лишь вполовину человечья душа
освобождение через катарсис... 
как многое
зависит всено лишь от того
как отполированы линзы восприятия
даже самый яркий свет
может быть бликом над
унылым сумраком того, что под ними содержится
или 
выжечь все до дна.
о момент фокуса!
когда пустошь черна от перьев
убитых сомнений
на ней вырастают цветы
с алыми лепестками.

однажды
уверуешь, что живешь на последней черте
и начнешь жить
* * *
Так медленно, так верно, так обыденно
Без криков, слез, упрямства, суеты
Однажды застреваешь в неувиденном
В потоке грез о вывернутом "ты"
Барахтаешься меньше, но уверенней
Хотя зачем - сказал бы что ли кто
Такие списки глянцевых намерений
Просеяны сквозь лени решето
Вдохнуть нельзя, а выдох не по правилам
Мне сто имен, но ни одно ни в явь.
И было б легче просто быть отравленным
Чем через спячку добираться вплавь.
* * *
На счастье свое или горе
Я с детства болен покоем
Но кто-то в груди живет
Безумный, больной и пьяный
Кто-то с душою рваной,
Кто лучше меня поет.
Не знает пути наружу.
А так бы - босым и в стужу
Ушел, позабыв про сон... 
Мне незнакомы буйства,
Излишества, богохульства,
Разбившие чашу чувства -
Все то, чем ожил бы он
Всегда решаю, что делать
По звуку ума, а не тела
Пусть вещее жжет чутье -
Однажды жизнь сменит роли.
Так много любви и боли
Проходит мимо нее.
* * *
Плетеся кручина из ста заговоренных трав
Из сброшенной кожи годов, когда горько да сладко неправ
Печется лепешкой из памяти, просит огня
Я все расскажу, как смешать, лишь не мучай меня

Плетется кручина из ставших быльем миражей
Из кос позабывших своих и продавших себя ворожей
Прядь белых как мел и угольно-черных волос -
Пока ты чужой, уноси подобру, что принес.

Пришел побираться - так выпей-ка, братец, золы.
Живые не знают, глупы или истинно злы.
Не стану менять колдовства на зевотный заветный покой
А коли зашел, на три года без месяца мой.

Сплету я кручину из собственных маятных жил
Отрава для тех, кто в пути никогда и не жил
По-правде горят лишь глаза по любви да мосты -
Сперва посмотрю, как в неволе плетешь окаянное ты.
* * *
..ведь поэзия это отдушина,
здесь грубые вещи обретают прелесть,
тонкие обращаются в дым
это игра в ракурсы
самоидентификация с тенью
слейся, сойдись со мной
нарушь, чего не смеешь
открой чужие ворота
смотри за копьями воинов
рвущими пурпурные занавеси 
на рогах волов,
ты солнечный диск между ними
ты податель жизни
научись не отбрасывать тьмы..

* * *
Стальные тени жалят в темноте
Где все боятся сброшенной одежды
На опрометчиво закрашенной черте
Не узнанными падают надежды

Как сон, мой крик потянут к небесам
И эхо вторит жуткое оттуда
Такого человек не может сам,
И наш квадрат - проявленное чудо:

Пустая комната, не виден шумный зал,
Священнодействие - наедине с богами
Неведомо, куда открыт канал
Сквозь ад и Бога прорванною раной

Сквозь нас течет не зло и не добро
Но мощный голос первого начала
Страх хлещет звук, звук режет серебро -
В нем четырьмя оплавимся свечами

Боясь утратить дважды яркий стук
Сердечной птицы, певшей меж мирами
Уйдет один - натрое лопнет круг
И рухнет вниз свинцовыми шарами

На верх горы. Но вновь грозой не быть.
Знакомой дрожи ждать при каждом шторме -
И - ничего. Теперь осталось плыть,
Чтоб снизу наблюдать рисунок молний.

* * *
Что сделано - помнится, что сказано - вертится,
Что срублено - умерло, что впереди?
Что сужено - ряжено, кто-то что скажет ли,
Снова отмажется, жди и не жди.
Что понято правильно, что к черту провалено,
Что не увидали мы - всё не вернуть,
Что найдено - сломано, что стронуто - продано,
Стало уродливо, будь и не будь.

Услышь меня из старой дали
Мы такого не ожидали
Что мы нашли и что потеряли
Услышь меня.
Услышь меня.
Услышь меня, мне так одиноко.
Никто никогда не заслуживал столько...
Услышь меня, прошу, и только.
Услышь меня.

Что выросло - сажено ль, то есть или кажется,
То друг а то вражина, кто мы теперь?
И поздно ли рано ли, трезвыми, пьяными,
Считаны раны ли, где без потерь,
Стерпится-слюбится, или погубит всех,
Боль не окупится, рви и не рви.
Выжили, прожили, став непохожими
Просто прохожими - но по крови.

Не нужно плакать о старом доме
Мы вряд ли были когда-то знакомы
Не нужно ждать.
Не нужно плакать.
Не нужно вздохов, нам есть, где скрыться
Нам целый октябрь предлагает напиться
Не нужно плакать на этих лицах
Не нужно ждать...
* * *
В такие минуты 
мне хочется выть тебе на ухо,
Мне хочется вдуть тебе в мозг 
острейшую звездную пыль
В такие минуты
Закрыть твои веки бы наглухо
И в открытую рану на выдох 
вжить бронзовый, солнечный штиль

Посмотри на себя, Все своими лишь строим молитвами
Свои тело, сомнения, волю и боль.
К нам никто не придёт, все пути - только новыми битвами
В этом радость, и горе, на новый делёное ноль.
Морозные иглы заткут твой колодец с игрою
Их нечем разбить, их растопят - да рук таких нет
Умеешь ли верить? Я тоже не очень, не скрою
Но наше неверие дробит количество лет.
* * *
Это утро говорит с нами каждым окном
Этот вечер делает первый шаг
Говорит: хватит жить под стеклом
Эта осень - не враг

Выпрями спину, выкини лишний груз
Камень не сдвинуть, если в душе ты пуст
Чего ты ждёшь - это твой ход
Путь не проложен, иди вперед
Делай, что хочешь -
Пусть этим будет Закон..

В каждом дне не хватает часов
В каждом часе так мало минут
Я так боюсь, что меня не поймут
Что некому слушать
(воздух душит)

Я не знаю, куда идти
Справа рассвет, а слева ночь
Чужие следы уводят прочь
Свои - в туман
(где в нем капкан)

Вечное Небо, дай мне сил
Я никогда у тебя не просил
Не дари даром, не вытяни жил -
Лишь улыбнись тепло.
(лишь улыбнись тепло)

Принцу пора бы стать королем - 
А он все не хочет, швыряет корону
Ему б на войну, а он играет с огнём
По две стороны
Стёртой об руки кроны...

Орёл ли решка - одно и то же
Утро и вечер предельно похожи
Я
слетаю с резьбы, 
Я
свиваюсь с катушек
Я
больше не нужен
по эту сторону слов... 

Высокое Небо, во мне семь бесов
Я их глазами смотрю сквозь завесы
Не изгоняй душу, не выжги мессой
по эту сторону слов...
(по эту сторону слов)
* * *
Еще одна осень ищет всей правды в себе самой. 
Вбрызни ей солнца в вены, сделай её немой. 
Болтает, смеётся, плачет, путает падежи - 
Всех, кто собрался прыгать, просит лишь - покажи. 
И смотрит, вывернув шею, секунды две или пять,
Как кто-то, кто не умеет, учит себя летать.
Спать прибредает поздно, садится считать к огню, 
Собирает опавшие перья, жженые на корню, 
Одно приложит к другому, свяжет мотком волос -
Вспоминает, кого из упавших полуденный ветер снес,
Кого погубило жаром, кто камню плевок в лицо,
Кто выбрал - хребтом о скалы, но только не подлецов,
Сухие губы бесстрастно из промахов клеят щит
Он полный, надёжный, ясный, слезами земли омыт,
Он заслонит от бури, от острых зубов горы,
Он будет полезней неба до самой лихой поры
И вот проходят недели, сегодня ее черед - 
Огромная пропасть воет. Но перед ней - полет.
 * * *
Никто не верит в то, что ночью для нас не бывает снов
В космосе тихо, нет времени у Водолея,
Готовящегося придти
Все смутные предчувствия рождаются в тишине,
От вдоха,
Вслепую, ничего не объясняя без карт.
Мир затаил дыхание.
Этот шум, что всех раздражает - белый
(от которого
ты орешь и злишься по мелочам)
Шум работы внутренних органов
Бега крови, 
Это только преамбула крика
Затянувшаяся пауза, взгляд бездны между репликами.
Пожалуйста, не уходите из зала..
* * *
А у нас могло бы быть всё по-другому,
Могли бы идти в ногу, не отворачиваться.
Я просыпаюсь ночью, и вижу, что
Мой отец - лев, а мать - виверна
И я силён и быстр, но просыпаюсь в кротовей норе
Мне кажется, что у меня есть крылья,
Какие-то отростки, ободранные
Темно! Я не могу посмотреть, и всё рою землю
Я научился хорошо слушать тех, наверху,
Кто постоянно говорит о небе..
Может быть, это миф
Сколько можно держать за хвост, орать в уши
Что ничего не бывает, кроме земли и тьмы,
И духоты - вы ведь всё выдышали здесь сами!
Мне только страшно - ведь все, кто
Приходит из-под земли
Мертвы.
А я?
* * *
Снова и снова сочится отчуждение
Ненависть, из-под бритвы брызгами
Капля за каплей, это моя гигиена,
Из всех микротрещин скорлупы.
Я бы прижался щекой, вздохнул
Сладко мурлыкнул - разбей её!
Но все боятся яда внутри, а он
Сам уже не стечёт. Алое, алое
Алое застит мне свет. Страхи
Стали такими маленькими, о!
В них мы все никак не умрём.

ты для чего-то предназначен, 
как флейта для музыки, 
но ещё не было того сочетания обстоятельств, 
чтобы в эту самую флейту кто-то не просто дунул, 
а извлёк звук.
делаю, то, что должен. 
Но это не то, что я должен делать.
* * *
На самом деле 
Звездам решительно всё равно, что ты делаешь,
Если это тебя заводит,
Это заводит и их орбиты
Делай, что желаешь,
Пока не услышишь, как
Ключ вошёл в замок:
Ты - вот кто
Придаёт движение
Механизму Вселенной,
Первоисточник.

"Танцуй"
Закрой сначала окна на запор
Чтоб даже солнце видело не сразу
Крадись и пой, как будто ты лишь вор
Что заклинает стражу и проказу

Оставь лишь сердце. Это первый шаг
Второй свободней - слушай, где он будет
Прорвётся третий - тут раздёрни мрак
Пусть свет и тень войдут в колоду судей

Теперь танцуй. Как будто нас здесь нет
Прослушай руки - тихо, мы не видим.
Вертись. Забудь. Горит твой каждый след
И движут телом страсти и обиды.

Быть гордым страшно, смелым - просто ад
Кто видит силу, хочет прикоснуться
Ты - то, что чуешь. Оглянись назад
Ведь ты всё знаешь, нужно лишь проснуться

Спроси внутри - кто там так долго ждёт
Не предавай вершин, не строй на них надежды
Ты пламя слева, справа - горький лёд
Но твоё сердце вечно бьется между

Один лишь грех - забыть, куда ты шёл
В конце пути лишь одному ворота.
Кружись не там, где ровный гладкий пол
А по пустыням, тундрам и болотам

Будь верным духу, телу, тишине.
Хоть раз утопни в паузе меж вдохов
Танцуй, как тени пляшут на стене - 
Не зная, что они умеют плохо.

* * *
Я сегодня потерян, невежлив и очень зол.
Я сегодня намешан из синих оттенков зол.
Дуть на пепел опасно, здесь сильно не любят слёз.
Говорим через марлю, мой маленький юный пёс.
Ты сегодня в ударе, тепло ведь, на посошок...
За приятной картинкой упряменький мой смешок.
А вот выну за шкирку, за волосы подниму -
Я и сам не удачлив, давай набирать уму?
Не царапай мне руку, пожалуйста, не скули.
Ну не всем быть героем в холодной груди земли...
Интербеллум желаний. Болезней. Лицом к лицу.
Как ты будешь смотреться без помочей на плацу?
Ты ведь ясен и чист, не боишься, начистил ствол...
Но не соткан, как нужно, из синих оттенков зол.

* * *
Посмотри на мой дом, с мертвыми стеклами
Посмотри на мой дом, с серыми окнами
Брошен и пуст, старый и проклятый
Я был там счастлив
Посмотри на мой дом, когда-то белый
Здесь цвела душица и пах вьюнок
Мы шутили с огнем, смеялись и пели
Мой райский сад, мой уголок
И не надо теперь, не надо вопросами
Не надо - с травой, без забора, с отбросами
И не умыть грозами, росами
Я был там счастлив
Посмотри на мой дом.. дождём по стенам
По утрам танцевали пылинки в лучах
Как березовый сок тёк по венам
Пополам с солнцем при свечах
Теперь там пусто, пусто и прожито
Теперь там приют для любого прохожего
И не найти больше похожего
Я был там счастлив
Посмотри сквозь окно в больную душу
В нем не страшно было штормов и бурь
Может, я сам что-то разрушил
Бьёт по рукам отпущенный руль..

* * *
Нам в три ночи не до прочих, в час печали всяк порочен, 
мальчик, прочь, иль как ты прочен? изменяю 
шаг.
Я не враг. Я просто - очень. 
Боль по снам всё скочет, скочет... 
Расскажи мне, как помочь им.
Разожми кулак.
* *  *
Ты не знаешь ли, мама, а дочь наконец-то влюбилась
Твоя дочь перестала спать и шьёт по ночам
Только всё здесь иначе, чем нам с тобой некогда мнилось
Не надо спрашивать, гладить меня по плечам
Ты знаешь ли, мама... он ходит, как ходит военный
У него улыбка направо и очень прямая спина
Он умеет не слушать, быть маршалом или пленным
Он так обнимает, что чувствуешь - ты не одна.
Но не радуйся, нет, не присмативай белого платья
Без оборок и рюш, если только, возьми простыню
Твоя дочь от отчаянья крутит и вяжет проклятье
Твоя дочь иссыхает, как дерево на корню
Посмотри, это он. Он на карточке чёрно-белой
В старой ретуши, с взглядом совсем живым
Я хотела быть проще, о матушка, я хотела -
Но его убили за век до моих крестин.
* * *
Я была занята, журавля искала в тени,
У него такое лицо, что ни двинься и не взгляни.
И ко мне прилетели - их трое, моих журавлей,
Они превратились в принцев, но сделались только злей.
..как дети, они живые, они приходят на чай,
они проезжают мимо в метро и улыбаются невзначай,
они постоянно рядом, иногда отходя ко сну...
я не могу представить, что по шее - и полосну.
Но я прережу тебе горло, я знаю, что я смогу.
И замерзну вместе с тобой, на не тающем злом снегу.
Я обниму тебя и укрою, укрою самой собой
Мёртвый, убитый, уставший, но теперь ты полностью мой.
И я стану такой же холодной, как были твои уста
И мы будем вместе, милый, сейчас. Досчитай до ста.
Повернись ко мне, потянись, напоследок взгляни хоть раз
Разожми мои пальцы, растопи моё сердце, вынь осколок из глаз,
Если ты сможешь, если ты хочешь, если ты должен остаться жив...
Но не проси у меня прерваться, возвратить тебе твой мотив.
* * *
Ты как алое солнце на ярко-шафрановом небе
Сочетнье цветов предначальное азбуки тела
Не сжигай этот день, позаботься о нем, как о хлебе
Видит бог, не сейчас я одеть этот пламень хотела
Ты как руки-лучи на лукавых египетских фресках
Приголубишь лицо, а все тени в забвении плачут
Тонко рвешь мои нити с надзвучным космическим треском
Выплетая их в сети, которыми ловят удачу
Ты как каплю воды, каждый стон выпиваешь губами
У них вкус розмарина, вина и стоялого мёда
Не надейся все вылить однажды простыми словами
Помни ноль под прицелом глупейше расстреляной коды
Ты как пряный янтарь, словно критский колодец для света
В нём плясать бы с быками да узкие стены не салить
Уходя уходи, мой Орфей, без оглядки, ведь песенка спета
Возвращаю триеру: плыви в свои дальние дали.
* * *

Пущу свои сказки содой под загнутый серпик век.
Ты знаешь, моя дорогая, все-таки я человек.
Ты привыкла, что мне не больно, 
Что я всегда чуть сух -
Ты знаешь, это контрольный.
Под пересуд старух.
Пущу свои слёзы шагом по внутренней корочке щёк
Видишь, моя дорогая, я тоже, увы, не бог
Ты привыкла, что мне не страшно, 
Что я честен и очень прям -
Ты знаешь, это не важно.
По крайней уж мере, нам.
Зеленую дверь убрали, убили ещё побег.
Пущу свои сказки снова под загнутый серпик век.
* * *
Дайте ведьме палец - вам отхватит руку.
Протяните руку - сердце из груди.
Ведьма эту знает тонкую науку,
Как детей господних легче сбить с пути

Дайте ведьме сердце: пейте звонкий хохот
Дайте свои губы: ждите колдовства
Ведьма веселится в рубище из моха
Не боясь ни бога, ни его креста

Спойте ведьме песню. Спойте серенаду
Под луной огромной прикоснитесь к ней - 
Кроме этой кожи, голоса и взгляда
Ничего не нужно сделалось теперь


Полюбите ведьму... ей так одиноко.
Ей так надоели глупость и враньё!
Дайте ведьме счастье. Все ее мороки
Тотчас разлетятся, словно вороньё.
* * *
Ты знаешь, мой милый, сегодня так пусто и серо
Так хочется плакать, хотя я не знаю, о чем
Ты где-то живешь, конечно, я spiro и spero
Но утром другой позволяешь уткнуться в плечо
Ты знашь, мой милый, приходится всем улыбаться
Тебе я иную, родную улыбку храню
История губ - сперва сухо, и сжато, и вкратце,
А потом все не так, как обычно подносят к огню
Ты знаешь, мой милый... бывает, что просто устала
И нет больше сил, да совестно выть на луну
Найди мои окна, открой их. ни много, ни мало
Хотя бы сегодня у них не оставишь одну?

* * *
невозможно, откуда. сегодня же пусто в вагоне,
не разгонится поезд за схлопнутой гарью век
я вот только подумал - хоть здесь ты меня не тронешь
а ты шмыг в темноту, не усталость - визжит разбег
по надбитым пластинам погладь меня против шерсти
ты зачем такой близкий, расскажи мне, ну кем ты был?
что тебе предложили? вот эти вот три отверстья,
револьверные пули в пасхальном картоне жил?
я вот только подумал: не вызволить нас покоем
им не вывернешь душу, как на просвет карман
но а ты мне твердишь, чтоб не помнил тебя, не стоит
так зачем же приходишь, желанный, коли не зван?
мало встречи для слов, нам сегодня дремать в карауле 
так уютно устроюсь в осколках твоих колен
посидим у меня, до рассвета - киндзмараули
мои влажные пальцы в рты алых твоих сирен.
...я ищу теплоты, у чужих, недовпитанной телом,
всё бросает меня, и я снова хватаю тьму
начерти костерок половиной чумного мела
из его языков, так бывает? к тебе возьмут.
* * *
* * *
Тени
Ничто не истинно, все разрешено. Анализируй это.
Белые змеи меня оплетают цветами
Ленты миров посреди недопитых бокалов
Узел путей, истекающих хной под ногами -
Хлынет, когда ты однажды лишишься накала

Всё поплыло утлой лодкой в потоке видений
Я на краю, но не знаю опять, на котором
Знаешь судьбу - избегай не искать повторений
И полоскать её в камере внутренних взоров.

Лес из груди порождая и в нем оставаясь,
Всё, что мы держим, вцепляется в место корнями
Бог, охраняя лишь в ней заключенную радость,
Лодку проводит вверху и внизу над полями:

Миг вне игры, вне огромного страха утраты
Сон на траве в изнуряюще-знойную пору
Вот, что везет он под землю в оплату
Липких уколов и кочек своих разговоров

Те ж, кто придуман, меня обступают ночами
Смотрят в глаза с неизбежно-печальным укором
Знаешь судьбу - избегай говорить с палачами
Не оскорбляй ее нот неуместным повтором.

* * *
Моё имя мне не подходит 
слишком мало острых углов, 
в классическом переводе
оно наподобье оков
но не стоит глотать это имя
оно обернётся ершом
и хлынет в глотку пустыня
вокруг сердца намерзнет ком
не стоит его и помнить
зачем вам под черепом ёж?
четвёртая буква немного
похожа и так на нож
а что будет, когда сменяю?
ты зря его происнес
теперь тебе только лаять
к ноге, о мой новый пёс...
нет имени у чародея
ни ног,ни рук,ни лица
лишь оружья, и не не смеют
помнить себя до конца.
* * *
Пустой колшелёк, и горит душа
И нечем залить одинокий пожар
Я пускаюсь в море идей без смысла
Который день на грани истерик и сна
Который день смех просто чтобы понять
Куда мне падать, вверх или вниз
(Бежать - отнять, не снять, не унять)
Исходя из теории комплексных чисел
Дисгармония слов, провалившихся в ад
Адмантиновый рай расслабленных жил
Обоморожение сердца, виват, виват, виват
Я еще не мёртв, и полусонный пират
Потрошит эту лавочку, выбивая грёзы ботфортом
* * *
А вы бы смогли плясать
На траурно-белых тканях
Что ноги до крови ранят
И лезвия лёд глотать?
А вы бы смогли так жить -
Часами на грани истерик
Среди туманных Америк
Забывших себя открыть?
А вы бы смогли читать
И верить, а не проверить
Что где-то водятся звери
Которых нам не видать?
А вы бы могли схватить
Из топи себя за косу
И не задавать вопросов
А просто и сильно жить?
* * *
Они становятся взрослыми
Находят любовь и цели
А я сижу на обочине
И смотрю, как тают следы
То ли мне не ниспослано
То ли я не умею
Есть камень и червоточина
А нужен - глоток воды
* * *
Из ненужных, забитых чужими дней
Я когда-нибудь вспомню тепло лишь эти
Посторонним, конечно, всегда видней
Как глупы и наивны их мертвые дети
Только мы вот зачем-то ещё поём
Как последние птицы лишь друг для друга
Ты загляни-ка за окоём
Там все распахано млечным плугом
Все говорят мне, что я бегу
Хотя сами - сидят, заплывая салом
А ты подходи ко мне. Помогу
Встать и понять, что такое слалом,
Меж ненужных, с оглядкой на склоки дней
Как на лыжал по склону, сшибая стены..
Приходи, мы с тобою хлебнем огней
Из расплавленной радости Ойкумены.
* * *
Как будто выросла вторая пара крыльев,
Живу двойною жизнью - здесь и там
Вся явь вокруг покрылась серой пылью,
С беспечным сердцем брошена волкам
И кто из нас, горящих, здесь не в праве -
Я или он, или огонь, как сон?
Чтобы в крови и дальше плавить лаву,
Не покидай наш взрослый марафон
Сквозь амальгаму вижу нас весь вечер
Ах, черный Рой смерзается в комок...
Заклятья рук, вцепляющихся в плечи...
Схожу с ума: излюбленный итог.
Схожу с ума. Целую чьи-то губы
Очнусь - и пусто, рядом - только дым
Дым над водой, то ласковый, то грубый,
И в нём одно мерещится двоим.
* * *
Мы взрослые люди, которые верят в сказки
Разум и сердце пытаются вжится в суть
Над нами смеются: от правды игра - отмазка
Для нас - только способ её вернуть.
 * * *
Мои демоны безглазые, потому они не спят
Ночью воду пьют с топазами, днем в расщелинах сидят
Мои демоны безликие, их усмешки жестоки
Ждут деяния великие, приведут на дно реки.
Мои демоны - не добрые, но и злу не отданы
Под дождем играют с кобрами, убивая без вины
Мои демоны волшебные песни в сумерках таят
Гонг круша когтями медными на осенний листопад,
Мои демоны - стоглазые, скоро с ними полечу
Так покрепче, брат, привязывай моё крылышко к плечу.
Стану жить между созвездьями, в бархатисто-синей тьме
Хочешь, вместе бы исчезнули? Но ты слишком дорог мне.
Вот и все. Стирай историю. Растворяюсь, ухожу.
Может, впрочем, и не стоило.. Ладно. После расскажу.
* * *
Любитель ходить по трассе со Штраухом в голове
Нечёсан, заборист, ужасен, с вечным префиксом "вэ"
Живу во вчерашней неделе, ем прошлогодний снег
Пытаюсь забыть всё время, что, с*ка, я человек
Чтобы убрать это чувство, глушу динамитом шпрот,
Тараканов и Заратустров, которыми полон рот,
В уши втыкаю пробки, не пробуя слов на вкус
И Джеком из пан-коробки хихикаю и верчусь 
Слушаю топот валькирий, в бар слетевших с коней
Пытаясь в высвисте крыльев стать немного сильней
Потом уж включаю БГ и учусь, как жить ни о чём
Самый простой оболтус с швейцарским складным мечом
И в этот момент, похожий на отверстый ангельский рот,
Я понимаю всё правильно, моё настоящее - вот
И не надо рубить на стыке, бить в упор кирпичи
Пошло всё, пожалуй, нафиг, пожалуйста, не кричи,
Оставлю на полке паспорт, очки и входной билет,
Подохни, старая школа, и новой пошли привет,
Крещу себя собственной кровью, ни богу, ни пустотам,
Вольному будет воля, стертому - что-то там.
* * *
Ищу тебя в туманных гранях вёсел
Волос реки ласкающих виток,
Средь небеса проткнувших гордых сосен,
Средь едких слов, кусающих порок,
Ищу тебя на ртутном дне колодцев
На зимнем дне железного столба
В скупых чертах бродяг-канатоходцев,
В победном лае бывшего раба,
А ты идёшь потАйным палисадом
Или людскою хоженой тропой
С любым из сотен скрещивая взгляды,
С любым из них, но только не со мной...
* * *
Когда её смех смолкает, я думаю - это навечно.
Потом он звучит чуть иначе. Потом он уже чуть другой.
Когда я беру её руку, небо стихает беспечно
Ветви белеют, и значит - день подарил мне покой.
Не знаю, был ли я счастлив, и это ли истинно важно
И чем измеряются реки, которые мы перешли.
Когда она просит мёда, я становлюсь отважным,
Дыма пустив под веки, странствую в центр земли.
Приходит пора прощаться, за окнами свищут птицы
Цвета обращаются пеплом в печаль и цвет октября...
Но время должно быть мифом, молчанью должно разбиться -
Мы оба исчезнем в полдень осколками янтаря.
* * *
Летящие строки грубы и жестоки
Нет времени стержень чинить
Пусть будут как царь на далёком Востоке
Судить, и карать, и казнить
Пусть будут правдивей пчелиного жала
Быстрей, чем змеиный укус
Хочу, чтоб за ними толпа побежала
Чтобы почувствовать вкус
Пусть в ручке не гель, а испанские яды,
И водит рукой Люцифер - 
От жаркой Кампаньи до жаркой Гранады
Слушают музыку сфер
Мрачный кудесник, лови мои песни,
Не вытравит ересь костёр
Ведь нож в твоём сердце, живой и чудесный, 
По-прежнему будет остёр
* * *
Я должен подумать. Оставь
Приглашение на столе. 
По морю бурному вплавь
Сам доберись ко мне.

Поиграем в английский век,
Это весело, это рай
Бедный маленький человек,
Поддайся мне. Проиграй.

Всё здорово, всё, что ждал
Пряно-кукольный маскарад
Опиум твой - финал
Разорванный - мой наряд

Искал наслаждений, - на
Купайся в них, получи
В путах, к спине спина
Падаем на мечи.
* * *
Цветёт сирень, последняя в сезон
Другую ждать ещё виток планеты.
Заснуть бы в ней, и пусть подарит сон
Цветным теплом нечаянно согретый.
Пусть листья пляшут, чуть касаясь век
А за рекой протяжно плачет дудка.
Укроет разум тополиный снег -
Укромный час, уютная минутка.
Я так устал, давно покинув дом,
Я так иссяк от двух тонов скитаний.
Сирень целит, вплетая небо в ром,
Как купол мира в очень старом храме,
И я спасён: меня пленил покой.
Целует в губы, мягко стелит травы...
И в их венце, открытый и живой,
Он отзвук чьёй-то вечно мудрой славы.
* * *
Я видел хамелеона
Сменить рискнувшего цвет
"Лицемер!" - кричали другие,
А он отвечал им - "нет".
И он отвечал - "Искусство
Имеет тысячи лиц!"
Когда он окрасился в пурпур,
Все тотчас рухнули ниц.
"Различие в том", сказал им
"Что души внутри у тел.
Моя, вот странно, снаружи
Мне нравится сей удел".
Багрянец сменив на злато
Для прочих желанней снов,
Он вывернулся из масок,
Стал ветром и был таков.
* * *
На чужой волшебной старой скрипке
Чуть не в лад, нестройно, невпопад,
Грустный гном играет у калитки
Отгоняя жёлтый листопад.
И с кофейно-липовой веранды
Щурясь сквозь пригубленный ликёр
Лучшую швырнёт ему гирлянду
Младшая из огненных сестёр
В ней она сплела цветы желаний
Ссор и клятв чарующей рукой,
Чтоб скрипач изящнее, дурманней
Мудрецам раскалывал покой.
Ввечеру пройдёт по алым макам
В волосах колдуний жар рябин
Грустный гном, воспрянув и восплакав,
Обернётся в гибельный хамсин.
Из его песка, золы и пыли
Опалять осенние сердца 
Голос скрипки вырвется стихией
И сразит небесного Отца.
* * *
Мне невозможно сердце не отдать
Тебе, мой друг, мой сладкий луч отравы,
Держи его без права принимать,
Но пожелай, молю, такое право.

Не верь словам, а знай, о чём молчу
И чем весёлых писем тон печалит
Но к между нами легшему мечу
Не прикоснусь. Не трону, не ужалю.

Живи как встарь и пришлым песни пой,
Я не хочу неловкости при встрече.
Сомкну уста, забудусь сон-травой,
Вопросов робких мягко не замечу.

Пусть ты пройдёшь... Меч студит ложе мне 
В полночный час сверкая об огне.
* * *
когда огонь цветёт и лижет пятки, 
А лепестки - листы забытых книг,
Остановись на миг. На миг, ничтожно краткий
И посмотри на мир. Он строен и велик.
Даётся жизнь, чтобы её пройти достойно.
Даётся раз, повторный - заслужи.
В ней есть любовь. Любовь рождает войны.
Участвуй в них. И счастьем дорожи.
Ты не сгоришь. Поверь, возможно чудо.
Сорви огня пылающий цветок
И в сердце вставь. Пусть светится оттуда,
И греет то, что сжечь бы раньше мог.
* * *
Не смей идей откладывать на завтра.
Отсрочка - долг перед самим собой.
Задумка сгинет, если сонный автор
Не платит в срок за умственный простой. 
Ты - квартирант. Твой череп - дом на время.
Не порть его и черт не знает чем.
Петух-трубач клюёт обычно в темя
На юбилей скопившихся проблем.
Поймай его за хвост чернее угля.
Скажи себе - довольно жить в кредит.
Проснись и пой. Я знаю, это трудно.
Но олух тот, кто дома бал проспит.
* * *
Лимонные дольки. Патока.
Сироп из кленовых листиков.
Я дома. Сегодня радуга.
Пол. Деревянный. Чистенький.
В горле комок. Вот камушки.
Я ими кидался в голубя.
В кресле сачок. Он бабушкин.
Мы рыбу поймали в проруби.
В домике всё по-прежнему.
За окнами - запустение.
Спорю с крапивой вежливо -
Здесь раньше росли камелии.
Как-то не так. Не клеится
Детство с пеньком обугленным.
Стерпится, перемелется,
И упадёт отрубленным
Рваный гамак мой в яблонях, 
Слива с сучком-заточинкой...
Я... дома. Сегодня радуга
Яркая, с червоточинкой.
Серый сарай был новеньким, 
Там, где бурьян - смородина...
Всё развалилось. Но-таки,
Я вспомнил, что это - родина.
Бросить не смею. Патока.
Сироп. Из кленовых листиков.
Я дома. И светит радуга.
Чтоб новое счастье выстроить.
* * *
Дайте ведьме палец - вам отхватит руку.
Протяните руку - сердце из груди.
Ведьма эту знает тонкую науку,
Как детей господних легче сбить с пути

Дайте ведьме сердце: пейте звонкий хохот
Дайте свои губы: ждите колдовства
Ведьма веселится в рубище из моха
Не боясь ни бога, ни его креста

Спойте ведьме песню. Спойте серенаду
Под луной огромной прикоснитесь к ней - 
Кроме этой кожи, голоса и взгляда
Ничего не нужно сделалось теперь


Полюбите ведьму... ей так одиноко.
Ей так надоели глупость и враньё!
Дайте ведьме счастье. Все ее мороки
Тотчас разлетятся, словно вороньё.
* * *
Нет ни гордых имён, ни простых - ничего!
Ни поганых времён, ни святых - ничего!
Смысл - лишь искра от глаз наглеца-человека,
Что во тьме обыскался напрасно его.
* * *
Я хочу на море, плавать на баркасе,
И гонять здоровых жирных голубей,
Где весь мир волшебно, сказочно прекрасен,
Нет машин и дыма, спама и людей.
Но сижу понурясь утром на работе
За копейку правя гадостный макет
Видел бы ты нынче, добрый Аристотель,
Как заморен скукой неплохой поэт!
Не поёт, не пляшет, не танцует танго,
Целый день втыкает сонно на экран,
А его мучитель, чуть повыше рангом,
Увлечённо гадит в собственный карман...
Аристотель, милый, счастье есть незнанье
До чего холодный мерзок нескафе!
Дорогой философ, вот тебе признанье:
Это мозгоёбство надоело мне.
* * *
Плывут по небу грешному и шепчут облака,
Прощай, моя сердешная, не забывай пока.
Мой пароход у пристани, гудит тоска в груди,
Цыганкою с монистами в последний час приди.
Мы сядем рядом, тихо ли, улыбки невпопад,
И звёзды в небе грифельном без слов заговорят.
Отметят лунной патокой распущенную прядь,
Мой пароход их соколом прогонит вечерять.
А мы возьмёмся за руки, и будем видеть сны,
Как тоненькие зарубки на гребешке волны,
А мы прижмемся накрепко, держи, не отпускай!...
Но мне пора, любимая. До встречи, и - прощай.
* * *
Что такое "вчера"? Лишь звезда обгоревшего завтра.
Что такое "потом"? Лишь отсрочка в пятнадцать минут.
Это римлянин Понтий с глазами уставшего Гафта
Повторяющий тихо - "Останься, тебя не поймут."
Наш развяленный спор - повивальная бабка познанья.
Чем-то мудр, чем-то жалок, а где-то предательски стар.
Расскажи мне о море, ведь бездна нас вряд ли обманет,
Бездна вряд ли ответит, к чему этот тлеющий дар.
А о солнце - не надо. Ни звука, ни жеста, ни слова.
О спалённом Икаре и птицы не смеют пропеть.
Мы взлетаем и бьемся, и пробуем снова и снова...
И сверкают глаза, как из воли сплетенная плеть.
Никакого вчера. Ни единой песчинки от завтра.
Всё сейчас, а потом просто вырастет пыльный бурьян.
Эта жизнь - полоса к полосе фараонского клафта.
Жёлтый - словно огонь, синий - просто туман.
* * *
Зайди, красотка. Будь покойна,
Мне нужен только поцелуй
Из многочисленной обоймы
Твоих сладчайше-гиблых пуль.
Ты восхитительна. Останься...
Я знаю, это просят все,
Спокойно взвешивая шансы,
Уныло дёргая кисет...
Глупцы! Зеваки, нищеброды,
Их души - ил, вода, песок...
Ты - жемчуг редкостной породы,
С гнильём упавший на лоток. 
Пойдём со мной. Тебя купили
Три сотни раз, последний - мой.
Другие золотом платили,
Я, побогаче, и собой.
Бери, что хочешь. Трать без меры!
Моя душа - огромный счёт.
Манера рая Амадео
Пусть искушает и ведёт.
Ну-ну, торгуйся, будь счастливой.
Я не посмею помешать.
Ты обладаешь странной силой
Своим весельем заражать,
Хоть хрупким, ломким, на немного...
Ведь мне иначе не дано!
С тобой промчались над дорогой,
А нынче - падаем на дно.