7519-7522 лета от сотворения мира в звёздном храме
16-ое воображаемое медовое тысячелетие для нового мира новой вселенной
Введение #4
Что мне сказать миру? Что есть миру сказать мне? Нас двое - он и я. По сути, мы - одно, но лишь тогда, когда осознав свою раздельность, мы соединяемся вновь, в новом и доселе невиданном качестве, наполненные знанием как это, быть друг без друга... это становиться интересно и нам будет что сказать и показать. Показать нас самих.
Это знание обогащает, делает другими. Новым. И мы отойдём друг от друга вновь, чтобы наполнить наши новые меха вновь новым вином. Когда-нибудь.
Зачем мы это делаем? Раз встретившись, раз оторвавшись? Жизнь рядом или далеко друг от друга? Мы расходимся, бывает на время, а бывает навсегда. Навсегда - этой жизни, встречаясь в другой... но зачем?
Возможно, чтобы научиться дарить и позволять, прощать и отпускать... у каждого свои цели и задачи, своё предназначение, что нужно для памяти о том, куда нам нужно вернуться. Оно не определяет нас, как не могут определить цели то, что находится за состоянием и за душой. Но эти и многие другие маяки определённо светят для всех, чтобы помочь вспомнить дорогу домой. Такую, чтобы не нужно было возвращаться сюда опять и вновь ещё раз, отдавать не отданные долги.
Когда-нибудь, быть может, другая женщина родит нас опять, чтобы мы вновь смогли наполнить новые меха и унести их собой. Для нового, а не потому что должны. Чтобы мы могли поделиться ещё большим чувством восторга, как красив закат, как широко дышит грудь цветением полевых цветов, как блестит в уходящих прочь изливающихся дождём тучах радуга или сколь величественно и неспешно волнуется море.
Мы можем взять цветок, можем набрать в руки горсть воды или песка... но мы не унесём в наших мехах даже свои руки. Наши меха душ слишком легки для этого. Они держат лишь чувства, что мы оказались способны осознать и прожить в себе. От которых мы отказались бежать, и отдались им целиком. Даже наша память, как и память о нас исчезнет, оставшись жить лишь там, где мы родились. Она не пойдёт за нами, как уйдут с нами наши чувства. Она тяжела этим миром, а мы легки и свободны. Мы лишь странники потерявшиеся во времени и ищущие дорогу назад. К себе. Раз за разом укладывая в этой дороге найденные крупицы знаний о себе теми самыми впечатлениями, что "я - есмь"!
И сколько бы ни пришлось пройти по этим звёздам, мы все равно дерзновенно устремляем к ним взор, потому внутри себя, в душе, в самом сокровенном месте, знаем истину. Но говорим её лишь самым близким и любимым из нас, говорим одними глазами, одними невыражаемыми словами чувствами. Только тем, с кем мы способны разделить и вынести самое яркое их сияние - "эти звезды... они все... только для нас!"
Это небесное поле прекраснейших разноцветных цветков, сияющее и пахнущее каждый миг только для нас. И вокруг больше ничего нет, я и ты, единые сердцем в этот миг... и потом мы с сожалением вновь отступаем и разделяемся, чтоб набраться сил подойти и испить из этого источника вновь, всем своим восторгом!
Но как это долго... ждать этого шанса, и как он желанен и дороже любых злат мира... это самое прекрасное единство миров. Сопричастность ко всему. Доступное, долгожданное... прекрасное чувство единения!
Что мне сказать тогда миру, как не это? Что мне сказать ему, когда я вновь обернусь к нему всем сердцем? Как не раскрыть ему так же душу, сердце и дух свой, устремив в его высь рассказать ему об этой самой прекрасной тайне? Выплеснуть на его поля живительную влагу собранного нектара и всех накопленных красок чувств жизни?
Это будут пока только мои слова, которым не требуется слов... но каждый добавляет от себя своё. Никто не проходит мимо безучастно. Если ты здесь - ты уже подарил. За такое можно только благодарить.
И вот, кто-то бьётся, побеждая или проигрывая, кто-то творит либо разрушает... себя или великие империи - не важно! Кто-то восхваляет или проклинает - не важно! Это их дары. Каждый дарит то, что может. А я... а лишь растворяю мир в себе. И вижу его ток, как он стремиться песком через пальцы или бьёт ручьём, обходя мои стопы, как он греет моё лицо лучами или восторгает улыбкой ребёнка... этот мир - мои сокровенные страницы бытия, которые я листаю, с упоением прикасаясь к каждой, как к священной его сути, раскрывающейся и омываемый моим воображением. Какой смысл писать о чем-то и оставаться безучастным? Если хочешь, чтобы мир ожил - в него необходимо вложить всю душу целиком.
И я могу лишь грубо, мазками пускай самой тонкой кисти, что найдётся в моем мире сейчас, но все равно грубо нарисовать узор этой проносящейся мимо меня вселенной красок, вкусов, чувств, ощущений, мыслей... моя рука поднимается и рисует образ... но он не прекраснее любого вида, что открывается мне из окна. Моя рука, что вплетает мазками новые черты в её суть и порождает движение в ней так же мощно, как и мой глаз, что размеренно читает уже написанное. Они едины.
Этот мир... он растекается по венам чувствами, забирается через сердце в душу и открывает, словно сундук за сундуком ждущие своего момента сокровища спрятанные внутри него и одновременно внутри меня. Для меня же самого.
Для кого-то это тринадцатое тысячелетие - далёкая даль, тьмой веков заслоняющая их и то будущее друг от друга, но моё воображение уже там. И так может каждый. Как мысль, для которой нет, и не будет преград. Как дух, которому ничто не способно воспрепятствовать в его движении к совершенству, кроме него самого. И вот сейчас, в этот момент, я дышу этим миром, как своим настоящим. А он дышит моими глазами и моим сердцем так же ярко, как и своими...
И задышит твоими, если ты захочешь. Ты же пришёл сюда сам и тебе что-то здесь надо. Так находи и если ты найдёшь, значит, моя благодарность достигла адресата.
И вот, следующий ход, следующий вздох. Всё течёт, и нет конца тому, чьё начало - не подвластно времени. Но сейчас, именно здесь и сейчас, перед нами вновь открывается шестнадцатое тысячелетие человечества. Медовое тысячелетие раскрывает свои двери и, возможно, ты вновь зайдёшь внутрь, чтобы узнать, а "как там дальше"...
Выслушать, увидеть, прочувствовать и прожить ещё одну историю и быль.
Они приглашают.
Здесь открыто... всегда!
Глава XVII
Шнарковалюция или кто тут самый главный в пищевом вакууме?!
---\-*<\*/>*-/---
- Ты будешь ногу или руку?
- Глупая огненная личинка! Неправильно рассуждаешь! Я буду и руку, и ногу! Поэтому, Шнарк, отдай сюда обе две!
- А ну стой! Это я его убил! Он нарушил договор и нарвался именно на меня! Это моя законная добыча! Моё!!!
- А кто свиту кормить будет?!
- Сам накормишься, а ну не трогай ногу! Эй, ты её укусил! А ну остановись! Шшшшш! Это уже моя лапа! Куда жуёшь меня!? - Взвыл Шнарк.
- Шрам! А где... рука?! - Шнарк с изумлением посмотрел на остаток кисти, неожиданно образовавшийся в другой лапе. Там же только что было...
- Я не причём. Я только на поножном корме у тебя. Голодаю, но чужие лапы не ем! - Ответил тот, подозрительно облизываясь.
- Фраш тоже голодный. Фраш не ел уже целый отсчёт!
- А я не ел уже день! Этот песчаный мир скуден на еду! Мне отдали от всего трофея всего две конечности! И вы все уже сгрызли. Не свита, а одна печаль... и вообще зачем мы сюда притоптались? Здесь лучше, чем там или хуже где мы?!
- Свита Тора не спрашивает зачем, почему и сколько! - Прошипел прошедший мимо громадный земляной тиранос. Он был самым доверенным из змеиной части свиты великого и чаще других приглядывал за молодняком. Ну, или ел кого-нибудь, по ситуации, часто сводимой для всех к постоянной подозрительной неопределённости в жизни и их общих жизненных приоритетах.
- Осмотрите ту низменность, что с большими кустами. Всё непонятное и двигающееся можете съесть. Заодно и проверите это на ядовитость. И ещё. Тащить сюда местную падаль необязательно. Как только великий Тор найдёт что искал, так всё и закончится. И Шнарк. Больше не выводи из себя тёмного человека. Он сильный элементаль человеков и не терпит когда едят свиту его свиты. Даже если она сама нарывается. У него другие принципы.
- И великий Тор"Шах позволяет?! И я не ел его свиту! Этот не...
- А мне по хребту! Хватит уже жрать своих, если со мной не делишься, а ну пошли прочь! - Разъярился земляной.
- Потащились уже, личинка. Чем быстрее там, тем больше нам! - Предложил Шрам, всецело согласный с пищевым принципом тираноса.
- Значит, нам можно задержаться, чтобы хорошо нажраться! - Рыкнул радостный Фраш, обведя вечно голодным взглядом девственно краснеющую недалеко от высадки органику. Она разрослась множеством кустов и невысоких деревьев, охватывая обширный овраг. Конечно же, она манила его своей питательной неизвестностью. Чем ещё ей манить-то? В остальном ей оставалось быть одним из десятка таких же ничем непримечательных оазисов яркоцветия среди практически бесконечной окружающей пустыни. Хотя конечно в дали, если присмотреться этих оазисов было куда больше, да и горы вроде маячили, но как показал опыт их исследовании с самого начала высадки, интересного в вопросе "нажраться", там почти ничего не было.
- Задержаться нельзя. Скоро улетаем, - прошипел услышавший его тиранос.
- И почему ты, земляной, это раньше не сказал? - Заворчал Шрам.
- Забыл, - спокойно прошипел тот и потопал к основной группе змеев, стоящих на склоне пологого песчаного холма и чего-то высматривающих вдали. Там что-то приглушённо громыхало, но не так чтобы заставить их хвосты нервно замирать. Значит, вероятно, это опять зорты дуркуют. Змеям же остаётся не лезть к этим тупым созданиям и смотреть издалека.
Впрочем, у них у всех были свои дела: охраняй, спи, ешь... на горки вот, местные смотри. Или это была местная пирамида? Впрочем, не важно. Главное Шнарку наконец-то поручили дело и его, из рядовой глупости, надо обязательно превратить в великое достижение! Ведь именно он его возглавит! Как же иначе?
- Пирамиды, древне истоки, артефакты, великое оружие... кому оно надо на пустое брюхо? - Ворчливо прошамкал Фраш, вылавливая языком косточку меж зубов. - Я тогда пошёл, да? Голодать - это вредно для настроения!
- Свите слова не давали! - Огрызнулся Шнарк. - Я тут самый голодающий особь! Свита должна охотиться, и приносить лучшее мне! Иди уж, охоться.
- Лучшее просто недонесётся. На то оно и лучшее! - По-человечески фыркнул Шрам, начав вместе с ним спуск в овраг. Лекарь стал тем ещё модником, всё больше вспоминая своё прошлое пребывание среди человеческого общества. Из них всех он единственный чувствовал себя внутри иной свиты, как "в своей тарелке". Впрочем, искренний поиск сей заветной тары результатов пока не дал. Определённо тот что-то недоговаривал, утаивал, скрывал и объедал своего собственного Тора. Этими странностями и постоянной загадочностью он вообще крайне часто пугал окружающих... змеев. Любых. Даже из свиты самого великого. А вот с человеками он водился настолько хорошо, что те считали его везде за "своего" и даже нацарапали ему какую-то метку на плечевые чешуйки. Что, зачем и почему Шрам молчал и так же отказывался объяснять.
Однако вот сейчас это было как-то вторично. В данный момент он и Шнарк с сомнением смотрели вслед унёсшемуся вперёд Фрашу. Его голод последнее время всё чаще противоречил инстинкту самосохранения, что для огненных было верным знаком о близком подходе крайней черте невозвращения. Конечно, тот мог эту черту отодвинуть, совершив скачок в силе и преодолев барьер ломо. Тот, как и любого элементаля постепенно все сильнее постепенно сдавливал его, заставляя деревенеть и терять гибкость и осознанность к ярости. Мозг он очевидно тоже сдавливал. Однако когда придёт тот заветный момент, со стороны никогда сказать было невозможно. Змею самому необходимо было осознать это приближение изнутри, да так, чтобы ещё успеть преобразиться в самый лучший момент - как можно ближе к моменту достижения границы. Чем ближе к границе - тем больше может быть совершён прыжок, и тем дольше будет расширяться внутри него новый потенциал ярости. Это даст чуть больший период относительно спокойного существования перед следующим. Это было что-то вроде сезонного вырастания из прошлой шкуры. Либо ты способен вырасти, стать больше, сильнее, умнее, либо ты умрёшь внутри старой, отупев и перегорев окончательно.
Хотя, по Фрашу пока что даже Шрам не мог сказать определённо - перешёл ли тот за грань невозвращения и его пора забить, чтобы он не поджарил все в самый неудачный момент, или это он вновь прикидывается. В общем, Шнарка окружали странные, скрытные и злобные элементали, медленно объедая и постоянно угрожая расправой. Ну, на кой хвост он им сдался?!
- Жидкость освежающую будешь в тюбике или без? - Милостиво предложил Шрам, сдирая с пояса один из длинных продолговатых человеческих предметов, в которых те обычно хранят и переносят еду или питье.
- С тюбиком конечно! Не понимаю этот человеческий фетиш "не есть кожу животного"! Даже пускай оно все из воды состоит, - прошипел Шнарк, выходя из задумчивости.
- Личинка, ну ты и дерево! Хшаа!
- А ты, а ты...
- А я уже дошёл, ашау-у-у-у! - Прыгнувший первым и далеко вглубь заселённого красной органикой оврага Фраш тут же что-то там нашёл и начал это, громко взрыкивая и чавкая, жрать. Или оно его. По доносящемуся странному, но вроде змеиному визгу и чавканью сразу было не разобрать.
- Фраш? Оно какое? - Шрам принципиально не желая рисковать собой, остановился на границе кустов, решив, что живым и подготовленным быть лучше, чем сытым, но мёртвым.
- Липфкое и склифкое, как лифинка бафра! Но на фкуф нифего тфяк!
- Много?
- Фтадо! Оно фесь жифет и ефе...
- Ты там один?
- А фто?
- Кончай чавкать! Диспозицию, змей! - Рыкнул Шнарк, тренируя командный голос, но урчание желудка пока получалось громче. Даже сейчас они слились в едином порыве.
- Еда есть, не двигается, не разбегается! - Рыкнуло с чавкающим звуком, да похоже сразу из самого желудка огненного.
- Значит она чья-то. Ищи хозяина! - Добавил Шрам принюхиваясь. Это ему особо не помогало, но позволяло на некоторое время перестать отвлекаться на соблазнительное чавканье и обосновать желудку, что для хорошего аппетита требуется тщательное расследование перед поеданием. А вдруг и правда, ядовитое? Желудку почему-то было глубоко наплевать на любые объяснения. Он ведь желудок элементаля жизни. Любой яд побоку, главное чтобы было что переварить!
- Я что, самый что ли?!
- Ты самый вообще, и ты её уже зажевал! Значит, тебя не жалко отдать в компенсацию, если хозяин даст всем на орехи!
- Шрам, это ты чего сказал? Зачем нам орехи-то?! - С сомнением спросил Шнарк, втягивая воздух и чувствуя что-то определённо неопределённое. Запахи были новые. И хотя они были тут уже второй месяц, изнывая от голодухи и постоянного дурдома беспричинной боевой паники генерируемой зортами из свиты Тора, определять хозяев запахов это не помогало. Наверное, потому что он их ни разу ещё не поймал? Есть ли тут вообще кто-то из еды? Одно расстройство для желудка! Хотелось обратно к пищевому каналу Рурга и блаженно поспать... вернее забыться. Последнее время вокруг него был один вялотекущий стресс и беспричинная опасность.
Эта песчаная планета, зовущаяся как-то непонятно, что Шнарк даже не запомнил, требовалась Тор"Шаху для поиска какого-то особенного арта, но и этого Шнарк тоже не запомнил. Для запоминания у него был Шрам, чем тот особо гордился, поэтому и нарвался. Хотя чаще это Шнарк нарывался на его нравоучения и прочие неприятности, генерируемые выходками Фраша. Да ещё из-за него кровавые кольца кончались...
Но какое оно может быть важное, если сюда даже одного Рурга не высадили?! Какие-то несколько сотен поисковых охотничьих команд и всё. Ни битв, ни добычи, ни наживы! Никакой прибыли, чтобы возместить постоянные убытки переменной тяжести! Как всё печально... и даже местные аборигены говорят мелкие, что и есть с них нечего. Это говорят те, кто их видел. Поймавших, а затем пробовавших было и того меньше. Вот же счастливчики...
Некоторых говорят, аборигены всё же тоже съели. В отместку. Хотя по очкам "наши" вроде безоговорочно ведут. Просто потому, что аборигенов тут особо не шибко водится и они мелкие, а змеев поймать - это надо быть сильным, быстрым и умным, как... змеи! И потому голодно как-то.
Жидкости здесь тоже мало. Кроме самих аборигенов, другой питательной еды тоже говорят нет. Это вот зортам раздолье траву и деревья жевать. Они до этого охочие, но местная трава что-то делает с их мозгами, и они дуреют в разы больше обычного. Потому их к траве практически не пускают. Человекам и другим здесь есть так вообще нечего. Неприспособленный в общем-то, для питания, мир. Говорят ещё есть какие-то хищные, называемые свитой тёмного человека "земляные льфы". Но где их есть - они не говорят. Особенно после того, как Шнарк задрал второго их товарища за месяц. А вот нечего охотится за его хвостом и подсматривать, как он охотится на пищевые тюбики человеков, прячась от железных стражей, что те зовут дройдами. В общем, полная невезуха и голодуха, ведь теперь спущенный с небес для их экспедиции склад с едой закрыли на три круга обороны. Он-то ведь не единственный из змеев, кого "постигла" столь гениальная идея. И ведь теперь приходится терпеть лишения на сухом пайке! Голодный змей - всяко знамо плохой боец!
Как же всех это бесит, а уж зортов как бесит! Да и те сами всех бесят ещё больше. Шнарк сначала думал - ничего так, спаянная стая, а потом понял, что все ложь. Змеи даже в период исключительной голодухи - адекватнее, а как эти только думать-то умудряются ещё?! Или им это вообще не надо для их эволюции?
Из восьми взятых только в эту высадку, двоих уже сожрали за нарушение дисциплины, а ещё один был пристрелен своими же за исключительную, даже по меркам зортов придурковатость. Серьёзные у них законы. Ах да, пристрелившего тоже потом сожрали по той же причине. Тогда даже ему от трупа что-то досталось. Та ещё жёсткая и вонючая гадость, но с голодухи не только зорта слопаешь. Ему кстати голова попалась. Мозга он там не обнаружил. Какая-то пористая и совершенно невкусная субстанция вместо него. Сжиженный что ли? Но что поделать, если есть хочется до сих пор? Вон, зорты пока больше не тупят до суицида. К змеиному сожалению.
Однако теперь Шнарк начал догадываться, зачем Тор"Шах разводит этот вид еды. И драться может и особо проблем с провиантом не возникнет, если что. Если их много... но если их много - это бывает, вызывает проблемы в более-менее "спокойное" время. Как же жрать-то хочется, ярость тебя забери!
Ярость она вообще, к голоду не приучена. Шнарк все сильнее начал в последнее время ощущать себя в той самой "не своей тарелке". Вроде как ест-то всегда он, но изнутри едят его. И кто больше - неясно. Словно желудок отделился, отрастил зубы и теперь всё, что его окружает внутри Шнарка - предмет его первостепенного гастрономического интереса. Даже как-то обидно. Единоначалие буксует даже внутри его собственного тела.
Желудок вдруг согласно буркнул, и это испугало Шнарка ещё больше.
Ярость потребляла не только жизненные соки, но и вполне себе объедала основного владельца пищеварительного тракта. В результате, еды требовалось куда больше, чем он потреблял до становления свитой, ощущения ярости как таковой и достижения побед над другими змеями, да и не только змеями. Конечно, можно вспомнить, что ему не особо везло с элементалями и пару десятков раз его почти уделывали. Тогда спасала лишь ловкость, отточенные особые приёмы и прыткость лап при бегстве, однако это тоже зачлось "где-то там" в росте масштаба пищевых потребностей.
Хорошо ещё, что во много раз ставшем "почти" законным спорте "найди в Рурге укромное место, подожди в одиночестве проходящего и съешь его" - ему пока удавалось погрызть всяких разных жертв практически безнаказанно и безболезненно. Ведь тех, кого ловили - отправляли в общий котёл, но голодный спорт-то - важнее! Ярости не скажешь: иди, полежи и зубы на полку положи.
Тем более с этими наёмными командами стол был настолько разнообразен, что слюна текла только от заполняющих коридоры запахов. Его, конечно, перебивал запах меток своих, но даже это не всегда могло остановить змеев. Особенно тех, кому наука "дисциплина" и ещё одна, даже более важная, чем первая - "договора" давались с большим трудом.
Были ещё и те, которые соблюдали то и другое, но по собственному желанию и когда это было выгодно. Такие, как Шнарк. Он умный и может находить лазейки для охоты! Не важно, лазейки эти в местности или в договорах, ведь они тоже местность, хоть и воображаемая. И если подходящий случай появлялся, он всегда использовал все свои возможности! Вот если ты кого вынудил тебя атаковать первым, то он твоя обоснованная добыча. Легко! Главное найти, чтобы добыча ходила малой группой, была глупа и по зубам.
Больше всего ему нравились споумы. Особенно матрикс. Но тот, увы, пока не попадался. Мечты-мечты. Знающие говорили, что если матрикса запереть в комнате, а затем облить особой водой, то можно получить до сотни споумов за раз! Это же ужраться можно! Пока, конечно, тот сам не издохнет, так быстро множась. В общем, отъесться можно... всласть! Только где его поймать-то, матрикса этого... а здесь, на земле, так вообще пусто. Ни споумов, ни даже каких-то там "орехов".
- Личинка, это человеческое выражение! Столько уже рядом с ними живёшь, стольких съел, а язык "цивилизованной" пищи выучить не сподобился! - Вывел его из мечтаний своим менторским занудством Шрам. Да. Вот она действительность: голод, нудное шипение, красные кусты. Шевеление за ними, чавканье, икание, рык, ах да, это Фраш... ну вот зачем Шрам лезет со своими нравоучениями про орехи именно сейчас?! Есть же хочется, что даже их!
- Да у них этих языков целая кладка, какой учить-то? - Спросил Шнарк без особого интереса, постепенно варясь в своём всепоглощающем желудочном соке.
- Общую азъ-основу-буков! Сколько тебе уже повторять?!
- А что это?
- Личинка! Ты неоплодотворённая личинка! Это же...
- Помогите, меня жрут!!! - Как хорошо. Их разговор был прерван! Какое облегчение для Шнарка.
- Вот и хозяин объявился, наконец-то! - Прервался Шрам и недобро зашипел. - Что, пойдём спасать оглоеда?
- А может пусть дожрут? - С надеждой спросил Шнарк. Минус один угнетатель его настроения - это определённо плюс.
- Фраш полезный, Фраш пригодится, а-а-ахша-а-а!
- Вся польза от тебя в виде нецелевых расходов и постоянных драк, их вызывающих! - Фыркнул Шрам, степенно влезая в плотные заросли.
---\-*<\*/>*-/---
Прорубаться через крупные кусты оказалось не так уж просто, как виделось сначала. Это только со стороны они были жухлые и подавленные жизнью, а вот внутри - всё ей безумно кипело и кишело яркой, разнообразной, но мелкой, чтобы легко поймать и попробовать живностью.
Глаза разбегались быстрее лап. И ещё Шнарк постоянно влипал в липкие лианы и прочие отростки этих самых кустов. На них много кто ещё уже прилип, и был постепенно перевариваем, уже не в силах вырваться. Но он был сильнее! Есть чем гордиться! Лиане он уж точно в пищевой цепочке не проиграет!
Пару раз Шнарк просто откусывал куски лиан, но тут же выплёвывал. Та прилипала даже к языку и это было вдвойне неприятно. Вегетарианство - это не про него! В зубах застревает и вообще, гадость сплошная. И ещё неприятно воняет. Не настолько же он голоден! Или настолько?
В результате, кое-как продравшись через кусты, он вывалился на широкий простор даже неожиданно раньше Шрама. Тот все ещё продолжал в зарослях с кем-то активно шипеть и ругаться. Обозрев пространство, Шнарк икнул, предательски чувствуя, что сейчас сорвётся.
Вокруг лежали по звукам чавканья Фраша явно вкусные и пульсирующие фиолетовыми оттенками чьи-то личинки...
Размером с лапу, чуть больше-чуть меньше, они словно набухшие спелые реплики, которых он не ел уже... однако всё-таки стоило приглядеться. Ведь кто-то же Фраша тоже ел, так? Личинки не убегут, а потому сначала вопрос безопасности.
Он стоял на границе небольшой песчаной дюны и если по краям и около спадающих в дюну лиан личинки были тощенькие, то ближе к центру их становилось всё больше, и были они куда жирнее. Сама же дюна каким-то странным образом волнообразно шевелилась и утекала в центр к...
- Это... ты кто? - Спросил Шнарк, с некоторым недоверием уставившись на странное существо, в размерах значительно превосходившее простого змея и щелкающего множеством пастей в окружении целой сети каких-то тоненьких лапок.
- Да так, земляной льф. Простой земляной льф, - ответил, наконец, выбравшийся из зарослей Шрам. Он был практически весь в липкой основе лиан и крайне недоволен. Тоже весь.
- Земляной - это в земле? Он элементаль? И "льф" - это вообще кто? Съедобен?
- Слушай, ты прямо вопросное изобилие какое-то! - Зарычал Шрам, подцепляя ближайшую личинку и пробуя её на зуб. Та неожиданно сочно лопнула, обрызгав змея ещё больше и тот обиженно и яростно начал её драть в отместку лапами. - Хочешь узнать - спроси у него сам! Вон Фраш уже спрашивает!
Огненный всё это время, давясь, икая, кашляя и чавкая, без остановки прыгал и карабкался по ставшим чуть ли не жидкими песочным барханам. Однако Шнарк осознав, что охотятся сейчас только за Фрашем, тут же потерял интерес к его метаниям и тоже взял личинку. Сначала он к ней принюхался. Та оказалась совершенно безучастным существом с тонкими лапками и яйцеобразной формой. Запаха практически нет. И ещё, она была практически полая внутри.
Маленькие масленые блеклые глазки, несколько присосок и тоненьких слабеньких конечностей, которыми она и ей подобные обхватывали странные ситообразные корни - вот и всё, что у неё случилось в жизни. Значит, остаётся только попробовать.
На вкус она оказалась ничего, хотя и водяниста. Шнарку понравилось. И ещё он заметил, что корень, от которого он её отодрал, странным образом вздрогнул, когда от него отцеплялась личинка. Любопытно. Стоит продолжить исследование? Вместе с завтраком? Или это обед? Да хоть ужин! Наконец еда!
Тем временем Фраш барахтался в песке, который как воронка стекал в центр к странному существу, что только одной вылезшей из-под песка мордой уже превосходил змеев в десяток раз. Вот теперь из земли начала вылезать ещё и шея. На ней было ещё большее количество тонких лапок, от которых и расходилась бахрома тех самых корней, что исчезали в песке. От этого подъёма тела льфа, корни и сидящие на них личинки начали ощутимо подрагивать и как-то шевелиться, а свободные - так вообще, жить отдельной жизнью. Хотя возможно и целостной. Вроде бы оно всё было связано? Однако сейчас еда важнее наблюдений! В этом с огненным, распробовавшим личинки, он тут же согласился. Тем более что это льф пока только выкапывается, сидя на одном и том же месте. До него было далеко и, по крайней мере, даже за огненным он пока особо не охотился. Попытки засосать под дюну, медленными пасами небольших отростков и нависших на них корней подцепить за задние лапы, ухватить и спеленать, прихлопнуть сверху и прочие мелочи - не в счёт. Так, утренняя разминка для змея-элементаля.
Так что пока когти и змеиная прыткость были намного сильнее.
- Фраш плюнь! - Вдруг громко рыкнул лекарь.
- Низафто! - Тот с усилием проглотил остатки недожеванной личинки целиком и тут же яростно заревел, метнув в льфа огненный шар. Шар прошёл чуть левее его шеи, взорвавшись в небольшой кучке личинок с другой стороны. Те гроздьями держались не только за начавшие шевелиться корни, но и за свешивающиеся лианы ближайших кустов, а поэтому не участвовали в общем медленном стекании. Огненный обиженно взвыл, едва сумев отпрыгнуть от новой потянувшейся к нему сети корней.
- Ничего. Жаренная еда - тоже еда, Фраш, но у кого ты целиться учился? - Прошипел Шрам, недобро сощуриваясь.
- Я третий раз уже бросаю точно, а оно в сторону уводит! - Зашипел тот возмущённо. - И ещё, он ярость ест!
- Ну что, Шнарк, тогда твой выход! - Фыркнул Шрам, отцепляя сразу четыре личинки и задумчиво рассматривая их, со смаком капающей слюны определяя с какой начать.
- Шфо?!
- Ни шфо, а то самое! Покажешь местному обывателю силу и мощь свиты великого Тора! Это ведь громадная ответственность и честь! Фраш не справится один. Заодно спасёшь этот намёк на дохлого гхыра... что конечно, не особо необходимо. - Шрам довольно зашипел, решив начать с самой маленькой, а уплывший, как не старался уже на половину расстояния к центру Фраш, жалобно зашипел.
Огненный бросил ещё один шар, но с тем же результатом. Отклонившийся огненный снаряд врезался в движущийся песчаный холм позади льфа, задев большой, выступивший из песка корень. Тот резко дёрнулся вверх всеми отростками, вызвав небольшой взрыв песка и устроив им всем неожиданный песчаный дождь. Затем уже целая сеть из корней приподнялась вверх и махнула в воздухе, словно веером. Похоже, Фраш попал куда-то в очень чуткое место.
Впрочем, радости этот эффект особой никому не принёс. Одни расстройства. Падающие личинки не были рассчитаны на такое необычное подбрасывание и лопались при ударе о поверхность, да и об змеев тоже.
- Ну вот, только неприятности от него! Не будет его и неприятностей не будет! Логично! - Зашипел раздражённый Шрам.
- Неприятности есть всегда! Я не неприятность, я - Фраш! И если не будет меня, то тогда они будут сыпаться на тебя! - Зарычал огненный, чувствуя, что под лапами песок как-то странно зашевелился и там его кто-то трогает. - Ашшш, быстрее! Меня же сейчас уже совсем сожрут!
- Это конечно аргумент, но ты ведь сам жрун тот ещё. Может вы погрызёте друг друга и разойдётесь сытыми?! Мои вкусные личинки! Ты их раздавил о землю!
- Половинчатого обеда не бывает, фшампхф! - Завопил огненный, когда один из корней удачно поймал его за ногу и обрушил мордой в зыбкий песок.
- Я пошёл, Шрам! - Шнарк решился и рванулся вперёд.
- Иди, иди... я в сторонке постою, а пока вы грызётесь. Сохраню память о тебе для будущих поколений и наконец-то поем спокойно. - Отмахнулся тот.
Шнарк не разбирая дороги, помчался по сыпучему песку прямо к голове. Там где были корни, он опирался на них, делая мощные прыжки и немного помогая себе яростью. До Фраша он добежал практически сразу, но обошёл его по большому кругу. С барахтающимся змеем, в панике начавшем метать во все стороны огненное "всё подряд", связываться как-то не хотелось. Ведь отклонять огонь, как льф, Шнарк ещё не научился. Хотя да, было завидно.
Змей ухватился за ставшую достаточно плотной сеть из корней, которая медленно двигалась, чтобы прижать Фраша сверху и, перепрыгнув её поднимавшуюся часть, приземлился на песок рядом с самим монстром. Он грозно на него зарычал, привлекая внимание и вызывая на бой.
Вернее попытался.
Не получилось.
Кто бы сомневался?
Обидно!
Он тут же погрузился по морду во вдруг оказавшийся зыбучим песок. Барахтаясь и отплевываясь, Шнарк попытался вылезти на поверхность вновь, но песок заходил ходуном, словно какое-то водное течение или водоворот, засасывая его всё глубже и глубже вниз.
К тому же, тут он понял, почему Фраш, обладая гигантским запасом ярости, ничего ею особо и не делал. Он просто не мог. Какая-то липкая и холодная песочная взвесь целенаправленно высасывала все его силы и причиной того, что он ещё держался была... личинки! Да! Они каким-то способом сохраняли в себе ярость!
Шнарк барахтаясь в песке и "проплывая" мимо ближайшей грозди пока что не осыпавшейся фиолетовой пищи, ухватил одну зубами и ещё одну когтём. Те вяло шевелясь, и особо не реагировали даже на такое грубое отношение.
- Фраф, ефа! - Булькнул он, пережевывая сочную мякоть личинки и обливаясь её соком. Вторую он бросил огненному. Меткий пас достиг Фраша и тот с жадностью впился в её тушку, одновременно стараясь всеми лапами и хвостом сбежать, от начавшей нависать над ним корневой паутины. Это было похоже на позорное бегство, но тому было не до самооценок. В пасти еда, а за хвост тянет тот, кто хочет съесть его! Всегда должно происходить что-то одно! По глазам огненного было видно, что в нем бурлили новые чувства напрочь разорванного шаблона. Ведь ситуация совершенно диссонировала с его психикой и огненный психовал, бросаясь вокруг всем, чем был одарён от природы и матери.
- Ныряю! - Шнарк вместо того, чтобы ждать, когда его донесёт, дёргая то вверх, то вниз, до самой пасти. Он решил докопаться до корня проблемы напрямую и самостоятельно. В порядке личной самонадеянности. Торопливо пока есть силы, змей забурился в песок, помогая себе яростью и практически плывя через него. Благо проникновению вглубь и вниз песочный водоворот только способствовал. Так он делал гребки один за другим, пока не ударился мордой обо что-то явно более твёрдое.
Вернее ставший совсем безумным песочный поток не ударил его сам. Поелозив мордой по этой плотности пару её окружностей, он даже смог ощупать все имеющиеся неровности и попробовать её на зуб. Зуб так и остался на месте происшествия. Опять обидно!
В результате, вкусив знания о враге отбитой мордой, он догадался, что это очевидно плотная часть того самого льфа, а значит можно переставать думать и приступать к самой битве! Отомстить за зуб!
Шнарк короткими резкими ударами передних лап, насколько позволяло быстрое течение песка, создаваемое сокращением тела льфа, начал рвать его когтями. Сначала результата особого не было. Когти врывались в достаточно мягкую и пористую плоть, разрывая её, но, не пробивая всю. Не находя за что зацепиться, они легко выскальзывали обратно. Его сразу же сносило в сторону от результата и так раз за разом, а силы-то утекали! Этот льф ел его силы! Обжора! Непростительно!
Когда однообразие процесса Шнарку окончательно надоело, и вновь включился мозг, он, уцепившись за один из больших разрывов, оставленных чуть ранее, добавил себе ярости в ноги, и прыгнул в него. Стараясь протиснуться всем телом внутрь и начав торопливо его увеличивать по бокам и вглубь, он чуть не взвыл от боли бурно дёргавшего его редкими корнями за хвост песочного потока.
Но всё же ему удалось удержаться. Пару раз его чуть не высосало течением песка обратно, когда тело льфа каким-то образом сократилось, пытаясь вытолкнуть его уже изнутри, но к тому моменту он смог создать вполне достаточное углубление.
На вкус кожа льфа была жёсткой и пружинящей одновременно, но если докопаться до сути... и тут зверь вздрогнул всем телом, а Шнарк ощутил брызнувшую от его когтей горячую жидкость. А вот и мокрое место!
Удвоив старания, он забурился в рану чуть ли не весь, пока в ярости не осознал, что кажется, выпал уже совсем внутрь, а само тело льфа ходит ходуном, то сжимая, то болтая его внутри мышцами и органами. Слегка приободрившийся Шнарк сначала попытался отбиваться, рвать когтями и кусать всё, что пыталось его сжать, но эти сжатия и удары, словно каменной плитой о плиту, просто не реагировали на его мелкие порезы!
Затем он, барахтаясь, попытался куда-то отползти. Это удалось лучше. Куда ползти? Определённо наверх. И где тут верх? Его столько раз уже вертело, кувыркало, переворачивало и мяло, что если бы не чувство направления, то он бы уже забыл и кто он сам. Верх это... там, нет там, нет, опять там, нет, надо туда... да остановите уже кто-нибудь это верчение!
Ах, да! Чувство направления! Включить! Помогло. Чувство-то было ясным, но пять же из-за верчения и кручения не очень выполнимым. А где конкретно он находится, так вообще было непонятно. Чувство? Что делать-то?!
Вдруг его неожиданно куда-то сорвало непривычным сокращением мышц. Полетев, кажется вверх и в бок, он болезненно ударился о плотную стенку тела льфа. Рефлекторно уцепившись когтями, тут же начал драть её изнутри. На выход! Хватит! Тут страшно, тесно и не вкусно! И его тут не любят! И он не знает куда дальше и как! Спасите! Он в следующий раз зайдёт! Хвост в опасности!
Циклично придавливающие его к стенке органы и мышцы, от которых он кое-как отпихивался, чем мог и кусал куда мог, только распаляли охвативший его ужас быть сжатым заживо и даже не переваренным! Достигнув пика паники, он раскрыл ярость на всю мощь и буквально выстрелил себя в практически уже разорванную стенку.
Есть просвет! Да! Он пробился!!! Хша!
Это чувство было радостным и наполненным облегчением, если только не странная неожиданная пустота и лёгкость окружающего пространства и... свободный полет. Или это падение? Он падал?! Эй, куда опять?!
Замахав лапами Шнарк раскрыл, наконец, сощуренные глаза и посмотрел вокруг. Оказалось, что падал он вроде бы вниз. Это хорошо. Но как же он высоко оказывается, забрался!
Метрах так в двадцати внизу, в воронке из выбравшихся корней, уже практически полностью лишившейся песка, стояли Фраш и Шрам. И почему-то спокойно смотрели вверх и на него. Они что, не дерутся совсем?!
В полете он заметил, как к оазису бежали и другие змеи из свиты. За быстрыми элементалями семенила даже пара зортов. Они явно заметили большую поднявшуюся голову, кстати, ага, вот и она. И это, ещё один нюанс. Вернее вопрос. Вернее крик души.
Из какого такого места он вылетел-то?!
Ладно, чего об этом думать-то. Вроде всё было на месте, но почему он все таки... и тут что-то твёрдое мощно ударило его в бок, определённо что-то ломая внутри и поменяв его траекторию с естественного падения на временно бреющий полет. Завопив от боли и ужаса, он ракетой понёсся под острым углом к земле. Такой подлости он никак не ожидал. Его метнули, как какого-то гхыра! Позор!
В полете Шнарка вертело и мотало, заставив попрощаться со всем только что сожранным. На каком-то из поворотов он смог увидеть, кто и чем его ударил, а так же целиком смог рассмотреть, что же это был за льф.
Длинное жгутовое тростниковое тело с громадной пастью и усиками-манипуляторами на ней. На конце усиков были со Шнарка размером трёхпальцевые когти. Словно большой цветок, льф раскачивался обвиваемый длинными гибкими лапами-лопастями, явно предназначенными для гребли песка.
Вокруг лопастей удерживаемых такими же усиками было полно шевелящихся корней или каких-то, их напоминавших, жил. Но вот сами усики - их было просто тьма по всему его телу. Особенно сверху. И все они грозно шевелились. И как он эти части льфа сразу-то не заметил? Занят был? Чем спрашивается?! Одним из усиков Шнарка и одарили. И когтём кажется тоже, но вскользь.
Летя мимо, он успел увидеть, как змеи, не доходя до зарослей кустарника, выпустили несколько огненных стрел и каменную глыбу в сторону возвышавшегося над кустарником льфа, но с таким же, как у Фраша результатом. Затем со стороны зортов сверкнула вспышка и голова льфа разлетелась кусками плоти. Неэлементное оружие зортов оказалось действеннее или его просто нельзя было так легко отклонить? Крутой фейерверк! Вау-оу-шмяг...
Его полет неожиданно закончился. Шнарк спиной, а затем и всем подряд поздоровался с твёрдым песчаником и опять... зарослями и липкими лианами. Они конечно погасили большую часть удара, но! Сколько же его ещё вертело и несло по ним, он так и не понял.
Хруст ломаемого внутри чувствовался постоянно, как и сигналящая об этом боль. Выть и орать не давало всё остальное. Остановили его какие-то небольшие, но особо плотные лианы совсем на границе кустарников, куда он вылетел с отбитой мордой и под конец, просто выпучив от боли глаза. Так чтобы уж точно знать куда попал.
Но тут подкралась новая неожиданность и с совсем другой стороны, даже не дав передохнуть. Из этих, проломанных его телом зарослей на него внимательно уставилась чья-то, явно не его, пара глаз. А затем ещё одна. И вообще совсем не одна!
Как только он осознал это, его прострелило ужасом и кое-где инстинктом самосохранения. Дико взвыв, Шнарк на одной лапе и задом начал торопливо вытаскивать себя из куста на свободное от лиан пространство. Благо свобода была совсем рядом!
- Шраааам! Укхаашшш! Фра-а-аш! Тут ещё! Эти!!! Много-о-о-о! - Попытался он завопить, но "эти" оказалось, вопят громче.
С громкими криками за ним из кустов начали вылезать какие-то миниатюрные двухголовые гуманоиды, тут же бросая в него колючие палки и пытаясь достать такими же колючими дубинками. Они были в три раза меньше Шнарка, но их было много, и он был почти лёжа! Ещё морда была мхм-мха! И лапы и всё тело болели и кое-где были сломаны!
Кое-как вырвавшись из цепких лиан последнего куста, Шнарк позорно развернулся к противнику хвостом и, прихрамывая на все лапы, торопливо начал убегать. Толи он бежал медленно, постоянно падая и пробуя мордой песчаник на запахи, толи эти местные были шибко быстрые, но количество больно жалящих колючек в его хвосте и спине быстро росло.
Палки аборигенов, наскакивавших со всех сторон, несколько раз сбивали его с ног, подрубая то одну, то другую итак ноющую лапу. И между прочим левая была, как деревянная, а отмахиваться было так вообще почти нечем! Всё болело и, а сломанное так вообще отказывалось двигаться!
Вдруг до Шнарка дошло. Его словно загоняли, как дичь. Дичь!!!! Аааахш! Шнарк не дичь! После энного тычка, осознав вставшую перед ним проблему пищевой цепи, что недавно испытал на себе Фраш, он понял, что если не дать отпор - его просто поймают, зажарят и съедят. Бежать без оглядки нельзя! Развернувшись, он укусил ближайшего из попавшихся преследователей за руку с палкой.
Это получилось настолько неожиданно легко, что Шнарк даже на миг удивлённо остановился. Враг даже не подумал отклониться или избежать атаки. Абориген, брызгая кровью из оставшегося обрубка завопил, отпрыгивая в сторону и упав, начал кататься по земле. Однако другие, чуть затормозив, тут же усилили напор, двинув несколько раз по морде дубинками и заставив его опрометью помчаться дальше. В спину прилетела сразу дюжина колючек и пара таких же колючих палок. Глупо обернувшись, он поймал в открытую хрипящую пасть ещё одну и тут уже взвыл от накатившей за болью обиды. Колючая палка застряла в пасти, пробив язык и не дав ей плотно закрыться. Кроме того, она прикола к языку так и не пережёванную отгрызенную руку врага. Шрам же засмеёт...
Шнарка охватила яростная паника. Удивлённый новому особому чувству, он не заметил, как его вдруг неожиданно легко приподняло и бросило куда-то в сторону. Вновь проехавшись по поверхности и собрав все камни по пути следования, он врубился в ещё одни кусты. Вот это кто-то ярость использовал! Кажется...
Смотря из кустов слезящимися глазами и пытаясь языком выдавить колючую палку, он ясно понял, что ситуация повторяется. Это какой же уже раз он взлетает в жизни!? И самое обидное, что на него опять смотрели чьи-то подозрительные глаза. Да откуда их тут столько!?
Тут, позади себя, он услышал стрёкот лёгких пулемётов и шипящие звуки бласт-пушек из арсенала зортов. Так вот кто его подбросил! Ну, им-то он покажет! Если, конечно сможет и успеет ещё хоть что-то в своей короткой жизни.
Одна из ног окончательно перестала слушаться, а выгребать на одной плюс хвост конечности было исключительно сложно! Хорошо, что сейчас кустики были редкие и совсем мало. Откатиться от них - это максимум что он смог быстро. Большего и не требовалось, главное успеть отделиться от группы врагов, пока зорты не вошли в раж.
Новые, появившиеся около него глаза значили, что не только в этих двух кустах сидели аборигены! Эта мысль неожиданно пришла в его мозг, заставив задуматься. Он с трудом сжал пасть и перекусил пополам застрявшую руку, освободив язык от палки. Никакого облегчения ни от дум, ни от перекуса. С трудом проглотил одну часть, а другая выпала. Жилистая и колючая рука, как и колючки, этими руками бросаемые. Подбирать оставшуюся часть времени не было. Позади послышался уже знакомый визг аборигенов.
Освобождение от одной задачи пустило в голову осознание следующей. Он торопливо пополз прочь от кустов извиваясь всем телом, предчувствуя что, как только он вылезет полностью, то опять начнётся истязание или вернее состязание на "кто у нас на новенькую дичь".
Стоило ему вылезти, как в отдалении он заметил двух сиреневых зортов тут же направивших на куст позади него свои ручные бласт-пушки. Или на него?! Их хвосты раскачивались и издавали знакомые звуки неумолкающих пулемётных очередей, которыми они поливали разбегавшихся по другим кустам аборигенов.
Вот сейчас и в тех, что за ним из них полетит много крупных кусочков металла, который рвёт на своём пути практически всё! Или горячих сгустков чего-то темно-синего цвета. Или большие звуковые "бабам"! Очевидно от одного такого "бабам" его и унесло. Вон на плече у одного зорта как раз и висит такая большая арта, которая делает те большие бабам! Это серьёзный зорт, раз носит больше других арта. Значит он более умный, чтобы "соображать" на столько арта одновременно! Вот им-то Шнарк сейчас и покажет, почто бросать его тушку или не сейчас... или не он? Жалобно взвизгнув, он съёжился под дулами направленных в его сторону пушек. Всё же на него... как же это страшно. Может всё же обойдётся?
Юркнув, извиваясь, в бок, и прижавшись к земле, Шнарк пополз на брюхе в их сторону, чувствуя, что воздух над ним стал вдруг живым.
Зорты сначала прицелились в него, дико испугав чуть ли не попрощавшегося с жизнью змея, но определив в нем своего, перевели оружие на шевелящиеся позади него кусты и дружно открыли огонь из всего арсенала.
Громогласный рёв скоростных нахвостных пулемётов и шипящие бласт-плевки проносились над ним волной, превращая заросли за его спиной в мелко порубленный желтоватый тлеющий и шипящий салат. Хорошо, что не в него!
Добравшись на животе до ходуль зортов, он с облегчением упал мордой в землю и расслабленно задышал, поднимая облачка песчаной пыли. Как же хорошо! Он пока ещё не обед.
- Змей. Армор-класс, тип, опознавательные знаки? Определён, как Шнарк, свита Тор"Шаха. Подразделение змеи. Состояние? Тяжёлые ранения хвоста, спины, морды, открытый перелом правой передней лапы. Тяжёлые ранения задней правой лапы. Наличие внешних подключённых устройств неизвестного типа, возможно оружие. Действие? Добить? - Прочирикал короткими фразами один из зортов.
Шнарк замотал головой, пытаясь окончательно отцепить замучившую его пасть колючую палку. Его совсем не надо добить! Он живой!
- Добить отменяется. Объект проявляет устойчивые признаки жизненной активности. Оставить?
Он ещё резче замотал головой, хвостом чувствуя, насколько же зорты были тупыми!
- Донефти до фвоих! - На корявом, человеческом и шепелявя палкой в пасти, он с трудом, но все же выговорил, что хотел.
- Донести до своих. Принимается. Зорт Сукен, смена задачи. Задача приоритет - донести объект Шнарк до своих. Змей, забирайся ему на спину! Зорт Сукан продолжит операцию по ликвидации.
- Зорт Сукан донести до своих, зорт Сукен - продолжит ликвидацию! - Зазвенел и зачирикал другой сиреневый, категорически отказываясь. При этом они, не переставая палили из всего по зарослям.
- Зорт Сукан старший в паре. Старший командует! Младший подчиняется!
- Зорт Сукан номинально старший! Приоритет задачи "ликвидация" для зорта Сукена - наивысший! Остальное - средний!
- Зорт Сукен знай своё место! Смена задачи приоритета - обязательна! Раненного не зорта возвращать на место дислокации, приоритет средний плюс.
Шнарк понял, что с этими, когда они начали переругиваться лучше рядом не лежать, и попытался поползти куда надо сам, но был тут же прижат к земле костяным наростом ходули. - Задача донести до своих активна! Объект Шнарк лежать и ждать. Зорт Сукан разберётся с приоритетом, накажет и прикажет!
Вдруг в расстрелянном ими кусте в момент небольшой заминки по смене магазинов, что-то вновь зашевелилось. Оба сиреневых синхронно повернулись к кустам, вновь посылая туда ливень огня.
Они упоённо поливали кусты где-то с минуту, затем удовлетворённо чавкая, вернулись к своим разборкам, опять меняя магазины. Шнарк придавленный ходулей, послушно лежал. Единственная радость была та, что он смог, наконец-то вытащить обломок палки из пасти и теперь та закрывалась полностью, хотя и болезненно ныла. Ну и немного поудобнее устроиться. Перелом лапы пульсировал болью, но и он и остальное было как-то обыденно и терпимо, если бы не эти двое над ним. Горячие гильзы и пустые магазины падали как раз ему на голову, спину и даже на хвост!
- Зорт Сукен докажет, что он главнее силой! Распределение не обосновано!
- Зорт Сукан назначен старшим самим самым старшим! Зорт Сукан главный и он поставит на место зарвавшегося старшего младшего!
Всё. Это конец! - Понял Шнарк, пытаясь зарыть морду в горячий гильзовый песок, но только бы не видеть, что будет дальше. И тем более не участвовать. Зорты одновременно отпрыгнули от него в стороны и начали поливать друг друга из всего оружия, при этом нещадно мажа, либо попадая в активировавшиеся энерго-щиты.
Точность и кучность стрельбы у этой расы получалась хорошо только в неподвижном состоянии и после достаточной пристрелки. Когда же они находились в движении, то очень редко могли компенсировать отдачу или отследить точность прицеливания, всегда корректируя наводку только по уже выстрелившим трассёрам. Это обстоятельство нервировало всех и часто приводило к жертвам от дружественного огня, в первую очередь среди самих зортов.
Но с другой стороны, если те расходились, то выпускаемое ими море огня из множества арта было просто подавляющим! Именно поэтому зорт с небольшим боезапасом был бесконечно бесполезен, если, не в ближнем бою. Там он был тоже не особо полезен, в принципе не понимая, что такое дисциплина и коллективное взаимодействие, но не так убийственен для своих.
Кроме всего прочего, точно к чьему-то несчастью, иные цивилизации и технологии сумели дойти до них раньше полного самоистребления, позволив этим икрометающим подобиям туповатых скорпионов расширить ареал своей короткой жизни практически до бесконечности. Они очень быстро заняли свою "нишу", легко влившись во все существующие глобальные и локальные конфликты в качестве относительно дешёвого и неотягощённого какой-либо этикой, зарплатой или принципами пушечного мяса.
Изобретение коробов с патронами, вешаемых им на бока и спины, а так же стандартных навесных оружейных конструкций на клешни, плечи и хвост позволили им стать небольшими подвижными броне-точками, способными устроить огненный хаос в отдельно взятом районе боевых действий на короткий промежуток времени. Смена магазинов и ещё раз. И так раз так десять подряд. Не говоря уже о мощном сферическом энерго-щите, плотной нательной броне и неплохом потенциале ближнего боя в четыре конечности плюс хвост-жало.
В целом, хорошо экипированный зорт по огневой мощи мог заменить собой средний танк или МКП, оказываясь на порядки дешевле в производстве ("разведении") и эксплуатации. И заменили бы их, если бы не негативные "нюансы", из-за которых взаимодействие с иными родами войск в больших количествах для этих существ, просто исключалось.
Мощные энерго-щиты зортов лопнули практически одновременно. Сукан получил очередь в грудь, и ему оторвало две из трёх левых ходуль, но заваливаясь на бок, он неожиданно метко, но вероятнее просто случайно, попал Сукену в голову и пулемёт на хвосте. Точный "хэдшот" оказался решающим.
Шнарк смачно сплюнул сукровицу. Змеи хотя бы не дерутся из-за разногласий в статусе. Статус определяет всё. Вот личная вражда она может его не учитывать, но на то она и личная. Так как-то проще жить, но вот как это понять этим сиреневым на всю голову? Начать спор из-за приказа старшего в боевой обстановке? Недопустимо!
Сукен пытался подняться на оставшихся ходулях, помогая себе двумя из четырёх клешней.
- Сукен - главный! Приоритет задачи... - заклекотал он хрипло.
И тут из кустов вылезли непонятно как выжившие аборигены. Конечно, далеко не все, но отсутствие страха в их глазах оказалось как-то неожиданно неприятным. Шнарк заскулил. Опять колючки! Зорт тоже заметил угрозу и направил в их сторону свой хвостовой пулемёт, но тот лишь сухо защёлкал. Патронов на зортах было всегда много, но это не значит, что их там была целая фабрика.
Тогда зорт, отцепив бласт-пушку у одной из клешней, ткнул ею что-то у себя на спине. Хвостовой пулемёт неожиданным образом раскрыл свои объятья на сморщенном хвосте, оголив ребристый костяной наконечник на самом конце.
Арта пулемёта отъехала куда-то за спину зорта, заставив впечатлённого Шнарка замереть от неожиданности. Наконечник вытянулся вверх, встав как кособокий штандарт за плечом, но без флага. На его место тут же насадилось, вернее навилось длинным хвостом шнура другое оружие, до этого торчавшая из-за плеча зорта. Звуковая резонанс-пушка! Шарк съёжился. Это вот ею зорт победил льфа! Очень страшное арта!
У этой "патроны" были практически бесконечные. Конечно, пока зарядка в общем с энерго-щитом аккумуляторе не садилась. Но вот её-то точно было ещё много, раз энерго-щит практически сразу после отключения тут же хлопком восстановился. Броне-точка была ослаблена, но всё ещё боеспособна!
- Приоритет задачи - вызов подкрепления и ликвидация целей. Подкрепление вызвано! Приступаю к ликвидации! - Прочирикал зорт сипло.
Не понявшие суть лепетаний зорта двухголовые тоненькие и маленькие аборигены уже вылезли из кустов и, приободрившись, припустили к ним. Издалека самые активные метали свои палки с колючками или просто колючки. И достаточно метко! Шнарк взвыл ещё от одной такой колючки в своём многострадальном хвосте, а затем зашипел от попадания тупым древком по голове.
Пока зорт медленно поворачиваясь оставшимися ходулями, устраивался в удобной позе, аборигены почти успели добежать. С чувством абсолютного спокойствия и превосходства тот, поглядывая на улюлюкающую небольшую группу смертников, готовился к последнему бою. Стационарный зорт - больше чем зорт! Это бог войны, который никуда больше не спешит. Потому что не может и тем готов к смерти! Вот и вся их гребенная идеология! Раненных зорты всегда оставляли на поле боя, чтобы задержать стаю противника.
Устроив себя прямо в направлении аборигенов и подобрав свободной клешней отброшенную ручную бласт-пушку, зорт прочирикал своё любимое "приступаю к ликвидации" и начал стрелять.
Точность бласт-пушек в клешнях была низкая, но она компенсировалась залпами резонансной пушки, создававшей впечатляющие разрывы грунта и тел, через которые проходила её сконцентрированная волна. Сначала луч намечал траекторию, которой зорт метился, а потом следовал жутко громкий бабах поднимавший вокруг Шнарка песок вверх, заставляя его сдавленно чихать. Кроме того от неё что-то постоянно звенело в голове.
Аборигены не сразу поняли кто из них охотник, а кто дичь. Бежать обратно они решили только когда уменьшились в составе вдвое. До кустов же добежали вообще считанные единицы, на которых Шнарк уже мстительно и победно порыкивал.
Зорт тоже победно чавкнул и вдруг повесил голову, безвольно опустил клешни и хвост, став безмолвным памятником самому себе. Очевидно, раны на его груди были серьёзнее, чем сначала показалось Шнарку и того постигла героическая смерть. Съесть героя - это вкусно! Но как же сильны металлические клыки, которыми плюются эти его арта! И не только металлические! Увы, к сожалению его собственное тело сейчас совсем не располагает к трапезе, а жаль, ведь еда совсем в прямом смысле из него улетучилась ещё в полете... что же делать?
- Это ведь не аборигены нанесли нам такой урон? - Рядом с ним материализовался суккуб. Шнарк чавкнул и вздрогнул от неожиданности, чуть не сделав чего попостыднее, во все глаза уставившись в клубящийся сгусток черноты. Он смог выдавить из себя только отрицательный моток головой. Если он правильно помнил, что какой значит. Кажется правильно.
- Интересно. И что тут произошло? Змеи подрались с зортами и аборигенами или аборигены с... впрочем, не важно... сейчас посмотрим, - суккуб, окончательно сформировав свою угольную фигуру, подошёл к слабо дышащему зорту и приложил руку к его голове.
- Ну конечно. Удивительное рядом, но почему я не удивлён? Вколоть себе вместо регенератора и обезболивающего снотворное и адреналин. Как же на вас похоже, неразумные игрушки Великой Материи... и чего только Тор с вами возится? Вот. Так будет лучше, - суккуб раскрыл медицинский модуль на плече зорта и нажал на капсулу-инжектор регенератора, который тут же впрыснул своё содержимое в тело зорта.
- Дуракам закон не писан, если писан, тоне читан, если читан, то не понят, если понят, то не так! - Наставительно сказал суккуб, наблюдая за зортом. - Сколько им не говоришь, что регенератор - это красный крестик, а не белый кружок и чтобы его нажать надо... хм, а ты, чешуйчатый, как тут оказался?
- Хршм... прилетшел! - Проговорил неожиданно онемевшим языком Шнарк.
- Смотрю, они тебя под завязку своими колючками с парализующим ядом напичкали, а ты ещё говорить можешь. Сильны вы, квази-трёхкомпонентные, кха... летуны. Дай-ка я взгляну и на твою историю.
Суккуб подошёл и присел на корточки рядом с ним. Вокруг тела существа клубилась полупрозрачная тёмная дымка, словно почти незаметные вихри облаков окутывали его в тёмный саван. Вместе с угольно-металлическим оттенком тела это создавало какое-то мистическое и гипнотическое впечатление, в котором Шнарк завис своим сознанием, раскрыв от нахлынувших панических впечатлений пасть.
Часть тела суккуба постоянно текла и менялась, и только длинный тёмный неподвижный хвост, пальцы и лицо оставались неизменными и в тоже время и необычно неподвижными. Когда суккуб говорил, двигались лишь губы, а остальное было мертво, словно маска с прорезью двух блекло-красных глаз без каких-то выраженных зрачков, радужки и вообще чего-либо! Словно суккубу и не нужны были глаза, чтобы смотреть, а видел он как-то иначе! Однако Шнарка выворачивало на изнанку совсем не это.
Когда суккуб присел, его хвост тут же резким и коротким движением обхватил морду Шнарка и притянул к этому завораживающему лицу.
В Шнарка словно дыхнуло вечностью и смертью. Сила захвата была столь высока, а взгляд так силен, а ужас так всепроникающ, что он оцепенел, превратился в камень, в растекающуюся слизь... аааш! Шнарку страшно!!!
Холодная сухая ладонь легла на его лоб, и Шнарка тут же вывернуло наизнанку. Он как в ускоренной съёмке увидел всё, что помнил сам с момента высадки.