Аннотация: - черновое, вычитки не было. Общий файл.
***
В посёлок адепты вернулись далеко за полдень. Буран стих, теперь снег просто валил с неба в полном безветрии.
Глухая деревушка встречала чародеев размеренным ритмом зимней крестьянской жизни. Аккуратные одноэтажные дома, сложенные из серого гранита, огороженные невысокими каменными заборчиками расположились вдоль широкой улицы. В центре виднелось здание побольше - местная таверна, совмещённая с почтовой станицей. Именно там адептов ждала повозка.
Устали все. Молча, не заходя в тепло, загрузились в крытый тканью фургон, кивнули кучеру, сидящему на ножнах. Щёлкнули поводья, и экипаж тронулся с места.
- Суматошные сутки, - ни к кому не обращаясь, произнёс Хаш. Юноша привалился к дощатому борту, устроившись, насколько это было возможно удобно, на одном из длинных откидных сидений. Рикко присела рядом, положив голову ему на плечо.
- Угу, - согласно кивнул Амидо. - Дело-то пустяковое. Почему вообще страже не поручили?
- Потому что, - блондинка зевнула, потянулась всем телом, - потому что нам надо опыта набираться.
- Да какой там опыт? - возразил потомок рестораторов. - В лесу засады делать? На вора-то наставник в одиночку вышел, вычислил.
- А хоть бы и засады. Тебя-то что не устраивает? Ведь всегда любил с ловушками возиться.
- Времени мало было, - буркнул Талахаси. - Да и всё равно Хашу веселье досталось.
"Веселье, как же" - Кэйран вспомнил Ци, рвущуюся к вору. В слух ответил:
- Ты проявляешь нездоровый интерес к сражениям. С чего это? Кай довела? - рыжий хихикнул, переглянувшись с Юкионой.
- Кай здесь не при чём. Просто... Хочу набраться побольше опыта. Чтобы... не вышло как тогда.
Хаш понял, что имеет в виду Амидо. Лицо стало серьёзным.
- Брось. Ты сделал всё возможное и спас меня и Йору. И Рикко. Если бы не твоя "еловая бомба" неизвестно, как бы всё повернулось.
- Я этого не видела, но, пожалуй, поддержу рыжего.
Амидо зарделся.
- Пришлось импровизировать. А я не хочу импровизировать. Я хочу подготовиться заранее.
Парень и девушка переглянулись.
- Подготовиться заранее ко всему - невозможно, - уверенно сказал Кэйран.
- Я знаю. Но можно подобрать гибкие готовые решения, понимаешь?
- У нас почти год впереди. Успеешь набраться опыта. Да и потом, Клинкам скучать не приходится.
Талахаси странно вздохнул.
- На счёт "потом" я не уверен. Я, наверное, не останусь в Клинках. Вернее, останусь, но буду работать в арсенале. Готовить снаряжение и оружие.
Хаш пока о своей дальнейшей судьбе не задумывался. Хватало текущих проблем. Повозку подкинуло на ухабе, адепт выругался.
- Ну, если мы вернёмся к обычному темпу занятий... Тебе вполне хватит и тренировок у Рю. Мне так кажется.
Рикко не ошибалась, Кэйран согласился с девушкой. Ёку Рю натаскивал адептов без лишней жестокости, но очень тщательно. Конечно, магистр-клинок наставником являлся специфическим. Все его умения и область основных знаний были достаточно узкими, но адепты не собирались посвящать себя работе в мастерских или лабораториях. Поэтому в плане занятий с наставником царило полное взаимопонимание.
Магистр оказался очень умелым специалистом в боевом применении дзинтаев пути "ува". Сумел завоевать расположение Хаша глубоким знанием "родзина". Рикко покорил практическим применением "касо" в дознавательском искусстве, а Амидо нашёл с ним общий язык на почве азхальской техники и аналогов в вольном городе. Конечно, познания магистра являлись сугубо практическими, но он был равноценно развит во всех важных для задач Клинка дисциплинах. И при всём этом совершенно не кичился, не заставлял стажёров чувствовать свою слабость.
Рю объяснял, что в их ведомстве стажировка только подготавливает адепта к дальнейшему пути. И экзамен на степень бакалавра - полдела, необходимо преодолеть ещё внутренние испытания. Система построена таким образом, что в случае провала спрашивают и с наставника. Клинкам нужны умелые чародеи. Передача знаний являлась также важным моментом, показывала, насколько тот или иной представитель службы умеет находить общий язык с самыми различными людьми.
Хаш знал, такой подход не практикуется повсеместно. Магистрат разделял своих чародеев ещё на школьной скамье. Часть попадала в "золотую тридцатку", таких стажёров отбирали для последующего карьерного роста и всячески поощряли таланты, а часть оставалась на общем потоке. После выпуска дифференциация только усиливалась - "золотых" делили между собой научная, боевая и административная канцелярии магистрата. Адепты начинали стажировку, первый шаг по карьерной лестнице. В большинстве случаев с ними не церемонились - наставничество велось по принципу "остаются лучшие" и "делай как я". Общий поток не был лишён возможной карьеры в принципе, но случаи успешной сдачи экзамена адептом, не входившим в "тридцатку" можно пересчитать по пальцам рук. Вольный город хотел видеть в рядах "офицеров" действительно самых достойных.
Остальные оставались на ступени адепта. Чаще всего - до конца службы, без права ухода - обучение в Школе стоило денег и выпускник, фактически, всю жизнь расплачивался за свои первые десять лет. Когаку Йору отказ от службы на благо города обошёлся недёшево - Хаш узнал недавно, что бывший товарищ являлся наследником большого земельного надела и "кланового капитала", который должен был перейти в распоряжение адепта по достижении совершеннолетия. Все средства ушли на уплату штрафа.
Кэйран никак не мог разобраться - что за человек их наставник. С одной стороны адепт испытывал к нему глубокое уважение и симпатию - за подход к наставничеству, за ровное отношение к группе, за реальную оценку сил своих учеников. С другой стороны - уже пришедшая на ум непонятная мотивация, скрытность. "Да уж, воистину - человек-загадка".
Размышляя, Хаш незаметно провалился в сон.
***
Город встречал повозку темнотой и тишиной. Холод, несвойственный Дзэнсину, успешно разгонял всех праздных прохожих по тёплым помещениям. Горожане стремились если не домой, то в кабак, трактир, в общем, туда, где не было пощипывающего кожу ледяного воздуха. Зима в автономии обычно отличалась мягкостью, снег выпадал только в предгорьях. Но в этом году вольный город всё же переоделся в белые одежды.
Светлое покрывало укутало улицы, крыши домов, гребень стены, опоясывающей кварталы. Снег искрился в свете масляных фонарей и "светлячков", стеклянных колб с фосфоресцирующей жидкостью, использовавшихся на центральных площадях.
Если бы Кэйран не окоченел окончательно, то с удовольствием бы насладился столь редким видом заснеженного Дзэнсина. Но любоваться не возникло ни малейшего желания. Рикко с жалостью посмотрела на юношу, тяжело вздохнула и сказала, что до дома доберётся сама - ей очень не хотелось стать причиной обморожения конечностей глупого адепта. Хаш одними глазами поблагодарил девушку, попрощался с товарищами и с максимальной скоростью направился к своему кварталу.
"Завтра, завтра я закутаюсь в самый большой меховой плащ, который найду. Эта погода меня доконает" - щёлкая зубами Хаш резвой рысцой пересекал город. "Я могу ошибаться, но в предгорьях было теплее".
Редкие прохожие стремились отступить с дороги, едва завидев форменный зелёный плащ и маску. Клинки пользовались в городе мрачноватой репутацией, несмотря на свою малочисленность. А простому человеку или чародею не сразу удавалось понять, кто перед ним - сопливый замёрзший стажёр или мастер-клинок, спешащий по своим делам.
Несколько раз адепта досматривали патрули - после летних событий, предателей-чернокнижников и взрыва лаборатории меры безопасности усилились. Улицы теперь всегда, даже на самых глухих окраинах, населённых самими бедными ремесленниками и подсобными рабочими, ярко освещались. Каждый житель, имевший право в тёмное время суток находиться за стеной города, получал амулет, обязательный для ношения. Что за дзинтаи использовались при изготовлении приспособлений, Хаш не знал, но они мгновенно выдавали страже магистрата все необходимые данные о владельце. Вплоть до возможного магического воздействия.
Хаш не считал такое положение вещей демонстрацией страха магистрата перед чернокнижниками. С точки зрения чародея Дзэнсина юноша одобрял нововведения - город в последнее время всё больше наполнялся посторонними людьми, сказывался взятый Акиномори курс на сближение с Азхой. "Лучше перестраховаться, чем получить второго Гихана".
А вот простой житель города в Хаше порой грустил. Дзэнсин становился всё менее свободным местом. Проверки, ограничения. Много незнакомых лиц. Культурная экспансия Азхи, за последних полгода усилившаяся неимоверно. Завтрашнее театральное представление - самое яркое подтверждение этой самой экспансии. "Такими темпами скоро начнут друг к другу чародеев отправлять, по обмену, поучиться". Хаш не мог понять, отчего Итто-сэн поддерживает этот странный курс короля и кабинета министров. Все знали, что старик имеет едва ли не решающий голос в случае вопросов, касающихся безопасности страны и автономии Дзэнсина. Но Первый магистр не выказывал обеспокоенности или недовольства. Напротив, господин Сикакэмоно выражал сдержанное одобрение происходившим. Кэйрану порой казалось, что за кулисами ведётся какая-то своя игра и, не видя всей картины, правильные выводы сделать невозможно.
На входе в квартал его досмотрели уже стражи клана, едва ли не внимательнее, чем патрули. Хаш отнёсся к процедуре с обречённым спокойствием - они просто выполняли приказ главы клана. Если уж отца сорвали с кабинетной работы и поставили представителем особой канцелярии в клане, значит, магистр Сакудо сделал серьёзные выводы из произошедшего. Юноша понимал стремление главы - необходимо смыть с клана печать позора, которое оставило предательство Аки. "Конечно, официально она не чернокнижница. Но мы знаем. И Итто-сэн знает. Вполне достаточно". Хаш скрипнул зубами, при мысли о сестре.
Наконец адепт толкнул дверь родного дома и оказался в тепле. Просторный холл резиденции "рыжих Кэйран" встретил его полумраком.
Маску юноша снял и аккуратно завернул в плащ, засунув последний под мышку. Эти вещи он никогда не оставлял на попечение слуг. Зато высокие сапоги и "упряжь" с поясом отправились в дальний угол. Хаш переобулся в мягкие домашние туфли и, насвистывая, направился к кухне. Есть хотелось зверски.
После отъезда матери и младших дом стал совсем скучным. Отец и сын появлялись здесь набегами, с целью скорее переночевать, чем пожить. Пришлось обзавестись домработницей, в дополнение к поварихе, которая обитала с семейством, сколько парень себя помнил.
До весны возвращение большей части семьи не планировалось. Ицуго, посовещавшись с женой, счёл за благо оставить её у родственников, в большом южном посёлке клана. Многие последовали примеру "лиса Дзэнсина".
Хаш прошёл по длинному коридору, и увидел, что в кухне горит свет. "Это хорошо. Значит, перекусить точно чего-нибудь найду".
В отличие от столовой, выполненной в традиционном стиле Акиномори, кухня служила сугубо практичным целям и давно перестроилась на западный манер - высокие столы, никелированная посуда, бытовые приспособления. Повариха поначалу ворчала, встречая инновации Ицуго в штыки, но, после того как оценила преимущества азхальской винтовой мясорубки, сменила гнев на милость.
Старший Кэйран сидел за массивным ореховым столом, закутавшись в домашний халат и водрузив на макушку красную шапочку с золотой кисточкой. В руках мужчина сжимал неуклюже сделанный бутерброд - ещё одну западную штуку: между двумя кусками пшеничного хлеба засунут хороший кусок солёной сёмги. Хаш не был уверен, насколько правильно изготовлено блюдо, но понял, что если сейчас же не забросит внутрь такой же - умрёт от голода. Поэтому приветствие получилось скомканным - юноша кивнул отцу и шустро подобрался к "холодному ящику", в котором, посредством правильной циркуляции Ши всегда поддерживалась отрицательная температура.
Ицуго не настаивал на выказывании сыном почтения, а отдавал должное гастрономическому удовольствию. Вскоре Хаш присоединился к отцу, заняв место напротив.
- Как прошло первое задание? - старший Кэйран обожал задавать вопросы безо всякого перехода, на ровном месте.
- Нормально, - юноша пожал плечами, прожёвывая хлеб и рыбу. "Не самое лучшее сочетание. И что отец находит в кухне эбису* ?". - Вор пойман и осуждён, наверное. Пустяковая прогулка вышла.
- Нда? А наставник тебя очень хвалил.
Хаш немного зарделся.
- Ну, за что меня хвалить? Я просто оказался в нужное время в нужном месте.
Ицуго улыбнулся.
- Иногда такое умение дороже любого боевого дзинтая, да. Ты показываешь истинную скромность, молодец, настоящий Кэйран. Я тоже стараюсь не упоминать о своих бесчисленных победах над чернокнижниками и врагами.
Хаш прекрасно знал эту игру. По его сведениям отец никогда не блистал воинской славой, но любил прихвастнуть.
- Мои деяния ничтожны перед твоими свершениями, - с совершенно серьёзным лицом, низко склонил голову адепт. - Я всего лишь скромный адепт-клинок, разве могу я сравниться с мощью казначея клана?
- Я уже не казначей, ты же в курсе. Но ты прав - тебе есть к чему стремиться.
Отец и сын переглянулись и расхохотались.
- Как дела в клане, папа? - Хаш интересовался вполне искренне.
Ицуго немного погрустнел.
- Сегодня в магистрате решали, где разместить делегацию Стального Барства.
Юноша едва не поперхнулся.
- Какую делегацию?
- Азхальцев. На следующей неделе к нам приезжает два адепта.... э-э-э... два эсквайра и рыцарь. Кажется, так у них правильно называются ступени. Молодые люди прослушают несколько лекций, прочитают кое-что у нас. Обмен опытом, - последнюю фраз Ицуго произнёс поморщившись.
- А ты чего печалишься? - Хаш обвёл рукой пространство вокруг. - По-моему ты самый горячий сторонник технического прогресса по-азхальски во всём Дзэнсине.
"Что я там думал про "обмен студентами"? Кажись, началось".
- Нет, мы идём по верному пути, Азха и Акиномори должны налаживать взаимовыгодное сотрудничество, тому есть множество объективных необходимостей. Но... жить гости будут в нашем квартале. Я, как представитель особого отдела магистрата в клане несу ответственность за их безопасность. И... возможные эксцессы, понимаешь?
Хаш прекрасно понимал. "Конечно, дружба дружбой, а золото по разным кошелькам. Одно дело - торговля, культура. И совсем другое - оборона. И уж совсем другое - разведка под видом учеников. М-да, попал папа".
- Ну, в последнее время азхальцы сделали немало жестов доброй воли, верно? Я не уверен, что это шпионы.
Ицуго покосился на сына и рассмеялся.
- Секреты, которые по-настоящему интересуют Стальное Братство выведать не так-то просто. Слишком явно. Под эксцессами я подразумевал другое. И в Акиномори и в Азхе далеко не все рады сближению стран. У сотрудничества могут быть далеко идущие последствия. Изменение сложившегося порядка... Да что там говорить - если даже в нашем городе, закрытом от внешнего мира, расположенном на краю континента начинают одеваться по западной моде и пользоваться техникой азхальцев, ты можешь себе представить, что происходит в столице? Какие страсти, интриги там кипят? - лицо Ицуго приобрело мечтательное выражение, в глазах зажегся нездоровый блеск. - Там сейчас решают судьбу наших стран, да что там - судьбу мира! А при таких подвижках обиженных просто не может не быть. Ты знаешь, сколько чародеев сейчас в столице?
Хаш отрицательно помотал головой.
- Кроме официального представительства - а это десять магистров и двадцать бакалавров, туда отправили почти две сотни адептов, пятьдесят бакалавров и ещё двадцать магистров из тех трёх сотен, что постоянно живут в Дзэнсине. И всё - для обеспечения безопасности переговоров, которые сейчас проходят. Наш город в самом ближайшем времени посетят важные представители Ордена, эта троица только разведывает место. Готовит отчёт. И мы должны сделать их пребывание максимально комфортным, во всех смыслах. Как думаешь, какова вероятность того, что одна из недовольных группировок попытается саботировать этот процесс?
- Крайне высока.
Ицуго кивнул.
- Я - один из тех несчастных, которым поручили пылинки сдувать с наших гостей, - он устало закрыл глаза и помассировал виски кончиками пальцев. - А ещё День Сотворения...
Хашу откровенно захотелось вслух посочувствовать отцу. В Акиномори и Дзэнсине почитали культ Матери-Земли и Отца-Неба. Спокойная, достойная религия. Она не требовала больших святилищ, не требовала разветвлённого церковного сообщества. Но дважды в году - в День Сотворения Мира и День Разлада, Дзэнсин становился прибежищем тысяч паломников. Эти праздники имели глубокий сакральный смысл - в самый короткий световой день, по легенде был сотворён весь мир, когда Небо и Земля впервые слились вместе, чтобы породить нечто новое. Так случилось, что город расположился в священном с древности месте - здесь даже стоял монастырь, древнее самого Дзэнсина на добрую тысячу лет. Ничего удивительного - среди первых приверженцев религии, на самой заре государства хватало практикующих чародеев. Они прекрасно чувствовали токи энергий и объявили окрестности священными, определив концентрацию Ци и Ши, на порядок более высокую, по сравнению с нормальным фоном. Когда чародеи, наконец, организовались в отдельное сообщество, основателям города также глянулась такая интересная природная дислокация. Именно здесь все дзинтаи приобретали свою предельную мощь, именно здесь легче всего было раскрыть новых учеников. Многие опыты и работы, проводившиеся в вольном городе, были просто невозможны в другом месте.
Но вера никуда не делась. Люди приходили поклониться святыням за много сотен лет до появления чародеев и одним из условий договора, предоставлявшего магам автономную область в королевстве, было обеспечение паломников всем необходимым. В том числе и доступа к символам веры. Чародеев, разделявших общепринятую религию, тоже хватало, но уже давно адепты, бакалавры и магистры знали, что духовная картина мира несколько сложнее дуалистических верований древних предков. Вслух об этом заявлять никто не спешил, не мешая простому народу верить в то, что он считал правильным.
"Скорее всего, азхальцами движет не только желание подготовить почву для своих важных персон - их ведь всего трое, какой разговор может быть о серьёзной работе? А вот древний монастырь определённо их заинтересовал - ведь в дни праздника он открыт для всех желающих. Неужели Братство считает, что сможет найти там уязвимые места Дзэнсина". Хаш помотал головой, прогоняя такие размышления. Сказывалось ещё школьное воспитание - Азха всегда соперничала с Акиномори, первая сформировала свой вольный город и никогда не позволяла расслабиться, напоминая, что если восточный сосед даст слабину - найдутся те, кто этим воспользуется. Последняя крупная война с применением чародеев отгрохотала достаточно давно, западное государство сменило прямое противостояние на соперничество во многих областях жизни, но неофитам вдалбливали со школьной скамьи - самый вероятный и самый серьёзный противник - сосед. "С чего бы отношениям меняться, тем более такими ударными темпами?".
Хаш зевнул, потянулся всем телом и встал из-за стола, собираясь отправиться в свою комнату. Когда он уже стоял на пороге кухни, отец окликнул сына:
- Послушай... Я хочу тебя попросить - если ты, в ходе своей стажировки столкнёшься с чем-то необычным... пусть даже мелким, незначительным на твой взгляд... Сообщи мне. После того как доложишь непосредственному начальству, разумеется. Я не шучу. Любая мелочь может оказаться важной.
Адепт внимательно посмотрел на отца. Юноша давно заметил, что после перехода из казначейства, тот утратил изрядную долю своей постоянной шутливости. Для себя Кэйран ещё не решил, нравится ли ему такая перемена.
- Конечно, па. Можешь на меня рассчитывать, - Ицуго благодарно кивнул, услышав согласие.
"Он прав. Кто знает, как всё может повернуться, особенно в свете таких событий? Пососрить Дзэнсин с Братством - значит поссорить Акиномори с Азхой. И тогда большой войны не избежать. Знать бы только, кому это может быть выгодно. Ведь, если Итто-сэн не возражает против возможного союза, значит он нам необходим. Жизненно необходим".
Загруженный мыслями о большой политике Хаш отправился спать.
