Annotation

     

     Описание:

     Алдуин, изгнанный своим отцом за пределы Нирна перерождается в мире DxD, полностью сохранив свою душу,силу и незначительно измененным мировоззрением. Но вот незадача, Алдуин переродился не в виде дракона, а в виде смертного, да не простого, а младшего брата будущего главного извращенца Академии Куо. Как отреагирует старейший и сильнейший из драконов на изменившийся мир, и как мир отреагирует на появление существа, которое может проглотить целое измерение?

     Примечания автора:

     Фанфик пишется как стеб, но периодически будут проскальзывать серьезные темы.

     МС Алдуина, вызванный его происхождением, и его лексикон, вызванный ненавистью всего, что не является Дова.

     Касательно демонов ФенЕкс и птички фенИкс: в Демонах "Гоэтии", да и в англ. источнике клан Райсера и Реивель упоминается как ФенЕкс (Phenex)

     ========== Пролог, или как должен был закончиться Skyrim ==========

     Невысокая девушка со светлыми волосами, заплетенными в неаккуратный хвостик, обессилено упала на колени, сжимая правой рукой страшную рану на левом боку. Ее черная броня даэдра была покрыта вмятинами и следами от когтей, а некоторые части брони отсутствовали вообще. Найдя в себе силы, девушка взглянула в кроваво-красные глаза врага своими зелеными, горящими огнем отчаяния и обреченности, но в глазах своего врага она не увидела ничего, кроме равнодушия и какого-то смирения. Усмехнувшись, едва не закричав от боли, она отвела взгляд и осмотрелась по сторонам. Рядом с ней лежало разорванное тело старца, на скале неподалеку валялось тело женщины, у которого отсутствовала почти вся левая половина, а перед ней лежало обугленное тело, на котором была надета еще раскаленная броня.

     - Феллдир, Хакон, Гормлейт, - прохрипела воительница, скользнув взглядом по телам своих павших соратников, - Я не смогла... Партурнакс, Арнгейр, Лидия, простите, я подвела вас.

     - Hi aal lost zemqulek vok zun do dii kruziik paal, ahrk vorohah zun nol qeth do dii mahlaan zeymah, nuz hi los ni dii rinid! Hi neh lost, ahrk neh kos!, - раздался над поверженным воином громовой голос, и напротив него приземлился огромный черный дракон, глаза которого горели кровавым светом.

     - Алдуин... - еле найдя в себе силы, прошептала девушка, пытаясь подняться, используя свой меч как опору. В ее зеленых глазах постепенно угасало пламя жизни, и веки с каждой секундой становились все тяжелее и тяжелее.

     - Ты узнала секрет моих древних противников, сделала оружие из тел моих павших братьев, но ты мне не ровня. Никогда не была, и не будешь. Но я восхищен твоим упорством и бесстрашием, переходящим в безумие. Многие меня боятся и ненавидят, даже среди моих собственных братьев, но ты и твои павшие соратники были первыми, кто осмелился бросить МНЕ вызов. Ты билась храбро, Довакин, но ты проиграла.

     - И что теперь? Уничтожишь все живое? - сплюнув кровь, спросила Довакин.

     - Сколь привлекательно твое предложение, но... моего вмешательства даже не потребуется. Да, ты устранила угрозу выродков Намиры и слуги-предателя, но ты забываешь про остроухих fahliil (эльфов). Их высокомерие, вместе с вашей общей природной тупостью смертных, приведет мир к гибели. Но, это дела грядущего, - прервал свои размышления дракон, посмотрев на стремительно бледнеющую соперницу.

     - Хороша девка, - раздался рядом с Алдуином насмешливый голос, - была.

     - Шеогорат, я думал, что Совнгард недоступен другим Принцам, - не поворачивая голову, произнес Алдуин.

     - Твой папка в ярости... - сказал Шеогорат, жонглируя своей тростью.

     - Пускай, я лишь выполнял свое предназначение.

     - Это ты ему сам сейчас и объяснишь, - насмешливо произнес Шеогорат, и в ту же секунду Алдуин исчез, объятый золотистым сиянием.

     - Чувствую, я в кои-то веки соглашусь с мнением своего светлого... брата, - произнес подошедший к месту битвы мужчина в черной броне, грудная пластина которой была перетянута кожаными ремнями, - Шеогорат...

     - Аюшки?

     - Что задумал Акатош, что ему понадобилось присутствие всех представителей домов Ану и Падомая?

     - Ну, это не только его идея. Ему по мозгам прокатилась Меридия, на пару с Азурой. Но в то же время именно Меридия хочет сохранить ему жизнь. Смена настроения в стиле Магне-Ге, хотя Мнемоли сказала свое "фи!", мол мы слишком несправедливы к племяшке. Похоже, Довакин была не просто их чемпионом, бу-га-га.

     - Что ж, раз уж вы сами решили покончить с угрозой Алдуина, может, заберете вот это, - сказал Шор, пнув труп Довакина.

     - Ессно. Она же норд, а значит - твой подопечный. Работай, Шор, а мы вернем её в Нирн. Думаю, Азура будет рада и сразу же заговорит со своим чемпионом во время романтических сумерек где-нибудь в подземельях двемеров.

     Алдуин же очнулся в огромном темном зале, в котором по кругу стояли восемь колонн, уходящих высоко в небо. Казалось, сами небеса лежали на этих колоннах. Алдуин помнил это место, он не мог не помнить. Ведь именно здесь он впервые открыл глаза и вдохнул воздух Нирна. Посмотрев перед собой, Великий Дова узрел старца в роскошном одеянии. Алдуин помнил и его, хоть он и не видел его со времен Весны Мира. Старец сидел на высоком троне и грозно смотрел на поверженного короля драконов.

     - Алдуин, сын мой.

     - Отец.

     - Ты разочаровал меня, мой первый сын.

     - Чем же, отец? Тем, что оценил по достоинству силы Довакина и стал сражаться чуточку сильнее, чем раньше? Или тем, что не дал ей перерубить мою шею?

     Акатош в ответ лишь промолчал.

     - Ты сам нарек меня Пожирателем Мира, забыл? Именно мне было предначертано разрушить мир, чтобы дать возможность вырасти новому миру. Довакин был лишь спусковым крючком. Если ему суждено было пасть, значит, такова судьба. Если ему суждено было победить - то мир мог спокойно существовать еще тысячу лет. И судьей в этом поединке являюсь я и только я!

     - Да, я нарек тебя Пожирателем Мира. Но это не давало тебе право убивать младших созданий Нирна ради забавы. Ты был рожден, чтобы защищать Нирн от тлетворного влияния Даэдра! Ты должен был опустошать ИХ миры, если они представляли угрозу Нирну. Именно ради этой цели ты был рожден равным МНЕ.

     - Проходя через боль и страдание душа становиться сильнее. Твои слова, отец.

     - Проходя через испытания и трудности, Алдуин. Не изменяй мои слова по своей прихоти. Но довольно разговоров. Я считал, что твоего заточения в Древнем Свитке на тысячу лет будет достаточно, чтобы ты переосмыслил свои идеалы, но видимо я ошибся. Тебе нужно побыть одному и вновь подумать над своим поведением, сын мой.

     - Если ты будешь часто щадить смертных, они станут жертвами своих пороков и деградируют. Только в вечной битве закаляется душа, только превозмогая боль, она становится сильнее. Ведь только такие души способны пройти по Мосту Китовой Кости. Заметь, когда я правил людьми, эти остроухие высокоМЕРные твари даже не думали называться "детьми богов" или чем-то в этом роде. Они, как и люди, были рождены из крови Эт'Ада, но лишь они возомнили себя равными Тебе, Мне, Принцам и Богам. Нирн стал слишком спокоен и из-за этого он гниет.

     - Это ничего не меняет.

     - О-о-о нееет, меняет. Давай я сейчас же вернусь в Нирн во всей своей мощи? - спросил Алдуин и сосредоточил все свои силы в себе.

     - Эти смертные ничтожества узнают, кто такой Пожиратель Мира! Они узнают, что такое страдания и научатся их преодолевать! Именно в таких, побитых жизнью, но не сломавшихся, по настоящему начинает сиять наследие Эт'Ада, - проревел Алдуин.

     Алдуина покрыла черная аура, и спустя несколько мгновений перед Акатошем стоял не черный дракон, а огромное черное создание, сотканное словно из тьмы, в которой отчетливо виделись черты прежнего Алдуина. Но Акатош был готов к такому повороту событий. Вокруг Алдуина появились все девять богов и шестнадцать Принцев Даэдра.

     - Они не узнают, сын мой. Гордись, из-за тебя второй раз в истории собрался совет Аэдра и Даэдра, который не собирался со времен сотворения мира. Твое поведение вывело из себя даже Магнуса, и поэтому совет принял решение. Ты будешь навсегда изгнан за пределы Обливиона, в бездну Этериуса. Этот мир будет жить своей жизнью, а когда придет черед ему переродиться, мы сами поможем миру очиститься. В бесконечных циклах испытаний более нет нужды. И ты можешь даже не пытаться вернуться. Хоть ты и равен мне по силе, сильнейшему из Аэдра, тебе не осилить объединенную мощь детей Ану и Падомая. Прощай, мой первый, и самый любимый сын. Ты больше не нужен ни мне, ни миру.

     Алдуин хоть и был гордым и своенравным, но он не был дураком. Он прекрасно понимал, что в данный момент сопротивление бесполезно, а последние слова отца задели его. От него избавлялись, как от ставшей ненужной вещи. И он предпочел бы настоящую смерть тому, что для него приготовил Акатош. Даже смерть от меча Довакина теперь не выглядела так унизительно. Иначе ему бы не пришлось существовать в бездне Этериуса до скончания времен, наполненной первоначальной энергией, которая была высвобождена после конфликта между Ану и Падомаем, называемая смертными маной или магией. И ему бы не пришлось делить свое одиночество с останками тех Эт'Ада, что покинули мир смертных после его сотворения, которые образовывали те три гигантских скопления, которые смертные называли Стражами.

     - Ты совершаешь ошибку, отец, изгоняя из Нирна один из столпов его существования, - прорычал Алдуин, глядя, в глаза Акатошу, когда ритуал изгнания близился к концу, - Ahsul, Dii kiir fen alok, ahrk faal Lein fen qiilaan wah mii!(Когда-нибудь, Мои дети вернутся, и Мир преклонится перед нами!)

     Когда были совершены последние действия ритуала, Алдуин исчез в яркой вспышке, после чего Акатош устало вздохнул.

     - Все прошло гораздо хуже, чем мы планировали. Ауриэль, тебе не кажется, что ты был слишком жесток со своим сыном? - обратилась к Акатошу Азура.

     - И все-таки как интересно. Рожденный высшим Аэдра был близок к тому, чтобы стать сильнейшим Принцем Даэдра, не потеряв при этом своей божественной природы. Весьма интересно. Этот феномен достоин моего внимания, - раздался в зале голос Хермеуса Моры.

     - Из-за твоего выродка, Ауриэль, мы все значительно ослабли! И не надо на меня смотреть как на идиота, Молаг Бал, Мехрунес. Сама идея создания Алдуина была твоей ошибкой, Ауриэль! - злобно проговорил Малакат.

     - Не, братиш, ты не правильно его наказал, - подал голос Принц Безумия, - Изгнание - это лажа. Мне видение было недавно, во время одного из банкетов у Сангвина. Только представь: мир, наполненный разноцветными говорящими лошадками, которые верят в магию ДРУЖБЫ! Самое то для нашего старшего племяшки, учитывая его характер.

     - Учитывая его характер, Шео, мне уже жалко тех лошадок, - вздохнул Сангвин, - Хотя, зрелище это было бы незабываемое... Особенно, преврати мы Алдуина в единорога с крыльями наподобие той синенькой злобненькой поняши.

     - Довольно! Алдуин был осужден и наказан! Нам следует вернуться в свои планы! - прозвучал голос Стнендарра.

     - Поддерживаю, - промурлыкал Боэтия. Вскоре, зал опустел, но одна фигура осталась, скрытая в тени колонн.

     - Как же ты поведешь себя, Первенец Акатоша? Твое полотно еще не прервалось и не стало монотонным. Время покажет, прав ли был Ауриэль, изгоняя тебя в Этериус, - шепотом проговорила Мефала, глаза которой, до этого покрытые молочно-белой пленкой, вновь стали двумя бездонными черными колодцами. Постояв немного, она последовала примеру своих сородичей и вернулась в свой план.

     Алдуин же, оказавшись в Этериусе, стал размышлять над способом возвращения в мир смертных. Единственной брешью в оболочке мира смертных, через которую он мог вернуться, был план Магнуса, но эта дорога была закрыта. И первому из драконов оставалось только ждать подходящего шанса, когда Магнус потеряет бдительность. Именно желание вернуться в мир смертных и доказать всем Эт'Ада, и в первую очередь отцу, что он гораздо сильнее, чем они думали, стало тем стержнем, который не давал Алдуину сойти с ума. Пытаясь занять себя в перерывах между сном, который незаметно для Алдуина растягивался на тысячелетия, он пожирал останки Эт'Ада, плавающие в бездне Этериуса, или занимался совершенствованием своего Туума, практически повторяя путь, по которому когда-то начал идти Партурнакс.

     И невдомек было Алдуину, что его изгнание запустило цепочку событий, которые привели к тому, что мир изменился до неузнаваемости. Ослабевшие боги не смогли дать отпор угрозе, которая зрела с давних времен. Не знал он и о том, что было исполнено пророчество, которое по ошибке толковалось как пророчество о пришествии драконорожденного и что боги, в попытке спасти мир от уничтожения пожертвовали собой ради сохранения того, что когда-то было создано хитростью и обманом.

     Но Алдуин не был в курсе событий, происходящих за гранью, отделявшей Этериус от остального мира. Его материальное тело давно развоплотилось, так как ничто материальное не могло существовать долго в океане магии, но душа осталась целой. Подогреваемый мыслью о своем неизбежном возвращении, он продолжал пожирать останки Эт'Ада, увеличивая свою силу, прерываясь только на медитации и сон. И во время одного из периодов сна, Алдуин почувствовал, как его душу тянет куда-то.

     Очнувшись ото сна, Алдуин немедленно скрыл свою ауру, опасаясь того, что отец раскрыл его замысел и теперь пытается изгнать его в Аурбис, царство абсолютной пустоты. А это означало бы смерть даже для такой сущности, как Алдуин, но его продолжало тянуть куда-то, игнорируя его попытки вырваться из захвата неведомой силы. Пытаясь вырваться из захвата, Алдуин стремительно слабел, но неизвестная сила не ослабила свою хватку. Поняв, что его тянет в мир смертных, он решил поберечь силы и позволил себя вытянуть из Этериуса, планируя разобраться с проблемами на месте.

     Но тех мгновений замешательства Алдуина хватило, чтобы его ауру смогли почувствовать те, кто мог. По всему миру несколько десятков холмов одновременно вспыхнули причудливой смесью золотистого и голубого свечения. Даже после того, как древнейший из драконов скрыл свою ауру, холмы еще светились некоторое время, привлекая внимание представителей сверхъестественного мира.

     Когда его перестало тянуть, Алдуин открыл глаза, и тут же закрыл их, ибо по ним ударил ослепительно яркий свет. Помедлив, он снова открыл глаза и увидел молодую человеческую женщину, одетую в белую мантию. Женщина улыбалась ему. Алдуин оскалился в ответ, на что женщина улыбнулась еще сильнее.

     - Дорогой, у него твои глаза.

     "Как у меня могут быть глаза как у какого-то простого смертного? Женщина, ты вообще о чем? Я Дракон, Дова, тупое ты создание. Где Акатош?" - попытался сказать Алдуин, но вместо его грозного рыка, вселявшего страх в сердца смертных и бессмертных, из его уст вырвался звук, похожий на плачь детенышей смертных.

     - Действительно, как и у его брата, - послышался рядом мужской голос, и в поле зрения Алдуина попал человеческий мужчина.

     "Акатош? А ты сильно изменился. Стоп! Этот червяк не Акатош! Я не чувствую ни в этой женщине, ни в этом мужчине ни капли силы Аэдра или Даэдра!" - начал ругаться Алдуин, но из его глотки снова вырвался лишь детский плач.

     - Как ты назовешь его? - спросил мужчина женщину.

     - Я назову его Татсуми, - произнесла женщина, нежно погладив тело Алдуина по голове.

     Алдуин, услышав это, стал лихорадочно шевелить мозгами. В его голове стала зарождаться ужасная и противная ему мысль. Алдуин не мог, не хотел в это верить. Но видя то, как женщина смотрела на него, он решился. Он посмотрел на свои крылья, и увидел сморщенные человеческие ручонки, которыми он не смог бы удержать даже жалкого червяка. Его руки, его отражение в глазах женщины, все это напоминало человеческое тело. Он стал человеком. Не просто человеком, он стал личинкой этих поганых насекомых, он стал одним из них. Все еще не веря в произошедшее, Алдуин заснул, надеясь, что все произошедшее окажется лишь видением, посетившим его во время очередной медитации.

     ==========

     На следующий день после того, как он снова очнулся в Нирне, Алдуин лихорадочно пытался понять, что с ним стало. Проснулся он все в том же теле человеческого детеныша, в котором впервые за неизвестно сколько лет осознал себя в Нирне. Недалеко от него в каких-то клетках лежали человеческие личинки, которые мирно спали, несмотря на то, что находятся в темнице. Осмотревшись, он понял, что и сам лежит в точно такой же клетке. Взбешенный Алдуин попытался привычным движением крыла проломить стену, но отростки человеческой личинки были слишком маленькими и непослушными для выполнения подобной задачи.

     Повертевшись с час, он умерил свой пыл и решил действовать любимым методом Магнуса - магией. Однако и тут его ждало разочарование. Попытки вырваться из пут той силы, что вытащила его из Этериуса, стоили ему четырех пятых его силы. И скорость ее восстановления оставляла желать лучшего, особенно с учетом того, что в ближайшее время в Совнгарде душами не закусишь. И ладно бы внутренний резерв, тело, в котором очутилась душа первого дракона мира, было совершенно не приспособлено к манипуляции энергиями Этериуса.

     Обобщив свои выводы, Алдуин понял, что так его даже Партурнакс не подставлял, хотя этот уникум был виноват практически во всех бедах Дова. Начиная от восстания смертных и заканчивая головной болью. Последняя, к слову, появлялась после любого разговора с Партурнаксом.

     "Надо было отцу назвать его не Партурнакс, что значит "Амбициозный Жестокий Владыка", а Кловфазкелнат ("klov faaz kelnat" в переводе "голова боль приносить"). Это более точно описывало бы характер этого предателя", - подумал Алдуин, вспомнив свое славное прошлое.

     Вернувшись к планам на будущее, он сделал один единственно правильный в данной ситуации вывод - ему нужно было затаиться и не отсвечивать. Иначе если папа не простил, то он мог и окончательно развоплотить его, а это было нежелательно. Да и даже если отец его простил, разговаривать с ним у Алдуина не было никакого желания.

     Что происходило следующие три года, он постарался забыть, как страшный сон, целиком положившись на инстинкты своей смертной оболочки. Перед ним стояли проблемы куда важнее, чем кормление смертной самкой своей личинки и восторженные улюлюкания ее партнера по грядущим неприятностям. Пусть даже с оставшимися силами он смог бы справиться с Принцем Даэдра вроде Малаката, но вот что произойдет с его материальным вместилищем, он даже думать не хотел. Не очень то приятно, когда каждая частичка твоего материального тела превращается в ничто, а ты все это время находишься в сознании. Да и человеческая личинка, угрожавшая Принцу Даэдра, выглядела бы со стороны крайне нелепо.

     Пусть его материальная оболочка была ничем иным, как телом смертного человека, Алдуин прекрасно понимал, что это лишь на время. Однако, в подобном положении вскоре обнаружились свои неожиданные плюсы. Например, можно было относительно безнаказанно издеваться над другими смертными, в частности, над его братом и отцом. Его появление повергло некогда величайшего из Дова в шок. У его тела был СТАРШИЙ брат, который считал, что ОН должен защищать ЕГО. И пусть от Хёдо Иссея, своего старшего брата, он ощущал что-то родное, что-то похожее на дракона, но и не похожее одновременно, его гордость подобного долго терпеть не позволяла. И было вдвойне интересно безнаказанно кидаться в него той мазней, которой его пытались кормить. Впрочем, отцу тоже перепадало с завидной регулярностью. И пусть про Алдуина говорили, что он обладал очень скверным и вспыльчивым характером и совершал якобы необдуманные поступки, он умел думать и ждать. Ведь со вспыльчивым характером не удастся вести за собой стаю сильнейших существ Нирна, обладавших к тому же заоблачной гордыней, со времени их сотворения, и не покоришь смертных, и тем более, не удержишь долгое время над ними власть. И со вспыльчивым характером не получиться стравливать Принцев Даэдра между собой, что тоже иногда приходилось делать ради выживания Стаи.

     Еще одной проблемой стали родители материального тела. С одной стороны, ему было приятно, что к нему относятся с заботой, а не быстро обучают всему необходимому и потом выкидывают воспитывать несколько тысяч сородичей, в результате чего все знания своей расы вынужден создавать ты сам, одновременно воспитывая свою стаю. Но с другой, закостеневшая нелюбовь к смертным в острой стадии становилась причиной многих конфликтов. Но со временем, он, пусть и для себя, признавал, что Шихо и Синзи Хёдо были более ответственными родителями, чем Акатош... и Акатош. Сказывалось, наверное, участие обоих родителей в воспитании потомства, а не отца-одиночки.

     Пока тело Алдуина взрослело, он успел убедиться в ущербности смертных, по сравнению с которыми смертные времен его второго возвышения были просто богами. Магии не было, люди стали более хрупкими, остроухие идиоты вообще куда-то испарились. Нордская личинка вполне смогла бы свернуть голову волку, а современная личинка человека со слезами будет искать защиты у ближайшего взрослого даже от небольшой псины. Но, глядя на то, как смертные научились использовать свои мозги, чтобы компенсировать свои слабости, он искренне радовался, что в его время смертные были недалекими варварами, пусть и с магией. Люди, которых раньше Алдуин презирал сильнее всех, смогли вырасти из второсортных существ в доминирующий вид на планете, и за это он не считал зазорным начать их уважать. Но это уважение распространялось только на род людской, как общее понятие, на единичных его представителей оно распространялось крайне редко, практически никогда. Пусть он и стал более спокойным, чем раньше, но он принципиально отказывался признавать чей-либо авторитет, кроме авторитета матери, справедливо полагая, что для первенца сильнейшего аэдра этого достаточно. Но если мать он уважал и условно ставил ее на одну ступень с Акатошем, пусть она и была простой смертной, то своего брата и отца он считал членами своей стаи, за которых он несет ответственность. Даже при том, что они были обычными людьми. И эти простые смертные ценили его гораздо больше, чем его настоящая родня когда-то, за что он отвечал им взаимностью на уровне инстинктов, о существовании которых не догадывался до момента своего недавнего возрождения.

     Новое материальное тело Алдуина, словно пытаясь нагнать в развитии тело духовное, развивалось несколько быстрее, чем тело его смертного брата, но не в том направлении, в котором он бы хотел. Его тело не становилось более похожим на драконье, что с одной стороны было несомненным плюсом. Он рос немного быстрее своего брата, и, будучи физически младше его на год, он был выше и несколько сильнее Иссея. Но эти внешние различия были лишь незначительными изменениями, заметными глазу. Внутри же... Алдуин чувствовал, что тело пыталось приспособиться к возможностям его души. Но естественный процесс не радовал его своей скоростью, и это заставило его начать заниматься тем, о чем бы он никогда бы в прошлом не подумал, и за что высмеивал Партурнакса. Алдуину пришлось тренироваться и начинать изучать все свои умения практически с нуля, чтобы вновь не лишиться своей материальной оболочки, которая могла не выдержать даже незначительное использование способностей, считавшихся для него обыденностью. В частности, от использования Туума, и в особенности его самых разрушительных Слов, его материальное тело просто разорвало бы. Несколько раз во время занятий дыхательной гимнастикой он ловил себя на мысли, что он чем-то похож на Довакина, и это его порядком бесило. Довакин, смертный с частичкой души Дова, не способный полноценно использовать Туум и ничего о нем не знавший, добивался куда более впечатляющих результатов, чем Алдуин в теле одиннадцатилетнего подростка, обладающий знаниями самых сакральных тайн искусства Крика. И этот факт заставлял его заниматься тренировками с еще большим упорством.

     И если с Туумом проблемы были только в неподготовленности голосовых связок, то при повторном осваивании Искусства Магии возникли проблемы несколько другого рода. Почти все Дова умели использовать энергии Этериуса, но предпочитали использовать Туум, полагаясь на его силу и простоту. Дова имели колоссальные магические резервы, а скорость их восполнения заставляла любого архимага эльфов давиться слюной от зависти, но сейчас Алдуину это только мешало. У его материального тела еще с рождения был неплохой, по меркам смертных, резерв маны, а когда тело начало подстраиваться под душу, то его резерв вообще стал неиссякаемым, но вот достучаться до этого резерва, и контролировать поток силы, было тяжело. Причина была отчасти в том, что Акатош обучил новорожденного Алдуина творить магию ртом, так как крыльями во время полета не поколдуешь. Тот похожим образом обучил других младших Дова. Теперь же ему приходилось переучиваться колдовать руками, как его прошлые противники. Но, через несколько лет упорных тренировок с самыми слабыми заклинаниями, Старший Дова признавал, что колдовать руками гораздо удобнее, чем выплевывать заклинания из пасти. Можно было выпустить больше заклинаний сразу, или ударить заклинанием в упор, что ртом было раньше сделать трудновато. Ведь мало кто захочет залезть в зубастую пасть даже обычного Дова, чтобы получить в лицо огненным шаром или сосулькой.

     Но пока Алдуин рос, он стал замечать детали, которые не вписывались в его привычную картину мира. Во-первых, с неба исчез Массер. Исчез бесследно, и ни в одном из доступных Алдуину источников он не нашел ни одного упоминания о самой большой луне плана смертных. В небе одиноко сияла Секунда, называемая смертными просто Луной. Увидев впервые после своего возрождения ночное небо, он сперва было решил, что оказался в каком-то из планов Обливиона. Но, вглядевшись в ночное небо и сопоставив современное положение звезд с тем, которое он видел незадолго до своего падения, он убедился, что он все еще находится в плане смертных. Во-вторых, магический фон современного мира просто вонял разложением, слабостью и упадком. Если во время его первого возвышения магический фон мира больше напоминал бурную полноводную реку, то теперь он был похож на озеро, которое медленно, но верно, зарастало тиной, превращаясь в болото. И в-третьих, ни одно из известных Алдуину заклинаний колдовства ни разу не сработало, хоть несколько раз он и вливал в заклинание больше энергии, чем следовало. А в силу своего происхождения знал он их немало. Но итог оставался одинаковым: ни одна из сущностей с планов даэдра не откликнулась на его зов. Создавалось впечатление, что его призыв уходил в пустоту, словно не было более сущности, которая должна была быть призвана.

     Как боги смогли допустить подобные перемены в Мундусе, Алдуину было непонятно. А начать активный поиск ответов на подобные вопросы он не мог, ограничиваясь изобретением смертных, под названием "интернет", и школьной библиотекой. Помня слова Хермеуса Моры, которыми можно было передать смысл всей болтовни этого клубка щупалец и слизи, что знание это ключ к власти, Старший Дова кропотливо изучал все, что преподавалось в школе, и что он мог найти в других местах. Пусть при этом и приходилось тщательно фильтровать информацию и производить сверку множества источников, он считал это лишь тренировкой для своего разума, ведь у него теперь не было Партурнакса, с которым можно было пофилософствовать о проблемах бытия, а после предательства которого, стало не до философских размышлений.

     Прожив в теле смертного почти шестнадцать лет, ему удалось не только восстановить свою прежнюю мощь, но и адаптировать свое материальное тело, чтобы оно могло выдерживать хотя бы частичное применение его изначальных сил. А при помощи пары Туумов Алдуин мог трансформировать свое материальное тело, делая его чем-то средним между телом дракона и телом человека. При этом он словно одевался в броню даэдра, что его несколько нервировало. Да, она была крепкой, черной, с шипами и брутальной, но Алдуин не любил даэдра. Но научился он этому не раньше, чем вспомнил все защитные и маскирующие заклинания обширного радиуса действия.

     Людскую среднюю школу Татсуми, как смертным был известен Алдуин, закончил с отличием, и этому не помешал его горделивый и высокомерный характер, отразившийся на его характеристике и звании главного хулигана округи. По словам школьного психолога, причиной этому был переходный возраст. По мнению самого Алдуина, причиной этому была общая ущербность большинства людей. Но, тем не менее, он закончил очередную ступень обучения смертных гораздо лучше, чем его брат, который был далеко не дурак. Но вот его странная одержимость телом человеческих самок тому сильно мешала.

     После средней школы в планах Алдуина была военная академия, в которой он намеревался лучше изучить военное искусство смертных, но судьба, в лице Хёдо Шихо, внесла свои коррективы. В конце марта Алдуин, вернувшись из школы, из которой его едва не выгнали в конце учебного года за "небольшой конфликт" с физруком, застал всю семью в гостиной.

     - С возвращением, Татсуми. Мы бы хотели с тобой поговорить, - поприветствовал своего младшего сына глава семьи Хёдо.

     - Сейчас? - спросил Татсуми, разглядывая собравшихся.

     - Да, - ответила Шихо.

     - Я переоденусь и спущусь. Ладно? - сказал Татсуми, кивнув отцу и брату.

     - Переоденешься и живо сюда, - крикнула в след Алдуину его мать. То, что намечался семейный совет, было понятно сразу, и теперь предстояло к нему подготовиться.

     Поднявшись на второй этаж, Алдуин быстро скинул с себя верхнюю одежду в своей комнате, после чего посетил родительскую спальню, где, пошарив под кроватью, нашел один журнальчик из личной коллекции отца, который сунул за пазуху. Алдуин знал, как получить голоса на подобных семейных советах. Все сводилось к простому шантажу отца или брата. Чаще всего первого, так как второй еще не имел права голоса. Спустившись в гостиную, Алдуин сел в кресло, что стояло напротив дивана, на котором сидела остальная семья.

     - Итак, Татсуми, нам надоело терпеть жалобы на тебя от учителей, и мы приняли решение. Ты не пойдешь в военную академию, а пойдешь в ту же школу, где сейчас учиться Иссей, - не стал ходить вокруг да около отец, зная, что при разговоре с Татсуми это бесполезно.

     - Отец, ты спятил? - удивленно спросил Алдуин после недолгого молчания.

     - Мы серьезно, Татсуми. Мне надоело выслушивать на родительских собраниях рассказы о твоих драках. Что тебе сделал физрук, что ты едва не сделал его калекой? - спросил отец.

     - Такеда-сенсей? Он облапал Акане, за что получил в челюсть от меня и по яйцам от неё, - ответил Алдуин, умолчав о том, что это из-за подножки сестры Акане физрук свалился на девушку, - Сделав дело, мы уже собирались оставить беднягу в покое, но тут кто-то сзади намекнул, что физрук любит девушек помоложе и что он мастер во всех видах спорта.

     - И ты сломал ему нос?

     - Не нос, а челюсть. Его вообще могли арестовать, как Иссея, но он отделался... легкими травмами. Даже завуч одобрительно поблескивал очками из окна, ведь этот глист клеился к его внучке из корпуса старшеклассников.

     - Хватит! - вмешалась в спор мать, - Ты поступаешь в Академию Куо, и это не обсуждается!

     - И что я там забыл?

     - Я думаю, женское общество поможет тебе стать спокойнее и научит тебя тому, что следует говорить и как.

     - Когда туда поступал Иссей, ты тоже так думала. Не боишься наступить второй раз на одни и те же грабли?

     - Иссей это отдельный случай, - подумав немного и посмотрев на своего старшего сына, ответила мать.

     - Я еще тогда предложил его сдать полицейским, во избежание будущих недоразумений.

     - Эй! Я еще ничего такого не сделал! - возмутился Иссей.

     - Вот именно, что пока не сделал. Бать, да меня туда не возьмут, у меня плохая характеристика, - продолжал приводить доводы против идеи родителей Алдуин.

     - Иссея же зачислили, - возразил отец.

     - Если не хотите отдавать меня в военную школу, тогда запишите меня в полицейскую академию. Так я смогу брату помочь, если его все-таки арестуют! Или же принять предложение классрука и стать адвокатом. Опять-таки возможность вытащить брата из тюрьмы, пусть это и займет немного больше времени.

     - Никакой военной школы и тем более, полицейской академии! Мой сын не будет служить в армии, особенно когда наша страна является подстилкой американцев! А в полиции слишком опасно! Адвокат - более приемлемый выбор, но для этого нужно образование, а Академия Куо считается престижной школой.

     - Но моя судьба - это кадровая служба. Я с детства мечтал стать или крутым воякой, или скользким политиком. Или разгонять демонстрации радужников.

     - Ни тем, ни другим, ты не будешь! Я так сказал! - заявил отец.

     - Отец, ты вынуждаешь меня идти на крайние меры, - горестно проговорил Алдуин, и в его руках появилась зажигалка, а из-за пазухи он достал отцовский журнал.

     - Если ты отправишь меня в Военную Академию Тентарью, то я не сожгу этот журнал.

     - Т-Татсуми, постой, - заикаясь, заговорил отец.

     - Антология "Комик Ло" за 2014 год. Ограниченный тираж с бонусными страницами. Жемчужина твоей коллекции. Не отправляй меня в Куо, и он останется жить, - ухмыляясь во все 32, проговорил Алдуин, держа зажженную зажигалку ровно под серединой журнала.

     Но прилетевший в его лоб тапок помешал Алдуину завершить начатое.

     - Нееет! Мой журнал! - завопил отец. Журнал Алдуин таки поджег, но в этот раз абсолютно случайно и магия тут была не причем.

     - Женщина! Ты чего обувью кидаешься! - заорал Алдуин, но был заткнут вторым тапком.

     - Я сказала, ты поступаешь в Академию Куо!

     - Зачем! Что я забыл в рассаднике феминисток, яойщиц и лесбиянок?

     - Татсуми, там не так уж и плохо. Там полно красивых девушек, найдешь себе подружку хоть.

     - Вот. Послушай совета своего старшего брата.

     - Мой журнал!

     - Старшего брата, от которого шарахаются все девушки в округе, да и некоторые взрослые?

     - Иссей хоть и дурак и мы уже не надеемся увидеть его детей, но даже у него иногда бывают проблески разума, - ответил с пола отец, оплакивая пять сгоревших страниц журнала.

     От использования Туума или заклинания подчинения Алдуина удерживало лишь то, что Дова никогда не использовали на своей семье подобные способы уговоров, обычно решая все свои разногласия при помощи грубой силы или иного веского слова. Да и старшие члены семьи Дова, а именно Акатош и Алдуин, были гораздо сильнее младших сородичей, и за попытку подобного могли жестоко наказать. Причем Алдуин думал, что Акатош превзошел бы его в вопросе изощренности и летальности наказания, в этом он один раз убедился на своей шкуре.

     Спор продолжался до самого вечера, но воля матери была непоколебима, как и упрямство Алдуина. Но точку в споре поставило заявление матери, что если ее младший сын не поступит в Академию Куо, ему будет отключен интернет, его ноутбук отправится на свалку, а его аккаунт в игре Сильмариллион Онлайн будет продан на интернет-аукционе за одну иену. Для Алдуина это был удар ниже пояса. Он потратил столько времени и денег на прокачку и экипировку своего персонажа, который естественно был драконом, что стал считать его частью себя. Ему так сильно нравилось летать по локациям и убивать всех подряд, снимая стресс, накопленный в реальной жизни, что угроза матери возымела нужный ей эффект.

     Поздно вечером братья сидели у Иссея в комнате, участвуя в рейде в вышеупомянутой ММО.

     - Скажи, Татсуми, тебе настолько сильно дорог твой перс? - спросил Иссей.

     - Ты бредишь? Ты же знаешь, сколько сил я в него вложил.

     - У тебя сильнейший перс в игре, тебе не надоело?

     - Мне никогда не надоест гонять ту эльфийку с ником МаомаоМагика! Как и то нубье, что бегает по локам.

     - И чего ты на нее так взъелся?

     - Она позирует рядом с моим трупом, а потом заливает скриншоты на форум с подписью "Милота".

     - Ну, обычное явление.

     - Никто не смеет делать кавайные позы рядом с трупом Пожирателя_мироВ! И эльфийка с огромной двуручной секирой - это Ересь! И она должна быть выжжена. И только молодая нуменорская мечница Карнифекс и эльфийская копейщица Похмель помогают мне восстановить мои нервные клетки.

     - Ну, знаешь ли...

     - Привожу пример, доступный для такого дурня, как ты. Допустим, просто допустим, что тебя пригласила на свидание девушка, что уже нереально, ты с ней встретился, вы ходите по всяким кафешкам и магазинчикам, а потом ты узнаешь, что это на самом деле парень. Твоя реакция?

     - Я бы был в бешенстве.

     - Воот. Вот и я в бешенстве. Эльфийка с топором... Ересь! Эльфам кроме луков и одноручников ничего не положено, максимум - это копья, Похмель докажет. Ну и магия их конек, тут я не спорю.

     - Но почему такая ситуация нереальная?

     - Потому что к тебе девушка не подойдет никогда.

     - Это почему?

     - Когда в последний раз твое общение с прекрасным полом было отлично от твоего избиения и подглядывания? - спросил Алдуин у Иссея. Иссей задумался.

     - Соседская заноза по имени Шидоу не считается, - добавил Алдуин, подумав пару секунд. Подумав еще несколько секунд, он добавил, - Двойная вертушка шинаем в исполнении Каори Муруямы и Шиины Катасе тоже.

     - А Шидоу разве не парень?

     - Иссей...

     - А?

     - Ты мудак! Хиль! Гимлинг щас ляжет!

     - Он же самый толстый танк?! А, черт!

     На следующий день Алдуин, под присмотром матери подал документы в Академию Куо. К его сожалению и удивлению, его зачислили, увидев аттестат с отличием и даже не посмотрев на характеристику. Пути назад не было, и остаток каникул он провел, продолжая практиковаться в магии Нирна, которой пользовались норды и та заноза в рогатом шлеме, плюющаяся направо и налево Безжалостной Силой. Хотя, Алдуин признавал, что иногда у нее это получалось довольно красиво. Завести какую-то смертную самку на край скалы и скинуть ее оттуда криком, после чего привести еще несколько и повторить, пытаясь узнать, какая из них полетит дальше - за такой поступок Алдуин тогда начал уважать Довакина. Вот только он припомнил странную закономерность, на которой он раньше не заострял внимания, прослеживающуюся у подобных жертв - все они были полногрудыми блондинками.

     Первого апреля братья Хёдо, старший и младший, направились в Академию Куо. Иссею не терпелось вернуться в этот, как он его назвал, рай для парней и он едва не захлебывался слюной, описывая достоинства учениц.

     - А-а-ах, там такие цыпочки, Татсуми. Ты обязательно найдешь себе кого-нибудь. Академия Куо еще год назад была частной женской школой, но с прошлого года она стала принимать и парней. Это же просто райский сад, в котором полно девушек, не знавших мужчин, но просто жаждущих найти себе парня, - мечтательным голосом рассказывал Иссей.

     - То-то я смотрю, ты себе гарем собрал. Леваярука-тян и Праваярука-тян.

     - А вот это было ни к чему, - буркнул погрустневший Иссей.

     - Слушай, братец, ты же не глупее меня. Займись спортом, выкини свое порно и прекрати смотреть на девушек взглядом голодной гиены. И на тебя, пусть и не сразу, но перестанут смотреть как на парию. А там глядишь, к университету исправишь репутацию, - остановившись, произнес Татсуми.

     - Эк, не понимаешь ты прекрасного. Ничего, едва ты ступишь на территорию Академии Куо, ты постигнешь смысл слова "красота", - посмотрев на своего брата как на годовалого ребенка, произнес Иссей.

     - Понятно, абонент недоступен. Хотя бы прекрати описывать мне этот коровник, в котором мне предстоит учиться целых три года. Единственное, что меня заставляет туда идти это слово, данное матери, и угроза отключения от интернета, - подняв вверх руки, сказал Алдуин. Одержимость брата женским телом была, похоже, одной из фундаментальных физических констант. Но, в отличие от Иссея, ему человеческие гормоны изрядно мешали. Чего только стоил утренний стояк, который обычно снимался протыканием ладони циркулем, на котором приходилось использовать три различных Туума для усиления иглы. По-другому пробить свою кожу у Алдуина никак не получалось.

     - Йо, Иссей! - прервали гневную тираду Алдуина в зародыше два голоса.

     - О! Два придурка. Вы какого черта здесь забыли? - спросил Алдуин у подошедших к Иссею его дружков.

     - Т-Татсуми! Ты что здесь делаешь? - хором спросили Матсуда и Мотохама.

     - Я иду учиться. А вас разве не посадили еще?

     - Иссей, что здесь делает твой младший брат, да еще и в форме Академии?! - начав трясти Иссея, закричал Матсуда.

     - Голубки, я вас оставлю. Можете продолжать наслаждаться своей ущербностью, - помахал троице Алдуин, повернувшись в направлении школы, - Вот только братца моего в покое оставьте.

     Дойдя до школы, Алдуин бегло осмотрелся, после чего спросил у ближайшей девушки дорогу в спортзал, где проходила церемония открытия. Ему ответила довольно милая беловолосая девушка с неплохой фигурой. Хотя беглый осмотр учеников показал, что понятие "милая девушка с неплохой фигурой" тут применим практически ко всему, что носит юбку.

     - Иссей придурок! "Тут же одни кисейные барышни, парней никогда не видели" - ага, щаззз. Я больше поверю в царство лесбийского разврата, чем в невинных девочек. А зная его, я не удивлюсь, если уже сегодня за ним будет гоняться какой-нибудь женский клуб, кендо там или карате. Во имя Кин, за что мне выпало такое наказание?! - бормотал Алдуин на языке нордов, который здесь почему-то назывался немецким.

     Пробежавшись глазами по толпе учеников, собравшихся в спортзале на церемонию начала учебы, Алдуин подавил очередное желание выругаться. Сильно. Громко. И грубо. На драконьем. С переходом на Крик. Соотношение парней и девушек было примерно один к тридцати не в пользу сильного пола. И оказалось, что Иссей был все-таки в чем-то прав. В этой школе были людские самки на любой вкус и цвет. Начиная от плоских карликов, вроде той беловолосой с короткой стрижкой, заканчивая коровой с огромным выменем и хвостом длинных черных волос.

     "Хотя", - подумал Алдуин, повторно окинув взглядом девушку с огромным бюстом и длинным хвостом, - "Учитывая ее рост, общие пропорции тела и тот факт, что я люблю черный цвет, то такое вымя простительно".

     Упомянутые барышни вздрогнули и, словно прочитав его мысли, кинули на него беглый взгляд. Алдуин же ухмыльнулся в ответ своей фирменной улыбкой, напоминавшей оскал голодного крокодила, которым тот приветствовал антилопу на водопое.

     Вскоре ученики разошлись по своим классам, где Алдуин понял, что он влип. Во-первых, он был единственным парнем в классе. А во-вторых, те плотоядные взгляды, которые на него бросало большинство его новых одноклассниц, напоминали ему взгляды его самых верных братьев, которые готовы были разорить очередное людское гнездо.

     Зато знакомство с классом внесло свои коррективы. Большинство девчат, услышав его фамилию, прекратили на него глазеть как кот на сметану. Похоже, репутация старшего брата бежала на несколько километров впереди его самого. А вот тот белобрысый плоский карлик, имя которому было Тодзе Конеко, заставил Алдуина почувствовать знакомое, но давно забытое, присутствие. Внимательно посмотрев на Конеко, он тихо прошептал слова Туума Шепот Ауры, и вновь взглянул на девушку, сидевшую впереди. В глазах Алдуина вокруг девушки появилась аура светло-зеленого цвета, но цвет был неоднородным. В некоторых местах в ауре девушки проглядывался знакомый ему черный оттенок. Этот оттенок не был доминирующим в ауре, как у даэдра, но его присутствие говорило о довольно близком общении с жителями Обливиона. Вглядевшись в ауру повнимательнее, Алдуин сделал вывод, что мелкая была даэдропоклонницей, но дальше самых элементарных обрядов она не ушла, слишком слабым был след присутствия даэдра в ее ауре.

     Во время большой перемены он услышал какие-то крики, доносящиеся с улицы. Выглянув в окно, он узрел своего брата в компании двух его дружков-неудачников, убегающего от стайки девушек с шинаями.

     - Послал бог брата! - пробурчал Алдуин, хотя в его голове крутились совсем иные мысли.

     "Как бегут то, как бегут. Строем, в линию. Будь я на месте Иссея, рявкнул бы на них Безжалостной силой. Красивая была бы картина. Хм, интересно, а Гармония Кин подействовала бы на человеческих самок? Можно, конечно, придумать иной крик с похожим эффектом, но против классики не попрешь".

     - Ано, Хёдо-кун, а ты случаем не... - начала было какая-то девушка, но Алдуин продолжил за нее.

     - Младший брат этого недоразумения, - сказал он, указывая на Иссея, который уже огребал от девушек, бывших, по-видимому, членами клуба кендо.

     - Хёдо Татсуми, - раздалось со стороны двери в класс.

     - Ась? - спросил Алдуин, глядя на того, кому он мог понадобиться. Этим кем-то оказалась беловолосая девушка, которая подсказала утром ему дорогу в спортзал.

     - Тебя вызывает президент студсовета, - ответила беловолосая. Алдуин уже собирался было ее по привычке послать туда, где солнце никогда не восходит, но вспомнил о материнском наказе.

     Идя вслед за девушкой, он мысленно перебирал причины своего вызова на ковер студсовета. Так быстро он там еще не оказывался. Похоже, думал он, я установил свой новый рекорд: прошло только половина дня в новой школе, а меня уже вызвали в студсовет. Но в итоге причина оказалась простой до безобразия.

     - Госпожа президент, я привела Хёдо Татсуми, - заявила беловолосая, заходя в кабинет с вывеской "Студсовет", жестом показывая Алдуину следовать за собой.

     - Спасибо, Момо, можешь идти, - ответила девушка в круглых очках, сидевшая за массивным деревянным столом, на котором в идеальном порядке лежали бумаги.

     "Интересно, как правильно переводится ее имя: персик или кое-что другое?", - подумал Алдуин, провожая взглядом беловолосую. Что-то в этой девушке было похожее на его одноклассницу-даэдропоклонницу.

     - Вы, должно быть, президент студсовета? - спросил он, услышав негромкое покашливание со стороны стола.

     - Здравствуй, Хёдо-сан. Ты прав, я президент студсовета Академии Куо, Сона Шитори.

     - Рад знакомству, Шитори-сан. Не расскажите, чем вызван мой вызов на ковер студсовета?

     - Ничего серьезного, Хёдо-сан. Просто я навела о тебе справки, и, признаюсь, твоя характеристика меня несколько насторожила. Мне бы не хотелось, чтобы ты выкинул что-нибудь из того, о чем написали твои прежние учителя. Академия Куо - весьма престижное учебное заведение, в котором не будут терпеть... асоциальные элементы.

     - И вы вызвали меня, чтобы предупредить меня об ответственности за свое поведение? И, наверное, даже пригрозить мне исключением? - сделав задумчивое лицо, проговорил Татсуми.

     - Совсем не обязательно было впадать в крайности, Хёдо-сан. Я навела о тебе справки за все время твоей учебы в средней и младшей школе. Хоть твое поведение и вызывает некоторые вопросы, но я надеюсь, что общее движение в сторону уменьшения случаев хулиганства продолжится. И я надеюсь, что ты не пойдешь по пути своего старшего брата.

     - В последнем можете не сомневаться, Шитори-сан. У нас с ним значительные разногласия по ключевым вопросам. И все-таки, Кайчо, вы бы не пугали никого исключением.

     - Ты думаешь, я пугаю?

     - А-то. Братца моего ведь не исключили. У школы репутация заведения, которое может исправить любого. Любого, даже конченного идиота. А исключив кого-нибудь, школа признает, что не так все гладко в датском королевстве. Точнее в бабском. Как-то так.

     - Самоуверенность, Хёдо-сан, ни к чему хорошему не приведет.

     - Самоуверенность совершенно не мешает, когда есть, чем ее подкрепить, Шитори-сан.

     - Я надеюсь, ты сможешь сдержать свою самоуверенность в узде, Хёдо-сан.

     - Я постараюсь, Кайчо. У меня свои интересы в том, чтобы доучиться в академии до диплома. И высокое качество образования тут не причем, хоть я и хочу стать адвокатом. Я могу идти?

     - Я тебя не задерживаю, Хёдо-сан.

     - Всего доброго, Шитори-сан.

     После того, как за первокурсником закрылась дверь, Сона задумчиво посмотрела на папку с личным делом Хёдо Татсуми, лежавшую перед ней. Когда она начала наводить о нем справки, она ожидала обнаружить характеристику еще одного извращенца, как его старший брат. Но вот чего она не ожидала увидеть, так это аттестат с отличием и характеристику, в которой говорилось о постоянном хулиганстве младшего Хёдо. Его несколько раз отстраняли от занятий из-за его поведения, в основном за драки, иногда довольно крупные.

     Просмотрев дело Татсуми, Сона все еще не знала, как относится к этому человеку. Хулиган, не признающий ничьих авторитетов, но при этом умудрявшийся стать лидером в любой школе. И при этом он имел очень хорошие оценки. Когда Сона увидела их, она не поверила своим глазам. Этот новичок учился лучше, чем она в его годы! Каков наглец!

     Еще раз взглянув на папку с документами, а конкретнее, на фотографию парня, она стала думать над настоящей целью вызова Хёдо Татсуми в кабинет студсовета. Ее слон, Момо Ханакаи, доложила ей о том, что брат Хёдо Иссея имеет необычайно сильную ауру, и Сона решила убедиться в этом лично. Если Момо права и у младшего Хёдо действительно была сильная аура, то ей следовало заявить свои права на него перед своей соперницей и подругой детства. Риас Гремори, у которой тоже был не полный комплект фигур.

     И как оказалось, Момо не ошиблась. У Хёдо-младшего действительно была очень мощная для смертного аура, но в ней было что-то странное. Она была единой в своей структуре, но она не была человеческой. Кому она принадлежала, Сона не смогла понять, но она собиралась выяснить это. Но сперва, надо нанести визит Риас.

     В то время, как Хёдо-младший беседовал с президентом студсовета, побитый кендоистками Иссей сидел со своими друзьями под окнами Оккультного Клуба. Он громко негодовал по поводу предательства его друзей за женской раздевалкой, когда они бросили его там, а сами убежали. И при этом он даже не успел ничего рассмотреть! Внезапно, что-то в окне привлекло его внимание. Подняв глаза, он увидел красивую девушку с длинными алыми волосами и шикарной грудью. Сердце Иссея пропустило удар, но когда он моргнул глазом, в окне никого не было видно.

     - Я и не знал, что кто-то бывает в этом старом здании. А-ах, какие красивые волосы.

     - Риас Гремори, 99-58-90, ученица третьего курса, первая красавица школы и глава Оккультного Клуба. По слухам, она приехала сюда из Северной Европы, - Пояснил Мотохама.

     Тем временем в Оккультном Клубе аловолосая девушка Риас Гремори, которую увидел Иссей в окне, села на софу и задумчиво стала смотреть на шахматную доску.

     - Этот парень.

     - Да? - произнесла из-за ее спины вторая девушка, фигура которой не уступала в красоте фигуре Риас Гремори. Спокойный нрав и длинные, до колен, волосы, завязанные в хвост. Химедзима Акено, подруга детства Риас Гремори и вторая красавица школы.

     - Тот, что был посередине.

     - Он из 2-Б класса, вроде Хёдо зовут. Не тот Хёдо, который поступил в этом году. С ним что-то не так? - спросила Акено.

     - Нет, наверное показалось. Шах и мат, - сказала Риас, поставив белую пешку рядом с черным королем, - я попрошу Конеко понаблюдать за ним.

     И, словно услышав ее слова, дверь открылась, но в комнату клуба вошла не Конеко, а Сона Ситри, известная в школе под именем Сона Шитори. Президент студсовета и высший демон, как и Риас. Позади Соны с правой стороны шла ее ферзь, Тсубаки Шинра.

     - Здравствуй, Сона. Что привело тебя сюда?

     - Здравствуй, Риас. Я пришла сообщить тебе, что меня заинтересовал один новичок, и я намерена сделать его частью своего клана.

     - Это кого же, если не секрет?

     - Хёдо Татсуми.

     - И что же тебе в нем приглянулось, кроме его дикого вида? Который, к слову сказать, ему весьма идет.

     - Это мое дело, Риас. Я просто пришла сообщить об этом.

     - Хорошо. Но я заберу его старшего брата.

     - Этого извращенца? Риас, ты меня удивляешь.

     - Как и ты меня, Сона. Не думала, что тебе, с твоей любовью к правилам, приглянется отпетый хулиган.

     - Но в этом хулигане поразительно сочетается звериная дикость и жестокость с какой-то мудростью в глазах. И это мне нравиться, - добавила Акено.

     - Акено, не начинай. Все знают о твоих вкусах.

     - Во всяком случае, у этого хулигана мозги на месте. А его поведение можно исправить, - сказала Сона, поправив очки, - Или ускорить естественный процесс, начавшийся два года назад.

     - Ты продолжаешь просматривать личные дела поступающих учеников? - констатируя факт, спросила Риас.

     - Естественно. Так я могу выявить нежелательные элементы в самом зародыше. И если бы ты не вмешивалась, эти трое извращенцев давно бы вылетели отсюда. Надеюсь, одного извращенца в твоей команде тебе хватит.

     Через десять минут после ухода Соны в клуб вошли Киба и Конеко.

     - Глава, у меня важные новости, - с порога заявила Конеко.

     - Какие же?

     - Новичок. Хёдо Татсуми.

     - Что-то с ним не так?

     - Хёдо странный. В нем чувствуется нечто древнее и могущественное, но что конкретно я определить не смогла. И оно очень хорошо маскируется, так как я смогла почувствовать что-то отличное от ауры простого человека, лишь подойдя к нему вплотную.

     - Необычной ауры? - переспросила Риас.

     - Она очень сильная для простого смертного, - ответила Конеко, пододвигая к себе вазочку с печеньем.

     - Как интересно. Больше ничего?

     - В ауре Хёдо Иссея действительно есть следы драконьей ауры. Но двух типов.

     - Двух? - удивилась Риас.

     - Да, - кивнула Конеко, задрожав, - Отпечаток одной из них очень слабый, в сравнении с другим. Может быть, Хёдо-семпай встретил дракона недавно, но мы бы в таком случае узнали бы об этом.

     - Ты права, - задумчиво смотря на шахматную доску, проговорила Риас.

     - Глава, вы думаете, у Хёдо Иссея есть Священный Механизм драконьей природы? - поинтересовался Киба.

     - Возможно, - проговорила Риас.

     Вечером этого же дня, Иссей, не ведая о планах некой аловолосой демоницы, стоял на пешеходном мосту, опершись на перила, и сокрушенно вздыхал. В голове Иссея крутились мысли о мировой несправедливости по отношению к нему. Ему скоро семнадцать, а у него до сих пор не было девушки. Даже на его брата, конченного психопата и хулигана, девушки смотрят совсем не так, как на него. Если на Татсуми смотрели оценивающе, то на Иссея почти все смотрели с презрением.

     - Так и вся жизнь пролетит мимо меня, и я даже не увижу сиськи живьем, - грустно вздохнув, произнес Иссей.

     - Ано, вы Хёдо Иссей? - услышал парень за своей спиной. Оглянувшись, он увидел симпатичную школьницу с длинными черными волосами и большой грудью.

     - Да.

     - Меня зовут Амано Юма, ты будешь со мной встречаться? - прямо спросила девушка. Иссей так и встал, словно громом пораженный.

     - Что ты сказала?

     - Я постоянно вижу тебя на этом мосту, и я... влюбилась в тебя. Поэтому... Не хотел бы ты встречаться со мной? - повторила свой вопрос девушка.

     -"Это не сон!" - подумал Иссей, прежде чем дать ей утвердительный ответ.

     ==========

     Домой Иссей вернулся жутко довольным, и даже колкости брата не могли испортить его настроения. На следующее утро он встретился со своей девушкой, чем вогнал Матсуду и Мотохаму в глубокую депрессию. Встретив брата, Иссей не мог не удержаться и похвастаться перед ним. Пока Иссей распинался и что-то говорил ему, Алдуин, нахмурившись, смотрел на девушку. Что-то в ней было чужое, и это чужое ему не нравилось.

     - Иссей, - прервал Алдуин словесный поток своего брата.

     - А?

     - Ты ее изнасиловал, и она теперь ведет тебя в полицию писать явку с повинной?

     -Что? Конечно же, нет! Она вчера призналась мне! - поперхнулся Иссей. Если бы в этот момент он пил что-нибудь, то у него бы произошла эталонная анимешная реакция.

     - Странно, - посмотрев в небо, сказал Алдуин, - Огромного метеорита, летящего на землю, не видно. Земля вроде не трясется и вокруг все спокойно... Похоже, Всевышний решил сжалиться над тобой. Что ж, бывай, братец.

     - Laas Yah Nir, - еле слышно прошептал Алдуин слова Туума Шепот Ауры перед тем, как уйти. Аура Иссея сразу же приобрела красноватый оттенок, соответствующий ауре смертного, с небольшой примесью золотого, что означало присутствие части драконьей души в нем. Аура окружающих человеческих детенышей тоже окрасилась в красный цвет. Аура же Амано Юмы, девушки брата, была фиолетовой. А этот цвет имела аура нежити, и людей, отравленных влиянием нежити, таких как некроманты. Еще такую ауру имели культисты Намиры, Вермины и Периайта.

     Всю школу облетела новость о том, что у главного извращенца Академии Куо появилась девушка, да еще и довольно-таки симпатичная. Но больше всех рыдали Матсуда и Мотохама. Иссей в этот день даже демонстративно не стал подглядывать за девушками из клуба кендо, заявив на весь класс, что он вырос из простого подглядывания. Всего лишь одной фразой Иссей смог превратить школу в местный филиал царства Шеогората.

     Этим же вечером, Амано Юма пригласила Иссея на свидание в воскресенье. Радостный Иссей побежал вприпрыжку домой, не подозревая, что это событие не осталось незамеченным. Тодзё Конеко, ученица первого курса и общепризнанный маскот школы, видела все в мельчайших подробностях. Но не она одна видела эту сценку. На другой стороне дороги у моста стоял Алдуин, и, нахмурившись, провожал взглядом Амано Юму. Увидев брата, Иссей вприпрыжку подбежал к нему.

     - Радуйся, мой мелкий брат, у меня в воскресенье свиданка!

     - Урааа! - безо всякой радости сказал Алдуин, отвешивая подзатыльник Иссею.

     - Эй!

     - Это тебе за мелкого. Смотри не затащи ее в темную подворотню и не поимей там, иначе сядешь в комнату с решетчатыми окнами. И, может быть, потеряешь там девственность. Только не ту, о которой ты мечтаешь, - оскалился Алдуин, видя, как побледнел его брат.

     - Тебе лишь бы все испортить, - буркнул Иссей, - Лучше бы сказал, как ты сошелся с Муруямой и Катасе.

     - Все просто, мой неразумный Нии-сан. Они учились в той же средней школе, что и я. Ну и меня как-то выбесил капитан клуба кендо.

     - Можешь не продолжать, - вздохнул Иссей, - Это об его голову ты сломал тот шинай, после которого тебя отстранили от занятий на неделю.

     - Золотое было время, - мечтательно вздохнул Татсуми, - Потом, правда, пришлось объясняться с клубом кендо, но так как их капитан странно на меня реагировал, общаться пришлось с Муруямой. А там слово за слово и понеслась...

     - Знаешь, я бы тоже странно вел себя, если бы ты проломил мой защитный шлем одним ударом бамбуковой палки, - задумчиво смотря в даль, проговорил Иссей.

     - Видать, сильно он меня тогда достал. Вспомнить только не могу, чем, но факт есть факт.

     На воскресенье у Алдуина были свои планы, для осуществления которых он уехал в далекую глухомань Японии еще в пятницу. Его тело достаточно окрепло, чтобы он мог попробовать совершить полную трансформацию в дракона и вернуть себе привычный облик. Заодно, Алдуин хотел получше понять колебания магического фона Нирна, а для этого нужно было найти уединенное место. Ну, и он давно не разговаривал на своем родном языке. Все-таки Крики это не полноценный Разговор, во время которого энергия Слов не рвется наружу. Прибыв на место, он первым делом углубился подальше в лес.

     Прошагав какое-то время и решив, что он углубился достаточно, Алдуин сел за медитацию и прислушался к биению Сердца Мира. Спустя час он смог услышать его, но биение Сердца были редкими и слабыми, что усиливало неприятные подозрения Алдуина о том, что произошло с миром. За последние пять лет он так и не смог почувствовать присутствие кого-то из Аэдра, что само по себе было нонсенсом. И чтобы подтвердить свои подозрения о текущем состоянии Нирна, Алдуину нужно было посетить божественные и даэдрические планы. А для этого необходимо было вернуть способность перемещаться между планами и летать в пустоте между ними, что изначально было доступно лишь четырем Дова. Партурнакс впоследствии лишился этой привилегии за предательство, перестав быть черным драконом. Из оставшейся тройки к моменту первого заточения Алдуина оставались лишь он сам и Одавинг. Тиидалоса, брата Одавинга, убил другой предатель, Мирак, который был первым Довакином, задолго до падения Партурнакса.

     Решив разобраться с этим вопросом позже, Алдуин прекратил медитацию и использовал заклинание обнаружения жизни, совместив его с Шепотом Ауры, чтобы убедиться, что в радиусе пяти километров нет ни единой живой разумной души или подчиненной неразумной. Осмотревшись, он воспользовался парочкой площадных огненных заклинаний, чтобы расчистить полянку от всякого растительного, и не очень, мусора. Площадные заклинания разрушения у него еще в молодости получались без особых проблем, но в точечных никогда не было нужды, так как их роль выполняли его челюсти, крылья и хвост. А после его заточения в тело обычного смертного ему пришлось оттачивать мастерство владения точечными заклинаниями и, что было самым сложным, научиться ограничивать поток маны, которым он напитывал заклинание. Огромный магический резерв и привычка наносить максимальные разрушения обладали своими незначительными минусами.

     Осмотрев полученный результат, Алдуин стал думать над Словами, при помощи которых он смог бы вернуть свою прежнюю форму. Сколь долго он не высмеивал Партурнакса за его медитации над сутью Слов, рациональное зерно в идее его брата-предателя было. Но высмеивал он его не за это, а за однобокость подхода к пониманию Слов драконьего языка. В Дова контроль над Словами был заложен на уровне инстинктов, и они могли не понимать, как одни и те же Слова могут быть и Криком, и Разговором.

     Партурнакс провел аналогию с использованием энергий Этериуса, и был отчасти прав. Использовать магию - означает пропускать магическую энергию Этериуса, ману, как ее называли смертные, через свое тело, придавая ей желаемую форму и смысл. Каждое живое существо обладает определенным резервом маны, он может быть как ничтожно маленьким, так и огромным, но он есть у всех. И чем чаще он используется, тем больше он становиться со временем. А постоянное использование магического резерва означало то, что через тело проходила магическая энергия, изменяя и подстраивая тело под использование больших объемов маны. Поэтому сильнейшими из смертных были маги, специализирующиеся на школах разрушения и колдовства. Заклинания этих школ были очень затратными для смертных, и их постоянное использование позволяло очень быстро развивать магический резерв.

     С похожей ситуацией столкнулись бородачи Партурнакса. Сила Слов велика, и лишь Дова обладали достаточной мощью и знанием, чтобы укротить ее, не превращая свой Голос в Крик, Туум. И Партурнакс нашел выход, описав его фразой "когда в Слово вкладывается сила, рождается Крик". И смертные слушались, но в их инстинктах было заложено вкладывать силу в каждое свое действие, поэтому они не смогли продвинуться в изучении Голоса дальше, чем научиться использовать Туум, не понимая, с чем они играют. Партурнакс частично решил эту проблему, научив смертных медитировать над Словами, заставляя постигать их смысл и пути силы в Слове. И им это удавалось, но жизнь смертных быстра и коротка, и не многим удавалось научиться не превращать в Крик больше трех-четырех Слов. Все остальные были вынуждены шептать Слова, ибо даже будучи произнесенными смертным, они имели великую силу и были опасны для произнесшего. В этом крылась ошибка Партурнакса в понимании природы Слов.

     На заре существования Алдуин столкнулся с похожей проблемой, но он решил ее, выдав своим высшим жрецам артефакты в виде масок, которые кроме особенного зачарования несли в себе еще одну функцию - они привязывали жреца к одному из низших Дова, избранному Алдуином. Это позволяло обуздать силу Слов, которые произносил жрец, не выдавая при этом всех тайн драконьего языка. Но достигалось это тем, что вместо жреца через маску говорил дракон, который запечатывался в особых монументах, называемых Стенами Слов. И это приводило к тому, что разум жреца и дракона сливался и телом жреца управлял через маску дракон. Все высшие жрецы Драконьего Культа были в своей сути марионетками Дова.

     Но особняком стоял Довакин. Этот смертный выродок обладал частичкой души Дова, а по легендам смертных в его жилах текла кровь Дова, что вполне могло быть правдой, учитывая, что истинные драконорожденные были потомками Акатоша и смертной женщины. Но Довакин в своей природе был в большей степени смертным, и лишь частичка драконьей души была тем, что указывала на его родство с драконами. Уж это Алдуин проверил во время своих стычек с последним Довакином. Кровь Дова была почти черного цвета, у Довакина же она была алого цвета, как и у других смертных. Так что, ни о каком кровном родстве между Довакином и Дова речи и быть не могло. Кровь, кстати и была главным аргументом, подтверждающим ложь эльфов о своем происхождении от Эт'Ада - кровь Эт'Ада светится, вне зависимости от того, каким слабым Эт'Ада является. Эльфийская кровь была такой же алой, как и у нордов.

     "Довакин. Частичка души Дова позволяла ей не только поглощать души моих собратьев, но и выполняла почти ту же функцию, что и маски моих жрецов - она сдерживала силу Голоса, но лишь частично. Довакин могла быстрее изучать Слова и быстрее учиться использовать их в качестве Криков, но контроль над своей силой дракона у неё был почти никаким и целиком зависел он от количества поглощенных ей душ моих собратьев. Хотя, сожри эта тварь целую стаю обычных Дова, она бы смогла научиться Разговору. Но, кто бы ей позволил закусить целой стаей в несколько сотен особей", - подумал Алдуин, вспомнив об одной бронированной занозе в своей шкуре.

     - Strun Bah Qo! - крикнул Алдуин, вызывая в небесах сильнейшую грозу, чтобы замаскировать свои действия. Хоть он и не чувствовал присутствия Аэдра, он решил перестраховаться.

     Небо, повинуясь Крику, стало быстро затягиваться тяжелыми свинцовыми тучами и не прошло и минуты, как начался сильный ливень и в небе засверкали первые молнии и раздались первые раскаты грома. Но Алдуину не было дело до любования буйством стихии, он выравнивал дыхание, чтобы начать произносить Слова, что вернут ему его драконье тело.

     - Dii sil los dii vahzen (Моя душа есть моя истина.), - прокричал Алдуин, и небо ответило ему раскатом грома.

     - Kren gro do joor kopraan (Разрушь оковы смертного тела.), - снова прокричал Алдуин, чувствуя, как внутри него разгорается неукротимое пламя.

     - Genun dii vahzen wah lein (Яви мою правду миру), - проорал Алдуин уже своим голосом. Голосом, который внушал страх в сердце любого, его услышавшего.

     Небо ответило Алдуину вспышкой, и по окрестному лесу прокатился сильнейший раскат грома. Мгновения спустя ему вторил ужасающий рев. Тело Алдуина скрутило в судорогах, но они не причиняли ему боли. Его тело стало меняться, приобретая столь знакомые ему черты. Руки превратились в огромные черные крылья, кожа уступила место чешуе с острыми как бритва шипами. На месте простого шестнадцатилетнего паренька оказался черный дракон, не похожий ни на одного дракона, известного миру.

     - Zu'u Alduin. Zu'u los daal (Я Алдуин! Я вернулся!), - проревел дракон и взмыл в небеса.

     - Miiraad Bormah Hofkiin (Двери отчего дома), - прорычал Алдуин и исчез в серебряном сиянии.

     Алдуин очутился в зале, в котором его судили всем советом Эт'Ада. Он хотел было поприветствовать отца, но приветственные слова никогда не покинули его горла из-за открывшейся ему картины.

     Зал, когда-то наводивший даже на него священный трепет, лежал в руинах. Высокий трон из белого мрамора сейчас представлял собой лишь горстку щебня. Восемь колонн, удерживающих свод тронного зала Акатоша, были разбиты и валялись на полу, а в потолке зияла огромная дыра, через которую в зал проникал солнечный свет. Вылетев через пробитый потолок наружу, Алдуин увидел лишь безжизненную серую пустыню. Там, где когда-то были леса, заливные луга и реки теперь были лишь камни да песок.

     Оттолкнувшись от купола, Алдуин облетел мертвую планету, некогда бывшую планом Акатоша, на котором когда-то цвела жизнь. Решив проверить остальные Божественные Планы, Алдуин взмыл в пространство Великого Неба, в океане которого вертелись в бесконечном танце Божественные Планы.

     Домой Алдуин вернулся уставшим, голодным, и абсолютно разбитым морально. Не радовало его даже то, что его смертное тело приобрело свойства тела драконьего. Ни на одном из Божественных Планов не сохранилась жизнь, а покои богов лежали в руинах. Не нашел он и самих богов, как и не обнаружил следов борьбы в их покоях, словно к разрушению их домов приложило руку только время. Но покои бы не разрушились, если бы были живы их хозяева, и этот факт наводил Алдуина на не совсем приятные мысли. Но оставались еще планы даэдра, и их он решил осмотреть позже.

     Оставшееся время до школы Алдуин потратил в попытках прислушаться к биению Сердца Мира. И он услышал его, но ему очень не понравилось то, что он услышал. Сердце Мира стало биться слабее и реже, словно нехотя. Алдуин помнил, как оно билось в прошлом, когда оно смеялось над Аэдра, когда те пытались его уничтожить. И по сравнению с теми временами, сейчас сердце молчало. Оно не могло умереть, так как это сердце было тем якорем, который удерживал Нирн единым, не давая ему разрушиться. Но раз оно стало биться слабее, значит, Нирн становился все более спокойным. Но это имело и обратную сторону. Спокойный мир со временем вырождается и умирает. Когда в мире есть сущности, способные влиять на сами устои мироздания, такой мир живет и развивается. И биение Сердца, вкупе с пустыми покоями богов и отсутствующими в мировой ауре отпечатками их хозяев, наводили Алдуина на мысли, что нет смысла искать и Принцев, но он на уровне инстинктов не хотел в это верить, не убедившись в этом лично.

     В школе Алдуина ждал сюрприз. Никто не мог вспомнить как недавнее заявление Иссея по прекращении подглядывания, так и его девушку. То, что сам Иссей быстро забыл о своем обещании, было предсказуемо, но вот что об этом забыла вся школа, было странно. Особенно вспоминая тот фурор, вызванный простой фразой "я больше не буду подглядывать", сказанной общепризнанным воплощением похоти. Впрочем, Алдуину было наплевать на это, и пока его брат тормошил своих друзей, которые не помнили его девушку, он сам вольготно развалился на травке в тени дерева возле кладовки со спортинвентарем.

     - И долго я тебя буду ждать, Хёдо-сан? - ткнув Татсуми в щеку шинаем, проговорила девушка в тренировочном кимоно.

     - Муруяма, - открыв один глаз и посмотрев на девушку, которая даже не думала убирать свой шинай, - Тебе чего надо? И убери от меня свою бамбуковую тыкалку, пока я ее не сломал.

     - Я уже неделю жду твоей заявки на вступление, - надавив шинаем, ответила Муруями.

     - С какой стати? - открыв второй глаз, спросил Татсуми.

     - С такой, что у тебя есть потенциал. Надо только подшлифовать технику ударов...

     - Меня ты спросить забыла?

     - Такой талант, как у тебя, нельзя зарывать в землю, - ответила девушка, положив шинай на плечо, - В тот раз я была в выпускном классе, и тебе повезло, но теперь я сделаю из тебя мечника.

     - Муруяма, мне не нужно знать всякие стойки, техники и приемы. Когда я беру в руки длинную палку, я бью ей так, чтобы никакие техники не помогли, - не вставая с земли, сказал Татсуми.

     Спор Первенца Акатоша и капитана клуба кендо Академии Куо продолжался еще десять минут, в течение которых Муруяма пыталась доказать ему свою точку зрения, когда как Алдуин апеллировал к своей лени. Спор был таким жарким, что ему пришлось продолжать уже сидя, предварительно отобрав бамбуковую палку у девушки.

     - То есть, - Алдуин решил прибегнуть к самом тяжелому аргументу, - Ты приглашаешь меня, младшего брата Воплощения Похоти, вступить в клуб кендо, так?

     Муруяма кивнула.

     - Зная при этом, что раздевалка в клубе одна, да и то - женская. Иными словами, добровольно впустишь парня переодеваться вместе со всеми? Ты меня кем считаешь?

     - Ну...

     - Хотя я-то не против бесплатного стриптиза, особенно в исполнении тебя и твоего зама, - выдал он, с ухмылкой поглядывая на Муруяму.

     - Извращенцев не потерпим, - тут же выпалила девушка.

     - Вот видишь, мне в клуб кендо нельзя, - театрально огорчился Алдуин, покачивая головой, - Жаль. Теперь у меня будет больше времени, чтобы страдать фигней, чему я искренне рад.

     - Я подумаю над твоим предложением, - задумчиво проговорила Муруяма, разворачиваясь в направлении додзе клуба кендо, предварительно отобрав у парня шинай.

     - Угум-с, буду ждать положительного ответа, - сказал он девушке вдогонку, вставая на ноги и направляясь в класс. На вечер у него не было никаких планов, кроме как отдохнуть после недавнего "тур-де-план" по мирам богов и успеть поучаствовать в рейде на Кархарота в своей любимой ММО. А для успешного рейда ему были просто необходимы сендвечи, сделанные по его собственному рецепту, имя которому было "пылающий Хелген". Прикинув в уме содержимое холодильника, он направился в магазин за мясом, которое ждала судьба быть пожаренным на сковородке, и горчицей, которая должна была пропитать сухарь черного хлеба.

     Идя через парк с бараньим стейком в портфеле, Алдуин встретил своего грустного братца, который держался за сердце, смотря на воду в фонтане.

     - Йо, Иссей. Чего такой смурной? Тебя Юма кинула?

     - Ты помнишь ее? - удивился брат.

     - Такое забудешь. Известный на весь город извращенец и скромная девушка. Да вы были прям как красавица и чудовище.

     - Эта скромная девушка убила меня, - воскликнул Иссей, но затем быстро зажал рот руками, а Алдуин внимательно присмотрелся к своему брату.

     - Хочешь сказать, что я сейчас разговариваю с приведением? - спросил Алдуин, подходя к Иссею и ударяя его в грудь.

     - Ты чего?

     - Надо же, живой оказался, - сказал Алдуин, продолжая бить Иссея в грудь, - Печень, легкие, почки на месте? Странных шрамов на теле нет? В ванне со льдом не просыпался последнее время?

     Ответить Иссей не успел, так как небо над фонтаном стало фиолетовым, и из тени деревьев вышел мужик в шляпе.

     - Что это тут у нас? Мерзкий демон и его смертный соратник?

     - Иссей, это за тобой. Похоже, какой-то девчонке надоели твои подглядывания, и она пожаловалась своему папаше, - похлопав брата по плечу, произнес Алдуин, не обращая внимания на начавшие трястись колени у Иссея.

     - Товарищей поблизости нет, клановой метки нет, хозяина не ощущаю, значит, ты изгнанник. Тогда я могу убить тебя без последствий, - проговорил мужик.

     - По-моему, он псих. Дядя, твой головка не бо-бо? - спросил Алдуин, загораживая собой Иссея.

     - Жаль, что ты оказался здесь, смертный.

     - Это ты меня смертным назвал, ошибка некроманта? - спросил Алдуин, глянув на фиолетовую ауру мужика, из-за спины которого выросли два черных вороньих крыла, а в поднятой руке появилось копье.

     - Поправочка, ты не ошибка некроманта. Ты ублюдок от брака вороны и крылатого сумрака, которая начала считать себя мужиком. Я-то думал, что у крылатых сумраков рождаются только женщины, но ты, видимо, просто ошибка природы, - прокомментировал Алдуин изменения в облике мужика, мысленно присчитывая свои действия.

     - Я убью тебя первым, жалкий смертный! - проревел взбешенный падший ангел, готовясь метнуть копье. Но Алдуин был быстрее.

     - В мечтах, червяк. Zun Haal Viik! - рявкнул он, и копье в руках падшего взорвалось, отрывая руку падшему ангелу.

     - Убью! - проорал взбешенный падший ангел, создавая в оставшейся целой руке новое копье и бросаясь на Алдуина в рукопашную.

     Ухмыльнувшись, Алдуин подпустил падшего поближе, после чего правой рукой увел в сторону руку с копьем, а левой ударил падшего под дых, используя самый минимум сил его изменившегося тела. По парку разнесся вопль падшего, заглушивший хруст ломающихся ребер и разрываемой ткани.

     - Dinok (смерть), - шепнул Алдуин, и падший ангел затих, ибо жизнь покинула каждую клеточку его тела.

     - Довакин то, Довакин се. Сила Туума велика твоя, - с сарказмом процитировал слова Партурнакса Алдуин, сплюнув на брусчатку и оттолкнув от себя труп падшего, - никогда тот, в ком лишь частица души Дова не сравниться с настоящим Дова. Vognun (Исчезни).

     Пнув тело падшего, которое тут же превратилось в пепел и развеялось по ветру, Алдуин усмехнулся. Сколько бы Партурнакс ни говорил своим миньонам о том, что Туум доступен каждому смертному, и некоторые даже делали успехи на этом поприще, но вся мощь Довасош была доступна только Дова. И лишь черным драконам, первенцам Акатоша, Алдуину и Партурнаксу, была дарована возможность превращать любое свое слово в Крик. Но Партурнакс, встав на сторону смертных, дал Алдуину повод для изгнания, что тот и сделал. Изгнание превратило Партурнакса в обычного дракона, и пусть он был лишь немного сильнее, чем его собратья, его мудрость была тем, что возвышало его в глазах других Дова.

     Повернувшись к Иссею, разум которого, судя по виду, ушел глубоко в себя, Алдуин нахмурился и подошел к братцу. Помахав перед его лицом рукой, он швырнул его в фонтан, решив прибегнуть к так называемому методу "шоковой" терапии. И холодная вода в фонтане как нельзя лучше подходила для этого. Если же нет, есть Морозное Дыхание или заклинание малой молнии. К счастью для Иссея, тот пришел в себя практически мгновенно, стоило его телу погрузиться в воду.

     - Татсуми, что за дела?

     - Ты чего заснул перед фонтаном?

     - Заснул? Но мужик... - начал было Иссей, но увидев удивленное лицо брата, запнулся.

     - Ты пьян?

     - Нет.

     - По вене вмазался?

     - Ты за кого меня держишь!

     - Или ты сменил ориентацию?

     - Я убью тебя, Татсуми! - угрожающе крикнул Иссей, вылезая из фонтана.

     - Боюсь-боюсь. Высохни сначала.

     Мокрый и злой Иссей, совершенно забыв про произошедший недавно обмен любезностями между его младшим братом и каким-то мужиком, побрел вслед за упомянутым младшим братом, который напевал что-то вроде "Довакин, корни зла пресеки". Но тут его что-то привлекло его внимание на перекрестке в противоположном направлении от их дома.

     - Татсуми, я задержусь немного.

     - Дело твое, - пожал плечами Татсуми, - но мать сказала, что если ты будешь задерживаться у друзей допоздна, то она сожжет всю твою порнушку. С моей помощью.

     - Я ненадолго.

     - Я тебя предупредил.

     Когда Иссей вышел на перекресток, ему навстречу вышла синеволосая женщина в пиджаке и мини-юбке, плотно обтягивающих ее фигуру и выставляющих все достоинства женщины на обозрение. А показать было что, и воображение сразу же унесло Иссея в далекие дали.

     - Так значит, это ты убил Донашика? Никогда бы не подумала. Это тебе за его смерть! - проговорила женщина, бросая в Иссея такое же копье, которое хотел кинуть мужик в парке.

     Но Иссей этого не видел, так как был в астрале и познавал дзен. Его вернула в реальность только боль от пробитой груди. Посмотрев на свою рану, он поднял глаза на женщину, у которой из-за спины торчали два вороньих крыла.

     - А ты крепкий. Но не беспокойся, свет для демонов это смертельный яд. Ты умрешь, в ближайшее время, - ухмыльнулась женщина и взлетела в небо, оставив после себя несколько черных перьев.

     "Юма хотя бы сиськи показала перед тем, как убить меня. Не то, что эта жадина", - подумал Иссей, прежде чем отключиться.

     Неведомо для Иссея, который уже лежал без сознания, возле его тела появился красный магический круг, из которого вышли две девушки в форме Академии Куо. Обе были стройными и фигуристыми. У одной были голубые глаза и длинные красные волосы, у другой были фиолетовые глаза и длинные черные волосы до колен, заплетенные в конский хвост.

     - Ара, Президент, он долго не протянет, - заговорила черноволосая, кивнув в сторону Иссея.

     - Я не дам ему умереть, Акено, - сказала красноволосая, склоняясь над телом Иссея, - отправляйся в клуб, я позабочусь о нем.

     - Слушаюсь, глава.

     Красноволосая девушка приложила руку к телу Иссея и исчезла вместе с ним в магическом круге, похожем на тот, который перенес ее сюда. Черноволосая девушка, Акено, также исчезла аналогичным способом.

     Обычный японский дом недалеко от Академии Куо.

     В полутьме комнаты, являвшей собой эталонный образец места обитания обычной японской школьницы, за компьютерным столом сидела девушка в наушниках, смотря на экран монитора. На нем отображалась великая битва сотни игроков против одного из сильнейших рейдовых боссов популярной онлайн-игры Сильмариллион Онлайн.

     - Он согласился? - спросила девушка в микрофон.

     - Если ты про лут, то да. Копье Эарендила достанется тебе, - ответила ей ее собеседница.

     - Я не про это.

     - М-м... отказался. Но, думаю, не все потерянно. Ты же меня знаешь.

     - Что-то мне подсказывает, что ты потеряла навык, - вздохнула девушка, протягивая руку к пачке печений, лежавших рядом.

     - Ну-ну. Кстати, зачем ты слила Азизу в ПК?

     - Мне она не нравится - это раз. И два - кто бы говорил, сама же пытаешься убить МаоМаоМагика при каждом удобном случае. Я могу понять, за что ее Пожиратель так ненавидит, но ты-то...

     - Просто так, - прозвучал в наушниках ответ, - Надо бы попробовать заняться более плотным рекрутингом.

     - Угу-мс. Мы с ним год пообщались практически на уровне "привет-пока", и смогли восстановить свои личности. Я хочу большего.

     - Алчность - грех, - хихикнула собеседница, - Папа был бы тобой не доволен.

     - Папа был самоуверенным лицемерным мудаком. За что и поплатился. Кинь-ка мне "Клинок Ветра".

     - Зачем тебе баф мечника?

     - Перебафаться надо. Какой-то нуб мне печальку кинул.

     - Печальную Песнь Нолдор?

     - Её самую.

     - Лови. Кстати, ты посмотри как Пож дамажит.

     - Ого! Заточил-таки себе молот на +17?

     Дом семьи Хёдо, следующее утро.

     Следующее утро начиналось вполне обыденно для семьи Хёдо. Ровно до тех пор, пока мать Иссея и Татсуми не пошла будить своего старшего сына. Татсуми и отец уже сидели за столом и завтракали, но тут семейную идиллию нарушил крик матери, бегом спускающейся вниз.

     - Дорогой! Там в комнате! У Иссея! Девушка! Иностранка! Голые!

     - Я звоню в полицию! Отец, скрути Иссея! Не дадим Иссею опозорить семью! - прокричал Алдуин, наслаждаясь ситуацией. Никакой полиции он звонить не собирался, так как по его опыту общения со стражей в прошлом, туда набирали лишь неудачников, которым прострелили колено.

     - Ничего не было! - донесся сверху крик Иссея.

     - Молись, чтобы тебя не обвинили в обратном! - проорал в ответ Алдуин. Утро определенно обещало быть веселым, если Иссей ночью умудрился кого-то подцепить. И ему было интересно посмотреть на результат ночной прогулки братца.

     Мысли о возможности подцепить человеческую самку вновь заставили Алдуина воткнуть себе вилку в руку. Не почувствовав привычной боли, он посмотрел на руку и увидел, что вместо того, чтобы воткнуться в его кожу, зубья вилки погнулись, не оставив на коже ни царапины. Тихо выругавшись, Татсуми выпрямил вилку. Похоже, он ошибся, когда думал, что особенности драконьего тела избавят его от утренних физиологических проблем смертных. Драконье тело сделало его не только физически более сильным и быстрым, но и усилило физиологические реакции его смертного тела, и теперь втыкать острые предметы в руку, чтобы снять возбуждение стало труднее. Алдуин посмотрел на отца и мысленно выругался, опуская генетику и наследственность ниже плинтуса. Отец подавился чаем.

     После небольшого переполоха, вызванного неизвестной девушкой в кровати Иссея, семья смогла сесть за стол и приняться за завтрак. К ним присоединилась и причина утреннего переполоха, которую Иссей представил как первую красавицу Академии Куо, Риас Гремори. И новая знакомая Иссея Алдуину сразу же не понравилась.

     "Хм? Как интересно", - подумал Алдуин, рассматривая ауру вошедшей девушки, - "Даже не даэдропоклонница, а именно даэдра, дремора, если быть точнее, пусть и слабая. Так, как там Мехрунес разделял своих дремор... а, вспомнил. Девочка-то уровня кайтифа. А в братце то примеси тоже дреморские, и похожие по отпечатку на ауру этой девки. И вообще, что это за имя такое. Кто додумается назвать семью в честь одного из демонов Арс Гоэтии? У кого-то либо плохо с фантазией, либо даэдра поумнели и научились делать себе нормальное прикрытие для своей деятельности, да еще и в долгосрочном варианте".

     - Гремори-сан, вы определитесь. Если вы переночевали с Иссеем, то не надо кушать взглядом меня. Вы не в моем вкусе, - произнес Алдуин, возвращаясь к уничтожению своего завтрака. Этот взгляд Гремори его раздражал.

     POV Риас Гремори.

     Было так смешно наблюдать за реакцией Иссея, когда он проснулся утром. У него было такое милое лицо, когда я рассказала ему о результате его свидания с падшей. Но когда я рассказала ему, что он чуть не умер после встречи с падшими ангелами, он удивил меня, сказав, что это выходит его третья встреча с ними.

     - Иссей, ты хочешь сказать, что встретился с падшим и выжил?

     - Ну, он говорил что-то про то, что я демон, потом у него выросли крылья, а потом Татсуми его довел до ручки, - виновато сказал Иссей, почесывая затылок, нет-нет да и бросая на мое тело похотливые взгляды.

     - Татсуми? Это твой младший брат?

     - Да.

     - И что было потом?

     - Я ничего не понял, все произошло как-то слишком быстро. Но, по-моему, из-за всей той словесной грязи, которой поливал этого падшего Татсуми, у того взорвалось в руках копье, а потом он упал на землю и рассыпался пеплом.

     - Ты уверен, что это было не заклинание?

     - А разве заклинания бывают матерными?

     - Туше, Иссей.

     - Кстати, Риас-семпай, а откуда вы столько знаете о моих снах?

     - Как я уже говорила, это не было сном.

     - Но почему тот мужик назвал меня демоном?

     - Когда тебя убила падшая, которая играла Амано Юму, я воскресила тебя как демона.

     - Как демона?

     - Да. Я Риас Гремори, демон, и твоя госпожа, - ответила я, и Иссей от неожиданности упал на пол.

     - Иссей! Вставай, ты в школу опаздываешь! - донесся из-за двери женский голос, принадлежавший, по-видимому, маме Иссея.

     Иссей запаниковал и поднялся, прикрываясь одеялом, и стал бегать по комнате в приступе паники. Когда шаги были уже совсем близко, он попытался прикрыть мое тело одеялом, но споткнулся и мы упали на кровать.

     - Иссе... й, - запнулась его мама, когда открыла дверь и увидела голого Иссея, который лежал на мне и держал одеяло, которое разделяло наши тела.

     - Простите, что помешала, - сказала мама и закрыла дверь, после чего послышались быстрые удаляющиеся шаги.

     - Дорогой! Там в комнате! У Иссея! Девушка! Иностранка! Голые! - донесся из-за двери ее голос.

     - Что щас будет, - устало вздохнул Иссей.

     - Я звоню в полицию! Отец, скрути Иссея! Не дай ему опозорить нас! - послышался мальчишеский голос снизу.

     - Ничего не было! - крикнул Иссей с обидой в голосе, сползая с меня на пол. Интересно, на что он больше обиделся?

     - Молись, чтобы тебя не обвинили в обратном! - ответили ему снизу.

     - У вас всегда так весело? - спросила я у Иссея, поднявшись с его кровати.

     - Да. Это, Риас-семпай?

     - Что?

     - Я вижу их.

     - Кого?

     - Вашу грудь!

     - Можешь смотреть столько, сколько захочешь, - ответила я, подходя к стулу, на котором сложила свою одежду ночью, и стала одеваться.

     - Спасибо вам большое! Стойте, неужели?! - удивленно вздохнул Иссей и замер с мечтательным выражением лица. Нетрудно было догадаться, что за мысли вертятся сейчас в его голове.

     - Не беспокойся. Я все еще девственница, - прошептала я Иссею на ухо и тот огорченно вздохнул.

     За завтраком я смогла получше присмотреться к тому, кто смог настолько сильно заинтересовать Сону, что та решила едва ли не официально объявить о своих претензиях на него. У младшего брата моей первой, и единственной, пешки была очень сильная аура. Настолько сильная, что она затмевала ауры его родителей. Но почувствовать я ее смогла только вблизи, тогда как такая сильная аура должна ощущаться на довольно большом расстоянии. Да и его тело было весьма хорошо развито, и из его личного дела можно сделать вывод, что он опытный боец. Из него бы получилась хорошая ладья. Какие же тайны ты скрываешь, Хёдо Татсуми?

     Конец POV Риас Гремори.

     Когда трое учеников Академии Куо вышли из дома, Алдуин положив руку на плечо Иссею, притормозил его.

     - Иссей, а теперь рассказывай, зачем ты себя продал в рабство?

     В глазах Риас Гремори на мгновение промелькнуло удивление, но она быстро взяла свои эмоции под контроль, что не укрылось от Алдуина.

     - В каком смысле?

     - Что ты пообещал Гремори-семпай за этот спектакль?

     - Я ничего ей не обещал!

     - Мы с ним встретились прошлой ночью, - встала на защиту Иссея Риас, попытавшись наложить гипноз на Алдуина. Безуспешно.

     - Оу, так это к вам побежал мой карликовый старший братец? Скажи Иссей, за сколько ты продался? - спросил Алдуин, снова вызвав удивление на лице Риас Гремори.

     - Это кто тут карликовый старший братец? Столб фонарный! - огрызнулся Иссей. Справедливости ради стоит заметить, что Алдуин был выше Иссея на голову и шире в плечах.

     - То есть ты не отрицаешь, что ты теперь в рабстве? Что это было, Иссей: орган, обещание вылизывать обувь или же тебя просто кастрировали?

     - Не продавал я ничего! Риас-семпай! - обратился за помощью Иссей к Риас-семпай.

     - Татсуми-сан, мы должны поторопиться.

     - Ой-ей! Я же на карандаше у студсовета, вроде как. Я убежал! - сказал Алдуин, умчавшись в направлении Куо.

     Дойдя вместе с Иссеем до школы, Риас Гремори поведала ему, что в обед за ним зайдет ее посланник. Сделала она это, наклонившись к Иссею и соблазнительно прошептав ему на ушко. Впечатленный Иссей в тот же миг умчался в мир своих похотливых мечтаний, а заставшие эту сцену ученики посылали лучи ненависти в сторону Иссея.

     Однако не у одного Хёдо-старшего с самого утра были проблемы. У шкафчиков с обувью Татсуми был перехвачен вице-президентом студсовета, Шинрой Тсубаки, которая с серьезным видом попросила его следовать за ней в студсовет. Причины подобного были ему не интересны, но вот двухметровый дрын, аккуратно завернутый в тканевый чехол, его заинтересовал. Когда они поднялись на первый этаж, любопытство взяло верх над младшим Хёдо.

     - Шинра-семпай, позвольте вопрос. Что у вас за спиной?

     - Нагината, - ответила Тсубаки равнодушным голосом.

     Интерес Алдуина подпрыгнул на новую отметку. Во время его молодости древковое оружие использовали единицы, а после своего возрождения махание подобным оружием он видел только в интернете. Но он на собственном опыте знал, что вещи в реальности и на видео различались как небо и земля. Причем в обе стороны.

     - Занимаетесь фехтованием, семпай? - спросил Алдуин, с интересом поглядывая на нагинату в чехле.

     - Десять лет, - ответила Тсубаки, а Алдуин застыл на месте от такой информации, - Что-то не так?

     - Покажете?

     - Что?

     - Ну... как это выглядит. В смысле - бой нагинатой.

     - В школе нет специального клуба, - подумав немного, произнесла Тсубаки. А у Алдуина созрел коварный план, - Проходите, Хёдо-сан, - открыла дверь Тсубаки.

     - Шитори-сан, в чем дело? - с порога начал Алдуин, - Я за неделю даже ни на кого не накричал.

     - Доброе утро, Хёдо-кун, - подняла взгляд с какой-то бумаги Сона.

     - И да, утро было добрым. С утра. Кайчо, не тяните Хентайное Трио за диск с порнухой, в чем дело?

     - Клуб кендо...

     - Tvoi mat...

     - ... попросил разрешить тебе использовать раздевалку наравне со всеми.

     - Отказать! - твердо заявил Алдуин.

     - То есть, это не от тебя инициатива исходит? - спросила Сона, удивленно приподняв бровь.

     - Во всем виноват Иссей. Я не настолько отягощен проблемами переходного возраста, чтобы добровольно ломиться в логово дьяволов. Пусть и симпатичных, но дьяволов.

     - Тогда я поговорю с Каори-сан. Ты свободен, Хёдо-сан, - положив бумагу на стол, Сона кивнула Тсубаки.

     - А-но, кайчо, можно я украду у вас вашего вице-президента ненадолго?

     - Зачем? - удивилась Сона.

     - Я ее уговорить хотел на демонстрацию нагинатадзюцу.

     - Ты владеешь нагинатой?

     - Я - нет. Но я знаю хорошую мишень для демонстрации, и это не мой брат.

     - И кто же?

     - Муруяма.

     - Каори-сан? - переспросила Сона.

     - Она прекрасно владеет мечом, идеальный противник для того, кто десять лет практикует нагинатадзюцу.

     - К сожалению, Хёдо-сан, у Тсубаки много работы в студсовете, и я вынуждена тебе отказать, - после короткого обмена взглядами, сказала Сона.

     - Жаль. Тогда я пойду. Шинра-семпай, не прощаюсь, - помахав рукой студсовету, Алдуин удалился в направлении своего класса, пробурчав, - Ну, Муруяма, ну, погоди! Выбить разрешение на совместное использование раздевалки захотела? Оно есть у меня.

     Возле отверстия в стене раздевалки клуба кендо, после занятий.

     - Ножки Катасе, они восхитительны, - благоговейным тоном прошептал Матсуда, смотря в небольшую щелку в стене.

     - Посмотри на грудь Муруямы, - таким же голосом проговорил Мотохама, отталкивая друга от щелки.

     - Эй! Не наглейте! - шикнул Иссей, пытаясь оторвать друзей от волшебного отверстия.

     - Ты посмотри на Мизуки, - прошептал Матсуда, но тут Иссей схватил его за пояс и приподнял, от чего тот вздохнул громче положенного, - Гья!

     Парни застыли как статуи, прислушиваясь к тому, о чем зашептали девушки. И как только из раздевалки донеслось "Опять эти извращенцы!", они поняли, что надо валить. Но явление неожиданного спасителя избавило их от возмездия двух десятков девушек.

     - Иссей, - восторженно прошептал Мотохама, который все еще находился у щелки.

     - А?

     - Твой брат - просто БОГ! А теперь уходим...

     Раздевалка клуба кендо.

     - Муруяма! - выкрикнул Татсуми, ударом ноги открывая дверь в женскую раздевалку, - Что за хрень!

     Глазом не моргнув при виде переодевающихся девушек, многие из которых были в одном нижнем белье, он подошел к Муруяме и ткнул ее пальцем в грудь, не обращая внимания на не до конца надетый лифчик.

     - КЬЯ!!! - отойдя от шока, закричали девушки.

     - Замолчали! - рявкнул Татсуми, вновь погрузив раздевалку в тишину, - Я слушаю тебя, Муруяма.

     - Что ты себе позволяешь, Хёдо?! - выкрикнула Катасе, накидывая на себя рубашку.

     - Кое-кто, не буду показывать пальцем, - ткнув Муруяму в грудь, заговорил Татсуми, - Запросил у студсовета разрешение на использование раздевалки совместно с парнями.

     - И как тебе перспектива? - спросила Муруяма, поворачиваясь к Татсуми спиной, - Не поможешь застегнуть?

     - Да без проблем, - пожал плечами Татсуми, застегивая лифчик девушки, - Но ведь после такого мне дорога в клуб кендо закрыта, ведь так? - окинув взглядом начавших приходить в себя кендоисток, ухмыльнулся он.

     - Не только в клуб кендо, но и возможно в школу на ближайшие два дня, - раздался со стороны двери голос Соны.

     - Ну, вот видишь, - похлопав Муруяму по плечу, произнес Татсуми, - Даже студсовет против твоей идеи. Я пошел.

     - Не так быстро, Хёдо-сан.

     - Ась?

     - Сегодня утром ты хотел увидеть нагинатадзюцу?

     - Было дело, - ответил Соне Татсуми, поглядывая на сатанеющих членов клуба кендо.

     - У тебя есть шанс его увидеть. Если продержишься против Тсубаки два часа - я отменю наказание и сочту инцидент исчерпанным, - ухмыляясь, предложила Сона.

     - А мне терять нечего, - пожал плечами Татсуми, а у девушек в раздевалке злорадно заблестели глаза и губы изогнулись в победоносной ухмылке.

     ==========

     - Это даже не смешно, - пробурчал Татсуми, уклоняясь от выпада нагинаты Тсубаки. Шел уже второй час назначенного Соной поединка, и в его руках осталась только половинка шиная. Проклятая бамбуковая палка сломалась уже через пять минут, да и толку от нее было не много, так как по условиям поединка ударить Тсубаки он не мог. Зато он во всей красе увидел, как порхает в опытных руках один из видов древкового оружия.

     - Осталась сорок пять минут, - объявила Сона, посмотрев на часы.

     - Ты прям обрадовала. Я точно не могу ударить в ответ?

     - Нет.

     - Жаль, - вздохнул Татсуми, блокируя удар нагинаты предплечьем левой руки, не забывая театрально скривиться, - Ауч. Шинра-семпай, ваша нагината точно из дерева?

     - Да, - выйдя из ступора, ответила Тсубаки. Она уже полчаса использует самый минимум своих демонических способностей, но ее противник на это даже не обратил внимания.

     - Странно, а мне показалось, что это стальная труба, покрашенная в цвет дерева, - задумчиво проговорил Татсуми, отскакивая назад.

     - А вот если бы ты занимался кендо, ты бы знал, что шинай не используют как дубину, - отчитала его Муруяма, - Шинра-семпай, мы болеем за вас!

     - Это все из-за тебя, Муруяма! Из-за тебя и твоей идеи запихнуть меня в свой клуб!

     - Тебе бы это пошло на пользу.

     - Нет, там все-таки точно стальная труба, - проговорил Татсуми, отбивая рукой удар нагинаты, - И сейчас я это проверю. Хотите увидеть особую, уличную магию?

     Увернувшись от очередного выпада Тсубаки, Алдуин схватил нагинату рукой и резко дернул ее на себя, причем сделал он это с такой силой, что оружие просто выскользнуло из рук девушки. Выкинув ставший бесполезным шинай, он быстро перехватил нагинату двумя руками и резким движением переломил ее пополам.

     - Зао-за! - проговорил довольный Алдуин, - Смотрите-ка, действительно, деревяшка.

     - Хёдо-сан... - устало выдохнула Сона.

     - Чего? Я полагаю, это финиш?

     - Иди домой...

     - С радостью, кайчо. Шинра-семпай, вы были великолепны, - поспешил откланяться Алдуин, пока народ не отошел от ступора. Подумаешь, сломал деревяшку толщиной три сантиметра как тростинку, раньше он и не такое ломал.

     Когда Алдуин почти дошел до школьных ворот, он встретил Иссея, имевшего настолько довольное выражение лица, что Алдуин захотел врезать своему брату. Но присмотревшись к ауре брата, Алдуин заметил, что она еще больше потемнела, и вместе с этим его левая рука стала светиться слабым золотым светом.

     - С тобой все нормально? - спросил Алдуин. Потемнение ауры могло означать лишь то, что братец провалился немного глубже в трясину поклонения даэдра.

     - Все просто идеально, - ответил довольный Иссей.

     - Идем домой.

     - Прости брат, у меня есть кое-какое дело.

     Только сейчас Алдуин заметил массивный пакет в руках у братца, доверху заполненный листовками с каким-то рисунком. Взяв одну, он обратился к братцу.

     - Тебя ко скольки ждать?

     - Скажи каа-сан, что у меня клубные занятия.

     - Разруливать будешь сам.

     Оставив брата заниматься своими делами, Алдуин вернулся домой, где после ужина стал рассматривать листовку, взятую у Иссея.

     - Хм, глифы явно не даэдрические. Больше смахивают на латиницу, но листок излучает магию, очень похожую на магию призыва. А вот центральный глиф явно не латинский. Надо погуглить.

     Полазив по википедии, Алдуин нашел описание интересующего глифа, который оказался эмблемой демона Гремори из Арс Гоэтии. Прочтя это, Алдуин тут же сжег листок, и стал думать, что ему делать с братцем.

     Сперва, его надо проверить на различные влияния магии иллюзии, и разузнать побольше о культе, в котором брат оказался, и затем уже вырабатывать методы устрашения или ликвидации культистов. Но это могло подождать, оставались непроверенными планы Обливиона, Каирн Душ и Совнгард. Ими-то Алдуин и решил заняться.

     - Решено, завтра школа идет далеко и денька на два, меня все равно отстранят от занятий.

     Студсовет Академии Куо, вечер.

     - Что думаешь, Тсубаки? - спросила Сона своего ферзя, отпустив остальных членов студсовета, и по совместительству своих слуг.

     - Силен. Очень, - ответила Тсубаки, осматривая столы, на которых в идеальном порядке были разложены документы, над которыми работал студсовет, - Он даже не заметил, когда я стала увлеклась и немного ослабила контроль над силой, перестав сдерживать себя. Для простого человека это очень большое достижение.

     - Твоя оценка? - спросила Сона, прислонившись к столу, который в лучах заходящего солнца казался золотым.

     - Боец-силовик, сможет компенсировать нашу нехватку ударной силы при любом раскладе, будь он пешкой, ладьей или конем.

     - Пригласи его завтра в студсовет, - распорядилась Сона.

     Дом семьи Хёдо.

     На следующее утро Алдуин поведал своей семье грустную историю о том, как он вломился в женскую раздевалку прямо посреди сеанса использования ее девушками по прямому назначению и что с ним за это стало. Отец и Иссей были в восторге от его смелости, а вот мать заявила, что раз уж он отстранен от занятий то будет сидеть под домашним арестом.

     Дождавшись, когда все разойдутся, Алдуин наложил на себя заклинание невидимости и умчался к ближайшей речке, где, сложив под мостом одежду, и обратился в драконью форму, после чего перенесся на план Акатоша, откуда и начал свое ночное путешествие по планам Обливиона.

     Домой Алдуин вернулся только после обеда с крайне задумчивым выражением лица. Перекусив, он поднялся в свою комнату, лег на кровать и принялся анализировать увиденное. И чем больше он размышлял, тем мрачнее он становился.

     Принцев Даэдра, в привычном ему понимании, не существовало. Их миры населяли существа совсем не похожие на их прежних жителей, но которые несли в себе ауру даэдра, пусть и ничтожно слабую по сравнению с их предками.

     Изменились и сами Планы Обливиона. Мертвые Земли Мехрунеса так и остались Адом в понимании смертных, правда, они резко контрастировали с тем, как выглядел этот план в его время. Глядя на мирные города, леса и смеющихся детей, Алдуин бы никогда не признал в этом плане место обитания грозных дремор Мехрунеса, не знавших жалости и считавших плоть смертных деликатесом. Да и сильнейшие ауры в этом плане дотягивали максимум до уровня Маркиназа.

     Далее. От Апокрифа Хермеуса Моры остались лишь астероиды, возле которых летали части, когда-то принадлежавшие, по всей видимости, Массеру, самой большой луне прошлого. Кто и зачем столкнул Массер с орбиты и ударил им по Апокрифу, было не понятно.

     Планы остальных Принцев Даэдра населяли различные сущности, которые возомнили себя богами, и в которых было разное содержание аур Даэдра и Аэдра. Но больше всего поразили Алдуина Каирн Душ, Цветные Комнаты Меридии, Холодная Гавань Малаката и Лунная Тень Азуры. В них также ощущалось отсутствие настоящего владыки, но они стали играть огромную роль в современной жизни смертного мира, в сравнении с прошлым.

     Цветные Комнаты оказались чертогами Библейского Бога, и главным оплотом сил света. Алдуин был крайне удивлен, когда почувствовал не то что отсутствие Меридии, а отсутствие даже следов ауры даэдра. План Обливиона стал планом Аэдра.

     Холодная Гавань превратилась в ледяную пустыню и почти соединилась с Мертвыми Землями, получив название Кокитус. Лунная Тень превратилась в подобие Совнгарда, и называлась теперь Валгаллой.

     И только Каирн Душ как был царством нежити, так ей и остался. За исключением того факта, что теперь в этом плане души смертных ожидали перерождения, а не становились кормом для Совершенных Повелителей. В Совнгард Алдуин попасть в эту ночь не успел.

     Обобщая, Алдуин признавал, что совсем не понимает, что стало с миром. Он словно подстроился под верования смертных, чего не должно было быть в принципе. Сама идея того, что олицетворение сущности Принца Даэдра могло измениться под влиянием мыслей смертных, была абсурдной. Но, несмотря на всю эту абсурдность, реальность была неумолима. Мертвые Земли стали тем, что смертные именовали Адом, и только там главенствовала энергия даэдра. Как и с загробным миром, место которого занял Каирн Душ. А вот с тем, что смертные называют Раем, четкого определения не было, и каждый план походил под описание рая отдельной религии. Но наиболее четко под описание рая подходили Цветные Комнаты. И неудивительно, учитывая, что Меридия была больше Аэдра, чем Даэдра.

     Но куда исчезли все Эт'Ада? Оставалась надежда только на путешествие в Совнгард и что Шор будет во вменяемом состоянии и сможет прояснить ситуацию. То, что он жив, подтверждалось биением Сердца Мира, сердца Потерянного Бога. А после выяснения кто прав, а кто виноват, можно было бы начинать заниматься любимым делом - тиранией смертных рас и стравливанием их между собой. Хотя он все чаще и чаще ловил себя на мысли, что стравливать смертных, когда мир находиться подобном состоянии, дело совсем неблагодарное.

     Для себя Алдуин выстроил четкую последовательность действий на ближайшее будущее. Сперва, узнать, что произошло с Нирном. Затем, разобраться с сектантами, к которым присоединилось одно недоразумение, братом именуемое. Ну а потом найти своих братьев, после чего можно было строить планы на более отдаленные сроки. Или просто жить в свое удовольствие, забыв про все свои счеты к даэдра, аэдра и всему населению Нирна.

     Замечтавшись о том, как он будет вести своих братьев к лучшей жизни, сея Высшее Благо в остальных мирах, Алдуин заснул. Проспав до вечера, Алдуин был разбужен матерью, которая отправила его в магазин за продуктами, сказав, что он отдохнул достаточно. Поворчав немного на тему того, что смертная помыкает драконом, Татсуми взял список и необходимую наличность и побрел в магазин. Но, пройдя половину пути до ближайшего супермаркета, он встретил...

     - Оу, Шитори-кайчо, добрый вечер? Не ожидал вас здесь увидеть в такое время.

     - Добрый вечер, Хёдо-кун. Не потрудишься объяснить, по какой причине ты прогулял сегодняшние занятия? - остановившись, рядом с Татсуми, спросила Сона.

     - Меня же отстранили в наказание?

     - Никто тебя не отстранял. А так как у тебя нет уважительной причины для твоего сегодняшнего прогула, то завтра на большой перемене я жду от тебя объяснительную.

     - И только ради этого вы шли ко мне домой? Кайчо, вы меня прям смущаете.

     - Академия Куо является образцовой школой, и за поведением учеников следят с особой тщательностью.

     - Я читал об том в брошюрке, которую мне сунули родители. Но зачем ко мне лично?

     - Зная твою характеристику, Хёдо-кун, я решила донести до тебя ошибочность твоих действий лично. Мне в школе не нужны источники проблем.

     -Неужели вы шли в логово главного извращенца школы, чтобы затребовать объяснительную, которую надо отдать будет завтра в обед? Кайчо, я польщен подобным вниманием. Раз уж цель вашего путешествия сама пришла вам в руки, вы не возражаете, если я провожу вас, как истинный джентльмен, - спросил Татсуми, взяв руку Соны и преклонив колено.

     - Прекрати паясничать, Хёдо-кун, - произнесла Сона, - И меня провожать не нужно.

     "Ого, да президент студсовета у нас дремора, да еще и одного уровня с той, что совратила моего братца. Вот только запах у нее другой", - подумал Татсуми, когда разглядел, пользуясь моментом, ауру Соны.

     - Кайчо, куда бы вы ни шли, мне с вами по пути. Ведь время сейчас позднее, по улице мой братец бродит, вдруг он наткнется на вас и совратит в темной подворотне?

     - Думаю, я смогу за себя постоять.

     - Я так не думаю, - произнес Татсуми, выпрямившись и указав рукой вдаль, - Ночь полна опасностей, и пусть вы не являетесь идеалом Иссея, он готов броситься на все, что лишено мужских гениталий и имеет хотя бы признак выпуклости в районе груди. И кто же сможет защитить хрупкого президента студсовета, кроме как младший брат Примьеры Эспада Хентайного Трио?!

     - Прекращай! - шикнула на парня Сона, расслышав перешептывания прошедшей мимо пожилой пары о развратных молодых парочках. Освободив свою ладонь из цепких рук парня, она бросила на Татсуми гневный взгляд. Татсуми мысленно расхохотался и поборол желание бросить на Сону СВОЙ гневный взгляд, от которого у некоторых Принцев Даэдра душа, или что там было у них вместо нее, уходила в пятки или в их заменяющие конечности.

     - Вам куда, Сона-сан?

     - Ты же не успокоишься?

     - Воспитание не то. Хоть я и привык плевать на правила, некоторые прописные истины я все-таки соблюдаю.

     - Я живу недалеко от школы, - вздохнула Сона.

     - Тогда чего мы стоим? О, а давайте отметим нашу встречу походом в кафешку? Я знаю тут одно круглосуточное заведение, в четырех темных углах и одной подворотне отсюда.

     - Я вынуждена отказаться. Хёдо-кун.

     - Сона-сан, а чем занимается клуб, в который вступил мой брат? - спросил Татсуми, пройдя какое-то время рядом с Соной.

     - Оккультный Клуб? Они изучают разные сверхъестественные явления.

     - То есть это не прикрытие для группы культистов, устраивающих жертвоприношения невинных кошек в полнолунье и гадающих по козьему анусу? - спросил Алдуин, а на лице Соны впервые появилась небольшая улыбка.

     - С чего это тебе такие мысли в голову пришли?

     - Ну, мой братец выходил из клуба с кучей листовок с агитматериалом, а сами знаете, что пишут в интернете про тех, кто увлекается оккультизмом. Слушайте, кайчо, а может Оккультный Клуб это прикрытие местной террористической ячейки? Может быть, сразу заявить в полицию?

     - Успокойся, Хёдо-кун, эти листовки являются простым крещением новичков.

     - То есть из-за того, что у них такое крещение новичков, в этом клубе всего четыре человека? Остальных кандидатов арестовали?

     Улыбка Соны стала еще чуточку шире.

     - Нет, просто они не прошли.

     - А может заявить на них в полицию, там все-таки мой брат?

     - Не стоит. Хотя, насчет твоего брата я бы еще подумала. Спасибо, что проводил, Хёдо-кун, дальше я сама.

     - Может, сходим на кофеек? Тут есть одна. Всего два угла и один темный переулок.

     - Нет, к сожалению.

     - Жаль. Был рад с вами встретиться в неформальной обстановке, Сона-сан.

     - Нии-сан! Кайчо-сан? - раздался в стороне голос Иссея.

     - А вот и гроза темных закоулков и невинных женщин всех возрастов. Раз уж он теперь здесь, значит, вам ничего более не угрожает. Я задержу его, Сона-сан! Бегите!

     - Эй! Я не знаю, о чем ты, но ты явно камни в мой огород кидаешь! - возмутился Иссей, погрозив брату кулаком.

     - Всего доброго, Хёдо-сан, Хёдо-кун, - кивнув поочередно парням, сказала Сона, посмотрев на последок на Татсуми, - Раз уж тебе стало лучше, то я надеюсь завтра увидеть тебя в школе, Хёдо-кун.

     - Кайчо, хотя бы когда концентрация Хёдо поблизости превышает единицу, называйте меня по имени, - проворчал Алдуин.

     - До свидания, Кайчо, - попрощался с девушкой Иссей.

     - Ага, - кивнул младший Хёдо.

     - Как это понимать, Татсуми? - обратился к брату Иссей.

     - М? О, раз уж ты мне встретился. Каа-сан просила сходить в магазин за продуктами, так что вперед, мой вьючной мул, нас ждут великие дела! - радостно воскликнул Татсуми, двинувшись в направлении супермаркета.

     - Что у тебя с президентом студсовета? - спросил Иссей, идя вслед за братом.

     - Девушки любят плохих парней, которые имеют диковатый вид и следят за собой. Глядишь, я лишусь девственности в объятиях старшекурсницы раньше тебя.

     - Сдохни!

     - Реальность зла, братиш.

     - Хватит мне лапшу на уши вешать. Уверен, что тебя отчитывали за прогул, Шинра-фукукайчо заходила к тебе в класс.

     - А ведь я ее собирался развести на чашку кофе, но тут появился ты.

     - То есть, я виноват?

     - Ага, - кивнул Татсуми, зайдя в магазин. Побродив какое-то время вдоль полок с продуктами, он обратился к брату, - Иссей!

     - Чего?

     - Как прошел первый день в клубе? Stin Baar Hah (с драконьего "Чистый Ясный Разум"), - спросил Алдуин, замаскировав Туум Ясной Мысли под кашель.

     - Будь здоров. С тобой все в порядке?

     - В полном. Ты лучше скажи, вы в клубе уже заглядывали козлу под хвост?

     - Причем тут мой клуб и козел?

     - Ну, ты же в Оккультном Клубе, как я понял. Значит, должен изучать демонов. А современных демонов изучают, смотря на козлиный анус, принося в жертву Сатане черных кошек и поедая младенцев от его имени, - перечислил Алдуин, подметив как Иссей вздрогнул при упоминании демонов.

     - Ничего такого мы не делаем!

     - Как так? Демоны это же сгустки похоти, разврата и кровожадности, которые пьют кровь девственниц на завтрак и едят младенцев на обед, а также сношаются с козлами. Так в википедии написано. А еще там написано, что они ужасно уродливы и у них волосатые ноги.

     - Они совсем не такие!

     - А ты откуда знаешь?

     - Ну, это, читал... - начал мямлить Иссей.

     - Еретик! Во имя Принцессы Селестии и пророка ее Тваилаит Спаркл, изыди демон! - прокричал Алдуин, ударив Иссея по лбу брикетом замороженной индейки.

     Дождавшись, когда в доме все уснут после сытного ужина, Алдуин отправился в Совнгард, надеясь там найти ответы на свои вопросы.

     Совнгард встретил Алдуина знакомым пейзажем, но Алдуин сразу отметил отсутствие пения, которое в прошлом доносилось из Зала Доблести и изрядно трепало ему нервы. Собственно, это пение нордов было одной из причин, почему он их ненавидел и старался сожрать вновь прибывших, чтобы хор пьяных и убогих не разрастался. Хуже нордов пели только хаджиты, наевшиеся кошачей мяты. Подлетев к Мосту Китовой Кости Алдуин отметил отсутствие Тсуна, привратника Зала Доблести.

     Приняв человеческую форму, Алдуин прошел по мосту и вошел в Зал Доблести, который встретил его гробовым молчанием. В центре стола сидел седой старик, в груди которого зияла дыра, открывая взгляду отсутствующее сердце.

     - Не думал, что ты когда-либо позволишь мне пройти по Мосту Китовой Кости, и уж тем более войти в Зал Доблести, Лорхан. И где древние герои нордов вообще, и Тсун в частности?

     - Мертвы, Алдуин.

     - Мертвы? Разве может мертвый умереть еще раз?

     - Ты проходи, Алдуин. Я уже давно жду твоего прихода, и я знаю, зачем ты здесь. Присаживайся, составь своему предку компанию за столом, племянничек.

     Интерлюдия Лорхана. Падение старого мира.

     Все началось через несколько лет после твоего изгнания, Алдуин. Твой противник, Довакин, за это время смог сократить численность драконов в Нирне до трех представителей. Одавинга, Дюрневира и Партурнакса.

     Сорвав планы сильнейшего клана вампиров в Сиродиле, он стал единственным смертным, что вернулся из Каирна Душ, а это не удавалось даже Дова. Он смог остановить Мирака, ты же помнишь этого жреца, верно? Скайрим восславлял в песнях своего героя, а слава о нем гремела далеко за пределами Земель Снегов. И это не нравилось эльфам. Да что я тебе об этом рассказываю, ты сам об этом прекрасно знаешь.

     Через десять лет после битвы в Совнгарде началась вторая война между Империей и Альдмерским Доминионом. Партурнакс в это время исчез, но никто не обратил на это внимания. И, как оказалось, напрасно.

     Как потом стало известно, Партурнакс истребил один из народов Акавира, Ка По'Тун. По его словам, этот народ готовил вторжение в Скайрим, и Партурнакс защищал берега своего дома. К тому времени, ослабленные войной Империя и Доминион уже вели переговоры о мире, как с востока пришел Враг.

     Этот враг в свое время пожрал людей, населявших Акавир, после чего переключился на драконов. Они жаждали силу, и объявили в прошлом настоящую охоту на Дова. И лишь твое вмешательство, когда Акатош разрешил тебе единственный раз войти в Нирн в твоем истинном обличии, остановило уничтожение драконов. Но они не успокоились. После своего поражения в Акавире и исхода выживших драконов в Скайрим, они затаились. Они умели ждать. Ты уже понял о ком я, не так ли? Ты ведь тогда страха на Принцев нагнал достаточно.

     Да. Я говорю о Цаэски.

     Они ждали, но они не сидели без дела. Они отравили ум Мирака, подтолкнув его на поклонение Хермеусу Море. Ты никогда не задумывался, с чего это вдруг Партурнакс, живший когда-то в Акавире, после исхода оттуда погрузился в медитации, подолгу пропадая на Глотке Мира? Почему он открыл смертным то, что он назвал Путь Голоса, и как вообще смог создать за столь короткое время целую философию? И самое главное, где он пропадал во время твоей битвы с Языками? Ответ стал известен много позднее.

     После твоего заточения в Древнем Свитке на континент вторглись Цаэски. Они поддержали восстание нордов, и приняли активное участие в истреблении драконов. Но тут возникает еще одна нестыковка. Почему Одавинг, твоя правая рука, был убит, а Партурнакс, твой младший брат, сохранил жизнь? Никто из Клинков, нордов, которых обучили Цаэски перед уходом, никогда не смел поднять меч на Партурнакса.

     Эсберн подозревал Партурнакса в связи с Цаэски, он копнул слишком глубоко, когда изучал архивы Клинков, чтобы не навлечь на себя гнев Цаэски. Они попробовали устранить его силами Альдмерского Доминиона, вместе с остальными Клинками, но потерпели неудачу. Позже Партурнакс втерся в доверие Довакину, и тот не стал убивать его, окончательно разругавшись с Эсберном. Старый имперец вскоре умер, унеся свою тайну в могилу. Вскоре, за ним последовала последняя из Клинков, Дельфина.

     Когда от заключения мирного договора Империю и Доминион отделял лишь один шаг, бывший полной формальностью, огромная армия Цаэски вторглась в Империю. Лидеры Альдмеров хотели было использовать это для окончательного разгрома Империи, но Цаэски, разорив Аргонию, вторглись в Эльсвеир. И тогда впервые со времен Империи Септимов, люди и меры встали плечом к плечу и объединились против общего врага.

     Не в силах сломить объединенные армии людей и меров, Цаэски стали искать помощи на стороне. И тогда мир узнал страшную новость: Сердце Мира оказалось выброшено на земли Акавира. И в руках Цаэски оказались некоторые из записей Кагренака, великого двемерского ученого, чьи эксперименты с Сердцем привели к исчезновению целой расы.

     Одавинг узнал, что Цаэски ищут Разделитель и Разрубатель, артефакты Кагренака, которые помогали ему работать с энергией Сердца. Довакину же Хермеус Мора поведал, что Цаэски ищут вход в Апокриф. Этот кусок слизи находил всю ситуацию крайне забавной, пока не вскрылись планы Цаэски. Они хотели использовать Инструменты Кагренака, чтобы очистить Нирн ото всех рас, включая Эт'Ада, и стать единоличными правителями Нирна. Принцев Даэдра эта возня Цаэски забавляла, а Девять Богов не считали эту ситуацию достойной внимания. До тех пор, пока в руки Цаэски не попал Разрубатель и они уничтожили расу орсимеров, под гипнозом заставив пленного орка ударить Разрубателем по Сердцу Мира. И управлял орком ни кто иной, как Партурнакс.

     Узнав об этом, Одавинг и Хермеус Мора отправили Довакина на поиски Разделителя, след которого терялся в Аргонии. Эт'Ада, узнав о планах Цаэски, разрушили план Хермеуса, столкнув его с Массером, лишив тем самым Цаэски источника знаний, но и как выяснилось позднее, они лишились места, в котором могли найти решение проблем, возникших позднее.

     К тому моменту Сиродильская армия меров и людей вторглась в Акавир, а спустя полгода из Аргонии вернулся Довакин с Разделителем. В то время как армия штурмовала столицу Цаэски, Довакин проник в палату с Сердцем Мира и при помощи Одавинга и советов стремительно слабеющего Хермеуса, используя инструменты Кагренака, вернул осколки Апокрифа, устремившиеся в сторону Нирна на прежнее место. Одавинг, силу которого использовал Довакин, свалился от истощения, а Хермеус развоплотился, потратив остатки своих сил на помощь Довакину. Явившиеся Акатош, Азура и Дюрневир смогли унести, обессиленных Довакина и Дова из зала до того, как в него ворвались разъяренные Цаэски. Но не раньше того, как Акатош успел уничтожить Разделитель.

     Но битва за столицу Акавира окончилась поражением армии Сиродила, так как в решающий момент явился Партурнакс и единолично уничтожил объединенную армию людей и меров. Поняв, что доступ в Апокриф закрыт навечно, Партурнакс, которого Цаэски научили превращаться в полуящера, в отчаянии ударил по Сердцу Разрубателем, позабыв об ошибке Кагренака.

     Вот только Партурнакс забыл, что он дитя Эт'Ада и то, что ему надо контролировать силы, выполняя такую точную работу как использование Разрубателя на Сердце Мира. Видишь ли, Кагренак хоть и был смертным, но он смог создать два инструмента, которые могли манипулировать энергиями, пронзающими Мундус. Энергиями, которые исходили из Сердца Мира. И малейшая ошибка в использовании Разделителя и Разрубателя могла привести к катастрофическим последствиям. Разделитель мог изолировать один поток энергии от других, а Разрубатель позволял этот поток прервать. Подобную ошибку совершил Кагренак, когда пытался выделить из потока энергий сердца энергию данмеров и перерубить ее поток. Но перерубил поток энергии, который отвечал за существование самих двемеров. Партурнакс допустил такую же ошибку, но он перерубил все энергетические потоки смертных, истребив их таким образом. Количество высвободившейся при этом энергии уничтожило континент Акавир вместе с, находившимися там, Цаэски. Не пережил этого выброса энергии и Разрубатель.

     Но отсечение от Сердца подобного потока энергии не прошло для него бесследно. Оно впервые, за все время существования Нирна, остановилось, что вызвало волну катаклизмов, прокатившихся как по Нирну, так и по планам Аэдра и Даэдра. Видишь ли, Алдуин. Не изгони тебя Эт'Ада в Этериус, они бы не ослабли так сильно, что это почувствовали через Партурнакса Цаэски и приняли за сигнал к действиям. И не ослабей они так сильно, им бы не пришлось ронять Массер на Апокриф. Они бы просто вынудили Хермеуса закрыть свой план Обливиона. Остановка Сердца Мира привело к дестабилизации Мундуса, что в перспективе могло привести к его коллапсу, так как у Аэдра не хватало сил на удержание Мундуса в стабильном состоянии. А коллапс внутренней сферы грозил уничтожением и Обливиону, который являлся сферой внешней, опирающейся на Мундус.

     Пока Аэдра пытались стабилизировать сферу Мундуса, Принцы Даэдра пытались защитить свои планы от волн катаклизмов, распространявшихся от Нирна, но успеха они не имели. Медленно, но верно, планы Обливиона пустели и вымирали. Дюрневир, высвободившись из-под власти Совершенных Повелителей Каирна Душ, принес себя в жертву, чтобы передать энергию своей души Сердцу, но этого не хватило. Будь у Эт'Ада силы вытащить тебя из Этериуса, они бы это сделали, не задумываясь, и принесли бы тебя в жертву ради спасения мира, так как они вспомнили, что Сердце является якорем для Мундуса, но твое изгнание значительно их ослабило и им пришлось пойти на крайние меры.

     Поняв, что выбора у них не остается, Эт'Ада принесли себя в жертву и наполнили своими силами Одавинга, который к тому моменту уже очнулся. Одавинг использовал силу Туума, чтобы заставить Сердце Биться вновь, вложив в свой Крик всю ту силу, которую он получил от Эт'Ада. Но сделав это, он полностью потерял рассудок, превратившись в огромного неразумного дракона, который снова свалился от истощения.

     После этого, в Нирне из живых оставались только я и Одавинг. Когда сердце стало биться вновь, оно уже не было прежним, и мир уже не мог стать прежним. Спустя миллионы лет, остаточные энергии Эт'Ада породили новую жизнь. Спустя несколько тысячелетий, один из магов бывшего плана Меридии, Цветных Комнат, нашел маску одного из твоих Драконьих Жрецов, маску Морокеи, дарующую неограниченную магическую силу ее носящему. И этот маг стал тем, кого сейчас смертные называют Библейским Богом. Воплотив в жизнь задуманное, он создал Небесную Систему, в основу которой он положил эту маску, позволив своему творению творить чудеса, подобно Эт'Ада. Однако во всем этом есть доля иронии. Маг, ставший Библейским Богом и которого предали его же первенцы, оказался реинкарнацией одновременно Стендарра и Меридии. С тех пор я не встречал более реинкарнаций своих братьев и сестер.

     До сих пор по миру находят артефакты древности, оставшиеся со времен Эры Сиродила. Но когда я хоронил своих братьев и сестер, я собрал все их именные артефакты, упустив из виду только маску Морокеи. Но если артефакты Эт'Ада ослабли, вслед за ослаблением энергии своих создателей, то с твоим появлением артефакты, созданные Дова, получили возможность вернуть свою истинную мощь. Но будучи первым из Дова, ты являешься и Эт'Ада, а значит, ты можешь вернуть в мир артефакты своих прародителей, и вернуть их во всем их первозданном величии. Все зависит от тебя, племянничек.

     И не смотри на меня так, Алдуин, я не могу покинуть Совнгард больше чем на два дня, мое сердце слишком слабо для этого. Его едва хватает, чтобы поддерживать мое существование. В отличие от тебя, я не мог закусывать остатками своей родни в Этериусе.

     Конец интерлюдии.

     Алдуин молча выслушал рассказ Лорхана, и только в самом конце Потерянный Бог заметил, как тряслись плечи Великого Дова, который усиленно зажимал рот рукой, а в его глазах блестели слезы.

     - Я понимаю, Алдуин, даже такому черному сердцу, как у тебя, тяжело принять известие об исчезновении всего, что ты знал и что было тебе дорого, - произнес Лорхан, ободряюще похлопав дракона по плечу.

     - Бва-ха-ха-ха! - не выдержал Алдуин и расхохотался во весь голос.

     - Алдуин?

     - А-ха-ха... Отец... он бил себя пяткой в грудь, что сможет выполнить мою роль... Аха-ха... Акатош, крушить! Акатош, Править мудро! Хех, RTFM NOOBS!? Лососните тунца, если вы не были рождены аватаром силы разрушения, задачей которого было разрушение мира, у вас подобное никогда не получится! - отсмеявшись, произнес Алдуин под удивленным взглядом Лорхана, - Лорхан, ты говорил, что ты похоронил всех Богов и Принцев Даэдра?

     - Да.

     - Можешь показать мне их могилы?

     - Конечно, они на заднем дворе Зала Доблести. Следуй за мной.

     Лорхан повел Алдуина через Зал Доблести, который, несмотря на все свое торжественное убранство, выглядел мрачновато. Здесь не хватало толпы пьянствующих нордов, орущих песни и бряцающих оружием. Когда Лорхан открыл очередную дверь, взгляду Алдуина открылась внушительная поляна, заставленная монументами. Присмотревшись, он увидел, что все монументы представляют собой те изваяния, которые использовали смертные для поклонения Принцам Даэдра и Девяти Богам. В глазах Алдуина загорелась злость, стоило ему увидеть статую Акатоша, что не укрылось от Лорхана.

     - Я буду в Зале Доблести.

     - Хорошо. Мне как раз надо... Выговориться.

     - Только без Криков, хорошо?

     - Не обещаю.

     Оставив Лорхана, Алдуин пошел вдоль статуй в направлении статуи его отца. По пути он замечал возле каждой статуи небольшой холмик земли, на котором лежал артефакт, всегда сопровождавший своего хозяина во всех легендах Старого Тамриеля. Вон статуя Азуры, в руках которой лежала ее Звезда, неподалеку от нее стояла статуя Клавикуса Вайла, в землю возле статуи которого был воткнут угольно-черный меч. Алдуин не присматривался, уверенно шагая к статуе похожей одновременно и на человека, и на дракона. Остановившись напротив статуи Акатоша, в ногах которой лежала каменная скрижаль, исписанная драконьими письменами, Алдуин посмотрел прямо в глаза статуи.

     - Давно не виделись, Отец.

     Не дожидаясь ответа, Алдуин продолжил.

     - Ты выбрал самое лучшее наказание для меня, я должен признать. Изгнать меня за завесу Обливиона, уничтожить мир, просрать все, умудриться в процессе откинуть копыта, и переродить меня в смертное ничтожество. В принципе, план был идеален. Отобрать мечту, сбежать от объяснений и кинуть в незнакомом мире без сил. Будь я прежним, я бы камня на камне не оставил от того, во что превратился Нирн. Вот только я уже не такой, как прежде, а Тамриель превратился в дерьмо скампа, да такое, что его уничтожать даже противно. Люди стали жалкими настолько, что только немногие могут взойти на гору средней высоты! Да раньше это делали эти личинки смертных созданий, детьми именуемые! А современная магия - это вообще смех. Чтобы колдовать, смертным нужно использовать рунные круги. Да даже норды за такое бы подняли мага на смех. Скажи, Отец, ты о таком мире мечтал, когда изгонял меня?

     Ответа снова не было.

     - Ты же бог, должен был знать, что нельзя заниматься делом, которое лежит вне твоей сферы. И посмотри, что ты натворил, изгнав меня и решив, что Эт'Ада сможет справиться лучше меня с моей работой. У нынешних смертных есть такая поговорка: заставь дурака богу молиться - он и лоб расшибет, и пол проломит. В общем, ты облажался, Отец. И да, как это ни парадоксально звучит, мой нынешний папаша, отец того тела, в котором я переродился, гораздо лучше тебя, даже не смотря на его сдвиг по фазе в сторону специфического жанра литературы. И вообще...

     Камень молча слушал исповедь Алдуина, которая затянулась на несколько часов, в течение которых он несколько раз пообещал воскресить драконов и захватить мир, вырезать всех смертных, забросать мир смертных новыми масками драконьих жрецов и посеять хаос, или просто выкинуть все артефакты Тамриеля в мир смертных и наслаждаться зрелищем. В конце своей речи Алдуин начал переходить на драконий, периодически срываясь на Туум.

     - Короче, Акатош, даже этот смертный идиот, являющийся биологическим братом моего тела, является гораздо лучшим братом чем-то ничтожество, что откликалось на имя Партурнакс. Что-то я задержался. Прощай, Отец, я не стану марать руки и исправлять твою ошибку, уничтожая мир, но и спокойно существовать я ему не дам, - пока Алдуин говорил это, его взгляд упал на каменную скрижаль в ногах Акатоша, на которой он прочел древний стих, который отравлял ему жизнь после возвращения из первого изгнания.

     - Довакин, Довакин,

     Корни зла пресеки,

     Ты вовек дал в том клятву свою!

     И враги много бед

     Слышат в кличе побед.

     Довакин, поддержи нас в бою!

     В Свитках сказано так -

     Когда брат брату враг,

     Взмоют в стуже два мрачных крыла!

     Алдуин - Бич Монархов -

     Тень давних веков,

     Жадность чья бы весь мир пожрала!

     Усмехнувшись, Алдуин вспомнил того Довакина, как тот с огнем в глазах бросался на него во время их битвы на вершине Глотки Мира.

     - Вот это был воин. Сильная, смелая, не считающаяся с трудностями. И ведь из-за этого я до последнего считал ее мужиком, пока не застукал ее у какого-то водопада, - задумался Алдуин. Напрягая свою память.

     В памяти всплыл образ невысокой блондинки с зелеными глазами, одетой в броню черного цвета. В руках она сжимала золотой лук, который оборвал жизни многих Дова, а на ее бедрах висел диковатого вида меч из черной стали, светившийся кроваво-красным светом. Он вспомнил, как горели решимостью ее глаза, когда она натягивала тетиву своего лука, целясь в Алдуина, когда тот, смеясь над ней, позволил ей сделать первый удар. И тут он осознал, что даже не помнит ее имени. Хоть раньше он и не считал нужным его знать, теперь же ему не с кем было сравнивать современных смертных.

     - Неверное, из-за ее минус первого размера верхней гордости, и абсолютно плоской нижней, - услышал рядом с собой Алдуин голос Лорхана.

     - Кстати, как она выжила? Я же неплохо так ее покусал во время нашей последней битвы?

     - А тут все просто. За нее заступился твой... папаша.

     - Лорхан, только ты не говори мне о размерах женского тела. Мне и дома этого хватает. Стоп! Блин! Позже поговорим, особенно о воскрешении одной дуры, мне пора.

     Выругавшись, Алдуин обратился в дракона и перенесся в Нирн. И, как оказалось, вовремя: до школы оставалось всего два часа. Утром Алдуин явил себя миру в виде невыспавшегося, красноглазого и злого Татсуми, который с видом математика, доказывающего, что параллельные прямые все-таки пересекаются, мешал сахар в чае.

     - Татсуми, ты либо ешь, либо прекращай искать в своей чашке нефть. Иди уже в школу, если позавтракал.

     - Чего такой побитый? - спросил Иссей у брата.

     - Побитым сейчас будешь ты, а я уставший. Рейд у меня был, неудачный, - ответил Алдуин, вызвав сочувствующий вздох своего брата.

     - Татсуми, может, тебе пора завязать с играми и найти себе другое занятие? - спросила мама.

     - Предлагаешь мне присоединиться к семейному делу?

     - Это к какому? - спросил Иссей.

     - Коллекционированию похабных журналов? - ответил вопросом Алдуин, опуская в чашку еще три куска сахара. От заявления младшего члена семьи отец и старший сын выплюнули на стол все, что они в этот момент пили.

     - Татсуми, не за столом! - крикнула мама, бросив в Алдуина половник.

     - Молчу-молчу.

     - Кстати, Иссей, как тебе в Оккультном Клубе? - спросил Алдуин, когда два брата прошли уже полпути в школу.

     - Там круто! Если бы не Киба, то это мог бы быть мой личный гарем из красавиц! Милашка Конеко, красавица Химедзима-семпай и, конечно же, Гремори-семпай.

     - Риас Гремори? - изобразив дурачка, спросил Алдуин.

     - Ты не знаешь, кто такая Риас Гремори?! Татсуми, мне стыдно за тебя! Она просто идеальна, а ее сиськи... - с благоговением проговорил Иссей, возведя глаза к небу, - они само совершенство!

     - Хочешь себе такие же?

     - Естественно!

     - Алло, это доктор Мефетран? Мой знакомый хотел бы сделать пластическую операцию. Ему не важна внешность, можете делать из него вторую Кончиту Вурс, но его главное требование - вымя шестого размера, - притворившись, что разговаривает по телефону, сказал Алдуин.

     - У нее не вымя, а сиськи! И они пятого размера! - возмутился Иссей, услышав только последние слова брата.

     - Поправка, ему нужен пятый размер. Что? Да, такая цена устраивает. Спасибо, сегодня в шесть вечера? Отлично, до свидания, - сказал Алдуин, убрав телефон, после чего обратился к брату, протягивая ему кусок бумажки с какой-то надписью, - Держи. Этот пластический хирург быстро отрежет тебе лишнее в нижней части тела, и пришьет, куда надо, сверху.

     - Пластический хирург? Отрежет снизу? Ты!

     - Зато ты сможешь петь сопрано! И тебе не нужно будет подглядывать. Все, что от тебя потребуется - это просто посмотреть в зеркало. И иногда брить бороду и усы. Хотя, можешь не брить, только надень платье в обтяжку.

     - Я никогда не предам мужские желания!

     - Да ты только недавно признался, что хотел себе такое же вымя, как у Гремори-семпай. О, здрасте, Гремори-семпай, - развернулся Алдуин, когда услышал покашливание у себя за спиной.

     - Привет, Хёдо-кун, Иссей.

     - Ну, я побежал.

     - Извинись перед Гремори-семпай! - закричал Иссей!

     - Иди к черту! - крикнул ему Алдуин с противоположной стороны улицы, показывая средний палец.

     - Иссей, у меня правда настолько ужасная грудь? - спросила Иссея Риас.

     - Да что вы, Президент, она великолепна! - заявил Иссей.

     - Извращенец! Я уверена, что он шантажировал Гремори-сама, чтобы она встречалась с ним! - зашептался народ, заставший эту сценку. Только сейчас Иссей обратил внимание, что они были уже недалеко от школы.

     Тем временем Алдуин успешно добрался до школы, где постарался как можно быстрее прокрасться в свой класс. Его ждал мирный отдых, и он, наколдовав на свои глаза иллюзию, заснул, попутно внушив учителям нежелание вызывать его к доске.

     В обед Алдуин сидел на крыше и думал, как ему быть с братом. Вчерашний Туум не возымел эффекта, значит, никаких ментальных закладок в Иссее не было. А тот хоть и был простым смертным, но Алдуин не считал зазорным называть его своим братом. Да, он частенько тупил, не хотел держать в узде свою похоть, и вообще был слабаком, в сравнении с Партурнаксом, но в нем было то, до чего Алдуину не было дела из-за различных восстаний смертных, и что Партурнаксу было чуждо. Безграничная верность семье. И за это Алдуин был готов простить Иссею его слабость и был готов защищать его, как младшего сородича. Хоть биологически, Иссей был старше. Но в духовном возрасте разница была просто колоссальна. И Алдуин не сомневался, что при малейшей угрозе брату со стороны сектантов из Оккультного Клуба сотрет их всех в порошок.

     - Эй, это ты Хёдо Татсуми? - спросил, зайдя на крышу, светловолосый парень.

     - Допустим, а ты чей будешь? - ответил ему Алдуин.

     - Проявляй уважение к старшим! - поучительно сказал парень, - Я твой семпай, Саджи Генширо, член студсовета, меня прислали передать тебе, что Шитори-кайчо ждет твою объяснительную.

     - Идите в бездну, - сказал Алдуин, поворачиваясь к парню спиной.

     - Я еще не закончил!

     - А я закончил! Передай Соне, что у меня дела, и я не приду. Я навещу ее завтра в обед, - демонстративно встав, Алдуин прошел мимо парня и отправился обратно в класс.

     После уроков он исполнил свое обещание, и вместо визита в студсовет ушел из школы вместе с братом, у которого не было клубных занятий. Идя по дороге и обсуждая с братом ожидаемый рейд, Алдуин услышал женский вскрик и звук упавшего тела. Братья одновременно обернулись на звук, и их взору предстала женская попка в белоснежных трусиках.

     - Я вижу рай! - прошептал Иссей.

     - Ой-ой-ой. Как же я умудрилась споткнуться?

     - Редчайшее зрелище, - проговорил Иссей.

     - Тебе же вроде сиськи нравятся? - спросил Алдуин, проследив за взглядом Иссея.

     - Сиськи это круто, но белоснежные трусики блондинки это просто подарок небес.

     - Мдааа. Она же монашка. Тебя на костре сожгут, а я для него нарублю дров.

     - Ты мне зубы не заговаривай. Надо помочь ей!

     Иссей подбежал к девушке и помог ей подняться. Но когда Иссей увидел ее лицо, он застыл, словно статуя. И выражение лица брата заставило Алдуина удивиться. Его лицо было не похотливым, каким он обычно смотрел на других девушек. Хотя, Алдуин признал, что девчонка относительно не дурна.

     - Простите, вы не могли бы мне помочь? - спросила монашка, выведя Иссея из транса.

     - Да, конечно.

     Алдуин нахмурился. Когда это его брат успел выучить итальянский? И судя по всему, он свободно говорил на нем. А ведь Иссей никогда не отличался особым рвением в изучении языков. Он бы заметил.

     - Иссей, что она говорит?

     - Она просит показать ей, где находиться местная церковь. Ты разве не понял?

     - Тебе совсем мозги переклинили ее труселя? Я бы не спрашивал, если бы понимал ее. Сам справишься?

     - Конечно.

     - Знаешь, ты так быстро ответил, что я теперь боюсь за эту монашку. Кто знает, что ты с ней сотворишь, оставшись один?

     - Я что, похож на маньяка?

     - Ты разве не знаешь, какие о тебе слухи ходят? - удивленно вздохнул Алдуин, - Даже я, твой родной брат, не знаю, чему верить, а чему нет.

     - Я не такой!

     - Уверен? И это, монашка ждет. Я сообщу домашним, что ты задержишься.

     - Спасибо.

     - И кстати...

     - Да?

     - Она тебе не даст.

     - Татсуми!

     Попрощавшись с братом, Татсуми решил немного развеяться и подумать над сложившейся ситуацией на свежем воздухе. А она вырисовывалась неоднозначная. Партурнакс оказался еще большим предателем, чем все думали. Высших Сущностей не было, а те, что носили это название сейчас, были по сравнению с предками Алдуина лишь тенями в полдень. И Дова... его братья... их судьба была не ясна. Лорхан обмолвился, что после изгнания своего Старейшего Брата не все Дова последовали за Партурнаксом и его Путем Голоса. На это была причина в лице Довакина, а так же то, что Алдуин успел воскресить только часть Дова. А значит, не все были принесены в жертву предателем. Может быть, подумал Алдуин, хотя бы частички душ его павших братьев уцелели, и он сможет возродить их в полноценных драконов. В Дова, а не в тех драконов, которых описывала современная литература смертных. Плюс, был еще шанс найти нетронутый драконий курган, в котором были спрятаны кости братьев, павших после его заточения в Свитке.

     Вернувшись домой, Алдуин почувствовал странную ауру у себя дома. И начал догадываться, что за гость пришел к нему в дом, увидев ботинки в прихожей.

     - А мы уже начали переживать за него. Он хороший парень, просто слишком своевольный, - услышал Алдуин голос матери.

     - Не беспокойтесь. Я уверена, что за этой оболочкой, покрытой шипами, скрывается добрый человек, - ответил матери голос, обладательница которого еще недавно огорошила его неожиданным предложением.

     - Добрый вечер, кайчо. Чем я заслужил честь лицезреть вас в этой скромной обители?

     - Татсуми, не паясничай. Шитори-сан рассказала мне, что ты не явился в студсовет, когда тебя туда вызывали. Из-за твоего наплевательского отношения к словам старших, Шитори-сан пришлось лично идти к тебе! - одернула сына мать.

     - Эй-эй, женщина, полегче. Если бы она не послала того дебила, я бы, может быть, пришел. Наверное, - ответил Алдуин, но получил подзатыльник от матери.

     - Простите этого дурня, Шитори-сан.

     - Ничего страшного.

     - Я пойду, приготовлю чаю.

     - Итак? - спросил Алдуин, когда мать скрылась на кухне.

     - У меня есть предложение.

     - И у меня, - кивнул Алдуин, и, видя удивленный взгляд Соны, добавил, - Ну, столик в кафешке неподалеку, вечер, свечи и плавный переход в более интересные горизонтальные вещи?

     - Вынуждена отказать, Хёдо-сан.

     - Я уже "сан"? Еще вчера вы называли меня Хёдо-кун. Я в отчаянии.

     - Хёдо-сан, ты можешь начать вести себя серьезно? - вздохнула Сона.

     - Нет. Переходный возраст. И что поделать, когда на меня обращает внимание третья красавица школы. Во всяком случае, так говорят в школе. Но, людям свойственно ошибаться.

     - В каком смысле, Хёдо-кун? - спросила Сона с легкими нотками интереса в голосе.

     - Я бы поставил вас на первое место. В отличие от Иссея, я не люблю девушек с выменем вроде Гремори-семпай. Корова должна быть на ферме, а не в школе.

     Сона попыталась замаскировать смех в виде кашля, после чего продолжила.

     - И все-таки. Я хочу видеть тебя среди членов студсовета.

     - Мне лень.

     - Лень?

     - Да. Там надо работать.

     - Везде надо работать. Ты просто не хочешь брать на себя ответственность.

     - Эй-эй, вы в курсе, что это звучит двояко?

     - Не уходи от темы, Хёдо-кун.

     Алдуин устало вздохнул и потер виски. Похоже, дурачество никуда не приведет. И эта дремора, такой вывод он сделал, что-то от него хочет. Вопрос только в том, что именно.

     - Кайчо, что именно вам от меня нужно? - спросил Алдуин, удивив Сону своим переходом на серьезный режим.

     - Я хочу сделать школу лучше, и мне нужны умные и талантливые люди.

     "Недоговаривает", - подумал Алдуин, а вслух сказал, - Насколько я знаю, у вас полный комплект в студсовете. Мое присутствие там лишнее.

     - Это мне решать, Хёдо-кун.

     - Не только вам.

     Принесшая чай мать позволила Алдуину вновь переключиться в режим дурачка. Мать Алдуина расспрашивала Сону о жизни ее сыновей, постоянно извиняясь за поступки Иссея и поведение Татсуми.

     - Я дома! - раздался из прихожей голос Иссея.

     - Я, пожалуй, пойду, Шихо-сан.

     - Я провожу вас, кайчо.

     - Шитори-сан. Добрый вечер, - поздоровался Иссей, изрядно струхнувший при виде школьного президента у себя дома.

     - И все-таки, Сона-кайчо, вы гораздо красивее Гремори-семпай и Химедзимы-семпай.

     - Спасибо за комплимент, Хёдо-кун.

     - Вам бы юбку покороче, выражение лица подобрее и взгляд сделать более похотливым, тогда бы вы стали первой красавицей школы.

     - Ты невозможен, Хёдо-кун, - нахмурившись, ответила Сона.

     - До встречи, Сона-кайчо. Был рад вас видеть, и буду рад не увидеть вас завтра.

     ==========

     Ранним утром Алдуин проснулся и нащупал сбоку от себя твердую холодную поверхность. Этой ночью он прихватил кое-что, уходя из Совнгарда после беседы с Лорханом. А именно, он нашел схрон Довакина. А ведь он весь прошлый день ломал голову, как Лорхан умудрился отыскать артефакты принцев Даэдра, разбросанные по всему Тамриелю, а тот просто обыскал труп Довакина, когда та отправилась вслед за представителями своей расы в небытие.

     - Интересно, всем героям пророчеств выдают безразмерный рюкзак, в который помещается свыше двадцати полных комплектов различных доспехов, и оружия, которого хватит, чтобы вооружить небольшую армию. Нет, я ничего против не имею, это же теперь мое, но те горы зелий... одного лечащего зелья там было около десяти тысяч баррелей, - бурчал Алдуин, заворачивая одноручный боевой топор даэдра в покрывало. Клинок, сделанный из костей его братьев, он даже в руки брать не стал, хотя Лорхан настоял на том, чтобы он не уничтожал его.

     - Вот не верю я, что дреморы Мехрунеса смогли создать лучший металл во вселенной, но при этом не додумались до создания ножен под свои клинки, - прошипел Алдуин, в очередной раз порвав покрывало о шип топора.

     Причина, по которой Алдуин вообще взял в руки оружие, была довольно простой. Драконы были созданиями, воплощающими в себе идею массового уничтожения, но вот наносить точечные удары без причинения значительного ущерба ландшафту они не могли. А с сектантов, втянувших Иссея в свой культ, вполне можно ожидать использования брата в качестве живого щита. Драконьи жрецы также делали, когда началось восстание нордов. И если до этого бы дошло, то он не мог бы свободно использовать ни магию, ни Туум. Магия у него получалось слишком мощной, ибо он принципиально в прошлом не учил точечные заклинания, и теперь ему пришлось устранять это упущение. Туум был либо слишком разрушительным, либо для поражения нужной цели пришлось бы подойти вплотную. Жаль, Иссей не Дова. Можно было бы грохнуть его вместе с культистами, а потом воскресить. Иссей был бы жив, а Алдуин бы не напрягал лишний раз мозги. Все счастливы.

     А причина выбора топора была проста до безобразия. Им можно было эффективно крошить врагов в кровавое месиво, не обладая при этом какими-либо навыками. Булавой тоже можно было, но топор выглядел внушительнее. Секира или молот были слишком большие, а вот топор был в самый раз.

     - Осталось нацепить на себя синее покрывало и ходить да орать "Скайрим для нордов!". Да-а, не было печали, - проворчал Алдуин, пряча сверток с топором под кровать, и пошел будить своего старшего брата.

     Видимо, довольная рожа Татсуми была именно тем, что обеспечило ему спокойный школьный день, без попыток вызвать его в студсовет или куда-то еще. Да и то, что он мурлыкал про себя песенку о довакине на оригинальном языке, пытаясь ее переделать под себя, не прибавляло никому смелости подойти к нему.

     POV Хёдо Иссея.

     А вот день Хёдо Иссея не задался с самого утра. Он еще утром заметил, что что-то не так, когда его младший брат разбудил его, просто позвав, а не стал бить его под дых с воплем "Фхтагн!", как он обычно делал.

     Дальше хуже. Татсуми даже не пытался никого подкалывать, он вообще был в подозрительно хорошем настроении, что пугало. А по пути в школу он запел какую-то песню, прислушавшись к которой Иссей ощутил, как табун мурашек пробежал по его спине. Расставшись с братом в школе, Иссей было подумал, что все вернулось на круги своя, но Риас-семпай вечером сообщила ему, что ей поступил приказ ликвидировать демона-изгнанника, и она сочла это задание идеальной возможностью рассказать Иссею на живом примере о Фигурах Зла.

     - Да уж, Акено-сан и садистка... никогда бы не поверил, пока не увидел это вживую. Но так и надо этому изгнаннику! Так опошлить сиськи! Только больной мог додуматься плевать из сосков кислотой! - пробурчал Иссей, прокручивая воспоминания в голове, крутя педали в направлении адреса контрактора.

     - Здрастее! Демона вызывали? - проговорил Иссей, открывая дверь дома контрактора.

     "Главное, снова не оплошать", - подумал Иссей, разуваясь и проходя внутрь.

     Но то, что он увидел в жилой комнате, едва не заставило его освободить желудок. Посреди комнаты лежал труп мужчины средних лет с отрубленными руками и с воткнутым в сердце самодельным крестом. Труп лежал в луже собственной крови, которой кто-то нарисовал пентаграмму.

     - Да что же здесь происходит? - пробормотал Иссей, подавляя рвотные позывы.

     - Возмездие нечестивым грешникам, посмевшим отклонить руку помощи Господа Нашего, - раздался в комнате мужской голос. Повернув голову в направлении голоса, Иссей увидел молодого сероволосого мужчину в странной одежде, похожей на мужской вариант одежды Асии.

     - Что тут у нас? Маленький демоненок? Меня зовут Фрид Селзен, молодой экзорцист Святой Церкви, - ответил экзорцист, начав пританцовывать на последних словах.

     - Священник?! - насторожился Иссей.

     - Ну, я явно не демон, в отличие от тебя.

     - Это твоих рук дело? - спросил Иссей, указывая пальцем на труп в центре комнаты.

     - Принять помощь демона означает отринуть Бога, покинуть истинный путь. А это конец. Конец для души. Я всего лишь вернул его на праведный путь до того, как он окончательно встал на путь бездны.

     - Убив его?!

     - Избавлять мир от мерзких демонов и еще более мерзких их поклонников - моя работа, - ответил экзорцист Иссею, достав из карманов плаща большой пистолет и что-то, похожее на рукоять светового меча из Звездных Войн. Через мгновение он и оказался световым мечом.

     - Сейчас я засажу этот меч тебе прямо в сердце, а затем прострелю тебе голову этим замечательным пистолетом, - проговорил экзорцист, после чего набросился на Иссея.

     "Был бы здесь Татсуми, и ситуация была бы не такой серьезной, я думаю у священника отвисли бы уши от его ответа", - подумал Иссей.

     Иссею удалось увернуться от взмаха меча, которым Фрид намеревался отрубить ему голову, но при этом он получил пулю в ногу. Иссею показалось, что его ногу опустили в раскаленную сталь, настолько сильной была боль.

     - Золотые пули экзорциста, мои любимые.

     - Да чтоб тебя! - воскликнул Иссей, призвав свой священный механизм и попытавшись ударить Фрида.

     - О, сильный демон! Я еще больше хочу убить тебя! - ответил Фрид, уворачиваясь от выпада Иссея и нанося ему удар по спине.

     - Кья! - раздался в комнате женский вскрик.

     Обернувшись, парни увидели монашку с золотыми волосами.

     - Асия? - прохрипел Иссей, едва удерживая свое сознание в узде.

     - Иссей-сан?!

     - Тебе же сказали заниматься установкой барьера! - проорал Фрид, выталкивая Асию из комнаты.

     - Не трогай Асию!

     - А, а про тебя я забыл. Тебе бы пора в загробный мир, - сказал Фрид, направляя дуло пистолета на Иссея.

     - Святой Отец, прошу, не убивайте Иссея-сана, - испуганно проговорила Асия, загораживая Иссея своим телом.

     - А-ха-ха-ха. Что это? Монашка защищает демона?

     - Д-демона?

     - Прости, Асия, - ответил Иссей, но взгляд Асии стал еще тверже.

     - Святой Отец, Иссей-сан хороший.

     - Демон не может быть хорошим. Тебе приказали не причинять вреда до завтрашней церемонии, но тебя все-таки ждет небольшой урок после того, как этот демон сдохнет. Уйди с дороги! - ответил Фрид, отталкивая Асию в сторону и вновь беря Иссея на прицел.

     - Руки убрал от моего брата! - закричал в комнате новый голос и в лицо Фриду прилетел кулак, удар которого отбросил его в противоположную стену.

     Конец POV Хёдо Иссея.

     Алдуину сразу не понравилось то ощущение, когда он вышел вечером из дома на прогулку. Решив проверить, не нажил ли братец себе проблем с культистами, Алдуин попытался почувствовать душу своего брата, которая была ему частично родной. Именно так он находил в прошлом могильные курганы Дова. Сосредоточившись, Алдуин ощутил почти два десятка душ, которые обладали чем-то родственным с его душой, но все они были далеко. Все, кроме одной, которая находилась в нескольких сотнях метрах от него, и в которой медленно угасало пламя жизни.

     - Meyus zeymah! (с драк. "тупой брат!") - взревел Алдуин и побежал в направлении этой души.

     Запрыгнув на ближайшую крышу и использовав Туум Стремительный Рывок, Алдуин в несколько прыжков достиг дома, в котором чувствовалась угасающая душа его брата.

     - Демон не может быть хорошим. Тебе приказали не причинять вреда до завтрашней церемонии, но тебя все-таки ждет небольшой урок после того, как этот демон сдохнет. Уйди с дороги! - услышал Алдуин, залетев в дом, после чего послышался слабый женский вскрик. Забежав в комнату, откуда доносились звуки, он увидел какого-то придурка одетого как священник, который направлял пистолет в сторону его раненого брата. В пистолете Алдуин почувствовал энергию, схожую с отголоском благословения Стендарра, а для даэдропоклонников это было опаснее, чем простое оружие.

     - Руки убрал от моего брата! - проревел Алдуин, отправив парня с пистолетом на встречу со стеной ударом в челюсть.

     - Аэуэ уо аои? - пролепетал парень в одежде священника, направляя пистолет на Алдуина.

     - Советую уйти! - прорычал Алдуин, сжимая кулак, кожа которого стала превращаться в черную чешую.

     - Иа ее еусь! - пролепетал священник и исчез во вспышке света.

     - Иссей-сан! - воскликнула монашка, в которой Алдуин узнал блондинку, на труселя которой недавно пялился Иссей. Монашка попыталась подойти к Иссею, на Алдуин пресек эти попытки.

     - Стоять! - рявкнул он, и монашка в страхе остановилась.

     - Татсуми, она может помочь, - прохрипел Иссей.

     - Я тоже, - буркнул Алдуин и направил кулак в сторону Иссея.

     Сжатый кулак Алдуина окутало золотое свечение, а когда он разжал его, комнату озарил золотой свет. Чешуя на руке Алдуина исчезла, вернув руку в нормальное состояние, а Иссей и монашка смотрели на него с нескрываемым удивлением. С еще большим удивлением они смотрели, как раны Иссея затягиваются прямо на глазах.

     - Давно ты так умеешь?! - словно в трансе, спросил Иссей, рассматривая ногу, которую ему прострелил Фрид.

     - Не важно. Уходим, - ответил Алдуин, поднимая Иссея с пола.

     Но тут комнату озарил красный свет, и в воздухе перед Иссеем появилась сложная пентаграмма, подобную которой Алдуин видел на листовках Иссея. Из пентаграммы вышел Киба Юто, по которому сохли все девчонки в школе, его одноклассница, Конеко Тодзе, и две третьекурсницы, которых он называл "Коровами Академии Куо" - Акено Химедзима и Риас Гремори. И из всех четверых, только Гремори обладала полноценной аурой дреморы.

     "А вот и секта пожаловала. Вот только зачем?" - подумал Алдуин.

     - Ара, это же монашка? Что здесь произошло? - спросила Акено.

     - Президент, - проговорил Иссей, но Алдуин одернул его.

     - Это могут быть враги, - обратился он к брату.

     - Кто ты такой? - нахмурившись, спросила Риас Гремори.

     - Хёдо Татсуми, мы вроде встречались уже. Идем, братишка, тебе надо отдохнуть. А вы господа дреморы, можете пойти к черту, дорогу спросите у вот этого куска мяса, - сказал Алдуин, указывая на труп хозяина дома.

     - Иссей пойдет с нами, - уверенно сказала Риас Гремори.

     - Татсуми, мне нужно...

     - Иссей никуда с тобой не пойдет, буренка, так что свали куда подальше, желательно - в самое жерло козьего ануса. А ты, дурень, пойдешь домой, восстанавливаться после твоих ран, - ответил брату Алдуин, а в руках у Кибы появился меч.

     - Никто не смеет так разговаривать с президентом! Оставь Иссея! - угрожающе процедил Киба.

     - А то что? - удивленно вскинув бровь, задал вопрос Алдуин.

     - Юто, - скомандовала Риас Гремори и Киба ринулся на Алдуина, все еще удерживающего Иссея.

     - Fus! - шепнул Алдуин, едва Киба успел сделать шаг.

     Эффект получился точно такой же, как и когда Алдуин раскидывал нордов: двое культистов и пара дремор рассыпалась по полу, словно кегли, сбитые с ног потоком вихря.

     - Президент! Татсуми, они не враги!

     - Все по... - Алдуин не успел договорить, как резко оттолкнул Иссея в сторону, а сам отпрыгнул следом.

     Возле монашки возник фиолетовый портал, из которого вышла женщина с длинными синими волосами и в обтягивающем пиджаке в паре с миниюбкой, и парой черных крыльев за спиной. Алдуин почувствовал, как напряглись дреморы у стены и как в Иссее стал закипать гнев.

     - Мы уходим, Асия, - сказала она, схватив монашку за плечо, и потащила ее в портал.

     - Асия! - закричал Иссей, и бросился следом, но его остановил Алдуин, схватив брата за воротник рубашки.

     Женщина с крыльями же спокойно утащила монашку в портал, который закрылся за ними.

     - Какого черта ты творишь, Татсуми? - заорал Иссей, вырвавшись из захвата брата.

     - Жизнь тебе спасаю, дурья ты башка. Вот объясни мне, в какое дерьмо ты вляпался, что тебе прострелили ногу, да и благословенной пулей в придачу. С твоей-то природой только благословенные пули ловить, я-то грешным делом думал, что ты умнее. Или у тебя совсем крыша поехала от одного вида вымени этой красноволосой коровы? - спросил спокойным голосом Алдуин, чем изрядно выбил Иссея из колеи.

     - Никто не... - начал было Киба, подскочив к Алдуину и собираясь ударить его плоской стороной клинка.

     - Я не с тобой разговариваю, - не глядя, ударил Кибу Алдуин, отправив его в полет в сторону Конеко.

     POV Риас Гремори.

     - Не вмешивайся, Акено, - скрипя зубами, сказала я своему ферзю, видя, как во второй раз брат моей единственной пешки, простой смертный, раскидывает мои фигуры как тряпичных кукол.

     "Жаль, что Сона уже заявила на тебя права. А ведь я даже и не подозревала, что он настолько силен. Пусть груб и несдержан, но силен", - закусив губу, подумала я.

     - Ты в курсе, что мертвым ты матери не нужен? - спросил Хёдо Татсуми холодным голосом, заставив сжаться Иссея в клубок.

     - Эм, Хёдо-сан, я примчалась сюда на помощь, как только почувствовала, что Иссей в опасности, - попыталась успокоить я брата Иссея.

     - И ты, дремора, закрой рот. Твой маленький кружок чуть не остался без культиста. И я еще раз повторяю - я разговариваю с братом, а не с вами, - ответил мне Хёдо Татсуми.

     "Что это за "дремора"? И почему он зовет Иссея культистом?" - подумала я. Иссей тем временем воспользовался паузой в нотациях брата, и попытался увести его с обсуждения нападения на него.

     - Татсуми! - воскликнул Иссей, когда его брат схватил его за ворот рубашки и потащил на выход.

     Конец POV Риас Гремори.

     Дотащив до двери упирающегося брата, игнорируя собравшихся дремор, Алдуин быстро вышел из себя и просто-напросто оглушил Иссея, после чего взвалил его на плечо и потащил его домой. Простенький морок в исполнении древнейшего из Дова позволил ему запутать следы, и он без приключений добрался до дома, где сгрузил брата на его кровать, а сам вернулся к себе.

     Решив полазить перед сном в интернете, Алдуин наткнулся на объявление о концерте своей любимой группы, который должен был начаться, прикинул он, через восемь часов. Подумав еще немного, он решил, что полет в Финляндию для него ничто. Поразмыслив еще пару минут, он пришел к выводу, что использование заклинаний - вполне себе его природная привилегия. В итоге, через два Туума, три заклинания и полтора часа полета, он оказался в какой-то финской деревушке. Еще один морок, примененный на продавца в местном киоске с печатной продукцией, и заклинание невидимости и на скорость спустя, Алдуин бежал в направлении Хельсинки.

     - Так, через триста метров слегка повернуть налево, - пробубнил он, смотря в карту, но тут его внимание привлекла едва заметная странная аура, исходившая от холма неподалеку. Свернув с дороги, он приблизился к холму, который, согласно карте, носил гордое название "Пахакуккула" (фин. "плохое место"). От холма исходило нечто знакомое, ощущаемое на грани сознания. Проигнорировав предупреждающие надписи, Алдуин зашел на вершину холма и прикоснулся рукой к земле, пытаясь понять природу странной ауры, подозрительно ему знакомой.

     Какое-то время ничего не происходило, но спустя минуту его сознание было атаковано потоком информации, которая заставила губы Алдуина растянуться в безумной ухмылке. В сумерках аура холма засветилась видимым светом, похожим на причудливые переливания золотого и голубого свечения.

     - Мидгарструн, значит, - пробормотал Алдуин, окинув довольным взглядом светящийся холм, - Спи пока, я вскоре вернусь за тобой.

     Успев отойти от холма на десяток метров, он был схвачен за шиворот и оттащен в кусты чем-то высоким с длинными волосами цвета серебра, в которых было две заколки в форме крыльев. Извернувшись, Татсуми смог разглядеть на незнакомке, ибо не могло существо вида "joor" (др. "смертный") мужского рода иметь бампер четвертого размера и стройную талию одновременно, странного вида броню, состоявшую из закрытого женского купальника, на который крепилась бронированная юбка и нагрудная пластина, не защищавшая живот. Увидев это, он даже не стал обращать внимания на защиту ног и рук незнакомки, справедливо рассудив, что броней этот тяжелый купальник назвать нельзя.

     - Нет, я конечно не против того, что меня утащила в кусты представительница прекрасного пола, да еще и вроде тебя, но хотел бы уточнить, мы пройдем всю программу или как?

     - Ш-ш-ш, тут что-то происходит, - шикнула незнакомка на Алдуина.

     - Спасибо, кэп, - буркнул он в ответ, и замолчал, наблюдая за действиями девушки.

     - Странно, что это было, - зашептала она, когда свечение вокруг холма угасло.

     - Свет Венеры отразился в пузыре метана в атмосфере...

     - Ты кто такой?! - испуганно спросила девушка, повернувшись к Татсуми.

     - Ты меня сама затащила в кусты. И ты так и не ответила: мне раздеваться или мы в одежде по-быстрому, опустив прелюдии? - в доказательство своих слов Алдуин потянулся к ремню брюк.

     - Что?! Да как ты смеешь! - воскликнула небронированная девушка, отчаянно краснея.

     - Ну, на концерт я опоздал из-за тебя... - начал было он, но получил по лбу ладонью девушки. Удар сопровождался импульсом магии, и покрасневшая девушка убежала стрелой прочь, обгоняя ветер.

     - Мда, - проговорил Алдуин, глядя вслед сбежавшей незнакомке, - На концерт опоздал... меня ударили, и самое главное - кто! Да против меня выходили разве что одевшись в самую лучшую сталь, иногда в кости моих братьев, но ЭТО... это определенно магическое существо, но броня... тьфу, полетел я домой. Я еще вернусь, Мидгарструн!

     Однако спустя двадцать пять минут древний дракон в человеческом обличии стоял рядом со входом в клуб "Пьяная дочь Сатаны" и ухмылялся. Пусть он пропустил первые полчаса концерта, но оставалось еще три часа, и он был твердо настроен проверить свои навыки скрытности, чтобы пробраться внутрь.

     - И обретя свободу

     Схватив за гриву ветер

     Ты открывала двери

     Ты их срывала с петель, - орал вместе с толпой спустя десять минут Алдуин, подпевая солисту. Его настроение было на недосягаемой высоте, и даже мысль о том, что он не успеет поспать перед школой, его не смущала.

     Следующий день прошел для него как в тумане. Не испортила ему настроения ни школа, в которой он вел себя на удивление тихо, ни Сона, ни его вечный противник в игре. Но вечером к нему в комнату ввалился Иссей с таким выражением лица, словно за ним наконец приехал полицейский спецназ.

     - Татсуми! Мне нужна твоя помощь! - воскликнул Иссей, тряся брата за плечи.

     - Чего тебе, болезный? - спросил Татсуми, не отрывая взгляда от монитора.

     - Отвлекись от игры! Я не так часто прошу твоей помощи!

     Татсуми отвлекся от монитора и подошел к окну и вгляделся в ночное небо. Посмотрев на звезды минут пять, он повернулся к брату.

     - Так, армады летающих тарелок с инопланетянами на борту я не вижу. В чем дело?

     - Асия...

     - Та монашка? Забудь о ней, - покачал головой Алдуин.

     - Она мой друг! И она защищала меня от того психопата ценой своей жизни! Я не могу так просто о ней забыть!

     - Так в чем дело-то? Ну монашка, ну сошлась с тем белобрысым, которому я сломал челюсть, дальше что?

     - Падшие хотят убить ее!

     - Падшие? Это кто?

     - Падшие ангелы. Их крылья черного цвета и они...

     - Неужели ты так сильно хочешь спасти эту монашку, когда вы относитесь к разным полюсам сил? Забудь, "Ромео и Джульетта" нынче не в моде! - обратился к брату Алдуин, но тут же получил кулаком в лицо от брата.

     - Раз вы не хотите меня слушать, я сам спасу ее! - выкрикнул Иссей, выбегая из дома.

     - А может ее и не надо спасать! Тьфу! - крикнул ему в след Алдуин, впервые повысив голос за все время разговора, подумав про себя, - Растет братец. Раньше на меня руку поднять боялся. Но, сектанты - это плохо. Может, имеет смысл поддержать Иссея? Глядишь, монашка его наставит на путь истинный, - устало проворчал Алдуин, доставая из-под кровати топор.

     "Эта железяка уже столько эпох не пила крови. Что ж, сегодня я исправлю это недоразумение, и он напьется крови своих собратьев и их почитателей", - размышлял Алдуин, несясь за Иссеем в сторону церкви.

     - Иссей! - окликнул он брата уже у самой церкви.

     - Чего тебе? - злобно спросил Иссей.

     - Помочь хотел. Ты уверен, что она здесь? - спросил Алдуин, видя, как повеселело лицо его брата. Но затем, взгляд Иссея упал на топор, закрепленный на поясе брата, на котором словно вены светились ярко-красным светом линии.

     - Откуда у тебя это? - спросил Иссей, своей кожей ощущая злобу, излучаемую этим топором.

     "Ого, какая реакция. Что будет, когда он увидит клинок Пожирателя Душ, Умбру? Или брендовую зубочистку Меридии...", - подумал Алдуин, беря топор в руку и наблюдая за реакцией брата.

     Рядом с Иссеем возникла уже знакомая Алдуину красная пентаграмма, из которой вышла четверка дремор из секты брата. Но едва они вышли, как их взгляды скрестились на топоре за поясом Алдуина.

     - Вам чего? - спросил Алдуин.

     - Как хозяйка Иссея, я не могу отпустить его в логово врага, - ответила Риас.

     "Спокойно, спокойно. Если убить это вымя сейчас, неизвестно что произойдет с Иссеем. Он хоть и идиот, но он мой родной брат, как это иногда ни прискорбно осознавать", - закрыв глаза и сделав несколько вдохов-выдохов, подумал Алдуин.

     - Татсуми-сан, ЧТО у тебя в руке? - спросил Киба, не отрывая взгляда от даэдрического топора.

     - Дремора не узнал даэдрическую работу? Мда, что с вами стало?! А с тобой, Гремори, мы поговорим позже, кто чей хозяин! - ткнув пальцем в сторону Риас, прошипел Алдуин.

     "Дремора, даэдрический? Что это за понятия такие? Но этот... топор? Это словно само зло, которому придали конкретную форму. Сона, как же ты смогла заметить такого кандидата раньше меня?!", - подумала Риас.

     - Каков план? - спросил Киба.

     - Я захожу, выношу всех, а вы ищите монашку, - ответил Алдуин, зашагав в сторону церкви.

     - Уверен, что справишься? - спросил Иссей.

     - С той-то швалью, что там засела? Конечно, - ответил Алдуин,

     - Ара, смело, - прокомментировала Акено, - Но мне нравиться, - облизнув губы, добавила она.

     - Самоуверенно, - поправила семпая Конеко.

     - И мой голос - моя сила! - проговорил Алдуин, распахивая ногой дверь и сжимая кулак, вокруг которого заплясали молнии.

     - Эй! Эй! Вот мы и встретились вновь! Правда, пришлось заставить эту сучку восстановить мне челюсть. Зато, я теперь с большим удовольствием убью вас, демоны! - поприветствовал Алдуина Фрид, сзади которого стояли экзорцисты. Они начали доставать свои световые мечи, но Алдуин был иного мнения.

     - Это тебе за пулю в ноге моего брата! Sken Qo (др. "цепная молния"), - рявкнул Алдуин, направляя силу Туума в заклинание, подготовленное в левой руке.

     С вытянутой руки Алдуина сорвалась синяя молния, которая устремилась к экзорцистам. Ударив в первого, что был на ее пути, которым оказался Фрид, молния перекинулась на других, стоявших по соседству, превращая их в пепел. По залу церкви прокатился могучий удар грома, выбивший стекла витражей и разбросавший пепел, оставшийся от экзорцистов, по залу церкви.

     POV Риас Гремори.

     - Sken Qo! - выкрикнул Хёдо Татсуми, вытягивая руку, вокруг которой плясали голубоватые искры в сторону экзорцистов, и в следующий момент я подумала, что потеряла зрение и слух.

     По глазам ударила белая вспышка, а уши заложил ужасный грохот, который вскоре сменился звоном разбитого стекла. Когда ко мне вернулось зрение, моему взору предстал пустой церковный зал, по которому летал пепел, а у входа стоял Хёдо Татсуми.

     - Нейтральная молния?! Невозможно! - заворожено прошептала Акено.

     - Вы идете? Монашка внизу, но там еще трое драургов и пара десятков культистов, - спросил Хёдо-кун, не оглядываясь на нас. Мы пошли за ним.

     - Что ты имеешь в виду, Акено? - шепотом спросила я.

     - Риас, молния не может быть нейтральной! Она может быть только светлой или демонической! Хёдо-кун же использовал именно нейтральную, не светлую и не темную молнию! И без рунного круга! - возбужденно ответила Акено, а я почувствовала, как мои брови устремляются вверх.

     - Хёдо-кун! Если мы хотим спасти монашку, то лучше не используй внизу подобное заклинание, - обратилась я к загадочному брату Иссея.

     - Спасибо, я как-то сам догадался, - ответил тот, нежно поглаживая свой странный топор, - У меня для этого есть вот этот красавец.

     Конец POV Риас Гремори.

     Спустившись вниз, команда спасателей увидела странного вида крест, возвышавшийся на постаменте, вокруг которого стояли две женщины с черными крыльями и одна девочка, тоже с крыльями. Вокруг креста толпились экзорцисты, а на самом кресте висела, прикованная цепями...

     - Асия! - закричал Иссей, узнав девушку.

     - А вот и гости. Но вы опоздали, ритуал почти завершен. Убить их! - приказала женщина в откровенном кожаном костюме, и экзорцисты и две другие крылатые ринулись в атаку.

     - Будешь должен, братец, - обратился к Иссею Алдуин, после чего поднял топор и ринулся на экзорцистов. Он прекрасно отдавал себе отчет, что не умеет обращаться с оружием, но это все компенсировалось силой удара, и остротой лезвия и, самое главное, тем, что крушение черепов людишек большим топором не требовало большого ума.

     - Нирн для Дова!!! - проорал Алдуин, врубаясь в толпу экзорцистов, - ZU'U ALDUIN! ZOK SAHROT DO NAAN KO LEIN! (др. "Я Алдуин! Сильнейший из всех в мире!")

     Как оказалось, этот клич еще имел силу, так как все в зале застыли, скованные древним страхом, который словно дремал в каждой частичке их души и в этот миг проснулся.

     Первым пришел в себя Иссей, который призвал свой священный механизм и бросился в толпу экзорцистов, где уже вовсю махал оружием его брат, и стал пробиваться к кресту. Затем пришли в себя Киба, Конеко, Акено и Риас. Акено и Риас взяли на себя падших, в то время как Конеко и Киба стали помогать братьям.

     Крест тем временем засветился зеленым светом, и монашка, прикованная к нему, закричала от боли. Спустя пару секунд, из ее груди вылетела зеленоватая сфера, внутри которой были два серебряных кольца. Падшая взяла сферу в руку и отпрыгнула от креста.

     - Асия! - закричал Иссей, прорвавшись к кресту и поймав безвольное тело Асии.

     - Сумеречное Исцеление! Наконец-то, оно в моих руках! - победоносно воскликнула падшая, после чего засмеялась классическим смехом злодея.

     Другие падшие отвлеклись на своего лидера, чем и воспользовались Риас и Акено, прикончив их. Иссей же прижимал тело Асии к себе, рыдая.

     - Прости меня. Прости, я опоздал.

     - Она теперь твоя. Можешь развлекаться с ней, как хочешь, - сказала падшая.

     - Верни ее священный механизм!

     - Э нет. Этот механизм поможет мне возвыситься в ранге среди падших ангелов. Тебе же досталось сексуальное тело блондинки, развлекайся.

     - Ха-ха-ха! Кровь! Мозги! Ня! Смерть! - хохотал Алдуин, проламывая очередной череп.

     - ТЫ! - зарычал Иссей.

     Добив последнего экзорциста, Алдуин посмотрел на брата и на мгновение застыл от удивления. В глазах Иссея пылала настолько сильная ненависть, которую он видел только в глазах смертных, у которых отняли все и вот-вот отнимут жизнь.

     "Такая ненависть, и все из-за какой-то монашки?" - удивился Алдуин.

     - Ты была моей первой девушкой... - заговорил Иссей.

     - Ну да. Знаешь, было так весело строить из себя невинную девочку. Забавно было дразнить неопытного парня.

     - Я дорожил нашими отношениями!

     - Стоило мне сделать взволнованное лицо, как ты из кожи вон лез, чтобы угодить мне. И мне было так смешно наблюдать за всеми твоими стараниями, - рассмеялась падшая.

     "А вот это уже интересно. Братец к чему-то отнесся серьезно?" - промелькнуло в голове Алдуина.

     - Юма-чан, я действительно любил тебя, я продумал наше первое свидание до мелочей. Я хотел сделать его незабываемым!

     - А-ха-ха! О, да! Почти идеальное свидание. И из-за этого, оно было нестерпимо скучным.

     - Юма-чан...

     - Я собиралась убить тебя на закате, поэтому и придумала себе такое имя. Классно же? Но ты выжил, и стал встречаться с этой блондинкой. Как ты мог, Иссей?! - падшая попыталась дать Иссею шутливую пощечину.

     Но для Иссея это стало последней каплей. Его красная перчатка засветилась алым огнем и увеличилась в размерах, став походить на полноценную даэдрическую перчатку с изумрудом посередине, а в глазах пылала первобытная ярость.

     - Тварь! - выплюнул Иссей, ударив падшую, отчего та, пролетев через весь зал, впечаталась в стену. Компания культистов Иссея восприняла это как сигнал к атаке, а Риас подошла к Иссею.

     - Это же... Усиливающий Механизм! Одно из тринадцати орудий Лонгиния... - прошептала Риас, осматривая перчатку. Прикосновение Риас смогло успокоить Иссея, а Алдуин с удивлением рассматривал перчатку на левой руке брата. Точнее, ее ауру. Она, пусть и отдаленно, но походила на драконью.

     - Ха! Вам не победить меня! С Сумеречным Исцелением я по силе равна Азазелю-сама! Вы мне не ровня! - прокричала падшая, раны на которой действительно заживали почти мгновенно.

     - Иссей, ты же не очень обидишься, если я ее прикончу? - спросил Алдуин, - Ты меня с рейда снял, Похмель мне всю личку загадит. Мне надо душу отвести.

     - Издеваешься? Да я сам хочу ее убить! Вот только пока у нее есть этот священный механизм, она бессмертна, - ответил Иссей.

     - А вот это мы посмотрим, - хмыкнул Алдуин, и, дождавшись момента, когда падшая окажется пониже, подскочил к ней вплотную и набрал побольше воздуха в грудь.

     - Смертный собрался умереть? - с издевкой спросила падшая, занося над ним световое копье.

     - Татсуми! - крикнул Иссей, видя, что его брат в опасности.

     - Нет, тварь. Я собрался вынести тебе приговор. Krii Lun Aus (Туум Смертный Приговор)! - прокричал Алдуин, и пробил грудь падшей своим топором. И едва лезвие топора коснулось тела падшей, по ней прокатилась волна фиолетовой энергии.

     Световое копье в руках падшей распалось на частички света, которые растворились в воздухе, а сама падшая упала на землю. Ее тело не двигалось, а из пробитой груди вылетела зеленая сфера с двумя серебряными колечками и стала парить над телом падшей. Взяв в руки сферу, Алдуин подошел к брату.

     - Прости, Иссей. Это все, что я могу сделать ради памяти Асии.

     - Спасибо! - рыдая, поблагодарил брата Иссей, прижимая тело Асии к себе.

     - Ее можно вернуть, - сказала вдруг Риас.

     - Риас-семпай? - удивленно спросил Иссей, но когда увидел ярко-красную фигурку шахматного слона в руках Риас, удивился еще больше, - вы уверены?

     - Ради нее ты рисковал жизнью, и я считаю, что тебя надо вознаградить за твои старания. Хёдо-кун, можно? - спросила Риас, протягивая руку в направлении зеленой сферы в руках Алдуина. Он посмотрел на Иссея, и, получив в ответ кивок, протянул сферу Риас. Она вложила сферу в грудь Асии, и положила ей на грудь фигурку слона.

     - Она станет моим слоном.

     Фигурка слона засветилась красным светом и медленно погрузилась в тело Асии. Спустя несколько мгновений, показавшихся Иссею вечностью, Асия открыла глаза и взглянула на него.

     - Иссей-сан?

     - Асия! - вздохнул Иссей и покрепче обнял Асию.

     - Иссей-сан! - Асия обняла Иссея в ответ.

     - Я требую объяснений, - произнес Алдуин, нежно проведя по лезвию топора рукой и подавая в него немного своих сил, усиливая его ауру ужаса. Демоны вздрогнули, но намек поняли.

     Обычный японский дом недалеко от Академии Куо.

     - Где Пож?! - прокричал голос в наушниках, заставив девушку поморщиться, - Куда пропала эта крылатая тварь?!

     - Не знаю. Отписался только, что он "афк по семейным". Подождем, все равно без нас не зафармят. Заметила кстати, что твои сородичи нацелились на Хёдо-младшего?

     - Да, - ответил уже спокойный голос собеседницы, - Надо бы и нам поднапрячься.

     - Муруяма, может действовать надо по-другому?

     - Ты меня будешь учить совращать смертных, Катасе?

     - Ну-ну, - хмыкнула Катасе, хрустнув печенькой, - Теряешь хватку.

     - И это мне говорит та, кто получила пинок под зад от Папы за агрессивный троллинг?

     ==========

     Сеанс откровений было решено устроить в комнате Оккультного Клуба, что находился в старом школьном здании. Президент клуба, Риас Гремори сидела за массивным деревянным столом, сложив руки домиком, и буравила взглядом личность, которая только недавно с особой жестокостью вырезала полсотни беглых экзорцистов и одного падшего ангела, а теперь потягивала чай, вольготно развалившись в кресле и бросая на ее слуг насмешливые взгляды. Киба и Конеко стояли по левую руку от Риас, Акено стояла по правую, а ее первая и единственная пешка, Хёдо Иссей, сидела на диване, приобняв ее нового слона, Асию Аргенто.

     - Итак? - нарушил тишину Алдуин, поставив на стол пустую чашку, - Химедзима-семпай, ваш чай просто восхитителен. Можно повторить?

     - Спасибо за комплимент, Татсуми-кун, - улыбнулась Акено.

     - Что ты хочешь узнать, Хёдо-кун? - спросила Риас.

     - Вопрос к Иссею: то, что говорила эта крылатая тварь - правда?

     - Да, - напрягшись, ответил Иссей, в глазах которого промелькнула злость. Но эта злость улетучилась, как только Асия положила свою руку на руку Иссея.

     - Так. Значит, моего братца убили. Тогда как он оказался твоим слугой? Не отрицай это, я прекрасно вижу связь "хозяин-слуга".

     - Я воскресила его с помощью Фигур Зла, - честно ответила Риас. После всего того, что Хёдо-младший устроил в церкви, у нее не было сомнений, что он перебьет ее свиту, если ему что-нибудь не понравиться. Поэтому, она решила рассказать правду.

     - Это то, чем ты воскресила Асию?

     - Да.

     - Ясно. Мне конечно претит мысль, что мой брат теперь слуга дреморы, но он жив, и это главное. Мертвый брат мне ни к чему. Для заметки - я вычистил его разум ото всех ментальных закладок, какие могли в нем быть, и мне не сложно будет это сделать вновь. Хотя, этот придурок пойдет за тобой хоть на край света, если ты ему покажешь свое тело, или дашь ему себя пощупать.

     - Эй! Я не настолько безнадежен! - воскликнул Иссей, руку которого вновь сжала Асия.

     - Цыц! Именно, что безнадежен.

     - Хёдо-кун, почему ты продолжаешь называть вас дреморами?

     - А кто вы по-вашему?

     - Мы демоны. Я не знаю, кто тебя обучал магии, но тот, кто учил тебя, рассказал тебе неверную информацию. Мы не дремора, или как ты там нас зовешь, мы - демоны.

     - Те же яйца, только в профиль. Извращаете смертных ради забавы. Разве не так?

     - Нет не так! Признаю, демоны раньше делали это, но теперь мы так не делаем. Есть некоторые демоны-ренегаты, которые продолжают забирать в качестве оплаты за свои услуги душу, но таких мало, - произнесла Риас, удивившись отсутствию реакции Хёдо-младшего на фразу о душах.

     - И в чем разница между тобой и той сучкой, что убила моего брата?

     - Она была падшим ангелом, а мы - демоны, как я уже говорила, - и в подтверждение своих слов Риас раскрыла за спиной свои кожистые крылья.

     - Падшим ангелом? Еще скажи, что Библия основана на реальных событиях.

     - Вообще-то да. Я расскажу тебе историю, которую уже рассказывала Иссею.

     - Рискни. Кстати, крылья у тебя отстой.

     - Кхм. Давным-давно... - начала Риас, но ее перебил Алдуин.

     - В одной далекой-предалекой галактике...

     - Один из сильнейших ангелов, Люцифер, был изгнан с небес за грехи. Он и его соратники сбежали в Преисподнюю, где ассимилировались среди местного населения и стали вмешиваться в дела смертных, предлагая им сделку в обмен на их души. Так появились демоны. Следом за Люцифером с небес было изгнано множество ангелов, которые не последовали за ним, а основали свою сторону, став падшими ангелами. А спустя какое-то время разразилась война между демонами, падшими ангелами и ангелами, более известная как Война Трех Фракций, или Великая Война. Она длиться и по сей день, но активные действия прекратились около тысячи лет назад из-за огромных потерь, которые понесли все враждующие стороны. Каждая сторона стала искать способ пополнить свои ряды, и у демонов этим способом стали Фигуры Зла. Ты разбираешься в шахматах?

     - Я не фанат, но представление имею.

     - Так вот, каждому демону высшего класса был дан комплект Фигур Зла, состоящий из ферзя, двух ладей, двух слонов, двух коней и восьми пешек. Высший демон, получив комплект, становился аналогом шахматного короля. Эти фигуры давали своим носителям определенные способности, которые соответствовали их фигуре, и с их помощью можно было превратить смертного в демона. Именно так я и воскресила твоего брата, - закончила Риас.

     - Понятно. И последнее - что за перчатка появилась на левой руке Иссея.

     - Это? Это причина, по которой падшие убили его. Эта перчатка - один из тринадцати сильнейших священных механизмов, называемых Орудиями Лонгиния. То, чем владеет Иссей, ни что иное, как Усиливающий Механизм. Он способен каждые десять секунд удваивать силу владельца, а предел усиления зависит лишь от выносливости владельца. При должном навыке, с помощью этого механизма можно убить бога.

     - Убить бога?! - удивленно прошептал Иссей.

     - В перспективе. Но для этого, тебе придется много тренироваться, тренировки начнем с завтрашнего утра. Хёдо-кун, это все?

     "Надо бы спросить у нее, не ради артефакта ли она воскресила братца, хоть это и очевидно. Но сначала это надо сделать не при Иссее", - подумал Алдуин, вслух сказав совсем иное.

     - Что ж, за брата тебе спасибо, но... - начал было Алдуин, как тут в его голову пришла безумная мысль, над которой надо было подумать, и желательно, одному.

     - Я вынужден откланяться. Иссей, не задерживайся. Всего хорошего, - попрощался Алдуин и спешно ушел.

     POV Риас Гремори.

     - Глава, это было разумно, рассказывать ему все это? - спросил Иссей, когда его брат скрылся за дверью.

     - К сожалению, да. Еще впервые встретив его, я попыталась применить к нему гипноз, но он не сработал. Он не станет причинять мне вред, ведь я спасла тебя от смерти, а по его поведению я могу сказать, то ты ему очень дорог, - ответила я.

     - До сегодняшнего дня я бы никогда в это не поверил, - ответил Иссей, смотря на дверь, за которой скрылся Хёдо-младший.

     - Президент, может, стоило расспросить его о его способностях? - задала вопрос Акено. Уверена, что ее интересует то заклинание молнии.

     - Не думаю, что сейчас было подходящее время. Да и к тому же, на него заявила права Сона. Хотя, мне интересно, какой фигурой она его сделает. Если я помню все правильно, то у нее остались конь, ладья и три пешки. Эх, надо было лучше присматриваться к новичкам, - вздохнула я.

     - Из него получился бы отличный конь, хоть он и не умеет обращаться с оружием, - высказал свою мысль Юто.

     - Этот топор, он словно был выкован из страданий. Одно воспоминание о нем до сих пор бросает меня в дрожь, - произнесла Конеко, впившись пальцами в чашку с чаем.

     - Возможно, - задумчиво произнесла я.

     - Эм, глава... - обратился ко мне Иссей, - а где Асия будет жить? Обратно в церковь ей ведь нельзя...

     - Пока поживет в школе, здесь есть несколько спальных комнат. Позже, я придумаю что-нибудь.

     - Спасибо, глава, - ответил Иссей.

     Конец POV Риас Гремори.

     "Интересно, а так ли все было на самом деле, как рассказывает эта Гремори", - пронеслось в голове Алдуина, когда он вышел за пределы школы, - "О Драконьем Культе тоже много ужастиков рассказывали, каких не было на самом деле, или они были не в таких масштабах. Хотя, зная, каким был Стендарр, то не удивлюсь, если он изгнал Люцифера и первых падших ангелов за какой-нибудь пустяк, вроде украденной помидорки".

     - В Свитках сказано так -

     Когда брат брату враг,

     Взмоют в стуже два мрачных крыла!

     Алдуин - Бич Монархов -

     Тень давних веков,

     Жадность чья бы весь мир пожрала! - прошептал Алдуин, подходя к дому.

     Совпадение текста песни, некоторых фактов из новой жизни Алдуина и рассказа девчонки-дремора вызвало у него усмешку. Родилась смертная оболочка, в которую вытянуло душу Алдуина из Этериуса, в декабре, зимой. Война Трех Фракций идеально подходило под понятие "брат брату враг". А его самого можно было до недавнего времени называть Довакином.

     "Хм, а если вдуматься в слово "довакин", то интересная вещь получается. Dovahkiin, состоит из двух слов. "Dovah" - дракон, и "kiin" - родится. И это можно перевести не как "драконнорожденный", в смысле "рожденный драконом", а как "дракон рожденный". А если вспомнить, первым рожденным драконом был я сам, остальных делали по моему подобию. И если принять это во внимание при переводе древней нордской песни, то бред Акатоша, сказанный перед моим изгнанием в Этериус, перестает быть бредом. Что же тогда выходит. Первый куплет - слова о родившемся драконе. Потом - слова о смертном, каким-то образом связанным с драконами, затем о бардаке в Нирне, который я должен разрулить путем уничтожения мира или очередного изгнания. А затем все повторяется", - размышлял Алдуин, застыв перед входной дверью.

     И как только он потянулся к дверной ручке, его озарило.

     - О нет! Неужели мне опять предстоит встретиться с этой обезьяной? Одно радует - стен слов нет и он не сможет отъесться на душах моих братьев, - пробурчал Алдуин, открывая дверь, - "Надо бы глянуть свиток Магнуса, чтобы хотя бы знать, где я встречу нового Довакина. И, если все будет как в прошлый раз, то не надо спешить к месту его казни. Вот только где теперь искать эту гадость? Этот ботаник наверно напился вместе с Шеогоратом, когда создавал свои свитки. Это ж надо додуматься, создать три свитка, один из которых будет помнить прошлое, второй показывать настоящее, а третий видеть будущее".

     Иссей вернулся домой через час после Татсуми, а ранним утром сонный кошмар всех девушек Академии Куо вытащила на тренировку Риас Гремори, решившая, видимо, не откладывать это дело в долгий ящик. И напрасно Алдуин смеялся над своим братом, который еле шевелил ногами по пути в школу. В обед в его класс зашла Момо Ханакаи с наказом доставить его в студсовет.

     - Ханакаи-сан, может ты расскажешь, чего кайчо от меня нужно? - спросил Алдуин, идя рядом с девушкой.

     - Хм, - приложив пальчик к губам, задумчиво протянула Момо, - Возможно, это из-за твоего прогула?

     - Вы все в студсовете такие скучные?

     - Скучные?

     - А разве нет? Я как вижу вас всем скопом, то мне начинает казаться, что вы идете с семинара по философии. Все такие груженые и ушедшие в себя.

     - Все совсем не так. Просто Сона-кайчо считает, что члены студсовета должны быть образцом для подражания и быть идеальными во всем.

     - Мда. Если бы я был такой же нетерпеливый, как годик назад, один такой пример для подражания осознал себя запихнутым в мусорный бак.

     - И кто же это? - нахмурившись, спросила Момо.

     - Да парень какой-то, забыл, как зовут. Толи Саки Голоштан, толи Тсундерэ.

     - Саджи Гненширо, - вздохнула Момо, - Он совсем недавно в студсовете.

     - Не отговорка, - качнул головой Алдуин, присматриваясь к ауре девушки, а заодно и к ее внешнему виду, - "Культистка. Видимо, под другим кланом дремор. Приятный внешний вид и фигура... Так, стоп. Не время об этом думать!"

     - Думаю, кайчо сделает из него эталон, как Тсубаки-семпай, - с каким-то злорадством ответила Момо.

     - Ого. Член студсовета показывает эмоции?! У кайчо на лице был покерфейс восьмидесятого уровня, когда она застукала меня в раздевалке клуба кендо, когда я высказывал кое-что Муруяме.

     - Ты ворвался в раздевалку клуба кендо? - неверящим голосом спросила Момо.

     - Было дело. Откуда такие сомнения?

     - Ну... твоего старшего брата они достаточно сильно избивают только за то, что он подглядывает через стену. Тебя, по идее, должны были в больницу отправить.

     - Что я могу сказать, я просто настолько понравился кендоисткам, что они не стали на меня нападать. Ну и моя харизма.

     - А я думаю, причиной был разломанный шинаем шлем капитана клуба кендо твоей средней школы, - с вызовом посмотрев на Алдуина, предположила Момо.

     -Не без этого, - проговорил Алдуин, - Не без этого. Но это тоже относиться к харизме, - произнес он, открывая дверь с кабинет студсовета, - А где весь студсовет-то?

     В комнате кроме Соны и Тсубаки присутствовал только Саджи Генширо, который с умным видом перебирал бумаги. Тсубаки тоже разбирала какие-то документы, но она сидела за столом, за которым во время прошлого визита Алдуина сидела Сона. Сама же госпожа президент нашлась в кресле возле журнального столика, на котором стояла шахматная доска с расставленными фигурами.

     - Я их отпустила по домам. Присаживайся, - ответила Сона, приглашая Алдуина сесть в кресло напротив себя.

     - Эм, я тут кое-что вспомнил. Я же объяснительную не написал. Пойду - напишу, - заявил Алдуин, разворачиваясь к двери. Но путь ему перегородила Момо, - Семпай, ты серьезно?

     - Да. Кья! - закричала девушка, когда Алдуин взял ее за талию и отодвинул в сторону.

     - Татсуми-сан. У меня есть деловое предложение, - произнесла Сона, когда Алдуин уже потянулся к дверной ручке.

     - Какое?

     - Сыграем? - указала Сона на шахматную доску, - Выигрываешь ты - я забываю о твоем поступке. Выигрываю я - ты выполняешь одну мою просьбу.

     - Может, лучше сыграем в карты? - спросил Алдуин, когда сел за шахматный столик в комнате студсовета, переворачивая доску черными фигурами к себе.

     - В карты все определяется везением и ловкостью рук. В шахматах же результат игры определяется уровнем интеллекта.

     - Или наглостью, - добавил Алдуин, - Какого рода будет просьба?

     - Если я выигрываю, ты становишься моим секретарем, - ответила Сона.

     - А может лучше карты? - спросил Алдуин, и, сделав взгляд как можно пошлее, благо у него был идеальный пример для подражания, окинул взглядом Сону, - на раздевание?

     - Давай изменим условия. Победитель выполняет желание проигравшего? - подумав, предложила Сона.

     - А давай, хоть я не думаю, что для тебя что-то поменяется. Хотя, как знать, - вновь окинув Сону очень пошлым взглядом и для полноты картины облизнув губы, ответил Алдуин.

     "Попался!" - мысленно улыбнулась Сона. Ее план начался вполне успешно. Ей нужно было заинтересовать Хёдо-куна игрой, а далее нужно было всего лишь выиграть партию.

     - Кайчо! Одумайтесь! Зачем вам этот извращенец! - вскипел Саджи.

     - Мистер Член-сан, - тут Алдуин сделал долгую паузу, после чего продолжил, - студсовета-сан. Прошу вас заткнуться, иначе я буду вынужден принять меры. Сона-кайчо, я предлагаю повысить ставки. Каждая съеденная фигура дает право задать вопрос, на который должен быть дан правдивый ответ. Согласна?

     - Вполне, - ответила Сона, делая ход пешкой. Алдуин сделал свой ход в ответ.

     - Скажи, почему ты так против вступления в студсовет? - спросила Сона, спустя пять ходов, съев первую фигуру, черную пешку, Алдуина.

     - Мне лень, - ответил Алдуин, съев пешку Соны, - Кайчо, у вас правда нулевой размер?

     Сона была застигнута этим вопросом врасплох, и пока она пыталась побороть в себе возмущение, Саджи схватил Алдуина за плечо.

     - Да как ты смеешь задавать такие вопросы Шитори-кайчо? - пылая праведным гневом, спросил Саджи.

     - Прощайте, член-сан студсовета-сан, - ответил Алдуин, хватая парня за шиворот и выкидывая бедного секретаря студсовета в окно.

     - Хёдо-кун, что ты себе позволяешь!? - воскликнула Сона, подбегая к окну.

     - Я эпичен, - с чувством гордости ответил Алдуин, - и это моя очередь задавать вопросы.

     - Ты выкинул его с третьего этажа! Через закрытое окно! - бушевала Сона.

     - Ген-чан! - послышался из окна испуганный девичий голос.

     - Нимура, отведи Саджи в медпункт! - крикнула Сона на улицу.

     - Хай, Кайчо!

     - У буренки Гремори в Оккультном Клубе есть монашка-хилер, точнее уже не совсем монашка, которая умеет лечить. У нее этот, как его, священный двигатель с такой способностью, - увидев удивленный взгляд Соны, Алдуин пояснил, - Я все знаю, кайчо, так что можете не притворяться.

     - Нимура, отведи его в Оккультный Клуб.

     - Но...

     - Выполняй. Скажи, что ему нужна помощь.

     - Х-хай.

     - Ты специально его выкинул? - спросила Момо, подойдя к Алдуину, пока Сона пыталась успокоиться.

     - Он напомнил мне одного капитана клуба кендо, - ухмыльнувшись, ответил он девушке, - И немного одного физрука.

     - А что было с физруком?

     - Потом расскажу, в более мирной обстановке, - ответил Алдуин, поворачиваясь к Соне, - Так какой ответ?

     - Первый, - процедила Сона.

     - Хм, а по тебе незаметно.

     Алдуин сделал несколько характерных движений руками, после чего был вынужден ловить летевшую ему в лоб черную пешку, брошенную покрасневшей Соной.

     - Эй! Твой ход.

     Сона злобно сверкнула глазами и сделала ход белой пешкой.

     Оккультный Клуб.

     Едва Риас Гремори, закончила вводить свою новую фигуру в курс дела, как в дверь клуба кто-то постучал.

     - Что-случилось, Рурико-сан? - спросил, открывший дверь, Киба.

     - Ано... Кайчо сказала, что у Гремори-семпай в клубе есть кто-то, кто может вылечить Ген-чана... - робко сказала вошедшая девушка с двумя хвостиками, тащившая какого-то парня.

     - Сона? Ара, а что случилось с ним? - спросила Акено, указывая на парня, - если я не ошибаюсь, то это секретарь студсовета.

     - Я проходила под окнами студсовета, как кто-то выбросил из окна комнаты студсовета Ген-чана, - робко пояснила девушка.

     - Асия, помоги, пожалуйста, несчастному, - сказала Риас.

     - Хай.

     - Рурико-сан, это Сона сказала тебе прийти сюда?

     - Нет, кто-то сказал ей... ано... что у какой-то буренки Гремори есть монашка-хилер, и Кайчо сказала нести Ген-чана сюда. У вас есть корова, Гремори-семпай? - невинно спросила Рурико-сан.

     - Корова, да? - нахмурившись, прошептала Риас-семпай, а по комнате стала распространяться жажда убийства.

     Иссей громко выдохнул и хлопнул себя по лицу, привлекая внимание присутствующих.

     - Это был Татсуми, - провыл он в ответ на вопросительные взгляды окружающих.

     Кабинет студсовета.

     - Tiid Klo Ul! - прошептал Алдуин, двенадцатый раз используя туум Замедления Времени.

     "Как бы сходить?" - подумал Алдуин, рассматривая шахматную доску. Игра дошла уже до того момента, что ему пришлось замедлять ход времени, чтобы не просидеть за игрой до завтрашнего утра. Подумав в течение получаса, Алдуин отменил туум и сделал ход ладьей, съедая белого коня и лишая Сону возможности поставить ему мат через два хода.

     - Моя очередь. Откуда такое стремление следовать правилам в точности до запятой, ты служила в армии?

     - В мире все подчиняется определенным законам, Хёдо-кун. И правила являются частным случаем законов жизни. Если не соблюдать их, это приведет к хаосу, - ответила Сона.

     - Знаешь, Кайчо, тебе бы надо расслабиться. Поговори с Иссеем, он подкинет тебе пару идеек. Он мастер расслабляться, особенно хорошо он владеет стилем правой руки.

     - Благодарю за заботу, но это лишнее, - ответила Сона, - Скажи, зачем ты строишь из себя дурака?

     "Раскусила. Но, не говорить же ей, что я таким образом тренируюсь в использовании точечных заклинаний школы иллюзии", - подумал Алдуин.

     - Tiid Klo Ul!

     Посмотрев на доску, он нашел идеальный способ закончить игру на своих условиях, хоть он и находился в худшем положении, нежели Сона.

     "Я был рожден разрушать, а не играть в шахматы и думать. Не люблю много думать", - мысленно выругался Алдуин, возвращая времени его нормальный ход и съедая своим ферзем слона Соны, лишая ее возможности двигать фигуры.

     - Мда. Патовая ситуация у нас, Кайчо. Касательно твоего вопроса. Это весело и освобождает от всяких обязанностей, которые возникают у серьезных людей.

     - Действительно, пат, - подтвердила Сона спустя минуту.

     - Скажи, Кайчо, зачем я тебе в качестве слуги? - спросил Алдуин, подняв белого короля на уровень глаз, шокировав своим вопросом собеседницу.

     - У меня есть одна мечта, которую я хочу воплотить во чтобы то ни стало, а для этого мне нужны сильные товарищи, - неуверенно начала Сона.

     - Оу! Захват власти в Преисподней, набег и нагиб Небес и падших ангелов, а затем, мировое господство? Понимаю, - утвердительно кивнув, высказался Алдуин, - "Сам этим страдал одно время".

     - Не такого плана мечта! Я хочу сделать так, чтобы население Преисподней процветало и жило лучше! - поправив очки, резко перебила Алдуина Сона.

     - Мне фиолетово, Кайчо, чего ты хочешь. Твоя мечта благородна и я аплодирую в восторге, но меня она никак не касается, хоть против тебя я ничего не имею. Я никогда, запомни, никогда не стану чьим-либо слугой. Я знаю о Фигурах Зла, и ты можешь говорить что угодно, но ничем иным, как подчинением они не являются. И я не Иссей, который пойдет за Гремори куда угодно, стоит ей вильнуть бедрами или сиськами. И чтобы закрыть эту тему, попробуй свои фигуры, сможешь ли ты с их помощью меня обратить. Если хоть одна сможет, то я так и быть, признаю тебя своим хозяином.

     Сона достала свои оставшиеся фигуры, но ни одна из них не реагировала на Алдуина, что не стало для него сюрпризом. Он неспроста говорил, что если хоть одна фигура сможет его обратить, то он признает ее своим хозяином. Дова подчиняются сильнейшему, такой закон установил он сам. И не было в Нирне никого, кто был бы сильнее бога разрушения, способного уничтожить вселенную. Ни тогда, ни теперь, и лишь Акатош и Лорхан смогли заработать его уважение. Первый как отец, пусть и никудышный, второй как божество, сумевшее в одиночку принудить Аэдра создать Нирн, хоть и поплатившееся за это позднее.

     - Не расстраивайся. Стань лучше, стань сильнее, и ты добьешься всеобщего уважения, - произнес Алдуин, увидев слегка погрустневшее выражение лица Соны. Использовав заклинание трансмутации на ферзе у него в руках, Алдуин превратил его из пластикового в платинового, после чего добавил. - И для начала, начни носить пуш-ап, а то твой первый размер даже вблизи кажется нулевым.

     - Не съязвить ты, конечно же, не мог?

     - Не-а. Я же говорил, так интереснее. До встречи, Кайчо.

     Раздевалка клуба кендо.

     - Нет, это ни в какие ворота не лезет, - возмущалась девушка с коричневыми волосами, заплетенными в два хвостика по бокам, снимая свое кимоно, - Его серьезно взяли в оборот.

     - И самое главное - кто, - усмехнулась другая девушка, бывшая чуть ниже ростом и имевшая розовые волосы, - Твои же родичи.

     - Ай, отстань, Катасе. Нужно действовать в лоб.

     - А если он окажется Папой?

     - Исключено. У папика была другая аура.

     - Муруяма, - внимательно посмотрев на собеседницу, спросила Катасе, - Когда это ты стала видеть ауры?

     - Не видеть, а чувствовать. Так, наши идут, позже поговорим.

     - ОК, - скептически посмотрев на Муруяму, кивнула Катасе.

     Где-то в Токио.

     Ночью этого же дня, Алдуин стоял на крыше одной из высоток Токио, обдумывая события прошедшего дня. Больше всего его зацепила фраза Соны о желании процветания своего народа.

     - Народа... - проговорил Алдуин, глядя в пустоту звездного неба, - Достойная мечта.

     И тут он вспомнил о тех нескольких десятках душ Дова, которые он почувствовал во время поисков своего брата, и о тысячах Дова, не возрожденных им ранее. Переместившись в Совнгард, Алдуин подошел к Лорхану.

     - Слушай, Лорхан, а почему ты не оспоришь право современных богов на лидерство? Ты же хозяин Сердца Мира, а значит, законный хозяин Нирна?

     - Ты издеваешься? После того, что устроил твой братец Партурнакс, мне едва хватило сил собрать все артефакты Нирна в Совнгарде, а сейчас у меня уходит колоссальное количество сил на поддержание Совнгарда в его нынешнем состоянии. Без своего создателя планы умирают, а я, по сути, удерживаю стабильным не только Совнгард, но и Нирн целиком. Раньше мне удавалось это без труда, даже находясь без сознания. Теперь же... не думаю, что мое возвращение в неактивное состояние сильно изменит мир. Из хозяина Сердца Мира я превратился в его аватар.

     - Я тут подумал, Лорхан, и у меня родилась идея, как расшевелить Сердце Мира. Все довольно просто - нужно всего лишь воскресить Дова. И своим появлением они внесут необходимую толику хаоса в размеренное течение энергий мира. Но мне нужно место, в котором они могли бы поселиться.

     - Хочешь заселить Совнгард драконами? Я не думал, что кроме Одавинга выжил кто-то еще.

     - Я недавно обнаружил несколько десятков частичек душ Дова. Частичку души Дова можно пробудить до полноценной души. Я когда-то предлагал это Довакину, но она отказалась. Тупая людская гордость. А ведь она могла бы жить вечно, хоть и стала бы моей личной занозой в заднице. Плюс, я тогда воскресил не всех своих братьев, и как минимум одного я уже нашел.

     - Она могла, - задумавшись, ответил Лорхан, - почему бы тебе не зачистить какой-нибудь из планов? Ты не подумай, я ничего против усиления энергетического поля мира не имею.

     - Все планы, кроме Совнгарда, связаны между собой, а возрожденные души Дова будут вынуждены адаптироваться к телу смертных, в которых они раньше существовали. В этом состоянии они будут уязвимы. Даже у меня ушло пять лет на то, чтобы преодолеть ограничения смертного тела и еще десять, чтобы вернуть себе свою настоящую форму. Но теперь у меня есть методика и запасы зелий довакина, так что процесс не должен занять столь долгий срок. Не говоря уже о полноценных Дова, которым придется учиться принимать форму смертного.

     - А ты изменился, Алдуин. Сильно изменился.

     - Поболтайся в пустоте с мое...

     - Ты повзрослел, Алдуин. И раз ты повзрослел, то я могу со спокойной совестью оставить тебе в наследство Совнгард. Как своему племяннику.

     - Эй! Только сразу не уходи в спячку! Ты мне еще нужен! - прокричал Алдуин, срываясь с места и открывая портал в Тамриель.

     - Никакого уважения к старшим, - проворчал Лорхан, глядя вслед Алдуину, - Если бы ты повзрослел раньше, а не спустя миллионы лет заточения, твой отец бы тобой гордился.

     Оказавшись на той же крыше, где его посетила мысль о возрождении Дова, он принял свою настоящую форму, и, взмыв в небеса, стал звать своих братьев. Братьев, которым удалось пережить уничтожение и дожить до сегодняшнего дня. Начать он решил с них по той причине, что ломать гордыню Дова было проще количеством, чем качеством в его лице.

     - Zul Fen Aak Hi, Dii Fron! Fahraal Zey, Sizaan Sil Do Ul! (Голос приведет вас, братья! Услышьте меня, потерянные души вечности!) - проревел Алдуин, прислушиваясь к ответу.

     И ему ответили. Двенадцать осколков душ Дова ответили на зов целой души своего собрата. Одна целая душа Дова, душа Одавинга, ответила ему узнаванием и ожиданием помощи. Выбрав один из осколков, Алдуин полетел в его направлении.

     Интерлюдия Вальбурги.

     Вальбурга, одна из глав Ассоциации Магов Гексагнахт, перебирала свои записи, пытаясь разгадать тайну странной каменной скрижали, похожей на черный столб со странными рунами, написанными краской, похожей на кровь, которая светилась под лунным светом зловещим красным светом. Гексагнахту стоило великих усилий, чтобы вывезти этот артефакт древности из Преисподней, но никто не сомневался, что этот камень имеет огромную ценность.

     Все дело было в возрасте скрижали. Даже по самым скромным подсчетам, ей было свыше двадцати миллионов лет. Она была старше всех ныне живущих богов, а это шло в разрез с устоявшимися догмами. И эта скрижаль была не единственным артефактом, возраст которого уходил далеко за принятую точку отсчета времени. Последнюю тысячу лет то тут, то там, находили артефакты, возраст которых превышал десять миллионов лет, а в последнем столетии такие находки стали попадаться все чаще. Все это намекало на то, что задолго до возникновения мира существовала цивилизация, населявшая все измерения. Эта идея была безумна, но все факты указывали на ее жизнеспособность.

     Но самая ошеломляющая находка произошла двадцать лет назад. Тогда в одном из горных массивов Алтая проснулся источник силы, мощь которого росла следующие пять лет. Сперва, это приняли за формирование нового места силы, но пятнадцать лет назад произошел скачок силы, и источник исчез. Заинтересованные маги обследовали местность, но ничего не нашли. Но когда маги Ассоциации уже собирались уходить, один из сенсориков почувствовал что-то на глубине около километра. Раскопки шли два года, но в результате группа магов наткнулась на развалины зала, построенного из какого-то зеленого материала, похожего на стекло. В зале располагалась странная конструкция из металла, когда-то покрытая письменами, но те пали перед силой времени, а в его центре стояла полусфера из изумруда. Все в зале просто дышало древностью, даже приблизительная оценка времени постройки показала возраст зала в девятнадцать миллионов лет.

     Полусфера в центре зала излучала странную энергию, но когда ее попытались открыть, она рассыпалась по залу стеклянным песком, из которого торчал странного вида свиток. Маги чудом успели убраться из зала, когда его потолок стал осыпаться, но свиток они смогли взять с собой. Затем пять лет практически все маги пытались его раскрыть, даже прибегая к помощи демонов и падших ангелов, но он упорно хранил знания, записанные в нем, на замке. Когда же его удалось открыть одному из магов, ему выжгло глаза, а его разум повредился настолько, что его из милосердия убили.

     - Они вернутся... тени прошлого... расправят крылья... - таковы были последние слова того несчастного.

     С тех пор все работы с этим свитком были запрещены и его скрыли в самом тайном месте Граузауберера, Магической Ассоциации, нашедшей свиток. Гексагнахту потребовалось четыре года, чтобы найти и выкрасть этот свиток. Вальбурге казалось, что он как-то связан со скрижалью, с которой она работала в данный момент. Она вновь подняла взгляд со своих записей и взглянула на свиток. И тут ее душой овладело странное беспокойство.

     Внезапно, особняк, служивший тайной штаб-квартирой Гексагнахта, сотряс мощный удар, словно великан стал бить кулаками в его стены. Не успела Вальбурга опомниться, как потолок ее кабинета словно смахнули огромной рукой и в образовавшийся проем заглянула морда черного дракона. Морда дракона выглядела совсем не похожей на известных драконов, а его красные глаза словно смотрели в самые потаенные глубины ее души, скованной страхом. Она понимала, что не выживет в бою с драконом, даже если использует свой священный механизм, Оду Пламени.

     - Rund hi (Нашел тебя), - проговорил дракон на странном языке, и из глубин души Вальбурги стала подниматься радость, которая стала заглушать страх.

     - Кто ты? - поборов страх, который отступал перед странным ощущением радости, родства и благодарности, спросила Вальбурга.

     - Laag (Спи), - ответил ящер и мир вокруг Вальбурги провалился во тьму.

     Конец интерлюдии Вальбурги.

     Когда Алдуин погрузил смертную душу, в которой спала частичка Дова, ответившая на его зов, он приступил ко второй части ритуала.

     - Sil Tiid Vo! - прокричал Алдуин туум восстановления души, пробуждая душу Дова внутри смертной души.

     Тело смертной выгнулось дугой, и она со страшным криком забилась в судорогах. И тут в глаза Алдуина попал Древний Свиток.

     - Kel?! (Свиток?!) - воскликнул Алдуин, и, подхватив пастью свиток и дергающееся тело смертной, полетел в Совнгард.

     Прибыв в Совнгард, Алдуин отнес тело смертной, которая в данный момент проходила трансформацию души, и положил ее на лавку в Зале Доблести.

     - Я смотрю, ты уже нашел одну из своих сородичей? - спросил Лорхан, осматривая тело смертной.

     - Ее душа откликнулась на зов, но я не знаю, как поведет себя ее тело. Тем более, в ней душа Огненного Дова. И еще кое-что, - ответил Алдуин, протягивая Лорхану Свиток Старейшин.

     - Откуда он у тебя?

     - Нашел вместе с ней, - кивнул в сторону тела смертной Алдуин, - прочесть можешь?

     - Могу, но это творение Мундуса, и оно каждому читающему они показывают разные вещи. Ты тоже можешь прочесть этот свиток, но тебе он может показать совсем другую картину, чем мне. Могу сказать только одно - это Свиток Дракона, свиток постоянства времени, свиток настоящего.

     - Кто вообще придумал им эти идиотские названия?

     - Почему идиотские? Дракон был всегда, кровь помнит предков, а солнце освещает путь. Это я процитировал Мундуса.

     - Я помню, что говорил этот старикан, когда создал третий свиток, это уже при мне происходило. А еще я помню, что рядом ходил Шеогорат с тарелкой какого-то сыра, покрытого пятисантиметровым слоем плесени.

     - Тогда зачем ты просишь меня прочесть его, если знаешь их особенности?

     - Проклятье. Тогда спрячь его в Совнгарде. В Тамриеле ему делать нечего.

     - Он будет у алтаря Акатоша, если тебе интересно. А пока, займись своей сестрой. Мне, правда, интересно. Ведь все Дова были мужского рода, как они поведут себя, оказавшись в женском теле? Кажется, она просыпается, - сказал Лорхан, кивнув в сторону третьей присутствующей персоны. Та в ответ застонала и открыла глаза.

     Глаза Вальбурги изменились, и вместо фиолетовых глаз смертных на мир смотрели два желтых глаза с вертикальными зрачками. Ее взгляд пробежался по Залу, и в нем появилась опаска, но когда взгляд Вальбурги упал на Алдуина, в нем промелькнуло непонимание, сменившееся узнаванием и благодарностью.

     - Alduin Thuri! (Алдуин, владыка!) - прохрипела Вальбурга. Ее голос был еще слишком слаб, чтобы говорить на ее родном языке. Да и не была она больше той, кого звали Вальбургой.

     - Drem Yol Lok, Kreinzulfen (Приветствую, Креинзульфен).

     - Тури, простите меня, мое тело еще слишком слабо и оно ведет себя странно, чтобы разговаривать на нашем языке, - с ясными нотками страха проговорила Вальбурга.

     - Набирайся сил и приводи свою память в порядок. Твоему телу нужно время, чтобы привыкнуть к новой душе. Как звали твое смертное воплощение?

     - Вальбурга, Тури. Это не Кейзаал (Скайрим), Тури. Где мы?

     - В Совнгарде. Лорхан, проследи за ней. Я приду через день, введу тебя в курс дела, Креинзульфен. А пока я могу тебе посоветовать заняться медитацией, чтобы упорядочить свою память. Она тебе понадобиться.

     Оставив возрожденного Дова привыкать к своему новому состоянию в Совнгарде, Алдуин вернулся в Нирн. Утром Иссея вновь подняли на тренировку, а Алдуин, с удовольствием поспав утром, распечатал несколько листков с текстами испанской металл-группы и записал на плеер сами песни. Несколько лет назад он обнаружил, что попытка пропеть текст песни металл-группы на испанском, или французском, попадая при этом в ритм, идеально подходит для тренировки горла к использованию Туума. Хорошо, что у Довакина такой возможности не было. За завтраком обнаружил, что в их доме появился новый житель.

     - Че за фигня! - воскликнул Алдуин, наткнувшись на кучу коробок в коридоре.

     - Татсуми! Следи за языком! Здесь теперь живет девушка! - послышался из гостиной голос матери.

     - Что за беспредел? - воскликнул Алдуин, заходя в зал.

     В зале его встретили родители, старший брат, красноволосая недодремора и спасенная монашка. И еще чемодан, стоявший возле монашки.

     - Мы были бы рады принять у себя Асию, но у нас сыновья... один само воплощение похоти, а второй словно одичал, - заговорила мать Алдуина и Иссея.

     - Ну что вы, Иссей-сан хороший, - запротестовала Асия.

     - В нашем дурдоме новые пациенты? - спросил Алдуин, проходя на кухню и готовя себе завтрак.

     - Татсуми, Асия-сан будет жить у нас, - безапелляционным тоном заявила мать семейства.

     - Спасибо вам, Шихо-сан и прошу простить меня за столь неожиданную просьбу, - произнесла в уважительном поклоне Риас Гремори.

     - Да не стоит извиняться. Мы всегда хотели завести дочь, но у нас получился только бунтующий подросток.

     - Ты хотела, чтобы я родился девкой и жил под одной крышей с этим врагом женщин? - донесся из кухни возмущенный голос Алдуина, - И если что, в нашем дурдоме нет свободных палат.

     - У нас есть комната для гостей.

     - А может быть, вы снимете мне квартиру? - спросил Алдуин.

     - Даже не думай! Ты тогда совсем плюнешь на учебу! - грозно посмотрев на Алдуина, сказала Шихо Хёдо.

     - Это да. Ну, я тогда пошел плевать на учебу, - попрощался с домашними Алдуин.

     - Ты сегодня рано, - догнал Алдуина уже в коридоре голос брата.

     - Просто я не хочу участвовать в переносе этих коробок.

     По пути в школу Алдуин заскочил в Совнгард к своему возрожденному соплеменнику, точнее теперь соплеменнице.

     - Alduin Thuri! (Алдуин, мой Лорд!) - поприветствовала его Вальбурга.

     - Drem Yol Lok, Kreinzulfen (Приветствую, Креинзульфен). Как твое состояние?

     - Мне удалось разобраться в своих воспоминаниях, Тури. Но непривычно находиться в теле двуногого joor (смертного), и не иметь возможности говорить на нашем языке. Прошу прощения, Тури.

     - Раз ты разобралась в памяти, то ты знаешь как пользоваться этим? - спросил Алдуин, протягивая плеер Вальбурге.

     - Да, Тури. До того момента, как Вы восстановили мою душу, я мог... могла пользоваться этим, и понимала этот язык смертных, - сказала Вальбурга, указывая на листки.

     - Тогда я хочу, чтобы ты смогла пропеть все эти песни смертных, что написаны на листках, попадая в такт записи.

     - Но зачем, Тури?

     - Я тоже переродился в теле смертного, но смог вернуть себе силы Дова. Тебе же я предлагаю самый короткий путь. Времени у тебя до сегодняшнего вечера.

     - Будет исполнено, Тури. Милорд, я хотела сообщить. Нам не следует называться своими настоящим именами...

     - Я знаю про возможность магу подчинить сверхъестественную сущность, зная ее истинное имя. Не думаю, что у кого-то хватит сил подчинить себе разум Дова, но лишняя осторожность не повредит. Нас мало, а души наших братьев беззащитны, поэтому в мире смертных мы будем использовать имена наших смертных оболочек.

     - Слушаюсь, Тури.

     - Вечером я посмотрю на твои успехи, и если сочту их достаточными, научу тебя принимать истинную форму. Не подведи меня, - попрощался с Вальбургой Алдуин и вернулся в Тамриель.

     Весь день Алдуин откровенно скучал, рисуя в тетради портрет Хермеуса Моры, игнорируя осторожные взгляды Конеко Тодзе. Хермеус у него вышел даже лучше, чем когда-то был в реальности, и, подумав немного, он уже собрался на после уроков продать рисунок этого клубка щупалец клубу рисования манги, как его выловила в коридоре вице-капитан клуба кендо Шиина Катасе.

     - Татсуми, можно на пару слов? - спросила Катасе, перегораживая парню дорогу.

     - Если тебя прислала Муруяма, то мой ответ прежний. В клуб не пойду, - ответил Татсуми, - но на пару слов можно.

     - Идем, - произнесла девушка, указывая в сторону додзе клуба карате.

     - Я даже постесняюсь спросить, зачем ты меня завела в кусты? - спросил Алдуин спустя несколько минут ходьбы в тишине.

     - Эм... Я слышала от твоего брата, что ты играешь в Сильмариллион?

     - Ну... да.

     - Я и Муруяма решили устроить совместные посиделки во время следующего рейда на Анкалагона, и решили пригласить тебя. Ведь проще будет вживую общаться во время рейда, чем через скайп.

     - С чего ты взяла, что мы будем в одной пати? - приподняв левую бровь, спросил Алдуин.

     - Ну... мы узнали у Иссея твой игровой ник, и оказалось, что ты всегда с нами бегаешь в одной пати, - ответила Катасе.

     - Похмель? Карнифекс?

     - Копейщица. Карнифекс это Муруяма.

     - Вот это поворот. Что же она раньше молчала? А то все клуб, да клуб, - проворчал Алдуин, доставая телефон, - Номерок оставишь?

     - Пиши, - улыбнулась Катасе, доставая свой телефон.

     Попрощавшись с Татсуми, Катасе постояла немного на месте, и спустя некоторое время к ней подошла Муруяма.

     - Ну как все прошло?

     - Лучше, чем у тебя.

     - И как?

     - Я не чувствую ауры. Ты уверена, что восстановила эту способность после разговора с ним?

     - Да.

     - Тогда, похоже, что он к нашему восстановлению не имеет никакого отношения, - задумчиво проговорила Катасе.

     - Хм, - задумалась Муруяма, - В принципе, ожидаемо, что я восстанавливаюсь быстрее тебя. Я ведь и до падения была посильнее тебя.

     - Не иронизируй, и так тошно.

     Совнгард, вечер.

     Вечером Алдуин проверил, как Вальбурга освоила его методику тренировки Туума, и остался довольным. Теперь нужно было научить ее принимать частичную и полную драконью формы.

     - В тебе сейчас душа Дова, душа сильнейшего существа во вселенной. Так было ранее, а сейчас это верно вдвойне. В принципе, если ничего не делать, твое тело само приспособиться к новой душе и ее силе, но эти изменения будут длительными и могут занять больше столетия. Но у Дова есть преимущество - их голос. В нашем голосе скрыта огромная сила, позволяющая нам напрямую влиять на первородные силы вселенной. Но как Дова, посвятивший свою жизнь изучению магии, ты это знаешь и без меня, - вещал Алдуин, ходя взад-вперед возле камня, на котором сидела его новая ученица.

     - Zu'u mindoraan, Thuri (Я понимаю, мой Лорд), - ответила Вальбурга.

     - Ты уже можешь выговаривать простые предложения на Довасош. Это хорошо. Я сейчас повторю слова того червя, по ошибке ставшим моим братом, но в них есть смысл. Почувствуй силу слов: Плоть, Зеркало и Душа. Почувствуй их смысл. А после, вложи в них всю свою силу и произнеси Слова.

     Алдуин остановился и стал смотреть на Вальбургу.

     - Плоть. Зеркало. Душа.

     - Вдумайся в их смысл.

     - Плоть... душа... Плоть - отражение души.

     - Ты уже близка к истине.

     - Slen Fiik Sil! - крикнула Вальбурга, и ее тело засветилось. Когда свечение исчезло, ее тело оказалось заковано в аналог даэдрической брони, на поверхности которой были ярко-оранжевые письмена, написанные на языке Дова.

     - Запомни этот Крик, Вальбурга. Он позволит тебе получить половину тех сил, которые были у тебя в прошлом. В отличие от Туума довакина, Mul Qah Diiv или Воплощения Дракона, он не только усиливает физические параметры и делает твой туум сильнее. Этот Туум идеален для битв со смертными в узких помещениях, где наши настоящие тела будут нам лишь мешать. В этом один из секретов побед довакина над нами - она могла использовать укрытия, чего мы, из-за своей гордости, не делали. Как ты себя ощущаешь?

     - Почти как раньше, но не хватает крыльев.

     - В этом недостаток и преимущество этой формы. А теперь, загляни в свою душу, почувствуй себя. Ощути всю ту мощь, что заключена в твоей душе, и тогда ты найдешь нужные слова, чтобы снова взлететь в небеса Кеизаал.

     Алдуин смотрел, как погрузилась в медитацию Вальбурга. Как ее желтые глаза расширились от удивления, спустя полчаса после начала медитации.

     - Я всегда знал, что несмотря на слабость своего Туума и тела, в сравнении со своими Легендарными собратьями, Дова-маги не зря считались одними из опаснейших Дова. Ваш интеллект нельзя недооценивать, - с улыбкой проговорил Алдуин.

     - Dii Seik Sil (Истинный смысл души моей), - выкрикнула Вальбурга, и ее закружил поток силы.

     Спустя несколько секунд вместо человека, закованного в черную броню, на земле стоял ярко-красный дракон с массивными черными шипами, идущими вдоль позвоночника.

     - Время вновь встать на крыло, Креинзульфен, - выкрикнул Алдуин, обращаясь в дракона и взмывая в небеса.

     Когда Алдуин убедился, что вновь вернувшийся к жизни Дова уверенно держится в воздухе, он открыл портал в мир смертных, через который два дракона покинули Совнгард. Вернувшись в мир смертных, Алдуин велел своей спутнице наложить на себя морок, чтобы не пугать смертных и прокричал.

     - Zul Fen Aak Hi, Dii Fron! Fahraal Zey, Sizaan Sil Do Ul!

     Вновь услышав ответ на свой зов, он прислушался к нему. Рядом с ним находилась целая душа Дова, одна из частичек была вне мира смертных, и ее ответ пришел из Мертвых Земель. А еще одна полноценная душа Дова откликнулась откуда-то из Обливиона.

     Отправившись на зов одной из частичек, Алдуин и Креинзульфен прибыли в деревню посреди леса на юге Испании. Зов ощущался из часовни на окраине деревни. Приняв человеческую форму, Алдуин спросил у Вальбурги, последовавшей его примеру.

     - Креинзульфен, ты знаешь местное наречие?

     - Да, милорд.

     - Наш сородич где-то в часовне. Он там один. Поспешим.

     - Слушаюсь.

     Двое драконов вошли в католическую часовню и осмотрелись. Часовня была небольшой, но в ней чувствовалось умиротворение и спокойствие. Витражи в окнах создавали какую-то мистическую атмосферу, которая напоминала Алдуину обстановку в Нирне в первые дни его существования.

     - Добрый день. Что ищите вы в доме Господа? - послышался мелодичный голос. Посмотрев в направлении источника, Дова увидели молодую девушку в монашеской рясе.

     - Добрый день, сестра. Мы искали нашего потерянного брата, и надеялись получить подсказку в Доме Господа, - ответила Вальбурга.

     - Господь наш помогает тем, кто стремиться воссоединиться с семьей. Помолитесь, и если ваши намерения будут искренними, то Господь даст вам знак. Я тоже помолюсь за ваш успех, - пропела монашка, сложив руки в молитвенном жесте. Но тут же она упала на пол словно деревянная статуя.

     - Я не знаю, о чем вы говорили, Креинзульфен, но наше время дорого, - проговорил Алдуин, поднимая парализованную монашку и направляясь к выходу из церкви.

     Выйдя на улицу, Алдуин и Вальбурга приняли свою родную форму драконов и перенеслись в Совнгард, где Алдуин произнес над монашкой Крик Восстановления Души. Буйство силы, возникшее при восстановлении целостности души Дова, разрушило заклинание паралича, и девушка открыла свои глаза.

     - Alduin Thuri! - осипшим голосом проговорила монашка, взглянув на Алдуина желтыми драконьими глазами, в которые превратились ее прежде голубые глаза. Серебряные волосы бывшей монахини растрепались и представляли собой смешное зрелище.

     - Drem Yol Lok, Krahnahkriin (Приветствую, Кранакрин). Отдохни. Тебе нужно отдохнуть, пока Креинзульфен объяснит тебе новые реалии.

     Оставив двоих Дова в Совнгарде, наказав Вальбурге проинструктировать пополнение, Алдуин отправился в пустоту Обливиона, называемую также Водами Обливиона. Его целью была единственная цельная душа Дова, которая ответила на его Зов. Влетев в пустоту, он направился к казавшейся знакомой ауре. Спустя какое-то время, Алдуин встретил огромного красного дракона, похожего на накачанного стероидами Одавинга, взгляду которого позавидовал бы любой наркоман со стажем.

     - Собрат? - проревел красный дракон.

     - Какая встреча, Одавинг, - прорычал Алдуин.

     - Кто ты?

     - Память отшибло за столько лет? Хотя, Лорхан говорил, что ты приболел на голову, после перезапуска Сердца Мира.

     - Ты знаешь древнего?

     - Древнего? Ты сам не намного моложе.

     - Ты тоже древний?

     - Аргх. Достал! Stin Baar Hah! - разозлившись, выкрикнул Алдуин туум очищения разума. Одавинг стал быстро уменьшаться в размерах, а его взгляд стал более осмысленным.

     - Алдуин Тури! - поприветствовал своего старшего Одавинг.

     - Я смотрю, твои мозги вернулись туда, где должны быть. Это хорошо. Теперь подскажи мне, что мне с тобой сделать за то, что ты привел довакина в Скулдафн?

     - Она победила меня в бою...

     - Сбросив на тебя ярмо в замке смертных! Поймали в ловушку! Тебя! Моего лейтенанта! В ловушку! Ты в курсе, что это позор, Одавинг?

     - Признаю, ты прав, Милорд. Но обычаи Дова незыблемы.

     - И именно поэтому я не растерзал тебя, едва увидев. Дова осталось очень мало, а те, кто остались, существуют в телах смертных в виде жалких осколков своих душ или скелетов, спрятанных под слоем земли.

     - Но разве все живое не умерло, когда остановилось Сердце Мира?

     - Умерло, но некоторые остались. Причину я не знаю, зато я знаю, где искать ответ на этот вопрос. Но я уверен в одном. После предательства Партурнакса боги натворили делов, и чтобы разгрести все это, мне потребуется помощь всех Дова. Моя цель - вернуть мой народ на вершину могущества. Ты со мной, Одавинг?

     - Тебя не прельщает разрушение Нирна, Милорд?

     - Для меня первоочередная задача - возрождение своего народа. И первым пунктом моего плана является вернуть все выжившие души Дова под свое крыло. Затем, я займусь теми, кто спал во время моего второго возвращения. Что же до разрушения Нирна - я увидел, во что он превратился, и мне противно даже думать о его захвате. Да ты и сам узнаешь вскоре. Спрашиваю последний раз, Одавинг, ты со мной?

     - Я бы последовал за тобой в любом случае, Милорд.

     - Туум возвращения в человеческую форму - Sil Joor Slen (душа, смертная плоть). По возвращению в Совнгард принимаем человеческую форму, - скомандовал Алдуин, открывая портал.

     - Милорд, в плане, бывшем когда-то Мертвыми Землями, храниться один их трех Первых Свитков Старейшин.

     - Kel?! (Свиток?!) Тогда завтра мы наведаемся в Преисподнюю и заберем его. Такие вещи опасны для смертных. И да, забыл. Превращение в дракона первое время разрушает одежду, поэтому при обратном превращении желательно иметь поблизости запас одежки. С опытом такая проблема проходит, - предупредил Алдуин, приземляясь перед Залом Доблести в Совнгарде.

     - Милорд, Одавинг, с возвращением, - поприветствовала Алдуина Вальбурга.

     - Креинзульфен, Одавингу нужна одежда.

     - У меня в Тамриеле есть запасная.

     - Я открою портал в Тамриель, а ты займешься легализацией этих двоих, - ответил Алдуин, кивнув в сторону красноволосого подростка лет восемнадцати на вид, отзывавшегося на имя Одавинг, и на монахиню, отзывающуюся на имя Кранакрин.

     - Вальбурга, этим двоим нужно придумать имя, документы, а кое-кого и ходить научить, - кинув насмешливый взгляд на споткнувшегося Одавинга, добавил Алдуин.

     - Будет сделано, Милорд, - ответила Вальбурга, наблюдая за обнаженным человеческим воплощением Одавинга, которое пыталось вновь встать на ноги.

     - Милорд, ты же старейший из Дова, почему тогда твое смертное воплощение выглядит самым молодым? - спросил Одавинг.

     - Потому, что как и Креинзульфен, я был возрожден в смертном теле. И да, когда мы в смертном теле, ее зовут Вальбурга, а меня Хёдо Татсуми. Когда у тебя появиться имя для твоей смертной оболочки, пользуйся только им. Не стоит привлекать лишнего внимания к себе раньше времени.

     - Слушаюсь.

     Алдуин провел по порталу трех возрожденных Дова в мир смертных, Тамриель, после чего они разделились. Вальбурга отправилась к себе, сопровождаемая Кранакрин и Одавингом, Алдуин же полетел домой, велев своим Дова вернуться на это место через десять часов после ухода. Дома Алдуин не сразу вспомнил, что в их семье произошло внеплановое прибавление, но быстро свыкся с этим. Из разговоров Иссея и Асии он понял, что завтра предстоит спортивный фестиваль, в котором будут соревноваться все клубы школы, включая Оккультный Клуб и Студсовет. Это подкрепило его решение прогулять следующий день и заняться добычей свитка, находящегося в Преисподней, бывших Мертвых Землях.

     Отправившись в школу вместе с Иссеем и Асией, он поездил им по ушам на тему бесполезности его участия в спортивном фестивале, он самым наглым образом сбежал от них, после чего переместился на место, где оставил вчера своих сестер и брата. Там его уже ждали светловолосая девушка, только-только отметившая второй десяток, с короткой стрижкой, в синих джинсах и ярко-красной кофте, высокая сереброволосая девушка в миниюбке и в черной блузке, а также высокий красноволосый парень в спортивном костюме.

     - С чего такая резкая смена образа, Кранакрин? - спросил Алдуин.

     - Нет Владыки иного, кроме Милорда, - уверенно произнесла Кранакрин.

     - Кстати, как звали твое человеческое воплощение?

     - Сестра Маргарет, Милорд.

     - Понятно. Креинзульфен, все готово?

     - Да, Милорд. Имя Одавинга в Тамриеле будет Ога Винкс.

     - Идем, нас ждет свиток и наш брат, который уже заспался.

     Сперва, Алдуин перенес своих спутников в Совнгард, где те обратились в свою форму Дова, после чего открыл портал в Преисподнюю. Не скрываясь, четыре дракона полетели в направлении, откуда Алдуин чувствовал присутствие Древнего Свитка.

     - Kiibok strun ol strun gon wah alok! (Следуй за бурей, когда она начинает набирать силу), - выкрикнул Алдуин, когда цель была совсем рядом, - Вальбурга, атакуешь заклинаниями. Ога - ближний бой.

     - Mu thaar! (Слушаемся!), - прокричали Дова.

     - Strun Bah Qo! (Туум Грозовой Зов), - призвал грозу Алдуин, когда его компания приблизилась к месту, где чувствовалась аура Древнего Свитка. На этом месте возвышался старинный замок, который судя по всему был очень хорошо защищен, и на встречу драконам устремились демоны-защитники.

     Преисподняя, секретная лаборатория Аджуки Бельзебуба.

     Ничто не предвещало беды для сотрудников секретной лаборатории Преисподней, занимающейся исследованием артефактов древности, возраст которых превышал несколько миллионов лет. Эти артефакты могли как пролить свет на возникновение жизни, так и стать мощным оружием в войне с ангелами и падшими. Но внезапно тишину исследовательского центра разрезал громовой голос, который доносился словно из глубины бездны.

     - Kiibok strun ol strun gon wah alok!

     Вслед за голосом появились четыре странных дракона, и небо начало темнеть. Они не были похожи ни на одного из известных драконов. Точнее были похожи на одного, на Великого Красного. Двое из них действительно были красными, но вот тот, что летел впереди был черным, и он был заметно крупнее остальных, в то время как тот, что летел чуть позади был блестящего белого цвета с массивными чёрными шипами, выступающими из позвоночника.

     - Охрана, перехватить драконов! Немедленно свяжитесь с Аджукой-сама! - раздались команды коменданта центра. И, как показали последующие события, они были не напрасными.

     Едва стража полетела навстречу драконам, как черный дракон произнес слова, которые стали началом конца света для персонала центра.

     - Strun Bah Qo!

     И небо повиновалось зову дракона, покрывшись тучами. Пошел дождь, а затем, началась гроза. Молнии стали бить в здания, в людей, в установки, напрочь игнорируя драконов. Черный дракон, заложив вираж, вошел в пике и, подлетая к одному из зданий, выпустил из пасти струю огня, которая мгновенно превратила здание в горящий факел. То же самое сделал и один из красных драконов, спикировав в противоположном направлении. Но вот третий стал летать кругами, выплевывая сгустки огня, которые словно живые, атаковали стражу. Четвертый смог удивить защитников, когда вместо струи огня из его пасти вырвалась голубая струя льда, мгновенно заморозившая демонов, попавших под удар.

     - Не отступать! Аджука-сама скоро прибудет! - пытался взять ситуацию под контроль комендант, но силы защитников исследовательского центра быстро таяли.

     - Yol Toor Shul! - выкрикнул странные слова черный дракон, и вместе со словами из его пасти вылетело пламя, испаряющее все, к чему оно прикасалось.

     - Fus Ro Dah! - снова черный дракон выкрикнул слова на неизвестном языке, и вместе с этими словами от него пошла волна силы, которая снесла здание старинной каменной крепости словно цунами песочный замок.

     Черный дракон приземлился, отбросив несколько стражей, после чего превратился в человекоподобную фигуру, закованную в черную броню, с алыми глазами, горевшими жаждой крови. Черная фигура зашагала в направлении бункера, который находился в подвале крепости.

     - Они пришли за свитком, остановить их! - раздался в горячке боя голос Аджуки Бельзебуба.

     Защитникам пришло подкрепление, но они тут же были вынуждены отбиваться от темно-красного дракона, который стал атаковать их, не давая приблизиться к фигуре в черной броне.

     Через две минуты поле боя сотряс ужасающий грохот и земля застонала, а спустя мгновение в небо взмыл столб пламени, из которого вышла черная фигура, держащая в руках главную реликвию исследовательского центра, павшего жертвой атаки странных драконов.

     - Вальбурга! - позвала фигура, и перед ней приземлился второй дракон, имевший ярко-красную окраску. Сев на спину дракона, она произнесла, - Mu los lif (уходим).

     - Не дайте им уйти со свитком, - прокричал Аджука, но был вынужден вновь защищаться от пламени темно-красного дракона, к которому присоединился его белый собрат. Их сородич тем временем взмыл в небеса.

     Перед ярко-красным драконом, увозившем фигуру со свитком, открылся странного вида портал, в котором он и скрылся. Следом за ними прошли темно-красный и белый драконы, после чего портал закрылся. И в этот же миг гроза, унесшая жизни многих защитников, стала утихать.

     После себя драконы оставили лишь руины исследовательского центра, который был самой оснащенной лабораторией по исследованию артефактов древности среди подобных сооружений у всех Трех Фракций. И этот центр пал под атакой четырех драконов меньше, чем за три минуты. Повсюду вместо зданий были лишь обугленные или покрытые толстым слоем льда руины.

     То, что драконы пришли именно за свитком, ни у кого не вызывало сомнений. Но больше всего Аджуку Бельзебуба обеспокоил внешний вид драконов, особенно темно-красного, который был похож на уменьшенную копию Великого Красного дракона. А также то, что черный дракон был способен принимать человеческую форму. Среди драконов так умели только двое, Уроборос и Великий Красный, но этот лишь силуэтом напоминал Великого Красного, и был совсем не похож на Уробороса. И что это могло означать, еще предстояло выяснить.

     Совнгард.

     - Лорхан, - войдя в Зал Доблести, поприветствовал Алдуин Потерянного Бога, - Я нашел еще один Свиток.

     - Так быстро? - не стал скрывать удивления Шор, смотря на лежавшую на столе реликвию, - В давние времена некоторым требовались десятилетия, чтобы найти даже следы одного.

     - Надо просто знать, где искать. И у меня на сегодня запланирована еще одна вылазка, - сказал он, выходя из Зала, - Одавинг, Кранакрин, Креинзульфен, накладывайте на себя чары невидимости. Кто не знает - просите Креинзульфен. Нас ждет курган!

     - Милорд, ты же решил воскрешать спящих позже, - подметил Одавинг.

     - Этот спящий является уникальным образцом. Он такой же любитель пофилософствовать, каким был в свое время Тиидалос, но в отличие от твоего брата, Одавинг, его больше интересуют тайны стихий, чем проблемы бытия. И еще, он был мне безгранично предан.

     - Неужели, он? - удивился Одавинг.

     - Именно. И еще я вспомнил, что смертные любят застраивать своими сараями красивые места, - ответил Алдуин, принимая свою драконью форму, и скомандовал, открыв портал, - Lif! (выдвигаемся).

     Из портала драконы вылетели над холмистой местностью, окруженной лесами. Алдуину даже не потребовалось использовать Туум для обнаружения кургана, ибо он ярко светился зеленым светом с примесью золотого, как и в тот раз, когда он тут был.

     - Вальбурга, наложи морок на местность. Нам не нужны лишние глаза, - скомандовал Алдуин.

     - Слушаюсь, - проревела Вальбурга, облетев вокруг кургана, что-то шепча. Спустя мгновение в радиусе ста метров исчезли все звуки и все словно застыло, - Готово.

     - Fus Ro Dah, - произнес Алдуин, разнося курган Безжалостной Силой, стараясь не задеть спрятанные под землей кости. Когда пыль, поднявшаяся при вскрытии кургана, улеглась, миру явились огромные кости крылатого существа.

     - Slen Tiid Vo! - произнес Алдуин следующий Туум.

     Когда волна силы достигла костей, они сами приняли правильное положение. Вокруг них вспыхнуло золотое свечение, принявшее форму крылатого ящера, тень которого внушала страх в сердца смертных прошлого. Постепенно золотое свечение слабело, уступая место фиолетовой чешуе.

     - Drem Yol Lok Midgaarstrun, - поприветствовал Алдуин поднявшегося дракона.

     - Alduin Thuri! - поприветствовал своего вождя фиолетовый дракон с черными шипами на хребте.

     - Мидгарструн, нам нужно выдвигаться. Я знаю, у тебя есть вопросы, но все ответы позже. Mu los lif (уходим).

     Портал, открытый Алдуином, перенес пятерых Дова обратно в Совнгард, где все, кроме Мидгарструна и Алдуина приняли человеческую форму. Заметив удивленный взгляд сильнейшего из грозовых драконов, Алдуин начал объяснения.

     - Мидгарструн, думаю ты, как один из самых искушенных в искусстве магии, успел заметить изменения в магическом фоне мира. Я ведь прав?

     - Да, Милорд. Что же привело к подобным изменениям?

     - О, эта довольно забавная история, - печально усмехнулся Алдуин, начав пересказывать ему события, начиная от его изгнания Акатошем, заканчивая сегодняшним днем.

     - Воистину, забавная история, Милорд. Но почему остальные братья приняли обличие joor(смертных), а двое из них стали человеческими самками?

     - Кранакрин и Креинзульфен переродились уже после катастрофы, и переродились они в человеческом обличии. Как и я. Я смог восстановить свою прежнюю форму лишь спустя шестнадцать лет после того, как меня вытянуло из Этериуса. Я им восстановил целостность души, и вернул Одавингу ясность разума, используя свой собственный опыт.

     - И что вы планируете теперь делать с Тамриелем, Милорд?

     - А ничего. Для начала - восстановлю стаю. Не нужно действовать сгоряча, это ни к чему хорошему не приводит. Также не нужно излишне афишировать наше возвращение. Для этого, мы используем облик смертных.

     - Понимаю, Милорд, - согласно кивнув мордой, произнес грозовой дракон.

     - Туум, необходимый для принятия этой формы - Sil Joor Slen. Креинзульфен поможет тебе с адаптацией в обществе смертных и объяснит основные правила поведения. Вальбурга!

     - Да. Милорд?

     - Имя для Мидгарструна - Матиас Сурилли. Теперь, брат, тебе нужно принять форму смертного, - обратился Алдуин к Мидгарструну. Тот кивнул и проревел слова Крика, и спустя несколько мгновений на месте фиолетового дракона лежал высокий, крепко-сложенный парень с короткими фиолетовыми волосами.

     - Вальбурга, - произнес Алудин, приняв человеческую форму, - Тебе и Маргарет предстоит нянчить двух стариков, справитесь?

     - Да, Милорд, - хором ответили Маргарет и Вальбурга.

     - Хорошо. Побудьте пока тут, завтра я перенесу вас в Тамриель.

     ==========

     - Иссей! Что это за дерьмо? - выбив дверь комнаты брата ногой, закричал Алдуин, размахивая синим дракончиком, которого держал за шкирку, будя своего брата классическим ударом под дых.

     - Аргх! Татсуми? А, это Рассей, фамильяр Асии, - ответил сонный Иссей.

     - Если это фамильяр Асии, то какого хрена он не с ней?! Как это синее недоразумение оказалось в моей комнате и сожрало мой сладкий рулет! - тряся дракончиком перед носом Иссея, которого тот не замедлил ударить током, шипел Алдуин.

     - Иссей-сан, что произошло? - спросил из коридора сонный голос Асии.

     - Асия-сан, ты своего дракона вообще кормишь? - спросил Алдуин, выпуская дракончика. Тот сразу перелетел к своей хозяйке и стал смотреть на Алдуина обиженными глазами.

     - Простите, Татсуми-сан. Рассей стал моим фамильяром только вчера вечером...

     - И ты не успела его покормить. Ладно, забыли. Кстати, а почему он бьет Иссея молниями?

     - Ано... Затойчи-сан сказал, что Рассей относиться к мистическим драконам, а они не любят тех, у кого пошлые мысли.

     БАМ!

     - Мой мозг... - пробурчал Алдуин, ударяясь головой о ближайшую стену, - мистический дракон... не любит пошлые мысли... Мидгарструн будет в шоке... хотя... Асия, давай поселим его у Иссея?

     - Это еще зачем? - спросил Иссей, заподозрив неладное.

     - Ну, либо ты вылечишься от разврата, либо помрешь. А если нет, то приобретешь иммунитет к молнии, рано или поздно. Последнее мне видится более вероятным.

     - Вы жестоки, Татсуми-сан.

     Разобравшись с воришкой, лишившим его легендарного Тамриельского блюда, Алдуин с грустным видом позавтракал и отправился в школу в компании Иссея и Асии. По пути он заскучал еще сильнее, и запел.

     - У-у-у! Здесь народ,

     Кофейку он нальет.

     Ведь устал от победа

     На гру-у-у-з.

     Без кольца не услышу

     Война к ним идет!

     Погоди! Погоди!

     На часы посмотри!

     Вот опять голову

     Потеряла Москва.

     А мой бобик блохаст,

     И он очень пузат.

     Погоди! Погоди!

     Потеряла медаль! (1) - на последних строках Алдуин удовлетворенно рявкнул и посмотрел на парочку дремор сзади, которые тихонько шептались.

     - Концерт с утра пораньше, Татсуми-сан? - спросила Момо Ханакаи, которая сегодня была в паре с Томое Мегуру на дежурстве у ворот.

     - А? Мы уж пришли? А я и не заметил, - осмотревшись, произнес Татсуми, - Доброе утро, Момо-семпай.

     - Кайчо тебя хочет видеть, - сказала Момо, наблюдая за реакцией парня.

     - Пусть хочет дальше. Я сюда учиться хожу, а не бегать в студсовет.

     - Последнее время ты сюда даже не ходишь, - хмыкнул Иссей, проходя мимо.

     - Зато со мной девушки нормально разговаривают, а ты клеишься к монашке. Побойся бога! - ответил Татсуми брату, злорадно ухмыльнувшись, когда тот схватился за голову.

     - В общем, сообщение я тебе передала, - произнесла Момо.

     - Я его принял к сведению, - кивнул Татсуми, направляясь к входу в здание школы.

     На большой перемене Алдуина нашел Саджи и потребовал от него пройти в студсовет. Получив в ответ бросок через колено, он успокоился, а Алдуину пришлось сменить место отдыха. Подумав, он пришел к выводу, что в классе Иссея его точно искать не будут, и с такой мыслью направился туда.

     - Э, а где Иссей? - не найдя своего брата в классе, поинтересовался Алдуин у ближайшей девушки.

     - Скорее всего, опять подглядывает за клубом кендо, - ответила девушка, в которой он узнал Айку Кирью, негласного четвертого извращенца Академии Куо, печально знаменитую Крушительницу Сердец. И такое прозвище она получила не из-за своей популярности и холодного нрава.

     - Думаю, если я предупрежу Катасе, ничего не изменится, - пробормотал Алдуин. доставая телефон и набирая сообщение вице-капитану клуба кендо и, как выяснилось недавно, своему соклановцу.

     - Подставляешь брата? - спросила Айка, разглядывая Татсуми.

     - Пытаюсь перевоспитать. Ну, раз его нет, то и мне тут делать нечего, - ответил он, стараясь уйти от оценивающего взгляда старосты класса Иссея. О ее взгляде ходили самые разнообразные легенды, и он решил не испытывать судьбу, если какие-то из легенд окажутся правдивыми.

     Во второй половине дня учеников первого курса ожидали первые проверочные. Это был первый момент за все время пребывания в старшей школе, когда Алдуин со всей серьезностью подошел к выполнению подобного занятия. Он еще в средней школе понял, что если ему придется брать власть над смертными в свои руки, то ему просто необходимо изучить все способы работы с бумагами. В его молодости смертные не испытывали такого помешательства на тему бумаги, а теперь они даже по нужде с ней ходят. А после занятий его ждал поход в студсовет, о котором ему в самом конце перемены напомнила Момо. И закончив с тестами, он сидел и придумывал легенду, как он прогулял школу. Не говорить же дреморам о том, что вчера он самолично разнес одну из цитаделей Мертвых Земель и унес оттуда ценный лут, который по праву принадлежал ему, как одному из двух последних родственников создателя Древнего Свитка.

     - А, Хёдо-кун, проходи, кайчо уже ждет, - открыла ему дверь Томое Мегуру, член студсовета, видимо отвечавший за позитивное настроение.

     - Всем привет. Кайчо, а я тут в качестве извинения за вчерашний прогул кое-чего принес, - произнес Алдуин, показывая коробку, в которой лежала легенда всего Старого Мира - сладкие рулеты. Благодаря им, ему удалось несколько раз заманить Довакина в опасные руины, откуда до того момента не выбирался ни один смертный. Но, глядя на то, как она выходила из руин, пританцовывая и напевая песни про Рагнара Рыжего, с размазанным по всему лицу кремом, можно было сделать вывод, что либо это рулеты так на нее влияли, либо она действительно была не так проста, как казалось на первый взгляд.

     - Томое, сделай нам чай, пожалуйста. А ты, Татсуми-кун, сядь, - ответила Сона, вновь указывая на кресло рядом с шахматным столиком.

     - Кайчо? - спросил Алдуин, отдав рулеты Момо и сев в кресло.

     - Предлагаю игру по тем же правилам, - предложила Сона, поворачивая шахматную доску белыми фигурами к себе.

     - Во как, - удивленно изогнув брови, произнес Татсуми, - Я-то грешным делом подумал, что это из-за прогула.

     - Я уже догадываюсь, как ты ответишь на мой вопрос о причинах твоего поступка. Ты скажешь, что в спортивном фестивале участвуют только клубы, а ты не являешься членом какого-либо клуба.

     - Именно, - уверенно сказал Алдуин.

     - Именно поэтому я нанесла вчера визит к тебе домой, и очень удивилась твоему отсутствию. Как и Шихо-сан. И в качестве твоего наказания она попросила загрузить тебя работой, - продолжила Сона, двигая вперед свою пешку.

     - Гипноз? - нахмурившись, с угрозой в голосе спросил Татсуми, отвечая ходом своей пешки.

     - Нет. Просто указала на твое асоциальное поведение. Тсубаки, ты же видела заявление на вступление Хёдо Татсуми в студсовет?

     - Да. Оно было подписано ответственным лицом и завизировано директором и вами.

     - Это каким еще ответственным лицом? - немного опешил Алдуин, - Я ничего не подписывал!

     - Ты - нет. Вот. Ознакомься, - протянула Сона Алдуину бланк заявления на вступление в студсовет, заполненное и подписанное его матерью. И дата была на бланке вчерашняя.

     - Какого черта! - воскликнул Алдуин, сжав бланк в руках.

     - Твой ход, Татсуми-сан, - напомнила Сона, поблагодарив своего слона за принесенный чай и рулет, - Спасибо, Момо.

     - Благодарю, Момо-сан, но я обойдусь без рулета, - легонько улыбнувшись девушке, произнес Татсуми, принимая чашку. И вот тут Алдуин вспомнил злорадный взгляд матери и сожалеющий взгляд отца, которые они бросали на него этим утром, - Спелись, да? И за сколько меня продали?

     - Шихо-сан считает, что если ты начнешь выполнять ответственную работу, то у тебя будет шанс исправить свой характер в лучшую сторону. В конце концов, труд сделал из обезьяны человека, - сказала Сона, но договорить она не успела.

     БЗДЫНЬ!

     Все присутствующие повернулись в сторону Алдуина, откуда раздался звон разбитого стекла. Как оказалось, это разбился листок бланка, осколки которого лежали на полу, что уже было странно, потому что листок был бумажным.

     - Сона, ты меня сейчас с кем сравнила? - тихо спросил Алдуин, от которого начала распространяться ужасающая аура, впечатывая черного коня в доску.

     - Татсуми, это всего лишь поговорка, - пытаясь сохранить хладнокровие, поспешила объяснить Сона, - И не надо ломать шахматы, они здесь совершенно не причем, - добавила она, передвинув своего слона.

     - Поговорка, да? Мы же с тобой выяснили, в твой клуб по интересам я не прохожу, так какого че... не, черт тут уже есть. Какого хрена тебе от меня надо? - спросил Алдуин, глядя Соне в глаза.

     - Твой брат стал демоном, и из-за этого ты можешь оказаться в опасности, особенно, учитывая, что ты достаточно сильный для смертного. А в студсовете ты будешь на виду, и мы сможем тебя защитить.

     - Спроси у буренки Гремори, что бывает с теми, кто считает, что может со мной справиться. Я вполне в состоянии постоять и за себя, и за родных. А вообще, с чего это ко мне такое внимание? - спросил Алдуин, съезжая с серьезных рельс, - только честно.

     - Мы проиграли Гремори соревнование за право поиска фамильяров, - вздохнув, ответила Сона.

     - Это как?

     - Для начала расскажу, что такое фамильяр. Фамильяр это...

     - Я знаю, что такое фамильяр. Как ваш проигрыш сочетается с той синей курицей, что поселилась у меня дома? - спросил Алдуин. Но увидев вопросительный взгляд Соны, он пояснил, - Асия Аргенто, знаешь такую?

     - Новая ученица из свиты Риас?

     - Наверное. У нее фамильяр - мистический дракон, который сегодня оставил меня без завтрака.

     - Ты сравниваешь дракона с курицей? Смело! - высказал мысли Томое Мегуру.

     - Если это - дракон, то я стану секретарем студсовета.

     - Ты и так секретарь студсовета, вместо Саджи-куна.

     - За что ты так опустила члена-сана?

     - Он стал заместителем казначея, Тсубасы Юры. С завтрашнего дня ты приступаешь к обязанностям секретаря студсовета, Татсуми.

     - Вообще-то, мое заявление сейчас потеряло силу ввиду своего уничтожения, - сказал Алдуин, испепеляя оттаявшие от заморозки обрывки листа.

     - Это была копия.

     - Кайчо, эта реплика уже устарела, придумайте что-нибудь поновее.

     - Это не отменяет того факта, что ты теперь официально член студсовета.

     - Хм. Раз уж ты настаиваешь, - ухмыльнулся Алдуин, подумав про себя, - "я же теперь могу официально устраивать беспредел, и тогда она снимет меня с должности".

     - Хёдо-сан, а где ты достал эту вкуснятину? - раздался голос Томое.

     - В Совнгарде, - на автомате ответил Алдуин, поворачиваясь к говорившей. Его взору открылась до боли знакомый вид перемазанной кремом девушки, светившейся от счастья, с рулетом в руке, - И да, Сона, у нас снова пат.

     - Действительно, - бросив взгляд на доску, произнесла Сона.

     - Я свободен?

     - Да, можешь идти, - проговорила Сона, смотря на шахматную доску и возвращая фигуры в положение, в котором они были пять ходов назад.

     Совнгард.

     - Как они осваиваются? - спросил Алдуин у Маргарет, наблюдая за бегающими туда-сюда Одавингом и Мидгарструном.

     - Они очень быстро свыклись с телом смертных. У Одавинга есть некоторые проблемы с пониманием современных реалий, но это видимо из-за того, что он длительное время пребывал в безумии, - ответила подошедшая Вальбурга.

     - Я надеюсь, с легализацией проблем не будет?

     - Нет, Милорд. Но как отнесутся к вашему плану другие? - проговорила Вальбурга.

     - Твои сомнения понятны. Мидгарструн - мудрый и верный Дова, он не будет задавать лишних вопросов. Да, он тщательно обдумает приказ, но он его выполнит, и даже предложит несколько вариантов, как выполнить приказ лучше. Но тебе не стоит волноваться о наших... наиболее шумных... братьях. Я готов применить силу, если это потребуется, - ответил Алдуин, мысленно рассмеявшись, - "Не думаю, что с несогласными будут проблемы. После того, как одна зеленоглазая заноза нашинковала Мирмульнира, я решил с ее помощью вновь убрать все неспокойные элементы из стаи. В Скайриме я разбудил две сотни драконов, которые смели ставить под сомнение силу моего Голоса, даже не смотря на то, что я лично им объяснял их неправоту по несколько раз. Пришлось, конечно, будить и несколько наиболее приближенных, вроде Одавинга, Кросулаха, Винтурут и Нааглива. И последнюю троицу еле удалось унести из-под удара Довакина, чтобы те не отдали ему душу после смерти. Пусть я и скормил две сотни своих сородичей своему врагу, и это было не первый раз, подобный метод я и сейчас считаю лучшим выбором, чем моральное разложение стаи из почти полутора тысяч Дова".

     - Вам виднее, Милорд, - поклонившись, произнесла Вальбурга.

     - Мидгарструн, ты же помнишь принципы создания атронахов? - обратился к грозовому дракону Алдуин.

     - Да, Милорд. Но я никогда не пробовал их создавать, ибо в этом не было необходимости.

     - Теперь такая необходимость появилась. Атронахи, эти уникальные элементальные даэдра, после катаклизма, уничтожившего Старый Мир, вымерли или деградировали в простейших неразумных духов. А являясь одновременно высшими духами, олицетворяющими природные стихии, своим появлением они смогут благотворно повлиять на магический фон Нирна и сделать из этого болота хоть какое-то подобие озера.

     - Для рождения атронахов нужен источник. Раньше этим источником служили определенные места, через которые проходила энергия Этериуса, - вмешался в разговор Одавинг.

     - Брат прав. Но сейчас эта энергия слаба и безжизненна, и она не сможет породить атронаха, - кивнул Мидгарструн, - Драконьи жрецы иногда создавали атронахов, но для этого им требовалось большое количество собственных сил. Сомневаюсь, что сейчас это возможно. И у нас нет элементальных солей, останков атронахов, для этого.

     - Соли есть, во всяком случае, три вида. Если считать стандартной алхимической мерой, которой пользовались маги ранее, то есть около 715 мер солей пустоты, 820 мер огненной соли и 600 морозной соли. Эктоплазма сойдет в качестве останков воздушного атронаха, ее количество с лихвой покрывает наши нужды, - посчитав запасы Довакина, произнес Алдуин.

     - Эктоплазма, - задумалась Маргарет, - Создать из нее соли ветра возможно, но это очень трудоемкий процесс.

     - В качестве источника силы для морозных атронахов подойдет одна из гор Совнгарда, - продолжил Алдуин, - Для воздушных здесь тоже найдется место. Найдя подходящую пещеру, можно устроить источник и для огненных. Другое дело - грозовые.

     - С ними все просто и сложно одновременно. Будучи сильнейшими среди своих собратьев, они не нуждаются в привязке к источнику, даже если были созданы искусственным путем. Но, при помощи некоторых заклинаний их можно привязать к определенному месту, но мне они не ведомы. Это стезя Пробудившихся, - покачал головой Мидгарструн.

     - Да, Пробудившиеся Драконы были мастерами в управлении беспокойными душами и сущностями младших даэдра. Для начала остановимся на морозных атронахах. Мидгарструн, освежи с Кранакрин способы создания атронахов и источников силы для них. Одавинг, пока побудешь в мире смертных с Креинзульфен, но вскоре ты мне понадобишься. Вальбурга, ты обладаешь наиболее полными знаниями о мире смертных, поэтому я вверяю Одавинга и Мидгарструна тебе. Маргарет будет тебе помогать.

     - Я не подведу вас, Милорд, - поклонилась Вальбурга.

     - Маргарет, идем, я дам тебе два десятка мер морозной соли. И да, кстати, Вальбурга, у тебя были проблемы с магией?

     - Да, Милорд, - ответила Вальбурга, - Пришлось очень сильно ограничивать поток силы для напитки заклинания. Со временем эта проблема должна пройти.

     - Ты права, она пройдет со временем. Советую начать изучать базовые заклинания школы Восстановления и Изменения, на них гораздо лучше отрабатывается контроль над силой, - утвердительно кивнул Алдуин, поворачиваясь к трем другим Дова, - Вас это тоже касается. Когда поймете, как правильно регулировать поток маны, приступите к школе Разрушения. Маргарет, Мидгарструн, у вас проблем возникнуть с этим не должно, а вот тебе, Одавинг, я бы не советовал пока использовать магию. Ты изначально был сильнее всех присутствующих, за исключением меня, вместе взятых, так что дай своему телу привыкнуть к метаморфозам. Поверь, это неприятно, когда поток маны жжет твое тело изнутри. Дождись, пока либо буду рядом я, чтобы тебя исцелить, либо когда остальные освоятся с контролем силы.

     - Хорошо, Милорд, - произнес Одавинг

     Нирн, первый день членства Алдуина в студсовете.

     Первое, что Алдуин сделал, вступив в должность, это наложил на Сону кучу всяческих заклинаний школы иллюзии, чем заставил ее подписать Иссею официальное разрешение на подглядывание за клубом кендо. Иссей получил разрешение утром этого же дня, чему был невероятно рад, но уже в обед его внесли в кабинет студсовета разъяренные девушки клуба кендо, которые стали выяснять природу данного разрешения. Но тут Алдуин был вынужден добавить Соне пару баллов, так как она быстро поняла, откуда у этой бумаги растут ноги. Наложив гипноз на девушек из клуба кендо, она велела Тсубаки отвести Иссея к его хозяйке, а сама стала пытаться наказать Алдуина, заставив его заполнять какие-то бумаги.

     - Татсуми, ты чего так долго? - спросила Сона спустя полчаса после выдачи работы своему секретарю. Тот сидел за одним листком и, высунув язык от усердия, что-то карябал на листке и что-то бормотал.

     - Ph'nglui mglw'nafh Cthulhu R'lyeh wgah'nagl fhtagn, - услышала Сона, прислушавшись к бормотанию Алдуина. Отобрав у него документ, она увидела на нем изображение клубка щупалец с единственным глазом в центре, который засовывал свои щупальца обнаженной эльфийке практически во все биологические отверстия.

     - Что это! - гневно спросила Сона, ударив по столу ладонью и показывая на лист документа.

     - Еретичка! Это же бог знаний, а ныне бог тентаклей разврата! Сам Хермеус Мора! И он выполняет свои прямые обязанности по крещению своего чемпиона. А вообще, это макет статуи для Иссея, которую я хочу подарить ему на именины.

     - Обязательно это было рисовать на финансовом отчете клуба кендо? - спросила Сона, рассмотрев текст документа.

     - Отчет клуба кендо? Ну, надо же, какое совпадение. А я и не заметил.

     - Татсуми, если ты думаешь, что подобным поведением сможешь заставить меня исключить тебя из студсовета, то ты сильно заблуждаешься.

     - Ну-ну, - хмыкнул в ответ Алдуин.

     С этого дня новая жизнь Первенца Акатоша стала насыщеннее, чем когда бы то ни было. Днем он доставал Сону и брата, а вот ночью начиналось самое интересное. Под его руководством возрожденные Дова практически заново учились использовать магию, пока их вожак пытался разобраться в оставшихся двух школах магии, не изученных им в совершенстве, по причине полного отсутствия необходимости для обеих. А именно в зачаровании и алхимии. И если со второй школой дела обстояли более-менее нормально, спасибо растительности Совнгарда и полевым дневникам Довакина, то с зачарованием была проблема. Для практики артефакторики, которую изучали смертные в его время, требовались души и знания. С душами проблем не было, спасибо Азуре и ее Черной Звезде, а также бездонному запасу камней душ, которые Довакин накопал в Каирне Душ, но вот знания... мало было понимать заклинание, нужно было его правильно вплести. Но самоуверенности в Алдуине было много, и он решил зайти в лобовую, попытавшись создать очки, которые смогли бы видеть ауры живых организмов, испытать которые предстояло Иссею.

     Вот только Алдуин крупно облажался с зачарованием, но эффект получился даже лучше, чем требовался. С одной стороны. Возможно, всему виной было использование души лисицы, на которую он наткнулся во время своего облета территории горного массива, раньше именуемого горами Велоти, а ныне носившего название Памир. Собственно, лиса попалась ему под горячую руку, когда он не смог за один облет найти Скулдафн.

     - Иссей, примерь-ка, - сказал Алдуин, надевая на перемене Иссею очки.

     - Татсуми, ты чего... - начал было Иссей, потом поморгал, - ух ты! Ты где достал это сокровище?

     - М? Что ты в них видишь?

     - Я вижу рай!

     - А конкретнее?

     - Как ты можешь не знать, что это такое?! Мне пора! - воскликнул Иссей, и умчался в неизвестном направлении. Однако в конце занятий он нашел Алдуина у кабинета студсовета и вернул ему очки.

     - Татсуми, спасибо тебе за подарок, но они мне не нужны. Риас-сама сказала, что я смогу увидеть их тогда, когда захочу,- с гордым видом ответил Иссей и удалился, оставив ошарашенного Алдуина чесать затылок.

     - Он научился видеть ауры? Странно. Но, почему же тогда у него пошла кровь из носа, когда он надел их? Неужели, побочный эффект? Этого быть не может! - пробормотал Алдуин и надел очки на себя.

     - Татсуми? Что-то случилось? - раздался за спиной голос Соны.

     - Да все отлично, - ответил Алдуин, поворачиваясь к Соне.

     - Уверен? Ты же еще вчера без очков ходил.

     - Решил сменить имидж. Все главные шишки студсовета ходят с наглазниками, вот и я решил приобщиться к моде, - начал было Алдуин, но был вынужден присвистнуть, когда развернулся к подошедшим, - Тсубаки-сан, вам идет темно-зеленый. А ты, Сона, предпочитаешь классику белого?

     Перед Алдуином предстали Сона и Тсубаки, в нижнем белье. И это зрелище, откровенно говоря, радовало глаз. Девушки немного задумались, но Сона вновь получила пару баллов за свой интеллект.

     - Татсуми, а можно мне посмотреть на очки?

     - Зачем они тебе?

     - Риас кое-что рассказала о тебе, и я хочу убедиться, что твои очки не представляют угрозы.

     -Да это же просто очки. Сона, у тебя паранойя, - но в ответ Сона лишь вытянула руку и требовательно посмотрела на него. Посмотрев сперва на вытянутую руку девушки, затем на нее саму, он усмехнулся и снял очки, - Пф, да держи.

     Сначала Сона посмотрела через очки на него, потом на Тсубаки и нахмурилась. Посмотрев на себя, она нахмурилась еще сильнее и слегка покраснела.

     - Татсуми, где ты достал это?

     - Нашел по дороге в школу. Не переживайте, Иссей вас не видел, а я никому не скажу, что вы предпочитаете строгое бельишко. Но, Тсубаки-сан, вы просто супер.

     - Ты давал ЭТО своему брату?!

     - Что это, кайчо? - спросила покрасневшая Тсубаки. В ответ Сона протянула Тсубаки очки, и вскоре ее лицо стало пунцовым.

     - Татсуми! - зарычала Сона.

     - Должен же был я на ком-то это испытать? - возмутился Алдуин. Сона попыталась сломать очки, но не тут-то было. Орихалковую оправу так просто не сломаешь, - И чего это вы так разнервничались? На вас это не похоже.

     - Я конфискую это! - сказала Сона, глядя на улыбающегося во все 32 Алдуина.

     - Так вы любите подглядывать? О, не надо ничего объяснять, я все понимаю. У каждого свои увлечения и пороки. Кайчо, хотите, покажу дырочку, через которую Иссей подглядывает за клубом кендо? - спросил Алдуин, но тут же получил сумкой от покрасневшей Соны.

     - Замолчи! Но место ты мне покажешь! Давно пора пресечь разврат твоего брата!

     - Ага, это теперь так называется. Я все понимаю, кайчо. Избиваете своих кохаев, подглядываете за девушками. Да вы самая настоящая тсундере-юри-доминантша. И не обязательно меня бить сумкой. Меня вообще бить не обязательно, - заговорил Алдуин, убегая от взбешенной Соны, провожаемый улыбающимся студсоветом, собравшимся посмотреть на обмен любезностями.

     - Татсуми-кун! - окликнули его практически у двери класса Муруяма и Катасе.

     - Муруяма? Катасе? Доброго утра.

     - Татсуми-кун, ты в субботу свободен?

     - Не занят. Есть предложения?

     - Ну, по поводу моего предложения, - намекнула Катасе.

     - А, когда, где, во сколько?

     - М-м-м, у входа в новенький торговый центр в девять, - обменявшись взглядами с Катасе, ответила Муруяма.

     - В девять. Я запомнил, - сказал Алдуин, после чего резко развернулся и рявкнул на столпившихся у лестницы парней, как с первого курса, так и со старших, - Чего встали? Завидно? Так завидуйте молча. Пшли вон!

     В дополнение к своим словам он бросил на собравшихся взгляд из серии "голодный Дова смотрит на людскую деревеньку". Эффект оказался моментальным - коридор напрочь лишился мужского населения. Удовлетворенно хмыкнув, Татсуми подмигнул кендоисткам и зашел в класс. Впереди его ожидали скучная учеба, далекая от веселья работа в студсовете, в котором он начал присматриваться к Момо, ибо она стала казаться ему похожей на одну знакомую из средней школы. А ночью был запланирован первый урок магии у Одавинга.

     Совнгард.

     - Ога, ты все еще слишком сильно напитываешь заклинание, и оно у тебя из точечного превращается в площадное. И да, Одавинг, я к тебе обращаюсь, привыкай к псевдонимам, - отчитывал своего лейтенанта Алдуин, отряхиваясь от каменной крошки.

     - Зато пещера для огненных атронахов будет готова, Милорд, - произнес Одавинг, выбираясь из-под груды щебня.

     - Согласен. Но наша цель научить тебя контролю над магией, а не выдолбить дыру в скале. Магия школы Разрушения более своенравная, чем магия школ Восстановления или Изменения, но, несмотря на это, её характер похож на характер Дова, - произнес Алдуин, садясь на валун и опуская взгляд на предмет, который до этого он вертел в руке.

     С виду это был обычный эбонитовый кинжал, каких у Довакина он лично видел как минимум два, но от других этот экземпляр отличала аура, которую обычный эбонит испускать не мог. Она была похожа на ауру оружия даэдра, но она была более густой и лишенной эмоционального оттенка.

     Даэдрическое оружие и броня по способу изготовления делились на простое и истинное. При простом способе изготовления на кожаные детали капалось несколько капель крови, вытекающей из сердца высшего даэдра, вроде дремор или ксивилаи, и его затем бросали в угли, на которых раскаляется эбонитовая заготовка и стальные детали. Вместо сердца высшего даэдра иногда использовали человеческие сердца, но в этом случае изделие не имело нужной крепости и остроты, несмотря на количество использованных сердец людей или меров. Таким способом пользовались опытные кузнецы смертных и слабые даэдра, если им удавалось достать сердце высшего даэдра.

     Истинное даэдрическое оружие и доспехи делались совсем по-другому, и способ их изготовления был значительно сложнее. Детали, заготовки, и само изделие на каждом этапе изготовления проходили череду обрядов закалки в крови низших существ, которые умерли в страшных муках, и сама кровь несла в себе отголосок страданий жертвы. Процесс был трудоемок, и растянут во времени, но созданные таким образом оружие и доспехи были легче, крепче, прочнее, острее и качественнее любого другого аналога. Именно созданное таким способом снаряжение призывалось заклинаниями школы Колдовства. Только таким способом пользовались дремора, даже своих соплеменников из более низких каст считавшие низшими существами, создавая свою амуницию. Но у этого оружия и доспехов был один существенный недостаток - они привязывались к душе того дремора, для которого они создавались, и в случае его окончательной смерти, путем пленения души дремора в Черный Камень Душ или Черную Звезду Азуры, они разрушались. Этот факт ставил крест на самой идее о сохранности хотя бы одного экземпляра подобного снаряжения после остановки Сердца Мира. Растворившиеся в Океане Обливиона души дремор унесли свои реликвии с собой, и единственными исключениями стали их артефакты, созданные для потехи над смертными, а потому не привязанные к душе даэдра.

     Все это Алдуин узнал от своих Драконьих Жрецов, в частности, от Конарика, верховного жреца Драконьего Культа. В свое время один из жрецов, носивших этот титул, занимался исследованиями природы дремор Мехрунеса Дагона, и Алдуин лично ему помогал, развязывая от скуки языки призванным дремора и несколько раз пообщавшись с самим Принцем Разрушения. Но сгустившийся вокруг места тренировки Одавинга мрак выдернул Алдуина из раздумий. Перестав вертеть в руках эбонитовый кинжал, он встал с валуна, отмечая, как напрягся Одавинг. Мрак продолжал сгущаться, и Алдуин отчетливо ощутил бездонную ауру, вечно меняющуюся, но неизменно излучающую ненависть и желание разрушать.

     - Не думал, что первым, кто возьмет в руки Клинок Горя, будет - как это называют смертные - внук, - произнес голос, звучавший одновременно со всех сторон и похожий на смесь миллионов различных голосов, собранных воедино.

     Одного упоминания названия клинка хватило Алдуину, чтобы понять, что за сущность обратила на него внимание.

     - Ситис, - процедил сквозь зубы Алдуин, - Не ожидал тебя услышать.

     "Клинок Горя... изменяющий форму кинжал, благословленный самим Ситисом... И как я мог его не узнать? Уже по ауре я должен был догадаться!" - мысленно негодовал Алдуин.

     - Молодняк поддался гордыне. Что ж, за ошибки детей расплачиваются отцы, а за грехи отцов расплачиваются сыновья. Клинку Горя еще не скоро настанет срок вернуться в мир смертных, Алдуин. Еще увидимся, внук, печати Ауниэль крепчают, - произнес голос, и мрак начал рассеиваться.

     - Что это было, Милорд? - спросил Одавинг, пытаясь унять дрожь в руках.

     - Ситис, - коротко ответил Алдуин, - Вот только какое отношение Ауниэль, отец-мать Акатоша, имеет к печатям? Возвращайся к тренировкам, мне нужно кое-что спрятать.

     Дом Катасе, суббота.

     - Итак, у нас есть много сока, газировки, печений и тортиков, - посчитала Муруяма продукты, разложенные на столе, - Татсуми, это ты купил хлеб, горчицу, говяжий стейк и... что это?

     - Не знаю. Мужик в магазине посоветовал, - ответил Татсуми, вертя в руках алюминиевую банку с изображением апельсина, - Стрёмный он был какой-то. В махровом халате, с крашеной челкой и идиотской бородкой, - о том, что еще сунул ему этот тип, он решил умолчать, - А вот про стейк в вскоре все узнаете. Катасе, можно воспользоваться твоей кухней?

     - Да. Родителей не будет до вечера, - ответила Катасе, раскладывая напитки в холодильнике.

     - Катасе, это было приглашение или что?

     - А? - выглянув из холодильника, Катасе взглянула на ухмыляющегося парня. Осознав, что она сказала и кому, она быстро выговорила, - Извини, я не в том смысле.

     - У кого что болит.

     - А сам-то о чем подумал, - вступилась за подругу Муруяма.

     - Да так, о вечном, о добром.

     - Хедо, - с нажимом произнесла Муруяма.

     - Чего? Катасе, где у тебя сковородка, я буду защищаться от посягательств на мою честь!

     - В шкафу возле плиты.

     - Ок.

     - Хёдо, что ты задумал? Решил спалить кухню? - спросила Катасе, наблюдая за действиями парня.

     - Если бы я хотел ее спалить, Катасе, я бы достал зажигалку и поджег занавески. А теперь помолчите пятнадцать минут и не сбивайте мне концентрацию.

     Два часа спустя...

     - Татсуми, Муруяма, не отвлекайтесь на слив МяуМяу! - проговорила сидевшая вполоборота за письменным столом Катасе, бросив недовольный взгляд на парня, сидевшего на полу, прислонившись спиной к кровати, на которой лежала ее подруга.

     - Блин, Катасе, ты мне такой шанс сорвала слить этот позор эльфов под мобами, - буркнул Татсуми.

     - Нас отчитывает, а сама только что вынесла Азизу, - ухмыльнулась Муруяма.

     - Она сама, - отмахнулась Катасе.

     - У нас зелья кончились, - глядя на тоскливо стоявшие бутылки из-под газировки, произнес Татсуми, - И, похоже, совсем.

     - Как? Уже? - резко развернувшись на стуле, спросила Катасе, смотря на пустые пластиковые бутылки.

     - Если бы кое-кто не налегал на пирожные перед рейдом, то запасы не иссякли бы так быстро, - улыбнулся Татсуми, демонстративно откусывая от бутерброда, сделанного по новому рецепту, называемому "Глотка Мира". По сути, это был тот же "Пылающий Хелген", но с зефиром.

     - Как ты можешь есть это извращение? - спросила Муруяма, подозрительно смотря на бутерброд.

     - Это на самом деле довольно прикольно на вкус, - пожал плечами Татсуми, - Лучше, чем ваш тортик с черносливом. Но с водой надо что-то решать.

     - Может, - задумчиво произнесла Муруяма, - Откроем те банки с апельсином на этикетке?

     - Я бы предложил их выкинуть, - произнес Татсуми, - Слишком идиотское выражение лица было у того типа, который положил их нам в корзину и показал мне большой палец. Больно на Иссея смахивало.

     - Татсуми, Катасе уже ушла за ними, - толкнув парня, произнесла Муруяма.

     - Я вас предупредил, если что, - помахал ей рукой Татсуми, - Мяу у выхода на четвертую платформу!

     - Я в пути!

     - Вы опять гоняете бедную МяуМяу? - спросила вернувшаяся Катасе, глядя на двоих своих знакомых в районе кровати.

     - Кто еще кого гоняет, - хмыкнул Татсуми, - Она слила меня, но ее добила Карнифекс. Спасибо.

     - Кампай! - отсалютовав подруге, произнесла Муруяма, вскрыв свою банку.

     - Сейчас они будут делить лут, - злорадно улыбнулся Татсуми спустя двадцать минут.

     - Было что вкусное? - спросила Катасе, допивая свою вторую банку.

     - Для нас - нет. Только ачивки, опыт и пара пунктов к ЧСВ, - ответила Муруяма.

     Услышав ответы девушек, Татсуми посмотрел на свою, давно допитую банку со странным напитком. На вкус он был как апельсиновый сок, только у него был странный запах и немного горьковатый привкус. Всего вышло по две банки на каждого, но вот уже после половины второй поведение девушек несколько изменилось.

     - Татсуми, кинь паралич на Азизу! - внезапно воскликнула Катасе, впившись взглядом в монитор.

     - Далась тебе эта лучница, - пробурчала Муруяма.

     - Я не виновата, что ее ник мне напоминает Азазеля, - услышав это имя, Татсуми закашлялся. После наведения справок о том дерьме, в котором возможно очутился его брат, он заставил Гремори рассказать ему более подробно обо всех участниках Войны Трех Фракций, так что имя Азазель он знал. И именно в этот момент он увидел надпись на этикетке банки: "Содержание алкоголя не более 5%".

     "Я убью этого шутника! Или, если не убью, то сильно покалечу!" - зарекся Алдуин, с опаской смотря на начавшую бушевать Катасе.

     - Эй! Тут люди вообще-то, - напомнила подруге Муруяма.

     - Цыц! Папенькина дочка! - кинув в Муруяму пустой банкой, ответила Катасе, - Да! Вы видели, как я ее с крита вынесла? Учись, мисс Моргенштерн.

     - Хеля, успокойся! - прикрикнула Муруяма, а Алдуин уже шептал Туум Шепот Ауры.

     Взглянув на девушек, Алдуин мысленно выругался. Их ауру он не ощущал, но вот видел ее он очень хорошо. В красном цвете ауры причудливо смешивались в равных пропорциях белый, цвет Аэдра и серебряный, цвет слуг Меридии. Но вот третий оттенок отличался, да и на фоне двух других он был едва заметным. У Катасе в ауре была примесь фиолетового, похожего на цвет ауры падших ангелов, а вот у Муруямы третья составляющая была черного цвета, как у даэдра.

     "Так, Шор говорил, что Библейским Богом была одновременная реинкарнация Стендарра и Меридии. И если это его творения, откуда в них следы ауры слуг Вермины и Мехрунеса?" - вспомнил слова Лорхана Алдуин, решив обратиться к девушкам, - Эй, может, объяснитесь?

     - Погоди, дай я поговорю по душам со своей сестрой, - грозно глядя на Катасе, произнесла Муруяма.

     - Сестрой? Вы же не родные, - подметил Алдуин.

     - А, ты же знаешь, кто окопался в школе в студсовете и в КОН-е? - отмахнулась Катасе, - Не делай удивленный взгляд, мы прекрасно знаем о двух наследницах демонических кланов. Да одна из них и не скрывается даже.

     - Ну, я вообще-то удивился сокращению названия Оккультного Клуба. Не боитесь спутать с вашими соседями по додзе?

     - Клубом Легкой Музыки? - усмехнулась Муруяма, - Нет. Они "Кей-Он", а у Гремори - просто КОН.

     - Запомню. Но вернемся к главному - мы Элронда фармим?

     - Этого пафосного эльфа? А давай. Пришли телепорт, - согласилась на предложение парня Катасе.

     - Я с вами, - добавила Муруяма.

     - И да, как так получилось, что на моего брата обратили внимание сразу, а на вас - нет?

     - А мы полностью осознали себя только год назад, - ответила Муруяма, - Ни сил, ни способностей, ничего, кроме памяти.

     - И не боитесь мне об этом говорить?

     - А тебе все равно не поверят, - ухмыльнулась Муруяма, - А нам дурочек сыграть очень просто. С нашим-то опытом.

     - Стервы. И в чем мне выгода от подобной информации?

     - Ну, - задумалась Муруяма, - Взаимовыгодное сотрудничество?

     - Это как? Кстати, с Элронда теперь падает "руна мудрости".

     - Ну, с тобой мы сможем найти способ восстановиться, а взамен, расскажем о Священных Механизмах.

     - Вот Иссея в это впутывать не надо.

     - Хочешь ты этого, или нет, но на него в любом случае обратят внимание, - вздохнула Муруяма, - Он носитель механизма класса Лонгиниуса, а такие вещи из внимания не упускают. И тем более, если это Усиливающий Механизм. Как минимум раз твоему брату придется встретиться с носителем другого механизма.

     - Откуда такая информация? - спросил Алдуин, откладывая ноутбук.

     - А я видела, как Папа делал Усиливающий Механизм. И видела, из кого он его делал, - ответила Муруяма, - Хеля к тому моменту уже была мертва, и не видела той бойни.

     "А Гремори про это не говорила. Ну, ничего, этим двум мозги прочистить я всегда успею, пусть пока говорят", - нахмурившись, подумал Алдуин. Муруяма, тем временем, продолжила.

     - Видишь ли, в механизме твоего брата заключена душа Валлийского Красного Дракона Драига, называемого также Красным Императором Драконов. Он и его вечный противник, Исчезающий Дракон Альбион или Белый Император Драконов, однажды сошлись в битве, и они сражались, не обращая внимания на окружение. И в результате своей битвы они оказались на поле боя войск Небес, Падших и Демонов. А когда я и Папа попросили их убраться, то они вдвоем напали на нас. Не буду углубляться в подробности, но драконов убили, а их души заточили в Священные Механизмы. И Иссею судьбой предначертано рано или поздно столкнуться с носителем Альбиона. И что-то мне подсказывает, что мне стоит сделать ставку именно на носителя Альбиона.

     - С чего ты взяла, что эта встреча вообще состоится?

     - Видишь ли, Татсуми, - подала голос Катасе, - Я хоть и не застала драку двух Небесных Драконов, Драига и Альбиона, но я довольно много о них слышала. Эти драконы были сильнейшими из драконов, уступая по силе только Богу Драконов Уроборосу и Истинному Дракону, Великому Красному. И кроме этого, их гордыня не знала пределов, и каждый из них считал себя сильнее другого. Собственно, из-за этого они и сошлись в своем последнем поединке.

     Услышав названия драконов, Алдуину на секунду пришла мысль прямо здесь принять свою истинную форму, наплевав на конспирацию, и окунуть на глазах этих девчонок Одавинга в грязь. Но, подумав еще секунду, он отмел эту мысль как нелогичную.

     - Допустим. Но как по мне, ваше предложение кажется слишком щедрым. В чем подвох? - решив отыграть роль простого смертного до конца, чтобы узнать как можно больше информации, спросил Алдуин.

     - Никакого подвоха нет. Ты помогаешь нам, мы - тебе. Бартер, - ответила Муруяма, закрывая свой ноутбук.

     - И чего это вы с таким предложением пришли именно ко мне, а не к Гремори, например?

     - Дело в том, что мы стали восстанавливаться после того, как стали с тобой общаться, - ответила Катасе.

     - И как думаешь, как отреагируют демоны, когда узнают, что их старый владыка возродился. И мало того, он не просто возродился, а еще и очень слаб? - спросила Муруяма.

     - Я бы на их месте прибил бы его, пока он проблем не создает, - ответил Алдуин, - Но какое это имеет отношение к вам?

     - Самое прямое, - ответила Муруяма, - Дело в том, что я - Люцифер, первенец Папы и первый ангел, изгнанный с Небес. А Катасе - Хелель, первая из Падших Ангелов.

     - Погоди, разве Люцифер и Хелель не одно и то же? И вообще, Люцифер был мужиком.

     - Не верь тому, что пишут смертные. Мы были сестрами-близнецами. Вот только я была блондинкой, а она - брюнеткой.

     - Что-то вы нихрена не похожи друг на друга, - оглядев девушек с ног до головы, произнес Алдуин, - Даже фигуры разные.

     - Реинкарнация та еще стерва, - со вздохом произнесла Катасе, - Я вообще не понимаю, как мы возродились.

     "А вот я, кажется, начинаю понимать", - подумал Алдуин, более внимательно рассмотрев ауры девушек. У каждой в ауре было по частичке сущности Меридии и Стендарра, которые прочно вросли в их собственные души, что и послужило якорем для их душ и дало им шанс переродиться. И если Муруяма действительно была когда-то Люцифером, то если она восстановится, она будет не демоном, а ангелом со способностями демона. Это если применять современные термины, - "А если их еще и хорошо обработать, то их можно использовать в качестве слуг. Ведь если верить Библии, Люцифер был... была сильнейшим ангелом, по силе уступающей только Богу. Такими кадрами разбрасываться нельзя, так что вывод - в это предприятие можно и нужно инвестировать".

     - Зато, даже после смерти моя грудь больше, чем твоя, - бросив на Катасе взгляд, полный превосходства, сказала Муруяма.

     - Девушки, подобные споры будете спорить без меня. Как скреплять сделку будем? Кровью?

     ==========

     После субботнего похода Алдуина в гости к двум девушкам, от которых Иссей получал за свои подглядывания с особой жестокостью, общение между братьями стало несколько натянутым. Иссей не мог простить брату того, что тот побывал дома у девушки раньше него, а Алдуин не спешил развеивать фантазии брата, изредка подливая масла в огонь, так как находил ситуацию крайне забавной. Особенно злили старшего Хёдо красочные описания лежащей на кровати Муруямы, и сидящей в кресле Катасе, изрядно приукрашенные и дополненные несуществующими деталями.

     Положение, как ни странно, спас Рассей, фамильяр Асии, который ударил Иссея молнией, как только тот погрузился в свои извращенные фантазии о Муруяме на кровати. Словно очнувшись ото сна, Иссей заявил брату, что у него будет гарем гораздо больше, и в нем будут одни красотки с большими сиськами. Алдуин в ответ на это рассмеялся и сказал, что Иссею с таким характером суждено быть только с Асией, да и то только потому, что она слишком добрая.

     - Иссей, ванна свободна, - зайдя к брату в комнату, произнес Алдуин, но тут же обратил свое внимание на вспыхнувший посреди комнаты красный рунный круг, - Что за хрень?

     - Не знаю, - успел ответить Иссей, прежде чем из круга выскочила Риас Гремори собственной персоной, одетая в костюм "Ничего лишнего, только ню".

     - Иссей... - только и успела пробормотать Риас, как ее перебил Татсуми.

     -Срамота-то какая, - произнес Алдуин, окидывая взглядом спину старшеклассницы, - Избушка, повернись ко мне передом, а к Иссею задом. И, немного наклонись.

     - Что? - возмущенно воскликнула Риас, резко повернувшись в сторону Татсуми.

     - Срамота-то какая, срамота, - окинув девушку придирчивым взглядом, проговорил Татсуми. - А компенсации за погибшего от потери крови брата кто мне выплатит?

     В подтверждение слов младшего брата, Иссей вытер кровь под носом, пожирая взглядом свою хозяйку. В этот момент в комнате снова засветился рунный круг, из которого вышла дама в форме горничной, с фигурой, от которой уже у Алдуина побежала струйка крови из носа, не смотря на слишком выдающиеся вперед достоинства вновь прибывшей.

     - Это что, эскорт-услуги? Сперва аловолосая обнаженка, а теперь роскошная горничная?

     - Риас-сама, что вы делаете в таком виде в обществе этих отбросов? - спросила горничная и хотела сказать что-то еще, но была схвачена за горло и поднята над полом Алдуином, в два шага преодолевшим расстояние между ним и горничной.

     - Ты кого отбросом назвала, самка? - прорычал Алдуин, глаза которого на мгновение стали алыми.

     - Кха... - прохрипела горничная, уставившись на вторую руку Алдуина, по которой уже заплясали синие искры.

     - Татсуми-кун, отпусти Графию, - устало вздохнув, сказала Риас.

     - Кого?

     - Горничную.

     - Хорошо, - ответил Алдуин, разжав руку. Графия злобно посмотрела на него, после чего обратилась к Риас.

     - Кха, Риас-сама, пытаться разорвать помолвку подобным образом, что сказал бы ваш отец?

     - Я все равно не выйду замуж за Райсера!

     - Глава, о какой свадьбе речь? - спросил Иссей.

     - Я все объясню завтра в клубе. Графия, мы уходим.

     - Да, Риас-сама, - кивнула горничная, и исчезла вместе с Риас в рунном круге.

     - Иссей, - задумчиво произнес Алдуин.

     - Да?

     - Я завтра загляну к тебе в клуб вечерком. Что-то у меня предчувствие нехорошее.

     - Хорошо, - ответил Иссей, - Ты видел сиськи горничной?

     - Ага. И я впервые разделяю твое мнение. Как говорится - я бы вдул.

     Оккультный Клуб, следующий день.

     Придя вечером в клуб вместе с Асией, Иссей застал там Кибу, Акено и сереброволосую горничную, стоявшую рядом с Риас. Но, даже не смотря на гнетущую атмосферу, Иссей не отказывал себе в удовольствии полюбоваться на роскошные груди Риас-семпай, Акено-семпай и, конечно же, горничной, достоинства которой было сложно не заметить.

     "И зачем я отдал очки Татсуми!" - мысленно взвыл Иссей, начав осмотр по второму кругу.

     - Теперь все в сборе, - сказала Риас.

     - Риас-сама, мне рассказать им? - спросила горничная.

     - Нет, я сама, - начала было Риас, но ее прервал появившийся магический круг, который вспыхнул пламенем.

     - Давненько я не был в мире людей. Я пришел за тобой, Риас, любовь моя, - донесся из круга голос. Когда пламя исчезло, на его месте оказался высокий блондин хулиганской, на взгляд Иссея, наружности. Но эта хулиганистая наружность отличалась от аналогичной у его брата. От блондина веяло позерством, когда как Татсуми свое хулиганство вполне мог подкрепить аргументами разной весовой категории.

     - Кто этот парень? - спросил Иссей, на что он получил ответ от Графии.

     - Райсер Фенекс-сама. Чистокровный высший демон и третий сын клана Фенекс. А, кроме того, жених Риас-сама.

     - Графия, я много раз уже повторяла, я не выйду за него.

     - Риас, твоя семья в таком положении, что им не до твоих капризов, - запротестовал блондин.

     - Я выйду замуж, но за того, кого сама выберу.

     - Общество демонов стремиться сохранить чистоту крови кланов высших демонов, и наши отцы организовали нашу помолвку ради всеобщего блага.

     - Мой отец, брат и семья слишком торопятся. Я повторяю, Райсер - я не собираюсь выходить за тебя!

     - Риас, я из клана Фенекс, и я не позволю тебе запятнать мою честь! - схватив Риас за подбородок и подняв ее голову, сказал Райсер, - я заберу тебя обратно в Преисподнюю. Даже, если придется сжечь твоих слуг дотла.

     Райсер Фенекс начал выпускать свою огненную ауру, как был прерван Графией.

     - Райсер-сама, Риас-сама, я здесь по приказу Сазекса-сама, и я не буду стоять в стороне.

     - Даже мне становиться жутко, когда так говорит сильнейший ферзь, - сказал Райсер и сел на диван.

     - Сазекс-сама предвидел, что вы не сможете договориться, и поэтому разрешил мне прибегнуть к крайним мерам.

     - Крайним мерам? - одновременно сказали Риас и Райсер.

     - Если вы продолжаете настаивать на своем, то вы можете решить свой спор в Игре Рейтинга.

     - Игра Рейтинга? Где-то я уже такое слышал. Точно, Кайчо говорила о чем-то подобном на спортивном фестивале, - прошептал Иссей.

     - Игры Рейтинга - это игры, напоминающие шахматы, в которых высшие демоны сражаются, используя своих слуг, - шепотом пояснил ему Киба.

     - Я уже много раз играл и побеждал, так что я не против. А тебе еще даже сражаться нельзя. Но скажи мне, Риас, это, - Райсер указал на нас, - все твои фигуры?

     - Только взрослые демоны могут принимать участие в играх, - пояснила Иссею Акено.

     - Позволь мне показать тебе моих слуг, раз все твои уже здесь, - сказал Райсер и щелкнул пальцами. Возле него появился огромный магический круг, из которого вышли пятнадцать девушек.

     - "Черт, да этот напыщенный павлин собрал себе гарем из девчонок каждого типажа! Блин, мне завидно! Он настоящий мужик! Я аж плачу от зависти!" - сжав руки в кулаки, подумал Иссей, воскликнув, - Если у тебя уже есть гарем из красоток, зачем тебе Глава?

     - Никто не смеет так обращаться к Райсеру-сама! - окрикнула его девочка с шестом.

     - Нихрена себе! Это че за показ шоу кривых и убогих? - раздался в комнате знакомый некоторым присутствующим голос, - Чур, я буду судьей в этом театре абсурда!

     Обозначив подобным образом свое присутствие, Алдуин стал подходить к каждой находившейся в комнате девушке и с задумчивым видом начал щупать их груди, словно оценивая по одному ему известным критериям. На тех, кто имел комплекцию беловолосого карлика Гремори, он даже не обращал внимания, зато он уделил должное внимание и, как показалось Иссею, почтение верхним выпуклостям Графии, Риас и Акено.

     Однако две девушки из свиты Райсера его заинтересовали больше, чем природные данные сереброволосой горничной. Одна из них была азиаткой, одетой в синее ципао, перевязанное белым поясом, и черные туфли на низком каблуке, а другая была европейкой в коротких шортиках и топике, больше похожем на лифчик. И заинтересовала Алдуина не внешность девушек, которые не были обделены фигурой, а их аура, в которой он почувствовал частички душ Дова. И у азиатки душа казалась очень знакомой.

     - Итак, обладательницей титула "Лучшая Грудь Миллениума" становиться сереброволосая красавица в костюме горничной! - осмотрев всех девушек, объявил Татсуми. Повернувшись к Акено, он подмигнул ей, - Акено-семпай, вам совсем чуть-чуть не хватило до первого места, но у вас все впереди. Кстати, что это за павлин? - указал он на Райсера.

     "Прости господи моего брата и прими его грешную душу. Ауч!" - попытался помолиться Иссей за упокой души своего братца, но словно получил удар по голове. Сам же Татсуми абсолютно не замечал тех убийственных взглядов, которые кидали на него присутствующие.

     - Мира, - гневно выкрикнул Райсер, - накажи этого смертного.

     - ХАЙ! - как-то слишком охотно отозвалась девочка с синими волосами, заплетенными в хвостики, и бросилась на Алдуина со своим посохом.

     - Яре-яре, - пробормотал Алдуин, ловя направленный в его грудь наконечник посоха.

     - Гремори-семпай, я пришел получить объяснения по вчерашнему событию, а не разбирать здесь мусор, - сделав лицо и голос как можно более безэмоциональным, сказал Алдуин.

     "Улькиорра-мод активирован", - подумал он, сжимая руку, по которой уже забегали синие искорки. Через секунду раздался громкий треск и вдоль древка посоха к Мире скользнул зигзаг молнии.

     Громко вскрикнув, девушка отлетела назад и врезалась в двух лоли-близняшек, повалив их на пол. От посоха же осталась лишь облачко пепла, которое медленно оседало на ковер.

     - Мира-чан! - закричали красавицы из гарема блондина.

     - Риас! Это твой слуга?! - гневно закричал Райсер.

     - Может да, а может - нет. Между "да" и "нет" есть лишь мгновение длиной в бесконечность. Смотря, какой смысл вкладывается понятие "да" и в понятие "нет", - ответил Алдуин, отряхивая пепел с рукава.

     Сказав это, Алдуин вновь пробежался взглядом по европейке с частичкой души Дова. Ее внешность показалась ему очень, очень знакомой. Зеленые глаза, в которых горел неукротимый огонь, медового цвета волосы, заплетенные в высокий хвост на затылке. И тут его осенило. Он понял, на кого была похожа эта девушка - она была похожа на Довакина, вот только ее лицо выражало недовольство, а не классическую задорную ухмылку, к которой привык Алдуин.

     POV коня Райсера.

     Как же достал этот белобрысый придурок, который превратил меня в демона. Вот что ему не сиделось в своем особняке? Нет, ему приспичило именно в момент моей смерти посетить мир смертных. И как-то слишком уверенно он подходил к моему телу, думая, что я без сознания. Ненавижу его! Давно бы сбежала, если бы не ярлык Изгнанника, который вешается на тех демонов, что покинули своего хозяина.

     Но, этого павлина стоит кое в чем поблагодарить. Именно из-за его Фигуры Зла, с помощью которой он меня воскресил, я смогла вспомнить, кем я была когда-то. Сперва я не верила в то, что это были мои воспоминания, но после того, как я попробовала некоторые заклинания из своей памяти, и когда я увидела свое отражение в воспоминаниях, я просто приняла эти воспоминания как свои. Не все заклинания у меня получались, на большинство из них мне просто не хватало сил, но зато я смогла улучшить свои навыки владения мечом. Как я пожалела, когда Райсер попытался подкатить ко мне и у меня не оказалось того черного шипастого клинка с красными разводами, а был только мой демонический меч, доставшийся мне с рождения. И как я заскучала по тому доспеху, который был у меня в воспоминаниях.

     Хм, а у этого паренька железные яйца, раз он и глазом не моргнув облапал Сильнейшую Королеву и назвал Райсера павлином. И как всегда первой этот павлин вспоминает про Миру и... Хм, знакомое заклинание. Я такое видела в своих снах.

     Снова встретившись взглядом с этим парнем, я на секунду подумала, что я вновь лежу на плахе Хелгена, а на башне перед ней сидит огромный черный дракон с кроваво-красными глазами.

     Конец POV коня Райсера.

     - Это не мой слуга, пока. Но он может им стать, если захочет, - поняла Риас намек Алдуина.

     - Будет тебе Игра Рейтинга, Риас. И там я с удовольствием убью этого червя, - прорычал Райсер, но тут же был вынужден упасть на колени, так как подошедший Алдуин пробил ему ногой по яйцам.

     - Знаешь Райсер, теперь у меня есть еще одна причина, чтобы не выходить за тебя. После этого удара ты не сможешь иметь нормальных детей, - победоносно улыбаясь, сказала Риас.

     - Этот мудила - твой жених? Соболезную, семпай.

     - Игра Рейтинга состоится через две недели, я возьму на себя формальности, - объявила Графия.

     - Согласна, - кивнула Риас.

     - Вызвать что ли этого идиота на поединок чести и крови, - задумчиво протянул Алдуин, осматривая скрючившегося Райсера, - Уж больно мне приглянулась вот эта китаянка и это чудо в топике.

     - Победи сначала в Игре Рейтинга, наглец, а то губу раскатал! Две недели, Риас! - взревел с пола блондин и исчез во вспышке пламени, вместе со своим гаремом.

     - Я смотрю, любят тебя родители, - сказал Алдуин, поворачиваясь к Риас.

     Совнгард, Зал Доблести, ночь перед инцидентом в клубе.

     - Итак, у меня есть Свиток Дракона и Свиток Крови. Осталось найти Свиток Солнца, и... и что дальше? - вслух размышлял Алдуин, раскачиваясь на стуле в Зале Доблести и поцеживая Вересковый Мед из бутылки.

     - Великий Алдуин пьет напиток, который он грозился уничтожить, чтобы не слушать пьяные песни нордов, - открыв один глаз, проговорил Лорхан, дремавший до этого на стуле, - Что-то ты сегодня один.

     - Привыкают к современным реалиям в режиме полного погружения. Визит Ситиса, похоже, так напугал Одавинга, что тот за один сеанс научился контролировать поток маны в заклинании, - усмехнулся Алдуин.

     - Ситис? - осторожно спросил Лорхан, - И что же сказал мой родитель?

     - Если вкратце, то: "Акатош мудак, ты его сын - тебе и расхлебывать".

     - А, ну удачи, - ответил Лорхан и задремал.

     - Ну, спасибо, сбил меня с мысли. На чем я остановился? А, вспомнил. Чем я займусь, когда соберу все три свитка Магнуса? - вновь задал сам себе вопрос Первенец Акатоша, и тут его взгляд упал на статую его отца во дворе, - Но это дела грядущих дней. В данный момент важнее разобраться с тем спектаклем, который недавно устроила Буренка.

     Выйдя на задний двор, Алдуин быстрым шагом подошел к статуе своего отца и, бросив злобный взгляд на статую, взял в руки старинный свиток с изображением дракона на барельефе.

     - Старшие Древние Свитки, не открывают своих тайн тем, кто не достоин или не принадлежит к роду Аэдра. Но Малые Свитки Старейшин, что хранились у смертных, доступны для понимания разумом смертных, но в них содержались только части видений, показываемых Старшими свитками. Старший Свиток покажет все, что он обозревает, но чтобы увидеть ответ на свой вопрос, надо правильно его задать. Магнус видел в драконе, в Акатоше, постоянство времени, и если я правильно понял суть, - прошептал Алдуин, раскрывая свиток и пропуская через него свою ауру. Его разум был тут же атакован множеством образов, но Алдуин знал, что ему нужно. Ему нужен был ответ на вопрос, как работают шахматы дремора, и какое отношение они имеют к его брату, которым Буренка собиралась воспользоваться.

     - Я буду дерьмом мамонта, если не воспользуюсь этим случаем, - ухмыльнулся Алдуин, сворачивая свиток, - Такой шанс чужими руками заполучить временную базу в Нирне.

     Оккультный Клуб, после ухода Райсера.

     - Вот и отлично. А теперь формальности, - сказал Алдуин, поворачиваясь к Риас, - на что я способен, ты уже знаешь, поэтому, раз наши цели частично совпадают, я предлагаю объединить усилия. Твоя свадьба отменяется, а я получаю ту китаянку в синем ципао, больно она симпатичная.

     - Я согласна, - ответила Риас, доставая свои оставшиеся фигуры коня и ладьи.

     - Это бесполезно. Тебе не хватит сил обратить меня в демона, Сона уже пыталась. Я предлагаю другой путь.

     - Других путей нет. В Играх Рейтинга могут участвовать только демоны и их Фигуры Зла, - сказала Графия.

     - Плохо же вы знаете то, чем пользуетесь. Гремори, я предлагаю магический контракт на подобие тех, что вы заключаете со смертными, условием завершения которого будет проигрыш Райсера Фенекса в Игре Рейтинга.

     - Это невозможно. Магический контракт не может заменить фигуру зла, - покачала головой Риас.

     - Вы тупые что ли? Дайте договорить. Контракт составляется между фигурой, я предпочитаю ладью, и мной. В виду недееспособности самой фигуры, контракт подписывается ее владельцем. Таким образом, фигура начинает работать не напрямую, а через связь магического контракта, - объяснил Алдуин, думая про себя, - спасибо Свитку и объяснениям Вальбурги про магические контракты современности.

     - Риас-сама, теоретически, это возможно, - высказала свое мнение Графия.

     - Что ж, приступим к составлению?

     - Графия, принеси бумаги. Какова цена, Хёдо-кун?

     - В случае победы на Играх Рейтинга твоя сторона покупает мне двухэтажный дом в районе Академии Куо, убеждает моих родителей отпустить меня жить отдельно и мне причитается незначительная сумма в пару миллиардов йен. Со своей стороны я делаю все возможное для твоей победы и помогаю в тренировках твоих слуг.

     - А не слишком высоко ты себя ценишь? - спросила Графия.

     - Высоко? Это еще дешево, горничная. Я могу тебя поиметь прямо здесь в прямом и переносном смыслах, не вспотеть, и тебе это понравится. Вот только что останется от тебя после этого - вопрос другой.

     Графия нахмурилась и стала выпускать свою ауру, пытаясь поставить Алдуина на место, но тот только усмехнулся и посмотрел ей в глаза.

     - Dah! (толчок) - буркнул Алдуин, и Графию, отброшенную силой, которую никто не смог почувствовать, впечатало в стену.

     - Служанка, мне достаточно сказать три слова, и от вас всех не останется даже воспоминаний, - тихо сказал Алдуин, глядя в глаза Графии.

     - Это вполне приемлемая цена, Хёдо-кун, - сказала Риас, отвлекая внимание Алдуина от Графии. Она, в отличие от Графии, видела, на что способен Хёдо-младший.

     После этого небольшого инцидента, Графия принесла бумаги, и договаривающиеся стороны приступили к составлению контракта. Помимо оговоренных ранее условий, Риас обязалась прикрыть его отсутствие в школе на время игры и тренировок. Пожав друг другу руки, Алдуин и Риас вернулись к своим делам.

     Совнгард.

     - Морозь, - командовал Алдуин, стоя в человеческом обличии на голове Кранакрин, которая окутывала один из горных пиков Совнгарда клубом ледяной магии, - Еще морозь! Еще! Больше мороза! Стоп!

     Спрыгнув с головы Кранакрин, Алдуин оказался в самом сердце замороженного бурана. Вскоре рядом с ним на снег приземлилась морозная драконесса, в мире смертных известная как сестра Маргарет.

     - Вот это уже похоже на источник силы атронахов. Маргарет, приступай, - произнес Алдуин, кинув девушке тканевый мешочек с морозной солью, - Здесь двадцать мер.

     - Пять атронахов, - задумчиво проговорила Маргарет, - Я начинаю?

     - Начинай.

     Разделив морозную соль на пять равных частей, Маргарет начала читать заклинание. С каждым произнесенным ею словом, над горстками соли стали возникать светящиеся сгустки воздуха, яркость свечения которых начала расти. Спустя какое-то время, снег, лежавший на вершине горы, устремился в сгустки, куда стало затягивать морозную соль. И после того, как вся соль оказалась внутри смеси воздуха, магии и снега, свечение словно кристаллизовалось и стало принимать человекоподобную форму.

     - Ты как? - спросил Алдуин, отвлекшись от созерцания человекоподобных ледяных гигантов.

     - Даже будучи Дова, очень тяжело создавать атронахов с таким магическим фоном, как сейчас. Даже близость к Этериусу не делает эту задачу легче, - ответила Маргарет, пытаясь отдышаться.

     - Ты молодец, Кранакрин, - с гордостью в голосе произнес Алдуин, - Отдохни здесь денек и понаблюдай за атронахами. Завтра я перенесу тебя к Вальбурге.

     - Да, Милорд.

     Загородная вилла клана Гремори. Пятый день тренировок.

     Наблюдая за тем, как глава Оккультного Клуба тренирует своих слуг, и в особенности его брата, Алдуин не мог не улыбаться. На что надеялась семья Риас Гремори, когда предлагала Игру Рейтинга, Алдуин не знал, но то, что Фенекс задавил бы Гремори числом, было очевидно.

     - Гремори, я могу понять твое желание сделать моего брата сильнее. Черт, да я даже терплю приставания твоего ферзя с просьбой "показать пару трюков", - сделав пальцами в воздухе кавычки, произнес Алдуин, глядя на отжимающегося Иссея, - И заметь, я молчал, когда мы только шли сюда, груженые сверх меры всяким барахлом. Но, может, стоит научить Иссея еще и правильно махать кулаками или дубиной, чем просто тренировать выносливость?

     - Под словом "молчал" ты имеешь в виду тот факт, что ты хлестал Иссея плеткой, сидя на его мешке и подбадривал его непечатными словами, Татсуми-кун? - проговорила севшая рядом с Алдуином на веранде Акено, - Что же до твоего брата, то его священный механизм удваивает его силу каждые десять секунд, и единственным ограничителем того, насколько сильным может стать его обладатель, является выносливость тела. Чем оно сильнее, тем больше усилений может выдержать Иссей.

     - Так вот где собака зарыта была. Может, я тогда предложу свой метод? - спросил Алдуин, вспоминая подходящее заклинание призыва. Вчера, когда он случайно услышал, как Акено объясняла Иссею и Асии принцип работы демонической магии, он придумал, как заставить заклинания школы Колдовства работать.

     Магия демонов основывалась на воображении, и для того, чтобы хорошо ею пользоваться, нужно было иметь четкое представление о желаемом результате. Заклинания призыва же отправляли мысленный вызов не к конкретному объекту, а к множеству ему подобных, и откликнуться на этот вызов мог абсолютно любой представитель этого множества. К примеру, если призывался огненный атронах, то он мог откликнуться с любого из планов Обливиона, где они существовали. Но были и заклинания призыва конкретного существа, в основном высших даэдра, которые требовали четкого представления об объекте призыва. И именно при помощи четкого представления желаемого, у Алдуина сработало заклинание призыва меча даэдра. Он всего лишь сосредоточился на клинке из запасов Довакина. А влив больше магии в заклинание, он смог перенести этот клинок сквозь бездну, разделяющую Совнгард и Нирн. Прекращение подпитки заклинания приводило к одинаковому эффекту как в случае призыва тени клинка, так и при призыве оригинала. Оригинал отправлялся на свое место в Совнгарде, а тень просто рассеивалась.

     - Какой? - спросила Риас, сидевшая на спине Иссея, пока тот отжимался с нечитаемым от похоти выражением лица.

     - Дай мне в распоряжение моего брата, и узнаешь, - улыбнулся Алдуин, от чего у Иссея пробежали мурашки по коже.

     - Что я должен буду делать? - спросил Иссей. Рука Алдуина засветилась фиолетовым светом, когда его мысленный приказ достиг ледяного пика Совнгарда.

     - Выживать, - спокойно ответил Алдуин, когда в фиолетовой вспышке рядом с ним возник ледяной атронах и побежал на Иссея, размахивая своими, похожими на дубины, руками.

     - Не бойся, Асия тебя подлатает! - крикнул вслед убегающему Иссею Алдуин.

     - Хёдо-кун, а если с Иссеем что-нибудь случится? - воскликнула Риас.

     - Тогда Асия или я его вылечим. У этой глыбы льда прямой приказ не убивать, а только покалечить. Ведь чем опаснее ситуация, тем эффективнее работает тело.

     - Жестоко ты со своим братом, - облизнув губы, со странной улыбкой на лице произнесла Акено, - Мне нравиться.

     - Сможет продержаться против одного больше часа, будет бегать от двух. Потом от трех и так далее.

     Больше часа Иссей смог продержаться только через три дня, когда додумался, или ему подсказали, использовать свой священный механизм. В результате, он бегал уже от трех ледяных атронахов, постоянно жалуясь Риас, когда те умудрялись его загонять до потери сознания. Риас же, видя как Иссей за три дня смог повысить число усилений с трех до десяти, лишь успокаивала Иссея, но отменять подобную тренировку не спешила. Перчатка артефакта на левой руке Иссея стала больше, а за четыре дня до Игры он заявил, что с ним смог заговорить дракон, заключенный в его священном механизме.

     К концу двух недель, отведенных для подготовки к Игре Рейтинга, Иссей овладел Крушителем Баланса, правда, удерживать его он мог только пятнадцать секунд. А Алдуин задумался, чем ему раскидывать слуг Райсера, так как Вальбурга сообщила, что Преисподняя после похищения свитка гудит, как пчелиный улей, да так, что информация о нападении драконов на одну из самых охраняемых лабораторий Ада просочилась в другие планы. И для того, чтобы не испортить еще даже не сложившиеся отношения, придется отказаться от Туума Безжалостной Силы и Огненного Дыхания. Любимых Туумов Дова. Мысленно дав себе подзатыльник за свою импульсивность, Алдуин стал думать, каким бы куском стали ему помахать во время игры.

     Ночью перед игрой Алдуин вышел на улицу, чтобы отойти подальше от виллы и смотаться в Совнгард и покопаться в припасах Довакина, как услышал разговор Риас Гремори и своего брата.

     -... Но нам противостоит Фенекс. Священный зверь, бессмертная птица. Хоть его клан и демоны, он произошел от фениксов, сохранив их легендарную способность - бессмертие.

     - Бессмертие? Разве это возможно? - удивился Иссей.

     - Да. Благодаря своей регенерации он практически неуязвим. Благодаря своей регенерации, клан Фенекс очень быстро возвысился, когда Игры Рейтинга получили свое распространение. Трудно проиграть, когда ты бессмертен.

     - Прости. Из-за своих действий я вынудил тебя принять вызов.

     - Нет, ты не виноват. Это позволило сразу перейти к делу. Мой отец уверен, что я проиграю, поэтому и организовал эту игру.

     - Эм, а почему ты так против свадьбы?

     - Я дочь клана Гремори. Во мне никогда не видели личность. Я всегда была Гремори, и Райсеру Фенексу я нужна в первую очередь, как Гремори, а не как Риас. Я горжусь своим кланом, но я хочу, чтобы мой избранник любил меня, а не мой клан Гремори.

     - Я бы любил тебя, не смотря на твое имя и положение, - перебил Иссей Риас, - я ничего не знаю о демонах и их иерархии, но я стою здесь и смотрю на тебя. Риас-семпай - ты самая лучшая...

     Дальше Алдуин слушать не стал, а наложил на себя невидимость и бесшумную поступь и вышел за территорию виллы.

     "О как! Я-то думал, что мой братец так горел желанием защитить Гремори только ради того, чтобы тот павлин не прикасался к ее сиськам, а оказывается не все так просто. Братишка-то, похоже, влюбился, во всяком случае, его состояние похоже на то, что в книгах названо "первой любовью". Если же это действительно так, то пусть ему улыбнется удача, она ему пригодится", - подумал Алдуин, открывая портал.

     Из Совнгарда Алдуин вернулся довольный. Кусок стали для себя Алдуин выбрал в тон себе, но он не стал его приносить в Нирн раньше времени. Посмотрев на взгляды, которые кидали друг на друга Иссей и Риас, он усмехнулся, и, судя по улыбке Акено, он был не один, кто был в курсе произошедшего.

     - Вы готовы, Риас-сама? - спросила вошедшая в комнату Оккультного Клуба Графия. Вслед за горничной вошли Сона и Тсубаки.

     - Да, Графия.

     - Удачи, Риас. И постарайся вернуть мне моего секретаря в целости и сохранности, - сказала Сона.

     - Сона, я больше переживаю за Райсера, чем за Хёдо-куна, - ответила Риас.

     - Это прозвучало так, словно я маньяк какой-то, - возмутился Алдуин.

     - А кто же ты после того, что устроил во время визита этого павлина? - спросил Иссей.

     - Риас, я чего-то не знаю?

     - Сона, после игры, хорошо?

     - Я разбил павлину его бубенцы, - ответил Алдуин.

     - Я жду объяснений, Риас, Татсуми. Удачи в игре, Риас, - сказала Сона, после чего она и Тсубаки покинули помещение клуба, бросив красноречивый взгляд на Алдуина.

     - Игра начнется через двадцать минут, Риас-сама, - сказала горничная и тоже удалилась.

     Оставшееся время Оккультный Клуб и Алдуин обсуждали стратегию игры. Игровым полем была выбрана модель Академии Куо, так что у Риас будет преимущество. Акено установит несколько ловушек, и Киба будет ждать возле них в засаде. Иссей и Асия остаются на базе, Конеко будет прикрывать Акено. Алдуин же решил пойти в лобовую, расчищая проход для Иссея.

     - Господа, сегодня начинается Игра Рейтинга между Райсером Фенекс из клана Фенекс и Риас Гремори из клана Гремори. Судьей в этой игре буду я, ферзь Сазекса Люцифера, Графия. Пешки сторон могут использовать повышение не раньше, чем побывают на вражеской базе. База Риас Гремори - помещение Оккультного Клуба. База Райсера Фенекса - комната студсовета.

     - Яху! Гремори-семпай, можно я устрою резню в комнате студсовета? - улыбаясь, спросил Алдуин, - Частенько при работе с макулатурой меня посещали подобные мысли, и тут такой шанс!

     - Потом. Твоя задача - захват спортзала. После этого Акено его уничтожит.

     - Спортзал тоже сойдет, а уничтожить я его и сам могу. Акено-семпай лучше пусть экономит силы.

     - Ладно.

     - Игра Рейтинга начинается!

     Как только объявили начало, Алдуин поспешил в спортзал, в сторону которого начала двигаться частичка души Дова в компании трех дремор.

     - Пусть их путь по круговороту душ будет спокоен, - прошептал Алдуин, врываясь в спортзал. В спортзале его уже ждала китаянка с душой Дова, мелкая с шестом и две близняшки-младшеклассницы.

     - О, тот наглец. Да еще и один, - злорадно улыбнулась Мира.

     - Иль, Нель, разберитесь с ним, - приказала китаянка.

     - Сосите! - ответил Алдуин бросившимся на него самкам с бензопилами.

     - Tiid Klo Ul! - крикнул Алдуин, останавливая время. В один прыжок очутившись перед китаянкой, он пробил ее грудь в том месте, где почувствовал Фигуру Зла. Вернув времени привычный ход, он раскрыл за спиной китаянки руку, из которой выпала оранжевая ладья. Не успела фигурка ладьи упасть на пол, как в раскрытой окровавленной ладони Алдуина заплясало пламя.

     - Шуелан! - закричали близняшки, но Алдуин уже выпустил огненное заклинание на свободу.

     - Tiid Klo Ul! - снова замедлил время Алдуин. Открыв портал, пока заклинание огненного шторма не достигло тела китаянки, но уже создало довольно сильную вспышку света, чтобы невозможно было разглядеть происходящее в спортзале, он выдернул из тела китаянки руку. Исцелив ее раны и наложив на нее мощное заклинание паралича, он швырнул тело будущего Дова через портал. Когда тело китаянки приземлилось на траву в Совнгарде, Алдуин закрыл портал и восстановил нормальный ход времени.

     - Ладья Риас-сама выбывает, - объявила Графия. В эту же секунду раздался ужасный взрыв, поглотивший трех пешек Райсера Фенекса в безумном вихре пламени.

     - Ладья Райсера-сама убита, три пешки Райсера-сама выбывают из игры, - дрожащим голосом объявила Графия.

     Недалеко от главного корпуса школы.

     - Громовая Жрица! - облизнув губы, сказала девушка в мантии и с длинными фиолетовыми волосами.

     - Королева Бомб! - поприветствовала свою соперницу Акено, одетая в форму храмовой жрицы.

     - Двое на одного, как то не честно? - улыбнулась ферзь Райсера Фенекса, Юбеллуна, и неожиданно атаковала Конеко. Не успев среагировать, Конеко была поглощена взрывом.

     - Ладья Риас-сама выбывает, - объявила Графия.

     - Съедена, - улыбнулась Юбеллуна.

     Вдруг со стороны спортзала раздался ужасный грохот, и его поглотило пламя бушующего огненного урагана, свет которого был подобен солнцу.

     - Ладья Райсера-сама убита, три пешки Райсера-сама выбывают из игры, - дрожащим голосом объявила Графия.

     - Ара-ара, Хёдо-кун, похоже, решил не мелочиться.

     - Три пешки Райсера-сама выбывают, - объявила Графия.

     - А вот и Киба вступил в бой. Теперь моя очередь, - облизнув губы, сказала Акено.

     Два ферзя начали обмен своими самыми мощными заклинаниями. По небу стали летать огненные шары и бить молнии, а две демоницы старались маневрировать в воздухе, не давая возможности сопернице попасть. И все это происходило на фоне пылающего спортзала.

     Тем временем Киба вернулся на базу и стал сопровождать Иссея, двигаясь на место перегруппировки с Татсуми. Встретив довольного младшего брата, Иссей не выдержал.

     - Обязательно было убивать ту ладью! - крикнул он.

     - Каждый верит в то, что он слышал или видел, забывая, что в мире еще есть место настоящему чуду, - невинно ответил Татсуми.

     - Ты! - гневно выдохнул Иссей, смотря на беззаботное лицо своего брата, который только что убил красотку с великолепной фигурой. И пусть грудь той ладьи была меньше, чем у Главы, она у нее была как раз того размера, за который приятно подержать.

     - Потом обсудим мои действия. У нас дела поважнее, - сказал Татсуми и зашагал в сторону рощи, - Мне интересно, выжили ли те лоли после моего заклинания.

     - Ферзь Райсера-сама выбывает, - объявила судья игры.

     - Ребята, Акено отходит, чтобы восстановиться. Постарайтесь провести Иссея на вражескую базу, чтобы он мог использовать повышение. И Татсуми, пожалуйста, хватит смертей.

     - А ведь я даже и не начинал, - со скучающим видом протянул Татсуми, но тут был вынужден остановиться.

     На полянке их ждали семь девушек. Две с мечами, одна блондинка в европейском платье, одна девушка в кимоно, две близняшки с лисьими ушками и коротковолосая девушка в маске на пол-лица.

     - Да вы смельчаки, раз бросаетесь в самую гущу сражения. Я Карламина, конь Райсера-сама, вызываю вас на поединок! Кто осмелиться сразиться со мной? - объявила девушка в броне и с повязкой на голове, достав меч из ножен. Остановив рукой дернувшегося было Кибу, Татсуми вышел вперед.

     - Киба, когда я начну, бегите на вражескую базу.

     - Ты не слишком ли самоуверен? - спросила блондинка с хвостиками.

     - Нет. Я же без проблем разобрался с четырьмя из вашего борделя, - улыбнулся Татсуми, вокруг рук которого завертелись потоки фиолетовой энергии.

     - Так это ты убил Шуелан?! - спросила блондинка, которую Алдуин опознал как реинкарнацию Довакина.

     - Ну а кто же? - спросил Алдуин, посмотрев на блондинку как на душевнобольную, - Хотите фокус покажу? - спросил он и резко развел руки в стороны.

     Потоки энергии, клубившиеся в руках парня, вспыхнули, и с легким гудением в его руках появилось две огромные секиры, сделанные из полупрозрачного голубого пламени. Секиры имели два лезвия, одно из которых было значительно меньше другого, и они были слишком большими и тяжелыми на вид, чтобы держать их одной рукой. Но парня это не смущало.

     - Красавцы, правда? - спросил Алдуин, с ухмылкой отмечая промелькнувшую в глазах реинкарнации Довакина искорку узнавания, - А знаете, что мне в них нравится? - спросил он, скрещивая секиры перед собой, - Чтобы ими махать, много ума не надо.

     Сказав это, Алдуин резко переместился вперед, используя на полную преимущества своего драконьего тела, которое, даже имея форму тела joor (смертного), сохраняло всю силу своей истиной формы. Оказавшись как раз посередине близняшек с лисьими ушками, он резко развел руки в стороны. С неприятным хрустом лезвия вошли в тела девушек, нанося им страшные раны в брюшную полость и выбивая их из матча.

     - И при всей своей простоте, - не думал останавливаться Алдуин, блокируя удар мечницы в броне, которая попыталась ударить его в спину, - Они очень смертоносны, - закончил он, развернувшись и ударив мечницу ногой в грудь, сминая броню и ломая ей ребра. Карламина, вспомнил Алдуин имя мечницы, засветилась белым цветом и исчезла с поля боя.

     - Изабелла, Моргана, займите его, мы прикроем, - скомандовала блондинка с двумя косичками, расправляя свои огненные крылья и взлетая в воздух. Следом за ней поднялась и брюнетка в кимоно. Реинкарнация Довакина, которую назвали Морганой, нехотя обнажила меч и встала в стойку, пропуская вперед себя ладью Изабеллу, девушку в маске, закрывающей половину лица.

     - Krif krin (Бейтесь храбро), - прокричал Алдуин, встречая ладью Райсера ударом секиры в голову, от которого девушка не успела увернуться.

     Одновременно с ударом по ладье, Алдуин швырнул топор в девушку, одетую в кимоно. Та успела увернуться, но это стоило ей глубокой раны на правом плече, из-за которой рука Михае повисла бесполезным куском плоти. Потеряв на секунду сознание от боли, девушка не успела увидеть приближающийся огненный шар, выпущенный противником после того, как тот заблокировал удар меча оставшегося в бою коня Райсера, Морганы.

     - Две пешки, ладья, слон и конь Райсера-сама выбывает, - объявила Графия.

     Оттолкнув Моргану ударом колена в живот, Алдуин повернулся к парящему недалеко слону Райсера, которая запустила в него огненным шаром. Отмахнувшись от сгустка огня как от мухи, он злорадно усмехнулся, глядя на противника, и отбросил секиру в сторону. Та, не долетев до земли, растаяла в воздухе, как и ее сестра, брошенная во врага ранее.

     - Огонь? - обратился он к парящей девушке, - Бесполезно.

     - Все равно победа будет за братом, - гордо сказала Реивель, - Видишь ли, клан Фенекс известен не только из-за своего бессмертия...

     - Ферзь Риас-сама выбывает, - объявила Графия.

     - ... Но и из-за своих умений управлять огнем, - закончила Реивель, удовлетворенно смотря, как огромный сгусток огня врезался в ничего не подозревающего парня и поглотил его в вихре огненного шторма.

     - Реивель, отдай Слезы Моргане, и идите на крышу, - приказал, спустившийся на своих огненных крыльях, Райсер Фенекс, - Риас решила выиграть время для своей пешки, которая наткнулась на твои ловушки. Не буду заставлять ее ждать, а вы разберитесь с пешкой и конем.

     - Да, нии-сама, - произнесла вслед удаляющемуся брату Реивель, - Идем, Моргана.

     - Стой, - поднявшись на ноги и морщась от боли, проговорила мечница, принимая из рук Реивель фиал Слез Феникса, - Выбывание этого парня не объявили.

     И едва слова сорвались с губ Морганы, как огненный шторм, созданный Райсером, был разорван изнутри снежной бурей, которая стала расширяться с огромной скоростью. Оказавшись в самом эпицентре бури, девушки увидели лениво стоявшего парня, который смотрел на них с какой-то жалостью во взгляде.

     - И это все, на что способны потомки "легендарного зверя" феникса? - спросил Алдуин, сделав пальцами в воздухе кавычки, - Полный отстой. Игры кончились.

     С этими словами в руках Алдуина появилась длинная, угольно-черная катана, и он в один шаг оказался перед Реивель.

     - Бессмертие, да? - спросил он, ударом клинка отбросив Моргану, - Если ты бессмертна, как ты утверждаешь, то почему твое пламя гаснет?

     Потрясенная словами противника, Реивель взглянула на свои крылья, пламя которых действительно становилось все тусклее и тусклее. И вместе с угасающим пламенем, молодая дочь клана Фенекс почувствовала, как силы покидают ее. Не успела она подумать об этом, как ее окружило белое сияние.

     - Слон Райсера-сама выбывает.

     - Замерзла птичка, - прокомментировал Алдуин.

     - Откуда у тебя этот меч? - спросила Моргана, не отрывая взгляда от черной катаны в руках Алдуина.

     - Подарок Мефалы. Узнала, Довакин? - спросил он, прекращая подпитывать заклинание снежной бури.

     - Трудно не узнать. Кто ты, и откуда знаешь это имя? - со сталью в голосе спросила Моргана, поднимая меч и приготовившись к атаке.

     - Не признала? Богатым буду, Нибинейская Равнина. Но, я в любом случае стал бы богатым после этого матча, узнай ты меня или нет.

     - Не смей меня так называть! - вспылила блондинка, набросившись на парня. Он заблокировал ее удар и на секунду его глаза стали кроваво-красными.

     - Ты?! Алдуин!

     - Wuld Nah Kest, - использовав Туум Стремительный Рывок, Алдуин использовал свое тело как таран, сшибая как Моргану, так и деревья за ее спиной, - Fus.

     - Не знала, что Крик можно использовать так? Конечно, ты же не Дова! А я тебе предлагал стать одной из нас! Но нет, ты повелась на ложь Партурнакса! Но хоть потом твои мозги вернулись на место, - отбросив еще одним Туумом собранный спиной девушки пиломатериал, прошипел Алдуин, схватив девушку за руку, чтобы та не улетела, подхваченная вихрем Туума.

     - И я сожалею о том, что послушалась этого старого пердуна! - рыкнула Моргана, пытаясь ударить Алдуина своим мечом.

     Удар был остановлен лезвием Эбонитового Клинка, но девушка подпрыгнула и, оттолкнувшись от груди Алдуина ногами, высвободила свою руку. Сделав в воздухе сальто, Моргана подняла меч над своей головой.

     - Кларент! - прокричала она. Возле гарды ее меча от клинка отодвинулись несколько лезвий, которые раздвинулись веером, и клинок засветился кроваво-красным светом, а вокруг него стала закручиваться густая кроваво-красная аура, от вида которой у Алдуина на лице расцвела кровожадная улыбка.

     - Кровь Артура! - проорала Моргана, взмахивая мечом, и с него в сторону Алдуина сорвался поток кроваво-красной энергии.

     - Feim Zii Gron! - крикнул Алдуин, превращая свое тело в бесплотное облачко.

     Поток кроваво-красной энергии, сорвавшейся с меча Морганы, прошел сквозь Алдуина, не причинив ему никакого вреда, оставляя за собой глубокую канаву.

     - Wuld Nah Kest! - едва стопы Морганы коснулись земли, она услышала слова Туума Стремительный Рывок, и на нее вылетел Алдуин, который ударил ее коленом в грудь. От удара она снова улетела в заросли деревьев и впечаталась спиной в одно из них.

     - Как в старые добрые времена, да? - спросил Алдуин, наблюдая, как выходит из рощи Моргана, - И я не ослышался, или ты действительно раскаиваешься в своем прежнем выборе?

     - Да, ты не ослышался, - откашлявшись, произнесла Моргана, уперев меч в землю и опираясь на него.

     - И? - протянул Алдуин, попытавшись пафосно крутануть Эбонитовый Клинок в стиле джедаев звездных войн. Но, покрасоваться у него не получилось, так как меч выскочил у него из рук и отлетел на несколько метров в сторону, - Ты этого не видела.

     - Мда, меч - это не твое, - хмыкнула Моргана, - Ты можешь? - проговорила она, постучав ладонью по своей груди.

     - Конечно, - кивнул Алдуин, - закончим этот спектакль.

     Моргана встала в защитную стойку, но Алдуин опередил ее, бросив ей под ноги двойное заклинание снежной бури, лишая сторонних наблюдателей возможности видеть, что происходит.

     - Совнгард ждет, там и поговорим. Kren Sken Zaam (разрушить оковы рабства), - произнес Алдуин, пробивая грудь Морганы и доставая из нее ярко-оранжевую шахматную фигуру коня. Бросив окровавленную фигурку на землю, Алдуин стряхнул тело Морганы с руки и наложил на нее заклинание исцеления и паралича. Затем, он открыл портал в Совнгард и поступил с телом Довакина точно так же, как и с телом китаянки - бросил его через портал.

     - Конь Райсера-сама убит, - объявила Графия, - Конь и слон Риас-сама выбывают из игры.

     - Асию-то за что, изверги?! - выкрикнул Алдуин, вылетая из ярко светящегося облака замороженного воздуха, - Кто мне будет брата перевоспитывать?!

     Приземлившись в десятке метров от границы своих снежных бурь, он развеял заклинание и помчался в сторону битвы двух королей дремор.

     - Риас, Риас, может уже хватит? Твоя пешка молодец, достигнуть Крушителя Баланса за две недели - феноменальное достижение, вот только этого не хватит, - обратился к сопернице Райсер.

     - Она не станет твоей! Девственность Риас-семпай моя! - закричал Иссей, заслоняя собой Риас.

     - Смело, - раздался за спиной Райсера голос Татсуми.

     - Ты!

     - Мне это уже много раз говорили, придумай что-нибудь новое. Иссей, лови, - схватив Райсера за шиворот, Татсуми кинул его в Иссея, проорав вслед летящему Фенексу, - Krizaan Vuldak Kiindah! (Противоположность Изменение Рождение).

     Волна силы достигла Райсера одновременно с кулаком Иссея, и Фенекс влетел в стену башенки, в которой был вход на крышу, подняв облако пыли

     - Я убью вас! - закричал из облака пыли женский голос, и оттуда вылетела полуобнаженная блондинка с огненными крыльями.

     - Эм, Райсер? - спросила удивленная Риас.

     - Точнее, теперь Розалин, - улыбнувшись, ответил ей Татсуми.

     - Что? Да как вы смеете! Я вас уничтожу! - закричала блондинка, но увидев потрясенные лица соперников, посмотрела на себя, - Что? Как! Я?!

     Запустив руку в свои штаны, блондинка округлила глаза и упала в обморок, а Татсуми подошел к брату и похлопал его по плечу.

     - Тебе повезло, что заклинание не попало в тебя или в Гремори-семпай. Изменение пола необратимо, так что теперь свадьбы не будет, в любом случае.

     - Райсер Фенекс-сама выбывает. Победитель - Риас Гремори-сама, - объявила Графия.

     Комната наблюдения.

     - К сожалению, свадьбы не будет, лорд Фенекс, - произнес красноволосый мужчина.

     - Похоже на то, лорд Гремори. Зато, теперь у меня две дочери, и обе - милашки. Надеюсь, Райсер станет более сдержанным. И ей действительно подходит имя Розалин, - произнес лорд Фенекс.

     - Мне интересно, где Риас нашла настолько сильную фигуру. Секиры, японская катана, заклинания невиданной силы... Кто бы мог подумать, что у коня Райсера был второй по силе демонический меч, - произнес другой красноволосый мужчина, одетый в церемониальные латы.

     - По сути, эта фигура в одиночку решила исход всей игры. Жалко, что Моргану убили. Как зовут того парня? - спросил лорд Фенекс, показывая на Татсуми.

     - Хёдо Татсуми. Младший брат пешки Риас-сама, - ответила Графия.

     - Я надеюсь, ваша новая дочь не будет предпринимать необдуманных действий, пытаясь отомстить за свои фигуры? - обратился к лорду Фенексу мужчина в латах.

     - Если она и решиться на такую глупость, я приму соответствующие меры. Настраивать против себя фигуру с подобной силой - верх безумия, - ответил лорд Фенекс.

     - Графия, идем, я хочу поздравить сестру.

     - Слушаюсь, Сазекс-сама.

     Оккультный Клуб, спустя час после победы в Игре Рейтинга.

     - Итак, Гремори-семпай, я выполнил свою часть сделки. Сколько тебе надо дней на выполнение своей части?

     - Дай мне три дня. Графия в курсе нашего контракта. Спасибо тебе, что помог, Хёдо-кун.

     - Ничего личного - только бизнес. И да, Иссей!

     - Да?

     - Надо отвечать за свои слова, - ухмыльнувшись, сказал Алдуин, а Риас и Иссей покраснели, посмотрев друг на друга, - Вот когда я съеду - сможешь заселиться в мою комнату или приводить туда гостей.

     - Хёдо-кун, можно вопрос? - спросила Акено.

     - М?

     - А зачем ты превратил Райсера Фенекса в, как ты его назвал, в Розалин?

     - Просто так.

     - Просто так?

     - Да. Я вообще думал, что Иссей его не ударит, а Райсер влетит лицом в лицо Иссея. Затем произойдет случайный поцелуй, запретная любовь между бывшими врагами и далее хэппи-энд с кучей маленьких цыплят. А этот скот взял и залепил ему по шее. Никакого веселья, - проговорил Алдуин, после чего рассмеялся, увидев выражение лица брата и Риас.

     - Никогда! Не бывать такому! Он мой! - закричала Риас.

     - Я! С ним? - бушевал Иссей.

     - Теперь уже с ней. Кстати, сколько я положил? - спросил Алдуин и Риас помрачнела.

     - Две ладьи, одного коня и трех пешек, тех, что были в спортзале. Один из его слонов получила сильные ожоги, второй конь и две другие пешки получили серьезные раны, но их раны излечимы.

     - В общем, я сорвал джекпот по фрагам.

     - Не думала, что ты будешь таким жестоким в бою, - облизывая губы, произнесла Акено, - Это так возбуждает.

     - Помимо этого, еще не пришел в сознание Райсер-сама, - раздался голос Графии из двери комнаты.

     - Риас-тян, поздравляю с твоей первой победой в Игре Рейтинга! - радостно воскликнул вошедший вслед за горничной красноволосый мужик в латах.

     - Онии-сама!

     - А это, как я понимаю, твои новые фигуры? Рад с вами познакомиться, Асия-чан, Секюритей-кун и Таинственный Незнакомец-кун. Я Сазекс Люцифер, старший брат Риас-тян.

     - Очень приятно и все такое, но я не ее фигура, - ответил Алдуин, - и почему у вас не фамилия Гремори, если вы ее брат? Вы вышли замуж и сменили фамилию?

     - Хёдо-кун! Люцифер - это не фамилия, а титул! - воскликнула Риас, защищая своего брата, который застыл с открытым ртом.

     - Титул, да, - задумался Алдуин, вспомнив еще одного Люцифера, точнее, одну, - Ну, я же не в курсе, что у вас да как. В общем, я пошел. Не забудь свою часть сделки, Гремори-семпай. На Фенексе тебя не женят теперь в любом случае. Хотя... если у вас допускают однополые браки... Не, прочь такие мысли. За такую ересь надо сжигать на кострах.

     - Хм, я все-таки продолжу. Согласно договору, помолвка Риас-тян с Райсером-куном аннулируется. Завтра состоится торжественный обед в честь первой победы Риас. Ваше присутствие обязательно - с улыбкой проговорил Сазекс.

     - Всех, - спросил Алдуин, направляясь к двери.

     - Да. И ваше тоже, мистер Хёдо Татсуми. Вы, все-таки, сыграли решающую роль в победе моей младшей сестренки.

     - Раз уж не отвертеться, то придется расслабиться и получать удовольствие. Я буду. Иссей, сообщишь мне что, где и когда, - сказал Алдуин, выходя из комнаты Оккультного Клуба.

     Через 5 минут после ухода Алдуина.

     - Риас, о какой сделке речь? - спросил Сазекс, переводя взгляд с Риас на Графию и обратно.

     - Я не могла сделать Хёдо-куна своей фигурой, но он предложил временный контракт. Контракт магический, так что исполнить все равно придется. И я смогу жить с Иссеем, - последнюю фразу Риас пробубнила очень тихо.

     - Так вот зачем тебе понадобились два с половиной миллиарда йен. Хотя, должен признать, он того стоил. Победить слуг Фенекса в бою, да еще и сделать так, чтобы ты не выходила за него в любом случае... целители говорят, что изменения произошли даже на уровне ауры. Райсер Фенекс действительно стал женщиной, не сказать, что его отец против этого. Довольно интересная фигура, этот Хёдо Татсуми, присмотрись к нему. И Хёдо Иссей?

     - Да, Люцифер-сама?

     - Теперь, тебе можно называть меня просто Сазекс. Я рад, что у моей сестры появился такой защитник, как ты.

     - Рад стараться, Сазекс Люцифер-сама.

     - Онии-сама! - возмущенно воскликнула Риас, а потом, вспомнив что-то, заговорила уже спокойным голосом, - Сона уже заявляла на Хёдо-куна свои права. Но он говорил, что у нее не получилось его реинкарнировать.

     - Он заинтересовал клан Фенекс, и в скором времени они попытаются выйти с ним на связь. Я помогу тебе исполнить твою часть контракта, чтобы у тебя были с ним нормальные отношения. Такими ценными кадрами не следует разбрасываться, - сказал Сазекс Люцифер прежде чем уйти.

     ==========

     Совнгард, четыре часа после окончания Игры Рейтинга.

     Оставив Гремори праздновать свою победу над своим бывшим женихом, Алдуин отправился в Совнгард, где потратил два часа на поиски парализованной китаянки и Довакина. В боевом запале он не особо задумывался над тем, где в Совнгарде будет выход. В результате, китаянка нашлась в кустах недалеко от Моста Китовой Кости, а Довакин - в лесной глуши.

     Перетащив тела на полянку рядом с Мостом Китовой Кости, Алдуин решил начать с китаянки. Присмотревшись к ней, он ощутил сильную, даже для частички души Дова, ауру.

     - В ней душа сильного Дова. Минимум, Древний дракон или его Благородный брат. Возможно, и Легендарный дракон, но не стихийник, не чувствуется превосходства одной из школ магии, - задумчиво проговорил Алдуин, осматривая китаянку, - Sil Tiid Vo!

     Тело китаянки изогнулось дугой и забилось в судорогах, буйство силы восстанавливаемой души разорвало оковы заклинания паралича, и спустя мгновения она успокоилась и открыла глаза. На Алдуина смотрели уникальные глаза, существующие только у единственного вида Дова. Из каждой глазницы на мир смотрели словно четыре глаза. Первая из воскрешенных Легендарных Драконов моргнула, и ее глаза приняли другой уникальный вид - фиолетового глаза с желтым зрачком. Почувствовав колебания ауры китаянки, Алдуин не смог сдержать улыбки, узнав ее обладателя.

     - С возвращением, Viinturuth! ( Винтурут, в переводе "Сияющий молот ярости"), - поприветствовал он китаянку.

     - Алдуин, Мой Лорд! - произнесла китаянка, преклонив колено и склонив в поклоне голову.

     - Встань, Винтурут. Ответь мне, ты помнишь свою жизнь демона?

     - Да, Милорд. Непривычно иметь воспоминания, столь противоположные друг другу, - ответила китаянка, смотря на свои руки, - Я даже не знаю, кто я теперь. Я чувствую себя как Дова. Я осознаю себя как Дова. Но у меня тело смертной самки, и я одновременно с осознанием себя как Дова чувствую себя смертной самкой по имени Шуелан. Странные ощущения, Милорд.

     - Ты первая, кто обратил на это внимание, - почесывая подбородок, проговорил Алдуин.

     - Есть другие? До того, как я стала демоном, и после этого я не слышала ничего о Дова, кроме упоминания Великого Красного.

     - На данный момент я воскресил четырех Дова, не считая тебя. Две из них, также как и ты были смертными самками. Но они не задавали подобных вопросов.

     - А кем были остальные два?

     - Великий Красный, упомянутый тобой, оказался Одавингом. Еще одного Дова я воскресил, найдя его курган. Возможно, все дело в изначальной силе, которой вы обладали до своей смерти, как Дова. Те двое, что носили в себе часть души Дова в теле смертных самок, были стихийными драконами, а именно морозным и огненным. Мне было проще, - усмехнулся Алдуин, - Я возродился уже со своей душой. Единственной проблемой было подстроить тело под возможности Дова. Я лишь могу посоветовать тебе, не отрицать тот промежуток твоей жизни, который ты прожила как смертная, не осознавая себя. Это глупо, отрицать себя, какой бы ни была твоя жизнь.

     - Вы правы, Милорд. Отрицать себя - глупо. Но в смертном теле теперь будет не так комфортно, зная, что ты мог свободно летать в небесах Кеизаал. Да и глупо, наверное, это звучит, когда человеческая самка говорит о себе, как о самце.

     - Я понимаю. Мы раньше не заботились вопросами полового разделения. Но теперь, придется привыкать. Ты - самка, Винтурут, смирись с этим. Это важно, чтобы мы могли собрать всех Дова, каких возможно.

     - Зачем, Милорд? Зачем нам прятаться среди смертных или этих новых даэдра?

     - Действия Партурнакса привели к катаклизму, поставившему не только Нирн, но и другие планы Мундуса и Обливиона под угрозу исчезновения. И устранение угрозы стоило Богам и Принцам их жизней. Но после этого мир стал значительно слабее. Ты же чувствуешь, как изменился магический фон мира, по сравнению с прошлым?

     - Да, Милорд. Неприятное чувство, словно из чистой воды я нырнул... нырнула в грязное болото.

     - Я не хочу своими действиями привести мир к новому катаклизму. Поэтому, нам надо действовать аккуратно. Кроме того, нас очень мало. Нас и в лучшие времена было не больше трех тысяч, а теперь нас будет еще меньше. В телах смертных возродилось чуть больше десятка Дова, а курганы тех, кто в момент восстания Партурнакса еще спал, разорены. Курган Мидгарструна я нашел по чистой случайности. Два десятка Дова - это очень, очень мало. Мне все равно, что случиться со смертными. Меня больше волнует восстановление своего народа.

     - Я понял... а, Милорд. Я сделаю все, что вы прикажите, - склонив голову в поклоне, сказала Винтурут, - Я, Винтурут, сияющий молот ярости, несущий смерть Вашим врагам, с недавнего времени носящая имя Шуелан, клянусь следовать за вами по вашему пути, Милорд.

     - Твоя преданность никогда не ставилась под сомнение, Винтурут. Но помни, смертные и в наши дни могли подчинять даэдра, зная их истинное имя.

     - Я поняла, Милорд. Для всех, кто не является Дова, и кого вы не сочтете достойным, моим именем будет Шуелан.

     - Для того чтобы привыкнуть к новым именам, мы будем использовать их в то время, когда наше тело имеет форму смертного. Когда же мы будем в обличии Дова, мы используем наши истинные имена. Пока приобщись к новым ощущениям, а я поговорю с нашей гостьей.

     - Я поняла, Милорд. Скажите, это случаем не Довакин?

     - Именно она. Довакин раскаялась в своем выборе пути Партурнакса, и приняла мое предложение стать одной из нас. Что же до той угрозы, которую представляют для нас Довакины, я намерен искоренить ее на корню, воспользовавшись правом, полученным мною при рождении. Пройди по Мосту Китовой Кости, там, в пустынном Зале Доблести есть места, прекрасно подходящие для медитации.

     - Милорд, вы хотите сказать...

     - Да, мы в Совнгарде. Лорхан - единственный из старых богов, переживший падение старого мира.

     Проводив взглядом Шуелан, Алдуин обратил свое внимание на парализованного Довакина. Положив два пальца на живот лежавшей на земле блондинки, и ударил ее слабым заклинанием искр, одновременно снимая заклинание паралича. Отказать в возможности поиздеваться над своим бывшим врагом он не мог.

     - Кья! - пискнула Моргана, вскочив и залепив Алдуину пощечину. Попыталась.

     - Я, видишь ли, тебе жизнь спасаю, а ты дерешься. В этом все смертные - им делаешь добро, а в ответ никакой благодарности, - сокрушенно вздохнув, произнес Алдуин, поймав руку Морганы.

     - Благодарности?! Ты всадил мне руку в сердце! Ты в курсе, что это вообще-то было больно?!

     - Не больнее, чем получить удар в грудь метровым клинком из кости своего собрата, - парировал Алдуин.

     - Ну... ты же мир захватывал... - стушевалась Моргана, - И вообще, почему ты похож на человека и где мы?

     - Почему я человек? О, это весьма занимательная история, которая включает в себя одну двинутую на голову бабенку в броне даэдра, восемь богов, шестнадцать принцев даэдра и смертную женщину. А вообще, мы в Совнгарде, - ответил Алдуин, усаживаясь по-турецки перед Морганой.

     - Значит ты, как и я, переродился? И как вообще получилось, что я оказалась твоим победителем? Я точно помню, как ты раскидал меня и Языков на этом же самом месте, как голодный волк домашних кроликов, а потом я очнулась на вершине Глотки Мира, где Партурнакс стал петь песни о моей избранности.

     - Ну, на твой второй вопрос ответ прост - меня изгнал мой отец. Он сказал, что мир ему кажется идеальным, и выкинул меня в Этериус. О том, что произошло после, я узнал от Лорхана много лет спустя. И да, я переродился. Мою душу каким-то образом вытянуло из Этериуса, протащив через Завесу Обливиона и Барьер Мундуса. Вот так я оказался в смертном теле с душой полноценного Дова. Ощущения, я скажу, не из приятных. У меня даже экзистенциальный кризис случился.

     - Ты точно Алдуин? - спросила Моргана, с сомнением смотря на парня, сидевшего напротив нее.

     - Вспомни тушу оленя на пути в Дарнстар.

     - Ты - Алдуин, - уверенно кивнула Моргана, - Только один дракон кидался в меня тушами оленей, лис и деревьями, когда случайно пролетал мимо. Ты научишь меня Крикам?

     - А ты не охренела ли часом? Я похож на Партурнакса?

     - Я тебя заставлю! Как это сделала с Седобородыми!

     - Не сравнивай меня с этими бородачами! - взревел Алдуин, отвешивая оплеуху Моргане, от которой та отлетела на несколько метров в сторону.

     - Сдурел что ли?! - закричала Моргана, материализуя в руках свой меч. Но тут же была вдавлена в землю рукой Винтурут.

     - Шуелан? - удивленно воскликнула Моргана, взглянув на девушку в ципао.

     - Довакин, - приветственно кивнула Винтурут.

     - Шуелан, ты почему еще здесь? - спросил Алдуин, смотря в глаза китаянке.

     - Простите, Милорд, но я хотела спросить, как отреагируют демоны на мое "воскрешение". Ведь вы якобы убили меня, как и Довакина.

     - Об этом не беспокойтесь. Винтурут, отпусти Моргану, нашего Довакина.

     - Да, Милорд. Простите, что помешала.

     - Винтурут? Погоди, Шуелан - тот огромный фиолетовый дракон, который превратил целый форт в груду щебня всего за три захода?!

     - Шуелан была одним из двух Легендарных драконов, которых я разбудил. Вторым был Нааглив. И для меня загадка, как ты смогла победить одного из сильнейших Дова.

     - Ну, я применила Драконобой и пряталась за камнями, пока не выбила ей глаза стрелой. А потом долго била ее магией, постоянно бегая от камня к камню, за которыми пряталась от ее огня.

     - Похоже, ты умеешь использовать голову по назначению, а не как орган для приема пищи. Похвально, но сейчас речь не об этом, - остановив попытавшуюся было возмутиться Моргану, Алдуин внимательно посмотрел ей в глаза, - Ты говорила, что сожалеешь о своем прежнем выборе. Так что ты будешь делать теперь? Учти, никого из своих братьев в обиду я теперь не дам. То, что ты видела здесь раньше, было лишь крупицей моей силы тогда, а сейчас ты еще слабее, чем раньше. Ты не можешь использовать Туум, ты не так сильна, как ранее. У тебя есть только твой меч, который, должен признать, гораздо лучше твоих прошлых зубочисток.

     - Я не дура, Алдуин, хоть ты и думаешь обратное. Скажи, ты правду говорил тогда, в роще Кин, что можешь сделать из меня Дова?

     - Я похож на лжеца? - оскорбился Алдуин, - Это предложение еще в силе, если ты об этом.

     - Что мне нужно делать? - твердым голосом спросила Моргана, смотря в глаза Алдуин.

     - Ничего, - сказал Алдуин, прокусывая себе палец до крови и втыкая его в рот Моргане, - Просто сосни палец и терпи.

     Глаза Морганы расширились, и через секунду она упала в обморок. Алдуин попинал бессознательное тело Морганы, после чего хмыкнул, смотря на то бледнеющую, то принимающую нормальный цвет, девушку.

     - Вот теперь в ее жилах точно течет кровь Дова, - произнес он, взяв Моргану на руки и направившись в Зал Доблести. Положив ее на одну из лавок, Алдуин обратился к Лорхану, - Шор, она пролежит без сознания дня три, присмотри за ней.

     - Ты обратил ее?

     - Да. Шуелан, побудь пока тут. Поупражняйся в контроле магии и в Довасош, пусть тело привыкнет к новым силам. Не дай мне повода усомниться в том, что Легендарные драконы были искуснейшими и сильнейшими Дова в стае.

     - Я не подведу вас, Милорд, - улыбнулась Шуелан.

     - Все прошло лучше, чем я думал, - пробормотал Алдуин, лежа в кровати у себя дома.

     Неизвестная квартира на окраине Куо, спустя день после Игры Рейтинга.

     - Георг, узнал что-нибудь?

     - Где ты это достал, Цао? Этой скрижали не меньше пятнадцати миллионов лет, а может и более, точнее я не скажу. Но то, что на нем нарисовано, переворачивает все представления об устройстве мира, как людей, так и представителей всех мифологий. Ты понимаешь, что это значит?

     - Что задолго до возникновения мифологий существовала некая цивилизация. Что еще?

     - Это похоже на карту. Но что за место изображено на этой карте, я не знаю. Как только я смогу сопоставить эту карту с определенным местом, мы сможем узнать, что за места на ней отмечены.

     - А надпись на другой стороне?

     - Никаких зацепок. Клинопись, но не шумерская. Но есть один интересный факт. Два раза надпись вспыхивала слабым голубым светом. Я сперва не обратил внимания, пока не узнал случайно, что примерно в то же время ОНА испытывала беспокойство.

     - Думаешь, она имеет отношение к этому артефакту?

     - Возможно. Она - древнейшее существо мира, с которой по возрасту может потягаться только Великий Красный дракон.

     - И еще кое-что. Во время последней активации камня, та маска, что мы нашли, сперва нагрелась, потом ее материал превратился в серебро, а спустя какое-то время она испарилась, словно кусок сухого льда! А она была такой же древней, как и этот камень!

     - Ты прошляпил то, ради чего я вырезал целую экспедицию демонов? - заорал из кухни третий голос.

     - Зиг, замолчи. Я с маской ничего не делал!

     - Георг, Цао, Геракл уже засматривается на ваши порции.

     - Задержи его, Зигфрид!

     Бальный зал в Замке Гремори.

     - И зачем я согласился на все это? - ворчал Алдуин, теребя галстук, косясь на свой пиджак, в который его засунула мать с подачи Риас Гремори, - Выйди в люди, говорили они. Приобретешь полезный опыт, говорили они. Хоть на халявной закуске тут не стали экономить.

     - Татсуми, прекращай ворчать. И без твоих комментариев как-то не по себе, - проворчал Иссей.

     - Я понимаю, почему твое присутствие обязательно. Ты же прилюдно заявил, что Гремори-семпай твоя. А так как ее изначально хотели сплавить, то теперь ее сплавят уже не Райсеру, а тебе. Крепись, мой мелкий братец, - похлопал Иссея по плечу Алдуин.

     - Но я же не..., - начал было Иссей, который начал осознавать всю глубину той ямы, которую он себе выкопал.

     - Мужик не отказывается от своих слов. Я прав, Киба?

     - Не думаю, что Иссей-сан откажется от своих слов, - с полуулыбкой произнес Киба Юто, - Татсуми-сан, может тебе не стоит это пить? - покосился Киба на литровую кружку янтарной жидкости в руках собеседника.

     - Я и не собирался! Ради Риас-семпай я сделаю все что угодно! - воскликнул Иссей.

     - Ну, удачи тебе в твоем, несомненно трудном, деле, - произнес Алдуин, - Киба, от меда еще никто не умирал.

     - Это вообще-то твоя четвертая кружка, ты уверен, что с тобой все в порядке? - с нотками беспокойства в голосе спросил Иссей.

     - Хряпни кружку меда,

     А затем еще немного,

     А затем еще немного,

     Пока ты не упал!

     Хряпни кружку меда,

     А затем еще немного,

     А затем еще немного,

     И ты воином стал! - отсалютовав брату кружкой, произнес Алдуин и залпом осушил ее, - Не Хоннинг, совсем не Хоннинг, - взяв пятую по счету кружку и отпив из нее, он пробормотал, - Вообще не Хоннинг, но на безрыбье...

     - Татсуми-кун, я была бы рада, если бы ты воздержался от употребления спиртного. Добрый вечер, Хёдо-сан, Киба-кун, - поздоровалась Сона.

     - Раз уж здесь нет других развлечений, то я хотя-бы попробую напиться, чтобы забыть эту помпезность. О, кайчо. Синий цвет вам к лицу.

     - Спасибо, Татсуми-кун. Хёдо-кун, я украду твоего брата?

     - Кайчо, я не танцую. И я еще не допил.

     - Нам надо поговорить.

     - Да-а-а? - поигрывая бровями, протянул Алдуин, в два глотка допив содержимое кружки, - ну пойдем. Я видел тут уединенный балкончик, где нам никто не помешает. И вообще, к чему столько пафоса?

     - Это торжество планировалось в честь свадьбы Риас, но...

     - Чтобы не выкидывать деньги на ветер, решили отметить ее отмену. Ясненько, - кивнул Алдуин, выходя на балкон, - Демоны точно такие же меркантильные сволочи, как и люди. Хотя, если подумать, люди всему плохому научились у демонов.

     - Скажи, что тебя сподвигло на участие в игре на стороне Риас? - спросила Сона, выходя вслед за Алдуином на балкон.

     - Ну, сперва, она вломилась нагишом в комнату Иссея чуть ли не крича "возьми меня здесь и по-всякому". Потом зашла эта горничная, которая выразила свое мнение о случившимся, в результате чего я ее чуть не прибил. Потом павлин распустил хвост перед моим братом, я высказал ему, что я о нем думаю, и он натравил на меня свою шлюшку, за что получил удар по яйцам. Слово за слово и так я оказался в игре.

     - Только из-за этого?

     - Сона, если кто-то меня начинает бесить, я реагирую. Слышала про капитана клуба кендо в моей средней школе? - спросил Алдуин.

     - Каори-сан рассказывала.

     - Так вот, тот павлин точно так же выбесил меня одним своим существованием. Да и у меня были подозрения, что братец запал на буренку. Решил сделать доброе дело.

     - А по вашим взаимоотношениям не скажешь, что вы заботитесь друг о друге.

     - Просто мы слишком разные, чтобы ладить друг с другом. Но все-таки, мы семья.

     - Семья... - прошептала Сона, глядя куда-то вдаль.

     - Я смотрю, тебе это знакомо.

     - Да, - вздохнула Сона.

     - Твоя сестра такая же извращенка, как и мой братец?

     - Ч-что? Нет! И не смей сравнивать мою сестру с этим порождением разврата!

     - Эй-эй-эй! Только я могу называть своего брата порождением разврата!

     - Его так вся школа называет, и с истиной не поспоришь! - сказала Сона и гневно уставилась на Алдуина.

     - Вертел я истину на одном месте! - ответил Алдуин, злобно смотря в глаза Соны.

     - Нарываешься, Татсуми, - прорычала Сона.

     - Веселюсь! - сказал Алдуин, положив руку на макушку Соны.

     - Татсуми!

     - Что? Дай мне насладиться преимуществом в росте. У тебя же нет комплексов на эту тему? Ведь нет же?

     - Почему ты не можешь вести себя нормально? - устало спросила Сона, убирая руку Алдуина со своей головы, - Скажи, как Риас удалось превратить тебя в своего слугу?

     - Если все делать нормально и по правилам - жизнь становится скучной, - сделав несколько глубоких вдохов, ответил Алдуин, - И я не ее слуга. Никогда не был, не являюсь и никогда не буду.

     - Как же ты тогда участвовал в Игре Рейтинга?

     - По контракту, как наемник, - улыбнувшись, ответил Алдуин, - Вот только я заключал контракт не с ней, а с ее фигурой. Если вкратце, то со своей стороны я гарантировал, что приложу максимум усилий для победы хозяина фигуры за оговоренную плату. А так как ваши Фигуры Зла не могут сами заключить контракт, то от лица фигуры подписывалась Гремори-семпай.

     - Использовал лазейку в правилах? Весьма изобретательно. Не буду спрашивать тебя, откуда у тебя подобная информация, мы не доверяем друг другу настолько, чтобы делиться подобной информацией. Но что она тебе предложила?

     - Насчет доверия ты права. Некоторые вещи лучше не знать вообще, или узнать позднее. А по поводу твоего вопроса - это не она мне предложила, это я заявил цену. Собственный дом, убеждение родителей и пара миллиардов йен на моем счете - такова была моя цена.

     - Не многовато ли?

     - У нее была критическая ситуация, а мне нужен был дом и финансовая независимость от родителей, - улыбнулся Алдуин, - Удачный я момент выбрал, не правда ли?

     - И ты так открыто это говоришь?

     - Демон мне делает замечание за то, что я воспользовался бедственной ситуацией другого демона? Смешно.

     - А если бы она проиграла, что бы ты делал тогда?

     - Проиграть этому павлину? Сона, из всех его фигур наиболее опасными были три - китаянка, плоскодонка с мечом и его ферзь. Остальные - это так, тьфу и растереть.

     - И раньше я считала тебя самоуверенным, - покачала головой Сона, - Давно ты так умеешь?

     - Как "так"?

     - Не притворяйся.

     - Давно. И умею намного больше. Я могу изменять законы мироздания, природные силы повинуются моим словам и моя сила безгранична...

     - По-моему тебя пора лечить от нарциссизма.

     - Ты спросила - я ответил. Это тебе в качестве рекламы, вдруг у тебя похожая ситуация возникнет.

     - У меня не возникнет. Я поставила семье условие, что не выйду замуж за того, кто не умнее меня. Пока что удавалось отбиваться от кандидатов, правда у кое-кого есть шансы.

     - Нужно кому-то оторвать ноги? Ты только скажи, - хмыкнул Алдуин.

     - И сколько мне будут стоить подобные услуги, если они мне понадобятся? - спросила Сона.

     - Ара, кайчо, пытаетесь соблазнить Татсуми-куна? - спросила Акено, выходя на балкон.

     - Я вот даже не знаю, Химедзима-семпай, было ли это попыткой совращения молодого меня или допрос, - задумчиво проговорил Алдуин.

     - Это обычный разговор, Акено. Татсуми, было приятно поговорить с тобой.

     - Взаимно, Сона.

     - Вы уже настолько близки? - удивленно спросила Акено, смотря вслед уходящей Соне.

     - Хм, если бы это было так, то как скоро бы мы повырывали друг другу глотки? Я не могу жить по правилам, а Сона без правил, похоже, не может.

     - Хм-м-м? Не думаю, что до этого бы дошло, - сказала Акено, подходя к парню.

     - Эх, чем бы заняться? - потянувшись, проговорил Алдуин, - От меда меня отвлекли, вечеринка - скучная, смотреть на всю эту пафосную аристократию нет сил. Химедзима-семпай, не окажите ли вы мне в чести перенести меня в мир людей, - нарочито фальшиво и с излишним пафосом сказал он.

     - Почему бы и нет, - хитрым голосом спросила Акено, взяв парня под руку и прижавшись к нему. Миг, и пара оказывается в комнате Оккультного Клуба, слабо освещенной несколькими свечами.

     - Химедзима-семпай, я ваш должник, - сказал парень, смотря на хитро улыбающуюся Акено.

     - Не стоит, - ответила девушка, и не думая отпускать руку парня, а лишь плотнее прижалась к нему, - Тат-су-ми-кун, - по слогам проговорила Акено имя Алдуина.

     - Химедзима-семпай, вы разве не должны быть на торжестве?

     - Разве я не могу побыть немножко времени наедине со своим милым кохаем, который показал свою дикую и кровожадную сущность во всей красе на Игре Рейтинга? Мне это понравилось, Татсуми-кун.

     - Химе... - договорить Алдуину не дал палец Акено, которым она закрыла его губы.

     - А-ке-но, - томным голосом по слогам проговорила девушка свое имя. Но возникший возле ее уха небольшой магический круг отвлек внимание Акено от парня. Через секунду круг исчез, и, сделав обиженное лицо, она отпустила руку Алдуина и отошла на шаг в сторону, - Глава интересуется, куда я пропала. Продолжим позже, Татсуми-кун, - подмигнув парню, Акено исчезла в круге переноса.

     - И почему у меня чувство, что меня только что жестоко обломали, - пробормотал Алдуин, шагнув в сторону двери.

     Вернувшись в родительский дом, Алдуин ненадолго заскочил в Совнгард, чтобы проверить состояние Довакина. И, как оказалось, не зря. Моргану лихорадило, тело билось в судорогах, кожа на глазах меняла оттенок с мертвецки-белого на бледно-розовый и обратно. И она заметно подросла за день, как в росте, так и в других местах.

     - Милорд, что с ней происходит? - спросила, сидевшая рядом в позе лотоса, Шуелан.

     - Ее тело перестраивается. Ее плоть перестает быть плотью joor (смертной), и становится плотью Дова. Внешне, она станет немного выше, тело приобретет более совершенные пропорции, для смертных, само собой. Это первый шаг к ее превращению в полноценного Дова.

     - Но почему с нами такого не было?

     - У вас изменения были не такими значительными. Пусть вы и не осознавали себя, частичка вашей души в ваших телах заставляла их развиваться, делая их лучше, чем у простых смертных. Эта частичка стремилась вернуть свой сосуд в то состояние, к которому она привыкла. И когда ваша душа вновь стала целой, внешние изменения были незначительными. Из троих Дова, которым я восстановил целостность душ, только Вальбурга заметно подросла. Довакин же изначально была обычной joor (смертной) с частичкой души Дова внутри. И для нее смертное тело является нормой. Но теперь, когда ее душа стала душой Дова, она стремится максимально подогнать свой сосуд под его содержимое. За три дня она пройдет путь, который вы прошли за срок, превышающий десять лет, и не поделись я с ней своей кровью, она бы умерла, так и не став драконом. Еще одним отличием ее трансформации от вашей заключается в том, что мне придется учить ее всему, что вы знали еще с начала времен.

     - Милорд, вы будете учить ее, как и всех нас во времена нашей молодости?

     - Не всему. Она далеко не так глупа, как может показаться на первый взгляд. Я покажу ей основы, все остальное она должна будет понять сама под моим присмотром. К тому же, она уже знает, как правильно контролировать магию и ее обучали Пути Голоса Седобородые. И пусть их учение в целом было ошибочно, некоторая доля истины в нем была.

     - Думаете, что ей будет проще, чем нам?

     - В некотором роде. Да и мне теперь будет проще. Как твои успехи?

     - Я смогла обуздать свой Голос, Милорд. Что же до магии, то немного не привычно использовать руки для чтения заклинаний. Но это удобнее.

     - Ты пришла к такому же выводу, как и я, когда освоился с магией после перерождения. Теперь слушай внимательно. Первая связка слов - Slen Fiik Sil(Плоть зеркало душа), она позволяет получить доступ к половине той мощи, которой ты располагала, будучи Дова, сохраняя человеческую форму. Истинную же форму позволяют принять слова Dii Seik Sil (Истинный смысл души моей). Почувствуй эти слова и попробуй эти Туумы, но вне Зала Доблести. И продолжай наблюдать за Довакином. Если с ней будет происходить что-то странное - зови меня, используя Шепот Ветра.

     - Слушаюсь, Милорд.

     Через день после бала Алдуин сидел в кабинете студсовета и перебирал заявки от школьных клубов на закупку необходимых принадлежностей. Это помогало ему отвлечься от того бедлама, который вчера устроила у него дома одна красноволосая буренка, решившая поселиться едва ли не у Иссея в комнате, довольное лицо которого начало действовать на Алдуина хуже, чем красная тряпка на быка. Но тут одна бумага привлекла его внимание.

     - Ого, Оккультный Клуб у нас, оказывается, финансируется наравне с клубами домоводства и легкой атлетики. Ну, с домоводством понятно, там готовят еду и учат быть прилежной женой. Легкая атлетика - тут претензий нет, трехкратные чемпионы среди старших школ и все такое. Но не слишком ли жирно для клуба из, теперь уже, шести человек, тратить такие барыши? Чем они там занимаются вообще? Мнут сиськи друг другу? Я как к ним не зайду - они только жрут и плюют в потолок. Кайчо, скажи свое веское слово по этому поводу!

     - Гремори являются соучредителями школы, так что я ничего не могу сделать.

     - Да как так! Нудистка, садистка, мелкий троглодит, монашка, порождение похоти и бисёнен проедают в месяц столько же, сколько клуб кендо за два года, и при этом не приносят никакой пользы, даже декоративной!

     - Татсуми-кун, боюсь, большинство учащихся с тобой не согласно, - подметила сидевшая рядом с Алдуином Момо, указывая в окно, где шествовали Риас Гремори и Акено Химедзима, провожаемые влюбленными взглядами как мужского, так и женского населения школы.

     - Да их с таким же успехом заменит кадка с фикусом в холле! Или горшок с геранью!

     - Татсуми, тебя просили рассортировать заявки, а не комментировать их, - сказала Сона, маскируя смех под кашель.

     - Татсуми-кун, а что у тебя за меч был в конце Игры Рейтинга? - спросила Томое Мегуру, подпрыгивая на месте.

     - Она фанатка мечей, так что не надейся, что простой ответ ее удовлетворит, - ответила Тсубаса.

     - Обыкновенная пластиковая катана, хотел повыпендриваться, - отмахнулся Алдуин, продолжая рассматривать бумаги, пока не наткнулся на папку с фотографией, девушка на которой показалась ему знакомой, - Вау! А это лицо я где-то видел. И это тоже. Розалин и Реивель Фенекс? Одну в класс Иссея, а другую ко мне? Я ж ее загрызу, кайчо! А брата мне просто поджарят.

     - Видимо, клан Фенекс хочет провести с тобой переговоры о том, что ты сделал с их третьим сыном. В присутствии пострадавшей стороны.

     - С Розалин? Я с ней ничего не делал! Я хотел, чтобы с ней кое-что сделал Иссей.

     - Она раньше была парнем.

     - Зато, какая из него получилась эффектная блондинка, когда ее отмыли от сажи, пыли, и вытащили из волос щепки и камни. Плюс немного вашей женской штукатурки. Иссею точно понравится. Я вообще думал, что все пройдет как в шаблонном аниме: парень летит на парня, один из них внезапно превращается в девушку, они целуются и уходят в закат, держась за руки и прижимая своих детей к груди. Но я недооценил своего брата. Не подумал, что тот окажется нервным и вдарит по шее Райсеру-Розалин.

     - Татсуми-кун, как ты можешь все это говорить с серьезным лицом? - хихикая, спросила Томое.

     - У меня есть эталон для подражания, - кивнув в сторону Соны, ответил Алдуин.

     - Татсуми! Отдай мне заявки и иди отсюда! - вспылила Сона, подходя к столу Алдуина и вырывая у него бумаги из рук.

     - Эй, я только начал!

     - Я закончу!

     - Так когда маленькая Фенекс присоединится к нам?

     - Примерно через неделю. А теперь отстань от меня и не мешай работать!

     Через день Алдуин и члены Оккультного клуба стояли у порога новенького двухэтажного коттеджа с небольшим участком земли в качестве заднего дворика.

     - Это все мне! - театрально умиляясь, воскликнул Алдуин.

     - Да.

     - Яху! Конеко, можно тебя на минутку? - позвал одноклассницу Алдуин, а когда та подошла, он втолкнул ее в дом.

     - Первой, кто должен переступить порог нового дома, должна быть кошка, - сказал Алдуин.

     - Как ты догадался? - спросила Риас.

     - А вот как, - сказал Алдуин и начал почесывать Конеко под подбородком. Та легонько замурлыкала, но спустя мгновение опомнилась и отбросила руку Алдуина в сторону, - "Зеленый оттенок ауры оборотней и идущий от нее запах каджита тут совсем не при чем".

     - Ня! Да тут мебель даже есть!

     - Это уже моя личная благодарность, - ответила Риас, вспоминая слова брата про налаживание отношений.

     - Я предлагаю это дело отметить, - сказал Алдуин, доставая телефон, - Кайчо, а мы тут празднуем, не хотите присоединиться? Ах, у вас дела в студсовете... Что? И у меня дела в студсовете? Ну, тогда примите мои соболезнования, потому что мне новоселье дороже. Да, я потом отработаю. Кайчо не придет, поэтому сейчас дружной стайкой идем в магазин!

     После похода в магазин, где Оккультный Клуб всем составом вытаскивал брыкающегося Алдуина из отдела с алкоголем, где он уже собирался подраться с продавцом, и распития чая с тортом, народ разошелся, оставив Алдуина одного. Тот сел на диван и, закрыв глаза, стал искать посторонние магические плетения в доме. Но дом был чист, и оскалившийся Алдуин еще раз оглядел дом и отправился за Морганой, которая должна была уже заканчивать свои метаморфозы. Связавшись с Вальбургой, он озадачил ее установкой защитных заклинаний, а сам отправился в Совнгард, вооружившись длинной палочкой.

     - Аргх, как мне плохо. Убейте меня кто-нибудь, - простонала Моргана, приходя в себя, лежа на холме одной из равнин Совнгарда, куда ее перенес Алдуин из Зала Доблести.

     - Это нетрудно устроить. Но столько сил пойдет насмарку, - посетовал Алдуин, не переставая тыкать палочкой Моргану.

     - Алдуин. Что ты со мной сделал?

     - Дал тебе своей крови, чтобы твое тело стало немного ближе по свойствам к телу Дова, - отложив палочку в сторону, ответил дракон.

     - Как у вампиров?

     - Такое сравнение мне противно, но оно близко к истине.

     - И зачем? Ты же мог превратить меня в дракона, как Шуелан!

     - Мог, но ты бы даже не стала ящерицей с крыльями. Шуелан, в отличие от тебя, до перерождения была Дова, и ее душа помнит ее прежнее тело. И теперь, когда душа Шуелан вновь монолитна, ее тело начнет подстраиваться под душу. Ты же... пусть смертные прошлого были и сильнее, даже такому телу не выдержать мощь Дова. Кстати, побочный эффект превращения уже проявился.

     - Побочный эффект? - бросив на Алдуина непонимающий взгляд, Моргана осмотрела себя, и ее лицо засияло от радости, - У меня есть грудь! И я стала выше! - радостно воскликнула она, но, увидев хмурого Пожирателя Мира, она откашлялась и спросила уже серьезным голосом, - Так что ты там говорил про кровь?

     - При помощи моей крови твое тело смогло перестроиться, чтобы ты была похожа на Дова, а не на выродка от брака аргонианки и воробья. Но, это еще не все. В отличие от тебя, Дова идеально контролируют свои силы, не говоря уже об умении летать. И этому я тебя буду учить.

     - А почему меня этому не может учить Одавинг?

     - Он не знает, как обучать молодняк Дова. Когда-то, когда мир был еще молод, всех Дова вырастил я. Все, что они знают, дал им я, когда они были еще птенцами, даже не вставшими на крыло.

     - Птенцами? Разве у Дова были дети?

     - Нет, у нас их не было, и я не знаю, будут ли. Даже я, древнейший Дова, не знал свой пол, пока не переродился. Для нас такие понятия как "мужчина" и "женщина" чужды. Нас создал Акатош. Первым был я, потом Партурнакс. После того, как мы повзрослели, Акатош создал остальных драконов. И всех новорожденных по наказу Акатоша обучал я. Обучал всему, чему он научил меня, и тому, к чему я пришел сам.

     - Так это с твоей подачи Драконы считали смертных низшими существами. Тебя просто достали сотни орущих младенцев, - утвердительно кивнула Моргана.

     - Когда я был рожден, о мире смертных шли только разговоры. Партурнакс родился уже после создания мира смертных и убийства Лорхана. А потом появились почти три тысячи не обделенных силой существ, которых пришлось воспитывать только мне. Партурнакс в то время тихо стоял в сторонке. Хм, а если подумать, он с рождения оказался с гнильцой, надо было перегрызть ему шею еще тогда, - задумался Алдуин, - Что же до твоего обучения, оно будет проходить в три этапа. Первый - контроль. Ты будешь учиться направлять силу в Слова. Второй - обучение. Чтобы знать Слова, тебе нужно будет выучить Язык. Дова моего уровня, Одавинга и Винтурут могут превратить в Крик любое Слово. Но умение Кричать не делает тебя ближе к Дова. Третий этап - тебе нужно будет тренировать свое горло. Это ты сможешь делать без моего участия. Для этого тебе нужно будет лишь научиться петь. Но не так, как ты горланила в Виндхельме.

     - Ты слышал? - смутилась Моргана, вспомнив свой первое неприятное знакомство с медом Хоннинга.

     - Это слышали все Дова. Как там было... - попытался вспомнить Алдуин, - Жил да был Рагнар Рыжий, имперцем он слыл?

     - Замолчи! Лучше скажи, с чего мне начинать?

     - Отжимайся.

     - Что?

     - Упор лежа принять!

     - И все? - спросила Моргана, выполняя требование Алдуина.

     - Нет. Отжимаясь, повторяй перевод Слов Безжалостной Силы.

     - Толчок. Сила. Равновесие. Толчок. Сила. Равновесие...

     - А теперь на драконьем!

     - Фус! - едва с губ Морганы слетело слово, ее унесло высоко вверх.

     - Низко пошла. К дождю, - прокомментировал Алдуин, наблюдая за падением Морганы.

     - Это что сейчас было!

     - Это была яркая иллюстрация отсутствия контроля за силой, которой ты инстинктивно напитываешь Слова. Приземлилась? Упор лежа принять!

     Дом Катасе, спустя неделю после Игры Рейтинга.

     - Слушайте, если вы сейчас в таком плачевном состоянии, кто у руля у демонов и падших? - спросил Татсуми, сидя в комнате вице-президента клуба кендо академии Куо, а по совместительству - переродившейся Хелель, бывшей в прошлом лидером падших ангелов.

     - Хелель, - указав на сидевшую за столиком подругу, начала отвечать Муруяма, - Папа прибил еще до драки Драига и Альбиона, а я погибла в одной из битв воинств Трех Фракций. Но перед смертью я нанесла этому маразматику смертельную рану, которая вкупе с результатом его гордыни должна была его кончить.

     - В итоге, - подвела итог Катасе, - Папа, Люси и я, лидеры Трех Фракций, оказались мертвы.

     - И раз вы переродились, то есть шанс, что и ваш "папа" тоже? - спросил Татсуми, открывая коробку со сладкими рулетами.

     - Вряд ли. Папик замахнулся на кое-кого, что не смог проглотить. Он где-то откопал древнюю темную сущность, - ответила Муруяма, слизывая с пальца крем, - Что между ними произошло, я не знаю, но папу серьезно потрепало. А мой удар закончил начатое той темной сущностью. Хеля сработала бы чище, она все-таки была сильнейшей копейщицей Небесного Воинства, которой одно время даже доверяли Истинный Лонгиниус.

     - Сказала лучшая мечница, махавшая одновременно Грамом и Кларентом. Мое копье хотя-бы не скораптилось.

     "Выходит, смесь Стендарра и Меридии что-то не поделила с Ситисом, и в этом был замешан Ауниэль. Интересно. Скорее всего, Стендарр наехал на Ситиса и обвинил во всех бедах. Ситис этого терпеть не стал и ответил, но Ауниэль защитил своего дитя. Тогда, фраза Ситиса про печати Ауниэль имеет смысл. А после ответа Ситиса Стендарр-ибн-Меридия оказался почти близок к развоплощению. Логично", - рассуждал Татсуми, рассматривая купленные девушками напитки, - Ясно. И что вы планируете делать, когда восстановитесь?

     - Эм... об этом мы не думали, - переглянувшись с Муруямой, ответила Катасе.

     - Гениально. Ладно, об этом пока забудем, - вздохнул Татсуми, взглянув на Муруяму, - Расскажи мне про Священные Механизмы.

     - Решил потренировать своего извращенного родственника? - ехидно улыбнулась Муруяма.

     - Спрашивает у меня воплощение семи смертных грехов.

     - Она не воплощение семи, она пала якобы из-за гордыни, - поправила Катасе парня, - На деле же Люси изгнали с Небес из-за того, что она зачистила Преисподнюю от изначальных дьяволов.

     - Забудем на время про Священные Механизмы, что за изначальные дьяволы?

     - Ну, Папа не создавал Преисподнюю и ее жителей, - начала рассказ Муруяма, - Они всегда были там. Краснокожие и синекожие рогатые создания, питающиеся человеческой плотью. Папа требовал от нас заботиться о людях, но закрывал глаза на деяния этих тварей, для которых разорить и сожрать заживо целый город, было нормой.

     - В общем, терпение Люси лопнуло, и она попросила у Отца благословения на поход в Преисподнюю, чтобы покончить с угрозой, но он сказал ей не вмешиваться. И тогда Люси собрала верных ей ангелов, воинство которых называли Легионом, и отправилась в Преисподнюю, - добавила Катасе.

     - С трудом, но мы смогли истребить большинство дьяволов, но за мое своеволие Отец изгнал меня и всех, кто пошел за мной, с Небес. Лишенные дома и его света, мы были вынуждены остаться в Преисподней. Постепенно, мы взяли Преисподнюю под свой полный контроль, но потом до меня дошла весть о падении Хели. Не изгнании, как в моем случае, а именно падении. Вся соль в том, что ангелы должны обладать чистым и незамутненным разумом, а Хелель отличалась довольно своеобразным чувством юмора, и, похоже, ее однажды занесло.

     - Всего лишь подложила подушку-пердушку Папе на стул, снабдив ее заклинанием усиления громкости. Кто ж знал, что он сядет на нее именно во время заседания Совета Небес, - поправив прядь волос, произнесла Катасе, - Но лица Михаеля и Азазеля были неподражаемы. Да и если подумать, все Кадре пали из-за пустяков. Азазель подглядывал за женщинами ангелов, пока те переодевались, и его застукала какая-то стражница, Реиналь вроде. Шемхаза и Кокабиель открыли людям знания, к которым те были не готовы. Баракиель вообще испытал свой первый оргазм, когда одна из греческих жриц попыталась изгнать его, приняв за злого духа. А вообще, после фиаско Папы с Тригексой, внутри ангелов словно что-то оборвалось.

     - Тригексы? А, так вот как он называл ту темную сущность, - воскликнула Муруяма, на несколько секунд погрузившись в раздумья.

     - Это все, конечно, интересно, но если ты будешь много говорить, Катасе, то все рулеты съест Муруяма, - вернул девушку к реальности Татсуми, - И тогда у тебя грудь никогда не вырастет.

     - У меня нормальная грудь! Да и Люси далеко до доек хотя бы Тсубаки Шинры!

     - Эй-эй, полегче, там вполне нормальная грудь. Вот у Гремори - так там дойки.

     - Катасе, ты будешь? - спросила Муруяма, указывая ложкой на рулет Катасе.

     - Ложка? Муруяма, их едят руками, - устало выдохнул Татсуми, - Ложкой их едят только еретики. Хотя, вы же обе еретички, так что ладно.

     ==========

     За неделю, прошедшую с момента переезда Алдуина, его дом обзавёлся двумя порталами, один из которых вёл в Совнгард, а другой - в резиденцию Вальбурги, что значительно облегчало задачу сбора Дова в одном месте. Моргану и Шуелан он решил пока не легализовывать, справедливо рассудив с Вальбургой, что пять талантливых ассистентов, возникших словно из-под земли, будут выглядеть слишком подозрительно и привлекут лишнее внимание.

     Параллельно этому шло обучение Морганы всем премудростям жизни Дова, но тут дело продвигалось не так быстро, как ему этого хотелось, несмотря на постоянное присутствие рядом Шуелан, которая помогала в обучении.

     - Знаешь, я всегда могу изменить Крик, на котором ты оттачиваешь контроль своего Голоса, на другой. Скажем, на Огненное Дыхание или Стремительный Рывок. Может быть тогда у тебя появится мотивация заниматься серьезно, - сказал Алдуин после очередной ошибки Морганы, - В свое оправдание ты можешь засчитать тот факт, что каждое слово Безжалостной Силы у тебя теперь вызывает эффект согласно своему значению, а не выдаёт эффект единого Крика.

     - Что ты имеешь в виду? - покачиваясь, спросила Моргана. Все эти дни Алдуин заставлял ее отжиматься, качать пресс, и подпрыгивать, постоянно проговаривая слова силы, и по его команде говоря их на драконьем. Результат был плачевным: она взлетала вверх и падала, больно билась о землю, или, в лучшем случае, она просто падала. Если бы не вспомнившееся заклинание Малого Исцеления и более крепкое тело, ей бы пришлось постоянно просить Кранакрин, которая как Морозный дракон была искусна в школе Восстановления, подлечить её.

     - И не надо смотреть на меня как на тирана. Пока ты тренируешь подобным образом Голос, ты прокачиваешь магию Восстановления. Или ты думала, что я не заметил?

     - Может, хватит говорить обо мне так, словно я персонаж из игры?

     - Зато это быстро объясняет мою точку зрения. Возвращаясь к твоему вопросу. Садись и внемли, ибо тебе предстоит увидеть самого Меня, философствующего на манер Партурнакса, - с важностью в голосе сказал Алдуин, чем вызвал смешок у Морганы, - Итак, что есть Крик Безжалостная Сила? Это Крик, состоящий из трех слов: Fus, что значит "сила", Ro - равновесие, и Dah - толчок. Что делает этот Туум?

     - Сбивает с ног, иногда отбрасывает назад.

     - Верно. Такой смысл этого Крика, который можно интерпретировать как "Толкнуть лишённого равновесия".

     - Разве не "Силой нарушить равновесие"?

     - Похоже, твое общение с Винтурут приносит свои плоды. Твоё предположение имеет смысл, если не учитывать того, как рождается этот Туум. Первое слово говориться тобой на вдохе, поток воздуха направляется в тебя, или от цели. Ты говоришь Fus, и поток энергии при этом уходит из окружающей среды, то есть ты впитываешь силу в себя. Затем идёт быстрое Ro, указывающее на то, откуда ты забираешь силу, то есть, ты лишаешь противника равновесия. После этого на выдохе идет слово Dah, воздух рвется наружу, олицетворяя направленный поток энергии в окружающую среду. Ты придаешь энергию слову, смысл которого - толчок, то есть отталкиваешь цель от себя. Поэтому, полный Туум и означает "Толкнуть лишённого равновесия".

     - То есть, когда я использую Безжалостную Силу только из одного Слова, я говорю его на выдохе, и, по сути, ошеломляю силой противника?

     - О, твои мозги, наконец, соизволили проснуться? Ты права. Когда ты говоришь Туум из двух слов, то ты на вдохе говоришь Fus, а на выдохе - громкое Ro, получая тем самым "лишать равновесия".

     - И поэтому противники падают, словно их ударили по голове?

     - Именно. Вот тебе домашнее задание. Поразмысли над Криками и их смыслом. Как ты заметила, каждый Туум состоит из трех Слов. Первое говориться на вдохе, обозначая направление "из", второе слово указывает на что-либо и быстро проговаривается на выдохе. Третье слово говориться на выдохе, что означает направление силы "в". Для примера, разберем Туум Бесплотности. Из каких слов он состоит?

     - Исчезновение, Душа и Связь.

     - Да. На вдохе говориться Feim - что означает исчезновение - смысл этого Слова уже имеет определенное направление, но в данном случае ты указываешь им на себя. Если ты скажешь это слово на выдохе, то ты станешь невидимой, не более. Затем идет короткое Zii - душа - указывающее на предмет воздействия и Gron - связь - что дополнительно указывает предмет воздействия первого слова. Но в данном случае это Слово следует понимать не как "связь", а как "оболочка". Вот и получается - исчезает оболочка души. То есть, плоть. Тебе нужно будет обдумать Крики Грозового Зова, Огненного Дыхания и Ледяной Формы. Они наиболее просты. Моя рекомендация - обращай внимание на дыхание во время использования Туума. Оно подскажет тебе правильное направление мыслей.

     - Скажи мне кто-либо раньше, что сам Пожиратель Миров будет меня учить Крикам, я бы того обезглавила не задумываясь.

     - Сказали бы мне раньше, что я буду учить Довакина быть правильным Дова, я бы оставил бы вместо этой личности лишь горстку пепла, как и выжженную пустыню в том месте, где произошёл разговор.

     - Но почему Партурнакс и Седобородые ничего мне об этом не сказали?

     - Может быть, им было не выгодно, чтобы ты это знала. Может быть, Партурнакс забыл об этом, когда потерял способность превращать в Крик любую фразу.

     - Делать Туум из любой фразы? Я так смогу?

     - Это привилегия Дова, уровня Легендарного и выше. Из ныне живущих это можем только я, Винтурут и Одавинг. Теперь несколько фактов, не относящихся к теме урока. Так как все Дова, кроме тебя и Шуелан, живут в мире смертных, Нирне, включая меня, то тебе нужно знать, как кого зовут. Для маскировки мы используем человеческие имена, так как сейчас появилась мода брать существо под контроль при помощи знания истинного имени. Корни у этой моды уходят далеко в прошлое, во времена ещё до твоего рождения. Пусть я и сомневаюсь, что у кого-то хватит сил достигнуть этого, я решил перестраховаться. Ну и на тот случай, если кто-то найдет древние руины и сможет прочитать все те нордские каракули, которые остались после Языков.

     - Руины? Это вряд ли. Они за тысячу лет начали разрушаться, а за миллион от них не должно было остаться и следа.

     - Ты права, но лишь отчасти. Важные поселения всегда строились с использованием магии. У Драконьего Культа это были Скулдафн, Лабиринтиан, Форелхост, Рагнвальд и Бромьунар. У Айлейдов таким были Вилверин, Сейа-Тар, Норнал, Мискарканд, Липсанд Тарн, Гарлас Малатар, Вейонд и Ататар. У дремор Дагона я помню только Дамараск. И магия не могла до конца выдохнуться в них. Теперь по именам. Маргарет это Кранакрин. Одавинг теперь Ога Винкс, Мидгарструн - Матиас Сурилли, Вальбурга это Креинзульфен, я - Хёдо Татсуми.

     - Я смотрю, ты разбираешься не только в нордах. Про айлейдов откуда узнал?

     - Я, по-твоему, только и делал, что летал, разрушал и кричал Туумы? Да будет тебе известно, что Восстание Алессии, как вы его зовете, было единственным событием, в котором Лорхан и Акатош косвенно участвовали на одной стороне. Лорхан через своего аватара, рыцаря Пелинала Вайтстрейка, а Акатош послал меня. Или ты думала, что толпа неорганизованных рабов разрушила половину айлейдских городов-государств. Или что некоторые айлейдские князья добровольно примкнули к этой немытой толпе?

     - Ты же был изгнан?!

     - Ты всё ещё веришь в то, что трём смертным удалось запечатать Первенца Акатоша в Древний Свиток, даже не относящийся к трем Старшим Свиткам, и что я почти четыре тысячи лет болтался неизвестно где? И это учитывая тот факт, что чтобы по-настоящему изгнать меня богам и Принцам Даэдра понадобилась собраться всем вместе и объединиться, чего не происходило со времен совета в Адамантиновой Башне? Максимум, что Языкам удалось сделать - запретить мне появляться в Скайриме. Про остальной Нирн речи не было. В этом вся ограниченность разума смертных, но их подстраховал Акатош, разрешивший мне вылезти в Нирн только два раза.

     - Мда, - удивленно вздохнула Моргана, - В книгах такого не было.

     - Знаешь, не зря говорят, что бумага всё стерпит. Так, домашнее задание я тебе задал, а мне нужно навестить Ямы Периайта.

     - И зачем тебе в чумный план?

     - Был у меня недавно тяжелый разговор с Лорханом...

     - Кое-кто решил вспомнить о том, что он Пожиратель Мира, - раздался на полянке, где Алдуин обучал Моргану, голос Лорхана, - Я взглянул на Сердце, Алдуин.

     - И каков вердикт? - спросил Алдуин Лорхана, вышедшего на полянку.

     - Я согласен с твоими доводами об отсечении от Сердца тех миров, что паразитируют на энергии Нирна. Но я не позволю тебе разрушать миры, которые сами поддерживают свое существование, - ответил хозяин Совнгарда.

     - "Будто бы у тебя есть выбор", - мысленно хмыкнул Алдуин.

     Измерение богов народов американского континента.

     В небе над Мачу-Пикчу, столицей сектора, принадлежавшего богам инков, появилось черное облако, которое стало быстро расти, чем привлекло внимание населения измерения. Но вот в черноте облака загорелись два красных огонька, похожих на глаза какого-то существа.

     Спустя несколько мгновении раздался рёв и из облака на огромной скорости вылетел огромный черный дракон, покрытый черным пламенем, который приземлился на толпу зевак и изрыгнул из пасти пламя, которое испепеляло всё, чего касалось. Камни, дерево, металл, люди - всё сгорало в этом пламени.

     Дракон поднялся в воздух и стал кружить над городом, уничтожая его с рекордной скоростью. И с каждой тысячей убитых он становился все больше и больше. Когда он стал настолько огромным, что своими крыльями закрывал небо, дракон полетел в сторону сектора, принадлежавшего богам ацтеков. И с каждым взмахом крыльев с них на землю падало пламя, уничтожавшее все, к чему прикасалось.

     Жители мира пытались покинуть измерение, которое атаковал дракон, но у них ничего не получалось. Их мир был словно изолирован, и у них не оставалось иного выбора как умереть. Все попытки отбить атаку дракона провалились, так как дракон даже не обратил внимания на атаковавших его богов. Ему и не нужно было. Он всего лишь пролетел рядом, и одного из верховных богов разорвало от той мощи, что излучал этот дракон. В течение часа некогда цветущий мир превратился в пылающую пустыню, но дракону этого было мало.

     Дракон вылетел в межмировое пространство и стал готовиться к поглощению уничтоженного мира. Алдуин, а этим драконом не мог быть кто-либо другой, стал увеличиваться в размерах. Его не зря называли Мироедом, он мог в буквальном смысле пожирать миры. Его истинный размер был настолько огромен, что он мог с легкостью проглотить любой даэдрический план. Он принимал свою истинную форму всего один раз - только после рождения. Все остальное время он уменьшал себя до размера, в котором можно было комфортно перемещаться в мире смертных.

     Приняв свой истинный вид, Алдуин заглотил мир, некогда носивший название Ям Периайта. И как только его челюсти сомкнулись, проглоченный план был стерт с лица Вселенной, был вычеркнут из Цикла Времени и Реки Душ. Алдуин стал быстро возвращаться в привычный ему размер, не желая оказывать влияние на окружающие планы сверх необходимого.

     Крыша академии Куо.

     - Что-то после закуски Ямами Периайта меня в сон клонит, - проворчал Татсуми, лежа во время большой перемены на крыше школы, облокотившись на вентиляционную трубу, - А я ожидал несварения. Хотя, из ям с гнилью план этой ящерицы превратился в тропический лес, прогресс однако. Чем бы заняться? И откуда у меня такое чувство, что я забыл о каком-то пустяке?

     - Разговариваешь сам с собой, Татсуми-кун?

     - Момо, ты как меня нашла? - спросил он девушку, которая, поправив юбку, села рядом с ним.

     - В средней школе ты любил отдыхать на крыше возле водонапорного бака.

     - Откуда ты знаешь? Следила за мной?

     - Ты мне сам тогда сказал, - ответила Момо, а подозрения Татсуми о то, что он откуда-то знает эту девушку стали ещё крепче, - Что ты делаешь?

     - Сиди смирно, - сказал он, дернувшейся было, девушке, собрав её серебрянные волосы в два хвостика по бокам головы, - Чего-то не хватает...

     - Татсуми?

     - А, вот же, - кивнув, произнес Татсуми, достав из кармана очки, бывшие его первым экспериментом в зачаровании.

     - Это же из конфиската, - возмутилась Момо, когда Татсуми надел на неё очки, - Кайчо сказала, что это очень опасный магический артефакт, и запретила всем прикасаться к ним, особенно Генширо-сану.

     - Я воспользовался своим служебным положением, чтобы вернуть себе свою разработку, - ответил Татсуми, вновь делая на голове Момо два хвостика, - Вот так встреча, Мегане-чан.

     - Ты только сейчас меня узнал?

     - Без очков и косичек тебя сложно узнать. И я твоего имени так и не узнал, - ответил Татсуми, оставив голову девушки в покое и одев очки, - А ты похорошела. Весьма. Никто не пристаёт?

     - Спасибо, - улыбнулась Момо, - Если не считать твоего брата, то всем хватило того раза, когда ты чуть не засунул Мияби-сан в мусоросжигатель.

     - Зря ты тогда меня остановила, - вздохнул Татсуми, вспоминая тот эпизод из своей школьной жизни.

     В тот день он был особенно зол на весь мир из-за своих неудач на поприще школы Изменения, и был готов сорваться в любой момент и тут ему подвернулся идеальный повод для этого. Проходя мимо кладовки со спортинвентарем, он услышал громкий смех и чьи-то всхлипы. Поняв, что вот он, его шанс успокоить нервы, Алдуин обошел склад и его глазам предстали четыре парня и девка из выпускного класса, которые издевались над своей одногодкой. Двое парней держали свою жертву, пока девка лила ей на голову молоко из пакета под хохот двух других парней.

     Вообще, Алдуину было глубоко плевать на взаимоотношения между личинками смертных, он мог как пройти мимо хулиганов, терроризирующих свою жертву, так и отлупить всех, это всё зависело от его настроения. Но в случае с Момо его взбесил факт того, что одна самка привлекла на разборки с другой самкой группу поддержки. Как результат, четыре сломанных носа спустя Момо оттаскивала Алдуина от открытого мусоросжигателя, пусть и давно погасшего, в который тот пытался запихнуть старшекурсницу, издевавшуюся над ней. На следующий день Момо нашла Алдуина, чтобы поблагодарить его за помощь, но он был всё ещё в поганом настроении, из-за чего завязалась перепалка. Слово за слово, и взаимный обмен любезностями дошёл до того, что Момо Ханакаи стала третьим человеком, присутствие которого он мог терпеть.

     "Хм, а когда это я перестал называть девушек "смертными самками"? Неужели я заскучал по старым временам, когда норды быль пьяны, на небе были две луны и Шеогорат забрасывал горящими собаками каджитские деревни?", - пронеслась в голове Татсуми мысль, когда он вновь взглянул на свою собеседницу, - Мияби определенно следовало засунуть в ту печь и поджечь. Как ты в Куо оказалась хоть? Нет, я знал, что большинство девушек с нашей школы рванут в Куо, и все парни попытаются сюда пробиться, но вот увидеть здесь тебя я не ожидал.

     - Я решила взяться за свою жизнь. Ты же что-то про это говорил, когда я пыталась помешать тебе засунуть Мияби-сан в печь.

     - Не помню такого. Я тогда много чего сказал.

     - Ну, - покраснела Момо, - Смысл был такой. А что ты? Я думала, что ты в Тентарью пойдешь или ещё куда. Ты же хотел стать военным.

     - Вмешались два обстоятельства. Воякой меня видеть не хотят. Удалось сбить цену до юриста, и то хлеб, - вздохнул Татсуми.

     Послышавшиеся снизу крики брата привлекли внимание Татсуми и, встав с пола, он подошел к ограждению крыши. Внизу, вдоль стадиона, убегал его старший брат, преследуемый разъярённым клубом кендо. И, судя по всему, забег он проигрывал. Сняв очки, Татсуми начал массировать глаза, пытаясь развидеть картину полуобнажённых кендоисток, и мысленно набрасывая расписание тренировок для Иссея, чтобы тот если и попался, то мог, хотя бы, убежать от возмездия.

     - Ему не надоедает? - спросила Момо, подойдя к ограде и посмотрев на процессию, которая уже окружила споткнувшегося Иссея.

     - "Ему повезло, что кое-кто еще не восстановил свои ангельские силы", - подумал Татсуми, - Раньше, я бы предложил клубу кендо написать на него заявление в полицию. Но теперь он слуга этой Гремори, так что она его отмажет. И мне иногда кажется, что он мазохист. Это что сейчас произошло?! - воскликнул он, когда вся одежда на кендоистках, от ударов которых уворачивался Иссей, разлетелась на лоскуты, обнажая их тренированные молодые тела.

     - Мне надо предупредить кайчо, - проговорила Момо, бегом направляясь к двери, - Ещё увидимся, Татсуми!

     - Ага, - бросил он вслед девушке, разрывая проволочную сетку ограды и швыряя в брата очками, используя их в качестве метательного ножа. Преодолев разделяющее крышу школьного корпуса и голову Иссея расстояние, очки угодили прямо в лоб наслаждающемуся зрелищем парню.

     - Она вернулась! Моя прелесть! - крикнул Иссей, узнав упавшие на него очки и в тот же миг забыв про кричащий обнаженный женский клуб кендо.

     Резиденция Аюки Бельзебуба.

     - Ты выяснил что-нибудь по поводу атаки, Аюка? - спросил у своего друга молодой мужчина, похожий на мужскую версию Риас Гремори из Академии Куо, с интересом рассматривая бесчисленные мониторы и приборы, которыми была заставлена лаборатория Аюки Бельзебуба, одного из четырех владык Преисподней.

     - Да, Сазекс. И ничего хорошего я тебе сказать не могу. Смотри, - указал Аюка на монитор, на котором проигрывалась запись атаки четырёх драконов на лабораторию Ганонах, - вот этот ярко-красный атаковал огнём издалека, как обычный дракон.

     - Это я вижу. Кроме как внешним видом, он ничем не отличается от других драконов, - ответила мужская версия Риас Гремори, на самом деле являющаяся другим владыкой Преисподней, Сазексом Люцифером.

     - В том то и дело. Эти трое, - он указал на двух красных драконов и одного белого, - похожи на Великого Красного, но только гораздо меньше. Но не это самое плохое.

     - А что же?

     - Вот этот черный дракон. Он может принимать гуманоидную форму. А среди драконов так могут только два...

     - Великий Красный и Уроборос. Думаешь, среди драконов появился новый вид, по силам превосходящий Небесных Драконов?

     - Не знаю, Сазекс, слишком мало информации. Эти четверо действовали четко, быстро, и они знали, зачем пришли. Это говорит о развитом интеллекте. Тот черный, по-видимому, их вожак. И меня беспокоят их заклинания.

     - Заклинания? У драконов?

     - Да, смотри. Один и тот же дракон, но разные эпизоды. Вот он выдыхает пламя, и целое здание мгновенно вспыхивает, но в следующий раз... - Аюка нашел нужный момент на записи и включил воспроизведение.

     - Yol Toor Shul! - выкрикнул черный дракон, и его пламя испарило девятиэтажный комплекс. Аюка нажал паузу и заговорил.

     - Видишь, о чём я говорю. Это определенно было заклинание, как и это...

     На экране снова возникла картинка с черным драконом, но тот словно кричит на стену. "Fus Ro Dah!" - прокричал дракон, и здание снесло, словно карточный домик.

     - И природу этих заклинаний я не могу определить даже при помощи Формулы Канкары.

     - Хочешь сказать, что этот дракон равен по силам или сильнее Небесных Драконов? - спросил Сазекс, рассматривая хмурым взглядом застывшую картину чёрного дракона, приготовившегося к атаке.

     - Скорее всего, но тут одна неувязка...

     - Такие драконы не появляются из ниоткуда. Тем более, в таком количестве, - закончил за друга Сазекс.

     - Именно. Даже обыкновенному дракону необходимо минимум восемьдесят лет на взросление, но даже этого времени недостаточно, чтобы он достиг пика своей силы, - начал объяснять Аюка, кивнув на остановленное видео, на котором были изображены все четыре дракона, - Эти же, определенно на пике своей мощи. И если они так сильны, то о них было бы давно известно.

     - Дети Уроборос?

     - Вполне возможно. Может быть, она нашла способ прочитать тот свиток, считая, что это поможет ей победить Великого Красного.

     - Час от часу не легче, - вздохнул Сазекс, - Что удалось узнать по разрушению Индейской Мифологии?

     - Ничего. Их мир словно вырезали из Вселенной. Он словно в один момент прекратил своё существование, будто его никогда не было. И учитывая это, - кивнул Аюка в сторону монитора с драконами, - возникают тревожные мысли. Осмелюсь предположить, что Хёдо Татсуми, сумевший совершить невозможное и полностью и необратимо изменить пол высшего демона, как-то связан с Уроборос.

     - Думаешь, она в этом замешана?

     - Может быть. Она пойдет на всё, лишь бы обрести свою "тишину".

     - Я попросил Риас понаблюдать за Хёдо Татсуми. Но, кроме меня, им заинтересовались Ситри и Фенекс, причём Ситри раньше всех.

     - Не говори об этом Серафал. Кто знает, как она себя поведет, если подумает, что ее "Со-тян" в опасности.

     - Попробуй разузнать побольше об исчезновении измерения Индейских Богов, Аюка. Я попрошу Риас узнать через Иссея что-нибудь о его брате.

     Кухня дома Алдуина, полночь.

     - Итак, - заговорил Алдуин, сидя во главе кухонного стола и оглядывая собравшихся, - Здесь мы можем поговорить без лишних свидетелей.

     В полумраке кухни, жалюзи на окнах которой были плотно закрыты, за кухонным столом сидело шесть существ, имевших внешность самых обычных людей. По правую руку Алдуина сидел Одавинг, за ним Кранакрин и Креинзульфен, слева сидели Винтурут и Мидгарструн, и их взгляды были направлены на Алдуина, старейшего и сильнейшего из них, сидевшего во главе стола.

     - Милорд, - первым нарушил тишину Одавинг, - Чем вас не устроил Совнгард?

     - Вопросы, которые мы будем обсуждать, пока не входят в компетенцию Довакина. Это вопросы, касающиеся Дова как расы, - ответил Алдуин, - Поэтому мы здесь.

     - Но вы же сделали Довакина одной из нас, - напомнила Винтурут.

     - Она еще слишком мало знает о Дова, чтобы иметь право говорить во время обсуждения вопросов, затрагивающих всю стаю. К тому же, один из вопросов напрямую касается её вида.

     - Она - угроза? - спросил Мидгарструн.

     - Она - больше нет. Но вот другие довакины могут ею стать, - ответил Алдуин.

     - Каким образом? - спросил Одавинг.

     - Терпение, Одавинг, я начну с самого начала. Как вы все помните, я разбудил не всех Спящих после возвращения из своего первого изгнания, а из тех, кто был разбужен мной тогда, осталось лишь двенадцать осколков. Такими были Кранакрин, Креинзульфен и Винтурут. Кроме них, по Нирну бродит ещё девять осколков душ Дова, - произнес Алдуин, сделав паузу.

     - Всего двенадцать? - нахмурившись, произнесла Кранакрин, - Это очень мало.

     - Вижу, вы начали понимать. Далее, Курганы Спящих. За те миллионы лет, что прошли после остановки Сердца Мира, с ними могло произойти всё, что угодно. И вполне может быть, что многие тела наших спящих братьев были уничтожены. Тому виной могли быть разные причины, начиная от деятельности смертных и заканчивая природными силами, - проговорил Алдуин, и в кухне повисла зловещая тишина.

     - Сколько? - спросила Креинзульфен.

     - Неизвестно. Очертания берегов изменились, и сопоставить сушу сейчас с сушей в прошлом задача не из лёгких. Поэтому, Креинзульфен, по своим каналам в ассоциации магов смертных постарайся найти информацию о курганах и артефактах древности. Может тебе удастся наткнуться на информацию о древних руинах Драконьего Культа и Айлейдов. Мидгарструн поможет тебе в этом деле. Одавинг, Кранакрин - помогаете Креинзульфен, но будьте наготове, у меня для вас может возникнуть несколько иная задача. Винтурут - продолжай обучать Моргану, но также будь готова выступить по первому зову.

     - Да, Милорд, - хором ответили Дова.

     - Теперь, вопрос иной, косвенно затрагивающий нашу численность и довакинов. Может возникнуть ситуация, что нам придется размножаться как смертным...

     - Не родятся ли от таких отношений довакины, - закончила за Алдуина Винтурут.

     - Вероятность этого нельзя не учитывать. Прежние довакины обладали частицей души Дова в смертном теле, дитя же Дова и смертного помимо души будет иметь в своих жилах кровь Дова.

     - Это неприемлемо, - возмутился Одавинг, - Таким образом мы создадим убийц, которые будут сильнее, чем прежде.

     - От двух Дова должен родится Дова. Но, нас слишком мало, - задумчиво произнесла Кранакрин.

     - Поэтому, нам нужно найти Свиток Солнца. Прочтя все три Старших Свитка, можно будет узнать способ избежать рождения довакинов. Пока же у вас есть задачи. И ещё, Креинзульфен, мне нужна информация по Священным Механизмам.

     - Будет сделано, Милорд.

     Следующим днем Алдуин бодро захлопнул входную дверь и был готов отправиться в сторону Академии Куо, насвистывая прицепившийся мотивчик из рекламы какого-то фастфуда с перекачанным актёром, но жизнь внесла коррективы в его вокальный репертуар.

     - Доброе утро, Татсуми-кун, - поздоровалась с Алдуином Акено, которая стояла рядом с его калиткой.

     - Химе... кхм, Акено? Утро доброе, - поприветствовал он девушку, - Чем я удостоился чести лицезреть вас с самого утра?

     - Нас тогда прервали на самом интересном месте, - улыбнулась Акено, взяв парня под руку, - Но ты целую неделю избегал меня.

     - Избегал? - удивленно переспросил Алдуин, направившись в сторону школы.

     - Ты ни разу не зашел в гости в Оккультный Клуб, и я решила посмотреть, всё ли с тобой в порядке, - прижавшись к парню чуть ближе, произнесла Акено, игриво облизнув губы.

     - Сона пытается перевоспитать меня, нагружая работой, - грустно вздохнул Алдуин, но затем оскалился, - Ключевое слово - пытается.

     - Ара-ра, мне нравится такой настрой.

     - Хо-о? А мне говорили, что я слишком дикий, - сказал Алдуин, скосив взгляд на грудь Акено, к которой девушка прижимала его руку так, словно если бы она её отпустила, то сорвалась бы в бездну.

     - Эта дикость, - игриво подмигнув парню, произнесла Акено, - Иногда бывает очень к месту. Например, как во время визита Райсера Фенекса.

     - А если я начну ходить по школе и бить в колокола? - спросил Алдуин, смотря на идущую вместе с ним девушку, пытаясь вспомнить, в каком порно-журнале брата была подобная ситуация. А в том, что она там была, он был уверен на все сто процентов.

     Так, мирно переговариваясь, Алдуин и Акено дошли до одного из перекрестков, на котором встретили Иссея, Риас и Асию, идущих из родительского дома Алдуина в том же направлении, что и он. И Иссей, едва завидев брата, на котором чуть ли не висела вторая красавица академии, был готов зарыдать кровавыми слезами.

     - Татсуми! Ты ублюдок! - взревел Иссей, грозно надвигаясь на своего младшего брата, - Ты же говорил, что тебе не нравится большая грудь!

     - К слову о битье колоколов, - сказал девушке Алдуин, переключив свое внимание на брата, - В отличие от некоторых, на которых я, к сожалению, не могу показать пальцем, ибо руки мои заняты другими вещами, у Акено идеальные пропорции тела для её роста.

     - Не надо расстраивать Риас, Татсуми-кун, калеча своего брата, - улыбнулась Акено.

     - Эх, всех радостей жизни меня лишают, - покачал головой Алдуин, - Изыди, демон похоти, - произнес он, перекрестив левой рукой Иссея.

     - Гья! - воскликнул Иссей, схватившись за голову.

     - Акено, прекрати подталкивать других на издевательство над моим милым слугой, - отчитала своего ферзя Риас, обняв Иссея, который вмиг позабыл о головной боли.

     - Божественная кара снизойдет на твою грешную голову, мой неразумный нии-сан. Эх, некому сжигать твоё порно и вытаскивать его в рейды на боссов. Мы, кстати, выбили вчера парные топорики, на которые ты стоял в очереди с апреля того года.

     - Видишь, Риас, мне не надо даже подталкивать моего милого кохая на что-то, - победоносно хмыкнув, сказала Акено.

     - И да, Гремори-семпай, вы не в курсе о цыпочках-гриль, которые обещают появиться на прилавках в нашей школе? - возобновляя шаг.

     - О чём? - спросила Риас.

     - Ну, я про Реивель, которая Феникс, и её старшую братосестру, - пояснил Алдуин.

     - Онии-сама сообщил, что Реивель Фенекс прибудет сегодня вечером, но про вторую он ничего не говорил, - договорить Риас не успела, так как едва заметно напряглась. У Иссея и Асии реакция была более явной.

     Почувствовав, как напряглась Акено, он проследил за её взглядом и увидел две фигуры в странных поношенных балахонах, у которых за спиной были мечи. При этом оба меча отдавали чем-то похожим на комбинацию заклинаний "Изгнание нежити" и "Изгнание в Обливион". Пожав плечами, он прошел мимо них, протащив на буксире демоницу, и направился в класс.

     - Аллилуйя, сестры, Бог Разрушения и Первенец Времени почтил вас своим присутствием. Восхищайтесь мной! - выкрикнул Алдуин, заходя в студсовет во время большой перемены.

     - Татсуми, пожалуйста, прекрати говорить всякую ерунду.

     - Ерунду? Сона, я оскорблен до глубины души, - с наигранной обидой Алдуин воззвел руки к небу, - Да простит тебя бог за твое пренебрежение плотскими утехами.

     - Татсуми, - скривившись, проговорила Сона, - К нам решили нанести визит представители Церкви, воздержись, пожалуйста, от подобных заявлений.

     - Это ты про тех двух идиоток, что стоят возле школы с мечами, от которых фонит светлой аурой?

     - Так значит и ты их уже видел. Они хотят переговорить с Риас и со мной. Но я сказала им, пусть разговаривают с Риас, мол, она тут всем заправляет.

     - Решила спихнуть дела на подругу? Злюююка, - протянул Алдуин, подойдя к Соне и начав щипать её щеку, - Вот теперь ты ведешь себя так, как должен вести себя библейский демон.

     - Не тебе меня учить! - ударив Алдуина по руке, грозно ответила Сона, - Лучше займись своими обязанностями.

     - Эй! Откуда вся эта макулатура? Я же вчера всё сжёг!

     - Близится родительский день, Татсуми, и ты единственный член студсовета, не сделавший свою работу, - поучительно сказала Сона, злорадно усмехнувшись, - Зная твоё нежелание работать, Тсубаки заменила документы на их копии.

     - С чего это я должен заниматься подготовкой к проведению родительского дня? - спросил парень, садясь за свой стол.

     - Я так распорядилась. Выполняй.

     - Дождешься, устрою я тебе демократию. А хотя, чего ждать, - сверкнул глазами Алдуин, беря карандаш на манер волшебной палочки, - Экспекто Петролеум.

     Из карандаша вылетела черная жижа, которая расплескалась по полу.

     - Татсуми! Убрал сейчас же!

     - Не а, - ухмыльнулся Алдуин, подумав, - "а теперь посмотрим, как я восстановил мастерство в школе Иллюзии".

     Внезапно воздух в комнате задрожал, и черная лужа стала приобретать гуманоидную форму. Несколько секунд спустя в комнате студсовета стоял худой афроамериканец в дорогом пиджаке,

     - Здравствуйте, меня зовут Барак Обама. Я слышал, что здесь не приветствуются демократические ценности, - заговорил афроамериканец, обращаясь к Соне, - Пожалуйста, вложите все свои финансы в экономику США, чтобы мы могли начать гуманитарные бомбардировки вашей страны.

     - Татсуми, убери ЭТО отсюда!

     - О ноу! Вы помимо отрицания демократии ещё и не признаете права человека? О май гот! Это уже не обойдётся вам простыми бомбардировками, это тянет на оккупацию вашей страны нашими союзниками.

     Мощная струя воды мгновенно превратила афроамериканца обратно в черную лужу, под которой загорелся магический круг, сжигая ее. Удовлетворенно хмыкнув, Сона повернулась к своему секретарю, но увидела его с книгой про Гарри Поттера в руках, совершающего странные движения карандашом, похожие на движения волшебной палочки.

     - Даже не думай! - потеряв терпение, воскликнула Сона и направилась в сторону Татсуми, чтобы отобрать у него книгу.

     - Надо было просто одеть белый балахон, - поднял он глаза на президента студсовета, - он бы сразу исчез.

     - Татсуми, я понимаю, что ты, наконец, нашел тех, перед кем можешь спокойно колдовать. Но, прошу, не занимайся этим в школе. И я думаю, что ты, Момо и Рея сможете многому научить друг друга, тренируясь вместе в школе по вечерам, - предложила Сона.

     - Прости, кайчо, но есть такая фраза, что быть магом - ходить в обнимку со смертью. Поэтому, я изучаю тайное искусство один.

     - Татсуми, это не разумно...

     - Я это из комиксов по Тайп-Муну вычитал, - перебив Сону, произнес Алдуин, внутренне смеясь над шокированным выражением лица демонетки.

     - Татсуми, - сняв очки, заговорила Сона, - Ты хочешь сказать, что научился магии по манге?

     - Ага, - с довольной улыбкой на лице, ответил Алдуин, вспоминая все свои мучительные попытки переучиться колдовать на новый лад после перерождения.

     - Не хочу больше ничего слышать, - вздохнула Сона, вскинув руки вверх.

     - Сона, - голосом, в котором уже не было прежних ноток веселья, обратился к девушке Алдуин, - Когда церковники будут беседовать с Гремори?

     - Вечером после занятий.

     - Ясно, - задумчиво произнес он, - Я тогда прогуляю очередной сеанс работы в студсовете.

     - Постарайся не наломать дров, - сказала Сона, сев на свое место.

     - Дрова обещаю не трогать.

     Отсидев вторую половину занятий, Алдуин зашёл в класс к Иссею, откуда вместе с ним и Асией отправился в Оккультный Клуб. В клубе троицу учеников встретила гнетущая тишина, которую можно было практически резать ножом. Риас Гремори, сидевшая за своим антикварным столом, проводила дуэль взглядов с двумя церковниками, которые оккупировали диван напротив стола, и при близком рассмотрении оказались экзорцистками. Акено стояла позади Риас, немного нервничая, но больше всего Алдуина удивил Киба. Обычно спокойный парень сейчас смотрел на церковниц взглядом бешенной собаки.

     - Дилинь-дилинь, ведьма сдохла. Злая ведьма, дилинь-дилинь, - проговорил Алдуин, нарушив звенящую тишину в клубе, и садясь на кресло справа от стола Гремори, которое стояло между диваном и столом.

     - Хм. Тебе следует лучше следить за своими слугами, Гремори, - сказала одна из церковниц, снимая капюшон накидки и открывая взору серьезное лицо с короткими синими волосами, одна из прядей которых была темно-зелёного цвета.

     - Татсуми, что ты здесь делаешь? - серьезным голосом спросила Риас, не сводя взгляда с двух церковниц.

     - За братом присмотреть хочу, не доверяю я тебе. Ирка, ты ли это? - воскликнул Алдуин, когда вторая фигура откинула капюшон, открывая миру свое милое лицо с длинными каштановыми волосами.

     - Татсу-кун, ты стал демоном? О, Боже, спаси его грешную душу, - сложив руки в молитве, заговорила Ирина.

     - Татсу-кун, бггг. Ай! - засмеялся было Иссей, но получил по лбу надкусанной печенькой, которую Алдуин достал из вазочки, стоявшей на журнальном столике перед креслом.

     - Цыц! Рад тебя видеть, Ирина. Но вот тебя твоя чуйка подвела. Демон - мой братец. А я так, мимо проходил.

     - Иссей-кун демон?! О Господи! Пощади грешника!

     - Хёдо-кун, ничего, что они ко мне пришли? - нахмурившись, спросила Риас.

     - Всё, я притворяюсь мебелью. Ирина, убери, пожалуйста, свой металлолом куда-нибудь, и подругу свою попроси.

     - Как ты смеешь называть Святой Меч металлоломом? - злобно зыркнув в сторону Алдуина, спросила синеволосая.

     - Я - могу. Поэтому и называю. Этот бесполезный кусок стали, что у тебя за спиной и у Ирины на руке, ничем иным, кроме как металлоломом не является, - завелся Алдуин, но подошедшая Акено положила ему руку на плечо, намекая ему, чтобы тот замолчал. Алдуин намёк понял, но сделал себе пометку просветить черноволосую девушку о том, что Первенца Акатоша никто не смеет перебивать.

     - Спокойней, Зеновия. Татсу-кун всегда был таким. И он действительно не демон, он не среагировал на мою молитву, - успокоила Ирина синеволосую церковницу.

     - Хм! - отвернулась от Алдуина Зеновия.

     - Могу я узнать цель вашего визита, пока меня не перебили? - спросила Риас, бросая недовольные взгляды на Алдуина, который с довольным видом уплетал конфеты и печенья из вазочки на столе.

     - Что? Им нельзя, у них пост или еще какая-нибудь дребедень. А у Конеко в тайниках гораздо больше, - почувствовав на себе недовольный взгляд Риас, произнес Алдуин, с видом великого кинокритика наблюдая за диалогом демоницы и церковниц.

     - Кхм. Возвращаясь к моему вопросу? - продолжила Риас.

     - У Церкви есть дело в этом городе, и мы бы хотели предупредить вас, чтобы вы не вмешивались, - ответила Зеновия.

     - Даже так? И что же такого понадобилось Церкви на моей территории?

     - Недавно... - начала было Ирина, но её перебила Зеновия.

     - Ты собираешься рассказать суть нашего задания демонам? Не вздумай, Ирина.

     - Успокойся, Зеновия, ничего страшного не случиться. Видите ли, Гремори-сан, недавно из церкви были украдены три Экскалибура, и по нашей информации они находятся в этом городе.

     - Три Экскалибура? Разве это не один меч? - спросил вслух Иссей.

     - Во время одной из битв Трех Сторон Экскалибур, сильнейший из святых мечей, раскололся на семь осколков, которые были перекованы в семь мечей, - пояснила Риас.

     - Это - один из святых мечей, что уцелел. Экскалибур Разрушения, - продолжила Зеновия, указывая на стоящий у подлокотника дивана двуручный меч, завернутый в ткань.

     - И мой - Экскалибур Имитации, - жизнерадостно проговорила Ирина, показывая на ленту у себя на руке.

     - И что же вы от нас хотите? Вы же не просто так показали нам ваши мечи.

     - За похищением мечей стоит Кокабиель, один из лидеров падших ангелов. Это проблема Церкви и Падших, и демоны не имеют к ней никакого отношения. Мы не можем допустить, чтобы вы вмешивались, - с равнодушным лицом продолжила Зеновия.

     - Вы думаете, мы объединимся с падшими чтобы уничтожить святые мечи? Это так унизительно, - с сарказмом ответила Риас.

     - Церковь не исключает такой возможности. Если потребуется - мы вас уничтожим, не смотря на то, что ты сестра Сатаны.

     - Раз уж вы высказались, то выскажусь и я. Я никогда не примкну к падшим ангелам. Клянусь именем клана Гремори, что никогда не сделаю ничего такого, что запятнает имя Сатаны.

     - Рада слышать. Именно за этим штаб и прислал нас. Уверена, сестра Сатаны не совершит подобной глупости.

     - Может, закончите этот цирк абсурда? - подал голос Алдуин, сидевший до этого молча, - Церковницы всё сказали, Гремори всё приняла к сведению, но каждый всё равно останется при своем мнении. Мне ваш разговор напоминает диалог сосны и берёзы. Прислушайтесь к голосу разума, йо.

     - Татсу-кун, ты всё такой же невоспитанный. Это грех.

     - Ирина, можешь даже не начинать читать мне проповеди. На чай не зайдёшь?

     - Прости, Татсу-кун, но мы с Зеновией хотели осмотреть город, верно?

     - Да. Спасибо, что уделили время, - подтвердила слова своей напарницы Зеновия, вставая и направляясь к двери. Но проходя мимо Асии, она остановилась и присмотрелась к ней, - Мне всё время, сколько я здесь, не давал покоя один вопрос. Ты - Асия Аргенто?

     - Д-да, - вздрогнув под взглядом Зеновии, ответила Асия.

     - Вот уж не думала, что увижу здесь ведьму.

     - А, так ты бывшая монашка, которую изгнали из церкви за то, что она помогала демонам и падшим ангелам? Никогда бы не подумала, что ты станешь демоном, - проговорила Ирина, смотря на Асию.

     - Святая стала демоном. Полагаю, никто не совершенен, - покачала головой Зеновия.

     - Эй! Закрой пасть! - воскликнул Иссей, загораживая собой напуганную Асию.

     - И кое-кто распинается о несовершенности, ходя под балахоном в купальнике? - спросил Алдуин, поднимая над головой подол балахона Зеновии, открывая взгляду Иссея тренированное женское тело, которое просто кричало "я - само совершенство". В доказательства этого, у Иссея потекла струйка крови из носа.

     - Так что да, никто не совершенен, - зевая, сказал Алдуин, отпуская подол.

     - Ты ещё веришь в Бога? - спросила Зеновия, не обращая внимания на Алдуина, которого буравила взглядом Ирина.

     - Зеновия, она вообще-то демон.

     - Я не могла иначе, - ответила из-за спины Иссея Асия, - я верила в Него всю свою жизнь.

     - Тогда позволь мне убить тебя и очистить твою душу от грехов. Господь простит, - заявила Зеновия, делая шаг в сторону Асии.

     - Довольно! Если ты продолжишь унижать моих слуг, я тебя уничтожу, - с угрозой в голосе сказала Риас.

     - Я никого не унижаю. Я караю.

     - Ты назвала Асию ведьмой?! - чуть ли не рыча спросил Иссей.

     - Это вполне соответствует ее нынешнему состоянию, - ответила Зеновия.

     - Вы называли Асию Святой. Но она всегда была одна!

     - Святому не нужна чья-то любовь. Те, кто её жаждут, не имеют права называться Святыми.

     - Да будь проклят ваш Бог и ваша Вера! Вы обрекли Асию на страдания, которые она не заслуживала! И если ты продолжишь угрожать Асии, я не побоюсь сразиться с каждым из вас! - рыкнул Иссей, смотря в глаза Зеновии.

     - Оо? Могу я это расценивать как вызов Церкви? - спросила Зеновия, кладя руку на рукоять меча.

     - Иссей, не надо, - попыталась образумить Иссея Риас, но вмешался еще кое-кто.

     - Отлично. Я буду твоим противником, - сказал Киба, с ненавистью глядя на Зеновию.

     - А ты ещё кто?

     - Твой семпай! - прошипел Киба, делая шаг к Зеновии.

     Задний двор Академии Куо.

     На газоне за старым школьным зданием стояли друг напротив друга две пары людей. Одна пара состояла из двух девушек, в обтягивающих черных костюмах и с мечами в руках. Другую составляли два парня.

     - Татсуми, почему я? - спросил Иссей, прервав разглядывание тел двух церковниц и повернувшись к брату.

     - А кто изображал из себя Китано Кена перед Асией? - ответил Алдуин своему смертному брату, пытаясь найти в кармане свой телефон, который в данный момент противно оглашал окрестности опенингом из "Мадоки Магики", - Вот ты и нарвался. Да где же эта тварь!

     - Ты не переживаешь за брата? - спросила у Алдуина Акено.

     - Если бы я не переживал, меня бы тут не было. Это же типа дружеский матч, так что его не убьют. Во всяком случае, не должны. Вот он, - воскликнул Алдуин, доставая свой телефон и открывая меню сообщений. Задумавшись на секунду, буравя взглядом экран, он крикнул Ирине, - Ирка, смотри, не убей мне брата.

     - Я постараюсь, Татсу-кун.

     - Гремори, а чего это Киба смотрит на меч в руках синеволосой, словно пёс на миску кошачьего корма? Я понимаю, демоны ненавидят всё святое, но тут, по-моему, с ненавистью перебор.

     - Киба особенно ненавидит всё, что связано с Экскалибуром.

     - Спасибо, кэп, - отсалютовав Риас телефоном, перебил её Алдуин, - А если серьёзно?

     - Я это и хотела сказать. Его детство прошло в лабораториях церкви, в которых пытались вырастить настоящих носителей святых мечей, но проект оказался провальным, и всё, что связано с ним, уничтожили.

     - Ясссненько. Кстати, кто учил Иссея так драться? Ты? Лучше бы отдали его на растерзание Конеко, - прокомментировал Алдуин те кривляния Иссея, которые тот выписывал вокруг Ирины.

     - Иссей-семпай разработал прием, который лишает девушек одежды, - ответила на его вопрос Конеко.

     - Это правда? Иссей-кун, как ты мог. Тебя покарает господь! - воскликнула Ирина.

     - Да, это правда! Я три дня и три ночи отрабатывал на Асии этот прием, благодаря которому я смогу увидеть обнаженное женское тело! И я не оста..гьях, - договорить Иссею не дала сосулька, впившаяся в его зад, и ботинок брата, брошенный в его голову.

     - Гремори! Ты во что превратила моего родного брата, стоило мне съехать? - закричал Алдуин, в очередной раз удивляясь всей глубине извращенности своего старшего брата, - Хотите, чтобы я переехал обратно?

     В этот момент в стороне Кибы и Зеновии раздался грохот, заставивший присутствующих обратить внимание на происходящее там. Там стоял на коленях раненый Киба, над которым стояла Зеновия с индифферентным выражением лица.

     - Полагаю, мы закончили, - сказала Зеновия Риас, после чего повернулась к Ирине, - Мы уходим.

     - Конечно. Асия, помоги Кибе! - скомандовала Риас.

     - Это ни в какие ворота не лезет, - пробурчал Алдуин, подходя к брату, потерявшему сознание от удара ботинком по голове, - Я мог понять кубометры порнухи под его кроватью, постоянные разговоры о сиськах, - бурчал он, ударив несколько раз Иссея по лицу.

     - Архг, Татсуми? - прокряхтел Иссей, открывая глаза.

     - Я же тебе очки вернул, - вздохнул Алдуин.

     - Их Сона-кайчо отобрала, - огорченно произнес Иссей.

     - Опять?! Не, это не лечится. Мой брат просто идиот. Гремори, ты уж постарайся не усугубить ситуацию.

     Попрощавшись с демонами, Алдуин отправился в сторону родительского дома, где его присутствия затребовала его мать. Данная просьба звучала несколько удивительно, учитывая тот факт, что о существовании своего младшего сына супружеская чета Хёдо практически забыла. И этому были две вполне вещественные причины, прицепившиеся к Иссею, что помножилось на почти угасшее желание родителей увидеть внуков.

     Дом родителей братьев Хёдо.

     - Шитори-сан, я прошу прощения за все те неудобства, которые доставляет вам мой младший непутевый сын, - поблагодарила черноволосую третьекурсницу Хёдо Шихо, ставя перед ней и её спутницей кружку с чаем.

     - Не стоит извиняться, Шихо-сан, - ответила женщине Сона, - Татсуми-кун ведёт себя на удивление спокойно, в сравнении с тем, что я о нём слышала ранее.

     - Все-таки идея отправить Татсуми в Академию Куо принесла свои плоды, - задумчиво произнесла Шихо, - Хоть один из моих сыновей встал на путь исправления.

     - Он хоть и ведёт себя несколько вызывающе, но он ещё ни разу не перешёл некую определённую черту. Он может сколь угодно долго и громко ругать правила поведения, но он будет им следовать, пусть и с некоторыми незначительными оговорками.

     - Как мать, я рада слышать от главы студсовета школы, что мой сын не доставляет проблем. Если бы ещё и мой старший встал на путь исправления, - вздохнула Шихо.

     - За Иссея я ручаться не могу, но как президент студсовета я приложу все усилия, чтобы Татсуми для других учеников стал образцом для подражания.

     - Я думаю, у вас это получится. Татсуми ведь напоминает кактус - за большими и острыми колючками снаружи скрывается добрый и отзывчивый парень. И я боялась, что если он продолжит вести себя также высокомерно и отталкивать от себя людей, он рано или поздно сломается.

     Реивель Фенекс, сидевшая рядом с Соной Ситри, пила чай и пыталась сопоставить того человека, о котором говорила мать Секюритея этого поколения и его брата, с тем монстром, который буквально собственноручно разгромил слуг её брата, Райсера Фенекса, во время Игры Рейтинга.

     Как чистокровный демон она понимала причину интереса её семьи к братьям Хёдо, но если что ждать от старшего она примерно представляла, то младший оставался для неё загадкой. Человек, хладнокровно убивший пятерых демонов, уже через минуту шутил над своим братом, превратив старшего Фенекса в женщину. И с этим человеком отец попросил её наладить отношения, и как подойти к этому вопросу, располагая малым количеством информации, Реивель не знала. Её отец, когда узнал, что Хёдо Татсуми будет жить отдельно, благодаря Игре Рейтинга, сразу же посоветовал ей поселиться у парня. С одной стороны этот совет был разумным, так как чем больше времени она бы проводила с предметом интереса своей семьи, тем больше бы она о нем узнала, но с другой стороны, её пугала неизвестность.

     - Я дома, - раздался из прихожей мужской голос, - Каа-сан, что за разговор ты затея... ла.

     До зала донеслись странный звук, словно кто-то глубоко вдохнул через нос, затем раздался звук быстрых шагов, и в зал вошёл Хёдо Татсуми собственной персоной.

     - Ситри! Ты какого здесь забыла?! И... А это кто? - указал Алдуин на блондинку с двумя вьющимися косами по бокам головы.

     - Татсуми, следи за языком, у нас гости, - отчитала сына Шихо.

     - Кхм, ОК. Мне подождать?

     - Нет, ты-то нам и нужен.

     - Я ничего не делал. Во всяком случае, меня никто не застукал.

     - О твоём поведении в школе мы поговорим после родительского дня, - строгим голосом сказала сыну Шихо, - У Шитори-сан возник некоторый вопрос, с решением которого она обратилась ко мне.

     - И? - все так же стоя в дверях, спросил Алдуин, проверяя мать на следы воздействия заклинаний.

     - У Шитори-сан возникли некоторые трудности с размещением юной мисс Фенекс. И совсем недавно кто-то утверждал, что он стал самостоятельным.

     - Мне не нравится, куда ты клонишь, - почувствовал неладное Алдуин, не найдя никаких следов ментального воздействия.

     - И раз ты стал самостоятельным, думаю, ничего страшного не случится, если Фенекс-сан поживет у тебя какое-то время, - сказала Шихо, смотря серьёзным взглядом на своего младшего сына.

     - Это с какого-то перепуга вы превращаете мой уютный домик в гостиницу? Кто вам на это право дал?

     - Я твоя мать, и до твоего совершеннолетия я имею полное право распоряжаться твоим имуществом. И я думаю, что присутствие девушки в доме повлияет на тебя положительно. Во всяком случае, это обстоятельство оказало положительное влияние на Иссея.

     - А-но, Шихо-сан, вам не нужно ничего делать, я вполне могу пожить в гостинице какое-то время, пока не сниму квартиру, - запротестовала Реивель.

     - Вот. Эта блондинка - кстати, как тебя там зовут? - прекрасно понимает, что запирать её в одном доме с парнем, у которого в силу возраста уже вовсю играют гормоны, довольно-таки опасно.

     - Я Реивель Фенекс, а не "эта блондинка"!

     - Не думаю, что ты опустишься до подобного, и опозоришь семью, - сказала Хёдо Шихо, смотря в глаза своему сыну.

     - Иссею про "не позорь семью" никто не говорил, так с чего я крайним стал? - пробурчал Алдуин, - Надолго она?

     - К родительскому дню отец должен решить вопрос с жильем для меня и... старшей сестры, - ответила Реивель, всё еще не в силах свыкнуться с тем фактом, что её брат стал женщиной почти во всех смыслах. Более того, отцу пришло предложение о помолвке одного из сыновей лорда Вапула с её бывшим братом, Розалин.

     - А что мне будет за то, что я буду изображать из себя гостеприимного хозяина? - спросил Алдуин, вспомнив об одной семейной особенности представителей клана Фенекс.

     - Родительский день покажет, - ответила Шихо.

     - Благодарю за вашу поддержку, Шихо-сан, - произнесла Сона, вставая с дивана.

     Попрощавшись с матерью, Алдуин повёл двух демониц к себе домой, рассуждая по пути о способе добычи пламени феникса и закрепления его в месте силы, в котором будут рождаться огненные атронахи, для придания последним способности к самовосстановлению. А ещё в его мысли закрались сомнения об отсутствии в душе матери следов высшего аэдра.

     - Татсуми, до чего же ты меркантильный, - вздохнула Сона, когда троица отошла на порядочное расстояние от дома родителей Татсуми.

     - И в этом меня пеняет демон? Мир сошёл с ума, - отвлекся от своих размышлений Алдуин, - А еще больше с ума сошла ты, не предупредив гостью о присутствии в городе двух церковников с экскалибурами. Как, по-твоему, они отреагируют на появление ещё одного, как вы там это зовёте, высшего демона? Ваши действия выглядят нелогичными и необоснованными.

     - Татсуми, визит Реивель-сан был оговорен ещё неделю назад.

     - Тогда какого... кхм... дьявол уже есть, не будем поминать его всуе. Какого я узнаю об этом только сейчас? И раз о её визите было известно заранее, то подыскала бы ей место жительства, а не спихивала её на меня.

     - Хёдо-сан, я сама попросилась пожить с вами, - вступилась за Сону Реивель.

     - После всего того, что я устроил во время Игры Рейтинга? Ты либо ненормальная, либо слишком смелая, что в принципе одинаково. Зайдешь на позднюю палочку чая, Сона?

     - К сожалению, нет, Татсуми. Мне нужно обсудить кое-что с Риас. Реивель-сан, ваши вещи будут доставлены в течение пятнадцати минут, - сказала Сона, остановившись на перекрестке недалеко от дома Алдуина, - До встречи, Реивель-сан, Татсуми-кун.

     - Простите за доставленные неудобства, Ситри-сама, - поклонившись, произнесла Реивель.

     - Бывай, Сона, - сказал Алдуин, провожая взглядом Сону. Когда та скрылась за поворотом, он взглянул на Реивель, которая неловко теребила край своей блузки. Только сейчас, в отсутствие различных отвлекающих факторов, он смог рассмотреть молодую демоницу.

     Реивель сменила своё платье, в котором он её видел во время предыдущих встреч, на юбку, напоминавшую ту, которая входила в женскую форму академии, и белую блузку с кружевным воротником. Она была довольно симпатичной, даже по меркам Алдуина, и если не знать о её природе, то Реивель вполне могли спутать с самой обычной ученицей, оканчивающей среднюю школу или только что начавшую старшую.

     - Ч-что-то не так? - спросила Реивель, не поднимая взгляда.

     - Да нет, - заговорил Алдуин, - Наше знакомство прошло в неприятной обстановке, а нам ещё жить под одной крышей, поэтому я предлагаю начать всё заново. Хёдо Татсуми, Первенец Акатоша, учусь в Академии Куо и когда-то хотел править миром. Так как Хёдо в городе больше одного, то можешь звать меня Татсуми, или Владыка. Можно ещё Пожиратель Мира, но это для особых случаев.

     - Реивель Фенекс, потомок огненной птицы феникс, - с легкой улыбкой на лице, ответила демоница, - младшая дочь клана Фенекс, с завтрашнего дня перевожусь в Академию Куо. Рада знакомству.

     - Взаимно. А теперь, надо решить вопросы более приземленные, - произнес Алдуин, зашагав в сторону дома, - Вроде комнаты и провизии.

     "А он странный. Но, может быть, на самом деле всё не так уж и плохо?" - подумала Реивель, идя рядом с парнем, за которым её попросили понаблюдать.

     ==========

     Парк, полночь.

     - Татсуми, что за чертовщина? - зашипела Катасе, едва парень показался в круге света, создаваемого фонарем, - Что значит твое "есть срочные дела, касающиеся вашего прошлого"?

     - Поддерживаю, - зевая, сказала Муруяма.

     - Все просто, господа недовозрожденные. Сегодня я намерен убедиться в том, что помогать вам имеет смысл, а вы припомните кое-что из своего прошлого, - с улыбкой на лице ответил Алдуин.

     - Это как? - спросила Муруяма.

     - Я собираю пати, и мы идем в данж, - ответил Алдуин, смотря поверх голов девушек, - "Надеюсь, затея с руинами древних себя оправдает, и там не все разграбили с момента их запустения. Дожил, читаю Древний Свиток чтобы узнать местоположение древних городов айлейдов и нордов".

     - По-моему, кто-то переиграл, - скосив взгляд на парня, сказала Муруяма.

     - Нет. А вот, кстати, и наши бойцы, - сказал Алдуин, указав рукой в сторону, откуда подходили два парня, одетые в спортивные костюмы красного и фиолетового цветов, китаянка в ципао, брюнетка в темно-синем платье, блондинка в джинсах и черной футболке с черепом на груди и надписью "Бога Нет", и еще одна блондинка в коротких шортиках и красной футболке, несшая странный продолговатый сверток и объемную сумку.

     - Татсуми-сама, - поприветствовала Алдуина Винтурут.

     - Итак, Муруяма, Катасе, знакомьтесь - это Ога, Матиас, Вальбурга, Маргарет, Шуелан и Моргана, - представил Алдуин реинкарнациям Люцифера и Хелель своих Дова, - Моргана, ты принесла?

     - Да, - ответила блондинка в шортиках и с зачесанными в высокий конский хвост волосами. Развернув сверток, она протянула Муруяме и Катасе по угольно-черному изогнутому мечу, - Как ты просил - самое простое и убойное. Броню постаралась подобрать по твоим описаниям. Но может не подойти. Мне нужна кузня.

     - Татсуми? - с сомнением в голосе обратилась к парню Катасе, беря в руки меч.

     - Мы идем в Дельфы, - ответил на не озвученный вопрос Алдуин, - Если мои догадки верны, там еще сохранилась пара очень интересных камушков, которые могут понадобиться тебе, Вальбурга, в выполнении такой же задачи, что и Маргарет.

     - Я поняла, Татсуми-сама, - понимающе кивнула Вальбурга.

     - О каких камушках идет речь? - спросила Моргана, - И какое отношение они имеют к древнегреческим развалинам?

     - В этих развалинах когда-то находился один из центров военной мощи греко-римской мифологии, обитель Гекаты, богини колдовства, - хмыкнула Муруяма, - Так что, это не простые развалины.

     - Что не удивительно, ведь этот город стоит прямо над древними руинами айлейдов, - добавил Алдуин, - Вальбурга, точка переноса - подвал главного храма, сможешь?

     - Да, Татсуми-сама, - ответила она и стала сплетать заклинание переноса.

     - Так, теперь слушаем внимательно. Когда мы попадем в храм, действуем быстро и решительно. Не останавливаемся, идем за мной и только за мной. Ни на каких стражей, кошечек или хомячков не отвлекаемся.

     - Хорошо, - хором ответили Дова, смутив свей синхронностью Муруяму и Катасе.

     - Готово, Татсуми-сама.

     - Муруяма, Катасе, вы готовы?

     - Да, - неуверенно закивали две кендоистки.

     - Действуй, Вальбурга, - скомандовал Алдуин, и мир вокруг группы молодых людей изменился, и на смену полуночному парку пришли полутемные развалины, через дыры в потолке которых пробивались редкие лучи солнечного света, - Не мешкаем, - скомандовал Алдуин, идя по памяти по дороге, что показал ему Свиток.

     Стараясь передвигаться как можно незаметнее, не полагаясь полностью на наложенные Морганой и Алдуином заклинания бесшумной поступи и невидимости, группа достигла алтаря, находящегося в хорошо защищенном различными заклинаниями склепе, который был вскрыт Скелетным Ключом Ноктюрнал. Но не алтарь интересовал Алдуина, а стена с резной лазурной плиткой за ним.

     - Мрачновато тут, - прокомментировала обстановку Муруяма, осматривая помещение, созданное из блоков белого мрамора, который едва заметно светился серебряным светом, - Архитектура явно не этих любителей инцеста и пьянок с Олимпа.

     - Инцеста? - спросила Моргана, посматривая на Алдуина, который с задумчивым видом ощупывал лазурную резную плитку, выделявшуюся на фоне вертикальных мраморных блоков, из которых была сделана стена.

     - Один Зевс чего стоит. Жертва инцеста между братом и сестрой, он сам переспал с половиной своих сестер, и вообще прыгал на все, что имело хотя бы подобие груди. Ну, и это он придумал зоофилию, золотой дождь и БДСМ, что бы про Азазеля, Хелель и Люцифер не говорили, - объяснила Катасе, не уточняя, что именно она и Муруяма являются Люцифером и Хелель, - Или вы думали все эти мифы про похищение Европы на быке, или проникновение под землю в виде золотого дождя на пустом месте возникли?

     - Как-то ты слишком много знаешь, - намекнул Одавинг.

     - Нашел, - воскликнул Алдуин, отходя от стены, часть которой стала опускаться вниз, открывая взору арку с черной дверью, на которой было изображено серебряное дерево. Едва он прикоснулся к двери, как ее створки разъехались в стороны, открывая взору освещенную тусклым голубым светом винтовую лестницу, уходящую вниз, - Идем, нас ждут великие дела. Вальбурга, там должна быть площадка, наколдуй там что-нибудь для освещения. Моргана, выдай девушкам броню, она им понадобится.

     - Милорд, - тихо проговорил Одавинг, пока две кендоистки пытались одеть на себя части брони, которую когда-то носили Братья Бури, - Зачем нам нужны эти две смертные?

     - И что мы забыли в эльфийских руинах? - добавила Моргана, а скучковавшиеся вокруг Алдуина Дова согласно закивали.

     - Так, обо всем по порядку. Эти двое, - кивнув в сторону кендоисток, пояснил Алдуин, нажав на кнопку на стене, от чего стена, через которую он провел свою группу, стала закрываться, - они первенцы Стендарра и Меридии, и находятся в таком же состоянии, что и мы все несколькими месяцами ранее. Нас мало, и не нам разбрасываться подобными перспективными кадрами. Этот поход в подземелье - их шанс доказать свою полезность в качестве Драконьих Жриц и вернуть часть той силы, которой они обладали ранее.

     - Думаете, они согласятся, Милорд? - спросил Мидгарструн.

     - У них не останется выбора, - ухмыльнулся Алдуин, - Теперь по вопросу Довакина. Во-первых, в этих руинах находятся ценные экземпляры артефактного искусства айлейдов - Велкиндские Камни и Камни Варлы, которые являют собой практически кристаллизованную магию. Они нужны для создания атронахов и пригодятся для моих других планов. А во-вторых, считайте этот поход своим экзаменом, на котором вы должны показать мне свое умение контролировать свою силу и использовать точечные заклинания, - закончил он, после чего посмотрел на двух кендоисток и сказал чуть громче, - Моргана, помоги им одеться, иначе мы не управимся за три часа.

     - Аргх. Что, никто вас не учил одевать кольчуги? - прошипела Моргана, подходя к Муруяме и Катасе.

     - Ну уж извини, не все интересуются реконструкциями, - огрызнулась Муруяма.

     - Добро пожаловать в Норнал, - произнес Алдуин спустя десять минут приготовлений, открывая дверь, которая была сплетена из железных ветвей, за которой открывался длинный тускло освещенный коридор, в конце которого виднелся свет, - Смотрите в оба. Эльфы были теми еще ублюдками, и я не удивлюсь, если все их ловушки все еще работают, даже спустя столько времени.

     - Возможно, здесь будут различные скелеты, призраки и зомби,- добавила Моргана, в руках которой появился серебряный меч с темно-красными вставками. Взглянув на меч, на лице Муруямы появилась понимающая улыбка, и она еще крепче сжала в руках выданные ей эбонитовые мечи.

     - Муруяма, Катасе, почти все здесь - маги, так что старайтесь не попасть под удар. Кто смог подобраться ближе - ваши клиенты. Увидели что-то странное на полу или стенах - немедленно сообщили. А теперь - вперед.

     Проход по коридору прошел довольно спокойно, но вот в первом же зале Алдуин поупражнялся в мастерстве ругани, отчитывая Одавинга, который вдарил огненным шаром по древней ловушке айлейдов, выстрелившей в него сгустком холодного воздуха. Подкрепив свои слова крепким подзатыльником, Алдуин повел свою группу далее. Зал за залом, они исследовали древние руины айлейдов, натыкаясь на различную нежить и на ловушки исчезнувших эльфов, которые продолжали работать даже после исчезновения своих создателей.

     Успехи Дова в укрощении своей разрушительной натуры вызывали у Алдуина искреннюю улыбку. Да, у них были огрехи, но с уровнем сил дракона уровня Кранакрин или Креинзульфен, не говоря уже о Винтурут и Одавинге, это было простительно. Муруяма и Катасе тоже показывали себя достойно, несмотря на их удивленные и возмущенные вопли в начале путешествия. Но с каждым осмотренным залом в действиях девушек замечались изменения, сперва незаметные простому глазу. Муруяма перестала обращать внимания на вес и непривычную форму клинков, и в ее действиях угадывалась какая-то нечеловеческая грация, а вот движения Катасе показывали, что она хоть и умеет пользоваться мечом, но больше привыкла пользоваться чем-то более длинным.

     - Вау! - благоговейными голосами проговорили Моргана, Муруяма и Катасе, когда процессия вошла в огромный зал с высокими колоннами и арочными сводами, верхушки которых терялись в высоте, откуда на цепях спускались кованые корзины, больше похожие на чашеобразные клетки, в которых лежали голубые камни, испускавшие ярко-голубое свечение.

     В середине зала находилось возвышение, к которому вела дорожка из идеально ровных плит из белого мрамора, в которых был вырезан причудливый узор, состоявший из бесконечного множества лазурных ветвей, переплетенных между собой. И вдоль этой дорожки, словно стражи, стояли каменные постаменты, в которые были врезаны четырехгранные подставки, выкованные из странного металла, который в ярко-голубом свете камней в корзинах, испускал слабое зеленоватое свечение, а на подставках стояли...

     - Это же... - проглотила свои слова Моргана, смотря на бирюзовый камень овальной формы, нижняя часть которого была заключена в изящную кованую чашу из металла.

     - Велкиндский Камень, - ответил Алдуин, подходя к одному из постаментов и снимая камень, - Идем дальше, собираем камни.

     Процессия медленно двинулась в сторону возвышения, на котором с каждым шагом все четче и четче различалось белое свечение, но и с каждым шагом возвышение становилось все выше и выше. Так они и шли, переходя от одного постамента к другому, снимая с них камни и кладя их в сумку Моргане, но чем ближе они становились к своей цели, тем более неуверенными становились шаги Муруямы и Катасе.

     "Предательница! Изменница!" - прокричал голос в голове Катасе, и ей на мгновение показалось, будто бы ее душит высокий старец с мощным телом. Его сильные руки крепко держали ее шею, не давая ей дышать, и старец даже не замечал ее попыток ослабить хватку. Но вот старец убирает одну руку с ее горла, и она уже подумала, что пытка окончена, но в это мгновение адская боль пронзила ее тело, и в руке старца, которая еще секунду назад была на ее горле, были сжаты три огромных крыла, похожих на крылья ворона.

     "Молись, чтобы кровь омыла твой позор!" - прокричал старец, методичными движениями вырывая из ее спины оставшиеся девять крыльев. Катасе пошатнулась от нахлынувшей на нее боли и замотала головой, пытаясь отогнать воспоминания.

     - Все в порядке? - спросил Алдуин, пропустив Дова вперед и поравнявшись с девушкой.

     - Да, все хорошо, - тряхнув головой, ответила Катасе, - Просто вспомнила кое-что... неприятное.

     В то же время, перед глазами Муруямы тоже события ее прошлой жизни, но даже будучи менее кровавыми, они были так же наполнены горечью обиды. Перед ней стояли три прекраснейших существа, двое мужчин и одна женщина, за спиной которых были шесть пар крыльев, когда-то белоснежных, но теперь имевших грязно-серый цвет. Чуть позади них стояли 72 крылатых существа, лишь немного уступавших в красоте трем перед ними, но имевших от 3 до 5 пар крыльев. А за ними была целая армия ангелоподобных существ с грязно-серыми крыльями. И все они смотрели на нее взглядом, в котором читалась готовность идти за ней до конца.

     "Мы преданы отцом своим, и братьями нашими забыты. И пусть мы не увидим более врат Небесного Царства, мы не изменим клятвам своим, и защищать человечество будем здесь, оберегая его от мерзких дьяволов!" - уверено проговорила Муруяма, подняв в фиолетовое небо Преисподней серебряный меч, похожий на тот, что несла сейчас Моргана.

     Но следующее воспоминание заставило девушку упасть на колени и со стоном схватиться за голову, ибо это воспоминание было наполнено кровью и страданием. Перед ее глазами вновь погибали ее самые преданные друзья, и погибали они от рук того, кто был ей отцом.

     "Твой Легион коварством, ложью дьяволов, отравлен изнутри. Предательство свершилось, и первой жертвой стала Ты!" - выкрикнул старец в окровавленной мантии, пронзая грудь Муруямы красивым серебряным мечом, золотая рукоять которого была украшена сапфирами.

     Закричав от боли, она упала на пропитанную кровью землю, и с ненавистью взглянула на того, кого считала отцом и создателем. Сжав крепче свои мечи, Кларент и Грам, она собрала все свои силы в последний удар.

     "Забыты клятвы и друзья, обет последний дан", - прошипела она в воспоминаниях, ломая меч в руках своего отца на семь частей ударом Кларента, - "В братоубийственной войне сгорят поля Камланн".

     Выдавив из себя последние слова, Муруяма со всей силы нанесла косой удар Грамом по старцу, практически перерубив его пополам, но в этот момент силы покинули ее, и она погрузилась в объятия вечной тьмы.

     - Эй, очнись! - затрясла Моргана потерявшую сознание Муруяму. Раздавшийся рядом звук падения тела на мраморный пол отвлек ее от попыток привести девушку в чувство, - Черт, и эта тоже. А ведь осталось всего пара шагов до конца.

     - Оставь их, они проходят трансформацию, - сказал Алдуин, положив руку на плечо Морганы, - Готовьтесь, сейчас будет жарко!

     В подтверждение слов Первенца Акатоша со стороны стен зала донесся скрип опускающихся мраморных плит, открывавших потайные двери в стенах, и послышался приближающийся хруст костей и хлюпающие звуки полуразложившейся плоти.

     - Разрушьте все, что должно лежать в земле и гнить, - приказал Алдуин своим Дова, склонившись над каждой, потерявшей сознание девушкой, и прошептав, - Mid Hah Ul (с драк. "Навеки верный разум").

     В зале начали вспыхивать молнии и взрывы огненных шаров, замерцал лед и несколько раз через весь зал пролетели сгустки кроваво-красной энергии, сорвавшиеся с Кларента Морганы, но мрамор древнего айлейдского города с честью выдержал силу прекративших сдерживаться Дова, однако едва они вошли во вкус, как Алдуин приказал им остановиться и указал на девушек. Муруяма и Катасе покрылись непрозрачной белой аурой, по изменению очертаний которой можно было догадаться, что их тела начали меняться. Исчезли две ученицы Академии Куо, вместо них на мраморных плитах начали приходить в себя две прекрасные девушки, похожие друг на друга как две капли воды, и единственным отличием между которыми был лишь цвет волос. Броня Братьев Бури, мешком висевшая на них до этого стала теперь им впору и перестала вызывать у Морганы приступы смеха.

     - С добрым утром, Люси, Хеля, - ухмыльнулся Алдуин, смотря в две пары одинаковых синих глаз, - Как спалось?

     - Татсуми? Не знаю, как ты это провернул, но, спасибо. Я у тебя в вечном долгу, - сев, произнесла та, кто была когда-то Муруямой, откинув свои золотые волосы назад.

     - Это... поразительно, - повторив движения своего двойника, проговорила Катасе, завязав свои черные волосы в хвост и рассматривая свои руки.

     - Раз вы очнулись, то у нас есть одна проблема, - намекнул Алдуин, дав знак Дова не трогать приближающуюся орду нежити, а лишь удерживать щит от заклинаний личей.

     - А? Погоди, сейчас, - оглядевшись, произнесла Муруяма, с видимым усилием встав с пола и пытаясь сохранить равновесие.

     - Придется привыкать, - хмыкнула Катасе, которая испытывала похожие проблемы.

     - Вы у меня теперь в рабстве, я же из вас красавиц писаных сделал, - произнес Алдуин, подходя к колодцу, над которым парил большой белый кристалл продолговатой формы.

     - Кто бы сомневался, - прошептала Муруяма, кивнув подруге.

     - Мы были созданы, чтобы убивать богов, - хором прокричали Муруяма и Катасе, подняв правые руки вверх. И воздух над их головами засветился золотым светом, испускаемым сотнями копий, которые хищно нацелились на армию нежити. Одновременно опустив руки, девушки отправили в не упокоенных мертвецов дождь смерти из копий, выкованных из божественного света.

     - Действительно, дети Стендарра и Меридии, - присвистнул Одавинг, глядя как тает армия нежити под дождем из света, - В этих копьях чувствуется ненависть Стендарра к даэдра и Меридии к нежити.

     - Я и не сомневался, - гордо произнес Алдуин, - А ты, Ога?

     - Виноват, Милорд, - признался Одавинг, - Больше не повториться, Слово Дова.

     - Не давай мне повода усомниться в истинности твоих Слов, Одавинг, - рыкнул Алдуин на единственного Красного Дракона, после чего обратился к Муруяме и Катасе, буквально стершим армию нежити из бытия, - Люцифер, Хелель, следуйте за мной.

     Не обращая внимания на вытянувшиеся лица Вальбурги, Морганы, Шуелан и Маргарет, Алдуин открыл портал в Совнгард и кивком указал следовать за ним. В подземелье Норнал вошли обычные японские школьницы, Муруяма и Катасе. Через портал Алдуина в Совнгард вступили возрожденные Люцифер и Хелель, а к тому моменту, когда в Токио часы показали пять утра, в Нирн вернулись Драконьи Жрецы Отар и Накрин в обличие учениц Академии Куо Каори Муруямы и Шиины Катасе, но об этом было известно лишь семерым существам. Никто из демонов или падших ангелов и не предполагал, что их прежние лидеры вернулись к жизни, не догадывался об этом и Михаель, младший брат Люцифер и Хелель, правивший вместо Бога Небесным Царством.

     Академия Куо, утро.

     Реивель Фенекс, до недавнего времени бывшая единственной дочерью главы клана Фенекс, одного из выживших кланов 72 Великих Домов демонов, потянулась в кровати и, сладко зевнув, открыла глаза. И тут же резко встала с кровати, не узнав своей комнаты, но секунду спустя она успокоилась, вспомнив, где находится.

     - Черт, я уже собирался тебя будить, - разочарованно вздохнул Алдуин, когда Реивель спустилась на кухню, закончив приводить себя в порядок и переодевшись в стандартную форму, и поставил на стол большую металлическую кружку с водой.

     - Ты же не собирался? - спросила Реивель, с опаской поглядывая на кружку с водой.

     - Была мысль, - признался Алдуин, - Но раз ты уже внизу, то прошу к столу. Не дворянский стол, но, как говориться, чем богаты...

     - Прошу прощения за неудобства, - извинилась Реивель, садясь за стол.

     - А, забей, - отмахнулся Алдуин, рассматривая молодую демоницу, сидевшую напротив него. Насколько он мог судить из рассказов Соны про общество демонов, Реивель, как и Сона с Риас, принадлежала чистокровным демонам, которые были для всех остальных чем-то вроде Легендарных драконов для Дова. Но, если быть Легендарным драконом для Дова означало быть сильнейшим, обладать ценными знаниями и умением их применять, то для демонов чистокровность только отражала их статус в обществе и не делала их сильнее других.

     "А сейчас по ней не скажешь, что она принадлежит к поколению демонической "золотой молодежи", - подумал Алдуин, переключив свое внимание на завтрак.

     "Совсем не похож на себя во время Игры Рейтинга", - подумала Реивель, бросая украдкой взгляды на парня напротив.

     - А теперь, запоминай дорогу, - важным голосом произнес Алдуин, идя рядом с молодой Фенекс в сторону школы, - Вон там находиться очень темный уголок, который и днем-то еле освещен, а ночью вообще напоминает черную дыру. Чуть подальше есть кафешка с довольно годным меню и магазинчик напротив, там частенько продают всякую непотребную литературу и видео со скидкой.

     - Непотребную?

     - Брат там закупает свое порно едва ли не оптом. Я тоже там отовариваюсь периодически...

     - Извращенец, - тихо проговорила Реивель, щеки которой слегка покраснели.

     - ... различными интересными ужастиками, а вот там... - не обращая внимания на её комментарии, продолжил распинаться Алдуин, рассказывая про все злачные места по пути в школу.

     Расписывая молодой Фенекс обстановку, Алдуин попутно размышлял, как бы ему незаметно добыть эссенцию пламени феникса из Реивель, не убив её в процессе. В отличие от драконьего пламени, разрушительного по своей природе, пламя, которое использовал Райсер, несло в себе частицу лечебной магии. Подобного эффекта можно было достигнуть, добавив к Крику Огненного Дыхания четвертое слово или заменить последнее слово, а тут уже готовое пламя, единственным минусом которого была его слабость. Но это легко исправлялось Велкиндским Камнем, и позволит Вальбурге сэкономить силы, которая была единственной, исключая его самого, на данный момент, кто мог накладывать долговременнее стационарные заклинания, пусть и современной школы.

     - Так, - дойдя до школы, протянул Алдуин задумчивым голосом, вынырнув из размышлений, - Раз уж тебя вверили мне в попечение, то это хорошая причина не идти в студсовет. Показать дорогу туда, как и в Оккультный Клуб тебе все равно придется, но не сейчас. Я так понял, такие как ты стараются держаться вместе, так что вступить либо туда, либо сюда тебе придется.

     - Я знаю, где Оккультный Клуб и Студсовет, - сказала Реивель.

     - Вот и отлично, - повеселев, заговорил он, - Впереди нас ждет 1-А класс, с этого момента - твоя земля обетованная. Помимо меня здесь учиться еще Конеко Тодзё, ты ее видела на игре. На большой перемене я проведу тебя по всем местам, которые тебе просто необходимо знать.

     - Спасибо.

     - Дождись учителя, он тебе все расскажет про класс, - остановившись у двери класса 1-А, - И самое главное, о чем я забыл вчера. В городе сейчас рыщут церковники и падшие, так что будь аккуратнее. О твоем появлении они не знают, так что у тебя есть все шансы получить Экскалибуром по голове, а у меня стать жертвой монологов Соны. Поэкономим друг другу нервы, хорошо?

     - Сона-сама меня вчера предупредила, - слегка улыбнулась Реивель.

     - Вот стерва, - прошипел Алдуин, заходя в класс.

     Знакомство Реивель, которая представилась классу как Реивель Феникс, он пропустил мимо ушей, поглощенный воспоминанием вытянутых от удивления лиц Муруямы и Катасе, которые увидели свои маски Драконьих Жрецов. Ну и что, что они похожи на маску Морокеи, которую они назвали Ликом Господа. Все маски были похожи друг на друга, отличаясь внешне только цветом и материалом, из которого были сделаны. Лишь когда перед глазами Алдуина мелькнуло золотое пятно, его разум вернулся в класс. Реивель, а именно ее затылок отвлек его от размышления о различиях между масками Отара и Накрина, посадили перед ним слева от Конеко, которой подобное соседство было, похоже, не по душе. Видимо, решил он, что причина во вражде птички и кошки. И едва прозвучал звонок, ознаменовавший начало большой перемены, Конеко убежала в клуб, а Алдуин взял Реивель в оборот.

     - Это - склад спортивного инвентаря...

     - Это - темный закуток на крыше школы...

     - Это - кусты за клубом дзюдо, сюда практически никто не ходит...

     - Это - кусты, которые закрывают дырочку в раздевалку женского клуба кендо, через которую мой брат подглядывает за девушками.

     - Зачем ты мне все это показываешь? Почему ты меня не сводил в библиотеку, в кафетерию, в учительскую или хотя бы просто не провел по школе? Откуда такой странный выбор мест?! Зачем мне знать места, где подглядывает твой брат! - наконец сорвалась Реивель.

     - Как зачем? Ты же демон! Тебе же нужно знать места, в которых можно уединиться с соблазненным смертным, с которым ты будешь развлекаться. У Гремори есть Оккультный Клуб, у Соны - студсовет, хотя, я думаю, она развлекается дома. При мне, во всяком случае, она в разврате замечена не была, сколько я ее не склонял к этому. Тебе определенно понадобиться логово.

     - Я не такая! - хором сказали два голоса, и Алдуину пришлось уворачиваться от неловкого удара Реивель и от меткого подзатыльника Соны.

     - Чего изволите?

     - Сколько раз я должна тебе повторять! Демоны не такие!

     - Да? Что-то я, смотря на хозяйку своего брата, делаю другие выводы.

     - Вот не надо всех ровнять под одну гребенку, - вздохнула Сона, протирая очки, - Ты Саджи не видел?

     - На земле позади себя не смотрела?

     - Причем тут это?

     - Ну, по его реакции на наше общение я сделал вывод, что он готов лизать землю, по которой ты ходила.

     - Не смешно, Татсуми, - нахмурившись, проговорила Сона.

     - Тогда я не знаю. Может, приобщается к искусству бытия правильным демоном, беря уроки у моего брата?

     - Что может знать только что обращенный о жизни демонов? - хмыкнула Реивель.

     - Помнишь ту дырочку в стене додзе клуба кендо? - ехидно улыбаясь, спросил Алдуин.

     - Да...

     - Там Иссей со товарищами подглядывает за переодевающимися воительницами. Воистину, это поступок, достойный каноничного демона. Сона, ты тоже подглядываешь за мужским баскетбольным клубом?

     - В Куо нет такого клуба.

     - Ну, тогда в соседних школах?

     - Не уходи от темы, - грозно произнесла Сона.

     - Вот видишь, она даже не отрицает факт подглядывания, и сразу начинает угрожать, - поставив Реивель между собой и Соной, сказал он, - Я подозревал, что она резвиться вне школы, но чтоб так... да с целым баскетбольным клубом...

     Увернувшись от струи воды, выпущенной разгневанной наследницей клана Ситри, Алдуин обошел ее по широкой дуге и затем в несколько быстрых шагов проскочил ей за спину и сгреб ее в охапку.

     - Пусти!

     - Тихо, тихо. Магия средь бела дня, как не стыдно. Ладно, вернемся к серьезным темам. Раз ты заговорила о Саджи, то я и братца не видел что-то. Те двое придурков недавно пробегали через школьный двор с клубом айкидо на хвосте. Без Иссея. Странно, не находишь? И вчера сюда пришли церковницы...

     - Я переговорю с Риас, - мгновенно посерьезнев, произнесла Сона. Подняв взгляд на Алдуина, который её все еще держал, она добавила, - Я не могу идти к Риас, пока ты меня держишь.

     - Ок, - отпустив девушку и поцеловав ее в макушку, он шлепнул ее по попке, - Двигай, одна нога здесь - другая там.

     Если бы Сона умела убивать взглядом, то Первенец Акатоша был бы уже давно мертв. Наверное, он бы умер в первый же день учебы в Академии Куо. Стрельнув в него взглядом напоследок, Сона ушла в направлении старого здания школы

     - Так, раз в городе шалят церковницы, а Сона занята, то придется мне за тобой присматривать.

     - Я вполне самостоятельная, так что не надо за мной присматривать, - возмутилась Реивель.

     - Ты еще скажи, что ты меня старше, - хмыкнул Алдуин, - И я был бы поаккуратнее с церковницами. Видишь, как они Сону напрягают, она даже не отчитала меня за то, что я положил мамонтов хобот на студсовет. Обычно, она пытается мне читать нотации.

     - Странный ты. Обычный смертный, а ведешь себя с наследницами Великих Домов так, словно они обычные люди...

     - А чего тут странного? - спросил Алдуин, проигнорировав фразу про обычного смертного, - Уважение надо заслужить, и пока робкие шаги в этом направлении делает только Ситри. Гремори же - избалованная девчонка, которая привыкла все получать на серебряном блюдце с золотой каемкой, да еще и в прожеванном и готовому к проглатыванию состоянии. О твоей братосестре у меня сложились такие же впечатления.

     - Но ведь Риас-сама довольно сильна...

     - А толку от этого? - жестом показав Реивель следовать за ним, Алдуин направился в класс, - Если бы все шло по ее плану, она была бы не Гремори, а Фенекс. И мой братец не достиг бы Крушителя Баланса, или как он там зовется.

     - Но даже это не спасло бы ее, не прими ты участие в Игре, - согласилась Реивель.

     - И я бы и не подумал, если бы не некоторые обстоятельства. Не люблю павлинов, - сказал Алдуин, заходя в класс, - Без обид. О, а куда кошатина пропала? - спросил он, заметив отсутствие Конеко, - Неужто, прогуливает?

     - Может, ищет твоего брата?

     - Возможно, - задумчиво протянул Алдуин, но тут его взгляд упал на черную кошку, сидевшую на подоконнике, - Эй, нека, твоя сэйлормун этажом выше.

     Торговый центр в окрестностях Академии Куо, полдень.

     Обеспокоенный вчерашним поведением Кибы и его отсутствием утром, Иссей решил помочь своему коллеге по клубу. И найдя его и узнав о его прошлом, у Иссея возникла блистательная, по его мнению, идея помочь своему партнеру в, как выразился бы его брат, поисках приключений на задницу. Хотя, признавался сам себе Хёдо-старший, применительно к Кибе это звучало весьма двояко.

     - Хёдо, - раздался рядом с парнями голос Саджи Генширо, бывшего секретаря студсовета и пешки Соны Ситри.

     - Спасибо, что пришел, - поблагодарил парня Иссей, понимая, чем тому может аукнуться уход из школы посреди учебного дня.

     - Не волнуйся об этом. Итак, что тебе от меня надо?

     - Если коротко, то я планирую помочь Кибе с его проблемой...

     - Кибе Юто?

     - Да. Недавно в город прибыли двое представителей церкви с миссией по поиску похищенных Экскалибуров.

     - Кайчо говорила об этом. Но причем здесь Киба?

     - У Кибы тяжелое прошлое, связанное с этими мечами. А у церковниц приказ уничтожить Экскалибуры, если их невозможно будет вернуть. Вот я и предлагаю помочь церковницам в поисках, а потом, когда они соберут все мечи, уничтожить их.

     - Хёдо, у вас это семейное?

     - Что?

     - Старший - конченый извращенец. Младший - дегенерат... Ты чего задумал, Хёдо? - взвыл Саджи, - Ты хоть понимаешь, что со мной Кайчо сделает, если узнает, на что я подписался?

     - Да все будет в порядке, - отмахнулся Иссей, - Церковь хочет вернуть священные мечи, и готова уничтожить их, лишь бы они не достались падшим ангелам. Киба просто хочет уничтожить священные мечи. Если результат в конечном итоге одинаков, то, может быть, они согласятся принять нашу помощь.

     - Я в этом не участвую, - заявил Саджи, и собрался было уйти, но что-то его задержало.

     - Не думаю, что они пойдут на это, - раздался за спиной Иссея тихий голос.

     - Конеко-чан? - воскликнул он, наблюдая, как Конеко возвращает Саджи за столик, за которым сидел Иссей , - Нам стоит попробовать. Я сделаю все, чтобы Киба остался с нами. Пусть я его и ненавижу, но он тоже слуга Гремори-семпай, и он помог мне во время битвы с Райсером.

     - Значит, сперва нужно найти церковниц, - проговорила Конеко, вставая из-за стола, - Не люблю действовать за спиной начальства, но это ради нашего друга.

     - Отлично. Саджи, ты с нами?

     - Нет.

     - Но почему? Ведь если мы преуспеем, ты получишь от Кайчо награду, - с пошловатой улыбкой проговорил Иссей.

     - Награду, - проговорил Саджи, на лице которого появилось не менее пошлое выражение лица.

     - Извращенцы, - тихо прокомментировала Конеко.

     Дом Алдуина, вечер.

     Пока его брат с товарищами и присоединившимися к ним церковницами пытались отыскать похищенные святые мечи, Алдуин сидел на кухне и лазил на планшете по Ютубу в поисках смешных роликов с видеорегистраторов, периодически поглядывая на Реивель, которая в данный момент мыла посуду. Общение с молодой Фенекс продолжало приносить все новые и новые сюрпризы. Так, после возвращения из школы она вызвалась помочь ему приготовить ужин, и даже вызвалась помочь с посудой, чего он никак не ожидал от нее, учитывая ее поведение перед Игрой Рейтинга и во время нее. И теперь он гадал, толи он ее так запугал, толи она играла роль избалованной королевы во время Игры Рейтинга. Решив не забивать голову подобными мыслями, Алдуин ткнул на очередной ролик, оказавшийся трейлером к новой игре.

     - Предательство свершилось в башне Белого Золота! Самозванец на троне! Кто спасет Империю Сиродила? Стань спасителем, или оставь великую Империю погибать от рук Предателя! Древние Свитки: Арена. На ПК с 6 мая! На X-box и PlayStation - никогда! Купи или Умри! - говорилось в трейлере, в котором мелькали знакомые Алдуину виды Скайрима, Даггерфола, Сиродила и его Башни Белого Золота.

     Спотыкаясь, Алдуин помчался в свою комнату и стал яростно гуглить информацию по издателю этой игры. Найдя главного сценариста, Алдуин вылетел из дома, сказав Реивель, что у него появились срочные дела, и, обратившись в дракона, рванул в США, где предположительно жил главный сценарист. И чем ближе он был к искомому месту, тем отчетливее он чувствовал эманации безумия одного даэдрического принца.

     - Оу, молодой человек, вы хотите получить копию Древних Свитков? Прошу меня простить, но вам придется сделать предзаказ. В качестве утешительного приза, не отведаете ли сыра? - спросил бородатый мужчина, который излучал эманации безумия.

     - Какой к Обливиону предзаказ, - гаркнул Алдуин, вталкивая мужчину в дом, - Шеогорат, ты совсем рехнулся? Это был риторический вопрос.

     - Ты знаешь Шеогората? Серый Марш грядет!? Сам-то ты кто? - удивился мужчина, закрывая дверь.

     - Твой племянник.

     - Племянник... племянник... ты Хаскил? Нет? Странно...

     - Сын Акатоша.

     - Сын Акатоша? Ааа, Ауриэля!

     - Именно.

     - И все-таки, ты кто?

     - Издеваешься, Шеогорат?

     - Немного. Сыру?

     - Нет, спасибо.

     - Зря. Какой же ты Пожиратель Мира, если ты не ешь сыр. Чешуйчатый Марш идет! Дибелла будет в восторге!

     - Дибелла? Она здесь откуда? И как ты восстановился? Лорхан говорил, что вы все склеили ласты.

     - Лорхан? А, Бессердечный Суровый Бог? Не знаю, как восстановился. Скорее всего, частичка сознания меня, как Принца Даэдра, сохранилась и смогла восстановить личность. Также и Дибелла, только как мы оказались вдвоем в одной фирме - загадка. Но наше сотрудничество оказалось крайне продуктивным, я даже сделал ей предложение руки, сердца, трости и глаза. А как выжил ты, папашка же тебя выкинул на мороз в Этериус?

     - Ну, выкинул, ну и что. Зато я не потерял сил.

     - А-а-а. Лимонную дольку?

     - Лучше дай сыр.

     - Держи, это специальный плавленый сыр, расплавленный при помощи солнечной электростанции под Мадридом, построенной армией тридцатилетних японцев-девственников. Кстати, эта штука испаряет пролетающих над ней голубей, но сыр она только плавит.

     - Такие подробности были совершенно ни к чему. Я к тебе вот по какому вопросу. Что это за херня? - спросил Алдуин, показывая на постер на стене, на котором большими буквами было написано "Древние Свитки: Арена. Купи или Умри".

     - Игра. С ее помощью я ввергну мир смертных в пучину безумия и истерии!

     - Чем же тебе последний Септим не угодил?

     - Он был не интересен. Слишком спокоен. Слишком рассудителен. Много всяких "слишком" и ни капли безумия. А еще он не любил сыр. И его не любила Дибелла, которая внесла посильный вклад в разработку моего плана. Тот факт, что у него только официально было три сына и куча бастардов, она забыла.

     - Эта развратница? Она не любила разве что камни, да и то те, которые не были специфической формы.

     - Камни Дибеллы? Это же замечательно! Зато я не буду скучать. Хотя, я никогда не скучал. Помню, я как-то высосал глаза одному из правителей Деменции, когда он доказывал, что это не смешно. Он оказался не прав, так как тогдашний герцог Мании смеялся, но тоже вскоре умер, подавившись грибочком.

     Поговорив еще пятнадцать минут с бывшим Принцем Безумия, Алдуин постарался как можно быстрее покинуть его обитель, обещав заходить и помогать с разработкой игр серии "Древних Свитков". Даже персонификация абсолютного разрушения в лице Алдуина оказалась не в состоянии выдержать дольше получаса в обществе Принца Безумия.

     Решив отдохнуть от беседы со своим безумным родственником в Совнгарде, Алдуин первым делом залпом осушил бутылку нордского меда, и только после этого заметил присутствовавших в Зале Доблести Винтурут и Моргану.

     - Великий Алдуин пьет мед нордов? - поинтересовалась Моргана, пытаясь рассмотреть бутылку, - Черный Вереск?

     - Я тут кое с кем пообщался, и выяснил, что грядет сырный марш... не, не так... Камни Дибеллы... не... а пофиг. В общем, я нашел Шеогората.

     - Этого психа! - воскликнула Моргана.

     - Я смотрю, вы знакомы?

     - Еще спрашиваешь? Этот придурок заставил меня танцевать со скелетом императора Пелагия! Девочка, разговаривающая голосом огромного норда... нет, остановите это... - схватившись за голову, Моргана рухнула на лавку.

     - Говорят, топор хорошо помогает от болезней головы. А ты позорно сбежала с приема специалиста по этому вопросу в Хелгене. И кстати, Шео намекнул, что и Дибелла где-то рядом.

     - Что?! - воскликнула Моргана, вновь вскакивая на ноги, - Только не говори мне, что они восстановились, как и ты! Черт, она мне не простит пьянку и дебош в ее храме.

     - Нет. Он сохранил воспоминания, но не силу. Хотя, его аура безумия довольно сильна. Про Дибеллу не знаю. И знаешь, как я его нашел? Нет? Смотри! - повысил голос Алдуин, бросая на стол рекламный постер творения богини любви и принца безумия.

     - Древние Свитки: Арена? Купи или Умри? Это в его духе. Эй, а это не последний Септим? - спросила Моргана. Указывая на изображение седого старца в роскошной мантии.

     - Похоже на него.

     - Бедняга. Я читала в прошлом описание его жизни. Шео обогатиться на создании игр по его биографии.

     - Я уже тоже в деле.

     - Может, лучше их прибить? Пожалей Нирн, - взмолилась Моргана.

     - Нет, такое разнообразие не повредит, - улыбнулся Алдуин, - Так, я вас оставлю, а то я выбежал из дома, оставив одну маленькую дремора одну у себя. А они такие, быстро что-то подозревать начнут.

     - Великий Алдуин поселил к себе дремора? Куда катиться мир?

     - Это, к слову сказать, сестра твоего бывшего хозяина, Моргана. Цели ее пребывания в мире смертных меня не волнуют, но ее пребывание вблизи портала в Совнгард мне не нравится. Но я уже решил, что как дремора будут расплачиваться за мое гостеприимство.

     - Зачем вам дремора, Милорд? - спросила Винтурут, прервав медитацию и задумчиво глядя на Алдуина.

     - Через дремора можно получить влияние на мир смертных, и они обладают ценной информацией о том, что происходило в Нирне после его перерождения. Ни Одавинг, ни Лорхан не обладают подобной информацией. Это позволит мне лучше понять современный мир и облегчит мне манипуляции с его энергиями. Сперва, я планирую изучить дреморские Фигуры Зла. Это поможет нам сделать наших будущих Драконьих Жрецов сильнее, а в перспективе, достойные из них смогут стать Дова.

     - Алдуин, зачем делать Драконьих Жрецов сильнее? Они и раньше были далеко не слабыми, по меркам прошлого. Черт, да даже полуразложившийся труп вроде Кросиса заставил меня бегать по залу, сверкая пятками, а ведь он не использовал Туум, а по тому, что мне рассказал Одавинг, они это могли. А если учесть, кто эти две крылатки, которых ты обратил в жрецов, то куда уж их делать сильнее?

     - А нехер было лазить туда, куда не следует. Но насчет твоего вопроса - взгляни на мир смертных, и сравни его с тем, что было в прошлом. Смертные стали еще слабее, чем были ранее. Я больше чем уверен, что даже один Брат Бури положит голыми руками целый полк современных смертных солдат, если те будут использовать только холодное оружие. А если этот норд будет знать хоть немного магии разрушения, то смертных не спасут даже танки. И это при том, что из нордов маги чуть лучше, чем никакие.

     - А ведь верно. Кстати, а почему ты выбрал именно Отара и Накрина?

     - Отар дает очень хорошую защиту от любой магии, делая носителя практически иммунным к ней. Муруяма использует парные клинки, и лишняя защита ей не повредит. А вот Накрин - маска, усиливающая заклинания, и она идеально подходит для Катасе, которая использует копье.

     - Разумно, - согласилась Моргана.

     - Раз уж зашел такой разговор, когда мы найдем Скулдафн, тебе будет задание. Я помню, ты жаловалась на отсутствие кузницы...

     - Ну, не совсем...

     - Тебе надо будет выковать эбонитовое или даэдрическое копье. Истинное оружие даэдра ты, конечно, сделать не сможешь, но с сердцем я думаю, помочь смогу. И... - но тут Алдуина осенило, - Как я мог забыть про Морокеи!

     Оставив компанию из полутора Дова в Зале Доблести, Алдуин удалился вершить очередную пакость Трем Фракциям. А точнее, он задумал добыть маску Морокеи, хранящуюся в Раю, последним носителем которой был Библейский Бог, более известный ему как смесь Стендарра и Меридии. Но сделать он это решил, не прибегая к массовым разрушениям и геноциду местного населения. Он решил попробовать другой путь, о котором как-то упомянула Моргана - путь скрытности.

     Еще до своего первого изгнания ему доводилось встречаться с Каджитами, зверорасой, населяющей пустыню Эльсвейр, как ее называли смертные. Ловкие, быстрые и практически бесшумные, они становились идеальными ворами и убийцами среди смертных. Не то, чтобы это спасало их от Дова.

     "Как красиво горели подожженные коты... Красота. О, а эти крики!" - закатив глаза, подумал Алдуин, вспомнив один из своих налетов на караван Каджитов в Скайриме перед своим вторым изгнанием, - "Но, вернемся к нашим котам. У них есть, чему поучиться, да и Шео обещал устроить небольшой конкурс по случаю выхода демоверсии своих Свитков. И у меня есть идея, как совместить приятное с полезным".

     Порывшись в Совнгарде в вещах Морганы, которые ей стали не нужны, как решил Алдуин, он нашел весьма экстравагантного вида обтягивающий кожаный доспех черного цвета с красными элементами, принадлежавший, видимо, Темному Братству. Сняла ли она его с какого-нибудь неудачника, или ей его выдали, что было маловероятно, учитывая размер доспеха, Великому Дова было все равно. Все, что его интересовало в этом доспехе - он был зачарован на скрытность и маскировку, и идеально ему подходил.

     - Или довакин перестала следить за фигурой после того цирка у Моста Китовой Кости, или ее заказали Темному Братству. А вообще похер, осталась одна немаловажная деталь, - пробурчал Алдуин, вернувшись домой и найдя Реивель в ее комнате, он стал накладывать на цифровой фотоаппарат заклинания левитации и сопровождения хозяина.

     Добравшись как можно незаметнее до Цветных Комнат, ныне называемых просто раем, Алдуин принял человеческий облик и надел кошачью маску. Затем, включив камеру на запись, он стал прокрадываться к воротам Рая, напевая некогда подслушанную в нордском Рифтене песенку, как нельзя подходящую его задумке.

     - Каджит - тень в тени, -

     Движенья мягки, ровны.

     Он чтит укромны углы

     В тьме ночной.

     Камера неотрывно последовала за хозяином, который изображал упомянутого каджита. Получалось у него совсем не очень, но Алдуин даже не старался красться. Доспех делал за него всю работу, и он вполне мог пройти мимо всех ангелов, стоявших на посту то тут, то там.

     - Мы бесстрастны, ловки,

     Наш дом - Эльсвейра пески,

     Глаза кошачьи ярки,

     Меткий взор, - напевал он, танцуя брейк-данс возле какого-то ангела, проверяя работу доспеха. Если бы его засекли, то он прибегнул бы к "плану Б" и пошел бы по трупам. Как раз была возможность свалить все на Кокабиеля.

     "Мда... Всего полчаса общения с принцем безумия - и даже Бог Разрушения немного не в себе", - подумал Алдуин, перебежками передвигаясь по галерее с колоннами.

     - Сокровища охраняй,

     Дверь на засов запирай,

     Замки всё крепче врезай

     И следи, - пропел он, демонстративно тыкая в замок двери, за которой чувствовал маску Морокеи, отмычкой, также прихваченной из бывших запасов Морганы.

     Потыкав ради сюжета ролика в замок пару минут, он открыл дверь и проскользнул внутрь зала.

     - Кто здесь! - вдруг встрепенулся ангел-страж и завертел головой, высматривая что-то.

     - Ведь скрытность нам ремесло,

     Ловушки прочь, - все равно

     Перехитрить вам не дано, -

     Здесь каджит.

     - Проклятые крысы! Наверное, показалось, - пробурчал ангел и вновь принялся с умным видом разглядывать узоры на одной из колонн, делая вид, что стоит на посту.

     Таким образом Алдуин добрался до тронного зала, где на роскошном золотом троне лежала серебряная маска Морокеи, мечта любого мага из-за своей способности мгновенно восстанавливать магический резерв носителя и увеличивать его в несколько раз.

     - Освободим кошелек, -

     Всё будет гильдии впрок.

     Пока клянешь нас дружок,

     Мы поем, - пропел Алдуин, убирая маску в мешок и выключая камеру. Постояв немного, Алдуин посмотрел на золотой трон и оскалился, задумав очередную пакость.

     - Как там: "вначале было слово", - пробубнил Алдуин, превратив свою руку в драконью, и карябая на спинке трона слово из трех букв на драконьем, - и было это слово - mey (дураки). Надо как можно реже встречаться с Шеогоратом, он на меня плохо влияет, не смотря на то, что он простой смертный. Теперь осталось найти тридцатилетнего отаку и залить с его аккаунта это видео на видеохостинг, - подумав немного, он решил оставить еще одну надпись, - Здесь был батя всех драконов.

     Уже собравшись вернуться на план смертных, Алдуин почувствовал неподалеку присутствие чего-то очень сильного, что не должно было принадлежать жителям этого места, называемого Раем. Прокравшись в том направлении, он наткнулся на массивную металлическую дверь, практически полностью покрытую вязью странных рун, вглядевшись в которые Алдуин узнал обычную латиницу. То, что дверь была заперта на множество специальных чар, ему было понятно, но его просто убило наличие в двери замочной скважины.

     "А если есть замочная скважина - то всегда можно использовать это! О как я хохотал, когда Ноктюрнал обворовал смертный" - промелькнуло в голове Алдуина, когда тот призывал Скелетный Ключ Ноктюрнал.

     Как и ранее в Норнале, Алдуин просто ткнул Скелетный Ключ в замочную скважину, не обращая внимания на то, что тот был раз в пять больше отверстия замка. Артефакт Ноктюрнал уменьшился и принял требуемую форму, после чего с легкостью вошел в скважину. Вспыхнули и отключились запирающие чары, щелкнул замок, и дверь плавно отворилась, открывая взору небольшую комнатку с кафедрой в центре, на которой лежал...

     - Kel?! (Свиток?!) - прошептал Алдуин, подходя к кафедре. Осмотрев ее на наличие каких-либо охранных чар, и не найдя таковых, он развернулся и направился к выходу из Цветных Комнат, прихватив с собой Свиток и Маску, написав на кафедре тот же текст, который он написал на спинке золотого трона.

     Найдя в Фукусиме нужного человека и воспользовавшись его материальными средствами, Алдуин со спокойной душой отправился домой.

     ==========

     В то время, пока Татсуми мучил в школе милую черную кошку, его старший брат пытался не уйти в глубокий минус в финансовом плане, пытаясь накормить двух церковниц. Ведь для того, чтобы успешно провести переговоры с враждебно настроенной стороной, ее надо было задобрить. В данном случае задабривание сводилось к оплате нескольких гигантских тарелок рамена.

     - О, Господи, благослови этих добродушных демонов, - помолилась Ирина, перекрестив троицу демонов, состоящую из Иссея, Конеко и Саджи, сидящую напротив.

     - Не мог бы твой господь оставить свои благословения при себе? - скривившись, спросил Иссей.

     - Итак, - поставив чашку на стол, начала разговор Зеновия, - что привело вас к нам?

     - Мы хотим помочь вам с уничтожением Экскалибура, - начал Иссей, поведав им историю Кибы и причины своего намерения помочь двум церковницам.

     Затем последовал трудный разговор с Кибой, который вновь едва не подрался с Зеновией, но Иссей их остановил. Но едва Киба услышал, что в похищении Экскалибуров замешан Бальба Галилей, куратор проекта, от которого пострадал Киба, то тот сразу же согласился принять участие в авантюре Иссея.

     - Итак, каков план? - спросила Ирина, когда договаривающиеся стороны пришли к консенсусу.

     - Наряжаемся в священников и ловим на живца, - ответил Иссей, - Я что-то не то сказал?

     Заерзав на стуле под немигающими взглядами двух церковниц и троих коллег по фракции, Иссей готов был поклясться, что в наступившей тишине жужжание мухи, пролетевшей над пустой тарелкой рядом с Зеновией, слышал весь ресторан.

     - В принципе, у нас нет плана лучше, так что, думаю, сойдет и этот, - задумчиво проговорила Зеновия.

     - Сомневаюсь, что кто-то на это купится, - хмыкнул Саджи.

     Три часа спустя...

     - Никто не купится, ты говорил? - прокричал Иссей, отпрыгивая с пути очередной ледяной сосульки.

     Напрасно Саджи сомневался в эффективности плана Иссея. Не зря мудрые люди древности говорили, что простые и глупые планы - самые эффективные. Уже через два часа после окончания переговоров они наткнулись в парке на священника-отступника, который работал на Кокабиеля, и теперь пытались загнать его в угол.

     - Ничего другого от отца Патрика и не ожидалось, - прокряхтела Зеновия, которую их противник, молодой парень двадцати лет на вид, отбросил на десяток метров одним ударом ладони.

     - А что ты хотела, маленькая Зена? Просто так лучшими экзорцистами Ватикана не становятся, - расхохотался блондин, лениво отбивая удары Кибы и Ирины, - И вы двое - лучшее, из того, что могла послать церковь? Вы жалки, - резко развернувшись, он оттолкнул от себя Ирину и ударом ноги отправил Кибу в полет в сторону Зеновии.

     Однако развить успех у него не получилось, так как подоспевшая Конеко обрушила на священника настоящий шквал ударов, а Саджи воспользовался этим, чтобы призвать свой Священный механизм.

     - Что? Еще один артефакт дракона? - прошипел отец Патрик, когда его опутала черная нить, начинавшаяся в перчатке на руке Саджи, похожей на черную жабу. А зашипеть его заставил удар Конеко в живот, от которого он пролетел несколько метров в воздухе и упал на крышу какой-то постройки в парке.

     - Это мой священный механизм - Линия Поглощения, - гордо объявил Саджи, наблюдая за бесплодными попытками священника перерубить черную нить.

     - Патрик, ты же не идиот, совсем отвык использовать святой меч? - раздался на полянке новый голос, и на полянку, где происходило сражение, вышел старик в одеянии католического епископа.

     - А, забыл, старина Бальба, - хмыкнул Патрик, и Экскалибур в его руках засветился и с легкостью перерубил нить, тянущуюся от его тела к перчатке на руке Саджи. И как только нить была перерублена, с тела священника исчезли путы, и он окинул презрительным взглядом разношерстную компанию своих врагов.

     - Мы уходим, Патрик, - скомандовал Бальба Галилей, готовя заклинание переноса.

     - Бывайте, неудачники, - кинув под ноги демонам световую гранату, крикнул священник, прежде чем исчезнуть с поляны.

     - Стоять! - рванулся к месту, где стоял священник, Киба, глаза которого были полны ненависти и жаждой крови. Зеновия и Ирина последовали за ним.

     Не найдя ни священника, ни епископа, Ирина помахала рукой над тем местом, где стоял Бальба Галилей и махнула рукой в сторону. Секунду спустя туда ломанулась Зеновия, следом за которой побежали Ирина и Киба.

     - Эй! А мы!? - воскликнул Иссей, когда трио меченосцев уже скрылось из виду.

     - Не переживай, - устало проговорил Саджи, - Завтра в школе расспросишь его об успехах.

     - Мда, хорошо нас погонял этот экзорцист, - вздохнул Иссей, - Они все в Ватикане такие?

     - Странная магия, - проговорила Конеко, привлекая внимание парней, - Необычно. Я должна рассказать Главе.

     - Эй, Конеко-чан, стой! - прокричал Иссей, пытаясь схватить первокурсницу, но та исчезла в магическом круге.

     - Я могу сказать одно, - сокрушенно проговорил Саджи, осматриваясь по сторонам.

     - Что?

     - Беги! - крикнул Саджи. И побежал.

     Иссей решил последовать примеру своего коллеги по демоничеству, но в этот момент он забыл, что его хозяйка живет в его же доме. Собственно, как и у Саджи, но там режим проживания был гораздо строже. Сона не баловала своих слуг, в отличие от своей подруги Риас. Но, наказать своих слуг обе наследницы двух Великих Домов решили одинаково, всего тысяча шлепков по заднице провинившегося, в число которых входили только пешки.

     - Ха! - воскликнул утром в своей кухне Алдуин, - Одна ночь - и миллион просмотров.

     - Что ты смотришь? - спросила Реивель, наливая кипяток в свою кружку.

     - Да так, - хмыкнул парень, выключая планшет, - Ролик вчера нашел интересный.

     - Ясно, - проговорила Реивель и, немного помолчав, спросила, - А где ты был этой ночью?

     - О-хо-хо, ты хотела соблазнить меня этой ночью, но тебя посетила птица обломинго? - поигрывая бровями, спросил он.

     - В-вовсе нет, - замотала головой Реивель, щеки которой заалели, - Я проходила мимо твоей комнаты, и увидела, что дверь была не закрыта.

     - Так я ее и не закрыл, я же ушел после ужина. Но, раз ты хотела присоединиться ко мне ночью, то кто я такой, чтобы отказывать такой представительнице слабого пола, как ты, - произнес Алдуин, рассматривая молодую Фенекс задумчивым взглядом с головы до пят, - Ведь все при тебе. Милое личико, хорошая фигура... Слушай, а давай не ты ко мне, а я к тебе приду ночью?

     - Бака! - выкрикнула пунцовая Реивель, выбегая из кухни, совершенно забыв позавтракать.

     - Ке-ке-ке, и это демоны? - отсмеявшись, спросил вслух сам себя Алдуин, - Акатош, куда я попал?

     Увидев на своем заборе вчерашнюю черную кошку, он вернулся на кухню и отрезал кругляшек колбасы, метким броском которого сбил кошку с забора и продолжил путь в школу. По пути он задумался, стоит ли приставить наблюдателей к брату, но быстро отмел эту идею из-за недостатка живой силы. Троица стихийников под присмотром Одавинга была занята просмотром информации по древним руинам, а Моргана носилась по Совнгарду, развлекаясь со своим Кларентом. К подобному ее подтолкнуло известие о присутствии в Нирне Дибеллы и Шеогората, божеств, с которыми у нее были далеко не дружелюбные отношение. А Винтурут присматривала за бушевавшим Довакином, которая была больше похожа на каджита, объевшегося скуумы, чем на будущего Дова.

     Придя в школу, Алдуина удивила Сона, заявив, что он сегодня освобожден от своих обязанностей в студсовете. Решив, что она не простила ему тот шлепок по своей пятой точке, он хотел было поприкалываться над Реивель, этим олицетворением невинности, но она сбежала в Оккультный Клуб, куда у него не было никакого желания идти. Так что, отложив поход по самым лучшим местам для подглядывания, о которых он знал из разговоров своего брата, он спокойно отсидел уроки и пошел домой, встретив по пути черную кошку.

     - Просекла, что тут на халяву дают колбасу? - хмыкнул он, поднимая кошку за шкирку на уровень глаз. Еще впервые увидев это животное, он почувствовал запах каджита, а теперь он отчетливо видел ауру, которая не могла принадлежать обычной кошке, - Я назову тебя Широсаки, - произнес он, не обращая внимания на возмущенное мяуканье животины в его руке.

     А вот Реивель вечером стала свидетельницей совсем не будничных событий. Ночное преследование священника Патрика Кибой, Зеновией и Ириной привело их в засаду падших ангелов. В итоге, в руках Кокабиеля оказался еще один Экскалибур, а Ирина была серьезно ранена. И теперь все демоны Академии Куо собрались в комнате Оккультного Клуба, чтобы обсудить свои дальнейшие действия.

     - Гремори-сан, что произошло? Что здесь делают церковники? - спросила Реивель, бросая настороженные взгляды на Зеновию, которая помогала Асии лечить свою коллегу.

     - Это вынужденная мера, Фенекс-сан. В городе появился один из лидеров падших ангелов, который хочет развязать новую войну Трех Сторон. Для этого из церкви были похищены Экскалибуры, - ответила Риас.

     - Вы уверены, Гремори-сан?

     - Он сам это сказал недавно. Когда мы нашли ее, - кивнула Сона в сторону лежавшей на диване Ирины, - он появился и, как подобает классическому злодею, поведал нам свой коварный план.

     - Сона-кайчо, вы слишком много общаетесь с моим братом, - пробурчал Иссей.

     - Дело сейчас не в этом. В городе присутствует агрессивно настроенный лидер падших ангелов, и нам с этим нужно что-то делать. А позвать на помощь мы не можем, так как это будет именно тем, чего добивается Кокабиель, - игнорируя Иссея, продолжила Сона.

     - Что это за Кокабиель такой? - задал вопрос Иссей, и сразу же съежился под взглядами Соны, Риас и Зеновии.

     - Кокабиель - один из лидеров падших ангелов, наряду с Азазелем и Шемхазой. Во время войны являлся полевым командиром падших ангелов, и имел под своим началом отряд падших, подчинявшихся лично ему. И этот отряд был едва ли не самым боеспособным среди войска падших. Его Тринадцать Проклятых Дюжин были очень серьезными противниками, и всегда и везде сопровождали своего командира. И если Кокабиель здесь, значит и они тут. А значит, что кроме пяти Экскалибуров, Кокабиель располагает отрядом падших, численностью в 169 элитных бойцов, которые равны по силе высшему демону, - пояснила Риас.

     - Ясно... - начал было Иссей, но тут его прервал луч яркого света, бивший со школьного стадиона в небо.

     - Это же!

     - Экскалибуры! Они начинают слияние! - воскликнула Зеновия, выпрыгивая в окно на улицу. За ней последовали члены Оккультного Клуба и студсовет.

     - Сона-сан, что все это значит? - спросила Реивель, догоняя остальных.

     - Падшим ангелам помогает Бальба Галилей, он одержим идеей восстановить Экскалибур. Церковницы были посланы вернуть или уничтожить Экскалибуры, но из-за некоторых событий мы сейчас в союзе с церковью, - пояснила Сона, бросив злобный взгляд в сторону Саджи, который умудрился на бегу сжаться в комок.

     - Хо? Гремори и Ситри. В пути ли Сазекс или Серафалл? - раздался вверху властный голос, - О? Еще и младшая дочь клана Фенекс? Похоже, я сорвал джек-пот! Бальба!

     - Владыка, еще немного времени и все будет готово! - ответил Кокабиелю старик в епископских одеждах.

     - Что ж, продолжай. А я пока развлеку наших демонических гостей, - сказал Кокабиель, и в его руке появилось копье света, которое спустя мгновение уничтожило школьный спортзал, - Вы же не против, если я повеселюсь здесь немного? Хоть я и ожидал Михаеля, но тот послал только трех слабаков, так что мне придется довольствоваться сестрами Сатаны. Но, это даже к лучшему.

     - Падший ангел его уровня может сровнять с землей целый город, - прошептала Риас.

     - Риас-семпай, мы должны защитить город! - воскликнул Иссей, активируя свой священный механизм.

     - Ты прав, Иссей. Сона, поможешь?

     - Да.

     - Падший ангел Кокабиель! Вместо моего брата и Левиафан-сама тебе придется сражаться с нами! - встав в геройскую позу, крикнула падшему Риас.

     - Скука. Думаю, вам хватит и моей зверушки, - ответил ей Кокабиель, лениво развалившись на летающем троне.

     Под троном загорелся рунный круг, превратившийся в портал, из которого вышел монстр, напоминающий собаку с тремя головами, из пасти которого текла лава. Вскоре за ним вышел еще один.

     - Цербер! Страж врат Преисподней! Он призвал сюда ЭТО?! - воскликнула Сона.

     - Акено, Конеко, вперед! - скомандовала Риас.

     - Риас, я установлю барьер! - крикнула Сона.

     POV Куроки.

     Я могу простить кидание в меня колбасой, да с такой силой, что меня скинуло с изгороди, но Широсаки?! Кьюбей?! Он не понял, что я девочка-ня?! Что я не простая кошка, он это понял-ня, по глазам вижу, но путать меня с мальчиком!!! Я отомщу-ня! Но, оставим это на потом. Заинтересовавший меня паренек сбежал, как только увидел тот столб света в районе школы, где учиться Широне.

     Нья, Кока-чан жесток. Гремори-чан и Широне с Королевой-чан лупят двух церберов, но вот третий, вылезший из портала, атаковал Секюритея. Какой-то он тряпка-ня, ни в какое сравнение не идет с Вали-ня. И если бы не синеволосая-ня, Вали пришлось бы долго ждать следующего Секюритея.

     Но! Самое интересное происходит не на территории школы-ня. Воон на том здании-ня стоит предмет моего интереса с... попкорном в руке смотрит за разворачивающейся битвой?! Мда, и все существа, обладающие огромной силой, являются ненормальными-ня? Уроборос-чан - интроверт, Азазель ведет себя как злобный гений, Левиафан - снимается в шоу про девочку-волшебницу, Михаель - эмо, Один - извращенец. Помешательство у всех, но в разной степени-ня.

     Но этот братик Секюритея... для простого взгляда его аура кажется всего лишь больше человеческой, но вот если воспользоваться сендзицу... Ня, такой безграничной и неукротимой мощи я не чувствовала не то, что у Вали, подобного не было даже у Уроборос-чан. Ня! Я прям растеклась тогда, когда подобралась поближе и использовала сендзитцу-ня! Как удачно я решила присмотреться к противнику Вали. Теперь надо бы познакомиться с ним поближе-ня.

     Хм. Кокабиель-кун разошелся. Гремори-тян и синеволосая-тян смогли порубить его церберов. А Ситри-тян поставила очередной барьер. Какой он обидчивый.

     О! Экскалибуры завершили слияние, а Кока-чан призвал свои "Тринадцать Когорт". Демоняткам крышка, надо бы подобраться поближе, чтобы спасти Широне.

     Ньохо! Татсуми-кун, красавец! Разорвать подчиненного Коки-чан с одного удара и превратить в кусок льда еще одного. Похоже, я определилась со своим спутником жизни-ня! Такой сильный парень... Идеальный кандидат в отцы для моих котяток!

     Похоже, сейчас Татсуми-кун зажгет. Где тут он оставил свой попкорн?

     Конец POV Куроки.

     - Хо! А вы не настолько ничтожны, как казалось на первый взгляд. Бальба, ты скоро? - спросил Кокабиель после того, как группа Гремори и Зеновия расправились с церберами.

     - Уже, владыка! - закричал Бальба Галилей.

     В небо ударил поток яркого света, и пять мечей закружились вокруг друг друга и постепенно слились в один комок света, который через несколько секунд стал принимать форму меча.

     - Патрик! Хватай Экскалибур и мочи демонов! - крикнул Бальба.

     - Само собой, старик! - крикнул ему в ответ изгнанник, хватая меч.

     - Не позволю! - воскликнул Киба и бросился на Бальбу.

     Ему наперерез кинулся Патрик, но был перехвачен Зеновией, которая держала в руках уже другой меч, от одного взгляда на который у Кибы и Иссея началась мигрень.

     - Хо? Дюрандал? Похоже, церковь совсем отчаялась, раз послала носителя одного из Святых Мечей. Что же, я просто обязан ответить соответствующе, - прокомментировал Кокабиель, поднимая вверх руку, - Явитесь! Мои Тринадцать Когорт!

     И в ответ на слова Кокабиеля, в небе открылись тринадцать порталов, откуда вышли по тринадцать падших ангелов, и у каждого было по шесть крыльев.

     - Риас, похоже, у нас проблемы, - сказала Сона, отметив про себя, что она действительно слишком многого нахваталась у своего секретаря.

     - Реивель-сан, уходите! - крикнула Риас, прикрывая молодую Феникс защитным заклинанием.

     - Асия! - закричал Иссей, закрывая своим телом монашку от атаки падшего ангела. Но стоило падшему поднять для удара свое копье, его тело превратилось в кровавый туман, а тот падший, что пытался атаковать Реивель, оказался вморожен в ледяную глыбу.

     - Ты кто такой? - возмутился один из падших, имевший восемь крыльев.

     - Конец времен, - ответил Татсуми, глаза которого стали наливаться кроваво-красным цветом. Но его взгляд был обращен не на падших, а на священника, который, ухмыляясь, смотрел на него.

     - Хо? Союзнички? Ты, - усмехнулся Кокабиель, - Вот только один простой смертный вам не поможет. Вперед, мои Тринадцать Когорт.

     - Иссей, забирай всех, и валите отсюда, - сказал Алдуин, превращая еще одного падшего в фарш.

     - Я не брошу своих друзей в беде! Глава, Акено-семпай! - крикнул Иссей, активируя способность своего священного механизма под названием "Дар".

     - Спасибо, Иссей! Акено, вперед!

     - Да, Глава, - кивнула Акено, и вместе с Риас Гремори атаковала падших ангелов молнией, усиленной драконьей энергией механизма Иссея.

     Неподалеку Киба со священной яростью вновь схлестнулся с Патриком, пытаясь добраться до Бальбы Галилея. Зеновия была вынуждена прикрывать его от атак падших, даже студсовету пришлось вступить в битву, прекратив поддерживать барьер, но падших ангелов было слишком много. Алдуин же не спешил вмешиваться в битву, с ненавистью смотря на священника, с легкостью отбивавшего атаки Кибы.

     - Ничтожества! Какие же вы демоны ничтожества! Даже простые смертные дерутся лучше вас, а ведь ваши старшие брат и сестра носят титулы Люцифера и Левиафана! Похоже, Сазекс не настолько силен, если его сестра не может победить моего легионера, - комментировал происходящее внизу Кокабиель, лениво развалившись на своем троне и даже не утруждая себя вмешиваться.

     - Не смей оскорблять моего брата! - воскликнула Риас, швырнув в лидера падших огромный сгусток энергии разрушения.

     - И это все, на что ты способна? Жалкое зрелище, - сказал Кокабиель, отмахиваясь от сгустка энергии, выпущенной в него Риас, как от назойливой мухи. А после этого поднял руку в их направлении, и перед ним возникли несколько копий света. Падшие ангелы Кокабиеля безо всяких команд отступили, освобождая своему лидеру пространство, - Умрите.

     Несколько десятков копий света устремились в сторону демонов, но тут на их пути выросла ледяная стена.

     - Iiz Spaan Vund!(Лед Щит Стена) - переведя взгляд с отца Патрика на Кокабиеля, произнес Алдуин, взмахом руки формируя перед демонами Академии Куо ледяную стену, которая приняла на себя удар копий света падшего ангела. Лед выдержал удар, как скала выдерживает удары волн во время шторма, и он снова махнул рукой - Krein Iiz Frein! (Солнце Лед Таять)

     Подчиняясь команде Алдуина, лед мгновенно испарился, не оставив после себя ни следа своего существования.

     - Впервые вижу, чтобы маг использовал литании вместо магического круга. Жаль будет убивать такой экземпляр, но ты стоишь у меня на пути, - прокомментировал произошедшее Кокабиель.

     - Экземпляр, - хмыкнул Алдуин, пробежавшись по парящим за спиной Кокабиеля падшим ангелам, - Скорее это я перед собой вижу цирк уродов. Тут есть все - светлые, серые, темные. Даже есть мечи света. Для полной коллекции не хватает кое-чего. А ведь когда-то он был как и все, - начал Татсуми, и в его руке появилась черная рукоять, - Простой меч...

     - Неужели Грам? - с интересом спросил Кокабиель.

     - Он обрывал жизни врагов, поглощая их души и становясь сильнее, - Татсуми стал извлекать рукоять из невидимых ножен, и на свет стало появляться угольно-черное лезвие.

     - Хо, не думал, что вновь увижу его, - с ностальгией проговорил отец Патрик, вставая в стойку, пока все остальные завороженно наблюдали за действиями того, кого они считали простым смертным.

     - Но он не служил своим носителям... - продолжил Алдуин, и по парку начала распространяться ужасающая аура, состоящая из смеси одиночества, жажды убийства, злобы и ненависти. Достав полностью меч, он продолжал, - Они служили ему. И сожрав одного хозяина, он ждал другого...

     - Не стойте столбом, - очнувшись от наваждения, закричал Кокабиель, осознав, какую угрозу таит в себе угольно-черный меч, на котором появились пульсирующие фиолетовые линии, - Не дайте ему атаковать!

     - Его имя затеряно в веках, - прошептал Татсуми, глядя на клинок, вокруг которого возникла видимая черная аура, а фиолетовые вены стали пульсировать еще ярче.

     - Да, Кокабиель-сама! - вскричали падшие, и ринулись на Алдуина.

     - Его имя Умбра, Пожиратель Душ! Tiid Klo Ul! - выкрикнул Татсуми, и бросился навстречу падшим ангелам.

     - Ч-ч-что происходит? - дрожащим голосом проговорила Реивель, наблюдая за той бойней, которую устроил Хёдо Татсуми.

     Каждый удар, нанесенный угольно черным мечом, словно вырывал из тел падших ангелов куски плоти, которые превращались в черный туман и впитывались в клинок. А из их тел с ужасающим треском вылетали потоки темно-синей энергии, которая, закручиваясь, устремлялась в темно-фиолетовый камень, сжатый в руках Татсуми. Двигался он при этом с такой скоростью, что иногда на его месте появлялось разноцветное смазанное пятно. И когда из падших ангелов, что были во дворе Академии Куо, остался только Кокабиель, Татсуми остановился и опустил меч, острие которого коснулось земли.

     - РРРАААА! - прорычал клинок, и изуродованные тела падших превратились в густую красную жидкость, которая устремилась к острию меча. А тот словно выпивал ее, и аура ужаса, окружавшая клинок, становилась все сильнее и сильнее.

     - Его очень сложно контролировать, - сказал Алдуин, осмотрев теперь уже пустой школьный двор и опустив взгляд на беснующийся меч, фиолетовые вены на котором сверкали с потусторонней яростью, - Его может подчинить только тот, чья душа сильна и не поддастся шепоту этого проклятого меча. И да, Drem Yol Lok, Paarthurnax.

     - Алдуин тури! - с издевкой проговорил отец Патрик, - Вот уж кого не ожидал увидеть, так это тебя, Zeymah(брат).

     - Церковь пользуется услугами демонов и простых смертных, бвха-ха-ха. Похоже, после потери хозяина, дела там идут совсем плохо, - рассмеялся Кокабиель, которого ничуть не смутила потеря своих верных воинов.

     - Знаешь, Парти, тебя я тоже не ожидал здесь увидеть, - прорычал Алдуин, набросившись на Партурнакса.

     - Tiid! - выкрикнул Партурнакс, пытаясь избежать удара Умброй. Едва успев заблокировать его Экскалибуром, он с ужасом заметил, что свет меча начал тускнеть.

     - Хоть ты и был очень мудр, - давя на Экскалибур и заставляя Партурнакса отступать, заговорил Алдуин, - но ты не понимал одной простой вещи. Туум Замедления Времени не замедляет его, а только усиливает восприятие использовавшего его. Были только два исключения из этого правила. Акатош и Я!

     Не обращая внимания на захлебывающегося своей кровью Бальбу Галилея, до которого-таки добрался Киба, и на Кокабиеля, который играючи отбивал все попытки Оккультного Клуба атаковать его, Алдуин ударом Умбры по Экскалибуру отбросил Партурнакса в сторону додзе клуба карате, которое находилось на приличном расстоянии от школьного стадиона.

     - Wuld Nah Kest!(Туум "Стремительный Рывок") - рыкнул Алдуин, обогнав летящее воздухе тело Партурнакса.

     - Татсуми-сан! - прокричала ему вслед Момо, но взгляд Соны заставил ее вновь сосредоточиться на восстановлении барьера вокруг школы.

     - Как же ты меня бесишь! - рявкнул Партурнакс, сгруппировавшись в воздухе и сумев оттолкнуться ногами от стены додзе.

     - Не знал я, что ты окажешься такой сволочью, Партурнакс. Сговоришься с цаэски, предашь всех братьев и меня, причем дважды, - сквозь зубы проговорил Алдуин, едва сдерживая злость, отбив удар Экскалибура и ударом ладони впечатав брата в стену додзе.

     - Если бы ты ушел вовремя, ничего бы не случилось, - прокряхтел Партурнакс, отлипая из стены, - Ты не был рожден править, я был! Ты был рожден учить и направлять Дова, а я должен был ими править, ведь это меня назвали Амбициозным Жестоким Тираном!

     - Ты амбициозный властолюбивый глупец, и не тебе решать, что я должен был делать! - сплюнул на землю Алдуин, злобно смотря на брата.

     - Это было сказано в имени! Ты сам говорил, что в наших именах и в именах Тиидалоса и Одавинга отражена наша сущность! Ты был рожден разрушать, Тиидалос - править временем, а Одавинг охотиться. И лишь мне было предначертано править Дова. Но ты решил опуститься до их уровня, запечатав свою силу в себе. Ты стал недостоин своего имени, но другие этого не понимали, - подняв Экскалибур на уровень глаз, сказал Партурнакс, - И знаешь в чем ирония нашей встречи? В том, что тень Алдуина Великого будет уничтожена осколком былого могущества Стендарра, который никогда тебя не любил.

     - Твои амбиции всегда ослепляли тебя, Zeymah, - вздохнул Алдуин, глядя на бросившегося на него Партурнакса. Опустив Умбру, которая завибрировала в его руке, он отменил подпитку заклинания призыва и угольно-черный клинок растворился в воздухе, - Вот только я не тень себя былого, как тебе показалось. Я - настоящий.

     Ударом левой руки по лезвию Алдуин разбил Экскалибур на пять частей, а правой схватил Партурнакса за горло.

     - Невозможно! Тебя же изгнали, и ты должен был умереть в Этериусе! - пытаясь ослабить хватку парня, прохрипел священник.

     - Ты думал, что у богов хватит сил уничтожить того, кто должен был уничтожать их? Первенца сильнейшего из них? Ты же не дурак, отец Патрик, - сделав акцент на новое имя Партурнакса, проговорил Алдуин.

     - И ты до сих пор считаешь себя Дова? Творением Акатоша? Когда сам зовешься его первенцем и это подтверждал сам Акатош? Открой глаза хотя бы сейчас - ты аэдра, сын аэдра Ауриэля. И Дова были созданы по твоему подобию. Ты - бог Дова, но никак не их правитель, им должен был стать я! - прошипел Партурнакс, прекратив бесплодные попытки высвободиться.

     - Ты поднял восстание нордов и объединился с цаэски. Зачем?

     - Будешь судить меня? Твое право. Что ж, я отвечу. Я хотел доказать тебе ошибочность твоих действий. Ты не должен был опускаться даже до уровня Дова, ты был существом гораздо выше. Отчасти, на помощь нордам в восстании меня уговорила Кин, найдя меня в Акавире. Она тоже была огорчена твоим поведением, и думала, что поражение заставит тебя пересмотреть твои идеалы, и я был с ней согласен.

     - Второе твое восстание?

     - О, тут все просто, - вздохнул Партурнакс, - Боги стали слишком часто вмешиваться в дела смертных, а Акатош нас создавал как защитников Нирна. И после того, как кое-кого изгнали за Завесу Обливиона, эта обязанность перешла ко мне в порядке старшинства. Я хотел уберечь расы Нирна от влияния Богов и Принцев Даэдра.

     - И меры не входили в число рас Нирна? - спросил Алдуин, вспомнив рассказ Лорхана про уничтожение орков.

     - Самому не смешно? Ты же сам считал меров существами, хуже людей. Сам же говорил, что именно люди - истинные жители Нирна, плана Шора.

     Алдуин замолчал и пристально посмотрел в глаза своего брата. Доля правды в его словах была, он действительно раньше вел себя как птенец Дова, а не как первенец главного божества. И Партурнакс, может быть, действительно пытался указать брату на ошибочность его действий, но его амбициозность и жестокость повела его по неправильному пути.

     - Я признаю, что ошибался, - медленно проговорил Алдуин, не отпуская Партурнакса, - Но на твоих руках слишком много крови. Крови, которую я мог бы простить, если бы это не была кровь наших братьев.

     - Значит, их кровь не пролилась просто так, - горько усмехнулся Партурнакс, - Теперь, делай то, что должен сделать. Мою вину не искупить ни служением, ни словами.

     - Vaaz Rii Sil (Сущность Разрыв Душа), - проговорил Алдуин слова, которые разорвали душу его брата, уничтожая ее точно так же, как она бы поглотилась Довакином.

     Отпустив тело священника, он молча стоял и наблюдал, как ветер сдувает с него светящиеся золотым светом пылинки, которые мигнув последний раз, исчезали.

     - Прощай, Партурнакс, брат мой. Пусть твою смерть оплакивает Мара, Стендарр будет милостив, а Аркей и Акатош позволят тебе вновь вернуться в Нирн, - проговорил он одну из подслушанных молитв. И пусть не было более богов, к которым была обращена молитва, он считал, что имеет право почтить память своего брата согласно старым обычаям. Не важно, предатель он или нет.

     Собрав осколки Экскалибура, он направился в сторону места, где находился Кокабиель. А там его ждала картина измотанных демонов и церковницы, которые еле стояли на ногах и с ужасом в глазах смотрели на лидера падших ангелов. И даже студсовет, Реивель и Асия, которые не принимали участия в схватке с падшим, когда Алдуин удалился разбираться со своим братом, выглядели так, словно они вручную построили огромный каменный монолит.

     - А вы не знали?! ХА! Высшие чины церкви скрывают, какая ирония! Библейский Бог мертв! Он умер, но перед этим убил первых Верховных Демонов! И теперь вместо них Михаель, который сидит на троне Бога и выполняет его функции, а вместо Верховных Демонов Сазекс и Серафалл! - хохотал Кокабиель, паря на небольшой высоте перед демонами.

     - Всевышний... Мертв... - прошептала Асия, падая на колени.

     - Не может быть... - вторила ей Зеновия. Демоны были ничем не лучше после таких откровений.

     - Каково это? Узнать что все то, ради чего вы сражались, давно мертво? Почувствуйте всю свою ничтожность, и поймете, что чувствовал я, когда получил приказ Азазеля прекратить войну! - закричал падший.

     - Не хочу прерывать твою истерику, но твой Библейский Бог был никем иным, как отстоем, - заговорил Алдуин, вызвав на себя поток шокированных взглядов, - Каждый, кто нашел сверхартефакт древности, делающий магическую силу носителя сравнимой с бесконечностью, способен на такое. Эти святые мечи, копья света, святые артефакты - все это самая настоящая херня, и вот это, - бросив перед собой осколки Экскалибура, созданного Бальбой Галилеем, произнес он, - прямое тому доказательство.

     - Татсуми-сан, ты в порядке? - хором спросили Реивель и Момо, пока остальные удивленно рассматривали правую руку Алдуина, превратившуюся в ужасного вида когтистую лапу, покрытую черной чешуей и острыми костяными наростами.

     - Еще один драконий артефакт? - хмыкнул Кокабиель, - И какой на этот раз? Еще один из осколков Вритры?

     - Нет, не он, - помахал правой рукой Алдуин, возвращая ей человеческий вид, - Знаешь, мне плевать, ради чего ты это все устроил, но здесь присутствуют некоторые, причинение боли которым я не приветствую.

     - И что же ты сделаешь? - с вызовом спросил Кокабиель, не изменяя своей расслабленной позы.

     - Я прям даже не знаю, - пожал плечами Алдуин, в правой руке которого появились уже знакомые некоторым демонам всполохи фиолетового пламени. И секундой спустя все демоны ощутили мощную ауру света, исходящую от появившегося в руке Хёдо-младшего клинка с гардой в форме звезды, лезвие которого было спрятано в простые кожаные ножны.

     Однако никто из членов студсовета и Оккультного Клуба не почувствовал угрозы от светлой ауры клинка, спрятанного в ножнах. Напротив, этот свет словно не считал демонов достойными внимания, и этот факт заставил лица Кокабиеля и Зеновии вытянуться от удивления.

     - Святой меч, который не несет ненависти к демонам? Похоже, смерть Бога сказалась на мире гораздо сильнее, чем я думал ранее, - подметил падший ангел.

     - Этот Свет, он несет смерть неупокоенным душам, которые не хотят покидать план смертных. Беспокойные духи, ходячие мертвецы и им подобные - вот, кому несет погибель этот клинок, - вздохнув, проговорил Алдуин. перехватывая меч двумя руками, - Тот свет, из которого созданы твои копья - это лишь пародия, не имеющая ничего общего с истинным светом, призванным уничтожать зло.

     Сказав это, он начал вытаскивать меч из ножен, и демоны были вынуждены прикрыть глаза от яркого света, который испускало лезвие. Священная аура меча омывала их волнами энергии, но она не обжигала их, она просто протекала мимо.

     - Что это за меч такой? - спросила вслух Риас.

     - И откуда он их берет? Сперва тот топор, которым он вырезал заброшенную церковь и махал на Игре Рейтинга, потом меч, пожирающий врагов, теперь ЭТО! - прошептал Киба, глядя на лезвие меча, сделанное словно из кристаллизованного света.

     - Этот свет... он похож на свет Небес, но он... иной. Теплее, и, одновременно, холоднее света Небес, и гораздо старше, - прошептала Зеновия, восторженно глядя на меч в руках парня. В отличие от демонов, она смогла почувствовать ту небольшую толику теплоты, которую испускала аура меча, так как была единственным человеком на школьном дворе.

     - Ясен хер свет этого меча будет казаться теплым! - воскликнул Алдуин, поднимая клинок над головой, - Ибо это - Сияние Рассвета, клинок, благословленный самой Меридией и несущий в себе Истинный Свет, ее свет! Проклятье Нежити, меч, свет которого покровительствует лишь живым!

     Сказав свои слова, Алдуин направил свою силу в клинок, и тот окутала густая аура света, превратив лезвие меча в пылающий факел.

     - Zu'u Alduin! Rah do Gral, Kul do Vahzah Rah Bormah! (Я Алдуин! Бог разрушения, сын Истинного Бога Акатоша!) - проговорил он, готовясь повторить один из приемов, подсмотренных в аниме года четыре назад, - Меч Гибели Нежити - Немеркнущий Свет Этериуса. Wuld!

     Приблизившись при помощи Крика к Кокабиелю, Алдуин обрушил на падшего ангела даэдрический артефакт. Лезвие меча прошло через тело падшего, словно раскаленный нож сквозь масло, и перерубило его пополам. По телу Кокабиеля пошли волны белого света, и оно стало рассыпаться пеплом, и вскоре вместо одного из лидеров падших ангелов осталась лишь небольшая горстка пепла.

     - Все целы? - спросил Алдуин, поворачиваясь к демонам и отозвав Сияние Рассвета обратно в Совнгард, свернув свою ауру и прекратив подпитку заклинания призыва.

     - Да. Татсуми, что это сейчас было? - спросила Сона, придя в себя быстрее других.

     - Ты чем слушала, Сона? Уж не тем ли местом, за которое я тебя ущипнул вчера? - спросил Алдуин

     - Татсуми! - не унималась Сона, но теперь на него выжидающе смотрели Риас, и бросала какие-то нечитаемые взгляды Зеновия.

     - Сона. У тебя с головой все в порядке? Я блин практически проорал все свои реплики, пафосно разглагольствуя аки положительный герой какого-нибудь трешового произведения. Ради кого, спрашивается? - вспылил Алдуин, и, увидев требовательный взгляд Соны, пояснил, - Внемли же краткой версии - это моя особая способность. Вспоминайте режиссёрскую версию, если хотите подробностей.

     Где-то в Памире.

     - Что думаешь об этом, Георг? - спросил молодой парень, кутаясь в меховую шубу.

     - Возраст как минимум сравним с возрастом скрижали, а может и древнее, - ответил другой парень, рассматривая резную каменную дверь, окруженную развалинами какой-то постройки, - Барельеф на створках напоминает чью-то голову.

     - Теперь осталось догадаться, как их открыть и молиться, что там не будет сюрпризов как тут, - дернув плечами, произнес третий парень с короткими серебрянными волосами, - Мне как-то хватило тех шести на входе.

     - Зиг, ты испугался шести скелетов? - спросил Цао Цао.

     - Я не боюсь скелетов, но когда ты включаешь фонарь, и видишь окаменелые челюсти дракона, который размером превосходит существующих, а внешне скелет напоминает Великого Красного, тут грех не отложить пару кирпичей, - стрельнув злобным взглядом в лидера, ответил Зигфрид.

     - Зиг, посвети-ка сюда. И раз уж вы заговорили о тех скелетах...

     - Георг, заткнись, тебя еле оттащили от них, - повысив голос, одернул товарища Цао Цао.

     - Да что бы ты понимал, только ради этих скелетов можно было спускаться в эту пещеру, затерянную в горах. Эти скелеты гораздо старше скрижали, а по остаточной ауре они сравнимы с демоном низшего ранга. А теперь представь, какой мощью они обладали, когда были живы, - на одном дыхании произнес Георг.

     - Мне куда интереснее знать, что их убило, и зачем им постройки, явно предназначенные для людей.

     - Знаешь, Цао, - задумчиво проговорил Зигфрид, подсвечивая скривившемуся над дверью Георгу, - Меня вот что интересует. Эти шесть скелетов в живом состоянии должны были быть похожими на мини Великого Красного. Да и Георг говорит, что они были как минимум не слабее его. Может, когда-то существовала раса истинных драконов, и Красный - последний из них?

     - Знаешь, Зиг, - вздохнул Георг, отходя от двери, - Если бы мне не попала в руки та скрижаль, я бы назвал тебя идиотом, но теперь... Я уже ничему не удивляюсь.

     - Что такое, Георг? Дверь тебя победила?

     - Отстань, Цао Цао. Мне нужно время на расшифровку символов. Или мы просто приводим сюда Геракла, и он сносит эту дверь.

     - Лично я поставил бы на дверь.

     - Согласен, Зиг.

     - Тогда возвращаемся.

     Оккультный клуб, два часа после битвы с падшими.

     - Я связалась с братом, он обещал прислать рабочих для восстановления школы. И он лично хочет выслушать отчет о случившемся, - сказала Риас, садясь на стул в клубной комнате.

     - Это хорошо. Люцифер-сама гораздо адекватнее моей сестры, и не начнет новую войну только потому, что на нас напал падший.

     - Риас-сама, - подала голос Реивель, смотревшая на руины школьного спортзала.

     - Да, Фенекс-сан?

     - Хёдо Татсуми, он всегда так мог?

     - Не знаю. Раньше он вытворял нечто похожее, но гораздо менее масштабное. Иссей, он точно простой человек? - ответила Риас и повернулась к своей пешке.

     - Я никогда не думал, что он так может, пока не стал демоном и сам не стал частью сверхъестественного, - задумчиво начал Иссей, - Да, он всегда был груб, надменен и несдержан, но он и раньше мог поддержать свои поступки силой. Теперь же, я понимаю, почему он был таким уверенным в себе, когда... ну... когда Райсер пришел...

     У Иссея потекла кровь из носа, когда он вспомнил этот эпизод перед Игрой Рейтинга, но он считал это вполне нормальной реакцией. Его младший брат был гораздо смелее, и он смог исполнить его давнюю мечту - потрогать сиськи.

     - Риас, что он сделал? - спросила Сона, и тут же прикусила язык, увидев, как покраснела Риас, Асия и Реивель, а Иссей возмущенно засопел.

     - Он облапал Риас-семпай, Акено-семпай, Асию-семпай, слуг Райсера Феникса и Графию-сан, - ответила Конеко.

     - Он сделал что? - воскликнула Сона, не веря своим ушам. Простой смертный облапал Непобедимую Королеву и выжил?! Это было невозможно!

     - Он потрогал сиськи всех девушек, у которых они были! А Конеко-чан просто завид... гьяха! - воскликнул Иссей, но тут же получил под дых от Конеко.

     - Ненавижу извращенцев! - буркнула Конеко.

     - Так, ладно! - подняв вверх руки, вздохнула Сона, - Будем считать, что этот вопрос мы обсудили, теперь еще один. Будем ли мы говорить про него Люциферу-сама?

     - Не знаю, Сона. Он показал себя гораздо сильнее, чем на Игре Рейтинга... - начала Риас, но ее перебила Реивель.

     - Риас-сама, это ни в какое сравнение не идет с тем, каким он был на Игре Рейтинга. Вас там не было! Тогда у него были эти странные призрачные топоры и не менее странная магия, теперь же он формирует мечи, от воспоминания об одном из которых хочется бежать как можно дальше, а второй является святым мечом, который не враждебен демонам. Забудем на секунду о невозможности последнего пункта, он даже двигался быстрее, чем тогда, - срываясь на крик, сказала Реивель. У нее до сих пор перед глазами стояли тот угольно-черный клинок, словно голодный зверь, вырывающий и пожирающий куски плоти падших ангелов, и парень, которому этот клинок подчинялся. Но что ее пугало еще больше, так это отсутствие страха перед тем, кто смог подчинить подобный меч, и какое-то странное чувство облегчения от мысли, что Хёдо Татсуми смог сохранить разум.

     - Фенекс-сан права, об этих мечах необходимо рассказать твоему брату, Риас, - сказала Сона, внимательно смотря на Реивель, - Меч, подобный Сиянию Рассвета или Умбре, просто обязан был оставить свой след в истории.

     - То был не простой святой меч, - подал голос Киба, стоявший у стенки. После того, как он убил Бальбу Галилея, он услышал голоса своих друзей, погибших от его рук, и они смогли успокоить его душу. И сейчас, он чувствовал себя очень плохо, так как осознал, какие гадости он наговорил своей хозяйке во время всех этих событий, - Рядом с этим мечом даже Дюрандал Зеновии смотрится так же, как свеча на фоне лесного пожара. Но его свет не пропитан ненавистью, словно он не запятнан ею. У меня есть одно предположение... он может быть обладателем священного механизма, как у меня.

     - Возможно, - согласилась Риас, - Если допустить, что его механизм позволяет ему создавать оружие, то тогда вопрос возникновения мечей и топоров отпадает.

     - Но как вы тогда объясните его магию? - спросила Акено, которую поддержали кивками Момо Ханакаи и Рея Кусака, два епископа Соны, - Я впервые вижу магию, для которой нужно проговаривать слова заклинания. Но ее эффект... - улыбнулась она, облизнув губы.

     - Акено, что думаешь? - обратилась к своему ферзю Риас.

     - Отвечать вопросом на вопрос - нечестно, Глава, - улыбнулась Акено, но тут же посерьезнела, - Но магия у Татсуми-куна действительно странная. Заклинания с нейтральной природой, вроде тех молний, которыми он швырялся в церкви. Или те заклинания, для которых он проговаривает слова, довольно необычный способ, но эффективный.

     - Молния не может быть нейтральной природы, Акено-сан, - высказалась Сона.

     - Дались тебе эти молнии, Акено, - съязвила Риас.

     - Так это самое интересное, Глава. Если его кто-то и учил, то он очень хорошо маскировался. Но, если Татсуми-кун действительно окажется магом, то я бы с радостью заключила с ним контракт, - сказала Акено, облизнув губы и хитро поглядывая на сжавшую кулаки Момо.

     - Риас, я думаю, тебе надо переговорить с братом и узнать его мнение. А пока, думаю, будет лучшим решением не бросаться на Татсуми с вопросами о сегодняшнем, - подвела итог Сона.

     - Согласна, Сона. Реивель-сан, с вами все в порядке? - спросила Риас, глядя на задумчивую Фенекс.

     - А? Да, все нормально. Просто я подумала, ведь тот священник, отец Патрик, тоже использовал заклинания, для которых нужно было проговаривать слова, - вспомнила Реивель.

     - Тогда, возможен вариант, что здесь замешана какая-то магическая ассоциация. В любом случае, у нас пока нет иного выбора, кроме как наблюдать, - произнесла Сона, - Не думаю, что силовая конфронтация принесет результат.

     - Согласна, - кивнула Риас.

     Дом Алдуина, спустя час после убийства Кокабиеля.

     - И как же ты выбралась из запертого дома? - спросил Алдуин у черной кошки, которую держал за шкирку перед собой.

     - Ня? - мяукнуло животное.

     - Госпади, да ты вся грязная. Нет, тебя просто необходимо вымыть, - осматривая кошку, проговорил он, и решительным шагом вошел в дом.

     Через каких-то пять минут из ванной раздалось жалобное мяуканье, сопровождаемое безумным мужским смехом и всплесками воды. Впервые, после своего перерождения, Алдуин увидел представителя кошачьего семейства, который умел ходить по воде. Бедная Курока отчаянно сопротивлялась, но ее когти не оставляли на коже парня никаких следов, а когда она решила пойти ва-банк и махнула когтями по самому дорогому для парней месту, она сломала себе все когти на правой лапке!

     - Плохая киска! - откровенно забавляясь реакцией каджитки на провалившуюся попытку бегства, промурлыкал Алдуин, беря в одну руку шампунь, а второй надежно удерживая кошку, - Да здравствует мыло пушистое, и полотенце душистое!

     - Прекрати-ня! - не выдержала Курока, обратившись в свою форму некоматы, надеясь, что это даст ей шанс избежать водных процедур.

     - Оп-па. Не, кошки тоже бы подошли, но тян с некомими в пенной ванне... - даже не думая выпускать свою добычу, проговорил Алдуин, - Дас ист гут. А я все думал, когда ты раскроешься...

     - Ты знал-ня? - прекратив брыкаться от удивления, спросила Курока.

     - Тебя запашок выдал, - хмыкнул он, - А я уже думал, что мне придется пускать в ход шутку про каджитов.

     - Каджитов-ня?

     - Ну, знаешь, почему кошки вылизывают свой зад? Нет? Они доедают свой обед.

     - Ня! - рассвирепела Курока и попыталась выцарапать наглому парню глаза, отрастив на своих руках когти.

     - Ха, ну надо же. Сколько лет прошло, а эта фразочка не потеряла своего эффекта, - рассмеялся Алдуин, не предпринимая даже попыток увернуться.

     - Ты из чего сделан-ня? - прекратив свои бесплотные попытки наказать парня за его шутку, спросила некомата.

     - Только из отборных материалов. Тебе вообще чего надо?

     - Котят.

     - И какое отношение орущие клубки шерсти имеют ко мне?

     - Ты бука-ня. Котята - не орущие клубки шерсти, это самая милая вещь в мире.

     - Я-то тут причем?

     - Ты сильный-ня, а я хочу сильных котяток, - сказала Курока, на лице которой появилась пошловатая улыбка, и она легким движением плеча сделала так, чтобы ее мокрое кимоно развязалось.

     - Хе-е-е, а у тебя неплохая комплекция для каджитки. Вот только почему у тебя шерсть только в одном месте, помимо головы? Да и назвать это шерстью язык не поворачивается, мех едва видно.

     - Мур-р, ты любишь, когда там гладко-ня? - промурлыкала Курока, проведя коготком по Татсуми-младшему, стоявшему в полной боеготовности.

     - На это можешь не обращать внимания, временное неудобство...

     - Помочь тебе избавиться от него-ня?

     - Iiz Slen Nus (Туум "Ледяная Форма"), - произнес Алдуин, превращая Куроку в ледяную статую грубейшей работы, - Теперь, проблема номер два... тут даэдрическим не обойдешься...

     ==========

     Утро Алдуина началось с того, что он почувствовал у себя на ногах что-то очень теплое и мягкое, явно не принадлежавшее кошке ввиду отсутствия шерсти. Скинув с себя одеяло, он увидел лежавшую на его ногах фигуристую черноволосую некомату, прикрытие которой он разоблачил вчера вечером в ванной, с довольным видом смотревшую на его утреннюю проблему смертных самцов. Избавиться от подобной проблемы вчера вечером ему стоило сломанного даэдрического кинжала, усиленного всеми известными Алдуину методами.

     - Ты весьма энергичен по утрам-ня, - улыбнулась Курока.

     - Эта штука живет своей жизнью, - ответил Алдуин.

     - А я знаю-ня, как ей помочь, - промурлыкала Курока, усаживаясь на бедрах парня и выпрямляя спину, гордо демонстрируя ему свои достоинства во всей красе.

     - Хорошая компоновка, - по достоинству оценил вид Алдуин, - Но, может, ты слезешь с меня?

     - Нет, - мурлыкнула Курока.

     - Тогда, - произнес Алдуин, положив руку на бедро некоматы, между пальцами которой заплясали синие искорки молнии, подумал, - "Исходя из манги Иссея, в подобных случаях женщина не успокоится, если не будет удовлетворена. Но я еще не решил проблему с продолжением рода у Дова. Значит, Реверс Реип!".

     - Ня! - вскрикнув, подпрыгнула Курока, не ожидавшая от парня под ней удара молнией.

     Поймав некомату в воздухе, Алдуин бросил ее на кровать лицом в подушку и пятой точкой кверху, придавив её голову для верности пяткой. Быстро прокрутив в памяти странички тех манг, на которых показывалось, что надо делать, он погрузил пальцы во влажное лоно.

     А вот Реивель Фенекс, которой не посчастливилось именно в этот момент выйти из своей комнаты, так и застыла в дверях, услышав похотливые женские стоны, доносившиеся из комнаты хозяина дома, к которым иногда добавлялись звуки какой-то возни и скрипы кровати. Одна частичка демонической сущности требовала от нее ворваться в комнату к парню и дальше действовать по обстоятельствам. Эта частичка была затоптана голосом разума. Другая же частичка ее сущности предлагала ей подойти к двери и попытаться подслушать, что там происходит, но и эта частичка была растоптана её рационализмом.

     - Ня! Это было так грубо... но так приятно-ня! - послышался из комнаты Татсуми уставший женский голос, и Реивель почувствовала, как ее лицо приобретает новый оттенок красного.

     - Блин, и почему это случается по утрам? - выругался Алдуин, выходя из комнаты, и стряхивая с руки соки Куроки.

     - Кья! - пискнула Реивель, увидев полуобнаженного парня, одетого в просторные шаровары, которые не скрывали его утренних проблем. Стальная стена её разума, удерживающая ее подростковые позывы, при виде этого дала трещину.

     - А? А, Реивель, доброе утро. Я не слишком громко телевизор смотрел? - спросил Алдуин, вытирая руку об штанину.

     - Используй салфетки! - выкрикнула Реивель, лицо которой было уже темно-красного оттенка, и скрылась в комнате, захлопнув за собой дверь.

     - Точно. Спасибо за совет, Реивель, - крикнул Алдуин, направляясь в ванную.

     После того, как одна беспокойная некомата была заткнута обратно в облик черной кошки, а Татсуми и Реивель привели себя в порядок, вся дружная компания оказалась на кухне. Порывшись в кармане брюк, в которые он переоделся, Татсуми извлек связку ключей и кинул их Реивель.

     - Держи. В следующий раз лучше используй магический круг, если задерживаешься допоздна.

     - С-спасибо, - промямлила девушка, стараясь не смотреть на парня.

     - И давай забудем утреннее происшествие, - предложил Алдуин, бросив в кошку, которая угощалась молоком из миски в углу кухни, куском колбасы. Та, однако, грациозно увернулась и лапкой подвинула кусок ближе к миске, прежде чем возобновить трапезу.

     - Хорошо, - закивала головой Реивель.

     - Вот и отлично. Какие планы на сегодня?

     - Риас-сама и Сона-сама хотели приступить к устранению последствий ночной атаки...

     - Понятно. Я буду вне зоны доступа, вернусь к вечеру, наверное. Кошку покормить не забудь, когда вернешься, хорошо?

     - Ня! - протестующе мяукнула некомата.

     - Молчи! - прикрикнул на животное Алдуин.

     - А-но, Татсуми, эта кошка...

     - Да знаю я, что это не простая кошка. Но, она у меня дома, а значит, я в ней уверен. Так что тема закрыта.

     - Х-хай.

     Совнгард.

     - Блин, знай бы я, что разнос спортзала обернётся отменой занятий на две недели, я бы сделал это гораздо раньше, - мечтательно вздохнул Алдуин, внимательно рассматривая лежавший перед собой Кларент Морганы, - Люси, что ты говорила про Священные Механизмы?

     Молчание было ему ответом.

     - Люцифер! - рявкнул Алдуин, - Харош прожигать взглядом ненужную дыру в Отаре!

     - А? - очнулась от созерцания маски Драконьего Жреца Муруяма, - А, механизмы. Папа использовал души живых существ, чтобы придать артефакту определенные свойства. Но львиная доля силы уходила на привязку артефакта к душе носителя, хотя у тех артефактов, для которых использовались души, вроде драконьих, было больше плюшек.

     - Нда? Ясно. Значит, из-за привязки артефакта к душе теряется львиная доля энергии души-донора. Катасе, ты-то зачем дыру в Накрине прожигаешь? Маска под цвет твоего оперения, специально выбирал.

     - Неправда! - воскликнула Катасе, раскрыв свои двенадцать крыльев, края которых были черными, - Золото с черной кромкой, видишь?

     - Вижу. Или тебе нравится золотой Отар Муруямы?

     - Ну, - задумчиво протянула Муруяма, отвлекаясь от рассматривания маски и, потягиваясь, раскрывая свои двенадцать золотых крыльев, которые быль больше похожи на крылья летучей мыши, у которых вместо кожистых перепонок были перья, - У меня, хотя бы, крылья одного цвета.

     - Зато у меня крылья, а не помесь не-пойми-чего, - показав сестре язык, - Но знаешь, Татсуми-кун, эти маски так похожи на...

     Все, что хотела сказать первая из падших ангелов, так и застряло в ее горле, когда она увидела такую знакомую ей серебряную маску в руках парня. Но стоило ей увидеть победоносную ухмылку парня, как мир для нее окрасился в красный цвет. Однако едва в ее руке появилось копье света, как и в руках Люцифер, Татсуми, словно колоду карт, развернул другие пять масок. Это мгновенно остудило пыл двух изгнанников с Небес, и они застыли в нелепых позах с занесенными для удара копьями.

     - К-как? - выдохнула Муруяма, смотря на шесть разноцветных металлических масок, среди которых был Лик Господа.

     - Легко и просто. Знакомьтесь, слева направо: Морокеи, Вольсунг, Вокун, Кросис, Хевнорак и Рагот. Маски жрецов Культа Драконов, - ухмыляясь, ответил Алдуин, - Сядьте. Вот из-за вашей реакции я вам их сразу и не показывал. Да и Морокеи ко мне в руки вернулась относительно недавно.

     - Стоп, стоп, стоп! - замахала руками Катасе, - Помедленнее, онегай. Что за Драконий Культ? Что за маски?! Откуда они у тебя?!

     - Мне тоже интересно, а то этот болтливый старпер практически ничего не говорил, да и бородачи тоже, - подсела к Муруяме Моргана, - И что там с Кларентом? Я хотела вплести в него что-нибудь вроде удара холодом, но я не нашла здесь Пентаграммы Душ.

     - Ты же типа мастер зачарования, разве нет? Да и алхимии, на сколько я знаю?

     - Ну да, но какое это имеет значение?

     - А то, что в третьей эпохе мастера алхимии могли варить зелья в чистом поле из одного ингредиента! Да, для зачарования нужны были специальные алтари, опустим ситуацию в Морровинде, там из-за близости Сердца Мира магические потоки были нестабильны и фон был перенасыщен магией, из-за чего можно было зачарование проводить в чистом поле. Но в четвертой эпохе все эти школы скатились в уныние. Да что уж там, даже во время упадка третьей эпохи маги могли создавать свои заклинания, - разбушевался Алдуин.

     - Ребят, - переводя взгляд с Татсуми на Моргану и обратно, аккуратно вставила слово Муруяма, - Вы вообще о чем?

     - Да, Ал, ты о чем? Тебе же разрешили вылезти из изгнания только раз, - спросила Моргана.

     - А кто сказал, что я вернулся? - оскалился Алдуин, - Итак, детишки, садитесь рядом и развесьте уши. Сейчас вы услышите из первых уст то, что происходило с сотворения мира до наших дней.

     Сидя с важным видом, Алдуин дождался, когда Муруяма, Катасе и Моргана сядут перед ним на холме напротив Моста Китовой Кости, и начал свой рассказ о том, как Ану и Падомай породили аэдра и даэдра, как потом был создан Нирн и божественные планы, а следом за ними и планы Обливиона. Рассказал он и о событиях, происходивших в Нирне после совета в Адамантиновой Башне и произошедшего там суда над Лорханом, заканчивая событиями, которые привели к смерти старого мира. К рассказу о последних годах Старого Мира подключилась и Моргана, которая обладала более полной информацией.

     - Слушай, а ты-то откуда такие подробности знаешь, вроде осады Кватча и шутки про каджитов? - спросила Моргана, игнорируя, пытающихся подобрать с травы свои челюсти, Люцифер и Хелель.

     - Тебе что-нибудь говорит имя М'Аик? - спросил Алдуин.

     - Тот носящийся по всему Скайриму кот? Он-то тут причем? Его, кстати, след простыл после окончания Драконьего Кризиса.

     - Сейчас, кхм, вспомню, как это делалось, - задумался Алдуин, отложив Кларент в сторону, - Так... минутку.

     Сжав пальцами виски, Алдуин что-то забормотал, и спустя минуту вместо Хёдо Татсуми, человеческого воплощения Алдуина, сидел каджит с тигриным окрасом.

     - М'Аик любит скрытность, - прорычал каджит, прежде чем снова обернуться человеком, - Не, это дико неудобно, особенно когда начинает прорастать хвост.

     - А-а-а! - заорала Моргана, - Так вот почему тебя драконы не трогали! А я все удивлялась, почему, когда драконы поливают меня, или какую-нибудь деревню, огнем с неба, этот кошак пробегает мимо и машет им лапой!

     - Мы не знали, что это был Милорд, но мы на уровне инстинктов чувствовали в этом Kaaz(Каджите) что-то родное, не похожее на Довакина. Что-то более... целое и могущественное, нежели ты в то время, - ответила за Алдуина Шуелан, незаметно подошедшая к своему вожаку и севшая рядом с ним.

     - Вот то-то же, - кивнул Алдуин, наблюдая, как Муруяма и Катасе падают на землю, словно спиленные деревья, - Так, этим надо отдохнуть.

     - Слушай, если ты был каджитом, то чего ты жаловался на долгую адаптацию в смертном теле?

     - Во-первых, у них есть хвост, что значительно упрощает контроль тела. Во-вторых, совсем другое строение тела, в сравнении с теми же нордами. Хотя вы, смертные, для меня были на одно лицо. Что норды, что эльфы.

     - А почему тогда не аргонианин? - спросила Моргана, все еще потрясенная очередным фактом из списка того, что никто не знал в об Алдуине.

     - Потому что они твари холоднокровные. Как, по-твоему, можно управлять телом, которому нужно два часа на то, чтобы согреться? Особенно в Скайриме. Кстати, раз ты кузнец, меня всегда интересовал один вопрос, касающийся шлемов.

     - И какой же?

     - Закрытые шлемы зачарованы, раз шлем, выкованный для эльфа может одеть тот же каджит? Потому, что умения втягивать морду внутрь черепа я за ними не заметил.

     - Кстати, когда ты про это упомянул... - задумалась Моргана, - Особая, кузнечная магия, наверное.

     - Нет такой магии. Я сам проверял. Даже морда моего кошачьего аватара втягивалась, когда я, ради эксперимента, одевал шлем даэдра! - весьма категорично заявил Алдуин, возвращаясь к осмотру Кларента.

     - Угх, мне приснились такие безумные вещи, - придя в себя, закряхтела Катасе, лежа на траве.

     - Добро пожаловать в реальность, Нео и Нео, - не отвлекаясь от меча, проговорил Алдуин, - Вы заслужили по сладкому рулету.

     - Даже не хочу вставать, небо тут такое классное, - протянула Муруяма, - Позволяет отвлечься от всех проблем, которые вывалили на голову мне и сестре.

     - Шуе, - не обращая внимания на смешки Морганы, обратился Алдуин к Легендарному Дракону рядом.

     - Да, Милорд, - кивнула Винтурут, отпрыгнув назад.

     Долго любоваться переливающимся различными цветами небом сестрам ангелам не удалось, так как взор им загородил огромный фиолетовый дракон, грозно смотревший на Муруяму и Катасе своими удивительными глазами, в которых было четыре зрачка.

     - А я думала, что эти два придурка, красный и белый, были особенными, - с опаской смотря на фиолетового дракона, произнесла Муруяма.

     - Если ты про тех двух неудачников, что были запечатаны в артефакты, сохранив свое самосознание, то не стоит сравнивать Легендарного Дова с ними, - вставая, заговорил Алдуин, вновь откладывая Кларент на землю, - Шуелан, которая сейчас испепеляет вас взглядом, одна из сильнейших Дова, драконов прошлого. Видите ли, Дова были созданы по моему образу. Я же был не создан, а рожден Акатошем, высшим аэдра, - произнес Алдуин, отходя от собравшихся на холме слушателей и принимая свой настоящий облик.

     - Что за хрень, - проговорила Моргана, пытаясь в очередной раз удержать свое мировоззрение от разрушения при виде Алдуина, представшего перед ней не как огромного черного дракона с кроваво-красными глазами, а как бурю черного огня, лишь своей формой напоминавшую дракона. Муруяма и Катасе наоборот, с интересом в глазах смотрели на него, развернувшись поудобнее.

     - Я, видишь ли, не просто так был назван Пожирателем Мира. Спасибо Партурнаксу, что открыл мне глаза, спустя... много лет. Я - концепт разрушения, принявший форму. И хоть в форме огненной бури, приход которой пророчили все, кому не лень, удобно, но Лорхан не будет рад этому, - вернув себе человеческую форму, произнес Алдуин, - И, кстати, Люцифер, Хелель, раз вы первенцы Стендарра и Меридии, то мы получаемся с вами кузенами. Вы там как, голова не болит от полученной информации? И Шуе, можешь прекратить внушать им свой авторитет.

     - Слушаюсь, - ответила Винтурут, вернувшись в человеческий облик.

     - Поливающий всех грязью всемогущий бог разрушения, учащийся в первом классе старший школы. Почему мне это кажется сюжетом очередной манхвы? - спросила Катасе.

     - К черту все, где сладкие рулеты? - спросила Муруяма, - Мы тут с утра сидим и медитируем, не вспоминая о еде.

     - Кто о чем, а демон-искуситель о мирских забавах, - хмыкнула Катасе.

     - Ты меня с Самаэлем не путай.

     - Шуе, покажи гостям Зал Доблести, я еще помучаю этот кусок серебра.

     - Слушаюсь, Милорд. Следуйте за мной.

     - Так, а теперь, главное - не сломать, - подумал Алдуин, доставая из кармана черный камень душ, наполненный душами падших ангелов, что пришли на территорию Академии Куо вместе с Кокабиелем и которые стали кормом для Умбры, - Что бы сюда добавить, чтобы эта буйная даже думать забыла о своем луте...

     Когда через пятнадцать минут Моргана вернулась за Алдуином, тот с довольным видом протянул ей Кларент, отряхивая со своих колен фиолетовую пыль - все, что осталось от черного камня душ.

     - Вот только не запускай занятия у Винтурут, - хмыкнул Алдуин, смотря на Довакина, которая уже почувствовала разницу между тем мечом, что был у нее в руках сейчас, и тем, что она держала утром.

     - Что ты с ним сделал? - спросила потрясенная Моргана, осматривая Кларент.

     - На самом деле - ничего особенного. Просто усилил эффект там и сям, ослабил кое-что тут и тут, - массируя плечо, ответил Алдуин, - Еще добавил туда пару перышек Люцифер, вот только добавить мечу светлую ауру не получилось, но зато теперь твой Кларент практически сравним с даэдрическим полумесяцем. Хотя, далеко не Умбра.

     - И то хлеб.

     В течение следующих двух дней Алдуин совершал вылазки в Совнгард в компании Муруямы и Катасе, где девушки постигали мудрость бытия Драконьим Жрецом, а Моргана пыталась раскрыть новые способности своего меча. На третий же день он их оставил в одиночестве, а сам удалился в укромный уголок Совнгарда, где решил отдохнуть от мирской суеты, разлегшись на крупной скале среди снежной равнины.

     - Должен признать, я уже отвык от твоего драконьего облика.

     - Не знаю, почему, но в нем гораздо легче настроится на серьезные мысли. Возможно, нет влияния человеческого тела, находящегося в стадии активного созревания. В принципе, и оно способно мыслить глобально, но только в отсутствие... многих отвлекающих факторов. Что у смертных бывает очень редко, - отвлекшись от созерцания неба Совнгарда, произнес Алдуин, - Мои безобразничают?

     - Да нет. Твоя дракониха рассказывает твоей младшей кузине о Культе Драконов, а старшая гоняет в хвост и в гриву Довакина, соревнуясь с ней в фехтовании.

     - Хорошо им.

     - Что-то ты захандрил. На тебя это не похоже, - проговорил Шор.

     - С братом пообщался. Не тем, который достался мне при перерождении, тут жаловаться я не могу, ибо родню не выбирают, а с тем, который Партурнакс. Много я услышал из его уст, и знаешь, много с чем я не могу не согласиться. Да еще и в Нирне кое-кто мне катает по мозгам двемерскими сферами. А мои прежние способы сбросить стресс могут привести к печальным последствиям.

     - Что же тебе такого наговорил Великий Предатель, что ты начал медитировать в уединении?

     - Партурнакс, оказывается, пытался донести до моего ума мысль, что я аэдра, а не Дова. Довольно радикальными методами, согласен, но он это пытался сделать в силу своих представлений о природе аэдра. А она неведома даже самим аэдра. А вот во второй раз он просто решил оградить мир от богов, которые стали слишком часто вмешиваться в дела рас Нирна. Я расспросил Довакина, она подтвердила слова Партурнакса.

     - Ну, после твоего изгнания некоторым моим братьям и сестрам как с кровью Падомая, так и с кровью Ану в жилах, если такой термин можно к ним применить, действительно перепала толика безумия Шеогората.

     - Я это осознал, и теперь у меня кризис бытия. Который усугубляется тем фактом, что если моя стая начнет размножаться обычным для смертных способом, то мы сами породим своих убийц. И плевать на то, что для теперешнего Нирна в целом уже трое Дова, даже не Легендарных, представляют смертельную опасность, я не могу спокойно смотреть на то, что осталось от былого величия моих братьев. Меня воротит от отвращения, когда я осознаю, что сейчас называют драконами. Меня бесит, когда я слышу различный бред, вроде Исчезающего Дракона или Лесного Дракона. Я готов оторвать своему смертному брату руку, когда я слышу о том, что душа одного из сильнейших драконов современности запечатана в ней, но я еще больше хочу посмотреть в глаза тому неудачнику, который позволил с собой так поступить. Как это вообще было возможно, обладая способностью неограниченно удваивать свою силу или половинить чужую?! Прости, Лорхан, но накипело.

     - Да, - присвистнул Лорхан, - много на тебя навалилось.

     - И словно этого мне мало, так еще в Нирне есть одна смертная, которая загорелась идеей выносить моего ребенка, не подозревая о моей природе. И хочет она этого здесь и сейчас, видимо, забывая, что моё тело еще не до конца развилось для этого. Зачем ей это делать так рано, я не знаю. Хотя нет, знаю, но я понять этот факт не могу. С одной стороны, это обычное плотское желание ограниченного разума смертных, а с другой - я не могу понять ее логику. А плодить очередного Довакина, чтобы потом превращать его в Дова, я не хочу, ибо, когда он один, это еще легко, а вот когда их будут десятки...

     - Думай, Алдуин. Все в твоих руках, - хмыкнул Шор, прежде чем исчезнуть с белой пустоши, где находился Пожиратель Мира.

     - Думай, - буркнул дракон, - Типа я не этим занимаюсь?

     Посмотрев немного в небо, Алдуин опустил свой взгляд на снег под ним, где спустя мгновение появились три Древних Свитка. Посмотрев на свитки, а затем на свое крыло, он принял человеческую форму и взмахом руки подвесил все три свитка в воздухе.

     - Теперь я понимаю, зачем у Аэдра и Принцев были различные конечности для хватания, вроде рук, лап или тентаклей. Lok Vah Koor(крик "Чистое Небо"), - произнес Алдуин, расположив свитки друг над другом и разворачивая самый нижний, - Кровь, упавшая на землю, помнит события древности. Свиток Крови, что помнит прошлое, открой мне свою суть, - произнес он, капая на пергамент свитка своей кровью. Свиток загудел и засветился слабым бледно-голубым светом.

     - Солнце освещает путь, по которому в мир приходит Завтра. Свиток Солнца, укажи мне путь через тьму неизведанного, - произнес он, разворачивая второй свиток так, чтобы его пергамент располагался точно над пергаментом Свитка Крови. Второй свиток засветился золотым светом, но не издал ни единого звука.

     - Дракон, олицетворяющий постоянство времени и направляющий его путь, которому неизвестно забвение. Свиток Дракона, стань путем, по которому мне суждено пройти, - произнес Алдуин, разворачивая последний свиток.

     Как только третий пергамент оказался над двумя другими, вспыхнуло золотое свечение, и свитки словно потеряли материальность, став полупрозрачными. В голове первенца Акатоша промелькнула мысль, что он допустил ошибку, но его страхи были развеяны в следующую секунду, когда свитки слились в один, пергамент которого развернулся плоской стороной в его сторону. И спустя мгновение, его разум был атакован чередой образов, сменявших друг друга с огромной скоростью. И не будь Алдуин аэдра, его разум оказался бы расплавлен подобным потоком информации.

     Отойдя от первоначального шока, Алдуин начал выделять из потока образов нужные ему, связанные с судьбой Дова. Он увидел себя, еще совсем юного, летающего над безжизненным Нирном. Следующий образ показал ему Одавинга в облике смертного, прижимающего к себе женщину, цветом кожи похожую на жителей Йокуды, и державшую какой-то шевелящийся сверток ткани. Сосредоточившись, Алдуин направил свой взор далеко в прошлое, стараясь отсеять образы, связанные с его обликом смертного в компании каких-то девиц, из которых он запомнил Момо и какую-то уже-не-лоли с двумя косичками и грудью, которой не должно было быть при ее росте.

     В то время, пока Первенец Акатоша пытался разобраться в той куче информации, которую вывалили на него Старшие Свитки, младшая дочь дома Фенекс. Реивель, лежала на диване в гостиной, читая что-то на планшете Алдуина, и откровенно скучала. Риас Гремори и Сона Ситри занимались восстановлением школы, точнее, занималась только Ситри, а Гремори под предлогом тренировок своих слуг сбежала на свою загородную виллу. Сам же хозяин дома куда-то сбегает уже третий день, и возвращается поздно вечером, из-за чего Реивель чувствовала себя брошенной.

     - Жрать! - раздался голос Хёдо Татсуми в коридоре, сопровождаемый хлопком открываемой, видимо ударом ноги, входной двери, - Я такой голодный, как айсберг в океане, и какой-нибудь мирок, я готов сегодня съесть!

     - С возвращением, - поприветствовала парня Реивель, встав с дивана, отмечая его необычный внешний вид.

     Парень был бледным, и выглядел так, словно в одиночку разгрузил несколько составов, с углем. Волосы были растрепаны, одежда помята, но в его глазах были веселые искры, а выражение лица было на редкость довольным.

     - Что-то случилось? - склонив голову на бок, спросила Реивель.

     - О, случилось. И много чего. Но это не важно. Важно то, что Пожиратель Мира голоден, и чтобы мир остался цел, он сейчас устроит налет на холодильник, - почти нараспев проговорил Татсуми, направляясь на кухню.

     "Ведет себя словно дракон, хотя он всего лишь человек с необычными талантами в магии", - покачав головой, подумала Реивель, направившись на кухню следом за парнем - Я помогу.

     - Да, чем быстрее Пожиратель Мира будет сыт, тем быстрее минует опасность для остального мира. И кстати, где этот черный комок шерсти? Налей сюда воды, - сказал Татсуми, протянув демонице кастрюлю.

     - Я не видела Широсаки с самого утра, - призналась Реивель.

     - Странно... хотя... Черт! Я ж ее в комнате закрыл. Не дай боже она нассала в мои тапки! - взревел Татсуми, выбегая из кухни, крикнув напоследок, - Ничего не трогай.

     Мотнув головой, отгоняя появившуюся из-за упоминания бога мигрень, Реивель решила самостоятельно что-нибудь приготовить. Все-таки, вид у парня был измотанный, не смотря на его светящееся от радости лицо.

     "Это только из жалости. Да. Совсем не потому, что я рада его видеть", - твердила себе Реивель, открывая в холодильник, забитый каким-то странным мясом и зубастыми рыбами, похожими на смесь щуки и крокодила.

     Алдуин же, буквально влетев на второй этаж, застал в своей комнате влажную фантазию любого своего человеческого ровесника. На его кровати, лежа на спине и раскидав ноги и руки в разные стороны, спала черноволосая некомата, при одном взгляде на фигуру которой 90% женщин взвыли бы от зависти. Одеяло валялось на полу, а обнаженную фигуру Куроки прикрывала тонкая простынка, да и та почти вся была собрана в районе ее колен.

     "Семь дней", - пронеслось в его голове, - "Семь дней до того, как изменения вступят в силу. Я как раз успею отдохнуть после всех этих манипуляций с рекой душ, кругом перерождения и прочими тонкими аспектами".

     Наложив на себя заклинание бесшумной поступи, он стал подкрадываться к кровати. Но Курока не просто так была сильнейшей некоматой, и сильнейшей из двух выживших некошо. Едва парень приблизился к кровати и наклонился, чтобы что-нибудь крикнуть ей в ухо, как его шею обвили нежные руки.

     - Татсу-ня, ты вернулся! - промурлыкала некомата.

     - Ты весь день провалялась в комнате? - спросил Алдуин, сбрасывая руки Куроки со своей шеи.

     - Ты мне утром уделил столько внимания-ня, что я даже не смогла встать с кровати-ня, - промурлыкала Курока, встав на кровати на четвереньки, поставив руки так, что ее, и без того большая, грудь стала казаться еще больше и привлекательнее.

     "Семь дней...", - пронеслось в мыслях Алдуина.

     - Знаешь, у демонов зачатие происходит не так, как у простых людей. Чтобы демонице забеременеть, она должна заниматься сексом как минимум два года, - по-кошачьи подкрадываясь к парню, проговорила некомата, - А вот беременность проходит точно так же, даже у некомат.

     "Семь дней... и я или выпущу на волю инстинкты смертного тела, или вновь верну Дова в бесполое состояние", - глянув на Куроку и вспомнив Одавинга с какой то редгардкой, он мысленно добавил, - "Не, в бесполое нельзя, не стоит ломать судьбу своему брату, его и так потрепало жизнью".

     - Есть хочешь? - спросил Татсуми.

     - А что?

     - Еду. Превращайся и пошли на кухню.

     Спустившись на кухню в сопровождении черной кошки, Алдуин увидел уже накрытый стол, на котором дымилось только-что приготовленное карри. Но на задворках сознания дракона родился вопрос - а откуда Реивель взяла рис, если он точно был уверен, что риса у него на кухне нет. Этот вопрос он ей и озвучил.

     - А-но, я не нашла риса, но нашла пшено. Получилось довольно вкусно, особенно с таким мясом, как у тебя в холодильнике. Я положила немного того, немного сего.

     - Спасибо, конечно, - произнес Алдуин, скептически смотря на тарелку, - Но с чего такая щедрость?

     - Ну, ты выглядишь очень уставшим, и я подумала, что ты обрадуешься... - смущенно проговорила Реивель.

     - Я рад, честно. Это действительно вкусно, - сняв пробу, сказал Алдуин, - И весьма необычно, у тебя появился неожиданный талант.

     - П-правда?

     - Конечно. Кстати, как тебе мясо хоркера?

     - Кого?

     - Ну, морского тюленя.

     - А, это. Сочное и мягкое.

     "Сочное... и мягкое", - на секунду залип Алдуин, вспомнив Куроку на четвереньках.

     Кабинет доктора психологических наук Густава Фрейдерика, США.

     - ...Вот представьте, док, - разглагольствовал Алдуин, лежа на удобной кушетке в кабинете психолога, - Мне дохреналлион лет, я видел рождение мира, да я сейчас третье существо в мире по возрасту, находящееся на пике своей силы. Я почти всю жизнь был бесполым, а тут на тебе, какие-то ничтожные шестнадцать лет, и я теряю голову от вида обнаженной женской груди. И это началось едва ли месяц назад, когда мой брат, который унаследовал страсть отца к обнаженному женскому телу, оказался втянут в современный мир сверхъестественного. Нет, я не спорю, в тело смертной самки и им подобных бывает эстетически привлекательно, и оно способно выполнять свою главную функцию, возложенную на него богами - рожать детей, но я никогда не страдал от фантазий на тему "заделать с девой маленького".

     - Б-г-г, - раздался позади солидного пожилого мужчины, сидевшего в кресле у изголовья кушетки, женский смешок.

     - А ну цыц! - рявкнул Алдуин, напугав мужчину.

     - Прости, - давясь от смеха, проговорила Люцифер. Хелель же в открытую согнулась от беззвучного смеха, - Но вид древнего всемогущего божества, которое жалуется на проблемы человеческому психиатру - настолько сюрреалистическая картина, что у меня трещат шаблоны.

     - Были бы они раньше, я бы Папе посоветовала посетить одного, - выдавила из себя Хелель, вновь сгибаясь в приступе беззвучного хохота.

     - Заткнитесь и прекратите пугать доктора. Он мне еще помочь должен, - назидательно проговорил Алдуин, - Что скажете, док? Меня можно вылечить?

     - Ну, - начал мужчина, с опаской поглядывая на драконью лапу Винтурут у себя на плече, находившейся в промежуточном воплощении, - У вас всего-навсего переходный возраст, и для мальчиков в вашем возрасте подобные фантазии про девушек - вполне обычное явление. Это проходит само по себе, в большинстве случаев.

     - Мальчиков в ЕГО возрасте?! Бва-ха-ха, - не выдержала Хелель, упав на пол и начав кататься по нему, завернувшись в свои крылья и громко смеясь.

     - Слышь, дед, я просто так что ли тут мимические мышцы напрягал, рассказывая тебе свою жизнь? - не глядя швырнув в Хелель заклинанием паралича, спросил Алдуин, - Представь на секунду, мне тридцать миллионов лет, и это с того момента, когда время начали считать! Да дремору в зад эльфийке, я даже сам точно не знаю, сколько мне лет! И никогда, заметь, никогда я подобным не страдал! Даже тогда, когда мир был молод, трава зеленее, а бабы красивее. И это я молчу про Серану, эту вампиршу Довакина, которую даже Я находил привлекательной, как до ее запечатывания, так и после!

     - Ну, тогда во всем виновато воспитание. Исходя из того, что вы мне рассказали, мистер Хёдо, у вас были абсолютно никчемные родители. А попав в любящую семью, вы неосознанно переняли определенные черты характера ваших близких. Но я еще раз настаиваю на своем мнении. Это все пройдет, со временем. Запомните, мистер Хёдо, что жизненные трудности закаляют характер, - с умным видом произнес психолог.

     - Или учат долго не кончать, - хмыкнула с пола Хелель.

     - Я же тебя парализовал?!

     - Ты не попал, - донеслось с пола.

     - Держи добавку, - кинув второе заклинание, сказал Алдуин, после чего встал с кушетки и повернулся к доктору, - Спасибо за помощь.

     - Рад был помочь.

     - Люси, хватай этот мешок с троллями и пошли отсюда. Еще раз спасибо за консультацию, Мехрунес. Вот уж не думал, что старина Шео выведет меня на тебя.

     - Ты заходи, если что, - убирая в ящик пачку хрустящих зеленых купюр, которые положила на стол Винтурут, произнес психолог, - Только записывайся на приём в следующий раз, а то второго подобного цирка мое старое сердце не выдержит.

     - Ты выдержал челюсти аватара Акатоша, выдержишь и это, - сказал на прощание Алдуин, открывая портал домой.

     Япония, дом Алдуина.

     - И что же Соне не терпится открыть школу, - возмущался Алдуин, запивая чаем черничный пирог, - Учеба - это шлак.

     - Но ведь без образования нельзя. Даже у самых отсталых мифологий есть учебные заведения, - сказала сидевшая напротив Реивель.

     - Тебя Сона покусала? Блин, еще раз в школе что-нибудь сломать... на Игре Рейтинга у меня это отлично получилось. Тебя сегодня снова Гремори игнорит?

     - Они сегодня чистят бассейн. Сона-сама все-таки смогла разделить часть обязанностей по приведению школы в нормальный вид.

     - И давно ты об этом знала?

     - Сона-сама вчера сообщила, - ответила Реивель, допивая свой чай.

     - Мда. Уверен, она знала, что я не упущу случая нагадить Гремори, и своими действиями хочет показать мне, что в студсовет имеет смысл заходить. Но моя вера несокрушима, студсовет - отстой. Да и попал я туда не по своей воле, - вздохнул Алдуин, и хотел было сказать, что он думает о делах студсовета, как в дверь громко постучали.

     - Еще один стук, и я размажу чью-то голову о порог, - рявкнул Алдуин, подходя к несчастной двери, в которую продолжали колотить.

     - Ты? - спросил он, открыв дверь. За ней, преклонив колено, аки рыцарь перед присягой, стояла Зеновия в своем фирменном наряде. Во всяком случае, балахон с капюшоном и обувь были на ней те же, что и перед замесом с падшими.

     - Милорд, я пришла, чтобы служить вам! - воскликнула Зеновия, склонив голову.

     - Чего? - переспросил Алдуин, не ожидая подобного.

     - Я хочу служить вам!

     - Это с какого перепугу ты решила служить мне? Ты же церковница. Та, кто совсем недавно поливал грязью Асию Аргенто и ходил с выражением лица "Вы все яойщицы, я одна гетеро", бегая по городу и размахивая куском арматуры.

     - Я была слепа, Милорд. Но четыре дня назад вы открыли мне глаза. Тогда, когда вы говорили о творениях Библейского Бога как о подделках и о нем самом как о простом смертном, которому в руки попал сверхартефакт, я разозлилась на вас. Но когда вы, бросив на землю осколки Экскалибура, явили миру тот меч, выкованный из иного, настоящего света, я поняла свою ошибку. Я позволила себя обмануть тем, кто не может использовать Истинный Свет.

     - И это все? Ты хочешь служить мне просто потому, что я обладаю сверхартефактом? - спросил Алдуин. Обмануть Дова, используя слова, было невозможно. Уж кто-кто, а они хорошо разбирались в различных речевых оборотах и прекрасно чувствовали ложь. А лгать первенцу Акатоша было вообще опасно для жизни.

     - Нет. Тот меч смог бы использовать любой, но в ваших руках он словно пел, словно был продолжением вашей души. Такого я не чувствовала даже у прирожденных носителей святых мечей, которые способны достигнуть вершин мастерства во владении ими. В ваших руках даже тот меч-людоед вел себя словно послушный слуга, не осмеливаясь ослушаться. И заклинания... вы словно приказывали самой природе, и она подчинялась. И подчинялась добровольно, признавая ваше главенство. А даже Библейскому Богу приходилось придумывать различные механизмы, чтобы влиять на силы природы. Так в Библии написано, - ответила Зеновия.

     "И ни грамма лжи, чистейшая правда. И искренняя вера в свои слова", - подумал Алдуин, взвешивая все за и против принятия на службу этой Зеновии.

     - А как же Церковь?

     - Они лгали мне все время. Когда я сообщила им, что Библейский Бог мертв, они заставили меня дать клятву о том, что я никогда никому не расскажу об этом, после чего изгнали. И тогда я задумалась над вашими словами.

     - Зайди-ка, не будем смущать соседей, - втащив бывшую церковницу в коридор, Алдуин закрыл дверь и пристально посмотрел ей в глаза.

     - Татсуми-сан, кто-то пришел? - спросила с кухни Реивель, которая, судя по звукам, принялась мыть посуду.

     - Да. У меня гости... с четвертым размером, - ответил Алдуин, опустив взгляд и разглядывая Зеновию.

     Девушка была достаточно сильным бойцом, он это видел в ее ауре и в ее действиях во время стычки с Кокабиелем. Не последним аргументов в этом выводе было подтянутое тренированное тело Зеновии. Сохрани она подобную разницу в силе между ней и простым смертным, оказавшись во времена расцвета Драконьего Культа, Зеновия смогла бы стать одним из главных кандидатов на должность жреца, который принимал имя Конарик. Вот только не дотягивала она сейчас до этого уровня. Был, конечно, способ это исправить, но вот целесообразность этого шага вызывала у Алдуина сомнения, ибо под его началом в ранге Драконьих Жрецов были два существа, входивших в современную десятку сильнейших.

     - Если хочешь служить мне, то знай - обратного пути не будет. Единственный способ уйти - умереть, - придя к решению принять себе на службу Зеновию, сказал Алдуин.

     - Я готова.

     - Тогда иди за мной. Решим вопросы с твоим проживанием, а потом придумаем, что с тобой делать, - сказал он, дав знак следовать за собой, - Реивель, у нас новый житель.

     - А? Она?! - воскликнула Реивель, увидев гостью.

     - Ага. Симпатяжка, правда?

     - Что здесь делает экзорцист?!

     - Она ушла из Церкви.

     - И ты решил ее приютить? - вздохнула Реивель.

     - Не забивай свою голову чужими проблемами. У меня есть к тебе весьма привлекательное предложение.

     - Какое?

     - Тебе понравится. Нужно сводить её по магазинам и купить ей шмоток. Я плачу.

     - Только потому, что ты попросил, - опустив взгляд, проговорила Реивель и ушла готовиться к шоппингу.

     Показав Зеновии её комнату, он дал ей немного своих шмоток, чтобы та смогла пройти по магазинам в чем-то более человеческом, чем обтягивающий боевой костюм экзорциста. И пока она переодевалась, Алдуин спустился на кухню, чтобы доесть свой, уже остывший завтрак. Но, видимо, судьба была против этого и в дверь снова постучали.

     - Едрить-даэдрить, Сона, давно не виделись, те че надо? - воскликнул Алдуин, открыв дверь и увидев за ней причину всех его проблем.

     - Мне нужен ты, - сказала Сона.

     - Прямо-таки сразу? Решили взять меня прямо на пороге?

     - Мне нужно твое присутствие в студсовете, - ответила Сона, все еще надеясь пронять Алдуина своим грозным взглядом.

     - Блин, вы умеете растаптывать надежды, - схватившись за сердце, произнес парень.

     - Прекрати паясничать. Школа откроется в понедельник, и мне нужно согласовать график дежурств по школе на время проведения родительского дня.

     - Да как так?! Я вчера своими глазами видел руины главного спортзала, который Кокабиель лично разнес.

     - Он уже восстановлен.

     - Проклятое колдунство демонов. Похоже, придется брать дело в свои руки и продлевать каникулы.

     - Ты не посмеешь, - строго сказала Сона, - Занятия начнутся строго по расписанию, и даже не думай браться за старое и начать прогуливать. Ты, как член студсовета, должен подавать пример поведения другим ученикам.

     - Татсуми-сама, у вас нет ничего побольше? - раздался со второго этажа голос Зеновии.

     Повернувшись, Сона и Алдуин увидели Зеновию в джинсах и в черной футболке с надписью "Цэ Гарно", которая выгодно подчеркивала бюст четвертого размера Зеновии.

     - Ну, как видишь, Сона, за старое я не берусь. Я берусь за молодое и упругое, - повернувшись к демонице, сказал Алдуин, вызвав у нее нервный тик.

     - Так вот куда она отправилась, - проговорила себе под нос Сона, после чего повернулась к парню, - Почему она у тебя в доме?

     - Доброе утро, Сона-сама, - поздоровалась с Соной Реивель.

     - Тебе какая разница? В природе должен быть баланс. Раз у меня живет демон, почему бы мне не поселить к себе церковницу. Зеновия, Реивель, вас ждут великие дела, только особо не наглейте, не стоит покупать всяких Зверевых и Гучей, - махнув в сторону улицы, сказал Алдуин, обнимая Сону за талию и положив одну из своих кредиток на тумбу в коридоре, - Без пина, но с лимитом.

     - Татсуми, у тебя работа в студсовете, - пытаясь вырваться из объятий Алдуина, прошипела Сона.

     - А я иду работать в студсовет. И что ты там проговорила про "вот куда она пошла"? - спросил парень, не давая Соне выбраться и утаскивая ее за собой на улицу.

     - Риас мне все уши прожужжала, что у нее вскоре появиться новый конь из числа экзорцистов, участвовавших в битве с Кокабиелем, - прекратив бесплодные попытки, вздохнула Сона, - А когда я ей сегодня давала задание на чистку бассейна, она мне радостно сообщила, что фамильяры Акено обнаружили эту церковницу недалеко от Академии.

     - Ну, выходит, ей не судьба. И в свою идею с бассейном ты могла бы посвятить и меня, я бы значительно усложнил задачу по его очистке. Кстати, Зеновия больше не церковница, она работает на меня. И ее надо запихнуть в школу, надеюсь, ты поможешь?

     - Это с чего это я должна организовывать ее перевод?

     - А как же слова, что без образования жизнь невозможна? И тебе напомнить, кто спас твою прелестную попку от копья Кокабиеля? В общем, мое решение окончательное и обсуждению не подлежит. И еще немаловажная деталь. Ты меня выдернула с завтрака, и я требую сатисфакции вон в том кафе.

     - И почему я тебя терплю? - в очередной раз вздохнула Сона, признавая свое поражение в споре.

     - Дай подумать. Потому что я эпичный, брутальный мужик, который плюет на устои и ему ничего за это не бывает, и глубоко в душе тебе это нравится.

     Бассейн Академии Куо.

     - Мы должны чистить это? - спросил Иссей, глядя на школьный бассейн, который был больше похож на болото. Время было полдень, и Оккультный Клуб в полном составе стоял возле бассейна.

     - Обычно этим занимается студсовет, но сейчас они заняты ремонтом спортзала, и я вызвалась им помочь. К тому же, очистив бассейн, мы сможем поплавать раньше остальных, - ответила Риас-семпай.

     "Поплавать?! Неужели я смогу увидеть Риас-семпай и Акено-семпай в купальниках?! Да здравствует бассейн!" - закрутились шестеренки в голове Иссея, едва с губ Риас сорвалось слово "поплавать". Вскинув кулак в небо, он воодушевленно выкрикнул, - Ну держись, грязный бассейн!

     - Какое-то у тебя слишком извращенное выражение лица, Иссей-семпай, - презрительно посмотрев на меня, сказала Конеко.

     - Именем Оккультного Клуба, сделаем этот бассейн чище, чем когда-либо! - провозгласила Риас-семпай и члены клуба разошлись по раздевалкам.

     - Риас-семпай в купальнике, Риас-семпай в купальнике, - счастливо бормотал Иссей, снимая футболку.

     - Иссей-кун, - обратился ко мне Киба.

     - Да?

     - Я клянусь, если тебе что-либо будет угрожать, я сделаю все, чтобы защитить тебя. Прости, неудобно было это говорить, когда рядом остальные.

     - А, ну спасибо. Вот только такие вещи обычно говорят девушкам, - сказал Иссей, отходя от Кибы на два шага и прикрывая руками свой тыл. Но тут он почувствовал, словно кость в его левой руке заменили на раскаленный железный прут. Крякнув от неожиданности и от боли, Иссей опустил взгляд и увидел, как его рука стала покрываться красной чешуей и на ней стали расти шипы.

     - Странно, Риас-семпай же высосала всю драконью энергию, - пробормотал Киба, выбегая из раздевалки чтобы позвать президента.

     - Я разве не говорил тебе держаться подальше от сильных аур? Ты слишком часто за короткий промежуток времени контактировал с Азазелем, вот и результат. Тебе еще повезло, что твой брат стал жить отдельно, иначе бы Гремори не смогла бы высосать драконью энергию из тебя. Сила порождает силу, запомни это, - раздался голос из левой руки, - А вообще, я бы советовал тебе тренироваться с братом, а не с Гремори.

     - Но он же убьет меня!

     - Благодаря ему ты за пять дней достиг Крушителя Баланса. Пусть ты и можешь его удерживать жалкие тридцать секунд, но для такого, как ты, это огромный прогресс, учитывая что месяца не прошло с того момента, как ты активировал механизм.

     - Ара, у нас проблемы, - раздался у входа в раздевалку голос Риас Гремори, - Акено, займитесь уборкой, а я пока позабочусь об Иссее.

     Следующие сорок минут показались Иссею самыми лучшими моментами в его жизни. Высасывая из его пальца драконью энергию, Риас делала шаловливые движения своим язычком, эротично постанывая, из-за чего Иссей был готов умереть от счастья. Закончили они как раз к концу уборки, и на выходе их ожидал сверкающий своей чистотой бассейн. Подмигнув Риас, Акено стала при помощи магии заполнять его водой, но это прошло мимо взгляда Иссея. А вот тот факт, что все уже в купальниках, от внимания носителя Усиливающего Механизма не укрылось.

     - А теперь, всем купаться до потери пульса! - заявила Риас, когда Акено наполнила бассейн, - Иссей?

     - Да?

     - Как тебе мой купальник? - спросила Риас, повернувшись на месте, показывая парню свое белоснежное бикини.

     - "Это, наверное, особая демоническая магия. Мгновенное переодевание!", - подумал Иссей, раздевая взглядом президента Оккультного Клуба, - Супер! Классно! Просто нет слов!

     - Решили покрасоваться перед Иссеем, Глава? - спросила Акено, подходя к Риас.

     - Какие сексуальные тела! - восторженно проговорил Иссей, разглядывая первых красавиц академии.

     - Иссей-сан! Я-Я тоже переоделась! - позвала парня Асия.

     - Асия такая миленькая! Иссей одобряет! - повернувшись к бывшей монашке, произнес он, - "Аве школьному купальнику! Школьному купальнику Аве!"

     - Я рада, что тебе понравилось, - сияя от счастья, ответила Асия.

     - Конеко-чан тоже милашка, - повернувшись в их сторону маскота академии, проговорил Иссей, - "Двойное Аве школьному купальнику!"

     - Гремори-семпай, у вас найдется минутка? - раздался возле бассейна голос Татсуми, оторвав Иссея от созерцания прекрасного, - И тебе привет, братец. Принял бы таблетку от давления, а то уже кровь из носа идет.

     - Ара, Татсуми-кун, решил сбежать из студсовета и перейти к нам? - спросила Алдуина Акено.

     - Я бы с радостью сбежал, и никуда бы не переходил, но дела-дела огорчение. Подпишите, Гремори-семпай, - ответил Алдуин, протягивая Риас бумаги и ручку.

     - Разрешение на перевод Зеновии Закрисош в Академию Куо? - удивилась Риас и повернулась к Алдуину, - Я не против, но что она делает у тебя?

     - Она пришла сегодня утром ко мне, и попросила разрешения остаться, так как ее изгнали из церкви. Я же не мог спорить с двумя аргументами четвертого размера?

     - Извращенец, - тихо сказала Конеко.

     - Завидуй молча, - огрызнулся Алдуин.

     - Ты же не терпел все, что больше третьего? Ты точно мой брат? - косо посмотрев на брата, спросил Иссей.

     - Взрослею. Есть такие вещи, с которыми лучше не спорить, мой извращенный брат. Благодарю за содействие, Гремори-семпай. Ручку верните, она вам в таком наряде ни к чему, вам её некуда прятать. Или я чего-то не знаю? - ответил Алдуин, забирая бумаги у Риас.

     - Ара-ара, значит, четвертый уже котируется? - спросила Акено, подойдя к Алдуину сзади и обняв его за шею, буквально повиснув на ней. Алдуин развернулся лицом к ней и сделал два шага в направлении края бассейна.

     - Котируется не размер, Акено-семпай, а пропорции, - сказал он и резко сделал мостик, перекидывая Акено через себя и выбрасывая ее в воду, - Прошу меня простить, у меня дела.

     - Ара, это было дерзко. Мне нравится, - услышал Алдуин, подходя к двери раздевалки.

     - Я могу многое, очень многое, - обернувшись, сказал он и исчез в мужской раздевалке.

     "Так, одно дело сделали. Теперь осталось разгрести всю ту бюрократию, что скопилась на моем столе, и которую, к сожалению, нельзя сжигать. Да еще и Акено-семпай со своими буферами... А ведь Иссей прав, раньше я принципиально не смотрел на грудь больше третьего. Это все Шеогорат и Курока виноваты!" - подумал Алдуин, возвращаясь в студсовет.

     Иссей тем временем решил сделать перерыв в разглядывании Риас-семпай, Акено-семпай и Асии и сходить за газировкой. Он уже подходил к торговому автомату, как в его левой руке что-то стрельнуло.

     - Что за? - пробормотал он, сжимая руку, но тут увидел высокого сереброволосого парня в кожаной куртке, который стоял неподалеку. Поймав на себе взгляд Иссея, парень направился к нему.

     - Ну, здравствуй, Валлийский Дракон, Красный Император Драконов, Хёдо Иссей, - заговорил незнакомец.

     - Ты кто такой? - спросил Иссей.

     - Я - Вали, Белый Император Драконов, Исчезающий Дракон, - ответил теперь уже представившийся Вали.

     "Рука словно в огне. Стойте, Белый Император Драконов! Неужели это тот, о ком говорил Драиг?" - подумал Иссей, но его мысли были прерваны появившимся между его глаз пальцем Вали.

     - Ты беззащитен. Стоило мне воспользоваться магией...

     Договорить Вали не дал удар чем-то деревянным по голове. Из-за Вали вышел Алдуин, держа в руках длинный черный посох, на навершии которого были вырезаны три кричащих лица.

     - Еще раз я услышу эту херню про исчезающих, усиливающих, мистических или усыпляющих драконов, я за себя не ручаюсь! - буркнул Алдуин, нацелив посох на Вали.

     - Так значит ты - Хёдо Татсуми? Азазель рассказывал о тебе, брат Секюритея. Похоже, мне повезло, и я встретил вас двоих, - сказал Вали, после чего переключился обратно на Иссея, - Хёдо Иссей, как думаешь, какое место в мире ты занимаешь по уровню силы?

     - Что?

     - Твой Крушитель Баланса имеет четырехзначный ранг. Полагаю, где-то между 1000 и 1500 местом. Хотя, если учесть силу владельца - думаю, гораздо ниже. Хёдо Иссей - редкая жемчужина, тренируй его лучше, Риас Гремори.

     - Президент? - воскликнул Иссей, обернувшись и увидев сзади весь Оккультный Клуб.

     - Белый Император Драконов, зачем ты здесь? Ты же на стороне падших ангелов, пришел отомстить за Кокабиеля? - спросила Риас, подходя к Иссею

     - С древних времен Валлийский и Исчезающий драконы, Красный и Белый, заставляли своих носителей сражаться друг с другом... куд-кудах! - закончить мысль Вали помешал луч, ударивший по нему из посоха и превративший его в курицу.

     - Задрал! Я же предупреждал, чтобы в моем присутствии не говорилось херни, вроде исчезающих драконов? Бро, где я не ясно выразился? - спросил Алдуин, пнув курицу, которая с хлопком превратилась обратно в Вали, - Эти-то поняли, - махнув в сторону ошарашенных членов Оккультного Клуба, произнес Алдуин, прежде чем развеять заклинание призыва и убрать Ваббаджак, - Кто хочет получить бесценный опыт, побыв курицей или крабом, скажите слово "исчезающий дракон".

     - А ты полон сюрпризов, Хёдо Татсуми, хозяин Кузницы Артефактов. Сегодня я пришел с миром. У меня больше куда более важных дел, - сказал Вали, поднявшись с пола и отряхивая штаны.

     - Бывай, бро, - похлопал Алдуин Вали по плечу, прежде чем подойти к автомату и, ударив по нему слабой молнией, достал из него банку с кофе, - Иссей, почему ты все время притягиваешь проблемы? Сперва история с вороной и монашкой, потом павлин, недавно была еще одна ворона-мутант.

     - Его артефакт притягивает сильных соперников, Хёдо Татсуми, - раздался голос из левой руки Иссея, которая вновь начала мутировать в драконью.

     - Мнения неудачников, которых запечатали в руке извращенца, помешанного на сиськах, не спрашивали, - произнес Алдуин, ударив брата по руке, сопровождая касание слабым импульсом силы.

     - К-как? - удивленно выдохнул Иссей, смотря на ставшую нормальной руку.

     - Магия, братец. Бывайте, КОНовцы, меня ждут большие стопки макулатуры, - помахав удивленной Риас, произнес Хёдо-младший, направившись в сторону главного здания школы.

     - Иссей, твой брат - кто он такой? - спустя какое-то время проговорил обитатель священного механизма в руке Иссея.

     - Обычный человек, - не сводя глаз со своей руки, проговорил Иссей, - Хоть иногда и называет себя Пожирателем Мира или кем-то в этом роде. У него еще в детстве была тяга к пафосным прозвищам.

     POV Вали Люцифера.

     - Похоже, Азазель оказался отчасти прав. Рождение Меча и Кузница Клинков даже рядом не стояли с механизмом этого парня, ведь ни один из них не способен создавать мечи такой силы. И тем более посохи, - подумал Вали Люцифер, вспоминая последние секунды жизни Кокабиеля.

     Азазель тогда послал Вали остановить Кокабиеля и понаблюдать за братьями Хёдо, сказав, что у них весьма интересные священные механизмы. Но реальность превзошла все ожидания. Старший Хёдо оказался носителем Валлийского Дракона, когда в руках младшего появились два меча, о способностях которых Вали даже не слышал. Даже на расстоянии он почувствовал голодную ярость черного меча и ощутил светлую ауру второго клинка.

     - Кузница Артефактов... Не знаю, где Азазель откопал описание этого механизма, о котором я никогда не слышал, но если он уже способен создавать артефакты, подобные тем мечам и этому посоху, я понимаю, чем он заинтересовал Азазеля. Жаль, что в мои планы не входит присоединение Хёдо Татсуми к Азазелю, слишком ценный кадр, да и Цао Цао о нем знать не следует.

     ==========

     Пока Алдуин под присмотром Соны старательно делал вид, что работает над документами, в Раю обнаружили пропажу Лика Господа. Собравший всех Серафимов архангел Михаель обреченным взором смотрел на Золотой Трон, на котором некогда лежал последний подарок отца всех ангелов. Подняв взгляд, Михаель увидел странную надпись, отдаленно напоминавшую письменность детей богини Иштар, но как они попали сюда, в святая святых Небесного Царства?

     - Здесь был батя всех драконов, - прочитала Габриель еще одну надпись, которая располагалась под клинописью, - Неужели Офис осознал себя как мужское существо и проник в Небесное Царство?

     - Нет, сестра, - покачал головой Рафаель, - мы бы это почувствовали. Что думаешь, брат? - обратился он к Михаелю.

     - Я не знаю никого, кого можно было бы назвать отцом всех драконов, кроме Великого Красного и Уроборос, - задумчиво проговорил лидер Небесного Царства.

     - Архангел Михаил, Небесный Чертог вскрыт! - шокирующую новость принес один из ангельских стражей, которых подняли по тревоге сразу после обнаружения пропажи.

     - Небесный Чертог?! О, нет! - воскликнула Архангел Габриель, побежав в направлении Небесного Чертога. Секунду спустя за ней проследовали все остальные Серафимы.

     - Свиток Порядка! Он исчез! - закричал Уриель, ударяя кулаком об стену, - Как?! Как кто-то смог похитить две величайшие реликвии ангелов у нас из-под носа?!

     - Здесь тоже говориться об отце драконов, - проговорила Габриель, - Но, как и надпись на троне, клинопись отдает странной энергией.

     - Сестра, не прикасайся к надписям, - предупредил Михаель.

     - Архангел Михаель, мы обследовали надписи, оставленные на Золотом Троне и на постаменте. Они были оставлены не позднее, чем за день до атаки Кокабиеля. Точное время мы определить не можем, - замялся ангел, докладывающий лидеру небес.

     - В чем дело, брат мой?

     - Наши братья, они теряют рассудок, когда пытаются прочитать это слово. Манера написания совпадает с текстами на монументе, найденном служителями Церкви на дне Мертвого Моря. Но, они гораздо свежее. И от них исходит странная энергетика, которая сводит всех, кто долго смотрит на надпись, с ума.

     - Есть возможность помочь несчастным?

     - Ими занимаются наши лучшие целители, архангел.

     - Хорошо, брат. Ступай, ты хорошо послужил, - сказал Михаель ангелу, поворачиваясь к Серафимам, - Братья и Сестры, мне кажется это подозрительным, что кто-то смог проникнуть в Небесное Царство и выкрасть два древнейших артефакта, оставленных нам нашим Отцом. И это все произошло одновременно с кражей Экскалибуров.

     - Мне кажется, что кража Экскалибуров была задумана в качестве отвлечения внимания. Азазель прислал официальное заявление, что Кокабиель действовал по своей собственной инициативе, и Фракция Падших не имеет к его действиям никакого отношения. Возможно, что Кокабиель действовал в интересах какой-либо третьей стороны, - высказал свое мнение Архангел Рафаель.

     - Нэ-нэ, а помните, Отец рассказывал о Драконе Времени? - проговорила Габриель, прислонив указательный палец к губам и смотря задумчивым взглядом в потолок, - Тот, о котором говорилось, что он рано или поздно вернется.

     - Это всего лишь сказка, Габриель, - ответил сестре Уриель, - Отец был древнейшим существом, ровесником Великого Красного и Уроборос, и сама мысль того, что существует кто-то древнее, претит здравому смыслу.

     - Значит, у меня появились еще вопросы к Азазелю, помимо кражи Экскалибуров, - задумчиво сказал Михаель, массируя виски. Он нутром чувствовал, что надвигались проблемы, но не мог понять, какого они рода и откуда придут.

     Пока Небесное Царство напоминало потревоженный улей, на земле в Токио в одной, на первый взгляд ничем не примечательной квартире, высокий мужчина, на вид еще не разменявший третий десяток, хохотал. Он хохотал так громко, что если бы не звукоизолирующий барьер вокруг квартиры, соседи давно бы вызвали полицию. Причина его хохота уже который раз проигрывалась на экране его компьютера и называлась "Навык краж божественного уровня".

     - Крысы! Крысы! - икал Азазель, катаясь по полу, - Крысы в Небесном Царстве! Ик. Лучше и быть не могло! Боже, если это увидит Михаель, то он, скорее всего, станет Падшим Ангелом. Я просто обязан найти того, кто это провернул. О, мой любимый момент!

     На видео как раз был изображен человек в кошачьей маске, который лунной походкой шел следом за патрульным ангелом, напевая что-то про каджитов. Потом, продолжая имитировать Майкла Джексона, сделал разворот и прикрепил ангелу на спину листок с надписью "Я поклоняюсь Даэдра. Сожгите меня на костре во имя Стендарра".

     - Кто здесь! - воскликнул ангел на видео, после чего встал на свой пост, - Проклятые крысы! Наверное, показалось.

     - Ведь скрытность нам ремесло, Ловушки прочь, - все равно Перехитрить вам не дано, - Здесь каджит, - пропел странный человек.

     - Так, хватит, надеюсь, это не повредит мирным переговорам. Хм. Каджиты, даэдра, Стендарр, где то я уже это слышал... А, точно, я же недавно играл в демку этих "Древних Свитков: Арена". Так, надо бы сделать заказ, - проговорил Азазель, как вдруг его взгляд скользнул по комментариям к видео, - Чего!? Почти четыреста тысяч комментариев и три миллиона просмотров за неполную неделю? Как же хорошо, что это изобрели люди, а не покойный брат Люцифер. Даже представить страшно: десять скрижалей с заповедями и миллиард с комментариями к ним.

     Не ведая о проблемах в Раю и об истерике Азазеля, Алдуин заканчивал перебирать различную макулатуру, в которой он видел лишь средство для растопки печей, а не важные для школы документы, как думала Сона. Единственной отдушиной для него стало сообщение Вальбурги о том, что некие искатели приключений наткнулись на руины, похожие по описанию на Скулдафн, и они обратились к ней как к специалисту по артефактам древности.

     - Татсуми, чем меньше ты будешь отвлекаться - тем быстрее ты освободишься от нелюбимой работы, - напомнила своему секретарю президент студсовета, размешивая сахар в своей кружке с чаем.

     - Отвлекаясь, я не даю себе впасть в депресняк и сжечь эту гору бумаги, Обливион ей подотрись. И если ты демон, то в кого ты такая правильная? - спросил Алдуин, отправив Вальбурге разрешение на организацию совместной экспедиции, поставив условие, что с ней пойдет только он, Винтурут и Одавинг.

     - Мир возник тогда, когда из хаоса возник порядок... - начала было Сона, но её речь прервал Алдуином.

     - Мир возник потому, что один бог сказал другим "А давайте создадим мир! Уверен, это будет круто!". Инициатива, естественно, была после наказана, но осадочек в виде того, что мы сейчас видим, остался. Затем, кое-кто еще раз крупно лажанулся, и мир приобрел известные нам очертания, - задумчиво грызя стальную ручку, проговорил Алдуин, смотря в потолок и прикидывая, что будет с люстрой на потолке, если плюнуть в нее откусанным колпачком, - Кстати, а где все? С твоим-то рвением к работе и любовью к дисциплине сегодня в студсовете на удивление пустынно. Или ты на что-то надеялась, оставаясь со мной наедине в пустынной школе?

     - Я надеялась, что ты сделаешь свою работу. Похоже, ты и твой брат - одного поля ягоды, оба извращенцы.

     - Мы же братья, но не стоит меня ровнять с ним, - произнес Алдуин, откладывая последний листок, - Просто ты выбиваешься из, сложившегося у меня, общего образа демонов. Взять ту же Гремори... хотя не, взять не совсем то слово, ну да ладно. Вот она и ее "свита" вполне соответствуют каноничному образу демонов. Киба - искуситель, Конеко - чревоугодие, Акено и Иссей - пошлости разной степени, а сама Гремори больше напоминает своим поведением канонного змея-искусителя. Из всей их компании только Асия не в теме.

     - Весьма точная характеристика, - скрыв смех за приступом кашля, произнесла Сона, - Что скажешь о моей... свите?

     - Спасти еще можно только Томоё и Саджи. Возможно, что еще и Момо, но я ее знаю дольше всех, и знаю, куда нужно давить. Остальные стараются копировать тебя. Слишком правильные.

     - Моё положение требует от меня соответствующего поведения, чего в свою очередь я требую от своих слуг. Если кто-то решил, что может на это плевать - это его или её проблемы, - поправив очки, сказала Сона, - А что скажешь о соотношении сил между мной и Риас?

     - Гремори тебя запинает, даже не смотря на твое численное превосходство, - не опуская взгляда с потолка, ответил Алдуин, после чего не удержался и плюнул отгрызенным колпачком в потолок.

     - Татсуми! - вскочила со стула Сона.

     - Что? Не надо так бурно реагировать на жестокую правду!

     - Я не про это!

     - А... Ну, извини, я думал, он воткнется в потолок. Лампочку я, так и быть, вкручу новую.

     - Г-р-р.

     - Тише, тише. Вот, возьми контик, - протянув Соне печенье, проговорил Алдуин.

     - Так что ты говорил про численное превосходство? - подойдя к парню и выхватив у него из рук печенье, спросила Сона.

     - А, это. Смотри. У Гремори есть конь с артефактом, позволяющим ему создавать мечи с любым зачарованием, лоли-ладья с повышенной убойностью в ручках, ферзь, способная полюбить противника молниями до смерти, и слон, который лечит всех и от всего. И это не принимая во внимание саму Гремори и моего братца. Что есть у тебя - горстка обращенных, из которых артефактами владеют только Тсубаки и Саджи, но их артефакты совсем слабенькие. Сейчас всю твою зондер-команду способен в одиночку положить Иссей, если его правильно смотивировать.

     - Ты меня прости, но я в этом сильно сомневаюсь.

     - Напрасно. Это чудо придумало прием, который срывает с особи женского пола любую одежду, броню или тому подобное. Я же не зря сказал про мотивацию, ему достаточно загореться идеей увидеть студсовет нагишом, как он входит в некое подобие состояния берсерка, а как ты знаешь, ради того, чтобы лишь мельком взглянуть на реальную женскую грудь он готов на многое. Ну и я лично его тренировал перед боем с павлином. Как я понял, достигнуть за две недели этого Крушителя Баланса - великое достижение.

     - Да, ты прав. Достигнуть Крушителя Баланса артефакта уровня Лонгиниуса за столь короткий срок является большим достижением, - согласилась Сона.

     - Сона, я закончил. А насчет соотношения сил, я скажу так: Гремори повезло со слугами, и теперь ее свита представляет собой паровой каток, который при должной тренировке будет способен раскатать в тонкий блин любого. И тебе еще повезло, что Зеновия пришла ко мне, а не к Гремори, иначе в ее руках был бы опытный и очень сильный мечник, вооруженный святым мечом Дюрандал. Согласись, это был бы довольно неплохой буст в силе ее команды, итак переполненной различными одаренными личностями. Но с чего такие вопросы, Сона?

     - Просто в скором времени мне предстоит учавствовать в Собрании Молодых Демонов, на котором достигшие возраста совершеннолетия наследники представляют себя и своих слуг Совету Старейшин. Обычно это рядовое событие в этот раз привлечет к себе внимание всей Преисподней, в силу участия в нем сестер двух правителей Ада и еще некоторых известных личностей. И я трезво оцениваю силу своих слуг, и эта оценка во всем совпадает с твоей, - грустно вздохнув, сказала Сона, отложив в сторону очки и протирая глаза.

     - Вербуешь? - спросил девушку Алдуин, подойдя к её столу и протянув ей готовые документы.

     - Как ты любишь выражаться - прощупываю почву, - взяв документы, Сона вложила их в толстую папку и положила на краю своего стола.

     - Ты смотришься гораздо лучше без очков. И будем считать, что твоё прощупывание почвы меня заинтересовало, и я не против присоединиться к этому занятию, но только вдвоем.

     - Тебе обязательно все опошлять? - спросила Сона, наклонив голову на бок.

     - Гены, - пожал плечами Алдуин, - Но, я не против прощупывания почвы с тобой эдак через недельку после школы на столе президента студсовета.

     - Татсуми.

     - Ась?

     - Иди домой, - улыбнувшись, сказала Сона, формируя в руке водяной сгусток.

     - Мое кунг-фу круче, - улыбнулся Алдуин, в руке которого закружился лед, - И оно не только круче, оно разрушительнее. И если я его продемонстрирую, занятия вновь придется отложить.

     - Ты невозможен, - покачав головой, произнесла Сона, развеивая водяной сгусток и надевая очки.

     - Давно пора меня выгнать из студсовета за мой скверный характер, - развеивая свое заклинание, сказал Алдуин.

     - Не могу. Это пошатнет репутацию как школы, так и студсовета. И, должна признать, твое присутствие в студсовете подняло уровень дисциплины среди парней.

     - Вот только некая троица продолжает заниматься своим чёрным делом.

     - А один уникум продолжает плевать на школьные правила, - кивнула Сона, - Но эти обстоятельства я не учитываю.

     - Противоречишь сама себе. Насаждаешь тотальный порядок, однако упускаешь маленькую деталь, которая, в конце концов, разрушит твое царство порядка. Знал я кое-кого, который из-за этой мелочи постоянно фейлил, пока не догадался запрячь кое-кого со стороны. У него еще прозвище было - Джигги-джигги. Правда, вслух это не произносили.

     - Просто я понимаю, что некоторые вещи в мире неизменны, вроде того, что солнце встает на востоке, предметы всегда падают вниз и самые короткие тени в полдень.

     - Я тебе еще нужен?

     - Если хочешь еще поработать...

     - Нет, спасибо. Хотя... смотря над чем поработать. Размять тебе спинку?

     - Нет, но вот разобрать эти бумаги, - махнув в сторону полуметровой стопки на столе Тсубаки, с ухмылкой проговорила Сона, - Можешь начинать прямо сейчас.

     - Вынужден откланяться, - мотнув головой, сказал Алдуин, - И твой троллинг не удался - Тсубаки уже давно разобрала эту стопку, она даже рассортировала все по алфавиту, какая она у тебя молодец.

     - Просто Тсубаки ко всем делам относится серьезно и делает все в срок, в отличие от некоторых. Ты тоже мог тратить каждый день по пятнадцать минут, пока школа восстанавливалась, и сегодня мне бы не пришлось тебя отлавливать.

     - Сона, я же тебе говорил - мне лень возиться с бумажками. Я с удовольствием их только сжигаю.

     - Тем не менее, занятия начнутся через четыре дня, так что у тебя есть время, чтобы выспаться, отдохнуть и закончить все те дела, из-за которых ты можешь опоздать или прогулять.

     - Не обещаю, Сона. У меня, все-таки, живет бывшая церковница с четвертым размером, которая, судя по ее поведению ранее, любит переть напролом. А с бонусом четвертого размера проломы получаются проще.

     - Похоже, это действительно гены.

     - Говорят, это проходит со временем, - пожал плечами Алдуин, - Ну или исправляется военной академией или службой в армии. Я, прошу заметить, сразу хотел в военку.

     - Тебя бы оттуда выгнали за твою посещаемость, - улыбнулась Сона.

     - Ты и твоя серьезность, - вздохнул Алдуин, открывая дверь, - Встретимся на уроках.

     - Не забудь, родительский день в среду!

     - Ага.

     Покинув территорию школы, Алдуин достал телефон и набрал номер Вальбурги. Он пожалел свои пальцы и пальцы своей помощницы и не стал обсуждать подробности предстоящей экспедиции путем печатанья друг другу сообщений. Уточнив некоторые детали предстоящей вылазки, он стал подробно расспрашивать Вальбургу о тех искателях приключений, которые нашли руины драконьего храма. Ими оказалась некая группа людей, одаренных мощными Священными Механизмами, и Вальбурга призналась, что до восстановления своей личности была союзником этой группы.

     - Группа уникумов, которые вставляют палки в колеса всему сверхъестественному миру? Оригинально. Что они предлагают в качестве оплаты твоей помощи?

     "Их интересует некая информация, скрытая в руинах", - ответила Вальбурга, - "Насчет артефактов предлагают договориться на месте".

     - Если это действительно Скулдафн, то проведем их по катакомбам малого склепа, - проговорил Алдуин, сворачивая в направлении кондитерской, - Если это другие руины времен Драконьего Культа, будем действовать аналогичным образом. С айлейдскими или двемерскими руинами будет сложнее.

     "Судя по тому, что они описали дверь с изображением драконьей головы, это все-таки руины, принадлежавшие Драконьему Культу", - уточнила Вальбурга.

     - Тогда все значительно проще. Планировка всех построек культа практически одинакова, так что не думаю, что у нас возникнут проблемы с проведением нашей экспедиции по нужному нам маршруту. Когда они собираются выдвигаться?

     "Как только я буду готова".

     - Тогда мы выдвигаемся послезавтра. Пока же, мне нужна информация несколько иного рода.

     "Я слушаю, Милорд".

     - Мне нужно досье на слуг Риас Гремори. Особенно меня интересуют обстоятельства вербовки ею своих слуг. Также, мне интересна история некоматы по имени Курока. Можешь затребовать эту информацию с тех искателей приключений в качестве предоплаты, но все равно проведи свой поиск.

     "Будет сделано, Милорд".

     - Тогда будь на связи, позже я уточню время отбытия.

     Убрав телефон в карман, Алдуин начал высматривать что-нибудь на витрине кондитерской, чтобы устроить своеобразное новоселье новой кандидатке в драконьи жрецы. Идти в Совнгард за черничным пирогом или сладкими рулетами ему было откровенно лень. Да и что лучше всего поднимает настроение и, главное, мозговую активность - конечно же, сладкое.

     Однако даже сладкое не спасло ни его, ни Реивель от прямолинейности Зеновии. И если её дефиле в новых шмотках можно было списать на желание убедиться в правильности своих действий, то фраза о том, что она принадлежит Алдуину телом и душой, и что тот волен распоряжаться ими как хочет, стоила отправленной в стиральную машину скатерти и несколькими подколками Куроки позднее.

     Лилит, столица Преисподней, зал совещаний Владык Ада.

     - Аюка, в чем дело? - спросил зевающий Фалибиум Асмодеус, смотря на своего коллегу по должности Сатаны, Аюку Бельзебуба, и приветствуя кивком вошедшего Сазекса Люцифера.

     - Позже. Сазекс, при всем моем уважении, это разговор не для лишних ушей, - обратился к Красному Сатане Аюка, указывая взглядом на Графию, неотступно следовавшую позади Сазекса.

     - Разве все настолько серьезно? - спросил Сазекс, с лица которого не сходила беззаботная улыбка, - И я доверяю Графии как себе.

     - Я не хотел показаться грубым, Сазекс, но даже ферзь Сатаны не в праве видеть Кровавый Пергамент, - нахмурился Аюка.

     - Графия, оставь нас, - мгновенно посерьезнел Сазекс, а с лица Фалибиума мгновенно улетучилось все веселье

     - Слушаюсь, - поклонившись присутствующим, произнесла Графия и покинула помещение. И едва двери за ней закрылись, Аюка активировал весь комплекс защиты помещения.

     - Аюка-чан, все так плохо? - спросила Серафалл Левиафан, наблюдая за действиями коллеги.

     - Лишняя предосторожность не повредит. Дело касается недавних событий, произошедших как в Преисподней, так и в мире смертных.

     - Говори, - произнес Сазекс, садясь за стол, за которым уже сидели трое остальных Владык.

     - Начну по порядку. Разрушение драконами моей лаборатории в Ганонах... - начал Аюка, взглянув на Серафалл.

     - Я поговорила с Таннином, он никогда не слышал о подобных драконах. Другие Драконьи Короли, с которыми он поддерживает связь, ответили аналогичным образом, - сказала Серафалл.

     - Не сочти за грубость, Сазекс, но твоя Сила Разрушения даже рядом не стояла с тем пламенем, которое выдыхал тот черный дракон на записи. Эм... как же там было дальше... - сказал Фалибиум, достав из рукава клочок бумаги и, посмотрев на него, спрятав обратно, - Мои эксперты сказали, что чем бы ни было это пламя, оно испаряло за мгновение любой материал.

     - Затем происходит Игра Рейтинга сестры Сазекса, - проговорил Аюка, щелчком пальцев создавая магическую проекцию, на которой временная ладья Риас, Хёдо Татсуми, делает легкий надрез на щеке Реивель Фенекс, огненные крылья которой спустя секунду начинают тускнеть.

     - Причем тут это? - нахмурившись, спросил Сазекс.

     - Запомните эту черную катану. Смотрим дальше, - произнес Аюка.

     "Откуда у тебя этот меч?" - спросила покойная конь Райсера Фенекса, смотря на меч в руках младшего брата пешки Риас Гремори.

     "Подарок Мефалы. Узнала, Довакин?" - ответил ей парень.

     Щелчок пальцев Аюки остановил проекцию, и он вытянул обугленный кусок пожелтевшей от времени бумаги, заключенной в специальный стеклянный контейнер.

     - Причем тут это? - не меняя своего выражения лица, спросил Сазекс.

     - Прочти надпись. Здесь по-немецки, - ответил Аюка, протягивая коллеге контейнер.

     - Мехрунес Дагон, чья сфера Уничтожение, Изменения, Революции, Энергии и Амбиции, - начал вслух читать Сазекс, через плечо которого читали текст двое других Владык Ада, - Мефала, чья сфера смертным неизвестна; известна под именами Прядильщица Сетей, Пряха и Паучиха. Дальше читать не могу, чернила смазаны...

     - Дальше не надо. Здесь упоминается некая Мефала, - произнес Аюка, жестом попросив у Сазекса контейнер обратно, - Здесь упомянуты некие Мехрунес Дагон, Мефала, Молаг Бал, Намира, Ноктюрнал и Сангвин.

     - Совпадение? - спросил Фалибиум.

     - Этому клочку бумаги свыше двадцати миллионов лет. Странное совпадение, не правда ли? Особенно учитывая тот факт, что имя "Дагон" упоминается в Кровавом Пергаменте, который гораздо древнее этого клочка обугленной бумаги. А он сделан из кожи какого-то существа, по характеру напоминающей кожу человека. А как вы знаете, этот текст был своеобразным кодексом демонов до прихода первого Люцифера. С вашего позволения, я зачитаю расшифровку рун, на нем написанных.

     Взяв со стола папку, Аюка достал из нее листок и стал читать.

     "Что мы есть для вас - смерть, поражение и страх.

     

     Мы не умираем. Мы не боимся смерти.

     Убей тело, и анимус уйдет во Тьму. Но анимус вернется.

     Однако мы не безрассудны.

     Мы чувствуем боль и боимся её. Мы чувствуем стыд и боимся его. Мы чувствуем потери и боимся их. Мы ненавидим Тьму и боимся её.

     

     У скампов мысли мелки, и они не ведают большого страха.

     У вермаи нет мыслей, и они не боятся.

     У дремора мысли глубоки, и потому им приходится держать страх в узде, чтобы преодолевать его.

     

     Узы клана.

     

     Мы не рождены. У нас нет отцов и матерей, но есть семьи и кланы.

     Клановая структура сильна, она формирует тело и мысли.

     В клане - сила и предназначение.

     

     Узы присяги.

     

     Мы служим по выбору. Мы служим сильному, чтобы его сила защищала нас.

     Служить для кланов - в порядке вещей, но порядок может меняться.

     Дремора давно служат Дагону, но так было не всегда.

     Порядок цел, пока целы узы присяги, и взаимно доверие.

     Когда разрываются узы присяги, приходят боль, стыд, потеря, Тьма и великий страх", - прочитал Аюка и убрал листок, - Замечу, что слова "Тьма" и "Дагон" написаны на пергаменте большими буквами.

     "Риас что-то спрашивала про "дремора", но откуда она могла знать?" - щелкнуло в голове Сазекса.

     - Действительно, странное совпадение. Учитывая, что в свитке говориться о людях, которых в то время не должно было быть в природе, - произнес Фалибиум.

     - В точку. И еще кое-что, - произнес Аюка, открывая свой ноутбук.

     - Аюка-чан, какое отношение новый трейлер к игре "Древние Свитки: Арена" имеет к нашему разговору? - спросила Серафалл, добавив, - Я, кстати, сделала предзаказ.

     - Я тоже. Но вот этот момент, слушайте, - сказал Аюка, прибавив громкость.

     "... благословит ли Бог-Дракон времени Акатош безымянного чемпиона, или же мир падет под натиском сил зла? Разгадает ли главный герой загадки древности, соберет ли он древние артефакты, такие как Бритва Мехрунеса Дагона, Эбонитовый Клинок Мефалы, Кольчуга Спасителя Гирцина, или же они останутся навсегда затерянными в веках?! Решать тебе, бесценный игрок. Древние Свитки: Арена! На ПК с 6 мая. На Xbox и PlayStation - никогда! Купи или Умри! Доступно новое предложение - коллекционное издание, включающее в себя эпичный артбук и фигурки Принца Безумия Шеогората и первенца Акатоша - Алдуина, Пожирателя Мира, которого вы в игре не увидите, к глубочайшему вашему облегчению".

     На экране промелькнул светящийся золотой дракон, похожий на тех, что разрушили лабораторию в Ганонах, а рядом с ним летела уменьшенная копия черного дракона, атаковавшего лабораторию. Добила Сазекса фигурка черного дракона, сидевшего на погрызенном глобусе.

     - Это же! - воскликнул Сазекс, нажимая паузу и тыкая пальцем в экран.

     - Один в один похоже на того, что оказался круче тебя в искусстве разрушения, - прокомментировал Фалибиум.

     - Бяки, такую няшку в игру не вставили, а только в кинематику, - надув губки, обиженно проговорила Серафалл.

     - Это не может быть совпадением, - проговорил Сазекс.

     - Да. Добавь к этому младшего брата твоей пешки, который призывает артефакты из еще не изданной игры и ими убивает Кокабиеля, - кивая, произнес Аюка.

     - Может, у него богатая фантазия? - предположила Серафалл.

     - Настолько богатая, что он воспроизводит артефакты, внешне ничем не отличающиеся от игровых, и обладающие вполне реальными свойствами? - уточнил Аюка, - Может быть, но в свете моих аргументов, это выглядит подозрительно.

     - Может, это происки повстанцев? - предположил Фалибиум.

     - Это было бы возможно, не будь нападения драконов.

     - Аюка, по-моему, ты переиграл в эту демку, - вздохнул Сазекс, - И ты тяжело переживаешь разрушение своей лаборатории.

     - Может, поговорить со сценаристом? - предложила Серафалл, - На всякий случай.

     - НЕТ! - рявкнул Фалибиум, - Только не с ним! Я отсылал разведчиков к нему, и все они вернулись какими-то странными. Эти песенки про сыр... О рокфор, мой нежный сыр... нет, даже вспоминать не хочу.

     - Нет, сценарист тут ни при чем, - хором сказали Сазекс и Аюка, глядя на бьющегося головой об стол Фалибиума, - Лишнее безумие нам ни к чему.

     - Эй! - возмутилась Серафалл.

     - Твои предложения, Аюка, - обратился к другу Сазекс.

     - Пока - наблюдение. Если затея Азазеля с мирными переговорами пройдет удачно, то посвятим в это его и Михаеля. Если же нет - то нужно будет приложить усилия по вербовке этого парня, - указав пальцем на магическую проекцию Хёдо Татсуми, произнес Аюка, - В наши ряды. Подобная фигура, наряду с Секюритеем, станет весомым аргументов в любых спорах.

     - Согласен, - кивнул Фалибиум.

     - Жаль, у моей Риа-тан не осталось нужных для этого фигур, - грустно вздохнул Сазекс.

     - Зато он в лучших отношениях с Со-тян, - с вызовом произнесла Серафалл.

     - Насколько я помню, у них не хватило сил реинкарнировать его, - напомнил двум сисконщикам Аюка, - Тут нужен другой подход, но подход аккуратный. Во всяком случае, ждем результата переговоров.

     Памир.

     - Апчхи! - прокатился по горам Памира богатырский чих Алдуина, - Не к добру меня кто-то вспомнил, - раздраженно проговорил он, пнув камень, который улетел в ущелье, - Когда твои дружки появятся?

     - В течение пяти минут должны прибыть, - ответила Вальбурга, обменявшись взглядами с Одавингом и Шуелан.

     - Ждем, - произнес Алдуин, пинком запустив в полет еще один валун размером с колесо от грузовика.

     - Зря ты ему дала почитать это, - указав взглядом на кучку пепла невдалеке, шепнула Вальбурге Шуелан.

     - Это был прямой приказ Милорда, - вздохнула Вальбурга, - Это вы, Легендарные, на особом положении и на некоторые вещи Милорд может закрыть глаза, но у остальных таких преференций нет.

     Вновь взглянув на кучку пепла, Вальбурга поборола очередной вздох. К непредсказуемому характеру своего лидера все Дова были привычны, но когда вокруг него огромные гранитные валуны начинают просто так обращаться в пепел без видимых на то причин, даже у Одавинга, наверное, возникло желание оказаться как можно дальше от Алдуина. Хотя, поправила себя Вальбурга, причина истребления гранитных валунов была, а конкретнее - во всем виноват был отчет по слугам Риас Гремори, сгоревший самым первым.

     Сам же виновник произошедших недавно событий, от которых три присутствующие рядом Дова стояли по струнке и не делали лишних движений, мысленно придумывал, что бы ему сделать эдакое с некой красноволосой буренкой, которая обосновалась в его родительском доме. Еще во время недавнего разговора с Соной ему показалось подозрительным наличие среди слуг Риас сразу трех носителей Священных Механизмов, два из которых были единичными экземплярами, и двух талантливых и сильных дев. В подобные случайности он верить категорически отказывался.

     Досье Куроки он просмотрел, и действия черноволосой фигуристой некоматы вызвали у него лишь одобрение. А вот дальше начались странности. Акено Химедзима стала ферзем Гремори после того, как спустя полгода после смерти ее матери клан Химедзима решил от нее избавиться радикальным способом. Кому пришло в голову избавиться от девочки с огромным потенциалом к изучению магических наук, в досье не указывалось, зато было сказано, что внезапно вмешалась Риас Гремори и спасла Акено. Практически аналогичная история произошла с Кибой, вот только там все было логично до того момента, как Риас "случайно" оказалась в том месте. Конеко, сестру Куроки, вообще собирались прилюдно казнить, но вмешался Сазекс Люцифер, который великодушно заменил казнь служением молодой некоматы своей сестре в качестве ладьи.

     Как в служение к Гремори попал его брат, Алдуин и раньше имел представление, но в свете открывшихся событий он не удивился бы, если оказалось, что Гремори была в курсе плана падших ангелов. И когда в его разуме мелькнула эта шальная мысль, валуны рядом с ним стали плавиться и превращаться в пепел, а папка с документами просто испарилась.

     - Ruth nii pah! (Пошло все к черту!) - в очередной раз выругался Алдуин, пинком отправив валун размером с футбольный мяч в полет в направлении вершины соседнего пика, - Вальбурга, kriinuth un mein (действуй по плану), - распорядился он, почувствовав колебания магического фона, - Fah nu zu'u fen vos hi raak (я позволю тебе пока покомандовать)

     - Zu'u fen, Thuri (Слушаюсь, Милорд), - кивнула Вальбурга.

     - Hi ahk (Вы тоже)

     - Mu thaar, - утвердительно кивнули Одавинг и Винтурут.

     Надев шлем стражника одного из нордских городов, по-видимому, это был Вайтран, Алдуин стряхнул снег со своего талморского одеяния, приведя свой образ наглого талморского шпиона в подобающий вид. Остальные Дова, хоть и были одеты в похожее талморское одеяние, шлемы одевать не стали, ограничившись капюшонами. В этот же момент недалеко от четверки Дова вспыхнул магический круг, из которого вышли четверо мужчин.

     - Вальбурга, рад тебя видеть, - поприветствовал Огненную Дова Георг.

     - Пунктуален, как и всегда. Я взяла с собой трех своих ассистентов - Ога Винкс, Шуе Ланг и Ал Дуэйн, - указала на трех своих спутников Вальбурга.

     - Уверена, что им можно доверять? - спросил Георг, не спеша представлять своих спутников.

     - Они помогали мне работать со свитком. Если ты им не доверяешь, Георг, то мы уйдём, но знай - лучше них специалистов по артефактам времен истоков цивилизации нет.

     - Цао Цао, Зигфрид, Геракл, - представил Георг своих спутников после недолгого обмена взглядами с Цао Цао.

     - Вас назвали в честь героев легенд? - спросил Алдуин, которому имена людишек показались забавными.

     - Они - прямые потомки оригинальных героев, имена которых они носят, Ал, - пояснила Вальбурга.

     - Давайте не будем мерзнуть и пойдем уже в эту пещеру, о которой Георг прожужжал всем уши, - пробасил крупный двухметровый мужик из числа спутников Георга.

     - Геракл прав, идем, - согласился черноволосый маг, указывая рукой на противоположный склон ущелья, в которое Алдуин недавно кидал валуны.

     - Надеюсь, мы не полезем через это ущелье? - спросила Вальбурга, скептически поглядывая на Георга.

     - Нет. Я перенесу всех сразу к интересующему нас объекту, - ответил маг, начав готовить круг переноса.

     Спустя три минуты четверка наследников героев и четверка Дова оказалась перед дверью, в неизвестные катакомбы, и пока Георг распинался перед Вальбургой, рассказывая, как пытался открыть эту дверь, Алдуин решил пройтись по пещере, в которой они оказались.

     - Не советую отходить далеко, - посоветовал Алдуину Зигфрид, - Здесь есть... сюрпризы.

     - Я привык к ним, - пожал плечами Алдуин, решая, какое заклинание использовать для освещения, - Может, по мне и не скажешь, но я раньше был искателем приключений, но потом мне прострелили колено. Стрелой.

     - Мда, - скривился Зигфрид, представив себе картину прострелянного колена.

     - Эй, не против, если я сделаю свет чуть ярче? - обернувшись в сторону Шуелан и Одавинга, которые старательно делали вид, что изучают дверь, спросил Алдуин.

     - Будь добр, Ал.

     - Что же, посмотрим, что тут нашли герои, раз им понадобилась помощь магов, - произнес Алдуин, и с его вытянутой вверх руки сорвался светящийся шарик. Шарик взмыл вверх, становясь все ярче и ярче, и продолжил подниматься, пока не прилип к потолку пещеры, осветив ее содержимое.

     - Мать моя женщина, - восторженно проговорил Геракл, рассматривая шесть драконьих скелетов, лежавших на полу пещеры вокруг странного круглого углубления, в котором Алдуин узнал деактивированный портал в Совнгард.

     Пол пещеры имел форму правильного прямоугольника, ограниченный с трех сторон каменными стенами, арочные проемы которых давно разрушились и осыпались. Четвертая же стена, находившаяся как раз напротив двери, представляла собой завал из камней, в котором виднелся проход наверх, но и из-под которого виднелось начало лестницы, уходившей вниз.

     "Это действительно Скулдафн", - подумал Алдуин, оглядываясь по сторонам, - "И, судя по всему, он был похоронен под куском скалы, свалившейся на него сверху. Все-таки идея заставить нордов строить свои города внутри скал была правильной".

     - И эти останки напугали Зига? - посмеиваясь, спросил Геракл, осматривая ближайший скелет, - Потомка драконоборца?

     - Отвали, Гер. Я бы не хотел встретиться с этими драконами, когда они были живыми, - отмахнулся Зигфрид, с благоговением прикасаясь к костям одного из павших стражей Скулдафна.

     Но для Алдуина эти кости не представляли никакой ценности. Душа этих павших Дова была давно поглощена Довакином, и вернуть их к жизни было невозможно. Бросив последний взгляд на останки своих собратьев, он присоединился к цирку у двери.

     - Вальбурга, Георг, может, дадим Гераклу попробовать открыть дверь? - спросил Цао Цао, внимательно наблюдавший за действиями пятерки магов.

     - Нельзя. Кто знает, что там находиться и что мы разбудим, если он постучится в дверь своим Священным Механизмом, - ответил Георг, внимательно изучая надпись на дверной раме.

     - Отойдите, - проговорил Алдуин, решивший, что у двери они кривлялись достаточно. Второй раз повторять не пришлось, так как маг и Дова быстро отступили на пару метров назад, оставив его у двери одного, - Bex (Откройся).

     - Идем дальше? - спросила Вальбурга Георга, указывая взглядом на открытую дверь. Тот в ответ лишь кивнул.

     К великому облегчению Алдуина ему даже не пришлось замуровывать двери, ведущие из склепа, по причине их отсутствия. Портал в Совнгард располагался на самом верхнем ярусе Скулдафна, рядом со склепом, в котором хоронили Драконьих Жрецов, когда как остальные помещения, вроде казарм, мастерских и арсеналов, располагались в нижних ярусах, и они не были связаны с катакомбами склепа.

     Само путешествие по склепу оказалось для Алдуина на редкость увлекательным, едва он взял в руки отобранный у одного из драугров лук. Хоть драугры и были лишь ожившими человеческими трупами, ему доставляло какое-то странное удовольствие стрелять им по коленкам. И пусть из десятка стрел в драугра попадала в лучшем случае одна, он твердо решил освоить искусство стрельбы из лука.

     - Похоже, тебя серьезно оскорбила та стрела в колено, - похлопал Алдуина по плечу Зигфрид, пока Цао Цао пытался оттащить Вальбургу и Георга от барельефа.

     - Георг, совсем голову потерял от вида этих развалин? - шипел Цао Цао, - Забыл про технику? Вон, бери пример со своих Коллег, - указал он на Шуелан и Одавинга, которые с умным видом фотографировали каждый квадратный сантиметр барельефа.

     - А, точно. Геракл, фоткай! Только фотоаппарат не сломай, - кинув в потомка великого героя Эллады новенький цифровой фотоаппарат, распорядился Георг, - О, смотри, такие же надписи, как и на той каменюке, которую разбила Жени.

     - Ты прав, - кивнул Цао Цао, подходя к полукруглой гладкой стене, покрытой странной клинописью, - Возраст? - шепотом спросил он.

     - Как минимум, такой же, как и у скрижали, - воспользовавшись парой заклинаний, шепотом ответил Георг, - Точнее смогу сказать, когда здесь не будет лишних ушей.

     - Дальше тупик, Цао, - оповестил всех Зигфрид, ушедший разведать комнату.

     - Жаль, - вздохнула Вальбурга, - После исчезновения Свитка из Гексагнахта, мне не выпадало более шанса прикоснуться к древности.

     - Не только у Гексагнахта выкрали свиток, - хмыкнул Цао Цао.

     - Их было несколько? - удивилась Вальбурга

     - Кое-кто разворошил Преисподнюю, разрушив лабораторию Владыки Ада Бельзебуба, - пояснил Георг, - Кстати, раз мы заговорили о Преисподней. Ты еще работаешь над Огненными Столпами?

     - Да, но из-за нехватки материала мне пришлось приостановить проект, - произнесла Вальбурга, задумчиво рассматривая стену слов, - Расшифровки Кровавых Рун есть у демонов, но Огненных Столпов слишком мало, чтобы их можно было тщательно изучить. А демоны используют их как источник энергии и очень быстро перехватывают вновь найденные.

     - Жаль. Но все же, ты не можешь сказать, что будет, если нагреть его до полутора тысяч градусов?

     - Даже не представляю, - ответила Вальбурга, вспоминая столбы дремора, которыми те укрепляли мосты через лавовые реки в мертвых землях, - С обсидианом, из которого они сделаны, ничего случиться не должно. Вроде. А про руны не знаю. Насколько я знаю, никто не рискнул греть их больше тысячи градусов.

     - Жалко.

     - Эй, умники, вы скоро закончите? - спросил Геракл, облокотившись на ближайшую колонну.

     Раздавшийся скрип ползущей вниз стены заставил всех повернуться в сторону Геракла. Тот медленно посмотрел на стену позади себя и увидел драугра, закованного в тяжелые черные доспехи, голову которого венчал шлем с высокими рогами.

     - Fus Ro Dah! - проревел драугр, и все восемь живых, присутствовавших в комнате, отлетели к противоположной стене.

     - Zu'u irkbaan daar kopraan nalkun! (Я уже ненавижу это тело) - прокряхтел Одавинг, выбираясь из-под Вальбурги.

     - Bahlok aaz mah liiv! (Голод милосердно отступает) - прохрипел драугр, и, подпрыгнув, занес свой черный двуручный меч, сделанный из эбонита, над пытающимися выбраться друг из-под друга героями и Дова.

     - Твою-ж, - выдавил из себя Зигфрид, блокируя удар драугра Тирфингом, одним из своих мечей.

     - Рассосались, - скомандовал Алдуин, пинками раскидав в стороны Геракла и Одавинга вместе с Вальбургой.

     - Зиг, держись! - крикнул Цао Цао, пытаясь ударом копья перехватить меч драугра, который уже собирался нанести Зигфриду раны в голову, несовместимые с жизнью.

     - Unslaad krosis (Бесконечная печаль), - прокомментировал выпады Цао Цао драугр, которому удары Истинным Лонгиниусом были не страшнее тычка мечом по мертвецу.

     - Мда, умели раньше поднимать мертвяков, не то, что сейчас, - проговорила Шуелан, заряжая в одной руке огненное заклинание, а во второй - молнию, - Даже не знаю, что выбрать.

     - Геракл! Зиг! - прикрикнул Цао Цао, стараясь ударом копья повредить драугру шею. Но тот был слишком резвым для мертвеца, а окаменевшая со временем кожа стала для него дополнительной бронёй.

     - Zun Haal Viik! (Туум "Разоружение") - закричал на Зигфрида драугр, и меч вылетел из рук парня и воткнулся в стену, сделав на ней небольшой кратер.

     - Меньше думай, - толкнув Шуелан в бок, из-за чего Легендарная Дова разрядила заклинание молнии в потолок, - Больше делай! - сказал Алдуин, швырнув в драугра два ледяных копья.

     - Спасибо, - произнес Зигфрид, которого в очередной раз чуть не обезглавил восставший мертвец.

     - Не дайте ему открыть рот! - сказал Цао Цао, ударом копья отрубая драугру челюсть.

     "Умен. Умеет думать в сложной обстановке, в отличие от одной плоскодонной баржи, которой навешал лапши на уши Парти", - мысленно поаплодировал наследнику великого китайского генерала Алдуин.

     - В сторону! - крикнул Одавинг, и, дождавшись, когда Цао Цао отпрыгнет, запустил в драугра огненными шарами. Но едва они долетели до мертвяка, его колено пробила стрела.

     - Да! Я сделал ЭТО! - радостно прокричал Алдуин, не обращая внимания на прилетевшие на шлем ошметки мертвечины от разорванного заклинаниями драугра.

     - Мда, этот мертвец был живее некоторых, здесь присутствующих, - пробубнил Зигфрид.

     - Ничего не трогать! - скомандовал Цао Цао, - Георг, уходим!

     - Но...

     - Уходим, - безапелляционно заявил Цао Цао.

     - Как делить будем? - спросил Зигфрид, подняв с пола эбонитовый двуручник.

     - Из нас никто махать этим не умеет. Я возьму себе лук, - ответил Алдуин.

     - Тогда так и сделаем, - предложила Вальбурга.

     - Согласен, - кивнул Георг.

     - Ты просила данные по Риас Гремори, - произнес Цао Цао, подходя к Вальбурге, - Вот, все, что мы знаем о ней и её слугах. И еще о кое-ком.

     Распрощавшись друг с другом, две группы покинули руины Скулдафна.

     Квартира в Токио.

     - Зиг-кун, Гер-кун, Цао-кун, Георг-кун, с возвращением! - поприветствовала вернувшихся парней светловолосая девушка.

     - Как все прошло? - спросил Цао Цао высокий молодой парень, внешне похожий на Цао Цао, но носивший небольшую козью бородку и усы.

     - Георг расскажет, через какое-то время, кузен.

     - Саня, у тебя есть что-нибудь крепкое? Хотя, у тебя всегда есть, - проревел Геракл, которому в горячке боя Шуелан сильно ударила по мужской гордости.

     - Дун, и мне налей, мне надо обмыть новое приобретение, - поглаживая эбонитовый меч, проговорил Зигфрид.

     - Вы, кстати, как раз к ужину! - счастливым голосом проговорила Жени, наследница Жанны Д'Арк.

     - Твои впечатления, - проговорил Георг, оставшись в прихожей наедине с Цао Цао.

     - Вальбурга не лидер в этой четверке. И они знают гораздо больше, чем показывали нам.

     - Согласен. Меня интересует другое - с того момента, как я последний раз видел Вальбургу, ее сила взлетела буквально до небес. Но даже так она не идет ни в какое сравнение с другими тремя.

     - Ты воспользовался своим "особым телепортатором"? - спросил Цао Цао, сделав пальцами кавычки.

     - Да, чисто из осторожности. Иногда бывает полезно совместить заклинание переноса со Священным Механизмом. Так вот. Тот в маске, сильнее Вальбурги, Оги и Шуе вместе взятых. И мне удалось заглянуть под его шлем.

     - И?

     - Это братец Секюритея.

     - Брат Секюритея якшается с магами-ренегатами? Блеск, - усмехнулся Цао Цао, - Значит, не зря мы такое досье составили.

     Дом Алдуина, воскресенье.

     "Итак, информация Вальбурги подтвердилась", - тыкая вилкой стейк из оленины, размышлял Алдуин, сидя за столом у себя на кухне, - "А значит, велика вероятность того, что Гремори знала о планах падших на моего брата".

     - Татсуми, с тобой все в порядке? - обеспокоенно спросила Реивель, поставив кружку с чаем на стол.

     - М? Да, все в порядке.

     - Татсуми-сама, вы уже двадцать три минуты тыкаете свой стейк вилкой, - уточнила Зеновия.

     - Оно не вкусное? - грустно спросила Реивель.

     - Напротив, мясо получилось вкусным. Я просто задумался. Зеновия, у тебя все готово к началу учебы?

     - Да. Но зачем мне идти в класс к вашему брату вместо вашего?

     - Ты старше меня, вот почему. Не надо думать, что меня нужно охранять, - ответил Зеновии Алдуин, - Реивель, ты доделала домашку по геометрии?

     - Да...

     - Дай списать!

     - Но её задали неделю назад! - удивилась Реивель.

     - Чтобы Я опустился до выполнения задания Такеды-сенсея? Да мне просто лень было!

     - Но там же всего три задачи...

     - Зачем напрягать мозги мне, когда ты уже сделала?

     - Но так ты ничему не научишься.

     - Прошло только два месяца с начала занятий, до конца года чему-нибудь да научусь. И вообще, все решают только выпускные экзамены и отношение с учителями.

     Оставив мытье посуды за Зеновией, Алдуин отправился в комнату Реивель за домашней работой по геометрии, прихватив домашку и по остальным предметам. Молодая Фенекс, глядя на это, махнула рукой и предложила свою помощь на тот случай, если парню будет что-либо не понятно. Помощью он пренебрегать не стал, и Реивель в очередной раз смогла повысить его мнение о себе на несколько пунктов, так как помимо приятного характера, умения вкусно готовить и симпатичной внешности обладала еще и острым умом, не в пример одной блондинке, которую Алдуин знал очень давно. Курока, почувствовав, что у нее появился конкурент, к концу занятий успела расцарапать ему руку и порвала его тетрадь по алгебре, за что была приложена парализующим заклинанием и положена под кровать.

     - Татсуми-сама, зачем мы здесь? - спросила Зеновия, немигающим взглядом рассматривая портал. В полночь её разбудил Алдуин и повел в подвал, тихо насвистывая имперский марш из "Звездных Войн", и не обращая внимания на одежду Зеновии, состоявшей из тапочек, трусиков и длинной футболки.

     - Ты же говорила, что хочешь служить мне. Считай, что сейчас я буду принимать тебя на службу, - закончив свои манипуляции с телефоном и закрыв дверь, произнес Алдуин.

     - Я готова на всё ради вас, - вытянувшись, проговорила Зеновия, выпячивая свой четвертый размер вперед.

     - Тогда шагом марш, - сказал Алдуин, подтолкнув Зеновию к порталу. Когда девушка исчезла, он положил телефон на пол и включил циклическое воспроизведение одного ролика, и под страстные охи динамиков скрылся в разноцветном вихре портала.

     - Татсуми-сама, где мы? - спросила Зеновия, завороженным взглядом смотря в небеса.

     - Ты многого еще не знаешь, и это мы исправим со временем. Пока же скажу, что мы находимся в Совнгарде. Но, знания это дело наживное, для начала разберемся с тем, что у тебя есть. Может быть, по меркам современности ты достаточно сильная, но для служения мне этого не достаточно.

     - Я готова тренироваться!

     - Само собой, но есть другой путь, - произнес Алдуин, прокусывая себе палец. Способов инициации драконьего жреца было два: при помощи маски или при помощи Крика. Но, до права надеть маску Зеновии было еще далеко, а Крик мог сделать из нее безвольную куклу, что было бы неприятно. Поэтому, он решил поступить точно так же, как и с Довакином.

     Засунув прокусанный палец в рот Зеновии и, улыбнувшись комично-округлившимся глазам девушки, он стал ждать. Превращения её в зародыш Дова он не боялся, так как у неё не было соответствующей души, но кровь Дова сделает её сильнее, и она вполне могла бы достичь уровня Довакина времен Четвертой Эпохи.

     Вздохнув, Зеновия отошла от Алдуина на шаг и закрыла глаза, и он был уверен, что она проваляется без сознания какое-то время. В школе можно было сказать, что она заболела, благо её бессознательное тело, терзаемое лихорадкой, можно было показать Соне. Но тут его ждал приятный сюрприз. Вместо того чтобы отключиться, Зеновия лишь упала на колени. Засомневавшись в успешности своих действий, он рассмотрел ее ауру, используя Туум, но её аура была именно такой, какой должна была стать.

     "Что же с ней делали в Церкви, если она не вырубилась, как одна интересная личность, после получения крови Дова", - подумал Алдуин, закончив рассматривать ауру своей будущей жрицы, - Ты гораздо крепче, чем я думал.

     - Благодарю, Татсуми-сама, - тихо проговорила Зеновия.

     - Ты специализировалась на мечах? - спросил Алдуин, чтобы убедиться в правильности подбора поводка, роль которого раньше выполняла маска драконьего жреца.

     - Да. Уходя из церкви, я забрала Дюрандал с собой, так как он все еще считает меня своим хозяином.

     "И чего всем так нравиться именно этот фасон железяк?", - мысленно обратился к небу Алдуин. Небо не ответило, и он продолжил, - Можешь оставить его. А вот это будет знаком того, что ты служишь мне, - сказал он, протягивая Зеновии двуручный меч, сделанный из кости Дова. При всём том отвращении, которое он испытывал к подобному оружию, он признавал, что лучше этого в Нирне оружие найти сложно. И если Зеновия пока не достойна носить маску, то меч из драконьей кости станет идеальным символом принадлежности к Драконьему Культу. Особенно зачарованный сильнейшим из Дова.

     - Этот клинок станет символом твоей верности мне. Он сделан из костей моих собратьев, павших в бою, и ты обязана почитать их так же, как и меня, - отдав меч Зеновии, произнес Алдуин, - С этого момента ты перестанешь быть простой смертной. Ты станешь Драконьей Жрицей, смертной, которая будет наделена силой, подобной силе моих собратьев. Взамен мне нужна преданность подобная той, что ты демонстрировала ранее, будучи церковницей.

     - Я буду верна вам до конца своих дней. Отныне, я ваш меч, который будет повергать ваших врагов, - стоя на коленях и прижав меч к груди, проговорила Зеновия, смотря в глаза Алдуина.

     - Нашел новую жрицу, Милорд? - раздался рядом с парой рычащий голос, и возле поляны с порталом приземлился Одавинг.

     - Великий Красный... называет вас Милордом, Татсуми-сама? - на секунду выпав из реальности, спросила Зеновия.

     - Теперь то, что тебе нужно знать, - сказал Алдуин, превратившись в дракона, - Я Алдуин, древнейший из Дова и их владыка. Справа от меня Одавинг, моя правая рука, известный тебе под именем Великого Красного. Мы - древнейшие драконы, что видели молодость мира.

     - Милорд, спасибо, что приняли такую, как я, в служение, - склонив голову, произнесла Зеновия.

     - Встань, Зеновия. С этого момента начнется твое обучение. Но о нем, как и обо мне и остальных моих сородичах ни слова не должно просочиться через портал, - сказал Алдуин, превращаясь обратно в шестнадцатилетнего парня, - Одавинг, есть что-то доложить?

     - Да, Милорд. Креинзульфен определила местонахождение руин Рагнвальд.

     - Бери всех, кроме Отара и Накрина, и берите крепость под контроль. Полный комплекс защит от обнаружения и начинайте приводить руины в порядок. Если обнаружите что-то важное, сообщайте при помощи Шепота Ветра.

     - Слушаюсь, Милорд, - произнес Одавинг и взмыл в небо.

     - А нам следует вернуться в Нирн, мир людей, - обратился к Зеновии Алдуин, указывая рукой в сторону портала.

     За завтраком Алдуин наблюдал результат своей ночной шутки. Едва Зеновия прошла через портал, разница в магическом фоне Совнгарда и Нирна дала о себе знать, и девушка мгновенно заснула, так и не поняв, что за звуки слышны в подвале. А вот Реивель, похоже, звуки разобрала и бросала на него косые взгляды, краснея при этом.

     - Что такое, Реивель? Тебе нездоровиться? - улыбаясь, спросил Алдуин.

     - С-со мной все нормально! - пискнула Реивель. Затем, глубоко вздохнув, она спросила, - Что вы вчера делали в подвале?

     - В подвале? - состроил непонимающее лицо Алдуин.

     - Да. Я видела, как ты выносил оттуда Зеновию.

     - Татсуми-сама учил меня разным вещам, - ответила Зеновия, своими словами сделав лицо Реивель пунцового цвета.

     - До-доедайте быстрее, мы опаздываем, - сказала Реивель, вставая из-за стола, - Сона-сама будет недовольна твоим опозданием.

     - Да ладно, - отмахнулся Алдуин, продолжая ухмыляться, - Я расскажу ей, и даже продемонстрирую, причину моего опоздания.

     Аэропорт Токио.

     - Шеогорат, ты уверен, что ты не попутал даты? - спросил статный мужчина своего спутника, худощавого седого мужчину с козлиной бородкой, державшего под руку элегантно одетую красивую светловолосую женщину в широкой шляпке.

     - Что ты, Шор, да как я мог?

     - Ваши документы, - сказала паспортистка на таможенном контроле.

     - Скажи "сыр", дорогуша.

     - Милый, не флиртуй с персоналом аэропорта при жене, - промурлыкала женщина своему спутнику.

     - Шео, зачем ты протягиваешь ей кусок сыра?

     - Шор, смотри внимательно, - сказал Шеогорат, раскрывая кусочек сыра, словно обложку, - Вуаля!

     - Цель визита, мистер Хёдо Шеогорат, мистер Хёдо Шор, миссис Хёдо Диана?

     - У племяшки скоро в школе Родительский День, прибыли навестить сорванца, - ответил Шеогорат.

     - Все в порядке, проходите.

     - Шор, как ты выбрался-то из Совнгарда? - спросила женщина.

     - Да вот, позаимствовал у племянничка кое-что, - ответил Лорхан, показывая Шеогорату и Дибелле маску Морокеи.

     - Ыы, да ты крут, - улыбнулся Шеогорат, называя водителю такси адрес дома семьи Хёдо.

     - Шеогорат, ты же раньше смертным был, - тихо начал Лорхан, когда они сели в такси, - Так почему же ты слетел с катушек так же, как и твой предшественник?

     - Ты мне не поверишь, но все началось с сыра...

     - О, Первые, избавь меня от этого! - простонала Дибелла, - Я это слышу со времен нашей брачной ночи. И почему я вообще вышла за тебя?

     - Признайся, я тебе еще раньше нравился. Так вот, сыр. Им я засветил прямо в глаз Золотой Святой в какой-то деревне в Мании. Я развлекался, пиная груши, но тут слишком сильно залепил по какой-то груше, или что там росло в Мании, я не помню. Груша отскочила, ударила какого-то холопа по бубенцам, потом опять отскочила, и прибила крадущуюся к нему илитру, после чего отскочила от головы илитры и врезалась в головку сыра. А та уже влетела прямиком промеж глаз патрульной Золотой Святой. И ты представляешь, она оштрафовала меня, МЕНЯ, на сорок септимов за нападение на стражу. Опустим факт, что септимы в ходу в даэдрическом плане, так владыку этого плана посмели оштрафовать. Ну, я психанул, и забил ее до смерти этой головкой сыра. А потом пошло-поехало.

     - Мда...

     - Кстати, как мы легализуемся? Документы одно, но как нас примут наши "родственники"? - спросил Шеогорат.

     - Ал будет... даже не знаю... вроде он перебесился, так что с его стороны никакой жести быть не должно. Вроде как, - вздохнул Лорхан.

     - Лан, забей, щас приедем, устроим дождь из горящих собак и закусим сырцом.

     - У тебя сил не хватит даже для того, чтобы создать свой любимый сыр.

     - Зачем его создавать, когда я могу сорить деньгами и просто кататься в нем? Ты какой-то отсталый, Шор, а еще богом смертных зовешься.

     - Так, разговор с родителями я беру на себя, - вздохнула Дибелла, - Как самая адекватная из здесь присутствующих.

     - Окай, - кивнул Шеогорат.

     - А ты помалкивай, пока мы не найдем племяшку, - стрельнув взглядом в мужа, сказала Дибелла.

     - Это ты-то адекватная? Тебе напомнить про твои похождения в Маркарте и в Хай Роке? - скосив взгляд на свою светлую сестру, спросил Лорхан.

     - Цыц! И в Маркарте была не я, а Сангвин. Кстати, о наших неадекватах. Мехрунес тоже обещался приехать.

     - Он будет делать нам сырные канапешечки? - оживился Шеогорат, - Своими мускулистыми двумя парами рук?

     - Нет, он хочет проведать племянника. Как он сказал, "посмотреть на ту, от которой бегает даже Пожиратель Мира".

     - О-ло-ло, Ал интересуется девочками, - одновременно засмеялись Шеогорат и Лорхан.

     - Шео, твое безумие заразно, - попытался отодвинуться от брата Лорхан.

     - Никто не спасется! Берегись, Алдуин, к тебе идет Марш Предков, которые требуют почтения!

     Академия Куо, середина урока.

     - Хёдо, зачем ты порвал учебник?! - воскликнул учитель геометрии, Такеда-сенсей, повернувшись на звук разрываемой бумаги.

     - Мне почему-то показалось, - начал Алдуин, смотря на две половинки учебника в своих руках, - Что мне угрожает что-то необратимое и ужасное.

     - Хёдо, с тобой все в порядке? Что-то ты слишком бледный. Сходи-ка в медпункт, - посоветовал учитель, смотря на бледного как мел ученика.

     - Я, наверное, так и сделаю, - с пустым взглядом проговорил Алдуин, выходя из класса.

     Крыша здания напротив Академии Куо.

     - Фу-фу-фу! Так вот кто завладел вниманием Соночки!

     ==========

     - Татсуми, с тобой все в порядке? - обеспокоенно спросила Момо, дотрагиваясь до лба Алдуина.

     - Все отлично, спасибо за заботу, Момо, - улыбнулся девушке Пожиратель Мира, вернувшись к просмотру документов.

     - Знаешь, а Момо права, - произнесла Тсубаки, - Ты какой-то слишком бледный, да и ведешь себя не как обычно. Может, сходишь к врачу?

     - Я там уже был, и у меня ничего не нашли, - качнув головой, ответил Алдуин.

     - Рея, ущипни меня, - тихо проговорил Саджи, - Ай! Спасибо.

     - Что такое, Ген-чан? - спросила Рурико Нимура, одногодка Алдуина с параллельного класса.

     - Младший Хёдо сам пришел в студсовет. Сам! Он сидит тихо и работает! И еще ни разу не сказал ничего, не относящегося к делу, - зашептал Саджи.

     - Хм, действительно, - согласно кивнула Рея.

     - Татсуми, если плохо себя чувствуешь, то можешь идти домой. Я объясню все Кайчо, - поправив очки, проговорила Тсубаки, рассматривая парня, еще в обеденный перерыв устроившего переполох в студсовете, а теперь сидевшего за столом тише воды ниже травы.

     - Да все со мной нормально. Кстати, где Ситри? Неужели, решила прогулять?

     - У Кайчо личное дело с Риас Гремори, - ответила Тсубаки, взглядом давая понять, что она не потерпит разговора в таком тоне о своем владыке.

     - Юри-юри-лав? - не проникся Алдуин.

     - Идешь на поправку, - улыбнулась Момо.

     - Да все со мной отлично, просто моя интуиция мне подсказывает, что меня сегодня вечером ждет нечто настолько ужасное, что в корне изменит мою жизнь, - произнес он, сортируя документы, - Да что там, подсказывает. Она орет об этом с самого обеда.

     Раздавшийся стук в дверь отвлек внимание членов студсовета от Алдуина, позволив ему отсортировать документы по папкам. Дверь открыла Тсубаса, стоявшая ближе всех, и, судя по ее выражению лица, была изрядно удивлена визитеру.

     - Эм, Татсуми-сан, тебя твой брат просит выйти, - обратилась к Алдуину Тсубаса.

     - Сейчас. Тсубаки-сан, я закончил, - положив на стол перед ферзем Соны стопку папок, сказал Алдуин.

     - Х-хорошо, - удивленно смотря на парня, произнесла Тсубаки, - И все-таки я считаю, что тебе лучше отлежаться дома.

     - Эх, придется встретиться с судьбой лицом к лицу, - вздохнул Алдуин.

     - Ты же вроде один живешь? - напомнил Саджи.

     - Не совсем... да и не в этом дело. Всем до завтра, - попрощавшись со студсоветом, Хёдо-младший вышел в коридор.

     - Ты точно мой брат? - спросил Иссей, - А не какой-нибудь агент падших ангелов?

     - Сойдет? - спросил Татсуми, ударив Иссея в живот.

     - Теперь верю, - прокряхтел Иссей, - Ты получил сообщение от каа-сан?

     - Да. Я сказал своим, что буду ужинать у родителей, вот только причина этого созыва мне не нравиться. Ты не помнишь, к нам никакая родня не грозилась нагрянуть? - спросил Алдуин у брата, идя рядом с ним по коридорам школы.

     - Вроде нет.

     - Кстати, где монашка?

     - Асия? Ждет у ворот.

     - Хм. Слушай, а может быть, наша родня из деревни прознала, что у нас в доме живут две девушки, и подумали чего неладное и решили поздравить?

     - Бабушка Макиса вполне могла, - почесав затылок и выудив из памяти картину строгой старой перечницы, проговорил Иссей.

     Спустя двадцать минут пешего хода из школы до дома...

     - Племяшки!!! Обнимашки!!! - огласил округу радостный крик, а Алдуин готов был начать убивать все живое в округе, начиная с одного ожившего ископаемого Принца Даэдра, пытаясь выбраться из объятий последнего.

     - Дядя Шео, рад вас видеть, - без особого энтузиазма проговорил Иссей, так и не вспомнив этого уникального родственника с отцовской стороны. Для него куда важнее была жена дяди. На подобную красоту он мог глазеть вечно, и, желательно, чтобы эта красота была без одежды.

     - Классную я себе жену нашел, да? - ослепляя парней своей белоснежной улыбкой, спросил Шеогорат.

     - Сойдет, - вздохнул Алдуин, выбравшись из объятий, - Шор, ты как тут оказался?

     - Да вот, решили проведать братца и племяшек, да и на родительский день сходить, - ухмыльнулся Шор.

     - Оно вам надо? - спросил Алдуин, усиленно просматривая ауру своего отца на поиск намеков на божественную сущность. Отец хмурый взгляд сына воспринял как угрозу и спрятался за крепкую спину своей жены.

     - Татсуми, не груби родственникам, - одернула младшего сына Хёдо Шихо, - Диана-сан, прошу, простите моих нерадивых сыновей.

     - Да ничего страшного, у них ведь переходный возраст. Ах, это время, - прижав ладони к щекам, Дибелла мечтательно вздохнула, - первая любовь и пора экспериментов. Я им даже немного завидую. А вы, должно быть, Асия Аргенто? - обратилась она к монашке.

     - Д-да, Хёдо Диана-сама, - пискнула Асия, вежливо поклонившись.

     - Не стоит суффиксов, мы же почти семья. Можешь звать меня просто Диана.

     - Х-хай.

     - Так-так, а где вторая? - запрыгал от волнения Шеогорат.