На двадцать три года я позвал своего приятеля, Марата, побухать. Мы с ним познакомились в универе.
Бухали на улице, не переставая, с полудня до глубокого вечера. Пили все дешевое, что горит и пропили 2 тысячи рублей и я немного отстегнул на футбол одному из пьющих с нами.
Сначала взяли по "Ягуару", потом пиво, потом водка, потом опять пиво.
- Тост за то, чем ты интересуешься, поддерживаешь, рассказываешь, хоть я и не разделяю - за анархию! - говорит Марат.
Подходят разные люди, мы с ними пьем.
Уже в говно идем с Маратом и ему его дядя звонит. Я трубку потребовал и говорю:
- Але, дядя? Отличный у тебя племянник!
Заходим в дрова в общагу. Сижу на кровати Марата и думаю: "блин, только бы не сблевать". Слава богу не сблевал.
Потом помню вечер, на улице. Почему-то ору на Марата, я пьяный, меня несет. Выныриваю в реальность из пьяного забытья и обнаруживаю себя орущим:
- Куртку застегни! Застегни куртку! - это что, по пьяни у меня забота о ближнем, чтобы не замерз, просыпается?
- Эй, цунарефы! Сейчас морду набьем! - орет кому-то вслед Марат.
- Ладно, Марат, не надо-не надо, успокойся! - я его успокаиваю.
Примерно как Жорик Вартанов и оператор.
Потом разъезжаемся.
Я стою на остановке, ко мне обращается зачем-то какой-то субъект.
- Пошел нахуй! Щас въебу! - говорю я.
Субъект поспешно ретируется.
Через пару дней Марат рассказал, как в общаге хотел через окно на кухню залезть.