Он стоял на переходе в ожидании, когда светофор мигнет фосфоресцирующим зеленым светом, и болтал по телефону. Отрешенный взгляд зарылся в толпе людей на противоположной стороне широкого перехода через Ломоносовский проспект и пары его дублеров. Радиоволна антенны телефона уносила с шумного перехода в родной дом, за восемьсот километров отсюда, оставляя здесь лишь его телесную оболочку.
Толпы по обе стороны проспекта тронулись ледоходом навстречу друг другу, утягивая его за собой. Взгляд тут же слегка ожил, отняв часть внимания от разговора, и сфокусировался в нагромождении валящих навстречу тел. Бесформенная толпа начала разливаться по отчетливым силуэтам. Плотный мужчина средних лет в костюме, девушка в шляпе с полями, парень в легкой бежевой ветровке, карие глаза, карие глаза, карие глаза.
Взгляд отчаянно пытался сфокусироваться на этом силуэте, но ничего не получалось. Карие глаза в кайме длинных ресниц, развернувшихся крыльями элегантной экзотической бабочки, не давали вырваться из своих объятий. Все внимание его разума, капля за каплей, переливалось в эти бездонные глаза, но безрезультатно. Контуры силуэта все так и не проступали, а цвета бегали друг за другом и перемешивались в самые разнообразные порядки радуги. Телесной оболочке пришлось остановиться, только и успев пересечь один дублер. Разум, что был только что на отдалении отсюда, вернули назад бесцеремонно, голос из телефона втоптали в общий гомон в округе, а каждую клеточку тела сковали и заставили думать только о себе, только чтобы прояснить взгляд на их обладательнице.
Она же стояла недвижима по другую сторону проспекта, не решаясь сделать шаг. Ее приковывал теплый взгляд его карих глаз.
Для них обоих размылись границы времени. В каждом шаге прохожего умирало по несколько часов. Подвешенный под рекламным щитом, огромный электронный циферблат сменил свою пару часы-минуты на месяц-год. А время все продолжало растягиваться, чтобы потом одним резким движением схлопнуться и пристыдить действительность за ее неуемную спешку, выставить ее неугомонной белкой в своем колесе.
Но возвращение времени в свое русло преподнесло свой сюрприз или может этот сюрприз схлопнул время. Ни одна из шин не заскрипела по асфальту, лишь мотор издал оглушающий утробный рев, набирая обороты, прежде чем огромный внедорожник вынесся из ниоткуда и врезался в самую гущу толпы, несясь строго по разделительной линии. Стараясь проскочить во все сужающийся стык между, сходящимися с разных сторон перехода, волнами людей, машина разметала всех по разные стороны от себя. Слегка потеряв в скорости, джип вырулил на правую полосу и помчался дальше.
Осознание трагичности всего происходящего еще не сковало его разум. Сейчас Он лишь спокойным голосом закончил разговор по телефону : "У меня тут дело, я перезвоню", - прежде чем кто-нибудь истерично и глупо начал кричать о помощи в огромной толпе людей. Его рука автоматически набрала номер скорой.
- Здесь, ужасная авария на пересечении Ломоносовского и Вернадского, десятки людей тяжело пострадали, возможно есть жертвы, срочно сюда всех кого можете - проговорил он каким-то не своим голосом, который можно было бы принять за розыгрыш, если бы на заднем фоне в этот момент не начали голосить несколько теток.
- Уже в пути - сглотнули на другом конце провода.
Не дожидаясь каких-либо дальнейших инструкций, Он повесил трубку и заорал всем машинам скопившимся перед переходом, жестикулируя всеми возможными способами: "Разворачивайтесь, не дайте ему уйти!". Несколько машин сразу же сорвались с места и погнали по встречке вслед за внедорожником.
- Молодой человек, молодой человек - трясли его за плечо чьи-то руки.
- Что? - обернулся Он.
- Давайте быстрее, мне нужны ваши руки, а то мои уже никуда ни годятся - протараторила маленькая бабушка с потрепанной авоськой в руках.
Бабушка оказалась опытным хирургом на пенсии. Под ее чутким руководством он перебегал от одного пострадавшего к другому, делая все что было в их силах.
- Давай вот этого, нужно пережать ему ногу выше этой дряни - сказала она, указывая на открытый перелом ноги еле дышащего мужчины.
В ход пошла резинка, нещадно выдернутая из-под полы куртки. Присмотревшись к лицу перевязываемого мужчины, Он узнал того, с кем шел рядом, переходя дублер проспекта. И сразу же его движения сковал страх. Осознание того, как крупно сегодня ему повезло обрушилось на него лавиной, тяжко сдавив легкие. Они были с ним рядом всего за несколько секунд до того, как джип протаранил толпу. Он мог быть на его месте, если бы не...
- Парень, давай пройдем со мной, нужно дать показания - не дал ему додумать голос подошедшего милиционера - А мужчиной пусть займутся врачи.
- Хорошо - сказал Он, передавая концы резинки в руки медсестры.
Попытался встать, но уже не чувствовал под собой ног. Поддерживая под руки, его попросили встать на то место, где он стоял во время происшествия.
- Ну вот здесь я был - сказал Он, вставая так же, как стоял тогда.
Но стоило лишь ему отвести взгляд от милиционера как прежнее чувство смешанное с недавним страхом охватило его опять. На противоположной стороне стояла она. Их взгляды снова сошлись и увели в сторону от происходящего, а время подарило им вечность, чтобы насладиться друг другом.
Вместе Они сидели на бордюре, совершенно не замечая его бетонного недружелюбного холода, проникающего сквозь джинсы. Каждый думал о чем-то своем. Она теребила в руках сигарету, которую только что стрельнула у врача. Он так и не выпустил из рук свой телефон. Вокруг них гудела толпа. Милиционеры никого не впускали дальше ограждений. Репортеры устало выслушивали неумолкаемую истеричную тетку, которая уж давно забыла о чем рассказывала, поносила власти и сетовала на свою жизнь. Многие из журналистов уже отошли в сторонку и ждали у самих ограждений основных героев случившегося.
- Ты знаешь, меня бы сбило, если бы не твой взгляд - сказала Она, поднося сигарету ко рту.
- Ты знаешь, а я хотел чтобы меня сбило, пока я не увидел твой - сказал Он и заглянул ей в глаза.
Сигарета устало дотлевала в ее руке, сбрасывая охапки пепла, так и не попробовав вкуса ее губ. На ее и на его губах сейчас таяло долгожданное чувство обретенного счастья. Счастья, которое они так долго искали и не собирались отпускать в своей, только что подаренной судьбой, долгой и счастливой жизни.