Аннотация: Глава 6. "Горький" город. Мертвый "горький" город. Ветшающие здания, рушащиеся мосты, пустынные улицы. Город, полный опасностей, глядящий глазами смерти... В этой главе героям предстоит длинный и опасный путь по мертвому Нижнему Новгороду. Они взглянут на слияние Оки и Волги, пройдутся по нижегородскому Арбату - Большой Покровской улице, посетят Нижегородский Кремль. Героев ждут "жаркие" схватки с хищниками поверхности, аномалии и таинственный обитатель штолен Кремля.
Утро вторглось в сны внезапно и преждевременно. Богус выглядел свеженьким и бодрым, точно и не ложился. Командир разбрасывал приказы, задавая нужный темп сборов, поторапливал и не давал расслабиться. Когда все экипировались, Денис придирчиво осмотрел всех и погнал отряд в оружейку. Столица еще спала, и в утренней тишине было слышно, как тарахтят дизели в подсобках и вздыхают сквозняками туннели. Полусонный дежурный лениво отпер оружейную пирамиду, принялся выдавать оружие. Богус внимательно осмотрел свой "АК-74", вогнал в кобуру "АПС", растолкал запасные магазины в карманы разгрузки. Аркадий забрал неизменного "Вепря" и обрез. Лукич с Техником проверяли свои "калаши", Айс закинул за спину "ксюху", прицепил к поясу миниатюрный "Кедр". Наконец, когда окованная железом дверь оружейки шумно затворилась за их спинами, командир взглянул на сталкеров.
- Дежурному по станции доложу - и выдвигаемся, - бросил Богус и сгинул. Доклад занял не более двух минут, и вскоре небольшой отряд бодро шагал к станции. На платформе не задерживались, - проскочили в туннель, ведущий к тупикам, и потопали к крайнему рубежу. Старший дозора быстро черканул что-то в своей книжке, пожелал утренним гостям удачи. За блокпостом отряд нырнул в сбойку и, протопав мимо огромных вентиляторов, подошел к герме.
- Надеть противогазы! - скомандовал командир и первым натянул резиновый намордник. Остальные последовали его примеру. Заскрипели засовы гермодвери, выпуская сталкеров за пределы станции. Караульный, сопровождающий их, прикрыл за ними тяжелую створку. Второй дозорный провожал их до выхода наружу.
- Бойцы, стройсь! - голос командира в противогазе звучал глухо и непривычно. Богус еще раз осмотрел каждого, не найдя к чему придраться, одобрительно кивнул и ухмыльнулся. Аркан задрал голову. Через щели в решетке просачивался скупой утренний свет. Поверхность.
- Отчаливаем! - Богус махнул рукой провожавшему их парню и первым полез вверх по наклонной лесенке. Немного повозился с железной дверью, и путь в 'мир иной' был открыт.
- Ну, двинули, - подал голос Лукич, глядя в приоткрытую дверь. - Даст бог, не последний поход.
- Все тихо, - отозвался командир. - Выходим по одному. Лукич, пошел!
Через полминуты крепкая фигура Егора исчезла в проеме двери. Снаружи что-то щелкнуло и зашуршало.
- Прикрытие - на выход! Живее.
Вторым по стальной лесенке вскарабкался Гриша. Следом отправился Техник, Аркан замыкал процессию. Наконец, весь отряд оказался наверху. Провожающий махнул на прощание рукой и запер стальную дверь. Их путешествие началось.
На сонный мир наваливалось пасмурное утро. Низкое небо, затянутое пепельными тучами, сочилось редкими каплями дождя. Несколько дождинок упало на маску противогаза Аркана. Охотник торопливо смахнул их, огляделся: иссеченный пулями забор из профнастила, кусты и дикий бурьян. Сколько жители Столицы ни чистили пустырь, летом он снова зарастал. Слабый свет просачивался через плотный облачный покров, и охотнику отчего-то казалось, что на всем лежит тень.
У дальнего конца пустыря заросли вплотную подступали к забору, норовя поглотить хилую ограду. За горой ржавых труб в кустах прятались вагончики строителей. Богус махнул рукой, и двинулся к проходу в изгороди. Следом тронулись с места Лукич и Гриша, Техник с Арканом прикрывали тыл. Командир обернулся к Аркадию, постучал пальцем по фильтру противогаза. Охотник покачал головой, успокаивая Богуса. Все тихо, опасности он пока не чувствовал.
Бесшумно, стараясь не задевать ветки и стальные листы, нырнули в прореху в стене. Миновали короткий рукав проулка и вышли на улицу Советскую. В отличие от других улиц, тут было довольно чисто - лишь справа у крыльца с кованой оградой прижался к бордюру побитый временем автобус, да кое-где попадались ржавые коробки машин. В ветвях растущего прямо на тротуаре корявого деревца запуталась огромная растяжка. Ветер противно хлопал ее свободным концом, да где-то поскрипывал кровельный лист - вот и все звуки, которыми встретила их поверхность. И нигде - ни малейшего движения.
На углу дома Богус замер, обводя стволом автомата утопающую в зелени подворотню, затем осторожно зашагал дальше. Перед путешественниками внезапно открылся широкий простор, и из зыбкого тумана, плывущего над Гребневским каналом, выступили холмы нагорной части с башнями высоток. Аркадий глянул в темные окна многоэтажки, жавшейся к дороге, прислушался. Пока он не чувствовал опасности - слишком рано для дневных хищников. Проскочили "Дом книги" и разбитый стеклянный фасад ресторана. Справа блеснула водная гладь, из тумана показались пышные макушки деревьев острова, разделяющего длинным червем Оку и канал. Сталкеры старались держаться ближе к линии мини-маркетов. Видимо, командир тоже не доверял зарослям, заполонившим левый берег канала. Черт знает, какая дрянь может там притаиться.
Замаячила впереди статуя Ильича - бронзовый истукан молчаливо взирал на горстку смельчаков, рискнувших прогуляться по дикому городу. Площадь Ленина была пустынна, лишь ветер волочил пластиковый пакет, да тоскливо лязгала старая вывеска на столбе. Слева от дороги потянулся ряд высоких шпилей. Ветра давно содрали с них полотнища флагов, и теперь они почему-то напоминали Аркану копья древнерусских богатырей. За оградой виднелись павильоны с разбитыми и просевшими крышами - от былого величия Нижегородской ярмарки мало что осталось. Пожалуй, только главный корпус кое-как старался сохранить остатки красоты, но и его здорово потрепали время и стихии.
Улица упиралась в величественный храм Александра Невского. Словно гора, он возвышался над городом, и один только его вид завораживал. Иногда Аркадию казалась странной избирательность разрушающей силы Армагеддона. Где-то ядерный ураган пронесся над Нижним Новгородом, слизывая целые небольшие кварталы, а в этой части города здания стояли почти нетронутыми, постепенно рассыпаясь лишь от дождей и ветра. Иногда попадались истерзанные ударной волной высотки, а совсем рядом стояли дома, где почти все стекла остались целыми. Еще более удивительным казалось то, что атомный вихрь практически не тронул ни Кремль, ни храмы Нижнего. Собор, как и много лет назад, величаво возвышался на слиянии двух рек, он словно ничуть ни пострадал ни в день ядерного удара, ни за прошедшие двадцать с лишним лет. Аркан залюбовался храмом и даже слегка сбавил шаг. Строгие и в то же время изящные архитектурные формы, черненая крыша и золотые купола, длинные окна-арки. В новом мире оставалось не так много вещей, на которые можно было смотреть не с жалостью, а восхищением.
Дорога ползла в гору. Вскоре небольшой отряд миновал развязку перед Канавинским мостом и свернул направо. За все время пути никто не проронил ни слова - все берегли силы. Богус как заведенный неумолимо шагал вперед - его не трогали ни красоты собора, ни открывавшиеся виды на город. Командира не отвлекало ничего, и он, словно полководец воинов, вел сталкеров к намеченной цели.
С моста открывалась величественная панорама. Отсюда был виден и собор во всей красе, и холмы нагорной части города, и закованная в равнодушный бетон набережная с притопленными у берега ржавыми кораблями. Огромный водный простор, лежащий перед ними, притягивал взор. Здесь, в месте слияния Оки и Волги, именуемом Стрелкой, у охотника на миг защемило сердце от тоски по былому. Аркан попытался вдохнуть поглубже, медленно огляделся. Над ними висело все то же хмурое, с редкими прорехами небо, на другой стороне выглядывали из зелени купола Благовещенского монастыря, и вдалеке тянулась по хребту холма красная стена Кремля с башнями.
- Красиво, - Лукич первым нарушил молчание. - Сколько раз ходил тут, а все равно впечатляет. - Аркадий в ответ только кивнул. Осмотревшись, неторопливо двинулись вперед. Далеко внизу плескались мутные воды Оки, длинный остров выползал из-под моста подобно хвосту огромного чудовища. Тут и там в дорожном полотне зияли большие дыры, и их приходилось осторожно обходить, петляя между трещинами и ямами в асфальте. Преодолев почти половину моста, путники остановились. Перед ними разверзлись большие провалы, и идти дальше по верху было опасно, но у всех путешественников, ходящих этим маршрутом, имелся запасной путь. Богус свернул к ограждению, откуда вниз тянулась шаткая стремянка, перегнулся через перила, и первым полез вниз.
Спускались строго по одному - большей нагрузки, чем вес взрослого человека, ветхая лесенка вряд ли выдержала. Аркадий двигался третьим, следом за Лукичом. Налетающие порывы встряхивали стремянку, и ладони непроизвольно крепче стискивали стальные прутья. Через несколько минут, стоя на пятачке огромной бетонной опоры, охотник разглядывал поверхность реки и ждал, пока слезут Гриша с Техником. Ветер здесь, казалось, пронизывал насквозь.
Теперь им предстоял сложный участок маршрута. Торец несущей конструкции моста не был закрыт, и командир первым шагнул в нутро металлической арки. Здесь, внутри узкого коридора, получалось двигаться только по одному. Тесный лаз, перегороженный словно переборками, стальными диафрагмами и ребрами, действовал на нервы. Сразу же навалилась темнота, и пришлось включить фонари. На металлических стенах, простроченных заклепками, местами осел налет ржавчины, в одном месте Аркан заметил кружева паутины с болтавшимся в ней иссохшим трупом крупного паука. Каждый шаг отдавался гулким эхом, которое долго металось в стальной кишке, прежде чем умереть. Клаустрофоб, наверное, сошел бы тут с ума.
- Ненавижу этот мост, - пробурчал Айс, запинаясь об очередную преграду на пути. - Скорее бы выбраться.
Впереди тихо сопел Лукич, перешагивая бесконечные металлические пороги. Богус шагал легко, словно привык ходить тут по несколько раз на дню, и остальные еле поспевали за ним. Наконец, миновали середину арки, дальше путь шел под уклон. Впереди забрезжил свет, и вскоре путники стояли около выхода из стального туннеля. Внизу все так же лениво ползла Ока, и подвывал ветер в решетке раскосов. Богус первый уцепился за металлическую лесенку и пополз наверх. Следом отправились остальные.
Дорога выровнялась, ямы и провалы остались позади. Мост закончился, и отряд вышел на дорожную развязку. Здесь же, у подножия холма, торчала высокая стела с потускневшим от времени гербом города, рядом на постаменте пристроились буквы, складывающиеся в слова "Нижний Новгород". Проход дальше был закрыт - на месте бывшего Похвалинского съезда сейчас разрослись настоящие джунгли. Дикие заросли заполонили весь овраг - мощные стволы, обвитые толстыми лианами, густые кустарники и молодая поросль, растущие так близко друг к другу, что через эту зеленую стену невозможно было продраться. Это место давно обозвали Диким оврагом, сталкеры и караванщики старались обходить его стороной. Сейчас оставался единственный короткий путь наверх - по лесенке, берущей начало за автобусной остановкой. Заросли Дикого оврага подбирались к ней вплотную, но иного пути не существовало.
Богус замер, осматриваясь и ловя утренние звуки. Аркадий тоже попытался сосредоточиться, прислушаться к ощущениям. Вроде все тихо. Из глубин непролазной чащи, покрывающей овраг, доносились какие-то вздохи и шорохи, скрежеты и скрипы. Сталкеры, ходившие здесь, уже привыкли к этим странностям оврага, но все равно всегда были начеку. Быть может, эти причудливые звуки издавал живший своей жизнью дикий лес, деревья которого смогли пробиться даже через асфальт, не сумевший стать им преградой. Днем это место считалось относительно спокойным, ночью же сюда старались не соваться.
Наконец, Богус закончил слушать, подал сигнал двигать дальше. Он первым ступил на замшелые бетонные ступеньки и уверенно зашагал вверх. За ним по привычке двинулись Лукич и Гриша, замыкали шествие Аркан с Техником. Шли по одному с небольшими интервалами. Охотник из-за спин товарищей глянул наверх, туда, где густые заросли проглатывали лесенку. Зеленые гибкие ветви обвивали перила, стелились под ноги. Ботинки скользили по ступеням, и, чтобы не упасть, приходилось нащупывать поручни рукой. Поскорее проскочив это место, разведчики, наконец, добрались до уступа холма. Еще с десяток метров подъема - и можно будет немного отдохнуть, перевести дух.
До верха холма оставалось всего ничего, когда Гриша, идущий посередине, вскрикнул и потянул руку к лицу. Возле его головы повисло коричневое облачко. Через секунду заросли выстрелили каким-то шаром величиной с теннисный мяч, который ударил Лукича в грудь и лопнул. Айс отчаянно тер стекло маски, к которому налипла коричневая пыль. Похоже, он ничего не видел.
- Наверх, живо! - крикнул Богус, дернув Гришу за "химзу". Тот, наконец, сумел немного оттереть коричневую дрянь со стекла и рванул вслед за командиром. Охотник почувствовал, как в спину ему что-то ударилось, услышал тихий треск лопнувшего плода. Пора было уносить ноги.
Богус влетел на холм первым. Аркан, бежавший сзади, услышал чертыханье, а спустя секунду грянуло несколько выстрелов. Стрельбе вторил звериный рев, который охотник распознал мгновенно. Шатун.
Бойцы выскочили на холм вслед за Богусом и увидали картину схватки. Шатун оказался некрупным - стоя на четырех лапах, он едва доходил до груди командиру. Внешне похожий на медведя, но с совершенно голым черепом, шатун выглядел жутко. Снова пролаял автомат, и пули впились в грудь зверю. Тот разъяренно зарычал и ринулся на обидчиков. Аркан выстрелил из карабина, целя шатуну в грудь. Зверь дернулся, тряхнул головой, лапы его подкосились. Воспользовавшись секундной заминкой, Богус ушел в сторону, уходя с линии атаки хищника. Пролетев по инерции между охотником и Лукичом, шатун перевалился через кирпичный бортик и кубарем покатился по откосу вниз. На уступе возле густых зарослей он остановился, вломившись в гущу кустарника. Зверь попытался подняться и протяжно заревел, тряся головой. В стороны полетели алые капли.
- Добивай! - рявкнул командир. Тут уже подоспел Техник - резанул короткой очередью раненого зверя. Тот всхрапнул и повалился на бок. Из простреленной груди на траву потекла темная кровь. Из кустов вылетел знакомый шар и разорвался над убитым зверем. Богус вытащил из кобуры пистолет, и, осторожно подойдя к шатуну, сделал два контрольных в голову.
- Отпрыгался медвежонок, - подытожил Техник, глядя на безжизненное тело зверя. - Молоденький, а какой шустрый. С таким не заскучаешь.
- Двинули, - скомандовал Богус сверху, отменяя своими словами запланированную пятиминутную передышку. - Некогда задерживаться. А то еще другие прискачут.
И снова вперед, по краю оврага, вдоль дикого леса, полного странных звуков и неведомых обитателей. Аркадий никогда не любил это место - здесь ему всегда казалось, что опасность подстерегает со всех сторон. И хотя Дикий овраг днем обычно никак себя не проявлял, задерживаться тут не рекомендовалось. Иногда им преграждали дорогу пышные кустарники, пробившиеся прямо через асфальт, и отряду приходилось огибать их. Углубляясь в подворотни, вели себя предельно тихо и осторожно - ограниченное пространство заставляло нервничать. Этот участок маршрута пролетели на одном дыхании. Наконец, спустились с пригорка вниз по короткой лесенке, и ненадолго замерли посреди перекрестка. Командир уверенно повел отряд намеченным маршрутом по широкой дороге.Близнецы-рельсы тянулись вперед двумя путеводными ниточками. На миг показались и скрылись за выцветшим зданием корпуса строительного университета. Сталкеры быстро пересекли широкую Ильинку и тут же вклинились в автомобильный затор. Скопище ржавого хлама пришлось обходить по тротуару, и теперь окна мертвых зданий как никогда близко проплывали мимо сталкеров. В каждом из них могла таиться угроза, но, прислушиваясь к своим ощущениям, Аркан убеждал себя, что опасности нет.
Над площадью Горького тучи словно немного расползлись, обнажив клочок чистого неба. Богус не рискнул идти прямо, через сквер посреди площади, отдав предпочтение обходному пути. Где-то там, в глубине зарослей, застыл памятник великому литератору, давшему название и площади, и городу в прошлом. Думал ли великий русский классик, что его родной город постигнет такая безрадостная участь? Да что там какой-то город, когда весь мир лежит в руинах, и трепетная искорка жизни, возможно, сохранилась только на жалком десятке станций. Аркадий прогнал дурные мысли и сосредоточился - до Горьковской оставались считаные десятки метров.
Красную букву "М" над вестибюлем станции они заметили издалека. Но командир пошел дальше - свернул на широкую улицу Горького и мимо огромного здания бывшего УВД повел их к дальней вентшахте. Завидев квадратную будку, сталкеры ускорились, и вскоре командир вовсю давил кнопку звонка на стене. Наконец, за дверью послышалась возня, спросили пароль. После привычной и необходимой процедуры дверь отворилась, и бойцы по одному спустились в вентиляционную шахту.
Богус, сказав что-то про доклад, немедленно исчез в темноте вентшахты вместе с встретившим их дозорным. Аркан прислонился спиной к холодной стене, переводя дух после стремительного марш-броска от Столицы до Горьковской. Остальные тоже отдыхали. Здесь, в безопасной тьме подземки, охотником снова овладели воспоминания. Перед глазами почему-то маячил тот, самый первый поход в нагорную часть города. В тот день, двадцать лет назад, отряду Столицы так и не суждено было добраться до Горьковской. В памяти снова всплывали давние и далекие образы: умирающая женщина на дороге, обратный путь в сизой мгле, что расползлась на несколько кварталов. Оружие Аркадию пришлось отдать товарищам - сам он нес на руках мальчика, найденного возле умирающей матери. Охотник хорошо помнил маленькие ручки, обхватившие шею. Ребенок тяжело дышал и всхлипывал, его трясло, как в лихорадке. Аркадий вдруг понял, что от него сейчас зависит жизнь этого малыша. Девочку нес парень по имени Паша, и в тот день Аркадий в последний раз видел товарища. Серый туман поглотил его бесшумно и незаметно, а когда командир вдруг понял, что отряд потерял одного человека, было уже поздно. Напрасно товарищи еще битый час бродили в тумане и звали Павла. Друг канул в неизвестность, а вместе с ним и малышка, которой судьба подарила спасение, а спустя всего час отобрала жизнь.
Начальник станции в тот день был невесел. Дотошно расспрашивал бойцов, качал головой, вспоминая пропавшего Павла. Потом он долго стоял у двери "палаты" в госпитале, глядя на спящего мальчугана. Аркан осторожно выглядывал из-за спины Игоря Юрьевича, присматриваясь к новому пациенту. Тот спал тревожно, неровно дыша и вздрагивая во сне. Аркадий дал мальчику на вид года два с половиной. Охотник успел лишь разглядеть смуглое личико и белый лоскуток ткани, пришитый к кофточке, на котором было вышито черными нитками: "Антон".
Ну а горьковские явились сами, спустя три дня после того похода. Жители Столицы выбирались из палаток и удивленно таращились на незнакомцев в необычных костюмах с новыми автоматами и тяжелыми рюкзаками. Но гости оказались дружелюбными - вежливо отдали магазины и пистолеты, после чего их проводили к начальнику станции. Платыгин с советниками и горьковскими надолго заперся в комендантской. Потом собрал самых близких ему людей.
- Мужики, вы были правы. На Горьковской почти четыре сотни укрылось. Там же у них еще убежища под зданиями УВД и ФСБ. В общем - спаслись, обустроились. Оружие есть, лекарства. Видали, какие у них костюмы? В таких и через "локалку" на Стрелке прорваться - раз плюнуть. А вот с провиантом и водой туговато. Предлагают сотрудничать.
- А почему нет? - подал голос кто-то. - С железнодорожниками подружились, и с этими скорешимся. Надо друг за друга держаться крепче, а то передохнем все. Это вам не ленинские твари, которые только о себе думают.
- Дисциплина у них на высоте, - надавил на последнее слово Игорь Юрьевич. - Все-таки не простые люди, в погонах, знают цену организованности. Правильно сказали - надо с ними общий язык найти, подружиться.
- Оружие и костюмы у них знатные, - хмуро подметил Нестеров, правая рука Платыгина. - Если захотят - захватят нас в два счета. Пикнуть не успеем.
- Тоже верно, - кивнул начстанции. - Возьмем курс на сближение, но будем начеку. Время покажет.
А вернувшись на станцию, Аркадий наткнулся на Мишу. Тот, едва завидев друга, бросился обнимать его. В глазах товарища плескалось счастье.
- Живы, Аркаша! Живы! - крикнул он так, что некоторые на платформе обернулись, наблюдая за парнем. Аркадий заглянул в глаза друга.
- Миш, что стряслось? - недоуменно спросил Аркан.
- Катя с Викой живы! - затрясся Миша. - Я горьковских расспросил, по описанию узнал. Видимо, тоже успели в подземке укрыться. Как бы их только увидеть, я же изведусь теперь. Аркаша, будем жить теперь, будем!
- Будем, - попробовал как можно искреннее улыбнуться Аркадий. Свое горе он упрятал глубоко и старался не тревожить его, но слова друга разбередили рану.
А вечером Аркадий снова был в станционном лазарете. Осторожно приоткрыв дверь, он смотрел на нового пациента. Мальчик спал - сейчас уже спокойно, дыхание его было ровным. Аркан уже хотел было уходить, когда мальчик зашевелился и открыл глаза. И их взгляды встретились.
Рядом глухо кашлянул Гриша, и этот звук вернул Аркана из воспоминаний в реальность. Лукич замер возле стены, погруженный в думы, Техник тоже хранил молчание, разглядывая разводы на влажной стене. Айс покрутил головой, разминая шею, оглядел отряд. Потом кашлянул и спросил:
- Как думаете - заводчане уже прочухали, что мы Институт "взяли"?
- Думаю - нет пока, - качнул головой Техник. - Иначе бы уже такой шухер наводили, мама не горюй.
- Ну, мы тоже не пальцем деланы. Была бы моя воля - всех бы там в расход пустил, - ядовито выплюнул Гриша, дернув головой. В его голосе чувствовалась настоящая злость. Аркан вдруг вспомнил - Техник вроде говорил, что товарища Айса ленинские подстрелили в одной из вылазок. Дело было темное, "стрелка" так и не вычислили, а вот злобу парень затаил на соседей нешуточную. Да что обида - казалось, что сейчас в словах Айса сквозила настоящая ненависть.
- Ну да, вражья кровь, все дела, - отозвался Техник. - Война - дело нехитрое, стреляй без разбору всех подряд. Ты только не забывай, что помимо вояк и верхушки, жаждущей наживы, там есть дети, старики и женщины. Их тоже в расход?
- Вражье племя, - буркнул Гриша. - Оставь один сорняк на грядке - все зарастет. Это не айс. Выпалывать - так всех.
- Я посмотрю на тебя, когда твоего сына или дочь будет резать вражье племя, - бросил Техник, поворачиваясь к собеседнику.
- Слышь, умник ты наш добренький, - начал закипать Айс, кулаки его сжались. Но тут в перепалку вмешался Егор.
- А ну остыли оба, - буркнул Лукич. - Еще выйти не успели толком, а уже собачитесь. Так и до Института не доберемся. Парни, а ну заканчивайте.
Спорщики примолкли и расползлись по разным углам. Гриша что-то буркнул и отвернулся. Аркан искоса глянул на парня. Да, верно говорили про Гришу - сложный характер, упертый и вспыльчивый, но Айс по-прежнему оставался одним из лучших учеников Богуса, не зря тот потащил его в поход, хотя кандидатов - хоть отбавляй. Ничего, быстро закипел - быстро и остыл. Не хотелось бы, чтобы в их отряде отношения были натянутыми, все-таки серьезное задание. Ничего, командиру этот молодчик перечить точно не станет.
- Ну, надеюсь, сегодня Чкалова не увидим, - иронично подметил из темноты "остывший" Айс.
- Да, лучше без этого, - ответил Лукич. - Чем меньше приключений - тем спокойнее. Успеем еще в дороге всего навидаться.
- И я желанием не горю, - вставил Техник. - Пару раз видел - хватило. Теперь пускай другие смотрят.
Охотник нахмурился, вспомнив байки про летчика Чкалова, чей памятник стоял на площади Минина у самой Чкаловской лестницы. Поговаривали, что иногда он сходил с постамента и бродил вокруг. Аркан байкам не верил, зная, откуда у них "растут ноги". Как ему рассказывали опытные сталкеры, не желающие верить во всякую белиберду - на площади Минина расположилась неизвестная аномалия. Проявлялась она нечасто и не поддавалась изучению. Охотник и сам видел пару раз - будто иногда воздух над площадью сгущался, и подобно мареву в жаркий летний день, смазывал очертания предметов. И сталкерам, подходившим к площади по Большой Покровской, просто нельзя было разглядеть верхнюю часть Чкаловской лестницы, где на постаменте стоял памятник великому летчику. Но факт остается фактом - активность аномалии всегда сопровождалась появлением неизвестного существа. Аркан видел Чкалова несколько раз, издали. Огромная черная фигура, медленно бредущая по краю площади. От нее веяло ужасом и чем-то неведомым. Сталкеры никогда не рисковали вступать с мороком в бой и даже стрелять в него издалека не пытались, предпочитая тут же поскорее ретироваться. Смельчаков же, отважившихся посмотреть на Чкалова поближе, больше никто и никогда не видел.
Где-то в глубине вентшахты лязгнули петли гермодверей - возвращался командир. Скоро Богус стоял перед отрядом - полный сил, готовый к новому марш-броску.
- Пошли, - махнул он рукой и первым полез по лесенке наверх.
Площадь Горького осталась позади. Отряд обогнул массивное здание дома связи, бойцы миновали перекресток и ступили на потемневшую брусчатку Большой Покровской. Охотник глянул вперед, вдоль длинной и прямой, точно тетива, улицы. Ни души. Удивительно, но в прошлой жизни он никогда не видел Покровку пустынной. Здесь постоянно сновал народ, гуляли студенты и влюбленные парочки, бродили 'зазывалы' с рекламными листовками и пели под гитару уличные музыканты. Теснились здания, кафе, бары, дорогие магазинчики, словно наперебой спорили друг с другом яркими вывесками и рекламой, стараясь заманить случайного прохожего. Аркан будто вернулся на миг в прошлое, окунулся в разномастную толпу людей, шагающих по Покровке. Когда-то Большая Покровская жила. А потом ядерный вихрь прогнал с поверхности людей, и главная улица города опустела.
Их отряд неспешно шагал по брусчатке, следя за окнами и подворотнями. Аркан разглядывал невысокие изящные дома с красивой лепниной и удивительными наличниками. Одни здания с яркими фасадами сменялись другими, и не было ни одного, похожего на предыдущий. Они словно попали на выставку домов, где каждый экспонат спорил с другим за право быть лучшим. Проскочили здание художественных промыслов с расписанными под хохлому участками стен и разбитым стеклянным фасадом. Слева утопал в зелени небольшой скверик за железной оградой. Аркан еще помнил - раньше здесь торговали картинами и всякими красивыми безделушками, бывало, он и сам покупал тут сувениры. Дорога пошла под уклон, и отсюда в утреннем сизом тумане можно было разглядеть пирамидальную крышу Дмитровской башни Кремля. Здания стали заметно выше, и тучи над городом постепенно расползались. День неторопливо вступал в свои права.
Аркадий внимательно следил за командиром. Отряд все чаще останавливался, и Денис пристально вглядывался в дальний конец улицы. Охотник прекрасно его понимал - площадь Минина слыла нехорошим местом, которое всегда обходили стороной. Осталось позади удивительно красивое здание Центрального банка, похожее на небольшой дворец. Тут улицу пересекали трамвайные пути, и Богус замедлил шаг. Осмотрев прилегающие территории, командир подал знак остальным и пошел вперед.
Площадь Минина приближалась с каждым шагом, и потому все осторожнее шагал командир и все внимательнее смотрели по сторонам бойцы отряда. Дмитровская башня, словно маяк, указывала направление движения, возвышаясь над улицей. Вскоре из-за пятиэтажного дома выглянуло белое здание театра драмы. Над Театральной площадью висела подозрительная тишина - шептал ветер в редких деревьях, в прорехи пасмурного неба робко выглядывало солнце. Богус сместился левее, ближе к фонарному столбу. Аркан заметил, что тот разглядывает конец улицы и край площади. Охотник тоже присмотрелся и похолодел. Над площадью, неровно подрагивая, висело знакомое зыбкое марево. И вдруг у края улицы наметилось движение. Несколько секунд - и из-за угла здания выплыла массивная черная фигура.
- Живо к театру! - молниеносно скомандовал Богус, дергая Аркана за рукав. В последнее мгновение охотник успел разглядеть огромное существо, медленно шагающее им навстречу, потом угол здания скрыл темный силуэт. И хотя нечто было еще далеко, даже отсюда охотник чуял страшную силу, исходившую от громадной тени.
Бойцы рванули к театру. Обогнув большую клумбу перед входом, заросшую бурьяном, ворвались в здание. Нутро театра встретило их кромешной темнотой. Богус щелкнул тумблером, пуская луч вдоль небольшого вестибюля. Взметнулась пыль, оседавшая на пол годами, наверху что-то протяжно заскрипело. Командир тяжело выволок из кобуры пистолет, нацепил поверх противогаза налобный фонарь. Жестом указал в сторону лестницы.
- Пойдем, - негромко сказал он и первым шагнул в сторону лестницы.
Путь наверх оказался долгим - Богус шагал осторожно, после каждого шага слушая тишину в здании. Наконец, подъем закончился. Преодолев несколько десятков ступеней, отряд попал в узкий вестибюль. Большие окна, забранные толстыми полотнами занавесок, почти не пропускали свет. Луч фонаря выхватил из темноты "предбанник" театра - с покосившимися дверями, фотографиями актеров на стенах, затянутых паутиной. Богус осторожно отодвинул штору, выглянул на улицу.
- Никого, - подытожил он, шагнув к товарищам. Внизу, будто в насмешку над словами командира, тихо скрипнула входная дверь. Богус вздернул руку, приложил палец к губам. Повисла недобрая тишина.
Аркадий не знал, сколько они так стояли, но снизу больше не донеслось ни звука. Внутренним чутьем охотник ощущал присутствие кого-то в здании театра. В вязкой тишине пробуждались неясные звуки, рождались подозрительные шорохи. На верхнем этаже что-то зашуршало. Внизу снова тоскливо скрипнула входная дверь, и все стихло.
- Наверх! - еле слышно скомандовал Богус, и бойцы бесшумно заскользили вверх по пыльным ступеням. Аркадию становилось не по себе - он чувствовал внизу присутствие чего-то, пугающего и опасного. Командир, видимо, тоже понимал это, поэтому старался избежать боя, предусмотрительно укрывшись на верхних этажах. Он переключил мощность своего фонаря на минимум, и теперь лишь жиденький пучок света освещал пространство впереди.
- Там! - неожиданно мотнул головой Гриша, сдавив автомат. Аркан увидел, как на дальней границе видимости мелькнула юркая тень и скрылась в густом мраке.
- Не стрелять! - шикнул командир, вглядываясь в темноту. Никого. Зашуршало спереди и в темной нише справа. Командир двинулся туда, держа пистолет наготове. Глаза уже немного привыкли к темноте, и охотник различал полусгнившие кресла бельэтажа, темный провал сцены, и большое пространство снизу. Аркану показалось, что он заметил какое-то шевеление там, возле сцены, но тут сбоку несколько раз подряд фыркнул глушитель командира. Охотник увидел, как что-то темное ударилось в громаду софитов и колонок, и вся эта масса ринулась вниз, разбиваясь о кресла партера. Метнулся луч фонаря, выхватывая из темноты каких-то лохматых существ, бросившихся в спасительную тьму сцены.
- Твою ж мать! - Техник вскинул оружие, но тихий окрик Аркана остановил его.
- Не стреляй, это лохмачи, - остановил товарища охотник, узнавший в существах безобидных травоядных, похожих на некрупных медведей. Видимо, звери выбрали своим логовом здание театра, укрываясь тут днем от голодных хищников. Но сейчас, когда Аркадий понял, что обитатели неопасны, охотник вспомнил о главной угрозе. Где-то у входа в здание, на дальней границе своего чутья охотник снова ощутил чье-то присутствие. Чкалов или кто-то другой - он упорно не желал уходить.
- Там, - прошептал Аркан, указывая вниз в сторону входа. - Оно выжидает.
Из соседнего проема вынырнули фигуры товарищей. Гриша выдохнул, злобно прошептал:
- У, черти волосатые! - Айс недовольно стряхивал с себя пыль и паутину. Богус, заметив охотника, замершего в неподвижной позе, спросил:
- Аркан, что там у тебя?
- Все еще там, - ответил охотник. - Ждет нас. Сюда вроде не суется пока.
- Будем тоже ждать, - ответил Богус, и все послушно кивнули. Потянулись минуты томительного ожидания, сдобренного чувством неясной тревоги. В кромешной тьме иногда копошились лохмачи, пару раз бойцы замечали их силуэты внизу, в партере. Аркан так и сидел на полу, обняв карабин и прислушиваясь. Через полчаса ему внезапно показалось, что чувство опасности стало слабеть, отдаляться. Так и есть - невидимый враг уходил, увеличивая дистанцию между своими жертвами. Все дальше и дальше. С улицы долетел невнятный звук, и все стихло.
- Ждем, - отозвался Богус. Наконец, через полчаса после очередной проверки отряд рискнул осторожно двинуться в сторону выхода. Бесшумно спустились вниз, Аркан еще раз прислушался. Тишина.
- Выходим по одному, - скомандовал Богус и первый шагнул к двери. После полутора часов, проведенных во тьме театра, дневной свет больно резанул по глазам даже через затемненные стекла противогазов. Театральная площадь была пустынна. Аркан осторожно выглянул из-за угла здания, посмотрел на площадь Минина. Посреди нее замерли ржавые автомобили, из-за башни отсюда хорошо просматривался массивный памятник знаменитому летчику. Неведомое существо Большой Покровской, породившее столько слухов и сказок, куда-то исчезло. Командир повертел головой, потом обратился к охотнику:
- Обстановка?
- Тихо, - заверил Богуса Аркан.
- Тогда нечего ждать, - отозвался командир. - Пошли.
Отряд миновал памятник Добролюбову и нырнул в распахнутые кованые ворота. Протопали мимо искореженных неведомой силой мусорных бачков, оставили позади аккуратный белый храм и вышли к оврагу. На противоположном склоне возвышалась массивная красная стена Кремля, и к ней через овраг протянулся мостик. Его преодолели бегом, и, нырнув в проход Кладовой башни, оказались на территории Кремля.
Аркан замер, переводя дух. Почему-то здесь, в Кремле, за высокими стенами, стоящими уже много веков, он чувствовал себя спокойнее. Древнейшее сооружение Нижнего Новгорода почти не пострадало в Страшный день. Кремль и раньше, в старые времена, никогда не сдавался осаждающему войску, устоял он и в час последней войны - мощные стены не пустили сюда несущую разрушения и смерть ударную волну. Отряд зашагал по дорожке вдоль низенькой кирпичной ограды, каждый столб которой был увенчан шаром-светильником. Тут расположился военный музей под открытым небом - вдоль стены выстроилась в ряд военная техника, слева мелькнул фюзеляж самолета, а справа от дороги тонул в зарослях корпус советской подводной лодки.
Командир торопливо повел их налево - по краю заросшего сквера, за деревьями которого проглядывало длиннющее угрюмое здание концертного зала, мимо величавого Михайло-Архангельского собора с остроконечной крышей - самого древнего здания в Нижнем Новгороде, вход в который охранял каменный монумент основателя города. Еще полминуты - и отряд стоял на смотровой площадке. Аркадий шагнул к краю и восхищенно выдохнул.
Когда-то здесь был мемориал памяти павших в Великую Отечественную войну. Вечный огонь давно погас, но гранитные плиты еще хранили надписи, воспевающие вечный подвиг павших. Наверное, отсюда открывался самый красивый вид на город. На миг у Аркана даже защемило сердце от непонятной тоски, подкатившей внезапно, как только он глянул с этой высоты. Перед ними лежал бескрайний простор. Слева с холма вниз сбегала стена Кремля, и, проходя под ними, тянулась вправо. Огромный водный простор Стрелки с разбросанными по нему островками притягивал взор. Где-то вдалеке проступал за легкой туманной дымкой полуразрушенный мост через Волгу, а слева темнели высотки микрорайона "Седьмое небо". Справа за рекой виднелись здания небольшого городка. И насколько хватало глаз, вдаль убегали поля и рощи, и где-то в дымчатой дали сливались с линией горизонта.
Казалось, можно бесконечно наслаждаться открывшимися далями, но Богусу хватило на изучение окрестностей всего пары минут. Подав знак, командир повел их вниз по склону холма, а потом по заросшей травой асфальтовой дорожке вглубь зарослей. Стена Кремля осталась внизу, иногда проглядывала через листву широкая водная гладь Волги. Напряжение немного спало.
Неожиданно из зарослей снизу донесся звериный рев, и тут же невидимому хищнику ответил другой, с правой стороны дороги. Аркадий сразу узнал, кому принадлежит этот глухой рык. Снова шатуны, теперь уже двое.
- Бегом марш! - крикнул Богус, срывая автомат с плеча.
Бойцы метнулись по дорожке в заросли Мининского сада. Перед поворотом тропинки охотник на мгновение обернулся и увидел выскочившего из зарослей зверя. Шатун был куда больше убитого возле Дикого оврага. Дрогнули кусты, и второй зверь, еще крупнее первого, вывалился на тропинку.
Застрекотал автомат командира, один из шатунов заревел и устремился в сторону незваных гостей. Охотник тоже выстрелил, и сталкеры бросились вперед по дорожке. Пролетели стрелой мимо двух входов в старое убежище, миновали портал штольни и подбежали к стене Кремля. Тут кирпичный массив рассекали две глубокие трещины, и часть стены наклонилась и просела. Где-то под ногами журчала вода, утекающая в недра штольни. Здесь, накрытое бетонной плитой, в земле зияло еще одно отверстие, в которое с трудом можно было протиснуться одному человеку.
- Ныряйте живее! - крикнул Богус охотнику с Техником, поворачиваясь на рев хищников. Аркан не заставил себя долго ждать и первым полез в узкий проход. Следом в отверстие прополз товарищ. Снаружи грянули сразу два автомата, послышался звериный рев. Лаз в штольню загородила чья-то тень, и вскоре в него, кряхтя, протиснулся Лукич. Сверху донесся зычный голос Богуса:
- Чего титьки мнешь? Ускорься, я прикрою!
Под грохот выстрелов в штольню, матерясь, ввалился Гриша. Хлюпнула под ногами вода, снаружи снова долетел рык разъяренного шатуна.
- Жрите, суки! - крикнул Богус и опустил ноги в лаз. Снаружи глухо рявкнула граната, заревел раненый хищник. Командир, извиваясь, ввинтился в отверстие, и вскоре весь отряд был в сборе. Едва Богус отошел от лаза, как его накрыла чья-то тень, послышалось обиженное сопение и рычание. Хищник не желал так просто отпускать добычу.
- Не пролезет сюда? - озабоченно спросил Аркан, поглядывая на шевелящуюся тень на полу.
- Не-е, жопа больно толстая, - ухмыльнулся Техник. - Оторвались, теперь не догонят.
- Минутный перекур! - объявил Богус и сменил рожок у "калашникова". Затем нацепил налобный фонарь, проверил тумблер. Казалось, командира совсем не смущает соседство шатуна, что по-прежнему торчал у входа в штольню и недовольно рычал. Второго зверя не было слышно - гранаты командир метал отменно. Остальные тоже переводили дух, проверяли магазины. Теперь отряду предстояло короткое подземное путешествие.
- Готовы? - коротко, в своей привычной манере осведомился Богус. Все кивнули. Командир довольно покачал головой и первым направился в глубь штольни. Сталкеры двинулись следом.
Лаз плавно уходил вниз, под стену Кремля. Узкий коридор позволял идти только по одному. Мокрые стены, покрытые бурой слизью, сочились мутной водой, с низкого потолка то и дело падали на пол крупные капли. Под ногами струился ручеек, на дне которого осел слой зеленых водорослей. Двигались медленно, лучами фонарей ощупывая бетонные стены и пол. Тут приходилось идти, слегка пригнувшись, отчего у Аркана вскоре заболела шея. Через минуту подошли к развилке - один рукав уходил прямо, а вправо ответвлялся еще один коридор. Богус осветил боковой лаз, и вдруг охотник из-за спины командира заметил движение в темноте.
- Там кто-то есть, - шепнул Богус и замер. Чуть приподнял голову, и луч пополз дальше, в глубину штольни. И наконец, уперся в нечто живое, жавшееся к стене. Командир молниеносно вскинул автомат и взял на прицел существо. И в этот момент раздался тихий голос:
- Не стреляйте!
Теперь и охотник из-за широкой спины командира мог как следует разглядеть таинственного обитателя пещеры. Там впереди, у стены штольни, съежилась маленькая фигурка в ОЗК и старом противогазе. Не опуская "калаша", командир шагнул вперед.
- Встань, - скомандовал Богус, наведя ствол автомата на незнакомца. Человек поднялся, отворачиваясь от яркого луча фонаря, бившего прямо в лицо. В руках у него не было никакого оружия.
- Сними противогаз, - бесстрастно приказал командир, держа на прицеле незнакомца. Человек неуверенно поднял руки к лицу, пальцы подцепили край резинового намордника и потянули кверху. И зрачки Аркана от удивления расширились.