Александр Семенов

  

  

   Всем женским Божествам посвящается...

  

  

   ВСТРЕЧА

  

   (феерия)

  

  

   Еду в Полоцк в электричке.

   За окном - весна цветет.

   Пилигрим. (Не по привычке,

   Вновь душа зовет в полет).

  

   Остановка. Скрежет двери.

   На перроне - суета.

   Вдруг глаза остекленели -

   Входит женщина-мечта.

  

   Не проходит - проплывает,

   Словно лебедь в облаках.

   Не садится - приседает

   С нежным сумраком в глазах.

  

   Афродита ль предо мною?!

   Иль Апсара снизошла?

   Я тянусь к ней всей душою,

   Будто в ней моя душа.

  

   Эти стройненькие ножки

   На высоких каблучках!

   Я с ума схожу немножко,

   Трезвый разум уж зачах.

  

   Раздевать ее глазами?

   Это - подло, черт возьми!

   Ходим мы под Небесами,

   И важней всего они!

  

   Только праведность так редко

   Торжествует в головах...

   Взор стреляет в нее метко -

   Ищет рай в ее устах.

  

   Взгляд крадется тихой кошкой:

   То по талии скользит,

   То, мельком нырнув в окошко,

   Вновь на бюст ее летит.

  

   О конструкция природы!

   Бог лепил тебя любя,

   Чтоб с ума сводить народы,

   (Кроме них - еще меня.)

  

   "Ты ж магистр слов изящных, -

   Черта воля вдруг проснулась, -

   Соблазняй же в духе спящих,

   Чтобы страсть ее коснулась".

  

   "Влей ей в ушки яд словесный, -

   Вновь за дело черт берется, -

   Что приглушит свет Небесный,

   И нектаром в кровь вольется.

  

   Ты лассо словес бросаешь,

   Чтоб запуталось бы в них,

   Ее сердце, ты же знаешь,

   Что как пуля меткий стих.

  

   Разожги ее словами,

   Пусть меж ног огонь горит,

   И охватит жажды пламя

   Всю: от пяток до ланит.

  

   Пусть она сама подарит,

   Чем так долго дорожит,

   Страсть на крыльях в рай отправит,

   Сладким эросом сгорит".

  

   Рявкнул я, прикрыв глаза,

   Молча, сильно, в глубь ума:

   "Ангел мой, идет гроза,

   Не позволь упасть до дна!

  

   Светозарный, златокрылый,

   Где ж ты, милый, заплутал?

   Ведь чертей призыв постылый

   Прямо в сердце мне попал...

  

   Бесовню срази лучами

   Что из глаз твоих струятся

   Пусть лишь свет горит над нами,

   Не давай им прикасаться".

  

   (Мысль как ласточка влетела,

   И почувствовал печаль,

   Сострадание пропело:

   "Девиц красных страшно жаль!"

  

   Красавицам хоть каждый день

   Твердить готов упрямо:

   "Для хищников вы - сладкая мишень,

   Так больно на дне ямы!

  

   Ведь вы - невольницы красы,

   И ваше счастье - три мгновенья,

   Но дальше горечь. Ваш порыв

   Несет любви забвенье.

  

   Так бросьте на помойку хлам:

   Косметику - все краски,

   Не превращайтесь в пышных дам,

   Бандитов привлекая глазки.

  

   Предстаньте серыми, как мышь,

   Не привлекайте взоры,

   Спасите то, что глазом не узришь,

   Познав небесные просторы.

  

   Вас суженый везде найдет,

   Хоть прячьтесь от него в пустыне,

   И до Тибетских гор дойдет,

   Коль схоронитесь там отныне.

  

   Хоть мешковину - всякий хлам -

   Напялите на тело,

   Узнает вас он по глазам,

   В душе ведь, в общем, дело".)

  

   Вновь кинул взор в ее глаза,

   Но только чуть иначе.

   И понял я, что нету зла,

   И все ж ее я озадачил.

  

   Что ж удивило ее так,

   Что спрятать было трудно?

   Что сделал ветреный чудак,

   Молчавший рядом нудно?

  

   Молчали дивные уста,

   Мы говорили мыслями - глазами.

   Зачем язык? Ведь пустота

   Вмещала чувства раскаленные меж нами.

  

   А интуиция несла с Небес,

   Мгновенно, без утайки,

   Немой вопрос ее и интерес:

   "Охота отменяется? Не будет чрезвычайки?

  

   Неужто ты не хочешь взгляд метнуть,

   На прелесть ног, одетых в тонкие чулочки?

   И чудной кожи аромат в себя втянуть,

   Меня лаская под покровом ночки?

  

   И медленно расстегивать все пуговки, крючки,

   От юбки, кофточки, бюстгальтера меня освобождая,

   И отыскать на теле к сладостям ключи,

   Обоих нас в блаженство погружая?"

  

   И эта мысль лилась в мой шаткий ум,

   Сказала она все, не проронив ни звука,

   И понял я (без всяких лишних дум),

   Что бес передо мною - мне наука.

  

   А я, глупец, наивен был:

   Рога, копыта или хвост к нечистым приставляя,

   Забыл, кто испокон веков суккубом слыл,

   Красавиц или нимф легко изображая.

  

   Но дьявол так хитер подчас,

   Что просто нету сил, и нету мочи,

   И к Небу я направил снова глас:

   "Господь, зажги скорей огонь в духовной ночи!"

  

   Но на этот раз я выжат.

   Никуда не делась, есть,

   То ли Бог меня не слышит,

   То ль грехов моих не счесть.

  

   Ее нежность, ее слава!

   За борт смыло мою честь...

   И вливается, как лава,

   В мое сердце ее лесть.

  

   Я распят, почти разрушен

   Красотою - силой зла.

   Как мой разум ей послушен...

   Вот проклятье! Вот дела!

  

   Как изящно поправляет

   Она волосы свои,

   Грациозно расставляет

   Безотказные силки.

  

   Мест святых мне не увидеть!

   До безумия - чуть-чуть,

   Можно многое предвидеть,

   Но восторг мой - просто жуть!

  

   Восторгаться бесовщиной?!

   Что-то новенькое тут.

   Смерть, наверно, дышит в спину,

   Где-то ангелы поют.

  

   Я молюсь ей, как святыне,

   (Куда делась моя спесь?):

   "Пощади, я твой отныне,

   Сохрани же жизнь и честь".

  

   "Отпусти меня, - прошу я, -

   Злу служить нельзя никак!"

   Но смеется и ликует

   Ее взор. И вдруг: "Дурак!"

  

   Произносит она нежно

   Это крепкое словечко.

   "Ты свободен, как и прежде,

   Глупый ты, моя овечка...

  

   Одурачен ты так сильно,

   И уже в который раз..."

   Льется радость, свет обильно

   Из ее небесных глаз.

  

   "Глянь, как смело Я играю

   В свет, соблазны или тьму,

   Сердце любящих швыряя,

   Все - к Престолу Моему.

  

   Я - источник вдохновенья,

   Порождаю свет и тьму,

   Смертным я даю спасенье,

   А творцам дарю Игру.

  

   Ты, глупышка, испугался,

   Будто черт перед тобой.

   Фанатизм в тебе взорвался,

   Перестал быть сам собой.

  

   Красоту мою не знаешь,

   То, что видишь, - лишь пустяк.

   А увидишь - жизнь сломаешь,

   Видя в ней один лишь мрак.

  

   Прячу я свои красоты

   В безвременье - до поры.

   Я - награда - цель работы,

   Суть и соль любой Игры.

  

   Соблазнять люблю, играться,

   Напрягая мысль и дух.

   Чтобы в небо мог прорваться,

   Чтобы свет твой не потух.

  

   Ты растерян, вновь боишься

   Знать что будет впереди.

   Ты к бессмысленности мчишься.

   Впрочем, хочешь - уходи..."

  

   Уходить? Зачем, куда?

   Плохо понимаю...

   (Что так тихо?) В никуда?

   Взор от Лика отрываю...

  

   Боже, где я? Что случилось?

   Мой вагон парит во тьме.

   За окном все испарилось,

   Все исчезло - как во сне.

  

   Тих вагон и ночь в окошках,

   До чего же пусто в нем.

   Где же люди, сумки, кошка?

   И куда мы в нем плывем?

  

   Что за звезды там большие?

   Вот уж чудо бытия.

   Наш вагон летит, впервые

   Странный Космос вижу я.

  

   Межзвездные просторы прорезаем,

   Ракетным стал наш поезд кораблем.

   Таких красот мы на земле не знаем,

   Грудь наполняется трепещущим огнем.

  

   Ядро Галактики так близко проплывает,

   Спиральные туманности приносят чудный свет.

   Восторг и ужас мое сердце наполняет,

   В кино такого не увидишь! Нет!

  

   Но, созерцая Бесконечность, задыхаюсь!

   Так выдержит ли сердце этот мир?

   Бессилье разума. Я каюсь, каюсь, каюсь,

   Кляня убогость слов, заношенных до дыр.

  

   Догадка молнией вливается в сознанье,

   Я рухнул на колени перед Ней,

   Я ног Ее коснусь лобзаньем,

   И буду славить Ту, что всех милей.

  

   Восторг и радость греют сердце,

   И наполняют душу ярким: "Ах!"

   Как будто в рай открыли дверцу,

   А Ей - лишь дифирамбы на устах.

  

   Склоняюсь я к стопам прекрасным

   Как святых мест достигший пилигрим.

   И ощущаю четко, ясно:

   Исчез мой разум, мир - непостижим.

  

   Но где же ноги, пол, вагон и туфли?

   Стою на четвереньках на песке.

   Пустыня. Утро. Звезды уж потухли.

   Египет с пирамидами, стоящими в тоске.

  

   И вновь смотрю на дивную картинку:

   Каблук Ее туфли превыше пирамид!

   Носком той обуви Она бы как пушинку

   Могла подкинуть их, сменив Египта вид.

  

   Колени стройных ног большое облако ласкало

   И не давало созерцать прекрасный стан.

   Наверное, в высокой стратосфере поражала

   Ее фигура летчиков всех стран.

  

   Взглянул на облака, и вдруг все изменилось -

   Мгновенно, быстро, как в кино,

   Прекрасная фигура в точку превратилась

   В ладонь мою вошла - стремительно, легко.

  

   "Теперь на длань свою смотри,

   Держа ее на редкость прямо".

   Разжал кулак - Дюймовочка внутри -

   Во всей красе и ясном свете славы.

  

   Она! Опять Она, дарующая Вечность -

   Прекраснейшая крошка в башмачках,

   Бросающая сердце в бесконечность

   Иль в микромир, с улыбкой на устах.

  

   "Вот посмотри - теперь Я в твоей власти,

   Красивая букашка без проблем.

   Командовать же мною - слаще сласти.

   Прикажешь создавать Эдем?

  

   Я поверну вспять время и планеты,

   Лишь дай команду, Я - твой мелкий джинн,

   Я подарю тебе все сладкие "конфеты"

   И опьяню потоком редких "вин".

  

   Узнаешь тайны ты, к которым вход заказан,

   Познаешь духа, сердца, Неба глубину,

   Не будешь старостью иль грезами повязан,

   Мой ветер унесет тебя в волшебную страну".

  

   "Приказывать Тебе??? Не дай мне Бог такого!

   Смеешься, шутишь и играешь Ты со мной.

   Надежду подаешь и соблазняешь снова!

   Позволь увидеть прежний облик Твой.

  

   Как выдержать напор Твоей Игры,

   К соблазнам оставаясь равнодушным?

   Я ж не святой, и это знаешь Ты,

   Но гласу совести хочу я быть послушным".

  

   Я закрыл глаза с надеждой -

   Пусть меняется страна.

   И пришел вдруг запах свежий -

   Колыхалось море льна.

  

   Пчелы. Луг. Цветы России.

   Берег речки небольшой.

   И Ее глаза большие...

   Вот он рай - привычный, свой.

  

   Красный шелк до самых пряжек,

   Златом блещет поясок,

   В мире нет кого-то краше,

   Ох, как хочется украдкой целовать Ее висок!

  

   Страсти нет, но сердце ноет,

   Это сладкий стон любви.

   За безумие такое

   Поклонюсь Ей до земли.

  

   "Разговор у нас не длинный,

   Ты к реке Меня веди.

   Не сожжет огонь каминный

   Это чувство. Верь и жди".

  

   Я боюсь к ней прикоснуться!

   Поняв, руку подает.

   Я боюсь пошелохнуться.

   Вот Сама к реке ведет.

  

   Тихо сели на каменья,

   А внизу бежит вода.

   Ох, как тянет без забвенья

   Так блаженствовать всегда.

  

   Я так счастлив. Молча. Тихо.

   Мне не нужен иной край.

   Нету мыслей, нет и лиха.

   Может, умер? Это - рай???

  

   Вот комарик, запах тины.

   Нет - не царство мертвецов.

   Вдруг печальным стал взгляд милый.

   Строгим - светлое лицо.

  

   "Быть Мне верным ты поклялся

   Много сотен лет назад.

   Но забыл все. Хоть пытался

   Не пустить в свой ум разлад.

  

   Я напомню соглашенье,

   Приоткрыв Игры Закон.

   Твое первое решенье -

   Для меня святой канон.

  

   Твое первое желанье,

   Четко высказанное вслух,

   Для меня как приказанье..."

   В сердце сразу свет потух!

  

   Ужас дунул в мою душу,

   Все в смятении, в тоске.

   Я дышу, как кит на суше,

   Словно рыба на песке.

  

   Я ж отрекся - и так быстро,

   Испугавшись красоты.

   Как монах перед нечистым...

   И она кивнула: "Ты..."

  

   "Жаль, упал ты в мрак забвенья

   Тех чудесных древних лет.

   На Мое же появленье,

   Ты ответил жестко: "Нет!"

  

   И неважно, что толкнуло

   Эту глупость попросить.

   Я бы мир перевернула,

   Но Закон - не отменить".

  

   Я взорвался, словно порох,

   Искры ярости меча,

   Междометий жарких ворох,

   Падал в бездну сгоряча:

  

   "Что за дьявол нам подсунул

   Эти правила Игры?!"

   Чую, в сердце холод дунул

   С лысой чертовой горы!

  

   "Ну когда придешь Ты снова?!

   Это знает только Бог?!

   Сто иль двести лет в оковах...

   Ядовитый часов смог!

  

   Ты всесильна и прекрасна,

   Отмени Закона боль.

   Расставание - ужасно,

   Так умножь его на ноль!"

  

   Я кричал, Она же ждала,

   Когда кончится порыв,

   И глазами свет вливала,

   Прерывая тьмы мотив.

  

   "Нет случайностей на свете, -

   Она ласково сказала, -

   И дают ошибки детям,

   Что им раньше не хватало.

  

   Не тревожься, не скорби,

   Мы как Небо это - вечны,

   Я ж сказала - верь и жди,

   Хронос будет скоротечным.

  

   Ты Мне нужен на земле

   (А не там, за облаками),

   Раздувать огонь в золе,

   Поднимая к Небу пламя.

  

   Я смотреть на тебя буду

   Через сонмы женских глаз,

   Не исчезну, дав повсюду

   Лишь абстракций тихий глас.

  

   А вот Имя мое, Саша,

   Никому не сообщай,

   Это будет тайна наша,

   Ты ее не открывай.

  

   Для фанатиков гневливых

   Важна форма, а не суть,

   А война для всех ревнивых

   Так важна, что просто жуть.

  

   Без нужды дразнить не надо

   Свору лающих собак.

   Моя сущность, хоть и рядом,

   Недоступна им никак.

  

   Раствор "истин" их бетонных

   Затвердел, застыл давно.

   А кораблик - дух картонный -

   Так легко идет на дно.

  

   Пусть же будет только сказкой

   Фантастическая быль -

   Притчей, выдумкой, подсказкой -

   Твоих слов алмазных пыль".

  

   Я оттягиваю время,

   Расставаться нету сил.

   "Расскажи, как скинуть бремя?" -

   Я тихонько попросил.

  

   "Вопрошаешь ты о духе,

   Только он печаль сжигает,

   Но не словишь его ухом,

   Разум тоже не поймает.

  

   Для кого-то Бог - работа,

   Для кого-то Он - Игра

   Или творчества полеты,

   Для иных же - дух добра.

  

   Те, кто видят Бога в деньгах,

   Золотых телят пасут.

   Для других Он - секс, томленье,

   Те за юбками бегут.

  

   Бог, конечно, то и это -

   Все на свете - чушь и дух,

   То, что было уж воспето

   На бумаге или вслух.

  

   Дух - ревнив, Его дерзаешь,

   Так оставь земную сласть,

   Отречением познаешь,

   Познать Эрос - в тьму упасть".

  

   Стал пред Нею на колени,

   Словно голос чей призвал,

   И в неистовом мгновеньи

   Стопы ног Ее обнял.

  

   Лбом коснулся вязи злата

   Ее красных башмачков.

   Даже пыль с них была свята.

   Расставаться не готов...

  

   "Помогу тебе в одном лишь, -

   Вновь промолвила Она, -

   Ты уснешь, но все же вспомнишь

   Все, хоть будешь в царстве сна.

  

   Я сожгу их, друг мой милый, -

   Скорбных мыслей перезвон.

   Чтобы совесть не убила, не гудела и не ныла,

   Пусть Реальность станет Сном!"

  

   Отстранился, в сердце пламень:

   "Я Тебя не отпущу!!!"

   Эх, река, твой мокрый камень...

   Поскользнулся и лечу.

  

   Навзничь падаю я лихо,

   Но не чувствую земли,

   Мчусь сквозь тьму глухую тихо,

   Свет потух где-то вдали.

  

   В Бездне я какой-то таю,

   Рвется бархатная тьма,

   Звезды я воспринимаю

   Лишь остатками ума...

  

   Встряска. Спазмы. Вдруг очнулся.

   На кровати в час ночной.

   Наконец-то я проснулся.

   Сердце рвется. Сам не свой.

  

   За окном - преддверье утра

   Тихий темный полумрак.

   Где же та, что дарит мудрость?

   От тоски я сжал кулак.

  

   Давно за полночь. Светает.

   В размышленье погружен -

   Жадно ум мой вопрошает:

   "Где Реальность, а где сон?!"

  

   Ведь Она сказала ясно,

   Что засну я, как сурок,

   Но ведь чувствую прекрасно,

   Что проснулся. Я аж взмок.

  

   Где же правда? Где ответы?

   Все в тумане. Вот беда...

   Неужель Реальность - это

   Будней серая вода.

  

   Склоки, сплетни, бег на месте,

   Денег призрачный успех,

   Славы мрак - морока лести -

   Тараканьей жизни бег...

  

   Серость, ложь, спесивость власти -

   Не Реальность это. Нет!

   Мрак иллюзий с грозной пастью,

   А реален только Свет.

  

   Это радость! Это - Сила!

   Это - крылья за спиной!

   Как реален образ милый...

   Приди, Дева, вновь за мной!

  

  

  

   5 июля 2006