Девушка стоит перед пышущей жаром печью, створки которой распахнуты настежь. Внутри печи царит ад: ревущее пламя, вырываясь из защитной сетки, остервенело лижет силикатные стены; рои искр устремляются вверх, словно стая светлячков, и оседают черным дождем на волосах девушки. Весь цех содрогается от рычания бушующего огня.
Девушку зовут Марго. Она стоит перед входом в пылающую преисподнюю совершенно нагая. Тело прикрывает лишь рыжая, непокорная волна волос, играющая в отсветах пламени дьявольским блеском. Беззвучно шевелясь, губы девушки нашептывают то ли молитву, то ли заклинание. Иногда руки слегка поднимаются вверх, словно в порыве взлететь к небу, но тут же падают безжизненными конечностями манекена.
За Марго молча наблюдают четверо. Они расположились подальше от жара печи на складных стульях. Четверо мужчин: седеющий высокий ловелас у дальней стены; человек, постоянно вытирающий лоб огромным клетчатым платком; азиат, голова которого украшена длинным хвостом жестких волос; и раскрасневшийся толстяк с непрерывно дергающимся веком. В черных костюмах и при галстуках. У толстяка в руках мелко дрожит цифровая камера.
Все, кроме толстяка, сидят спокойно и не выказывают даже малейшего волнения.
Пламя ревет, словно разбушевавшийся на корриде бык. Марго, ощущая на коже нестерпимый жар, не понятно как, но молчит.
Дверь, обитая металлом, тихо приоткрылась. В щель просунулась лысая голова: "Все готово". - Прошептал охранник, - "Привезли девочку". Высокий ловелас неожиданно резко встал и, учтиво поклонившись остальным мужчинам, подошел к двери. Протянул жилистые руки к ручке, но вдруг резко отдернул вниз. Он не хотел показывать друзьям, что руки трясутся, словно у нервозного алкоголика. Мужчина немного постоял, задумчиво слушая рев огня, тихое поскрипывание стульев и... И какой-то низкий, ускользающий из области слуха вой. Тряхнул седой шевелюрой и распахнул массивную дверь.
На пороге стояла рыжеволосая девочка, лицо в точности копировало материнское: те же светлые карие глаза, немного вздернутый носик и удивленный изгиб бровей, всегда возбуждавший ловеласа. Рот девочке заклеили непрозрачным скотчем. Смотрела в пол и хлюпала носом. Ловелас по-отечески приобнял ребенка и тихонько втолкнул в цех, затем захлопнул дверь и повернул тяжелый ключ. Мужчины обратили заинтересованные взгляды к появившемуся ребенку. В каждом из этих взглядов сквозила откровенная похоть. Ловелас подошел к девочке со спины и осторожно, словно хрупкую фарфоровую вазу, развернул к матери. Его чресла напряглись и с силой вжались в спину ребенка, в голове пронеслась мысль, что фигурка у девочки, в будущем, скорее всего, станет такой же, как и у Марго.
- Марго! - прокричал ловелас, пытаясь прорваться сквозь ужасный шум пламени. - Мы привели дочь! Теперь твой черед!
Плечи девушки нервно вздрогнули, она с трудом повернула голову: лицо выглядело кошмарно, если вообще слово "лицо" можно употребить по отношению к одному сплошному кровоточащему ожогу. Она снова отвернулась, краем уха услышав, как дочь испуганно замычала, а затем тихо заплакала.
- Я... хочу быть уверена, что с Леночкой ничего не случится. Вы должны ее отпустить, - сказала Марго, вложив в голос всю твердость, на какую способна. Лена обречено дернулась в крепких объятиях, но быстро поняла, что попытки вырваться тщетны.
- Мы же договорились! Ты... умираешь, и дочь остается жить! Если откажешься, то сгниете в могиле вместе! - проорал ловелас, брызжа во все стороны слюной и сотрясая девочку в своих цепких руках. Лена рыдала, скотч покрылся влажной пленкой и вздулся неровными пузырями.
- Ты... не понял... Освободи ее сейчас же... Я должна быть уверена... - твердость в голосе Марго таяла с каждой утекающей секундой.
Гримаса ярости на лице мужчины плавно сменилась мерзкой улыбкой. Он осторожно отодвинул от себя ребенка и отпер дверь. В проеме тут же появился лысый охранник. Ловелас молча передал ребенка. Правый уголок скотча чудом отклеился, и девочка закричала, пытаясь произнести слово "Мама" сквозь слезы и сбившееся дыхание. Закрывшаяся дверь обрубила вопли испуганного ребенка, словно топор - голову молящего о пощаде осужденного.
- Хорошо, будь по-твоему! Последнее желание - закон!
Плечи Марго бессильно опустились вниз, она с силой сжала кулаки так, что на пол закапала кровь. Капли падала на бетонные плиты и превращались в маленькие кровавые облачка пара.
- Мы ждем Марго! - громко крикнул ловелас и направился к своему стулу. Толстяк чертыхнулся и включил камеру - та мелко тряслась. На лбу человека с платком выступили крупные капли пота, лицо раскраснелось. Он незаметно спустил правую руку между ног и сильно сдавил свои причиндалы. Азиат легким движением перекинул хвост на плечо.
Время для Марго застыло. Одуряющий жар и рев пламени кутают девушку в непроницаемый кокон. Одним резким движением она раскинула руки в сторону, обрызгав стены кровью, и приготовилась сделать самоубийственный шаг:
- Я готова! - крикнула девушка, и голос ее стал тверд.
Седеющий ловелас медленно поднялся и достал из внутреннего кармана белоснежный конверт. На лице сквозила растерянность - он не ожидал, что Марго настроится на ЭТО так быстро. Торопливо раскрыл конверт, вытащил лист бумаги и развернул:
- Именем Святой Инквизиции Российского государства, именем Спасителя нашего и именами всех двенадцати апостолов за то, что ослушалась слова Божьего и пошла против воли его. За то, что поклонилась Сатане, злейшему врагу рода человеческого. За то, что приняла причастие его дьявольское и пообещала свою бессмертную душу. За то, что познала все науки Нечистого и за то, что согрешила страшно, убив своими чарами четырех людей, приговариваю тебя, Маргарита, к казни через сожжение. Волею своей, за то, что покаялась ты в грехах своих, позволяю тебе совершить ритуал казни самой. Подпись: глава отделения Св. Инквизиции в РФ кардинал Рязанский.
- Ты все слышала Марго! Твое последнее слово!
Ловелас так же медленно сел и вместе с остальными подался вперед.
- Я была невиновна, как и чистая Леночка. И вы это знаете, как и то, что я не была ведьмой. Трусливые людишки, прослышав про мою целительную силу, сначала стали ей пользоваться, но потом, когда ВЫ захотели избавиться от своих преследователей и обратились за помощью ко мне, все изменилось. Появилась злость, рожденная завистью. Вы заставили меня убить, ведь, как жизнь идет рука об руку со смертью, так и целительная сила природы неотделима от страшной губительной силы стихии. И теперь вы убиваете меня... Но знайте, отмщение придет! Он, чье имя вы, не таясь, произносите вслух, отомстит за меня, ибо теперь и в правду душа моя принадлежит аду...
- Ах ты су... - визгливо закричал ловелас, вскочив со своего стула, но тут же заткнулся и застыл с открытым ртом - пламя разделилось и превратилось в две огненные лапы; они вырвались из печи и унесли в полыхающее жерло нагую девушку. Она даже не вскрикнула.
В цехе повисла гудящая тишина. Рев огня затих, уступив место едва различимому вою. Остальные тоже встали и посмотрели на красного от злости ловеласа. Толстяк выключил камеру и спрятал в плотный чехол; человек с платком вытер краем дорогого пиджака крупный пот, выступивший на лбу. Седеющий ловелас, наконец, справился с охватившим его оцепенением и ровным голосом произнес:
- Я думаю, мы заслужили отдых... Поэтому предлагаю отправиться в особняк кардинала и как следует поразвлечься... Естественно с юной дочкой этой стервы!
Мужчины одобрительно закивали, азиат тихо хохотнул. Ловелас пошел к двери, на ходу одаривая соратников приветливой улыбкой, и, как только миновал толстяка, застыл на полушаге. Челюсть поползла вниз, глазные яблоки выкатились наружу до предела: "Господи, что за чертовщина?" - прошептал он и испуганно попятился.
Ключ, торчащий в замочной скважине, побелел и выгнулся к полу. Ушко сморщилось, будто и не закаленная сталь, и превратилось в большую сверкающую каплю - она покачнулась и гулко стукнулась о бетонные плиты. Мужчины сбились в кучу и прижались к дальней стене. Оставшаяся часть ключа залила замочную скважину и застыла в ней, отрезав путь к свободе.
"Что за чертовщина?!" - закричал ловелас и заткнул уши, так как вой, до этого звучащий на грани человеческого слуха, перерос в громогласный рев. Они заорали, но голоса потерялись в оглушающей какофонии звуков, заполнившей цех.
Дверь печи протяжно заскрипела и закрылась. Ловелас, а за ним и толстяк с вечно потеющим человеком ринулись к тупиковому выходу, подальше от ожившей печи. Азиат застыл всего лишь на секунду и поплатился жизнью: увлекаемая чудовищным взрывом, окутанная вихрем искр, словно комета, дверь сорвалась с петель и врезалась в стену. Азиата раздавило, словно пластилинового человечка. Его мозги, перемешенные с кровью и волосами, украсили потолок; одну руку оторвало и откинуло к ногам ловеласа. Из-под металлического края двери просочился кровавый ручей. Ударная волна прокатилась по цеху, сгребая в кучу стулья и скидывая на пол дрожащих от страха подонков.
Оставшиеся поднялись на колени и стали истово креститься. Вой резко оборвался. Тишина нарушалась лишь тихим шепотом молитв.
Из беснующегося огня появилась обугленная женская нога, в трещинах кожи еще плясали язычки пламени. За металлические края печи ухватились черные руки. Огромный раструб пламени, вырвался наружу, словно дыхание дракона, и опалил потолок. Одним рывком руки высвободили из жерла полыхающую женскую фигуру, голову обрамлял нимб из горящих волос. Она завизжала не то от боли, не то от адской радости, снова сбросив убийц на пол. Из ушей толстяка заструилась кровь.
Горящая Марго медленно двинулась к поверженным, ее окутывал саван из черного дыма, впереди бежали бесноватые огоньки. Толстяк что-то захныкал и пополз назад к двери. Ловелас молитвенно сложил ладони и поднялся на ноги; за спиной прятался человек с платком. Марго вытянула руки, словно хотела обнять всех сразу, и перестала визжать. Она заговорила, не сбавляя шаг:
- ВЫ!!! ВЫ, ПРИКРЫВАЮЩИЕСЯ ИМЕНЕМ БОГА ВАШЕГО И СОВЕРШАЮЩИЕ УБИЙСТВА ВО ИМЯ ЕГО!!! Я ПРИШЛА ЗА ВАМИ!!! АД ТРЕПЕЩЕТ В ОЖИДАНИИ ГРЕШНИКОВ!!!
Она бросилась к ловеласу и поцеловала в губы. Тот сдавленно замычал и упал на бетон - лицо охватило пламя, огонь разъедал кожу и оголял кости черепа. Ловелас закричал, что было мочи, напоминая собой вопящую деревянную куклу, так и не законченную по причуде мастера. Огонь прожег горло и испепелил сонную артерию. Утробно булькая и разбрызгивая по стенам яркую кровь, ловелас вскочил на ноги, и побежал к искрящемуся жерлу Ада. Стены побагровели. Он завертелся на месте и, споткнувшись о металлический порог печи, свалился внутрь - цех озарила яркая вспышка, внутри забился черный силуэт.
Не останавливаясь, Марго обняла человека с платком и облизала лоб, словно пробуя на вкус обильно выступивший пот. На месте страшного поцелуя показался быстро подрагивающий окровавленный мозг. Марго плюнула точно в него, уже выпуская мужчину из своих объятий. Человек с платком ударился о дверь и медленно сполз вниз - одежда на нем занялась, будто начиненная порохом, кожа медленно покрылась огромными пузырями, они сразу же лопались, в голове багровела глубокая обугленная дыра. Убитый упал на дрожащего толстяка - тот дико заорал и попытался освободиться, но огонь перекинулся на одежду и быстро добрался до мягкой плоти.
Девушка отошла назад и, склонив голову, осмотрела поле битвы. Ловелас уже перестал биться в огненном нутре печи, толстяк тихо дергается в обжигающих объятиях горящего мужчины с платком. Марго взяла мертвецов за ноги, развернулась и потащила к печи. В этот момент на черном лице играла белоснежная, нечеловеческая улыбка.
***
В этот же день умер кардинал Рязанский. Телохранители нашли тело в рабочем кабинете. Кардинал сидел под окном и таращил вылезшие из орбит глаза на противоположную стену. В руках он сжимал порванный в нескольких местах лист пожелтевшей бумаги.
Только потом, кто-то из прислуги вспомнил, как утром к кардиналу приходила маленькая рыжеволосая девочка с письмом от людей, участвовавших в казни. В обратном адресе конверта надписано слово "АД".