У Евы не было времени на отдых, приходилось по несколько раз выбегать в зал с тяжелыми подносами, доверху нагруженными тарелками. Она трудилась вместе с другими девушками, безропотно хватаясь за все, что подворачивалось под руки. К концу дня она была совершенно измотана и валилась с ног, не чувствуя своего тела.
Но даже эта усталость не могла сравниться с тем гнетущим чувством, что поселилось внутри нее, заставляя испуганно озираться по сторонам. Это изматывало больше, чем любая работа, за которую она сегодня не бралась.
Ожидание, вот что изводило её.
Весь вечер она провела ожидая Одина, и с ужасом предчувствовала его скорое появление, которое не могло принести ей ничего хорошего.
Поежившись, Ева вспомнила тот ледяной взгляд с которым он смотрел на нее, его слова, наполненные жестокостью и ненавистью. Слова, которые все еще продолжали вертеться у нее в голове. Как бы она хотела забыть их. Но ничего не выходило, как бы она не старалась. И именно поэтому она так яростно бросалась в бой с любой работой.
Передернув плечами от мысли, что может случится если Один все же решит прийти в главный зал, Ева лихорадочно покачала головой, будто отрицание могло спасти ее от неминуемого. Нет, еще одной ссоры с ним она точно не выдержит. Особенно сейчас, когда у нее совершенно не было сил и она просто валилась с ног. Все, что ей хотелось, это как можно скорее подняться в комнату и уснуть. Не заботясь и не думая больше ни о чем.
Но он так и не пришел.
Ева понимала, что не стоит радоваться этой отсрочке, ей все равно придется встретиться с ним, рано или поздно. И если это не произошло в зале, то теперь все будет гораздо хуже. Ведь он поднимется в комнату, и вероятнее всего там они и встретятся.
Именно в том месте, где он и хотел видеть ее. Ведь за это время ничего не изменилось, она все также всецело принадлежала ему.
Никто так и не осмелился нарушить запрет Одина, даже не смотря на то, что совсем недавно он сам был готов прилюдно отказаться от нее. Теперь не один мужчины не смел посмотреть на нее, не опасаясь навлечь на себя гнев господина.
Не то, чтобы она так сильно желала мужского внимания, наоборот, даже радовалась, что они предпочитали не замечать её. Все, чего она желала, это найти то место, где она сможет спокойно жить. Где ей не придется стать разменной монетой в борьбе двух жестоких мужчин.
Какая жизнь ждет ее после того как она надоест Одину? Отпустит ли он её на волю? Позволит ли жить той жизнь о которой она так мечтает? Той жизнью, в которой ей повезет испытать счастье в объятиях любящего мужчины.
Может ей не стоит ждать, и просто попытаться сбежать от него?
Нет, это не поможет, - едва слышно пробормотала она, тут же осознавая бессмысленность и опасность этого поступка.
Один найдет ее в любом месте, где бы она не спряталась. И тогда ей точно не избежать расправы. Нет, если она все же хочет остаться живой, ей придется ждать пока он не пресытится ею, и надеяться на то, что тогда она будет так бесполезна для него, что он даже не заметит ее исчезновения.
Стараясь больше не думать об этом, она схватила со стола последнюю грязную тарелку и водрузила ее на заставленный поднос. Зал уже давно опустел, многие воины разошлись, отправляясь на ночной караул. Другие же мирно дремали у очага, набираясь сил перед завтрашним днем.
Покачнувшись под тяжестью подноса, Ева закусила нижнюю губу, чувствуя как вспышка боли, прошлась по ее правой ноге. Не стоило ей так изматывать себя. Но в ином случае, она не знала как продержалась бы в этот вечер, прокручивая в голове то, что произошло на конюшне.
Почему ты до сих пор здесь? - грубый голос Джеймса раздался у нее за спиной.
Торопливо развернувшись, Ева отступила от него на пару шагов, и еще теснее прижала поднос к себе, словно надеясь таким образом создать между собой и мужчиной хоть незначительную, но преграду.
Джеймс пристально смотрел на Еву, и ожидая ответа, недовольно сложил руки на груди. Он уже давно стоял в тени и наблюдал за ней, одаривая недовольным взглядом каждого, кто засматривался в ее сторону.
Сегодня она выглядела необычайно хрупкой, а под глазами залегли такие глубокие тени, которые были видны даже ему, стоящему в противоположной стороне зала. А сейчас стоя в непосредственной близости от нее, он с легкостью заметил бледность ее лица и промелькнувшую гримасу боли.
Я, я, - замешкавшись проговорила Ева, опустив взгляд в пол. - Я должна прибраться в зале и унести это обратно на кухню, - указала она на тяжелую ношу в своих руках.
Ты должна была уже давно убраться отсюда, - недовольно проворчал Джеймс, - тебе нечего делать здесь в одиночестве, если только ты не нарываешься на неприятности. - грубый намек прозвучавший в его голосе и тот взгляд, с которым он обвел огромное помещение зала, без лишних слов указали на то, о чем именно он хотел сказать ей.
Никто и не посмеет подойти ко мне, - едва слышно прошептала Ева.
Понимая, что он все еще продолжает следить за ней, она сильно стиснула зубы и стараясь не показывать на сколько ей больно, торопливо развернулась, надеясь как можно скорее добраться до кухни. Но стоило сделать первый шаг как она резко втянула в себя воздух от сильной боли, что вновь пронзила ее ногу.
Недовольное ворчание раздалось за спиной, а затем сильные руки развернули ее к себе.
Дай сюда, - прорычал Джеймс, забирая у нее поднос. Он не знал зачем помогает ей, но то мужество, с которым она пыталась скрыть, что у нее болит нога, не ускользнуло от него. - Иди за мной. - отрывисто бросил он, направляясь на кухню.
Сбросив с себя оцепенение, которое охватило ее в тот момент, когда Джеймс помог ей, Ева поторопилась следом за ним. Со своей больной ногой она никогда бы не смогла его догнать, и поэтому плелась позади, стараясь сильно не отставать.
Толкнув дверь кухни ногой, Джеймс небрежно поставил поднос на ближайший стол и отошел в сторону.
Не думай, что я помогаю тебе, - сурово проговорил Джеймс. - Просто не хочу чтобы Один опять ввязывался в драку, если застанет тебя одну в зале.
Разве ему важно то, что происходит со мной? - едва слышно прошептала Ева, отвернувшись от него.
Джеймс безразлично пожал плечами.
Может быть и нет, но он не любит делиться тем, что принадлежит ему. Будет очень хорошо если ты поймешь это как можно скорее. Могу дать тебе простой совет: не зли его. И тогда, быть может, останешься в живых.
Почему никто не спросит, нужна ли мне такая жизнь? - сжав кулаки, Ева вновь развернулась к Джеймсу. - А если бы на моем месте была ваша сестра, чтобы вы сделали с мужчиной. который причинил ей столько боли?
На лице Джеймса отразилось столько ненависти и боли, что Ева невольно дернулась в сторону, но разъяренный мужчина не позволил ей сбежать от него. Всего один быстрый шаг, и вот он уже рядом с ней. Грубо схватив ее за руки, он притянул к себе не заботясь о том, что делает ей больно.
Не смей говорить о моей сестре, девка! Если бы не ты и твой отец, сейчас она была бы жива. Радуйся, что до сих пор не последовала следом за ней. - зарычав, он сильно встряхнул Еву.
Простите! - смогла выдавить она из последних сил.
Вцепившись в руки Джеймса, она извивалась, надеясь вырваться из крепкого захвата. В том месте где он держал ее, она чувствовала такую боль, что не сомневалась, что в этот момент ее тело украсилось новыми синяками.
Ева чувствовала как от страха застучали зубы. Сейчас, она даже не могла корить себя за ту глупость, что совершила, упомянув сестру Джеймса.
Зарычав, он оттолкнул Еву от себя, и она, не сумев удержать равновесие, врезалась в стену за своей спиной. От боли, прострелившей все тело, в глазах потемнело и она запрокинула голову, вздрагивая от дикого ужаса.
Волна ярости и гнева отступила также внезапно, как и появилась, и перед глазами Джеймса предстало то, что он сотворил своими руками. Он, тот кто никогда не посмел бы ударить беззащитную женщину, сейчас нависал над Евой, готовый растерзать.
Безмолвно. он отступил от нее, отводя взгляд в сторону. Он не знал почему у него возникло ощущение, что сейчас он обидел вовсе не Еву, а свою маленькую сестренку. Перед глазами промелькнули картины детства, когда играясь, они задирали Клэр, а она в слезах, бежала к маме, жалуясь на него и на Одина.
Все еще находясь во власти воспоминаний, он шагнул к Еве, намереваясь поддержать ее, так же как помог бы и своей сестре. Но едва увидев что он приближается, Ева практически вжалась в стенку и выставила перед собой руки, будто это могло как-то ей помочь. Сжавшись, она замерла в ожидании удара.
От этого движение словно пелена спала с его глаз и он отскочил назад, стараясь держаться подальше от нее. Как он мог забыть о том, кто стоит перед ним. Разве это не дочь Гаррика? Того, кто был виновен в смерти его маленькой сестренки? Как он мог запятнать память о Клэр, сравнив ее с этой девчонкой? Да будь она хоть тысячу раз беззащитной женщиной, она не заслужила от него ни жалости, ни помощи.
Черт подери! - прорычал Джеймс, сжав руки в кулаки.
Ева несмело опустила руки и посмотрела на разъяренного Джеймса, в надежде предугадать его дальнейшие действия. Она все еще не могла прийти в себя, а от удара болела спина.
Разве я виновата в том, что произошло с вашей сестрой? - прошептала она, тяжело сглотнув.
Просто заткнись. Собирайся, я отведу тебя в комнату, - проскрежетал Джеймс, отвернувшись.
Поморщившись от грубых слов, но не собираясь больше играть с огнем и продолжать расспрашивать его, Ева осторожно оттолкнулась от стены и сразу же зажмурилась, мысленно оценивая свое состояние.
От удара она с трудом восстановила дыхание, но осознавала, что это не нанесло ее большого вреда. Теперь, спина просто немного побаливала, но такое ей было по силам стерпеть. Ах да, еще синяки на руках. Но и такое было для нее слишком привычным, чтобы обращать на это внимание.
После того, что случилось, Ева не очень хотела идти с Джеймсом куда-либо, но он с таким упорством вцепился в нее, и похоже не собирался уходить, пока она не последует за ним.
Тихо, стараясь не привлекать к себе его внимание, Ева направилась к столу, собираясь покончить с грязной посудой.
Ей понадобилось все пару минут чтобы справиться с работой, но ей показалось, что время длилось безумно медленно. Особенно когда Джеймс прожигал ее спину нетерпеливым взглядом.
Они больше не разговаривали, и Ева не могла сказать, что была этому не рада. Она не хотела бы еще сильнее разозлить его, и особенно сейчас, когда он все еще не успокоился. Она чувствовала это, каким-то внутренним чувством, которое не раз спасало ее от очередных побоев от отца. В такие моменты, она просто пряталась так, чтобы ее нельзя было найти. Но, это мало помогало, особенно если Гаррик был сильно разозлен. Тогда ничего не спасало ее от неизбежного.
Хоть ей и было любопытно, почему Джеймс винил ее в смерти сестры, она никогда не решилась бы спросить его об этом. Иногда лучше было промолчать, чтобы не разозлить зверя. Эту истину она выучила уже давно, и всегда старалась следовать ей.
Отряхнув руки от воды, Ева прошла мимо мужчины, небрежно прислонившегося к стене. Стоило ей сделать шаг к двери, как она почувствовала за собой давящее присутствие Джеймса. Не произнося ни слова, он ожидал, пока она начнет двигаться, чтобы пойти следом.
Тяжело сглотнув, Ева двинулась в сторону комнаты, больше не оборачиваясь на молчаливого воина, следующего за ней словно тень. Он держался на приличном расстоянии от нее, но даже этого было мало, чтобы Ева почувствовала себя спокойно.
Но похоже в этот вечер все было против нее. Остановившись у лестницы, ведущей на второй этаж, она застонала, понимая, что ей предстоит долгий и мучительный подъем наверх. Ей и раньше было тяжело преодолевать крутые ступеньки, но сегодня, после изнурительной работы, это казалось совершенно непреодолимым.
Вцепившись рукой в деревянные перила, она уже занесла ногу для первого шага, но не успела этого сделать, потому что взмыла в воздух, прижатая к крепкому мужскому телу.
Не надо, - выдавила Ева, не решаясь повысить голос.
Проигнорировав ее просьбу, Джеймс легко преодолел ступеньки, которые Еве казались изобретением самого дьявола. Незная как вести себя в его руках, она замерла, боясь даже дышать.
Держись, черт тебя подери. Иначе упадешь, - прорычал Джеймс крепче прижимая девушку к своей груди.
Зажмурившись, Ева несмело вытянула руки, обхватывая Джеймса за сильную шею. Она чувствовала легкое дыхание мужчины, и с удивлением отметила, что несмотря на ношу в своих руках, он совершенно не выдохся поднимаясь по лестнице.
Внезапно движение прекратилось, и Ева поняла, что они подошли к комнате. Довольно небрежно Джеймс поставил ее на ноги, и только тогда она смогла наконец свободно выдохнуть.
По пристальному взгляду, которым мужчина одарил ее, Ева поняла, чего именно он хочет от нее. Она и сама хотела этого не меньше чем он. Осторожно обойдя его, стараясь ненароком не задеть, Ева толкнула дверь и проскользнула в комнату. Она уже повернулась, собираясь прикрыть за собой дверь, но суровый голос Джеймса остановил ее на полпути.
Впредь больше не задерживайся в зале, если Одина нет рядом. Сегодня был первый и последний раз, когда ты была под моей защитой. В следующий раз я пройду мимо. Ты, не моя обязанность. - смерив притихшую девушку презрительным взглядом, он повернулся, собираясь уйти, но остановился. - Для Одина было бы лучше избавиться от тебя как можно скорее. И тогда он бы уже давно убил Гаррик.
О чем ты говоришь? - непонимающе проговорила Ева, вцепившись пальцами в дверь.
Джеймс небрежно оперся плечом на косяк двери, опасно возвышаясь над маленькой фигуркой Евы.
Не притворяйся будто ты не знаешь, что он ежедневно продолжает ходить к твоему отцу. И делает он это отчасти из-за тебя.
Ева отступила назад, практически сбегая от пугающего ее мужчины и лихорадочно замотала головой, отказываясь поверить в то, что он сказал.
Она конечно и без того знала, что Один держит Гаррика взаперти, но даже не подозревала, что он приходит к нему каждый день. И если верить словам Джеймса, то он делает это из-за нее.
О чем вы говорите? - недоумевающе проговорила Ева. - Вы ведь не хуже меня знаете, что ваш господин ненавидит меня.
В этот момент она была практически готова рассмеяться от одной мысли, что Один мог делать что-то из-за нее или для нее. Ведь он сам утверждал что для него она значит даже меньше, чем просто ничто. Она бы обязательно рассмеялась, если бы не была так сильно напугана.
Я уже говорил тебе, Один не любит делиться тем, что принадлежит ему. Не рассматривай это как заботу. В ином случае тебя ждет жестокое разочарование, - Джеймс еще раз оглядел застывшую фигурку Евы, а затем вышел из комнаты захлопнув за собой дверь.
Джеймс спустился вниз по лестнице, погруженный в свои мысли. Он не понимал что руководило им в тот момент, когда он наговорил Еве такие жестокие слова. Наверное он просто не хотел, чтобы она рассчитывала на что-то большее, чем ей мог предложить такой мужчина как Один.
Он не сомневался в том, что когда друг расправится с Гарриком, он отбросив Еву прочь. И если к тому моменту она не будет к этому готова, ей придется испытать еще больше боли.
Скрипнув зубами от внезапной досады, Ева отскочила от двери. За сегодняшний день ей уже второй раз заявили что она полное ничтожество в глазах Одина.
Как будто я и так не знаю этого, - раздраженно прошептала она, обхватив себя руками.
Никогда прежде она не была так раздражена как сейчас. Но этот день, который она провела в страхе, не оставил места для иных чувств, было только раздражение, пусть даже и такое непривычное для нее. Вместе с этим ей хотелось сделать что-то такое, чего от нее никто не ожидал.
Ее взгляд упал на подстилку, сиротливо сложенную в дальнем углу комнаты и которой она так ни разу и не воспользовалась. Прикусив губу, она задумчиво посмотрела на мягкую кровать, а затем снова на подстилку. Может ей сделать это сейчас?
Кивнув своим мыслям, и действуя так быстро, чтобы не дать себе время испугаться и передумать, Ева подхватила подстилку, расправила ее и улеглась.
Теперь, если Один захочет увидеть ее в своей кровати, ему придется отдать такой приказ, или использовать силу, чтобы притащить ее. Добровольно, она туда больше не ляжет.
До встречи с Одином она спала на твердом полу, не имея при себе даже подстилки, так что теперь ей остается только порадоваться, что такая роскошная вещь была при ней.
Повернувшись на бок, Ева обхватила себя руками и поджала ноги, так же как привыкла делать много лет подряд, стараясь сохранить как можно больше тепла. Закрыв глаза, она позволила себе всего на одну секунду вспомнить о том манящем тепле, что исходило от жаркого тела Одина. Там, на кровати ей не требовалось даже одеяло, чтобы согреться. Жестокий мужчина рядом с ней прекрасно справлялся с этой задачей.
Теперь, она должна будет делать это сама.
Со стоном перевернувшись на спину, Ева посмотрела на кровать, вспоминая те чувства, что охватывали ее в тот момент, когда Один присоединялся к ней поздней ночью.
В те моменты ей казалось, что он чувствует к ней что-то большее чем обычное плотское желание. Она позволила этим иллюзиям затуманить свою голову и наивно приняла их за чистую монету. Что и было ее самой большой ошибкой, ведь вероятнее всего такие желания были присущи каждому мужчине.
Ева нахмурилась, вспомнив как легко Один заменил ее другой женщиной. А что если он и сейчас с ней? Может быть после их ссоры он направился прямиком в ее объятия?
Разве это не должно было ее обрадовать? Ведь если он всерьез заинтересуется другой женщиной, то быть может тогда он позволит ей уйти. И ее мечты о доме и любящем муже исполнятся.
Какое-то странное чувство поселилось у нее внутри, стоило ей представить Одина с другой женщиной. Не было совершенно никакой радости, только тоска, от которой слезы выступили на глазах.
Крепко зажмурившись, Ева прикусила губу и постаралась подумать о чем-то другом. Через несколько минут она оставила эти бесплодные попытки и поняла, что несмотря на усталость и боль во всем теле, сегодня ей так и не удастся уснуть.