Аннотация: "Рыбный день" - у каждого он вызывает свои ассоциации или воспоминания.
Тяжелая дверь с массивной ручкой, блестевшей натертой временем и посетителями медью, неуклюже открылась и пропустила нашу компанию в ресторан, на первый взгляд показавшийся таким же старым и громоздким.
Он занимал первый этаж большого двухэтажного дома, построенного в прошлом столетии и стилизованного под "избу", с невысокой черепичной крышей, резным балконом и небольшой террасой для летнего чаепития.
В большом зале удобно расположились разных размеров столы с гладкими скатертями и большим количеством салфеток-пирамидок.
Деревянные стулья прятали мягкую потертую обивку под льняным подолом, узкие диванчики не могли себе этого позволить и смиренно доживали свой век на виду у всех посетителей.
Сверху молочными куполами нависали большие старомодные люстры с мелкой бахромой по краю и теплым, неярким светом.
В глубине строгими линиями темнел камин, на его верхней полке толкались чугунными носами прабабушкины утюги, место которым было в городском музее, в тон глубокой старине глухо позвякивала железными каминными "кочережками" высокая черная подставка с выгнутыми ножками.
Белые, шершавые стены оттеняла цветная графика в темных деревянных рамах и колоритные шторы в пол, аккуратно перехваченные посередине широкими кольцами.
Стертые по краям узкие ковровые дорожки пестрели мелким восточным орнаментом на кирпичного цвета квадратной плитке.
Было пасмурно, в маленькие окошки-арки, заставленные горшками с нежно-белыми орхидеями, лениво просачивался весенний день...
Нас встретила хозяйка - высокая улыбчивая женщина, она одна справлялась со всем и со всеми: вежливо провожала к столу, брала заказ, проворно наливала по бокалам вино и пиво, успевала готовить кофе, приносить еду на блюдах разной формы и незаметно убирать тарелки со стола.
Ульрика говорила с каждым, переступившим порог ее ресторана, казалось, она и была "козырной картой" семейного бизнеса: к ним приходили не только отведать настоящую немецкую кухню, но и получить удовольствие от "игры одного актера", а точнее - актрисы.
Мимика, жесты, интонация и динамика речи, игра слов и глаз придавали шарм любой беседе, которую она ненавязчиво заводила и спустя минуту превращала в миниатюрный спектакль. Аплодисментами ее таланту были щедрые чаевые и постоянство посетителей - гостей и жителей небольшого поселка земли Баден-Вюртемберг на юге Германии.
На кухне незаметно руководил Колхайнс, муж Ульрики, дочь Катарина не отставала от отца в поварском искусстве, но всегда с готовностью быстро отвечала ему: "Яволь, шеф!"
Проворная и улыбчивая, как мать, Катарина вторила ее актерскому таланту: после закрытия кухни в зале всегда оставались гости и друзья - она присоединялась к вечерним посиделкам, органично сменяя мать в беседах, давая ей возможность немного расслабиться за бокалом красного вина.
Колхайнс был совсем другим. Невысокий, щуплый, с острой седой бородкой и пышными усами, часто выходил в небольших перерывах в зал и садился за круглый стол, который по праву можно было бы назвать фамильным. Ульрика приносила ему бокал светлого пива или вина наполовину с водой, и он неспешно заводил тихий разговор с соседом, проигрывая, но не уступая женской половине.
Меню ресторана предлагало традиционную, на швабский манер, немецкую кухню. Казалось бы, ничего необычного: картофельный салат, кисло-сладкие маринованные овощи, сочные стейки разной прожарки, хрустящие шницели, картофель фри или одна большая картофелина, запеченная с сыром и травами, густые ароматные соусы, рыхлая лапша "шпецле", наваристо-пахнущие бульоны и незамысловатые десерты из шариков разноцветного мороженого, свежих ягод и взбитых сливок. Радовали молочным вкусом панна-кота, украшенная слоем ярко-оранжевого желе с веточкой крупной красной смородины, и маслянистый ванильный крем, прихваченный карамельной корочкой.
В Германии Страстная пятница, Карфрайтаг - национальный праздник, отмечаемый в церковном контексте, всеобщий выходной день - молчат колокола и не украшают алтарь, тем самым подчеркивая печальный характер дня.
В ресторане семьи Рессле это традиционно постный день по принципу "шведского стола", к которому стекаются желающие отведать разнообразной вкусноты от шефа и его помощницы.
Мы удобно расположились за большим столом в банкетном "Голубом зале" и заказали выпивку - каждый по своему вкусу и предпочтению.
В этот день было много гостей - и шумная молодежь, и степенные компании пожилых пар.
В центральном зале был накрыт длинный стол с простой, на первый взгляд, едой и настоящими изысками: неизменный картофельный салат, натертые и нарезанные овощи в маринаде, запеченные баклажаны с яркими перцами, череда упругих кружочков помидор и свежайшей моцареллы под пряной зеленью базилика.
Продолжал хоровод плоский поднос с тонкими ломтями жемчужно-розовой семги в окружении брусочков жирной сельди.
Блестящие противни с горячим картофелем в сырно-сливочном соусе, лапша, малышки-равиоли со шпинатом и большие квадраты толстых швабских пельменей. Мульташены я попробовала тогда впервые: по-особенному вкусные и сочные, политые густым грибным соусом, отварные рулеты с мелко рубленной начинкой между слоями тонко раскатанного мягкого теста.
На почетном месте "свадебными генералами" плотными рядами умостилось ассорти рыбного гриля - от полосатых спинок сладких карасиков до сочных, слегка обугленных по краю, стейков крупной форели.
Разбавить "рыбий жир" предлагалось супом, больше похожим на густой бульон с перетертыми шампиньонами и малоизвестными обычным хозяйкам корнеплодами.
Лично для меня "вишенкой на торте" стали необыкновенные соусы, две белые пенные горки в глубоких тарелках, одна - с деликатном вкусом сливок и хрена, другая - с дроблеными ягодами темно-алой клюквы.
После долгого чревоугодия, как нельзя кстати, подоспела крохотная чашечка терпкого кофе...
Мы ушли последние, Ульрика долго провожала нас у дверей, сменяя одну смешную историю другой.
"Рыбный день" перед пасхальными праздниками потихоньку ушел в прошлое, но он обязательно вернется, оставаясь верной и доброй традицией семьи Рессле.