Глава 7
Арсенал
Пока Света Берёзкина успокаивала Лизину маму, Елизавета размышляла о предстоящем телефонном разговоре с дедушкой. Предыдущий диалог дал ей понять, что подробное описание приключений возможно только при встрече. Кто-то неведомый мог подслушать их сверхсекретный разговор. И этот кто-то неведомый и очень опасный мог в любой момент вставить палки в колёса, основательно изменить ход событий в худшую сторону. А с этим приходилось считаться.
После секретной беседы с Виктором, безответственным олухом, не сумевшем тайну великую сохранить, проблемы множились как тараканы. Например, завтра она, отличница, пойдёт в школу с несделанными уроками - первый раз в жизни. Лиза глянула на часы. Время позднее, пора ложиться в кровать. А Светке - получать от родителей нагоняй, за столь позднее возвращение.
Но даже этот нехитрый план отхода ко сну реализовать не удалось. Отправив подругу домой, Лиза обнаружила на своём телефоне дедушкино сообщение: "Тебе нужна вторая дверь. Форточка в моём кабинете не заперта. Теперь ты знаешь, как там оказаться".
Вторая дверь? Что это такое? И тут Лиза вспомнила, что на компакт-диске было три двери. Она сумела войти только в первую. Неужели дед имеет в виду дверь железную, металлическую, покрытую огромными клёпками? Такие массивные двери она видела только в фильмах про гангстеров, взламывавших огромные сейфы. За таким толстым железом в банках хранятся ящики, доверху наполненные деньгами.
Но причём тут форточка? Стоп! Дед знает о её новой способности, парить в воздухе. Но откуда?! Откуда он так много знает, находясь за границей?
Предстоящий полёт лучше всего отложить. Утро ведь иногда и мудренее, и посвежее вечера. Но... любопытство снова одержало верх. Юность может позволить себе эту роскошь - бессонные ночи.
Лиза подошла к окну и взглянула на улицу. По двору шли два прохожих, парень с молодой девушкой. Навстречу им мчался высокий велосипедист в спортивном костюме. Ей мешал даже один единственный человек, поэтому приходилось ждать, пока улица станет безлюдной.
Двор, наконец, опустел. Лиза открыла окно и сосредоточилась. Она закрыла глаза, и стала создавать сильное намерение невесомости. Вскоре пришло ощущение необычайной легкости. Тихонько оттолкнувшись носками от пола, летунья вылетела на улицу. Теперь телом двигала четкая мысль, протягивать в нужном направлении руку было необязательно. Лиза полетела налево, в сторону дедушкиного кабинета. Оказавшись у его окна, девушка толкнула форточку внутрь комнаты. Теперь окно можно было открыть, сдвинув задвижки, но Лиза решила действовать иначе: форточка довольно большая, проникнуть в апартаменты можно через неё.
Она подлетела прямо к книжному стеллажу, где находится компакт-диск. Выхватив налету пластмассовую коробочку, девушка сразу же развернулась, и, оттолкнувшись туфельками от больших астрономических фолиантов, полетела к окну.
Вылетев на улицу, воздушная путешественница увидела внизу подъезжавший к дому автомобиль. Опасность! Её могут увидеть! Летунья стремительно рванулась к окну своей комнаты. Перелёт был почти что мгновенным. Даже если водитель узрит это сверхъестественное явление, он подумает, что ему показалось. Если человек видит что-то необычайное, длящееся пару секунд, он всегда думает, что ему померещилось. Как хорошо, что люди иногда не доверяют своему глазу! Мне померещилось, мне показалось - самые глупые и, одновременно, самые спасительные идеи для любого волшебника, который не хочет быть на виду. "Трезвомыслящие" люди часто подкладывают человечеству большую свинью. Но у этой свиньи есть и положительная сторона, позволяющая чародеям жить спокойно, не оказываться в положении букашки, которую пристально рассматривают через миллион окуляров миллионы любопытствующих глаз.
Окно быстро закрылось, и плотные шторы немедленно отгородили Лизу от города.
Затем она включила проектор, взяла из шуфлядки синий фломастер, и, пропустив первые двери, стала обрисовывать вторую руническую вязь. На мгновение возникло желание войти в первые Двери, нанести визит своим новым друзьям. Но времени на такую роскошь уже не хватало.
Она поняла, что времени для развлечений у неё теперь вообще нет. Только важные дела могли его поглощать. Но как отличать важные дела от неважных, Лиза представляла сейчас весьма смутно.
К ней пришло понимание, что войти в иное пространство можно через любые двери, если человек знал, что именно находится за дверьми, и мог нарисовать соответствующие этому миру руническую надпись. В противном случае требовалась некая оригинальная дверь, или её чёткая фотография, которую высвечивал на стене проектор. Где же находятся оригинальные Двери? На этот интересный вопрос ответа она не имела.
И хотя юная путешественница была морально подготовлена к чуду, оно всё-таки Лизу вновь напугало. Когда массивная дверь, неожиданно обрётшая трёхмерное измерение, начала открываться, Лизе стало не по себе. Но этот страх уже не был столь сильным.
Чутьё подсказывало, что за этими дверьми она не увидит зелёных лужаек, не найдёт цветочных полянок, и это предчувствие не обмануло. За дверьми виднелось огромное тёмное помещение, напоминающее огромный ангар.
Но это был не ангар. Это она поняла сразу, как только переступила через порог. На этот раз судьба перенесла её во внутренности какого-то дворца, лишённого окон. Помещение закрывали высокие каменные сводчатые потолки. Своды поддерживала череда широких контрфорсов, сделанных из какого-то светлого камня, напоминающего мрамор. Ковра под ногами не оказалось. Она ступила на гладкий пол, отшлифованный до блеска. Этот пол украшали тёмные плитки, разделённые тонкими полосками тёмно-красного металла.
Каменная шлифованная дорога вела к невысокому порталу, видневшемуся вдали, у противоположной стены. Порталов здесь было несколько, но Лиза решила шествовать прямо. В этом огромном помещении никого не было. Её здесь никто не встречал, хотя Лиза надеялась, вновь увидеть здесь новых друзей.
На этот раз никаких звуков закрывающихся волшебных дверей она не услышала. Лишь порыв слабого ветерка заставил её обернуться. Дверь, открывшая щель между мирами, исчезла бесшумно. Позади её теперь находилась каменная стена.
Там, вдали, около стен стояли какие-то стеллажи с широкими полками. На них, за стёклами, лежали разнообразнейшие предметы, напоминающие детали машин. Другие стеллажи закрывали металлические дверцы.
Она шла по слабо освещённому помещению. Свет исходил от неярких светильников, расположенных по всему периметру огромного зала. И хотя света тут было маловато, Лиза чувствовала себя довольно приподнято. Поэтому она еще раз отметила эту странность: в новых пространствах и тело было чуть-чуть легче, и настроение значительно лучше. Как будто оставленный позади мир был прибежищем тьмы и всяческих неприятностей. А в новом измерении дышалось легко, как будто она входила во что-то душевное - по-настоящему безопасное, родное и светлое.
Дверь в портале была деревянной, красивой - с узорчатыми филёнками. Она нерешительно потянула за большую медную ручку, даже не подумав стучать. Когда узорчатые филёнки слегка приоткрыли вход в новую залу, изнутри раздался требовательный мужской баритон:
- Кого там ещё ветер принёс на мою голову?
Открыв дверь до конца, девочка увидела небольшое пространство, похожее на кабинет её дедушки. За столом, в конце кабинета, сидел приятный мужчина с остроконечной рыжей бородкой. Бородка была небольшой, клиновидной, как у французского мушкетёра. Лиза подумала, что если бы кто-то решил снимать фильм про трёх мушкетёров, на главную роль лучше всего подходил именно этот рыжий красавец.
- Ну... - нетерпеливо вымолвил хозяин огромного кабинета. - Долго будешь стоять на пороге? Может быть, облагодетельствуешь - войдёшь?
Облагодетельствовать было нетрудно. Лиза вошла в кабинет и закрыла за собой дверь. Комната была обставлена множеством высоких шкафов, скорее всего, из крашеного металла. Все дверцы были закрыты. Книг в этом помещении она не увидела. На письменном столе лежали какие-то предметы, ни на что ранее виденное не похожие.
- Здасьте, - сказала девчушка, рассматривая хозяина помещения. Одет он был во всё чёрное: рубашку с бриллиантовыми запонками, элегантные брюки и лакированные остроконечные ботинки.
Рыжий красавец поднялся, и, положив руки на стол, с толикой осуждения вымолвил:
- Всем нужно оружие. Даже таким пигалицам, как ты. Эх, что за время такое лихое настало, когда все жаждут вооружиться - до самых зубов.
- Что вы! - изумилась Елизавета. - Вооружаться я не хочу. Не беспокойтесь. Я человек исключительно мирный.
- Все так говорят. Поначалу. А потом - пушки и пулемёты им подавай, - страстно возразил собеседник.
Такого разворота событий она не ждала. И предвидеть такой разговор было невозможно. Потусторонний мир был переполнен сюрпризами.
- Простите, а вы кто такой? - робко спросила нежданная гостья. - Мне дедушка о вас ничего не рассказывал.
- Зато про тебя мне уже доложили. И вооружить тебя предложили. А зачем красивым девицам оружие? Отвечай! - сурово потребовал несносный мужчина, не ответив на главный вопрос.
- Я не знаю, - вымолвила удивлённая Лиза, - не нужны мне гранаты и пулемёты.
Мужчина вышел из-за стола, сложил руки на груди, и, прислонившись левым бедром к письменному столу, как бы насмехаясь над Лизой, с лёгкой ухмылкой сказал:
- Вот оно - самое главное. И я - про то же! Какое оружие у красотки? Помада, подводка, короткая юбка и длинные каблуки. И все мужчины сражены наповал! Зачем ей пистолеты и автоматы? Зачем гранаты и танки? Она без всякого обременительного железа в бараний рог скручивает противника. Ибо всякий враг просто раздавлен её красотой. Красота - сильнейший наркотик. Мы все отравлены ею - по самое не хочу! - удручённо вымолвил он, проведя ладонью около горла. - А тебе - железное оружие подавай! Да на кой чёрт оно тебе сдалось! Привыкла, небось, вертеть парнями как спичками. Одна спичка сгорела, выбросила уголёк. Вторая спичка сломалась, снова выбросила - на помойку. Третья спичка... Да что тут говорить, сильнее красоты нет оружия!
- Вы ошибаетесь! - горячо возразила Елизавета. - Я не вращаю парнями, как спичками. За кого вы меня принимаете!
Какой нелепый выдался разговор. Диалог, с её точки зрения, бессмысленный и для неё беспощадный. Обвинения, брошенные в неё, было и воистину несправедливыми. Она не заслужила такой строгой отповеди. Но какое-то шестое чувство подсказывало, что это общение доставляет незнакомцу огромное удовольствие. Такое удовольствие испытывает кот, в когтях которого оказалась юркая мышка.
- Я - ошибаюсь? - вымолвил незнакомец, изображая на своём лице удивление. - В таких простых вещах не ошибаются даже бараны. Я не знаю, как реагируют с ума сошедшие парни? Да очень стандартно: "Лиза, давай я твой портфель потащу - и до дома, и до самого края вселенной, если понадобится". "Давай я помогу тебе уроки по математике делать". Все готовы тебя тащить на своём горбу - до любого места, куда пальцем покажешь. А тебе остаётся лишь властвовать и наслаждаться! Зачем тебе, спрашивается, оружие?
Глядя на изумлённую Лизу, суровый обвинитель продолжил:
- Короче! Почти всё оружие уже разобрали - такие же ушлые ребятишки, как ты. Ничего уже не осталось. Почти... Так, одна мелочь старинная на дне сусеков ржавеет. Всяческая дребедень.
- Подождите, скажите вначале, куда я попала? И за кого вы меня принимаете? Кто вы такой?
- Как куда? - удивлённо приподнял брови рыжий красавец, взявший на себя роль прокурора. - Ты находишься в Арсенале. Перед тобой - сам Эммануил Гарт, хранитель этого склада с оружием, - произнёс он, проведя правой ладонью от подбородка до пояса. Этот жест демонстрировал великую значимость и данного места, и его прямого начальника.
Наконец-то ситуация прояснилась. По всей видимости, дедушка послал сюда за каким-то оружием, которое могло пригодиться в её опасном пространстве. Она вспомнила стычку с бандитами. В её мире оружие не было чем-то совершенно излишним. Но несносный хранитель, Эммануил, надежд никаких не дарил. Она опоздала...
- А что вы можете мне предложить? - нерешительно спросила девчушка.
- Ох! Ох! Ох! Поздно явились вы, дорогая моя. Расхватали уже разные ходоки всё самое ценное. Нечего тебе предложить, - заявил Гарт с удручённым выражением лика, - ну разве что ракетную установку времён второй мировой. "Катюша" в наличии есть. Ну... почти что целая, почти не требующая ремонта.
- Ракеты? - изумилась Елизавета. - Что вы такое говорите? Зачем школьнице громоздкая ракетная установка? Что я с ней буду делать? Я даже на автомобиле ездить пока не умею. А тут - большая машина. Тем более, порченая.
- Да ерунда, а не порча. Ты не волнуйся по этому поводу. Надо лишь раму снизу покрасить. Проржавела слегка. Шуточное ли дело - в 41-м году машину варганили. И свечи зажигания нужно, наверное, заменить. А в остальном, прекрасная Лиза, всё хорошо, всё хорошо.
- Нет, спасибо большое, Эммануил, но я вынуждена отказаться. Куда я дену такую махину? У меня ведь даже маленького гаража нет. А для неё ангар большой нужен. Да и, самое главное, врагов таких нет, чтобы она могла пригодиться.
- А после этого ещё говорят, что дарёному коню в зубы не смотрят, - сказал с возмущённым видом хранитель. - Некоторые только и делают, что смотрят в зубы коням. Привередничают. Другой бы, на твоём месте, ради запчастей взял. Или ради металлолома. В хозяйстве ведь всё может пригодиться. Но разве Аделаиде угодить просто. Увы, не с моими способностями такое дельце провернуть можно. Ладно, - примирительно сказал Гарт, - есть у меня кое-что поменьше размером, что умещается в любую квартиру.
- Вот это совсем другое дело, - ответила школьница, - мне ведь хранить это оружие необходимо. В тайне от всех, разумеется.
- Есть на складе очень маленький гранатомёт, - попытался успокоить Лизу хранитель. Он подошёл к большому шкафу, стоявшему слева от письменного стола, открыл металлическую дверцу и продемонстрировал собеседнице лежавшую на полке метровую трубу с ручками. Указав рукой на тёмный металл, хранитель промолвил: - Вот он, гроза кораблей и самолётов, гранатомёт с ядерной боеголовкой.
- Ядерной?! - опешила Лиза.
- Ну да, если уж и шмальнуть, так чтоб наверняка. В дребедень! В клочья!
- Нет! Только не это!
- Не волнуйся ты так! Боеголовка маленькая. Тебя взрыв не затронет.
- Да нет же! Что вы мне предлагаете?! Я видела атомный взрыв в фильме документальном. Это же ужас один!
- Ну очень маленькая. Очень-очень. Вдрызг разнести может лишь большую деревню. Максимум. А город - разнести не сумеет. Твой Минск, например, останется почти что сохранным. Ну... процентов эдак на тридцать.
Мысль о том, что в её руках может оказаться такое могущественное оружие, Лизу по-настоящему устрашала. Все бандиты, будущие и настоящие, показались её вдруг совершенно безвредными шалопаями. Она не могла и категорически не хотела обрести оружие, способное погубить тысячи невинных людей, оказавшихся радом с тем или иным негодяем.
- Нет... - тихо прошептала она, исполнившись изумлением.
Хранитель ответить ей не успел. Взгляд Эммануила неожиданно переметнулся на кого-то, возникшего у неё за спиной.
- И долго ты будешь издеваться над нашей милой Адель? Совесть свою, небось, в сейф положил, а забрать обратно не удосужился, - услышала Лиза знакомый голос, раздавшийся за спиной. Обернувшись, она увидела изящного Андерма в дверном проёме. Вслед за ним в кабинет вошла великолепная Орлианна.
- Не обращай внимания на этого шутника, - сказала благоухающая чудными ароматами дива, - его хлебом не корми, спать не давай, а дай подшучивать над неопытными юнцами и незнакомыми девочками.
- И юмор у нашего Эмми топорный. Как у извозчика, - добавил улыбающийся Андерм. - Невооружённым глазом видны детские неизжитые комплексы.
- Но-но! Извозчиков не обижай. Таксист - человек очень даже не глупый, - парировал Эммануил. - Хотя... откуда об этом может узнать любовник обворожительной Клеопатры? Ты ведь в пушкинском Петербурге так и не удосужился побывать. И про извозчиков знаешь только из книжек.
Только теперь, слушая весёлую перепалку, Лиза сообразила, до чего не похож истинный мир волшебства и на мир, увиденный на телеэкране, и на мир древних сказок. Здесь обитали не только великие кудесники и красивые феи, но и настоящие юмористы. Серьёзные до ужаса Ангелы, глаголющие нравоучения, тоже в потусторонних мирах обитали, как ей казалось, но встретиться с ними пока не довелось. Теперь можно было расслабиться. Кошмарное оружие никто бы ей здесь не вручил, ни при каких обстоятельствах.
- Послушай, защитник извозчиков, - вступилась за свою любимицу Орлианна. - Никому не секрет, что ты здесь от скуки маешься, над юнцами по мере сил и возможностей измываешься. Адель ведь за чистую монету всё принимает, а тебе и горя нет. Хочешь, и я над тобой пошучу: отправлю веселить Минотавра, к примеру. Мы тоже повеселимся, наблюдая за твоими потугами. Мы тоже любим шутки и смех. Как тебе такая командировка, по нраву?
- Простите, - вмешалась в весёлую перепалку Елизавета, - я ничегошеньки не понимаю. Андерм - любовник Клеопатры? Той самой, которая жила в древнем Египте? Как такое возможно, он ведь совсем молодой? - спросила она, вопросительно глядя на спутника Орлианны.
- Шутка, - тут же выпалил Эммануил, широко улыбаясь.
Теперь улыбались все, кроме Лизы.
- Но твой бронебойный юмор наглядно пытается доказать, что в нём есть лишь чистая правда, прикрытая прозрачной плёнкой тончайшего шутовства. И как теперь прикажешь жить нашей чрезмерно любознательной Аделаиде? - ответил Андерм, уклоняясь от пояснений.
А в пояснениях Лиза теперь очень нуждалась. Любопытство жгло изнутри и не давало покоя. "Неужто она видит собственными очами собеседника древней царицы?" - восхищалась она, пялясь на Андерма Басса.
- Не принимай близко к сердцу болтовню этих отчаянных шутников, - сказала Орлианна, нежно касаясь благоухающими перстами подбородка заинтригованной девушки. И, обращаясь к Эммануилу, потребовала: - Дай нашей подопечной Прозрачность-38.
- Сорок вторая модель тоже подходит, - добавил Андерм.
- Что это? - спросила Елизавета.
- Это - пояс невидимости, - пояснил хранитель оружия. - Когда пояс включен, его владельца окружающие не замечают. Он становится прозрачным, как воздух. Ну очень удобная штука. Особенно - для любителей что-либо подсмотреть недозволенное, - добавил он, слегка улыбаясь. - Поэтому любопытным парням ни в коем случае не передавай эту штуковину. Ты и сама догадаешься, что они пойдут наблюдать в первую очередь.
- Шапка-невидимка! - воскликнула Лиза.
- Шапка - модель очень старинная, давно устаревшая - морально и чисто физически, - пояснил Андерм. - Её уже давным-давно не производят. Сегодня шапку можно найти только в музее. Этот хлам мы не можем тебе предложить. Представь, что невидимке нужно стать видимым для окружающих. Куда, спрашивается, ему эту шапку девать? В подмышку или в карман? А если кармана нет? А если в руках шпага и пистолет, то и подмышка никак не подходит, когда тем и другим нужно орудовать. Пояс - самый удобный вариант этой волшебной машины.
И хотя шпагу и пистолет Лиза иметь не желала, с такими доводами она согласилась.
Эммануил подошёл к шкафам и открыл новую дверцу. Достав из утробы стального ящика чёрный пояс с серебряной пряжкой, хранитель протянул его школьнице.
- Пользуйся, на здоровье, - сказал он с улыбкой. А потом добавил: - И на пользу всему человечеству.
- Вот она - простота и быстрота, когда есть противники неуместного юмора, - промолвила снисходительно Орлианна. - В прошлый раз он стал подшучивать над английским парнишкой, когда юный волшебник пришёл сюда за Брандмаузером, - сказала она, обращаясь к Елизавете. - Говорит, все владельцы этой сногсшибательной штучки должны уметь корень квадратный из большого числа извлекать - в уме, без калькулятора!
- И этот парень извлёк? - спросила Елизавета.
- Число было огромным - таким, что этот Адам извлекал бы корень до сего дня, если бы мы не явились к нашему генератору шуток, - ответил Андерм, насмешливо поглядывая на Эммануила.
- Вы преувеличиваете ужас моих невинных заданий, - ответил хранитель, разводя руки. - Паренёк практически справился. Посильное напряжение ума ещё никого не испортило. А вот его расслабление...
К чему приведёт расслабление разума, хранитель растолковать не успел. Его перебил насмехающийся Андерм:
- Даже непосильное напряжение твоего большого ума не помешало троллям загнать тебя в юности на вершину огромного дуба, где ты проторчал до прихода спасателей аж целые сутки.
Эта весёлая фраза заставила всех рассмеяться.
- Не клади в своё сердце шуточки Эммануила, - сказала Лизе элегантная дама, - в критической ситуации спасёт не напряжение разума, а полная его остановка, чтоб штурвал в руки взяла твоя интуиция.
- Понятно, - сказала Лиза, плохо понимая суть этой фразы. - А пояс? Как им воспользоваться?
- Надевай, - приказал Андерм. Когда пояс оказался на девичьей талии, волшебник продолжил: - Видишь рычажок в центре пряжки? Пока он находится в горизонтальном положении, тебя видят все. Но как только ты устанавливаешь его вертикально, то в это же мгновение люди перестают тебя замечать. Словно ты перешла в парообразное состояние.
- Учти, - добавил Эммануил, - тебя перестают видеть обычные люди, а не тренированные. От настоящих магов спрятаться не удастся. От нас, например.
- Вы - маги? - полюбопытствовала Елизавета. - Интересно, а вы можете прятаться друг от друга?
- Какая любознательная девчушка! - промолвил Эммануил. - Всё хочет знать. А учиться - желаешь?
- Всё зависит от личной силы, - ответила вместо него Орлианна. - Кто сильнее, тот и невидимее. Ну а самые сильные волшебники могут здесь присутствовать, стоять между мной и тобой, но мы никогда их не заметим. Если они сами этого не захотят.
Лиза вновь удивилась. Такая догадка никогда бы не пришла в её голову.
- А теперь - о серьёзном оружии, - сказал Андерм, внимательно глядя на Лизу. - Мы дадим тебе то, о чём ты никому не расскажешь. То, чем ты, надеюсь, никогда не воспользуешься.
Все улыбки внезапно исчезли. Андерм замолчал. Эта пауза, создавшая тишину в кабинете, подчёркивала чрезвычайную серьёзность его предложения.
- Андерм говорит о Звёздном Огне, - прервал паузу Эммануил.
- Да, о ней, о Брахмаастре, точнее говоря, о её ослабленной, уменьшенной копии, - подтвердил Андерм, - для начинающих ведьм и волшебников, нуждающихся в защите.
- Но я ведь не ведьма, - сказала Елизавета.
- Кто ты такая, узнаешь чуть позже, когда память свою разблокируешь, - заявил хранитель оружия. - Не ведьмы по Арсеналам не ходят. Летать не обучены. И волшебные двери открыть не сумеют.
- Предъяви ей Звездное Пламя, - обратилась к хранителю Орлианна.
Эммануил подошёл к столу и вынул из ящика маленький чёрный цилиндрик. Лиза напрягла зрение, разглядывая цилиндрик. Это был обыкновенный фонарик! Такие фонарики продавались в каждом магазине, торгующем хозяйственными товарами. Она узрела знакомую надпись на чёрной поверхности - STERN - название австрийской фирмы, производящей электротовары.
- Да, ты права, - сказал Андерм, прочитавший её мысли, - сходство почти абсолютное, если не замечать мелких отличий. Брахмаастра не только похожа, эта модель действительно является карманным фонариком. Для максимальной маскировки её истинной сути. А теперь - возьми её и рассмотри более внимательно.
Хранитель передал фонарик Елизавете, после чего Орлианна сказала:
- Видишь маленькую кнопку? Её нет в обычном фонарике. И двух микроскопических индикаторов рядом с ней - тоже. Если кнопку сдвинуть вперед, по направлению луча, рядом загорится малюсенький зелёный индикатор. Это значит, из фонарика вырвется луч обыкновенного света, если ты на эту кнопку нажмешь.
- Поэтому фонарик может быть всё время с тобой, никто на него не позарится, и внимания на эту безделицу никто не обратит, - добавил Андерм. - Это ведь дешёвка, ширпотреб. Состоятельный человек приобретет что-то солидное, а не этот дешёвенький хлам. Поэтому это грозное оружие тоже похоже на невидимку. Оно совершенно не привлекает внимание.
- В отличие от солидного бриллианта, которым ты так сильно напугала родителей, - сказал улыбающийся Эммануил. - Ты можешь сама купить несколько таких безделушек, а папа с мамой не слишком уж заинтересуются, зачем тебе такое количество дешевеньких фонарей.
- А теперь - внимание! - строго сказал Андерм. - Кнопку можно сдвинуть в противоположном направлении, к себе. Тут же вспыхнувший свет красного индикатора даст тебе знать, что Звездное Пламя активизировано. Если нажмешь на кнопочку в этот раз, невидимый луч начнет сжигать всё живое на своём пути - траву, насекомых, животных и даже людей. Луч не тронет лишь то, в чём нету жизни - сухие деревяшки, камень, песок иль кирпич.
- Даже порох не вспыхнет, - уточнила Орлианна.
- Нет! Зачем мне такое оружие? - воскликнула Лиза, мгновенно осознавшая, что Брахмаастра намного сильнее любого крупнокалиберного пулемёта. - Уж лучше я Ансельма вновь позову, когда встречу что-либо опасное. Её устрашала эта неприятная мысль: всё живое - погибнет.
- Ансельма? В парке, лесу иль на берегу речки? Может быть, ты и двери с собой туда на спине понесёшь, когда пойдёшь на прогулку? - спросил иронично Андерм.
- Пойми, дорогая Адель, - обратилась к ней симпатичная дива. - Ты получишь это оружие именно потому, что для тебя всё живое - нечто священное. Тому, кто жаждет иметь это Пламя, мы никогда его не дадим. Мы дарим мощный огонь не ради применения, а ради твоего душевного равновесия. Ради спокойствия. Ради уменьшения страха - в опасной, непредвиденной ситуации.
- Страх похож на сильный магнит, - пояснил Андерм, - он притягивает опасность. Ужас не помогает проблемы решать, он умножает всевозможные бедствия. Чем сильнее страх, тем больше вероятность того, чего не желаешь. Бесстрашие иногда защищает сильней автомата, лучше пуленепробиваемой стенки. Но... не всегда. Именно поэтому ты получаешь Звёздное Пламя.
- Мы очень надеемся, что применить Брахмаастру тебе никогда не придётся. Что она всегда будет только безобидным фонариком, - сказала его красивая спутница. - Поэтому запомни главное правило: ты не можешь использовать это оружие, чтобы защищать - кого бы то ни было, кроме себя. Ты не можешь ей угрожать и разрешать любые людские конфликты. Даже когда тебе очень захочется кому-либо помочь. Вмешательство в любые посторонние инсинуации категорически запрещено! Понимаешь?
Успокоенная Лиза кивнула. Такое правило ей очень понравилось.
- Но! - резко подчеркнул интонацией восклицание Андерм, - если возникнет реальная угроза твоей жизни, а у нас не будет возможности об этом узнать, чтобы вмешаться, сокрушай недруга. И только его, а не подлую свиту, если такая компания будет присутствовать во время конфликта.
- Но почему моя жизнь дороже какой-то другой, пусть даже не слишком уж праведной? Я ведь тоже не ангел.
- Нет, вы посмотрите-ка на неё! - широко улыбнулся Эммануил. - Какой замечательный вопрос задаёт. Вот именно поэтому мы и даём тебе сокрушительное оружие, а не кому-то другому. Потому доверяем, Аделаида, что только в твоей голове этот вопрос возникает. А остальные сделают свою жизнь ценностью абсолютной, превышающей все прочие жизни. Такие особи оружие от нас никогда не получат.
- Жизнь твоя очень важна, - добавила Орлианна, - миссия у тебя есть особенная.
- Какая миссия? - спросила Лиза, приготовившись жадно слушать. Смутная догадка - в её жизни есть особенный смысл - догадкой быть перестала, превратившись в уверенность.
- Об этом мы поведать не можем, - ответила дива. А потом пояснила: - Натура у тебя чрезвычайно свободолюбивая. Поэтому любой приказ, полученный извне, ты воспринимаешь как насилие над собой. И противишься любому насилию. Восстаёшь - сознательно или бессознательно. Говорить о миссии можно только тем людям, по жилам которых течёт рабская кровь.
- Но тогда я ничего не понимаю, - сказала Лиза с удручённым выражением лика, мучимая любопытством. - Как можно исполнить свою миссию, ничего не зная о ней?
- Знание придёт к тебе изнутри, - пояснила наставница. - Ты ощутишь миссию через своё сердце. Только в этом случае не воспротивишься. Именно так всё происходит в Царстве Свободы. Там ты работаешь не потому, что тебя заставляют, а потому что сам этого хочешь. Команда, приказ - это разновидность насилия. Это зло... почтим во всех случаях. Именно поэтому мир, где ты родилась в этот раз, столь несчастен. Ибо люди исполняют чьи-то команды, а не повеления своего сердца. Лишь редкие индивидуумы там свободны и счастливы. Представь, начальство - повелевает. А ты желаешь чего-то другого. Возможно ли счастье?
- Мы хотим, чтобы ты была счастлива, - добавил Андерм. - Поэтому от нас о своей миссии ты ничего не узнаешь.
Услышав ответ, Лиза почувствовала, что досаду, созданную яростным неудовлетворённым любопытством, мало-помалу уничтожает радость, приходящая откуда-то изнутри. Новые друзья знали её лучше, чем она сама себя знала. И сейчас они попали прямо в яблочко: она всегда ощущала, что свобода для неё важнее воздуха и целебнее любого бальзама.
- А что случилось с Ансельмом? С ним всё в порядке? - неожиданно озаботилась Лиза. - Он был ранен, но я ничем ему помочь не могла.
- Лев чувствует себя превосходно, - ответила Орлианна. - Самый лучший целитель трудился над ликвидацией раны.
- А чем он занят сейчас?
Все улыбнулись, а Орлианна, наклонившись к её уху, шепнула:
- Скучает.
Глава 8
Чёрная Королева
Приятно осознавать, что тебя кто-то любит и ждёт. Приятно узнать, что о тебе скучает замечательный друг, спасавший и пожертвовавший собственным здравием. Эти приятные размышления прервал голос Андерма:
- Пора возвращаться в свой мир. Хоть время здесь течёт немного иначе, твой визит сократит сон не слишком уж сильно, определённые часы нужно всё-таки Морфею отдать, перед школой.
Лиза надела пояс и положила в кармашек холодный цилиндрик - либо генератор будущего спокойствия, либо - проблем. Держать в руке этот "фонарик" было приятно. Он был тяжелее похожего на него источника света, который можно купить в магазине. Теперь любой пистолет казался детской игрушкой. Это чувство необыкновенного могущества, наполнявшего душу, было чем-то новеньким, чего Лиза никогда не испытывала. Складывалось странное впечатление, что она положила в карман что-то разумное и живое, а не прохладную металлическую железку.
- Посмотрите-ка какая острая интуиция, - восхитился Эммануил, наблюдавший за чувствами школьницы.
В этот момент в головушке Лизы появился вопрос, который она тут же озвучила:
- Стало быть, от Пламени можно защититься любыми перегородками из мёртвых материалов? Газетой, к примеру.
- Нет, бумага не защитит, - ответил хранитель, - даже рыцарские доспехи и шуба агрессору не помогут. И всё-таки пробивная способность этой модели невелика. От огненного луча можно спрятаться за бревёнчатой или кирпичной стеной. Это - детский вариант Брахмаастры.
- Ничего себе детский, - удивилась девчушка. - А вы какими лучами себя защищаете? У магов другое оружие?
- Нет, моя любознательная Адель, - улыбнулась Орлианна, - мы такую ерунду в обиходе не употребляем. Наше оружие здесь, - сказала она, положив ладонь на грудь, - механические приспособления даются только младенцам - далёким от понимания магии людям. Стать невидимками мы можем без пояса.
- Когда ты восстановишь свою память более или менее основательно, пояс-невидимка и Звездный Огонь в коробочке тебе уже не понадобятся, - добавил Андерм. - Ну что, ты готова снова войти в волшебный портал?
Возвращаться не хотелось до чрезвычайности. Лиза подошла к Орлианне и обняла её, словно любимую маму.
- Нет, Орли, - прошептала она, - не хочу.
Даже в этом тёмном дворце, где не было окон и солнечных зайчиков, цветов и деревьев, звонких ручьёв и дорог в бриллиантовых разноцветных багетах, она чувствовала себя намного лучше, чем в родном городе.
Лизу удерживала и вторая причина - вопросы. А вопросов была целая тьма - мириады. Чтобы обрести ответы даже на малую часть из этой безбрежной обоймы, ей понадобилось бы расспрашивать своих друзей месяцами. А, может быть, и несколько лет кряду.
- Ладно, - сказала прозорливая Орли, поглаживая Лизу по голове, - спрашивай. Но - недолго.
- А почему Эммануил назвал Андерма любовником Клеопатры? Он ведь такой молодой, а Клеопатра жила очень давно, в древнем Египте?
- Вот оно - женское естество! - рассмеялся хранитель. - Мальчишки, приходившие сюда, никогда бы жизни такой вопрос не задали. Они стали бы допытываться, как устроена Брахмаастра, к примеру. И даже попытались бы её раскурочить - на досуге. Кстати, никогда не передавай Звёздное Пламя в руки любопытных людей. Любая попытка разобрать это оружие приведёт исследователей к катастрофе. Мало никому не покажется, когда Пламя вырвется из своей спальни, словно яростный джин из бутылки.
- Это - правда, - подтвердил Андерм, - но всё остальное - наглая ложь безответственного насмешника. Клеопатру я видел лишь издали, а наше любовное рандеву, увы, так и не состоялось. К моему сожалению, - добавил волшебник в конце с лёгкой грустью.
- Как это возможно? - недоумевала Елизавета. - Она ведь жила очень давно.
- Она и сейчас живёт, - ответил Андерм, - но уже не в Египте.
- Понимаешь, Адель, - сказала Орлианна, глядя девчушке в глаза, - давным-давно маги разработали такие химические препараты, которые позволяют обозревать прошлое и даже некоторые варианты будущего.
- Таблетки?
- Можно и так сказать, если не вдаваться в детали. Поэтому историю можно изучать не в библиотеке, а у себя дома. Когда видишь, как происходили события, секретные архивы не надобны.
- В сказки эти "таблетки" не просочились, - добавил хранитель оружия. - Завеса секретности была в древние времена максимальной, поэтому и слышишь о них ты впервые. А вот ковёр-самолёт, шапка-невидимка и меч-кладенец, лежащий в твоём кармашке, туда всё же попали.
- У меня в кармане меч-кладенец?
- Его современная разновидность, - пояснил Эммануил. - Всё течёт, всё изменяется и совершенствуется неустанно. Наука и магия не лежат в морозильнике. Они развиваются, поэтому старый меч стал сегодня легендой. Его место - на витрине музея.
- Да... хотелось бы ваш музей посмотреть. Хотя бы мельком, - прошептала Елизавета, переполняясь донельзя любопытством. И, обращаясь к путешественнику по времени, спросила: - Стало быть, вы, Андерм, исподтишка подсматривали за Клеопатрой? Я фильм интересный смотрела про эту царицу. Я знаю, что такое древний Египет.
Эта фраза всех рассмешила.
- Маститые историки тоже "знают", - промолвил смеющийся Эммануил. - Когда ты сидишь на одной лавочке с профессорами, Аделаида, то понятия не имеешь, насколько их "знания" далеки от реального положения дел. В наше время академики тоже делают сказки, но уже - на свой особый манер.
- Стало быть, Андерм видел реальную, подлинную историю человечества?
- Нет, - сказала Орлианна, - наш Андерм не рассматривал царицу через экран времени. Он действительно побывал на берегах древнего Нила.
- Не понимаю. Вы же говорите, что таблетки дают только видение прошлого.
- Если съесть одну или две, тогда да - появляется видение, - растолковала Орли. - Но если проглотишь маленькую пригоршню, тогда возникает другой эффект - в прошлое можно переместиться целиком, вместе со своим физическим телом, - уверенно сказала она. А потом, обратившись к своему спутнику, предложила: - Что ж ты молчишь, поведай нашей Адель о своём путешествии.
Улыбающийся Андерм прервал своё молчание и, присаживаясь на красивый резной стул, стоявший недалеко от письменного стола, начал рассказ:
- Понимаешь, моя дорогая Адель, это было давно. Тогда я был пятнадцатилетним юнцом, и таким же, как ты, любознательным донельзя субъектом. А хотелось мне тогда посмотреть не Египет, а Трою. Про троянскую войну и Одиссея ты знаешь? - спросил он. Когда Лиза охотно кивнула, продолжил: - Чтобы видение было максимально объёмным и четким, я решил принять внутрь не одну капсулу, а целую упаковку. Авантюризм кипел в моих жилах, как чай в котелке.
- Ты расскажи, где и как ты эту упаковку достал, - вмешался в разговор Эммануил.
- Не надо! - резко возразил путешественник, после чего все рассмеялись. - Я ведь хочу остаться в глазах нашей девочки... ну... как бы это сказать...
- Идеалом! - подсказала ироничная Орлианна.
- Ну, спасибо, подруга. Называется, удружила. Теперь мне точно идеалом не стать! - сказал с притворным разочарованием Андерм. И все снова заулыбались.
Сейчас Лизе казалось, что она попала не в мир волшебства, а в театр юмористов. Все её представления о мире магии разрушались. Здесь не восседали на тронах достопочтенные старцы с длинными бородами - великие маги, изрыгающие нравоучения. Молодые, красивые люди подшучивали друг над другом, не обижаясь, когда их распинали на кресте не запланированной юморины.
- И всё было бы хорошо, если бы не моя третьесортная концентрация, - продолжил Андерм. - Внимание - ключ к точному попаданию в конкретное время. А его не было. Внимание у юнца прыгало, как заяц по кочкам. Поэтому произошла катастрофа: я перенёсся не во времена погибающей Трои, а значительно позже - на целую тысячу лет промахнулся. Но главная беда была не в этом. Большая доза перенесла в прошлое мою физическую оболочку. Вот в чём была основная проблема. Ибо обратно, в нашу эпоху, я попасть без этих капсул не мог. Мне казалось, что это путешествие в один конец. Ибо и карманной Машины Времени у меня не было, и препаратов, изменяющих сознание в сфере великого Хроноса.
- Вы оказались в древнем Египте?
- Не в самом Египте, а на берегах славной Эллады. В страну Кеми я перебрался потом. Мне повезло только а одном: я увидел настоящее чудо света - великую Александрийскую библиотеку - Библиотеку-Царицу всех последующих библиотек. Повторно такого чуда человечество создать уже не сумеет.
Лиза захотела расспросить о том, что так восхитило путешественника в этой библиотеке, о которой она впервые услышала, но не решилась. Ибо задавать вопросы и выслушивать ответы здесь можно целую пятилетку. И девочка приструнила собственное любопытство.
- Уже в юности я обладал кое-какими сверхъестественными способностями, поэтому мне несложно было стать учеником местных жрецов. Обучение было столь успешным, что слухи обо мне дошли, наконец, до царицы. Я очень надеялся, что мне удастся войти с ней в плотный контакт, ибо знал печальный момент в её жизни, то, о чём Клеопатра не ведала.
- Она убьёт себя, - сказала Елизавета, вспомнив сцену из художественного фильма.
- Да, - подтвердил печально Андерм. - Именно поэтому и хотел - предостеречь и спасти. Я очень радовался, когда мне была назначена аудиенция. Мне казалось, что я могу изменить ход истории. Ну хотя бы каким-то микроскопическим образом. Ну хотя бы с пользой для неё лично, а не для всего человечества. Такова любовь, она всегда хочет спасти, даже когда в этом нет особого смысла.
- Вы не встретились?
- Нет. Когда я шествовал во дворец, меня наконец-то нашла спасательная команда. Нашла и успешно возвратила в настоящее время. Вот она, моя спасительница, - сказал Андерм, глядя на Орлианну.
- У нашего "спасителя" Клеопатры в тот период родился не только план по спасению прекрасной царицы, но и план переустройства всего человечества. Вот с этой грандиозной доморощенной утопией он и шествовал к августейшей особе. О чём он, разумеется, сегодня помалкивает, - сказала Орли, а после с улыбкой на устах добила рассказчика тонкой иронией: - Помалкивает из скромности, я полагаю. Скромность его всегда украшала.
Никто не узнал, какие ответные "комплименты" собирался подарить своей боевой подруге Андерм, ибо весёлая перепалка была прервана восклицанием очарованной школьницы:
- Эх, как я вам всем завидую! Я тоже хочу увидеть, но не прошлое, а будущее. Своё будущее, - добавила она в самом конце.
Волшебники переглянулись и замолчали.
- Ну пожалуйста, - тихо промолвила Лиза, вкладывая в просьбу неистовую эмоцию - вселенскую жалость к собственной персоне.
Лиза догадалась, что они не просто молчали, погрузившись в раздумье, волшебники совещались, не озвучивая свой диалог.
Первой тишину нарушила Орлианна:
- Нам дано разрешение. Твоя просьба одобрена. С более высокого уровня, - пояснила она. - Но я обязана предупредить: будущее многовариантно. Ты увидишь лишь один единственный вариант. И никто из нас не знает - какой.
Эммануил повернулся, встал лицом к левой стороне кабинета, и, поднял левую ладонь вверх - от пояса до подбородка, как будто что-то невидимое приподнимая на этой ладони. И тут же часть стены стала прозрачной. Кабинет осветился. В уютный полумрак их помещения ворвался голубоватый свет нового пространства, открывшегося за прозрачной стеной. Лиза поняла, что открылось что-то иное, что уже не было Арсеналом.
Не мешкая, Орлианна вошла в эту огромную светлую залу. И через несколько секунд вышла, держа в руках прозрачный хрустальный футляр. Дверь в иное измерение тут же закрылась, и дух комфортабельной интимности немедленно воцарился в кабинете хранителя.
Когда Орли приблизилась, Лиза увидела, что в прозрачной коробочке лежат двенадцать пилюль - белых шариков с синими полосками на поверхности.
- Только одну, - сказала волшебница, открывая футляр. - Сегодня - только одну.
- Садись, - предложил Андерм, приподнимаясь со стула. - Стоя в такое путешествие не отправляются. Твоё тело должно быть расслаблено и спокойно. Если б Орли предложила тебе две капсулы, тебе пришлось бы уже не сидеть, а лежать - на столе Эммануила, к примеру.
Лиза взяла капсулу и села на стул. Чутьё подсказало: атмосфера в комнате резко переменилась, стала более напряжённой. Шутки и смех ретировались, убежали в далёкие дали. Все присутствующие стали очень серьёзными, как будто сейчас могло произойти что-то непредвиденное, плохое.
- По правде говоря, если бы я была твоей мамой, это путешествие в будущее предложила бы перенести - на тот день и час, когда ты созреешь, - сказала озабоченно Орлианна. - Нет у меня полной уверенности, Аделаида. Рановато ещё.
- Признаться, и я удивлён, - промолвил Андерм. - Но твоя жажда столь велика, что... на самом верху находится отклик. Эксперимент разрешён более мудрыми знатоками человеческих душ. Стало быть, смысл в нём всё-таки есть.
- Ступни - вместе, ладони - соединены, когда проглотишь пилюлю, не разжёвывая её, - проинструктировала Орли. - Закрой глаза и старайся ни о чём не думать. А мы поможем, чем сможем, - успокаивала она.
Ощущения были необычными. Когда шарик оказался на языке, путешественнице показалось, что его поверхность начала испаряться, создавая холод во рту. А в остальном -лёгкая сладость перемешенная с кислинкой, ничего необычного. Проглотив эту катапульту по времени, Лиза превратилась в мисс Ожидание. Первые две минуты ничего не происходило. А потом ей захотелось спать. Эта сонливость нагрянула неожиданно, угрожая накрыть темнотой бессознательности, как снежная лавина накрывает неудачливых альпинистов.
"Бодрствуй! Крепись!" - услышала она в своём разуме шедший откуда-то извне приказ. Напрягая волю, Лиза изо всех сил не давала себе упасть в бессознательный сон. И сонливость начала отступать. Появилось лёгкое головокружение. А потом она услышала звон. Звук усиливался, меняя тональность, пока не превратился в сильный гул, наполнявший всё её существо. Непонятно, откуда он шёл - изнутри или же снаружи.
Она не заметила, как потеряла ощущение тела. Теперь она была чистым сознанием, вырвавшимся из клетки физиологического организма. Гул, достигнув максимума, начал стихать. И тут она увидела мириады светящихся нитей, начинающихся и заканчивающихся в бесконечности. Нити, сгруппировавшиеся в пучки, начали постепенно растворяться, бледнеть, превращаясь в узнаваемые картинки, имеющие привычную форму.
Лиза поняла, что находится во внутреннем помещении какого-то большого дворца, чей интерьер чрезвычайно не походил на интерьер Арсенала. Стиль, судя по всему, был готическим. На левой и правой стене красовались узкие, высокие, остроконечные окна, покрытые витражами. Цветные стёклышки создавали неизвестные ей магические символы. Солнечные лучи еле просачивались через эту символику, плохо освещая внутреннее пространство. Два ряда гранитных колонн обрамляли мраморный пол. Багровая ковровая дорожка вела к тронному возвышению, находящемуся под круглым разноцветным окном.
Около величественного трона, по обе стороны которого сидели бронзовые львы, стояли люди в странных нарядах. В центре находилась высокая стройная женщина в чёрном одеянии. Узкую талию украшал серебряный пояс с огромным рубином на пряжке. На голове красавицы покоилась бриллиантовая диадема.
Слева от неё стояли мужчины - немолодые, степенные, с сединой на висках. Их одежда походила на пышные наряды средневековых дворян, прислуживающих королю. Но и отличий было немало. На поясе каждого придворного человека висел какой-то предмет, походивший на длинный кинжал. Тайная наблюдательница догадалась, что это новая разновидность оружия, а не короткий меч иль простенький ритуальный предмет.
"Это же рыцари королевы!" - мелькнула догадка. Бессловесное знание приходило теперь изнутри. Поэтому в комментаторах она сейчас не нуждалась.
Справа от царственной женщины суетился невысокий старенький человечек, посматривающий на свою госпожу с нескрываемым подобострастием. И хоть услужливый человечек чрезвычайно походил на горохового шута, скомороха, путешественница догадалась, что это не совсем так. Старый лизоблюд был кем-то более значимым, более ценным.
Прозрение наступила внезапно. Она поняла, кого созерцает. Узнала сразу троих. Королевой здесь была она! Этим карликом, смотревшим снизу вверх на свою госпожу, был её однокашник, Витька! Седой рыцарь, стоявший посреди семерых воинов, - это же Геннадий, алчный маг-недоучка, пленивший на своей даче. Как же сильно они постарели! Но почему не менялась она? Откуда у неё секрет вечной молодости?
Королева смотрела прямо на неё, вперёд, но молодую Лизу не видела. Госпожа созерцала что-то другое, находящееся в портале дворца. Карлик поднял руку и поманил кого-то, стоящего при дверях. Мимо Лизы прошли два стражника в странных доспехах. Они тащили изуродованного побоями пленника. Лицо страдальца она рассмотреть не успела. Руки пленника за спиной были в наручниках. Атласная рубашка на спине превратилась в красные клочья, обнажая большие рубцы. Человека беспощадно били плетьми. Кровь, не успевшая высохнуть, виднелась на брюках и сапогах изуродованного человека.
Притащив пленника к возвышению, стражники бросили его на колени. Королева сделала лёгкий жест правой рукой, и стражник тут же снял с человека наручники.
Это стало неожиданностью для рыцарей. Поэтому некоторые схватились за рукоять своего таинственного оружия. Пришла догадка, что эти хорошо вооружённые люди боятся. Вооружённые, здоровые мужики страшились безоружного, покалеченного человека! Не боялась лишь королева, смотревшая пленнику прямо в глаза.
- Я милосердна, - сказала изящная хозяйка пространства, - ты долго служил мне, не скуля и не причитая в критических ситуациях. Ты многое сделал, на что другие были неспособны. Поэтому я дарю тебе последний и единственный шанс. Дарю, вызывая неудовольствие коммивояжёров, возомнивших себя великими воинами, - громко вымолвила она, бросив презрительный взгляд в сторону рыцарей.
- Я служил не тебе! - тихо сказал пленник, поднимаясь с колен. Выпрямившись, он закричал: - Я служил прекрасной Аделаиде! Я служил, потому что она служила добру! Но нет больше Аделаиды! Нет! Умерла она, превратившись в чудовище! А чудовищу служить я не желаю...
- Не твоя ли десятитысячная когорта покромсала моих лучших воинов на двинских просторах? Не ты ли положил в землю этих людей, охранявших спокойствие нашего царства? И это ты называешь добром? Это называется совершенно иначе - предательством, - ответила королева без признаков ненависти. Гнев был излишним. Холодный, острый, внимательный взгляд пронзал сердце как шпага. Указав левой рукой на придворных, грозная дама озвучила главную максиму царства: - Спокойствия и надёжности - вот чего хотят от меня обычные люди, подданные моего мирного государства.
- Нет, королева. Ты давно перестала отличать людей от мертвецов. Царство твоё похоже на кладбище, где блаженствуют лишь мертвяки и черви гробовые. Спокойного гниения, а не эволюции желают они. Тьма поразила твой разум. И разговаривать мне приходится сейчас с мертвецами, - отчаянно выкрикнул пленник. А потом тихо промолвил: - Я убил бы тебя, если б мог... если б сердце моё не разрывалось от жалости... и любви...
Воин повернул лицо, и Лиза увидела, как по щеке смелого пленника стекает слеза.
- Окажи мне последнюю милость. Не трать бесполезно слова, - попросил поверженный воин, - чтобы оставаться живым, нужно иногда умереть.
Чёрная королева вытянула вперёд правую ладонь. Из неё тут же вырвался огненный шар и ударил в грудь пленника. Воин не устоял на ногах, как будто сражённый сильной океанской волной герой опрокинулся и глухо упал навзничь.
Неподвижное тело свидетельствовало: мёртв.
Картина была столь ужасающей, что Лиза всеми фибрами души возжелала прекратить созерцание. И, возжелав, потеряла сознание...
Сознание медленно возвращалось из тумана беспамятства.
Вначале она увидела ноги. Мужские и женские ноги стояли вокруг неё на каменных шлифованных плитках. Лиза смотрела на пол. Подняв голову, девочка встретилась глазами со своими озабоченными друзьями. Орлианна и Андерм поддерживали за плечи - справа и слева. Эммануил стоял напротив, из его ладоней исходила какая-то сила, приглушавшая отчаяние Елизаветы.
Лиза провалилась в тёмную яму эмоций. Эта печаль отражалась, как в зеркале, на лицах друзей. Их дружелюбные взоры, наполненные нежностью и состраданием, без всяких лишних слов говорили, что вид у неё действительно никудышный.
- Не хочу, - прошептала она. А потом повторила достаточно громко: - Не хочу! Не хочу изучать магию! Ведьмой быть не хочу! Ничего мне не надо... ничего...