Аннотация: Сегодня у автора день рождения, поэтому было решено не тянуть с заключительной частью. Приятного прочтения всем тем, кто ждет продолжения.
Анна Селезнева
Роман
Клятва ворону
Ч. 3 Сыновья Фенрира
Кветка не чувствовала ни ног, ни рук, заворожено глядя на зверя. Бежать от такого бесполезно. Она не успеет добежать ни до камней, ни до деревьев на краю поляны. Холодная рукоять меча ткнулась в её онемевшую ладонь, возвращая страх и жажду жизни. Кветка медленно вытянула меч из ножен. Тварь повела носом, принюхиваясь, затем вдруг прыгнула и исчезла, возникнув в нескольких шагах за спиной Кветки. Она едва успела обернуться, выставив меч. Зверь передвигался с молниеносной скоростью, и ей стало понятно, как он смог беспрепятственно перемещаться по замку. Что-то мешало твари настигнуть свою добычу, словно та не видела девушку, и лишь нюх помогал не выпустить жертву из виду окончательно.
Девица стала осторожно отходить назад. Порыв ветра заставил тварь оживиться. Она почуяла Кветку, приготовившись к прыжку. Кветка выставила меч перед собой - всё, что она могла сделать. Неужели это конец, и она не увидит более ни солнца, ни лазоревого неба? Ей вдруг вспомнился Торхельм.
Тварь протяжно взвыла и прыгнула. Кветка зажмурила глаза, крепче сжав в руках меч. Зверь зло взвизгнул и рухнул в двух локтях от Кветки. Она не видела, как клинок, пролетев через поляну, вонзился в бок твари по самую рукоять, сбив её в прыжке. Открыв глаза, Кветка увидела лишь знакомый меч, торчащий из бока зверя. Из-под лезвия толчками выходила черная кровь. Это был меч Торхельма.
Повернув голову, она увидела его самого в десяти саженях от себя с сосредоточенным, будто окаменевшим лицом. В мгновение ока оказавшись подле неё, он схватил оторопевшую девушку за руку и потащил её за собой к Белым камням.
- Быстро! Он сейчас поднимется! - страшным голосом крикнул он, толкая Кветку вперед.
Кветка с ужасом и отвращением видела, как тварь медленно поднялась, шатаясь, и стряхнула с себя меч. Этого было достаточно, чтобы Кветка поспешила за Торхельмом, который крепко держал её за руку и тянул за собой, помогая бежать.
На этот раз тварь недолго искала свою добычу. Кветка и Торхельм вбежали в круг из камней, лишь на миг разминувшись со зверем. Тварь щелкнула клыками в полпяди от локтя кёнигин, как тут же с визгом отскочила от круга, словно наткнувшись на невидимую стену. Торхельм рывком притянул девушку к себе, защищая её от твари. Кветка дрожала, наблюдая испуганным взглядом, как тварь беснуется за кругом, чуя добычу. Затем Кветка перевела взгляд на Торхельма, который продолжал крепко прижимать её к себе, не веря в то, что он здесь и спас её. Он смотрел на Кветку так, словно уже не чаял увидеть её живой. Ей захотелось прижаться к нему, ища защиты. Кветка вздрогнула, испугавшись саму себя и своих желаний, и отстранилась от Торхельма. Ей показалось на миг, что он тоже чуть смутился.
Кёниг без лишних слов выхватил из рук Кветки меч, поставив девушку за свою спину, и не сводя напряженного взора с твари. Видя, что круг не дает зверю подобраться к ним, он, воткнув меч в землю, повернулся к Кветке. Его проворные пальцы быстро и легко пробежали по её рукам и плечам.
- Что ты делаешь?! - отшатнулась Кветка.
- Оно могло ранить тебя! - не обращая внимания на её возглас, невозмутимо молвил он.
Кветка не сразу поняла, что они обращаются друг к другу не подобающим образом, но в тот миг это вдруг перестало её волновать.
- Я не ранена... он не успел меня коснуться, - пролепетала девица, дрожа от волнения и холода.
Торхельм, окинув её внимательным взглядом и не увидев на её мокрых одеждах ни крови, ни намека на рану, стянул с себя плащ и протянул Кветке. Кветка, смущенная его пристальным взглядом, не посмела отказаться. Закутавшись в плотную ткань, хранящую его тепло, она сразу же согрелась.
- Что это за тварь? Почему она бессильна добраться до нас через круг? - Кветка не сводила глаз со зверя, который в нетерпении рыл землю и неестественно изгибал шею, принюхиваясь.
- Я никогда ничего подобного не встречал, хвала богам. Я лишь слышал о таком от отца. Это не окрута, не оборотень, что является при свете полной луны. Думаю, это сын Фенрира, - Торхельм пристально посмотрел на Кветку.
- Фенрира? - повторила она, с трудом припоминая имя волка из мрачных преданий Северных пределов.
- Страшное порождение Локи и злобной великанши. Он посажен богами на цепь под землей, но у него есть дети, рожденные от простых волчиц. Вызвать и натравить сына Фенрира на человека может лишь колдун небывалой силы, заплатив кровью и частью души. Они боятся яркого солнечного света, но этот чувствует себя вольготно, потому что солнце скрыто за облаками, - Торхельм с холодной решимость смотрел на изнывающего от жажды крови зверя, бродящего в двадцати шагах от них. - Круг выстроен богами. Он не пускает к себе темных тварей.
- Как с ним управиться? - растерянно спросила Кветка.
- Он слишком быстр и силен, чтобы человек мог одолеть его. Ты сама видела, что железо не берет его, - сказал он, покрутив мечом Кветки.
Кветка удивлялась его спокойствию и решимости, в то время как она сама, глядя на зверя, чувствовала, как её колотит от ужаса.
- Благодарю тебя кёниг, что спас мне жизнь, - смущенно произнесла она, чувствуя вину за то, что он попал из-за неё в эту ловушку и подвергает себя опасности.
Торхельм поднял на неё свои глаза цвета серого неба. Как она могла когда-то сравнивать их с волчьими? Он смотрел на неё так, как никто и никогда не смел смотреть. На несколько мгновений она забыла обо всем на свете, чувствуя, как от его жаркого взгляда по её жилам прошла горячая волна.
- Йохн сказал сегодня правду? Вы с Гермаром не были мужем и женой? - глухо спросил он, впившись взглядом в её лицо.
Кветка, видя, с каким напряжением он ждет от неё ответа, не решилась уклониться от оного и, опустив глаза, тихо вымолвила:
- Он сказал правду.
Кветка отвернулась, Торхельм молчал. Она решительно тряхнула головой и произнесла слова, которые давно хотела сказать:
- Прошу вас лишь об одном: позволить мне покинуть Гримнир и вернуться к отцу в Негжу. Для этого мне понадобятся провожатые, но, думаю, Хельгот и Рольд помогут мне найти надежных людей.
- Для этого вам обоим нужно сначала выбраться живыми из круга, - насмешливый голос Орвара заставил обоих обернуться.
Кветка и Торхельм были поражены и обрадованы его неожиданным появлением. Ведун, как и прежде, держал в руках деревянный посох. С его войлочной шапки капала вода, а мех безрукавки слипся от влаги. С ним не было ни волка, ни ворона.
-Орвар! - облегченно вздохнула Кветка и поспешила к нему. - Как ты здесь оказался? Ведь Высокое солнце еще не пришло...
- Есди бы я не оказался здесь, вам вряд ли удалось бы выбраться отсюда. Слишком уж хитра эта тварь. Мне удалось пройти незаметно с подветренной стороны, - серьезно ответил он, ответив на приветствие кёнига. - Торхельм прав, это не что иное, как кровожадное племя Фенрира. Мой оберег, Кветка, защитил тебя, насколько смог - тварь плохо чуяла тебя. Кто-то успел пострадать от когтей и зубов этого зверя?
- Служанка в замке. Она надела платье кёнигин. Тварь задрала кобылу,- спокойно молвил кёниг.
- Она знает запах своей жертвы и идет на него.
Орвар опустился перед черным жертвенным камнем и принялся доставать из сумы пучки трав. Под конец на свет было извлечено кресало и небольшой глиняный сосуд.
- Если мы не убьем тварь сейчас, то она уйдет искать волчицу, чтобы породить себе подобных. Тогда на кёнигин будет охотиться несколько зверей.
Кветку почему то не испугали слова Орвара. Она только плотнее запахнула на себе накидку кёнига. Торхельм потемнел челом.
- Кто вызвал эту тварь? - нетерпеливо спросил он.
- Мы узнаем это, если убьем зверя. Колдун должен был оставить свою метку на темени, чтобы зверь слушался его и во время рождения не убил своего создателя.
- Я готов убить зверя, - спокойно и решительно молвил Торхельм, откинув прядь светлых волос с высокого лба.
Орвар поджег пучки трав. Круг заволокло дымом и горьким запахом полыни.
- Убить тварь непросто, - осторожно начал ведун, обращаясь в Торхельму. - Я помогу тебе. Ты возьмешь оберег Кветки. Зверь будет острее чувствовать её, и не уйдет, а оберег будет отводить зверю глаза от тебя. Нам придется выпить отвар из сока немицы-травы, чтобы мы смогли уследить и сладить с ним.
Орвар открыл сосуд и протянул кёнигу.
- Сделай три глотка, господин.
Торхельм принял из его рук отвар и, взглянув на Кветку, сделал так, как велел ведун. Орвар проделал то же самое. Кветка сняла с себя оберег и протянула Торхельму. Их пальцы соприкоснулись, но она не отдернула руку, как раньше, и с волнением почувствовала, что и он не спешит прервать касание. Кветка умоляюще посмотрела на кёнига, впервые не боясь его насмешки. Её ужасала мысль о том, что он может погибнуть из-за неё в схватке с тварью. Ей хотелось крикнуть ему, чтоб он был осторожен. Поймав её взволнованный взгляд, Торхельм вдруг смягчился, и ободряющая улыбка коснулась его губ.
- Пора, - коротко бросил Орвар, доставая из-за пояса боевой топор и нож. - Принесем требу Тору, чтобы он даровал нам победу.
Орвар вытянул руку над черным камнем и быстро полоснул ножом по ладони. Торхельм, встав напротив него, выхватил из-за пояса длинный нож, и пролил вслед за отшельником несколько капель своей крови на камень.
Тор должен был быть доволен жертвой. Кровь ведуна и воина ценна вдвойне.
Орвар опустился на колени у границы круга. Закрыв глаза и беззвучно шевеля губами, он принялся выплетать заклинание. Торхельм завязал волосы на затылке и встал рядом, сжимая в руке меч Кветки и ожидая, когда ведун подаст знак. Его глаза потемнели, словно налились свинцом, а тело было неподвижным, будто окаменевшим.
Тварь пуще прежнего заметалась у границы круга, едва девица сняла с себя оберег. Как только Орвар произнес заклинание, тварь замерла, словно прислушиваясь.
- Давай! - страшным голосом крикнул Орвар, и, занеся топор, выбежал за границу круга.
Торхельм двигался быстрее и стремительнее. Его тонкая алая рубаха прилипла после дождя к телу, очерчивая напряженные мышцы. Тварь отступила на полшага и вся шерсть на её теле встала дыбом, а по поляне разнеслось свирепое рычание, от которого мороз пробежал по коже. Тварь набросилась на Торхельма. Кветка до крови закусила губу, чтобы не закричать, и закрыла ладонью глаза. Меч тускло блеснул и погас. Когда Кветка вновь решилась взглянуть, она увидела кружащихся в страшном танце смерти зверя и двух мужчин. Орвар то и дело отвлекал тварь на себя грозным выкриком и взмахом плети, а Торхельм, проявляя небывалую ловкость и быстроту, наносил ей страшные удары, успевая отскакивать и обороняться. Зверь и ведун с кёнигом двигались все быстрее и быстрее. Вдруг тварь изловчилась и ударила огромной лапой Орвара прямиком в грудь. Тот, мотнув головой, повалился наземь, не шевелясь. Кветка горестно вскрикнула. В тот же миг Торхельм, крутанув меч, ударил тварь в горло. Утробный рев огласил поляну, эхом гуляя меж деревьев и камней. Тварь припала на передние лапы, обливаясь кровью. Торхельм подскочил, чтобы довершить начатое, высоко подняв меч. Зверь только этого и ждал, молниеносно кинувшись на кёнига и опрокинув наземь. Клыкастая пасть разверзлась, чтобы сжаться на шее Торхельма. Миг - и Кветка выбежала за границу камней.
- Нет! Не смей! - срывая голос до хрипоты, крикнула она.
Тварь забыла о кёниге и жадно уставилась на Кветку. Зверь повернулся и бросился к ней. Кветка смутно помнила, что случилось дальше. Она лишь видела, как Орвар тяжело приподнялся на локте и из последних сил что-то выкрикнул вверх, в небесную высь. В тот же миг среди туч блеснул луч солнца, озаряя разом всё вокруг. Тварь в прыжке дрогнула всем мохнатым телом и тяжко выдохнула, неуклюже упав и подкатившись к ногам Кветки уже бездыханной. Девушка отпрянула. К ней уже бежал Торхельм, размахивая мечом. Подбежав к ней, он оттеснил её от тела твари. Орвар подошел к ним, хромая.
- Отойдите, я должен завершить дело, - тяжело дыша, молвил ведун.
Едва кёниг и Кветка отошли к камням, он опустился возле мертвой туши и стал нараспев произносить непонятные слова.
Кветка и Торхельм стояли друг против друга, глядя в глаза, как еще прежде не решались смотреть. В его взгляде Кветка прочла восхищение, нежность и надежду.
- Ты жив, хвала богам, жив, - прошептала она, чувствуя, как соленые слезы текут по щекам против её воли.
Торхельм, приблизившись к ней вплотную, протянул руку и благоговейно коснулся пряди золотых волос, упавшей на ее лицо.
- Теперь тебе больше ничего не грозит, - глухо промолвил он.
За лесом зазвучал рог, а вслед за ним послышался стук копыт.
- Лотар, - разочарованно выдохнул Торхельм, досадуя на внезапное появление всадников.
Поляну заполонили фридландские воины, которых привел Лотар, встревоженный долгим отсутствием кёнига и Кветки. С ними был и Рольд. Воины соскакивали с седел, подходили к туше зверя и с омерзением рассматривали убитое существо, порождение Фенрира. О таком им доводилось слышать лишь в сказаниях. Кветка отошла в сторону, обессилено опустившись на камень и наблюдая, как Торхельм отдает приказы с суровым и непроницаемым лицом. Орвар, держась за ушибленную грудь, подошел к твари и, убрав шерсть с темени, подозвал кёнига. Торхельм и Орвар мрачно переглянулись.
- Боги! Как вы уничтожили этого зверя? - искренне изумился Лотар.
- Не так уж и легко, - проворчал Орвар. - Нужно разрубить его на куски и сжечь до наступления темноты. В сумерках темные твари черпают силу.
По совету ведуна разложили четыре больших костра, притащив из леса хворост и поваленные деревья.
Орвар, Торхельм, Лотар и Рольд отошли в сторону, о чем-то совещаясь. Наконец, они подошли к Кветке.
- Кветка, - вкрадчиво спросил Орвар, словно перед ним было малое дитя. - Пропадало ли что-то из твоих вещей в замке?
Кветка рассказала о пропаже плаща, и о том, что она встретила после торжища свою служанку и Ингву, сестру Дагвора.
Орвар нахмурился, Торхельм заскрипел зубами, а Рольд и Лотар стояли угрюмые и молчаливые.
- Рольд, сопроводи госпожу в замок, ей не место здесь. Передай Рунольфу, чтобы он немедля прислал сюда сотню копейщиков, - приказал Торхельм, разворачиваясь, чтобы идти.
- Что всё это значит? - Кветка не в силах была более мучиться догадками.
- Моя госпожа, возвращайтесь в замок. К вечеру нам станет известно гораздо больше, - попросил кёниг, отвечая на её вопрос.
От присутствующих не укрылось, с какой мягкостью и предупредительностью он обращался к Кветке. Мужчины поклонились кёнигин и удалились.
- Им нужно уничтожить останки зверя. Вам лучше не смотреть на это, идемте! - поторопил Рольд Кветку.
Девица повиновалась и последовала вслед за ним. Они возвращались в город верхом, почти не разговаривая.
- Рольд, прошу тебя, ответь, что намеревается сделать кёниг? Они нашли хозяина этой твари? - не выдержала Кветка.
- Кветка, я обещал кёнигу, что не стану рассказывать ему то, что может тебя напугать, - нехотя произнес он, подстегивая лошадь.
- Рольд, это чудище охотилось за мной два дня. Если бы не Орвар и Торхельм, я бы уже не разговаривала с тобой. Что же может быть еще страшнее? - возмутилась Кветка, ерзая в седле.
- Госпожа...
- Рольд, ты защищал меня собой в битве, прошу, не зови меня госпожой!
- Хорошо, Кветка, - ободрился советник. - Скорее всего, тварь, преследующая тебя, дело рук Хьёрдис. Торхельм не хочет более медлить, и как только они сожгут останки твари, то отправятся прямиком в Моосхольм, чтобы схватить колдунью и привезти в город для суда.
Кветку вовсе не удивило известие о том, что это дело рук матери Дагвора, памятуя о мстительности их рода. Когда они въехали во двор Мохайма, уже вечерело: в замке менялись караульные и зажигались огни. В покоях её дожидалась Ренхильд. Она не сразу поверила в то, что рассказала Кветка о случившемся в лесу.
- Ты уверена, что тварь не вернется за тобой? - испуганно выдавила Ренхильд, придя немного в себя после её рассказа.
Кветка забралась в лохань с горячей водой, которую внесли в покои слуги. Она вернулась в замок продрогшей и замерзшей, в грязной мокрой одежде и спутанными волосами. Ренхильд распорядилась принести для кёнигин горячей воды, чтобы она согрелась и не простудилась.
- Она мертва. Орвар знает, как сделать так, чтобы она не восстала, - торопливо молвила она, не желая пугать впечатлительную Ренхильд жуткими подробностями.
Кветка поскорее искупалась, высушила у очага волосы и облачилась в чистое синее платье, украшенное серебряной тесьмой по рукавам и подолу. Ей не сиделось на месте. Кветка то садилась на небольшую скамеечку у очага, то меряла шагами опочивальню, томимая гнетущим ожиданием. Она чутко прислушивалась к шагам на лестнице, ожидая вестей о кёниге. Ренхильд не докучала подруге разговорами, заметив её растерянный и тревожный взгляд.
- Почему их нет так долго? - измученная ожиданием, досадливо вздохнула Кветка.
- Тебе нужно лечь спать, уже глубокая ночь, - осторожно посоветовала Ренхильд.
- Я не могу, что-то мне подсказывает, что там стряслось непоправимое, - прошептала Кветка, пряча взгляд.
- С Торхельмом ничего не случится. Он сильный и отважный воин, - с грустной улыбкой молвила Ренхильд.
Из открытого окна до девиц донесся стук десятков лошадиных копыт, ржание, лязг оружия и громкие голоса.
Девицы переглянулись. На лестнице за дверью загрохотали шаги, и в опочивальню вбежала заспанная Алвига.
- Госпожа, кёниг Торхельм просит дозволения войти...
- Зови! - перебила её Кветка, прижав ладонь к груди у сердца, стараясь унять его болезненный трепет.
Алвига исчезла, и в покои вошел кёниг. Торхельм был в полном боевом облачении: в кольчуге поверх кожаной рубахи, с мечом у пояса и накидкой на плечах. Светло-русые волосы были схвачены ремешком на затылке - Торхельм надевал шлем. Неужто в Моосхольме был бой? Он кивком поприветствовал Ренхильд и выжидательно посмотрел на неё. Ренхильд поймала его взгляд, и поспешно вышла из опочивальни, притворив за собой дверь. Кветка, видя, что с ним всё в порядке, облегченно вздохнула, на мгновение прикрыв ладонью глаза.
- Госпожа, - спокойно и тихо начал он, глядя ей прямо в глаза. - Тварь, которую нам удалось истребить сегодня, дело рук Хьёрдис. Она приказала выкрасть прислужнице ваш плащ, чтобы зверь знал запах жертвы. Тварь шла на запах, потому изранила прислужницу и кобылу. Когда зверя сожгли, я взял своих лучших воинов и Орвара, чтобы схватить ведьму и судить её здесь, в Сванберге. Нас ждали в Моосхольме, но у челяди Хьёрдис не хватило сил и духа противостоять нам. Она заперлась в башне, отказавшись выходить, а потом подожгла башню. Колдунья сама выбрала свою долю, - холодно молвил кёниг. - Пожар, устроенный ею, перекинулся на другие постройки. От поместья Дагвора мало что осталось.
Кветка молчала. Перед её глазами, словно наяву, огонь пожирал постройки, амбары и конюшни. В ушах стояли крики людей, треск пламени и дикое ржание лошадей.
- Что стало с Ингвой? - тихо спросила Кветка, отгоняя от себя страшное видение.
- Она исчезла их Моосхольма еще до нашего прибытия, - Торхельм пытливо вглядывался в её лицо. - Не бойтесь, моя госпожа, теперь вам ничто не угрожает.
Его последние слова она выслушала с замиранием в сердце. Что-то в его взгляде и голосе заставило её смущенно опустить глаза и повернуться к нему спиной. Они оба замолчали, чувствуя, как время вокруг них останавливается и замирает.
- Ты ведь знаешь, что давно люба мне, - не выдержал кёниг, произнеся эти слова с затаенной горечью.
Кветка вздрогнула, страшась обернуться и встретиться с его взглядом. Она чувствовала, что он неотрывно смотрит на неё.
- Прикипеть сердцем к жене заклятого врага страшнее смерти. Одна мысль о том, что ты любила его, и он касался твоих губ и волос, была самой страшной пыткой, - его голос прервался, и он стиснул зубы. - Я пытался бороться с собой, избегая даже случайных встреч. Признание Кёрста и твои слова о покушении Гермара на твою жизнь открыли мне на многое глаза. Сегодня из уст Йохна я услышал то, на что еще вчера не мог и надеяться. Я не буду неволить тебя и попрошу лишь единожды... Стань моей, Кветка! Стань кёнигин Фридланда.
Она обернулась, не веря своим ушам. Торхельм смотрел на неё горящим взором. Кветка была ошеломлена его словами, не зная, что говорить и делать. Она чувствовала, знала, что любит его всем сердцем, хоть и боялась себе в этом признаться до конца, но в то же время в ней говорила гордость, которая напомнила о его холодности и обидных словах. Подумать только, всё это время он любил её, борясь со своим чувством и пытаясь найти тонкую грань между ненавистью к врагу и страстью к ней. Он во многом ради неё пошел на то, чтобы помиловать Кёрста, и ни на миг не задумался, идя на схватку с темной тварью и мстя за неё Хьёрдис.
- У вас уже есть нареченная, кайзерин Бригитт... - сдавленно ответила она. Боги, почему ей вспомнилось это именно сейчас?
- Это лишь слухи и давнее намерение кайзера. Я волен сам выбирать себе невесту, - глухо молвил он.
Он подошел к ней так близко, что его дыхание касалось ее волос. Его глаза, темные, как грозовое небо, заставляли ее трепетать и гореть.
- Ты теплее к сердцу пришлась... - выдохнул он
Её молчание затянулось, и чело Торхельма посуровело.
- Вижу, бережешь свое сердце для другого, кёнигин, раз не хочешь дать ответ, - его рот мучительно искривился, и он вышел прочь, неловко пошатнувшись и оставив дверь распахнутой настежь.
Кветка стремительно подошла к порогу, за который шагнул кёниг. Все факелы в переходе погасли, и перед Кветкой за дверным проемом разверзлась темнота. Она ощутила, как эта темнота с его уходом словно проникает в неё, заполняя без остатка. Боги, что для нее теперь мир без него? Только беспросветная тьма.
- Торхельм... - произнесла она, чувствуя, что сумрак вот-вот сомкнется над её головой. - Торхельм!
Она вздрогнула, когда к ней из темноты шагнул он - стремительный и сильный, способный прогнать любую тьму. Торхельм мгновение смотрел на неё, и, словно найдя в её взгляде то, что искал, подхватил Кветку на руки. Он бережно понес её, крепко прижимая к себе. Кветка обвила руками его шею, чувствуя, как часто в его груди бьется сердце. Как могло статься так, что за того, кого она встретила в яростной схватке, Кветка готова теперь отдать все?
- Заря моя ясная, никому тебя не отдам до самой смерти. Не будет мне ни покоя, ни счастья, пока тебя не будет рядом, - глухо промолвил он, коснувшись губами её волос.
- Я буду рядом всегда, - ласково ответила она, тихо улыбаясь.
Кветка забыла о смущении, открывшись своим чувствам.
- Мы устроим свадьбу ровно через седьмицу, но в тот же день, на рассвете, я хочу, чтобы Орвар обвенчал нас по нашему древнему обычаю у Белых камней, - с затаенной надеждой молвил Торхельм.
- Я согласна, - не отводя глаз и не медля ни мгновения, тихо ответила Кветка.
***
Сванберг все оставшиеся до свадьбы дни полнился разговорами и слухами о грядущем событии. Вскоре об этом заговорили во всем Гримнире и Фридланде. Никто не ждал столь скорой и неожиданной развязки противостояния Гримнира и Фридланда. Жители Гримнира радовались за свою юную кёнигин, а во Фридланде были уверены, что уж если их кёниг выбрал себе невесту, то равной ей сложно сыскать. За два дня до свадьбы в Сванберг стала съезжаться знать обоих государств. Торхельм намеревался вызвать храмовника для проведения положенного обряда, но Йохн на удивление быстро согласился обвенчать пару самолично. Кветке столь быстрое согласие показалось через чур подозрительным. Торхельм лишь усмехнулся в ответ на её подозрения, успокоив Кветку тем, что если что-то по его вине пойдет не так, то Йохн отведает меча кёнига. Кветка прогнала дурные мысли. Главным для неё станет венчание у камней, о котором знали лишь несколько посвященных.
По обычаям Северных пределов жениху и невесте не полагалось видеться до свадьбы, потому при свидетелях они виделись с Торхельмом лишь на утренней трапезе среди многочисленных риттеров и вельмож, где Кветка с Торхельмом незаметно обменивались записками о месте свидания. При всех Торхельм был по-прежнему суров, решителен и немногословен, но для Кветки он переменился. На людях они виделись редко, как того требовал обычай, обращаясь друг к другу с нарочитым почтением и вежливостью, ибо для кёнига проявлять свои чувства при посторонних было делом неслыханным. Тем слаще замирало сердце Кветки, когда она тайком ловила на себе его пристальный взгляд, и их руки словно бы случайно соприкасались. Они встречались вечерами то у лесного озера, то у Белых камней, украдкой проводя друг с другом недолгое время.
В последний вечер перед свадьбой Кветка вновь покинула замок, чтобы увидеться с Торхельмом. Ренхильд укоризненно смотрела на подругу, догадываясь, куда уходит Кветка который вечер подряд. Она не могла смирить с тем, что невеста нарушает обычай.
Кветка подъехала к озеру на закате, где они условились встретиться еще утром. Конь Торхельма щипал траву, а сам кёниг сидел у подножия дерева, задумчиво вертя в руках короткий нож с широким клинком. Его синий кафтан делал его глаза еще более светлыми и прозрачными. Сердце кёнигин, при виде возлюбленного, наполнилось нежностью и любовью. Он вскочил и отправил нож за пояс, едва услышав шаги девицы. Кветка смущенно улыбнулась и опустила глаза под его пристальным нежным взглядом.
- Я задержалась. В замке суматоха, какой не было в день осады, - тихо рассмеялась Кветка.
Он ответил ей улыбкой, подхватил девицу под руку, и они вдвоем сбежали к кромке воды, смеясь и радуясь встрече.
Сколько было переговорено за эти дни! Они узнавали друг о друге всё больше с тем рвением и жадностью, что рождает любовь в стремлении соединить то, что было разделено отчуждением. Кветка узнала с его слов, как прекрасны закаты на Северном море, и стремительны ветра, что несут быстроходные драккеры к далеким берегам, а золотой песок устилает берега Фридланда. Торхельм рассказал ей о далеких странах, где ему удалось побывать. Сам он задумчиво внимал рассказам Кветки о её родных землях: золотых нивах под добрым солнцем и запахе скошенных трав после дождя, отважных воинах и строгих богах.
- Сегодня я не вернусь в замок, а проведу ночь в избе Орвара, чтобы встретить первый луч солнц - таков обычай, - тихо молвил он, глядя на её смеющееся милое лицо. - Осталась лишь ночь до того дня, когда я назову тебя своей...
Он внимательно следил за тем, как она, чуть смущаясь, опустила голову, качнув серьгами. Кветка, стараясь скрыть румянец на щеках, потянулась к воде, и ударив ладонью по зеркальной глади, подняла тучу брызг. Торхельм, ловко увернувшись от брызг, вошел в воду по щиколотку и в шутку ответил ей тем же. Девушка рассмеялась, забегая еще дальше в воду и не обращая внимания на мокрый подол и обувь. Зайдя в озеро по колено, она кидала в него все новые пригоршни воды. Торхельм бросился к ней, смеясь. В мгновение ока он схватил её за руки, пленив. Оба вдруг замолчали, поняв, насколько близки их тела и губы. Дыхание Торхельма обожгло её щеку, их пальцы тесно сплелись.
- Ты можешь навлечь гнев богов, коснувшись поцелуем невесты до срока... - сдавленно прошептала Кветка, желая больше всего на свете этого поцелуя.
Торхельм не ответил, приникнув к её губам хмельным поцелуем. Кто еще кроме него осмелится принебречь гневом богов ради ее губ? Кветка почувствовала, как дно озера качнулось, грозя вот-вот уплыть у неё из-под ног, и лишь крепкие руки кёнига удерживали её от падения.
- Скоро закроют городские ворота, - хрипло пробормотал он, отстраняясь. - Я отвезу тебя.
Они вышли из озера, не чувствуя сумеречной прохлады. Вскочив в седло, Торхельм подхватил Кветку и легко усадил её перед собой. Конь мчался стрелой через ночную прохладу леса и темные тени, вздымавшиеся по обе стороны от них. Рядом с Торхельмом Кветку ничто не могло испугать. Она чувствовала через накидку его тепло, и как он незаметно целует её в затылок. У ворот города они простились до утра на глазах у изумленной неожиданным появлением кёнига стражи.
Кветка встала еще до зари. Крепкий сон бежал от неё. Сегодня день её венчания с Торхельмом. У Белых камней они принесут святые и нерушимые клятвы богам и друг другу. На рассвете кёниг принесет жертвы богам, дарующим двум сердцам крепкий союз и славное потомство. В полдень их ждет свадебный обряд в храме при множестве народу, но для неё это была лишь неизбежная необходимость, тогда как венчание по древнему обычаю предков она ждала с замиранием сердца.
Девушка с осторожностью извлекла из сундука тонкое льняное платье. Беленое при луне полотно с вышитыми алым шелком оберегами мягко нежило кожу. Луна покровительствует всем женщинам и девам, давая чудодейственную силу. Кветка сама белила и вышивала платье, иголкой выводя обережные узоры, готовя платье для свадьбы перед отъездом в Гримнир. Ей не пришлось одеть его для Гермара. Боги уже тогда знали, что она предназначена другому мужчине и предстанет в нем перед очами отважного воина Торхельма, которому покровительствует сам громовержец Тор. Кветка улыбнулась, вспомнив свое отчаяние перед свадьбой с нелюбимым женихом. Тогда казалось, что ей уже не видать счастья, но боги рассудили иначе.
Кветка защелкнула широкие пластинчатые браслеты на запястьях поверх рукавов, которые должны были не подпустить злых духов к невесте. Затем она заплела тугую косу и надела венок их белоснежных фрёлей, что зацветают раньше всех и позже всех увядают. Как многие северные цветы они почти не пахли. Надев накидку и привесив к поясу кожаный кошель, Кветка спустилась вниз, где её ждал Лотар, чтобы сопроводить к Белым камням. Друг кёнига не стал скрывать своего восхищения, при виде нарядной и ладной невесты.
Во дворе их ждали оседланные кони и отряд воинов. Они покинули город через южные ворота, когда все, кроме караульных, спали. Кветка всем сердцем стремилась туда, где её ждал Торхельм. Солнце начало свой ход по небосводу, когда они проехали лес и приблизились к поляне. Лес заволокло туманом. Лотар остановился.
- Дальше нам нельзя, госпожа, - почтительно молвил он.
Кветка улыбнулась ему и, кивнув, поспешно пришпорила коня, оставляя провожатых позади.
Знакомая тропа быстро привела её на поляну. Привязав лошадь к дереву, Кветка медленно двинулась к камням. У черного камня горел костер, дым от которого окутал весь круг. По поляне разносились мерный звон. Приблизившись, Кветка увидела у жертвенника Орвара с медвежьей шкурой на плечах. Услышав её шаги, он воздел руки к небу, не обернувшись к ней, и протяжно закричал:
- Могучий Один и прекрасная Фригг!!! Услышьте меня!!!
Кветка стянула с себя накидку отороченную тесьмой и медленно шагнула в круг. У камня справа от Орвара стоял по пояс обнаженный Торхельм с мечом и щитом в руках. Он бил мечом по железному умбону в середине щита, извлекая резкие звуки, дабы привлечь внимание богов. Торхельм встрепенулся, увидев невесту. Кветка подошла к жертвенному камню. Орвар лукаво усмехнулся, видя, как они смотрят друг на друга. Богам по душе жаркий любовный трепет в молодых сердцах.
- Торхельм сын Альдора, боги внимают тебе! - грозно изрек ведун, закатив глаза и выставив вверх указательный перст.
- Я, Торхельм Альдорсон, прошу богов соединить меня с девой Кветкой, дочерью Воибора, в вечном благословенном союзе, - раздался громкий ясный голос кёнига. - Пусть меня услышит богиня Вар, что знает обо всех брачных клятвах! Я клянусь разделить с этой девой всю мою жизнь, сколько отпущено богами, защищая и оберегая её как подательницу жизни рода моего и возлюбленную жену.
- Кветка, - обратился к ней кёниг, - перед ликом богов и богинь я беру тебя в жены! Я клянусь любить и хранить тебе верность, защищать тебя и наших детей! Да будем мы вместе до самой смерти!
Он внимал богам, и его тело сотрясала мелкая дрожь - силы ведуна были на исходе. Нужно было торопиться.
- Я, Кветка дочь Воибора, прошу богов соединить меня с Торхельмом Альдорсоном в вечном благословенном союзе. Да услышит меня богиня Вар... Я клянусь разделить с этим мужчиной всю мою жизнь, сколько отпущено богами, и клянусь подчиняться ему, как защитнику рода моего. Торхельм, - в её ясном голосе слышалась нежность и радость, - перед ликом богов и богинь я беру тебя в мужья! Я клянусь любить и хранить тебе верность, заботясь о тебе и наших детях! Да будем мы вместе до самой смерти!
Торхельм и Кветка простерли правые руки над огнем ладонями вверх, и Орвар, достав костяной нож, быстро полоснул им по раскрытым ладоням. Кветка вздрогнула, но Торхельм в мгновение ока крепко-накрепко соединил их ладони, с которых капала в костер, став одним целым, алая кровь молодой четы.
Дым костра, дотоле стелившийся по земле, поднялся высоко в небо.
- Ваш союз угоден богам, - устало улыбнулся Орвар, подслеповато глядя в ясное небо, словно очнувшись от забытья.
Торхельм и Кветка просияли и потянулись друг к другу.
- А как же дары? - нарочито сердито проворчал Орвар, подбоченясь.
Торхельм повернулся к небольшому камню, на котором лежал расшитый золотом платок. Приподняв его, кёниг извлек на свет удивительной красоты ожерелье и перстень из золота.
- В знак крепости моей клятвы, прими ожерелье и перстень, что носили до тебя женщины моего рода, - его глаза, цвета северного неба, со всей теплотой смотрели на Кветку.
Она подошла и, поклонившись до земли, приняла дар. Девица тут же надела ожерелье и перстень, как того требовал обычай. Теперь настал черед Кветки одарить мужа. Торопливо расстегнув кошель на поясе, Кветка вынула золотую гривну и кольцо с сердоликом, то самое, что подарил ей отец.
- В знак крепости моей клятвы, прими эту гривну и кольцо, которые будут оберегать тебя от дурного глаза и злых чар, - торжественно молвила Кветка, протянув их мужу.
Торхельм с поклоном и величайшим почтением принял дары, и, последовав примеру Кветки, не медля надел их.
- Перед богами и людьми вы муж и жена, - молвил торжественно Орвар, подводя Кветку к мужу.
Торхельм с жаром и трепетом смотрел на Кветку. Она более не смущалась, зная, что лишь ей предназначен этот взгляд. Торхельм, словно не веря в свершившееся, медленно коснулся рукой её лица, и Кветка, доверчиво закрыв глаза, прижалась щекой к его теплой сильной ладони. Забыв обо всем на свете, он взял её счастливое лицо в ладони, и, приблизив его к своему лицу, поцеловал.
- Время исполнить еще один обряд, вас скоро хватятся в замке, - голос Орвара заставил их очнуться.
Ведун стоял, улыбаясь в бороду. Торхельм подвел жену к ведуну, и они оба опустились перед ним на одно колено, склонив головы.
- Боги благоволят вам, ступайте, - наконец, произнес он заветные слова, благословляя молодоженов.
Лица Кветки и Торхельма просветлели. Кёниг подхватил на руки девицу, вынося за пределы каменного круга. Кветка не могла поверить, что это свершилось, и они отныне и навсегда вместе. Орвар радостно смотрел им в след, опираясь на посох.
- Мы ждем тебя сегодня на свадебном пиру, Орвар, - поклонившись ведуну, радостно крикнул Торхельм.
- Да пребудут с вами боги! - благодушно махнул рукой ведун.
Торхельм усадил Кветку на своего коня перед собой, и, хлестнув плетью, помчал коня в Сванберг.
***
Храм Сванберга, выстроенный отцом Гермара на месте древнего святилища за торговой площадью, был избран для венчания Торхельма и Кветки. Главная улица города, ведущая от замка до храма, была тщательно убрана и украшена цветами. К тому времени, когда по ней должны были проехать жених и невеста, улица была заполнена пестрой людской толпой. Многие жители Гримнира приехали лишь для того, чтобы взглянуть на молодую чету. В храме, помимо знати, почетных жителей города и глав уний, толпились простые горожане.
В замке было также многолюдно. Двор замка был заполнен ратниками и воинами Фридланда в торжественном облачении. Начищенные до блеска кольчуги и шлемы горели жаром на солнце, слепя глаза. Синие накидки воинов и стяги на стенах замка трепетали от гуляющего по двору ветерка. Советники кёнига в нарядных кафтанах стояли по обе стороны от лестницы, ведущей из замка во двор. Лестница, по которой должна была спуститься кёнигин, была устлана великолепными коврами. Едва Кветка показалась в дверях, как десяток воинов громко затрубили в рога, приветствуя невесту. Кветка вышла на крыльцо в сопровождении девиц в лазоревом платье, намеренно выбрав цвет родового герба Торхельма. На её шее и запястьях тускло блестели тяжелые золотые украшения, которые привезли из Фридланда к свадьбе. Волосы невесты были заплетены в две толстые косы и перевиты нитями с самоцветами. На голову был наброшен тончайший полупрозрачный плат, а сверху надет золотой обруч, украшенный лазоревыми яхонтами.
Кветка взволнованно обвела взглядом двор, не ожидая присутствия стольких воинов и вельмож. Внизу у лестницы стоял Торхельм, облаченный в темно-синий кафтан до колен, бархатные штаны и высокие сапоги. Его пояс и платье были украшены золотыми чеканными бляшками, а у пояса висел неизменный меч. Он, как и прежде, держался при своих воинах властно и прямо, расправив широкие плечи. Кёниг пристально смотрел, как Кветка под протяжный звук труб медленно спускает вниз по лестнице. Кёниг взял её руку, и, помогая ей забраться в возок, украдкой сжал тонкие пальцы невесты. Когда он вскочил на коня, воины и вельможи последовали его примеру. Свадебный поезд медленно двинулся со двора замка. Впереди ехал кёниг на вороном коне, за ним Лотар с Рунольфом и остальные вельможи. Вслед за риттерами, как полагалось, катился возок, в котором ехала невеста и знатные девицы. По бокам и позади поезда скакали воины. Горожане толпились по обе стороны дороги, с любопытством вытягивая шеи и приподнимаясь на цыпочки, чтобы разглядеть кёнига, а если повезет, и его невесту в окошке возка. Под ноги лошадей дети и девицы бросали полевые цветы, выкрикивая незатейливые пожелания. Женщины и мужчины внимательно вглядывались в платья проезжавших верхом вельмож, чтобы потом вдоволь посудачить об увиденном. Все они кричали, махали руками и смеялись, желая молодой чете счастья и долгих лет. Народ предвкушал несколько дней праздника, когда кёниг в честь своей женитьбы, как велит обычай, прикажет выкатить на площадь бочонки с пивом и медом, раздать караваи и жарить откормленных быков.
Когда всадники остановились у дверей храма, украшенных цветочными снопами, кёниг спешился, и все остальные последовали за ним. По обычаям Фридланда, невеста и жених должны войти под своды храма рука об руку. Лотар вывел Кветку из возка и подвел к жениху. Тот уверенно взял её руку и повел к двери храма. Перед ними расступались храмовники в темных одеяниях и со свечами в руках, непрестанно кланяясь Торхельму и его невесте, и что-то бормоча.
В храме было много народу. Сам храм был значительно больше замкового и вмещал в три раза больше гостей. Его мрачные серые стены мало чем отличались от стен других храмов. В честь свадьбы они были украшены стягами Фридланда, да на каменном алтаре лежали венки из цветов. На темных сводах играли отсветы множества свечей. На верхних ярусах толпились воины, следя за гостями внизу. Торхельм и Кветка двинулись к алтарю, держась за руки. Кветка не замечала сотен глаз, направленных на неё, глядя перед собой и чувствуя теплоту пальцев Торхельма. С ним она готова была пройти всё, что угодно, даже проповедь Йохна. Она знала, что скоро всё закончится, нужно лишь пережить череду мрачных обрядов в храме, после чего никто более не посмеет встать между ними.
Когда они подошли к алтарю, Кветка изумленно увидела, что Йохна нет. Она недоуменно оглянулась по сторонам. Храмовник должен был встречать невесту и жениха у алтаря. Торхельм не выказал растерянности, и лишь кивнул Лотару, чтобы тот выяснил, в чем дело, и куда запропастился храмовник. Советник не успел сделать и пары шагов, как боковая дверца справа от алтаря отворилась, и из неё вышел Йохн. Кветка почувствовала недоброе, едва увидела, что тот облачен в черные одежды, а его взгляд наполнен торжеством и ядом. Храмовник должен был предстать в светлых праздничных одеждах, и его вид вызвал беспокойный ропот среди присутствующих. Йохн стремительно подошел к алтарю и поднял руку.
- Дети мои! - скорбный голос старца зазвенел под сводами. - Чему вы все радуетесь? Я одел одежды скорби и печали, ибо молодой и могущественный кёниг, на которого нашим светлейшим кайзером возлагались столь большие надежды, околдован богомерзкой языческой ведьмой! Он привел её в храм, чтобы попрать святость этого места и взять недостойную деву в жены! Я отказываюсь венчать их!
Люди в храме гневно зашумели в ответ на слова храмовника. Кёниг и Кветка полюбились всем, и речи старца возмутили их. Громче всех закричали фридландцы, готовые растерзать храмовника за своего господина и его невесту.
Кветка повернулась к жениху. Его лицо будто окаменело, а глаза полыхали огнем. Торхельм не стал более слушать храмовника и, резко выхватив меч, с перекошенным от ярости лицом, кинулся к Йохну. Тот, предвидя такой ход событий, тут же отпрянул, спрятавшись за алтарь, и выставил перед собой свиток с болтающейся печатью.
- Ты не смеешь, фридландский волк, даже пальцем коснуться меня, слугу кайзера и Единоликого! - испуганно взвизгнул тот, побелев. - Я сообщил кайзеру о твоем намерении, и гонец только что доставил его ответ: помешать этой богопротивной свадьбе!!!
Но Торхельм не слышал его. Он легче соколиного пера перепрыгнул через алтарь и, схватив храмовника за шею, приподнял его.
- Ты сдохнешь, пес, осмелившись оскорбить её! - взревел кёниг.
- Я ... воля кайзера..., - прохрипел тот, судорожно махая свитком. Торхельм, не сразу заметив печать на свитке, выдернул послание из рук храмовника и швырнул того к стене.
Кёниг быстро раскрыл свиток и пробежал глазами написанное. Жесткая складка пролегла в уголках его губ. Кветка стояла на месте, не веря в происходящее. Её сердце бешено рвалось из груди. В храме повисла гнетущая тишина. Торхельм отбросил свиток и двинулся на Йохна.
- Ты послал к кайзеру гонца. Что ты написал в послании?! - лицо кёнига было бледным и таким страшным, что на него не в мочь было смотреть.
Его глаза были точь-в-точь такими, как в том сражении, когда он шел на Кветку с мечом наизготовку.
- Ты не посмеешь убить меня... - пролепетал Йохн. - Моя жизнь под защитой кайзера!
Храмовник скорчился на полу, вжавшись в каменную стену. В глазах кёнига полыхала испепеляющая ненависть. Он неотвратимо надвигался на Йохна.
- Торхельм! - дорогу ему заступил Лотар. - Этот пес и впрямь под защитой кайзера. Есть много других способов отдать ему должное, - едва слышно добавил он, прямо глядя на кёнига.
- Нет! Он издохнет здесь и сейчас! - сталью зазвенел голос Торхельма.
- Торхельм, - голос Кветки дрожал.
Она догадывалась, что будет, если он убьет храмовника. Кветка подозревала, что из-за намерения жениться на ней, Торхельм потерял расположение кайзера, и теперь неизвестно, какие беды ждут молодого кёнига.
При звуке ее голоса Торхельм повернулся к ней. Его взгляд потеплел. Не сводя с нее глаз, он коротко приказал Лотару:
- Бросить этого пса в каменный мешок! Объяви, что венчание откладывается, и пошли за храмовником во Фридланд!
- Ни один храмовник во всех Северных пределах не смеет тебя обвенчать с ней, Торхельм! Все они подчиняются воле кайзера! Ты не хуже меня это знаешь... - прошипел Йохн.
Торхельм не удостоил его взглядом. Он взял за руку Кветку и увел её за собой через маленькую боковую дверь от застывших в изумлении и горячо обсуждающих произошедшее гостей. Он закрыл её своей спиной, храня ото всех любопытных взоров. Кветка не плакала и ни о чем не спрашивала, пока они шли к возку. Их тут же окружила стража. Торхельм, вопреки обыкновению, сел вместе с ней в возок. Его молчание пугало её.
- Из-за меня ты впал в немилость, - подавленно прошептала она, когда возок тронулся в путь к замку.
- Мне нет дела до его милостей. Мое войско в полтора раза больше. Я могу себе позволить не прислушиваться к его воле. Но ублюдок Йохн прав: теперь ни один храмовник не посмеет обвенчать нас, пока кайзер не даст на это своего согласие. Йохн послал к нему гонца и донес, что я женюсь на жене Гермара. Я подозреваю, как он очернил тебя в том письма. Ты можешь сама в этом убедиться.
Торхельм передал Кветке свиток, которым Йохн так грозно потрясал.
Она не ожидала, что кёниг даст прочесть столь важное послание. Кветка развернула свиток, в глубине души польщеная его доверием. Свиток был порядком измят за долгие дни пути из Грёвлана в Сванберг. Кветка жадно вчитывалась в изящные руны, выведенные рукой писца:
"Доблестный кёниг Торхельм Альдорсон! Донесение храмовника Йохна из Сванберга повергло нас в недоумение и печаль. Наказав Гермара за его преступные деяния в отношении благородной Сёгрид, вы остались в Сванберге. Йохн сообщает о вашем намерении жениться на супруге Гермара, вашего заклятого врага, когда его тело едва успели предать погребению в усыпальнице нашего рода. Я начинаю верить словам Йохна и подозревать колдовство, которое исходит от кёнигин Эмблы и лишает вас воли и разума. Мы должны убедиться, что кёнигин не одержима Темным, и вы намереваетесь жениться по доброй воле. Потому я запрещаю всем храмовникам Северных пределов совершать обряд венчания до той поры, пока вы вместе с юной кёнигин не появитесь в Грёвлане, и я с помощью своих храмовников не удостоверюсь в невиновности и приверженности кёнигин Эмблы к храму Единоликого. Я страшусь того, что вы силой принудите Йохна обвенчать вас, потому спешу вас упредить, что ваше с кёнигин Эмблой потомство, если таковое будет, не сможет наследовать ваше имя и земли.".
- Кёнигин Эмбла, - горько повторила Кветка, питая отвращение к этому имени.
Торхельм забрал у неё свиток с таким видом, будто она взяла по незнанию отравленную ядом вещь. Он обнял её и крепко прижал к своей груди.
- Не произноси этого имени... Ты Кветка, моя Кветка. Для меня нет ничего слаще этого имени, - хрипло молвил он, неотрывно глядя на нее.
- Что же теперь будет? Мы не можем обвенчаться. Я принесла тебе несчастье, вызвав гнев кайзера, и он никогда не разрешит стать мне твоей женой, - Кветка с отчаянием посмотрела в его светлые глаза, борясь со страхом за него.
- Ты уже моя жена, перед богами и людьми! - твердо и спокойно сказал он, взяв её лицо в ладони и нежно глядя в глаза Квеки, полные смятения. - Воля кайзера бессильна, если уж ненависть к Гермару не заглушила пожар в моей груди - грустно усмехнулся он. - Я прикипел к тебе всем сердцем. Разве может кто-то разлучить нас?
- Торхельм, разве кайзер может запретить кёнигу жениться?
- Кайзер правитель Северных пределов и все храмовники подчинены ему. Он честолюбив, хитер и мстителен, - Торхельм отвел хмурый взор в сторону. - Во время моего последнего пребывания в Грёвлане, он всячески давал понять, что хочет отдать за меня свою внучку Бригитт. Я не ответил на его намеки.
- Разве молва обманывает, говоря, что она красива? - её голос задрожал.
- Я никогда бы не породнился с родом Игмара! Я единственный кёниг в Северных пределах, в чьих жилах не течет кровь этого проклятого богами рода. Они пришли во Фридланд с войной сто лет назад. Мой прадед выстоял, но какой ценой! Фридланд был обескровлен, и прадед принял новую веру, но лишь для виду, продолжая чтить Одина и Тора, - Торхельм с холодной яростью вспоминал прошедшее, боль от которого не утихла. - Я никогда бы не взглянул на Бригитт, пустую, холодную и надменную девицу, истинную внучку Эмблы!
Возок остановился, подъехав к крыльцу.
- Я немедля соберу совет, на котором решу, что вернее всего предпринять, дабы нас поскорее обвенчали. Поверь мне, скоро всё закончится, - промолвил Торхельм, крепко прижимая ее к себе.
***
Кветка вышла в сад, ожидая, когда закончится совет в покоях кёнига. Она намеревалась переодеться, но, сняв украшения и венец, поняла, что не в силах расстаться с подвенечным платьем. Словно сняв его, она откажется от Торхельма и перестанет быть его невестой.
В саду тихо шелестели травы и листья деревьев. Солнце едва проглядывало сквозь хмурые тучи. Всё обещало дождь и грозу к ночи. Кветка с тоской подумала, что, не вмешайся Йохн, они стали бы уже мужем и женой. На свадебном пиру они сидели бы сейчас рядом, и в честь жениха и невесты гости поднимали бы кубки и произносили заздравные речи.
Кветка подошла к каменной стене, у которой она сошлась с кёнигом в день битвы. Дурные мысли и предчувствия терзали ее. Она готова была отдать все на свете за то, чтобы быть с ним. Как было бы всё просто, будь он обычным воином, а Кветка - дочерью кузнеца! Но думать об этом - только бередить душу. Кветка услышала шаги Торхельма за спиной. Он вошел в сад и остановился. Кёниг молча смотрел на нее, не в силах отвести глаз, словно хотел навсегда запомнить девушку такой: нежной и юной, с золотым шелком волос и блестящими очами, в которых затаились грусть и тревога.
- Умоляю тебя, не скрывай от меня ничего! - молвила Кветка, испугавшись этого неподвижного и пристального взгляда.
Он вздрогнул от ее мольбы, полной горечи и страдания.
- Сегодня я уезжаю в Грёвлан, - твердо молвил Торхельм. - Два дня до Фридланда верхом и ночь на драккере до Грёвлана. Я встречусь с кайзером и опровергну наветы Йохна. Через шесть дней я буду здесь с благословлением кайзера! Я захвачу с собой храмовника из Фридланда, и мы тут же обвенчаемся! - Торхельм говорил спокойно и уверенно, чеканя каждое слово и не сводя с Кветки глаз.
- Боги! Я не верю кайзеру. Это ловушка. Прошу, не езди в Грёвлан! У меня дурное предчувствие, - прошептала она, с нежностью и мольбой глядя на него.
- Чего ты боишься, моя кёнигин? Я готов плыть на край света, если это приблизит наше счастье, - Торхельм подошел к ней и с благоговением взял её тонкие ладони в свои, чтобы прижать их к губам.
- Я боюсь опасностей, подстерегающих тебя в пути, но пуще них я страшусь коварства кайзера, ведь ты сам говорил о его мстительности и хитрости. С ним Бальдор, он наверняка уже знает о гибели Хьёрдис и может отомстить тебе!
- Ничто не сможет помешать мне вернуться к тебе: ни смерть, ни чары, ни стихия.
- Тогда возьми меня с собой, - Кветка подняла на него очи, полные решимости.
- Я не подвергну тебя опасности. Если ты будешь со мной, я буду как никогда уязвим. Ты останешься здесь под охраной Лотара и моих воинов. Пока меня не будет, ты будешь править Гримниром, а Лотар останется твоим советником, - решительно молвил Торхельм, и стало ясно, что с ним не поспоришь.
- Оставить правление Гримниром девице? - Кветка не поверила своим ушам.
- Я оставляю Гримнир своей жене, которую боги наградили светлым разумом и достоинством, - серьезно молвил он. - Мой отец, уходя в походы, оставлял все дела моей матери. Подле тебя будет Лотар. Я не задержусь в Грёвлане.
- Торхельм, нас обвенчал Орвар. Ты сам сказал, что мы уже муж и жена. Мне ненавистен обряд в храме, потому что у храмовников я не нашла ни добра, ни правды, ни справедливости! - Кветка немного смутилась, произнося эти слова.
- Да, ты моя жена, но мы должны обвенчаться в храме, чтобы наши дети могли править Фридландом, и никто, даже кайзер, не посмел сказать, что ты не жена мне, а дети не могут занять престол после нас. Я как можно скорее постараюсь добиться от кайзера отмены его запрета. Я уезжаю на закате, Кветка.
Её последняя попытка удержать его провалилась. Она знала, что кёниг прав, и видела, как трудно Торхельму покидать ее, несмотря на его суровый вид. Кветка отвернулась. Нет, она не будет рыдать и молить его остаться, ибо так решил ее муж, и она подчинит сердце и желание его воле, помня, что его тоска и боль не легче ее. Кветка с нежность посмотрела на кёнига.
- Я увидел тебя впервые на этом самом месте, - хрипло проговорил Торхельм, любуясь ею. - В жарком бою, в пылу мести я увидел твои глаза и на миг забыл обо всем. Твоим косам позавидует сама златокудрая богиня Сиф. Я готов бесконечно любоваться твоим лицом и смотреть в очи. Я вернусь к тебе, и мы будем вместе неразлучно. Ты помнишь наши клятвы? - Торхельм крепко обнял ее и смотрел сверху вниз. - Мы вместе столько, сколько отпущено нам богами. Но ты будешь всегда подле меня, даже когда мы покинем мир живых, моя Кветка, - горячо зашептал Торхельм, касаясь лицом её волос.
Кветка слушала его, затаив дыхание.
- Сегодня я принес особую клятву. Она столь же древняя, как и Белые камни. Я поклялся ворону Химмльравну, что ты часть моей души. Ворон Химмльравн древнее божество, хранящее мой род. Он летает между мирами живых и мертвых. Если погибну до срока, то ворон принесет меня на своих крыльях из царства мертвых - Хельхейма за тобой, Кветка, ибо не будет мне покоя, покуда мы не будем вместе.
- А если не станет меня, даст ли твой божественный ворон свидиться с тобой? - зачарованно глядя на него, прошептала она.
- Отныне, вняв моей клятве, он будет помогать нам, куда бы мы ни шли, идти навстречу друг другу.
Торхельм жарко шептал томительные и страшные слова, закрыв в исступлении глаза и заключив возлюбленную в крепкие объятия. Ей не было страшно - отныне они с ним связаны на веки не только клятвами, данными друг другу, но и древним вороном Химмельсравном, которому Торхельм принес древнюю и нерушимую клятву вечной любви. Кветка не отрывала от него глаз, чувствуя, как от сладких речей сурового кёнига огонь бежит по жилам, и она становится мягкой и податливой словно воск. Он целовал ее яростно, исступленно, больше не стараясь сдержать свою страсть, словно стремился навсегда запечатлеть на ее губах след от своего поцелуя. Они еще долго стояли в саду, не в силах разомкнуть объятия и оторваться друг от друга.
- Я буду ждать твоего возвращения, ладо мой, молить твоих и моих богов за тебя, - молвила Кветка на родном языке, с тоской глядя на солнце, повернувшее на закат и приближавшее неизбежную разлуку.
***
Торхельм торопился поскорее отправиться в путь. Он взял с собой лишь двух оруженосцев и по сменной лошади для каждого, чтобы поскорее добраться до Фридланда, откуда он намеревался сразу же отплыть в Грёвлан. Торхельм оделся в шерстяную рубаху и плащ. Лишь его оружие и украшения выдавали в нём кёнига. Во дворе замка его провожали Лотар, Рольд и Хельгот. Кветка сидела верхом на лошади, так как Торхельм позволил ей проводить его до леса. Сам кёниг по фридландскому обычаю подходил к каждому из советников и пожимал руки чуть выше локтя на прощание. Он оставил Лотару подробные указания до своего возвращения, отдав Кветке бразды правления Гримниром. Вместе с кёнигом во Фридланд отправлялся Рунольф, чтобы вести дела правителя, пока тот будет отсутствовать.
Когда отряд выехал за ворота Сванберга, от леса потянуло вечерней прохладой. Солнце наполовину скрылось за лесом, одаривая землю последними золотыми лучами. Кветка скакала бок о бок с кёнигом, бледная и молчаливая. Они не обмолвились ни словом. Когда отряд подъехал к опушке леса, Торхельм остановил коня и кивнул слугам и Рунольфу. Советник понимающе посмотрел на них.
- Госпожа, надеюсь в скором времени увидеть вас, - мягко молвил Рунольф, кланяясь ей.
- Я тоже буду с нетерпением ждать встречи с вами, благородный Рунольф, - Кветка постаралась улыбнуться как можно благожелательнее.
Всадники хлестнули коней и поскакали дальше, оставив кёнига и девицу одних на дороге. Оба не сводили друг с друга глаз, продолжая молчать. Их тоска не поддавалась словам. Торхельм резко вскочил в стременах, и, перегнувшись, с силой привлек её к себе, осыпая ворохом жарких поцелуев.
Кветка поняла, что не сможет сдержать рыдание.
- Скачи! Иначе, клянусь богами, я не смогу уехать, - сквозь стиснутые зубы прорычал он.
Кветка отстранилась и хлестнула коня, что было сил. Конь испуганно метнулся в сторону, дико заржав. На небольшом холме Кветка остановилась и оглянулась. Торхельм соколом мчался по лесной дороге, не оборачиваясь, с развивающимся за спиной плащом.
***
После отъезда Торхельма дни потянулись нескончаемой вереницей. Кветка с утра поднималась вместе с солнцем, чтобы успеть принять глав уний, купцов и челобитчиков. Вместе с Лотаром она объезжала город, самолично выясняя цену на хлеб и соль. Многочисленные дела не давали ей грустить, но едва вечером она оставалась одна, как тоска по Торхельму затмевала всё.
На пятый день купец из Фридланда привез Кветке письмо от Рунольфа, который сообщал, что они с Торхельмом благополучно и в срок добрались до Фридланда. Кёниг, решив несколько неотложных дел, в тот же день отплыл в Грёвлан, и теперь советник ждал его возвращения со дня на день.
В день возвращения кёнига Кветка с первым лучом солнца поднялась на башню Вакт. Она всё смотрела и смотрела в сторону леса, через который проходил большак, ожидая первой увидеть вдалеке возвращающегося Торхельма. Но кёниг не приехал ни в то день, ни в следующий, поселив в её сердцу тревогу и страх. Кветка готова была проводить на башне день и ночь, не находя себе места от тоски и волнения. Замечая понимающий и сочувствующий взгляд Лотара, Кветка изо всех сил боролась с подступающим отчаянием, стараясь никому не выказывать своих чувств. Ей хотелось поговорить с Орваром, но его нигде не было, и Кветка не знала, куда исчез ведун. Ренхильд и Росалия, чувствуя за внешним спокойствием кёнигин тревогу, как могли, успокаивали её.
Прошло десять дней с тех пор, как кёниг должен был возвратиться в Сванберг. Вечером в замок явился Орвар и сразу же потребовал у караульного проводить его к кёнигин и позвать Лотара. Кветка, едва услышав от караульного имя ведуна, подхватила подол длинного тяжелого платья и бросилась в трапезную, куда Лотар проводил Орвара. Она птицей влетела в залу, запыхавшись.