Пол Морфи и его партии - ярчайший вклад Америки в шахматную игру, на международном уровне он представлял страну наилучшим образом. В разное время на протяжении многих лет его называли Александром, Байроном и Наполеоном шахмат. Морфи сочетал в себе отдельные качества каждого из них и, подобно Наполеону, прожил свои последние годы в глуши изгнания.

В двадцать два года Морфи стал первым, кто по всеобщему признанию стал "чемпионом мира по шахматам". 4 апреля 1859 в Париже, на прощальном банкете в его честь ни кто иной как Сент-Аман¹ возложил лавровый венок на мраморный бюст Морфи работы скульптора Эжена Лекена. Десять дней спустя в Лондоне на собрании шахматистов подняли тост за здоровье чемпиона мира. Когда Морфи 29 мая 1859 года прибыл в Нью-Йорк, Джон ван Бюрен, сын бывшего президента США Ван Бюрена, в приветственной речи, произнесённой в Университета города Нью-Йорка (ныне Нью-Йоркский университет) провозгласил: "Пол Морфи - чемпион мира по шахматам". А вскоре после этого в Бостоне, на необычном банкете, на котором присутствовали Луи Агассис, Генри Уодсворт Лонгфелло, мэр Бостона, президент Гарварда и другие педагоги, поэты и учёные, сам Оливер Уэнделл Холмсsup id="cite_ref-2">2 предложил выпить "за Пола Морфи, чемпиона мира по шахматам". Однако в отличие от других, своих последователей, сам Морфи таким титулом себя не именовал.

Морфи (при крещении Пол Чарльз Морфи) родился 22 июня 1837 года в Новом Орлеане, и теперь точно установлено, что его предки по отцовской линии ирландского происхождения, но документальные свидетельства, подтверждающие этот факт обнаружены только в последние годы. Даже Сержант в своей первой книге о Морфи не обладал этой информацией. Упоминание в некрологе Эрнеста Морфи (дяди Пола) в Dubuque Chess Journal от 1874 года ускользнуло от его внимания.

Завещание деда Пола Морфи, Диего Морфи, оформленное в Новом Орлеане в 1813 году, свзявает отца Пола, Алонсо Морфи, с прадедом Пола, Майклом Морфи. Упомянутый прадед после прибытия Мадрид из Ирландии в 1753 году изменил свою фамилию с Мёрфи на Морфи, в соответствии с кастильским произношением.

История предков Пола Морфи, восходящая к его прадеду, отмечена активной деятельностью в области дипломатии и юриспруденции, а также значительной, порой драматичной, вовлечённостью в политику - так что Пол стал публичной фигурой, известной как в своей стране, так и за рубежом точно так же, как его предки.

Предки Морфи появились в анналах истории Соединённых Штатов ещё в 1793 году, даже до того, как кто-либо из них ступил на берег Америки. Первым выдающимся в этом смысле человеком стал Майкл Морфи, полковник ирланской армии до своей иммиграции в Испанию. По каким причинам он покинул Ирландию, по политическим или религиозным, об этом можно только догадываться. Как бы там ни было, в Испании он стал капитаном Королевской гвардии и в первые годы служил в Мадриде. Позже он переехал в Малагу, где занялся торговлей и женился на Марии Порро. У них родился дед Пола, Диего.

Документы в Национальном архиве Вашингтона, а именно официальная переписка, свидетельствуют, чтоМайкл, хоть и был гражданином Испании, получил назначение на должность американского консула в Малаге. Письма (помимо того, что связаны с нашей биографией), обладают историческим значением, поскольку относятся к ранним, сложным годам для Соединённых Штатов. Попутно отметим, что Майкл подписывался как Майкл Морфи, однако Томас Джефферсон при ответах обращался к нему как к Майклу Мёрфи.

В надлежащее время (через шестнадцать месяцев) Майкл Морфи получил следующее письмо от Томаса Джефферсона, государственного секретаря при президенте Джордже Вашингтоне (в те времена столицей Соединённых Штатов была Филадельфия):

С чувством должного уважения, сэр
Т. Джефферсон,
государственный секретарь Соединённых Штатов.

Очевидно, Томас Джефферсон слышал о Майкле Морфи и от других, прежде чем он (Морфи) был уполномочен осуществлять деятельность в качестве консула Соединённых Штатов в Малаге. Дополнительная переписка, касающаяся этого назначения, а также другие письма, полученные и отправленные Майлом Морфи, хранятся в Национальном архиве и Хранилище документов Вашингтона, округ Колумбия. Как видно из писем Майкла Морфи Джефферсону и его преемникам (Джефферсон недолго оставался секретарём³), алжирские пираты наносили большой ущерб американскому судоходству и даже брали американских моряков в рабство.

Получив полномочия консула Соединённых Штатов в порту Малаги, Морфи ответил следующим образом:

Томасу Джефферсону, эсквайру, и прочая.

В том же 1793 году секретарём полковника Дэвида Хамфриса, американского посла в Португалии, был назначен Натаниэль Каттинг, который возглавил комитет по сбору информации о том, как наилучшим образом защитить американское судоходство и добиться освобождения американских моряков, удерживаемых алжирцами в качестве рабов.

В октябре 1793 года Каттинг остановился на насколько дней у Морфи, о чём оставил запись в своём дневнике:

Четверг, 17 окт. 1793 <...> Сопровождающий привёл нас в отвратную, негодяйскую "Псадо", именуемую также "Таверной", и мы ожидали, что нам придётся провести ночь среди шума, грязи, вони и блох, но, к счастью, всё немедленно разрешилось - мы отправились в дом мистера Морфи, американского консула, который зазвал нас в меблированные комнаты на северной стороне прогулочной аллеи, где мы нашли жильё гораздо лучшее, чем то, где мы оставили свой багаж и слуг. Не теряя времени, мы перевезли наш багаж и заселились. Мистер Морфи провёл с нами за чаем час или два.

Пятница, 18 окт. 1793 <...> 2 часа дня. Отправились в дом м-ра Морфи, на обед по его приглашению. Нас представили миссис М. Морфи и трём её дочерям - две другие и два сына отсутствовали!

Суббота, 19 окт., 1793 <...> Хозяин мулов прибыл около одиннадцати и отправил наш багаж - мы отобедали пораньше и сели на мулов около половины второго. Мистер Морфи был очень внимателен к нам - дважды нас посетил этим утром и напоминал погонщикам мулов и главному перевозщику печься о нас и о нашем багаже.

Два года спустя консул Морфи (письма к нему уже адресовали как к "Морфи"), первым передал депеши, уведомляющие Соединённые Штаты через тогдашнего госсекретаря Тимоти Пикеринга о том, что с пашой Алжира заключён мир и что 102 американских моряка, удерживаемых в качестве рабов, освобождены после уплаты выкупа в размере 600 тысяч долларов. Когда несколько лет спустя пираты Триполи взялись разорять американское судоходство, усилившийся военный флот Соединённых Штатов решил этот вопрос уже по-другому.

Очевидно, Майкл Морфи соответствовал всем требованиям к своей должности, поскольку полковник Хамфрис в письме к президенту Вашингтону от 3 февраля 1791 года упомянул: "не касаясь консульских назначений в целом, просто скажу мимоходом, что мистер Морфи в Малаге, думается, очень хорош." Томас Джефферсон ранее писал одному американскому консулу, что от некоторых консулов "толку не больше, чем от пятого колеса кареты".

Майкл Морфи продолжал оставаться американским консулом в Малаге до конца столетия - преемника назначили в январе 1800 года. Похоже Морфи умер за несколько месяцев до этой даты, поскольку, после его обмена письмами с Тимоти Пикерингом в 1799 году, ничего о нём больше не известно. Жена Морфи, Мария Порро, родившая ему двух сыновей и пять дочерей, умерла после 1813 года. Однако документальное свидетельство имеется только об одном ребёнке, Диего, родившимся в 1765 году в Малаге. О нём мало что известно до появления его в Новом Свете - в Сан-Доминго, в неспокойное время. Это был 1793 год, время, когда Майкл Морфи стал консулом в Малаге. Год восстания - в Сан-Доминго с его населением в 400 тысяч рабов пришла революция, возглавленная Туссеном-Лувертюром.

Здесь, в Сан-Доминго, дед Пола, Диего, в 1789 году женился на Молли (Марии) Крэйг. Она была из хорошей ирландской семьи и в 1790 году родила Диего сына, Диего-младшего. Примерно в то время белые на острове оказались под угрозой, и Диего придумал план побега для семьи. Он поместил своего маленького сына в рыночную корзину и прикрыл овощами. Затем отправил его вместе с матерью, замаскированной под торговку, на борт английского судна, стоявщего на якоре в гавани. Успешно пройдя охрану, жена Диего осталась на судне, направлявшемся в Филадельфию. Вскоре после этого дон Диего сбежал в Чарльстон, Южная Каролина, и вскоре воссоединился со своей женой и сыном в Филадельфии. Определённо, въезд семьи Морфи в Соединённые Штаты был таким же драматичным, как и последующий визит Пола в Европу.

Вероятно, в связи со своим испанским происхождением и положением своего отца в Малаге, Дон Диего познакомился, если он или его отец ещё не были знакомы, с доном Джозефом Де Гауденесом, первым испанским министром Соединённых Штатах, который 31 января 1795 года назначил дона Диего испанским консулом в штатах Северная Каролина, Южная Каролина и Джорджия, и тот поселился в Чарльстоне, Южная Каролина.

Молли Крейг родила дону Диегу ещё двух детей, дочерей, и умерла 1796 году. В следующем году Диего женился на Луизе Пейре, и в Чарльстоне у них родились два сына и три дочери. Старший сын, окрещённый Алонзо Майклом, отец Пола Морфи, родился 23 ноября 1798 года, а младший, Эрнест, 22 ноября 1807 года.

В 1809 году дон Диего переехал в Новый Орлеан, будучи назначенным испанским консулом в этом порту, и прослужил на этой должности до своей смерти, которая наступила вскоре после написанного им 27 августа 1813 года завещания. У него остались мать, дона Мария Порро, дона Луиза Пейре, и все восемь детей от двух браков.

После смерти Диего-старшего, Диего-младший, служивший вице-консулом при своём отце, получил назначение испанского консула в порту Новый Орлеан, и занимал должность до 1818 года, когда его назначили вице-консулом в Натчезе (Миссисипи). Вскоре он вышел в отставку, вернулся в Новый Орлеан и, будучи интеллектуалом по духу, посвятил себя преподавательской деятельности и написанию книг на французском и испанском языках. Теперь уже Морфи порвали связь со Старым Светом. Спустя годы Полу Морфи нанёс мимолётный визит в Испанию, страну, где родился его дед.