нибудь, - беспечно отмахнулся Канцлер. Сосредоточено наморщив лоб, он быстро спросил: - Воккоун сейчас в твоих застенках?
  - Бежал! - после долгой паузы поникшим голосом сообщил Кардинал.
  Тайный Канцлер довольно хмыкнул.
  - Есть еще одна странность, Тай... - сузил глаза старый товарищ. - Мои маги организовали поиск по крови...
  - Его пытали?! - с угрозой перебил Канцлер.
  Алый отрицательно покачал головой.
  - Кровь осталась на его одежде после драки со стражей.
  - И в чем загвоздка?
  Под требовательным взглядом Кардинал с трудом выдавил ответ:
  - Заклятие поиска не дало результата.
  Одним из немногих заклинаний, против которых не имелось защиты в мире Араниэля, было заклятие поиска по крови.
  
   ***
  Сай-Дор, столица Империи
  Западная арена
  седьмой день месяца харризан
  
  Лис с наслаждением подставил лицо прохладному ветерку. Насквозь промокшая футболка под жаркими лучами солнца высохла моментально; лишь соленые разводы напоминали о недавней тренировке Первой знакомство с командой оказалось удручающим. Бей, беги, у ворот встретимся - вот и весь скудный тактический набор "Сайдорских ястребов". Неудивительно, что плетутся в хвосте таблице. Знать бы еще, каковы соперники. Видеозаписи игр посмотреть, километраж посчитать, количество отборов, выигранных единоборств... В общем, обычная рутина обычного тренера. Но это там, в его мире. Здесь, судя по всему, такая роскошь ему недоступна.
  Объявив перерыв, Лис направился в подтрибунное помещение. Варранг проводил его вопросительным взглядом: мол, если я тебе хозяин без надобности, то пока за мячиком побегаю? Лис, усмехнувшись, согласно кивнул в ответ - бегай, только за ноги игроков не кусай, боятся уже начинают. Щенок, радостно тявкнув, вцепился зубами в штанину ближайшего болиста, пытавшегося повторить финт, показанный новым наставником.
  Следом поплелся его помощник - рыжеволосый паренек по имени Тайши. От его безудержной трескотни уже начинала болеть голова, но кое-что ценное из нескончаемого потока информации выудить все же удалось. Во-первых, очередная игра уже сегодня вечером. Во-вторых, соперник - один из лидеров Второй лиги и в последнее время всех громит с крупным счетом. И в-третьих: самое радостное, так по-крайней мере считал мальчишка. Их отправят не на дальние рудники, откуда возвращается едва ли каждый пятый, а на ближние - Медные. Там и кормят каждый день и в кнутобойцах его родной дядька служит. Так что, если маэстро будет держаться поближе, то с Тайши он точно не пропадет. Почему маэстро? Дык, всех наставников так кличут во всех лигах. (Тут нашему герою вспомнились зарубежные чемпионаты родного мира, где игроки обращаются к своим тренерам не иначе, как мистер).
  Лис порылся в карманах брошенной на стул куртки. Вытащил початую пачку "Родопи", с сожалением пересчитал оставшиеся сигареты, достал одну и с блаженством прикурил. Маленькая комнатка окуталась клубами ароматного дыма. Дверь открылась без стука на мгновенье явив взлохмаченную голову помощника. Испугано вытаращив глаза, мальчуган сотворил какой-то отвращающий жест, шепотом пробормотал: "Сгинь, демон!", и исчез. Через секунду появился вновь: любопытство оказалось сильней страха.
  - Заходи... - Лис приглашающе качнул головой.
  Не спуская завороженных глаз с тлеющей сигареты, паренек бочком протиснулся в каморку. На предложение присесть яростно замотал рыжими вихрами: нельзя в присутствии маэстро, не положено. Так и остался стоять, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу и пританцовывая, словно молодой горячий жеребец.
  - Ты мне вот что скажи... - задал давно мучивший его вопрос новый наставник. - Почему ваши боло цвет меняют?
  - Маэстро! - у паренька от удивления глаза полезли на лоб. - Это же кажный ведает! Сильный игрок может подправлять полет боло, ежели вдруг неверно пробьет. И чем он сильней, тем послушней бол.
  - А часто бол становится черным?
  Мальчишка восхищенно присвистнул.
  - Это только в имперской Лиге случается. Но крайне редко, только у лучших игроков... А где вы такое видели? - любопытство било через край, Тайши даже застыл в ожидании, перестав приплясывать.
  - Да так... - ушел от ответа Антон, вспомнив свои опыты на гарнизонном поле. - А почему у вас все игроки как на подбор бугаи?
  Паренек презрительно оттопырил нижнюю губу. Статус нового наставника стремительно падал в его глазах. Он уже знал, что маэстро прибыл из далекой страны и что у них играют совершенно иначе, но такого дилетантства он не ожидал даже от чужеземца .
  - А что маленьким делать на поле? Их же затопчут в один миг, костей не соберут, одни ошметки останутся.
  В чем-то мальчишка прав. Правила боло практически не отличались от привычного футбола, хотя сама игра была намного жестче. Не регби, конечно, но как минимум хоккей. Стоит чуть зазеваться, опустить глаза, и противник со всего размаха бьет в корпус, да так, что искры сыпятся из глаз. Лис уже успел испытать это на себе, пяток минут погоняв мяч со своими подопечными.
  - Ладно, пойдем на поле, - сделав последнюю затяжку, он затушил сигарету и поднялся со стула. - Будем мозговать, что нам делать вечером... как рудников избежать.
  На миг вспомнился коварный секретарь Гильдии, даже не предупредивший его о таком простом и незамысловатом факте: права на ошибку он имел.
  На поле, тем временем, ничего необычного не происходило. Игроки сидели в центре, играя камешками в какую-то детскую игру, радостно гонялся за мячом неутомимый варранг, да у дальней кромки возились с болом несколько юношей. Молодежный резерв, вспомнились Лису пояснения помощника. Его внимание привлек невысокий черноволосый игрок с очень неплохой техникой, резко выделяющийся на фоне остальных.
  - Кто это? - спросил он у Тайши.
  - Лайен, - мучительно сморщив лоб, через минуту выдал ответ паренек. - Сын сапожника, что на углу Цветочной улицы сидит, башмаки тачает. Игрок хороший, но слишком уж легок и мал. В основной состав ему в жисть не пробиться.
  Бросив еще один взгляд на черноволосого игрока, Лис ожесточенно заскреб в затылке. Задача, стоящая перед, поражала своей простотой: за несколько часов, оставшихся до игры, ему предстояло вбить в голову своим игрокам азбучные истины футбола.
  
   ***
  Окраина Сай-Дора
  Элитный квартал "Золотой берег"
  Личный особняк милорда Канцлера
  
  До тринадцати лет она росла сорвиголовой, если только это слово применимо к дочери имперского Казначея. Не обращая внимания на нянек и попреки вельможных родителей, она лазала с мальчишками по отвесным скалам, прыгала в студеную воду Магны с высокого обрыва и острым ножом резала на мелкие полоски парадный кафтан старшего брата, когда он отказывался брать ее с собой на охоту.
  Тогда-то она впервые обратила свой взор на боло. Ее отец имел отдельную ложу на Главной арене столицы, но имперскую Лигу она не любила. Ей никогда не нравились кровь и жестокость. Да, там можно увидеть изысканное плетение Паутины игры, вдвойне притягательное для обладателя магического зрения. Да, там игроки не в пример мощнее, резче и умелее. Это все так, но...
  Но ей нравилось другое боло - то, что для черни. И пускай на стадионе вместо уютных кресел почерневшие от дождей и ветров деревянные скамьи, и вместо драгоценного шартреза подают дешевое пиво. Пускай. И здесь, хоть и очень редко, случаются красивые плетения. И игроки бьются до самой последней песчинки в часах не щадя сил и живота. И ей наплевать на осуждающие взгляды почтенных матрон и сановитой знати. Плевать!
  Леся тяжело вздохнула, машинально поправляя берет. В тринадцать лет все изменилось. Изменились взгляды друзей по детским играм, изменилась она сама. Гадкий утенок превратился в прекрасного лебедя. К совершеннолетию лебедь обзавелся стаей поклонников. И не мудрено. Отполированная поверхность бронзового зеркала улыбалась отражением стройной красавицы с пухлыми алыми губами и бесовским взором синих очей. Строгий охотничий костюм, высокие сапоги из мягкой кожи и узкий кинжал на тонкой талии подчеркивали изящество стройной фигурки.
  Но не потому вздыхала юная красавица. Сегодняшняя игра для ее любимой команды станет последней. Дочь казначея знала то, что недоступно и верхушке аристократии, не говоря уже о простолюдинах. Столичному градоначальнику потребовалась земля для строительства дворца. Просто выкупить "Сайдорских ястребов" и снести арену он не рисковал по одной единственной причине: разъяренная чернь взбунтовалась бы в одночасье. Старый интриган придумал простенькую комбинацию: год назад один из его прихлебателей купил команду, выгнал опытного наставника и продал лучших игроков. Команду ждала недолгая и мучительная смерть.
  Предстоящая игра для "Ястребов" станет решающей. В случае проигрыша новый владелец команды по "Уложению о торговой несостоятельности" выставит ее на торги. Покупателей не ожидалось - ссориться с могущественным чиновником дураков нет. Игроков по контрактам за плохую игру (читай -убытки) ждет каторга, а на месте старенькой арены воздвигнут роскошный дворец.
  Леся вновь вздохнула. Ее отцу наплевать с самого высокого шпиля на столичного правителя. Имперский Казначей раздавит его, не заметив. Но когда она попросила купить команду ей в подарок, отец долго молчал и хмурил брови. Деньги значения не имели, он просто не любил неразумные траты. Наконец, после долгих уговоров отец согласился, но выставил простое условие: покупка состоится, если "Сайдорские ястребы" выиграют хотя бы одну игру. С момента разговора минуло два месяца. Десять матчей - десять поражений.
  Сегодня похороны ее любимой команды.
  
   ***
  Западная арена столицы
  Седьмой звон пополудни
  
  Трибуны заполнились едва ли наполовину - бесконечная череда разгромных поражений привела к резкому снижению популярности местных любимцев. Лишь отъявленные фанаты пришли поддержать родную команду в ее решающей игре.
  Гости выходили из раздевалки с веселыми улыбками, обмениваясь шутками. Соперник им на один укус. Леся беззвучно выругалась. Но когда на поле показались хозяева, легкое удивление шевельнулось в душе - таких решительных лиц она не видела давно.
  - Смотри! - подружка подергала ее за рукав. -У них новый наставник... Хорошенький! - Аттика мечтательно причмокнула губами.
  Леся бросила лишь мимолетный взгляд на сухощавую фигуру и быстро отвела взор. Зачем запоминать лицо того, кому вскоре рудники станут родным домом? Она знала о тайном приказе секретарю Гильдии боло: у команды должен быть самый неумелый наставник. Жалость кольнула сердце - он еще не ведал своего будущего.
  - И игрок новенький появился, - продолжала делиться новостями подружка. -Вон тот малыш, что с краю.
  Леся нахмурилась. На фоне рослых, крепких болистов соперника даже местные игроки казались хрупкими, а черноволосый новичок выглядел сущим карликом. Им больше некого выставить? Или столичный правитель обнаглел до того, что решил сыграть в открытую, страхуясь от неожиданностей? Для чего? Игра предрешена - против "Алавийских Буйволов" у "Ястребов" нет ни единого шанса.
  Переполненные трибуны взвыли от негодования: либо слухи просочилось, либо почуяли что-то. Свисток судьи, игра началась. С первой струйкой песка турнирных часов атакующая пятерка гостей проломила защитные ряды хозяев и бол судорожно затрепыхался в сетке.
  - Сонные овцы! - смачно выразила свое отношение Аттика. - Это не оборона, а дырявое решето.
  Через четверть звона счет удвоился. На трибунах послышался свист.
  - Козлы! - резюмировала подружка. - Драные! Такой тупой игры я еще никогда не видела... - и злорадно добавила: - Ничего, на каторге их живо научат носом землю рыть!
  Леся в возбужденном нетерпении отмахнулась от назойливого разносчика пива, не отрывая взгляд от поля. Аттика права - такую игру она тоже видит впервые. У ее подруги нет магического зрения, и она не видит этих слабых нитей плетения. Нитей, которых не было ни в одной игре сезона. И они крепли с каждой песчинкой времени! Она даже не обратила внимания на очередной гол в ворота "Ястребов" - игра захватила ее целиком и полностью.
  И что творил маленький новичок! Раз за разом он обыгрывал рослых соперников, оставляя их не у дел, не замечая боль от ушибов и силовые приемы. И каждый раз ему не хватало самой малости. Даже трибуны притихли. Проигрывать три мяча одному из лидеров Лиги - это, знаете ли, уже подвиг.
  Перерыв показался вечностью. Леся ерзала на жесткой скамье, ожидая возобновления игры. В последние мгновенья ее команда едва не забила первый в этом сезоне гол - гостей выручила штанга.
  - Смотри! - вновь оживилась Аттика. - Маэстро готовится сам выйти на поле!
  По трибунам прокатился удивленный гул - такое зрелище для них было в диковинку. Даже маг-наставник "Буйволов" - вальяжный, благообразный старичок в расшитой золотыми звездами мантии - отвлекся от своих игроков, с изумлением взирая на коллегу.
  Леся ответить не успела. Едва прозвучал свисток судьи, как наставник "Ястребов" ударил по болу. Ударил резко, почти без разбега, едва ли не с центра поля. Спортивный снаряд с низким гулом полетел по фантастической дуге, мгновенно изменив цвет.
  - Черный?! - ошеломленно ахнули трибуны.
  - Черный?! - Аттика судорожно вцепилась ей в руку.
  Бол вильнул перед распластавшимся в отчаянном прыжке вратарем "Буйволов" и влетел в верхний левый угол ворот.
  Трибуны сошли с ума.
  Дальнейшее проходило словно в призрачном сне. Леся не смотрела на табло. Зачем? Какая разница сколько забили "Ястребы" - полдюжины или дюжину? Другое влекло ее. Паутина игры. Она не была цельной, как у команд Имперской Лиги, но в тех местах, где ее плели эти двое - наставник и новичок-малыш - красота плетения казалась неописуемой. Точнее, не так. Плел наставник, а малыш, как и положено умелому подмастерью, помогал ему в этом.
  Когда раздался финальный свисток, Леся едва не оглохла. Выли от восторга обезумевшие трибуны, пронзительно свистела Аттика, от многотысячного топота ходуном ходила земля.
  - Мы выиграли, слышишь?! - подружка трясла ее за плечи с безумно-счастливым лицом, размазывая рукавом слезы.
  Леся не ответила. Всю игру она следила за волшебными финтами наставника, не видя его лица. Сейчас, стоя в кругу восторженных игроков и новоявленных поклонников, толпой выбежавших на зеленый газон, он вытер пот со лба и поднял голову. Поднял, встретившись с ней усталым взглядом.
  Сердце прыгнуло испуганным котенком, замерло на мгновенье и забилось с удвоенной силой. Едва взглянув в чистые серые глаза, Леся внезапно поняла одну простую вещь. Старую, как и сам мир Араниэля.
  Леся поняла, что она пропала.
  
  Глава десятая
  
  Окрестности Сай-Дора
  Пустошь
  
  Магистр Цириус озабочено кусал губы - от его шумного подопечного хлопот прибавлялось с каждым часом. Вчера вечером он потащил почтенного аптекаря в соседний шинок. Обмывать сделку, как он выразился. Что это такое магистр понял только утром, когда свинцовая голова приросла к подушке.
  Следующий казус произошел в Торговой Палате, где они оформляли займ под личную гарантию магистра. Ждать оплаты по сделке с яйцами черепахи Тортиллы его юный друг не мог - вот-вот объявят имперский розыск. Большую часть денег магистр посоветовал перевести на денежный кристалл (оно и не мудрено, попробуйте потаскать с собой две с половиной тысячи полновесных имперских монет). Как ни странно, но молодой человек воспринял совет без обычных возражений. Зато ввязался в спор с казначеем Палаты, доказывая ему неправильность расчетных тарифов. Такого количества формул старый вампир не видел за всю свою долгую жизнь. И отвисшую до пола небритую челюсть казначея он также лицезрел впервые.
  Очередная неприятность случилась незадолго до полудня. Даже принимая во внимание неповоротливость бюрократической машины Инквизиции, времени у них оставалось все меньше и меньше, но без подорожной грамоты столицы не покинешь. Пустяшная, в принципе, задачка при наличии средств, но здесь уже оплошал сам магистр Цириус.
  Дело в том, что секунд-майор крепостной стражи, под чьим бдительным надзором находились все ворота столицы, был давним знакомым уважаемого аптекаря. Красномордый, с наглыми глазами и хамскими манерами страж-комендант неоднократно предлагал магистру свои услуги, кои заключались в обычной для всех торговцев выплате дани. Либо соглашается достопочтенный магистр на добровольный оброк, либо его лавку посетят грабители. И не один раз.
  Когда Вокка узнал, в чем причина задержки, он бесцеремонно отодвинул аптекаря в сторону, уселся без приглашения в кресло напротив секунд-майора (а такого не позволяли себе даже самые богатые купцы империи!), сотворил какую-то сложную фигуру из пальцев и начал негромко что-то втолковывать крепостному стражу.
  Большую часть беседы магистр Цириус, к своему неописуемому стыду, просто не понял. Несмотря на все свое университетское образование. Не понял он, зачем майору отвечать за базар, если его дело - ночная охрана улиц и ворот столицы. И зачем почтенный страж гонит снежную метель. Это летом-то? Он, вроде бы, не маг, да и не был им никогда. И для чего Вокка предлагает разводить ему хомячков. Неужто это выгодно? Зачем - и, главное, куда? - забивать стрелу и разбирать понятия. Он решил пригласить его на академический диспут или устроить состязания в стрельбе из лука? О том, что секунд-майор порет косяки, магистр даже не подозревал. Это какой-то извращенный вид садизма?
  Цириус машинально отметил про себя, что надо будет узнать у плотника -серьезные у него в аптеке косяки или нет. О таких тонкостях он раньше и не задумывался. Заодно и двери пусть смажет, чтоб не скрипели.
  В общем, магистр не понял, признаемся честно, ни единого слова. Он очень удивился, когда комендант крепости выдал подорожную грамоту. И откровенно поразился, увидев заискивающую улыбку некогда грозного стража и его искренние заверения, что аптека достопочтенного Цириуса отныне находится под его личной опекой. Бесплатно.
  Вздохнув с облегчением, магистр решил, что злоключения на сегодня закончились. Как выяснилось, зря. На выезде из города их экипаж столкнулся в узком проеме ворот с роскошной каретой столичного правителя. Разъяренный князь Кайта пообещал подвергнуть их публичной порке на центральной площади. Не успел магистр принести свои глубочайшие извинения, как вмешался его непоседливый друг.
  Первым делом Вокка спокойно поинтересовался, с кем он имеет честь вести беседу. Градоначальник, как ни странно, представился полным титулом. Его юный друг вежливо назвался в ответ. Как же он сказал? Аптекарь мучительно напряг память. Ах, да! Гражданин, обладатель всех законных прав, своей волей управляющий городом через выбранных им представителей. Через того же князя, то бишь. Цириус и забыл уже, что пост столичного правителя формально выборный. Но про себя восхитился безупречности логической конструкции.
  Князь Кайта побагровел, гневно засопев. И с ехидной злобой поинтересовался: при чем здесь это? И с каких это пор низкородная чернь поучает своего властителя? На что юный друг аптекаря невозмутимо возразил, мол, князь слуга своего народа, а он, Вокка, этот самый народ и есть. А раз князь холоп народный, то и обращаться должен к своему сюзерену, как это принято испокон веков в любом княжестве мира Араниэля. То есть, господин Вокка и никак иначе. Кланяться при этом, он, так и быть, милостиво не обязывает.
  Градоначальник едва не лопнул от бешенства. И гнить бы сейчас дерзкому софисту в подземельях личной княжьей темницы, кабы не многочисленные зеваки из числа той самой худородной черни. Свистом и улюлюканьем поддержали они своего собрата. Плюнул от досады градоначальник, плюнул и уехал, пообещав на прощанье скорую встречу.
  И вновь возрадовался магистр счастливому избавлению от властной немилости, да как выяснилось позже, поторопился вдругоряд. Когда они добрались до Пустоши, начинало темнеть. Солнце коснулось верхушек деревьев, налетел озорной прохладный ветерок. Подумалось тогда магистру, что освежит он бесшабашную голову неугомонного Вокки, выдует остатки заносчивой дури.
  Не освежил. Продул, надо полагать, выветрив последние мозги. Иначе чем объяснить то, что произошло дальше?
  Здесь следует немного отступить. Когда-то очень давно Гильдия наемников находилась в самой столице. Но очень скоро это стало действовать на нервы сайдорской аристократии. Согласитесь, кому понравятся толпы вооруженных воинов, невесть из каких краев, разгуливающие по улицам, устраивающие пьяные драки в трактирах и пристающие к невинным девицам? Потому-то и выпроводили наемников за крепостные стены, отдав им заброшенный пустырь в двадцати верстах на северо-запад.
  Пустошь разрослась быстро. Сначала это были несколько приземистых казарм, да захудалая харчевня. Затем появился добротный частокол вокруг, караульные вышки и двухэтажный каменный особняк самой Гильдии. В последние годы иначе как городком Пустошь не называли. Даже свои комедианты имелись. Не говоря уже об обольстительных маркитантках.
  Любой желающий мог нанять в Пустоши умелого и бесстрашного телохранителя, к услугам купцов всегда были отважные охранники для защиты караванов от разбойного племени, и даже маленькую частную армию, имея тугую мошну, можно было собрать за пару дней. Ветераны пограничных войн, отставные гвардейцы императора, боевые маги Красного Корпуса - плати и выбирай на любой, самый придирчивый вкус.
  Приезжали, платили и выбирали. Кодекс Наемника надежно защищал нанимателя от любых неожиданностей. Умри, но защити! Простое и неизменное правило. В случае неудачи Гильдия рассчитывалась за провинившихся. Или не справившихся, различия в этом никто не делал. Со стороны нанимателей обман исключался априори. Кому охота иметь во врагах самую могущественную Гильдию Империи?
  Когда магистр Цириус и его друг Вокка прибыли в Пустошь, центральный плац городка пылал сотнями чадящих факелов. Около двух тысяч наемников сгрудились вокруг деревянного помоста в тревожном и угрюмом молчании. На почетном возвышении, прижавшись друг к другу, темнели на светлом фоне угасающего летнего неба три стройные фигурки. В черных обтягивающих штанах, в кожаных безрукавках и с безвольно поникшими головами.
   Черненькая, беленькая и рыжая. Валькирии монастыря Дианы-охотницы. Элита наемников. Одни из лучших клинков Империи.
   Магистр Цириус потрясено ахнул. Это что же они должны совершить, чтобы подвергнуться публичной казни? В том, что это казнь, он не сомневался. Вон, и полная звезда Карающих ждет своего часа. И глашатай во второй раз выкрикивает ритуальную фразу.
  - Чертовы железяки! - где-то сбоку выругался вполголоса Вовка. - Понавешают на себя всяких побрякушек, не пройти, не проехать.
  На него зашикали со всех сторон. Вовка беззлобно огрызнулся - занят был, палец сосал. Безымянный. Которым неосторожно зацепился за острый кинжал одного из наемников. Старый аптекарь укоризненно покачал головой. Такие методы лечения ран он никогда не одобрял.
  - Надо мазь приложить из толченых костей белой совы, - посоветовал он. -Иначе огневица начнется... - и по профессиональной привычке пригрозил: - Потом всю руку оттяпают. До конца дней своих калекой останешься.
  На пугливых завсегдатаев аптеки это всегда действовало безотказно. В плане продаж. Вовка посмотрел на него диким взглядом. Услышав невнятный гул, перевел взор на помост, заинтересовано прищурившись. Хмыкнул, не выпуская палец изо рта.
  - Это фто?
  - Что -фто? -не понял магистр.
  Вовка сплюнул на траву кровавый сгусток и спросил еще раз, облизывая губы:
  - Что это за трио на эстраде? Концерт, что ли? - еще раз глянув на сцену, одобрительно крякнул: - Девчонки-то высший сорт! Хоть сейчас в Юрмалу отправляй или Сопот.
  Магистр недоуменно пожал плечами - он мало что понял из восторженных реплик своего юного друга, но основную суть уловил верно, и ответил осторожным шепотом:
  - Им сейчас головы рубить будут.
  - Кому? - изумленно вскинулся Вовка, позабыв про кровоточащий палец.
  - Девам-воительницам, - скупо пояснил Цириус.
  Вовка присвистнул.
  -За что?!
  - Скорее всего, они не исполнили контракт. - Цириус сокрушено покачал головой и философски заметил: - Это карма. Наемники знают, на что идут.
  - Хорошенькие у вас порядки! И куда только профсоюз смотрит? - забормотал Вовка, озираясь по сторонам. Яростно почесав в затылке, он неожиданно предложил: - А давай их выкупим? Нам все равно кого-то нанимать придется. Эти вроде бы ничего, сойдут.
  Магистр хмыкнул - его друг не разбирается в самых простых вещах. Если их приговорили к казни, то плата может быть только одна - кровь. Звонкие монеты в таких ситуациях не в ходу.
  - Думаешь, золота не хватит? - по-своему истолковал молчание Вовка. Вновь посмотрев на помост, он нахмурился. - Че там за клоун бакланит? Про вызов какой-то гонит?
  Глашатай в третий раз огласил ритуальную фразу. Цириус, видя недоумевающую физиономию своего юного друга, кратко объяснил суть. Жизнь ослушниц в воле богов, но древнее правило незыблемо: даже они имеет право на защиту. Нужно всего лишь принять вызов полной звезды Карающих, опытных и беспощадных рубак. Одному против пятерых.
  Принять и победить.
  На это раз Вовка смотрел на помост долго, очень долго, не отрывая напряженного взгляда. Угрюмо молчали наемники, легкий ветерок играл с распущенными волосами валькирий, и лишь старый ворон хрипло каркал в торжественной и мрачной тишине.
  По точеной скуле беленькой воительницы скатилась одинокая слезинка.
  Вовка молча сбросил куртку.
  - Ты куда?! -ухватился за локоть перепуганный аптекарь. - Против Карающих даже Белый Дракон не устоит... С ума сошел?!
  - Слушай меня внимательно, дружище Химериус! - голос самоубийцы звучал глухо и отрывисто. - Слушай и запоминай! Я, конечно, не мать Тереза и даже не Александр Матросов, но есть вещи, которые я не привык прощать никому. И одну из них ненавижу больше всего: я не могу видеть слезы детей и женщин. И когда я это вижу, то головы отрываю без предупреждения... - сунув мощный кулак под нос аптекарю, он с угрозой спросил: - Чуешь, чем пахнет?
  Серебряный перстень тускло блеснул под светом Первой луны, краешком золотистого рога высунувшейся из-за низких багровых туч. Блеснул рубиновым цветом от крупной капли крови, застывшей на полированном зерцале.
  Магистр, против обыкновения не обидевшись на перевранное в очередной раз имя, осторожно принюхался. Кулак пах смертью. В таких вещах потомственный кровосос не ошибался никогда.
  Вовка отодвинул в сторону стоящего перед ним наемника и с неумолимостью ледокола двинулся сквозь плотную массу. На пятом шаге по толпе прошелестел изумленный шепоток:
  - Вызов принят!
  На десятом его хлопнули по спине. Когда показался просвет, на оголенных плечах отпечаталась не одна пятерня. У самого края помоста его притормозил бородатый верзила с безобразным шрамом, рвущим наискось лицо.
  - Я не знаю, как тебя звать, парень... - в темных глазах наемника не было сочувствия и жалости, лишь где-то в глубине таилось безмерное уважение. - Да и не важно это, головы тебе все равно не сносить. Но у меня есть сто монет - все, что осталось от последнего контракта... И я их поставлю на тебя!
  Хлопнув по подставленной ладони, Вовка одним прыжком взлетел на помост. Весело подмигнул девчонкам, довольно отметив вспыхнувшие безумной надеждой прекрасные взоры. Подмигнул и резко обернулся. Потрясенный шепот за спиной он не услышал. Сухие, растрескавшиеся губы беленькой валькирии дрогнули в беззвучном восторге:
  - Черный Паук!
  Над притихшей Пустошью разнесся грозный рык солнцевского бригадира. От этого рыка подгибались колени блатной шпаны, бледнели прожженные урки, липкий ужас пробирался в сердца случайных зевак, и малолетние гопники в страхе разбегались, заслышав лишь отголоски. В этот раз бывший бригадир постарался на славу, рыкнув от всей души:
  - Ну что, фраерки, потанцуем?!
  Не сработало. Полная звезда Карающих отозвалась презрительным молчанием.
  
   ***
  О монастыре Дианы-охотницы ходили разные слухи. Кто-то говорил, что могучие чародеи построили его три тысячелетия назад как тайное убежище от императорского гнева. Другие считали, что не обошлось без Древних, укрывавших в нем свои секреты. Третьи с пеной у рта доказывали, что это отделившаяся ветвь Ордена Серр. Правды не знал никто. Как и не знали, где он находится.
  Монахов монастыря никогда не встречали на ярмарках, торжищах и рыцарских турнирах. Единственным местом, где горожане замечали черную сутану, был Приют брошенных детей. Или его многочисленные отделения в самых разных уголках Империи. Именно из Приюта черпал свои кадры монастырь Дианы-охотницы. Монастырь, в котором едва ли не с самых пеленок проходили воинское обучение Вика, Инка и Энея.
  Разными они были, девы-воительницы. Черноволосая, с короткой мальчишечьей прической Энея всегда гнула свою линию порой до смешного упрямства. В их маленькой команде она стала лидером. Рыжая, с мелкими кудряшками Вика брала свое хитростью, смекалкой и неотразимым девичьим обаянием. Хотя среди воспитанниц монастыря дурнушек никогда не замечалось.
  Велик спрос на валькирий. Аристократы и богатые купцы охотно платят звонкой монетой за умелых наемников. Когда же в личной охране состоят прекрасные воительницы, платят вдвойне, не чинясь. Каждому приятно созерцать подле себя симпатичную мордашку вместо обветренной грубой физиономии какого-нибудь отставного капрала с пограничных рубежей. Голый расчет и никаких эмоций. Монахи Дианы-охотницы свое дело знают туго.
  Хрупкая Инка рядом с подругами всегда казалась самой слабой. Пепельно-русые волосы до лопаток, наивно распахнутые голубые глаза, очаровательно вздернутый носик, стройные ноги и гибкая талия. Куколка, не воин. Но на левом плече у нее красовалась та же грозная татуировка, что и у подруг: свернувшаяся в клубок Ленивая Пантера. Третий по рангу Знак воинского мастерства в Империи. И не просто знак - личный амулет, защищающий от магии.
  Словом, разными они были, девы-воительницы. Но в одном сходились наемники Пустоши: лучшую команду стоило еще поискать. И не мудрено, что сложный, но щедрый контракт достался именно им. Правда, имелась одна небольшая червоточинка. В этот раз предстояло не защищать, а убивать.
  Нет, по Пустоши и раньше ходили слухи, что некоторые наемники не брезгуют перехватывать заказы даже у Клана Убийц. Но то слухи, а это - вполне себе официальное задание. Одно дело сойтись в честной схватке или в составе небольшой армии захватить замок непокорного барона, другое - коварно напасть из засады, обрядившись в разбойников. Но и этому нашлось свое объяснение. Герцог Юсуф, родной брат убитого заговорщиками властителя Алавийского княжества не желал излишних волнений. Среди мятежников числилось немало влиятельных персон, и публичная казнь могла привести к новой смуте. Но помиловать их он тоже не мог - душа невинно убиенного брата взывала к мести. Проще списать все на лихих людей.
  И малая звезда валькирий отправилась в погоню за беглыми мятежниками. Может быть, они и отказались бы от заказа, если не одно нелицеприятное обстоятельство: уже третью седмицу они сидели на мели. Благо, любой трактирщик охотно накрывал стол, не требуя платы. Знали, что за ними не пропадет. Сначала ты работаешь на имя, затем оно на тебя. Но в азартных играх (стыдно признаться, но прелестные наемницы банально проигрались в кости) славное имя - не подспорье.
  На третий день они вышли на след. Полдюжины воинов и десяток трусливых дворовых людишек достойного сопротивления оказать не смогли. Все было кончено в считанные минуты. Но в самый последний момент Инка совершила свою самую серьезную ошибку. Серьезную и, как выяснилось позднее, последнюю в ее недолгой жизни.
  Дрогнула рука с занесенным клинком, не смогла завершить смертоносный удар. Девчушка стояла перед ней, чуть моложе ее самой. С заплаканными глазищами и испугано засунутым в рот кулачком. Видно боялась кричать, опасалась вниманье привлечь.
   Плюнула тогда Инка на заказчика (не хватало еще детей убивать), бросила девчушке какие-то лохмотья, чтобы переоделась в бродяжку-паренька, да суровым голосом пугнула ее. В мгновенье ока скрылась девчушка в непролазной чаще, лишь пятки засверкали. Слова худого не сказали ей тогда Вика и Энея. И не мудрено. Они всегда горой за дружку стояли. Раз решила, значит в своей воле, а они поддержат, даже если она не права.
  Поддержали. Своими головами. Девчушка эта оказалась дочерью главаря мятежников и теперь Алавия зальется кровью новой смуты. Кодекс наемников в таких ситуациях толковал однозначно: за чужую кровь невинную, за неисполненный контракт наказание - смерть.
  Инка горько вздохнула. Ладно бы свою дурную голову подставила под меч Карающих, так ведь и подруг подвела. Много раз спрашивала она себя: знай, каким боком обернется минутная слабость, довела бы она удар до конца? И каждый раз ответ был один: нет, не смогла. А раз так, то к чему казниться, голову пеплом посыпать? Видать путь недолгий предначертан ей самой судьбой-злодейкой.
  Быстро темнело закатное небо, едкий дым факелов лез в глаза. Полная звезда Карающих ждала своего часа. Глашатай в третий раз выкрикнул ритуальную фразу. Бесполезно, спасения ждать неоткуда. Ходили байки среди подвыпивших наемников, что в былые времена находились смельчаки, принимавшие вызов. Но имен их летопись не сохранила. Да и кто сможет противостоять пятерке бойцов с Бурым Медведем на плече? Второй Знак ранга дают не за красивые глаза.
  - Смотри! - шепнула ей на ухо Вика. - Мне мерещится или кто-то принял вызов?
  Инка подняла голову. Сквозь угрюмую толпу, расталкивая широкими плечами наемников, уверенно направлялся к помосту незнакомый воин. Высокий, с длинными черными волосами, собранными в хвост, и шальными синими глазами. Викинг, именно это пришло ей на ум. В странной книжке такими рисовались воины чужого мира. В библиотеке монастыря хранились разные манускрипты, не только из мира Араниэля.
  - Симпатяшка! - растянула губы в ехидной усмешке Энея. - Его голова неплохо будет смотреться рядом с нашими.
  Инка горестно вздохнула. Шутить в последние мгновенья жизни как ее подруга она не умела. Впрочем, это уже не имеет никакого значения. И этот смелый воин, видимо, сам не знает, на какой опрометчивый шаг он решился. Шансов у него нет ни малейших.
  Викинг тем временем запрыгнул на помост, весело подмигнул и повернулся к Карающим. Сухие губы Инки сами дрогнули от рвущегося наружу восторга:
  - Черный Паук!
  У бойцов Тайного Канцлера своя система рангов и лучшие из них носят Алую Свастику. И лишь у троих - по слухам - Свастику несет на спине Паук. Высший Знак воинского мастерства, равный Белому Дракону.
  Через сотню ударов сердца безумная надежда сменилась недоумением. Викинг не владел клинком абсолютно! Нет, то что он воин, не вызывало сомнений. То, как он двигается по помосту, как ловко выскальзывает из полукольца Карающих, пытающихся оттеснить его к краю, недоступно неумехе-новичку. Такое достигается долгими годами тренировок и не одним скрупулом пролитого пота. Но клинок он держит в руках впервые!
  Разочаровано гудели наемники, ухмылялись Карающие. Они поняли это раньше других, по первым взмахам неумелой защиты, и сейчас забавлялись нежданным развлеченьем, играясь, как кошка с мышкой. Их можно понять. Долгие столетия желающих принять вызов не находилось.
  Инка до боли прикусила губу. Слезы заполнили глаза, и глухая тоска зашевелилась в груди. Беззвучная молитва вырвалась сама собой. Вырвалась без всякой надежды быть услышанной. Шептались девчонки в монастыре, что снисходит Диана-охотница до беседы с настоятелем раз в десять лет, но то лишь девичьи байки, не более. Да и великий И-Сай, заменивший ей отца и мать, сейчас во многих лигах от Пустоши.
  "Не плачь, моя девочка! - тихий шепот горным обвалом загрохотал в голове. - Перстень Древних очнулся от вековой дремы, отведав первую кровь. Вторая его оживит бесповоротно".
  Блаженный покой заполнил трепещущее сердце. Видно правду говорят, что богиня откликается на прощальную молитву. Инка расплылась в счастливой улыбке. Загадочный ответ ее не смутил - там, на небесах, Диана-охотница разъяснит своей послушнице последний в этой жизни ответ.
  Легкий вскрик привлек ее внимание. Либо один из Карающих ошибся, не сумев сдержать удар, либо надоела им игра. Правая рука викинга безвольно повисла от нанесенной раны. Кровь заструилась по предплечью, обильно поливая дощатый настил.
  Вот и все - это конец.
  Викинг перекинул клинок в левую руку и сделал гибельный шаг навстречу Карающим.
  Инка потрясено ахнула. Разом притихли наемники, оглушительно-мертвая тишина воцарилась над площадью. Отшатнулись назад не ведающие страха непобедимые бойцы. Над помостом засияла Ночная Радуга. Абсолютная защита, недосягаемая вершина воинского мастерства.
  Лишь один единственный раз Инка видела это прием. Настоятель И-Сай, перебрав монастырского вина, демонстрировал свое умение перед заезжими гостями. Клинок рассыпался сверкающим семицветьем, и от режущего, слепящего глаза радужного сияния все окружающее пространство тонуло в беспросветном мраке.
  Ночная Радуга.
  Викинг скользнул в самый центр звезды Карающих. Через семь гулких ударов сердца все было кончено.
  - Повелитель! - первой опустилась на колено Энея, поднеся сложенные ладони ко лбу. Почти одновременно коснулась помоста Вика, повторив ритуальный жест повиновения.
  - Повелитель! - Инка присоединилась к подругам, чуть замешкавшись, не в силах оторваться от притягивающей взор грозной фигуры. Спустя несколько томительных мгновений она недоуменно вскинула голову, так и не дождавшись положенных по ритуалу ответных слов.
  Черноволосый викинг смущено топтался перед ними, зажимая кровавую рану какой-то грязной тряпкой. Встретившись с ней взглядом, он прищурил свои шальные глаза и веселым шепотом изрек торжественную фразу принятия вассальной клятвы:
  - Девчонки! У вас пожрать ничего не найдется? Кабаки-то, наверное, уже закрыты.
  
   Продолжение по платной подписке
Оценка: 5.58*49  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"