Сергей Стрельцов.

Московские оды.

 

0001

Насельники обители небесной,

Где дух святой их дружбы честной

Царит во век, и имени его

Все благосклонно вторит от того,

Что честь и слава, облиставши многих,

К себе строжайших, но к иным не строгих

Дарит блаженство редкое средь нас

Для чувств и разума, который не угас

Лежа в грехе, но к вышнему воспрянув

И через Суд Господень в Небо грянув

Толпой великою, Великому служа,

Живет поныне как одна душа.

 

0002

Ты горд, поэт, своею славой?

 Поди ты много совершил

 И прямо скажем не грешил

Велеречивостью лукавой?

 Ты ныне сам себе судья?

И Страшный Суд тебе не страшен?

Поди ты тронулся от брашен-

 Так впредь не балуй же себя!

Введи в свой шумный быт аскезу,

 И пользуй время на земле,

 Но только не во вред себе-

С молитвою вкушай трапезу,

 И помни тех, кто пред тобой

Прошли стезею вдохновенной,

Не помни грусти лжеименной-

 И будешь счастлив, милый мой!

 

0003

Бесчинство думы беспокойной

 Предпочитая там и тут,

 Рабы страстей своих встают

На путь страстями предрешенный.

 И думая: "Свободны мы

Ступать, куда еще есть силы!"-

Они томятся. И унылы

 Грядут вратами вечной тьмы.

 

0004

Прощай, Пора Холодная!- с Тобой

 Преполовинили мы лето.

 Теперь ушла Ты, и отпета

Моею будешь ты струной.

 Прощай! Но Ты еще вернешься,

Воскреснув будто не почем

Тебе и смерть- Но что ж потом?-

 Когда Ты в осень обернешься,

А после, совершив зимой

 Чудес не вечных, но прекрасных

 Не мало нам, в путях неясных

Оставишь нас средь летний зной.

 

0005

Кто зол? Кто добр? Кто лишь шутит,

 Когда вторгается средь нас

 И, свой не возвышая глас,

Меж нами быстро воду мутит.

 Они пред Богом все равны.

Так было, верно, от начала,

Когда Судьба моя не знала

 Еще коварства сатаны.

Он вездесущ- наш враг бывалый.

 Он царствует в иных сердцах,

 Надежды повергая в прах,

И соблазняя нас опалой.

 Кому? Лишь Богу! Опален

Своей гордыней, он пристрастен

К людскому счастью. Безучастен

 К нему всегда и всюду он.

 

0006

... 

0007

Не ведать рока- вот судьба,

 Что окружает нас с рожденья.

 Иной не знает и сомненья,

Что бремя легкое труда

 Восхитить может нас от доли

Бесхитростныя слепоты,

Что сокрушат ее труды

 Смиренья Господней Воле-

И выйдет новый человек

 Из тени старого и сможет,

 Стереть главу змии, что гложет

Его и сердце и пяты.

 

0008

Ты слышишь голос мой? Зачем?

 В нем пусто все-он весь унылость.

 Но коли так- скажи на милость,

Что лира? Строит? Не совсем?

 И как мне быть, когда Тобою,

Как неким счастьем неземным

Я вдохновлен, и стал иным,

 И вот не дорожу собою.

Но мы сошлись, как две волны

 В пространном море одиноких,

 Что сохлестнулись, и в глубоких

Чертогах вод погребены.

 

0009

Терпя от критиков обиды,

 Но все не втуне я решил,

 Что чин их добрый поспешил

Мне приписать забвенья виды.

 Что ж! русский- я; что ж! я- поэт,

И, рифме радуясь нестрогой,

Предвосхитил и я немного

 Своим наследникам побед.

 

0010

Куда не брошу ныне взгляд,

 Все скудно и однообразно,

 Во всем есть что-то от соблазна,

От добродетели ж навряд.

 Так что же делать? Как мне жить?

Куда бежать от лихолетья?

И сердцем веруя в бессмертье

 Того, что я привык любить-

Святых Церквей, Великих Таинств,

 Что совершатся в свой черед,

 А так же в праведный народ,

В котором я все иностранец-

 Я говорю: "Восстань, Москва!-

Презрим ничтожным их ничтожность!-

Презрим безбожным их безбожность!-

 И властным их презрим права!"

 

0011

Все траты, деньги все летят,

 Как птицы манием закона.

 Но деньги- что они? Икона?

Ах, нет! Но пусть же нам твердят:

 "Молитесь золоту! Желайте

На свете только одного,

Чтоб злато правило, его

 Лишь одного благословляйте!"

Ах, как смешно! И ей же-ей,

 Не в злате счастье человека,

 Но Божество одно от века

Над ним всех призраков вольней!

 

0012

Нам Бог- Господь! Что понапрасну,

 Растратив сердца словеса,

 Искать Его, где чудеса

Лукавства дьяволя ненастну

 На нас наводят грусть. Не в ней

Свершается благая воля

Того, кто был велик дотоле,

 Чья слава грешному больней,

Чем острый нож, удар сердечный,

 Чем ум его проникший грех,

 Чем вчуже доблестный успех,

Чем смерти жало бесконечной.

 

0013

Пусть я не свят по поэтическим статьям,

Но все ж судить меня не вам-

Законы книжности и трепетные тени

Поэтов прошлого. В коварстве и измене

Кто заподозрит рукопись мою

Тому, кого не раз я воспою

Пером и сердцем, что одни умелы-

Вот только что дерзки и смелы,

А вот спокойно шествуют туда,

Где время хладнокровное всегда

Идти боится, в вечность безвременну,

Что скоро миру падшему на смену,

Восхитив нас от нас от скоротечных мук

Юдоли горестной, возляжет словно тук

Господней жертвы на престол Господень,

И лета вечного осветит вечный полдень.

 

0014

Кто, чистой кровью тело обагрив,

Уж канул в вечность, юности вкусив

Начаток только?- Русские Солдаты!

Кому парады, званья, препараты

Во врачевство предписаны судьбой,

Кто никогда уж не покинет строй,

Что славен будет песнею веселой,

Кто только распрощавшись с школой

Уже лежит под свежею землей-

Все это - Воины годины той-

Что не забудется в истории новейшей,

Пусть славы не искал себе скромнейший,

Пусть робкий прятался от пулей, что летят

Вперед-назад, вперед-назад, вперед-назад.

 

0015

Друзья мои, когда б, забыв про совесть,

Мы дней своих переписали повесть,

Наставив многоточий только там,

Где, слишком смелым волю дав мечтам,

Изобрели б мы то, что как проклятье

На жребий наш прочли бы наши братья,

Когда б, оставив вовсе предрассудки,

Морали общей мы сказали б: "Дудки!

Прочь! Прочь! Ты только нам мешаешь,

И быстрое блаженство затмеваешь

Свободной мысли, что летит туда,

Где Смерть и Жизнь, Всегда и Никогда."

 

0016

Когда, вдыхая зелье каждый день,

Я думал про себя, что бросить лень

Привычку старую, до табака охоту,

Что странной показалась бы и Лоту-

Он видел многое, но на веку своем

Не говорил он никому: "Пойдем курнем!"

А я курю вот лет уже семнадцать,

Пусть с перерывами. И мне- куда деваться?-

Все страшно в гроб, где справедливый Суд,

Где Божество, где книгу принесут-

Она расскажет как я придавался

Привычке этой, как я сокрушался

О ней, и как я вновь курил-

Иного соблазнял, себе вредил.

 

0017

Тюльпан- подарок Амстердама-

 Тебе я как-то преподнес,

 Возможно жаждала ты роз,

Но я свершил свой путь упрямо.

 Полуночь счастием была

Для нас и розовые вина-

Нас опьянившие бесчинно-

 Соединили вдруг тела. 

 

0018

Для Александровского Сада

 И я часок- другой найду,

 Туда к могиле я приду

Того, кого любил измлада.

 Безвестный Воин, там твой прах

Лежит под огненной звездою-

Мы восхищаемся Тобою

 И чтим молитвами в веках.

Ты бился с тьмою Аллемандской

 И вот победою увит,

 Что братья взяли. Ты убит,

Но в почести превыше царской.

 

0019

Долгами прирастает скорбь

 Во жизни сей для человека.

 Что ж! тут слегка нахмурим бровь-

Ах! я должник! Ах! я калека,

 Что будет в должный час лишен

Частицы своего дохода.

Жить по кредитам ныне мода

 Поставила в хороший тон.

 

0020

Что непременно надо мне

 Средь радостей спокойной жизни?

 Когда лениво в остракизме

Приемлемым душой вполне

 От современников-поэтов,

От вещих критиков толпы,

Что все отечества столпы

 И полны мнений и советов-

Что ж надо мне, лишь их союз

 Ко мне прихлынет бесконтрольно?

 Иль им внимать самодовольно

Иль бить их за любой искус?

 Нет, все сие почту излишним

И в бедном уголке моем

Почту их шествие ничем,

 А их самих несчастным ближним.

 

0021

Довольствуйся благословеньем,

 Что Небо вдруг тебе пошлет-

 Ты будешь- праведный народ,

О. Русь моя! лишь дерзновеньем

 К иным и вышним словесам

Проложишь ты себе дорогу-

Ту, ту- что нас приводит к Богу

 И благотворным Небесам.

 

0022  - Авве Иоанну Крестьянкину, схиархимандриту Печеркому.

Мне кажется- когда года прейдут,

   Себе не поставляя в труд,

И ты войдешь в обители покоя.

И в сердце имя начертав святое

Годами искушений и молитв,

Украшен будешь ты венцом бессмертным.

   За то, что сердце было верным,

   Ты в участи своей счастлив.

 

0023

Будь весел, друг мой, в час печали

О том, что Бог тебя почтил

Благословением, смирил

И мирно отправляет дале

По жизни торному пути,

Где ничего уже не ново,

И, радостью сияя, слово

Пусть с уст возможет снизойти

К тем, кто как ты теперь не весел,

Кто, все унынью подчинив,

Как ты сегодня не счастлив

И зрит нас сумрачно из кресел.

 

0024

Трудна дорога, что ведет

 Все ввысь и ввысь. Порою смутной,

 Живущей выгодой минутной,

Уж редко кто по ней идет,

 И удивляемся невольно

Немногим тем, кто возжелал

Сей труд, кто как-то миновал

 Его нелегкий путь достойно.

 

0025

Кто начертания Небес

 Читать в душе своей навык,

 Кто этот пламенный язык

Безвестных для толпы словес

 Душой упрямой изучил

И объясниться ими смог

С Творцом и Богом- тем чертог

 Создатель славный сотворил.

 

0026

Полночь явиться, чтоб открыть

 Над мной свой яркий полог звездный.

 Хоть нет со мной теперь любезной,

Но сердце продолжает жить.

 Ему дано еще не мало

Мгновений чудных благодать

Собой невольно испытать,

 Как это было от начала.

Я одинок ли? Нет же, нет!

 Вокруг звезды- оне светила

 Науки той, что сердцу мила-

Любить, любить противу бед.

 

0027

Довольствуясь во всем не многим,

 Я вижу счастие свое

 В одном- не знать, не знать ее

И быть затворником убогим.

 Любовь!- ведешь ты нас к себе

Сквозь опыт жертв и приключенья,

Вдруг завлекая в заточенье

 У рабства сладкого тебе.

 

0028

Дерзая лирою своею

 Прославить бытности своей

 Досуг и дело- в ней одней

Найти до ныне я не смею

 След добродетели. Она

Чужда теперь моим желаньям.

Они- порочны. И воззваньям

 Их вся душа подчинена.

 

0029

Склонивши головы свои,

 Товарищи пред гробом друга

 Чужды могильного испуга.

Так дерзко провождая дни

 Среди боев, среди ристалищ,

Среди пиров и жарких нег,

Сим страхом смертным пренебрег

 И их скончавшийся товарищ.

Но есть средь них один, кому

 Откроет Бог свои объятья,

 И смерти страх его уму

Найдет высокие занятья.

 Пустынный жар и дикий зверь

Его сопроводят до гроба.

И страсти горькая хвороба

 В то сердце позабудет дверь.

 

0030

Патрон поэзии российской,

 Предтеча сладостных певцов,

 О, Златоуст! в молитвослов

И в литургию жертвы чистой

 Ты положил мерило мер-

Хороший вкус, что с доброй волей

Нам стал возвышенною школой

 И поэтический пример.

 

0031

В мой дом никто не поспешит,

 Я одинок. И звуком лирным

 Я исполняю быт свой мирный,

И с тем я счастливый пиит.

 Когда б толпою волновался

И славы временной искал-

Тогда бы верно я пропал,

 И как певец не состоялся.

 

0032

Есть час стремительного света,

 Что как стрелою все округ

Разит румянцами рассвета,

 Не зная ни труда ни мук.

Он весь покой и постоянство,

 Он весь забавы торжество-

Одеть вселенную в убранство,

 Что ей избрало Божество.

Но нет! и тьма его сокроет.

 Но- краткий миг! и ей луна

Вдруг чрево алчное распорет,

 Венцом из звезд окружена.

 

0033

Полны сегодня наши чаши,

 Сердца веселием полны,

 И свыше горние чины

Часы благословляют наши.

 Пускай пройдут они! Пускай

Забудем мы неосторожно

Средь тех, кто прожил жизнь безбожно

 И дом друзей и отчий край!

Но радостные эти лица

 Забыть нам будет не дано,

 И там, где встретит нас вино,

Их отблеск в чаше нам явится.

 

0034

Довольно сказано о моде-

Она недремлющий закон,

Велящий убираться вон

Несвойственных ее природе

Из общества ее рабов,

Апостолов ее забавы-

Они лишь в том одном не правы,

Что взор их пламенно суров.

Но чем же мы те простецы,

Необразованные веком,

Неадресованные чеком,

Не воры, моты иль жрецы

Жилетов, рукавов и талий

Свободных, узких и резных

Ответим неприятью их?

Без смеха едкого едва ли!

 

0035

Вот как небесная лоза

Виется нитию жемчужной,

Вся изгибаяся, гроза,

Обнявши древний дуб недужный.

И вдруг чухонским янтарем

Он ввысь расцвел- взыграло пламя

И вечная стихия в нем

Взметнулась к небесам искрами,

Которых жар не укротим,

Они, все в пепел повергая,

Живут мгновением одним,

Рождаясь вдруг и умирая.

 

0036

Летит парчею голубой ручей

Все вдаль и вдаль меж бархатные травы.

И скромная звучит над ним свирель,

Чей звук умрет без почести и славы.

Так скромность- украшение одно

   Величия земных предметов,

   Что в славословии поэтов

   Навечно жить обречено.