Старый патриарх Эркано поднял тяжёлые веки. Перед ним, загораживая ленту восхода, стоял средних лет слуга. Патриарх недовольно поджал губы, затем приоткрыл рот и провёл по ним сухим языком. Ему очень не хотелось возвращаться в этот мир из мира грёз, в котором было так уютно всего несколько мгновений назад. Выцветшие почти до белизны глаза выжидающе уставились на досадное недоразумение, прервавшее покой столь важной персоны, как он. Старик действительно был не последним лицом на Континенте, одним из старейших членов Патриархального Совета Туорума, столицы величайшего из королевств Подлунного мира (конечно, многие могли бы поспорить с такой точкой зрения, но Эркано всегда лишал их подобной возможности простым и действенным способом - размышляя о величии своей родины молча).
Заметив, что господин обратил на него внимание, слуга поклонился и произнёс:
- Уже рассвет, мой повелитель. Ты без движения просидел двое суток, остальные слуги беспокоятся. Не благоразумнее ли будет немного отдохнуть в доме и подкрепить свои силы? К тому же, солнечный свет вреден для твоей кожи.
Эркано пошевелился, и слуге показалось, что в старом теле заскрипели кости.
- Этрард, - произнёс патриарх, - обман - это так скучно... Мы оба прекрасно знаем, что все вы волнуетесь обо мне только потому, что за много лет слишком привыкли. - Слова давались ему тяжело, вырываясь наружу с хриплым дыханием. - Вы не знаете, что будет дальше, если я отойду в мир иной. Вы не знаете другой жизни.
- К счастью, ты не покинешь нас в ближайшем будущем, - не стал спорить слуга.
- К счастью, - губы патриарха растянулись в тонкой улыбке, глаза же только больше потускнели.
Рука, обтянутая белой, сморщенной кожей с пигментными пятнами, скользнула по переплёту книги, лежавшей на столе слева от кресла, где он так хорошо устроился, и откуда абсолютно не хотел вылезать.
- Солнце встаёт, - заметил Этрард, не оставляя попыток отвести хозяина в дом.
- Ты читал эту книгу? И, если уж пошёл об этом разговор, сколько вообще книг ты прочёл? - словно не слыша, поинтересовался Эркано.
- Эту я не читал, а всего... - слуга подумал, припоминая, затем подвёл итог своим размышлениям: - не очень много. У меня нет времени на чтение.
- Так я и думал, - пробормотал старик. - Веяние времени - ни у кого его нет. Замечательный вышел каламбур, ты не находишь? Понял хоть, в чём он заключается, а? Веяние времени в том, что времени ни у кого нет. А, ладно...
Взгляд его переместился с человека на далёкую линию горизонта.
- В этой книге есть что-то интересное?
- В каждой книге есть что-то интересное. - Патриарх подумал и добавил: - до определённого момента. А потом... Повторяющиеся слова, обороты, повороты сюжета... Но это не самое страшное - страшно то, что эти книги - всего лишь зеркала жизни. Постепенно приходишь к пониманию, что всё, происходящее с тобой, уже было. Чувства уходят, нет новых ощущений.
Старик вздохнул.
Этрард посмотрел на него и невольно подумал, что сидящий перед ним - владыка судеб многих людей, один из влиятельнейших людей Континента. А на самом деле - лишь уставший старик, доживающий отпущенный срок в мыслях о былом.
Тем временем Эркано снова задремал. Но не успел он глубже нырнуть в поток сна, как его опять вероломно разбудили, потормошив за руку. Вздохнув, он открыл глаза. Источник раздражения не изменился.
- Что тебе от меня нужно?
- Чтобы ты пошёл в дом и отдохнул, мой господин, - бесстрастно ответил слуга.
- А здесь я что делаю? - раздражённо поинтересовался патриарх.
- Свет для тебя вреден.
- Вот так новость! Хр-рхх... - выдохнул воздух Эркано и исподлобья посмотрел на Этрарда. - Послушай, - сделал он очередную попытку урезонить своего не в меру приставучего слугу, - в конце концов, это я плачу тебе. И моё желание - закон. А я желаю просто сидеть здесь и смотреть на город, день за днём... смотреть, каким он стал теперь...
В глазах старика появилась печаль.
- Чем же это отличается от смерти?
- Хороший вопрос, - усмехнулся патриарх, голос его окреп. - Действительно, хороший. Я помню этот город ещё молодым... тогда даже оружия-то современного не было, только-только железо появилось, представляешь? Хотел бы я посмотреть на этих молодых рыцарей тогда, без всей этой стали на плечах! - Эркано задумался, видимо, представляя это, затем продолжил: - я был молод, неопытен. Весь мир лежал у ног! Подходи, черпай жизнь полными горстями! Тогда я грезил о знании, - усмешка скользнула по морщинистым губам. - И что теперь? Всё идёт по кругу. Есть столько знаний, всё ещё недостижимых для меня, но они мне уже и не нужны. Мне некуда их применить. Я могу рассказать, чем закончится книга, прочитав едва четверть, я могу предугадать всё, что мне могут сказать люди, которых я встречаю в первый раз. Правда в том, что мне не к чему стремиться. Я хочу просто сидеть в своём кресле на этой террасе и смотреть... смотреть на горизонт...
Этрард молчал.
Патриарх встал с кресла, подошёл к парапету и окинул город долгим взглядом. Затем простёр руку и указал на уже залитые утренним светом улицы.
- Вот они, там, внизу. Они пишут о нас книги. Книги, где мы молодые, сильные, богатые, - старик расправил плечи, давая солнцу осветить свою кожу. - Вот, какие мы на самом деле, Этрард. Мы живые мертвецы, потому что в нас умерло всё живое. Истлело под гнётом проклятия вечной жизни, которое словно марионеткой управляет нашим сердцем, заставляя его гнать кровь по жилам. День за днём, век за веком. А для чего? Для чего мы вообще существуем? Вечная жизнь не даёт ответа на этот вопрос. И у них, - патриарх снова ткнул пальцем вниз, - гораздо больше шансов найти этот ответ. А без него как можно познать покой?
Этрард ждал. В последнее время его повелитель всё чаще выдавал подобные тирады. Гибернация, состояние длительного анабиоза, во время которого чувства и мысли вампира приходят в порядок и безумие, порождённое веками существования, отступало, уже не могла помочь столь древнему существу. После двух тысяч лет существования Эркано столкнулся с тем, что всё это время было потрачено зря, и его разум дал трещину. Пока незаметную, но Этрард знал, что она будет расширяться с каждый днём, пока не поглотит его хозяина целиком.
Впрочем, будучи человеком, он мог и не застать этого времени.
Патриарх Совета Туорума побрёл в дом. Каждый раз после подобных споров он неизменно сдавался и шёл отдыхать, солнечный свет действительно отнимал остатки его сил. Сегодня старый хищник должен будет убить ещё одно человеческое существо, чтобы продлить своё существование, своё проклятие. Зная, что ни эта смерть, ни все последующие, ни на шаг не приблизят его к тому, чего он жаждал больше всех богатств этого мира, больше любого другого знания.