Seiann : другие произведения.

И смертью властвует любовь

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    За дикий треш во второй половине рассказки не ответственна - сюжет диктует исходние легенды о Красной Шапке в народном неадаптированном варианте. 8-) А вообще текст - смесь пародии на всевозможнейшие ошибки и штампы (Да, Это Юрий Максимов пишет на тему мноооооого, серьезно и хорошо, а я предпочитаю носом ткнуть)+ юмористический перевертыш. Текст сгенерирован по принципу: в каждой фразе должен быть минимум один логический, смысловой или стилистический ляп. 8-) Сам по себе сюжет - тоже ляп. Там все ляп, на что взгляд не кинь. 8-) Если с каким-то предложением или эпизодом, на Ваш взгляд, все в порядке - перечитайте его еще раз. Более чем вероятно, что Вы чего-то не заметили.
  
   Уууууууу!!!! Уууууу.... - леденящее кровь завывание раздавалось все громче. Граница темного-темного леса, таинственно пришептывая, становилась ближе и ближе к моим цепенеющим глазам....
  Солнце садилось за темные, тяжелые тучи, предвещающие длинную, ненастную ночь. В такую ночь на дороги выходят, выползают, вылетают убийцы, жаждущие, страждущие, алчущие крови, крови из самого сердца... Моего сердца.
   Оно стучит так, как будто просится наружу. Спина покрывается холодным потом, особенно левая лопатка. Непроизвольно я ею дергаю. В ответ на это движение в ближайшем кустике загорается пара злобных, зеленых глаз и раздается немилосердное клацанье ужасающих челюстей одно о другое.
   - Кто это??? Кто... - мой голос так ужасающе слаб, так ничтожен, ткется и пляшет невесомой паутинкой перед немыслимым Злом, таящемся в кустике.
   Тишина, мрачная, душная, угнетающая тишина служит мне ответом. Только стук шагов по тропинке летит впереди меня, обнимает, поддерживает, не дает упасть и пропасть. Сзади слышен шелест страшных глаз о траву - они вынюхивают меня, не отпускают, ласкают мои следы цепенящим, пронизывающим, ищущим взором.
   - Девввочка...деввочка... - гнусный шепот веет могильной плесенью.
   Я убыстряю шаг, но жадное потустороннее причавкиванье догоняет меня.
   Вот и ночь спустилась на землю. Настало время привидений, кошмарных снов, оборотней и вампиров.
  
   - А ведь когда-то ты был человеком, о Илад, - думаю я, вспоминаю теплые глаза, ясные губы, блюдцеобразные веснушки моего названого брата. - Когда-то... пока злая фея не заколдовала тебя, превратив в волчонка. А теперь ты вырос, волчонок... вырос, браааатик мой. Но все забыл. Амнезия у тебя. Болезного.
  Забыл, как я кормила тебя снедью из своего фартука, забыл, как я срывала для тебя венки... и вот теперь ты, беспамятный и обросший, крадешься за мной с неприличными намерениями...
  
  ...Маленькая светловолосая девушка приговаривала все это лихорадочным шепотом, мечась алым пятном между ветками угрюмых деревьев. Тропинка, как нарочно, петляла, становясь все уже и уже, пока наконец не вырвалась к обрыву. Под обрывом гнездилось селение. Девочка упала на колени и протянула вниз с мольбой руки. Ее ясные голубые глаза подернулись пленкой истинного отчаяния.
   - Спасите! - сорвался в пропасть безумный крик, раскатился по камням и замер, не долетев...
  - Помогите! Помогите же, кто-нибудь!
  Тишина, густая тишина полуночи окутала ее своим плащом. Ответа не было.
  А зеленые глаза подкрадывались все ближе. Уже слышно было их хриплое, прерывистое, смрадное дыхание.
  ...Девушка ничком рухнула на урез обрыва, прикрыла ногами голову и замолчала. Одинокая. Наивная корзинка упала рядом, обнажив свое теплое, мягкое, аппетитно пахнущее нутро.
  Ожидание неминуемой смерти черным слезящимся смерчем повисло над этой сценой, полной первобытного трагизма, в густом дремучем лесу.
  
  Разве я могу сьесть - тебя??? Тебя, о моя прекрасная, нежная, единственная...
  Да, я волк. Я хищник. Я сволочь вообще-то. Но есть что-то святое и для волков. Ты - моя святая, моя прекрасная дама, моя красота, мой Светозарный Ангел. И у волков есть, есть святое. Не бойся меня, я не сделаю тебе больно. Мне было б легче откусить себе хвост, чем причинить тебе зло. Что? Чу? Ты не слышишь меня? Не понимаешь? Подними головку, посмотри - слезы текут из моих, заросших шерстью глаз, мои зубы искривлены в трагической улыбке, моя грудь расширяется и сужается как кузнечные мехи от переполняющих ее чувств.
  
  ...Он так хотел говорить ей о Любви... Но только нечленораздельный вопль вырывался из отвертстой пасти. Впрочем, настоящее чувство не требует слов - есть То, Что древнее их...
  
  Я хищник и мысли мои хищны и агрессивны, но нежность моя беспредельна. Я докажу тебе, что я не враг тебе. Зри, как я поступлю с отправившей тебя на смерть...
  Он убежа, но вскоре вернулся, по уши в крови и пене.
  
  Три часа пополуночи. Час Быка, когда мыши забираются поглубже в норки а оборотни, напившись живой крови, обретают ненадолго дар речи и способность принимать исходный облик.
  Он подошел к ней и тронул лапой за оцепеневшею голову.
  - Вяв, вяв.
  Она подняла на него полные беспредельного ужаса очи.
  Его пасть открылась и улыбнулась. На блестящей эмали клыков среди пятен крови льдисто отражался свет ночного месяца. Раздвоенный язык метался в глубине глотки, плетя путаницу слов.
  - Пойдем, Рене. Пойдем со мной - с трудом выговаривалось им.
  Что ж ей было делать - повиноваться - или погибнуть. С трудом встав, она побрела за ним.
  Впереди темнелась пещера - логово Хозяина Ночного леса.
  Раз! Два! Пять! Кувырок! Подскок! Пируэт!
  Тяжелое лохматое тело билось в подобии страшного танца, по сведенным мышцам рядами пробегали конвульсии, седая шерсть спадала клочьями, укрывая поляну сплошным шевелящимся блохастым ковром, обнажая синевато-красновато-белесый мышечный каркас, весь в сетке жильных переплетений.
  Девушка, прижавшись к стене, с ужасом наблюдала, прижимая к груди последнее, что осталось от реального, дневного, понятного мира - корзинку с выпечкой. Время от времени нервным неосознанным движением отправляя в рот очередную плюшку.
  Вдруг, откуда не возьмись, белая сияющая молния шандарахнулась на левое плечо блондинки, отряхнулась, вытерла ноги и оказалсь светлым символом благого присутствия - белой канарейкой...
  Канарейка окинула взглядом батальную сцену, аккуратно обошла кучки свалявшейся шерти и бившегося в конвульсиях их хозяина и аккуратно проглотила толику крови, лужи которой лежали по всей поляне.
  - Вот так-то лучше, - фыркнула птичка и взлетела обратно на плечо уже ничему не удивляющейся девушки.
  Тем временем волк закончил превращение и обернулся невысоким юношей-подростком, сияющим зелеными глазами и стирающим с лица полузасохшие сгустки кровавого дождя.
  - Рене, добро пожаловать в мой дом, - вежливо склонил в поклоне красивую голову.
  - Не входи, дура, проблем не оберешься, - шепнул на ухо девице дух-хранитель
  Но Рене, загипнотизированная мучительным взглядом, не послушала ее... И так, рука об руку, девица и оборотень вошли в обиталище вурдулака.
  - Присядь, Рене. Испей в доме моем вина моего, - с поклоном юноша протянул ей тяжелую, резную, изукрашенную самоцветами чашу. На дне ее плескалась какая-то темная жидкость.
  - Не пей. Дура, закаешься! - шепнула птичка на ухо Рене, но та - что ей было делать, - не послушалась благого совета и духом единым осушила кубок...
  - Закуси, обожаемая, - улыбнулся сияюще юноша и протянул Рене кусок отбивной. С куска печальными слезами сочилась кровь. Опъяневшая Рене, не замечающая ничего кроме прекрасного, ослепительного, желанного лица, откусила немного и тут же глаза ее закатились под лоб, оставив в виду только полоску сияющих белков. Страшный гром потряс внутренности пещеры, дикий хохот поднял дыбом ее светлые волосы, одежды ее ниспали а на их месте начала с безумной скоростью расти светлая редкая (потом все гуще и гуще - шерсть), глаза медленно вылезли из орбит, лопнули и мутными каплями потекли по щекам, которые теряли свой нежный овал, вытягиваясь в хищную морду животного.
  Мрак спустился на землю - травы сочились кровавой росой, воспаленный глаз солнца глядел сквозь пурпурную мутную дымку, кровь сочилась из трещин камня, а руки, пока еще нежные девичьи руки казалось, облачены в облегающие красные перчатки. Соленый, жаркий запах пропитал все вокруг, вопя - здесть вершится дело, противное благу...
  И ни звука не раздавалось из лесной чащи.
  ...Через полчаса рука юноши трепала за холку золотистую волчицу. Рядом летала птичка, причитая и стоня.
  - О несчастное дитя погибшее в неведении - гореть тебе в аду вечно, проклята будешь ты вместе с Ним будешь проклята, ибо слопала ты плоть матери своей и выпила ее кровь...
  - Ам! - клыки сомкнулись на горле Канарейки и начали медленно сжиматься, с хрустом работая как поршни... Птичка икнула, раскрыв клювик. на кончике выступила капелька крови. Глаза птички закатились, вылезли из орбит и потухли.
   Волчица сглотнула и чихнула, сгоняя с носа сиротливое белое перышко. Зеленые глаза прекрасного юноши наполнились слезами.
  - ПТИЧКУ ЖАЛКО! - крикнул он, в бессильной злобе потрясая кулаками небесам.
  
  ...Утреннее светило же видело, как бежала на охоту прекрасная волчья пара - серебристый самец и золотистая самка. На полянке лежала всеми забытая корзиночка, а рядом с ней - красный чепчик. На невинном алом шелке с бежевой оборочкой отпечатался тяжкий грязный след волчьей лапы сорок седьмого размера.
  ...И миром властвует любовь.
   И велико ее проклятье.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"